Сербжинская Ирина. За порогом волшебства

   – Доигралась? – пробормотал сисадмин, покосившись на Сати. – Это уж точно не сва…
   «Преподаватель» строго взглянул на пришедших и осведомился неласковым голосом:
   – По какому вопросу, граждане?
   – Здравствуйте, – не обращая внимания на суровый взгляд, начала Сати. – Нам бы Зинченко увидеть. Марию. Ну сваху из службы знакомств. Мы из газеты, журналист и фотокорреспондент.
   – Я – Зинченко, – сухо отрекомендовался мужчина. – Вы по поводу рекламы?
   Сати и Никита переглянулись.
   – А вы – сваха? – недоверчиво спросила Сати, рассматривая его.
   – А вы – журналист? – не остался в долгу «преподаватель», оглядывая ее с головы до ног. – Ну сваха, сваха. Что вас удивляет?
   – Да, собственно говоря, ничего, – заторопилась Сати и оглянулась на Никиту в поисках поддержки.
   Сисадмин, расстегивая кофр фотоаппарата, с готовностью закивал головой.
   – Что нас может удивить, Никита? Совершенно ничего. Верно?
   – Проходите, – коротко сказал «сваха», прерывая ее невнятное бормотание.
   Они вошли в просторный кабинет. «Сваха» устроился за огромным, как футбольное поле, столом и жестом пригласил гостей садиться. Сати опустилась на краешек стула и мгновенно почувствовала себя нерадивой студенткой, в пятый раз явившейся пересдавать экзамен. Сисадмин садиться не стал, он вытащил фотоаппарат и для начала полыхнул вспышкой так, что Сати зажмурилась.
   – Аспект знакомства поставлен у нас на научную основу, – начал «сваха». – Лучше объяснить это на наглядном примере. Вот вы, к примеру, – он проницательно глянул на Сати поверх очков, – не замужем.
   – А как вы догадались? – встрепенулась она, оторвавшись от изучения цветных графиков на стенах.
   – Мне, девушка, догадываться не нужно, – сухо ответил «сваха», передвигая по столу мраморный письменный прибор с разноцветными ручками и фломастерами. – Я не гадалка. Я оперирую фактами!
   – Какими еще фактами? – насторожилась Сати и снова оглянулась на Никиту. Тот пожал плечами.
   – Об этом чуть позже, – остановил ее «сваха», разворачивая свернутые в трубку листы, испещренные цифрами и диаграммами. – Вот объясните, к примеру, как вы знакомитесь?
   Сати на мгновение задумалась, после чего оживилась.
   – Ну-у… – с готовностью начала она. – По-разному, конечно. Если встретишь симпатичного молчела прямо на улице, то можно просто окликнуть…
   – Кого?
   – Молчела… ну молодого человека, – поправилась она. – Это так говорят сейчас.
   – Дальше, – строго сказал «сваха», постукивая карандашом по столу.
   – Дальше он оглянется. Тут надо смутиться слегка и сказать: «Ой, извините, я вас со своим знакомым перепутала!»
   – Гм… дилетантский подход! – «Сваха» презрительно блеснул стеклами очков, пододвинул к себе большую тетрадь и раскрыл на чистой странице.
   – Ну и что ж, что дилетантский, – принялась оправдываться Сати. – Зато срабатывает почти всегда.
   «Сваха» принялся сосредоточенно строчить в тетради.
   – Как поступаете в том случае, если объект не идет на контакт? – спросил он, не поднимая головы.
   – Ну… я, значит, после того как окликнула, говорю ему: «Ой, извините, я вас со своим знакомым перепутала!» А он говорит: «Ничего-ничего, бывает!» И вот тут-то я добавляю: «Вы на него похожи, только вы, оказывается, красивее!» И после этого уже каждый идет на контакт, буквально каждый первый! – Сати торжествующе оглянулась на изнемогающего от смеха сисадмина. – А что?! По-моему, неплохо!
   – Какое-то рациональное зерно в этом есть… – признал «сваха». Он захлопнул тетрадь и перевел взгляд на графики и таблицы, развешанные на стене. – Но метод требует большой доработки. Очень большой! Об этом мы сейчас и поговорим.
 
   Когда они покинули Службу знакомств, настроение у Сати было испорчено окончательно.
   – Да чего ты глупостями голову забиваешь? Мало ли что этот свах тебе наплести мог? – снисходительно говорил сисадмин. – Хочешь, в кофейню после работы съездим? Ты ж сама говорила как-то, что шоколадный торт настроение улучшает.
   – Съездим… Но хорошо тебе рассуждать! У него ж там все на научной основе, – расстроенно отвечала Сати, на ходу изучая индивидуальную распечатку, подготовленную «свахой». – А что, если это не глупости, если это правда?! И что мне делать тогда?
   – Не бери в голову… – Никита покосился на столбики цифр.
   – Не бери? Я б поглядела на тебя, если б ты на моем месте был. Полюбуйся-ка результатами теста. – Она сердито ткнула пальцем с распечатку. – Почитай!
   – Не собираюсь я чушь всякую читать, – наотрез отказался Никита. – И тебе не советую.
   – Тьфу! – не слушая его, кипятилась Сати. – Ладно, поехали в контору.
 
   – Значит, в Амстердаме начальство наше… – задумчиво проговорил начальник отдела рекламы. Он поднял глаза и увидел на пороге Сати. – А, Сати! Съездила в Службу знакомств?
   – Съездила, съездила… – проворчала та, усаживаясь в кресло. – Лучше б не ездила… Что, опять митинг у вас?
   – А мы обсуждаем, когда начальство из Голландии ждать, – пояснила Светлана. – Вопрос, сама понимаешь, не праздный.
   – Сколько же дней он может в Амстердаме прогостить? – Начальник рекламы прошелся по кабинету, поглядывая на карту Европы, точно полководец перед битвой.
   – Он конечно же достопримечательности осмотреть захочет. Дадим ему на это пару дней. – Светлана вытащила заранее приготовленные буклеты туристической компании и развернула. – Вот слушайте, что там есть, в Амстердаме-то этом: «Королевский дворец. Здание построено в семнадцатом веке, в залах стоит мебель имперского стиля и висят картины художников школы Рембрандта»…
   – Рембрандта? – пренебрежительно отозвался Хамер, вальяжно развалившись в шикарном кожаном кресле начальника отдела. – Что тут удивительного, не понимаю. В нашем художественном музее тоже висит картина школы Рембрандта. Получше, чем в каком-то королевском дворце!
   – Погоди, Игорек, не перебивай… Так, на осмотр дворца дадим ему один день. Хватит, как думаете? Потом, вот еще. «Самая высокая и красивая башня в Амстердаме, место погребения Рембрандта»…
   – Снова Рембрандт? – удивился начальник отдела рекламы. – А кроме него в Амстердаме еще что-то есть?
   – Есть, есть. – Светлана пробежала глазами текст буклета и оживилась. – Вот, глядите. Это почище Рембрандтов будет! Музей марихуаны и гашиша!
   – Точно, – подхватила Сати, отвлекаясь от изучения таблицы, составленной для нее «свахой». – Вы думаете, этот проверяющий пойдет Рембрандта глядеть? Не-е-ет! Он прямиком в другие места… в музей марихуаны и гашиша!
   – Что, правда? – встрепенулся Хамер. – Есть такой музей? Ну-ка дай сюда. – Он выхватил из рук Светланы глянцевый листок и прочитал вслух: – «В экспозиции представлены разные виды марихуаны»… Гм… разные виды, надо же! «А также рассказывается о том, как выращивается это растение»… – Криминальный корреспондент обвел собравшихся недоуменным взглядом. – Что, прямо вот так и рассказывается?! Трудно поверить… А у нас в крае как раз спецоперация скоро пройдет, посевы конопли искать будут. С наркоманией бороться. А тут, – он ткнул пальцем в листок, – стало быть, пособие для садоводов-огородников? «Вот как вырастить пятьдесят кустов конопли на своем подоконнике»?!
   – Да ладно тебе! – Начальник рекламы забрал у него буклет. – Интересно, сколько дней проверяющий по музею марихуаны ходить будет?
   – А косяки на входе в этот музей не продают? – продолжал удивляться криминальный корреспондент.
   – Конечно, продают… – рассеянно сказала Светлана, продолжая изучать очередной журнал о достопримечательностях Амстердама. – Вот, слушай: «Неподалеку находятся многочисленные кофешопы, предлагающие легально легкие наркотики».
   – О Господи! – простонал Хамер и рухнул в кресло. – Легально? Что, у них там даже Управления по борьбе с наркотиками нет?!
   – Какое Управление, ты что, спятил, что ли? – проворчала Сати. Она еще раз пробежала глазами рекомендации «свахи», отпечатанные ровными столбиками, с досадой скомкала лист и отправила в мусорную корзину. – Слышал же – легально наркоту продают! Для туристов.
   – Докатились, – мрачно произнес криминальный корреспондент и надолго умолк.
   – Легально предлагают, стало быть, – задумчиво промолвил начальник отдела рекламы. – Что ж, накинем еще пару дней на дегустацию…
   – Подсчитываете? – горько произнес ответственный секретарь, появляясь на пороге. – А озоновая дыра меж тем растет и растет! Страшная угроза всему живому. – Он раскрыл папку и вынул лист бумаги. – Игорь, я за тобой. В твоем материале, что ты в текущий номер сдал, вот такая фраза обнаружилась: «Сотрудники лесной охраны заблудились в дебрях тайги и блудили три дня». Что ты хотел этим сказать?
   – Погоди ты с материалом, – остановил его начальник отдела рекламы. Он хотел добавить еще что-то, но не успел: дверь распахнулась, и в отдел ворвалась разъяренная Люся.
   – Где каталог фотоархивов? – зловещим голосом поинтересовалась она у начальника рекламы. – Куда твои подчиненные его дели? Завалили хламом? По твоему приказу?! Кто?!
   В кабинете тут же установилась гробовая тишина: когда Люся выходила из себя, даже шеф старался не попадаться ей на глаза.
   Не испугался только начальник рекламного отдела: он работал в газете всего два года, еще не успел досконально изучить характер старейшего журналиста города и не подозревал, что находится в смертельной опасности.
   – Хорошо, Люсенька, очень хорошо, – одобряюще произнес он и посмотрел на разгневанную Люсю с гордостью – так театральный режиссер взирал бы на взращенный лично им талант. – Можно сказать, даже гениально! Сцена по тебе плачет. Вот так и нужно себя вести, когда начальство приедет! Так и нужно! Запомните все! И будет у нас новый…
   – Я его на самом деле потеряла! – рявкнула Люся и с размаху врезала ножкой стула по комплектам газет на подоконнике. Над газетами зависло серое пыльное облако. – И если вы, молодежь, его к завтрашнему утру не найдете, то сами заплачете! Целым отделом!
   – Думаешь, отыщут? – отважился печально поинтересоваться секретарь, оглядывая заставленную рухлядью комнату. – И не надейся. Зачем тебе каталог?
   – Иллюстрации подобрать. – Люся раздраженно сунула в рот папиросу. – Без иллюстраций, Никита сказал, верстать они не будут. Как тут можно работать? В таких условиях?! Сидим на головах друг у друга!
   – Отлично, – просиял начальник, по-прежнему не догадываясь, что жизнь его висит на волоске, и орлом глянул на притихших рекламщиков и корреспондентов. – Берите все пример с Люси! Можно считать, что новый офис у нас в кармане!

Глава 5

   Репетиция оперетты была в самом разгаре, когда в театральный сквер влетела рыжая Альма. Собака очень торопилась.
   – Опаздываешь, – попенял ей Тильвус. – Эта твоя знакомая-то… уже полчаса как поет!
   Альма трусцой пробежала под окно, устроилась поудобнее, подняла морду вверх и присоединила свой голос к голосу примадонны Похвальбищевой.
   На этот раз прима сдалась без боя.
   – Вот видите! Вот видите! – закричала она, свесившись из окна. На Похвальбищевой был расшитый черным сверкающим стеклярусом с блестками маскарадный костюм летучей мыши и кружевная полумаска.
   – Снова эта собака! Что ей нужно? Она все время чем-то недовольна! А чем, спрашивается?! Она что, музыковед?!! Скажите ей, что у меня диплом «Серебряный голос отечественной оперетты»!
   – Ничем, Дарья Пална, ничем, – успокаивающе говорил костюмер, расправляя складки платья примы. – Вы, Дарья Пална, когда будете сейчас с Генрихом танцевать, вот эту оборочку придерживайте пальчиками, а то вы на нее все время каблучком наступаете и рвете, а я ведь тоже не нанимался вам после каждой репетиции костюм чинить!
   – Эта собака хуже театральных критиков! – не слушая его, вскричала Похвальбищева и с треском захлопнула окно.
   Тильвус покачал головой.
   – Губернатора на концерт ждут, точно говорю, – сказал Сидор, откусывая половину горячего беляша. – Ишь, как торопятся, это самое, поют и поют с утра до ночи!
   – Открытие сезона скоро, – пояснил Тильвус, изучивший за лето, проведенное в сквере, и жизнь, и репертуар музыкального театра. – Да и день рождения края, опять же. И губернатор на премьеру приедет, и гости!
   – Опять гости, ишь ты! – Сидор покачал головой. – Отдохнуть от них, значить, не успели, все лето эти гости туда-сюда, туда-сюда! И губернатор, это самое, вместе с ними.
   Серега засмеялся.
   – Хорошо по гостям-то ездить! Накормят, напоят… можно и не работать.
   – Да всех-то денег не заработаешь, – рассеянно проговорил Тильвус. Он то и дело поглядывал по сторонам, высматривая тетку Клаву и прикидывая, куда можно смыться в случае опасности.
   – Всех, понятное дело, не заработаешь. Но попытаться, это самое, можно. Зима же на носу…
   – Серега, глянь, это не она?! – встрепенулся великий маг, тыча пальцем в сторону улицы.
   Тот пригляделся.
   – Не… вроде не она… Да чего ты? Зиму в теплой квартире прокантуешься, о чем еще мечтать? – рассудительно продолжил он. – Женщина серьезная, не кокетка какая-нибудь, прочных отношений хочет. Ты, главное, пожрать нам приноси, понял?
   – Да ну тебя, – сердито буркнул Тильвус.
   Сидор вздохнул. Будучи человеком основательным, он давно уже раздумывал о грядущей зиме.
   – Зимой, это самое, на травке под деревом не поспишь, – теребя длинный ус, рассуждал он. – Надо подвал хороший выбрать, около труб-то тепло. Только вот жильцы… – Сидор сокрушенно вздохнул. – Не очень они любят, когда посторонние в ихнем подвале, значить, ночуют… Шуметь начинают, милицию, это самое, вызывать… а то и руками норовят!
   Тильвус кивнул.
   – Ну понять-то их можно. – Великий маг откусил беляш. Часть вчерашней выручки за бутылки они с Сидором оставили в киоске «Горячие пирожки». Киоск был грязный и маленький, но там продавались самые вкусные в городе беляши. – Среди наших-то тоже всякие попадаются! Вон в прошлом году кто-то из вокзальных спал в подвале… все чинно-благородно, а потом как-то курили да папиросы и не загасили! Матрац загорелся, а потом весь подвал полыхать начал. Хлама-то там полно… У людей на первом этаже все квартиры выгорели.
   – Да, нехорошо, значить, получилось, – огорченно проговорил Сидор и почесал в затылке. – Эти вокзальные – ну такая необразованная публика! Скандальные уж больно… никаких понятиев у них!
   – Точно, – поддержал товарища Серега. – Как мимо вокзала идешь, по делам там или еще куда, так вечно они прицепятся. Для них подраться – первое развлечение! А чего, спрашивается, не хватает им? Как сыр в масле катаются, бутылок-то всегда на вокзале полно.
   – Ментов там тоже всегда полно, – заметил Тильвус. – Но прав ты, Сидор, пора о зиме подумать…
   Тот потянулся за очередным беляшом.
   – На центральный рынок сегодня, значить, наведаюсь, – солидно проговорил Сидор. – Там кореш мой подрабатывает, ящики сколачивает… Летом-то он на овощебазе помидоры, это самое, перебирал. Да ты его знаешь. – Он посмотрел на Тильвуса, тот кивнул. – А к зиме вроде в котельную устроиться хотел… Туда кого попало, значить, не возьмут, конечно, да связи у него есть, знакомства, это самое… Место хорошее, деньги платят и всю зиму в тепле. Схожу, проведаю. – Сидор доел беляш и вытер руки о газету. – Если он туда попал, можно у него и перезимовать. Условия-то, это самое, райские просто в котельной этой!
   Серега мечтательно вздохнул:
   – Котельная? Вот ведь как людям везет!
   Он вдруг посмотрел в сторону площади и насторожился.
   – Полундра! – тревожным шепотом сообщил Серега. – Тетка Клава приближается!
   Тильвус схватил беляш и опрометью кинулся к лестнице.
   – Скажите, нету меня, нету! С вечера, скажите, не было!
   Великий маг прыгнул в бассейн и притаился.
 
   Тетка Клава подошла к приятелям и чинно поздоровалась.
   – А я вот из аптеки иду, – сообщила она, поочередно разглядывая Сидора и Серегу. – В магазин еще зашла, рыбу кошке купила. Такая кошка у меня капризная, каждый день рыбу свежую требует… – Она огляделась по сторонам. – А где приятель-то ваш?
   – Нету! – в один голос торопливо сказали Серега с Сидором и переглянулись.
   – Ушел он, теть Клава, вчера вечером и нету его до сих пор, – поспешно сообщил Серега, глядя на пенсионерку честными глазами.
   – Ушел, значит, – сокрушенно вздохнула та. – Ага… Чтой-то как ни зайду, все нету его и нету… – Она потеребила уголок капроновой косынки.
   – А чего надо-то? – сдержанно поинтересовался Сидор. – Говори, я, это самое, передам, если встречу.
   Тетка Клава насторожилась:
   – Где встретишь?
   Сидор понял, что допустил оплошность, и заерзал на траве.
   – Ну я так, это самое, к слову сказал, – принялся выкручиваться он. – Вдруг в городе, значить, где увижу. Мало ли… Ну и передам тогда чего надо.
   Клава вздохнула:
   – Нет уж. Я лучше вечерком еще наведаюсь, мне самой поговорить с ним надо. А то скажи, пусть зайдет…
   – Само собой, – заверил Серега, косясь в сторону бассейна. – Мы передадим, теть Клава, вот как только он придет – так и передадим! А это что, в пакете-то, пирожки? А с чем? С капустой?! Пирожки-то вы и оставить можете, чего вам их таскать туда-сюда…
   Он проводил тетку славу до конца аллеи, вернулся и заглянул в бассейн.
   – Вылазь, – весело скомандовал Серега. – Опасность миновала!
   Великий маг, кряхтя, выбрался из укрытия.
   – Вот ведь, блин, – с досадой проворчал он. – Ну и жизнь…
   – М-да… – глубокомысленно проговорил Сидор, разворачивая пакет с принесенными пирожками. – С капустой… Это хорошо! Это очень, значить, замечательно…
   Тильвус подтянул штаны, надел старую джинсовую куртку и покосился на пухлые румяные пирожки:
   – Чует мое сердце, придется нам сваливать отсюда! А куда? – Он поскреб в бороде. – Да и привык я уже здесь…
   Сидор посмотрел на открытые окна театра: оттуда доносились звуки музыки и голоса.
   – Да, культура, это самое…
   – К драмтеатру надо сходить, если уж культуры хочется, – сказал Серега, набив рот теплым пирожком. – Там на зиму устроиться. А лучше – к художественной галерее! Можно через окошко картины посмотреть…
   – В драме-то не поют, Серега, – назидательно проговорил Тильвус. – А в зрительный зал нас не пустит никто. – Он поколебался и засунул в карман пару пирожков. – Ладно, давайте-ка сваливать, пока Клава не вернулась. Дел полно!
   – Точно, это самое. Полно, значить, делов у нас. Вечером будем сидеть да Клавины пирожки трескать, а сейчас работать пора. По улице пройтись надо, урны проверить. Может, в парке, это самое, пошарим?
 
   Приятели пересекли крошечную площадь перед театром, где летом с гиканьем и свистом стремительно носились на скейтах мальчишки, а сейчас было пустынно и тихо, долго топтались на обочине, выжидая, когда можно будет перейти дорогу, и наконец оказались на тротуаре. Жизнь на улицах текла как обычно: шли по своим делам прохожие, лениво шаркали метлами дворники, сгребая в кучи ворохи нарядных разноцветных листьев. Вдоль тротуара кострами полыхали багряные клены, а вдалеке, в самом конце прямой, как стрела, улицы блестела холодная синева реки. Осень только-только вошла в город и пока еще осматривалась, медлила и размышляла, с чего начать.
   Они побрели по обочине тротуара, попутно заглядывая во все урны, и возле магазина тканей «Два льва», что находился на первом этаже старинного дома, остановились, подсчитывая улов. Он оказался небогат: всего пара пивных бутылок, к тому же одна была с трещинкой, которую злющая приемщица стеклотары непременно обнаружит и бутылку принимать откажется.
   – Негусто, – промолвил Тильвус, почесав в бороде и задумчиво изучая вывеску магазина. В магазин вела небольшая, всего в четыре выщербленных ступени лестница, а по бокам ее с незапамятных времен лежали два каменных льва. Когда на Красной линии началась реставрация, отцы города решили было убрать скульптуры как не представляющие собой решительно никакой художественной ценности. Горожане, узнав об этом, разволновались не на шутку: каждый из них помнил этих львов с тех самых пор, когда сам он, будучи ребенком, забирался верхом на теплого от солнца каменного зверя. После бурных дебатов общественности с городскими властями львов, к неописуемой радости всех жителей, решено было оставить на прежнем месте.
   – Негусто, это самое, – согласился Сидор. – Ну что? Двинем, значить, в парк?
   – Двинем, – вздохнул Серега. – Да фиг мы там чего найдем, вот увидите…
   Детский парк носил имя одного из известных писателей, который когда-то, до того как покрыть себя неувядаемой литературной славой, был бойцом Красной армии и вовсю громил интервентов на окраине тогда еще молодого государства. Не одно поколение горожан прилежно изучало на уроках его произведения, но потом школьная программа изменилась, и нынешние ученики гимназии, бегавшие в парк за мороженым и пепси-колой, никакого внимания на бронзовый бюст писателя не обращали: звучная фамилия литератора им ни о чем не говорила.
   С наступлением учебного года в детском парке стало малолюдно, лишь молодые мамаши катали коляски по дорожкам, посыпанным желтым песком.
   Тильвус, Серега и Сидор брели по тротуару вдоль ажурной чугунной решетки и спорили, стоит ли проверять урны возле каруселей и горок или уже идти сразу на бульвар: пивные бутылки в детском парке встречались все-таки не часто.
   – Гляди-ка, – остановился вдруг Сидор. – Чего это там?
   Тильвус прищурил глаза. В дальнем углу парка, возле большой клумбы с пестрыми астрами прохаживались юные красотки в коротких юбках, на высоких каблуках, а возле красавиц крутились два мужика, щелкая фотоаппаратами.
   – Где? – переспросил Серега. – А… фотосессия это. Ну для журнала какого-то съемку делают или для рекламы, – пояснил он со знанием дела.
   Тильвус замедлил шаг, невольно покосившись в сторону красавиц, однако тут же строго одернул себя и напомнил, что он – человек занятой и дел у него по горло: надо проверить урны на бульваре, наведаться в парк на набережной, нанести визит мусорным бакам возле ресторана «Гретхен»…
   Великий маг еще раз взглянул на девушек и тихонько вздохнул: на пороге зима и созерцание мини-юбок придется отложить до самой до весны. Весну, когда горожанки скидывали длинные шубы и поголовно облачались в мини-юбки, он считал своим самым любимым временем года.
   – Не, ты со мной даже и не спорь! Для контраста нужно что-то, – громко заявил один из фотографов и опустил камеру. – И пока вот это «что-то» я не придумаю, обложку, старик, мы с тобой не сделаем. Красивыми девчонками уже никого не удивишь. Надо что-то… – И фотограф неопределенно пощелкал пальцами.
   В душе Тильвус был категорически не согласен с ним насчет красивых девчонок, но, само собой, промолчал. Фотограф скользнул взглядом по бредущим мимо бомжам и вдруг встрепенулся.
   – Вот оно! Вот оно! Эй, мужики! – крикнул он, оживившись. – Вот вас-то мне и надо! Идите сюда!
   – Зачем это? – насторожился Серега и остановился, готовый в любую минут дать стрекача.
   – Да идите, чего испугались?! Не бойтесь! Для фотосъемки надо! Да быстрей! – размахивал руками фотограф, подпрыгивая от нетерпения возле свежепокрашенной решетки. – Удачная мысль! Удачная! Вы тут пройдитесь по дорожкам, а я пощелкаю пару-тройку снимков, чтоб в одном кадре получились красавицы, а на заднем плане и как бы случайно – вы… Да, вот это находка! Контраст! Гримасы современного города! Вот чем отличается любитель от профессионала, понял, старик? – снисходительно бросил он коллеге. – Профессионал всегда придумает что-нибудь этакое. Давайте, мужики, пролазьте в парк, вон там дыра есть.
   – Увидите себя на обложке журнала, – пояснил второй фотограф.
   – Да ну на фиг, – объявил осторожный Серега. – Чего я там не видал, на обложке журнала-то…
   Он махнул приятелям рукой и поспешил скрыться в ближайшей подворотне.
   Тильвус и Сидор переглянулись и подошли поближе.
   – Давайте, мужики, попозируйте!
   – Бесплатно, значить, не позируем, – непреклонным тоном заявил Сидор, пока маг украдкой рассматривал загорелых длинноногих девушек.
   – Ладно, ладно. Большого гонорара не обещаем, но немного заплатим!
   Услыхав про деньги, Сидор оживился и толкнул Тильвуса в бок:
   – Ну что? Давай маленько, это самое, попозируем? Где, значить, дыра-то в заборе?
   И он рысцой двинулся вдоль решетки. Великий маг с трудом оторвался от увлекательного зрелища и побрел следом, оглядываясь на девушек и спотыкаясь на каждом шагу.
   – Вот здесь будут наши модели стоять. Маша, Света, бросайте курить, работать пора… А вы, мужики, на втором плане, вы по дорожке будто так просто… идете себе, идете… а потом возле вон той урны останавливайтесь. Ясно?
   – Ясно, значить, – понятливо кивнул Сидор. – Ну пошли, что ли? – обратился он к Тильвусу.
   Через полчаса «позирования» Сидор получил деньги и повеселел.
   – Зря Серега-то, это самое, ушел, – сказал он, отсчитывая Тильвусу его долю. – Он ушел, а мы, значить, заработали! Хоть на пару пирожков да на пиво! Ну а теперь куда? Мне к корешу заглянуть надо, на оптовый рынок. Потолковать…
   – На бульвар пойду, – подумав, ответил маг. – К речному вокзалу. Погляжу там что к чему… Может, встречу кого…