Татьяна для вечера с Игнатом Валериановичем выбрала себе имя Элеонора. Впрочем, назовись она Дунькой, ничего бы не изменилось в отношении к ней сибаритствующего провинциала.
«Мерс» белым лебедем вплыл на Соколовую гору и, повернув, проехал мимо хмурого работника ГИБДД, вышагивающего под моросящим дождем вдоль КП.
Погода вновь испортилась. Татьяна даже пыталась намекнуть Грушину, что осенний вечер, сдобренный густой изморосью, – не самое лучшее время для отдыха на природе. На что бывший социальный работник беззаботно ответил, что в его «сараюшке» лучше, чем в пятизвездочном отеле, а рыбу никто и не собирается ловить – ее привезут, уху сготовят и вообще – все это детали, которыми не стоит забивать голову.
Тем временем машина вышла на трассу, и водитель прибавил газу. Проезжая мимо поселка Юбилейный, он неожиданно сбавил скорость.
– Ты чего, Петро? – добродушно рыкнул на него Грушин.
– Да вон, падла…
Кого он имел в виду, ни Татьяна, ни Игнат Валерианович постичь не успели. Лобовое стекло со стороны водителя покрылось сетью трещин. Сам же рулевой их роскошной тачки завопил дурным голосом. Машина вильнула вправо и скатилась на поле, где благополучно заглохла.
Владелец «Фламинго» застыл словно в коме, тараща ничего не видящие круглые глаза. Губы его при этом непрерывно шевелились.
Водитель вывалился в открытую дверцу и катался по земле, вопя от боли. Татьяна тоже выскочила в вечерний сумрак, инстинктивно пригибаясь. Она напряженно вглядывалась в темноту, но никаких признаков опасности ей обнаружить не удалось. Как она поняла, очередь прошла мимо, и лишь одна пуля случайно досталась водителю. Судя по тому, что нападавшие не предприняли никаких дальнейших действий, убивать Грушина они вообще не собирались. Возможно, его просто хотели напугать. Кстати сказать, если цель неизвестных была именно такова, то они своего вполне добились. Игнат Валерианович сидел ни жив ни мертв, пребывая в полной прострации.
Меж тем Соколова занялась водителем. У того оказалось прострелено плечо. Татьяна перевязала бедолагу, как могла.
– Вы целы? – обратилась она к генеральному директору банка. Сама она совершенно не сомневалась в этом.
Грушин явно не слышал ее. Кадетка сильно потрясла его за плечо, и Игнат Валерианович словно очнулся.
– Меня чуть не убили! – Лицо его приняло выражение ребенка, у которого в песочнице отобрали совок. – «Чернота» проклятая, совсем охамели! Франт – сука!! Я его в порошок сотру!!!
Как часто бывает с людьми, далекими от профессий, сопряженных с определенным риском, Грушин в первые секунды реальной опасности впал в оцепенение и совершенно не способен был ни на какие действия. Если бы бандитам нужно было действительно убить его, они сумели бы сделать это. Он, скорее всего, вообще бы не понял, что с ним произошло. Зато теперь, когда опасность миновала, он дал полную волю своему гневу.
Во всяком случае, Татьяне это было на руку. За пять минут гневного монолога достопочтенного Игната Валериановича она узнала гораздо больше, чем за двое суток гаданий и предположений.
Оказалось, он не просто связан с Кальмаром, а тот напрямую работает по его заданию. Ну а франтовская группировка – конкуренты, которым, по его мнению, и нужно откручивать голову за сегодняшнее нападение. Еще бы, наверное, немного – и владелец «Фламинго» излил бы и причину их разногласий, чего Татьяна столь страстно желала. Но мужчина заткнулся так же неожиданно, как и начал кричать.
Меж тем Татьяне совсем необязательно было ждать прибытия милиции. Встреча эта сейчас ей была ни к чему, и, пользуясь темнотой и тем, что Грушин забыл на время о ее существовании, Кадетка решила за благо незаметно испариться. Наступившая темнота помогла ей в этом.
Татьяна вышла на трассу. Белая «восьмерка» прижалась к обочине. Окна супермаркета, расположенного метрах в пятидесяти в стороне, обильно поливали ее светом.
– Я из-за этих козлов чуть в столб не вписался! – услышала женщина возмущенный голос водителя.
– «Жигуль», говоришь?
– «Пятерка», мать ее!
Останавливаться Кадетке было нельзя, уже отчетливо слышался нарастающий по мере приближения звук милицейской сирены. Поэтому она поспешила свернуть в сторону жилого массива. Оглянулась женщина только тогда, когда отошла метров на сто. Действительно, к месту ЧП подкатил милицейский «уазик».
Татьяна поспешила дальше.
«Черт, весь банкет мне сорвали! – неожиданно с нервным смешком подумалось ей. – Сейчас бы пила шампанское, повар бы стерляжью уху мастырил!»
Мимо проезжала маршрутка, и Татьяна подняла руку.
– В город?
– На Радищева, – кивнув головой, отозвался водитель.
Не задавая дополнительных вопросов, Татьяна села на свободное место, и «Газель» помчалась дальше.
На ужин ей пришлось довольствоваться гамбургером и бутылкой пива «Волжанин».
«Интересно, чем сейчас занимается Кальмар?» – подумала женщина, приканчивая свой скромный ужин.
До офиса страховой компании она добралась на автобусе и уже вышла на остановке, как вдруг поняла, что напрасно потратила время на эту поездку.
«Дура ты, Танька! – обругала женщина себя. – Рабочее время у нормальных людей давно закончилось, одна ты носишься!»
Татьяна остановилась, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
«Хомяк сказал, что можно идти домой, – вспомнила она слова бывшего шефа. – Франт вроде как обещал, что еще два дня трогать не будут».
«И ты им веришь?» – задала себе вопрос Кадетка. Вопрос остался подвешенным в воздухе, а женщина тем не менее медленно двинулась в сторону родного дома. Когда она поравнялась со зданием, где находилась фирма, которой заведовал Кальмин, она посмотрела на окна.
Во всех окнах страхового агентства горел свет. Татьяна посмотрела на наручные часики. Стрелки показывали половину десятого вечера.
«Поздновато для работы! – подумала Татьяна и вдруг решилась: – Была не была! С кого-то начинать все равно нужно, а Павел в этом отношении не самая худшая кандидатура».
Она быстро пересекла улочку и направилась к дверям фирмы. Те оказались не заперты, и Соколова легко проникла внутрь. Но едва она успела войти в холл, ее тут же остановили. Охранник в камуфляже поинтересовался, что ей нужно. Причем, как отметила про себя женщина, тон, которым был задан вопрос, не отличался душевной теплотой.
«Мне тут явно не рады», – с сарказмом отметила про себя Кадетка и одарила мужчину в камуфляже взором, способным растопить айсберг.
– Вот что, милый, позвони Павлику и скажи, что к нему пришла женщина, которую зовут Таня. Он поймет, – сладким голосом, полным змеиного яда, то ли попросила, то ли приказала Кадетка охраннику. Во всяком случае, тот незамедлительно исполнил требуемое и, покосившись на брюнетку, буркнул:
– Через пять минут можете подняться.
Все эти пять минут он бросал подозрительные взгляды на женщину. По их периодичности и суровой значимости, не покидавшей лицо секьюрити, Татьяна догадалась, что у Кальмара тоже что-то произошло.
– Что-нибудь случилось? – с независимым видом поинтересовалась она у мужчины.
– Случилось, – односложно ответил тот. Сам при этом напрягся, будто собираясь оторвать от земли штангу с рекордным весом. Взгляд его, как луч фонарика, побежал кругом по холлу, словно отыскивая притаившихся врагов.
– А что случилось-то? – простодушно продолжала спрашивать женщина.
– Вот Павел Семенович вам сам все и расскажет, если захочет, – зло рубанув воздух ребром ладони, выпалил охранник. Татьяна решила прекратить расспросы, поняв, что толку все равно не будет никакого.
Тем временем пять минут истекли, и женщина демонстративно посмотрела на свои часики.
– Щас, – правильно истолковав ее жест, многообещающе ответил мужик в камуфляже и посмотрел на лестницу.
Татьяне этот взгляд сразу объяснил многое.
«Значит, у Кальмара кто-то есть, с кем я не должна встречаться», – решила Соколова и, услышав шаги по лестнице, отошла в сторону, чтобы не бросаться в глаза.
Судя по звукам, спускалось несколько человек. Действительно, трое мужчин быстро спустились вниз и торопливо направились к выходу из страхового агентства. Спешащие джентльмены были ярко выраженной кавказской наружности. Чтобы заметить это, не нужно было обладать особой наблюдательностью.
– Сволочи! – глядя на хлопнувшую дверь, процедил зло секьюрити.
– Не любишь их? – Татьяна вновь подошла к боевому посту охранника.
– Кто ж бандитов любит? – ответил тот, поморщился, бросил еще раз сердитый взгляд на дверь и потянулся за пачкой сигарет. – А эти, – новый сердитый кивок в сторону двери, – самые настоящие бандиты!
Тем временем Татьяна поняла, что путь к Кальмару свободен и ей можно идти. Поинтересовалась на всякий случай у рассерженного мужика в камуфляже, и тот подтвердил, что Соколова может подняться.
Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Кадетка лихорадочно выстраивала план предстоящего разговора. Самым главным для себя она считала узнать у Кальмара про загадочный ключ-шифр, который требовал с нее Франт.
На стук в дверь открыл сам хозяин и замер, изумленный той метаморфозой, какая произошла с внешностью Татьяны.
– Удивлен? – первой начала разговор женщина.
– Признаться – да, – осторожно ответил ей Павел, пропуская позднюю гостью. – Последний раз, когда я тебя видел, твои волосы были значительно светлее. Да и одета ты была похуже.
– Блондинок в последнее время у нас в городе что-то не очень любят, – усмехнувшись, ответила ему Кадетка, – ты это не хуже меня знаешь.
– Что есть – то есть, – согласился с ней Кальмар и тут же поинтересовался: – Ну а ко мне зачем пожаловала?
– Понимаешь, какая штука, – достав сигарету и по-хозяйски усаживаясь на уголок стола, начала Татьяна, – есть один мужичок, знаешь ты его или нет – не важно. Важно то, что он тебя знает. Ну так вот, однажды этот мужичок попросил меня встретиться с девушкой и кое-что забрать. Я пошла туда и нашла труп. Ну а про дальнейшее тебе известно.
– Так ты забрала то, за чем тебя послали? – вперив неожиданно жесткий взгляд в Татьяну, еле слышно спросил Кальмар.
– А тебя почему это интересует? – ответила вопросом на вопрос Соколова.
– Да или нет?! – не выдержав, заорал Кальмар и подскочил к женщине. Казалось, еще секунда – и он ее ударит. Однако Кадетка осталась совершенно спокойной.
– Я сейчас просто встану и уйду, – в упор глядя на него, медленно процедила женщина, – а мы могли бы договориться по-хорошему…
– Скажи только одно: дискета с паролем у тебя или нет? – немного успокоившись, поинтересовался Кальмар. Он вернулся на свое место и уселся как ни в чем не бывало, закинув ногу на ногу, даже как-то весело поглядывая на гостью.
«Так вот оно что!!! Дискета! А я-то голову ломала!»
– Ключа у меня нет, но я догадываюсь, у кого он.
– У кого? – незамедлительно последовал вопрос.
– У человека, на которого я работаю.
– И кто же он?
– Я тебе этого не скажу, пока мы не договоримся.
– Я думал, ты только на Марка работаешь, – все же не выдержал и съязвил Кальмар.
– Я тоже думала, что ты только на КИНа работаешь, – парировала Татьяна.
Кальмар заметно напрягся.
– Что ты сказала? – медленно выговорил он, вновь начиная подниматься.
Кадетка добилась своего. Она ни за что не стала бы отвечать на колкость собеседника таким образом, не будь у нее на это причины. В порыве праведного гнева Грушин обронил одну фразу, заинтересовавшую Татьяну. Подтвердись то, что ляпнул директор «Фламинго», у Соколовой появился бы очень хороший шанс захомутать Кальмина по полной программе. Это было несколько рискованно, но после заявления Кальмара ответная фраза сама просилась на язык, и Татьяна решила не упускать случая.
– Что слышал, – затушив окурок в красивой бронзовой пепельнице, спокойно отреагировала женщина на новую угрозу. – И не вздумай кидаться на меня. Ну, убьешь ты меня, и что дальше?
Пораженный спокойствием женщины, которую еще вчера утром он не брал серьезно в расчет, Кальмар медленно опустился на свое место. Не издав ни звука, он с интересом слушал Татьяну, а та продолжала развивать свою мысль:
– Ты потеряешь единственный источник возможной информации. А тебе, Павел Семенович, сейчас она очень нужна! Грушин от тебя дискетку ждет, Франт давит – а у тебя ничего нет, – развела руками Татьяна и замолчала, ожидая реакции на свои слова.
– А у тебя есть? – как бы между прочим спросил руководитель страховой компании.
– Нет, но я знаю, у кого можно взять, – ответила ему Татьяна.
– У кого? – невольно вырвалось у Кальмара.
– Ты что, меня за круглую дуру держишь? – почти искренне изумилась та.
– Хорошо, что ты хочешь? – по-другому подошел Кальмин к этому вопросу.
– То же, что и все, – денег.
– Сколько?
– Десять тонн баксов.
– Десять тысяч, – уточнил Павел Семенович и после утвердительного кивка Татьяны сделал вид, что задумался. Однако думал он недолго и, испытующе посмотрев на Соколову, выдал: – А не много? Пять я дам.
– Десять, – был категоричный ответ.
– Ну ладно. Десять так десять, – согласился он и тут же спросил: – Когда дискета с ключом будет у меня?
– Как только смогу скопировать. Постараюсь завтра.
– И не вздумай! – сразу остерег ее Павел. – Ты хоть представляешь себе, с чем имеешь дело?
– Честно говоря, нет! – И это было абсолютной правдой. Весь блеф Кадетки с торговлей как раз был направлен на то, чтобы самой вытянуть как можно больше информации, что ей и удалось в конечном итоге.
– Я сам мало что знаю, – признался Кальмар. – Одна из убитых девушек должна была привезти в Тарасов дискету с информацией, которая стоит таких бабок, что и сумму называть страшно!
– А ты откуда об этом узнал? – как бы между прочим поинтересовалась Татьяна.
– Не важно, – усмехнулся Кальмар. – Ты же мне не говоришь, кто у тебя за спиной.
– Пока – нет, хотя ты мог бы и догадаться.
– Кто-то из твоих бывших гэбистов?
– Будем считать, что так. – «Нагоню понтов, чтобы посерьезней ко мне относился. Пусть думает, что за спиной у меня действительно есть защита».
– Я так и предполагал с самого начала, – удовлетворенно заметил Кальмин.
– Вот и чудесно. Теперь ты мне, может, скажешь, откуда тебе известно о дискете и что на ней записано?
– Что на ней… – Кальмар красноречиво развел руками, – а вот откуда… – Тут он, немного подумав, поведал Татьяне следующую историю.
Марина Крючкова сидела на довольно еще приличном диване в главном офисе – так проститутки называли трехкомнатную квартиру, в которой и помещалась вся «Ночная фея». От нечего делать она полировала ногти и перебрасывалась шутками со своей подругой по имени Света.
– Светик-семицветик, тебя дядечка серьезный хочет, – услышала проститутка голос Мандарина и подмигнула подруге.
– Давай, красотуля!
– Не переживай! И тебя сейчас какой-нибудь кошелек сосватает, – весело ответила та, живо выпрыгивая из кресла.
Мандарин поманил девушку пальцем и протянул ей трубку. Та воркующим голоском принялась общаться с клиентом и вскоре, сказав «да», закончила разговор. Вопросительно посмотрев на Мандарина, она покачала трубкой. Тот кивком показал, что можно положить ее.
– Пойдем я тебя провожу, мне кое-что сказать тебе нужно! – неожиданно заявил сутенер девушке.
Марина заинтересованно выгнула бровь.
«По-любому потом Светку расспрошу, что ей там Олежа нашептал? А вдруг что-нибудь про меня!»
Через несколько дней Света предложила подруге сгонять в Москву на недельку.
– Зачем это? – удивилась Маринка.
– Привезти кое-что оттуда нужно для одного человека, да и денежек подзаработаем в столице, если получится.
– Так нас Мандарин и отпустит!
– Отпустит как миленький! – лукаво улыбнувшись, подмигнула подруге Светлана.
– А что привезти нужно? – как можно равнодушнее поинтересовалась Крючкова.
– А это секрет! – состроив невероятно деловую физиономию, ответила подруга.
– Ну, секрет так секрет! – тут же согласилась Марина и хитро глянула на товарку. Та, поняв смысл ее взгляда, не выдержала и хмыкнула. Обе белокурые девушки весело рассмеялись.
«До первого совместного "кумара" у тебя от меня секреты!» – вот что означал хитрый Маринкин взгляд…
– Так это Крючкова тебе рассказала? – решила уточнить Кадетка, прервав рассказ Павла.
– Считай, что так. Девушки сами не знали, что на дискете. Мне стало интересно, что и с кем Мандарин за нашей спиной крутит, вот я и посоветовал Маринке прокатиться с подругой. Неожиданно она звонит мне из Москвы и говорит, что там у них произошло что-то страшное. Света в панике сорвалась с места, даже не дождавшись ее на квартире, которую они сняли на неделю. Лишь записку оставила. Просила, чтобы я ее встретил на вокзале.
– Ну и?..
– Встретила ее ты – в виде трупа.
– А Мандарина ты не пробивал?
– Как же! С него я и начал! Поначалу он шлангом прикинулся – не знаю, мол, ничего не ведаю. Потом я все же вытряс из него информацию. Оказывается, как ты, наверное, догадалась, главный заказчик – Грушин Игнат Валерианович. Вот с ним я и пытаюсь вести диалог. Ну а ты откуда о нем знаешь? Твои… руководители докопались?
Татьяна хотела было сказать, что именно так и обстоят дела, но передумала.
– Нет. Я просто тебя проследила.
– Надо же! – усмехнулся Кальмар и покачал головой. – Ну а дальше что ты собираешься делать? – последовал вопрос. – Перекинешь информацию своим?
– Зачем? Чтобы мой патрон напрямую связался с Грушиным и мы с тобой остались без денег?
– Правильно рассуждаешь! – оживился Кальмар. – Никому ни слова не говори! Теперь к делу.
Татьяна слезла с крышки стола и устроилась напротив молодого человека, изобразив на своем милом личике крайнюю заинтересованность. Впрочем, особых усилий для этого ей не нужно было прикладывать, женщина и так вся превратилась во внимание – на карту была поставлена ее жизнь.
– Итак, – начал Павел Семенович свой инструктаж, – дискету, как мне объяснил Игнат Валерианович, копировать нельзя ни в коем случае: программа тут же уничтожится! Ее нужно… просто украсть или поменять на такую же по виду. Сумеешь это сделать?
– Если бы не сумела, я бы не пришла к тебе!
– Ну и отлично! Когда ты планируешь это сделать?
– Завтра днем.
– Тотчас звони мне на мобильник. Получаю товар – бабки отстегиваю тут же на месте.
– Договорились!
Обсудив незначительные детали, Татьяна легко поднялась и с довольным видом покинула кабинет Кальмара. Едва за ней закрылась дверь страхового агентства, улыбка исчезла с ее лица.
«Итак, наконец-то удалось выяснить, что Франту от меня нужно! – Соколова принялась рассортировывать полученную от Кальмара информацию. – Дискета!» «Что на ней может быть?!» – сразу же возник новый вопрос. Татьяна осадила себя, над этим сейчас не стоило ломать голову. Одно становилось ясно – что наркота во всем этом деле отходит на задний план. Скорей всего, тут что-то из другой оперы.
Теперь совершенно очевидно, что убийство девушек непосредственно связано с загадочной дискетой.
«Тогда вторая, Ольга Саренок, тут при чем?» – сам по себе возник закономерный вопрос. И опять Татьяна не стала ломать над этим голову – были более насущные заботы.
«При следующей встрече с Кальмаром расспрошу поподробнее об этом», – решила она и вернулась к мыслям о только что состоявшемся разговоре.
«Насколько Павлу можно поверить? – спросила себя Татьяна и сама же себе ответила: – Да ни насколько! Он мог наплести ради своей выгоды все, что угодно, лишь бы ты достала ему дискету с интересующей информацией! Ладно, семена от шелухи отделять потом буду, – решила женщина, краем глаза заметив, что мимо нее прокатила тачка и плавно свернула по направлению к ее жилищу, – нужно думать, что делать сейчас».
Татьяна подошла к мини-маркету у дома, в котором жила, и, открывая дверь, внимательно осмотрела улицу.
Мелкий дождь, сыплющийся целый вечер, не снизил своей активности за последние полчаса. Татьяна купила традиционные уже пельмени и, почти не озираясь по сторонам, направилась к дому.
Действительно, ни в подъезде, ни на лестничной площадке ее никто не поджидал. Открыв дверь ключом, Кадетка прошла на кухню, не разуваясь.
Пока закипала вода, она попыталась хоть навести мало-мальский порядок среди того бедлама, что остался после визита непрошеных гостей.
Жуя пельмени, она вспомнила, как в начале вечера в ресторане с Грушиным изображала из себя великосветскую даму, заказывая лишь легкие закуски.
«Итак, Кальмар что-то делает для дражайшего Игната Валериановича в обход своего непосредственного босса – КИНа. И ты, Соколова, живешь сейчас только потому, что с твоей помощью Кальмар хочет получить информацию. Это первое. Второе: кавказцы! Что им может быть нужно? Нет! Как они могли вообще появиться во всем этом деле? Марина была в определенных отношениях с Леваном. Может, она настучала на Мандарина не только Кальмару, но и Левану? А тот, в свою очередь, Франту? Возможно? Вполне!
Интересно, сколько человек сейчас следят за мной? – неожиданно весело подумала Татьяна. – Люди Франта – раз, Кальмар теперь будет неустанно пасти – два. И еще один человек…»
В том, что она будет у этого человека под наблюдением, Татьяна нисколько не сомневалась. Но это обстоятельство ее совершенно не огорчало – наоборот, очень даже радовало!
Покончив с поздним ужином, Соколова спокойно улеглась в постель и сама не заметила, как заснула.
Утро встретило женщину ласковым солнечным светом. О вчерашней измороси напоминала только мокрая листва, уже сплошным ковром укрывшая двор. Тихоныч по совместительству был и дворником, а поскольку уже несколько дней находился в запое, то убирать последствия листопада было некому. Так что лишь изредка тревожимый шаловливой детворой красно-желтый ковер постепенно украсил собой весь двор.
Татьяна несколько минут смотрела на это чудо природы, не в силах оторваться от прекрасной картины.
Затем ее внимание привлекла старенькая иномарка, которую она раньше не видела во дворе. Марку Татьяна определить затруднилась.
Незнакомая машина вернула ее к действительности. Она достала из сумочки деньги и пересчитала их. Оказалось, что за вчерашний день она потратила почти триста долларов. Осталось две сотки баксов и тысяча с небольшим рублей.
«Сотку придется, скорее всего, отдать Зарифу», – подумала женщина, убирая деньги обратно в кошелек. Она нисколько не сомневалась, что тот что-то да откопает для нее. За такие деньги Зариф землю перевернет.
Поэтому она и решила начать последний из отпущенных ей кавказцами дней с посещения коменданта самостийной общаги.
Зариф встретил женщину более чем любезно. Его золотой оскал прямо-таки ни на секунду не покидал лица. И тем не менее взгляд азербайджанца был предельно настороженным.
Он провел женщину в комнату и старательно закрыл дверь.
– Садись, дорогая, сюда, – суетясь, приговаривал он, – сейчас чай поставлю, папироску заколотим…
– Папироску не нужно, – подавив в горле комок желания, быстро перебила его Татьяна.
– Что так?
От пристального внимания Зарифа не ускользнуло, что женщина с трудом справилась с собой.
– Врачи запретили, – попыталась отговориться Татьяна.
– Так они никому еще кумарить не разрешали! – развел руками хозяин комнаты, смеясь.
– Нет, Зариф, – голос прозвучал твердо, на удивление ей самой.
– Вижу, у тебя действительно серьезные проблемы, – прищурив один глаз, заметил азербайджанец.
Они немного помолчали, и Кадетка уже хотела приступить к расспросам, но хозяин квартиры уловил ее желание и, мягко положив руку ей на колено, как бы останавливая ее, сказал:
– Подожди, чаю налью. Потом сам тебе расскажу все.
Когда ароматный напиток был разлит по чашкам, Зариф поведал Татьяне такую историю.
Проводница Валька Плотникова была в скверном расположении духа. Во-первых, башка с бодуна трещала. Бухали по поводу вчерашнего дня рождения напарника. Мало того, что голова болела, во-вторых, еще и рейс получился пустой, денег почти не заработали. Народ, сколько она ни заглядывала в купе, просовывая в дверь свою хитрющую физиономию, ничего, кроме чая, не желал. Только в предпоследнем купе, где ехала молодая белобрысая девица, она сумела продать бутылку водки и большую бутыль лимонада! И это за целый рейс! Хорошо еще, передачек несколько подкинули – хоть на этом заработали.
Вагон, мерно стуча колесами, несся по направлению к Тарасову. До прибытия оставалось еще около трех часов.
«Надо соточку хлобыстнуть!» – подумала женщина, проходя цепкой походкой по вагону к купе проводников, вспомнив, что у напарника осталась в распечатанной бутылке водка. Целую открывать было жаль – проводница еще надеялась продать ее.
Она остановилась около своего купе и посторонилась, пропуская давешнюю белобрысую девицу, что купила у нее пузырек.
«Мерс» белым лебедем вплыл на Соколовую гору и, повернув, проехал мимо хмурого работника ГИБДД, вышагивающего под моросящим дождем вдоль КП.
Погода вновь испортилась. Татьяна даже пыталась намекнуть Грушину, что осенний вечер, сдобренный густой изморосью, – не самое лучшее время для отдыха на природе. На что бывший социальный работник беззаботно ответил, что в его «сараюшке» лучше, чем в пятизвездочном отеле, а рыбу никто и не собирается ловить – ее привезут, уху сготовят и вообще – все это детали, которыми не стоит забивать голову.
Тем временем машина вышла на трассу, и водитель прибавил газу. Проезжая мимо поселка Юбилейный, он неожиданно сбавил скорость.
– Ты чего, Петро? – добродушно рыкнул на него Грушин.
– Да вон, падла…
Кого он имел в виду, ни Татьяна, ни Игнат Валерианович постичь не успели. Лобовое стекло со стороны водителя покрылось сетью трещин. Сам же рулевой их роскошной тачки завопил дурным голосом. Машина вильнула вправо и скатилась на поле, где благополучно заглохла.
Владелец «Фламинго» застыл словно в коме, тараща ничего не видящие круглые глаза. Губы его при этом непрерывно шевелились.
Водитель вывалился в открытую дверцу и катался по земле, вопя от боли. Татьяна тоже выскочила в вечерний сумрак, инстинктивно пригибаясь. Она напряженно вглядывалась в темноту, но никаких признаков опасности ей обнаружить не удалось. Как она поняла, очередь прошла мимо, и лишь одна пуля случайно досталась водителю. Судя по тому, что нападавшие не предприняли никаких дальнейших действий, убивать Грушина они вообще не собирались. Возможно, его просто хотели напугать. Кстати сказать, если цель неизвестных была именно такова, то они своего вполне добились. Игнат Валерианович сидел ни жив ни мертв, пребывая в полной прострации.
Меж тем Соколова занялась водителем. У того оказалось прострелено плечо. Татьяна перевязала бедолагу, как могла.
– Вы целы? – обратилась она к генеральному директору банка. Сама она совершенно не сомневалась в этом.
Грушин явно не слышал ее. Кадетка сильно потрясла его за плечо, и Игнат Валерианович словно очнулся.
– Меня чуть не убили! – Лицо его приняло выражение ребенка, у которого в песочнице отобрали совок. – «Чернота» проклятая, совсем охамели! Франт – сука!! Я его в порошок сотру!!!
Как часто бывает с людьми, далекими от профессий, сопряженных с определенным риском, Грушин в первые секунды реальной опасности впал в оцепенение и совершенно не способен был ни на какие действия. Если бы бандитам нужно было действительно убить его, они сумели бы сделать это. Он, скорее всего, вообще бы не понял, что с ним произошло. Зато теперь, когда опасность миновала, он дал полную волю своему гневу.
Во всяком случае, Татьяне это было на руку. За пять минут гневного монолога достопочтенного Игната Валериановича она узнала гораздо больше, чем за двое суток гаданий и предположений.
Оказалось, он не просто связан с Кальмаром, а тот напрямую работает по его заданию. Ну а франтовская группировка – конкуренты, которым, по его мнению, и нужно откручивать голову за сегодняшнее нападение. Еще бы, наверное, немного – и владелец «Фламинго» излил бы и причину их разногласий, чего Татьяна столь страстно желала. Но мужчина заткнулся так же неожиданно, как и начал кричать.
Меж тем Татьяне совсем необязательно было ждать прибытия милиции. Встреча эта сейчас ей была ни к чему, и, пользуясь темнотой и тем, что Грушин забыл на время о ее существовании, Кадетка решила за благо незаметно испариться. Наступившая темнота помогла ей в этом.
Татьяна вышла на трассу. Белая «восьмерка» прижалась к обочине. Окна супермаркета, расположенного метрах в пятидесяти в стороне, обильно поливали ее светом.
– Я из-за этих козлов чуть в столб не вписался! – услышала женщина возмущенный голос водителя.
– «Жигуль», говоришь?
– «Пятерка», мать ее!
Останавливаться Кадетке было нельзя, уже отчетливо слышался нарастающий по мере приближения звук милицейской сирены. Поэтому она поспешила свернуть в сторону жилого массива. Оглянулась женщина только тогда, когда отошла метров на сто. Действительно, к месту ЧП подкатил милицейский «уазик».
Татьяна поспешила дальше.
«Черт, весь банкет мне сорвали! – неожиданно с нервным смешком подумалось ей. – Сейчас бы пила шампанское, повар бы стерляжью уху мастырил!»
Мимо проезжала маршрутка, и Татьяна подняла руку.
– В город?
– На Радищева, – кивнув головой, отозвался водитель.
Не задавая дополнительных вопросов, Татьяна села на свободное место, и «Газель» помчалась дальше.
На ужин ей пришлось довольствоваться гамбургером и бутылкой пива «Волжанин».
«Интересно, чем сейчас занимается Кальмар?» – подумала женщина, приканчивая свой скромный ужин.
До офиса страховой компании она добралась на автобусе и уже вышла на остановке, как вдруг поняла, что напрасно потратила время на эту поездку.
«Дура ты, Танька! – обругала женщина себя. – Рабочее время у нормальных людей давно закончилось, одна ты носишься!»
Татьяна остановилась, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
«Хомяк сказал, что можно идти домой, – вспомнила она слова бывшего шефа. – Франт вроде как обещал, что еще два дня трогать не будут».
«И ты им веришь?» – задала себе вопрос Кадетка. Вопрос остался подвешенным в воздухе, а женщина тем не менее медленно двинулась в сторону родного дома. Когда она поравнялась со зданием, где находилась фирма, которой заведовал Кальмин, она посмотрела на окна.
Во всех окнах страхового агентства горел свет. Татьяна посмотрела на наручные часики. Стрелки показывали половину десятого вечера.
«Поздновато для работы! – подумала Татьяна и вдруг решилась: – Была не была! С кого-то начинать все равно нужно, а Павел в этом отношении не самая худшая кандидатура».
Она быстро пересекла улочку и направилась к дверям фирмы. Те оказались не заперты, и Соколова легко проникла внутрь. Но едва она успела войти в холл, ее тут же остановили. Охранник в камуфляже поинтересовался, что ей нужно. Причем, как отметила про себя женщина, тон, которым был задан вопрос, не отличался душевной теплотой.
«Мне тут явно не рады», – с сарказмом отметила про себя Кадетка и одарила мужчину в камуфляже взором, способным растопить айсберг.
– Вот что, милый, позвони Павлику и скажи, что к нему пришла женщина, которую зовут Таня. Он поймет, – сладким голосом, полным змеиного яда, то ли попросила, то ли приказала Кадетка охраннику. Во всяком случае, тот незамедлительно исполнил требуемое и, покосившись на брюнетку, буркнул:
– Через пять минут можете подняться.
Все эти пять минут он бросал подозрительные взгляды на женщину. По их периодичности и суровой значимости, не покидавшей лицо секьюрити, Татьяна догадалась, что у Кальмара тоже что-то произошло.
– Что-нибудь случилось? – с независимым видом поинтересовалась она у мужчины.
– Случилось, – односложно ответил тот. Сам при этом напрягся, будто собираясь оторвать от земли штангу с рекордным весом. Взгляд его, как луч фонарика, побежал кругом по холлу, словно отыскивая притаившихся врагов.
– А что случилось-то? – простодушно продолжала спрашивать женщина.
– Вот Павел Семенович вам сам все и расскажет, если захочет, – зло рубанув воздух ребром ладони, выпалил охранник. Татьяна решила прекратить расспросы, поняв, что толку все равно не будет никакого.
Тем временем пять минут истекли, и женщина демонстративно посмотрела на свои часики.
– Щас, – правильно истолковав ее жест, многообещающе ответил мужик в камуфляже и посмотрел на лестницу.
Татьяне этот взгляд сразу объяснил многое.
«Значит, у Кальмара кто-то есть, с кем я не должна встречаться», – решила Соколова и, услышав шаги по лестнице, отошла в сторону, чтобы не бросаться в глаза.
Судя по звукам, спускалось несколько человек. Действительно, трое мужчин быстро спустились вниз и торопливо направились к выходу из страхового агентства. Спешащие джентльмены были ярко выраженной кавказской наружности. Чтобы заметить это, не нужно было обладать особой наблюдательностью.
– Сволочи! – глядя на хлопнувшую дверь, процедил зло секьюрити.
– Не любишь их? – Татьяна вновь подошла к боевому посту охранника.
– Кто ж бандитов любит? – ответил тот, поморщился, бросил еще раз сердитый взгляд на дверь и потянулся за пачкой сигарет. – А эти, – новый сердитый кивок в сторону двери, – самые настоящие бандиты!
Тем временем Татьяна поняла, что путь к Кальмару свободен и ей можно идти. Поинтересовалась на всякий случай у рассерженного мужика в камуфляже, и тот подтвердил, что Соколова может подняться.
Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Кадетка лихорадочно выстраивала план предстоящего разговора. Самым главным для себя она считала узнать у Кальмара про загадочный ключ-шифр, который требовал с нее Франт.
На стук в дверь открыл сам хозяин и замер, изумленный той метаморфозой, какая произошла с внешностью Татьяны.
– Удивлен? – первой начала разговор женщина.
– Признаться – да, – осторожно ответил ей Павел, пропуская позднюю гостью. – Последний раз, когда я тебя видел, твои волосы были значительно светлее. Да и одета ты была похуже.
– Блондинок в последнее время у нас в городе что-то не очень любят, – усмехнувшись, ответила ему Кадетка, – ты это не хуже меня знаешь.
– Что есть – то есть, – согласился с ней Кальмар и тут же поинтересовался: – Ну а ко мне зачем пожаловала?
– Понимаешь, какая штука, – достав сигарету и по-хозяйски усаживаясь на уголок стола, начала Татьяна, – есть один мужичок, знаешь ты его или нет – не важно. Важно то, что он тебя знает. Ну так вот, однажды этот мужичок попросил меня встретиться с девушкой и кое-что забрать. Я пошла туда и нашла труп. Ну а про дальнейшее тебе известно.
– Так ты забрала то, за чем тебя послали? – вперив неожиданно жесткий взгляд в Татьяну, еле слышно спросил Кальмар.
– А тебя почему это интересует? – ответила вопросом на вопрос Соколова.
– Да или нет?! – не выдержав, заорал Кальмар и подскочил к женщине. Казалось, еще секунда – и он ее ударит. Однако Кадетка осталась совершенно спокойной.
– Я сейчас просто встану и уйду, – в упор глядя на него, медленно процедила женщина, – а мы могли бы договориться по-хорошему…
– Скажи только одно: дискета с паролем у тебя или нет? – немного успокоившись, поинтересовался Кальмар. Он вернулся на свое место и уселся как ни в чем не бывало, закинув ногу на ногу, даже как-то весело поглядывая на гостью.
«Так вот оно что!!! Дискета! А я-то голову ломала!»
– Ключа у меня нет, но я догадываюсь, у кого он.
– У кого? – незамедлительно последовал вопрос.
– У человека, на которого я работаю.
– И кто же он?
– Я тебе этого не скажу, пока мы не договоримся.
– Я думал, ты только на Марка работаешь, – все же не выдержал и съязвил Кальмар.
– Я тоже думала, что ты только на КИНа работаешь, – парировала Татьяна.
Кальмар заметно напрягся.
– Что ты сказала? – медленно выговорил он, вновь начиная подниматься.
Кадетка добилась своего. Она ни за что не стала бы отвечать на колкость собеседника таким образом, не будь у нее на это причины. В порыве праведного гнева Грушин обронил одну фразу, заинтересовавшую Татьяну. Подтвердись то, что ляпнул директор «Фламинго», у Соколовой появился бы очень хороший шанс захомутать Кальмина по полной программе. Это было несколько рискованно, но после заявления Кальмара ответная фраза сама просилась на язык, и Татьяна решила не упускать случая.
– Что слышал, – затушив окурок в красивой бронзовой пепельнице, спокойно отреагировала женщина на новую угрозу. – И не вздумай кидаться на меня. Ну, убьешь ты меня, и что дальше?
Пораженный спокойствием женщины, которую еще вчера утром он не брал серьезно в расчет, Кальмар медленно опустился на свое место. Не издав ни звука, он с интересом слушал Татьяну, а та продолжала развивать свою мысль:
– Ты потеряешь единственный источник возможной информации. А тебе, Павел Семенович, сейчас она очень нужна! Грушин от тебя дискетку ждет, Франт давит – а у тебя ничего нет, – развела руками Татьяна и замолчала, ожидая реакции на свои слова.
– А у тебя есть? – как бы между прочим спросил руководитель страховой компании.
– Нет, но я знаю, у кого можно взять, – ответила ему Татьяна.
– У кого? – невольно вырвалось у Кальмара.
– Ты что, меня за круглую дуру держишь? – почти искренне изумилась та.
– Хорошо, что ты хочешь? – по-другому подошел Кальмин к этому вопросу.
– То же, что и все, – денег.
– Сколько?
– Десять тонн баксов.
– Десять тысяч, – уточнил Павел Семенович и после утвердительного кивка Татьяны сделал вид, что задумался. Однако думал он недолго и, испытующе посмотрев на Соколову, выдал: – А не много? Пять я дам.
– Десять, – был категоричный ответ.
– Ну ладно. Десять так десять, – согласился он и тут же спросил: – Когда дискета с ключом будет у меня?
– Как только смогу скопировать. Постараюсь завтра.
– И не вздумай! – сразу остерег ее Павел. – Ты хоть представляешь себе, с чем имеешь дело?
– Честно говоря, нет! – И это было абсолютной правдой. Весь блеф Кадетки с торговлей как раз был направлен на то, чтобы самой вытянуть как можно больше информации, что ей и удалось в конечном итоге.
– Я сам мало что знаю, – признался Кальмар. – Одна из убитых девушек должна была привезти в Тарасов дискету с информацией, которая стоит таких бабок, что и сумму называть страшно!
– А ты откуда об этом узнал? – как бы между прочим поинтересовалась Татьяна.
– Не важно, – усмехнулся Кальмар. – Ты же мне не говоришь, кто у тебя за спиной.
– Пока – нет, хотя ты мог бы и догадаться.
– Кто-то из твоих бывших гэбистов?
– Будем считать, что так. – «Нагоню понтов, чтобы посерьезней ко мне относился. Пусть думает, что за спиной у меня действительно есть защита».
– Я так и предполагал с самого начала, – удовлетворенно заметил Кальмин.
– Вот и чудесно. Теперь ты мне, может, скажешь, откуда тебе известно о дискете и что на ней записано?
– Что на ней… – Кальмар красноречиво развел руками, – а вот откуда… – Тут он, немного подумав, поведал Татьяне следующую историю.
* * *
Марина Крючкова сидела на довольно еще приличном диване в главном офисе – так проститутки называли трехкомнатную квартиру, в которой и помещалась вся «Ночная фея». От нечего делать она полировала ногти и перебрасывалась шутками со своей подругой по имени Света.
– Светик-семицветик, тебя дядечка серьезный хочет, – услышала проститутка голос Мандарина и подмигнула подруге.
– Давай, красотуля!
– Не переживай! И тебя сейчас какой-нибудь кошелек сосватает, – весело ответила та, живо выпрыгивая из кресла.
Мандарин поманил девушку пальцем и протянул ей трубку. Та воркующим голоском принялась общаться с клиентом и вскоре, сказав «да», закончила разговор. Вопросительно посмотрев на Мандарина, она покачала трубкой. Тот кивком показал, что можно положить ее.
– Пойдем я тебя провожу, мне кое-что сказать тебе нужно! – неожиданно заявил сутенер девушке.
Марина заинтересованно выгнула бровь.
«По-любому потом Светку расспрошу, что ей там Олежа нашептал? А вдруг что-нибудь про меня!»
Через несколько дней Света предложила подруге сгонять в Москву на недельку.
– Зачем это? – удивилась Маринка.
– Привезти кое-что оттуда нужно для одного человека, да и денежек подзаработаем в столице, если получится.
– Так нас Мандарин и отпустит!
– Отпустит как миленький! – лукаво улыбнувшись, подмигнула подруге Светлана.
– А что привезти нужно? – как можно равнодушнее поинтересовалась Крючкова.
– А это секрет! – состроив невероятно деловую физиономию, ответила подруга.
– Ну, секрет так секрет! – тут же согласилась Марина и хитро глянула на товарку. Та, поняв смысл ее взгляда, не выдержала и хмыкнула. Обе белокурые девушки весело рассмеялись.
«До первого совместного "кумара" у тебя от меня секреты!» – вот что означал хитрый Маринкин взгляд…
* * *
– Так это Крючкова тебе рассказала? – решила уточнить Кадетка, прервав рассказ Павла.
– Считай, что так. Девушки сами не знали, что на дискете. Мне стало интересно, что и с кем Мандарин за нашей спиной крутит, вот я и посоветовал Маринке прокатиться с подругой. Неожиданно она звонит мне из Москвы и говорит, что там у них произошло что-то страшное. Света в панике сорвалась с места, даже не дождавшись ее на квартире, которую они сняли на неделю. Лишь записку оставила. Просила, чтобы я ее встретил на вокзале.
– Ну и?..
– Встретила ее ты – в виде трупа.
– А Мандарина ты не пробивал?
– Как же! С него я и начал! Поначалу он шлангом прикинулся – не знаю, мол, ничего не ведаю. Потом я все же вытряс из него информацию. Оказывается, как ты, наверное, догадалась, главный заказчик – Грушин Игнат Валерианович. Вот с ним я и пытаюсь вести диалог. Ну а ты откуда о нем знаешь? Твои… руководители докопались?
Татьяна хотела было сказать, что именно так и обстоят дела, но передумала.
– Нет. Я просто тебя проследила.
– Надо же! – усмехнулся Кальмар и покачал головой. – Ну а дальше что ты собираешься делать? – последовал вопрос. – Перекинешь информацию своим?
– Зачем? Чтобы мой патрон напрямую связался с Грушиным и мы с тобой остались без денег?
– Правильно рассуждаешь! – оживился Кальмар. – Никому ни слова не говори! Теперь к делу.
Татьяна слезла с крышки стола и устроилась напротив молодого человека, изобразив на своем милом личике крайнюю заинтересованность. Впрочем, особых усилий для этого ей не нужно было прикладывать, женщина и так вся превратилась во внимание – на карту была поставлена ее жизнь.
– Итак, – начал Павел Семенович свой инструктаж, – дискету, как мне объяснил Игнат Валерианович, копировать нельзя ни в коем случае: программа тут же уничтожится! Ее нужно… просто украсть или поменять на такую же по виду. Сумеешь это сделать?
– Если бы не сумела, я бы не пришла к тебе!
– Ну и отлично! Когда ты планируешь это сделать?
– Завтра днем.
– Тотчас звони мне на мобильник. Получаю товар – бабки отстегиваю тут же на месте.
– Договорились!
Обсудив незначительные детали, Татьяна легко поднялась и с довольным видом покинула кабинет Кальмара. Едва за ней закрылась дверь страхового агентства, улыбка исчезла с ее лица.
«Итак, наконец-то удалось выяснить, что Франту от меня нужно! – Соколова принялась рассортировывать полученную от Кальмара информацию. – Дискета!» «Что на ней может быть?!» – сразу же возник новый вопрос. Татьяна осадила себя, над этим сейчас не стоило ломать голову. Одно становилось ясно – что наркота во всем этом деле отходит на задний план. Скорей всего, тут что-то из другой оперы.
Теперь совершенно очевидно, что убийство девушек непосредственно связано с загадочной дискетой.
«Тогда вторая, Ольга Саренок, тут при чем?» – сам по себе возник закономерный вопрос. И опять Татьяна не стала ломать над этим голову – были более насущные заботы.
«При следующей встрече с Кальмаром расспрошу поподробнее об этом», – решила она и вернулась к мыслям о только что состоявшемся разговоре.
«Насколько Павлу можно поверить? – спросила себя Татьяна и сама же себе ответила: – Да ни насколько! Он мог наплести ради своей выгоды все, что угодно, лишь бы ты достала ему дискету с интересующей информацией! Ладно, семена от шелухи отделять потом буду, – решила женщина, краем глаза заметив, что мимо нее прокатила тачка и плавно свернула по направлению к ее жилищу, – нужно думать, что делать сейчас».
Татьяна подошла к мини-маркету у дома, в котором жила, и, открывая дверь, внимательно осмотрела улицу.
Мелкий дождь, сыплющийся целый вечер, не снизил своей активности за последние полчаса. Татьяна купила традиционные уже пельмени и, почти не озираясь по сторонам, направилась к дому.
Действительно, ни в подъезде, ни на лестничной площадке ее никто не поджидал. Открыв дверь ключом, Кадетка прошла на кухню, не разуваясь.
Пока закипала вода, она попыталась хоть навести мало-мальский порядок среди того бедлама, что остался после визита непрошеных гостей.
Жуя пельмени, она вспомнила, как в начале вечера в ресторане с Грушиным изображала из себя великосветскую даму, заказывая лишь легкие закуски.
«Итак, Кальмар что-то делает для дражайшего Игната Валериановича в обход своего непосредственного босса – КИНа. И ты, Соколова, живешь сейчас только потому, что с твоей помощью Кальмар хочет получить информацию. Это первое. Второе: кавказцы! Что им может быть нужно? Нет! Как они могли вообще появиться во всем этом деле? Марина была в определенных отношениях с Леваном. Может, она настучала на Мандарина не только Кальмару, но и Левану? А тот, в свою очередь, Франту? Возможно? Вполне!
Интересно, сколько человек сейчас следят за мной? – неожиданно весело подумала Татьяна. – Люди Франта – раз, Кальмар теперь будет неустанно пасти – два. И еще один человек…»
В том, что она будет у этого человека под наблюдением, Татьяна нисколько не сомневалась. Но это обстоятельство ее совершенно не огорчало – наоборот, очень даже радовало!
Покончив с поздним ужином, Соколова спокойно улеглась в постель и сама не заметила, как заснула.
* * *
Утро встретило женщину ласковым солнечным светом. О вчерашней измороси напоминала только мокрая листва, уже сплошным ковром укрывшая двор. Тихоныч по совместительству был и дворником, а поскольку уже несколько дней находился в запое, то убирать последствия листопада было некому. Так что лишь изредка тревожимый шаловливой детворой красно-желтый ковер постепенно украсил собой весь двор.
Татьяна несколько минут смотрела на это чудо природы, не в силах оторваться от прекрасной картины.
Затем ее внимание привлекла старенькая иномарка, которую она раньше не видела во дворе. Марку Татьяна определить затруднилась.
Незнакомая машина вернула ее к действительности. Она достала из сумочки деньги и пересчитала их. Оказалось, что за вчерашний день она потратила почти триста долларов. Осталось две сотки баксов и тысяча с небольшим рублей.
«Сотку придется, скорее всего, отдать Зарифу», – подумала женщина, убирая деньги обратно в кошелек. Она нисколько не сомневалась, что тот что-то да откопает для нее. За такие деньги Зариф землю перевернет.
Поэтому она и решила начать последний из отпущенных ей кавказцами дней с посещения коменданта самостийной общаги.
Зариф встретил женщину более чем любезно. Его золотой оскал прямо-таки ни на секунду не покидал лица. И тем не менее взгляд азербайджанца был предельно настороженным.
Он провел женщину в комнату и старательно закрыл дверь.
– Садись, дорогая, сюда, – суетясь, приговаривал он, – сейчас чай поставлю, папироску заколотим…
– Папироску не нужно, – подавив в горле комок желания, быстро перебила его Татьяна.
– Что так?
От пристального внимания Зарифа не ускользнуло, что женщина с трудом справилась с собой.
– Врачи запретили, – попыталась отговориться Татьяна.
– Так они никому еще кумарить не разрешали! – развел руками хозяин комнаты, смеясь.
– Нет, Зариф, – голос прозвучал твердо, на удивление ей самой.
– Вижу, у тебя действительно серьезные проблемы, – прищурив один глаз, заметил азербайджанец.
Они немного помолчали, и Кадетка уже хотела приступить к расспросам, но хозяин квартиры уловил ее желание и, мягко положив руку ей на колено, как бы останавливая ее, сказал:
– Подожди, чаю налью. Потом сам тебе расскажу все.
Когда ароматный напиток был разлит по чашкам, Зариф поведал Татьяне такую историю.
* * *
Проводница Валька Плотникова была в скверном расположении духа. Во-первых, башка с бодуна трещала. Бухали по поводу вчерашнего дня рождения напарника. Мало того, что голова болела, во-вторых, еще и рейс получился пустой, денег почти не заработали. Народ, сколько она ни заглядывала в купе, просовывая в дверь свою хитрющую физиономию, ничего, кроме чая, не желал. Только в предпоследнем купе, где ехала молодая белобрысая девица, она сумела продать бутылку водки и большую бутыль лимонада! И это за целый рейс! Хорошо еще, передачек несколько подкинули – хоть на этом заработали.
Вагон, мерно стуча колесами, несся по направлению к Тарасову. До прибытия оставалось еще около трех часов.
«Надо соточку хлобыстнуть!» – подумала женщина, проходя цепкой походкой по вагону к купе проводников, вспомнив, что у напарника осталась в распечатанной бутылке водка. Целую открывать было жаль – проводница еще надеялась продать ее.
Она остановилась около своего купе и посторонилась, пропуская давешнюю белобрысую девицу, что купила у нее пузырек.