Серегин Михаил. Дембельский аккорд

   – А он-то в чем виноват? Ну ладно, наехал он на тебя, так ты и отыгрался выше крыши! Тебя сюда ваши же армейские дубы законопатили – от того дежурного и прямо до Крутова, разве нет?
   – Так-то оно так, а кто ему мешал разобраться, раз уж мы по его приказу здесь оказались? Да и с тобой тоже... Ладно, кто старое помянет, тому дырку в противогаз прямо под окуривание! – отмахнулся Мудрецкий. – Мне просто интересно – каких я еще сюрпризов от ваших войск дождусь?..

* * *

   Сюрприз прибыл прямо на следующее утро, на «бэтээре» с точно такими же эмблемами, как у комендантского. Вот только броня у этого транспортного средства была гораздо более побитая военными невзгодами, пропыленная и подкопченная. И верхом на этой броне сидели не соседи из Хохол-Юрта, а мрачные здоровяки в спецназовских касках-»сферах», настороженно ощетинившиеся во все стороны облезшими от постоянного и длительного использования стволами. Только один из пассажиров бронетранспортера был без каски. На этом низеньком коренастом крепыше виднелся лихо заломленный на затылок чуть выгоревший красный берет. Низенький спецназовец ловко спрыгнул у самых ворот, полюбовался на произведение Валетова, оценил, довольно оскалился и неторопливо направился к КПП.
   – Так, боец, где я могу найти лейтенанта Мудрецкого? – спросил гость у загородившего проход Простакова. Тот присмотрелся, потом подпрыгнул и оглушительно заорал:
   – Товарищ лейтена-а-ант!!! За нами прие-еха-али-и!!! – и только после этого вытянулся и улыбнулся: – Здравия желаю, товарищ старший лейтенант! А мы тут вас уж так заждались, так заждались, просто слов нет!
   – М-да, Простаков, лучше бы их вообще не было. – Волков поморщился и безуспешно попытался вытрясти из ушей звенящие там колокольчики. – Голосина у тебя все тот же... Привет, Юрка! Ты куда это сбежал прямо с нашими шмотками, а?
   – С какими это шмотками? – Выскочивший на вопль Мудрецкий ошалело смотрел на соседа по Шиханам. – А-а, ты про тот ящик... Ну так там вашего ничего не было, все наше, химическое и казенное! Обижаешь, старлей!
   – А чего это вы меня все в звании понижать взялись? – ехидно спросил спецназовец. Он приподнял на плече бронежилет и продемонстрировал капитанский погон. – Ладно, прощаю, сам только три дня как звездочки обмыл. Все, больше их у меня уже не будет...
   – Это почему же? Увольняешься, что ли? – удивился Юрий. – Или случилось чего – какому-нибудь генералу жизнь отравил?
   – Не-ет, это твоя привилегия! – рассмеялся недавно обмытый капитан. – Так уложил, что они и вспоминать не хотели о твоем существовании. Знаешь, кто их прижал, кто расколол, куда вас задвинули?
   – Догадываюсь, но промолчу, а то сейчас явится.
   Люк «БТРа» распахнулся, и оттуда донесся знакомый голос:
   – Ну, вы же не мое начальство, чтобы я к вам являлся. Правильно, товарищ Мудрецкий?
   – Ты кого привез?! – прошептал побледневший химик.
   – Меня, меня он привез, собственной персоной. Не призрак и не голограмму какую-нибудь, – успокоил Юрия вылезший из бронированного брюха майор Сытин. – У меня к вам, лейтенант, есть несколько вопросов по поводу химического оружия, которое вы вроде бы вывезли с нашего объекта. Может, сами покажете, что у вас там?
   – Так точно, товарищ майор, – выдавил из пересохшего горла Мудрецкий. – Там ничего страшного, честное слово.
   – Было бы там что-нибудь страшное, вы бы сейчас здесь не стояли, как вы понимаете. – Майор задумчиво посмотрел на автомат в орлиных лапах. – Хотя, как я догадываюсь, вам никогда и не хотелось здесь стоять... Это, надо полагать, с вашего разрешения товарищ Валетов изобразил?
   – Так точно. С моего разрешения и одобрения. – Юрий понял, что самому ему все равно пропадать, и решил хотя бы не подставлять своих солдат.
   – Ну что ж... несколько неофициально, но талантливо, – неожиданно одобрил изменения в государственной символике особист. – Я думаю, мы его попросим переделать все как полагается, не так ли? Да не бойтесь вы, ничего ему не будет. Вполне патриотичное изображение получилось, чувствуется, что морально-политическое состояние личного состава у вас на высоте. Некоторые, правда, слишком уж увлекаются коммерцией... – Сытин брезгливо поморщился. – Я понимаю, в какой вы оказались обстановке, но одно дело для обеспечения своих солдат, выживания, так сказать, на незнакомой местности... А вот то, что ваш художник еще и собственные дела устраивает в служебное время – это, знаете ли...
   – Виноват, товарищ майор! – вытянулся по стойке «смирно» Мудрецкий.
   – Да я знаю, что виноваты. – Вездесущий Сытин отмахнулся, как от назойливой мухи. – И с генералами у вас, согласитесь, не совсем хорошо получилось. Между прочим, то, что вы сделали, это террористический акт против военного руководства в боевой обстановке. Который мог бы принести существенный ущерб и привести к трагическим последствиям. Вы это осознаете, товарищ лейтенант? Кстати, что именно вы им в вино подмешали?
   – Совершенно безвредная рецептура, товарищ майор, только временно выводит из строя. Излечивается полностью и без последствий, – доложил Юрий и принялся гадать: расстреляют его прямо у новенького забора или сначала все-таки довезут до трибунала? – Вину свою осознал полностью, в содеянном раскаиваюсь... Частично, – вынужден был добавить бывший микробиолог под пристальным взглядом добрых, вечно усталых глаз.
   – Образцы рецептуры остались? Нет? Послушайте, лейтенант, а для чего вам вообще понадобилось ее разрабатывать?
   – Побочный результат работы по теме, а вообще-то, прихватил с собой как раз для подобного случая. Во время последней поездки в Саратов, – признался Мудрецкий.
   – Крайней, крайней поездки, вы туда еще не раз попадете, – подбодрил Юрия майор. – Склонность к науке – это хорошо, у меня к вам потом будет парочка предложений, на выбор. Думаю, вы не откажетесь, лейтенант. По крайней мере, я бы на вашем месте согласился. А теперь пройдемте. – Сытин кивнул в сторону КПП. – Покажете мне ваше чудо-оружие, сдадите все остальное, прихваченное на всякий случай, и оформим кое-какие документы.
   – А... потом? – судорожно сглотнул совершенно подавленный Мудрецкий. – Товарищ майор, ну, мой взвод отсюда хотя бы выведут? Я понимаю, меня под трибунал...
   – Трибунал? – удивился особист. – А на основании чего, интересно, если жалоб никаких не поступало, дело не заведено... Может быть, потом, но вряд ли. Так что сами свой взвод и выведете отсюда, в самом ближайшем времени. Сдадите все, что нужно, капитану Волкову, погрузитесь – и прямо завтра с утра отправляйтесь. Сначала в Шиханы, документы отметить и спецсредства сдать. – Майор покосился на улыбающегося взводного и добавил: – Оставшиеся спецсредства, я имею в виду. На утраченное в бою мы сейчас акт составим, на трофеи – тоже. Кстати, вы знаете, что вам подсунули ящик разряженных гранат? «Эргэдэшки» у вас нормальные, а из «лимонок» тротил выплавлен.
   – Правда? – удивился Юрий. Откуда у Сытина такие точные сведения, он решил не уточнять. – А зачем это вообще «чехам» потребовалось? Чтобы мы в случае чего их же не взрывали?
   – Да это не им, это нам, – вздохнул майор. – Еще в первую войну целую партию на ту сторону подкинули, с тех пор вот так и гуляют по рукам, как фальшивая валюта. И точно так же рассчитаны на таких вот... вроде вас. Опытный покупатель сразу открывает ящик, вывинчивает пробку из гранаты и заглядывает в гнездо для запала, а когда наспех все или налево – берут. Вы-то хоть за них не платили... Ладно, пройдемте. Покажете мне свой секретный арсенал... Да, а капитана вы за ворота впускать не будете? Неудобно как-то, все-таки гость. Хоть и незваный, но, как я понимаю, ему-то вы точно рады...
   По дороге добрые глаза особиста примечали, казалось, любую трещинку в бетоне, и комментарии так и сыпались:
   – Неплохо, неплохо, товарищ Мудрецкий. Оригинально... Вот тут можно было бы по-другому, ну да ладно, не переделывать же теперь. В любом случае уже не вам этим заниматься. Так, а вот дополнительное бронирование снимите. Во-первых, оно вам больше не понадобится, а во-вторых, машина перегружена, на марше скажется... так что займитесь сегодня же. Ага, вот и «рогатка». Кстати, а что вы с ней собираетесь делать? Как мы ее оформлять будем, не подскажете? Трофей – вроде бы вы и операции не проводили. Население сдало – опять-таки почему вам, а не комендатуре? Сами нашли – почему сразу не доложили и не сдали?
   – А может, ее сейчас в комендатуре оставить? Вот пускай комендант ее от лица населения и оформит... – выдвинул предложение Юрий.
   – Вы так хотите подставить ваших здешних знакомых? По-моему, они к вам весьма неплохо отнеслись, чем могли – помогли. – Майор грустно взглянул на «шишигу» с торчащими из кузова стволами. – По номеру сразу установят, что была она в той части, которая еще в прошлую войну здесь стояла, а это значит, кто-то продал, кто-то даже после восстановления законной российской власти укрывать продолжал... Сейчас, конечно, добровольно сдавшие под амнистию попадают, но, согласитесь, у ваших приятелей могут быть и неприятности. Может, капитану ее отдать? – Особист даже на несколько секунд остановился и поглядел на зенитку пристальнее. В какое-то мгновение Юрию показалось, что силуэт несчастной «зушки» заколыхался и почти растаял в воздухе, но тут майор мотнул головой, и закон сохранения материи так и не был нарушен. – Сделаем проще – вы ее обнаружите вчера. Скажем так, двое солдат пойдут в самоволку по поводу праздника – приказ отмечали? Ну, значит, и за спиртным в деревню могли сбегать. А по дороге в лесу наткнулись, вернулись, доложили, получили по три наряда, поскольку гауптвахты у вас не имеется... А вы, соответственно, собирались доложить сегодня на очередном сеансе связи. Доложили?
   – Так точно, товарищ майор, связи не было, вот вам и доложил. Видите, как новенькая, даже с боекомплектом нашли, – обрадовался Мудрецкий. К зенитке он уже успел привыкнуть, но что с ней делать, и в самом деле не представлял. – Видимо, боевики готовились против нас применить, но не успели.
   – Точно, не успели. А это значит, что к ним просочилась информация о возможном отъезде... откуда просочилась – это мы найдем, не беспокойтесь... и они собирались использовать последний шанс захватить ваше хваленое химическое оружие. – Сытин даже пальцами прищелкнул, настолько ему понравилась стройная логика, с помощью которой можно было выйти из затруднительного положения. – Ага, а поскольку вы это самое оружие будете везти, еще и через зону боевых действий, я вам разрешаю ее использовать для усиления взвода. Это называется крайней необходимостью. В Шиханах она мне не нужна, да вас там уже и нет, так что сдадите и оформите по месту дислокации части. Были прен-цен-денты, значить... – Майор явно скопировал чью-то манеру разговора. Потом вполне серьезно и даже довольно заметил: – И пускай подполковник Стойлохряков у нас ее попробует оформить. А тем более – пускай только попробует не оформить... Ну, теперь пойдемте взглянем, собственно, на ваш секретный арсенал.
   В секретном арсенале особист с умилением рассмотрел роковые белые банки, взял одну, потряс – внутри недовольно булькнуло.
   – «ИГС», имитационная граната стойкая. У вас их, помнится, восемнадцать штук должно быть. Содержимое не меняли? Хотя да, откуда бы... Значит, так и запишем: хлорпикрин с дихлофосом. Шашки тротиловые по семьдесят пять граммоф, от них же, как и детонаторы... Комплект. А насчет надписей – остроумно, лейтенант, весьма, хотя и не слишком профессионально. Надо будет использовать, спасибо за идею. Ваша смекалка вам зачтется. Эти гранаты сдадите в Шиханах, они как вещественное доказательство прямо с вашими художествами нужны, а остальную имитацию, так и быть, всю сразу передадим в Чернодырье вместе с машиной, пулеметом и приборами. Там же, опять-таки, и отчитаетесь за использование по обстановке... Теперь давайте посмотрим, что еще ваши солдаты в том тайнике нашли. Учтите: все я вам забрать не позволю, мне тоже для отчета надо что-то показать.

Глава 6
Долгая дорога домой

   Это нельзя было назвать трассой, но дорогой – вполне.
   Местами на ней даже встречались куски асфальта. Может, их было и больше, чем казалось на первый взгляд, но для точного исследования пришлось бы копать гораздо глубже, чем хотелось бы любому шоферу. И уж точно глубже, чем позволяла себе местная дорожная служба – если она вообще когда-нибудь пыталась разгрести нанесенный ветрами Голодной степи песок. Хорошо, хоть под верхним пыльным наметом этот песок сейчас был достаточно сырым и слежавшимся, поэтому колею можно было видеть, а не угадывать. Судя по состоянию дороги, ее хозяева и ремонтники позабыли о ней во времена развала СССР и парада здешних суверенитетов. Впрочем, не исключено, что и еще раньше. Как и на чем по ней ездили – одна из многих загадок этих мест. Впрочем, для армейской техники даже такая дорога не была слишком уж серьезным препятствием. Просто в некоторых местах приходилось сбрасывать давление в шинах и ползти на расплющившихся колесах, как на гусеницах, а в других – держаться покрепче и следить, чтобы за маленькой колонной не остались ненароком выпавшие ящики.
   Этот маршрут – через пустыню, по какому-то недоразумению считавшуюся здесь степью, – на прощание подсказал химикам Воха. Потихоньку, то и дело озираясь через плечо в ожидании нового появления страшного, всеведущего и вездесущего майора Сытина, чиркнул карандашом по протянутой карте – к северу в обход Кизляра, через границу с Калмыкией и дальше, к настоящей большой трассе где-то севернее Астрахани. Росчерк лег примерно вдоль линии, обозначавшей «дорогу местного значения».
   – Какая местность, такие и дороги, – ворчал Резинкин, выкручивая баранку «шишиги». Сашу Кислого пересадили в броневик, поскольку зенитка в кузове – это тонна груза, который норовит на каждом ухабе подпрыгнуть и сместиться, как ты его ни прикручивай к настилу. Плюс боекомплект. Плюс разные коробки, тюки, свертки, которые взвод должен был утащить с собой. Плюс сами химики – пятеро в кузове, двое в кабине. Верный «ГАЗ-66» принял все свои разрешенные две тонны и в таком состоянии настоятельно требовал опытной и твердой руки. «Бээрдээма» шла не в пример ровнее, только подпрыгивала и покряхтывала. Ну, еще и гремела висящими вдоль бортов ящиками, которые время от времени водворяли на место путешествующие верхом на броневике Простаков и Ларев.
   – Не скрипи, Резина, без тебя тошно. – Мудрецкого и в самом деле укачивало. Хуже, чем в самолете. Он клял тот момент, когда прислушался к мнению местных жителей – бывалых контрабандистов. В конце концов, его взводу не грозили многочисленные блокпосты и засады жадных гаишников, которые мешали Закиру и его коллегам ездить по основной трассе. Ну да, эта дорога еще и короче. На карте. А на местности – все никак, зараза, не кончится, уже который час вокруг ничего хорошего, даже в октябре эти места не для жителя Средней полосы России. И конца-края этой пустыни не видать. Иногда – какая-нибудь деревенька, где шарахаются от броневика и хорошо если соглашаются показать, куда тут дальше. Только пыль, пыль, пыль от засыпанных дорог... У Киплинга было, помнится, не совсем так. Сюда бы его, в кабину, этого Киплинга, и посмотреть, какие стихи пришли бы в его английскую голову...
   Еще несколько минут ехали в полном молчании, если не считать жалобных стонов раскачивающейся и трясущейся машины. Потом Резинкин тяжело вздохнул и продолжил:
   – Товарищ лейтенант, зря мы здесь поехали. По нормальной дороге быстрее было бы, а тут только горючку израсходуем. Вот заглохнем в этих песках и кустиках – что тогда делать будем? Даже не свяжешься ни с кем! Вода скоро закипит, фильтры забиваются, бензина уже меньше половины бака, а «бээрдээмка», похоже, и того больше скушала, ей много надо...
   – Сейчас узнаем. – Мудрецкий включил рацию на передачу и еще раз мысленно поблагодарил особиста Сытина за щедрость. «Эр-сто пятьдесят седьмые» вообще-то числились за взводом Волкова, но майор вник в ситуацию и разрешил забрать. Сам капитан-спецназовец, естественно, ни секунды не возражал – такое старье ему выдали исключительно в учебных целях, и он только рад был его кому-нибудь спихнуть. Да еще если не то что не возражают, а радуются – почему бы не сделать людям что-нибудь приятное за казенный счет и законным путем? – Второй, я Первый, как слышно, прием!
   – Первый, я Второй, нормально, – прохрипел в наушнике Валетов. – У нас привал когда намечен? Прием!
   – Какой привал, Второй?! Обед был, чего еще надо? На песочке позагорать? Выедем на трассу, там и отдохнем. Лучше доложи расход топлива и температуру воды! Понял меня, Второй? Прием!
   – Вода девяносто, бензина осталось меньше половины, Леха с Вадимом отбили задницы! Прием!
   – Пускай химзащиту к ним привяжут! И мягче будет, и не потеряют! Как понял?
   – Пробовали уже, Первый! – доложил Валетов. – Она же резиновая, все сразу потеет, преет, только еще хуже! Отдохнуть им надо! Очень просят, Первый! Как поняли, прием!
   – Вот же... только с задницами у нас еще проблем не было! – Мудрецкий приоткрыл стекло и сплюнул комок, почти наполовину состоявший из пыли. Посоветовал в рацию: – Скажи Заботину, чтобы свернул им чего-нибудь помягче! Чехлы возьмите, куртки, что угодно! Раньше думать нужно было, еще в Чечне! Понял? Прием!
   – Не выдерживают они! Леха еще держится, а Ларев говорит, сейчас руки разожмет!
   – Вот мать его!.. Все, колонна, стоп! Витя, смотри, чтобы они нам тоже задницу не помяли!
   – Смотрю, смотрю, не впервой...
   Колеса «шишиги» вспахали очередной песчаный нанос и замерли. Машину окутало душное пыльное облако. Несколько секунд Мудрецкий ждал удара, не дождался и выглянул из кабины. В желто-серой туче позади кузова виднелось более темное пятно.
   – Порядок, приехали. – Лейтенант соскочил на то, что здесь заменяло обочину, и направился к броневику.
   Ларев, пользуясь передышкой, попросту свернулся калачиком вокруг башни – лечь на живот или хотя бы на бок человеку его роста на броне было попросту негде. Простаков приподнялся и почесывал пострадавшую часть тела.
   – Ну что, орлы, ковбои, блин?! Кто тут у нас брался круто доехать до столицы химвойск? – прищурился Юрий. – Есть еще желание или будем думать?
   – О-ох, товарищ ле-ейтенант... мы тут уже все обду-умали... – простонал Ларев и попытался устроиться поудобнее. Растянуться на покатой корме «бээрдээмы» ему мешал не недостаток места, а горячий радиатор, заставлявший колыхаться маревом воздух над жалюзи.
   – И до чего додумались? Есть новые идеи – как все разместить и ничего не выбрасывать?
   – Есть, товарищ лейтенант, – прогудел Леха. – Меняться местами надо. И ящики в «шишиге» переложить. Забить все так, чтобы поверх стволов «рогатки» устроиться можно было. Все равно мы уже стрелять из нее не будем... Половину барахла из «бээрдээмы» в кузов перекинуть можно, тогда под броней еще двое поместятся. Вот Бабочкина можно запихнуть, он мелкий... и Багор с Замором – тоже, без пушки своей обойдутся. А мы вот с Ларем вдоль бортов на пузе устроимся, удержимся как-нибудь, через тент все равно не вывалимся... все лучше, чем сидеть!
   – С утра мне кто-то говорил – лучше пыль глотать, чем в теснотище жаться, – напомнил Мудрецкий. – Ладно, все равно стоим – давай попробуем перетасоваться. Заодно сходите... черт, даже кустиков-то нормальных нет... вон, на обочине за кормой устроитесь, только не в колею. Примета плохая. Движки заодно остынут малость, водилы разомнутся. Двадцать минут на все хватит?
   – Хватит, товарищ лейтенант, за глаза хватит! – обрадовался Простаков. – Особенно если все помогут... ну, кроме гражданина Заботина, конечно же! – Леха уважительно посмотрел в люк. – Гражданин дембель, разрешите вас побеспокоить? Нам тут надо ящички передвинуть... Мы не сильно помешаем?
   – Ладно, служивые, работайте! – откликнулся Заботин и полез наверх. – Вам еще ящички таскать и таскать, полгода, не меньше... Пойду пока, разомнусь малость! Товарищ лейтенант, долго нам еще так пылить? Ну сил же нет! И трясет все время!
   – Ничего, потерпишь! Тут впереди у нас будет поселок Песчаный, за ним уже до нормальной дороги недалеко, а по ней еще полчаса – и Цаган Аман, на большой трассе. Дальше сплошной асфальт всю дорогу до Чернодырья. Часа два-три по трассе продвинемся, где-то до Волгограда, там и заночуем где-нибудь. А с утречка – рывок, километров пятьсот, и Шиханы!
   – На чем рваться будем, товарищ лейтенант? – без всякого намека на улыбку спросил подошедший Резинкин. – До трассы, может, еще и дотянем, а дальше разве что самим впрягаться, баки сухие будут. Спасибо, хоть в Шелковской нас по пробку залили... а то хоть из колодца заправляйся. Это не Чечня, тут на обочинах вроде бы бензином не торгуют. На нашей дороге – точно. Вам майор не сказал, где еще можно заправиться?
   – Сказал, сказал, – вздохнул Мудрецкий. – За свой счет на заправках. За тот счет, что нам спишут все проданное... Вот в Цаган Амане наверняка колонка есть, а на ней «семьдесят шестой» должен найтись, он везде есть. Сколько нам надо?
   – С грузом идем, так что много, расход большой. Да еще как там движение на дороге. – Витек вздохнул. – Считайте, на две машины – не меньше восьмидесяти литров на сотню... Это если пустыми и по чистой трассе, а так – хотите верьте, хотите нет, но сотня набирается, литр на километр, а если там еще и подъемы будут, то и побольше. Сколько там по карте от этого Цыгана?
   – Цаган Амана, – пробормотал Юрий. – Где-то двести до Волгограда, потом еще пятьсот... Всего семьсот... Это что, почти тонна получается?!
   – Ну, может, чуть-чуть поменьше, если трасса нормальная, – почесал затылок Резинкин. Поглядел на изумленного лейтенанта, сам округлил глаза: – А вы что, раньше не посчитали, что ли?! Это ж военная техника, а не «Запорожец»! Это у него пять литров на сотню, и то если водила гений и все до ума довел. Тонна нам нужна, не меньше. Литр нынче где-то по девять рублей обойдется, если не больше... Не будем о грустном... Девять штук, товарищ лейтенант, не меньше. Есть у нас столько?
   Раздался дружный свист обступивших командира химиков.
   – Слушай, Резина, ты что-то не так посчитал... – Простаков крутнул головой. – Ну не может быть, чтобы перегон таких бабок стоил!
   – Может, – пробормотал свесивший ноги с кургузого бронированного носа Валетов. – И больше может, но и так все равно много. Бабки не лишние... А что, если нам по дороге малость подзаработать?
   – Чего еще продать хочешь? – устало спросил Мудрецкий. – Все, что осталось, посчитано, измерено, записано и подписано. Есть у нас заначка, выложим, заправимся, доедем нормально. В Шиханах нас бесплатно заправят.
   – Ну почему сразу продать! – обиделся Фрол. – Я же говорю – заработать! На трассах в наше время всякое бывает, время-то у нас неспокойное, а не всякая фирма на свой товар может себе конвой позволить. В общем, я предлагаю «дальнобойщикам» в охрану наняться. До Саратова или чуть дальше, пока нам по дороге. Не получится сразу, значит, от Волгограда кого-нибудь найдем – там трассы расходятся, и все, кто на север, – наши клиенты. Цену поставим небольшую, только чтобы на бензин хватило, пятерку за кэмэ с машины, скажем. Если бы от Астрахани, можно было бы и больше взять, тут как раз самый неспокойный участок...
   – А ты-то откуда знаешь? – прервал деловую речь окончательно обалдевший лейтенант. – Что, и здесь заработать уже пробовал?
   – Не, ну я сам не пробовал... Так, с народом говорил... – уклончиво ответил Валетов. – Вот тот же Искандер на трассе работал, он цены знает.
   Мудрецкий решил не спрашивать, с какой именно стороны работал валетовский земляк – с той, которая в охрану нанимает, или с той, от которой, собственно, и... В сущности, разница в наши – да, да, именно неспокойные! – времена не так уж велика и зависит зачастую только от того, что будет в данный момент выгодно тому или иному вольному бойцу. Этакому романтику с большой дороги. Как известно, еще легендарный снайпер и рэкетир Робин Гуд мог с равным успехом и ограбить караван, и пресечь деятельность конкурентов...
   – Так, значит, решили. – Юрий постарался перехватить ускользающее из рук управление своим взводом. – Перегружаемся... Простаков, сильно пушку не заваливайте, еще пригодиться может. Десять минут отдыхаем и двигаемся дальше. Первая заправка все равно за наш счет, а там посмотрим, как пойдет. Если сразу никого на поймаем, на посту у калмыцких гаишников едем на выход из Волгограда и высматриваем колонну «дальнобойных» фур, ночующую на стоянках возле ка-пэ. Если ночью не рискуют идти, значит, есть чего терять, точно?
   – Ого, товарищ лейтенант, да вы тоже в таких делах разбираетесь! – с искренним уважением посмотрел Фрол. – Что, тоже с народом говорили? Или сами на гражданке?..
   – Скорее сам, – ответил Юрий, но потом честно добавил: – С одной компанией автостопом по трассе ходили, в универе еще... ну, в университете. Летом, на каникулах, кто в Москву, кто на юг, к морю. Так что малость усвоил, где лучше всего драйвер стопить...
   К городишке с двойным названием, наглухо перекрывшему маленьким куском Калмыкии стратегическую трассу вдоль Волги, химики добрались действительно с почти сухими баками. К тому же им не повезло – заправиться сразу и под завязку не получилось. «Семьдесят шестого» не было вообще и никогда. После первой сотни литров в колонке кончился и «восьмидесятый». Улыбчивый паренек в фирменном красном комбинезончике по доброте душевной предложил разбавить «девяносто третьим», обещая немыслимые скорости и мощности... но Резинкин и Мудрецкий переглянулись, одновременно вспомнили, как лихо могут летать машины и «бэтээры» на суперкрутом бензине, и так же одновременно отказались.