Страница:
17 стекло и золото
и талисманы,
вино и сусло,
скамьи веселья,
железо Гунгнира,[532]
грудь коня Грани,[533]
ноготь норны
и клюв совиный.
18 Руны разные
все соскоблили,
с медом священным
смешав, разослали, —
у асов одни,
другие у альвов,
у ванов мудрых,
у сынов человечьих.
19 То руны письма,
повивальные руны,
руны пива
и руны волшбы, —
не перепутай,
не повреди их,
с пользой владей ими;
пользуйся знаньем
до смерти богов!
20 Теперь выбирай,
коль выбор предложен,
лезвия клен,[534] —
речь иль безмолвье;
решай, а несчастья
судьба уготовит.
[Сигурд сказал:]
21 Не побегу,
даже смерть увидав,
я не трус от рожденья;
советы благие
твои я приму,
покуда я жив.
[Сигрдрива сказала:]
22 Первый совет мой —
с родней не враждуй,
не мсти, коль они
ссоры затеют;
и в смертный твой час
то будет ко благу.
23 Совет мой второй —
клятв не давай
заведомо ложных;
злые побеги
у лживых обетов,
и проклят предатель.
24 А третий совет —
на тинг придешь ты,
с глупцами не спорь;
злые слова
глупый промолвит,
о зле не помыслив.
25 Но и смолчать
ты не должен в ответ, —
трусом сочтут
иль навету поверят;
славы дурной
опасайся всегда;
назавтра убей
лжеца, тем отплатишь
за подлую ложь.
26 Четвертый совет —
если в пути
ведьму ты встретишь,
прочь уходи,
не ночуй у нее,
если ночь наступила.
27 Бдительный взор
каждому нужен,
где гневные бьются;
придорожные ведьмы
воинам тупят
смелость и меч.
28 Пятый совет мой —
увидишь красивых
жен на скамьях,
да не смутится
твой сон, и объятьями
не соблазняй их!
29 Совет мой шестой —
если за пивом
свара затеется,
не спорь, если пьян,
с деревом битвы,[535]
хмель разуму враг.
30 Песни и пиво
для многих мужей
стали несчастьем,
убили иных
или ввергли в беду,
печальна их участь.
31 Совет мой седьмой —
если ты в распре
с мужами смелыми,
лучше сражаться,
чем быть сожженным
в доме своем.
32 Совет мой восьмой —
зла берегись
и рун коварных;
дев не склоняй
и мужниных жен
к любви запретной!
33 Девятый совет —
хорони мертвецов
там, где найдешь их,
от хвори умерших,
в волнах утонувших
и павших в бою.
34 Омой мертвецу
голову, руки,
пригладь ему волосы;
в гроб положив,
мирного сна
пожелай умершему.
35 Десятый совет —
не верь никогда
волчьим клятвам,[536] —
брата ль убил ты,
отца ли сразил:
сын станет волком
и выкуп забудет.
36 Гнев и вражда
и обида не спят;
ум и оружие
конунгу надобны,
чтоб меж людей
первым он был.
37 Последний совет мой —
друзей коварства
ты берегись;
недолго, сдается мне,
жив будет конунг —
множатся распри.
Отрывок Песни о Сигурде
[Хёгни сказал:]
1 «В чем пред тобою
Сигурд повинен,
что хочешь ты смелого
жизни лишить?»
[Гуннар сказал:]
2 «Сигурд обеты
дал мне и клятвы,
клятвы мне дал
и все нарушил:
меня обманул,
а должен был крепко
клятвы блюсти,
обеты исполнить!»
[Хегни сказал:]
3 «Брюнхильд тебя,
зло замышляя
и горе готовя,
к гневу понудила!
Не простит она Гудрун
счастливого брака
и то не простит,
что ею владел ты».
4 Жарили волка
одни, а другие
резали змей,
иные же злобно
Готторму дали
вороньего мяса[537]
перед тем, как героя
смогли погубить.
5 Гудрун снаружи
стояла, дочь Гьюки,
такие слова
сказала она:
«Где же Сигурд,
воинов вождь,
если братья мои
первыми едут?»
6 Одно лишь в ответ
вымолвил Хёгни:
«Надвое Сигурда
мы разрубили,
конь склонился
над конунгом мертвым!»
7 Сказала тогда
Брюнхильд, дочь Будли:
«Владейте на счастье
землей и оружьем!
Всем бы владел
Сигурд один,
если бы дольше
жизнь сохранил он.
8 Не подобало
там ему править
Гьюки наследьем,
великой дружиной,
если пять сыновей
вырастил Гьюки,
к битвам готовых,
в правленье умелых!»
9 Брюнхильд тогда
от души рассмеялась,
так что жилье
все загудело:
«Долго владеть вам
землей и дружиной,
если смогли вы
князя убить!»
10 Гудрун ответила,
Гьюки дочь:
«Речь ты ведешь
злую, преступную!
Гуннара, боги,
за зло покарайте!
Могильщика Сигурда
месть ожидает!»
11 Убит был Сигурд
к югу от Рейна, —
с дерева ворон
каркнул громко:
«Атли о вас
клинки окровавит![538]
Злобных убийц
клятвы погубят!»
12 Поздний был вечер,
выпили много,
каждый слова
говорил веселые,
потом улеглись
и спокойно заснули,
Гуннар один
дольше всех бодрствовал.
13 Стал ногой шевелить,
рассуждая долго,
о том начал думать
дружины губивший,
что ворон с орлом
промолвили с дерева,
когда возвращались
братья домой.
14 Брюнхильд, дочь Будли,
конунга дочь,
рано она,
до рассвета, проснулась:
«Хотите иль нет —
о беде говорю я!
О горе скажу, —
как умолчать мне!»
15 Это услышав,
все замолчали, —
понять не могли,
что с женщиной сталось,
отчего она, плача,
о том говорит,
о чем со смехом
просила героев.
[Брюнхильд сказала:]
16 «Гуннар, я сон
страшный увидела:[539]
холод в палате
и ложе холодное,
а ты, конунг, едешь,
счастья лишенный,
закованный в цепи
между воителей
вражьей дружины:
так погибнет
весь Нифлунгов[540] род, —
вы нарушили клятвы!
17 Гуннар, ответь мне,
разве забыл ты,
что кровь вы смешали
в знак побратимства!
Плохо ему
ты платишь за дружбу, —
первым другом
тебя считал он!
18 Когда отправился
смелый герой
сватать меня,
тогда доказал он,
что не по-вашему
клятве он верен,[541]
той, что давал
юному конунгу:
19 меч положил,
убранный золотом,
конунг великий
меж нами на ложе, —
был клинок
в огне закален,
капли яда
таил он в себе…»
ОсмертиСигурда
Здесь в этой песни рассказывается о смерти Сигурда и говорится, что он был убит вне дома. Но некоторые говорят, что он был убит в постели, спящий.[542] А немецкие мужи говорят, что он был убит в лесу.[543] А в Древней Песни о Гудрун говорится, что Сигурд и сыновья Гьюки ехали на тинг, когда его убили.[544] Однако все говорят единогласно, что убийцы нарушили верность ему и напали на него лежащего и не готового к защите.
Первая Песнь о Гудрун
Гудрун сидела над мертвым Сигурдом. Она не плакала, как другие женщины, но грудь ее разрывалась от горя. Жены и мужи подходили утешить ее. Но это было нелегко.
Говорят, что Гудрун отведала сердца Фафнира и поэтому понимала язык птиц.
Вот что еще сложено о Гудрун:
Брюнхильд не хотела жить после смерти Сигурда. Она велела убить восьмерых своих рабов и пять рабынь. Затем она пронзила себя мечом насмерть, как об этом рассказывается в Краткой Песни о Сигурде.
Говорят, что Гудрун отведала сердца Фафнира и поэтому понимала язык птиц.
Вот что еще сложено о Гудрун:
Песнь о Гудрун
Гудрун ушла оттуда в лес, в пустыню, поехала в Данию и жила там у Торы, дочери Хакона, семь полугодий.
1 Так было – смерти
желала Гудрун,
над Сигурдом мертвым
горестно сидя;
не голосила,
руки ломая,
не причитала,
как жены другие.
2 Мудрые ярлы
к ней подходили,
скорбь ее
пытались рассеять.
Не было слез
горючих у Гудрун, —
горе великое
грудь разрывало.
3 Знатные жены
ярлов сидели,
золотом убраны,
против Гудрун;
каждая горе
свое вспоминала,
речь заводила
о самом горьком.
4 Молвила Гьявляуг,
Гьюки сестра:
«Счесть невозможно
несчастья мои, —
я пятерых
мужей потеряла,
трех сестер,
трех сыновей,
восемь братьев —
и все ж живу я!»
5 Не было слез
горючих у Гудрун:
гибель юноши,
конунга смерть,
горе великое
камнем легло.
6 Молвила Херборг,
владычица гуннов:[545]
«Горе мое
еще тяжелее, —
семь сыновей
на юге погибли,
муж мой тоже
в сече зарублен;
7 мать и отец
и четверо братьев
морю достались, —
ветер настиг их,
била волна
о борт корабля.
8 Сама их одела,
сама убрала их,
сама схоронила
тела родимых.
В полгода всех
потерять довелось мне,
не было мне
ни в чем утешенья.
9 В плен тогда же
сама я попала,
рабство изведала
в те полгода;
жену вождя
одевала и обувь
ей подавала
каждое утро.
10 Ревновала она,
бранила меня,
жестокими были
ее побои;
хозяина лучше
нигде не видала,
хозяйки хуже
нигде не встречала!»
11 Не было слез
горючих у Гудрун:
гибель юноши,
конунга смерть,
горе великое
камнем легло.
12 Гулльранд, дочь Гьюки,
молвила так:
«Мудрой слывешь ты,
приемная мать,
а жену молодую
утешить не в силах, —
пусть она видит
мертвого конунга!»
13 Сдернула саван
с тела Сигурда,
к ногам жены
подушку метнула:
«Вот он! Прильни
губами к устам, —
ведь так ты его
живого встречала!»
14 Горестно взор
бросила Гудрун
на голову князя
в сгустках крови,
на очи героя,
померкшие ныне,
на жилье души,[546]
мечом рассеченное.
15 Вскрикнув, грянулась
оземь Гудрун;
косы рассыпались,
вся покраснела,
хлынули слезы
дождем на колени.
16 Горько заплакала
Гудрун, дочь Гьюки,
слез поток
оросил покрывало,
а во дворе
закричали громко
гуси, прекрасные
Гудрун птицы.
17 Молвила Гулльранд,
дочь Гьюки: «Знаю, —
большей любви.
чем ваша, не видели
между людьми,
на земле живущими!
Места себе ты
не находила,
сестра, если Сигурда
нету с тобою!»
[Гудрун сказала:]
18 «Сигурд рядом
с сынами Гьюки
как стебель лука,
из трав встающий,
как в ожерелье
камень сверкающий,
самый ценный
среди каменьев!
19 Чтили меня
воины конунга
больше, чем дев
Одина[547] смелых.
Как ивы листва,
стала я жалкой, —
смерть повелителя
сделала это!
20 Ни на скамье его нет,
ни на ложе, —
в этом повинны
Гьюки сыны!
Гьюки сыны
повинны в несчастье,
горькие слезы
льет их сестра!
21 Как ваши клятвы
ложными были,
пусть ваши земли
так опустеют!
Гуннар, не впрок
пойдет тебе золото;
эти запястья —
гибель твоя,
ты ведь Сигурду
клятвы давал!
22 Двор наш видал
дни веселее,
чем день, когда был
оседлан Грани
и Сигурд к Брюнхильд
свататься ехал,
к женщине злой,
в час зловещий!»
23 Молвила Брюнхильд,
Будли дочь:
«Пусть потеряет
детей и мужа
та, что нынче
слезы пролить
тебе помогла
и речь вернула!»
24 Молвила Гулльранд,
Гьюки дочь:
«Лучше молчи!
Ненавистна ты всем!
Ты виновна
в смерти героев!
Злой судьбы
волнами гонимая,
ты семерых
конунгов горе,[548]
ты мужьям
гибель несешь!»
25 Молвила Брюнхильд,
Будли дочь:
«Атли тогда
зло совершил,[549]
от Будли рожденный
брат мой родной,
26 когда мы увидели
в доме гуннов
на князе огонь
ложа дракона.[550]
Дорого стоило
то сватовство,
вечно о нем
я сокрушаюсь!»
27 Став у столба,
собирала силы;
взор Брюнхильд,
дочери Будли,
ярко пылал,
ядом дышала,
глядя на раны
мертвого Сигурда.
Брюнхильд не хотела жить после смерти Сигурда. Она велела убить восьмерых своих рабов и пять рабынь. Затем она пронзила себя мечом насмерть, как об этом рассказывается в Краткой Песни о Сигурде.
Краткая Песнь о Сигурде
1 Давно это было, —
Сигурд-воитель,
юный Вёльсунг,
у Гьюки гостил;
клятвы он принял
от братьев обоих,[551]
верности клятвы
от воинов смелых.
2 Сигурду дали
казну и невесту —
юную Гудрун,
Гьюки дочь;
пиры и беседы
долгими были
у Гьюки сынов
и юного Сигурда,
3 пока не уехали
свататься к Брюнхильд,
и Сигурд с ними
вместе поехал,
юный Вёльсунг,
в битвах искусный.
Женой назвал бы
ее, если б мог!
4 Юноша с юга
меч положил
обнаженный на ложе
меж ней и собой;
женщину он
не целовал,
не обнимал
гуннский[552] конунг,
деву сберег он
для сына Гьюки.[553]
5 Она в своей жизни
позора не знала,
обид от судьбы
еще не изведала,
не знала тревог
ни мнимых, ни истинных,
но путь преградила
злая судьба!
6 Сидя под вечер
около дома,
так, не таясь,
дева сказала:
«Будет Сигурд
в объятьях моих,
юный герой,
или умрет!
7 Так я сказала,
а после раскаюсь:
Гудрун – жена его,
я – жена Гуннара,
норны сулили нам
долгое горе!»
8 Часто выходит,
полная злобы,
на льды и снега
в вечернюю пору,
когда он и Гудрун
в постель ложатся
и Сигурд жену
обвивает покровом
и в объятья берет ее
гуннский конунг.
9 «Нет у меня
ни мужа, ни радости, —
радость из гнева
себе изготовлю!»
10 Ненавидя, она
убийство задумала:
«Гуннар, ты скоро
навек потеряешь
землю мою
и меня вместе с нею —
с конунгом мне
счастья не видеть!
11 Поеду туда,
откуда приехала,
там я жила
у родичей близких:
там я останусь
для жизни сонной,
коль не убьешь ты
конунга Сигурда,
если над ним
ты не возвысишься!
12 Сын пусть отправится
вслед за отцом!
Волка кормить[554]
больше не будет!
Легче вражда
идет к примиренью,
если в живых
нет больше сына».
13 Гуннар печально
повесил голову,
день целый сидел он
в смятенье горестном;
не ведал совсем,
как поступать
ему подобало,
не видел он вовсе,
как поступить
ему в этом деле, —
ибо он знал,
что Вёльсунг погибнет
и будет ужасной
эта потеря.
14 Долгое время
томился в, раздумье:
прежде такого
еще не бывало,
чтоб конунгов жены
царство бросали.
С Хёгни он стал
совещаться тайно,
тот ему верным
во всем был другом.
[Гуннар сказал:]
15 «Всех мне дороже
Брюнхильд, дочь Будли,
всех женщин она
лучше и краше;
скорее готов я
с жизнью расстаться,
чем этой жены
потеряю сокровища!
16 Не хочешь ли князя
убить и богатства
княжьи присвоить?
Отлично владеть
сокровищем Рейна[555]
и жить в довольстве,
правя страною
И радуясь счастью!»
17 Одно лишь в ответ
вымолвил Хёгни:
«Не подобает нам
так поступать —
мечом рассечь
памп данные клятвы,
клятвы, что дали мы,
наши обеты!
18 Не знаем людей
счастливее нас,
пока вчетвером[556]
дружиной мы правим,
пока невредим
гуннский Бальдр войска:[557]
родства на земле
не найти достойнее,
если бы впятером
за долгую жизнь
взрастить сынов
знатного рода!
19 Знаю, откуда
дороги ведут:
Брюнхильд страсть
слишком сильна!»
[Гуннар сказал:]
20 «Готторма мы
толкнем на убийство,
младшего брата,
еще неразумного!
Не произнес он
клятвы, что дали мы,
клятв, что давали мы,
наших обетов».
21 Легко согласился
поспешный в поступках:
Сигурду меч
в сердце вонзил.
22 Отмстить захотел
воинственный конунг,
меч свой метнул
в юнца неразумного:
с силою Грам
брошен был в Готторма,
светлый клинок,
рукою смелого.
23 Надвое был
рассечен убийца,
прочь голова
отлетела с плечами,
рухнули ноги,
назад завалились.
24 Гудрун заснула,
горя не зная,
на ложе своем
с Сигурдом рядом —
но пробудилась
в печали и страхе,
увидев на ложе
кровь друга Фрейра.[558]
25 Так сильно она
всплеснула руками,
что духом могучий
поднялся на ложе:
«Гудрун, не плачь,
жена моя юная, —
братья твои
живы еще![559]
26 Есть у меня
юный наследник,
как его вызволить
из вражьего дома?
Братья твои
задумали новое,
замыслы их
злобны и пагубны.
27 Сына сестры их
такого но будет,
хотя б семерых
ты породила!
Твердо я знаю
причину беды:
Брюнхильд одна
во всем виновата!
28 Дева любила
меня одного,
но Гуннару я
не нанес ущерба;
узы родства
соблюдал и клятвы,
чтоб другом жены его
не был я прозван».
29 Жена застонала, —
конунг скончался:
так сильно она
всплеснула руками,
что зазвенели
кубки в углу,
а во дворе
откликнулись гуси.
30 Тогда рассмеялась
Брюнхильд. дочь Будли,
единственный раз
от души рассмеялась,
когда на ложе
своем услыхала
рыданья громкие
дочери Гьюки.
31 Сказал тогда Гуннар,
вождь дружины:
«Не от веселья
и не от радости
ты рассмеялась,
злобная женщина!
Отчего покраснела,
чудовищ родившая?
Скоро умрешь ты! —
так мне сдается.
32 Тебе подобало б
своими глазами
увидеть, как Атли
мы изрубили бы,
брата увидеть
раны кровавые,
могла бы ты их
ему перевязывать!»
[Брюнхильд сказала:]
33 «Тебя не виню:
ты храбро бился!
Злобы твоей
не страшится Атли.
Из вас двоих
проживет он дольше,
и силой тебя
он превзойдет.
34 Скажу я, Гуннар, —
ты сам это знаешь, —
поспешно вы
преступленье свершили!
Свободна во всем,
запретов не зная,
в богатстве жила
я в братнином доме.
35 И замуж я
идти не хотела,
покуда вы, Гьюкунги,
к нам не приехали, —
трое[560] верхом,
великие конунги, —
лучше бы не было
этой встречи!
39 Тому обещалась,
кто, в золоте весь.
правил Грани;
ничем на вас
он не был похожим,
ни взором своим,
ни своим обличьем —
хоть вы и казались
князьями великими!
36 Тогда мне Атли
тайно поведал,
что он делить
достоянье не станет,
ни земли, ни золота,
мне не отдаст
моей половины,
коль замуж не выйду, —
те земли, что мне,
молодой, обещал,
казну ту, что мне,
молодой, отсчитал он.
37 В смятенье тогда
душа моя стала:
убивать ли бойцов мне?
Кольчугу надев,
разить ли дружинников
брату в подмогу?
Все бы тогда
это проведали,
и многим тогда
беды грозили бы.
38 Мы наш уговор
блюсти согласились:
очень хотела я
золото взять —
красные кольца
сына Сигмунда, —
сокровищ иных
я не желала.
40 Один, а не многие,
был мне дорог,
женщины дух
не был изменчивым!
Атли в этом
сам убедится, —
когда он услышит
о смерти моей, —
41 что не слабой была
жена, если заживо
в могилу идет
за мужем чужим, —
то будет месть
за обиду мою!»
42 Поднялся Гуннар,
конунг великий,
на плечи женщине
руки вскинул;
начали все,
один за другим,
ее отговаривать,
силой удерживать.
43 Всех оттолкнула
она от себя,
всех, кто мешал
долгой поездке.
44 Хёгни он стал
звать на совет:
«Хочу, чтобы воины
были в палате
твои и мои!
Эту жену
не должно пускать
в поездку смертельную,
пока не возникнет
помеха другая:
тогда пусть вершится,
что предназначено!»
45 Одно лишь в ответ
вымолвил Хёгни:
«Пусть не мешают
долгой поездке,
не вернется она
никогда оттуда!
Злобной она
родилась у матери,
рожденной была,
чтобы горе чинить,
многих людей
в беду повергая!»
46 Беседу окончив,
печальный ушел он.
А земля ожерелий[561]
делила сокровища.
47 Добро свое все
она оглядела,
мертвых рабынь
и служанок убитых,[562]
надела кольчугу, —
горестно было ей, —
прежде чем меч
в себя вонзила.
48 Упала она
сбоку на ложе
и, сталью пронзенная,
так промолвила:
49 «Пусть подойдут
те, кто золото хочет
и серебро
мое получить!
Каждой я дам
золотые запястья,
покрывала в узорах,
пестрые ткани!»
50 Все были безмолвны,
все размышляли,
и вместе ей
так все ответили:
«Довольно убитых!
Жизнь дорога нам!
Не надо служанкам
оказывать чести».
51 Тогда, подумав,
жена молодая,
в одежде льняной,
слово промолвила:
«Я не хочу,
чтобы жизни лишались,
из-за меня
смерть принимая!
52 Пусть на ваших костях
не будут обильны
уборы богатые,
Меньи сокровища,[563]
когда доведется
встретиться нам.
53 Гуннар, послушай,
вот что скажу я:
жить для меня
не стало надежды.
Но и ваша ладья
на пути опасном,
пусть даже я
с жизнью расстанусь!
54 Скорей, чем думаешь,
с Гудрун помиритесь,
хоть славной жене,
живущей у конунга,
горестно помнить
о муже погибшем.[564]
55 Деву она
там родила, —
будет Сванхильд
как солнечный луч,
будет светлее
ясного дня.
56 Гудрун, что многим
гибель несла,
замуж ты выдашь
за славного мужа,
но брак тот не будет
очень счастливым;
Атли ее
в жены возьмет,
Будли рожденный,
брат мой родной.
57 Много могу я
припомнить недоброго
о том, как жестоко
была я обманута,
как я жила,
лишенная радости!
58 Ты, Гуннар, на Оддрун
захочешь жениться,
но Атли тебе
не даст согласья;
томиться вы станете
тайным желаньем:
полюбит тебя,
как я бы любила,
если б судьбой
то было назначено!
59 Атли тебя
будет преследовать,
будешь ты в яму
змеиную брошен.
60 Вскоре за этим
другое последует:
с жизнью простится
Атли, теряя
земли свои
и своих сыновей,
ибо в отчаянье
Гудрун его
на ложе пронзит
лезвием острым.
61 Лучше бы Гудрун,
вашей сестре,
за первым мужем,
за мертвым последовать,
если б ей дали
добрый совет
иль смелостью мне
была б она равной!
62 С трудом говорю,
но совет мой она
слушать не станет —
себя не убьет:
ее понесут
высокие волны
в иные края,
в Йонакра земли.
63…
Йонакра дети;
а Сванхильд ушлет
в другую страну,
дочь, от Сигурда
ею рожденную.
64 Погубит Сванхильд
Бикки совет,
ибо Ёрмунрекк
гибель приносит, —
так исчезнет
Сигурда род,
чтоб Гудрун больше