Рюмин Руслан. Заветное желание

   В следующий миг сознание ненадолго помутилось, а потом перед глазами встал пейзаж Астрала. Избранник поводил мечом из стороны в сторону и пришел к выводу, что видит глазами маленького дракона на рукояти.
   «Вот спасибо, — подумал юноша. — Так… Теперь всё надо обдумать…»
   Он попытался открыть портал, но магия не слушалась. Не увенчалась успехом и попытка стать на Небесную Тропу. Здесь, похоже, магия действовала как-то по-другому.
   «Мирлас, ты чувствуешь что-нибудь?» — спросил Ростислав.
   «Если ты имеешь в виду архидемона, то он уже ушел».
   «Нет, я про другое… Есть способ выбраться отсюда?»
   «Есть… Исходя из твоих знаний, вижу по меньшей мере два».
   «Какие?»
   «Во-первых, можно бросить тело здесь и выйти через высшие слои Астрала…»
   «Отпадает… — перебил Ростислав. — Что я без тела?»
   «Ладно. Тогда пройти через Плоскости первичных Стихий».
   — Ты с ума сошел?! — выкрикнул Ростислав вслух. — Как?
   «Ну, ты можешь пройти только через одну Плоскость — Воздушную. В Огненной ты сгоришь, в Водяной утонешь, а в Земляную вообще не проникнешь — там, в большинстве пространства, сплошной монолит камня и почвы. Есть пещеры, но они очень часто никуда не ведут, да и найти их будет трудно».
   «А что в Воздушной?»
   «А Воздушная похожа на Каенор. Там у тебя будет возможность применить магию так, как ты привык. Единственное, что может представлять некоторую опасность, — это джинны и их слуги-элементалы».
   «Понятно… Ну, выбор у нас небольшой, не правда ли?»
   Мирлас не ответил. Ростислав сосредоточился и начал плести заклинание, которое высветил ему лотофаг. Вскоре юноша исчез в голубоватой вспышке портала, расправив крылья и держа над головой свой меч…
 
   Лия с борта крейсера видела, как Ростислав и Аргаррон вместе шагнули в портал и как архидемон потом вышел оттуда в одиночестве. Переливающиеся врата за его спиной закрылись.
   — Избранник пал! — выкрикнул архидемон, воздев косу над головой.
   — Аргаррон! Аргаррон! — проскандировали гарры со своих кораблей.
   Армия Тьмы пришла в движение и начала обстреливать остатки Цитадели Света. Ни Архимага, ни ШаТора там уже давно не было, обоих увезли на шлюпках шуолы, но сам остров, этот символ светлой мощи, должен был быть уничтожен.
   Лия, глядя на планомерное уничтожение летающей крепости, повернулась к Лоарину.
   — Надо отступать, отец, — сказала она. Архимаг кивнул.
   — Да, Лия, ты права. — Он повернулся к адъютанту. — Сигнальте общее отступление.
   — Но Великий… — робко возразил шуол, — Алашом…
   — Мы всё равно ничего не можем сделать сейчас. — Архимаг опустил взгляд. — У нас больше нет армии, у нас нет сил, чтобы справиться с архидемоном. И даже Избранник погиб от его руки… Отступаем в Радужный Город. И передайте в Алашом, пусть вывезут столько гражданских, сколько смогут… Радужный постарается принять всех.
   — Да, Великий. — Адъютант козырнул и отбежал. Острова и корабли союзников развернулись и полетели прочь. Битва окончилась вничью, но, возможно, квостры именно в этот день проиграли войну…
   Это видел Аргаррон с башни одного из своих островов, куда он прилетел после того, как вернулся из Астрала.
   — Ты можешь бежать, Лоарин, но ты никогда не уйдешь от меня, —процедил архидемон сквозь зубы. — Я настигну тебя в любом месте, куда бы ты ни направился.
   — Преследовать их, Повелитель? — спросил один из гаррских генералов, чудом уцелевший в кровавой бойне
   — Нет, — сказал Аргаррон. — Отдохнем и перегруппируемся. Курс на Горнагар. И позовите мне Офелию.
   — Да, Повелитель. — Гарр поклонился и отошел. Архидемон довольно потер руки. Он уже практически победил. Остался последний рывок — после пополнения сил разгромить Алашом и Радужный, основные силы которых полегли в этой битве.
   — Ничто меня теперь не остановит, — сказал архидемон, когда все разошлись. — Я у цели!
 
   Ростислав вывалился из портала, расправив крылья. Он поводил мечом из стороны в сторону, осматриваясь глазами дракончика на рукояти. Воздушная плоскость действительно была похожа на Каенор, как подумалось ему. То же бескрайнее небо и нагромождения облаков. Но имелись и отличия: во-первых, здесь не было облачного покрова Великой Бездны, только лазурная бесконечность кругом, облака и четыре ярких светила. Воздух сухой, но при этом не горячий и вполне пригодный для дыхания.
   Мирлас сформировал на нижней части лица Ростислава нечто вроде дыхательной маски, а на голову накинул обтягивающий капюшон.
   «Увлажнитель, — пояснил он, опережая вопросы. — Здесь негде пополнить запасы влаги, и расходовать ее надо очень экономно».
   «Ты же не думаешь…» — начал было юноша, но Мирлас ответил прежде, чем тот сформировал вопрос:
   «Думаю. Если мы тут задержимся, будешь ходить под себя. Выбора нет, иначе умрем от обезвоживания оба».
   «Ну ладно…»
   Ростислав планировал на крыльях, что здесь делать было еще легче, чем в Каеноре. Из-за и вовсе мизерной гравитации тело ощущалось легким, как перышко, и крылья совсем не уставали от полета.
   — Эй, а ты кто? — спросил детский голос сзади. Юноша с легкостью развернулся и увидел двух сильфов в материальной форме. Оба младших элементала висели в воздухе, чуть подрагивая крыльями. Уж кто-кто, а они точно были тут в своей тарелке: Плоскость Воздуха — это мир духов Воздуха, где представителям других стихий не светило ничего, кроме очень скорого развоплощения. Смертные же так редко захаживали в обитель аэрродов и сильфов, что каждое такое событие успевали забыть к следующему…
   — Какой неуклюжий, — хихикнул один из духов. Ростислав улыбнулся. По сравнению с сильфами не выглядели неуклюжими разве что другие сильфы.
   — Я Избранник, — сказал он. — Из Каенора.
   Элементалы отлетели, едва Ростислав поднял меч.
   — Поосторожней с этой штукой, — сказал один, враз посерьезнев. — Она волшебная и предназначена убивать.
   — Я знаю, — сказал Ростислав. — Просто я смотрю через нее: мои собственные глаза плохо видят…
   — Как ты это сделал? — Ростиславу показалось, что сильф слегка насторожился.
   — Это простейшая магия… — начал Ростислав, но его прервал истошный двухголосный вопль сильфов:
   — Ма-а-а-аг!!! Здесь маг!!!
   Элементалы мгновенно растворились в воздухе, исчезнув в неизвестном направлении, а вокруг Ростислава начали сгущаться тучи.
   «Отлично, — саркастически прошипел Мирлас в его мозгу, — почему было не сказать им, что ты еще и Воздушный маг?»
   «Что теперь говорить… — послал Ростислав ответную мысль. — Как отсюда попасть в Каенор?»
   «Встань на Небесную Тропу, она тут есть, и лети… лететь придется долго, но, надеюсь, мы справимся вместе…»
   Тучи тем временем стянулись плотным кольцом, которое клубилось вокруг на расстоянии десятка метров. Ростиславу вдруг подумалось, что если оттуда ударит молния, то ему настанет конец: не в Воздушной Плоскости тягаться в магическом поединке с элементалами.
   — Не двигаться, маг! — Из облаков вынырнуло несколько одетых в ледяные доспехи джиннов. Ростислав слышал про этот лед: созданный волшебством из снеговых облаков, он был попрочнее некоторых металлов. Юноша завис на месте.
   — Я вовсе не хотел… — начал он.
   — Брось меч, — перебил джинн.
   — Не могу, — ответил Ростислав, потом пояснил: — Во-первых, у него есть душа и я не могу его бросить, а во-вторых, я смотрю посредством этого меча и не хочу ослепнуть.
   Джинны переглянулись, после чего окружили Избранника, и главный среди них сказал:
   — Следуй за нами. Если попробуешь напасть — умрешь.
   Юноша кивнул. Они все вместе пролетели в открывшийся в темных тучах коридор, по стенам которого периодически пробегали молнии. Джинны иногда косились на парня, одними взглядами напоминая о том, что его ждет в случае, если властители Воздуха почувствуют угрозу.
   Они вылетели из коридора только спустя несколько часов. Ростислав без труда преодолел это расстояние, лишь иногда утруждая крылья. Даже скорость не требовалось поддерживать — ветер нес юношу почти что с нужной скоростью.
   Коридор вскоре кончился, и Ростислав присвистнул от открывшегося ему зрелища: посреди бескрайней синевы на облачном острове висел город. Вверх тянулись величественные шпили и минареты, островерхие купола блестели лазурью и золотом. Помимо обычных построек, на острове высились и воздушные замки, выстроенные из потоков ветра и умело сотканных иллюзий, над всем городом растянулась огромная радуга.
   — Это… город… элементалов? — спросил пораженный Ростислав.
   — Не совсем, — объяснил один из джиннов. — Просто султан предпочитает жить в городе, который бы напоминал ему его юность, поэтому и создал этот остров на какое-то время.
   — То есть он один создал это великолепие?
   — Да, один… Никому другому не взбрела в голову мысль заниматься подобным. Но он это построил, и мы тоже вынуждены тут бывать.
   — Зачем мы тут?
   — Султан сам должен решить, что с тобой делать, маг.
   Ростислав задумался. Если бы была возможность бежать, он бы воспользовался ею не глядя. Но, как однажды сказал Ломдар-Каюн, «от джиннов еще никто и никогда не убегал. Потому что убежать от духов Воздуха возможно только в другие Плоскости».
   Конвоируемый отрядом джиннов юноша пролетел в широко распахнутые ворота дворца. Стены были построены из какого-то полупрозрачного камня и переливались всеми оттенками голубого. Пол представлял собой зеркально ровную поверхность, чем напомнил Ростиславу о его недавнем местопребывании. С потолка же смотрели изображения каких-то человекоподобных существ, с крыльями или без, тончайшим образом выгравированные на хрустале.
   «Красиво», — подумал Ростислав, водя мечом из стороны в сторону.
   Коридоры и залы дворца были полны элементалов и джиннов, которые расступались при появлении конвоя. Что было странно — так это то, что во всех помещениях почти отсутствовала мебель. Изредка где-то стоял стол или резной шкаф, но больше не было ничего. Очевидно, духи Воздуха не нуждались ни в чем, доверяя сотканным из воздушных потоков предметам.
   Ростислав мимоходом подумал, что неплохо было бы попробовать применить исцеляющее заклинание на свои глаза — вдруг сработало бы.
   «Близорукость — это ведь заболевание, — подумал он. — Должно помочь, по идее… По крайней мере я ничего не теряю, если попробую… когда выберусь отсюда. В конце концов, султан наверняка умная и неординарная личность, должен понимать, что я не собираюсь строить гадости элементалам воздуха».
   Ростислав ожидал увидеть роскошные апартаменты и возлежащего в них грузного, важного джинна. Вместо того его привели в абсолютно пустой зал, где у огромного, во всю стену, окна стоял богато одетый джинн, костюм которого навевал ассоциации со сказками «Тысячи и одной ночи».
   Султан был коренастый, не особенно высокий — даже ниже Ростислава. Другое дело, от него веяло такой магической мощью, что юноше стало даже не по себе.
   Конвоиры велели Ростиславу приземлиться, после чего развернулись и улетели через тот же коридор, по которому прибыли.
   Султан повернулся к Избраннику.
   — Зачем ты здесь? — спросил он низким голосом, который тут же подхватило эхо зала. — Можешь не представляться, я знаю, кто ты.
   — Я… — Ростислав несколько замялся. — Я случайно здесь… Нет, не так. Я хотел отсюда попасть в Каенор…
   — Каенор — это такой мир, где практически нет тверди?
   — Да.
   — И он сейчас опускается во Тьму?..
   — Да… наверное…
   — Ты не оттуда. Зачем тебе в Каенор?
   — Там все, кого я люблю… Там страна, которая стала для меня почти родной…
   Султан подошел вплотную и заглянул Избраннику в глаза. Мирлас тихо пискнул и смолк, подавленный мощью повелителя джиннов. Ростислав почувствовал волны псионической силы султана и даже не попытался сопротивляться. Это было бы примерно так же действенно, как противостоять урагану при помощи вентилятора.
   Пока джинн сканировал память Ростислава, тот не видел и не чувствовал вокруг ничего, и только синие глаза султана стояли перед взором..
   «Я выдержу, — подумал он. — Я должен вернуться…»
   Через минуту, а может, через вечность, джинн отошел от юноши, который едва устоял на ногах. Чтобы хоть как-то облегчить мучения, Ростислав положил ладони на нещадно болящие виски и начал их массировать. Мирлас вообще будто пропал и не отзывался ни на какие запросы.
   Султан чуть повел рукой, и боль ушла. В следующий миг голова у Ростислава страшно закружилась, и он снова отчетливо увидел всё окружающее своими собственными глазами.
   — Тебе нужны глаза, чтобы видеть, — прокомментировал джинн. — Ты не враг элементалам, и твои помыслы благородны…
   — Нельзя было просто спросить… — вполголоса буркнул Ростислав, у которого всё плыло перед глазами.
   Он потряс головой, разгоняя дурноту, потом осмотрелся и поднял с пола меч, который выронил в беспамятстве.
   — Знаешь, если тебя так интересует этот вопрос…
   — Какой?
   — Ты же знаком с Шаллагартой и Эаллойенумом? — спросил султан, и Ростислав кивнул. — Так вот, они никогда не смогут воссоединиться. Скорее всего, они впоследствии выберут путь смертных…
   — Я не понимаю.
   — Они отрекутся от стихий и станут обычными детьми. Потом — взрослыми. Потом они умрут. Но всю жизнь будут вместе. Краткий миг на фоне вечности.
   — Это же будет их выбор, не так ли?
   — Да, и я ничего не имею против, даже если бы мое мнение было хоть в малейшей степени решающим.
   — А разве не султан — повелитель элементалов Воздуха? — удивился юноша. — У меня создалось именно такое впечатление…
   — Вы, смертные, всё привыкли мерить по своим стандартам… Султан джиннов, эмир ифритов, подгорный король д'дао, царь морей маридов… Всё это ярлыки смертных, повторяемые несознательными элементалами. У нас нет правителей, есть только могущественные духи, рядом с которыми быть почетно и безопасно.
   — Безопасно в отношении кого?
   — Хотя бы магов, — султан улыбнулся. — Никто из смертных не одолеет султана джиннов.
   — Благодарю тебя, султан. — Ростислав поклонился. — Я могу лететь?
   — Благодари своих родителей, смертный, за то, что воспитали тебя таким, какой ты есть, — отозвался султан. — Вылети из дворца и вставай на Небесную Тропу. Тебя выпустят.
   Ростислав расправил крылья и взлетел. Он пронесся по коридору мимо толпы любопытных сильфов, которые прыснули во все стороны при его приближении.
   Парень улыбнулся и вылетел в небо.
   — Привет, — сказали рядом.
   Ростислав повернул туда голову и увидел Эаллойенума.
   — Здравствуй, — ответил он. — А где Шаллагарта?
   — Она дома… — Сильф прикрыл глаза. — Она не может долго жить вне своей Плоскости, она попросту погибнет от голода, погаснет…
   — Понимаю. — Ростислав завис на месте, даже не работая крыльями. В Воздушной Плоскости невозможно было упасть.
   — Я хотел предупредить тебя, — сказал сильф. — В Каеноре все уже давно думают, что ты погиб…
   — Что?! — опешил юноша. — Что значит «давно»?
   — Ты был в нейтральной Плоскости Астрала, — сказал сильф.
   «Вот уж воистину плоскость», — мелькнула мысль у Ростислава.
   — И что? — спросил он.
   — Архидемон, уходя, невольно отбросил тебя из основного потока времени остаточным импульсом перехода, и в Каеноре успело пройти почти пятьдесят дней, — сказал мальчишка. — Ты, наверное, слышал, что время в Астрале часто идет медленнее…
   — Да, слышал… — Ростислав словно очнулся. — Я должен лететь немедленно!
   — Конечно, — Эаллойенум кивнул. — Пусть тебе сопутствует удача.
   — До встречи, Эай, — сказал Ростислав и, активно заработав крыльями, понесся вперед, на ходу подготавливая заклинание Небесной Тропы.
   «В Радужный, — билась мысль, — немедленно!.. Я могу опоздать…»
   Небесная Тропа открылась легко, словно ждала Избранника.. Коридор из сияющих голубых и серебряных огней закрутился в фантасмагорическом танце, и Ростислав понесся вперед с умопомрачительной скоростью.
   «Я лечу, — подумал он, выставив перед собой руки и расправив крылья. — Я лечу… домой!..»
 
   Архимаг Лоарин смотрел на прибывающие в гавань Радужного Города корабли шуолов. Поток беженцев не прекращался ни днем ни ночью, и едва солнце опускалось в Великую Бездну, как можно было разглядеть багровое зарево на горизонте — горел остров Алашом. Армии Аргаррона уничтожали всё на своем пути. С рассветом зарево пропадало, но был виден черный дым пожаров.
   Архидемон призвал орды демонов и нежити, а армии Алашома и Радужного были истощены битвой со смертными. Их противники вдохновлялись Аргарроном, в которого свято верили все оставшиеся смертные, а дух армий Света был, казалось, навсегда подорван гибелью Избранника.
   Хвала Ауррину, шуолы заранее подготовились и к такому повороту событий и успели вывезти всех граждан, за исключением войск, которые остались прикрывать отход. Бескрылые солдаты шуолов понимали, что обречены, но всё равно шли в бой на орды Аргаррона. Пока армия Тьмы была занята ими, их семьи имели время, чтобы улететь в безопасное место.
   «Помоги нам, Ауррин, — мысленно взмолился Архимаг. — Пошли мне знак…»
   Сзади подошла Лия и встала рядом. Ворожея была в ритуальных одеждах — видимо, недавно вернулась из храма, где вместе с кводом набиралась сил.
   — Дочь моя. — Лоарин обнял девушку крылом. — Если у нас еще есть будущее, смогут ли меня простить потомки?
   — Не вини себя, — ровным, безэмоциональным голосом сказала Лия. — Ты сделал всё что мог.
   Архимаг сжал кулаки. После гибели Избранника Лия практически превратилась в безразличную тень. Лоарин помнил дочь веселой и жизнерадостной девочкой, помнил ее нежную любовь к юноше из другого мира. Сейчас он видел совершенно другую Лию — замкнутую и серьезную, сосредоточившуюся на магии и предстоящей битве с силами Тьмы.
   И еще ворожея больше никогда не улыбалась.
   — Смотри, отец, — вывел Архимага из раздумий голос дочери.
   Лоарин взглянул туда, куда показывала девушка, и обомлел: в свете восходящего солнца приближались исполинские крылатые силуэты.
   — Это Всадники? — спросил Лоарин, хотя и сам знал, что никакие животные Всадников не могут лететь столь непринужденно и грациозно.
   — Это драконы, отец, — дрогнувшим голосом сказала Лия. — Они… они прилетели помочь нам…
   Архимаг посмотрел на дочь и увидел дорожки слез на ее щеках.
   — Летим навстречу, — сказал он, расправляя крылья.
   — Лучше в гавань… Думаю, они приземлятся там.
   Двое белокрылых квостров шагнули с галереи и воспарили навстречу приближающимся Властителям Неба. Они вместе приземлились в гавани, где квостры и шуолы уже спешно расчищали место для посадки исполинских ящеров, которые со скоростью урагана приближались к городу.
   Радужный Город ликовал. Драконы самых разных цветов садились в гавань и на площади города, и на лицах жителей отражалась надежда. Могучие крылья расправлялись, гася скорость, поджарые тела сверкали чешуей в солнечном свете. Многие квостры и шуолы плакали, не в силах сдержать эмоций, и никто не попрекал их за это.
   Лоарин вместе с дочерью встретили лидера драконов, огромного золотого самца, который первым приземлился в главной гавани Радужного Города. Разговор между ними шел мысленный, но слышали его практически все присутствующие в гавани.
   «Приветствую тебя, Архимаг! — Дракон слегка склонил голову, увенчанную короной рогов. — Я — Златосвет, предводитель драконов Каенора. Мы — Хранители Порядка в этом мире и приходим всегда, когда у смертных уже нет сил сдерживать Тьму».
   «Благодарю тебя, царственный. — Лоарин поклонился. — Ваше прибытие вселило надежду в наши души. Я молил Ауррина о ниспослании помощи, и он внял моим мольбам.»
   «Боги тут ни при чем. Просто Аргаррон нарушил уже нечто большее, чем просто мир и спокойствие отдельно взятого мира. Драконы будут сражаться вместе с квострами и шуолами».
   «Где мне приказать разместить вас, царственные Властители? — спросил Архимаг. — Мне неловко: Радужный попросту не имеет подходящих зданий…»
   «Не утруждайся, Архимаг. — Дракон оскалился в улыбке. — Мы не займем много места».
   Архимаг заметил, как приземляющиеся драконы начинают светиться, уменьшаться и терять очертания. Всего через несколько секунд на месте каждого из драконов оказывались крылатые воины, облаченные в доспехи под цвет чешуи. Лицом преобразившиеся драконы были похожи на светлокожих или чуть смуглых квостров, но их крылья изменили только свой размер, оставшись кожистыми и покрытыми чешуей.
   Лия вздрогнула. Внешний вид преобразовавшихся драконов сразу же напомнил ей об Избраннике.
   Ворожея утерла выступившие слезы. Ростислав погиб.
   Никто не изменит этого. Хотя слова Всевидящего Оракула по этому поводу можно было трактовать очень по-разному…
   Она недавно говорила с отцом Избранника. Максим попросил дать ему взвод стрелков, чтобы сражаться с теми, кто убил его сына. Лия знала, что отец Ростислава в своем мире был стражем закона, и Главнокомандующий удовлетворил ее просьбу о назначении Максима командовать одной из оборонительных башен. Его супруга не могла похвастаться боевым опытом, и учиться магии ей было уже поздно, да и некогда. Но, как оказалось, Анна была врачом, и ее познания очень пригодились целителям.
   — Мы готовы к битве, отец? — спросила Лия.
   — Теперь — да. — Лоарин кивнул, потом обвел рукой ликующий народ и приземляющихся на белый мрамор драконов. — Погляди… Я вижу надежду в их глазах! Мы потеряли Избранника, но даже если нам суждено погибнуть, то эту битву силы Тьмы запомнят надолго.
   — Вот теперь я узнаю своего отца. — Лия удовлетворенно кивнула. — И не спеши хоронить Ростислава.
   — Что?
   — Я не видела его трупа, — сказала Лия. — И я не дозвалась его души в Саду Вечной Жизни. К тому же Оракул не дает однозначного подтверждения его смерти.
   — Он из другого мира, Лия, — возразил Архимаг. — Его душа могла перенестись на его Небеса.
   — Но если предположить, что нет?..
   — Надейся, дочь моя. Надейся, но рассчитывай на то, что прав я, а не ты.
   Ворожея отвернулась. Даже если Ростислав жив, то из Астрала трудно выбраться быстро, и прошло уже больше месяца.
   А ведь жива была еще легенда о том маге, который вернулся из астральных странствий спустя столетия после смерти всех, кто его знал.
 
   Над новой армией Аргаррона клубились черные тучи. Вместе с ним наступала, казалось, сама Тьма. Эта армия была даже лучше предыдущей. Призраки и живые мертвецы, сонмище демонов из преисподней, легионеры Хаоса и кошмарные костяные драконы — высшая форма плотской нежити. Имелись в армии и смертные — уцелевшие гарры, лучшие из лучших, которым теперь суждено было стать бессмертной гвардией нового бога Тьмы. Некоторое количество гросков и шакмаров, но этих было еще меньше — пушечное мясо всегда несло самые большие потери.
   Сам Аргаррон, стоя на вершине главной башни флагмана, без конца выкрикивал заклинания, даруя своим воинам силу, которой в этом мире просто нечего было противопоставить. Избранник был мертв или же надолго застрял в Астрале, а после падения Радужного Города уже ничто и никогда не остановит великую армию Тьмы.
   Мимо башни пролетел костяной дракон с шакмаром на спине. Странно, но только шакмары, единственные из всех смертных, не боялись этой поистине жуткой нежити. Они как будто не чувствовали магического ужаса, который излучался от сущности костяных драконов, состоящих сразу из нескольких скелетов, причудливо искаженных черной магией. Аргаррон, заметив это, сформировал целую эскадрилью собственных Всадников, которым тоже было обещано бессмертие после возвышения архидемона.
   Аргаррон воздел руки, в одной из которых держал косу, и произнес очередное заклинание. Во дворе крепости полыхнуло, после чего там появился еще один отряд крылатых демонов — именно таких, в рядах которых приходилось несколько веков служить и Аргаррону. Краснокожие, рогатые, облаченные в готического вида черную броню.
   Их командир взлетел к своему новому командиру и козырнул.
   — Приветствую, Вызвавший.
   — Брось. — Аргаррон заставил себя улыбнуться. — Или ты не узнал меня?
   На гротескном лице демона обозначилось минутное замешательство, но потом алое лицо расплылось в клыкастой улыбке.
   — Номер семь тысяч триста первый… Надо же, архидемон, кто бы мог подумать!
   — Мое имя теперь Аргаррон, старик.
   Демон почтительно склонил голову, но Аргаррон шагнул вперед и заключил в объятия своего старого командира.
   — Как же я рад снова видеть тебя, Наставник…
   — Ну ты даешь!.. Не забыл старика…
   Аргаррон отпустил демона и дружески хлопнул его по закованному в черную сталь плечу.
   — Я никогда никого не забываю, — сказал он. — Ни друзей, ни врагов. Я позвал всех вас на битву, чтобы вы все пресытились жертвенными душами. Разделите со мной мой триумф, и, когда я шагну дальше, я возьму с собой вас всех. Мне понадобятся те, с кем меня связывает нечто большее, чем просто клятва или вассальная присяга.
   — Ты хочешь стать богом? Снова?
   — Я никогда не отступлюсь. — Аргаррон посмотрел на черное небо, в котором в этот самый момент сверкнула молния. — Я достоин того, чтобы возвыситься. Я прошел путь от смертного к архидемону и не намерен останавливаться!