Страница:
– Это я уже слышал, – Жерес тяжело вздохнул, – но мы не можем кидаться друг на друга, руководствуясь одними только подозрениями.
– Золотые слова! – неожиданно послышался голос Риньона, раздавшийся из того самого угла, который только что покинул Грабовский. – Господин майор…
Щелчок от взводимого пистолета прервал фразу пленника на полуслове.
– А вам, господин инопланетянин, слова никто не давал, – прошипел Тьюри, медленно прикрывая один глаз.
Жерес не видел Риньона, но отчетливо представил себе то место, куда только что наставилась «Беретта» сержанта. Это была не голова или нога, а точка, находящаяся чуть пониже пояса. Тьюри всегда хвастался, что на непонятливых мужчин подобный трюк оказывает неизгладимое впечатление.
– Отставить!
Отодвинув с дороги Грабовского, майор подошел к перегородке и заглянул внутрь небольшой кабинки. Полуголый Серж обреченно скрючился на приемнике канализационной системы. Его руки были надежно пришвартованы к трубе газосброса. При появлении Жереса лейтенант поднял глаза и кисло улыбнулся.
– Простите, господин майор, но отдать вам честь я не могу.
Не ответив Риньону, Кристиан повернул голову в сторону Грабовского.
– А что было делать? – Марк безысходно развел руками. – В этих апартаментах нет ничего, что могло бы послужить достойным креплением для нашего дорогого друга. Пришлось воспользоваться единственно возможным вариантом. Но нет худа без добра. – Лейтенант хитро улыбнулся. – Видите, как тихо и смирно ведет себя господин Риньон? А знаете, почему? Потому что чудо техники, на котором он восседает, может легко поджарить его задницу. Это обязательно произойдет, если кто-либо рискнет разрушить систему сжигания фекалий, трубу газосброса, например.
Марк был ужасно доволен этим открытием. Он, словно скульптор, удовлетворенно разглядывал плоды своей творческой деятельности. Статуя «Мыслитель на унитазе» удалась на славу!
– Хватит мне пудрить мозги! – Майор не оценил изобретательность своего подчиненного. – Если вы что-то раскопали, то выкладывайте. Если нет – развязывайте лейтенанта и не забудьте перед ним извиниться.
При этих словах Грабовский как-то скис. Майор сразу понял, что особых результатов обыск не дал, а признать себя побежденным Марку очень и очень не хотелось.
– Я слушаю! – Жерес буравил разведчика суровым взглядом.
– Пока ничего интересного не обнаружили, – Грабовский старался не смотреть в глаза командиру, – но досмотр еще не окончен и…
– Довольно. – Кристиану надоел весь этот балаган. – Освобождайте Риньона и вызывайте бригаду ремонтных роботов. Быстро!
Тон командира не терпел возражений. Грабовскому не осталось ничего иного, как подчиниться. Он уже собрался отдать соответствующий приказ, но его остановил громкий возглас Мартинеса:
– Есть! Что-то нашел!
Каталонец отвинтил панель кабельного туннеля. Из открывшегося отверстия он один за другим стал добывать разнообразные предметы.
– Цифровая микрокамера, диктофон и комплект радиожучков к нему, так… – Грабовский продолжал изучать находки. – А это что? Ого! – Марк присвистнул. – Декодер, последняя модель. Я таких даже не видел.
– Что еще? – Жерес задумчиво смотрел на содержимое тайника.
– Глушитель к девятимиллиметровому пистолету и три газовых баллончика без маркировки. – Марк непонимающе поднял взгляд. – Полный шпионский комплект, но все снаряжение нашего производства.
– Вижу. – Майор повернулся к Тьюри: – Мишель, отвяжи Риньона и тащи его сюда. Мартинес тебе поможет.
Когда измочаленная фигура Сержа предстала перед глазами следствия, Жерес указал на разложенные на полу трофеи.
– Я жду объяснений, господин лейтенант.
В каюте повисло тягостное молчание. Несмотря на свое незавидное положение, Риньон держался спокойно и уравновешенно. Было понятно, что Серж продумывает ответ и пытается извлечь дивиденды даже из такой сложной ситуации.
Хруст рвущейся ткани отвлек внимание всех присутствующих. Их взгляды устремились к Бувилю, который, невзирая на все перипетии, продолжал добросовестно сортировать имущество Риньона. В данный момент интерес рядового был прикован к записной книжке. С помощью перочинного ножа неуемный гасконец умудрился придать ей вид кочана капусты, только что извлеченного из-под гусениц тяжелого танка. Последний штрих достался обложке. Разлетевшись под натиском сильных рук, искусственная ткань обнажила край пластикового жетона, мастерски вшитого в глубь дешевого переплета.
– Капитан Серж Риньон, главное управление внешней разведки. – Бувиль прочел это так громко, словно боялся, что значение слов может ускользнуть от ушей ошарашенной аудитории.
– Неужели вы считаете, что события, подобные вашему чудесному спасению в Западной Африке, остаются незамеченными? – Риньон непринужденно закинул ногу на ногу. – Официально дело закрыли, но вопрос, где около месяца пропадало элитное спецподразделение Французской армии, продолжал бередить умы военных аналитиков.
– Вы хотите сказать, что все эти годы мы находились под прицелом ваших коллег? – Сидя напротив, Жерес в упор глядел на разоблаченного шпиона.
– Почему вы говорите во множественном числе? Агентов Галактического Союза могли интересовать только вы, господин майор. В связи с этим вести наблюдения за другими «головорезами» представлялось нецелесообразным, тем более что время следующего контакта могло быть весьма отдаленным.
– Как, выходит, что вы знали о существовании Галактического Союза? – В голове Жереса творилась полная неразбериха.
– Конечно. Инопланетяне не столь незримы, как это себе представляют. Правда, до сих пор нам не удавалось поймать их за руку, но информация об их проделках регулярно пополняет нашу базу данных.
Каюту Жереса наполнила напряженная тишина. В очередной раз Кристиан почувствовал себя обманутым мальчишкой, вдруг обнаружившим, что все его представление об окружающем мире – это не что иное, как отрывочные сведения, дозволенные суровыми взрослыми. Осознание этого факта неприятно оседало на душе, вызывая чувство досады и разочарования. Еще бы, кому приятно узнать, что тебя постоянно держали на крючке и всегда были готовы стереть в порошок при одном неверном шаге!
– Командир, разрешите задать вопрос? – Грабовский поднял руку.
– Давай. – Жерес поднялся со стула и предоставил поле боя в полное распоряжение лейтенанта.
– Господин капитан, – Марк обратился к Риньону, используя его настоящее звание, – а как возникла связь между нашей операцией на Берегу Слоновой Кости и пришельцами из космоса? Ведь эта идея не приходила в голову даже нам, участникам тех событий.
– Естественно, – Серж слегка улыбнулся. – Все дело в отсутствии информации. Если бы вам было известно, что наибольшее количество неопознанных летающих объектов мы засекали именно на стыке Берега Слоновой Кости, Либерии и Гвинеи, то соответствующие выводы посетили бы и ваши головы.
– Разумеется, – Грабовский понимающе кивнул. – Но раз так, то неужели не была предпринята попытка пройти по нашему маршруту, ведь господин майор предоставил точные координаты?
– Насколько мне известно, целых две экспедиции пытались сделать это.
– И чем все закончилось?
– Ничем. Первая напоролась на засаду правительственных войск и еле унесла ноги. Второй посчастливилось больше. С большим трудом они добрались до подножия Тонкуи, но обнаружили там лишь груды битого бетона, часть которого носила следы воздействия высоких температур и радиоактивности.
– Пришельцы поняли, что район засвечен, поэтому свернули базу. – Жерес озвучил сам собой напрашивающийся вывод. – Скажите, Риньон, а как ваша контора пронюхала о нашей экспедиции, и почему мы не встретили серьезных препятствий при осуществлении наших планов?
– Ну это совсем просто! Могли бы догадаться и сами! – Капитан устало зевнул. – Мы засекли появление агента инопланетян в вашей, майор, парижской квартире.
– А-а-а, – в голосе Жереса прозвучала ирония вперемешку со значительной долей раздражения, – была прослушка?
– Конечно.
– Понятно. Значит, с самого начала вы обладали исчерпывающими сведениями о наших планах?
– Хм! – Риньон скептически хмыкнул. – Если бы это было так, то я бы сейчас не сидел перед вами.
– Интересно! – Грабовский как знаток шпионского ремесла не мог пропустить подобную тему. – И что же вам помешало?
– Как всегда некомпетентность некоторых сотрудников. – Серж пошарил по карманам. – Вы не будете против, если я закурю? Хоть это и не настоящий табак, но лучшего средства взбодриться у меня нет.
Кристиан кивнул, только сейчас вспомнив о времени. Даже не сверяясь с часами, он чувствовал, что утро уже не за горами. Его наступление означало, что миновал еще один день, в котором одной загадкой стало меньше. И хотя вражеский агент все еще не был найден, но зато в полку честных людей прибыло. А это тоже результат.
Когда первые клубы воображаемого дыма наполнили легкие капитана, он продолжил свой рассказ:
– Вы, господин майор, не относитесь к разряду особо опасных врагов Франции, хо… Вернее, тогда еще не относились. – Риньон с Жересом обменялись многозначительными взглядами. – Поэтому в благоустройстве вашего жилища на улице Леверт принял участие далеко не самый цвет нашего технического отдела.
Майор согласился, понимая, что, скорее всего, так оно и было.
– Ребята оказались добросовестными, если судить по количеству жучков, которыми они нашпиговали вашу квартиру, но не очень дальновидными. Большая часть микрофонов погибла благодаря стараниям невысокой пожилой женщины в кружевном переднике.
– Госпожа Кокнэ – замечательная домохозяйка. – Кристиан расплылся в добродушной ухмылке.
– Вот-вот, – Риньон подтвердил догадку Жереса. – Поскольку все подслушивающие устройства на кухне оказались потерянными, наша задача значительно усложнилась. Чтобы проследить за ходом вашей беседы с Торном, нам пришлось использовать те немногие жучки, которые уцелели в соседних комнатах. По отрывочным фразам, используя последнюю технологию, удалось понять, что речь идет об использовании роты «Головорезов» в какой-то акции. Также стал известен ориентировочный срок – месяц, начиная с момента встречи.
– А дальше?
– О, дальше все завертелось с головокружительной быстротой. Ваша отставка и неопределенное будущее роты «Головорезов» стали для нас такой же новостью, как и для вас. Понимая, что в этих условиях могут произойти самые неожиданные события, руководство нашего управления сочло разумным внедрить своего человека в ряды вашей роты. Выбор пал на меня. А так как срок полномочий бывшего майора Жереса на посту командира исчислялся считаными днями, то я решил поспешить.
– Так вот чем объясняется ваше предрассветное появление, да еще в компании Лафорта.
– Ничего подобного. Я мог бы еще до утра прохлаждаться в аэропорту, если бы капитан не захватил меня с собой. Он очень спешил и нервничал вплоть до самого прихода штабной машины.
Жерес с Грабовским обеспокоенно переглянулись.
– Что вы знаете о Лафорте? – Майор надеялся, что в данной ситуации Серж ничего не станет скрывать.
– Если говорить о документально подтвержденных фактах, то не намного больше вашего.
– А если оставить факты и перейти в область догадок и слухов?
Риньон устало вздохнул.
– Не знаю, кому конкретно из сильных мира сего вы насолили, но ваше детище, майор, рассыпалось в прах. Одним из разрушающих факторов, предназначенных для уничтожения весьма неудобной и непредсказуемой войсковой единицы под названием «Головорезы», и явился тыловик Лафорт. Правда, остается непонятным, почему именно он. Можно подумать, во французской армии не осталось других увальней, видавших войну только в кино!
– Для ответа на этот вопрос мне не хватает данных. – Прищурившись, Жерес покосился на Риньона. – Можете припомнить, с чего все началось?
– Извольте. За два месяца до нашей встречи мы почувствовали необъяснимое оживление, возникшее вокруг вашей роты. В Генштабе все чаще стали всплывать рапорты, сводки и донесения, мягко говоря, не очень лестно отзывающиеся о второй роте Корсиканского парашютно-десантного полка.
Кристиан напряженно слушал, пытаясь припомнить все события того времени. На память приходили отдельные факты, происшествия, лица, но все они ненадолго задерживались в сознании. Внутренним чутьем майор осознавал, что все это было не то. Что существовала какая-то другая важная деталь, обнаружение которой позволит по-новому взглянуть на прошлое. Тем временем Риньон продолжал:
– Но вас оказалось не так легко повалить. Генералы Дежеро и Куик плюс ваши боевые заслуги послужили тем бастионом, который и остановил волну всяческих нападок. Но, увы, только лишь до некоторых событий.
– Наверняка вы имеете в виду этот злосчастный штурм Испанского посольства?
– Он самый. – Капитан серьезно призадумался. – Для меня так и осталось загадкой то, как вы вляпались в подобное дерьмо.
– Как-как? С размаху! – от нахлынувших воспоминаний Грабовский не выдержал. – Час лета на самолете, час езды на грузовике и – пожалуйте на самую нелепую войну, которую я когда-либо видел. Полицейские сразу смылись, а террористы обрушили на наши головы такой шквальный огонь, как будто их главной целью являлись мы, а не свобода Страны Басков.
– Я никогда никому этого не говорил, – поколебавшись, заметил Риньон, – но возможно, что все это сражение было устроено специально для вас. Не обладая навыками антитеррористических операций, вы сделали то, что умели. Атака по правилам войны принесла победу заодно с трупами и разрушениями. Чего, мне кажется, от вас и ожидали.
– Ну да! – Марк аж задохнулся. – С кем же мы тогда воевали?
– Говорят, с басками, – капитан иронично усмехнулся, – хотя сказать сложно, ведь, насколько я помню, из них никто не выжил.
– Черт побери! – От возбуждения Жерес рванул ворот камуфляжа. – Это настолько безумно, что не может быть правдой! Кто может принести в жертву десятки людей только для того, чтобы бросить тень на мою роту?
– Раньше я не мог ответить на этот вопрос, – Серж, не мигая, уставился в одну точку, – но за последнее время мы стали свидетелями целой серии попыток разделаться с вами, господа. Учитывая все это, я склонен начать отсчет этим покушениям именно с парижских событий. Разница лишь в методах. На Земле все проделывалось гораздо тоньше и изящней, чем сейчас.
– Но как же так? Тогда мы знать не знали ни о какой особой миссии, которую приготовила нам судьба…
Майор запнулся, так как его голову пронзила неожиданная догадка. Сгорая от желания немедленно проверить ее, Жерес кинулся к своему слиту. Как только рука ощутила гладкий металл биоконтактора, он задал вопрос:
– Официальный архив Галактического Союза. Решение Совета о применении военного контингента в составе экспедиции на Теос.
Быстродействию компьютера можно было только подивиться. Слова майора еще висели в воздухе, а распечатка официального бюллетеня уже сияла в пространстве над протонным прибором. Глаза Кристиана быстро пробежали краткую резолюцию, адаптированную к пониманию землян.
– Пятнадцатого июня две тысячи одиннадцатого года. Две тысячи четыреста семьдесят пятое заседание, утренняя сессия, – читал Жерес вслух. – Ввиду повышенной опасности научных исследований в звездном секторе CX-2476 разрешить ограниченное использование вооруженного подразделения в ходе четвертой комплексной экспедиции на планету Теос. Кандидатуры вооруженных подразделений…
Дойдя до этой строчки, Кристиан без удивления отметил чрезвычайно «широкий» выбор претендентов. В списке красовалась одна-единственная запись: «Вторая рота Второго парашютно-десантного полка. Республика Франция. Земля».
– Ну что ж, я оказался прав, – послышался голос Риньона. – Сроки совпадают примерно, зато кандидатура обозначена совершенно точно.
Глава 22
– Золотые слова! – неожиданно послышался голос Риньона, раздавшийся из того самого угла, который только что покинул Грабовский. – Господин майор…
Щелчок от взводимого пистолета прервал фразу пленника на полуслове.
– А вам, господин инопланетянин, слова никто не давал, – прошипел Тьюри, медленно прикрывая один глаз.
Жерес не видел Риньона, но отчетливо представил себе то место, куда только что наставилась «Беретта» сержанта. Это была не голова или нога, а точка, находящаяся чуть пониже пояса. Тьюри всегда хвастался, что на непонятливых мужчин подобный трюк оказывает неизгладимое впечатление.
– Отставить!
Отодвинув с дороги Грабовского, майор подошел к перегородке и заглянул внутрь небольшой кабинки. Полуголый Серж обреченно скрючился на приемнике канализационной системы. Его руки были надежно пришвартованы к трубе газосброса. При появлении Жереса лейтенант поднял глаза и кисло улыбнулся.
– Простите, господин майор, но отдать вам честь я не могу.
Не ответив Риньону, Кристиан повернул голову в сторону Грабовского.
– А что было делать? – Марк безысходно развел руками. – В этих апартаментах нет ничего, что могло бы послужить достойным креплением для нашего дорогого друга. Пришлось воспользоваться единственно возможным вариантом. Но нет худа без добра. – Лейтенант хитро улыбнулся. – Видите, как тихо и смирно ведет себя господин Риньон? А знаете, почему? Потому что чудо техники, на котором он восседает, может легко поджарить его задницу. Это обязательно произойдет, если кто-либо рискнет разрушить систему сжигания фекалий, трубу газосброса, например.
Марк был ужасно доволен этим открытием. Он, словно скульптор, удовлетворенно разглядывал плоды своей творческой деятельности. Статуя «Мыслитель на унитазе» удалась на славу!
– Хватит мне пудрить мозги! – Майор не оценил изобретательность своего подчиненного. – Если вы что-то раскопали, то выкладывайте. Если нет – развязывайте лейтенанта и не забудьте перед ним извиниться.
При этих словах Грабовский как-то скис. Майор сразу понял, что особых результатов обыск не дал, а признать себя побежденным Марку очень и очень не хотелось.
– Я слушаю! – Жерес буравил разведчика суровым взглядом.
– Пока ничего интересного не обнаружили, – Грабовский старался не смотреть в глаза командиру, – но досмотр еще не окончен и…
– Довольно. – Кристиану надоел весь этот балаган. – Освобождайте Риньона и вызывайте бригаду ремонтных роботов. Быстро!
Тон командира не терпел возражений. Грабовскому не осталось ничего иного, как подчиниться. Он уже собрался отдать соответствующий приказ, но его остановил громкий возглас Мартинеса:
– Есть! Что-то нашел!
Каталонец отвинтил панель кабельного туннеля. Из открывшегося отверстия он один за другим стал добывать разнообразные предметы.
– Цифровая микрокамера, диктофон и комплект радиожучков к нему, так… – Грабовский продолжал изучать находки. – А это что? Ого! – Марк присвистнул. – Декодер, последняя модель. Я таких даже не видел.
– Что еще? – Жерес задумчиво смотрел на содержимое тайника.
– Глушитель к девятимиллиметровому пистолету и три газовых баллончика без маркировки. – Марк непонимающе поднял взгляд. – Полный шпионский комплект, но все снаряжение нашего производства.
– Вижу. – Майор повернулся к Тьюри: – Мишель, отвяжи Риньона и тащи его сюда. Мартинес тебе поможет.
Когда измочаленная фигура Сержа предстала перед глазами следствия, Жерес указал на разложенные на полу трофеи.
– Я жду объяснений, господин лейтенант.
В каюте повисло тягостное молчание. Несмотря на свое незавидное положение, Риньон держался спокойно и уравновешенно. Было понятно, что Серж продумывает ответ и пытается извлечь дивиденды даже из такой сложной ситуации.
Хруст рвущейся ткани отвлек внимание всех присутствующих. Их взгляды устремились к Бувилю, который, невзирая на все перипетии, продолжал добросовестно сортировать имущество Риньона. В данный момент интерес рядового был прикован к записной книжке. С помощью перочинного ножа неуемный гасконец умудрился придать ей вид кочана капусты, только что извлеченного из-под гусениц тяжелого танка. Последний штрих достался обложке. Разлетевшись под натиском сильных рук, искусственная ткань обнажила край пластикового жетона, мастерски вшитого в глубь дешевого переплета.
– Капитан Серж Риньон, главное управление внешней разведки. – Бувиль прочел это так громко, словно боялся, что значение слов может ускользнуть от ушей ошарашенной аудитории.
– Неужели вы считаете, что события, подобные вашему чудесному спасению в Западной Африке, остаются незамеченными? – Риньон непринужденно закинул ногу на ногу. – Официально дело закрыли, но вопрос, где около месяца пропадало элитное спецподразделение Французской армии, продолжал бередить умы военных аналитиков.
– Вы хотите сказать, что все эти годы мы находились под прицелом ваших коллег? – Сидя напротив, Жерес в упор глядел на разоблаченного шпиона.
– Почему вы говорите во множественном числе? Агентов Галактического Союза могли интересовать только вы, господин майор. В связи с этим вести наблюдения за другими «головорезами» представлялось нецелесообразным, тем более что время следующего контакта могло быть весьма отдаленным.
– Как, выходит, что вы знали о существовании Галактического Союза? – В голове Жереса творилась полная неразбериха.
– Конечно. Инопланетяне не столь незримы, как это себе представляют. Правда, до сих пор нам не удавалось поймать их за руку, но информация об их проделках регулярно пополняет нашу базу данных.
Каюту Жереса наполнила напряженная тишина. В очередной раз Кристиан почувствовал себя обманутым мальчишкой, вдруг обнаружившим, что все его представление об окружающем мире – это не что иное, как отрывочные сведения, дозволенные суровыми взрослыми. Осознание этого факта неприятно оседало на душе, вызывая чувство досады и разочарования. Еще бы, кому приятно узнать, что тебя постоянно держали на крючке и всегда были готовы стереть в порошок при одном неверном шаге!
– Командир, разрешите задать вопрос? – Грабовский поднял руку.
– Давай. – Жерес поднялся со стула и предоставил поле боя в полное распоряжение лейтенанта.
– Господин капитан, – Марк обратился к Риньону, используя его настоящее звание, – а как возникла связь между нашей операцией на Берегу Слоновой Кости и пришельцами из космоса? Ведь эта идея не приходила в голову даже нам, участникам тех событий.
– Естественно, – Серж слегка улыбнулся. – Все дело в отсутствии информации. Если бы вам было известно, что наибольшее количество неопознанных летающих объектов мы засекали именно на стыке Берега Слоновой Кости, Либерии и Гвинеи, то соответствующие выводы посетили бы и ваши головы.
– Разумеется, – Грабовский понимающе кивнул. – Но раз так, то неужели не была предпринята попытка пройти по нашему маршруту, ведь господин майор предоставил точные координаты?
– Насколько мне известно, целых две экспедиции пытались сделать это.
– И чем все закончилось?
– Ничем. Первая напоролась на засаду правительственных войск и еле унесла ноги. Второй посчастливилось больше. С большим трудом они добрались до подножия Тонкуи, но обнаружили там лишь груды битого бетона, часть которого носила следы воздействия высоких температур и радиоактивности.
– Пришельцы поняли, что район засвечен, поэтому свернули базу. – Жерес озвучил сам собой напрашивающийся вывод. – Скажите, Риньон, а как ваша контора пронюхала о нашей экспедиции, и почему мы не встретили серьезных препятствий при осуществлении наших планов?
– Ну это совсем просто! Могли бы догадаться и сами! – Капитан устало зевнул. – Мы засекли появление агента инопланетян в вашей, майор, парижской квартире.
– А-а-а, – в голосе Жереса прозвучала ирония вперемешку со значительной долей раздражения, – была прослушка?
– Конечно.
– Понятно. Значит, с самого начала вы обладали исчерпывающими сведениями о наших планах?
– Хм! – Риньон скептически хмыкнул. – Если бы это было так, то я бы сейчас не сидел перед вами.
– Интересно! – Грабовский как знаток шпионского ремесла не мог пропустить подобную тему. – И что же вам помешало?
– Как всегда некомпетентность некоторых сотрудников. – Серж пошарил по карманам. – Вы не будете против, если я закурю? Хоть это и не настоящий табак, но лучшего средства взбодриться у меня нет.
Кристиан кивнул, только сейчас вспомнив о времени. Даже не сверяясь с часами, он чувствовал, что утро уже не за горами. Его наступление означало, что миновал еще один день, в котором одной загадкой стало меньше. И хотя вражеский агент все еще не был найден, но зато в полку честных людей прибыло. А это тоже результат.
Когда первые клубы воображаемого дыма наполнили легкие капитана, он продолжил свой рассказ:
– Вы, господин майор, не относитесь к разряду особо опасных врагов Франции, хо… Вернее, тогда еще не относились. – Риньон с Жересом обменялись многозначительными взглядами. – Поэтому в благоустройстве вашего жилища на улице Леверт принял участие далеко не самый цвет нашего технического отдела.
Майор согласился, понимая, что, скорее всего, так оно и было.
– Ребята оказались добросовестными, если судить по количеству жучков, которыми они нашпиговали вашу квартиру, но не очень дальновидными. Большая часть микрофонов погибла благодаря стараниям невысокой пожилой женщины в кружевном переднике.
– Госпожа Кокнэ – замечательная домохозяйка. – Кристиан расплылся в добродушной ухмылке.
– Вот-вот, – Риньон подтвердил догадку Жереса. – Поскольку все подслушивающие устройства на кухне оказались потерянными, наша задача значительно усложнилась. Чтобы проследить за ходом вашей беседы с Торном, нам пришлось использовать те немногие жучки, которые уцелели в соседних комнатах. По отрывочным фразам, используя последнюю технологию, удалось понять, что речь идет об использовании роты «Головорезов» в какой-то акции. Также стал известен ориентировочный срок – месяц, начиная с момента встречи.
– А дальше?
– О, дальше все завертелось с головокружительной быстротой. Ваша отставка и неопределенное будущее роты «Головорезов» стали для нас такой же новостью, как и для вас. Понимая, что в этих условиях могут произойти самые неожиданные события, руководство нашего управления сочло разумным внедрить своего человека в ряды вашей роты. Выбор пал на меня. А так как срок полномочий бывшего майора Жереса на посту командира исчислялся считаными днями, то я решил поспешить.
– Так вот чем объясняется ваше предрассветное появление, да еще в компании Лафорта.
– Ничего подобного. Я мог бы еще до утра прохлаждаться в аэропорту, если бы капитан не захватил меня с собой. Он очень спешил и нервничал вплоть до самого прихода штабной машины.
Жерес с Грабовским обеспокоенно переглянулись.
– Что вы знаете о Лафорте? – Майор надеялся, что в данной ситуации Серж ничего не станет скрывать.
– Если говорить о документально подтвержденных фактах, то не намного больше вашего.
– А если оставить факты и перейти в область догадок и слухов?
Риньон устало вздохнул.
– Не знаю, кому конкретно из сильных мира сего вы насолили, но ваше детище, майор, рассыпалось в прах. Одним из разрушающих факторов, предназначенных для уничтожения весьма неудобной и непредсказуемой войсковой единицы под названием «Головорезы», и явился тыловик Лафорт. Правда, остается непонятным, почему именно он. Можно подумать, во французской армии не осталось других увальней, видавших войну только в кино!
– Для ответа на этот вопрос мне не хватает данных. – Прищурившись, Жерес покосился на Риньона. – Можете припомнить, с чего все началось?
– Извольте. За два месяца до нашей встречи мы почувствовали необъяснимое оживление, возникшее вокруг вашей роты. В Генштабе все чаще стали всплывать рапорты, сводки и донесения, мягко говоря, не очень лестно отзывающиеся о второй роте Корсиканского парашютно-десантного полка.
Кристиан напряженно слушал, пытаясь припомнить все события того времени. На память приходили отдельные факты, происшествия, лица, но все они ненадолго задерживались в сознании. Внутренним чутьем майор осознавал, что все это было не то. Что существовала какая-то другая важная деталь, обнаружение которой позволит по-новому взглянуть на прошлое. Тем временем Риньон продолжал:
– Но вас оказалось не так легко повалить. Генералы Дежеро и Куик плюс ваши боевые заслуги послужили тем бастионом, который и остановил волну всяческих нападок. Но, увы, только лишь до некоторых событий.
– Наверняка вы имеете в виду этот злосчастный штурм Испанского посольства?
– Он самый. – Капитан серьезно призадумался. – Для меня так и осталось загадкой то, как вы вляпались в подобное дерьмо.
– Как-как? С размаху! – от нахлынувших воспоминаний Грабовский не выдержал. – Час лета на самолете, час езды на грузовике и – пожалуйте на самую нелепую войну, которую я когда-либо видел. Полицейские сразу смылись, а террористы обрушили на наши головы такой шквальный огонь, как будто их главной целью являлись мы, а не свобода Страны Басков.
– Я никогда никому этого не говорил, – поколебавшись, заметил Риньон, – но возможно, что все это сражение было устроено специально для вас. Не обладая навыками антитеррористических операций, вы сделали то, что умели. Атака по правилам войны принесла победу заодно с трупами и разрушениями. Чего, мне кажется, от вас и ожидали.
– Ну да! – Марк аж задохнулся. – С кем же мы тогда воевали?
– Говорят, с басками, – капитан иронично усмехнулся, – хотя сказать сложно, ведь, насколько я помню, из них никто не выжил.
– Черт побери! – От возбуждения Жерес рванул ворот камуфляжа. – Это настолько безумно, что не может быть правдой! Кто может принести в жертву десятки людей только для того, чтобы бросить тень на мою роту?
– Раньше я не мог ответить на этот вопрос, – Серж, не мигая, уставился в одну точку, – но за последнее время мы стали свидетелями целой серии попыток разделаться с вами, господа. Учитывая все это, я склонен начать отсчет этим покушениям именно с парижских событий. Разница лишь в методах. На Земле все проделывалось гораздо тоньше и изящней, чем сейчас.
– Но как же так? Тогда мы знать не знали ни о какой особой миссии, которую приготовила нам судьба…
Майор запнулся, так как его голову пронзила неожиданная догадка. Сгорая от желания немедленно проверить ее, Жерес кинулся к своему слиту. Как только рука ощутила гладкий металл биоконтактора, он задал вопрос:
– Официальный архив Галактического Союза. Решение Совета о применении военного контингента в составе экспедиции на Теос.
Быстродействию компьютера можно было только подивиться. Слова майора еще висели в воздухе, а распечатка официального бюллетеня уже сияла в пространстве над протонным прибором. Глаза Кристиана быстро пробежали краткую резолюцию, адаптированную к пониманию землян.
– Пятнадцатого июня две тысячи одиннадцатого года. Две тысячи четыреста семьдесят пятое заседание, утренняя сессия, – читал Жерес вслух. – Ввиду повышенной опасности научных исследований в звездном секторе CX-2476 разрешить ограниченное использование вооруженного подразделения в ходе четвертой комплексной экспедиции на планету Теос. Кандидатуры вооруженных подразделений…
Дойдя до этой строчки, Кристиан без удивления отметил чрезвычайно «широкий» выбор претендентов. В списке красовалась одна-единственная запись: «Вторая рота Второго парашютно-десантного полка. Республика Франция. Земля».
– Ну что ж, я оказался прав, – послышался голос Риньона. – Сроки совпадают примерно, зато кандидатура обозначена совершенно точно.
Глава 22
Пропарывая в облаках Эктегуса гигантский воздушный колодец, черная каракатица шла на посадку. Марк Грабовский стоял у окна и задумчиво созерцал ее спуск. От вида этого звездолета он испытывал сентиментальные, почти ностальгические чувства. Всего месяц назад «Трокстер» унес его с родной Земли, навсегда расколов жизнь на «до» и «после». Может, поэтому в восприятии лейтенанта корабль нэйджалов запечатлелся чем-то вроде огромного хищного орла, увлекшего скитальца Гулливера в смертельно опасное путешествие. Разница заключалась лишь в том, что Гулливер после своего полета вернулся в мир людей, а Марк, наоборот, оказался в царстве монстров.
Лейтенант перевел взгляд на двух фалийских пилотов, которые сидели за одним столом с одноглазым труем и увлеченно перебрасывали цветные фишки.
– Уж не грустите ли вы, лейтенант? – услышал Грабовский вежливый, но вместе с тем до чертиков надоевший голос. – Мы с доктором Дэей считали, что эта уютная кают-компания поможет членам экспедиции снять усталость и стресс.
– Все в порядке, дорогой профессор. – Марк постарался поглубже спрятать свою меланхолию. – Просто для землян некоторые вещи сами собой навевают раздумья. Приход и уход кораблей, шум прибоя, полет птиц – это не только реальные события. В сознании людей это еще и аллегории, несущие в себе мысли о добром и вечном, о прошлом и будущем, о добре и зле.
Торн понимающе кивнул. Следуя примеру Марка, профессор уставился в окно. Они молчали до тех пор, пока огромные опоры «Трокстера» не коснулись поверхности планеты.
– Ну как, что-нибудь возвышенное пришло в голову? – поинтересовался Грабовский.
– Н-да… – протяжно произнес Торн. – Я только сейчас до конца осознал, что наши хранилища недостаточно велики для того, чтобы принять весь груз с «Трокстера». Придется задействовать часть жилых помещений.
– Для первого раза потянет, – рассмеялся Марк. – Пойдемте чего-нибудь выпьем, и вы расскажете о последних новостях. Ведь из-за постоянной штурмовщины мы не виделись почти неделю.
– У меня не так много свободного времени, – вздохнул Торн, – а кроме того, вы же знаете, что ничего горячительного я не пью.
– А как насчет натурального апельсинового сока со льдом? – Марк знал слабое место профессора. – Согласно моим агентурным данным, несколько бутылок этого восхитительного напитка еще дожили до сегодняшнего дня. – Лейтенант с удовольствием заметил, как профессор сглотнул.
– Я сомневаюсь, что это правда. Более десяти дней я не могу получить ни одной порции этого божественного дара Земли. Однако, – в глазах Торна блеснула надежда, – почему не дать передохнуть ногам в компании хорошего знакомого.
– Идемте, – Грабовский взял инициативу в свои руки. – Вон там очень удобный столик.
То, что Марк назвал столиком, в действительности являлось использованным контейнером из-под ракетного топлива. После некоторого дизайнерского вмешательства двойной бронированный корпус дополнила элегантная пластиковая поверхность, вполне пригодная для размещения стаканов.
Добравшись до заветного пристанища, Марк развалился на одном из жестких стульев и жестом пригласил Торна сделать то же самое. Сиденье, прямо сказать, не вызывало ощущения комфорта. Спинка поддерживала скорее голову, чем позвоночник, а сдавленная со всех сторон задница то и дело норовила юркнуть в широкое отверстие для хвоста. Но, памятуя золотое правило «Лучше плохо сидеть, чем хорошо стоять», собеседники ни словом не обмолвились о комфортабельности фалийской мебели.
– Официант! – подняв над головой руку, Марк щелкнул пальцами.
– Что вы делаете? – изумился Торн. – Ведь на столе имеется панель вызова.
– Старая привычка. На Земле именно этот жест говорит об особом статусе клиента.
– А-а-а…
Не успел профессор опомниться, как к ним подковылял К-8 – потрепанный коммунальный робот, который после легкого промывания мозгов и установки речевых сенсоров получил новую непыльную работенку в сфере общественного питания.
– Чего изволите, господин лейтенант? – услужливо пропищала машина.
– Стакан апельсинового сока с мякотью и льдом для уважаемого профессора, а мне какую-нибудь пенную гадость из числа тех, что стряпает твой компаньон, – Грабовский указал на КТ-4, взбивавшего коктейль за стойкой бара. – Да, и принеси немного фруктов.
– Извините, господин лейтенант, но апельсиновый сок закончился, – К-8 был сама любезность. – Я могу предложить вам нектар ваку, плоды бадо, напиток из монераны…
В то время как робот перечислял бесчисленные инопланетные деликатесы, Марк покосился на Торна. Поймав взгляд землянина, социолог пожал плечами, всем своим видом говоря: «Ну, нет так нет».
– Погоди. – Разведчик с видом змея-искусителя подмигнул ученому и запустил руку в карман.
К-8 замер, внимательно наблюдая за землянином своим единственным глазом-объективом. Очень медленно Марк извлек руку и, открыв ладонь, показал роботу серебристую искрящуюся жемчужину.
– Хочешь?
При виде шарика машина издала звонкий восхищенный визг и быстро-быстро затопталась на месте.
– Дозу в обмен на апельсиновый сок! Согласен?
– Я сделаю все возможное, только вот КТ-4… – официант протяжно засвистел, – это он отвечает за пищевые ресурсы.
Не дав роботу закончить, лейтенант положил на стол вторую горошину.
– Одна для тебя, вторая для КТ-4. Понял? – Марк улыбнулся. – Разворачивайся, живо!
От крутого реверанса на одной ноге бывший коммунальник чуть не опрокинулся, однако Марк вцепился в один из манипуляторов и помог старой машине сохранить равновесие.
– Спокойней, или ты хочешь разгромить все вокруг?
– Я просто очень спешу исполнить ваше приказание.
От этой неумелой лжи низкоинтеллектуальной машины Марк чуть было не поперхнулся. Еле сдерживая смех, он всунул круглую горошину в энергоприемник К-8 и хлопнул его по спине.
– Ну вперед, с богом!
Робот затрясся, как в лихорадке. Все его контакты пронзили микроскопические молнии, а из объектива посыпались искры. Это продолжалось считаные миллисекунды, после чего машина пришла в движение и с громким гиканьем поскакала в район служебных помещений.
– Считайте, профессор, что сок у вас в кармане или, вернее сказать, в стакане. – Каламбур получился сам собой.
Марк проводил глазами подпрыгивающего официанта, а затем перевел взгляд на Торна.
– Этого просто не может быть! – Социолог смотрел в пустоту.
– Чего именно?
– Только что я присутствовал при даче настоящей взятки, – заикаясь, произнес профессор. – Находясь на Земле, я много об этом читал, просматривал записи судебных процессов, сводки новостей, но даже представить себе не мог, что все так просто и так аморально!
– Все зависит от личности объекта и размера взятки. Как правило, зависимость обратно пропорциональна. Чем ниже интеллектуальный уровень взяточника, тем большую сумму он хочет получить.
Растерянное лицо Торна сразу оживилось.
– Вот оно! Даже из ваших примитивных рассуждений следует, что взяточничество – удел низкоорганизованного мозга. Оно не имеет места среди существ высокоцивилизованных.
– Еще как имеет! Только заметить и доказать взятку там значительно сложнее. Умные люди не требуют денег. Зачем? Очень часто более ценным, чем бумажные банкноты, становится информация, услуга или просто молчание. В умелых руках меновой монетой может стать что угодно.
– Например, маленький серебристый шарик? – Социолог перешел к конкретному случаю.
– Я не понял, вы хотите сока или нет? Какой-то болван запретил роботам выдавать заканчивающиеся продукты, с чем я, как свободный цивилизованный индивидуум, согласиться не могу. Передо мной встала задача, которая и была решена самым дешевым и мирным способом. Ну согласитесь, профессор, всего одна горошина мелиториума в обмен на апельсиновый сок – это ли не разумная цена?
– Мелиториум?! Вы таскаете в карманах компонент аннигилирующего оружия и преспокойно грузите им роботов?
– А почему нет? – Марк был искренне удивлен. – Мы каждый день без зазрения совести сжигаем тонны этого самого мелиториума. Прекрасное безотходное горючее, по своим энергетическим свойствам значительно превосходящее тот суррогат, которым потчуют обслуживающие машины.
– Но это же оружие!
– Ох, – Грабовский раздосадованно вздохнул. – Профессор, когда вы научитесь видеть дальше собственного носа? Как и многие другие, вы являетесь пленником древних закостенелых предрассудков. В руках цивилизованного человека оружие является таковым только в довольно редких случаях, во время войны, например. В обычной жизни это безобидные предметы, которые можно использовать для облегчения своего быта. Что я с успехом и продемонстрировал на примере мелиториума.
Сбитый с толку ученый растерянно смотрел на лейтенанта.
– Не понимаете?
Марк отточенным движением выдернул из-за голенища свой любимый нож. Полированное лезвие холодно отразило облака светящегося газа, которые клубились под потолком.
– С помощью этой штуки я могу перерезать горло любому из сидящих в этом зале. Но это маловероятно. У моего ножа куда больше шансов быть использованным для резки колбасы или откупоривания консервных банок, чем для убийства людей. Вы согласны?
Цокот металлических ног не позволил Торну ответить. К ним, подобно трансконтинентальному экспрессу, несся К-8. Предвидя плачевные последствия такой скорости, Марк облокотился спиной о стену, а ногами подпер импровизированный стол. Это было сделано вовремя. В следующее мгновение нескладная фигура старого робота со страшным грохотом врезалась в крышку стола. Официант попытался сохранить содержимое пластиковых бокалов, но, повинуясь извечным законам инерции, оно двумя радужными фонтанами вырвалось наружу.
Лейтенант перевел взгляд на двух фалийских пилотов, которые сидели за одним столом с одноглазым труем и увлеченно перебрасывали цветные фишки.
– Уж не грустите ли вы, лейтенант? – услышал Грабовский вежливый, но вместе с тем до чертиков надоевший голос. – Мы с доктором Дэей считали, что эта уютная кают-компания поможет членам экспедиции снять усталость и стресс.
– Все в порядке, дорогой профессор. – Марк постарался поглубже спрятать свою меланхолию. – Просто для землян некоторые вещи сами собой навевают раздумья. Приход и уход кораблей, шум прибоя, полет птиц – это не только реальные события. В сознании людей это еще и аллегории, несущие в себе мысли о добром и вечном, о прошлом и будущем, о добре и зле.
Торн понимающе кивнул. Следуя примеру Марка, профессор уставился в окно. Они молчали до тех пор, пока огромные опоры «Трокстера» не коснулись поверхности планеты.
– Ну как, что-нибудь возвышенное пришло в голову? – поинтересовался Грабовский.
– Н-да… – протяжно произнес Торн. – Я только сейчас до конца осознал, что наши хранилища недостаточно велики для того, чтобы принять весь груз с «Трокстера». Придется задействовать часть жилых помещений.
– Для первого раза потянет, – рассмеялся Марк. – Пойдемте чего-нибудь выпьем, и вы расскажете о последних новостях. Ведь из-за постоянной штурмовщины мы не виделись почти неделю.
– У меня не так много свободного времени, – вздохнул Торн, – а кроме того, вы же знаете, что ничего горячительного я не пью.
– А как насчет натурального апельсинового сока со льдом? – Марк знал слабое место профессора. – Согласно моим агентурным данным, несколько бутылок этого восхитительного напитка еще дожили до сегодняшнего дня. – Лейтенант с удовольствием заметил, как профессор сглотнул.
– Я сомневаюсь, что это правда. Более десяти дней я не могу получить ни одной порции этого божественного дара Земли. Однако, – в глазах Торна блеснула надежда, – почему не дать передохнуть ногам в компании хорошего знакомого.
– Идемте, – Грабовский взял инициативу в свои руки. – Вон там очень удобный столик.
То, что Марк назвал столиком, в действительности являлось использованным контейнером из-под ракетного топлива. После некоторого дизайнерского вмешательства двойной бронированный корпус дополнила элегантная пластиковая поверхность, вполне пригодная для размещения стаканов.
Добравшись до заветного пристанища, Марк развалился на одном из жестких стульев и жестом пригласил Торна сделать то же самое. Сиденье, прямо сказать, не вызывало ощущения комфорта. Спинка поддерживала скорее голову, чем позвоночник, а сдавленная со всех сторон задница то и дело норовила юркнуть в широкое отверстие для хвоста. Но, памятуя золотое правило «Лучше плохо сидеть, чем хорошо стоять», собеседники ни словом не обмолвились о комфортабельности фалийской мебели.
– Официант! – подняв над головой руку, Марк щелкнул пальцами.
– Что вы делаете? – изумился Торн. – Ведь на столе имеется панель вызова.
– Старая привычка. На Земле именно этот жест говорит об особом статусе клиента.
– А-а-а…
Не успел профессор опомниться, как к ним подковылял К-8 – потрепанный коммунальный робот, который после легкого промывания мозгов и установки речевых сенсоров получил новую непыльную работенку в сфере общественного питания.
– Чего изволите, господин лейтенант? – услужливо пропищала машина.
– Стакан апельсинового сока с мякотью и льдом для уважаемого профессора, а мне какую-нибудь пенную гадость из числа тех, что стряпает твой компаньон, – Грабовский указал на КТ-4, взбивавшего коктейль за стойкой бара. – Да, и принеси немного фруктов.
– Извините, господин лейтенант, но апельсиновый сок закончился, – К-8 был сама любезность. – Я могу предложить вам нектар ваку, плоды бадо, напиток из монераны…
В то время как робот перечислял бесчисленные инопланетные деликатесы, Марк покосился на Торна. Поймав взгляд землянина, социолог пожал плечами, всем своим видом говоря: «Ну, нет так нет».
– Погоди. – Разведчик с видом змея-искусителя подмигнул ученому и запустил руку в карман.
К-8 замер, внимательно наблюдая за землянином своим единственным глазом-объективом. Очень медленно Марк извлек руку и, открыв ладонь, показал роботу серебристую искрящуюся жемчужину.
– Хочешь?
При виде шарика машина издала звонкий восхищенный визг и быстро-быстро затопталась на месте.
– Дозу в обмен на апельсиновый сок! Согласен?
– Я сделаю все возможное, только вот КТ-4… – официант протяжно засвистел, – это он отвечает за пищевые ресурсы.
Не дав роботу закончить, лейтенант положил на стол вторую горошину.
– Одна для тебя, вторая для КТ-4. Понял? – Марк улыбнулся. – Разворачивайся, живо!
От крутого реверанса на одной ноге бывший коммунальник чуть не опрокинулся, однако Марк вцепился в один из манипуляторов и помог старой машине сохранить равновесие.
– Спокойней, или ты хочешь разгромить все вокруг?
– Я просто очень спешу исполнить ваше приказание.
От этой неумелой лжи низкоинтеллектуальной машины Марк чуть было не поперхнулся. Еле сдерживая смех, он всунул круглую горошину в энергоприемник К-8 и хлопнул его по спине.
– Ну вперед, с богом!
Робот затрясся, как в лихорадке. Все его контакты пронзили микроскопические молнии, а из объектива посыпались искры. Это продолжалось считаные миллисекунды, после чего машина пришла в движение и с громким гиканьем поскакала в район служебных помещений.
– Считайте, профессор, что сок у вас в кармане или, вернее сказать, в стакане. – Каламбур получился сам собой.
Марк проводил глазами подпрыгивающего официанта, а затем перевел взгляд на Торна.
– Этого просто не может быть! – Социолог смотрел в пустоту.
– Чего именно?
– Только что я присутствовал при даче настоящей взятки, – заикаясь, произнес профессор. – Находясь на Земле, я много об этом читал, просматривал записи судебных процессов, сводки новостей, но даже представить себе не мог, что все так просто и так аморально!
– Все зависит от личности объекта и размера взятки. Как правило, зависимость обратно пропорциональна. Чем ниже интеллектуальный уровень взяточника, тем большую сумму он хочет получить.
Растерянное лицо Торна сразу оживилось.
– Вот оно! Даже из ваших примитивных рассуждений следует, что взяточничество – удел низкоорганизованного мозга. Оно не имеет места среди существ высокоцивилизованных.
– Еще как имеет! Только заметить и доказать взятку там значительно сложнее. Умные люди не требуют денег. Зачем? Очень часто более ценным, чем бумажные банкноты, становится информация, услуга или просто молчание. В умелых руках меновой монетой может стать что угодно.
– Например, маленький серебристый шарик? – Социолог перешел к конкретному случаю.
– Я не понял, вы хотите сока или нет? Какой-то болван запретил роботам выдавать заканчивающиеся продукты, с чем я, как свободный цивилизованный индивидуум, согласиться не могу. Передо мной встала задача, которая и была решена самым дешевым и мирным способом. Ну согласитесь, профессор, всего одна горошина мелиториума в обмен на апельсиновый сок – это ли не разумная цена?
– Мелиториум?! Вы таскаете в карманах компонент аннигилирующего оружия и преспокойно грузите им роботов?
– А почему нет? – Марк был искренне удивлен. – Мы каждый день без зазрения совести сжигаем тонны этого самого мелиториума. Прекрасное безотходное горючее, по своим энергетическим свойствам значительно превосходящее тот суррогат, которым потчуют обслуживающие машины.
– Но это же оружие!
– Ох, – Грабовский раздосадованно вздохнул. – Профессор, когда вы научитесь видеть дальше собственного носа? Как и многие другие, вы являетесь пленником древних закостенелых предрассудков. В руках цивилизованного человека оружие является таковым только в довольно редких случаях, во время войны, например. В обычной жизни это безобидные предметы, которые можно использовать для облегчения своего быта. Что я с успехом и продемонстрировал на примере мелиториума.
Сбитый с толку ученый растерянно смотрел на лейтенанта.
– Не понимаете?
Марк отточенным движением выдернул из-за голенища свой любимый нож. Полированное лезвие холодно отразило облака светящегося газа, которые клубились под потолком.
– С помощью этой штуки я могу перерезать горло любому из сидящих в этом зале. Но это маловероятно. У моего ножа куда больше шансов быть использованным для резки колбасы или откупоривания консервных банок, чем для убийства людей. Вы согласны?
Цокот металлических ног не позволил Торну ответить. К ним, подобно трансконтинентальному экспрессу, несся К-8. Предвидя плачевные последствия такой скорости, Марк облокотился спиной о стену, а ногами подпер импровизированный стол. Это было сделано вовремя. В следующее мгновение нескладная фигура старого робота со страшным грохотом врезалась в крышку стола. Официант попытался сохранить содержимое пластиковых бокалов, но, повинуясь извечным законам инерции, оно двумя радужными фонтанами вырвалось наружу.