Страница:
«Ищу кого-нибудь, кто взломает защиту ZIP 'а. Хорошо заплачу. Отзовитесь. Тамара».
Аристарх, как раз в это время надумавший в поисках новых знакомств прогуляться по нескольким чатам, надменно хмыкнул, еще раз перечитал сообщение и развлечения ради решил отозваться:
«Здорово. Я Лэрд. Тамара, ты ищешь не там, где надо искать. На хорошего хакера, который мог бы помочь тебе в твоем деле, ты здесь не наткнешься. Если они с кем и общаются, то только между собой, а посещать подобные „клубы“— удар по их самолюбию. Я исключение. Тебе повезло, что мы с тобой сейчас пересеклись. Так что у тебя там за зип? Какой тип защиты? Ты что-нибудь в этом соображаешь?»
В одной из двух рамок, на которые было разделено окно чата, сразу же высветилась емкая фраза:
«Да ни хрена! Если б соображала, справилась бы сама». «А какими цифрами выражается это расплывчатое „хорошо заплачу“? —быстро набрал на клавиатуре Лэрд. — Или ты еще и сама не определила? Кстати, Тамара— это твой ник?»
«Меня так зовут,— неопределенно ответила его собеседница. — А насчет «хорошо заплачу» не беспокойся. Действительно, хорошо, но лишь по конечному результату. Если возьмешься за эту работу, о фишках конкретно договоримся при встрече. Еще есть вопросы?» «Ты симпатичная?»
«Смотря, на чей вкус. Лысая, с большим бампером, кривыми ногами и склочным характером… Лэрд, давай ближе к делу. Ты берешься за эту работу? Или готов мне кого-нибудь порекомендовать?»
Аристарх размышлял не дольше секунды. «Я всё сделаю сам»,— стремительно пробежал он пальцами по клавиатуре.
И подумал при этом, что раньше уже нарывался на неприятности из-за чрезмерной самоуверенности и склонности к авантюризму. Вот и сейчас, уверяя свою собеседницу в том, что «всё сделает сам»,он был совсем не уверен, что действительно сделает. Всё зависит от того, насколько надежна программа или даже две-три программы — если придется иметь дело с многоуровневой защитой, — и хватит ли этого самого сала в башке, чтобы понять алгоритм шифрования и, пользуясь этим, изготовить отмычку — написать крак. И сколько на это уйдет времени? Час? Сутки? Неделя? Вся жизнь? И вообще, что из себя представляет эта Тамара? Обычная несмышленая баба «с большим бампером, кривыми ногами и склочным характером», как себя описала? Или под таким псевдонимом выступает какая-нибудь бандитская кодла, неумолимая и скорая на расправу с теми, кто не справляется с взятыми на себя обязательствами?
«Нет, бандиты навряд ли. Какими бы они ни были деревянными, но размещать в обычном чате подобное объявление не стали бы», — успел прийти к выводу Лэрд, прежде чем его пальцы автоматически пробежались по клавиатуре:
«Тамара, ты прочла мой ответ? Если прочла, почему замолчала? Готова встретиться?»
«Да. Оставь номер своего телефона».
«Лучше ты».
«У меня его нет,— высветилось в нижней рамке окна. — Я живу в области. А общаюсь с тобой сейчас из Интернет-кафе. Гони телефон. Или прощаемся».
«Подожди. —Аристарх даже вспотел. Он понимал, что влезает в очередную заморочку. Но ему были очень нужны деньги. И он, сокрушенно вздохнув, напечатал свой номер. — …Звони только днем. По ночам я в сети, не пробьешься».
«Лады, парень. Тогда до завтра. У меня всё. До свидания».
«Пока».
…Лэрд был почти уверен, что никакая Тамара больше о нем и не вспомнит. Всё, что они обсуждали в чат-руме — простая пустышка.
Но она позвонила, как обещала, на следующий день. И у нее оказался приятный, низкий и чуть глуховатый голос.
— Привет, Лэрд. — Тамара придала этой коротенькой фразе легкую вопросительную интонацию (мол,с тем ли я сейчас разговариваю, с кем хотела?)
«С тем. Ты не ошиблась, подружка. — Аристарх постарался представить, как выглядит эта девица. Хоть приблизительно, определить по голосу, сколько ей лет. Не получилось. Единственное, в чем он не сомневался, так это в том, что она вовсе не лысая и не с кривыми ногами. Иначе настолько убийственно не описала бы себя. — И, наверное, не с таким уж и склочным характером. Впрочем, сомнений в том, что характер присутствует, нет. И, похоже, потверже, чем у меня», — самокритично отметил Лэрд, а вслух произнес:
— Привет. Как дела?
— У прокурора дела. У меня геморрои. Скажи, Лэрд, как мне тебя называть? У тебя есть нормальное имя?
— Аристарх.
— Я серьезно, приятель. — В тоне Тамары проскользнуло легкое раздражение.
— Я тоже, — вздохнул ее собеседник. — Понимаю, поверить непросто, но именно это записано в паспорте. Спасибо родителям. Они решили назвать меня так в честь прапрадеда. Как только в детстве из-за этого проклятого…
— Хорошо, верю, — перебила Тамара. — А воспоминаниями детства делись со своими подружками. Мне это не интересно. Что со взломом защиты? Берешься? Не передумал?
— Не передумал, — уверенно ответил Лэрд.
— Справишься?
— Справлюсь.
— Сколько тебе нужно времени?
Аристарх на вопрос не ответил. Лишь, держа возле уха телефонную трубку, молча пожат плечами. И Тамара, словно разглядев по телефонному кабелю этот неуверенный жест, произнесла:
— Да, понимаю. Задала дурацкий вопрос. Сам Господь Бог не может ответить, пока не пороется в этой проклятой защите. Ладно, у меня нет времени на разглагольствования. Порасспрашиваю тебя завтра при встрече. Где и когда? Для меня удобнее утром.
— Для меня тоже, — промямлил Лэрд. И состроив гримасу сидевшему рядом и прислушивающемуся к разговору Дрюкеру, сокрушенно покачал головой: «Ну и коза! Даже через телефонную трубку излучает такие флюиды энергии, что становится не по себе. Сильная девочка. Таким нелегко угодить, но такие зато и не привыкли скупиться». — Давай в десять утра у метро «Пионерская». Только я приду не один. Дело в том, что мы с моим другом работаем в паре…
— Да, понимаю, — опять не дала закончить фразу Тамара. — В паре, так в паре. Мне это до лампы. Как зовут твоего компаньона?
— Дрюкер.
— По-человечески?
— Влад.
— Хорошо. Я буду на черной «Ауди». Записывай номер.
— Запомню.
— Well… He опаздывайте. До завтра.
Повесив трубку, Лэрд состроил Дрюкеру очередную гримасу и опять покачал головой: «Конкретная девочка! Мне она нравится!»
…Но когда эта девочка эффектно выпорхнула из «А-шестой», остановившейся у обочины метрах в пятидесяти впереди его «Жигуля», у Аристарха аж перехватило дыхание. И он в который раз в жизни пожалел, что родители, помимо дурацкого имени, наградили его еще и маленькими ростом. Этой девице он был по плечо.
Платиновая блондинка лет двадцати с длинными, туго стянутыми в хвост на затылке волосами нажала на кнопочку на брелоке сигнализации, и «Ауди» коротко вякнул сигналом, провожая хозяйку, которая, не обращая внимания на дождь, неспешно направилась к ряду лотков, с которых торговали мороженым. В кожаной куртке-косухе, джинсах, плотно обтягивающих аппетитную попку, и в мягких, как мокасины, коричневых замшевых «казаках» она выглядела не просто эффектно, а стильно.Добавить к ее гардеробу широкий кожаный пояс с двумя револьверами, и эта девочка вполне бы могла рекламировать «Вагон Вилле» или «Ливайс». Ей вслед оборачивались. Она же плевать хотела на всех. Купила мороженое и, словно по подиуму, пошагала обратно к своей «А-шестой».
— Явилась раньше на десять минут, — негромко констатировал Лэрд. — И, похоже, одна. Уж слишком беспечна.
— А с чего бы ей не быть беспечной? — Дрюкер громко высморкался в (грязнее некуда)носовой платок, потом закурил сигарету. — И с чего бы ей быть не одной? Опять играешь в Джеймса Бонда? Почему ты решил, что эта красотка может быть какой-то подставой? Сдались мы кому-то! Не стоим даже того, чтобы ради нас гонять сюда эту блестящую «Ауди». А девка — скорее всего, какая-то «папина дочка», тиснувшая у своего бойфренда зип и подозревающая, что на нем он хранит телефоны своих любовниц. Только-то и всего. Ни один, даже самый дешевый, шпион или бандюга к нам бы не обратился. У них есть свои кадры. И так мы из-за твоих фантазий приперлись сюда на полчаса раньше. Давай Аристарх, шевели толстой задницей, иди знакомиться. И постарайся раскрутить ее хоть на сотню аванса…
Но с авансом сначала не получилось.
— Перетопчетесь, господа, — спокойно отрезала Тамара через десять минут, когда Дрюкер и Лэрд устроились на заднем сиденье ее иномарки и первым делом завели разговор о «хороших деньгах», о которых клиентка заикнулась в чат-руме два дня назад. — Если вы голодаете, пошли в магазин, куплю вам колбасы. Если вам нечем заправить ваше корыто, то ездите на трамваях. А еще лучше, сидите безвылазно дома и ломайте защиту. Чем скорее справитесь с этой работой, тем лучше для вас. Повторяю: плачу по результату и плачу хорошо.
— Понятно, — пробубнил Аристарх и достал из кармана пачку «Норд Стара». — Можно?
— Кури.
— Спасибо… Но я так и не услышал хоть что-то конкретное. Сколько?
— Пять штук.
— Рублей?!!
— Идиот, — обидно ухмыльнулась Тамара. — Ты держишь меня за дешевку? Пять тысяч баксов плюс бонус за срочность. Управитесь за неделю — умножаю ваш гонорар на два; за две недели — на полтора. Надеюсь, что с арифметикой у вас всё в порядке?
— И всё же… — решил вмешаться в разговор до сих пор скромно помалкивающий Дрюкер. Ему очень хотелось пива, а в кармане лежали лишь две монетки — пять рублей и десять копеек. Какое тут пиво! — И всё же…
— Еще одно условие, парни, — Тамара словно и не услышала Влада. — Всё время, пока будете работать с дискетой, я должна находиться при вас. Не хочу, чтобы вы подменили ее, и я оказалась с нулем…
— Скопируем ее трек в трек к себе в базу и сразу вернем, — в свою очередь перебил клиентку Лэрд (он не сомневался в том, что эта манерная фифа — уже его клиентка, и ощущал у себя в кармане тепло от десяти штук «зеленых», которые она посулила ею).— Или ты опасаешься, что если пробьемся к той информации, что заложена там, то используем ее для себя?
— Вы ничего не используете, — спокойно процедила Тамара. — У вас, может быть, и достанет масла в мозгах на то, чтобы кракнуть защиту, но, я надеюсь, хватит его и на то, чтобы не совать нос в ту канитель, которую вам лучше обходить стороной. Ну, а коли всё же полезете, то всё равно ни черта не поймете. Впрочем, не мне копать вам лежанку, если случится, что вы оказались чересчур любопытными… Так как, добазарились? У вас есть еще время, чтоб передумать. Отказаться и убираться к чертям!
— До-го-во-рились, — выдавил из себя Аристарх. Эта белобрысая бестия его откровенно пугала. Но десять штук баксов! Да и к тому же он был почти стопудово уверен в том, что Тамара просто гнет перед ними понты. Никакая она не крутая, хотя и выглядит на все сто.
«Проверить бы, как она поведет себя со мною в кроватке. Супер бы, только с подобными бабами ложиться в постель всё равно, что с гюрзою. Хватит и обещанных денег».
— Что же, договорились, значит, договорились, — впервые обозначила на мордашке некое подобие улыбки Тамара. — Отправляемся к вам, вы копируете зип… как вы там это назвали?
— Трек в трек.
— Именно так. И я жду результатов. Гольё [26]за вашу работу готово, получите сразу, как только я смогу считать с зипа информацию. Насчет неприятных последствий излишнего любопытства вы предупреждены. Что-нибудь упустила?
— Вроде бы нет, — неуверенно промямлил Лэрд. — И всё-таки насчет аванса… Может быть…
— Да подавись! — Тамара достала из сумочки пухлый лопатник и буквально швырнула Аристарху в лицо две пятисотрублевых бумажки. — Не дай бог, потратите их на бухалово. Разберетесь с дискетой, потом хоть упейтесь, хоть сдохните. А сейчас я буду звонить — проверять вас — по несколько раз на дню. И упаси вас Господь, если мне вдруг покажется, что вы не работаете, а занимаетесь какой-нибудь лабудой! Ты меня понял, «свинячье сало»? — уперлась она взглядом в Аристарха. И тот, судорожно засовывая деньги в карман, подумал:
«Стервоза! Знает, как с английского переводится мой ник-нэйм. И всё равно хамит. По сути, после подобного не мешало бы швырнуть ей эти две пятихатки обратно и сказать: „Я не на паперти. И пришел сюда не за милостыней, а за работой. Но если ты решила вести себя так, то извиняй, любезная барышня. Поищи себе других исполнителей“. И гордо свалить. Так поступил бы любой настоящий мужчина… Но я, должно быть, не настоящий, если эта белобрысая тварь меня гипнотизирует своим прищуренным взглядом как удав кролика. Сто лет назад было в моде понятие „магнетизм“. Так вот, энергию, которую излучает эта Тамара иначе, как магнетизмом, не назовешь. Страшная баба. И еще четверть часа назад можно было помыслить о том, что неплохо бы заняться с ней сексом! Да безобиднее трахаться с циркулярной пилой, чем с этой…»
— Вы довольны, ребята? Тогда поехали к вам. Скопируете дискету, я уезжаю домой и жду; вы пашете. И не забываете про бонус. Вперед?
— Вперед, — вздохнул Аристарх, открывая дверцу. У него было такое ощущение, что его оплевали, а он лишь украдкой утерся и делает вид, что ничего такого и не произошло. — Пристраивайся за моим «Жигулем». Я поеду потише, чтобы ты не отстала. Здесь всего два квартала.
— Да гони хоть, как сумасшедший, — презрительно усмехнулась Тамара, — всё равно, не отстану.
Она дождалась, пока Лэрд и Дрюкер вылезут из машины, автоматически хлопнула себя по карману, где лежал зип, и подумала, что паршивый денекв сущности не такой уж и паршивый.Во всяком случае, всё, что планировала на утро, пока исполняется без каких-либо напрягов. С защитой зипа начнут работать уже сегодня. Правда, не ясно, что из этого выйдет. Каких-то уж больно невзрачных наняла она исполнителей. Внешний вид, как говорится, абсолютно не внушает доверия. Не такими она представляла себе хакеров…
Мимо «Ауди» медленно проползла бежевая «копейка», и Тамара тронулась следом за ней.
«…Нет, не такими. Не внушают эти два дефективных доверия. Как бы ни учинили мне, ветошной, какой-нибудь маракеш. Но где искать кого-нибудь понадежнее их?
Черт их побери!!!»
Нет, всё-таки очень паршивый денек'
И отвратное настроение.
Может, действительно, из-за какого-то дурного предчувствия. Но ведь в дурные предчувствия Тамара не верила никогда.
ГЕРДА
Аристарх, как раз в это время надумавший в поисках новых знакомств прогуляться по нескольким чатам, надменно хмыкнул, еще раз перечитал сообщение и развлечения ради решил отозваться:
«Здорово. Я Лэрд. Тамара, ты ищешь не там, где надо искать. На хорошего хакера, который мог бы помочь тебе в твоем деле, ты здесь не наткнешься. Если они с кем и общаются, то только между собой, а посещать подобные „клубы“— удар по их самолюбию. Я исключение. Тебе повезло, что мы с тобой сейчас пересеклись. Так что у тебя там за зип? Какой тип защиты? Ты что-нибудь в этом соображаешь?»
В одной из двух рамок, на которые было разделено окно чата, сразу же высветилась емкая фраза:
«Да ни хрена! Если б соображала, справилась бы сама». «А какими цифрами выражается это расплывчатое „хорошо заплачу“? —быстро набрал на клавиатуре Лэрд. — Или ты еще и сама не определила? Кстати, Тамара— это твой ник?»
«Меня так зовут,— неопределенно ответила его собеседница. — А насчет «хорошо заплачу» не беспокойся. Действительно, хорошо, но лишь по конечному результату. Если возьмешься за эту работу, о фишках конкретно договоримся при встрече. Еще есть вопросы?» «Ты симпатичная?»
«Смотря, на чей вкус. Лысая, с большим бампером, кривыми ногами и склочным характером… Лэрд, давай ближе к делу. Ты берешься за эту работу? Или готов мне кого-нибудь порекомендовать?»
Аристарх размышлял не дольше секунды. «Я всё сделаю сам»,— стремительно пробежал он пальцами по клавиатуре.
И подумал при этом, что раньше уже нарывался на неприятности из-за чрезмерной самоуверенности и склонности к авантюризму. Вот и сейчас, уверяя свою собеседницу в том, что «всё сделает сам»,он был совсем не уверен, что действительно сделает. Всё зависит от того, насколько надежна программа или даже две-три программы — если придется иметь дело с многоуровневой защитой, — и хватит ли этого самого сала в башке, чтобы понять алгоритм шифрования и, пользуясь этим, изготовить отмычку — написать крак. И сколько на это уйдет времени? Час? Сутки? Неделя? Вся жизнь? И вообще, что из себя представляет эта Тамара? Обычная несмышленая баба «с большим бампером, кривыми ногами и склочным характером», как себя описала? Или под таким псевдонимом выступает какая-нибудь бандитская кодла, неумолимая и скорая на расправу с теми, кто не справляется с взятыми на себя обязательствами?
«Нет, бандиты навряд ли. Какими бы они ни были деревянными, но размещать в обычном чате подобное объявление не стали бы», — успел прийти к выводу Лэрд, прежде чем его пальцы автоматически пробежались по клавиатуре:
«Тамара, ты прочла мой ответ? Если прочла, почему замолчала? Готова встретиться?»
«Да. Оставь номер своего телефона».
«Лучше ты».
«У меня его нет,— высветилось в нижней рамке окна. — Я живу в области. А общаюсь с тобой сейчас из Интернет-кафе. Гони телефон. Или прощаемся».
«Подожди. —Аристарх даже вспотел. Он понимал, что влезает в очередную заморочку. Но ему были очень нужны деньги. И он, сокрушенно вздохнув, напечатал свой номер. — …Звони только днем. По ночам я в сети, не пробьешься».
«Лады, парень. Тогда до завтра. У меня всё. До свидания».
«Пока».
…Лэрд был почти уверен, что никакая Тамара больше о нем и не вспомнит. Всё, что они обсуждали в чат-руме — простая пустышка.
Но она позвонила, как обещала, на следующий день. И у нее оказался приятный, низкий и чуть глуховатый голос.
— Привет, Лэрд. — Тамара придала этой коротенькой фразе легкую вопросительную интонацию (мол,с тем ли я сейчас разговариваю, с кем хотела?)
«С тем. Ты не ошиблась, подружка. — Аристарх постарался представить, как выглядит эта девица. Хоть приблизительно, определить по голосу, сколько ей лет. Не получилось. Единственное, в чем он не сомневался, так это в том, что она вовсе не лысая и не с кривыми ногами. Иначе настолько убийственно не описала бы себя. — И, наверное, не с таким уж и склочным характером. Впрочем, сомнений в том, что характер присутствует, нет. И, похоже, потверже, чем у меня», — самокритично отметил Лэрд, а вслух произнес:
— Привет. Как дела?
— У прокурора дела. У меня геморрои. Скажи, Лэрд, как мне тебя называть? У тебя есть нормальное имя?
— Аристарх.
— Я серьезно, приятель. — В тоне Тамары проскользнуло легкое раздражение.
— Я тоже, — вздохнул ее собеседник. — Понимаю, поверить непросто, но именно это записано в паспорте. Спасибо родителям. Они решили назвать меня так в честь прапрадеда. Как только в детстве из-за этого проклятого…
— Хорошо, верю, — перебила Тамара. — А воспоминаниями детства делись со своими подружками. Мне это не интересно. Что со взломом защиты? Берешься? Не передумал?
— Не передумал, — уверенно ответил Лэрд.
— Справишься?
— Справлюсь.
— Сколько тебе нужно времени?
Аристарх на вопрос не ответил. Лишь, держа возле уха телефонную трубку, молча пожат плечами. И Тамара, словно разглядев по телефонному кабелю этот неуверенный жест, произнесла:
— Да, понимаю. Задала дурацкий вопрос. Сам Господь Бог не может ответить, пока не пороется в этой проклятой защите. Ладно, у меня нет времени на разглагольствования. Порасспрашиваю тебя завтра при встрече. Где и когда? Для меня удобнее утром.
— Для меня тоже, — промямлил Лэрд. И состроив гримасу сидевшему рядом и прислушивающемуся к разговору Дрюкеру, сокрушенно покачал головой: «Ну и коза! Даже через телефонную трубку излучает такие флюиды энергии, что становится не по себе. Сильная девочка. Таким нелегко угодить, но такие зато и не привыкли скупиться». — Давай в десять утра у метро «Пионерская». Только я приду не один. Дело в том, что мы с моим другом работаем в паре…
— Да, понимаю, — опять не дала закончить фразу Тамара. — В паре, так в паре. Мне это до лампы. Как зовут твоего компаньона?
— Дрюкер.
— По-человечески?
— Влад.
— Хорошо. Я буду на черной «Ауди». Записывай номер.
— Запомню.
— Well… He опаздывайте. До завтра.
Повесив трубку, Лэрд состроил Дрюкеру очередную гримасу и опять покачал головой: «Конкретная девочка! Мне она нравится!»
…Но когда эта девочка эффектно выпорхнула из «А-шестой», остановившейся у обочины метрах в пятидесяти впереди его «Жигуля», у Аристарха аж перехватило дыхание. И он в который раз в жизни пожалел, что родители, помимо дурацкого имени, наградили его еще и маленькими ростом. Этой девице он был по плечо.
Платиновая блондинка лет двадцати с длинными, туго стянутыми в хвост на затылке волосами нажала на кнопочку на брелоке сигнализации, и «Ауди» коротко вякнул сигналом, провожая хозяйку, которая, не обращая внимания на дождь, неспешно направилась к ряду лотков, с которых торговали мороженым. В кожаной куртке-косухе, джинсах, плотно обтягивающих аппетитную попку, и в мягких, как мокасины, коричневых замшевых «казаках» она выглядела не просто эффектно, а стильно.Добавить к ее гардеробу широкий кожаный пояс с двумя револьверами, и эта девочка вполне бы могла рекламировать «Вагон Вилле» или «Ливайс». Ей вслед оборачивались. Она же плевать хотела на всех. Купила мороженое и, словно по подиуму, пошагала обратно к своей «А-шестой».
— Явилась раньше на десять минут, — негромко констатировал Лэрд. — И, похоже, одна. Уж слишком беспечна.
— А с чего бы ей не быть беспечной? — Дрюкер громко высморкался в (грязнее некуда)носовой платок, потом закурил сигарету. — И с чего бы ей быть не одной? Опять играешь в Джеймса Бонда? Почему ты решил, что эта красотка может быть какой-то подставой? Сдались мы кому-то! Не стоим даже того, чтобы ради нас гонять сюда эту блестящую «Ауди». А девка — скорее всего, какая-то «папина дочка», тиснувшая у своего бойфренда зип и подозревающая, что на нем он хранит телефоны своих любовниц. Только-то и всего. Ни один, даже самый дешевый, шпион или бандюга к нам бы не обратился. У них есть свои кадры. И так мы из-за твоих фантазий приперлись сюда на полчаса раньше. Давай Аристарх, шевели толстой задницей, иди знакомиться. И постарайся раскрутить ее хоть на сотню аванса…
Но с авансом сначала не получилось.
— Перетопчетесь, господа, — спокойно отрезала Тамара через десять минут, когда Дрюкер и Лэрд устроились на заднем сиденье ее иномарки и первым делом завели разговор о «хороших деньгах», о которых клиентка заикнулась в чат-руме два дня назад. — Если вы голодаете, пошли в магазин, куплю вам колбасы. Если вам нечем заправить ваше корыто, то ездите на трамваях. А еще лучше, сидите безвылазно дома и ломайте защиту. Чем скорее справитесь с этой работой, тем лучше для вас. Повторяю: плачу по результату и плачу хорошо.
— Понятно, — пробубнил Аристарх и достал из кармана пачку «Норд Стара». — Можно?
— Кури.
— Спасибо… Но я так и не услышал хоть что-то конкретное. Сколько?
— Пять штук.
— Рублей?!!
— Идиот, — обидно ухмыльнулась Тамара. — Ты держишь меня за дешевку? Пять тысяч баксов плюс бонус за срочность. Управитесь за неделю — умножаю ваш гонорар на два; за две недели — на полтора. Надеюсь, что с арифметикой у вас всё в порядке?
— И всё же… — решил вмешаться в разговор до сих пор скромно помалкивающий Дрюкер. Ему очень хотелось пива, а в кармане лежали лишь две монетки — пять рублей и десять копеек. Какое тут пиво! — И всё же…
— Еще одно условие, парни, — Тамара словно и не услышала Влада. — Всё время, пока будете работать с дискетой, я должна находиться при вас. Не хочу, чтобы вы подменили ее, и я оказалась с нулем…
— Скопируем ее трек в трек к себе в базу и сразу вернем, — в свою очередь перебил клиентку Лэрд (он не сомневался в том, что эта манерная фифа — уже его клиентка, и ощущал у себя в кармане тепло от десяти штук «зеленых», которые она посулила ею).— Или ты опасаешься, что если пробьемся к той информации, что заложена там, то используем ее для себя?
— Вы ничего не используете, — спокойно процедила Тамара. — У вас, может быть, и достанет масла в мозгах на то, чтобы кракнуть защиту, но, я надеюсь, хватит его и на то, чтобы не совать нос в ту канитель, которую вам лучше обходить стороной. Ну, а коли всё же полезете, то всё равно ни черта не поймете. Впрочем, не мне копать вам лежанку, если случится, что вы оказались чересчур любопытными… Так как, добазарились? У вас есть еще время, чтоб передумать. Отказаться и убираться к чертям!
— До-го-во-рились, — выдавил из себя Аристарх. Эта белобрысая бестия его откровенно пугала. Но десять штук баксов! Да и к тому же он был почти стопудово уверен в том, что Тамара просто гнет перед ними понты. Никакая она не крутая, хотя и выглядит на все сто.
«Проверить бы, как она поведет себя со мною в кроватке. Супер бы, только с подобными бабами ложиться в постель всё равно, что с гюрзою. Хватит и обещанных денег».
— Что же, договорились, значит, договорились, — впервые обозначила на мордашке некое подобие улыбки Тамара. — Отправляемся к вам, вы копируете зип… как вы там это назвали?
— Трек в трек.
— Именно так. И я жду результатов. Гольё [26]за вашу работу готово, получите сразу, как только я смогу считать с зипа информацию. Насчет неприятных последствий излишнего любопытства вы предупреждены. Что-нибудь упустила?
— Вроде бы нет, — неуверенно промямлил Лэрд. — И всё-таки насчет аванса… Может быть…
— Да подавись! — Тамара достала из сумочки пухлый лопатник и буквально швырнула Аристарху в лицо две пятисотрублевых бумажки. — Не дай бог, потратите их на бухалово. Разберетесь с дискетой, потом хоть упейтесь, хоть сдохните. А сейчас я буду звонить — проверять вас — по несколько раз на дню. И упаси вас Господь, если мне вдруг покажется, что вы не работаете, а занимаетесь какой-нибудь лабудой! Ты меня понял, «свинячье сало»? — уперлась она взглядом в Аристарха. И тот, судорожно засовывая деньги в карман, подумал:
«Стервоза! Знает, как с английского переводится мой ник-нэйм. И всё равно хамит. По сути, после подобного не мешало бы швырнуть ей эти две пятихатки обратно и сказать: „Я не на паперти. И пришел сюда не за милостыней, а за работой. Но если ты решила вести себя так, то извиняй, любезная барышня. Поищи себе других исполнителей“. И гордо свалить. Так поступил бы любой настоящий мужчина… Но я, должно быть, не настоящий, если эта белобрысая тварь меня гипнотизирует своим прищуренным взглядом как удав кролика. Сто лет назад было в моде понятие „магнетизм“. Так вот, энергию, которую излучает эта Тамара иначе, как магнетизмом, не назовешь. Страшная баба. И еще четверть часа назад можно было помыслить о том, что неплохо бы заняться с ней сексом! Да безобиднее трахаться с циркулярной пилой, чем с этой…»
— Вы довольны, ребята? Тогда поехали к вам. Скопируете дискету, я уезжаю домой и жду; вы пашете. И не забываете про бонус. Вперед?
— Вперед, — вздохнул Аристарх, открывая дверцу. У него было такое ощущение, что его оплевали, а он лишь украдкой утерся и делает вид, что ничего такого и не произошло. — Пристраивайся за моим «Жигулем». Я поеду потише, чтобы ты не отстала. Здесь всего два квартала.
— Да гони хоть, как сумасшедший, — презрительно усмехнулась Тамара, — всё равно, не отстану.
Она дождалась, пока Лэрд и Дрюкер вылезут из машины, автоматически хлопнула себя по карману, где лежал зип, и подумала, что паршивый денекв сущности не такой уж и паршивый.Во всяком случае, всё, что планировала на утро, пока исполняется без каких-либо напрягов. С защитой зипа начнут работать уже сегодня. Правда, не ясно, что из этого выйдет. Каких-то уж больно невзрачных наняла она исполнителей. Внешний вид, как говорится, абсолютно не внушает доверия. Не такими она представляла себе хакеров…
Мимо «Ауди» медленно проползла бежевая «копейка», и Тамара тронулась следом за ней.
«…Нет, не такими. Не внушают эти два дефективных доверия. Как бы ни учинили мне, ветошной, какой-нибудь маракеш. Но где искать кого-нибудь понадежнее их?
Черт их побери!!!»
Нет, всё-таки очень паршивый денек'
И отвратное настроение.
Может, действительно, из-за какого-то дурного предчувствия. Но ведь в дурные предчувствия Тамара не верила никогда.
ГЕРДА
С той памятной ночи, когда мы с Дианой подкрутили ланцы
[27]из Новомосковска, оставив у себя за спиной, ни много, ни мало, шестнадцать жмуров, всё срасталось для нас столь беспроблемно, как это случается разве что на последних страницах криминального чтива со счастливым концом. Вот только и я, и Диана — не блаженные ж дуры — осознавали, что для нас это все не конец, а только начало… Ну, продолжение… Позади оставили многое — впереди уготовано больше в тысячу крат. Мы прошли всего-навсего первый круг Дантова ада, и перед тем, как вступить во второй, наша жадная на послабления жизнь нежданно расщедрилась и отщипнула для нас короткую, но, несомненно, заслуженную передышку.
Всё, как нельзя лучше. Всё супер. Всё гладко и сладко. Навечно бы так'.
…Еще в Новомосковске Дину-Ди за рулем «Форда-Транзита» сменил Андрей, и лишь один-единственный раз перед Тулой его тормознули легавые, лениво проверили документы, а на нас, затаившихся в темном салоне, вообще не обратили никакого внимания. В Туле «Транзит» был оставлен на одной из стоянок, а мы втроем, потратив на ожидание всего сорок минут, удачно вписались в подвернувшийся во внеурочное время питерский поезд.
За себя с документами на Викторию Энглер я тогда не беспокоилась ни на грош, за Андрея — тем более, но вот беспаспортная Диана… А ведь у нас на троих из багажа была лишь одна полупустая спортивная сумка. На фоне нагруженных неподъемными сидорами и реечными ящиками с фруктами загорелых курортников мы бросались в глаза, будто нудисты в мечети во время намаза.
Короче, до первого мусора.
Но, как ни странно, ни на одного легаша на платформе мы не наткнулись, а потом растворились в толпе и уже через двадцать минут беззаботно обедали в одном из многочисленных ресторанчиков, каких теперь много в узких улочках, примыкающих к Лиговскому проспекту.
— Через полчаса к нам подъедет один человек, — сообщил Андрей, переговорив с кем-то по телефону. — Он отвезет вас на квартиру. Это за городом. Там вас никто не побеспокоит. Удобства все. С деньгами, насколько я знаю, у тебя полный порядок, — коротко глянул он на меня. — С документами тоже. Дине-Ди ксиву выправим в течение нескольких дней. Как бы ты пожелала, чтобы тебя звали? — Теперь уже взгляд на Диану, куда более долгий, нежели на меня. Немудрено. Этот кобель начал аккуратненько подкатывать к ней бейцалы, [28]еще когда мы ехали в поезде. Дина-Ди терпела, даже поддерживала разговор, но никаких авансов красавчик Андрюша от нее пока так и не получил. — Выбирай фамилию, имя…
— Как ее будут звать, выбирает здесь не она, — отчеканила я, решившая этот вопрос еще накануне. — И не ты, дорогой Андрюша. У тебя есть автомат? [29]
Он лишь состроил удивленную рожу, но в ответ не перднул ни слова. Протянул через стол дешевую ручку и принялся внимательно наблюдать за тем, как я карябаю на салфетке печатными буквами: «Астафьева Тамара Андреевна, рожд. 20 декабря 1977 г. место рожд. Череповец».
— Вот это все должно быть в ее одеяле, [30]— протянула я салфетку Андрею. — Предупреждаю: могут возникнуть проблемы. Девочка с этими данными в розыске, как пропавшая без вести, с лета девяносто второго. Но этот вопрос твои люди, надеюсь, уладят. Забашляют легавым побольше, и всё… Не облажайся, Андрюша. Покажи девочкам, насколько ты крут. Мне очень важно, чтобы в паспорте у Дианы было записано именно это, один к одному — одарила я ошарашенного Андрея самой ослепительной из улыбок, какими только владела. — Справишься, правда?
— Всё будет о'кей, Тамара Астафьева, — улыбнулся он мне в ответ. — Справлюсь. Я отвечаю…
Это был один из тех редких случаев, когда Андрей пообещал и, действительно, выполнил свое обещание. Ровно через неделю Дина-Ди со счастливым блеском в глазах разглядывала свой новый паспорт и водительское удостоверение. У меня — вернее, у Виктории Энглер — права уже были.
— Теперь дело за малым. Не хватает машины, — многозначительно заметила я. — Слышишь, Андрей?
Он слышал. А потом с глупой улыбочкой на устах долго качал головой, прежде чем произнес:
— Ну ты и наглющая! Хм… Хорошо, пригоню вам «восьмерку».
— Приличную иномарку. Новье, — выдвинула я условие, и меня сразу же поддержала Диана:
— «А-6» или «А-8». На крайняк сойдет «седьмой» БМВ или «Мерин». Не старше года.
— Вы рехнулись! — Андрей непроизвольно отодвинулся от нас, как от двух прокаженных. — Да такая лайба стоит в лучшем случае полсотни штук. Девчонки, вы хоть представляете, во что мне обошлось дернуть вас с зоны?
— Я даже не представляю, — состроила хитрую улыбочку я, — с каким процентом ты вернешь себе эти фишки, когда я вместо Крошки заполучу наследство Богданова. И сколько ты потеряешь, если в самый последний момент я запорю какой-нибудь левый косяк. Или, к примеру, мы с нашими новыми ксивами решим нарезать отсюда куда-нибудь на Дальний Восток и начать там новую честную жизнь. Так заштрихуемся, [31]что вовек нас не найдешь… Андрюша, я не желаю тебя мастырить [32]и, тем более, брать на понты, — продолжила я, выдержав паузу и с удовольствием наблюдая за тем, какую кислую рожу скорчил Андрей. — Просто напоминаю, что мне беспроблемно устроить тебе большой маракеш. [33]А еще напоминаю, что если взяла на себя какие-то обязательства, то выполнить их мне помешают лишь форс-мажорные обстоятельства. Своим словом я дорожу, и хотя никакого слова не давала, всё равно считаю необходимым помочь тебе в той афере с наследством, что ты замутил. Так что можешь не менжеваться, спать спокойно и считать, что разговор о машине был обычной бодягой. Не надо нам ничего, перетопчемся. А я с тобой до конца. Если, конечно, ты сам вдруг не выкинешь какой-нибудь фортель, который мне не понравится. Вот такие дела, дорогой.
Уж не знаю, поверил он мне или нет, но только через два дня, возвращаясь из леса, мы с Дианой обнаружили у подъезда блестящую «А-шестую» и грустного Андрея возле нее — ключ от квартиры мы у него отобрали еще неделю назад.
— Где вас носит? Я здесь болтаюсь уже три часа, — устало вздохнул он и протянул мне техпаспорт и ключи от машины с брелоком сигнализации.
— Искали грибы. Смотри, набрали полный пакет. — Я заглянула в техпаспорт. «Ауди» выпуска 98-го года был зарегистрирован на Викторию Карловну Энглер. — Ты лапка. Спасибо, — только и смогла сказать я и, кажется, впервые в жизни позволила себе поцеловать Андрея в небритую щеку. — Пошли жарить грибы, дорогой. И улыбнись, не будь таким букой.
Весь вечер Андрей опять подкатывал яйца к Диане, она снова строила из себя недотрогу, постоянно торчала возле плиты, потом на скорую руку перекусила и вообще свалила из дома, сославшись на то, что ей невтерпеж прокатиться на новой машинке. Андрюшу мне в этот момент было по-человечески жалко, но я благоразумно заняла позицию стороннего наблюдателя, подозревая, что стервоза Диана замутила какую-то оперу. И не ошиблась.
Мы уже успели попить кофе.
Я уже успела выведать у Андрея, что через месяц нам вдвоем предстоит поездка в Гибралтар, где я должна начать играть роль дочери Василия Сергеевича Богданова и в одной из юридических фирм оформить права на наследство.
Андрей уже успел вызвать для себя из Петербурга такси…
…когда, наконец, вернулась Диана. С туго набитым пакетом, сквозь который отчетливо обрисовывались контуры нескольких бутылок.
— Вот, по пути прикупила пивка. И «Мартини». — Дина-Ди осторожно опустила на пол звякнувший пакет. — Хорошая тачка. Один к одному то, что нужно. Грех ее не обмыть. Так что впереди у нас скромненький разгуляй. Не торчать же нам здесь насухую целыми днями. Правда, Андрюша? — бросила она заговорщицкий взгляд на Андрея.
— Я пас. — Каких же усилий ему стоили эти два коротеньких слова! — Я уже вызвал мотор. Сейчас приедет.
— Как приедет, так и уедет. — Диана деловито выгружала на стол содержимое пакета: шесть бутылок пива «Холстен», «Мартини», «Посольскую водку», две литровых коробочки сока, пять пакетиков чипсов и…
…две пачки презервативов «Протектор».
Я так и потухла.
Андрей похотливо сглотнул.
Такси пришлось возвращаться из Агалатова без пассажира.
…Почти всю эту ночь я провела без сна. Не в пример даже российским «хрущевкам» межкомнатные стены финского дома оказались столь символическими, что мне не потребовалась бы и алюминиевая миска, чтобы разобрать каждое слово, каждый шорох, каждое действие, что происходило в Дианиной комнате. А оттягивались там далеко не по-детски.
Совсем не по-детски!!!
Я лежала в кровати, слушала, дополняла услышанное зримыми образами, мастурбировала и с трудом перебарывала себя, чтобы не плюнуть на все условности хорошего тона и не отправиться к этой парочке в гости: «Извините, ребята, но больше я не могу. У меня позади сто миллионов лет воздержания. Можно к вам третьей?» В тот момент меня, если бы пожелал, без вопросов взял бы хоть гоблин, хоть карлик, хоть самый последний урод из Кунсткамеры. Только было бы чем. Слушая шоу за стенкой, я сама себя раздрочила настолько, что у меня уже начала съезжать крыша.
Всё закончилось тем, что, не выдержав танталовых мук, я вылезла из постели, воткнула в магнитофон кассету с какой-то тягучей изжогой, уселась за стол и, словно законченный колдырь, принялась в одну харю хлестать «Посольскую» и «Мартини». Закусывая чипсами. И прямо из картонной коробочки запивая всё это апельсиновым соком.
О том, как вновь оказалась в постели, у меня остались лишь смутные воспоминания. Впервые в жизни я так налимонилась. И впервые на следующий день испытала на собственном опыте, что такое похмелье. Когда голова напоминает футбольный мяч, который пинают ногами два десятка здоровенных жлобов; когда при одном виде даже пустой пивной бутылки нестерпимо тянет на элеватор, [34]чтобы уже, наверное, в тысячный раз порычать в батискаф; [35]когда мысль о том, что еще когда-нибудь в жизни получится проглотить хоть ничтожный кусочек какой-нибудь пищи кажется бредом. Когда поверить в то, что «И это пройдет», [36]невозможно…
Андрей слился в Питер рано утром.
Дина-Ди с видом нашкодившей кошки затаилась на кухне, изредка заглядывая ко мне, посмотреть, не откинула ли я хвост.
Я же пластом лежала у себя на кровати и мечтала лишь об одном: «Скорее бы сдохнуть!»
Кошмар начал отпускать меня ближе к вечеру. Для начала я выпила крепкого чая. Диана заставила меня съесть бутерброд. Потом помогла мне одеться, расчесала мне волосы и потащила на улицу. Под моросящий, по-осеннему холодный дождик.
— Оно и к лучшему, — виновато заглядывала она мне в глаза. — Замерзнешь, промокнешь, голова сразу пройдет.
— Уже прошла. Дина, этот кобель сегодня опять пригребет к тебе на ночь?
— Сегодня нет. Но на днях обещал.
— Предупреди заранее, — попросила я. — Я на ту ночь сниму себе номер в какой-нибудь затрапезной гостинице.
Всё, как нельзя лучше. Всё супер. Всё гладко и сладко. Навечно бы так'.
…Еще в Новомосковске Дину-Ди за рулем «Форда-Транзита» сменил Андрей, и лишь один-единственный раз перед Тулой его тормознули легавые, лениво проверили документы, а на нас, затаившихся в темном салоне, вообще не обратили никакого внимания. В Туле «Транзит» был оставлен на одной из стоянок, а мы втроем, потратив на ожидание всего сорок минут, удачно вписались в подвернувшийся во внеурочное время питерский поезд.
За себя с документами на Викторию Энглер я тогда не беспокоилась ни на грош, за Андрея — тем более, но вот беспаспортная Диана… А ведь у нас на троих из багажа была лишь одна полупустая спортивная сумка. На фоне нагруженных неподъемными сидорами и реечными ящиками с фруктами загорелых курортников мы бросались в глаза, будто нудисты в мечети во время намаза.
Короче, до первого мусора.
Но, как ни странно, ни на одного легаша на платформе мы не наткнулись, а потом растворились в толпе и уже через двадцать минут беззаботно обедали в одном из многочисленных ресторанчиков, каких теперь много в узких улочках, примыкающих к Лиговскому проспекту.
— Через полчаса к нам подъедет один человек, — сообщил Андрей, переговорив с кем-то по телефону. — Он отвезет вас на квартиру. Это за городом. Там вас никто не побеспокоит. Удобства все. С деньгами, насколько я знаю, у тебя полный порядок, — коротко глянул он на меня. — С документами тоже. Дине-Ди ксиву выправим в течение нескольких дней. Как бы ты пожелала, чтобы тебя звали? — Теперь уже взгляд на Диану, куда более долгий, нежели на меня. Немудрено. Этот кобель начал аккуратненько подкатывать к ней бейцалы, [28]еще когда мы ехали в поезде. Дина-Ди терпела, даже поддерживала разговор, но никаких авансов красавчик Андрюша от нее пока так и не получил. — Выбирай фамилию, имя…
— Как ее будут звать, выбирает здесь не она, — отчеканила я, решившая этот вопрос еще накануне. — И не ты, дорогой Андрюша. У тебя есть автомат? [29]
Он лишь состроил удивленную рожу, но в ответ не перднул ни слова. Протянул через стол дешевую ручку и принялся внимательно наблюдать за тем, как я карябаю на салфетке печатными буквами: «Астафьева Тамара Андреевна, рожд. 20 декабря 1977 г. место рожд. Череповец».
— Вот это все должно быть в ее одеяле, [30]— протянула я салфетку Андрею. — Предупреждаю: могут возникнуть проблемы. Девочка с этими данными в розыске, как пропавшая без вести, с лета девяносто второго. Но этот вопрос твои люди, надеюсь, уладят. Забашляют легавым побольше, и всё… Не облажайся, Андрюша. Покажи девочкам, насколько ты крут. Мне очень важно, чтобы в паспорте у Дианы было записано именно это, один к одному — одарила я ошарашенного Андрея самой ослепительной из улыбок, какими только владела. — Справишься, правда?
— Всё будет о'кей, Тамара Астафьева, — улыбнулся он мне в ответ. — Справлюсь. Я отвечаю…
Это был один из тех редких случаев, когда Андрей пообещал и, действительно, выполнил свое обещание. Ровно через неделю Дина-Ди со счастливым блеском в глазах разглядывала свой новый паспорт и водительское удостоверение. У меня — вернее, у Виктории Энглер — права уже были.
— Теперь дело за малым. Не хватает машины, — многозначительно заметила я. — Слышишь, Андрей?
Он слышал. А потом с глупой улыбочкой на устах долго качал головой, прежде чем произнес:
— Ну ты и наглющая! Хм… Хорошо, пригоню вам «восьмерку».
— Приличную иномарку. Новье, — выдвинула я условие, и меня сразу же поддержала Диана:
— «А-6» или «А-8». На крайняк сойдет «седьмой» БМВ или «Мерин». Не старше года.
— Вы рехнулись! — Андрей непроизвольно отодвинулся от нас, как от двух прокаженных. — Да такая лайба стоит в лучшем случае полсотни штук. Девчонки, вы хоть представляете, во что мне обошлось дернуть вас с зоны?
— Я даже не представляю, — состроила хитрую улыбочку я, — с каким процентом ты вернешь себе эти фишки, когда я вместо Крошки заполучу наследство Богданова. И сколько ты потеряешь, если в самый последний момент я запорю какой-нибудь левый косяк. Или, к примеру, мы с нашими новыми ксивами решим нарезать отсюда куда-нибудь на Дальний Восток и начать там новую честную жизнь. Так заштрихуемся, [31]что вовек нас не найдешь… Андрюша, я не желаю тебя мастырить [32]и, тем более, брать на понты, — продолжила я, выдержав паузу и с удовольствием наблюдая за тем, какую кислую рожу скорчил Андрей. — Просто напоминаю, что мне беспроблемно устроить тебе большой маракеш. [33]А еще напоминаю, что если взяла на себя какие-то обязательства, то выполнить их мне помешают лишь форс-мажорные обстоятельства. Своим словом я дорожу, и хотя никакого слова не давала, всё равно считаю необходимым помочь тебе в той афере с наследством, что ты замутил. Так что можешь не менжеваться, спать спокойно и считать, что разговор о машине был обычной бодягой. Не надо нам ничего, перетопчемся. А я с тобой до конца. Если, конечно, ты сам вдруг не выкинешь какой-нибудь фортель, который мне не понравится. Вот такие дела, дорогой.
Уж не знаю, поверил он мне или нет, но только через два дня, возвращаясь из леса, мы с Дианой обнаружили у подъезда блестящую «А-шестую» и грустного Андрея возле нее — ключ от квартиры мы у него отобрали еще неделю назад.
— Где вас носит? Я здесь болтаюсь уже три часа, — устало вздохнул он и протянул мне техпаспорт и ключи от машины с брелоком сигнализации.
— Искали грибы. Смотри, набрали полный пакет. — Я заглянула в техпаспорт. «Ауди» выпуска 98-го года был зарегистрирован на Викторию Карловну Энглер. — Ты лапка. Спасибо, — только и смогла сказать я и, кажется, впервые в жизни позволила себе поцеловать Андрея в небритую щеку. — Пошли жарить грибы, дорогой. И улыбнись, не будь таким букой.
Весь вечер Андрей опять подкатывал яйца к Диане, она снова строила из себя недотрогу, постоянно торчала возле плиты, потом на скорую руку перекусила и вообще свалила из дома, сославшись на то, что ей невтерпеж прокатиться на новой машинке. Андрюшу мне в этот момент было по-человечески жалко, но я благоразумно заняла позицию стороннего наблюдателя, подозревая, что стервоза Диана замутила какую-то оперу. И не ошиблась.
Мы уже успели попить кофе.
Я уже успела выведать у Андрея, что через месяц нам вдвоем предстоит поездка в Гибралтар, где я должна начать играть роль дочери Василия Сергеевича Богданова и в одной из юридических фирм оформить права на наследство.
Андрей уже успел вызвать для себя из Петербурга такси…
…когда, наконец, вернулась Диана. С туго набитым пакетом, сквозь который отчетливо обрисовывались контуры нескольких бутылок.
— Вот, по пути прикупила пивка. И «Мартини». — Дина-Ди осторожно опустила на пол звякнувший пакет. — Хорошая тачка. Один к одному то, что нужно. Грех ее не обмыть. Так что впереди у нас скромненький разгуляй. Не торчать же нам здесь насухую целыми днями. Правда, Андрюша? — бросила она заговорщицкий взгляд на Андрея.
— Я пас. — Каких же усилий ему стоили эти два коротеньких слова! — Я уже вызвал мотор. Сейчас приедет.
— Как приедет, так и уедет. — Диана деловито выгружала на стол содержимое пакета: шесть бутылок пива «Холстен», «Мартини», «Посольскую водку», две литровых коробочки сока, пять пакетиков чипсов и…
…две пачки презервативов «Протектор».
Я так и потухла.
Андрей похотливо сглотнул.
Такси пришлось возвращаться из Агалатова без пассажира.
…Почти всю эту ночь я провела без сна. Не в пример даже российским «хрущевкам» межкомнатные стены финского дома оказались столь символическими, что мне не потребовалась бы и алюминиевая миска, чтобы разобрать каждое слово, каждый шорох, каждое действие, что происходило в Дианиной комнате. А оттягивались там далеко не по-детски.
Совсем не по-детски!!!
Я лежала в кровати, слушала, дополняла услышанное зримыми образами, мастурбировала и с трудом перебарывала себя, чтобы не плюнуть на все условности хорошего тона и не отправиться к этой парочке в гости: «Извините, ребята, но больше я не могу. У меня позади сто миллионов лет воздержания. Можно к вам третьей?» В тот момент меня, если бы пожелал, без вопросов взял бы хоть гоблин, хоть карлик, хоть самый последний урод из Кунсткамеры. Только было бы чем. Слушая шоу за стенкой, я сама себя раздрочила настолько, что у меня уже начала съезжать крыша.
Всё закончилось тем, что, не выдержав танталовых мук, я вылезла из постели, воткнула в магнитофон кассету с какой-то тягучей изжогой, уселась за стол и, словно законченный колдырь, принялась в одну харю хлестать «Посольскую» и «Мартини». Закусывая чипсами. И прямо из картонной коробочки запивая всё это апельсиновым соком.
О том, как вновь оказалась в постели, у меня остались лишь смутные воспоминания. Впервые в жизни я так налимонилась. И впервые на следующий день испытала на собственном опыте, что такое похмелье. Когда голова напоминает футбольный мяч, который пинают ногами два десятка здоровенных жлобов; когда при одном виде даже пустой пивной бутылки нестерпимо тянет на элеватор, [34]чтобы уже, наверное, в тысячный раз порычать в батискаф; [35]когда мысль о том, что еще когда-нибудь в жизни получится проглотить хоть ничтожный кусочек какой-нибудь пищи кажется бредом. Когда поверить в то, что «И это пройдет», [36]невозможно…
Андрей слился в Питер рано утром.
Дина-Ди с видом нашкодившей кошки затаилась на кухне, изредка заглядывая ко мне, посмотреть, не откинула ли я хвост.
Я же пластом лежала у себя на кровати и мечтала лишь об одном: «Скорее бы сдохнуть!»
Кошмар начал отпускать меня ближе к вечеру. Для начала я выпила крепкого чая. Диана заставила меня съесть бутерброд. Потом помогла мне одеться, расчесала мне волосы и потащила на улицу. Под моросящий, по-осеннему холодный дождик.
— Оно и к лучшему, — виновато заглядывала она мне в глаза. — Замерзнешь, промокнешь, голова сразу пройдет.
— Уже прошла. Дина, этот кобель сегодня опять пригребет к тебе на ночь?
— Сегодня нет. Но на днях обещал.
— Предупреди заранее, — попросила я. — Я на ту ночь сниму себе номер в какой-нибудь затрапезной гостинице.