Но вскоре этот тройственный (или даже четверной, включая скифов) союз распался, Роксоланы серьезно поссорились и с рим-лянами, и с языгами. При очередной войне скифов и роксолачов с Херсонесом город запросил помощи у империи, и энергичный на-местник Нижней Мезии Плавтий Сильван прислал легионеров. Не только для'помощи - как раз с этого момента римляне оккупиро-вали гарнизонами Херсонес, Боспор и захватили весь южный берег Крыма. Попытались они двинуться и вглубь полуострова, однако этого у них не получилось - скифо-сарматские войска отразили все атаки.
   После Крыма Плавтий Сильван предпринял поход и за Дунай, Он дошел до Днестра, присоединил к римским владениям грече-ский Тирас, а сто тысяч окрестных жителей угнал и поселил в Ме-зии, Границу владений союзных языгов он не пересек, но с каки-ми-то сарматами тоже при этом повоевал - то ли с местными, дакийскимн, то ли опять с роксоланами, продвинувшимися при изгнании даков к устью Дуная. В 60-х годах Нерон вообще начал вынашивать планы широкомасштабного вторжения в Северное Причерноморье, т. е. на территорию роксоланов и аланов, с це-лью превращения всего этого края вплоть до Каспийского моря в очередную римскую провинцию. И лишь после его смерти более благоразумные правители, трезво оценив, во что выльется война с воинственными местными народами, отказались от этих проектов. Естественно, укреплению дружбы между сторонами эти инциден-ты не способствовали. Причину ссоры роксоланов с языгамн мы не знаем, но не исключено, что яблоком раздора стал как раз вопрос политической ориентации, Языги остались друзьями римлян, по-скольку жили по соседству с даками, продолжая обмениваться постоянными взаимными набегами, и империя выглядела- для них естественным союзником.
   Новый конфликт назрел в 80-х годах при императоре Доми-циане, В Дакии пришел к власти энергичный и талантливый царь Децебал. Он подавил оппозицию племенной знати, часть которой склонялась к проримской ориентации, сплотил различные этниче-ские образования, усилил общегосударственные структуры управ-ления, начал создавать армию по регулярному образцу, Децебал широко принимал в своей стране беженцев и дезертиров из Рима, особенно стараясь переманивать специалистов в военной и техни-ческой областях. И Дакия, и Рим готовились к серьезной войне. Причем, если римляне никогда не отличались миролюбием, то и их противники выглядели отнюдь не невинными жертвами агрес-сии. Плиний Младший писал, что они "уже пытались бороться с нами не ради своего освобождения, а ради порабощения нас, не заключали с нами перемирия иначе как на равных условиях и, вме-сто того чтобы заимствовать наши законы, навязывали нам свои". Не только участились обычные вторжения даков в прндунайскне провинции империи. Децебал сумел организовать сильную анти-римскую коалицию с германскими племенами квадов, маркоманов, свевов, с карпами - карпатскими славянами. Привлек он на свою сторону и роксоланов, которые теперь рассматривали поддержку Дакии как борьбу с общим, более опасным врагом.
   Децебал пытался заключить союз и с Парфией, главной сопер-ницей империи, хотя из-за дальности расстояний и господства римского флота на морях достичь полной согласованности дейст-вий им не удалось, да и послы перехватывались по дороге, О том, насколько серьезно обстояли дела римлян, говорит тот факт, что они вынуждены были даже вывести гарнизоны из причерноморских городов, перебросив их в Дакию, И просили помощи солда-тами-наемниками у царя Боспора, согласившись передать под его юрисдикцию Херсонес, Первую войну в 89 г. Децебал выиграл. Мало того, по условиям мира Рим должен был выплачивать еже-годные субсидии, то есть дань. Лишь император Траян, талантли-вый полководец и администратор, возобновил боевые действия. Дипломатическими мерами ему удалось ослабить антиримскую коалицию, а после нескольких побед переманить на свою сторону часть оппозиционной Децебалу дакийской знати. В двух последо-вательных войнах, 101-102 и 105-106 гг., Дакия была разгромлена и превращена в римскую провинцию, а Децебал и тысячи жителей его столицы покончили с собой. Хотя даже после этого некото-рые дакийские племена не захотели покориться и ушли в трудно-доступные места Карпат.
   Однако попытки продвижения римлян на север вызвали столкновения с сарматами и славянами, что вынудило завоевате-лей остановиться на достигнутых рубежах и начать сооружение пограничной системы Траяновых валов возле устья Дуная - от Черного моря до Прута, "Велесова Книга" утверждает, что Траян здесь имел конфликт с племенем дулебов: "Вспомним, как рим-ские орлы были поражены от дедов наших близ устья Дуная, ко-гда Траян напал на дулебов" (III, 29). В 118 г, разразилась война с роксоланами, скорее всего, выступавшими в союзе со славянами, т. к. прямой путь к римским границам для них перекрывался вра-ждебными им языгами. Хотя союз языгов с Римом тоже вскоре нарушился. Теперь уже они, а не даки, начали наведываться с на-бегами на земли империи.
   Ну а затем на территории будущей Руси "декорации" опять резко сменились. В Европе началось Великое Переселение Наро-дов. Правда, такое название, привившееся в исторической литера-туре с легкой руки латинских авторов, вряд ли можно считать заслуженным. Как мы видели, предыдущее переселение в III-I вв. до н. э. по своим масштабам было не менее "великим", разве что не задело главных культурных центров Средиземноморья, а про-шлось по "варварским окраинам".
   Глава 22 КНЯЗЬ КИЙ И ВЕЛИКАЯ РУСКОЛАНЬ
   Как мы уже говорили, Кий в сказаниях фигурирует в качестве одного из легендарных родоначальников славян, сына Ария, Но существовал и реальный князь, носивший то же имя, О нем упоминает и "Повесть временных лет", и "Велесова Книга". Мы можем примерно датировать время, когда он жил,- II век, можем перечислить совершенные им конкретные деяния, потому что он стал основателем первого восточнославянского государства, и, вероятно, именно благодаря князю Кию мы сейчас называемся "русскими".
   Может быть, потом его имя было перенесено преданиями в далекое прошлое, распространившись на эпического родоначальника - и как раз по этой причине данный сын Ария не созвучен возглавляемому им племени русов, в отличие от Щека и Хорива - родоначальников чехов и хорват. А может быть, реальный князь просто носил то же имя или принял его в качестве "тронного", начиная воплощение великих замыслов. Такие примеры в истории тоже известны: Вещего Олега звали Одда, но в хроники он вошел как Олег, Хельги, что значило "вождь". Тэмуджин, встав во главе монголов, принял тронное имя Чингисхан. А слово "кей" в иранских языках означало "владыка". Впрочем, именем Кия могли наречь князя и волхвы, считая его по совершенным делам новым земным воплощением великого прародителя,
   Племя русов отделилось от прибалтийских венедов, "При отце Арии был единым род славян, а после отца три сына разделились натрое (т. е. выделились чехи и хорваты), и так же стало с русколанами и вендами, разделившимися надвое" (8). Во II веке в Прибалтике, как уже отмечалось, рядом с венедами или в составе венедов жил народ ругов (ругиев), неоднократно упоминающийся античными авторами и оставивший свои следы в местной топонимике - например, остров Руга, ныне Рюген (легендарный остров Руян, или Буян русских сказок), где находилось одно из главных славянских святилищ в городе Аркона. Толчком к их переселению послужило вторжение на южное побережье Балтики готов в 155 г. Известно, что руги и вандалы были ими разбиты и откатились на юг, к Карпатам и Судетам. Часть ругов ушла потом в долину Дуная, а другая часть, русы, решила двигаться на восток,
   То, что русы были ветвью ругов, подтверждается многочисленными фактами. Так, немецкие хронисты Х в. отождествляли эти народы, епископ Адальберт называл княгиню Ольгу "королевой ругов", английский принц Эдуард сообщал, что Ярослав Мудрый - "король земли ругов, которую мы зовем Руссией". О происхождении русов из Вагрии и "области вандалов" писал в XVI в. австрийский дипломат С. Герберштейн, опираясь на какие-то известные ему исторические источники. Ряд доказательств происхождения русов от древних ругов приводит столь видный этнолог, как Л. Н. Гумилев ("Древняя Русь и Великая Степь". Л., 1989; согласие с ним выражает и академик Д. С. Лихачев в предисловии к этой книге), а также историки А. Н. Сахаров ("Мы от рода русского. Рождение русской дипломатии". Л., 1996) и А. Г. Кузьмин ("Падение Перуна. Становление христианства на Руси". М., 1988), который перечисляет и другие формы произношения того же этнонима, рассыпавшиеся по Европе в эпоху Великого Переселения,- руги, руси, рос, роги, рози, руци, рутены. (В самом деле, звук "th" в слове "ruth" или "ruthen" можно в разных произношениях воспринять и как "г", и как "с", и как "т"),
   Правда, как было показано в 19 главе, в описываемое время русы еще сохраняли в себе одновременно и праславянские, и прагерманские корни. Вплоть до Киевской Руси многие современники описывали русов и славян как два разных народа. Константин Багрянородный приводит различия в их языках, причем многие русские слова оказываются близки к германским - и хотя здесь явно уже сказалось влияние варягов, а также второй, значительно "огерманившейся" волны русов, пришедших из Прибалтики с Рюриком, но и язык "Велесовой Книги", написанной русским жрецом в IX в., содержит немало германизмов, например, слово "царь", "вождь", передается там германским "рех" или "рец", а "страна", "земля" - "лань" (ср. с немецким "ланд"). Поэтому ряд исследователей до недавнего времени склонны были причислять русов к германцам, а зачастую вообще отождествляли их со скандинавскими викингами (игнорируя факты упоминания русов задолго до викингов, в IV-VIII вв.). Лишь в последние десятилетия данная версия была отвергнута. Например, Л. Н. Гумилев, сначала также придерживавшийся "германской" теории их происхождения, впоследствии пришел к выводу, что руги и русы - более древний, дославянский и догерманский народ, "восходящий к индоевропейской общности". А А. Г. Кузьмин называет их "северными иллирийцами", что также в какой-то степени не лишено основания, поскольку древнейшее население Южной Прибалтики было родственно иллирийцам. Но в начале нашей эры, смешавшись с киммернйской и скифской волнами переселенцев и завоевателей, оно, разумеется, от иллирийцев уже сильно отличалось. Поэтому, чтобы не играть словами, русов, двинувшихся на восток и ставших одними из предков восточных славян, можно уверенно отнести к праславянам.
   "Велесова Книга" не называет прямо причину их переселения, поражения от готов, но сообщает о крае вендов: "И та земля, говорят, тоже опротивела нам войнами и злой жизнью, посему мы отошли к горам Карпатским ища покоя, и там также враждовали со злыми язычниками. Поем мы сами, русы, о славных днях сих, и имеем песни те от отцов наших о красном житье в степях и о славе отцов" (I, 8а). Это переселение отражает римская "Певтингерова карта", которая после вторжения готов обозначает венедов уже не на берегах Балтики, а возле западных склонов Карпат. Но здесь русы задержались недолго. Ведь эта земля была занята другими народами, а с севера напирали готы. А старинные предания рассказывали русам "о красном житье в степях" и о славе Великой Скифии. И они двинулись на родину своих предков, вероятно, вобрав в свой поток часть местных славян, по пути объединяя вокруг себя или покоряя родственные племена. Возглавил поход князь Кий.
   "Велесова Книга" описывает эти события довольно подробно. "От морских берегов моря Готского шли мы до Днепра и нигде не видели иных бродяг, таких же, как русы - только гуннов и ягов" (III, 8/2). Гунны вышли к Волге в 158 г., что подтверждает хронологию событий. Следовательно, и русы появились на Днепре примерно в 160-х годах. Отметим, что Л. Н. Гумилев датирует появление в Поднепровье племени "росомонов" (в готской транскрипции "люди рос") около 190-200 г., что при дефиците и нечеткости имеющейся информации находится в пределах допуска.
   "Во времена Кия были мы на заходе солнца, а оттуда пошли к солнцу к Днепру реке, и там Кием утвержден был град, где обитали иные славянские роды, и там сами поселились..." (II, 156). "Русы шли от Белой Вежи к Руси на Днепровской земле, и там Кий сотворил град Киев, и собрались поляне, древляне, кривичи и ляхи вместе с русскими и стали русичами" (33. 1-11). В древности торная дорога из Южной Прибалтики в Причерноморье лежала по Висле, Западному Бугу, Припяти и Днепру - этим же путем позже шла экспансия готов. Как видим, и русы пришли на восток той же дорогой - Беловежская пуща лежит как раз на водоразделе Западного Буга и Припяти, Отметим и то, что в других текстах "Велесовой Книги" основание Киева датируется еще скифскими временами. Хотя может быть, Кий лишь "утвердил", т. е. укрепил город на месте более старого поселения, которое и называлось-то до него иначе. После чего вокруг русов собрался союз племен: и пришедших вместе с ними (вероятно, ляхи тоже ушли от готов), и местных, обитавших по лесам. А возглавили этот союз русы, поэтому все примкнувшие к ним племена и стали "русскими" (точно так же, как впоследствии стали "тюркскими" народы, вошедшие в державу тюрков, хотя и имели весьма широкий спектр происхождения, как стали "французами" германские, кельтские и романские народы в державе франков, или "ромеями" - греческие народы, вошедшие в состав Римской империи).
   Завязался новый узел этногенеза - уже восточнославянского. Возникший союз стал грозной силой - отнюдь не той, которая отступала с Балтики и не нашла себе места на Карпатах. Такая сила могла успешно противостоять врагам. Но Киев стал лишь временной опорной базой Кия. Он оставил там наместником своего сына по имени Лебедян, а сам пошел на болгар (III, 34). Очевидно, речь идет об угорских народах. Они населяли лесостепную полосу от Западной Сибири до Поволжья, и, как следует из приведенных ранее описаний Сарматии, к 1-11 вв. стали распространяться на восток, Причем все упомянутые в этих описаниях племена - уроги, сарагуры, барсилы - действительно вошли позже в состав болгарского этноса. Очевидно, целью похода было расширить и утвердить восточную границу новой державы, и, скорее всего, кампания была предпринята против сарагуров ("саргатнев"), обитавших по Северскому Донцу. Как сообщает "Велесова Книга", Кий повел рать на север к Вороненцу или Воронежцу (возможно, это древнее городище у поселка Воронеж Сумской обл., а возможно -архаичное название Чернигова). Присоединив его к своим владениям, похоже, мирным путем, и соединившись с войском здешних полян, он "Голунь-град русский отобрал и обрел Донские земли и так оба края отобрал русского наследства" (III, 34). То есть лозунгом русов было возвратить земли далеких предков. Но с болгарами обошлось без войны. Эта часть текста не совсем ясна - то ли оказалось достаточно демонстрации силы, то ли Кий сумел решить территориальные вопросы миром. А князь повернул оружие на запад против наступающих готов, которых сумел остановить и отбросить. "И потом начал с готами биться, и сила народная одолела в битве" (III, 34).
   "И так земля наша осталась от края до края Русколанью, в битвах данной нам богами и очищенной от врагов" (III, 34). Столицей ее стала Голунь - древний Гелон. "Иная часть пошла к Голуни и там осталась, а иная в Киевграде, и первая есть русколане, а другая - кияне, также сурень чтившие, за скотом ходившие и стада водившие десять веков по земле нашей" (III, 22). "Предрешено было в старые времена, чтобы мы сплотились с иными, сотворив державу великую от рода этого, имели Русколань нашу около Голуни, и триста городов и сел, огнищ дубовых обрели, Там и Перун наш и земля" (I, 2а). "Лань", как уже отмечалось, означает "земля", "страна", это слово встречается в "Велесовой Книге" и в других сочетаниях - например, "Грецколань". А "Русколань" - страна русов.
   Это название многое объясняет. Дело в том, что существует еще одна версия происхождения русов - не от ругов, а от роксоланов. Наиболее полно она разработана Г. В. Вернадским ("История России. Древняя Русь". Тверь, 1996), который считал роксоланов ветвью аланов, переводя их этноним как "рухс-алан", т. е, "светлые" или "блестящие" аланы, и от этого "рухс" производил и русов, Правда, нельзя не отметить, что доказательства этой версии слишком уж слабые, основанные на поисках весьма сомнительных созвучий, вроде сопоставления "Яньцяй" - китайского обозначения сарматского царства на восток от Каспия - и этнонима "анты". Причем в дальнейших рассуждениях это сопоставление воспринимается уже как тождество и служит фундаментом для возведения следующих построений столь же шаткого свойства. Вряд ли можно считать справедливым и механическое отождествление роксоланов с аланами - они были, конечно, родственны, но столь же родственны они были языгам, савроматам, скифам. Роксоланы пришли в Причерноморье на 100-200 лет раньше аланов, представляли независимый от них племенной союз, отличались рядом бытовых особенностей и проводили самостоятельную политику.
   Но все же на этой гипотезе нельзя не остановиться, поскольку и "ругская", и "роксоланская" версии, взятые по отдельности, наталкиваются на ряд серьезных противоречий, Например, становление Руси во II веке по археологическим данным соответствует возникновению здесь развитой Черняховской культуры. К ее родоначальникам роксоланов отнести никак нельзя, они являлись степняками-кочевниками, а эта культура распространялась по лесостепям и была земледельческой. К тому же, роксоланы жили рядом с предками славян почти 300 лет - и ничего подобного почему-то в этих краях не появлялось. Но новый народ в Восточной Европе в это время действительно зафиксирован - это отмечается даже по типу захоронений. И племена Зарубинецкой культуры, и роксоланы своих покойников погребали в земле, а в Черняховской культуре наряду с этими погребениями появляется также кремация - характерная и впоследствии для народа русов,
   А с другой стороны, широкое продвижение Черняховской культуры на юг и выход ее на открытые лесостепные пространства означает успешную борьбу со степняками - ведь новые поселения славян стали возникать во владениях тех же языгов! И борьба была не оборонительной, а наступательной - большинство черняховских поселений даже не огораживались! Но успешные боевые действия против кочевников вряд ли стали бы возможными без сильного конного войска, какового ни у переселснцев-русов, ни у местных славян быть не могло.
   Отметим и тот факт, что, согласно историческим хроникам, никакого ослабления роксоланов в этот период не отмечалось - наоборот, они вдруг резко усиливаются и занимают в Причерноморье господствующее положение, вытесняя языгов и распространяя свое влияние на Крым, И усиление это идет параллельно с развитием Черняховской культуры! Непротиворечивый вывод напрашивается только один; "ругскую" и "роксоланскую" гипотезы следует объединить. Русы, создавая свое государство, заключили тесный союз с роксоланами. "Сплотились с иными, сотворив державу великую от рода этого" в "Велесовой Книге" означает не только славян - возможно, что славяне для русов и не были "иными". Иными были роксоланы.
   Не исключено, что их сближение со славянами началось еще раньше, в ходе отражения фракийского нашествия, дакийской и последующих войн с римлянами. Как уже было показано на примерах приазовских племен и Скифии, ладить с коренным населением они умели лучше, чем другие сарматские народы. А собственное их положение в степях к II в., судя по всему, оказалось довольно шатким. С одной стороны - враждебные языги, с другой - воинственные аланы, которые вряд ли остановились бы на подчинении аорсов с сираками. Как раз с середины II в, отдельные отряды аланов стали проникать западнее Дона, даже появляться на Дунае. То есть вполне вероятно, что роксоланов уже начали оттеснять на север. А с запада к Причерноморью приближался новый враг - готы. Поэтому союз русов и роксоланов был и для тех и для других жизненной необходимостью. И кто знает, возможно, что установлению прочных контактов действительно способствовало сходство этнонимов, и слово "русколань" каждый понимал по-своему:
   одни - как собственное племенное наименование, другие - как "страну русов".
   В пользу возникновения такого союза говорят и многие другие факты. С конца II в. и в Танаисе, и в Пантикапее вдруг начинают появляться роксоланы не только с иранскими, но и со славянскими именами - Ант, Хорват. Славянские имена с этого времени обнаруживаются и на надгробиях греческих городов, входивших в сферу влияния роксоланов. Если в I в. римские авторы причисляли роксоланов к чисто сарматским народам, то с III века начали их отличать и от сарматов, и от алан. Так, в биографин Аврелиана при описании его триумфа по поводу победы над готами эти три народа названы раздельно (Флавий Вописк Сиракузянин, "Божественный Аврелиан", "Вестник древней истории". 1959, N 4).
   И кстати, на берегах Черного моря корни "руск" и "рокс" еще полторы тысячи лет оставались взаимозаменяемыми: Известно, что вплоть до XVI-XVII вв. русским пленницам, продававшимся через Крым и Кавказ в азиатские гаремы, довольно часто присваивались имена Роксана и Роксолана - по их национальности. Автор "Велесовой Книги" в IX в. уже искренне считал роксоланов "своими". А многие средневековые западные авторы прямо называли русских "роксоланами", например Михалон Литвин в трактате "О нравах татар, литовцев и московитян" или Вильям Руссель в сочинении "Московская трагедия, или рассказ о жизни и смерти Димитрия, который недавно у русских был государем" ("Иностранцы о древней Москве". М., 1991); о преемственности России и Роксолании упоминает и С. Гербарштейн в "Записках о московитских делах" ("Россия XV-XVII вв. глазами иностранцев". Л,, 1986), Хотя в процессах ассимиляции союзных народов победили язык и культура русов, а не роксоланов. Но любопытно, что даже во времена Киевской Руси славяне в боевых действиях сочетали и сарматскую тактику лобовой удар тяжеловооруженных конных дружин, и тактику ругов - натиск плотного строя тяжелой пехоты, защищенной сомкнутыми щитами и врубающейся в ряды врагов мечами и боевыми топорами - так сражались, например, новгородцы.
   Можно найти еще одно упоминание о возникшей в Причерноморье державе. Арабский энциклопедист Х века аль-Масудн, ссылаясь на не дошедший до нас труд о славянах аль-Джарми, жившего на сто лет раньше и собиравшего свои сведения в византийском плену, сообщает, что некогда, задолго до времени аль-Джарми, существовало единое государство славян, которое он называет "Валинана", царя которого он называет "Маджак" ("История России с древнейших времен до конца XVII века". М,, 1996). Многие ученые, пытаясь разгадать эту информацию, отождествляли данное название и с Волынью, и с прибалтийским городом Волином, каждый раз натыкаясь на противоречия. Хотя Волин и был очень крупным городом, но на гегемонию в славянском мире никогда не претендовал и объединительной роли не играл. А раскопки на Волыни обнаруживают достаточно бедный набор утвари и простенькие украшения, совершенно не согласуясь с наличием здесь какого-то крупного центра. Но, скорее всего, "Маджак" - это все тот же "Маджудж", т. е. Мадий, память о котором прочно запечатлелась в преданиях Востока, а "Валинана" - это искаженное "Голунь", столица державы Кия, так как после Русколани единого государства у восточных славян не существовало вплоть до конца IX века.
   К сожалению, фрагментарность текстов "Велесовой Книги" не позволяет точно восстановить последовательность действий князя Кия, но из них видно, что, утвердив восточную границу по Волге и отразив готов, он начал борьбу за степи. "И так борясь мы познали силу свою и пошли от Голуни и до Сурожской земли... и прямо на юге были греки, и с ними мы торговлю творили" (III, 34). "И тут оделили степями теми роды свои и обрели Скифию Великую" (III, 54). Эта фраза подтверждает, что главной идеей похода русов была реставрация Скифии, погибшей 300 лет назад, память о которой передавалась из поколения в поколение. А из других фрагментов текста ясно, что "Суренжань" - крымское царство скифов - и Приазовье тоже вошли в состав державы Кия, Упоминают об этом и римские источники - в конце II в. Крымская Скифия, постепенно пришедшая в упадок, попадает под власть "роксоланов", Кстати, как уже отмечалось, о применении термина "Великая Скифия" к землям восточных славян говорит и Нестор в "Повести временных лет", упоминает он и о выходе русов к берегам Черного моря: "...Русь, иже живяху в Ексинопонте..."
   В борьбе за степи русичи неизбежно должны были столкнуться с языгами. В "Велесовой Книге" мы встречаем много упоминаний о войне (или войнах) с ними, в результате чего победа осталась за русичами - "языци отвратились к югу" (II, 56). Другие источники подтверждают, что языги, вытесненные "роксоланами", во II веке ушли из Причерноморья и окончательно переселились в Паннонию. Но, конечно, эти победы принадлежали не только роксоланам. Их военное усиление и успехи наверняка объясняются тем, что плечом к плечу с ними теперь сражались и славяне, перенимающие сарматский тип вооружения и сарматскую тактику боя. А славянские города и поселения обеспечивали прочную тыловую базу объединенного войска, предоставляя и места для расквартирования, и продовольствие. Да и мастерские оседлых ремесленников имели возможность наладить выпуск оружия более совершенного и в больших количествах, чем ограниченные в сырье и удобствах кузницы кочевников. И барельефы II-III вв., времен Русколани, обнаруженные на ее территории, подтверждают, что русичи действительно сражались не в лаптях и посконных рубахах, На них изображены конные воины, вооруженные длинными копьями, в остроконечных шлемах и длинных чешуйчатых бронях, поверх которых накидывался плащ-корзно. Одним словом, уже тогда очень напоминающие столь привычный нам образ русских витязей, разве что рубахи из цельнометаллических чешуек заменились позже кольчугами.