– Так они всегда это делают.
– На этот раз – хуже, чем обычно. Утащили долбаное Коронационное кресло, а заодно и Скоунский камень[39].
– На хрена им это все понадобилось?
– Может, хотят короновать какого-нибудь пидора, – с ненавистью сказал Ямайка. – Или просто будут по очереди сидеть на этой хреновине.
Дэн вернулся туда, где стоял Ангел.
– А как мне узнать про Нэнси?
Ангел взял его за руку.
– Раненых скорее всего отнесли в крытую галерею, – негромко сказал он. – Посмотри сперва там.
Не успели мальчики сделать и нескольких шагов, как их окликнул Ямайка.
– Эй, куда ты повел этого пидора?
– Я просто хочу...
– Да и вообще – что он за хрен?
– Чужак, – вступил в разговор Лудд. – Турист вроде. Мы поймали его и привели сюда, чтобы выяснить, что у него есть ценного...
– Да пришейте вы его, – сказал Ямайка. – Сейчас нет на все это времени. А посмотреть, что у него в карманах, можно и потом.
– Подождите.
Вырвав руку из пальцев Ангела, Дэн подошел к вожаку.
– Никакой я не турист, я ищу Нэнси Сэндз. Я пришел сюда, не собираясь делать вам ничего плохого и...
– Заткнись.
– А есть тут где-нибудь Серебряная Сэлли? – настаивал Дэн.
Ямайка, уже снимавший с бедра тупоносый лазган, остановился.
– Ты что, знаешь Сэл?
– Ее знает Нэнси, и поэтому...
– Слышь, Ямайка, а пусть он малость побазарит с нашей Сэл, – прервал Дэна Ангел. – А потом, если она его не признает, пришьем его, и дело с концом. О'кей?
Ямайка сунул свое оружие на место и потер ладонью затянутую в ярко-красную рубашку грудь.
– Ладно, давай. Она сейчас в нефе. Отведи его туда, а устроит какой шухер по дороге – кончай на месте.
– Я хочу только...
– Он не будет устраивать шухера, – пообещал Ангел, дернув Дэна за рукав. – Рисковый ты парень, что препирался с Ямайкой. Он не слишком-то любит дебаты.
В проходе, которым они шли, царил полумрак, над головой нависал сводчатый каменный потолок.
– Да, я это понял, только...
– А вот ты, видно, обожаешь спорить.
Дэн против воли улыбнулся.
– Пожалуй, да.
В большом помещении, куда привел его Ангел, находилось семь человек: трое раненых – их как раз перевязывали – и четверо здоровых. Нэнси тут не было.
Закончив перевязку, Серебряная Сэлли повернулась к Ангелу. Стройная белокурая девушка лет семнадцати, она была одета в коричневые брюки и серую рубашку; с широкого ремня свисали два лазгана. Теперь стало ясно, откуда у Сэлли такая кличка – правая ее рука до самого локтя блестела серебристым металлом.
– Кто это с тобой?
– Я – Дэн Кардиган.
Дэн подошел к девушке.
– Ты ведь подруга Нэнси и...
– Дэн Кардиган. – Она встала. – Да, Нэнси мне про тебя говорила.
– Я подумал, может, она здесь, с тобой, и пошел сюда, – объяснил Дэн. – А где она?
Сэлли печально покачала головой.
– Плохо все, Дэн. Тэк-гопники захватили в плен кое-кого из наших. В том числе и Нэнси.
– Тебе надо бы поесть.
– Да я не голодный.
– Собачье мясо вполне съедобно, – сказала белокурая девушка. – Надо только немного привыкнуть. Да и то только потому, что в том мире, из которого пришли сюда ты и я, собак считают исключительно домашними животными и уж никак не пищей.
– А ты собираешься когда-нибудь вернуться?
– Осторожно, здесь каменный завал, – предостерегла Дэна девушка. – Прижимайся к этой стене. Нет, я тут навсегда.
– Почему?
– Потому что здесь мне лучше, чем было дома.
– Родители?
– В основном отец.
Они миновали высокую арочную дверь.
– После несчастного случая, когда мне сделали искусственную руку, все стало еще хуже. Он и до этого не был особенно хорошим папочкой.
– А вот эта рука, которая у тебя сейчас, – спросил Дэн, – это ведь не та, которая была сперва?
– Нет, конечно, нет. Они сделали все как полагается, купили мне вполне приличную руку. Очень натуральную, прямо не отличишь от настоящей. Наклони голову и не поднимай, пока не скажу. И берегись летучих мышей.
Они свернули в другой проход, длинный и частично разрушенный.
– А под ногами могут быть крысы.
– Так почему у тебя серебряная рука?
– Да устала я от всего этого дерьма, – ответила Сэлли. – Мне казалось, что каждый раз, когда я трогаю кого-нибудь этой новой рукой, он или дергается, или начинает нервно зыркать по сторонам. А тогда я решила – да какого черта притворяться? Добыла себе отличную железную руку, и теперь не возникает никаких вопросов – настоящая она или нет. Если я дотронусь до тебя, ты будешь знать, чем именно я до тебя дотронулась, а если тебе это не нравится, так и давись ты конем.
Они вошли в почти не поврежденное помещение со стенами, густо покрытыми резьбой. По краям комнаты стояли многочисленные статуи. Сэлли выпустила руку Дэна.
– Сегодня можешь переночевать здесь, – сказала она. – На одном из тех соломенных тюфяков.
Сэлли вытащила из-под рубашки огарок толстой свечи.
– Скорее всего больше сюда никто не придет, они думают, что тут бывают привидения. Раньше это место называлось Уголок поэтов[40].
Поставив свечу на каменную скамейку, она зажгла ее.
На правой стене высветился барельеф с изображением профиля какого-то мужчины; подпись гласила: «Изысканный Бен Джонсон».
– А что могло случиться с Нэнси? – спросил мальчик.
– Лучше уж и не думать, Дэн.
– Но я же не могу позволить им просто так...
– Я понимаю, как тебе трудно. Только эти тэк-гопники, поверь уж мне, уложат тебя на месте за одну попытку подобраться к ихнему логову, Букингемскому дворцу.
– Но ведь она была твоей подругой. Как же ты можешь...
– Когда живешь здесь, состоишь в шайке, сентиментальность становится непозволительной роскошью.
– Мы же говорим не про суп из собаки.
Дэн не сдерживал больше охватившую его ярость.
– Мы говорим про девушку, которую могут изнасиловать, подвергнуть пыткам, даже убить.
Сэлли успокаивающе тронула Дэна живой рукой.
– Я бы и хотела помочь, но ведь просто ничего не поделаешь. Ты же сам видел, что тут было, скольких наших перекалечили и убили.
– Мне всегда казалось, что банды вроде вашей не прощают обид, мстят.
– Да, но добровольно голову в петлю не суют.
Она задумчиво пнула ногой матрас.
– В конце концов что-нибудь мы сделаем, это уж будь уверен, но только – после хорошей подготовки.
– А Нэнси будет тем временем у них в руках, и с ней может случиться что угодно.
– Да, но тут никуда не денешься, – сказала Сэлли. – Ложись-ка ты лучше. Мне пора возвращаться.
– А как она здесь оказалась?
– Ты же сам знаешь. Нэнси искала что-то вроде убежища.
– Нет, я хотел сказать, почему она смылась от Мак-Кеев?
– Не нравились они ей.
– Может, и так, но там хотя бы ничто не угрожало ее жизни, а здесь – сама видишь.
Сэлли немного помолчала.
– Ну, она подслушала какие-то там разговоры.
– Что – про отца?
Девушка кивнула.
– Знаешь, это просто удивительно, как много времени требуется некоторым девицам, чтобы разглядеть своего папашу. Несмотря ни на что, Нэнси так и считала Беннета Сэндза этаким невинным ягненочком, которого полиция ни за что ни про что искалечила и обвинила в вымышленных преступлениях.
Сэлли горько засмеялась.
– Его-то, одного из крупнейших тэк-боссов. Но ее ничто не могло убедить.
Дэн подошел поближе к девушке.
– Ну и почему же все изменилось? Что она узнала?
– Нэнси мало мне рассказала, Дэн. Я знаю только, что она подслушала разговор Мак-Кеев про какое-то дело, в котором должен участвовать ее отец.
– Дело, связанное с тэком?
– Вот именно, к тому же – очень серьезное дело, – ответила Сэлли.
– А каким образом может он руководить тэк-операцией из тюрьмы?
– Возможно, он не намерен долго там задерживаться. Не знаю. Я знаю только, что услышанное очень расстроило Нэнси. Ей захотелось уйти оттуда на время, чтобы все обдумать.
– Она могла обратиться за помощью ко мне.
– Думаю, так бы она в конце концов и сделала, – согласилась Сэлли. – Рассказала бы все, что узнала, тебе и твоему отцу. Но ее не оставляло ощущение, что это будет предательством. Потому ей и потребовалось время, она хотела разобраться – что делать дальше. Конечно же, милый папочка предавал Нэнси ежедневно год за годом и не видел в том ничего дурного, но она-то этого не понимала.
Похлопав Дэна по руке, Сэлли наклонилась и чмокнула его в щеку.
– А теперь – в кроватку. Я приду за тобой утром, пораньше, и тогда попробуем переправить тебя назад.
Несколько секунд Дэн не отвечал.
– Да, думаю, так будет лучше всего. Спасибо, Сэлли.
Девушка ушла.
Дэн окинул взглядом Уголок поэтов, его статуи и барельефы.
– Лонгфелло, Чосер, – рассеянно прочитал он, – Мильтон, Грей.
Сев на соломенный матрас, мальчик некоторое время глядел на колеблющийся огонек толстой свечи.
А когда – по его расчетам – время перевалило за полночь, он взял свечу и направился назад, тем же путем, что и пришел.
Вскоре показался пролом в стене, сквозь который не было видно ничего, кроме тумана. Загасив свечу, осторожно ступая по камням, он погрузился в полную тьму.
Дэн направлялся к Букингемскому дворцу.
Следом за ним бесшумно двигалась одинокая, почти не различимая в тумане фигура.
Глава 23
Глава 24
– На этот раз – хуже, чем обычно. Утащили долбаное Коронационное кресло, а заодно и Скоунский камень[39].
– На хрена им это все понадобилось?
– Может, хотят короновать какого-нибудь пидора, – с ненавистью сказал Ямайка. – Или просто будут по очереди сидеть на этой хреновине.
Дэн вернулся туда, где стоял Ангел.
– А как мне узнать про Нэнси?
Ангел взял его за руку.
– Раненых скорее всего отнесли в крытую галерею, – негромко сказал он. – Посмотри сперва там.
Не успели мальчики сделать и нескольких шагов, как их окликнул Ямайка.
– Эй, куда ты повел этого пидора?
– Я просто хочу...
– Да и вообще – что он за хрен?
– Чужак, – вступил в разговор Лудд. – Турист вроде. Мы поймали его и привели сюда, чтобы выяснить, что у него есть ценного...
– Да пришейте вы его, – сказал Ямайка. – Сейчас нет на все это времени. А посмотреть, что у него в карманах, можно и потом.
– Подождите.
Вырвав руку из пальцев Ангела, Дэн подошел к вожаку.
– Никакой я не турист, я ищу Нэнси Сэндз. Я пришел сюда, не собираясь делать вам ничего плохого и...
– Заткнись.
– А есть тут где-нибудь Серебряная Сэлли? – настаивал Дэн.
Ямайка, уже снимавший с бедра тупоносый лазган, остановился.
– Ты что, знаешь Сэл?
– Ее знает Нэнси, и поэтому...
– Слышь, Ямайка, а пусть он малость побазарит с нашей Сэл, – прервал Дэна Ангел. – А потом, если она его не признает, пришьем его, и дело с концом. О'кей?
Ямайка сунул свое оружие на место и потер ладонью затянутую в ярко-красную рубашку грудь.
– Ладно, давай. Она сейчас в нефе. Отведи его туда, а устроит какой шухер по дороге – кончай на месте.
– Я хочу только...
– Он не будет устраивать шухера, – пообещал Ангел, дернув Дэна за рукав. – Рисковый ты парень, что препирался с Ямайкой. Он не слишком-то любит дебаты.
В проходе, которым они шли, царил полумрак, над головой нависал сводчатый каменный потолок.
– Да, я это понял, только...
– А вот ты, видно, обожаешь спорить.
Дэн против воли улыбнулся.
– Пожалуй, да.
В большом помещении, куда привел его Ангел, находилось семь человек: трое раненых – их как раз перевязывали – и четверо здоровых. Нэнси тут не было.
Закончив перевязку, Серебряная Сэлли повернулась к Ангелу. Стройная белокурая девушка лет семнадцати, она была одета в коричневые брюки и серую рубашку; с широкого ремня свисали два лазгана. Теперь стало ясно, откуда у Сэлли такая кличка – правая ее рука до самого локтя блестела серебристым металлом.
– Кто это с тобой?
– Я – Дэн Кардиган.
Дэн подошел к девушке.
– Ты ведь подруга Нэнси и...
– Дэн Кардиган. – Она встала. – Да, Нэнси мне про тебя говорила.
– Я подумал, может, она здесь, с тобой, и пошел сюда, – объяснил Дэн. – А где она?
Сэлли печально покачала головой.
– Плохо все, Дэн. Тэк-гопники захватили в плен кое-кого из наших. В том числе и Нэнси.
* * *
Держа Дэна за руку своими холодными металлическими пальцами, Сэлли вела его вдоль темного коридора. По мере того, как они удалялись от костров, темнота сгущалась все больше и больше. Сложная резьба на каменных стенах стала совсем неразличимой.– Тебе надо бы поесть.
– Да я не голодный.
– Собачье мясо вполне съедобно, – сказала белокурая девушка. – Надо только немного привыкнуть. Да и то только потому, что в том мире, из которого пришли сюда ты и я, собак считают исключительно домашними животными и уж никак не пищей.
– А ты собираешься когда-нибудь вернуться?
– Осторожно, здесь каменный завал, – предостерегла Дэна девушка. – Прижимайся к этой стене. Нет, я тут навсегда.
– Почему?
– Потому что здесь мне лучше, чем было дома.
– Родители?
– В основном отец.
Они миновали высокую арочную дверь.
– После несчастного случая, когда мне сделали искусственную руку, все стало еще хуже. Он и до этого не был особенно хорошим папочкой.
– А вот эта рука, которая у тебя сейчас, – спросил Дэн, – это ведь не та, которая была сперва?
– Нет, конечно, нет. Они сделали все как полагается, купили мне вполне приличную руку. Очень натуральную, прямо не отличишь от настоящей. Наклони голову и не поднимай, пока не скажу. И берегись летучих мышей.
Они свернули в другой проход, длинный и частично разрушенный.
– А под ногами могут быть крысы.
– Так почему у тебя серебряная рука?
– Да устала я от всего этого дерьма, – ответила Сэлли. – Мне казалось, что каждый раз, когда я трогаю кого-нибудь этой новой рукой, он или дергается, или начинает нервно зыркать по сторонам. А тогда я решила – да какого черта притворяться? Добыла себе отличную железную руку, и теперь не возникает никаких вопросов – настоящая она или нет. Если я дотронусь до тебя, ты будешь знать, чем именно я до тебя дотронулась, а если тебе это не нравится, так и давись ты конем.
Они вошли в почти не поврежденное помещение со стенами, густо покрытыми резьбой. По краям комнаты стояли многочисленные статуи. Сэлли выпустила руку Дэна.
– Сегодня можешь переночевать здесь, – сказала она. – На одном из тех соломенных тюфяков.
Сэлли вытащила из-под рубашки огарок толстой свечи.
– Скорее всего больше сюда никто не придет, они думают, что тут бывают привидения. Раньше это место называлось Уголок поэтов[40].
Поставив свечу на каменную скамейку, она зажгла ее.
На правой стене высветился барельеф с изображением профиля какого-то мужчины; подпись гласила: «Изысканный Бен Джонсон».
– А что могло случиться с Нэнси? – спросил мальчик.
– Лучше уж и не думать, Дэн.
– Но я же не могу позволить им просто так...
– Я понимаю, как тебе трудно. Только эти тэк-гопники, поверь уж мне, уложат тебя на месте за одну попытку подобраться к ихнему логову, Букингемскому дворцу.
– Но ведь она была твоей подругой. Как же ты можешь...
– Когда живешь здесь, состоишь в шайке, сентиментальность становится непозволительной роскошью.
– Мы же говорим не про суп из собаки.
Дэн не сдерживал больше охватившую его ярость.
– Мы говорим про девушку, которую могут изнасиловать, подвергнуть пыткам, даже убить.
Сэлли успокаивающе тронула Дэна живой рукой.
– Я бы и хотела помочь, но ведь просто ничего не поделаешь. Ты же сам видел, что тут было, скольких наших перекалечили и убили.
– Мне всегда казалось, что банды вроде вашей не прощают обид, мстят.
– Да, но добровольно голову в петлю не суют.
Она задумчиво пнула ногой матрас.
– В конце концов что-нибудь мы сделаем, это уж будь уверен, но только – после хорошей подготовки.
– А Нэнси будет тем временем у них в руках, и с ней может случиться что угодно.
– Да, но тут никуда не денешься, – сказала Сэлли. – Ложись-ка ты лучше. Мне пора возвращаться.
– А как она здесь оказалась?
– Ты же сам знаешь. Нэнси искала что-то вроде убежища.
– Нет, я хотел сказать, почему она смылась от Мак-Кеев?
– Не нравились они ей.
– Может, и так, но там хотя бы ничто не угрожало ее жизни, а здесь – сама видишь.
Сэлли немного помолчала.
– Ну, она подслушала какие-то там разговоры.
– Что – про отца?
Девушка кивнула.
– Знаешь, это просто удивительно, как много времени требуется некоторым девицам, чтобы разглядеть своего папашу. Несмотря ни на что, Нэнси так и считала Беннета Сэндза этаким невинным ягненочком, которого полиция ни за что ни про что искалечила и обвинила в вымышленных преступлениях.
Сэлли горько засмеялась.
– Его-то, одного из крупнейших тэк-боссов. Но ее ничто не могло убедить.
Дэн подошел поближе к девушке.
– Ну и почему же все изменилось? Что она узнала?
– Нэнси мало мне рассказала, Дэн. Я знаю только, что она подслушала разговор Мак-Кеев про какое-то дело, в котором должен участвовать ее отец.
– Дело, связанное с тэком?
– Вот именно, к тому же – очень серьезное дело, – ответила Сэлли.
– А каким образом может он руководить тэк-операцией из тюрьмы?
– Возможно, он не намерен долго там задерживаться. Не знаю. Я знаю только, что услышанное очень расстроило Нэнси. Ей захотелось уйти оттуда на время, чтобы все обдумать.
– Она могла обратиться за помощью ко мне.
– Думаю, так бы она в конце концов и сделала, – согласилась Сэлли. – Рассказала бы все, что узнала, тебе и твоему отцу. Но ее не оставляло ощущение, что это будет предательством. Потому ей и потребовалось время, она хотела разобраться – что делать дальше. Конечно же, милый папочка предавал Нэнси ежедневно год за годом и не видел в том ничего дурного, но она-то этого не понимала.
Похлопав Дэна по руке, Сэлли наклонилась и чмокнула его в щеку.
– А теперь – в кроватку. Я приду за тобой утром, пораньше, и тогда попробуем переправить тебя назад.
Несколько секунд Дэн не отвечал.
– Да, думаю, так будет лучше всего. Спасибо, Сэлли.
Девушка ушла.
Дэн окинул взглядом Уголок поэтов, его статуи и барельефы.
– Лонгфелло, Чосер, – рассеянно прочитал он, – Мильтон, Грей.
Сев на соломенный матрас, мальчик некоторое время глядел на колеблющийся огонек толстой свечи.
А когда – по его расчетам – время перевалило за полночь, он взял свечу и направился назад, тем же путем, что и пришел.
Вскоре показался пролом в стене, сквозь который не было видно ничего, кроме тумана. Загасив свечу, осторожно ступая по камням, он погрузился в полную тьму.
Дэн направлялся к Букингемскому дворцу.
Следом за ним бесшумно двигалась одинокая, почти не различимая в тумане фигура.
Глава 23
По окнам маленького ресторанчика лупила какая-то мерзость, не то снег, не то дождь. Стекла в эти окна были поставлены надежно, по-старинному, на свинце. Изнутри ресторанчик тоже выглядел по-старинному уютно. В имитированном камине весело потрескивал весьма натуральный голографический огонь.
– Ты же совсем не ешь, – сказала Мардж.
Джейк посмотрел на свой суп.
– А ведь и точно.
Потянувшись через стол, она тронула его за руку.
– Я понимаю, как тебе не терпится, Джейк. Но не забывай, что там ты не получишь приличного обеда.
– Ты что, и это делаешь по указанию Бет?
От удивления глаза Мардж стали еще больше.
– Ты думаешь, она велела мне просматривать за тобой, следить, чтобы ты ел не реже раза в день?
– Вот-вот.
– Ну что ж, так оно и было, – со вздохом призналась Мардж. – В общем-то, работа сыщика не обязывает тебя поститься. И носить вериги.
– Знаю, но мне хочется поскорее заняться делом.
– Найдем мы твоего сыночка, не беспокойся.
Протянув руку назад, она взяла с пола свою сумку.
– Тут вот одно устройство, которое тебе стоило бы все время носить при себе.
Джейк с некоторым недоумением повертел в руках извлеченный из сумки маленький черный диск.
– Что это, амулет?
Мардж улыбнулась.
– Моя собственная конструкция – по образцу прибора, используемого Скотленд-Ярдом. Правда, он у них побольше размером.
– И что же эта штука умеет?
– Это вроде глушилки, – объяснила Мардж. – Ты можешь нарваться там на какого-нибудь тэк-гопника, имеющего парапсихические способности. Прибор помешает ему читать твои мысли.
Поглядев на черный диск еще несколько секунд, Джейк опустил его в карман.
– А что, тэк-гопники вправду умеют такое?
– Уж не сомневайся. Среди них есть ребята очень одаренные, и таланты у них бывают крайне странные и малоприятные.
– Так ты говоришь, сама сделала эту штуку?
– Я давно уже забросила основное свое занятие, роботехнику. Но мне все еще нравится время от времени лепить какие-нибудь несложные электронные схемы. Ешь.
– Да-да.
Джейк съел еще несколько ложек супа.
– А почему ты сменила работу?
– А почему ты?
– У меня-то не было особого выбора.
– В некотором смысле – и у меня. Несколько лет назад я стала ощущать потребность в работе с людьми, а не с железками, – объяснила Мардж. – Помогать людям, и напрямую.
– Ну так и занялась бы конструированием андроидных утешителей страждущих.
– Можно было и так. Но я почувствовала к тому же, что слишком оторвалась от реального мира. А почувствовав, бросила все и приехала сюда. Теперь мне гораздо лучше.
– Но ведь ты оставила семью, друзей...
– О, здесь, в Англии, я нашла себе уйму новых друзей, – прервала она Джейка. – А близких родственников после смерти брата не осталось.
Джейк промолчал.
Через несколько секунд Мардж заговорила снова.
– Ты уж прости меня, Джейк, за такие веселенькие разговоры.
– Ведь у тебя есть знакомые в бандитских районах, правда? – поинтересовался сыщик.
– Да. Люди, которые отведут нас куда надо и позаботятся о нашей безопасности.
– В таком случае мы должны уже сегодня попасть в Вестминстерское аббатство.
– Если это безопасно.
– В смысле?
– Последнее время происходит много стычек между шайками. Вот сейчас у вестминстерских раздоры с тэк-гопниками.
– И это серьезные стычки, с кровью?
– Почти всегда.
Сейчас лицо Мардж было очень серьезным.
– Если сегодня у них идет какая-нибудь такая драчка, нам придется залечь и ждать конца.
– Если Дэна занесло в самую середину драки, где его могут убить, я не намерен слоняться рядом и ждать, пока...
– Джейк, – остановила его женщина. – Я знаю, что ты привык сам принимать все решения. Однако на этот раз доверься все-таки мне. Я смогу точно сказать, опасно подходить к аббатству или нет.
На этот раз Джейк думал довольно долго, но в конце концов кивнул.
– Да, ты права. Решать надо будет тебе.
С бутылкой красного вина к их столику приблизился на удивление вежливый официант.
– Прошу извинить меня, – поклонился андроид. – Мне поручили передать это вам.
– С наилучшими пожеланиями от заведения? – поинтересовался Джейк.
– С наилучшими пожеланиями от Дениса Гилфорда.
Не дожидаясь приглашения, щедрый доброжелатель уселся на свободный стул.
– Тут же и дураку ясно, что зреет какая-то серьезная история, и ваша нежная парочка находится в самом ее центре. Так что давайте, колитесь.
– Добрый вечер, доктор Даненберг.
Вручив женщине цветы, он непринужденно вошел в квартиру.
– Мы не знакомы лично, но однажды я сломал из-за вас ногу.
Толстушка глядела на него с явным неудовольствием.
– А, да, значит, вы... Санчес, так?
– Очень близко. В действительности моя фамилия Гомес, – поправил Гомес, улыбнувшись еще шире. – Я из детективного агентства «Космос», нахожусь в Париже по делу, над которым мы сейчас работаем, и подумал, что, возможно...
– Откуда вы узнали, что я здесь?
Слегка взбив подушку на сиденье кресла, Гомес сел.
– Для такого опытного сыщика, как я, это не представляло никаких трудностей.
– По правде говоря, мистер Гомес, это не имеет значения. Суровость интонации плохо вязалась с уютной, домашней внешностью женщины.
– Время уже позднее, так что...
– Я никогда не посмел бы побеспокоить вас, доктор, но вы – один из лучших экспертов по тэку и антитэковой системе, разрабатываемой профессором Киттриджем.
– Я уже довольно долго не общаюсь с этим человеком, – возразила она незваному гостю. – А если вам нужна информация, касающаяся какого-либо аспекта борьбы с тэком, лучше всего будет связаться с Международным агентством по контролю за наркотиками. У них есть парижское отделение.
– Да, но в данном случае это было бы не очень разумно.
Гомес встал.
– Мы имеем все основания подозревать...
Голос сыщика стих до заговорщического шепота.
– Я доверяю вам, доктор, совершенно конфиденциальную информацию. Мы подозреваем, что некоторые сотрудники местного отделения МАКН находятся в сговоре с тэк-лордами.
Подойдя к стене, Гомес поправил висевшую немного криво картину – объемное изображение усеянного желтыми цветочками поля.
– Очень любопытно.
Голос негостеприимной хозяйки дома ничуть не помягчел.
– Однако, как вы уже слышали, я никак не связана с профессором Киттриджем.
– А почему вы оказались в Париже?
Проведя рукой по спинке другого кресла, он сел, закинул ногу на ногу и улыбнулся.
– Отпуск.
– И вы не слыхали ровно ничего про, скажем, планы саботирования работы Киттриджа?
– Мы расстались с профессором не самым дружеским образом, – ровным голосом произнесла женщина.
– Но ведь вы все равно знаете очень много про то, как работает его антитэк-система, верно?
– Я знаю, как работала система некоторое время тому назад, однако профессор мог внести в нее большие изменения.
Доктор Даненберг подошла к двери.
– В основных своих чертах, система работает на радиоволнах. Испускаются радиоволны высокой частоты. Подобрав нужную частоту, можно буквально вдребезги разбить любой тэк-чип. Если транслировать такой ВЧ-сигнал через мощные спутниковые станции, в одно мгновение можно уничтожить большую часть мирового запаса тэк-чипов.
– А если какой-либо тэк-картель либо союз нескольких картелей сумеет придумать способ как-нибудь уклониться от грядущего электронного погрома, состряпать неуязвимый тэк-чип – неплохая у них будет монополия, хлебная.
Гомес снова встал.
– Вполне возможно. Однако меня абсолютно не интересуют дела тэк-картелей – равно, как и ваши, мистер Гомес. Боюсь, принимая во внимание поздний час, мне придется попросить вас уйти.
На этот раз настырный посетитель сел на металлический диванчик, проведя перед этим рукой по его спинке.
– Видите ли, доктор, это расследование, которое проводим мы с Джейком Кардиганом... вы ведь знакомы с Джейком?
– Я с ним встречалась. Кажется, в Мексике.
– Мы с Джейком напарники. Он – это тот, кто не поломал в тот раз ногу.
– Мне крайне жаль, уверяю вас, что вы пострадали из-за меня, хотя и косвенно, однако...
– По нашему мнению, убийство, которое мы расследуем, неким образом связано с тэком. Я надеялся на вашу помощь.
– Ничем не могу вам помочь.
Она открыла дверь.
– Всего хорошего, мистер Санчес.
– Гомес.
Улыбнувшись, кучерявый сердцеед подошел к двери.
– Было очень приятно наконец встретиться с вами. Buenas noches[41].
Выйдя из дома Хильды Даненберг, он, насвистывая, дошел до угла, свернул на боковую улицу и забрался на водительское сиденье взятого напрокат автомобиля.
– Ну как, работает, chiquita?
На голове Натали, оккупировавшей заднее сиденье, виднелись наушники.
– Да, сэр. Все подсунутые вами клопы функционируют нормально, – отрапортовала она. – Кстати, доктор Даненберг имеет привычку говорить сама с собой.
– Талантливые люди часто так делают. Вот, например, я.
– Как раз про тебя она сейчас и говорит. Хочешь послушать?
– Не-а.
– Я могу согласиться только с половиной ее монолога.
– Премного благодарен за вторую половину.
Гомес тронул автомобиль с места.
– Ты же совсем не ешь, – сказала Мардж.
Джейк посмотрел на свой суп.
– А ведь и точно.
Потянувшись через стол, она тронула его за руку.
– Я понимаю, как тебе не терпится, Джейк. Но не забывай, что там ты не получишь приличного обеда.
– Ты что, и это делаешь по указанию Бет?
От удивления глаза Мардж стали еще больше.
– Ты думаешь, она велела мне просматривать за тобой, следить, чтобы ты ел не реже раза в день?
– Вот-вот.
– Ну что ж, так оно и было, – со вздохом призналась Мардж. – В общем-то, работа сыщика не обязывает тебя поститься. И носить вериги.
– Знаю, но мне хочется поскорее заняться делом.
– Найдем мы твоего сыночка, не беспокойся.
Протянув руку назад, она взяла с пола свою сумку.
– Тут вот одно устройство, которое тебе стоило бы все время носить при себе.
Джейк с некоторым недоумением повертел в руках извлеченный из сумки маленький черный диск.
– Что это, амулет?
Мардж улыбнулась.
– Моя собственная конструкция – по образцу прибора, используемого Скотленд-Ярдом. Правда, он у них побольше размером.
– И что же эта штука умеет?
– Это вроде глушилки, – объяснила Мардж. – Ты можешь нарваться там на какого-нибудь тэк-гопника, имеющего парапсихические способности. Прибор помешает ему читать твои мысли.
Поглядев на черный диск еще несколько секунд, Джейк опустил его в карман.
– А что, тэк-гопники вправду умеют такое?
– Уж не сомневайся. Среди них есть ребята очень одаренные, и таланты у них бывают крайне странные и малоприятные.
– Так ты говоришь, сама сделала эту штуку?
– Я давно уже забросила основное свое занятие, роботехнику. Но мне все еще нравится время от времени лепить какие-нибудь несложные электронные схемы. Ешь.
– Да-да.
Джейк съел еще несколько ложек супа.
– А почему ты сменила работу?
– А почему ты?
– У меня-то не было особого выбора.
– В некотором смысле – и у меня. Несколько лет назад я стала ощущать потребность в работе с людьми, а не с железками, – объяснила Мардж. – Помогать людям, и напрямую.
– Ну так и занялась бы конструированием андроидных утешителей страждущих.
– Можно было и так. Но я почувствовала к тому же, что слишком оторвалась от реального мира. А почувствовав, бросила все и приехала сюда. Теперь мне гораздо лучше.
– Но ведь ты оставила семью, друзей...
– О, здесь, в Англии, я нашла себе уйму новых друзей, – прервала она Джейка. – А близких родственников после смерти брата не осталось.
Джейк промолчал.
Через несколько секунд Мардж заговорила снова.
– Ты уж прости меня, Джейк, за такие веселенькие разговоры.
– Ведь у тебя есть знакомые в бандитских районах, правда? – поинтересовался сыщик.
– Да. Люди, которые отведут нас куда надо и позаботятся о нашей безопасности.
– В таком случае мы должны уже сегодня попасть в Вестминстерское аббатство.
– Если это безопасно.
– В смысле?
– Последнее время происходит много стычек между шайками. Вот сейчас у вестминстерских раздоры с тэк-гопниками.
– И это серьезные стычки, с кровью?
– Почти всегда.
Сейчас лицо Мардж было очень серьезным.
– Если сегодня у них идет какая-нибудь такая драчка, нам придется залечь и ждать конца.
– Если Дэна занесло в самую середину драки, где его могут убить, я не намерен слоняться рядом и ждать, пока...
– Джейк, – остановила его женщина. – Я знаю, что ты привык сам принимать все решения. Однако на этот раз доверься все-таки мне. Я смогу точно сказать, опасно подходить к аббатству или нет.
На этот раз Джейк думал довольно долго, но в конце концов кивнул.
– Да, ты права. Решать надо будет тебе.
С бутылкой красного вина к их столику приблизился на удивление вежливый официант.
– Прошу извинить меня, – поклонился андроид. – Мне поручили передать это вам.
– С наилучшими пожеланиями от заведения? – поинтересовался Джейк.
– С наилучшими пожеланиями от Дениса Гилфорда.
Не дожидаясь приглашения, щедрый доброжелатель уселся на свободный стул.
– Тут же и дураку ясно, что зреет какая-то серьезная история, и ваша нежная парочка находится в самом ее центре. Так что давайте, колитесь.
* * *
Улыбнувшись самой обворожительной из своих улыбок, Гомес протянул букет пластироз.– Добрый вечер, доктор Даненберг.
Вручив женщине цветы, он непринужденно вошел в квартиру.
– Мы не знакомы лично, но однажды я сломал из-за вас ногу.
Толстушка глядела на него с явным неудовольствием.
– А, да, значит, вы... Санчес, так?
– Очень близко. В действительности моя фамилия Гомес, – поправил Гомес, улыбнувшись еще шире. – Я из детективного агентства «Космос», нахожусь в Париже по делу, над которым мы сейчас работаем, и подумал, что, возможно...
– Откуда вы узнали, что я здесь?
Слегка взбив подушку на сиденье кресла, Гомес сел.
– Для такого опытного сыщика, как я, это не представляло никаких трудностей.
– По правде говоря, мистер Гомес, это не имеет значения. Суровость интонации плохо вязалась с уютной, домашней внешностью женщины.
– Время уже позднее, так что...
– Я никогда не посмел бы побеспокоить вас, доктор, но вы – один из лучших экспертов по тэку и антитэковой системе, разрабатываемой профессором Киттриджем.
– Я уже довольно долго не общаюсь с этим человеком, – возразила она незваному гостю. – А если вам нужна информация, касающаяся какого-либо аспекта борьбы с тэком, лучше всего будет связаться с Международным агентством по контролю за наркотиками. У них есть парижское отделение.
– Да, но в данном случае это было бы не очень разумно.
Гомес встал.
– Мы имеем все основания подозревать...
Голос сыщика стих до заговорщического шепота.
– Я доверяю вам, доктор, совершенно конфиденциальную информацию. Мы подозреваем, что некоторые сотрудники местного отделения МАКН находятся в сговоре с тэк-лордами.
Подойдя к стене, Гомес поправил висевшую немного криво картину – объемное изображение усеянного желтыми цветочками поля.
– Очень любопытно.
Голос негостеприимной хозяйки дома ничуть не помягчел.
– Однако, как вы уже слышали, я никак не связана с профессором Киттриджем.
– А почему вы оказались в Париже?
Проведя рукой по спинке другого кресла, он сел, закинул ногу на ногу и улыбнулся.
– Отпуск.
– И вы не слыхали ровно ничего про, скажем, планы саботирования работы Киттриджа?
– Мы расстались с профессором не самым дружеским образом, – ровным голосом произнесла женщина.
– Но ведь вы все равно знаете очень много про то, как работает его антитэк-система, верно?
– Я знаю, как работала система некоторое время тому назад, однако профессор мог внести в нее большие изменения.
Доктор Даненберг подошла к двери.
– В основных своих чертах, система работает на радиоволнах. Испускаются радиоволны высокой частоты. Подобрав нужную частоту, можно буквально вдребезги разбить любой тэк-чип. Если транслировать такой ВЧ-сигнал через мощные спутниковые станции, в одно мгновение можно уничтожить большую часть мирового запаса тэк-чипов.
– А если какой-либо тэк-картель либо союз нескольких картелей сумеет придумать способ как-нибудь уклониться от грядущего электронного погрома, состряпать неуязвимый тэк-чип – неплохая у них будет монополия, хлебная.
Гомес снова встал.
– Вполне возможно. Однако меня абсолютно не интересуют дела тэк-картелей – равно, как и ваши, мистер Гомес. Боюсь, принимая во внимание поздний час, мне придется попросить вас уйти.
На этот раз настырный посетитель сел на металлический диванчик, проведя перед этим рукой по его спинке.
– Видите ли, доктор, это расследование, которое проводим мы с Джейком Кардиганом... вы ведь знакомы с Джейком?
– Я с ним встречалась. Кажется, в Мексике.
– Мы с Джейком напарники. Он – это тот, кто не поломал в тот раз ногу.
– Мне крайне жаль, уверяю вас, что вы пострадали из-за меня, хотя и косвенно, однако...
– По нашему мнению, убийство, которое мы расследуем, неким образом связано с тэком. Я надеялся на вашу помощь.
– Ничем не могу вам помочь.
Она открыла дверь.
– Всего хорошего, мистер Санчес.
– Гомес.
Улыбнувшись, кучерявый сердцеед подошел к двери.
– Было очень приятно наконец встретиться с вами. Buenas noches[41].
Выйдя из дома Хильды Даненберг, он, насвистывая, дошел до угла, свернул на боковую улицу и забрался на водительское сиденье взятого напрокат автомобиля.
– Ну как, работает, chiquita?
На голове Натали, оккупировавшей заднее сиденье, виднелись наушники.
– Да, сэр. Все подсунутые вами клопы функционируют нормально, – отрапортовала она. – Кстати, доктор Даненберг имеет привычку говорить сама с собой.
– Талантливые люди часто так делают. Вот, например, я.
– Как раз про тебя она сейчас и говорит. Хочешь послушать?
– Не-а.
– Я могу согласиться только с половиной ее монолога.
– Премного благодарен за вторую половину.
Гомес тронул автомобиль с места.
Глава 24
Последние ночные звуки постепенно замирали. Когда Дэн подошел к развалинам Букингемского дворца, вокруг царила полная тишина. Густой туман окутывал изрытые ямами улицы и заросший высокой травой парк, по которому шел мальчик... Сквозь серую дымку он увидел парящую высоко в небе крылатую фигуру, а пониже ее – фигуру сидящей женщины.
Замедлив шаг, Дэн осторожно приблизился.
Наверное, это памятник королеве Виктории. Значит, осталось совсем немного.
Вокруг лежали куски металла и камня, отвалившиеся от памятника. На обеих фигурах – имена, проклятия, просто похабель. Одни надписи намалеваны краской, другие просто выцарапаны.
– Не поздновато ли для прогулок, Дэн?
Резко остановившись, он поднял глаза.
Прямо у ног королевы сидела тоненькая девушка с темными волосами, лет восемнадцати, в длинном черном платье.
– Откуда ты знаешь, как...
– Проще простого, родной мой.
Улыбнувшись, девушка пальцем постучала себя по виску.
– У меня же есть дар. А зовут меня Моргана.
– Ты что, хочешь сказать, будто читаешь мои мысли?
– Не «будто», милый, а читаю. И без малейшего труда.
Повернувшись лицом к памятнику, она начала сползать вниз.
– Ты правда считаешь меня слишком тощей?
Рука Дэна непроизвольно поднялась к голове, словно пытаясь ее заслонить.
– Ну, не то чтобы, но...
– И что Нэнси гораздо красивее меня?
Спрыгнув на влажную землю, девушка покачала головой.
– Нет, я совсем не сука. Когда ты узнаешь меня получше... Ну совсем я память потеряла. У тебя же не будет возможности узнать меня получше.
– Я хочу найти...
– Дэн, радость моя, я все прекрасно знаю, – прервала его Моргана.
Чуть наклонив голову влево, сложив руки за спиной, она внимательно смотрела на мальчика.
– Странствующий рыцарь, идущий спасать красавицу. Красиво себе это представляешь. Прямо трогательно.
– Она здесь?
– Серьезная у тебя была школа. Очень солидная, – продолжала маленькая ведьма. – И что тебе надо сделать, радость ты моя, так это развернуться и топать потихоньку назад. И, если тебе повезет живым добраться до безопасных районов этого огромного проклятого города, прыгай в первый же поезд и езжай в Бантеровскую академию.
Девушка медленно приблизилась к нему.
– Там тебе место, а не здесь, радость моя.
– Мне надо увидеть Нэнси, поговорить с ней.
– Это абсолютно невозможно, сэр Дэниел.
– Ни черта подобного. Если она здесь, у вас, то...
– Ты ничем не можешь ей помочь. Правда, ничем, – заверила Дэна Моргана. – Можешь сколько угодно воображать себя отважным спасителем, но в действительности ты – просто школьник, не больше.
– Школьник там или нет, все равно я...
– Дэн, милый, позволь мне обрисовать тебе ситуацию чуть подробнее, – продолжала девочка. – Эта твоя Нэнси очень понравилась Ланселоту, можешь ты это понять? Хоть убей, не пойму, что в ней хорошего, но так вот оно вышло.
– А это еще что за хрен такой – Ланселот? И чего это у вас имена из рассказов про короля Артура и его...
– Ланселот у нас главный, и это все, что тебе нужно знать, радость моя.
Теперь Моргана скрестила руки на груди.
– Как я уже говорила, он поражен в самое сердце и прямо в настоящий момент находится в одной из королевских спален с этой твоей Нэнси. Пытается убедить ее...
– Я пойду туда.
– Не пойдешь ты туда, радость моя. Мерлин!
Из тумана материализовалась плотного сложения фигура молодого человека с коротко подстриженными белокурыми волосами. Одет он был в просторный, сильно потрепанный серый плащ.
– Говорил же я, что этот идиот не пожелает спасать свою задницу.
– Я иду туда, во дворец, – сказал Дэн. – Если мне надо для этого сперва драться с тобой – о'кей.
Мерлин весело хмыкнула.
– Ну ты даешь, крошка Дэнни. – Он покачал своей белокурой головой. – Я никогда не дерусь.
– Ему незачем, – пояснила Моргана. – Давай, Мерлин, работай. Только не покалечь его, радость моя, не делай ему слишком больно. В этой его хорошенькой головке полным-полно мыслей, и таких красивых.
Решив начать первым, пока противник не вытащил оружие, Дэн сделал шаг в его сторону.
Но тут Мерлин поднял руку с вытянутым вперед указательным пальцем.
Дэн почувствовал, будто что-то сжало ему грудь, дышать стало невозможно, страшная боль пронзила все его тело.
Ноги мальчика отделились от земли, и он начал рывками, зигзагами подниматься вверх, сквозь густой туман.
Он врезался в королеву Викторию, затем какая-то сила оторвала его от статуи, развернула и швырнула вниз.
Ударившись о землю, Дэн потерял сознание.
– Просто удивительно, – сказала Мардж, – каким он оказался сговорчивым. Когда Денис подсел к нашему столику, я была уверена, что он навяжется нам в попутчики.
Джейк ухмыльнулся.
– Пришлось убедить его, что мы не нуждаемся в репортере.
– Обычно от Дениса так легко не отделаешься, и он, и его газета очень настырны.
– А я умею убеждать.
– Когда ты предложил ему выйти и поговорить на улице, я уже ожидала драки, – призналась Мардж. – У молодежных банд это самый распространенный способ улаживания разногласий.
– Ну зачем же драться.
Что-то в голосе сыщика заставило Мардж повернуться и внимательно посмотреть ему в глаза.
– Я не очень хорошо знакома с тобой, Джейк, но слишком уж у тебя довольная физиономия. Словно у кота, сожравшего мышку, – сказала она. – Так что у вас там произошло?
– Я уложил его парализатором.
– Что? Но ведь это...
– Нечестно?
– Не то чтобы... Просто я думала, что ты смог убедить его и...
– Я успел уже поговорить с Гилфордом. Утром, в своем номере. Что-то не верится мне, чтобы такого парня можно было убедить логическими доводами.
– Ясно. Пожалуй, ты прав.
– Как я уже говорил, Мардж, для меня сейчас важно одно – найти своего сына.
Замедлив шаг, Дэн осторожно приблизился.
Наверное, это памятник королеве Виктории. Значит, осталось совсем немного.
Вокруг лежали куски металла и камня, отвалившиеся от памятника. На обеих фигурах – имена, проклятия, просто похабель. Одни надписи намалеваны краской, другие просто выцарапаны.
– Не поздновато ли для прогулок, Дэн?
Резко остановившись, он поднял глаза.
Прямо у ног королевы сидела тоненькая девушка с темными волосами, лет восемнадцати, в длинном черном платье.
– Откуда ты знаешь, как...
– Проще простого, родной мой.
Улыбнувшись, девушка пальцем постучала себя по виску.
– У меня же есть дар. А зовут меня Моргана.
– Ты что, хочешь сказать, будто читаешь мои мысли?
– Не «будто», милый, а читаю. И без малейшего труда.
Повернувшись лицом к памятнику, она начала сползать вниз.
– Ты правда считаешь меня слишком тощей?
Рука Дэна непроизвольно поднялась к голове, словно пытаясь ее заслонить.
– Ну, не то чтобы, но...
– И что Нэнси гораздо красивее меня?
Спрыгнув на влажную землю, девушка покачала головой.
– Нет, я совсем не сука. Когда ты узнаешь меня получше... Ну совсем я память потеряла. У тебя же не будет возможности узнать меня получше.
– Я хочу найти...
– Дэн, радость моя, я все прекрасно знаю, – прервала его Моргана.
Чуть наклонив голову влево, сложив руки за спиной, она внимательно смотрела на мальчика.
– Странствующий рыцарь, идущий спасать красавицу. Красиво себе это представляешь. Прямо трогательно.
– Она здесь?
– Серьезная у тебя была школа. Очень солидная, – продолжала маленькая ведьма. – И что тебе надо сделать, радость ты моя, так это развернуться и топать потихоньку назад. И, если тебе повезет живым добраться до безопасных районов этого огромного проклятого города, прыгай в первый же поезд и езжай в Бантеровскую академию.
Девушка медленно приблизилась к нему.
– Там тебе место, а не здесь, радость моя.
– Мне надо увидеть Нэнси, поговорить с ней.
– Это абсолютно невозможно, сэр Дэниел.
– Ни черта подобного. Если она здесь, у вас, то...
– Ты ничем не можешь ей помочь. Правда, ничем, – заверила Дэна Моргана. – Можешь сколько угодно воображать себя отважным спасителем, но в действительности ты – просто школьник, не больше.
– Школьник там или нет, все равно я...
– Дэн, милый, позволь мне обрисовать тебе ситуацию чуть подробнее, – продолжала девочка. – Эта твоя Нэнси очень понравилась Ланселоту, можешь ты это понять? Хоть убей, не пойму, что в ней хорошего, но так вот оно вышло.
– А это еще что за хрен такой – Ланселот? И чего это у вас имена из рассказов про короля Артура и его...
– Ланселот у нас главный, и это все, что тебе нужно знать, радость моя.
Теперь Моргана скрестила руки на груди.
– Как я уже говорила, он поражен в самое сердце и прямо в настоящий момент находится в одной из королевских спален с этой твоей Нэнси. Пытается убедить ее...
– Я пойду туда.
– Не пойдешь ты туда, радость моя. Мерлин!
Из тумана материализовалась плотного сложения фигура молодого человека с коротко подстриженными белокурыми волосами. Одет он был в просторный, сильно потрепанный серый плащ.
– Говорил же я, что этот идиот не пожелает спасать свою задницу.
– Я иду туда, во дворец, – сказал Дэн. – Если мне надо для этого сперва драться с тобой – о'кей.
Мерлин весело хмыкнула.
– Ну ты даешь, крошка Дэнни. – Он покачал своей белокурой головой. – Я никогда не дерусь.
– Ему незачем, – пояснила Моргана. – Давай, Мерлин, работай. Только не покалечь его, радость моя, не делай ему слишком больно. В этой его хорошенькой головке полным-полно мыслей, и таких красивых.
Решив начать первым, пока противник не вытащил оружие, Дэн сделал шаг в его сторону.
Но тут Мерлин поднял руку с вытянутым вперед указательным пальцем.
Дэн почувствовал, будто что-то сжало ему грудь, дышать стало невозможно, страшная боль пронзила все его тело.
Ноги мальчика отделились от земли, и он начал рывками, зигзагами подниматься вверх, сквозь густой туман.
Он врезался в королеву Викторию, затем какая-то сила оторвала его от статуи, развернула и швырнула вниз.
Ударившись о землю, Дэн потерял сознание.
* * *
В вагоне метро было тихо и почти пусто.– Просто удивительно, – сказала Мардж, – каким он оказался сговорчивым. Когда Денис подсел к нашему столику, я была уверена, что он навяжется нам в попутчики.
Джейк ухмыльнулся.
– Пришлось убедить его, что мы не нуждаемся в репортере.
– Обычно от Дениса так легко не отделаешься, и он, и его газета очень настырны.
– А я умею убеждать.
– Когда ты предложил ему выйти и поговорить на улице, я уже ожидала драки, – призналась Мардж. – У молодежных банд это самый распространенный способ улаживания разногласий.
– Ну зачем же драться.
Что-то в голосе сыщика заставило Мардж повернуться и внимательно посмотреть ему в глаза.
– Я не очень хорошо знакома с тобой, Джейк, но слишком уж у тебя довольная физиономия. Словно у кота, сожравшего мышку, – сказала она. – Так что у вас там произошло?
– Я уложил его парализатором.
– Что? Но ведь это...
– Нечестно?
– Не то чтобы... Просто я думала, что ты смог убедить его и...
– Я успел уже поговорить с Гилфордом. Утром, в своем номере. Что-то не верится мне, чтобы такого парня можно было убедить логическими доводами.
– Ясно. Пожалуй, ты прав.
– Как я уже говорил, Мардж, для меня сейчас важно одно – найти своего сына.