Страница:
— Это гном! — прокричал, оглядываясь через плечо, Джено. Он подъехал к самому краю дороги, откуда ему открывался лучший обзор.
Обнаруженный дворфом факт явно вдохновил его, поскольку он пришпорил пони и с воинственным ревом бросился вперед. Гэри направил коня прямо на дорогу и, с легкостью нагнав пони, поскакал следом за дворфом. А Кэлси уже на полной скорости мчался вдоль обочины, крепко обхватив ногами коня, а в руке сжимая натянутый лук.
Гэри уже много чего повидал — он и путешествовал с лепреконами, и дрался с двенадцатифутовыми троллями, не говоря уже о сражении с драконом. Но при виде открывшегося перед ним зрелица он не смог сдержать возгласа удивления. Как уже объявил Джено, это был гном — существо, чем-то напоминающее коренастого дворфа, но более деликатного сложения, и с лицом, черты которого меньше наводили на мысль о гранитной статуе. Гном восседал на низком сиденье странного средства передвижения, похожего на два соединенных вместе велосипеда, с рулевым колесом посередине, по обе стороны которого располагались ощетинившиеся рычагами панели управления. Гном потянул за один рычаг, и сбоку от руля развернулась катушка, выбросив в воздух очередную горсть заточенных снарядов.
Большая их часть пришлась на долю одной из обезьян, которая в момент выброса как раз пикировала на гнома. Снаряды попали ей в морду, крылья и живот, буквально разорвав ее на части и отбросив в сторону. Но осталась еще дюжина, если не больше, чудовищ. Поняв, что в одиночку ничего не добьешься, они изменили тактику и теперь норовили броситься на испуганного гнома всем скопом сразу.
До тех пор пока в воздухе не просвистела стрела и не вонзилась в бок одной из обезьян, чудовищам было невдомек, что гном безо всяких усилий со своей стороны обрел неожиданных союзников. Однако следом за первой быстро полетела вторая стрела, а за ней и третья, причем обе попали в цель. Твари визгливо заверещали, стреляя злобными глазками то на скачущего вдоль дороги эльфа, то вперед, где бок о бок скакали прекрасный рыцарь с длинным копьем наперевес и дворф с занесенным над головой молотом.
Самый крупный из всей оравы резко прокричал несколько раз, и обезьяны немедленно перестроились, расколовшись на несколько маленьких группок. Одна пустилась вдогонку за эльфом, вторая, в которую входил и вожак, осталась на месте, а третья и самая большая ринулась вперед на приближающихся всадников.
— Держись хорошенько! — раздался предостерегающий крик Джено. — Они попытаются выдернуть тебя из седла!
Предупредив друга, дворф метнул свой первый молот, но ближайшая из летящей на него своры оказалась достаточно сообразительной и проворной, чтобы увернуться. Джено, рассчитывая сбить чудищ с толку, намеренно отделился от Гэри и поскакал на противоположную от Кэлси сторону дороги. Однако зверюги, по-видимому, разгадали маневр дворфа, и хотя несколько из них повернули и последовали за ним, основная масса целеустремленно двигалась вперед.
Гэри выставил мощное копье прямо перед собой, противясь настойчивому желанию метнуть его в ближайшего монстра. Сохраняй выдержку, сказал он себе и решил положиться на свои доспехи, своего коня и военную выучку, данную ему копьем Донигартена.
И все же, когда больше десятка чудовищ сомкнули над Гэри крылья и закрыли от него небо, он подумал, что обречен. Вблизи было видно, что чудовища крупнее, чем казались издалека. Вес их, видимо, колебался между пятьюдесятью и восемьюдесятью фунтами. Но это не мешало им маневрировать с поразительными быстротой и проворством. Из пасти у обезьян торчали длинные, похожие на штыки белые зубы, а своими загнутыми когтями они вполне могли, как Джено и предупреждал, выдернуть Гэри из седла. Гэри пришел на память один случай. Он тогда еще был ребенком и гостил в доме у своего лучшего друга и во время игры во дворе спугнул енота. Тот забился под веранду, в самый дальний угол. Надев рабочие перчатки, Гэри собирался залезть под веранду и поймать зверька, хорошенького маленького енотика вроде тех, каких показывают по телевизору в детских передачах про животных. Но когда енот встал на дыбы и грозно оскалил зубы, то у маленького Гэри хватило благоразумия пойти на попятный и поспешно ретироваться из-под веранды.
Как получилось, что сейчас я не такой умный? — гадал он. А потом времени для философских размышлений уже не было, потому что он и обезьяны сцепились в первой схватке. Пригибаясь, Гэри сделал выпад копьем, метя в летящее впереди остальных животное. Пытаясь увернуться, то сделало полный разворот в воздухе, но копье все равно задело его.
Гэри на скаку попробовал вернуть копье в прежнее положение, но не сумел, поскольку набрал слишком большую для этого скорость. Что-то толкнуло его в плечо, второй удар пришелся по голове и сдвинул шлем, так что Гэри ничего не стало видно. Конь заржал, по его мускулистой шее прошелся изогнутый коготь и пропахал глубокую борозду.
И все же исход первой стычки существенно превзошел ожидания Гэри. Ему досталось меньше половины ударов, которые он предполагал получить. Успешно выровнявшись в седле и приведя в нормальное положение шлем, он оглянулся и обнаружил, что значительная часть обезьян отлетела в стороны. Зависнув в некотором отдалении, они подрагивали крыльями и круглыми любопытными глазами глядели на него.
И не мудрено, ведь бок о бок с Гэри, по одному с каждой стороны, ехали два человека — две точные его копии, — оба с копьем и в доспехах.
Гэри охватило такое изумление, что он чуть было не врезался в приближающуюся машину гнома. Однако тут до него дошло, что новые спутники — дело умелых рук Микки, и он вовремя пришел в чувство. Так что еще успел свернуть в сторону.
Шестерых обезьян, которые погнались за Кэлси, встретил кажущийся непрерывным поток летящих стрел. Эльф на полном скаку выпускал их одну за другой с такой скоростью, что его руки слились в одно туманное пятно. Однако почва по эту сторону дороги была неровная. Эльфа подбрасывало, в результате многие из его стрел летели в белый свет как в копеечку.
Он попал три раза, причем два из них — в одного и того же зверя, который умер на месте. Однако пятеро уцелевших продолжали упорно рваться в бой — не исключая и того, у которого из плеча торчала застрявшая в нем стрела. Перекрывая злобными визгливыми криками хлопанье крыльев, они надвинулись на Кэлси почти вплотную и выпустили когти, готовясь спикировать в атаке.
Конь Кэлси развернулся в сторону обезьян так круто, что эльфу пришлось изо всех сил цепляться руками и ногами, лишь бы только сохранить равновесие и не упасть с седла. Не меньше его были удивлены и обезьяны, а умный конь пригнул голову, чтобы дать хозяину возможность прижаться к нему всем телом, и осторожно прошел прямо под зависшими в воздухе злобными тварями. Теперь они были слишком высоко и лишены необходимого для атаки угла снижения.
Миновав врагов, Кэлси немедленно выпрямился в седле и натянул поводья. Конь встал на дыбы, а эльф еще в развороте натянул лук и выпустил несколько стрел — прежде чем чудовища успеют изменить направление и наброситься на него в более или менее скоординированной атаке.
Четверо монстров, последовавших за самым низкорослых из своих неведомо откуда взявшихся врагов, обалдели от изумления, когда уже на самом подходе — до коротышки оставалось не больше нескольких ярдов — внезапно натолкнулись на стену летящих молотов. Снаряды вылетали с такой скоростью, что казалось, их никак не меньше двадцати. Металл с силой лупил по крыльям, с хрустом вгрызался в кости, а одной слишком раззявившей пасть орущей морде повыбивал все передние зубы, верхние и нижние.
Повинуясь поданному дворфом сигналу, пони подошел ближе. Джено улыбнулся мошеннически, во весь рот, крепко ухватился за уздечку и вскочил на широкую спину пони, пружиня коренастыми ногами и готовясь к прыжку.
Ближайшая обезьяна не успела еще опомниться после молотообстрела, как опять округлила глаза от изумления: на этот раз в ее сторону летел не молот, а тот, кто прежде бросал его.
Обрушившись на это выбранное им в качестве мишени чудовище, Джено-кузнец своими сильными руками обхватил его и изо всех сил сжал. Обезьяна царапалась, и кусалась, и бешено била крыльями, но даже если бы мощная хватка дворфа не ограничивала ее движений, ей все равно не под силу было бы удержать в воздухе тяжелое тело дворфа. Оба камнем полетели вниз. Джено успел извернуться на лету, так что зверь оказался под ним.
Когда они грянулись оземь, обезьяна перестала бить крыльями, перестала дышать. Джено спружинил о распластанное тело и вскочил на ноги. И как раз вовремя, потому что в этот момент на самом подлете оказалось второе животное.
— Лови! — прорычал предупредительный Джено, швыряя в обезьяну молотом. Снаряд отскочил от ее черепа с треском, напоминающим ружейный, и она упала замертво.
Третий зверь из числа нападавших благоразумно свернул в сторону. Четвертый этого не сделал. Однако он уже не летел, а ковылял по земле. Одно крыло он прижимал к спине, а второе, задетое еще во время первоначальной атаки молотами, неловко волочилось по земле.
Сияя все той же бандитской ухмылкой, Джено вновь и вновь бросал в воздух молоты, ловя их той же рукой, а другой приглашая монстров продолжить игру.
Одна из обезьян нырнула в воздухе, атакуя низко сидящего в своем драндулете гнома. Лоб маленького человечка, прямо над высокими бровями, уже пересекала широкая кровоточащая ссадина. Гэри подумал, что бедняге пришел конец. Однако гном потянул за очередной рычаг, и над машиной раскрылся металлический зонт. Он развернулся под некоторым углом, как раз так, что обезьяна-чудовище ударилась о его поверхность и отскочила в сторону, не повредив себе ничего.
Но с противоположной стороны уже приближалась другая обезьяна. Она успела подлететь на расстояние более близкое, чем первая. Гэри увидел, как гном лихорадочно ищет рукой другой рычаг — вероятно, предназначенный для открытия другого зонта и завершения защитного покрытия. Гном потянул за рычаг, раздался щелчок, но ничего не произошло. От его лица отхлынула кровь, когда он в упор посмотрел на неотвратимо надвигающегося страшного зверя.
Чисто инстинктивно Гэри метнул копье. Оно пронзило зверюгу на лету и отнесло ее далеко в направлении, противоположном движению квадрицикла.
Через долю секунды Гэри уже галопировал мимо гнома. Мелькнула фигура маленького человечка. Краем глаза Гэри заметил, что тот подает ему знак — вытягивает руку с поднятым вверх большим пальцем. Одним махом преодолен крутой подъем — и копыта скакуна опустились на дорогу. Желая поднять с земли копье, Гэри свесился с седла. Копье вместе с насаженной на него жертвой лежало вдоль гребня дороги, ближе к противоположному его краю. Гэри потянулся за оружием, но кончики его пальцев не достали совсем чуть-чуть. Гэри склонился ниже. Чересчур низко.
В последующие несколько ужасных секунд мир слился в сплошное вращающееся марево. Гэри швыряло и бросало; казалось, больше ничего нет, кроме толчков и звона металла. Когда кувыркание наконец прекратилось, Гэри обнаружил, что сидит у того места дороги, где она шла на подъем. Откуда-то сверху и сзади донеслось призывное лошадиное ржание. Гэри инстинктивно попытался встать, хотя в этот момент полной оглушенности вряд ли помнил подробности борьбы или думал о необходимости сражаться с еще не добитыми чудищами.
Он успел с трудом приподняться, когда земля в судорожном рывке прыгнула на Гэри и поглотила его.
Мускулы на ногах Джено подергивались. Внезапно они словно бы по своей воле понесли его вперед, и он всем телом обрушился на ковыляющую обезьяну. Сцепившись, оба покатились, что есть мочи вгрызаясь друг другу в шею. Челюсти Джено были не так сильны, как у зверя, но зато шея по твердости не уступала граниту, и ему доставалось не так уж сильно.
Глянув через плечо обезьяны, он увидел еще одно пикирующее на него животное. Улыбаясь во весь набитый обезьяньим мясом рот, дворф подождал, чтобы не подозревающая подвоха обезьяна подлетела поближе, затем рывком высвободил руку и запустил молот, метя прямо в оскаленную пасть.
Молот подсек обезьяну на лету. Она ударилась оземь, оглушенная, но не убитая, и дворф поторопился использовать вторую руку, чтобы втянуть ее в кучу-малу.
Теперь уже кататься принялись все трое, обезьяны — царапаясь и кусаясь, а Джено — пинаясь, пуская в ход голову и тоже кусаясь — в общем, не гнушаясь для достижения победы никакими средствами. Смешанная с землей кровь, дворфская и обезьянья, засыхала на всех троих, образуя корку.
Джено ухватился за пучок шерсти на затылке одной из обезьян и во время очередного перекатывания резко дернул на себя, пригнув голову зверя перпендикулярно своей груди. Вновь очутившись сверху, он дернул в противоположную сторону и намертво впечатал в землю обращенную вниз морду зверя. Свирепо рыча, дворф заставил шар из тел катиться дальше, а обезьяна завизжала в предсмертной муке, с закинутой назад головой и переломанной шеей.
С поразительной силой зверь высвободился из железной хватки дворфа и бешено забился в конвульсиях. Однако борьба для него уже закончилась. Он только дергался в судорогах и быстро умирал.
Теперь Джено осталось покончить с одним. Однако ему пришлось убедиться, что оставшаяся в живых обезьяна с толком (как ей казалось) использовала момент, когда он отвлекся. Своими сильными челюстями зверь крепко обхватил кровоточащую руку Джено. Дворф зарычал и согнул правую руку. Эта рука, рука кузнеца, привыкшего работать с молотами, напряглась и раздулась, вынуждая обезьяну шире и шире открывать пасть.
И глаза ошеломленного зверя тоже открывались шире и шире.
— Ты думаешь, это больно? — с насмешливо-недоверчивой интонацией произнес дворф. Он посмотрел на вгрызающуюся ему в руку обезьяну, затем перевел взгляд на свою свободную и поднятую вверх руку. — Это еще не больно, — пояснил он и состроил «козу». — А вот это больно!
Он резко провел свободной рукой вперед, втыкая пальцы в глаза обезьяны, а тем временем стряхивая ее с другой руки. Тут же отдернув освободившуюся руку, он сложил ее в кулак и врезал уродине прямо в морду.
Покачнувшись, обезьяна удержала равновесие, но стояла оглушенная. И когда дворф обрушил на нее новый удар, она не делала попыток защищаться. И опять животное пошатнулось, но не упало. Тогда Джено лбом влепил обезьяне удар прямо в нос, буквально размазав его по обезьяньей морде. Рванувшись, обезьяна отлетела в сторону.
Однако приземлиться ей не пришлось, потому что сильная рука дворфа ухватила ее за шею и крепко сжала.
Джено посмотрел на свою окровавленную руку, прикидывая, не придется ли из-за раны приостанавливать работу кузнеца.
— Тебе не следовало этого делать, — объяснил он пребывающему в полубессознательном состоянии зверю и начал поворачивать свою мощную руку.
Шесть секунд, ровно столько же пущенных и свистящих в воздухе стрел — и количество обезьян сократилось с пяти до двух.
Кэлси бросил лук и извлек меч, одновременно пришпоривая коня и в скачке посылая его вперед, чтобы встретить грудью следующую атаку упорных чудовищ. Обезьяны накинулись на него одновременно, по одной с каждой стороны.
В последний момент Кэлси резко изменил направление, стараясь сделать так, чтобы обе обезьяны очутились справа от него. Но те были не менее проворны и сделали соответствующий поворот. Нисколько этим не испуганный, эльф неустрашимо размахнулся мечом, направляя удар налево, в зверя. Как и следовало ожидать, испуганное животное распахнуло крылья, сдаваясь и оттягивая время, и упало на спину. Лезвие меча Кэлси молнией мелькнуло направо, задев изогнутый вниз коготь и отхватив полноги животного.
Инстинкт подсказывал Кэлси, что находящийся по левую руку от него зверь вот-вот бросится на него и что он находится по отношению к нему в уязвимой позиции. Поэтому Кэлси не препятствовал инерционному движению своего тела направо, вслед за мечом. Он перегнулся почти до самой земли, но добился своего: изогнутые когти обезьяны хватали лишь воздух.
Однако Кэлси, в отличие от Гэри, не упал с коня. О тильвит-тегах ходила слава как об искуснейших наездниках Волшебноземья, и Кэлси ни в малейшей степени не посрамил эту репутацию. Теперь он висел под животом скакуна, между его работающими, точно мощные рычаги, ногами. Постепенно, цепляясь и подтягиваясь, он перебрался на спину коня и изо всей силы натянул уздечку, осаживая его. В первом раунде победа осталась за Кэлси, но обезьяны уже приближались с другой стороны, чтобы начать второй.
Ну что ж, Кэлси был не прочь доставить им это удовольствие. Обезьяны вновь попытались напасть на него с флангов, по одной с каждой стороны, и на этот раз Кэлси пустился прямо «сквозь строй», рубя мечом налево, направо и вновь налево. Меч так и мелькал в воздухе, лишая обезьян возможности хоть как-то действовать. В результате сам Кэлси отделался лишь незначительной ссадиной на руке.
Он был подготовлен лучше, и его изощренный ум испытанного воина работал быстро. Он послал коня в третью атаку, на этот раз развернувшись еще до того, как обезьяны успели догнать его. На полном скаку он перекинул одну ногу через спину коня и теперь стоял в стремени на одном его боку, используя его тело в качестве прикрытия от нападающей справа обезьяны. Как и в первый раз, Кэлси полностью предвидел реакцию своих противников. Обезьяна слева вильнула далеко в сторону, не имея никакого желания сшибаться с эльфом в лобовой атаке. Тем временем нападавшее справа животное, введенное в заблуждение маневром Кэлси и считавшее, что эльф занят его товарищем, бросилось на коня.
Кэлси отклонился налево, затем вновь вскочил в седло и выбросил меч в прямом ударе. Оружие вошло обезьяне в грудь и резко потяжелело фунтов на пятьдесят. Но Кэлси не выронил его и продолжал скачку, держа в руках меч с насаженной на него обезьяной. Совсем рядом, за спиной Кэлси, раздался пронзительный крик. Кэлси понял, что ушедшая от столкновения обезьяна возвращается обратно. Лежа на боку поперек лошадиной спины и с трудом удерживая свисающий до самой земли меч с насаженной на него обезьяной, Кэлси находился в незавидном положении.
Имея несколько вариантов, эльф предпочел скинуть мертвую обезьяну прямо за собой. Соскальзывая с лезвия меча, тело преградило путь летящему на эльфа животному, которое было вынуждено отпихнуть тело от себя, в результате утратив скорость и потеряв преимущество разгона. К тому времени, когда обезьяна восстановила равновесие и пришла в себя, Кэлси также сориентировался. Он опять развернул лошадь и послал ее в следующую атаку. Увидев, что осталась в одиночестве, обезьяна не захотела связываться с эльфом и бешено забила крыльями, пытаясь уйти от греха подальше.
Меч Кэлси ранил ей крыло, и полет превратился в беспомощное трепыхание. Животное камнем падало вниз и вновь взлетало, его бросало то туда, то сюда, оно перевернулось в воздухе и в конце концов, все также трепыхаясь, опустилось на землю. Охваченная ужасом обезьяна попыталась убежать, но разве ее скорость могла сравниться со скоростью могучего скакуна Кэлси? Конь обрушился на жалкого зверя, кости затрещали под копытами.
Обезьяна лежала в грязи и пыли с размозженным хребтом и, уже умирая, беспомощно смотрела на Кэлси, как он вновь повернул коня.
Но у Кэлси не было времени приканчивать неудачливое животное. Его взгляд уже был устремлен назад, на дорогу. Он увидел скачущую рысцой лошадь Гэри и был внезапно поражен отсутствием на ней всадника. Увидел гнома, как он на своем забавном приспособлении с разгона вкатывается в самую гущу доброй дюжины щелкающих зубами монстров.
А лук Кэлси валялся на земле за много ярдов от него.
На этот раз Гэри отвел от Джербила опасность, но гном отдавал себе отчет, что это лишь временная передышка, которая вряд ли продлится долго. На хвосте у него по-прежнему висела целая стая, и на подмогу ей с противоположной стороны приближались еще несколько — те, которые пронеслись мимо Гэри Леджера.
— Чтоб вас черти побрали, чтоб вам в преисподнюю провалиться! — воскликнул гном, бешено наяривая педалями, а рукой тем временем пытаясь наладить заевший рычаг управления защитными зонтами.
— Ну и заваруха, — пробормотал прятавшийся на некотором расстоянии Микки Мак-Микки. Зрелище напоминало некий странный вариант игры в «курицу и цыплят» — Джербил на полной скорости увлекал за собой одну ораву обезьян, в то время как вторая и более многочисленная летела им навстречу.
Обезьяны заверещали, Джербил завопил, и в последний перед столкновением момент гном обеими руками ухватился за рулевое колесо, сделал резкий поворот в одну сторону и сразу же в другую. Квадрицикл закрутило, от вращающихся вхолостую колес в воздухе смерчем закрутилась пыль.
Когда обе группы столкнулись в воздухе, Джербил дернул за еще один рычаг, регулирующий положение сиденья. Сиденье откинулось, и теперь Джербил почти лежал между высокими колесами.
Обезьяны с налету врезались друг в друга, влепились в квадрицикл, ударили тяжелыми телами бедного Джербила. На какое-то мгновение группа застыла, охваченная всеобщим оцепенением, а затем от бока кучи-малы отделился квадрицикл и медленно покатил прочь. Но тут пришли в себя и обезьяны, и положение гнома резко усложнилось.
С поверхности дороги взметнулись сети и влетели в самую гущу скопления. Обезьяны с визгом метались из стороны в сторону и сделали бы друг из друга полную яичницу, если бы магическая сила Микки не пошла на убыль. Он не смог больше поддерживать существование иллюзии. Сети рассеялись в воздухе.
Более реальными были стрелы, поток которых обрушился на обезьян, а также молоты — вращаясь, они летели с противоположной стороны. Гном пребывал в совершенно беспомощном состояшш — он практически потерял сознание. Чего нельзя было сказать ни об эльфе — сцепив зубы, он на полном скаку разил врагов, ни о бегущем дворфе — хохоча во всю глотку и быстро перебирая коротенькими ножками, он швырял один молот за другим.
Случилось так, что молот Джено и стрела Кэлси одновременно попали в выделяющегося своими крупными размерами вожака стаи. Молот вышиб у него из легких воздух, а стрела довершила работу, дав возможность этому воздуху со свистящим бульканьем выйти через аккуратное отверстие в глотке зверя.
Те обезьяны, которые еще были в состоянии летать, сделали это. Семь из девяти убрались прочь, две других стали жертвами стрел Кэлси. Три оставшихся в живых обезьяны сомкнули свои ряды против нападающего дворфа и все вместе нашли свою смерть там, где стояли.
Глава девятая
Обнаруженный дворфом факт явно вдохновил его, поскольку он пришпорил пони и с воинственным ревом бросился вперед. Гэри направил коня прямо на дорогу и, с легкостью нагнав пони, поскакал следом за дворфом. А Кэлси уже на полной скорости мчался вдоль обочины, крепко обхватив ногами коня, а в руке сжимая натянутый лук.
Гэри уже много чего повидал — он и путешествовал с лепреконами, и дрался с двенадцатифутовыми троллями, не говоря уже о сражении с драконом. Но при виде открывшегося перед ним зрелица он не смог сдержать возгласа удивления. Как уже объявил Джено, это был гном — существо, чем-то напоминающее коренастого дворфа, но более деликатного сложения, и с лицом, черты которого меньше наводили на мысль о гранитной статуе. Гном восседал на низком сиденье странного средства передвижения, похожего на два соединенных вместе велосипеда, с рулевым колесом посередине, по обе стороны которого располагались ощетинившиеся рычагами панели управления. Гном потянул за один рычаг, и сбоку от руля развернулась катушка, выбросив в воздух очередную горсть заточенных снарядов.
Большая их часть пришлась на долю одной из обезьян, которая в момент выброса как раз пикировала на гнома. Снаряды попали ей в морду, крылья и живот, буквально разорвав ее на части и отбросив в сторону. Но осталась еще дюжина, если не больше, чудовищ. Поняв, что в одиночку ничего не добьешься, они изменили тактику и теперь норовили броситься на испуганного гнома всем скопом сразу.
До тех пор пока в воздухе не просвистела стрела и не вонзилась в бок одной из обезьян, чудовищам было невдомек, что гном безо всяких усилий со своей стороны обрел неожиданных союзников. Однако следом за первой быстро полетела вторая стрела, а за ней и третья, причем обе попали в цель. Твари визгливо заверещали, стреляя злобными глазками то на скачущего вдоль дороги эльфа, то вперед, где бок о бок скакали прекрасный рыцарь с длинным копьем наперевес и дворф с занесенным над головой молотом.
Самый крупный из всей оравы резко прокричал несколько раз, и обезьяны немедленно перестроились, расколовшись на несколько маленьких группок. Одна пустилась вдогонку за эльфом, вторая, в которую входил и вожак, осталась на месте, а третья и самая большая ринулась вперед на приближающихся всадников.
— Держись хорошенько! — раздался предостерегающий крик Джено. — Они попытаются выдернуть тебя из седла!
Предупредив друга, дворф метнул свой первый молот, но ближайшая из летящей на него своры оказалась достаточно сообразительной и проворной, чтобы увернуться. Джено, рассчитывая сбить чудищ с толку, намеренно отделился от Гэри и поскакал на противоположную от Кэлси сторону дороги. Однако зверюги, по-видимому, разгадали маневр дворфа, и хотя несколько из них повернули и последовали за ним, основная масса целеустремленно двигалась вперед.
Гэри выставил мощное копье прямо перед собой, противясь настойчивому желанию метнуть его в ближайшего монстра. Сохраняй выдержку, сказал он себе и решил положиться на свои доспехи, своего коня и военную выучку, данную ему копьем Донигартена.
И все же, когда больше десятка чудовищ сомкнули над Гэри крылья и закрыли от него небо, он подумал, что обречен. Вблизи было видно, что чудовища крупнее, чем казались издалека. Вес их, видимо, колебался между пятьюдесятью и восемьюдесятью фунтами. Но это не мешало им маневрировать с поразительными быстротой и проворством. Из пасти у обезьян торчали длинные, похожие на штыки белые зубы, а своими загнутыми когтями они вполне могли, как Джено и предупреждал, выдернуть Гэри из седла. Гэри пришел на память один случай. Он тогда еще был ребенком и гостил в доме у своего лучшего друга и во время игры во дворе спугнул енота. Тот забился под веранду, в самый дальний угол. Надев рабочие перчатки, Гэри собирался залезть под веранду и поймать зверька, хорошенького маленького енотика вроде тех, каких показывают по телевизору в детских передачах про животных. Но когда енот встал на дыбы и грозно оскалил зубы, то у маленького Гэри хватило благоразумия пойти на попятный и поспешно ретироваться из-под веранды.
Как получилось, что сейчас я не такой умный? — гадал он. А потом времени для философских размышлений уже не было, потому что он и обезьяны сцепились в первой схватке. Пригибаясь, Гэри сделал выпад копьем, метя в летящее впереди остальных животное. Пытаясь увернуться, то сделало полный разворот в воздухе, но копье все равно задело его.
Гэри на скаку попробовал вернуть копье в прежнее положение, но не сумел, поскольку набрал слишком большую для этого скорость. Что-то толкнуло его в плечо, второй удар пришелся по голове и сдвинул шлем, так что Гэри ничего не стало видно. Конь заржал, по его мускулистой шее прошелся изогнутый коготь и пропахал глубокую борозду.
И все же исход первой стычки существенно превзошел ожидания Гэри. Ему досталось меньше половины ударов, которые он предполагал получить. Успешно выровнявшись в седле и приведя в нормальное положение шлем, он оглянулся и обнаружил, что значительная часть обезьян отлетела в стороны. Зависнув в некотором отдалении, они подрагивали крыльями и круглыми любопытными глазами глядели на него.
И не мудрено, ведь бок о бок с Гэри, по одному с каждой стороны, ехали два человека — две точные его копии, — оба с копьем и в доспехах.
Гэри охватило такое изумление, что он чуть было не врезался в приближающуюся машину гнома. Однако тут до него дошло, что новые спутники — дело умелых рук Микки, и он вовремя пришел в чувство. Так что еще успел свернуть в сторону.
Шестерых обезьян, которые погнались за Кэлси, встретил кажущийся непрерывным поток летящих стрел. Эльф на полном скаку выпускал их одну за другой с такой скоростью, что его руки слились в одно туманное пятно. Однако почва по эту сторону дороги была неровная. Эльфа подбрасывало, в результате многие из его стрел летели в белый свет как в копеечку.
Он попал три раза, причем два из них — в одного и того же зверя, который умер на месте. Однако пятеро уцелевших продолжали упорно рваться в бой — не исключая и того, у которого из плеча торчала застрявшая в нем стрела. Перекрывая злобными визгливыми криками хлопанье крыльев, они надвинулись на Кэлси почти вплотную и выпустили когти, готовясь спикировать в атаке.
Конь Кэлси развернулся в сторону обезьян так круто, что эльфу пришлось изо всех сил цепляться руками и ногами, лишь бы только сохранить равновесие и не упасть с седла. Не меньше его были удивлены и обезьяны, а умный конь пригнул голову, чтобы дать хозяину возможность прижаться к нему всем телом, и осторожно прошел прямо под зависшими в воздухе злобными тварями. Теперь они были слишком высоко и лишены необходимого для атаки угла снижения.
Миновав врагов, Кэлси немедленно выпрямился в седле и натянул поводья. Конь встал на дыбы, а эльф еще в развороте натянул лук и выпустил несколько стрел — прежде чем чудовища успеют изменить направление и наброситься на него в более или менее скоординированной атаке.
Четверо монстров, последовавших за самым низкорослых из своих неведомо откуда взявшихся врагов, обалдели от изумления, когда уже на самом подходе — до коротышки оставалось не больше нескольких ярдов — внезапно натолкнулись на стену летящих молотов. Снаряды вылетали с такой скоростью, что казалось, их никак не меньше двадцати. Металл с силой лупил по крыльям, с хрустом вгрызался в кости, а одной слишком раззявившей пасть орущей морде повыбивал все передние зубы, верхние и нижние.
Повинуясь поданному дворфом сигналу, пони подошел ближе. Джено улыбнулся мошеннически, во весь рот, крепко ухватился за уздечку и вскочил на широкую спину пони, пружиня коренастыми ногами и готовясь к прыжку.
Ближайшая обезьяна не успела еще опомниться после молотообстрела, как опять округлила глаза от изумления: на этот раз в ее сторону летел не молот, а тот, кто прежде бросал его.
Обрушившись на это выбранное им в качестве мишени чудовище, Джено-кузнец своими сильными руками обхватил его и изо всех сил сжал. Обезьяна царапалась, и кусалась, и бешено била крыльями, но даже если бы мощная хватка дворфа не ограничивала ее движений, ей все равно не под силу было бы удержать в воздухе тяжелое тело дворфа. Оба камнем полетели вниз. Джено успел извернуться на лету, так что зверь оказался под ним.
Когда они грянулись оземь, обезьяна перестала бить крыльями, перестала дышать. Джено спружинил о распластанное тело и вскочил на ноги. И как раз вовремя, потому что в этот момент на самом подлете оказалось второе животное.
— Лови! — прорычал предупредительный Джено, швыряя в обезьяну молотом. Снаряд отскочил от ее черепа с треском, напоминающим ружейный, и она упала замертво.
Третий зверь из числа нападавших благоразумно свернул в сторону. Четвертый этого не сделал. Однако он уже не летел, а ковылял по земле. Одно крыло он прижимал к спине, а второе, задетое еще во время первоначальной атаки молотами, неловко волочилось по земле.
Сияя все той же бандитской ухмылкой, Джено вновь и вновь бросал в воздух молоты, ловя их той же рукой, а другой приглашая монстров продолжить игру.
Одна из обезьян нырнула в воздухе, атакуя низко сидящего в своем драндулете гнома. Лоб маленького человечка, прямо над высокими бровями, уже пересекала широкая кровоточащая ссадина. Гэри подумал, что бедняге пришел конец. Однако гном потянул за очередной рычаг, и над машиной раскрылся металлический зонт. Он развернулся под некоторым углом, как раз так, что обезьяна-чудовище ударилась о его поверхность и отскочила в сторону, не повредив себе ничего.
Но с противоположной стороны уже приближалась другая обезьяна. Она успела подлететь на расстояние более близкое, чем первая. Гэри увидел, как гном лихорадочно ищет рукой другой рычаг — вероятно, предназначенный для открытия другого зонта и завершения защитного покрытия. Гном потянул за рычаг, раздался щелчок, но ничего не произошло. От его лица отхлынула кровь, когда он в упор посмотрел на неотвратимо надвигающегося страшного зверя.
Чисто инстинктивно Гэри метнул копье. Оно пронзило зверюгу на лету и отнесло ее далеко в направлении, противоположном движению квадрицикла.
Через долю секунды Гэри уже галопировал мимо гнома. Мелькнула фигура маленького человечка. Краем глаза Гэри заметил, что тот подает ему знак — вытягивает руку с поднятым вверх большим пальцем. Одним махом преодолен крутой подъем — и копыта скакуна опустились на дорогу. Желая поднять с земли копье, Гэри свесился с седла. Копье вместе с насаженной на него жертвой лежало вдоль гребня дороги, ближе к противоположному его краю. Гэри потянулся за оружием, но кончики его пальцев не достали совсем чуть-чуть. Гэри склонился ниже. Чересчур низко.
В последующие несколько ужасных секунд мир слился в сплошное вращающееся марево. Гэри швыряло и бросало; казалось, больше ничего нет, кроме толчков и звона металла. Когда кувыркание наконец прекратилось, Гэри обнаружил, что сидит у того места дороги, где она шла на подъем. Откуда-то сверху и сзади донеслось призывное лошадиное ржание. Гэри инстинктивно попытался встать, хотя в этот момент полной оглушенности вряд ли помнил подробности борьбы или думал о необходимости сражаться с еще не добитыми чудищами.
Он успел с трудом приподняться, когда земля в судорожном рывке прыгнула на Гэри и поглотила его.
Мускулы на ногах Джено подергивались. Внезапно они словно бы по своей воле понесли его вперед, и он всем телом обрушился на ковыляющую обезьяну. Сцепившись, оба покатились, что есть мочи вгрызаясь друг другу в шею. Челюсти Джено были не так сильны, как у зверя, но зато шея по твердости не уступала граниту, и ему доставалось не так уж сильно.
Глянув через плечо обезьяны, он увидел еще одно пикирующее на него животное. Улыбаясь во весь набитый обезьяньим мясом рот, дворф подождал, чтобы не подозревающая подвоха обезьяна подлетела поближе, затем рывком высвободил руку и запустил молот, метя прямо в оскаленную пасть.
Молот подсек обезьяну на лету. Она ударилась оземь, оглушенная, но не убитая, и дворф поторопился использовать вторую руку, чтобы втянуть ее в кучу-малу.
Теперь уже кататься принялись все трое, обезьяны — царапаясь и кусаясь, а Джено — пинаясь, пуская в ход голову и тоже кусаясь — в общем, не гнушаясь для достижения победы никакими средствами. Смешанная с землей кровь, дворфская и обезьянья, засыхала на всех троих, образуя корку.
Джено ухватился за пучок шерсти на затылке одной из обезьян и во время очередного перекатывания резко дернул на себя, пригнув голову зверя перпендикулярно своей груди. Вновь очутившись сверху, он дернул в противоположную сторону и намертво впечатал в землю обращенную вниз морду зверя. Свирепо рыча, дворф заставил шар из тел катиться дальше, а обезьяна завизжала в предсмертной муке, с закинутой назад головой и переломанной шеей.
С поразительной силой зверь высвободился из железной хватки дворфа и бешено забился в конвульсиях. Однако борьба для него уже закончилась. Он только дергался в судорогах и быстро умирал.
Теперь Джено осталось покончить с одним. Однако ему пришлось убедиться, что оставшаяся в живых обезьяна с толком (как ей казалось) использовала момент, когда он отвлекся. Своими сильными челюстями зверь крепко обхватил кровоточащую руку Джено. Дворф зарычал и согнул правую руку. Эта рука, рука кузнеца, привыкшего работать с молотами, напряглась и раздулась, вынуждая обезьяну шире и шире открывать пасть.
И глаза ошеломленного зверя тоже открывались шире и шире.
— Ты думаешь, это больно? — с насмешливо-недоверчивой интонацией произнес дворф. Он посмотрел на вгрызающуюся ему в руку обезьяну, затем перевел взгляд на свою свободную и поднятую вверх руку. — Это еще не больно, — пояснил он и состроил «козу». — А вот это больно!
Он резко провел свободной рукой вперед, втыкая пальцы в глаза обезьяны, а тем временем стряхивая ее с другой руки. Тут же отдернув освободившуюся руку, он сложил ее в кулак и врезал уродине прямо в морду.
Покачнувшись, обезьяна удержала равновесие, но стояла оглушенная. И когда дворф обрушил на нее новый удар, она не делала попыток защищаться. И опять животное пошатнулось, но не упало. Тогда Джено лбом влепил обезьяне удар прямо в нос, буквально размазав его по обезьяньей морде. Рванувшись, обезьяна отлетела в сторону.
Однако приземлиться ей не пришлось, потому что сильная рука дворфа ухватила ее за шею и крепко сжала.
Джено посмотрел на свою окровавленную руку, прикидывая, не придется ли из-за раны приостанавливать работу кузнеца.
— Тебе не следовало этого делать, — объяснил он пребывающему в полубессознательном состоянии зверю и начал поворачивать свою мощную руку.
Шесть секунд, ровно столько же пущенных и свистящих в воздухе стрел — и количество обезьян сократилось с пяти до двух.
Кэлси бросил лук и извлек меч, одновременно пришпоривая коня и в скачке посылая его вперед, чтобы встретить грудью следующую атаку упорных чудовищ. Обезьяны накинулись на него одновременно, по одной с каждой стороны.
В последний момент Кэлси резко изменил направление, стараясь сделать так, чтобы обе обезьяны очутились справа от него. Но те были не менее проворны и сделали соответствующий поворот. Нисколько этим не испуганный, эльф неустрашимо размахнулся мечом, направляя удар налево, в зверя. Как и следовало ожидать, испуганное животное распахнуло крылья, сдаваясь и оттягивая время, и упало на спину. Лезвие меча Кэлси молнией мелькнуло направо, задев изогнутый вниз коготь и отхватив полноги животного.
Инстинкт подсказывал Кэлси, что находящийся по левую руку от него зверь вот-вот бросится на него и что он находится по отношению к нему в уязвимой позиции. Поэтому Кэлси не препятствовал инерционному движению своего тела направо, вслед за мечом. Он перегнулся почти до самой земли, но добился своего: изогнутые когти обезьяны хватали лишь воздух.
Однако Кэлси, в отличие от Гэри, не упал с коня. О тильвит-тегах ходила слава как об искуснейших наездниках Волшебноземья, и Кэлси ни в малейшей степени не посрамил эту репутацию. Теперь он висел под животом скакуна, между его работающими, точно мощные рычаги, ногами. Постепенно, цепляясь и подтягиваясь, он перебрался на спину коня и изо всей силы натянул уздечку, осаживая его. В первом раунде победа осталась за Кэлси, но обезьяны уже приближались с другой стороны, чтобы начать второй.
Ну что ж, Кэлси был не прочь доставить им это удовольствие. Обезьяны вновь попытались напасть на него с флангов, по одной с каждой стороны, и на этот раз Кэлси пустился прямо «сквозь строй», рубя мечом налево, направо и вновь налево. Меч так и мелькал в воздухе, лишая обезьян возможности хоть как-то действовать. В результате сам Кэлси отделался лишь незначительной ссадиной на руке.
Он был подготовлен лучше, и его изощренный ум испытанного воина работал быстро. Он послал коня в третью атаку, на этот раз развернувшись еще до того, как обезьяны успели догнать его. На полном скаку он перекинул одну ногу через спину коня и теперь стоял в стремени на одном его боку, используя его тело в качестве прикрытия от нападающей справа обезьяны. Как и в первый раз, Кэлси полностью предвидел реакцию своих противников. Обезьяна слева вильнула далеко в сторону, не имея никакого желания сшибаться с эльфом в лобовой атаке. Тем временем нападавшее справа животное, введенное в заблуждение маневром Кэлси и считавшее, что эльф занят его товарищем, бросилось на коня.
Кэлси отклонился налево, затем вновь вскочил в седло и выбросил меч в прямом ударе. Оружие вошло обезьяне в грудь и резко потяжелело фунтов на пятьдесят. Но Кэлси не выронил его и продолжал скачку, держа в руках меч с насаженной на него обезьяной. Совсем рядом, за спиной Кэлси, раздался пронзительный крик. Кэлси понял, что ушедшая от столкновения обезьяна возвращается обратно. Лежа на боку поперек лошадиной спины и с трудом удерживая свисающий до самой земли меч с насаженной на него обезьяной, Кэлси находился в незавидном положении.
Имея несколько вариантов, эльф предпочел скинуть мертвую обезьяну прямо за собой. Соскальзывая с лезвия меча, тело преградило путь летящему на эльфа животному, которое было вынуждено отпихнуть тело от себя, в результате утратив скорость и потеряв преимущество разгона. К тому времени, когда обезьяна восстановила равновесие и пришла в себя, Кэлси также сориентировался. Он опять развернул лошадь и послал ее в следующую атаку. Увидев, что осталась в одиночестве, обезьяна не захотела связываться с эльфом и бешено забила крыльями, пытаясь уйти от греха подальше.
Меч Кэлси ранил ей крыло, и полет превратился в беспомощное трепыхание. Животное камнем падало вниз и вновь взлетало, его бросало то туда, то сюда, оно перевернулось в воздухе и в конце концов, все также трепыхаясь, опустилось на землю. Охваченная ужасом обезьяна попыталась убежать, но разве ее скорость могла сравниться со скоростью могучего скакуна Кэлси? Конь обрушился на жалкого зверя, кости затрещали под копытами.
Обезьяна лежала в грязи и пыли с размозженным хребтом и, уже умирая, беспомощно смотрела на Кэлси, как он вновь повернул коня.
Но у Кэлси не было времени приканчивать неудачливое животное. Его взгляд уже был устремлен назад, на дорогу. Он увидел скачущую рысцой лошадь Гэри и был внезапно поражен отсутствием на ней всадника. Увидел гнома, как он на своем забавном приспособлении с разгона вкатывается в самую гущу доброй дюжины щелкающих зубами монстров.
А лук Кэлси валялся на земле за много ярдов от него.
На этот раз Гэри отвел от Джербила опасность, но гном отдавал себе отчет, что это лишь временная передышка, которая вряд ли продлится долго. На хвосте у него по-прежнему висела целая стая, и на подмогу ей с противоположной стороны приближались еще несколько — те, которые пронеслись мимо Гэри Леджера.
— Чтоб вас черти побрали, чтоб вам в преисподнюю провалиться! — воскликнул гном, бешено наяривая педалями, а рукой тем временем пытаясь наладить заевший рычаг управления защитными зонтами.
— Ну и заваруха, — пробормотал прятавшийся на некотором расстоянии Микки Мак-Микки. Зрелище напоминало некий странный вариант игры в «курицу и цыплят» — Джербил на полной скорости увлекал за собой одну ораву обезьян, в то время как вторая и более многочисленная летела им навстречу.
Обезьяны заверещали, Джербил завопил, и в последний перед столкновением момент гном обеими руками ухватился за рулевое колесо, сделал резкий поворот в одну сторону и сразу же в другую. Квадрицикл закрутило, от вращающихся вхолостую колес в воздухе смерчем закрутилась пыль.
Когда обе группы столкнулись в воздухе, Джербил дернул за еще один рычаг, регулирующий положение сиденья. Сиденье откинулось, и теперь Джербил почти лежал между высокими колесами.
Обезьяны с налету врезались друг в друга, влепились в квадрицикл, ударили тяжелыми телами бедного Джербила. На какое-то мгновение группа застыла, охваченная всеобщим оцепенением, а затем от бока кучи-малы отделился квадрицикл и медленно покатил прочь. Но тут пришли в себя и обезьяны, и положение гнома резко усложнилось.
С поверхности дороги взметнулись сети и влетели в самую гущу скопления. Обезьяны с визгом метались из стороны в сторону и сделали бы друг из друга полную яичницу, если бы магическая сила Микки не пошла на убыль. Он не смог больше поддерживать существование иллюзии. Сети рассеялись в воздухе.
Более реальными были стрелы, поток которых обрушился на обезьян, а также молоты — вращаясь, они летели с противоположной стороны. Гном пребывал в совершенно беспомощном состояшш — он практически потерял сознание. Чего нельзя было сказать ни об эльфе — сцепив зубы, он на полном скаку разил врагов, ни о бегущем дворфе — хохоча во всю глотку и быстро перебирая коротенькими ножками, он швырял один молот за другим.
Случилось так, что молот Джено и стрела Кэлси одновременно попали в выделяющегося своими крупными размерами вожака стаи. Молот вышиб у него из легких воздух, а стрела довершила работу, дав возможность этому воздуху со свистящим бульканьем выйти через аккуратное отверстие в глотке зверя.
Те обезьяны, которые еще были в состоянии летать, сделали это. Семь из девяти убрались прочь, две других стали жертвами стрел Кэлси. Три оставшихся в живых обезьяны сомкнули свои ряды против нападающего дворфа и все вместе нашли свою смерть там, где стояли.
Глава девятая
БРЕМАР
Рыжебородый человек огромного роста медленно шел по каменистой горной тропе. На одном плече он без видимого напряжения нес большой меч. Под ним полнилась поднимающимся вверх туманом горная долина, в которой приютился маленький и аккуратный городок Гондабугган.
Рука Роберта крепко обхватила рукоятку меча. Он терпеть не мог пребывания в ограничивающем его возможности человеческом облике. Ему хотелось парить в высоте, на крыльях ветров, наслаждаясь ощущением мощи своей драконьей природы.
Но Роберт прожил на свете много веков и был поэтому столь же мудр, сколь и силен. Он подозревал, что сообразительные гномы уже успели разослать весть о его прибытии. Из этого следовало, что и тупоголовые горные дворфы, и обитающие в рассыпанных по склонам грозных гор жалкие людишки вовсю готовятся к встрече с ним. Даже эйфория от сознания того, что его главная соперница колдунья Керпдвен заперта на своем острове, не заставила Роберта потерять голову и пренебречь подобающей случаю осторожностью.
Если он хочет забрать страну в свои руки, то должен делать это постепенно, захватывая одну деревню за другой. И так уж получилось, что Гондабугган имел несчастье оказаться ближайшим к логову вурма поселением.
Хотя Роберт и пребывал сейчас в облике человека, но не утратил свойственную драконам обостренность ощущений. Потянув носом, он уловил запах стражи гномов и еще один, незнакомый и неожиданный запах задолго до того, как его близкое присутствие было заподозрено. Укрывшись под каменистым навесом на расстоянии около пятидесяти футов от гномов, он навострил уши, ловя каждое слово.
— Говорят, войско Киннемора уже в пути, — произнес дворфский голос.
— Это воистину удивительно! — взволнованно отозвался гном. — Воистину удивительно!
— Этот король — в каждой бочке затычка! Уж конечно, без него и тут не обошлось! — отвечал дворф. — Копье и доспехи Донигартена украдены. Это сделали эльф, который нанес поражение Роберту (с помощью Джено Молотобоя, конечно), и герой Гэри Леджер. Киннемор нервничает, в стране царит хаос.
— Воистину удивительно, — опять произнес гном. — Только подумать — Джербил Колбасник просто пролетел сквозь горы! Воистину удивительно!
— О, история гномов навеки сохранит его имя, — согласился второй гном, подтверждая свои слова хлопком коротких толстых ручек.
Такая недалекость вывела дворфа из себя, и он застонал от раздражения.
— Как вы не понимаете, артефакты и королевское войско важнее! — попытался втолковать он.
— Да, — раздался звучный, отдающийся эхом голос. В поле зрения стражи возник огромный, рыжеволосый и рыжебородый человек. — Это действительно важнее. Расскажи-ка мне об артефактах и о королевской армии.
Рука Роберта крепко обхватила рукоятку меча. Он терпеть не мог пребывания в ограничивающем его возможности человеческом облике. Ему хотелось парить в высоте, на крыльях ветров, наслаждаясь ощущением мощи своей драконьей природы.
Но Роберт прожил на свете много веков и был поэтому столь же мудр, сколь и силен. Он подозревал, что сообразительные гномы уже успели разослать весть о его прибытии. Из этого следовало, что и тупоголовые горные дворфы, и обитающие в рассыпанных по склонам грозных гор жалкие людишки вовсю готовятся к встрече с ним. Даже эйфория от сознания того, что его главная соперница колдунья Керпдвен заперта на своем острове, не заставила Роберта потерять голову и пренебречь подобающей случаю осторожностью.
Если он хочет забрать страну в свои руки, то должен делать это постепенно, захватывая одну деревню за другой. И так уж получилось, что Гондабугган имел несчастье оказаться ближайшим к логову вурма поселением.
Хотя Роберт и пребывал сейчас в облике человека, но не утратил свойственную драконам обостренность ощущений. Потянув носом, он уловил запах стражи гномов и еще один, незнакомый и неожиданный запах задолго до того, как его близкое присутствие было заподозрено. Укрывшись под каменистым навесом на расстоянии около пятидесяти футов от гномов, он навострил уши, ловя каждое слово.
— Говорят, войско Киннемора уже в пути, — произнес дворфский голос.
— Это воистину удивительно! — взволнованно отозвался гном. — Воистину удивительно!
— Этот король — в каждой бочке затычка! Уж конечно, без него и тут не обошлось! — отвечал дворф. — Копье и доспехи Донигартена украдены. Это сделали эльф, который нанес поражение Роберту (с помощью Джено Молотобоя, конечно), и герой Гэри Леджер. Киннемор нервничает, в стране царит хаос.
— Воистину удивительно, — опять произнес гном. — Только подумать — Джербил Колбасник просто пролетел сквозь горы! Воистину удивительно!
— О, история гномов навеки сохранит его имя, — согласился второй гном, подтверждая свои слова хлопком коротких толстых ручек.
Такая недалекость вывела дворфа из себя, и он застонал от раздражения.
— Как вы не понимаете, артефакты и королевское войско важнее! — попытался втолковать он.
— Да, — раздался звучный, отдающийся эхом голос. В поле зрения стражи возник огромный, рыжеволосый и рыжебородый человек. — Это действительно важнее. Расскажи-ка мне об артефактах и о королевской армии.