И не успел Гарри пошевелиться, как тот устремился к двери, распахнул её и покатился вниз по ступенькам. Насмерть перепуганный Гарри бросился за ним, стараясь не шуметь. Прыгнув через последние шесть ступенек, он по-кошачьи приземлился на ковер, оглядываясь в поисках Добби. Из столовой долетал голос дяди Вернона:
   «…ну расскажите Петунии ту смешную историю об американских водопроводчиках. Она так мечтала её услышать…» Гарри вбежал на кухню и почувствовал, что его желудок сжимается. Шедевр тети Петунии, великолепнейший пудинг, гора из сливок и сахарных фиалок, плавал под потолком. В углу, на самом верху буфета, примостился Добби.
   «Нет, – прохрипел Гарри. – Пожалуйста… они меня убьют…»
   «Гарри Поттер должен сказать, что не вернётся в школу»
   «Добби… ну пожалуйста…»
   «Скажите, сэр…»
   «Не могу…» Добби бросил на него сочувствующий взгляд.
   «Тогда Добби придётся сделать это, сэр, так будет лучше для Гарри Поттера». Пудинг с ужасающим грохотом рухнул на пол. Сливочные брызги украсили стены и окна. С едва слышным хрустом Добби исчез.
   Из столовой донеслись крики, и в кухню ворвался дядя Вернон, чтобы обнаружить там замершего в ужасе Гарри, с головы до ног измазанного пудингом тети Петунии.
   Поначалу ещё казалось, что дяде Вернону всё же удастся всё уладить. («Это наш племянник – он очень возбудимый – встречи с незнакомыми людьми выводят его из себя, поэтому мы держим его наверху»). Он пригласил шокированных Мейсонов обратно в столовую, пообещал Гарри, что сдерёт с него шкуру, когда Мейсоны уедут, и швырнул ему швабру. Тетя Петуния отыскала в холодильнике немного мороженого, а Гарри, всё ещё дрожа, начал выскрёбывать кухню. Быть может, дяде Вернону и удалось бы ещё заключить свою сделку – если бы не сова. Тетя Петуния только начинала предлагать всем мятные пастилки, когда огромная сипуха влетела в окно гостиной, уронила на голову миссис Мейсон письмо и вылетела на улицу. Миссис Мейсон издала леденящий душу вопль и выскочила из дома, крича что-то про сумасшедших. Мистер Мейсон задержался ровно настолько, чтобы сообщить, что его жена смертельно боится птиц любых размеров и спросить, не считают ли они свою шутку удачной. Гарри всё ещё стоял на кухне, крепко держась для храбрости за швабру, в то время как на него надвигался дядя Вернон, демонически сверкая маленькими глазками.
   «Читай! – шипел он ядовито, размахивая злополучным письмом. – Ну же, давай, читай!» Гарри взял письмо. Это не было поздравлением с днём рождения.
   Уважаемый мистер Поттер!
   Мы располагаем информацией о том, что сегодня вечером в 21:12 в районе Вашего проживания было применено заклинание левитации. Как Вам известно, начинающим волшебникам не разрешается применять заклинания вне школы, и дальнейшее колдовство с Вашей стороны приведет Вас к исключению из вышеозначенной школы (Постановление «О разумном ограничении действий волшебников с незаконченным колдовским образованием» от 1875 года, параграф В). Мы также напоминаем Вам, что любое волшебство увеличивает риск быть обнаруженным неволшебным сообществом (магглами) и является серьёзным нарушением раздела 13 «Устава Международной конфедерации чародеев» о соблюдении секретности. Желаем Вам приятных каникул!
Искренне Ваша, Мафальда Хопкерк, Советник по контролю за применением магических способностей, Министерство Магии.
   Гарри поднял глаза и сглотнул.
   «А ведь ты не сказал нам, что тебе не разрешено использовать магию вне школы, – произнес дядя Вернон с безумным блеском в глазах. – Забыл упомянуть… Совсем вылетело из головы, я бы добавил…»
   Он навис над Гарри, как огромный бульдог с открытой пастью:
   «Так вот, парень, и у меня есть для тебя новости… Я тебя запру… И ты никогда не вернёшься в свою школу… А если только попробуешь выбраться с помощью магии – они тебя исключат!» И, разразившись безумным смехом, он потащил Гарри вверх по лестнице. Дядя Вернон своё слово сдержал. Он заплатил плотнику, чтобы уже на следующее утро тот приладил на окно спальни решётку. Он лично пропилил в двери отверстие, чтобы можно было пропихивать внутрь немного еды. Десли выпускали Гарри в ванную только утром и вечером. Всё остальное время он был заперт в комнате. Так прошло три дня, но Десли не собирались смягчаться. Выхода из сложившейся ситуации Гарри не видел. Он лежал на кровати, наблюдая сквозь решетку, как за окном садится солнце, и думал, что же с ним будет. Какой смысл удирать с помощью магии, если его исключат из Хогвартса? А жизнь в Бирючинном проезде стала хуже некуда. Теперь, когда Десли знали, что могут не бояться однажды превратиться в летучих мышей, он потерял единственное своё оружие. Может быть, Добби и спас его от ужасных событий в Хогвартсе, но, судя по тому, как его кормили, вскоре он просто умрёт с голоду. В дверном отверстии появилась рука тёти Петунии, которая протолкнула в комнату чашку консервированного супа. Гарри, умиравший от голода, спрыгнул с кровати и схватил её. Суп был ледяным, но он отпил половину одним глотком. Потом он подошел к клетке Хедвиг, выловил со дна чашки несколько кусочков недоваренных овощей и положил в её пустой поднос для корма. Она взъерошила перья и бросила на Гарри взгляд, полный отвращения.
   «Это, конечно, ужасно – но это всё, что у нас есть», – сурово произнёс Гарри.
   Он поставил пустую чашку обратно на пол возле дверного отверстия и снова улегся на кровать, почему-то чувствуя себя ещё более голодным. Предположим, что, если он будет жив через четыре недели, то что произойдет, когда он не явится в Хогвартс? Пришлют ли они кого-нибудь, чтобы выяснить, почему он не приехал? Смогут ли они забрать его у Десли? Смеркалось. Измученный, голодный, не находящий ответа на эти вопросы, Гарри забылся тревожным сном. Ему снилось, что он в зоопарке, с прибитой к клетке табличкой
   «МАЛОЛЕТНИЙ ВОЛШЕБНИК». На него сквозь решетку смотрят люди, а он, голодный и слабый, лежит на соломенном тюфяке. Он увидел в толпе лицо Добби и завопил, прося помощи, но Добби крикнул:
   «Гарри Поттер здесь в безопасности!» и исчез. Потом появились Десли, и Дадли, насмехаясь над ним, забарабанил по решётке.
   «Перестань, – прошептал Гарри, потому что грохот отдавался в голове. – Оставь… отстань… Я пытаюсь заснуть…» Он открыл глаза. За окном искрился лунный свет. И кто-то смотрел на него сквозь решётку: кто-то веснушчатый, рыжий и длинноносый. В окно заглядывал Рон Висли.
 

Глава третья. Нора

 
   «Рон! – выдохнул Гарри, распахивая окно, чтобы можно было говорить через решётку. – Рон, как тебе… Что за…?» У Гарри отвисла челюсть. Рон высовывался из заднего окна старой, бирюзового цвета машины, висевшей в воздухе. На передних сиденьях ухмылялись Фред и Джордж, близнецы, старшие братья Рона.
   «Эй, Гарри, как дела?» – спросил Джордж.
   «Что с тобой стряслось? – полюбопытствовал Рон. – Почему ты не отвечал на мои письма? Я звал тебя к себе уже двенадцать раз, а потом папа пришёл домой и сказал, что ты получил официальное предупреждение за использование магии…»
   «Это был не я – а как он узнал?»
   «Он работает в министерстве, – ответил Рон. – Ты же знаешь, что нам нельзя колдовать за пределами школы…»
   «Уж кто бы говорил», – заметил Гарри, рассматривая парящую машину.
   «А, это не считается, – возразил Рон. – Мы взяли её на время. Это папина машина, мы её не заколдовывали. Но использование магии в присутствии магглов, с которыми живёшь…»
   «Я же сказал тебе, это был не я – в общем, это долгая история. Слушай, а вы не могли бы сказать кому-нибудь в Хогвартсе, что Десли заперли меня и не собираются выпускать, и, разумеется, я не могу выбраться с помощью магии, потому что Министерство подумает, что это второе заклинание за три дня, и…»
   «Хватит трепаться, – перебил его Рон. – Мы прилетели, чтобы забрать тебя».
   «Но ты ведь тоже не можешь применять магию…»
   «А мне и не нужно этого делать, – лукаво улыбнувшись, сказал Рон, кивнув на передние сиденья. – Ты забываешь – с кем я».
   «Привяжи к решетке», – сказал Фред, кидая Гарри конец верёвки.
   «Если проснутся Десли, я – труп», – ответил Гарри, завязывая тугой узел. Тем временем Фред завёл машину.
   «Не волнуйся, – успокоил он Гарри, – и лучше отойди». Гарри отошёл от окна к клетке, в которой сидела Хедвиг. Казалось, она понимала, как всё это важно, и вела себя тише воды, ниже травы.
   Машина взревела, рванулась вверх, и решётка с громким треском вылетела. Гарри подбежал к окну и увидел, что она раскачивается в нескольких футах от земли. Пыхтя, Рон втаскивал её в машину. Гарри прислушался, но не услышал ни единого звука из комнаты Десли.
   Когда решётка, наконец, оказалась на заднем сиденье рядом с Роном, Фред опять подрулил к окну.
   «Запрыгивай», – сказал Рон.
   «Но все мои школьные вещи – моя волшебная палочка – моя метла…»
   «Где они?»
   «Заперты в шкафу под лестницей, но я не могу выбраться из своей комнаты…»
   «Нет проблем, – раздался голос Джорджа с переднего сидения. – А ну-ка отойди, Гарри». Фред и Джордж, как заправские коты, ловко влезли к Гарри в окно.
   «Наверное, стоит им помочь», – подумал он, но в это время Джордж достал из кармана шпильку и начал ковыряться ею в замочной скважине.
   «Многие волшебники, знающие этот прием магглов, считают его пустой тратой времени, – сказал Фред, – но мы думаем, что такие вещи стоит знать, хоть они и не так эффективны, как волшебство». С тихим щелчком дверь открылась.
   «Порядок – мы притащим твое барахло – а ты бери всё, что тебе нужно из своей комнаты и кидай Рону», – прошептал Джордж.
   «Осторожно на нижней ступеньке – она скрипит», – тихонько предупредил их Гарри. Он носился по комнате, передавая свои вещи Рону. Потом помог Фреду и Джорджу затащить наверх чемодан. До них донесся кашель дяди Вернона. В конце концов, с трудом они дотащили чемодан до окна. Фред забрался в машину, чтобы помочь Рону, а Гарри и Джордж передавали чемодан из спальни. Потихоньку, дюйм за дюймом, он втискивался в машину. Дядя Вернон закашлял опять.
   «Ещё капельку, – пыхтя, произнёс Фред, втягивая чемодан на себя. – Как следует подтолкнуть…» Гарри и Джордж навалились на чемодан, и он съехал на заднее сидение машины.
   «Отлично, сматываем удочки», – прошептал Джордж. Но лишь только Гарри влез на подоконник, он услышал громкое уханье, а вслед за ним недовольный голос дяди Вернона:
   «ПРОКЛЯТАЯ СОВА!»
   «Я забыл Хедвиг!!!» Гарри рванул назад в тот самый момент, когда на лестничной площадке зажёгся свет, – он схватил клетку с Хедвиг, подскочил обратно к окну и передал её Рону. Пока Гарри карабкался на комод, дядя Вернон двинул кулаком в незапертую дверь и она с треском распахнулась. На какую-то долю секунды дядя Вернон остолбенел от удивления; затем взревел, как бешеный бык, и схватил Гарри за ногу. Рон, Фред и Джордж тянули Гарри за руки изо всех сил.
   «Петуния! – прорычал дядя Вернон. – Он убегает! ОН УБЕГАЕТ!»
   Но Висли поднажали, и нога Гарри выскользнула из лап дядюшки – Гарри оказался в машине и захлопнул дверь.
   «Жми на газ, Фред!» – завопил Рон, и автомобиль рванулся к луне.
   Гарри не мог поверить – он был свободен. Он высунулся из окна машины – ночной воздух трепал его волосы – и посмотрел на удаляющиеся крыши домов Бирючинного проезда. Дядя Вернон, тётя Петуния и Дадли, онемевшие от потрясения, высовывались из окна его комнаты.
   «До следующего лета!» – крикнул им Гарри. Братья Висли прыснули со смеху, а Гарри уселся обратно, улыбаясь до ушей.
   «Выпусти Хедвиг, – сказал он Рону. – Она полетит следом. Ей не удавалось расправить крылья уже тысячу лет». Джордж передал Рону шпильку, и через секунду Хедвиг выпорхнула в окно, скользя позади машины, словно привидение.
   «Итак – что же это за история, Гарри? – нетерпеливо спросил Рон. – Что с тобой произошло?» Гарри поведал им историю про Добби, про его предупреждение и про плачевную судьбу пудинга со взбитыми сливками. За рассказом последовало долгое молчание.
   «Очень странно», – наконец выговорил Фред.
   «Подозрительно, – согласился с ним Джордж. – Значит, он так и не рассказал тебе, кто заварил всю эту кашу?»
   «Я не уверен в том, что он мог это сделать, – сказал Гарри. – Как только он пытался ответить, так сразу начинал биться головой о стенку». Фред и Джордж переглянулись.
   «Вы думаете, он мне наврал?» – спросил Гарри.
   «Видишь ли, – начал Фред, – домашние эльфы обладают сильной магией, но они не могут колдовать без разрешения своего хозяина. Я считаю, что кто-то подослал Добби, чтобы не дать тебе вернуться в Хогвартс. Чья-то злая шутка. Вы знаете кого-нибудь из школы, кто мог бы это сделать?»
   «Да», – ответили хором Гарри и Рон.
   «Драко Малфой, – пояснил Гарри. – Он меня ненавидит».
   «Драко Малфой? – переспросил Джордж, оборачиваясь. – Уж не сын ли Люция Малфоя?»
   «Очень может быть, это ведь довольно редкая фамилия, не так ли?» – сказал Гарри.
   «Я слышал, как папа о нем рассказывал, – сообщил Джордж. – Он был ярым сторонником Сам-Знаешь-Кого».
   «А когда Сам-Знаешь-Кто исчез, – продолжил Фред, повернувшись к Гарри. – Люций Малфой переметнулся обратно, заявив, что он никогда ни в чём подобном не участвовал. Куча дерьма – папа думает, что он был ближайшим сподвижником Сам-Знаешь-Кого». До Гарри доходили уже разные слухи о Малфоях, и потому он ни капли не удивился. В сравнении с Малфоем Дадли был просто умным, добрым и чувствительным мальчиком.
   «Я не знаю, есть ли у Малфоев домашний эльф», – сказал Гарри.
   «Семья, в которой он служит, очевидно, древнего рода и весьма богата», – ответил Фред.
   «Да, мама всё время мечтала заполучить такого домовёнка, чтобы он гладил бельё, – сказал Джордж. – Но у нас только вшивенький вампирчик на чердаке, да гномы по всему саду. Домашние эльфы живут в старых поместьях, замках и других эдаких местах; у нас же в доме днем с огнем домового не сыщешь…» Гарри промолчал. Судя по тому, что Драко Малфой всюду казался самым лучшим, его семья купалась в золоте; он вполне представлял Малфоя бродящим вокруг старого поместья. Послать слугу, чтобы тот не дал Гарри вернуться в Хогвартс, было похоже на Малфоя. Неужели, Гарри, ты оказался настолько глуп, что поверил словам Добби?
   «А всё же я рад, что мы тебя забрали, – сказал Рон. – Я очень забеспокоился, когда ты не ответил ни на одно письмо. Я сначала подумал, что это вина Эррола…»
   «Кто такой Эррол?»
   «Наша сова. Он ужасно старый. Уже не первый случай, когда он не донёс почту. Поэтому я попытался одолжить Гермеса…»
   «Кого?»
   «Сову, которую папа с мамой подарили Перси, когда тот стал префектом», – ответил Фред.
   «Но Перси мне его не дал, – продолжал Рон. – Сказал, что он ему нужен».
   «Перси этим летом очень странно себя ведёт, – сказал, нахмурившись, Джордж. – Он разослал кучу писем и уйму времени просидел в своей комнате взаперти… Я хочу сказать, сколько же можно полировать значок префекта… Ты берёшь слишком далеко на запад, Фред, – заметил он, показывая на компас на приборной панели. Фред крутанул руль.
   «Стало быть, ваш отец знает, что вы взяли его машину?» – спросил Гарри, уже догадываясь, каков будет ответ.
   «Хм… – сказал Рон. – Нет. Он работает сегодня. Я надеюсь, мы сможем поставить машину обратно в гараж так, что мама не узнает, что мы на ней летали».
   «А чем твой папа занимается в министерстве магии?»
   «Он работает в самом скучном отделе, – ответил Рон. – Отдел злоупотреблений вещами магглов».
   «Что?»
   «Это связано с бывшими вещами магглов, которые нужно расколдовать, ну, скажем, если они попадут в магазин. Вот в прошлом году, например, умерла одна ведьма, и её сервиз попал к антиквару. Его купила какая-то женщина и пригласила друзей на чай. Так это был просто кошмар – папа вообще не показывался дома».
   «А что произошло?».
   «Чайник разъярился и стал разбрызгивать горячий чай по всему дому, а один человек вообще оказался в больнице со щипцами для сахара на носу. Папа просто с ног сбился – в офисе были только он да старый волшебник – и они должны были вспомнить невероятное множество заклинаний, чтобы остановить озверевший сервиз…»
   «Но твой отец… машина…» Фред засмеялся:
   «Да папа просто помешан на вещах магглов; наш сарай забит ими. Он разбирает какую-нибудь штуковину, колдует над ней и собирает обратно.
   Если бы он сделал в нашем доме обыск, то ему пришлось бы арестовать себя самого. Это сводит маму с ума».
   «Вон там главная дорога, – показал Джордж сквозь лобовое стекло. – Через десять минут мы будем на месте… Как раз вовремя, уже светает…» Розоватый отблеск алел у западного края небосклона. Фред снизился, и Гарри увидел темные поля и кроны деревьев.
   «Мы недалеко от деревни, – сказал Джордж. – Оттери Сэнт-Качпол». Машина снижалась. Сквозь ветви деревьев уже проглядывало солнце.
   «Приземление!» – объявил Фред, и, слегка качнувшись, машина опустилась на землю. Они очутились на маленьком дворе около полуразрушенного гаража, и Гарри в первый раз увидел дом Рона. Дом выглядел так, как будто раньше он был каменным свинарником, но потом к нему там и сям понапристраивали дополнительные комнаты, пока он не стал многоэтажным и очень кривым, так что казалось, что он держится только на волшебном слове (Гарри напомнил себе, что, скорее всего, это именно так и есть).
   На красной крыше торчали четыре или пять труб. Возле входной двери была воткнута в землю перевернутая табличка с надписью «Нора». На крыльце разместились куча резиновых башмаков и очень ржавый котёл. Несколько толстых коричневых цыплят что-то клевали во дворе.
   «Он не слишком симпатичный», – сказал Рон о доме.
   «Он просто супер», – восторженно ответил Гарри, вспомнив Бирючинный проезд. Они вылезли из машины.
   «Теперь мы очень тихо поднимемся наверх, – сказал Фред, – и подождем, пока мама не позовёт нас к завтраку. Затем ты, Рон, спустишься, весь такой радостный, и скажешь ей:
   «Мам, посмотри-ка, кто к нам приехал ночью!», и она тоже очень обрадуется, и никому не нужно будет знать о том, что мы брали машину».
   «Точно, – подтвердил Рон. – Пошли, Гарри, я сплю наверху». Лицо Рона вдруг приняло зеленоватый оттенок, лишь только он посмотрел в сторону дома. Остальные взглянули туда же. Миссис Висли маршировала по двору, разгоняя цыплят, и, для невысокой полной женщины с добрым лицом, она была удивительно похожа на саблезубого тигра.
   «Ой», – вырвалось у Фреда.
   «О боже…», – добавил Джордж. Миссис Висли остановилась прямо перед ними, руки в боки, переводя взгляд с одного виноватого лица на другое. На ней был цветастый передник, из кармана которого торчала волшебная палочка.
   «Н-ну», – произнесла она с нажимом.
   «Доброе утро, мам», – сказал Джордж, как ему показалось, довольно бодрым голосом.
   «Вы можете себе представить, как я волновалась?» – спросила миссис Висли леденящим шёпотом.
   «Извини, мам, но мы должны были…»
   Все три сына миссис Висли были намного выше её самой, но жутко боялись, когда она приходила в ярость.
   «Кровати пустые! Записки нет! Да я чуть с ума не сошла! Улетели на машине – а если б вы разбились – никогда, за всю мою жизнь – вот подождите, ещё отец вернется – у нас никогда не было таких проблем с Биллом, Чарли или с Перси…»
   «С префектом Перси», – пробормотал Фред.
   «И ВАМ НЕ ПОМЕШАЛО БЫ ВЗЯТЬ С НЕГО ПРИМЕР!!! – завопила миссис Висли, тыча пальцем в грудь Фреда. – Вы могли умереть, вас могли увидеть, из-за вас отца могут выгнать с работы…»
   Казалось, прошла уже целая вечность. Наконец, охрипнув от крика, миссис Висли повернулась к Гарри. Он сделал шаг назад.
   «Гарри, дорогой, я очень рада тебя видеть, – сказала она. – Проходи и позавтракай». Она пошла в дом, и Гарри, бросив нервный взгляд на Рона, подбадривающе кивнувшего ему, двинулся следом. Кухня была маленькой и довольно тесной. Посередине стоял чистый деревянный стол и стулья, на краешек одного из них Гарри присел, оглядываясь. Ему ещё ни разу не доводилось бывать в доме волшебников. У часов на противоположной стене была только одна стрелка и ни одной цифры. На циферблате красовались фразы:
   «Пора пить чай»,
   «Пора кормить цыплят» и
   «Ты опоздал!». На камине стояла стопка книг:
   «Очаруйте ваш чай»,
   «Магия выпечки»,
   «Пир за минуту – это волшебство»! И, если слух не подвёл Гарри, старое радио возле раковины только что объявило:
   «Час ведьм, со знаменитой певицей-волшебницей Селестиной Ворбек». Миссис Висли хлопотала на кухне, готовя завтрак и бросая недовольные взгляды на своих сыновей и сосиски на сковородку. Время от времени она бормотала себе под нос: «не знаю, о чем вы думали» и «никогда бы в это не поверила».
   «Я не виню тебя, дорогой, – обратилась она к Гарри, наложив на его тарелку восемь или девять сосисок. – Мы с Артуром очень волновались за тебя. Ещё вчера вечером мы решили, что сами отправимся за тобой, если ты не ответишь Рону до пятницы. Так ведь нет, – (в этот момент она положила на его тарелку большой кусок яичницы), – рванули на нелегальной машине через полстраны, вас мог увидеть кто угодно…» Она небрежно махнула волшебной палочкой над тарелками в раковине, и они тут же начали сами себя мыть, тихонько позвякивая.
   «Мам, туман ведь был!» – сказал Фред.
   «Закрой рот, когда ешь!» – приказала миссис Висли.
   «Мам, они морили его голодом!» – встрял Джордж.
   «Тебя это тоже касается!» – отозвалась миссис Висли чуть помягче, отрезав хлеб и делая для Гарри бутерброд. В этот момент все отвлеклись. На пороге возникла маленькая рыжеволосая фигурка в длинной ночной сорочке, взвизгнула и исчезла.
   «Джинни, – тихо пояснил Рон Гарри. – Моя сестра. Она всё лето говорила о тебе».
   «Да, она мечтает взять у тебя автограф, Гарри, – улыбаясь, сказал Фред, но, поймав мамин взгляд, без лишних слов уткнулся в тарелку. Больше никто не сказал за столом ни слова, пока все четыре тарелки не опустели, что заняло на удивление мало времени.
   «Чтоб мне провалиться, а ведь я устал, – зевнул Фред, кладя нож и вилку на стол. – Наверное, я пойду посплю, а потом…»
   «Нет, не пойдешь, – отрезала миссис Висли. – Сам виноват, что не спал ночью. Сейчас ты будешь разгноминировать сад; эти гномы меня уже достали…»
   «Но, мама…»
   «И вы тоже, – сказала она, повернувшись к Рону и Фреду. – А ты можешь пойти поспать, дорогой, – добавила она для Гарри. – Ты ведь не просил их прилетать за тобой на этой несчастной машине…» Но Гарри, чувствовавший себя вполне бодрым, быстро сказал:
   «Я помогу Рону. Я ведь ещё никогда не видел разгноминирования…»
   «Очень любезно с твоей стороны, но это скучное занятие, – сказала миссис Висли. – Теперь посмотрим, что пишет об этом Локхарт…» И она вынула из стопки на камине тяжелую книгу. Джордж возмутился:
   «Мама, мы и сами знаем, как разгноминировать сад!» Гарри бросил взгляд на обложку книги. На ней золотыми буквами красовалась надпись:
   «Руководство Гилдероя Локхарта по домашним вредителям» и большая фотография симпатичного волшебника со светлыми волосами и небесно-голубыми глазами. Как и положено в волшебном мире, фотография двигались; волшебник, который, очевидно, был Гилдероем Локхартом, удивлённо моргал. Миссис Висли тоже взглянула на фотографию:
   «Он великолепен! – сказала она. – Он знает всё о домашних вредителях, это замечательная книга и…»
   «Мама его обожает», – громким шёпотом добавил Фред.
   «Ну зачем ты так, Фред, – смутилась миссис Висли и слегка покраснела. –
   Хорошо, раз вы всё знаете лучше, чем Локхарт, идите и разберитесь с ними, и горе вам, если я найду после этого хоть одного гнома». Зевая и потягиваясь, ребята вышли на улицу. Сад был большим, именно таким, каким и должен быть сад в представлении Гарри. Десли бы он не понравился – там росло слишком много сорняков, да и газон давно требовалось подстричь – но в саду было очень много сучковатых деревьев и самых разных растений, которых Гарри никогда не видел, и ещё большой зеленый пруд, полный лягушек.
   «Знаешь, у магглов тоже водятся садовые гномы?» – сказал Гарри Рону, когда они пересекали лужайку.
   «Да, я видел, какими они их себе воображают, – ответил Рон, сгибаясь пополам и засовывая голову в пионовый куст, – такие маленькие толстые Санта-Клаусы с удочками…» Послышался странный шум, пионовый куст затрясся и Рон выпрямился.
   «Вот это гном», – сказал он мрачно.
   «Отстань! Отстань!» – визжал гном. Конечно же, он совершенно не напоминал Санта-Клауса. Он был маленьким и лысым, с большой бугристой головой, чем-то напоминавшей картошку. Рон держал его на вытянутых руках, потому что гном пинался маленькими ножками; Рон перевернул его вверх тормашками.
   «Вот что ты должен делать, – пояснил он. Он поднял гнома над головой („Отстааань!“) и начал его раскручивать, как лассо. Заметив удивленное лицо Гарри, Рон добавил. – Им совсем не больно – нужно, чтоб у них закружилась голова, тогда они не смогут найти обратную дорогу». Он отпустил гнома: тот отлетел футов на двадцать и приземлился в поле за изгородью.
   «Слабо, – сказал Фред. – Держу пари, что я перекину своего вон за тот пень». Гарри быстро научился не жалеть гномов. Он попытался просто перебросить одного через изгородь, но гном, почуяв слабину, впился своими маленькими зубками Гарри в палец, и тому стоило немалых трудов оторвать малыша, но зато потом…
   «Вот это да! Гарри – да ведь это аж на целых пятьдесят футов…» Вскоре воздух был полон летящими гномами.