Страница:
Раз задача поставлена, то заговор, конечно же, был найден. Летом 21г. вскрывается так называемая "Петроградская боевая организация" с обширными заграничными связями и планами свержения советской власти в Петрограде, а затем и во всей России. Надуманность и фиктивность этого дела очевидна, т. к. в организации - по "официальным" спискам - числились всего 36 военных. И она якобы осенью собиралась захватить Петроград, Бологое, Ст. Руссу, Рыбинск, Дно. 24.08 61 человек - "руководство" и "активные участники" заговора - были расстреляны. Даже в чекистском списке их вина обозначалась: "присутствовал", "переписывал", "знала", "разносила письма", "дал согласие", "обещал, но отказался из-за малой оплаты", "снабдил организацию веревками и солью для обмена на продукты питания для членов организации", "доставлял организации для передачи за границу сведения о музейном деле" и другой подобной чушью. Кто же стал жертвами? Профессора В. Н. Таганцев, М. М. Тихвинский, Н. И. Лазаревский - геолог, химик, юрист. Поэт Н. С. Гумилев. Скульптор С. А. Ухтомский. Офицеры В. Г. Шведов, Ю. П. Герман, П. П. Иванов. Заводской электрик А. С. Векк. женщин в возрасте от 20 до 60 - 2 сестры милосердия, 2 студентки, 4 как "сообщницы по делу мужей"... Всего летом одним махом арестовали более 200 чел. Но аресты по "делу Таганцева" продолжались до ноября. О каком-то самодурстве местных властей не могло быть и речи. 19.06 Дзержинский писал Ленину: "Дело очень большое и не скоро закончится. Буду следить за его ходом". Поскольку в мясорубку попали столь видные люди, многие ходатайства за них направлялись лично Ленину. И неизменно им отвергались. В общем, большевики, по своему обыкновению, решали задачу комплексно. И Кронштадт в качестве "довеска" повлек за собой очередную кампанию по добиванию цвета петроградской интеллигенции...
108. "Малая Гражданская"
В первой половине 1921 г. война между красными и "зелеными" достигла своего пика. Как все стихийные взрывы народного возмущения, она сопровождалась чрезмерной жестокостью. Впрочем, и здесь большими злодеяниями выделялась все-таки не стихийная, а централизованная, советская сторона. Например, осенью 20-го при первом подавлении "антоновщины" - "примерном", как требовал Ленин, повстанцев в плен не брали. По свидетельствам современников, поголовно казнили даже женщин, захваченных в составе их отрядов, заподозренных в связях с мятежниками или в принадлежности к эсерам, причем, по принятой здесь "традиции", женщины перед расстрелом подвергались групповому изнасилованию. В то время как Антонов рядовых красноармейцев не убивал - их или отпускали домой, или предлагали службу в повстанческих отрядах. Убивали, и часто действительно со звериной жестокостью, комиссаров, чекистов, бойцов специальных карательных частей, продармейцев. А сама первая попытка подавления, как и первая попытка Фрунзе уничтожить Махно, осталась незавершенной. На огромных пространствах России, Украины, Сибири, Белоруссии власть коммунистов держалась только в крупных городах и по железным дорогам, все остальное становилось для них либо "вражеской территорией", либо ареной боев, захватываемой то одной, то другой стороной. Вскоре против Махно развернулся фактически весь Южный фронт. В борьбу с ним втянулись 1-я Конармия, 2-й (бывшая 2-я Конармия) и 3-й кавкорпуса, большинство броневых и значительное количество пехотных частей. Менее боеспособные и мобильные соединения, бесполезные в активных действиях против махновцев, распределялись гарнизонами по городам и крупным селам.
На "антоновщину" Южного фронта уже не хватило. Сюда перебрасывались войска с Западного и Юго-Западного. Уже к марту силы тамбовского красного командования насчитывали свыше 40 тыс. штыков и сабель, 63 орудия, 463 пулемета. Тем не менее одолеть крестьян не удавалось, они успешно противостояли большевикам. А. С. Антонов, бывший начальник уездной милиции г. Кирсанова, старался ввести среди повстанцев четкую организацию, преобразуя крестьянские отряды в подобие регулярной армии. Его войска сводились в полки численностью около тысячи чел., а кавалерийские полки, ставшие его ударной силой, состояли из 1,5-3 тыс. бойцов. В начале апреля он нанес красным серьезное поражение под Рассказово, всего в 30 км от Тамбова, разгромив там крупный гарнизон. К маю большевистские силы, действующие против Антонова, увеличились на 7 тыс. чел. Командующим сюда был назначен Тухачевский, его заместителем - Уборевич. Сильные бои шли по рекам Ворона и Хопер, у сел Семеновка, Никольское, Пущино, Екатериновка. Красные, собрав кавалерийскую группировку из дивизии Котовского, 14-й кавбригады и Борисоглебских командных курсов, атаковали повстанцев, но добиться решающего успеха так и не смогли.
На Украине Махно, хотя и с большими потерями, нанес поражение 2-му кавкорпусу. После рейда на север к ядру его войск присоединились крупные силы повстанцев под командованием Бровы и Маслака. Фрунзе, теперь уже не торопясь, принялся обкладывать его кавалерийскими соединениями и расстановкой гарнизонов, постепенно затягивая петлю и намереваясь оттеснить батьку из его "вотчины" в сторону Донбасса. Махно отвечал ударами. Так, им был разгромлен штаб 14-й дивизии буденновцев, все командование во главе с А. Я. Пархоменко погибло. Усилению красных батька пытался противопоставить разжигание повстанческого движения в других районах. В начале марта, переждав суровую зиму, он выделил самостоятельную группу Бровы и Маслака, направив ее для действий на Дону и Кубани. Группу Пархоменко послал в район Воронежа. 600 сабель и полк пехоты Иванюка отправились под Харьков. Сам Махно решил сменить тактику и перейти от партизанских налетов к рейдовой войне. К этому времени он был уже калекой - в предыдущих боях пуля раздробила и вынесла ему кости щиколотки. Он передвигался на тачанке.
С ядром своих войск он пошел через Днепр, под Николаев, там повернул назад, двинулся по Таврии, мимо Перекопа. Под Мелитополем он попал в окружение. Махно принял бой, уклонился от одной из красных колонн, другую демонстрациями атак заставил развернуться к бою и напрасно ждать настоящей атаки больше суток, а сам напал на третью колонну, разгромил ее и прорвался по стрелке между Азовским морем и оз. Молочным на Токмак. Тут он отделил еще часть армии под командой Куриленко в район Бердянска и Мариуполя, а сам с 1,5 тыс. сабель и двумя пехотными полками пошел на Черниговщину, где его снова окружили. Он атаковал и разбил красных, но через два дня навалились свежие части. Махно был опять ранен - в бедро через слепую кишку навылет. 16.03 его армия рассыпалась по 100-200 чел. и группами вышла из кольца в разные стороны, на соединение с Куриленко, Кожиным и другими атаманами. Отряд Забудько остался для действий под Черниговом. При Махно был "особый полк", около тысячи чел. На него наскочила 9-я советская кавдивизия и преследовала 180 км. Вскоре Махно наткнулся и на другие красные части, шедшие ему навстречу. Разыгрался бой, который стал бы для него последним, если бы не 5 пулеметчиков, которые, спасая батьку, пожертвовали жизнью, до последнего держали противника огнем, дали Махно оторваться на 3-4 км и уйти. Месяц Махно отлеживался после ранения, а затем приказал своим частям, находившимся поблизости, сгруппироваться на Полтавщине. К маю здесь собрались 2 тыс. сабель и 10-15 тыс. пехоты. И батька начал поход на Харьков, чтобы "разогнать земных владык из партии большевиков". Против него Фрунзе бросил несколько кавалерийских дивизий, 60 броневиков. Несколько недель шли бои. В конце мая 1-я Конармия, подавлявшая восстания под Екатеринославом, двинулась для той же цели на Дон. По пути, под Новогригорьевкой, Буденный с 19-й дивизией ВНУС при поддержке 16 броневиков атаковал "сводную группу" Махно. Бой закончился полным поражением красных. После этого батька выделил отряд сибиряков под командованием Глазунова и отправил за Урал, на родину - поднимать народ там.
Летом сражения продолжались. Засуха и неурожай, охватившие Екатеринославскую, Таврическую, Херсонскую, Полтавскую губернии и Дон, заставили Махно рассредоточить повстанцев и перенести действия на Кубань, под Царицын, под Саратов, а другой частью - на Киевщину и Черниговщину. С группами Петренко и Забудько он совершил рейд до Волги, обогнул весь Дон, по дороге стараясь связать между собой местные отряды. В боях Махно был снова ранен, и в начале августа с сотней кавалеристов его отправили за границу, на лечение и для отдыха от непрерывных сражений. 16.08 он форсировал Днепр у Кременчуга, получив при этом несколько легких ранений. 19.08 столкнулся с частями 7-й кавдивизии красных. Она попыталась его окружить, однако Махно прорвался, сбив отчаянной атакой один из полков и вырубив пулеметную команду. 22.08 батька был ранен еще раз - пуля вошла ниже затылка, но поверхностно, выйдя через правую щеку. 26.08 произошел последний бой с красными, а через два дня Махно перешел Днестр.
В Румынии уже находились некоторые из его помощников, действовавшие под Херсоном и Одессой и отступившие за границу. Они сумели хорошо устроить батьку, при помощи огромных взяток избежали всех сложностей с властями. А на Украине с уходом лидера повстанческое движение стало быстро гаснуть. Этому способствовал еще целый ряд факторов - замена продразверстки продналогом, неурожай, амнистия сложившим оружие. Широко применялись и репрессивные меры. Так, в местах, охваченных "махновщиной", из числа "кулаков" назначались "ответчики", т. е. заложники, обязанные под страхом смерти (своих и близких) предупреждать власти о действиях повстанцев, следить за исправностью железных дорог и телеграфных линий. Военно-революционный совет махновской армии во главе с анархистом Волиным почти в полном составе попал в плен. Правда, судьба у сподвижников батьки сложилась по-разному. Кого-то расстреляли. А, например, начальник его контрразведки и палач, знаменитый Левка Задов, оказался на службе в ЧК и был репрессирован только в 30-х.
В других областях страны "зеленое" движение тоже стало терпеть поражения. Еще весной красные сумели подавить западносибирское восстание "Родина". А летом группировка советских войск под командованием Уборевича в районе Сердобска, Бакура и Елани разгромила основные силы Антонова. Крайне жестокие меры против тамбовских повстанцев ввел Тухачевский. По его приказу участки открытого поля огораживались колючей проволокой, и туда сгонялись семьи подозреваемых крестьян. На солнцепеке их держали три недели. Если за это время не являлся кормилец, чтобы своей жизнью выкупить семью, ее высылали на север в чем есть, без всякого имущества.
Осенью красные войска, поднакопившие опыта и силенок, добивали повстанцев на Украине. Только на Правобережье Днепра было уничтожено 444 отряда общей численностью свыше 30 тыс. чел. Из них убиты в боях и расстреляны около 10 тысяч. Еще делались попытки централизации повстанческих сил и нового подъема борьбы. Во Львове образовался "Головной повстанческий комитет" генерал-хорунжего Ю. Тютюнника. В ночь на 28.10 подчиненная ему бригада Палия переправилась через пограничную реку Збруч и заняла станцию Ярмолинцы, а 4.11 под Коростенем из Польши перешла еще одна бригада - 500 чел. с 3 пулеметами. На следующий день в районе Олевска перешли границу основные силы Тютюнника его Киевская дивизия в 1250 чел. Тютюнник провозгласил себя командующим повстанческой армией, образовал "правительство" Украинской народной республики, атаковал г. Коростень, но был отбит. Вскоре из Бессарабии переправилась еще одна группа его войск под руководством Пшенника и штурмовала Тирасполь. Красное командование перебросило сюда дополнительные стрелковые части, 9-ю Крымскую дивизию Котовского. Даже не успев как следует развернуть работу по организации широкого восстания, Тютюнник потерпел поражение. 17.11 красные перешли в наступление, юго-восточнее г. Овруча разбили его Киевскую дивизию, а у села Ст. Гута - бригаду Палия. Повстанцы начали отступать и ушли за границу. Через два дня выбили за Днестр и группировку Пшенника. Той же осенью были разгромлены (в основном, силами 1-й Конармии) повстанческие отряды Кубано-Черноморской области, к ноябрю - на Дону, в декабре - в Ставрополье. Несколько дольше держалась Карелия. Зимой 1921-1922 гг. на половине ее территории была свергнута советская власть, посылаемые на усмирение карательные отряды разбивались. Но к весне все было кончено и здесь.
Попытку централизации повстанческого движения в Туркестане предпринял Энвер-паша - военный преступник, избежавший петли под крылышком Ленина и пригретый "про запас" для развития мировой революции. Но мог ли бывший диктатор Турции долго оставаться приживалкой у другого диктатора? Когда советская власть стала укрепляться в Средней Азии, он решил устроить там исламскую революцию и поднять священную войну против "неверных". Заручившись союзом с эмиром Сейид-Алимом, пребывавшим в Кабуле, Энвер провозгласил себя "великим вождем ислама" в Восточной Бухаре (нынешний Таджикистан и юго-восток Узбекистана). В Кара-Су он провел съезд мулл, ишанов и басмаческих курбаши, стараясь объединить их разрозненные и враждующие отряды. Присвоил себе титул, ни более ни менее, как "верховный главнокомандующий всеми войсками ислама, зять халифа и наместник Магомета". Против него красные собрали группировку из восьми кавалерийских и стрелковых полков. Пошла жесточайшая драка, в которой стороны истребляли не только друг друга но и мирное население - свыше 5,5 тыс. местных жителей были убиты и около 3 тыс. ранены. В июне 22 г. советские войска предприняли общее наступление. У г. Байсун Энвер потерпел сокрушительное поражение и стал отступать в горы, цепляясь за перевалы и рубежи рек. 4.08.22 возле кишлака Оби-Дар ядро войск Энвера было окружено и разгромлено, а сам он убит.
"Зеленое" движение, в 1921 г. широко разлившееся по всей России, в 1922-м практически исчезло. От него остались только малочисленные отрядики и банды они распадались сами или поочередно уничтожались советскими войсками. А. С. Антонова, то пробовавшего вести партизанские действия, то скрывавшегося среди местного населения, тоже выследили, и он погиб вместе со своим братом.
109. "Костлявая рука голода"
Подрыву массового повстанческого движения способствовали не только успехи Красной армии. И не только переход от политики военного коммунизма к НЭПу. В 1921 г. по крестьянству ударил голод. Он явился не следствием войны. Страна, прежде являвшаяся крупнейшим экспортером зерна, лишившись всех рынков сбыта, уж как-нибудь сама себя прокормила бы. Голод стал прямым результатом ленинских планов построения общества нового типа, в первую очередь - хлебной монополии и продразверстки. Уже было показано, что "война за хлеб" началась в мае 18 г., в почти мирное еще время, и никак не инициировалась борьбой с белыми - они тогда представляли из себя лишь отдельные небольшие отряды. Наоборот, гражданская война разыгралась в полную силу после внедрения большевистской продовольственной политики, основанной на желании нового правительства уничтожить торговлю, "порождающую капитализм", и ввести централизованное распределение продуктов питания, которое сделало бы всех граждан полными рабами государства.
В 21-м проявились последствия такой политики, о которых коммунисты как-то не задумывались. Голод охватил 12 губерний России и Украины. Эпицентром стало Поволжье, Самарская и Саратовская губернии. Здесь всегда урожайные годы сменялись неурожайными. Но первые с избытком создавали запас продовольствия для вторых, что давало возможность нормального существования. В 18, 19, 20-м все излишки (да и не только излишки) выметались продотрядами. И суровая зима 1920-1921 гг., а вслед за ней засуха, привели к катастрофе. Помощь? А откуда? По всей России продразверстка приучила крестьян не сеять больше того, что сможешь потребить сам, - все равно отберут. А во многих местностях и в 21-м под теми или иными предлогами "временно" собирали продразверстку, укрепляя такое убеждение.
Действия коммунистических властей в период голода поражают цинизмом и бесчеловечностью. В голодающие районы направили "всероссийского старосту" М. И. Калинина, и он уговаривал крестьян не разбегаться, а как-нибудь потерпеть резать лошадей, собирать траву и т. п. А в это же время, например, войска ВЧК согласно постановлению СТО от 13.4.21 обеспечивались продовольствием по "усиленной норме No 1": в день 2 фунта (800 г.) хлеба, 1/2 фунта мяса, в суточный рацион входили также крупа, овощи, масло или сало, мука, чай, сахар, табак, спички, мыло. Всего чекистские части получали 75 тыс. таких пайков, но они же были нужны советской власти-и теперь не только для борьбы с повстанцами, но и для операций в связи с голодом. 1.06.21 Совет Труда и Обороны издал постановление "О прекращении беспорядочного движения беженцев":
"Категорически воспрещается каким бы то ни было органам выдавать пропуска на проезд беженцев к Москве и западной полосе без согласования с Центральным эвакуационным комитетом... ВЧК и всем ее местным органам, особенно Транспортному отделу ВЧК, следить за выполнением настоящего приказа, фактически не допуская самовольного или незаконного передвижения беженцев и захвата подвижных составов".
Голодающие запирались в своих областях - на вымирание. Чтобы не хлынули вдруг в столицу, досаждая властям и вызывая беспорядки. Или не побежали через границу...
Сколько ни ройтесь в ПСС Ленина, вы не найдете там в это время истерических призывов "Хлеба! Ради бога, хлеба!", как во время войны, когда голод угрожав Москве. Теперешнее бедствие волновало вождей постольку поскольку. Зато началась их активная борьба с Комитетом помощи голодающим (Всероспомгол). Он был создан в июне либеральной русской общественностью во главе с бывшими деятелями Временного правительства, кадетской и социалистических партий - Прокоповичем, Кусковой, Кишкиным, при участии В. Г. Короленко и упорном противодействии большевиков, причем особенно ярым врагом "предоставления легальных возможностей противникам советской власти" выступал нарком здравоохранения Семашко. Только 21.07, после препирательств, продолжавшихся почти два месяца, комитету разрешили легализоваться. В него вошли видные деятели науки и культуры, дореволюционной общественности. В дело помощи голодающим включились эмигрантские круги, начав широкий сбор средств. Устанавливались связи с зарубежными благотворительными и политическими организациями.
Но эта была не та рука, которая, по мнению большевиков, могла протягивать помощь. Народ должен был знать только одного хозяина. И сразу после образования комитет подвергся ожесточенной травле. Ему ставили в вину связь с "реакционными представителями церкви" (т. е. с патриархом Тихоном). Ставили в вину связь с "белой эмиграцией" - собиравшей деньги для крестьян. (Хотя даже в докладе ВЧК указывалось: "Левые кадеты, эсеры и меньшевики отвергают "спекуляцию на голод". Они полагают, что нужно добросовестно стремиться к помощи голодающим, хотя вместе с тем считают, что эта помощь сама по себе благополучно отразится на политическом положении России".) Ставили в вину контакты с английской торговой делегацией в Москве. Требования комитета обеспечить всем "работникам по голоду законную защиту их деятельности, скорое продвижение и полную сохранность всех грузов и пожертвований, предназначенных для голодающих" расценивались и преподносились как "выражение открытого недоверия советской власти", проявления вражды к ней. А создание местных филиалов комитета пахло, по мнению коммунистов, широкой антисоветской организацией. Ставились в вину переговоры с западными державами, которые начались через посредничество эмигрантов, причем переговоры успешные. 12.08.21 Верховный Совет Антанты решил создать комиссию по оказанию помощи голодающим в России во главе с Ж. Нулансом. Комиссия собиралась действовать через Всероспомгол. Но это было уж слишком! И 27.08.21 Ленин приказывает: "Предписать Уншлихту сегодня же с максимальной быстротой арестовать Прокоповича и всех без исключения членов (некоммунистов) Комитета помощи особенно не допускать собрания их в 4 часа". И Комитет посадили. На свободе оставили только умирающего Короленко.
Что касается комиссии Нуланса, то она потребовала от большевиков допуска в страну 30 экспертов для получения информации на местах. Ленин 4.09.21 указал: "Поручить Чичерину составить в ответ Нулансу ноту отказа в самых резких выражениях типа прокламации против буржуазии и империализма..." Отвергли коммунисты и помощь Ф. Нансена. Он ставил лишь одно условие - контроля за тем, что деньги пойдут именно на голодающих, а не куда-то еще, причем для контроля фонд Нансена предлагал те же кандидатуры, которые входили в состав Всероспомгола. Могли ли большевики терпеть такое недоверие к себе? Такое попрание права их партии творить в своей стране все, что ей будет угодно?
Помощь предложила АРА (Американская администрация помощи) - ассоциация нескольких благотворительных и религиозных организаций. Возглавлявший ее министр торговли США Г. Гувер и европейский директор Ч. Браун тоже выдвинули ряд требований - свобода действий своих сотрудников в России, их экстерриториальность, право организовывать местные комитеты помощи и т. п. Ленин по этому поводу писал:
"Тут игра архисложная идет. Подлость Америки, Гувера и Совета Лиги Наций сугубая... Гувер и Браун наглецы и лгуны".
АРА тоже отказали. Американцы пошли даже на то, что сняли часть требований. И лишь тогда подписали соглашение, разрешающее помощь голодающим детям. АРА успела ввезти 28 миллионов пудов продовольствия, но затем ее начали обвинять в том, что она принимала на работу "лиц с установившейся контрреволюционной репутацией" (а кого же еще могли принимать американцы, тупых местных "партейцев"?), обвинять в связях с эсерами. Вокруг комитетов АРА органы ЧК раздули волну шпиономании, и ее деятельность стали прикрывать то в одном районе, то в другом, а потом она и вовсе была прекращена.
Основания для недоверия у "буржуев", выдвигавших условия контроля за благотворительными средствами, имелись, и весьма серьезные. Например, в том же 21-м в протоколах комиссии по золотому фонду можно найти:
"Слушали: об отпуске ВЧК золотого кредита на закупку а) секретного гардероба на 10 тыс. чел. в сумме 350 тыс. руб.
б) продовольствия на сумму 1 255 500 руб.
в) обмундирования для войск особых отделов, пограничных, ДТЧК и ВОХР на сумму 1518 800 руб.".
Отказано лишь во втором пункте, поручено обеспечить "за дензнаки". Остальное, почти 2 млн. золотых рублей, удовлетворено. За подписью Ленина. Миллион рублей золотом получил осенью 21г. Кемаль-паша на поддержку турецкой революции. В июне-июле 21-го прошел 3-й конгресс Коминтерна, и началось интенсивное формирование зарубежных компартий (а также агентурной сети), которое тоже требовало золотого и валютного финансирования.
В Поволжье, на Украине вымирали деревни, люди доходили до каннибализма, но Ленин с соратниками старались извлечь выгоду даже из бедствий и, по обыкновению, умели решать задачи комплексно. В отличие от своих противников, они оказались не прочь "спекулировать на голод" и придумали одним махом убить двух зайцев. Пополнить средства, необходимые для очередных политических авантюр, и разрушить последний, кое-как еще удерживающийся бастион прежней России - православную церковь. 19.03.22 Ленин дал указание Молотову:
"Провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть проведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем больше число представителей духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать..."
"Крестьянские массы будут либо сочувствовать, либо окажутся не в состоянии поддержать духовенство..."
"Сейчас победа над реакционным духовенством обеспечена нам полностью".
И под предлогом помощи голодающим потребовали изъятия церковных ценностей.
Однако... церковь согласилась на их передачу. Она решилась сделать лишь две оговорки - что не могут быть переданы священные сосуды, используемые в богослужении, это было бы кощунством. И еще высказалась о том же контроле, чтобы ценности расходовались именно на голодающих. Контроль? Это было оскорблением. Для большевиков любая попытка их контролировать являлась враждебной акцией. Тем более что ценности предполагалось "использовать на таких направлениях, как государственная работа, хозяйственное строительство, укрепление международного положения" - попросту говоря, на собственные нужды партии. И вообще добровольная передача ценностей Ленина не устраивала. Поэтому к оговоркам тут же придрались, преподнося их как отказ и раздув по этому поводу пропагандистскую кампанию. Начались провокации - большевики по-хамски врывались в храмы, устраивали обыски, насильно выгребая все, что, по их мнению, относилось к ценностям. Попутно ломали утварь, иконы, кощунствовали и безобразничали. Слабые протесты на эти действия мгновенно подхватила красная пропаганда, извратив их по-своему - как антисоветскую агитацию и отказ голодающим в куске хлеба. И на церковь обрушилась лавина репрессий. Казнили множество священников, монахов и монахинь, просто верующих - например, за распространение воззваний патриарха Тихона. В 1922 г. церкви был действительно нанесен удар, от которого она не могла оправиться "несколько десятков лет". Закрывались храмы, монастыри, монахи переводились в рабочие совхозов. Шли массовые аресты и ссылки "по церковному признаку". Погромную кампанию проводили в предельно сжатые сроки, весной 22-го. Чтобы успеть до нового, хорошего урожая...
108. "Малая Гражданская"
В первой половине 1921 г. война между красными и "зелеными" достигла своего пика. Как все стихийные взрывы народного возмущения, она сопровождалась чрезмерной жестокостью. Впрочем, и здесь большими злодеяниями выделялась все-таки не стихийная, а централизованная, советская сторона. Например, осенью 20-го при первом подавлении "антоновщины" - "примерном", как требовал Ленин, повстанцев в плен не брали. По свидетельствам современников, поголовно казнили даже женщин, захваченных в составе их отрядов, заподозренных в связях с мятежниками или в принадлежности к эсерам, причем, по принятой здесь "традиции", женщины перед расстрелом подвергались групповому изнасилованию. В то время как Антонов рядовых красноармейцев не убивал - их или отпускали домой, или предлагали службу в повстанческих отрядах. Убивали, и часто действительно со звериной жестокостью, комиссаров, чекистов, бойцов специальных карательных частей, продармейцев. А сама первая попытка подавления, как и первая попытка Фрунзе уничтожить Махно, осталась незавершенной. На огромных пространствах России, Украины, Сибири, Белоруссии власть коммунистов держалась только в крупных городах и по железным дорогам, все остальное становилось для них либо "вражеской территорией", либо ареной боев, захватываемой то одной, то другой стороной. Вскоре против Махно развернулся фактически весь Южный фронт. В борьбу с ним втянулись 1-я Конармия, 2-й (бывшая 2-я Конармия) и 3-й кавкорпуса, большинство броневых и значительное количество пехотных частей. Менее боеспособные и мобильные соединения, бесполезные в активных действиях против махновцев, распределялись гарнизонами по городам и крупным селам.
На "антоновщину" Южного фронта уже не хватило. Сюда перебрасывались войска с Западного и Юго-Западного. Уже к марту силы тамбовского красного командования насчитывали свыше 40 тыс. штыков и сабель, 63 орудия, 463 пулемета. Тем не менее одолеть крестьян не удавалось, они успешно противостояли большевикам. А. С. Антонов, бывший начальник уездной милиции г. Кирсанова, старался ввести среди повстанцев четкую организацию, преобразуя крестьянские отряды в подобие регулярной армии. Его войска сводились в полки численностью около тысячи чел., а кавалерийские полки, ставшие его ударной силой, состояли из 1,5-3 тыс. бойцов. В начале апреля он нанес красным серьезное поражение под Рассказово, всего в 30 км от Тамбова, разгромив там крупный гарнизон. К маю большевистские силы, действующие против Антонова, увеличились на 7 тыс. чел. Командующим сюда был назначен Тухачевский, его заместителем - Уборевич. Сильные бои шли по рекам Ворона и Хопер, у сел Семеновка, Никольское, Пущино, Екатериновка. Красные, собрав кавалерийскую группировку из дивизии Котовского, 14-й кавбригады и Борисоглебских командных курсов, атаковали повстанцев, но добиться решающего успеха так и не смогли.
На Украине Махно, хотя и с большими потерями, нанес поражение 2-му кавкорпусу. После рейда на север к ядру его войск присоединились крупные силы повстанцев под командованием Бровы и Маслака. Фрунзе, теперь уже не торопясь, принялся обкладывать его кавалерийскими соединениями и расстановкой гарнизонов, постепенно затягивая петлю и намереваясь оттеснить батьку из его "вотчины" в сторону Донбасса. Махно отвечал ударами. Так, им был разгромлен штаб 14-й дивизии буденновцев, все командование во главе с А. Я. Пархоменко погибло. Усилению красных батька пытался противопоставить разжигание повстанческого движения в других районах. В начале марта, переждав суровую зиму, он выделил самостоятельную группу Бровы и Маслака, направив ее для действий на Дону и Кубани. Группу Пархоменко послал в район Воронежа. 600 сабель и полк пехоты Иванюка отправились под Харьков. Сам Махно решил сменить тактику и перейти от партизанских налетов к рейдовой войне. К этому времени он был уже калекой - в предыдущих боях пуля раздробила и вынесла ему кости щиколотки. Он передвигался на тачанке.
С ядром своих войск он пошел через Днепр, под Николаев, там повернул назад, двинулся по Таврии, мимо Перекопа. Под Мелитополем он попал в окружение. Махно принял бой, уклонился от одной из красных колонн, другую демонстрациями атак заставил развернуться к бою и напрасно ждать настоящей атаки больше суток, а сам напал на третью колонну, разгромил ее и прорвался по стрелке между Азовским морем и оз. Молочным на Токмак. Тут он отделил еще часть армии под командой Куриленко в район Бердянска и Мариуполя, а сам с 1,5 тыс. сабель и двумя пехотными полками пошел на Черниговщину, где его снова окружили. Он атаковал и разбил красных, но через два дня навалились свежие части. Махно был опять ранен - в бедро через слепую кишку навылет. 16.03 его армия рассыпалась по 100-200 чел. и группами вышла из кольца в разные стороны, на соединение с Куриленко, Кожиным и другими атаманами. Отряд Забудько остался для действий под Черниговом. При Махно был "особый полк", около тысячи чел. На него наскочила 9-я советская кавдивизия и преследовала 180 км. Вскоре Махно наткнулся и на другие красные части, шедшие ему навстречу. Разыгрался бой, который стал бы для него последним, если бы не 5 пулеметчиков, которые, спасая батьку, пожертвовали жизнью, до последнего держали противника огнем, дали Махно оторваться на 3-4 км и уйти. Месяц Махно отлеживался после ранения, а затем приказал своим частям, находившимся поблизости, сгруппироваться на Полтавщине. К маю здесь собрались 2 тыс. сабель и 10-15 тыс. пехоты. И батька начал поход на Харьков, чтобы "разогнать земных владык из партии большевиков". Против него Фрунзе бросил несколько кавалерийских дивизий, 60 броневиков. Несколько недель шли бои. В конце мая 1-я Конармия, подавлявшая восстания под Екатеринославом, двинулась для той же цели на Дон. По пути, под Новогригорьевкой, Буденный с 19-й дивизией ВНУС при поддержке 16 броневиков атаковал "сводную группу" Махно. Бой закончился полным поражением красных. После этого батька выделил отряд сибиряков под командованием Глазунова и отправил за Урал, на родину - поднимать народ там.
Летом сражения продолжались. Засуха и неурожай, охватившие Екатеринославскую, Таврическую, Херсонскую, Полтавскую губернии и Дон, заставили Махно рассредоточить повстанцев и перенести действия на Кубань, под Царицын, под Саратов, а другой частью - на Киевщину и Черниговщину. С группами Петренко и Забудько он совершил рейд до Волги, обогнул весь Дон, по дороге стараясь связать между собой местные отряды. В боях Махно был снова ранен, и в начале августа с сотней кавалеристов его отправили за границу, на лечение и для отдыха от непрерывных сражений. 16.08 он форсировал Днепр у Кременчуга, получив при этом несколько легких ранений. 19.08 столкнулся с частями 7-й кавдивизии красных. Она попыталась его окружить, однако Махно прорвался, сбив отчаянной атакой один из полков и вырубив пулеметную команду. 22.08 батька был ранен еще раз - пуля вошла ниже затылка, но поверхностно, выйдя через правую щеку. 26.08 произошел последний бой с красными, а через два дня Махно перешел Днестр.
В Румынии уже находились некоторые из его помощников, действовавшие под Херсоном и Одессой и отступившие за границу. Они сумели хорошо устроить батьку, при помощи огромных взяток избежали всех сложностей с властями. А на Украине с уходом лидера повстанческое движение стало быстро гаснуть. Этому способствовал еще целый ряд факторов - замена продразверстки продналогом, неурожай, амнистия сложившим оружие. Широко применялись и репрессивные меры. Так, в местах, охваченных "махновщиной", из числа "кулаков" назначались "ответчики", т. е. заложники, обязанные под страхом смерти (своих и близких) предупреждать власти о действиях повстанцев, следить за исправностью железных дорог и телеграфных линий. Военно-революционный совет махновской армии во главе с анархистом Волиным почти в полном составе попал в плен. Правда, судьба у сподвижников батьки сложилась по-разному. Кого-то расстреляли. А, например, начальник его контрразведки и палач, знаменитый Левка Задов, оказался на службе в ЧК и был репрессирован только в 30-х.
В других областях страны "зеленое" движение тоже стало терпеть поражения. Еще весной красные сумели подавить западносибирское восстание "Родина". А летом группировка советских войск под командованием Уборевича в районе Сердобска, Бакура и Елани разгромила основные силы Антонова. Крайне жестокие меры против тамбовских повстанцев ввел Тухачевский. По его приказу участки открытого поля огораживались колючей проволокой, и туда сгонялись семьи подозреваемых крестьян. На солнцепеке их держали три недели. Если за это время не являлся кормилец, чтобы своей жизнью выкупить семью, ее высылали на север в чем есть, без всякого имущества.
Осенью красные войска, поднакопившие опыта и силенок, добивали повстанцев на Украине. Только на Правобережье Днепра было уничтожено 444 отряда общей численностью свыше 30 тыс. чел. Из них убиты в боях и расстреляны около 10 тысяч. Еще делались попытки централизации повстанческих сил и нового подъема борьбы. Во Львове образовался "Головной повстанческий комитет" генерал-хорунжего Ю. Тютюнника. В ночь на 28.10 подчиненная ему бригада Палия переправилась через пограничную реку Збруч и заняла станцию Ярмолинцы, а 4.11 под Коростенем из Польши перешла еще одна бригада - 500 чел. с 3 пулеметами. На следующий день в районе Олевска перешли границу основные силы Тютюнника его Киевская дивизия в 1250 чел. Тютюнник провозгласил себя командующим повстанческой армией, образовал "правительство" Украинской народной республики, атаковал г. Коростень, но был отбит. Вскоре из Бессарабии переправилась еще одна группа его войск под руководством Пшенника и штурмовала Тирасполь. Красное командование перебросило сюда дополнительные стрелковые части, 9-ю Крымскую дивизию Котовского. Даже не успев как следует развернуть работу по организации широкого восстания, Тютюнник потерпел поражение. 17.11 красные перешли в наступление, юго-восточнее г. Овруча разбили его Киевскую дивизию, а у села Ст. Гута - бригаду Палия. Повстанцы начали отступать и ушли за границу. Через два дня выбили за Днестр и группировку Пшенника. Той же осенью были разгромлены (в основном, силами 1-й Конармии) повстанческие отряды Кубано-Черноморской области, к ноябрю - на Дону, в декабре - в Ставрополье. Несколько дольше держалась Карелия. Зимой 1921-1922 гг. на половине ее территории была свергнута советская власть, посылаемые на усмирение карательные отряды разбивались. Но к весне все было кончено и здесь.
Попытку централизации повстанческого движения в Туркестане предпринял Энвер-паша - военный преступник, избежавший петли под крылышком Ленина и пригретый "про запас" для развития мировой революции. Но мог ли бывший диктатор Турции долго оставаться приживалкой у другого диктатора? Когда советская власть стала укрепляться в Средней Азии, он решил устроить там исламскую революцию и поднять священную войну против "неверных". Заручившись союзом с эмиром Сейид-Алимом, пребывавшим в Кабуле, Энвер провозгласил себя "великим вождем ислама" в Восточной Бухаре (нынешний Таджикистан и юго-восток Узбекистана). В Кара-Су он провел съезд мулл, ишанов и басмаческих курбаши, стараясь объединить их разрозненные и враждующие отряды. Присвоил себе титул, ни более ни менее, как "верховный главнокомандующий всеми войсками ислама, зять халифа и наместник Магомета". Против него красные собрали группировку из восьми кавалерийских и стрелковых полков. Пошла жесточайшая драка, в которой стороны истребляли не только друг друга но и мирное население - свыше 5,5 тыс. местных жителей были убиты и около 3 тыс. ранены. В июне 22 г. советские войска предприняли общее наступление. У г. Байсун Энвер потерпел сокрушительное поражение и стал отступать в горы, цепляясь за перевалы и рубежи рек. 4.08.22 возле кишлака Оби-Дар ядро войск Энвера было окружено и разгромлено, а сам он убит.
"Зеленое" движение, в 1921 г. широко разлившееся по всей России, в 1922-м практически исчезло. От него остались только малочисленные отрядики и банды они распадались сами или поочередно уничтожались советскими войсками. А. С. Антонова, то пробовавшего вести партизанские действия, то скрывавшегося среди местного населения, тоже выследили, и он погиб вместе со своим братом.
109. "Костлявая рука голода"
Подрыву массового повстанческого движения способствовали не только успехи Красной армии. И не только переход от политики военного коммунизма к НЭПу. В 1921 г. по крестьянству ударил голод. Он явился не следствием войны. Страна, прежде являвшаяся крупнейшим экспортером зерна, лишившись всех рынков сбыта, уж как-нибудь сама себя прокормила бы. Голод стал прямым результатом ленинских планов построения общества нового типа, в первую очередь - хлебной монополии и продразверстки. Уже было показано, что "война за хлеб" началась в мае 18 г., в почти мирное еще время, и никак не инициировалась борьбой с белыми - они тогда представляли из себя лишь отдельные небольшие отряды. Наоборот, гражданская война разыгралась в полную силу после внедрения большевистской продовольственной политики, основанной на желании нового правительства уничтожить торговлю, "порождающую капитализм", и ввести централизованное распределение продуктов питания, которое сделало бы всех граждан полными рабами государства.
В 21-м проявились последствия такой политики, о которых коммунисты как-то не задумывались. Голод охватил 12 губерний России и Украины. Эпицентром стало Поволжье, Самарская и Саратовская губернии. Здесь всегда урожайные годы сменялись неурожайными. Но первые с избытком создавали запас продовольствия для вторых, что давало возможность нормального существования. В 18, 19, 20-м все излишки (да и не только излишки) выметались продотрядами. И суровая зима 1920-1921 гг., а вслед за ней засуха, привели к катастрофе. Помощь? А откуда? По всей России продразверстка приучила крестьян не сеять больше того, что сможешь потребить сам, - все равно отберут. А во многих местностях и в 21-м под теми или иными предлогами "временно" собирали продразверстку, укрепляя такое убеждение.
Действия коммунистических властей в период голода поражают цинизмом и бесчеловечностью. В голодающие районы направили "всероссийского старосту" М. И. Калинина, и он уговаривал крестьян не разбегаться, а как-нибудь потерпеть резать лошадей, собирать траву и т. п. А в это же время, например, войска ВЧК согласно постановлению СТО от 13.4.21 обеспечивались продовольствием по "усиленной норме No 1": в день 2 фунта (800 г.) хлеба, 1/2 фунта мяса, в суточный рацион входили также крупа, овощи, масло или сало, мука, чай, сахар, табак, спички, мыло. Всего чекистские части получали 75 тыс. таких пайков, но они же были нужны советской власти-и теперь не только для борьбы с повстанцами, но и для операций в связи с голодом. 1.06.21 Совет Труда и Обороны издал постановление "О прекращении беспорядочного движения беженцев":
"Категорически воспрещается каким бы то ни было органам выдавать пропуска на проезд беженцев к Москве и западной полосе без согласования с Центральным эвакуационным комитетом... ВЧК и всем ее местным органам, особенно Транспортному отделу ВЧК, следить за выполнением настоящего приказа, фактически не допуская самовольного или незаконного передвижения беженцев и захвата подвижных составов".
Голодающие запирались в своих областях - на вымирание. Чтобы не хлынули вдруг в столицу, досаждая властям и вызывая беспорядки. Или не побежали через границу...
Сколько ни ройтесь в ПСС Ленина, вы не найдете там в это время истерических призывов "Хлеба! Ради бога, хлеба!", как во время войны, когда голод угрожав Москве. Теперешнее бедствие волновало вождей постольку поскольку. Зато началась их активная борьба с Комитетом помощи голодающим (Всероспомгол). Он был создан в июне либеральной русской общественностью во главе с бывшими деятелями Временного правительства, кадетской и социалистических партий - Прокоповичем, Кусковой, Кишкиным, при участии В. Г. Короленко и упорном противодействии большевиков, причем особенно ярым врагом "предоставления легальных возможностей противникам советской власти" выступал нарком здравоохранения Семашко. Только 21.07, после препирательств, продолжавшихся почти два месяца, комитету разрешили легализоваться. В него вошли видные деятели науки и культуры, дореволюционной общественности. В дело помощи голодающим включились эмигрантские круги, начав широкий сбор средств. Устанавливались связи с зарубежными благотворительными и политическими организациями.
Но эта была не та рука, которая, по мнению большевиков, могла протягивать помощь. Народ должен был знать только одного хозяина. И сразу после образования комитет подвергся ожесточенной травле. Ему ставили в вину связь с "реакционными представителями церкви" (т. е. с патриархом Тихоном). Ставили в вину связь с "белой эмиграцией" - собиравшей деньги для крестьян. (Хотя даже в докладе ВЧК указывалось: "Левые кадеты, эсеры и меньшевики отвергают "спекуляцию на голод". Они полагают, что нужно добросовестно стремиться к помощи голодающим, хотя вместе с тем считают, что эта помощь сама по себе благополучно отразится на политическом положении России".) Ставили в вину контакты с английской торговой делегацией в Москве. Требования комитета обеспечить всем "работникам по голоду законную защиту их деятельности, скорое продвижение и полную сохранность всех грузов и пожертвований, предназначенных для голодающих" расценивались и преподносились как "выражение открытого недоверия советской власти", проявления вражды к ней. А создание местных филиалов комитета пахло, по мнению коммунистов, широкой антисоветской организацией. Ставились в вину переговоры с западными державами, которые начались через посредничество эмигрантов, причем переговоры успешные. 12.08.21 Верховный Совет Антанты решил создать комиссию по оказанию помощи голодающим в России во главе с Ж. Нулансом. Комиссия собиралась действовать через Всероспомгол. Но это было уж слишком! И 27.08.21 Ленин приказывает: "Предписать Уншлихту сегодня же с максимальной быстротой арестовать Прокоповича и всех без исключения членов (некоммунистов) Комитета помощи особенно не допускать собрания их в 4 часа". И Комитет посадили. На свободе оставили только умирающего Короленко.
Что касается комиссии Нуланса, то она потребовала от большевиков допуска в страну 30 экспертов для получения информации на местах. Ленин 4.09.21 указал: "Поручить Чичерину составить в ответ Нулансу ноту отказа в самых резких выражениях типа прокламации против буржуазии и империализма..." Отвергли коммунисты и помощь Ф. Нансена. Он ставил лишь одно условие - контроля за тем, что деньги пойдут именно на голодающих, а не куда-то еще, причем для контроля фонд Нансена предлагал те же кандидатуры, которые входили в состав Всероспомгола. Могли ли большевики терпеть такое недоверие к себе? Такое попрание права их партии творить в своей стране все, что ей будет угодно?
Помощь предложила АРА (Американская администрация помощи) - ассоциация нескольких благотворительных и религиозных организаций. Возглавлявший ее министр торговли США Г. Гувер и европейский директор Ч. Браун тоже выдвинули ряд требований - свобода действий своих сотрудников в России, их экстерриториальность, право организовывать местные комитеты помощи и т. п. Ленин по этому поводу писал:
"Тут игра архисложная идет. Подлость Америки, Гувера и Совета Лиги Наций сугубая... Гувер и Браун наглецы и лгуны".
АРА тоже отказали. Американцы пошли даже на то, что сняли часть требований. И лишь тогда подписали соглашение, разрешающее помощь голодающим детям. АРА успела ввезти 28 миллионов пудов продовольствия, но затем ее начали обвинять в том, что она принимала на работу "лиц с установившейся контрреволюционной репутацией" (а кого же еще могли принимать американцы, тупых местных "партейцев"?), обвинять в связях с эсерами. Вокруг комитетов АРА органы ЧК раздули волну шпиономании, и ее деятельность стали прикрывать то в одном районе, то в другом, а потом она и вовсе была прекращена.
Основания для недоверия у "буржуев", выдвигавших условия контроля за благотворительными средствами, имелись, и весьма серьезные. Например, в том же 21-м в протоколах комиссии по золотому фонду можно найти:
"Слушали: об отпуске ВЧК золотого кредита на закупку а) секретного гардероба на 10 тыс. чел. в сумме 350 тыс. руб.
б) продовольствия на сумму 1 255 500 руб.
в) обмундирования для войск особых отделов, пограничных, ДТЧК и ВОХР на сумму 1518 800 руб.".
Отказано лишь во втором пункте, поручено обеспечить "за дензнаки". Остальное, почти 2 млн. золотых рублей, удовлетворено. За подписью Ленина. Миллион рублей золотом получил осенью 21г. Кемаль-паша на поддержку турецкой революции. В июне-июле 21-го прошел 3-й конгресс Коминтерна, и началось интенсивное формирование зарубежных компартий (а также агентурной сети), которое тоже требовало золотого и валютного финансирования.
В Поволжье, на Украине вымирали деревни, люди доходили до каннибализма, но Ленин с соратниками старались извлечь выгоду даже из бедствий и, по обыкновению, умели решать задачи комплексно. В отличие от своих противников, они оказались не прочь "спекулировать на голод" и придумали одним махом убить двух зайцев. Пополнить средства, необходимые для очередных политических авантюр, и разрушить последний, кое-как еще удерживающийся бастион прежней России - православную церковь. 19.03.22 Ленин дал указание Молотову:
"Провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть проведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем больше число представителей духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать..."
"Крестьянские массы будут либо сочувствовать, либо окажутся не в состоянии поддержать духовенство..."
"Сейчас победа над реакционным духовенством обеспечена нам полностью".
И под предлогом помощи голодающим потребовали изъятия церковных ценностей.
Однако... церковь согласилась на их передачу. Она решилась сделать лишь две оговорки - что не могут быть переданы священные сосуды, используемые в богослужении, это было бы кощунством. И еще высказалась о том же контроле, чтобы ценности расходовались именно на голодающих. Контроль? Это было оскорблением. Для большевиков любая попытка их контролировать являлась враждебной акцией. Тем более что ценности предполагалось "использовать на таких направлениях, как государственная работа, хозяйственное строительство, укрепление международного положения" - попросту говоря, на собственные нужды партии. И вообще добровольная передача ценностей Ленина не устраивала. Поэтому к оговоркам тут же придрались, преподнося их как отказ и раздув по этому поводу пропагандистскую кампанию. Начались провокации - большевики по-хамски врывались в храмы, устраивали обыски, насильно выгребая все, что, по их мнению, относилось к ценностям. Попутно ломали утварь, иконы, кощунствовали и безобразничали. Слабые протесты на эти действия мгновенно подхватила красная пропаганда, извратив их по-своему - как антисоветскую агитацию и отказ голодающим в куске хлеба. И на церковь обрушилась лавина репрессий. Казнили множество священников, монахов и монахинь, просто верующих - например, за распространение воззваний патриарха Тихона. В 1922 г. церкви был действительно нанесен удар, от которого она не могла оправиться "несколько десятков лет". Закрывались храмы, монастыри, монахи переводились в рабочие совхозов. Шли массовые аресты и ссылки "по церковному признаку". Погромную кампанию проводили в предельно сжатые сроки, весной 22-го. Чтобы успеть до нового, хорошего урожая...