Сацук Сергей. Спецподразделение Чистки

   - Ну зачем ты так, - примирительно произнес я. - Разве я такое говорил? Какая же ты дура? Уж в крайнем случае чуть-чуть, самую малость, дурочка.
   Я улыбнулся как можно шире и, встав, принялся целовать Катарину в шею, в ее влажные большие глазки, в щечки и в носик. Но она по-прежнему продолжала плакать.
   - Но подумай сама, - не уступал я, - какой смысл просить сейчас об увольнении, когда осталось только два месяца? Чистка у меня вряд ли какая будет, а деньги нам лишние не помешают. Зачем нам пенсия, если еще два месяца можно получать солидное жалованье майора Чистки?
   Но никакие мои уговоры не помогали. Катарина продолжала плакать, и мне становилось от этого все более паршиво на душе.
   - Хорошо, - наконец сдался я, - обещаю завтра же сходить к шефу и попросить у него отставку.
   Катарина улыбнулась сквозь слезы и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. О Господи, за этот взгляд я готов был и жизнь свою не задумываясь отдать, а не то чтобы об отставке попросить.
   - Обещаешь?.. - спросила у меня Катарина, своей маленькой нежной ладошкой стерев с лица слезы.
   - Обещаю, - прошептал я и, страстно обняв Катарину, поцеловал ее в губы.
   На этом наш спор закончился. Катарина снова улыбалась, а мои руки опять расстегивали ее блузку. Об ужине ни она, ни я уже не думали.
   Глава 2
   Пообещать Катарине поговорить с шефом было одно, но вот выполнить это обещание - совсем другое. Мои ноги деревенели, когда я проходил КПП базы. А в коридоре Центрального Управления Чистки они и вовсе мне отказали. Я сел на один из стульев, расположенных вдоль стены, и задумался. Обещание, конечно, нужно было сдержать, но... Я чувствовал себя круглым идиотом. А шеф, ребята... Кем я буду выглядеть в их глазах? Уж наверняка не крутым майором спецподразделения Чистки.
   Я уже собрался встать и пойти обратно и еще раз поговорить с Катариной, когда меня неожиданно позвал шеф. Оказывается, ему уже успели доложить о моем прибытии, и он вышел мне навстречу.
   - Ты ко мне, Селий? - спросил шеф, пожав мне руку.
   - Нда-а, - протянул я. - Решил выяснить, не намечается ли чистка в ближайшее время. Шеф посмотрел на меня из-подо лба и улыбнулся.
   - Не ожидал от тебя этого, - честно признался он. - Последнее время ты не сильно интересовался чисткой. Но если ты хочешь поговорить, то давай сначала пройдем в мой кабинет.
   Шеф жестом пригласил меня следовать за ним, и мне ничего другого не осталось, как подчиниться. Я чувствовал себя словно смертник, восходящий на эшафот. Никогда не отличался робостью, а тут вдруг вспотел, как нагруженный осел.
   В кабинете шефа было тихо и прохладно. Слышался только едва уловимый шум кондиционера и тиканье настенных старых часов, которые всегда шли на удивление точно. Шеф пригласил меня сесть в кресло, а сам остался стоять, зайдя, однако, за свой стол.
   - Ну, давай рассказывай, зачем пришел, - подтолкнул он меня к разговору.
   - В общем-то я ведь уже сказал - про чистку узнать, - соврал я. Изложить просьбу об увольнении сейчас у меня не хватало смелости.
   - Про чистку? - вновь не поверил мне шеф. - Уж не хочешь ли ты сказать, что соскучился по хорошему делу?
   Шеф сел в свое кресло и, склонившись к столу, забарабанил по нему пальцами. Несколько секунд он пристально смотрел на меня, а затем широко улыбнулся, словно прочел все мои сокровенные мысли.
   - Про чистку, говоришь, пришел узнать, - вновь повторил он. - Два подразделения сейчас уже работают, а так больше на ближайшие месяца три-четыре, кажется, не намечается ничего.
   На душе у меня отлегло. Если до конца моего контракта чистки не будет, то, возможно, шеф мог и принять просьбу о моей отставке.
   - Но вроде разведка нашла одну планету... - решил я выяснить все наверняка. - Заключение группы Гренгера еще не готово или тихо все?
   Шеф вдруг громко рассмеялся. Я даже растерялся от такой неожиданной реакции на мой вопрос. И мне показалось, что на этот раз шеф действительно прочел все мои мысли. Уж в крайнем случае догадался о них.
   - Вот ты о чем! - закончив смеяться, произнес шеф. - Хитер, нечего сказать. И как начал-то, из самого далека!
   - Да я вообще-то не хотел сразу говорить...
   - Ладно, - прервал меня шеф, - не оправдывайся. Планета и в самом деле есть. Настоящий рай, а не планета. Земля обетованная. Гренгер еще работает, но и так уже ясно, что там ничего нет для Чистки. Информация сверхсекретна... Шеф достал из ящики своего стола лист бумаги и протянул его мне. - На, прочти, хотя догадываюсь, ты уже все и так знаешь, только ума не приложу, откуда!
   Я открыл рот, собираясь ответить что-нибудь невразумительное, но шеф пренебрежительно махнул рукой, заставив меня замолчать.
   - Читай, а благодарить будешь потом. Это отчёт галактической разведки.
   Я взял протянутый мне лист и, ничего не понимая, стал читать.
   - "4В" системы РТ.53.41, - произнес шеф. - Через год цены на участки там возрастут в сотни раз. Это настоящий рай. Ни одного хищника - ни в море, ни на суше. Травоядных животных и насекомых лишь столько, сколько нужно, чтобы они не мешали людям наслаждаться там жизнью. Климат на всей планете просто идеальный, растительность нежная и благоухающая. А пляжи... Ты бы видел команду разведчиков... Они словно из годичного отдыха вернулись. Ты правильно сделал, что решил прикупить там участок. Это нужно провернуть сейчас, пока цены не подскочили...
   Я читал отчет галактической разведки и краем уха прислушивался к тому, что говорил шеф. И мне стало все ясно. Конечно же шеф думал, что я пришел выяснить о новой открытой планете, где можно было сделать хорошие деньги. В другом случае это так могло и быть, но сейчас меня тяготило данное Катарине обещание.
   - ...Скоро на этой планете станут жить самые богатые люди Конфедерации, продолжал свои излияния шеф. - Это будет зоной отдыха для всех, имеющих деньги. И грех было бы тебе и мне тоже не воспользоваться этим. Через два месяца ты станешь вольным человеком - нужно позаботиться о будущем. Да и я долго в Чистке задерживаться не стану. Еще, может быть, годик поработаю, а затем тоже в отставку. Это ты молодой, а мне уже шестой десяток наворачивается.
   - Да я, собственно, тоже насчет увольнения... - наконец смог выговорить мой одеревеневший язык.
   - А что увольнение? - не понял меня шеф. - С ним как раз все отлично. Через два месяца оформим по всем правилам, и станешь ты, Селий, вольным человеком. Да и Волат тоже, и Гран, и Стиг - все, кому пришла пора.
   Все - это были те восемь солдат Чистки, включая и меня, которым удалось выжить за пятнадцать лет службы. Мы начали вместе и вместе должны были закончить. Только, в отличие от них, я дал Катарине обещание и теперь не мог ждать оставшиеся два месяца. Тем более, что в этом не было никакого смысла.
   - Мне хотелось бы уволиться прямо сейчас, а не ждать два месяца, произнес я, немного осмелев.
   - Ты это серьезно? - не поверил шеф.
   - Да. - Я склонил голову и начал ногтем скрести себе колено.
   - Если бы намечалась чистка, - медленно выговорил шеф, - то можно было подумать, что ты хочешь увильнуть от дела. Но а так-то какой смысл?
   - Да в общем, это все Катарина, - ответил я. - Ей снятся плохие сны, и она боится... Ведь разницы-то в принципе нет - через два месяца меня отпустят или прямо сейчас. Вы ведь сами сказали, что чистки в ближайшее время не будет.
   - По-своему ты прав...
   На минуты две шеф задумался. Я тоже молчал, боясь нарушить естественный ход его мыслей. Да и что я мог добавить к уже сказанному? Только, пожалуй, взбеситься и высказать шефу все по полной программе. И то, как я ненавижу Чистку и свой контракт; и то, как и почему боюсь каждой последующей чистки, и боюсь и жду ее - потому что только там можно как-то оправдаться и еще раз убедить себя, что занят ты нужным делом. И только там можно еще раз обжечься, как на Хамеоне...
   - Хорошо, - произнес шеф, приняв решение, - пожалуй, я пойду тебе навстречу. Я приму твою отставку, но нужно еще подождать дня два или три, пока Гренгер не предоставит мне свое официальное заключение. Тогда не будет никакого повода задерживать тебя и Совет не станет возражать. Такой вариант твою Катарину устроит?
   - Думаю, что да, - ответил я и сразу расслабился. - Даже если нет, то можно будет убедить ее подождать еще три дня. - Я встал. - Разрешите быть свободным?
   - Только через три дня, - улыбнувшись, пошутил шеф. - А сейчас пока можешь отправляться к своей Катарине и обрадовать ее близкой свадьбой. Уж наверное, получив отставку, вы не станете ждать.
   - Да мы пока не говорили об этом, - тихо и немного смущенно ответил я. Что регистрация - лишь бумага. Она нужна только для будущих детей. А до этого спешить незачем.
   - Конечно, ваше дело, - шеф многозначительно пожал плечами, - но в жизни всякое может случиться-с бумагой как-то надежнее. Ладно, не буду тебя больше задерживать. Иди, обрадуй Катарину. Я пришлю к вам посыльного через три дня.
   Коротко кивнув шефу на прощанье и еще раз (мысленно) поблагодарив его за понимание, я вышел из кабинета. Странно, но после этого разговора ко мне вернулась моя прежняя уверенность в собственной значимости. Все же я был майором спецподразделения Чистки - лучшим солдатом из всех! И с этим считались даже шеф и Совет Конфедерации.
   Глава 3
   Эти три дня меня переполняли разные противоречивые чувства. Да, я был солдатом Чистки, и это откладывало свой отпечаток на мою жизнь. Взять хотя бы, к примеру, поведение тех немногих знакомых Катарины, которые знали или догадывались, чем я занимался. Редко кто из них опускался до приветствия со мной, а уж о доверительной беседе и говорить не стоило. Давно привыкший к такому отношению, я бы удивился, поведи себя кто-нибудь иначе. Но когда Катарина решила отпраздновать мою практически уже решенную отставку и пригласила к нам домой всех своих друзей... Вот тогда-то я по-настоящему, каждой частицей своего сознания почувствовал ту отчужденность, которая царила между нами.
   Их было много - разных, преуспевающих и нет, - друзей Катарины. В основном все они остались от того ее прошлого, когда лишь принадлежность к влиятельной семье открывала перед ней многие двери. Прошлое осталось в прошлом, а друзья... Они иногда навещали Катарину, но всегда в те моменты, когда я был на чистке. За пятнадцать лет я лишь дважды встречался с некоторыми из них. Теперь же на нашем, можно сказать, семейном празднике они собрались все. И для меня не было секретом, что я их интересую лишь как объект любовных страстей Катарины. Возможно, им было любопытно, но не более того.
   Веселились, наверное, все, кроме меня. Я предпочитал наблюдать за своим праздником со стороны, сидя в мягком уютном кресле и потягивая иногда из рюмки приятный на вкус, старый коньяк. Уж не знаю, где его раздобыла Катарина, но стоил он наверняка прилично.
   Непрерывно играла музыка. Гости то танцевали, то возбужденно о чем-то спорили, то громко смеялись над какой-нибудь шуткой. И Катарина принимала во всем этом действии самое активное участие, лишь иногда подсаживаясь ко мне на колени и ласково интересуясь:
   - Скучаешь, милый?
   - Да нет, - расплываясь в беззаботной улыбке и поглаживая спину Катарины, отвечал я. - Скучно лишь бездельникам бывает, а мне нравится веселиться одному. Я люблю смотреть на тебя со стороны.
   После этих слов Катарина нежно целовала меня в щеку и вновь убегала к своим гостям. Примерно так и прошла вся вечеринка. Только уже ближе к ее завершению я стал замечать, что в мою сторону часто поглядывает один из гостей. Был он примерно моего возраста, только совсем щуплый и щегольски одет. Еще чувствовалась в его поведении какая-то непонятная легкость, даже бесшабашность, наверное. Было абсолютно ясно, что ему ничего не стоит проиграть в казино целое состояние, а затем отправиться на веселую вечеринку. Но не нравилось мне в незнакомце совсем не это. Неприязнь вызывали его маленькие, бегающие из стороны в сторону, хитрющие глаза. Они напомнили мне почему-то глаза Лозика - того самого, если вы помните, которого я "обработал" еще в отрочестве. Уж типаж-то у них был один, только социальные условия разные. Вот поэтому из одного получилась "шестерка", и закончил он свои дни в вонючем пригороде. А второй, наверняка благодаря деньгам родителей, стал франтовым парнем, который за несколько сотенных мог снять практически любую девчонку в округе. Но и тот и другой мне были одинаково неприятны.
   К концу вечеринки незнакомец все чаще стал приглашать танцевать Катарину и вести с ней длинные задушевные беседы. И по тому, как они иногда поглядывали в мою сторону, я понял, что разговор ведется именно обо мне. Но Ката была по-прежнему веселой, и, значит, ничего предосудительного тот неприятный тип ей не говорил. А что до украдкой бросаемых в мою сторону взглядов - к этому я уже давно успел привыкнуть.
   После третьего или четвертого - точный счет я не вел - совместного танца Катарина со своим партнером подошла ко мне.
   - Селий, - весело пролепетала она, - хочу тебе представить Марка Рейзера, своего давнего приятеля. Он страстно желает с тобой познакомиться.
   - Вот как? - Я изобразил на своем лице искреннее удивление и, не вставая с кресла, протянул руку для приветствия.
   Ладонь Марка оказалась мягкой, влажной и неприятно холодной, как у врача, который следит за своей стерильностью.
   - Ну вы тут поболтайте, - Катарина многозначительно, шаловливо пригрозила мне своим маленьким пальчиком, - а я пойду к гостям. Вон уже некоторые собираются уходить...
   Катарина плавно, словно в танце, повернулась и незаметно слилась с толпой своих гостей. Не дожидаясь моего приглашения, Марк опустился в стоящее рядом, пустовавшее весь вечер кресло и по-хозяйски закинул ногу на ногу.
   - Катарина хорошая женщина, - произнес он, бросив быстрый взгляд в сторону гостей. - Хорошая и любит вас... Но к сожалению, ей не хватает дальновидности и практичности, столь присущих ее отцу.
   Я молчал. Марк достал из кармана своей жилетки сигару и, откусив кончик, сунул ее в рот. Затем он, также вольно щелкнув зажигалкой, прикурил и тут же глубоко затянулся. .
   - Не предлагаю вам, потому что знаю - вы не курите, - произнес Марк, выпустив в воздух клуб едкого дыма. - Катарина много мне о вас рассказывала, признаюсь честно - по моей просьбе. Я, знаете ли, в отличие от остальных ее друзей, не отношусь с предубеждением к вашей профессии. Даже, можно сказать, я уважаю ваш выбор. Чистка... Это, наверное, так волнующе опасно и в то же время интересно.
   - Да, - сухо, как и следовало говорить майору Чистки, ответил я, ничего не сказав про выбор. Его-то у меня как раз и не было. - Да, бывает интересно и опасно - по-разному... Но, конечно, чаще опасно и мерзко.
   Я старался говорить беспристрастно, как сторонний наблюдатель, который сам никогда в чистке не участвовал. Но был ли мой голос по-настоящему беспристрастен? Я не знал этого. И того также не знал, не проглядывают ли наружу мои истинные чувства. Не бросается ли в лицо вина, столь очевидно проступающая на моей спине капельками холодного пота. Я боялся - боялся, что Марк видит, как нервно сжимаются мои пальцы на подлокотнике кресла при одном упоминании о Чистке.
   Если кто-то считает, будто я ощущал ответственность за уничтожение многих невинных жизней, то он не прав. Это только моя спина вспотела. И то лишь потому, что я вспомнил Лока. Вот единственная та вина, которую я нес в себе. А все остальное... Разве чувствуют себя виноватыми все остальные люди, пожиная плоды моей работы? Разве чувствуют себя виноватыми, члены Совета? Конечно же нет! По сути своей, все человечество - одно подразделение Чистки. И эта истина не требует какого-либо доказательства. Для меня она непреложна!
   Я наклонился к передвижному сервировочному столику и, взяв наполовину опорожненную бутылку с коньяком, налил себе рюмку.
   - Не желаешь? - поинтересовался я у Марка.
   - Нет, - выпустив очередной клуб дыма, ответил он. - Может, только вина...
   Я посмотрел на сервировочный столик. Там был лишь коньяк. Марк явно рассчитывал, что я сейчас поднимусь и принесу ему вина. Но угождать Лозикам было не в моем духе.
   - Сожалею, - произнес я, - здесь только коньяк. Марк проглотил "пилюлю" достойно. Видно, я был ему зачем-то нужен.
   - Какие пустяки, - вяло выговорил он, вновь глубоко затянувшись. - Вино хорошо лишь в умеренных дозах, а свою я уже сегодня принял. Могу я поинтересоваться у вас, Селий, чем вы собираетесь заняться после отставки?
   - Ты имеешь в виду заработок? - спросил я, сделав глоток из своей рюмки. Коньяк растекся приятным теплом по всему телу, и ко мне вернулась моя прежняя уверенность.
   Марк важно, как-то по-отцовски кивнул.
   - У нас есть дом, - ответил я, - мы получаем от него постоянный доход, мне будет начисляться конфедеративная пенсия - нам с Катариной хватит. Не думаю, что нужно еще что-то искать.
   - Хватит? - Марк снисходительно улыбнулся. - Что такое "хватит"? К "хватит" привыкаешь довольно быстро, а затем хочется большего. И процесс этот не ограничивается никакими цифрами, уж поверьте мне.
   - Возможно, - согласился я, - ну и что из того. Уж не желаешь ли ты позаботиться о моем будущем?
   - Лишь на правах старого друга Катарины, - ответил Марк, не обратив внимания на мой язвительный тон. - И не надо считать меня благодетелем. Я хочу предложить вам сотрудничество, которое будет выгодным как для вас, так и для меня. Вы, Селий, возможно, хороший солдат, но, уж извините, плохой коммерсант. Вы, можно сказать, сидите на золотой жиле и сами этого не понимаете.
   - Золото уже давно не так ценно, как в былые времена, - произнес я, отпив из своей рюмки еще немного. Цель Марка стала для меня абсолютно ясной. И конечно, позаботиться он хотел в первую очередь о себе.
   - О золоте я сказал чисто условно, - вымолвил Марк, восприняв мои слова буквально. - Я имел в виду ваше положение, которое вы занимаете, ваши связи в галактической разведке и Чистке. Я знаю многих людей, которые сделали на колониях огромное состояние. Не грех, думаю, и нам присоединиться к их числу. Ведь свежая, из первых рук, информация об открытой планете бывает иногда очень кстати. У вас есть информация, у меня деньги. Если это объединить, то получится весьма прибыльный альянс.
   - Боюсь, - с безмятежностью монаха произнес я, - что ты обратился не совсем по адресу. Ты упустил из виду, что я в ближайшее время ухожу в отставку и не буду иметь доступ к секретной информации. К тому же я не продаю такого товара! Могу лишь посоветовать обратиться в Совет Конфедерации, который курирует наше ведомство.
   Первая неудача ничуть не смутила моего собеседника.
   - Я знал, что с вами будет не все так просто, - сказал Марк и потушил в пепельнице свою сигару. - Будь все иначе, вы бы уже давно работали на кого-нибудь. Уверен, у вас уже были подобные предложения.
   Я ничего не ответил, но Марк был прав. Подобных предложений у меня было предостаточно. Некоторые даже умудрялись шантажировать меня тем, что я иногда приторговываю контрабандным товаром из новооткрытых планет. Дурачье, это ни для кого не секрет - ни для шефа, ни для Совета Конфедерации. Они смотрят на наш приработок сквозь пальцы, так как знают, что лиши нас его, и мы тотчас потребуем себе прибавки к жалованью. Но продавать секретные сведения... Нет, ни один солдат Чистки не пойдет на это.
   - Но в отличие от других, - продолжил Марк свой разговор, - я пришел к вам не с пустыми руками.
   - Если ты хочешь поведать мне о моих шалостях с контрабандой, то лучше не утруждай себя. О них я и так хорошо осведомлен. Могу лишь повторить - я не торгую секретной информацией. И давай кончать на этом.
   Опрокинув остатки коньяка в рот, я поставил рюмку на сервировочный столик и собрался уже уйти в другую комнату, но Марк вдруг сам встал. Он отошел к гостям, взял себе бутылку вина и вернулся. Сев обратно в свое кресло, мой собеседник сделал несколько глотков прямо из горла, а затем поставил бутылку на пол у своих ног.
   - Я же сказал вам, Селий, что не принадлежу к тому кругу чистоплюев, которым с детства все досталось. Поинтересуйтесь у Катарины... Когда мы с ней познакомились, у меня ничего не было. А сейчас есть очень многое... И ни в одной из своих сделок я не пользовался шантажом, уж поверьте мне на слово. Я пришел к вам не с пустыми руками, но отнюдь не с компроматом. Это слишком просто - для "чистоплюев". Я человек другого пошиба. Я предпочитаю действовать более мягко. Могу, если потребуется, вылизать задницу партнеру и не буду стыдиться этого. Результат окупает все с лихвой. Кстати, вы знакомы с кем-нибудь из Совета? Я имею в виду личное знакомство.
   Камень был брошен с дальним прицелом, и я не торопился отвечать на вопрос. Марк играл со мной. А вступать в чужую игру, не выяснив до того правил, не входило в мои привычки. Марк наверняка собирался бросить мне лакомую кость, а затем, приласкав, надеть цепь. Но я-то не был псом и становиться им совсем не собирался.
   - Знаю, что в Совете у вас нет знакомых, - ответил за меня Марк, видя, что я молчу.
   - Раз знаешь, зачем спрашивал? - как можно снисходительней улыбнувшись, поинтересовался я. - Ты куда-то не туда метишь, родной.
   Я посмотрел на гостей. Они начали расходиться, и Катарина провожала уже, кажется, пятую пару. Мне стало немного легче.
   "Скоро и этот Лозик уйдет", - мысленно подбодрил я себя, хотя сам в это мало верил. Уж Марк-то вцепился в меня мертвой хваткой. И он был далеко не глуп. Но на крайний случай у меня еще имелся жесткий метод воздействия - для особо непонятливых. Только вот не хотелось его использовать. Все же Марк был другом Катарины. И она бы сильно расстроилась, сломай я ему пару ребер или челюсть.
   - Видишь вон ту, длинноногую, с пышной шевелюрой крашеных волос? - спросил у меня Марк, заметив, что я смотрю на гостей. - Она стоит у окна и курит.
   - Ну вижу, - ответил я. Имя женщины мне не было известно, но, кажется, это была подруга Катарины еще со школы.
   - Это Лидия Мерсен. Она любовница Ольгерта Тарна, главы Совета. Мало кто об этом знает, а я вот знаю.
   - Ну и что? - как можно безразличнее спросил я, хотя сам заинтересовался женщиной. Она была действительно хороша. Круглые бедра, скромная нежная грудь и длинные ноги. Но женщина заинтересовала меня не своей красотой. Я невольно представил, как она, лежа в постели с Тарном, решает, стоит ли проводить чистку на очередной открытой планете... Нет, этого не могло быть! Я упрямо встряхнул головой и поднялся с кресла.
   Марк даже растерялся от такой моей неожиданной, реакции.
   - Кажется, тебе пора, - тоном, не терпящим и малейшего возражения, произнес я. - Проводи Лидию, возможно, она что-нибудь поведает тебе о своей сексуальной жизни. Ведь ты проявляешь к этому такой живой интерес.
   Грустно улыбнувшись, Марк встал с кресла.
   - Жаль, что вы не хотите выслушать меня до конца.
   - Не имею ни малейшего желания, - на манер интеллигента ответил я, направляясь к встроенному в стену шкафу.
   Улыбка Марка скривилась, но он все же не спеша последовал за мной. Его пальто я узнал сразу. Оно было самым шикарным из всех, с большим, откидывающимся на плечи воротом и двумя крупными бриллиантами вместо пуговиц.
   - Кажется, это твое, - произнес я, доставая из шкафа пальто. Случайно мой локоть соприкоснулся с чьей-то мягкой нежной ладонью. Я медленно повернулся, продолжая держать в руках пальто, и увидел Лидию Мерсен. Она тоже узнала меня и поспешно отдернула свою руку. На ее лице отобразилась брезгливость аристократки, которая услышала слово "дерьмо". Но свои чувства Лидия тут же спрятала за поддельной натянутой улыбкой.
   - Разрешите мне взять свою шубу?- с той же улыбкой поинтересовалась она.
   - Да, конечно, - оторопело ответил я и поспешно отошел в сторону - слишком поспешно. Это не ускользнуло от внимания Марка.
   Странно, но чувство горечи, испытанное мною в этот момент, неприятно поразило меня. Я был уверен, что давно уже привык к подобному и моя душа, как облаченный в доспехи средневековый рыцарь, неуязвима для подобных выпадов. Но доспехи эти оказались не столь прочными. Если бы на месте Лидии Мерсен стояла любая другая женщина... Но другой не было. И именно это меня задело. Уж от Ольгерта Тарна эта женщина наверняка руку не отдергивала. А ведь Совет дает добро на проведение чистки! А мы солдаты! Мы всего лишь исполнители!
   Кто-то взял из моих рук пальто, и, словно издалека, до меня долетел тихий шепот:
   - А жаль, что вы не захотели меня выслушать. В Совете столько всего интересного происходит... И в Чистке тоже...
   Словно в замедленном проявлении пленки передо мной появилось лицо Марка. Лидии Мерсен рядом уже не было. Когда и каким образом она удалилась, я даже не заметил. Вот она стояла, и теперь уже ее нет.
   - ...Жаль, что вы не захотели меня выслушать, - вновь произнес Марк, надевая пальто. - Вы боитесь позволить кому-нибудь использовать себя, а ведь даже не подозреваете, что вас уже давно все используют...
   Марк продолжал что-то говорить, но я не слушал его. Перед моими глазами вновь был Хамеон. А в ушах звучали слова Терри: "Совету нужна была эта чистка..."
   - Пойдем, - тихо сказал я Марку и направился в свою самую дальнюю комнату. Туда, где я обычно уединялся, когда на душе становилось невыносимо мерзко.
   Глава 4
   Мой личный кабинет. Нет, на кабинет эта комната походила меньше всего. Здесь стояли только большой широкий диван, старый письменный стол, которым я никогда не пользовался, и стул. Комната была совсем маленькой, три на три. Для меня она служила некой своеобразной отдушиной. Я иногда закрывался здесь, ложился на диван и долго изучал трещины штукатурки на потолке, совершенно ни о чем не думая. И так вот, лежа часа два или три, я отстранялся от всего окружающего меня мира и как бы очищался от чего-то неприятного, мерзкого и липкого. Эти два-три часа мои мысли витали очень далеко от реальности, рисуя в своем воображении совсем иной мир, где светлого было значительно больше, чем темного. Там не было крови, там не было Чистки. Там были живы Лок и другие ребята, умершие лишь потому, что так хотел Совет.