Сальгари Эмилио. Иоланда — дочь Черного корсара

   — И он же губернатор Маракайбо? — не унимался Кармо.
   — Да, и он же захватил в плен Иоланду Вентимилья.
   От шпионов, которых он направил в Италию, он узнал, что молодая девушка села на голландский корабль, отправлявшийся в Америку, где намеревалась вступить во владение огромными землями, оставшимися от герцога, — сказал плантатор. — В проходы между Антильскими островами были посланы два крупных судна с поручением захватить голландский парусник, ибо граф Медина опасался, что дочь корсара отправится сначала на Тортугу и попросит флибустьеров помочь ей вернуть владения, отобранные испанским правительством по наущению губернатора Маракайбо.
   — А на каком основании?
   — В отместку за то зло, которое Черный корсар причинил испанским колониям, — сказал дон Рафаэль.
   — А кто управляет владениями? — поинтересовался Кармо.
   — Все тот же выродок, который в конце концов, приберет их к своим рукам, а стоят они не мало.
   — А разве герцогиня Ван Гульд, жена корсара, не добивалась их возвращения?
   — Конечно, но без всякого результата.
   — Сто чертей и одна бочка! — вскричал Кармо. — Теперь мне стало ясней, почему этот мерзавец так настойчиво удерживал Иоланду и не хотел с ней расстаться.
   Дорогой дон Рафаэль, — продолжал он, — вам представляется блестящая возможность спасти свою шкуру и имущество. Обещаю вам, мои товарищи вас не тронут, но надо, чтобы вы помогли нам отыскать эту девушку. Если, конечно, губернатор не утащил ее с собой...
   — Я уверен в этом, — подтвердил плантатор.
   — Значит, она где-то здесь поблизости. Но где? Вам это лучше знать.
   Сжав голову руками, дон Рафаэль умолк, словно над чем-то задумавшись. Внезапно он встал.
   — Я думаю, ее не могли поручить никому, кроме капитана Валеры.
   — Кто он такой? — спросил Кармо.
   — Близкий друг графа Медины и, похоже, его злой гений.
   — Где он живет?
   — В монастыре кармелитов.
   — А он не сбежал?
   — Скорей всего прячется в монастырских склепах. Там огромные подземные ходы, которые, говорят, ведут к лагуне.
   — Что это за человек?
   — Смелый воин, способный обеспечить надежную охрану.
   — Не будем терять время, — решил Кармо. — Если подземелье сообщается с лагуной, то негодяй уже вечером может удрать с девушкой.
   — Надо предупредить капитана, — сказал Ван Штиллер.
   — И взять с собой подкрепление, — посоветовал дон Рафаэль.
   — И двоих-то нас много, — отрезал Кармо. — Шпагой мы владеем не хуже дуэлянтов, не правда ли, Ван Штиллер?
   — Мы ученики Черного корсара, первой и славнейшей шпаги на Тортуге, — подтвердил гамбуржец.
   — Тогда в путь, — скомандовал Кармо.
   Осушив последнюю бутылку, они вышли.
   В это время мимо шли два флибустьера, согнувшись под грузом серебряной посуды и церковной утвари, которую они, вероятно, похитили в одном из соседних храмов.
   — Эй, друзья, — окликнул их Кармо. — Сообщите немедленно капитану Моргану, что мы напали на след Иоланды. Пусть он не беспокоится, если мы задержимся.
   — Счастливо, Кармо, — ответили корсары и быстро удалились.
   — Веди нас, дон Рафаэль, но не забывай, что ваша жизнь в руках девушки.
   — Знаю, — добродушно улыбнулся плантатор, — для ее спасения я сделаю все, что от меня зависит.
   Сделав знак флибустьерам следовать за собой, он направился узкой улочкой, по которой, видимо, легче было добраться до монастыря через посадки индиго и сахарного тростника.
   Поплутав по узким проходам, " отделявшим городские дома от плантаций и лагуны, дон Рафаэль вышел к старому зданию, почерневшему от времени и увенчанному двумя башенками с колоколами.
   — Монастырь кармелитов, — сказал дон Рафаэль.
   — Боюсь, там никого нет, — заметил Кармо, глядя на распахнутую настежь дверь. — Все сбежали. Вы же знаете, что английские корсары не щадят монастырскую братию.
   — Верно, — согласился Ван Штиллер.
   — Пошли? — спросил плантатор.
   — Конечно, черт возьми! — воскликнул Кармо. — Мне не терпится познакомиться с этим мерзавцем если он еще там.
   Толкнув полуоткрытую железную решетку, они очутились в обширном помещении с алтарем и зажженными свечами.
   Хотя флибустьеры Моргана сюда еще не добрались, повсюду царил ужасный беспорядок: на полу валялись скамьи и стулья, с алтарей было содрано все самое ценное, повсюду разбросаны иконы и распятья.
   — Монастырь-то большой? — полюбопытствовал Кармо.
   — Довольно-таки, — откликнулся дон Рафаэль. — Но думаю, не стоит искать в залах и кельях. Если капитан еще здесь, то он, скорей всего, в подземелье.
   — А где оно?
   — Под этой плитой, — сказал дон Рафаэль, показывая в угол церкви.
   — У капитана есть подручные?
   — Чего не знаю, того не знаю.
   — Ах, черт! — подосадовал Кармо — Может, зря мы не взяли подкрепление? Что скажешь, гамбуржец?
   — Да мы сами не робкого десятка и хорошо вооружены, — ответил Ван Штиллер. — К тому же сейчас не время отказываться от нашей затеи.
   — Это ты верно говоришь, дружище. Раз мы уж начали, то, что бы ни случилось, придется кончать.
   Подняв с полу толстую свечу — его примеру тут же последовал гамбуржец, — Кармо сделал из нее нечто вроде факела и направился к месту, указанному плантатором.
   — Надеюсь, дон Рафаэль, — сказал он, — вы не заманите нас в ловушку. Я пойду вперед, но мой товарищ будет следовать за вами со шпагой а руке. Предупреждаю вас, что он с первого раза пронзает человека, как букашку.
   Плантатор утвердительно кивнул головой и отер со лба пот.
   Подойдя к нише в стене, Кармо увидел круглую плиту с железным кольцом, которая, казалось, накрывала собой гробницу. На нем и впрямь была пластина с выбитыми буквами и гербом с изображением двух львов, взбиравшихся по диагонали.
   — Здесь, — сказал плантатор сдавленным голосом.
   Кармо просунул ствол аркебузы в кольцо и, подняв с помощью гамбуржца плиту, отвалил ее в сторону.
   Из отверстия так пахнуло плесенью и затхлостью, что оба флибустьера отшатнулись.
   — Жилым здесь не пахнет, — скривился Кармо. — Уверены, что ваш капитан скрывается здесь?
   — Да, — промямлил плантатор.
   — Кто вам сказал?
   — Губернатор и настоятель монастыря.
   — Да, вы много знаете, дон Рафаэль. Повезло же нам, что мы встретили вас на петушиных боях.
   — А не наоборот?
   — Вам, может, и нет, а нам — точно, — усмехнулся Кармо. — Ладно, полезли.
   Каменная лесенка, вившаяся винтом, вела в монастырские склепы.
   Кармо обнажил шпагу, зажег факел и смело полез вниз, стараясь не оступиться.
   Дон Рафаэль с ворчанием последовал за ним, последним спускался Ван Штиллер, держа мушкет наготове.
   Пройдя ступенек пятнадцать, оба флибустьера и плантатор оказались в склепе, в стены которого были вмурованы каменные гробы с гербами и надписями.
   — Монастырская усыпальница? — поморщился Кармо.
   — Да, — ответил дон Рафаэль.
   — Невеселое местечко. Теперь куда?
   — Вон туда. Этот ход наверняка приведет нас к убежищу капитана Валеры.
   — Он там с Иоландой?
   — Я же сказал, что не знаю.
   — Пошли, — сказал Кармо, обращаясь к гамбуржцу, — не хочу, чтобы про нас думали, что мы робеем.
   Он поднял над головой факел, чтобы лучше разглядеть, куда ступать, и решительно вступил в подземный ход, вытянув вперед шпагу. И здесь было полно гробниц и надгробных памятников, все больше каким-то испанским рыцарям в кирасах, шлемах и при шпагах.
   Спустя несколько минут они подошли к полузаржавленной железной решетке, которая была незакрыта.
   Сквозь нее виднелся еще один склеп, в конце которого Кармо и Ван Штиллер заметили на темном сыром полу тонкую полоску света.
   — Наконец-то, — прошептал Кармо и быстро погасил оба факела.
   — Ну как? Выполнил я свое обещание? — спросил дон Рафаэль?
   — Вполне, — похвалил его Кармо. — Надеюсь, мы отыщем там Иоланду.
   — Конечно.
   Подойдя осторожно к полоске света, флибустьеры увидели, что она пробивается из-под двери. Приложив глаз к довольно большой замочной скважине, Кармо стал вглядываться, затаив дыхание.
   Взору его предстала достаточно просторная комната со стенами, обитыми деревом. Обставлена она была весьма просто — несколько шкафов да старые кресла, обтянутые кордовской кожей. Посреди комнаты, за столом, сидели два человека, занятые, казалось, игрой в шахматы.
   Один из них выглядел дворянином и одет был в богатый испанский костюм. Другой смахивал на солдата: на нем были латы и стальной марион c пером.
   — Их всего двое, — шепнул Кармо, обращаясь к гамбуржцу.
   — А дверь незаперта?
   — Похоже, что нет.
   — Тогда вперед.
   Кармо с силой распахнул дверь, оказавшуюся не на запоре, и со шпагой в руках вломился в комнату.
   — Добрый вечер, сеньоры! — поздоровался он шутливо.

Глава VIII
Жестокая схватка

   При виде ворвавшихся в комнату двух корсаров вооруженных шпагами и аркебузой, оба игрока мигом вскочили на ноги, отбросив в сторону стулья.
   Тот, кого по виду можно было принять за дворянина, был довольно высокого роста, тощ, как бискаец, с непомерно длинными руками и ногами. На вид ему было лет сорок.
   Лицо его с резкими угловатыми чертами, пронзительным взглядом серых живых глаз не располагало к себе.
   Другой, скорей всего солдат, был низкорослым крепышом, загорелым, как индеец или метис.
   У него были черные, как уголь глаза и не столь жесткие черты лица, как у его напарника, хотя они чем-то напоминали хитрую, кровожадную морду кагуара.
   — Кто из вас капитан Валера? — все так же шутливо спросил Кармо, обнажая с дурацким поклоном голову.
   — Я, — ответил тощий, смерив Кармо взглядом с головы до ног. — А вы кто такой?
   — Вам очень надо знать?
   — Конечно, прежде чем проткнуть вас шпагой.
   — Это не так просто, сеньор, — усмехнулся флибустьер. — Имею честь представиться: мы — два корсара из команды капитана Моргана.
   — Какая сволочь привела вас сюда? — выругался испанец.
   Скосив на дверь глаза, Кармо увидел одного Ван Штиллера. Осторожный дон Рафаэль не посмел, видно, предстать перед капитаном, который, наверное, его знал.
   — Мы сами сюда пришли, — сказал Кармо, решив не подводить плантатора.
   — Чего вы хотите?
   — Только возвращения сеньоры Вентимилья, которую поручил вам граф Медина.
   — Кто вам сказал? — рявкнул капитан, быстро вынимая из ножен шпагу.
   — Осторожней с оружием, — предупредил Кармо, делая два шага вперед, а гамбуржец тем временем поднял аркебузу.
   — Вы нам угрожаете?
   — Мы на тропе войны, сеньор. Довольно! Поболтали, с нас хватит! Отдайте нам Иоланду.
   — Ко мне, Алькасар! — крикнул капитан. — Коли этих наглецов!
   Но солдат уже прыгнул вперед, обнажил шпагу и пинком опрокинул стол, свалив на пол подсвечник.
   Ван Штиллер выстрелил в капитана, но в полумраке промахнулся.
   — Шпагу в руку, Ван Штиллер! — предупредил Кармо. — Они сейчас полезут на нас.
   — Дон Рафаэль, зажгите факел!
   Но никто не ответил.
   — Гром и молния! — ругнулся Ван Штиллер, отступая к двери и размахивая шпагой, чтобы отогнать от себя испанцев. — Плантатор сбежал.
   — Продержишься хоть минуту? — спросил Кармо.
   — Да, дружище.
   Пятясь назад, Кармо добрался до двери. Памятуя, что оба факела валялись где-то в проходе у стены, он стал искать их на ощупь, чтобы зажечь — трут и огниво у него были в кармане. Гамбуржец, не рисковавший больше угодить под руку товарищу, тыкал шпагой во все стороны, молниеносно отбивал воображаемые удары и вопил во всю глотку.
   — А ну подойди, если жизнь недорога... Получай, капитан!.. Вот тебе, солдатская мразь!.. Дрожишь! Гром и молния!.. Да я из вас отбивную сделаю!..
   Оба испанца, забаррикадировавшись столом, тоже лупили напропалую, чтобы удержать подальше противников, и подняли не меньше шума.
   — Ворюги!..
   — Убийцы!..
   — Вон отсюда, негодяи!..
   — Вам нужна пиратская дочь? Вот она — с клинком в спине.
   Пока все трое сражались с призраками, не осмеливаясь сделать ни шага вперед, Кармо отыскал наконец факелы, но не плантатора, который воспользовался суматохой, чтобы унести ноги.
   — Посмотрим, что теперь скажут испанцы, — сказал Кармо, зажигая один из факелов.
   Распахнув дверь, он бросился в комнату.
   — Бросайте оружие или вам конец!
   Но испанцы и не подумали опускать шпаги, а встали в позицию.
   — Попробуйте только подойти! — закричали они.
   Кармо воткнул факел в щель в полу и двинулся вперед, бросив гамбуржцу:
   — Бери на себя солдата, а я капитана!
   — Идет, — ответил Ван Штиллер.
   Но прежде чем скрестить шпаги, Кармо сделал последнюю попытку.
   — Мы достойные ученики Черного корсара, самого лучшего фехтовальщика на Тортуге, — сказал он. — Мы убьем вас, не сомневайтесь. Но не лучше ли сдаться и отдать нам сеньору Вентимилья?
   — Такому негодяю, как ты, капитан Валера не сдается, — ответил испанец. — Увидишь, я выпущу тебе кишки.
   — Гром и молния!.. Нам обоим!
   Перепрыгнув через стол, за которым укрылись испанцы, Кармо скрестил шпагу с капитаном.
   Ван Штиллер обошел препятствие и напал на солдата, который вынужден был оставить укрытие, чтобы обезопасить себе тыл.
   Все четверо обнаружили глубокие познания в искусстве фехтования и показали себя отменными бойцами.
   Однако оба пирата, прошедшие школу Черного корсара, равного которому было не найти в то время, с первых же ударов заронили сомнение в души испанцев, надеявшихся быстро одолеть флибустьеров, известных больше меткостью стрельбы.
   Кармо яростно наседал на капитана, не давая ему ни минуты передышки. Он заставил его выйти из укрытия и отступить на три-четыре шага. Теперь оба сражались в углу комнаты.
   Ван Штиллер теснил солдата. Дважды он уже кольнул его, но грудь у испанца была защищена кирасой, и ему все было нипочем.
   Ясно было, однако, что солдату недостает ловкости капитана и что он долго не продержится. Видно было, что он зря теряет силы, нанося удары впустую.
   — Сдаешься? — спросил через некоторое время гамбуржец, заметив, что его противник отбивается не так ловко, как раньше.
   — Ни за что, — ответил тот. — Солдаты из рода Бардабо умирают, но не сдаются.
   Почти прижатый к стене солдат сделал неожиданный выпад, заклинив рукоять шпаги противника, и, пока шпага гамбуржца была в плену, попытался сделать ему подножку и свалить на пол.
   — Ах, подлец!.. — завопил гамбуржец. — Это не по правилам. Тогда умри!..
   Резко отскочив в сторону, чтобы высвободить клинок, он молниеносно пронзил грудь солдата.
   — Туше, — пробормотал испанец слабеющим голосом.
   Он прислонился к стене, выронил шпагу, прошептал несколько слов и с вытаращенными глазами рухнул наземь.
   — Ты этого хотел, — промолвил Ван Штиллер.
   Потом бросился к Кармо.
   — Иду на помощь! — крикнул он.
   Капитан еще отбивался от флибустьера, но оказался прижатым к стене и имел весьма бледный вид.
   Переложив шпагу в левую руку, он пытался сбить с толку Кармо, который, не будучи левшой, вряд ли обрадовался этому.
   — Не забудьте про меня, — предупредил Ван Штиллер, нападая на капитана.
   — Нет, так не пойдет, — остановил его Кармо. — Предоставь мне закончить дело.
   При этих словах капитан, сделав последний шаг к стене, опустил шпагу.
   — Я считал вас, — сказал он, — разбойником, способным на подлое убийство, но вы оказались джентльменом. Другой бы на вашем месте не отказался от помощи друга.
   — Черный корсар научил меня благородству, — ответил корсар. — Ну как, сдаетесь?
   Капитан взял шпагу в руки и переломил ее о колено.
   — Я ваш пленник, — сказал он.
   — Не знаю, что нам делать с пленными, — возразил Кармо. — У Моргана их прорва. Мы же пришли за дочкой корсара.
   — Мне ее поручил губернатор, и без его указания я не могу ее выдать.
   — Да он сбежал после первых же залпов в неизвестном направлении.
   — Значит, город взят?
   — Три часа, как он в наших руках.
   — Тогда, сеньоры, раз сбежали все, включая губернатора, всякое сопротивление бесполезно.
   — Где сеньора Вентимилья?
   Поколебавшись немного, капитан заявил:
   — Я отдам вам ее, если пообещаете уговорить вашего капитана выпустить меня из города.
   — Даем слово, — сказал Кармо. — Морган вас отпустит.
   — Тогда берите факела и следуйте за мной.
   Ван Штиллер собрался идти, капитан вытащил из-за пояса ключ и направился к двери, видневшейся в глубине.
   — Не торопитесь, сеньор, — остановил его Кармо, все еще не веривший капитану. — Вы здесь один?
   — Здесь никого больше нет, — ответил тот. — На шум сбежались бы солдаты, и еще не известно, чем кончился бы тогда наш поединок.
   — Может, и так, — сказал Кармо.
   Капитан вставил ключ в скважину и, открыв дверь, вошел в довольно элегантный зал, освещенный люстрой в венецианском стиле. Стены зала были обшиты деревом, пол покрыт довольно толстым ковром, в глубине виднелся альков, красные занавески которого с выцветшей от времени золотой каймой были опущены.
   — Сеньора, — позвал капитан. — Вставайте! За вами пришли знакомые вашего отца. Они вас ждут.
   За занавесями кто-то изумленно и радостно воскликнул. Потом из алькова молнией выскочила девушка и уставилась на флибустьеров, стоявших перед ней.
   Это была прелестная девушка лет пятнадцати-шестнадцати, высокая, стройная, как тростник, с бледной, почти алебастровой кожей, унаследованной от своего отца — Черного корсара, и двумя огромными иссиня-черными глазами с длинными ресницами, отбрасывавшими тень на лицо.
   Распущенные волосы цвета вороньего крыла ниспадали ей на плечи и только под затылком были перехвачены маленькой ниткой жемчуга.
   Одета она была в простое белое платье с кружевами и тонким золотым шитьем на широких рукавах.
   Разглядев корсаров, она снова вскрикнула, обнажив при этом два ряда маленьких, как рисинки, и блестящих, как перламутр, зубов.
   — Сеньора Вентимилья, — немного смущенно промолвил Кармо, — отпуская неуклюжий поклон, — мы верные моряки вашего отца, которых прислал сюда его старый помощник капитан Морган...
   — Морган! — воскликнула девушка. — Морган!.. Капитан второго ранга с «Молниеносного»?
   — Точно так, сеньора. Вы слыхали о нем?
   — Мой отец слишком рано погиб, чтобы успеть рассказать мне о нем, — с большим сожалением сказала девушка, — но в его записях я часто встречала имя этого верного и доблестного корсара, следовавшего за отцом по морям и помогавшего ему расправляться с врагами. Где он сейчас?
   — Здесь, в Маракайбо, сеньора.
   — Морган здесь? Значит, флибустьеры С Тортуги заняли город?!
   — Сегодня утром.
   — Смогу я его увидеть?
   — Когда захотите.
   — А вы, капитан, разрешите? — обратилась она к испанцу.
   — Вы свободны, сеньора: губернатор бежал.
   — Ах, так, — воскликнула с легкой издевкой девушка. — Граф Медина испугался флибустьеров с Тортуги. А я-то думала, он храбрее.
   — Лучше сбежать, чем быть убитым.
   — Конечно, если люди не способны постоять за себя. Итак, я свободна?
   — И можете положиться на нас, сеньора, — сказал Кармо.
   — На вас, как вы раньше сказали?
   — На верных слуг вашего отца — Черного корсара.
   — Как вас зовут?
   — Кармо и Ван Штиллер.
   Девушка провела ладонью по лбу, словно вспоминая о чем-то далеком.
   — Кармо... Ван Штиллер... — сказала она затем. — Не вы ли сопровождали моего отца во Флориде... после того, как был взорван корабль моего деда герцога?.. В записках, оставленных отцом, мне часто встречались ваши имена...
   Сделав несколько шагов вперед, девушка протянула флибустьерам свои прекрасные руки с изящными пальчиками.
   — Позвольте пожать ваши руки, рыцари морских сражений, верные спутники отца в его печальной жизни скитальца.
   Оробевшие корсары заключили маленькие ручки в свои шероховатые мозолистые руки и что-то смущенно пробормотали.
   — А теперь, — заявила девушка, — я пойду с вами, если капитан не против.
   Она набросила на плечи длинную накидку из черного шелка с венецианскими кружевами, взяла изящную шляпу из темного фетра, украшенную черным пером, и, встав между обоими корсарами, заявила насмешливо капитану:
   — Привет графу Медине и Торрес. Скажите, что, если я ему нужна, пусть заглянет на Тортугу, если, конечно, хватит духу.
   Капитан ничего не ответил, но едва Кармо и Ван Штиллер с девушкой удалились, сказал:
   — Идиоты! Не убили меня... Ну, ничего, скоро обо мне услышат. А теперь — быстрей к губернатору и без всякой охранной грамоты.

Глава IX
Иоланда Вентимилья

   По выходе из монастыря кармелитов оба флибустьера и дочь Черного корсара наткнулись у дверей на дона Рафаэля.
   Честный малый задал чесу из страха, что оба корсара проиграют сраженье, а капитан заставит его дорого заплатить за измену. Однако он не решился пройти по городу, переполненному пиратами Моргана, которые за четверть часа могли доставить ему немалые неприятности.
   Поэтому он предпочел укрыться у входа в монастырь и дождаться появления капитана или корсаров, чтобы отдаться под покровительство победителей.
   — А! Так вы здесь, дон Рафаэль? — воскликнул Кармо, заметив скрюченную фигуру под дверью. — Вы не очень-то отличились, предоставив нам самим выяснять отношения с вашими соотечественниками.
   — Что вы хотите, ведь я безоружен. А... сеньора Вентимилья!.. Вот молодцы!.. Везет же людям! А остальным — хана?
   — Только одному — солдату, — ответил Кармо. — Ну, ладно, ведите нас во дворец губернатора, и по возможности в обход людных мест.
   — Тогда садами и полями, — предложил дон Рафаэль.
   — Вы ему верите? — спросила девушка Кармо.
   — Это наш старый знакомый, — усмехнулся флибустьер. — Не бойтесь его, он сам всех боится.
   Они пустились в путь, пробираясь через небольшие участки, засаженные индиго и хлопком, которые раскинулись в предместье города.
   Вокруг не видно было никого. Испанцы и черные рабы разбежались или попали в руки к флибустьерам Моргана, которые, судя по взломанным дверям и выкинутым на улицу обломкам мебели, успели уже здесь похозяйничать.
   После длинного перехода маленький отряд добрался до главной площади, на которой собралось большинство корсаров.
   Горы бочек, тюков хлопка, ящиков с сахаром, мукой и другими съестными припасами загромождали площадь, словно превратившуюся в огромный рынок.
   Сотни испанских пленных из числа самых знатных людей города толпились в стороне под охраной вооруженных до зубов корсаров.
   При виде Кармо и Ван Штиллера, шедших с девушкой и плантатором, многие флибустьеры бросились им навстречу.
   — Богатый улов, Кармо? — кричали они.
   — Губа не дура!.. Старик отыскал жемчужину!.. Где раздобыл красотку, проныра?
   — А вот он предатель, из-за которого вздернули наших, — орали многие, окружив дона Рафаэля. — Пусть-ка теперь попляшет с веревкой на шее!
   — Веревку!.. Веревку!..
   — Ах, каналья, теперь не уйдешь!
   Десятки рук потянулись к несчастному плантатору, который шел ни жив ни мертв. Его собирались уже схватить, но Кармо со шпагой в руке, растолкав их, прикрикнул:
   — Прочь отсюда!.. Это моя добыча, и горе тому, кто ее тронет!..
   — На виселицу!.. Не мешай, товарищ. Мы тебе все равно заплатим.
   — Это — собственность капитана, — отрезал Кармо. — За нее уже заплачено. Подайте назад. — А это — дочь Черного корсара.
   Возглас удивления и восхищения вырвался у всех из груди: шпаги и сабли опустились, а вверх полетели береты и шляпы.
   — Сеньора Вентимилья! — восклицали повсюду.
   Не моргнув глазом девушка хмуро и гордо рассматривала видавших виды морских волков.
   Она лишь слегка кивнула в ответ на почтительные приветствия флибустьеров.
   — Пойдемте, сеньора, — поторопил Кармо. — Нас ждет капитан.
   Толпа расступилась. Кармо и Ван Штиллер направились к дворцу губернатора, где остановился Морган.
   По своему обычаю, флибустьеры все перевернули в нем вверх дном, надеясь отыскать золото или припрятанные деньги.
   Мебель была сломана, ковры разодраны, потолки пробиты и обрушены. Разбит был даже паркет на полу.
   Кармо, хорошо знавший дворец — семнадцать лет назад он принимал участие в его разграблении вместе с флибустьерами Олоннэ, Черного корсара и Микеле Баска, — повел девушку в один из верхних залов, не столь сильно разграбленных, как остальные.
   — Подождите здесь, сеньора, — сказал он, — а ты, Ван Штиллер, встань у двери и никого не пускай. А я поищу капитана.
   Морган находился в большом зале Совета. Вместе с офицерами он занимался подсчетом награбленных денег, золота и драгоценных камней.
   При виде исчезнувшего Кармо, про которого было известно, что он идет по следу дочери Черного корсара, Морган немедля двинулся ему навстречу и заботливо спросил:
   — Ну, как? С пустыми руками?
   — Нет, нашли...
   — Иоланду?! — воскликнул потрясенный Морган.
   — Она здесь.
   — Цены тебе нет, Кармо. При разделе добычи получишь вдвое больше других, и гамбуржец столько же. Веди меня к ней.
   — Минутку, капитан. Я выведал одну тайну, связанную с губернатором Маракайбо. Дочь корсара, наверное, ее не знает, но вам лучше знать до встречи с ней.
   Морган отвел Кармо в отдельный кабинет и закрыл дверь. Когда флибустьер рассказал все то, что узнал от дона Рафаэля, изумлению капитана не было конца.
   — Граф Медина — сын Ван Гульда! — воскликнул он. — Если яблочко укатилось недалеко от яблони, то нам несдобровать. Надо стрясти его с дерева, прежде чем мы оставим Маракайбо. Люди его породы не знают пощады. Куда он скрылся, не знаешь?