Страница:
Приводятся в пример слова Платона Зубова в примечаниях в книге "Жизнь Артемия Араратского". В город можно войти только через ворота (Тапитагские, Банные, Гарет-Убанские, Гянджинские), ключи от которых находились у минбаши, доверенного лица царя Ираклия II. "Минбаши, по-персидски тысяченачальник. означало в Тифлисе коменданта" (Жизнь Артемия Араратского. Л., 1980, стр. 210).
В народе есть пословица: "невелика муха, но тошноту рождает". Так и эти мелкие неточности. Мы, увы, уже привыкли к тому, что азербайджанские понятия выдаются за фарсидские, арабские и армянские. Можно было бы и на сей раз промолчать, но дело в том, что вопрос не исчерпывается неточным переводом. Мелкие ошибки и неточности наслаиваются, превращаются в систему, в принцип, распространяются в идеологические сферы и тем самым наносят огромный вред взаимопониманию и культурному сотрудничеству - рано или поздно необходимо показать эти ошибки, принявшие характер опасной тенденции.
На примере Южного Азербайджана мы видим, к каким плачевным последствиям может привести игнорирование слова "Азербайджан", приписывание его духовного наследия Ирану. Под прикрытием понятий "общеиранской культуры", "культуры иранских народов" иранский шовинизм стремится вычеркнуть из памяти народа его национальную культуру, родной язык, само название Отечества, и превратить его в "манкурта".
"Уточнение" названия нашего народа в тридцатые годы было существенным звеном в попытках оторвать нас от собственной истории.
До тридцатых годов в десятках, сотнях армянских и грузинских книг, при трактовке вопросов, связанных с Азербайджаном, национальность наша именовалась так, как сложилось испокон веков - "тюрок", "тюрки"*. Позднее, с началом исключительного употребления понятия "азербайджанец" стали забывать, что в определенном историческом контексте это тождественные понятия. Но в таком усеченном подходе, ссуживается историческое и культурное прошлое нации и новые поколения изучают свою историю в ампутированном виде. Наши дети, узнающие о том, что наши классики писали на тюркском и были "тюрками", пребывают в недоумении. Они не могут осознать, что речь идет об их предках и, следовательно, о них самих... Это обстоятельство обязательно надо принять во внимание и разъяснить в учебниках для младших классов.
______________ * Особенности русской транскрипции позволили ввести в обиход производное расширительное понятие "тюрок", обозначающее принадлежность к этнической семье тюркоязычных народов, таким образом, дифференцируя термины "турок" и "тюрок".
Факты обвиняют. 102-й том "Библиотеки Всемирной литературы" посвящен поэзии народов СССР. Составитель этого тома Л. Арутюнов. В книге можно прочесть: "Зарьян Костан (1885-1969). Родился в Грузии - в городе Шемахе, учился в Баку". Трудно поверить, что составитель не знает, что Шемаха город на территории Азербайджана.
В сведениях об азербайджанской поэтессе Хейран-ханум вместо "Тебриз" написано "Таврия". В комментариях к ее стихам Фархад назван героем поэмы А. Навои "Фархад и Ширин", хотя Фархад у Хейран-ханум, как и у Алишера Навои, рожден под воздействием поэмы Низами ("Хосров и Ширин").
К сожалению, отмеченными ошибками не ограничиваются неточности издания: мы уже не говорим о принципах отбора того или иного азербайджанского поэта, об оценке и значении его творчества, общем контексте тома и т. д.
Сходные ошибки можно обнаружить даже в книгах, изданных в Азербайджане. В сборнике "Азербайджанский Ренессанс" на русском языке, выпущенном издательством "Элм" ("Наука") помещена выдержка из статьи грузинского ученого Нуцубидзе. Научной общественности хорошо известно субъективное отношение этого автора к проблемам Восточного, в особенности Азербайджанского Ренессанса, к творчеству Низами Гянджеви и т. п. Можно было ожидать, что в указанном сборнике мы встретим критическое отношение к концепции Нуцубидзе. Увы, этого не произошло... По мнению Нуцубидзе, прототипом Ширин из поэмы Низами "Хосров и Ширин" явилась грузинская царица Тамара. Но ведь известно, что Низами закончил эту поэму в 1180 году, а в это время Тамаре было всего 12 лет и она еще не была царицей. В стремлении представить творчестве Руставели как вершину Восточного Ренессанса, ученый сопоставляет творчество Руставели и Низами, говоря словами самого Низами, пытается "замуровать солнце глиной", принизить мировое значение великого поэта. Уму непостижимо, как могли составители сборника остаться нейтральными к произвольным, лишенным научной аргументации и исторической почвы суждениям!
Одним из произведений грузинской литературы, написанных под влиянием творчества Низами, является поэма Нодара Цицишвили "Семь планет" ("Баграмгуриани"). В комментариях к этой поэме, изданной в 1975 году (Москва, "Наука"), есть такие "разъяснения": аразбары - "струнный музыкальный инструмент", балабан - "ударный инструмент типа барабана". Есть ли необходимость объяснять азербайджанскому читателю, что представляют собой эти понятия на самом деле...
Много фактических ошибок в справочных изданиях, выпущенных как у нас в стране, так и за рубежом.
Посмотрим на книгу С. И. Брука "Население мира" (издания 1981 и 1986 годов). Как в первом, так и во втором изданиях, автор безо всяких оснований делит азербайджанцев, проживающих в Иране, на различные группы, как на самостоятельные народы, численностью несколько тысяч человек: кашкайцы, афшары, шахсеваны, гаджары, каракалпаки, карадаглинцы и т. д. Для любого человека, мало-мальски знакомого с Азербайджаном и азербайджанцами этот перечень вызовет ироническую улыбку, ведь все эти "народы" участвовали в этногенезе азербайджанского народа, и за этими названиями стоит единый народ! В таком разделении на группы количество азербайджанцев, проживающих в Иране, уменьшено на несколько миллионов и доведено до десяти миллионов. Но ведь известно, что официальные иранские круги дают искаженные цифры, стараются резко занизить количество азербайджанцев в Иране.
Но и эта, усеченная цифра, в свою очередь, значительно уменьшена в книге Ю. В. Бромлея "Очерки теории этноса" (М., "Наук а", 1983, стр.70) до 5,8 миллионов человек.
Кому же верить - С. И. Бруку, Ю. В. Бромлею или иным официальным источникам?
... По непонятной для нас причине, в ряде книг центральных издательств или вообще не указывается количество азербайджанцев, проживающих в Иране и Турции, или приводятся противоречивые данные. В некоторых случаях упоминаются этнические группы, составляющие 15-20 тысяч человек, а об азербайджанцах вообще не упоминается. В других работах об Иране азербайджанцы включаются в число народов, составляющих "количественное меньшинство". Удивительно, не замечается народ, численность которого превысила восемнадцать миллионов человек, т.е. составляющий едва ли не половину населения Ирана: трудно сказать, на чью мельницу льют воду эти авторы, но, во всяком случае, это все те же проявления "паниранизма".
Некоторые ошибки кочуют из книги в книгу, но почему-то мало беспокоят наших ученых. Например, в четвертом издании "Философского словаря", вышедшем в Москве, в статье о Мирзе Фатали Ахундове - заметим, настолько краткой, что неизбежны смысловые потери - сказано только "писатель, общественный деятель, просветитель" и это о великом философе-просветителе, революционере-демократе, первом реалистическом драматурге на Востоке, человеке энциклопедических знаний к титанической деятельности! Никак нельзя согласиться с выводом, сделанном в указанной статье: "Ахундов основоположник азербайджанской литературы, драматургии и театра". Вдумаемся: живший в XIX веке "основоположник" литературы, имеющей тысячелетнюю историю и включающей такие имена, как Низами, Насими, Хатан, Физули, Саиб Тебризи, Вагиф, Закир, Мирза Шафи Вазех и многие-многие другие. М. Ф. Ахундов должен быть признан основоположником драматургии, т.е. основоположником одной из школ и направлений тысячелетней литературной школы.
К сожалению, этот текст не изменился и в пятом издании словаря, вышедшем в 1987 году. Почему же наши профессиональные философы, ученые Академии наук, не сделали попытки исправить допущенную ошибку в одном из последующих изданий? Если в своих настольных книгах наши философы не замечают таких ошибок, то спрашивается, чем же, собственно говоря, занимается наш Институт философии? Почему в авторском коллективе словаря, состоящем из 193 человек, нет ни одного азербайджанца? Почему в подобном "Словаре" отсутствуют имена таких гигантов философской мысли, как Абулгасан Бахманяр (ХII век), Шихабеддин Яхья Сухраверди (XII век), Наджамеддин Нахичевани (XIII век), Эйналгузат Мийанеджи (XIII век), Афзаледдин Хунаджи (XIII ), Сираджаддин Урмави (XIII век), Насиреддин Туси (XIII век) и другие крупные азербайджанские мыслители? А ведь большинство их произведений издано на языках многих народов мира.
Творчество Низами, философские трактаты Физули также давали основания, чтобы эти имена были включены в "Философский словарь". Писать об этом, исследовать эти работы должны именно наши азербайджанские философы - это их первейший долг.
В пятом томе изданной в Чехословакии на русском языке большой, красочной, хорошо иллюстрированной энциклопедии "Древние предметы", в разделе, посвященном кавказским народам, подробно говорится о предметах древнего искусства этих народов, в том числе о коврах бакинской, дербентской, казахской*, карабахской, кубинской, новоширванской, староширванской групп. К сожалению, мы вновь обнаруживаем, что нет упоминаний об азербайджанском ковре, читателю остается неизвестным, что все эти "группы" относятся к Азербайджану. Похожесть названий иногда сбивает авторов с толку. Так, в разделе, посвященном казахским коврам, можно прочесть следующее: "Изготовлено в центральных районах Кавказа казахами, армянами и курдами". У нас существует мощная, подготовленная, квалифицированная группа знатоков азербайджанского ковра, и кажется странным, что они не в состоянии оказать нужную научную помощь изданиям социалистических стран. Искажения и ошибки, касающиеся истории нашей общественной мысли, нашей материальной и духовной культуры, встречаются довольно часто и с огорчением следует признать, что часть из них вызвана не просто некомпетентностью или неосведомленностью, а тенденциозным отношением к Востоку, в том числе и к Азербайджану.
______________ * Имеется в виду местность на западе Азербайджана, ныне одноименный район республики.
Издательство "Советакан грох" (Ереван) в 1984 году выпустило на русском языке тиражом в 20 тысяч книгу Зория Балаяна "Очаг". Писатель Серо Ханзадян в "Книжном обозрении" сообщил, что до выхода на русском языке, "Очаг" был издан на армянском, и что вся Армения говорит об этой книге.
Можно поверить в эту популярность, потому что "национальные радетели", используя болезненную остроту национальных проблем, умеют нащупать слабую струнку у легковерных читательских масс.
Вся книга пропитана антисоциалистическим, антиинтернациональном духом, пестрит множеством научно-методологических, политических и историографических передержек и перетасовок, вызвавших возмущение азербайджанских читателей. В условиях нынешней международной напряженности, необходимости еще большего сплочения наших народов, пресечения любых враждебных происков, издание подобной книги трудно расценить иначе, как удар по интернациональной политике нашего государства. Нам хорошо известно, чаяньям и воле, каких зарубежных сил служит эта книга, и не верится, что она увидела свет в нашей стране.
В "Очаге" пылает огонь злобы и неприязни по отношению к Азербайджану: по иронии судьбы, само название книги, так же как и фамилия автора, этимологически восходят к азербайджанской лексике.
Книга не выдерживает критики с точки зрения претензий на "историчность". 3. Балаян не первый, кто выступает с националистической идеей "Армении от моря до моря", с представлениями об исключительности армянского народа, но каждый раз подобные лживые националистические "упражнения" получали достойный отпор. Достаточно вспомнить ответ академика Б. Б. Пиотровского подобным лжеисторикам в "Известиях" Института истории АН Армянской ССР (1971, № 3).
Эта статья опосредованно является ответом и на книги, подобные "Очагу", поэтому я счел возможным с некоторыми сокращениями включить ее в свою книгу:
"В своем выступлении 24 марта с. г. на заседании Президиума Академии наук Армянской ССР, я указал на то, что в изданиях Академии и в ряде журналов были напечатаны статьи о древнем иероглифическом письме Армении, в которых авторы арабское письмо выдавали за хайасские иероглифы XIX-XVII вв. до нашей эры.
Тогда я считал возможным ограничиться лишь устным сообщением, но письма направленные С. Айвазяном в разные инстанции, в том числе и в Президиум Академии наук Армянской ССР показали, что он считает мое выступление на Президиуме неверным.
Поэтому я и прошу вас опубликовать мои замечания. В ряде статей С. Айвазян сообщает об открытом им иероглифическом письме XIX в. до н. э. и без затруднений дает перевод этих надписей, сравнивая знаки на скалах Мецамора со знаками, сохранившимися в армянских рукописях, в свое время изданных Н. Эмином...
В "Известиях" Академии наук Армянской ССР (Науки о Земле, XVII, 6, Ереван, 1964, стр. 73-81) были опубликованы бронзовые "личный доверительный знак" и монеты с хайасскими иероглифами, "предшествующими знакам древнеармянского (гикомского) иероглифического алфавита" (стр. 78), которые С. Айвазян бойко переводит.
... На самом деле эти монеты (со стертыми надписями) XII-XIII вв. нашей эры, выпущенные атабеками Азербайджана из династии Ильдегизидов (1133-1225). Таковые имели массовое распространение в средневековой Армении и сопредельных областях Закавказья.
Оказалось, что прорисовки, опубликованные С. Айвазяном и перепечатанные в статье Б. Мкртчяна (подобные статьи, выдаваемые за сенсационные, напечатаны в ряде научных журналов Европы - С. Р.), фантастические и ничего общего не имеют с реальностью; нужно лишь удивляться тому, как решился автор публиковать заведомо подложные прорисовки.,
Не лучше обстоит дело и с "хайасскими надписями" (XVII в. до н. э.) на камнях и скалах Мецамора. Так, в цитированной выше статье... приведен "мецаморский петроглиф", снабженный переводом текста: "Далее дом огня (богатое помещение). Дважды благословен Акоп, которому принадлежит родниковая земля навечно". В действительности, по заключению арабистов Института истории АН Армянской ССР, камень представляет собою надгробие с арабской надписью (неточно скопированной): "Али... Касим хан". Конечно, эта надпись читается не слева направо, как полагал С. Айвазян, а наоборот, справа налево.
Также за хайасские иероглифы С. Айвазян принял написанные куфическим письмом имена: Мухаммед, Хасан и Али, причем из тамгообразных знаков, куфических надписей и петроглифов (изображение рогатого животного) он составил целую надпись, читал ее слева направо и перевел следующим образом: "Поле летнее... сребролюбец преходящий, (это) основное богатое (обогатительное) помещение... Рогатый скот (принесен в жертву)... Путь в богатое помещение всем (воспрещен)... Ад..." (См.: Известия Академии наук Армянской ССР. Науки о Земле, XVII, № 2, 1964, стр. 73; С. Айвазян. К некоторым вопросам истории и металлургии древнейшей Армении, Ереван-Москва, 1967, Производственно-издательский комбинат ВИНИТИ, Люберцы, стр. 84-86). Причем арабское имя Али сопоставляется со знаком рукописей "богатое помещение", "дом огня" (?), "храм", а имя Хасан со знаком "богатый".
Каждый, кто хоть немного знает арабское письмо, узнает написание имен куфического шрифта и тем удивительнее упоминание в приведенной статье мнения о том, что "некоторые археологи надписи на мецаморском камне считали арабскими"...
Копии С. Айвазяна не точные и по ним нельзя судить о характере и времени арабских надписей, но на основании фотографий одной из них, приведенной в английской статье Б. Мкртчяна, проф. В. А. Крачковский сделал заключение: в надписях Мецамора явно видны знаки арабского куфического письма, выполненные неуверенной рукой, читаемые справа налево, как имена: Али и Хасан. По форме знаков они не могут быть средневековыми, а отнесение их к XIX в. н. э. возможно. Уместно вспомнить, что у холма Мецамор находилось азербайджанское селение Зейва.
Так развеялся миф о хайасских иероглифических письменах Мецамора, широко разрекламированных, сведения о которых, к сожалению, попали в авторитетные научные журналы.
... А ведь на основании "расшифровки" петроглифов Мецамора делались ответственные выводы о происхождении всех алфавитов мира от меца-морско-гиксосского - древнеармянского алфавита XVIII в.до н. э. (С м.: С. Айвазян. К некоторым вопросам истории и металлургии древнейшей Армении, стр. 102). В этой таблице от мецаморского алфавита прямо выводятся: армянский алфавит Маштоца (V в.), финикийский алфавит (VIII-VII вв. до н.э..), индийский алфавит (XV в. до н.) и далее южно-семитский, греческий, все алфавиты Азии, Африки, Европы. Надо удивляться не только широте гипотез Айвазяна, но и тому, что эта чудовищная по неграмотности таблица была перепечатана молодежной газетой "Комсомолец" (15 ноября 1968 г.), а теория хайасского письма поддержана журналом "Гарун" (1969, № 1). С. Айвазян писал: "Наконец, обнаруженный нами вместе с группой геологов хайасский археологический объект Мецамор с его развитым горнометаллургическим производством и иероглифической системой письма не оставил никакого сомнения относительно локализации Хайасы в пределах Араратской области Армении. Свидетельством того, что Мецамор является именно хайасским (т. е. древнеармянским), а не каким-либо иным памятником культуры, служат обнаруженные здесь первые в Армении иероглифические письмена. Их расшифровка выполнена автором на основе корреляции с армянскими иероглифическими знаками, сохранившимися в некоторых средневековых рукописях Матенадарана. Так, прекратило свое существование столетнее недоразумение - концепция государства Урарту". С. Айвазян считает эту "концепцию" поверженной на основании того, что 1) Мовсес Хоренаци ничего не говорит об Урарту, 2) страна Хайаса, на основании мецаморских иероглифов, охватывала всю территорию, которая отводилась урартам и 3) клинообразное письмо из Вана следует читать по-армянски. Последнему вопросу посвящена книга С. М. Айвазяна "Расшифровка армянской кинописи" (Ереван, 1963) где приводятся, в большинстве случаев, очень отдаленные и неточные сопоставления урартских и армянских слов, без учета фонетических соответствий этих языков и их строя (Заимствование урартских слов в армянском языке было в свое время доказано Г. А. Капланом и Гр. Ачаряном),
Подбирая армяно-урартские соответствия для доказательства того, что урартская клинопись является письмом армянского языка, С. Айвазян не знал, что он повторяет мнение А. Мордтмана, переводившего по-армянски не только урартские, но и ассирийские клинообразные надписи, мнение, высказанное 150 лет тому назад и давно отвергнутое наукой.
Таковы были мои замечания, высказанные на заседании Президиума Академии наук Армянской ССР с целью остановить поток безграмотных "теорий", наносящих вред армянской исторической науке, и, к сожалению, проникших в популярную литературу.
Академик Б. Пиотровский (Ленинград).
"Очаг" 3. Балаяна написан под влиянием тех же "теорий" и является как бы их продолжением.
3. Балаян стремится оскорбить весь исламский мир, все тюркоязычные народы, в том числе азербайджанцев, называя их "дикими кочевниками", "племенами", "дикарями", и даже "профессиональными убийцами". Безудержный поток инсинуаций, который практически направлен на весь строй жизни этих народов: на их историю и культуру, политические структуры и органы правления, пронизывает всю книгу. Право, так и хочется сказать: сидит человек на одной ветке, а растрясти пытается все сто.
"Журналист" путешествует по Армении. Казалось бы, он должен писать о тех огромных исторических изменениях., которые произошли в Армении за годы советской власти, о тружениках республики, о простых людях труда, об их жизни, достижениях и трудностях, но автор ограничивается перечислением имен различных людей, в первую очередь секретарей райкомов, беседы с которыми касались одной темы: скудость природных условий, ограниченность посевных земель - разве для этого нужно путешествовать, разве это не общеизвестный факт? Но у автора иные намерения. В сущности, хотя автор путешествует по Армении, - Армению он не видит. Мысль его направлена на исторические, древние земли Азербайджана - на Нахичевань и Карабах. При этом у него нет "и капельки уважения к традициям двух народов, которые тысячи лет жили на этой земле бок о бок, по-братски делили все трудности и невзгоды жизни. Он игнорирует даже те исторические факты, которые известны школьнику. Главное для него посеять семена раздора в добрососедских отношениях между СССР и Турцией, Убедить доверчивого читателя, что Нахичевань сегодня это "открытая дверь" Турции в Азербайджан и СССР. Не трудно догадаться, какие намерения стоят за этой уловкой. Но почему-то из этих "открытых дверей" ни один азербайджанец "не убежал" в Турцию, чего нельзя сказать про граждан Армении.
3. Балаян, проезжая по Нахичеванской АССР, по одному из древнейших культурных очагов Азербайджана, называет эти земли "библейскими". Он намеренно избегает самого слова "Азербайджан", а Нахичевань связывает едва ли не со всем иудейским и христианским миром. Он едет по Азербайджану, проезжает через Мясникянабад, само название которого говорит об уважении азербайджанцев к представителям соседнего народа, но все понимает по-своему: не замечает ни прошлого Нахичевани, ни его тысячелетних памятников, ни мавзолея Момине-хатун, который охраняется по решению ЮНЕСКО... Складывается впечатление, что это не Азербайджан! Азербайджана здесь попросту нет... есть только церкви Агулиса (Айлиса): "армянский храм", "армянская церковь", "армянская школа". Что это доказывает? Такие церкви, такие школы есть во многих местах Азербайджана, даже в нашей столице, в городе Баку. Такие церкви есть в России, на Украине, в Индии, Франции, в Америке. Жаль, что у 3. Балаяна нет возможности назвать все эти земли частью "Великой Армении". Что ему до того, что "во время археологических раскопок в Нахичевани на Араксе никогда не обнаруживали остатки церковных строений и других христианских сооружений" (Зия Буниятов. Государство Атабеков Азербайджана, Баку, 1984, стр. 225).
Армянские историки на протяжении многих лет ошибочно отождествляют поселок Нахичевань, расположенный в Турции около Кагызмана, где в свое время арабами была разрушена церковь, и Нахичевань в Азербайджане. (Там же).
Испокон веков азербайджанский народ, со свойственным великодушием, держал двери открытыми для добрых соседей. Есть сотни фактов, подтверждающих, что армяне именно в Азербайджане находили спасение и прибежище. Сам автор "Очага" непроизвольно касается одного из этих фактов: из разрушенного селем Айлиса армянское население переехало не в Армению, а в Азербайджан, в Шушу (стр. 17). Мы не вставали на путь единомышленников Зория Балаяна, стремящихся стереть следы азербайджанцев на территории современной Армении, разрушить древние памятники, села, мечети, кладбища, поменять названия сотен селений и местностей, где многие века жили азербайджанцы! Ведь, в сущности, это одна из форм геноцида: геноцид истории, народной памяти, народной культуры!.. Люди, подобные 3. Балаяну, думают, что таким путем, игнорируя понятие "Азербайджан", переименовывая азербайджанские названия, с помощью унизительных ярлыков можно уничтожить целый народ. Закрыв глаза, они мнят, что солнце погасло!
Националистическая эйфория настолько одурманивает 3. Балаяна, что река Аракс, три четверти которой протекает по Азербайджану, представляется ему армянской рекой: "Мы беседовали с армянской рекой на армянском языке" (стр. 21). Уж такая ненависть к соседям обуревает его, что, будь его воля, он бы преградил путь рекам, повернул бы их вспять. "Бежит Акстев (Акстафа - С, Р.), неся с собой вешние воды. Воды гор Армении. Бежит вон из Армении, которая так страдает от жажды" (стр. 187). Была бы возможность, 3. Балаян забрал бы у своих соседей воздух, воду, солнце, чтобы только самому пользоваться всем.
Да, 3. Балаян прав, никто не в состоянии стать человеком без правды. Но где она, правда 3. Балаяна? В течение нескольких месяцев он прошел через тысячу тридцать семь населенных пунктов Армении. (Как пишет С. Ханзадям в "Книжном обозрении", именно столько в Армении населенных пунктов). В скольких из них еще до недавних событий жили преимущественно азербайджанцы? Например, в Варденисском районе из 37 деревень около 30 - исконно азербайджанские. И в Масисском, Амассийском районах жили, в основном, азербайджанцы. Но в таком случае почему же жажда истины не побуждает 3. Балаяна упомянуть о жителях хоть одного из этих сел? Ведь Варденис, старое название которого - Басаркечар, родина одного из классиков азербайджанской литературы Ашуга Алескера, многих известных творцов литературы и искусства, государственных и партийных деятелей.
Даже когда 3. Балаян говорит о Великой Отечественной войне, когда он повторяет наш известный лозунг "никто не забыт, ничто не забыто", он, в сущности, имеет в виду не 20 миллионов советских людей, погибших в войну, он имеет в виду 1915 год; когда он смотрит на памятники, увековечившие память героев войны, он вспоминает Сардарабад. К сожалению, некоторые из тех, кто устанавливал эти памятники, думают точно так же.
В народе есть пословица: "невелика муха, но тошноту рождает". Так и эти мелкие неточности. Мы, увы, уже привыкли к тому, что азербайджанские понятия выдаются за фарсидские, арабские и армянские. Можно было бы и на сей раз промолчать, но дело в том, что вопрос не исчерпывается неточным переводом. Мелкие ошибки и неточности наслаиваются, превращаются в систему, в принцип, распространяются в идеологические сферы и тем самым наносят огромный вред взаимопониманию и культурному сотрудничеству - рано или поздно необходимо показать эти ошибки, принявшие характер опасной тенденции.
На примере Южного Азербайджана мы видим, к каким плачевным последствиям может привести игнорирование слова "Азербайджан", приписывание его духовного наследия Ирану. Под прикрытием понятий "общеиранской культуры", "культуры иранских народов" иранский шовинизм стремится вычеркнуть из памяти народа его национальную культуру, родной язык, само название Отечества, и превратить его в "манкурта".
"Уточнение" названия нашего народа в тридцатые годы было существенным звеном в попытках оторвать нас от собственной истории.
До тридцатых годов в десятках, сотнях армянских и грузинских книг, при трактовке вопросов, связанных с Азербайджаном, национальность наша именовалась так, как сложилось испокон веков - "тюрок", "тюрки"*. Позднее, с началом исключительного употребления понятия "азербайджанец" стали забывать, что в определенном историческом контексте это тождественные понятия. Но в таком усеченном подходе, ссуживается историческое и культурное прошлое нации и новые поколения изучают свою историю в ампутированном виде. Наши дети, узнающие о том, что наши классики писали на тюркском и были "тюрками", пребывают в недоумении. Они не могут осознать, что речь идет об их предках и, следовательно, о них самих... Это обстоятельство обязательно надо принять во внимание и разъяснить в учебниках для младших классов.
______________ * Особенности русской транскрипции позволили ввести в обиход производное расширительное понятие "тюрок", обозначающее принадлежность к этнической семье тюркоязычных народов, таким образом, дифференцируя термины "турок" и "тюрок".
Факты обвиняют. 102-й том "Библиотеки Всемирной литературы" посвящен поэзии народов СССР. Составитель этого тома Л. Арутюнов. В книге можно прочесть: "Зарьян Костан (1885-1969). Родился в Грузии - в городе Шемахе, учился в Баку". Трудно поверить, что составитель не знает, что Шемаха город на территории Азербайджана.
В сведениях об азербайджанской поэтессе Хейран-ханум вместо "Тебриз" написано "Таврия". В комментариях к ее стихам Фархад назван героем поэмы А. Навои "Фархад и Ширин", хотя Фархад у Хейран-ханум, как и у Алишера Навои, рожден под воздействием поэмы Низами ("Хосров и Ширин").
К сожалению, отмеченными ошибками не ограничиваются неточности издания: мы уже не говорим о принципах отбора того или иного азербайджанского поэта, об оценке и значении его творчества, общем контексте тома и т. д.
Сходные ошибки можно обнаружить даже в книгах, изданных в Азербайджане. В сборнике "Азербайджанский Ренессанс" на русском языке, выпущенном издательством "Элм" ("Наука") помещена выдержка из статьи грузинского ученого Нуцубидзе. Научной общественности хорошо известно субъективное отношение этого автора к проблемам Восточного, в особенности Азербайджанского Ренессанса, к творчеству Низами Гянджеви и т. п. Можно было ожидать, что в указанном сборнике мы встретим критическое отношение к концепции Нуцубидзе. Увы, этого не произошло... По мнению Нуцубидзе, прототипом Ширин из поэмы Низами "Хосров и Ширин" явилась грузинская царица Тамара. Но ведь известно, что Низами закончил эту поэму в 1180 году, а в это время Тамаре было всего 12 лет и она еще не была царицей. В стремлении представить творчестве Руставели как вершину Восточного Ренессанса, ученый сопоставляет творчество Руставели и Низами, говоря словами самого Низами, пытается "замуровать солнце глиной", принизить мировое значение великого поэта. Уму непостижимо, как могли составители сборника остаться нейтральными к произвольным, лишенным научной аргументации и исторической почвы суждениям!
Одним из произведений грузинской литературы, написанных под влиянием творчества Низами, является поэма Нодара Цицишвили "Семь планет" ("Баграмгуриани"). В комментариях к этой поэме, изданной в 1975 году (Москва, "Наука"), есть такие "разъяснения": аразбары - "струнный музыкальный инструмент", балабан - "ударный инструмент типа барабана". Есть ли необходимость объяснять азербайджанскому читателю, что представляют собой эти понятия на самом деле...
Много фактических ошибок в справочных изданиях, выпущенных как у нас в стране, так и за рубежом.
Посмотрим на книгу С. И. Брука "Население мира" (издания 1981 и 1986 годов). Как в первом, так и во втором изданиях, автор безо всяких оснований делит азербайджанцев, проживающих в Иране, на различные группы, как на самостоятельные народы, численностью несколько тысяч человек: кашкайцы, афшары, шахсеваны, гаджары, каракалпаки, карадаглинцы и т. д. Для любого человека, мало-мальски знакомого с Азербайджаном и азербайджанцами этот перечень вызовет ироническую улыбку, ведь все эти "народы" участвовали в этногенезе азербайджанского народа, и за этими названиями стоит единый народ! В таком разделении на группы количество азербайджанцев, проживающих в Иране, уменьшено на несколько миллионов и доведено до десяти миллионов. Но ведь известно, что официальные иранские круги дают искаженные цифры, стараются резко занизить количество азербайджанцев в Иране.
Но и эта, усеченная цифра, в свою очередь, значительно уменьшена в книге Ю. В. Бромлея "Очерки теории этноса" (М., "Наук а", 1983, стр.70) до 5,8 миллионов человек.
Кому же верить - С. И. Бруку, Ю. В. Бромлею или иным официальным источникам?
... По непонятной для нас причине, в ряде книг центральных издательств или вообще не указывается количество азербайджанцев, проживающих в Иране и Турции, или приводятся противоречивые данные. В некоторых случаях упоминаются этнические группы, составляющие 15-20 тысяч человек, а об азербайджанцах вообще не упоминается. В других работах об Иране азербайджанцы включаются в число народов, составляющих "количественное меньшинство". Удивительно, не замечается народ, численность которого превысила восемнадцать миллионов человек, т.е. составляющий едва ли не половину населения Ирана: трудно сказать, на чью мельницу льют воду эти авторы, но, во всяком случае, это все те же проявления "паниранизма".
Некоторые ошибки кочуют из книги в книгу, но почему-то мало беспокоят наших ученых. Например, в четвертом издании "Философского словаря", вышедшем в Москве, в статье о Мирзе Фатали Ахундове - заметим, настолько краткой, что неизбежны смысловые потери - сказано только "писатель, общественный деятель, просветитель" и это о великом философе-просветителе, революционере-демократе, первом реалистическом драматурге на Востоке, человеке энциклопедических знаний к титанической деятельности! Никак нельзя согласиться с выводом, сделанном в указанной статье: "Ахундов основоположник азербайджанской литературы, драматургии и театра". Вдумаемся: живший в XIX веке "основоположник" литературы, имеющей тысячелетнюю историю и включающей такие имена, как Низами, Насими, Хатан, Физули, Саиб Тебризи, Вагиф, Закир, Мирза Шафи Вазех и многие-многие другие. М. Ф. Ахундов должен быть признан основоположником драматургии, т.е. основоположником одной из школ и направлений тысячелетней литературной школы.
К сожалению, этот текст не изменился и в пятом издании словаря, вышедшем в 1987 году. Почему же наши профессиональные философы, ученые Академии наук, не сделали попытки исправить допущенную ошибку в одном из последующих изданий? Если в своих настольных книгах наши философы не замечают таких ошибок, то спрашивается, чем же, собственно говоря, занимается наш Институт философии? Почему в авторском коллективе словаря, состоящем из 193 человек, нет ни одного азербайджанца? Почему в подобном "Словаре" отсутствуют имена таких гигантов философской мысли, как Абулгасан Бахманяр (ХII век), Шихабеддин Яхья Сухраверди (XII век), Наджамеддин Нахичевани (XIII век), Эйналгузат Мийанеджи (XIII век), Афзаледдин Хунаджи (XIII ), Сираджаддин Урмави (XIII век), Насиреддин Туси (XIII век) и другие крупные азербайджанские мыслители? А ведь большинство их произведений издано на языках многих народов мира.
Творчество Низами, философские трактаты Физули также давали основания, чтобы эти имена были включены в "Философский словарь". Писать об этом, исследовать эти работы должны именно наши азербайджанские философы - это их первейший долг.
В пятом томе изданной в Чехословакии на русском языке большой, красочной, хорошо иллюстрированной энциклопедии "Древние предметы", в разделе, посвященном кавказским народам, подробно говорится о предметах древнего искусства этих народов, в том числе о коврах бакинской, дербентской, казахской*, карабахской, кубинской, новоширванской, староширванской групп. К сожалению, мы вновь обнаруживаем, что нет упоминаний об азербайджанском ковре, читателю остается неизвестным, что все эти "группы" относятся к Азербайджану. Похожесть названий иногда сбивает авторов с толку. Так, в разделе, посвященном казахским коврам, можно прочесть следующее: "Изготовлено в центральных районах Кавказа казахами, армянами и курдами". У нас существует мощная, подготовленная, квалифицированная группа знатоков азербайджанского ковра, и кажется странным, что они не в состоянии оказать нужную научную помощь изданиям социалистических стран. Искажения и ошибки, касающиеся истории нашей общественной мысли, нашей материальной и духовной культуры, встречаются довольно часто и с огорчением следует признать, что часть из них вызвана не просто некомпетентностью или неосведомленностью, а тенденциозным отношением к Востоку, в том числе и к Азербайджану.
______________ * Имеется в виду местность на западе Азербайджана, ныне одноименный район республики.
Издательство "Советакан грох" (Ереван) в 1984 году выпустило на русском языке тиражом в 20 тысяч книгу Зория Балаяна "Очаг". Писатель Серо Ханзадян в "Книжном обозрении" сообщил, что до выхода на русском языке, "Очаг" был издан на армянском, и что вся Армения говорит об этой книге.
Можно поверить в эту популярность, потому что "национальные радетели", используя болезненную остроту национальных проблем, умеют нащупать слабую струнку у легковерных читательских масс.
Вся книга пропитана антисоциалистическим, антиинтернациональном духом, пестрит множеством научно-методологических, политических и историографических передержек и перетасовок, вызвавших возмущение азербайджанских читателей. В условиях нынешней международной напряженности, необходимости еще большего сплочения наших народов, пресечения любых враждебных происков, издание подобной книги трудно расценить иначе, как удар по интернациональной политике нашего государства. Нам хорошо известно, чаяньям и воле, каких зарубежных сил служит эта книга, и не верится, что она увидела свет в нашей стране.
В "Очаге" пылает огонь злобы и неприязни по отношению к Азербайджану: по иронии судьбы, само название книги, так же как и фамилия автора, этимологически восходят к азербайджанской лексике.
Книга не выдерживает критики с точки зрения претензий на "историчность". 3. Балаян не первый, кто выступает с националистической идеей "Армении от моря до моря", с представлениями об исключительности армянского народа, но каждый раз подобные лживые националистические "упражнения" получали достойный отпор. Достаточно вспомнить ответ академика Б. Б. Пиотровского подобным лжеисторикам в "Известиях" Института истории АН Армянской ССР (1971, № 3).
Эта статья опосредованно является ответом и на книги, подобные "Очагу", поэтому я счел возможным с некоторыми сокращениями включить ее в свою книгу:
"В своем выступлении 24 марта с. г. на заседании Президиума Академии наук Армянской ССР, я указал на то, что в изданиях Академии и в ряде журналов были напечатаны статьи о древнем иероглифическом письме Армении, в которых авторы арабское письмо выдавали за хайасские иероглифы XIX-XVII вв. до нашей эры.
Тогда я считал возможным ограничиться лишь устным сообщением, но письма направленные С. Айвазяном в разные инстанции, в том числе и в Президиум Академии наук Армянской ССР показали, что он считает мое выступление на Президиуме неверным.
Поэтому я и прошу вас опубликовать мои замечания. В ряде статей С. Айвазян сообщает об открытом им иероглифическом письме XIX в. до н. э. и без затруднений дает перевод этих надписей, сравнивая знаки на скалах Мецамора со знаками, сохранившимися в армянских рукописях, в свое время изданных Н. Эмином...
В "Известиях" Академии наук Армянской ССР (Науки о Земле, XVII, 6, Ереван, 1964, стр. 73-81) были опубликованы бронзовые "личный доверительный знак" и монеты с хайасскими иероглифами, "предшествующими знакам древнеармянского (гикомского) иероглифического алфавита" (стр. 78), которые С. Айвазян бойко переводит.
... На самом деле эти монеты (со стертыми надписями) XII-XIII вв. нашей эры, выпущенные атабеками Азербайджана из династии Ильдегизидов (1133-1225). Таковые имели массовое распространение в средневековой Армении и сопредельных областях Закавказья.
Оказалось, что прорисовки, опубликованные С. Айвазяном и перепечатанные в статье Б. Мкртчяна (подобные статьи, выдаваемые за сенсационные, напечатаны в ряде научных журналов Европы - С. Р.), фантастические и ничего общего не имеют с реальностью; нужно лишь удивляться тому, как решился автор публиковать заведомо подложные прорисовки.,
Не лучше обстоит дело и с "хайасскими надписями" (XVII в. до н. э.) на камнях и скалах Мецамора. Так, в цитированной выше статье... приведен "мецаморский петроглиф", снабженный переводом текста: "Далее дом огня (богатое помещение). Дважды благословен Акоп, которому принадлежит родниковая земля навечно". В действительности, по заключению арабистов Института истории АН Армянской ССР, камень представляет собою надгробие с арабской надписью (неточно скопированной): "Али... Касим хан". Конечно, эта надпись читается не слева направо, как полагал С. Айвазян, а наоборот, справа налево.
Также за хайасские иероглифы С. Айвазян принял написанные куфическим письмом имена: Мухаммед, Хасан и Али, причем из тамгообразных знаков, куфических надписей и петроглифов (изображение рогатого животного) он составил целую надпись, читал ее слева направо и перевел следующим образом: "Поле летнее... сребролюбец преходящий, (это) основное богатое (обогатительное) помещение... Рогатый скот (принесен в жертву)... Путь в богатое помещение всем (воспрещен)... Ад..." (См.: Известия Академии наук Армянской ССР. Науки о Земле, XVII, № 2, 1964, стр. 73; С. Айвазян. К некоторым вопросам истории и металлургии древнейшей Армении, Ереван-Москва, 1967, Производственно-издательский комбинат ВИНИТИ, Люберцы, стр. 84-86). Причем арабское имя Али сопоставляется со знаком рукописей "богатое помещение", "дом огня" (?), "храм", а имя Хасан со знаком "богатый".
Каждый, кто хоть немного знает арабское письмо, узнает написание имен куфического шрифта и тем удивительнее упоминание в приведенной статье мнения о том, что "некоторые археологи надписи на мецаморском камне считали арабскими"...
Копии С. Айвазяна не точные и по ним нельзя судить о характере и времени арабских надписей, но на основании фотографий одной из них, приведенной в английской статье Б. Мкртчяна, проф. В. А. Крачковский сделал заключение: в надписях Мецамора явно видны знаки арабского куфического письма, выполненные неуверенной рукой, читаемые справа налево, как имена: Али и Хасан. По форме знаков они не могут быть средневековыми, а отнесение их к XIX в. н. э. возможно. Уместно вспомнить, что у холма Мецамор находилось азербайджанское селение Зейва.
Так развеялся миф о хайасских иероглифических письменах Мецамора, широко разрекламированных, сведения о которых, к сожалению, попали в авторитетные научные журналы.
... А ведь на основании "расшифровки" петроглифов Мецамора делались ответственные выводы о происхождении всех алфавитов мира от меца-морско-гиксосского - древнеармянского алфавита XVIII в.до н. э. (С м.: С. Айвазян. К некоторым вопросам истории и металлургии древнейшей Армении, стр. 102). В этой таблице от мецаморского алфавита прямо выводятся: армянский алфавит Маштоца (V в.), финикийский алфавит (VIII-VII вв. до н.э..), индийский алфавит (XV в. до н.) и далее южно-семитский, греческий, все алфавиты Азии, Африки, Европы. Надо удивляться не только широте гипотез Айвазяна, но и тому, что эта чудовищная по неграмотности таблица была перепечатана молодежной газетой "Комсомолец" (15 ноября 1968 г.), а теория хайасского письма поддержана журналом "Гарун" (1969, № 1). С. Айвазян писал: "Наконец, обнаруженный нами вместе с группой геологов хайасский археологический объект Мецамор с его развитым горнометаллургическим производством и иероглифической системой письма не оставил никакого сомнения относительно локализации Хайасы в пределах Араратской области Армении. Свидетельством того, что Мецамор является именно хайасским (т. е. древнеармянским), а не каким-либо иным памятником культуры, служат обнаруженные здесь первые в Армении иероглифические письмена. Их расшифровка выполнена автором на основе корреляции с армянскими иероглифическими знаками, сохранившимися в некоторых средневековых рукописях Матенадарана. Так, прекратило свое существование столетнее недоразумение - концепция государства Урарту". С. Айвазян считает эту "концепцию" поверженной на основании того, что 1) Мовсес Хоренаци ничего не говорит об Урарту, 2) страна Хайаса, на основании мецаморских иероглифов, охватывала всю территорию, которая отводилась урартам и 3) клинообразное письмо из Вана следует читать по-армянски. Последнему вопросу посвящена книга С. М. Айвазяна "Расшифровка армянской кинописи" (Ереван, 1963) где приводятся, в большинстве случаев, очень отдаленные и неточные сопоставления урартских и армянских слов, без учета фонетических соответствий этих языков и их строя (Заимствование урартских слов в армянском языке было в свое время доказано Г. А. Капланом и Гр. Ачаряном),
Подбирая армяно-урартские соответствия для доказательства того, что урартская клинопись является письмом армянского языка, С. Айвазян не знал, что он повторяет мнение А. Мордтмана, переводившего по-армянски не только урартские, но и ассирийские клинообразные надписи, мнение, высказанное 150 лет тому назад и давно отвергнутое наукой.
Таковы были мои замечания, высказанные на заседании Президиума Академии наук Армянской ССР с целью остановить поток безграмотных "теорий", наносящих вред армянской исторической науке, и, к сожалению, проникших в популярную литературу.
Академик Б. Пиотровский (Ленинград).
"Очаг" 3. Балаяна написан под влиянием тех же "теорий" и является как бы их продолжением.
3. Балаян стремится оскорбить весь исламский мир, все тюркоязычные народы, в том числе азербайджанцев, называя их "дикими кочевниками", "племенами", "дикарями", и даже "профессиональными убийцами". Безудержный поток инсинуаций, который практически направлен на весь строй жизни этих народов: на их историю и культуру, политические структуры и органы правления, пронизывает всю книгу. Право, так и хочется сказать: сидит человек на одной ветке, а растрясти пытается все сто.
"Журналист" путешествует по Армении. Казалось бы, он должен писать о тех огромных исторических изменениях., которые произошли в Армении за годы советской власти, о тружениках республики, о простых людях труда, об их жизни, достижениях и трудностях, но автор ограничивается перечислением имен различных людей, в первую очередь секретарей райкомов, беседы с которыми касались одной темы: скудость природных условий, ограниченность посевных земель - разве для этого нужно путешествовать, разве это не общеизвестный факт? Но у автора иные намерения. В сущности, хотя автор путешествует по Армении, - Армению он не видит. Мысль его направлена на исторические, древние земли Азербайджана - на Нахичевань и Карабах. При этом у него нет "и капельки уважения к традициям двух народов, которые тысячи лет жили на этой земле бок о бок, по-братски делили все трудности и невзгоды жизни. Он игнорирует даже те исторические факты, которые известны школьнику. Главное для него посеять семена раздора в добрососедских отношениях между СССР и Турцией, Убедить доверчивого читателя, что Нахичевань сегодня это "открытая дверь" Турции в Азербайджан и СССР. Не трудно догадаться, какие намерения стоят за этой уловкой. Но почему-то из этих "открытых дверей" ни один азербайджанец "не убежал" в Турцию, чего нельзя сказать про граждан Армении.
3. Балаян, проезжая по Нахичеванской АССР, по одному из древнейших культурных очагов Азербайджана, называет эти земли "библейскими". Он намеренно избегает самого слова "Азербайджан", а Нахичевань связывает едва ли не со всем иудейским и христианским миром. Он едет по Азербайджану, проезжает через Мясникянабад, само название которого говорит об уважении азербайджанцев к представителям соседнего народа, но все понимает по-своему: не замечает ни прошлого Нахичевани, ни его тысячелетних памятников, ни мавзолея Момине-хатун, который охраняется по решению ЮНЕСКО... Складывается впечатление, что это не Азербайджан! Азербайджана здесь попросту нет... есть только церкви Агулиса (Айлиса): "армянский храм", "армянская церковь", "армянская школа". Что это доказывает? Такие церкви, такие школы есть во многих местах Азербайджана, даже в нашей столице, в городе Баку. Такие церкви есть в России, на Украине, в Индии, Франции, в Америке. Жаль, что у 3. Балаяна нет возможности назвать все эти земли частью "Великой Армении". Что ему до того, что "во время археологических раскопок в Нахичевани на Араксе никогда не обнаруживали остатки церковных строений и других христианских сооружений" (Зия Буниятов. Государство Атабеков Азербайджана, Баку, 1984, стр. 225).
Армянские историки на протяжении многих лет ошибочно отождествляют поселок Нахичевань, расположенный в Турции около Кагызмана, где в свое время арабами была разрушена церковь, и Нахичевань в Азербайджане. (Там же).
Испокон веков азербайджанский народ, со свойственным великодушием, держал двери открытыми для добрых соседей. Есть сотни фактов, подтверждающих, что армяне именно в Азербайджане находили спасение и прибежище. Сам автор "Очага" непроизвольно касается одного из этих фактов: из разрушенного селем Айлиса армянское население переехало не в Армению, а в Азербайджан, в Шушу (стр. 17). Мы не вставали на путь единомышленников Зория Балаяна, стремящихся стереть следы азербайджанцев на территории современной Армении, разрушить древние памятники, села, мечети, кладбища, поменять названия сотен селений и местностей, где многие века жили азербайджанцы! Ведь, в сущности, это одна из форм геноцида: геноцид истории, народной памяти, народной культуры!.. Люди, подобные 3. Балаяну, думают, что таким путем, игнорируя понятие "Азербайджан", переименовывая азербайджанские названия, с помощью унизительных ярлыков можно уничтожить целый народ. Закрыв глаза, они мнят, что солнце погасло!
Националистическая эйфория настолько одурманивает 3. Балаяна, что река Аракс, три четверти которой протекает по Азербайджану, представляется ему армянской рекой: "Мы беседовали с армянской рекой на армянском языке" (стр. 21). Уж такая ненависть к соседям обуревает его, что, будь его воля, он бы преградил путь рекам, повернул бы их вспять. "Бежит Акстев (Акстафа - С, Р.), неся с собой вешние воды. Воды гор Армении. Бежит вон из Армении, которая так страдает от жажды" (стр. 187). Была бы возможность, 3. Балаян забрал бы у своих соседей воздух, воду, солнце, чтобы только самому пользоваться всем.
Да, 3. Балаян прав, никто не в состоянии стать человеком без правды. Но где она, правда 3. Балаяна? В течение нескольких месяцев он прошел через тысячу тридцать семь населенных пунктов Армении. (Как пишет С. Ханзадям в "Книжном обозрении", именно столько в Армении населенных пунктов). В скольких из них еще до недавних событий жили преимущественно азербайджанцы? Например, в Варденисском районе из 37 деревень около 30 - исконно азербайджанские. И в Масисском, Амассийском районах жили, в основном, азербайджанцы. Но в таком случае почему же жажда истины не побуждает 3. Балаяна упомянуть о жителях хоть одного из этих сел? Ведь Варденис, старое название которого - Басаркечар, родина одного из классиков азербайджанской литературы Ашуга Алескера, многих известных творцов литературы и искусства, государственных и партийных деятелей.
Даже когда 3. Балаян говорит о Великой Отечественной войне, когда он повторяет наш известный лозунг "никто не забыт, ничто не забыто", он, в сущности, имеет в виду не 20 миллионов советских людей, погибших в войну, он имеет в виду 1915 год; когда он смотрит на памятники, увековечившие память героев войны, он вспоминает Сардарабад. К сожалению, некоторые из тех, кто устанавливал эти памятники, думают точно так же.