Страница:
– Господин капитан, у нас хорошее известие. Наш трофей пришел в себя и даже уже успел заработать оплеуху.
– Ну что ж, я рад, что взаимоотношения между нашими расами успешно развиваются, – голос Риньона был неопределенно задумчив. – У меня тоже есть новости. Удалось связаться с нашей группой. За исключением Жереса и Грабовского сели все. Даже есть пополнение. Неизвестно откуда взялся «Сахай» под номером 55.
– Это Франк Кадис, капрал из взвода Манзони! А где же сам сержант? Где Строгов, Дюваль? Где все остальные «Сахаи»?
– Пилот 55-го утверждает, что все они погибли.
Глава 6
Глава 7
– Ну что ж, я рад, что взаимоотношения между нашими расами успешно развиваются, – голос Риньона был неопределенно задумчив. – У меня тоже есть новости. Удалось связаться с нашей группой. За исключением Жереса и Грабовского сели все. Даже есть пополнение. Неизвестно откуда взялся «Сахай» под номером 55.
– Это Франк Кадис, капрал из взвода Манзони! А где же сам сержант? Где Строгов, Дюваль? Где все остальные «Сахаи»?
– Пилот 55-го утверждает, что все они погибли.
Глава 6
Еще никогда вид обыкновенных электрических огней не вселял в душу Мишеля такого трепета и тепла, как сейчас. Наблюдать за ними было настоящим блаженством. Маленькие, большие, средние, они плавно колыхались прямо по курсу вездехода. За каждым из них чувствовались горячие сердца товарищей, их опора и поддержка. И Тьюри было абсолютно все равно, люди это, нэйджалы или эктоны. Сейчас в мире существовало только две расы: «мы» и «они», иное деление казалось немыслимым и противоестественным.
– Подходим! – Мишель сообщил это известие громко и уверенно, как делал всякий раз после завершения очередного дела. – Приготовьте раненого к транспортировке, его уже ждут.
Когда солдаты перекладывали харринианина на самодельные носилки, сделанные из чехлов нескольких кресел, Тьюри подумал о дальновидности Жереса. Никто другой наверняка не позаботился бы о медикаментах, пригодных для аборигенов Агавы, но майор еще неделю назад отдал приказ об их погрузке на один из шагоходов. И вот теперь, гляди, пригодились! Вспоминая Жереса, Мишель горько пожалел, что его больше нет с ними. За майором они, его солдаты, чувствовали себя как за каменной стеной. Каждый приказ был ясен и понятен, каждый шаг выверен и продуман. А теперь… что будет теперь? Кто примет командование? Тыловик Лафорт? Экс-шпион Риньон или кто-нибудь из наших?
Погруженный в эти мысли, сержант вздрогнул от голоса капитана.
– Прибыли! Сержант, забирайте раненого и отправляйтесь наружу. Там уже разбили биомодуль. Кстати, не только для харририанина. Вам всем придется пройти биологическую очистку.
– Слушаюсь! – Слова Риньона подняли настроение Мишеля, так как отвечали его самым горячим желаниям. Тьюри с отвращением оглядел свой комбинезон. Самоочищающаяся ткань не могла справиться с обильным загрязнением, а нижнее белье вообще не имело подобной функции. Подсыхая в душной атмосфере транспортника, оно взялось жесткой вонючей коркой, которая вызывала зуд по всему телу.
Конечно, ионный душ не мог освежить кожу так, как это делают струи теплой чистой воды, однако Тьюри был несказанно рад и этому. Распрощавшись со своей липкой смердящей одеждой, он стоял под теплым, душистым ветром, который, подобно осеннему шквалу, уносящему с деревьев прошлогоднюю листву, срывал с его тела чужеродные молекулы. Несколько раз душевая кабинка наполнялась клубами какого-то безвкусного газа, который заставлял тело краснеть и исходить капельками горячего пота. Но это длилось всего считаные мгновения. Новый порыв не оставлял от влаги и следа.
«Жалко, что сеанс ограничен, – мелькнуло в голове у сержанта. – Тепло, светло и мухи не кусают. Совсем забываешь о прелестях этой милой планетенки».
Писк таймера сообщил, что время Мишеля вышло. Одновременно с этим исчез ласковый бриз, ароматы цветов и прочие приятные ощущения, свойственные очищающей процедуре. Грустно вздохнув, Тьюри расстегнул пластиковую штору. Он вышел в небольшой холл, где десять его полуголых подчиненных вяло переминались с ноги на ногу в ожидании своей одежды. Полевой дезинфектор работал на полную мощность, ежеминутно выплевывая в квадратный контейнер какую-нибудь деталь обмундирования. К сожалению, одежда появлялась совершенно вразнобой, без всякой системы и принадлежности. Данным обстоятельством тут же воспользовался рядовой Анри Бэдуа. Известный всей роте острослов пристроился рядом с контейнером, комментируя появление каждой вещи:
– Штаны камуфлированные, размер 48—50, ушитые в заднице варварским кустарным методом. Трусы неуставного образца цвета бордо с эмблемой Кэлвина Клайна на самом пикантном месте. Подделка, конечно. Авторитетно заявляю, что Кэлвин Клайн так низко не опускается, я имею в виду ниже резинки, конечно. Куртка полевая. Судя по количеству нашивок и разных там железяк, принадлежит инопланетному рокеру. Ума не приложу, каким образом она сюда попала?
– Остряк! – Мишель выдернул из рук Бэдуа свою униформу. – Позаботился бы лучше о поиске собственных штанов, а то видок у тебя, будто у педика.
Бородатая тема тут же нашла поддержку у коллектива, тем более, что вид голого мужика в громоздких космических ботинках был весьма комичен.
– На мой вкус худоват, – скептически оценил Бэдуа капрал Луари.
– И чересчур волосат, – подписался Миляр.
– И ноги у него кривые, – Редон не мог оставить без ответа клевету на Кэлвина Клайна.
– Ф-фух, слава богу! Никому я не понравился, – облегченно вздохнул Анри.
– Здесь нет, – Мишель закончил одеваться, – но мы не знаем вкусов нынешних хозяев Агавы. Может, для них ты как раз то, что надо. Так что чистка винтовки – для тебя лучший способ позаботиться о своей девственности. – Тьюри обвел взглядом прочую публику. – И для остальных, между прочим, тоже. Заканчивайте этот базар и через двадцать минут приступайте к чистке оружия. Капрал, ты старший. Проследи, чтобы все пополнили боекомплекты.
– Слушаюсь! – Луари щелкнул пятками босых ног. – А ну, придурки, живо разгребайте это тряпье. Потом разберетесь, где чье.
«Дело пойдет, – подумал Тьюри, покидая зону очистки. – Феликс Луари знает, как добиться понимания подчиненных».
Походный медико-биологический модуль был совсем небольшим сооружением. В ушах сержанта еще гремел трубный голос Луари, а ноги уже донесли его до дверей шлюзовой камеры. Нацепив на голову шлем, а на лицо кислородную маску, Мишель вышел наружу. Его встретила та же душная непроглядная тьма, с которой Тьюри уже успел познакомиться. Однако теперь она воспринималась совершенно по-иному. Находясь за спинами бронированных машин, расставленных по кругу, сержант чувствовал себя почти в безопасности. Уверенности добавляла агрессивная фигура двуногого гиганта, расположившегося в самом центре импровизированной крепости. Включив режим ночного видения, сержант увидел, что «Сахай-47» активизировал свое оружие и медленно поводит смертоносными жерлами из стороны в сторону.
«Внушительная железяка! – в который раз восхитился Мишель. – Только место ей выбрали весьма неудачно. Транспортники, образующие периметр, значительно ограничивают зоны обстрела, а о маневрировании на столь малой площади и говорить не приходится. С такой позиции легче воевать с теми, кто внутри лагеря, чем обстреливать атакующих извне».
Решив при случае высказать новому командиру свои соображения, Тьюри продолжил поиски транспортера с бортовым номером 17.
Ага! Искомый шагоход оказался совсем не там, где ожидал его обнаружить Мишель. Штабная машина не воспользовалась привилегией занять место за спинами своих собратьев. Она находилась в северной линии обороны, перекрывая своим дюралевым торсом проход между двумя гигантскими остроконечными скалами. Осознав этот факт, Тьюри поморщился. Черт, еще одна нелепая оплошность! Если удар последует с этой стороны, экспедиция второй раз рискует остаться без командования. Гражданский шагоход не защищен даже броней. Это не боевая единица, это скорей планетарный автобус. О-хо-хо, сразу видно, что здесь нет Жереса! Тяжело вздохнув, Мишель нажал кнопку вызова перед входным люком.
В брюхе 17-го собрался весь командный состав экспедиции, включая главного инженера Фалека и доктора Дэю.
«Слава богу, хоть эти уцелели! – подумал Мишель. – Божьи одуванчики в царстве хаоса и смерти. Долго ли они тут протянут?»
Одного взгляда на инопланетян хватило, чтобы отрицательно ответить на этот вопрос. Былой лоск и олимпийское спокойствие бесследно испарились. Тьюри никогда еще не видел Фалека таким подавленным и несчастным. Лурийка же вообще напоминала восставшего из могилы мертвеца. Некогда золотистая кожа женщины была бледна, а вместо роскошного радужного водоворота по ее телу бежали бесформенные красные пятна. Мишель даже вздрогнул. На секунду ему показалось, что это кровь, которая вот-вот вырвется наружу, окрашивая алыми разводами белоснежный комбинезон Дэи. Пораженный этой ассоциацией Тьюри замер у двери.
– Сержант, наконец-то!
По тону капитана Лафорта Мишель сразу понял, кто принял командование миссией. Отдав честь, Тьюри непонимающе уставился на капитана.
– Неужели это собрание в мою честь?
– Можно сказать, что да. Ведь пока харририанин не начал говорить, главным свидетелем являетесь вы.
– Свидетель? Да еще и главный? Это звание я еще не заработал. – Тьюри с сожалением развел руками. – Я мало что видел, а твари, с которыми мы столкнулись, это далеко не главные действующие лица.
– Я тоже так думаю. – Риньон поднялся с места. – Мы сели на Агаву столь неожиданно и стремительно, что маловероятно, чтобы против нас успели применить ударные силы. Скорей всего, эти существа – что-то вроде патрульных полицейских, которым доверено контролировать захваченную территорию.
– Да уж! – Фельтон озабоченно почесал затылок. – Этого патрульного не смогли остановить даже плазменные пули, хотя люди сержанта их не жалели. Эффективными оказались лишь тяжелые лазерные установки.
– А у нас их всего шесть, по две на каждом транспорте «ММ», – закончил мысль инженер-лейтенанта Жан-Поль Готье.
– Не забывайте о «Сахае», – Лафорт не хотел поддерживать упадническое настроение. – Он один стоит всех лазерных установок вместе взятых.
– В том-то и дело, что один! – вздохнул Фельтон. – Как только противник раскусит, что именно «Сахай-47» наш главный козырь, весь натиск сконцентрируется на нем.
– А он один… – Готье невесело поиграл словами, после чего искоса посмотрел на Фельтона.
Ничего не говоря, Пьер согласно кивнул.
– Может, объясните, что значит эта пантомима? – Лафорт переводил взгляд с одного «головореза» на другого.
– Нужно уходить! – Голос Риньона эхом прозвучал в наступившей тишине.
– И чем скорее, тем лучше, – Мишель поддержал предложение Риньона.
– Уходить? Куда?
– Туда, где мы сможем хотя бы первое время оставаться незамеченными. – Фельтон дотянулся до пульта и включил голографический проектор. – Показать карту Восточной республики.
– Ну и какие будут предложения? – осведомился Лафорт после того, как горные цепи, холмы и каньоны замерцали перед глазами молчавшей аудитории. – Где находится это ваше безопасное место?
Пауза возникла сама собой. Каждый понимал важность принимаемого решения, поэтому не спешил с ответом. Офицеры просчитывали все «за» и «против».
– Ядо! – неожиданно женский голос нарушил тишину. – Я помню, что именно этот вариант обсуждали между собой Строгов и Марк. – Дэя опустила глаза. Воспоминания о Грабовском причинили ей нестерпимую боль.
«Да… – сказал себе Мишель, глядя на ее печальное лицо. – А говорили, что любовь – это пережитки примитивных цивилизаций. Что высокоразвитый мозг живет только чистым разумом и ничем более. Чепуха это все! Экспериментально подтверждено, что любовь была, есть и будет!»
– Ядо? – удивленно переспросил Лафорт. – Это же каменная пустыня! Как мы сможем там спрятаться?
– Пора менять стереотипы, уважаемый господин Лафорт. – Риньон внимательно смотрел на карту. – Пустыня Ядо представляет собой одно гигантское месторождение. Здесь зарыта почти вся таблица Менделеева. При таком фоне наши машины останутся незамеченными, будь они даже размером с авианосец. Думаю, Строгов с Грабовским имели в виду именно это.
– Разрешите сказать? – Фалек первый раз взял слово. – Кажется мне, что правильным будет отступление наше поспешное.
– И вы туда же, Фалек! – Лафорт разочарованно всплеснул руками. – У вас-то какие резоны?
– Мне страшно, – голос старого эктона прозвучал тихо и зловеще, словно предсказание колдуна. – Силы древние мы разбудили. Дикие и свирепые, кружатся они вокруг города.
«Ой-ой-ой! Я начинаю в это верить, – Тьюри проглотил комок, застрявший в горле. – Кошки, они всегда чуют наводнения, землетрясения и прочую там дрянь. Почему бы их космическому сородичу не почуять и нашу проблему?»
Очевидно, мысли сержанта передались и остальным. На лицах десантников исчезли улыбки. По безмолвному согласию ощущения Фалека тут же причислили к разряду фактов стратегического значения.
– Ну раз все поддерживают этот план, мне не остается ничего другого, как согласиться, – Грегуар Лафорт оказался припертым к стенке.
– Придется, господин капитан, если, конечно, у вас нет предложений получше.
– Уж теперь и не знаю, – отвечая на вопрос инженер-лейтенанта, Лафорт призадумался. – До этого момента я не думал об отступлении.
«Интересно, почему это тыловики никогда не думают об отступлении? – Тьюри прищурил один глаз и стал внимательно изучать физиономию нового командира. – Наверное, боязнь показаться трусом перевешивает в них все остальное, даже здравый смысл».
Мишель вспомнил свои первые шаги в армии. Его карьера началась с интендантского взвода, солдаты в котором весьма отдаленно представляли себе премудрости военного искусства. Зато на маневрах, когда им все-таки удавалось подержаться за винтовки, парни превращались в настоящих коммандос. Круче них были только тигры в зоопарке. Поддавшись воспоминаниям, сержант расплылся в дурацкой улыбке, которая не осталась незамеченной. Лафорт принял ее на свой счет и вспылил:
– Отступая сейчас, мы теряем фактор неожиданности. Даем противнику возможность подготовиться и перегруппироваться. Кто знает, представится ли еще раз шанс ворваться в город?
– А кто сказал, что этот шанс у нас есть? – Риньон словно вылил на капитана ушат холодной воды. – Разве мы знаем, как отключить защитное поле и где проломить городскую стену?
– Используя излучатели «Сахая-47», мы можем пробить брешь в любом месте, где только пожелаем, – не сдавался Лафорт.
– И вперед! В огонь, в пламя менее чем с сотней солдат? – Старшина Готье скривил страшную рожу. – Полное дерьмо!
– Но рано или поздно этот прорыв мы будем обязаны совершить! Почему не сейчас, когда для него самый благоприятный момент?
– А зачем? – так долго молчавший Фельтон задал простой и наивный вопрос.
– Как – зачем? – Лафорт непонимающе посмотрел на инженер-лейтенанта.
– А вот так, зачем? Мы прибыли сюда не для штурма города, а для тихой разведки. – Пьер поднялся на ноги. – Когда харририанин очухается и даст нужные сведения, нашу миссию можно будет считать выполненной. Останется лишь доставить эти сведения Совету. Так что предлагаю забыть о наступлении и подумать о выживании.
«Самое время!» – смекнул Мишель, до слуха которого докатился звук отдаленного взрыва.
– Подходим! – Мишель сообщил это известие громко и уверенно, как делал всякий раз после завершения очередного дела. – Приготовьте раненого к транспортировке, его уже ждут.
Когда солдаты перекладывали харринианина на самодельные носилки, сделанные из чехлов нескольких кресел, Тьюри подумал о дальновидности Жереса. Никто другой наверняка не позаботился бы о медикаментах, пригодных для аборигенов Агавы, но майор еще неделю назад отдал приказ об их погрузке на один из шагоходов. И вот теперь, гляди, пригодились! Вспоминая Жереса, Мишель горько пожалел, что его больше нет с ними. За майором они, его солдаты, чувствовали себя как за каменной стеной. Каждый приказ был ясен и понятен, каждый шаг выверен и продуман. А теперь… что будет теперь? Кто примет командование? Тыловик Лафорт? Экс-шпион Риньон или кто-нибудь из наших?
Погруженный в эти мысли, сержант вздрогнул от голоса капитана.
– Прибыли! Сержант, забирайте раненого и отправляйтесь наружу. Там уже разбили биомодуль. Кстати, не только для харририанина. Вам всем придется пройти биологическую очистку.
– Слушаюсь! – Слова Риньона подняли настроение Мишеля, так как отвечали его самым горячим желаниям. Тьюри с отвращением оглядел свой комбинезон. Самоочищающаяся ткань не могла справиться с обильным загрязнением, а нижнее белье вообще не имело подобной функции. Подсыхая в душной атмосфере транспортника, оно взялось жесткой вонючей коркой, которая вызывала зуд по всему телу.
Конечно, ионный душ не мог освежить кожу так, как это делают струи теплой чистой воды, однако Тьюри был несказанно рад и этому. Распрощавшись со своей липкой смердящей одеждой, он стоял под теплым, душистым ветром, который, подобно осеннему шквалу, уносящему с деревьев прошлогоднюю листву, срывал с его тела чужеродные молекулы. Несколько раз душевая кабинка наполнялась клубами какого-то безвкусного газа, который заставлял тело краснеть и исходить капельками горячего пота. Но это длилось всего считаные мгновения. Новый порыв не оставлял от влаги и следа.
«Жалко, что сеанс ограничен, – мелькнуло в голове у сержанта. – Тепло, светло и мухи не кусают. Совсем забываешь о прелестях этой милой планетенки».
Писк таймера сообщил, что время Мишеля вышло. Одновременно с этим исчез ласковый бриз, ароматы цветов и прочие приятные ощущения, свойственные очищающей процедуре. Грустно вздохнув, Тьюри расстегнул пластиковую штору. Он вышел в небольшой холл, где десять его полуголых подчиненных вяло переминались с ноги на ногу в ожидании своей одежды. Полевой дезинфектор работал на полную мощность, ежеминутно выплевывая в квадратный контейнер какую-нибудь деталь обмундирования. К сожалению, одежда появлялась совершенно вразнобой, без всякой системы и принадлежности. Данным обстоятельством тут же воспользовался рядовой Анри Бэдуа. Известный всей роте острослов пристроился рядом с контейнером, комментируя появление каждой вещи:
– Штаны камуфлированные, размер 48—50, ушитые в заднице варварским кустарным методом. Трусы неуставного образца цвета бордо с эмблемой Кэлвина Клайна на самом пикантном месте. Подделка, конечно. Авторитетно заявляю, что Кэлвин Клайн так низко не опускается, я имею в виду ниже резинки, конечно. Куртка полевая. Судя по количеству нашивок и разных там железяк, принадлежит инопланетному рокеру. Ума не приложу, каким образом она сюда попала?
– Остряк! – Мишель выдернул из рук Бэдуа свою униформу. – Позаботился бы лучше о поиске собственных штанов, а то видок у тебя, будто у педика.
Бородатая тема тут же нашла поддержку у коллектива, тем более, что вид голого мужика в громоздких космических ботинках был весьма комичен.
– На мой вкус худоват, – скептически оценил Бэдуа капрал Луари.
– И чересчур волосат, – подписался Миляр.
– И ноги у него кривые, – Редон не мог оставить без ответа клевету на Кэлвина Клайна.
– Ф-фух, слава богу! Никому я не понравился, – облегченно вздохнул Анри.
– Здесь нет, – Мишель закончил одеваться, – но мы не знаем вкусов нынешних хозяев Агавы. Может, для них ты как раз то, что надо. Так что чистка винтовки – для тебя лучший способ позаботиться о своей девственности. – Тьюри обвел взглядом прочую публику. – И для остальных, между прочим, тоже. Заканчивайте этот базар и через двадцать минут приступайте к чистке оружия. Капрал, ты старший. Проследи, чтобы все пополнили боекомплекты.
– Слушаюсь! – Луари щелкнул пятками босых ног. – А ну, придурки, живо разгребайте это тряпье. Потом разберетесь, где чье.
«Дело пойдет, – подумал Тьюри, покидая зону очистки. – Феликс Луари знает, как добиться понимания подчиненных».
Походный медико-биологический модуль был совсем небольшим сооружением. В ушах сержанта еще гремел трубный голос Луари, а ноги уже донесли его до дверей шлюзовой камеры. Нацепив на голову шлем, а на лицо кислородную маску, Мишель вышел наружу. Его встретила та же душная непроглядная тьма, с которой Тьюри уже успел познакомиться. Однако теперь она воспринималась совершенно по-иному. Находясь за спинами бронированных машин, расставленных по кругу, сержант чувствовал себя почти в безопасности. Уверенности добавляла агрессивная фигура двуногого гиганта, расположившегося в самом центре импровизированной крепости. Включив режим ночного видения, сержант увидел, что «Сахай-47» активизировал свое оружие и медленно поводит смертоносными жерлами из стороны в сторону.
«Внушительная железяка! – в который раз восхитился Мишель. – Только место ей выбрали весьма неудачно. Транспортники, образующие периметр, значительно ограничивают зоны обстрела, а о маневрировании на столь малой площади и говорить не приходится. С такой позиции легче воевать с теми, кто внутри лагеря, чем обстреливать атакующих извне».
Решив при случае высказать новому командиру свои соображения, Тьюри продолжил поиски транспортера с бортовым номером 17.
Ага! Искомый шагоход оказался совсем не там, где ожидал его обнаружить Мишель. Штабная машина не воспользовалась привилегией занять место за спинами своих собратьев. Она находилась в северной линии обороны, перекрывая своим дюралевым торсом проход между двумя гигантскими остроконечными скалами. Осознав этот факт, Тьюри поморщился. Черт, еще одна нелепая оплошность! Если удар последует с этой стороны, экспедиция второй раз рискует остаться без командования. Гражданский шагоход не защищен даже броней. Это не боевая единица, это скорей планетарный автобус. О-хо-хо, сразу видно, что здесь нет Жереса! Тяжело вздохнув, Мишель нажал кнопку вызова перед входным люком.
В брюхе 17-го собрался весь командный состав экспедиции, включая главного инженера Фалека и доктора Дэю.
«Слава богу, хоть эти уцелели! – подумал Мишель. – Божьи одуванчики в царстве хаоса и смерти. Долго ли они тут протянут?»
Одного взгляда на инопланетян хватило, чтобы отрицательно ответить на этот вопрос. Былой лоск и олимпийское спокойствие бесследно испарились. Тьюри никогда еще не видел Фалека таким подавленным и несчастным. Лурийка же вообще напоминала восставшего из могилы мертвеца. Некогда золотистая кожа женщины была бледна, а вместо роскошного радужного водоворота по ее телу бежали бесформенные красные пятна. Мишель даже вздрогнул. На секунду ему показалось, что это кровь, которая вот-вот вырвется наружу, окрашивая алыми разводами белоснежный комбинезон Дэи. Пораженный этой ассоциацией Тьюри замер у двери.
– Сержант, наконец-то!
По тону капитана Лафорта Мишель сразу понял, кто принял командование миссией. Отдав честь, Тьюри непонимающе уставился на капитана.
– Неужели это собрание в мою честь?
– Можно сказать, что да. Ведь пока харририанин не начал говорить, главным свидетелем являетесь вы.
– Свидетель? Да еще и главный? Это звание я еще не заработал. – Тьюри с сожалением развел руками. – Я мало что видел, а твари, с которыми мы столкнулись, это далеко не главные действующие лица.
– Я тоже так думаю. – Риньон поднялся с места. – Мы сели на Агаву столь неожиданно и стремительно, что маловероятно, чтобы против нас успели применить ударные силы. Скорей всего, эти существа – что-то вроде патрульных полицейских, которым доверено контролировать захваченную территорию.
– Да уж! – Фельтон озабоченно почесал затылок. – Этого патрульного не смогли остановить даже плазменные пули, хотя люди сержанта их не жалели. Эффективными оказались лишь тяжелые лазерные установки.
– А у нас их всего шесть, по две на каждом транспорте «ММ», – закончил мысль инженер-лейтенанта Жан-Поль Готье.
– Не забывайте о «Сахае», – Лафорт не хотел поддерживать упадническое настроение. – Он один стоит всех лазерных установок вместе взятых.
– В том-то и дело, что один! – вздохнул Фельтон. – Как только противник раскусит, что именно «Сахай-47» наш главный козырь, весь натиск сконцентрируется на нем.
– А он один… – Готье невесело поиграл словами, после чего искоса посмотрел на Фельтона.
Ничего не говоря, Пьер согласно кивнул.
– Может, объясните, что значит эта пантомима? – Лафорт переводил взгляд с одного «головореза» на другого.
– Нужно уходить! – Голос Риньона эхом прозвучал в наступившей тишине.
– И чем скорее, тем лучше, – Мишель поддержал предложение Риньона.
– Уходить? Куда?
– Туда, где мы сможем хотя бы первое время оставаться незамеченными. – Фельтон дотянулся до пульта и включил голографический проектор. – Показать карту Восточной республики.
– Ну и какие будут предложения? – осведомился Лафорт после того, как горные цепи, холмы и каньоны замерцали перед глазами молчавшей аудитории. – Где находится это ваше безопасное место?
Пауза возникла сама собой. Каждый понимал важность принимаемого решения, поэтому не спешил с ответом. Офицеры просчитывали все «за» и «против».
– Ядо! – неожиданно женский голос нарушил тишину. – Я помню, что именно этот вариант обсуждали между собой Строгов и Марк. – Дэя опустила глаза. Воспоминания о Грабовском причинили ей нестерпимую боль.
«Да… – сказал себе Мишель, глядя на ее печальное лицо. – А говорили, что любовь – это пережитки примитивных цивилизаций. Что высокоразвитый мозг живет только чистым разумом и ничем более. Чепуха это все! Экспериментально подтверждено, что любовь была, есть и будет!»
– Ядо? – удивленно переспросил Лафорт. – Это же каменная пустыня! Как мы сможем там спрятаться?
– Пора менять стереотипы, уважаемый господин Лафорт. – Риньон внимательно смотрел на карту. – Пустыня Ядо представляет собой одно гигантское месторождение. Здесь зарыта почти вся таблица Менделеева. При таком фоне наши машины останутся незамеченными, будь они даже размером с авианосец. Думаю, Строгов с Грабовским имели в виду именно это.
– Разрешите сказать? – Фалек первый раз взял слово. – Кажется мне, что правильным будет отступление наше поспешное.
– И вы туда же, Фалек! – Лафорт разочарованно всплеснул руками. – У вас-то какие резоны?
– Мне страшно, – голос старого эктона прозвучал тихо и зловеще, словно предсказание колдуна. – Силы древние мы разбудили. Дикие и свирепые, кружатся они вокруг города.
«Ой-ой-ой! Я начинаю в это верить, – Тьюри проглотил комок, застрявший в горле. – Кошки, они всегда чуют наводнения, землетрясения и прочую там дрянь. Почему бы их космическому сородичу не почуять и нашу проблему?»
Очевидно, мысли сержанта передались и остальным. На лицах десантников исчезли улыбки. По безмолвному согласию ощущения Фалека тут же причислили к разряду фактов стратегического значения.
– Ну раз все поддерживают этот план, мне не остается ничего другого, как согласиться, – Грегуар Лафорт оказался припертым к стенке.
– Придется, господин капитан, если, конечно, у вас нет предложений получше.
– Уж теперь и не знаю, – отвечая на вопрос инженер-лейтенанта, Лафорт призадумался. – До этого момента я не думал об отступлении.
«Интересно, почему это тыловики никогда не думают об отступлении? – Тьюри прищурил один глаз и стал внимательно изучать физиономию нового командира. – Наверное, боязнь показаться трусом перевешивает в них все остальное, даже здравый смысл».
Мишель вспомнил свои первые шаги в армии. Его карьера началась с интендантского взвода, солдаты в котором весьма отдаленно представляли себе премудрости военного искусства. Зато на маневрах, когда им все-таки удавалось подержаться за винтовки, парни превращались в настоящих коммандос. Круче них были только тигры в зоопарке. Поддавшись воспоминаниям, сержант расплылся в дурацкой улыбке, которая не осталась незамеченной. Лафорт принял ее на свой счет и вспылил:
– Отступая сейчас, мы теряем фактор неожиданности. Даем противнику возможность подготовиться и перегруппироваться. Кто знает, представится ли еще раз шанс ворваться в город?
– А кто сказал, что этот шанс у нас есть? – Риньон словно вылил на капитана ушат холодной воды. – Разве мы знаем, как отключить защитное поле и где проломить городскую стену?
– Используя излучатели «Сахая-47», мы можем пробить брешь в любом месте, где только пожелаем, – не сдавался Лафорт.
– И вперед! В огонь, в пламя менее чем с сотней солдат? – Старшина Готье скривил страшную рожу. – Полное дерьмо!
– Но рано или поздно этот прорыв мы будем обязаны совершить! Почему не сейчас, когда для него самый благоприятный момент?
– А зачем? – так долго молчавший Фельтон задал простой и наивный вопрос.
– Как – зачем? – Лафорт непонимающе посмотрел на инженер-лейтенанта.
– А вот так, зачем? Мы прибыли сюда не для штурма города, а для тихой разведки. – Пьер поднялся на ноги. – Когда харририанин очухается и даст нужные сведения, нашу миссию можно будет считать выполненной. Останется лишь доставить эти сведения Совету. Так что предлагаю забыть о наступлении и подумать о выживании.
«Самое время!» – смекнул Мишель, до слуха которого докатился звук отдаленного взрыва.
Глава 7
Ландшафт менялся, внося изменения в боевой порядок стальных солдат. Причудливые холмы пустыни Ядо все больше походили на рукотворные пьедесталы, изваяния с которых сорвало безжалостное время. Казалось, что обломки этих гигантских скульптур темными глыбами то тут, то там проступали сквозь толщу черного, сверкающего, словно антрацит, песка. Взгляд помимо воли цеплялся за сюрреалистические каменные очертания, пытаясь отыскать в них красоту и гармонию, присущие творениям человеческих рук.
– Да, впечатляет! – Киуро обратился то ли к самому себе, то ли к своему командиру.
– Завораживает, – поддержал его Николай. – Никогда бы не подумал, что собственными ногами буду топтать поверхность настоящей звезды, пусть даже потухшей.
– А эти скалы напоминают застывшие протуберанцы.
– Эти? Ну, нет! – Лейтенант скептически оценил базальтовые нагромождения. – До протуберанцев они не дотянули. Это скорей крохотные пузыри, которыми Агава ознаменовала свой последний горячий вздох.
– Интересно, а когда это было?
– Сотню миллионов лет назад, я так думаю. Если хочешь, осведомись у слита. – Напоминание о компьютере оторвало Строгова от созерцания окрестных пейзажей. – Намимото, как там у нас с ориентирами? Мы, случайно, не плутаем?
– Никак нет, господин лейтенант. Идем в соответствии с картой и звездной навигацией. До Ульфа, – Киуро сделал паузу, ожидая последние данные, – восемьдесят семь километров.
– Хорошо. Через десяток километров запускай все анализирующие системы. Важной может оказаться любая мелочь: от изменения химического состава воздуха до колебаний температуры. И помни, теперь с каждым шагом наши жизни стоят все меньше и меньше. Смотри, не сведи их стоимость к нулю.
– 41-й, 41-й, ответьте «Сицилийцу». – Голос Манзони был едва слышен и постоянно тонул в подозрительно воющих помехах.
– Говори, Риккардо. Что случилось?
Николай напрягся. Отделение сержанта находилось в боевом охранении и оказалось выдвинутым вперед более чем на два километра. Строгов терзался жуткими сомнениями относительно этой тактики. Неизвестность тяготила и пугала его.
– У нас порядок.
Ф-фух! Слова Манзони сняли камень с души лейтенанта.
– Я только хотел узнать: бывают ли на этой проклятой планете грозы?
– Что? Какие здесь, к черту, грозы!
– Я так и думал, – голос Риккардо стал твердым как сталь. – Значит, мы видим отсветы выстрелов.
Зрелище, открывшееся Николаю с высоты скалистого гребня, сложно было назвать боевыми действиями. Скорей это был новогодний фейерверк или салют в День взятия Бастилии. Лейтенанту потребовалась вся его сообразительность, чтобы понять суть происходящего.
Колонна эктонских транспортных шагоходов что есть духу улепетывала в глубину пустыни. Три боевых транспортера класса «ММ» прикрывали их отход. Оставшись далеко позади, они поливали лазерным огнем голые скалы. Но не это поразило Строгова больше всего. Его взгляд буквально прирос к двуногой боевой машине, которая возглавляла группу беглецов. «Сахай-47» с бортовым номером 55 уверенно вел за собой гражданские транспорты курсом на юго-восток.
Сцепив зубы, Николай подавил в себе желание немедленно вмешаться в ход боя. Профессиональное чутье подсказало ему, что все обстоит не совсем так, как представляется на первый взгляд. Строгов опустил свою машину на камни и стал наблюдать за развитием событий. Система маскировки экранировала его «Сахай», делая шагоход полностью незаметным для всех видов боевого сканирования.
«Если Кадис не засек меня до сих пор, то за будущее можно не волноваться. Пока «Сахай» недвижим, обнаружить его невозможно. Датчики противника могут сработать только на движение, но я не пошелохнусь, я не сделаю ему такого подарка!»
Николай хищно облизнул губы и вызвал притаившийся за его спиной арьергард.
– Манзони, Дюваль, Фурье, вы получаете картинку?
– Получаем, – Дюваль ответил за всех.
– И какие мысли возникают по этому поводу?
– Самые разные, но резюме у них одно и то же: нельзя терять ни минуты. Мы не знаем, что на уме у этой сволочи Кадиса и куда он ведет наших парней. Ребята могут попасть в ловушку каждую секунду.
– Да, и не мешало бы выяснить, по какому такому противнику транспортники «ММ» лупят, будто угорелые, – заметил Фурье. – Убейте, я никого не вижу!
– Присоединяюсь к пожеланиям честной компании. – Лейтенант прирос глазами к виртуальной карте. – Риккардо, вы с Фурье отправляетесь на перехват 55-го. До моего особого распоряжения приказываю двигаться скрытно, параллельным с ним курсом. В качестве укрытия используйте группу холмов, вдоль которых Кадис ведет колонну. Только без глупостей! Кадис – это не позор твоего взвода, это проблема для всех нас.
– Я понял.
Лаконичность ответа предопределила скорость выполнения приказа. Через несколько минут отделение Манзони уже напоминало стаю обезумевших кенгуру, которые гигантскими скачками покрывали километры холмистого плато. Провожая их взглядом, Николай попросил Всевышнего:
– Только бы у Риккардо не сдали нервы, а то наломает дров и испортит всю обедню.
– Ничего, – услышал он в ответ бодрый бас, – рядом с ним Фурье. В трезвом состоянии нет более ярого поборника приказов и внутреннего устава. Я думаю, вместе они справятся.
– Дюваль, ты когда-нибудь научишься не перебивать старших по званию?
– В моем возрасте уже поздно менять привычки, тем более, что в нашем дельце бог, судя по всему, не поможет. Куда уместней включить сканер да пошарить им хорошенько внизу. Глядишь, и выясним, на что наши коллеги тратят свои заряды.
Идея была хорошая, но запоздалая. Сканер командирского «Сахая» уже раскалился добела, в тысячный раз ощупывая каждый камешек у подножия холмов. Главный слит менял режим за режимом, пытаясь обнаружить хоть какую-нибудь зацепку. Однако все было тщетно.
– Мать вашу! Они что, палят в белый свет? – выругался Николай.
– Да, очень странно. Движение – ноль, теплоактивность – ноль, излучение – ноль… Создается впечатление, что у ребят поехала крыша. – Симон Дюваль присвистнул. – По-моему, единственное решение – это связаться с ними и напрямую спросить, в чем дело.
– Господин лейтенант, – голос Киуро не позволил Николаю воспользоваться советом сержанта. – Я тут кое-что обнаружил…
– Рожай быстрее, нет времени на болтовню.
– Как вы и приказали, я постоянно провожу анализ окружающей среды, в том числе и химический состав атмосферы.
– Короче!
– Внизу творится что-то странное. Атмосфера там неоднородна. Она наполнена сгустками тяжелого бесцветного газа, по которым, очевидно, и шмаляют наши. Этот газ ведет себя вопреки всем законам физики. Он не смешивается с атмосферой, а сохраняет свой объем постоянным в пределах ограниченного участка пространства.
– Молодец! – У Строгова открылось второе дыхание. – Если перевести все это дерьмо на военный язык, мы получим гораздо более ценную информацию: какие-то газообразные твари пытаются добраться до наших друзей. Так?
– Так точно, господин лейтенант.
– Вот черт! – Николай тут же загрузил работой центральный слит. – Отобразить все химические аномалии атмосферы на всех экранах, включая виртуальный.
Реакция последовала незамедлительно. Цветная картинка, которую с таким успехом создавали приборы ночного видения, исчезла. Весь окружающий мир подернула голубая поволока, по которой пустились в пляс сотни красных бесформенных медуз.
– Ух ты, сколько работы нам привалило! – воскликнул из-за спины Строгова Намимото. – Стрелять не перестрелять!
– Уделаем всех! – кровожадно ухмыльнулся лейтенант. – Они атакуют только с одной стороны, превращаясь в легкие мишени для аннигилирующего залпа.
– Стойте! – Дюваль окриком остановил своего командира.
– Что случилось, Симон?
– Я понял! – От волнения слова застряли в глотке сержанта.
– Что ты понял?
– Это не атака! Это охота! Они загоняют ребят, как волков на травле!
Дюваль был прав. Тревожное ощущение, которое назойливой мухой жужжало в мозгу Николая, вырвалось наружу, превращаясь в малоприятный, но очевидный факт. Несмотря на свое численное превосходство, медузы не спешили атаковать. Скорость их наступления ни на йоту не превышала скорость отступающих транспортников «ММ». Бестелесные призраки невидимой стеной оттесняли «Головорезов» в глубь пустыни.
Немедленно атаковать! Это первое, что пришло в голову Строгову. Аннигилирующие излучатели превратят в пустоту не только этих жалких выродков, но и холмы, по которым они тащат свои мерзкие задницы! Но стоп! Прозрение яркой вспышкой осветило сознание Николая. Смерть притаилась совсем не здесь. Основной целью врага были не транспортники «ММ», а десять беззащитных шагоходов, которые уже далеко оторвались от группы прикрытия. Наверняка в это самое мгновение они шаг за шагом приближались к фатальной западне.
– Манзони! – забыв о возможности мысленных приказов, Строгов заорал в коммуникатор: – 51-й, экстренный вызов!
Оказавшись в ущелье Фарон, «Сахай» с бортовым номером 55 заметался, словно угорь на раскаленной сковородке. Сенсоры боевой машины безуспешно шарили по голым скалам, каждый раз натыкаясь на одно и то же: оплавленные, еще дымящиеся камни, груды изувеченного металла и пепел. Пепел, бывший когда-то живой плотью.
Его никто не ждал. Группа захвата уничтожена. Но кем и когда? Пытаясь понять это, двуногий гигант склонился над останками охотника. Туша поверженной биомашины была единственной возможностью докопаться до истины. Она сохранилась почти полностью. По следам ранений можно было судить о многом. Стараясь получше рассмотреть свою находку, «Сахай» поддел ее боевым манипулятором. Последствия этого действия повергли пилота в шок. Туша охотника развалилась на части, словно пропущенная сквозь овощерезку. В манипуляторе 55-го осталась лишь оплавленная когтистая лапа. Острое чувство опасности молнией пронзило все существо пилота. Обгорелые члены охотника принадлежали разным особям. А вместе они оказались лишь благодаря неведомым шутникам, которые сложили из них мертвое чучело.
Ловушка! «Сахай» отпрянул от трупа в отчаянной попытке спастись бегством. Но было уже поздно. Песок вокруг него вскипел, как бушующее море. Из него один за другим поднимались боевые машины, башни которых украшали золотые звезды. От них не было спасения. Они были повсюду. Окружающий мир взорвался скрипом металла, воем сервомоторов и отборной французской бранью, с которой жители подземного царства накинулись на своего бывшего собрата. Применять оружие было поздно. Два жалких выстрела, которые все-таки удалось произвести агенту, стали чем-то вроде гонга, оповестившего о начале остервенелой рукопашной схватки.
– Да, впечатляет! – Киуро обратился то ли к самому себе, то ли к своему командиру.
– Завораживает, – поддержал его Николай. – Никогда бы не подумал, что собственными ногами буду топтать поверхность настоящей звезды, пусть даже потухшей.
– А эти скалы напоминают застывшие протуберанцы.
– Эти? Ну, нет! – Лейтенант скептически оценил базальтовые нагромождения. – До протуберанцев они не дотянули. Это скорей крохотные пузыри, которыми Агава ознаменовала свой последний горячий вздох.
– Интересно, а когда это было?
– Сотню миллионов лет назад, я так думаю. Если хочешь, осведомись у слита. – Напоминание о компьютере оторвало Строгова от созерцания окрестных пейзажей. – Намимото, как там у нас с ориентирами? Мы, случайно, не плутаем?
– Никак нет, господин лейтенант. Идем в соответствии с картой и звездной навигацией. До Ульфа, – Киуро сделал паузу, ожидая последние данные, – восемьдесят семь километров.
– Хорошо. Через десяток километров запускай все анализирующие системы. Важной может оказаться любая мелочь: от изменения химического состава воздуха до колебаний температуры. И помни, теперь с каждым шагом наши жизни стоят все меньше и меньше. Смотри, не сведи их стоимость к нулю.
– 41-й, 41-й, ответьте «Сицилийцу». – Голос Манзони был едва слышен и постоянно тонул в подозрительно воющих помехах.
– Говори, Риккардо. Что случилось?
Николай напрягся. Отделение сержанта находилось в боевом охранении и оказалось выдвинутым вперед более чем на два километра. Строгов терзался жуткими сомнениями относительно этой тактики. Неизвестность тяготила и пугала его.
– У нас порядок.
Ф-фух! Слова Манзони сняли камень с души лейтенанта.
– Я только хотел узнать: бывают ли на этой проклятой планете грозы?
– Что? Какие здесь, к черту, грозы!
– Я так и думал, – голос Риккардо стал твердым как сталь. – Значит, мы видим отсветы выстрелов.
Зрелище, открывшееся Николаю с высоты скалистого гребня, сложно было назвать боевыми действиями. Скорей это был новогодний фейерверк или салют в День взятия Бастилии. Лейтенанту потребовалась вся его сообразительность, чтобы понять суть происходящего.
Колонна эктонских транспортных шагоходов что есть духу улепетывала в глубину пустыни. Три боевых транспортера класса «ММ» прикрывали их отход. Оставшись далеко позади, они поливали лазерным огнем голые скалы. Но не это поразило Строгова больше всего. Его взгляд буквально прирос к двуногой боевой машине, которая возглавляла группу беглецов. «Сахай-47» с бортовым номером 55 уверенно вел за собой гражданские транспорты курсом на юго-восток.
Сцепив зубы, Николай подавил в себе желание немедленно вмешаться в ход боя. Профессиональное чутье подсказало ему, что все обстоит не совсем так, как представляется на первый взгляд. Строгов опустил свою машину на камни и стал наблюдать за развитием событий. Система маскировки экранировала его «Сахай», делая шагоход полностью незаметным для всех видов боевого сканирования.
«Если Кадис не засек меня до сих пор, то за будущее можно не волноваться. Пока «Сахай» недвижим, обнаружить его невозможно. Датчики противника могут сработать только на движение, но я не пошелохнусь, я не сделаю ему такого подарка!»
Николай хищно облизнул губы и вызвал притаившийся за его спиной арьергард.
– Манзони, Дюваль, Фурье, вы получаете картинку?
– Получаем, – Дюваль ответил за всех.
– И какие мысли возникают по этому поводу?
– Самые разные, но резюме у них одно и то же: нельзя терять ни минуты. Мы не знаем, что на уме у этой сволочи Кадиса и куда он ведет наших парней. Ребята могут попасть в ловушку каждую секунду.
– Да, и не мешало бы выяснить, по какому такому противнику транспортники «ММ» лупят, будто угорелые, – заметил Фурье. – Убейте, я никого не вижу!
– Присоединяюсь к пожеланиям честной компании. – Лейтенант прирос глазами к виртуальной карте. – Риккардо, вы с Фурье отправляетесь на перехват 55-го. До моего особого распоряжения приказываю двигаться скрытно, параллельным с ним курсом. В качестве укрытия используйте группу холмов, вдоль которых Кадис ведет колонну. Только без глупостей! Кадис – это не позор твоего взвода, это проблема для всех нас.
– Я понял.
Лаконичность ответа предопределила скорость выполнения приказа. Через несколько минут отделение Манзони уже напоминало стаю обезумевших кенгуру, которые гигантскими скачками покрывали километры холмистого плато. Провожая их взглядом, Николай попросил Всевышнего:
– Только бы у Риккардо не сдали нервы, а то наломает дров и испортит всю обедню.
– Ничего, – услышал он в ответ бодрый бас, – рядом с ним Фурье. В трезвом состоянии нет более ярого поборника приказов и внутреннего устава. Я думаю, вместе они справятся.
– Дюваль, ты когда-нибудь научишься не перебивать старших по званию?
– В моем возрасте уже поздно менять привычки, тем более, что в нашем дельце бог, судя по всему, не поможет. Куда уместней включить сканер да пошарить им хорошенько внизу. Глядишь, и выясним, на что наши коллеги тратят свои заряды.
Идея была хорошая, но запоздалая. Сканер командирского «Сахая» уже раскалился добела, в тысячный раз ощупывая каждый камешек у подножия холмов. Главный слит менял режим за режимом, пытаясь обнаружить хоть какую-нибудь зацепку. Однако все было тщетно.
– Мать вашу! Они что, палят в белый свет? – выругался Николай.
– Да, очень странно. Движение – ноль, теплоактивность – ноль, излучение – ноль… Создается впечатление, что у ребят поехала крыша. – Симон Дюваль присвистнул. – По-моему, единственное решение – это связаться с ними и напрямую спросить, в чем дело.
– Господин лейтенант, – голос Киуро не позволил Николаю воспользоваться советом сержанта. – Я тут кое-что обнаружил…
– Рожай быстрее, нет времени на болтовню.
– Как вы и приказали, я постоянно провожу анализ окружающей среды, в том числе и химический состав атмосферы.
– Короче!
– Внизу творится что-то странное. Атмосфера там неоднородна. Она наполнена сгустками тяжелого бесцветного газа, по которым, очевидно, и шмаляют наши. Этот газ ведет себя вопреки всем законам физики. Он не смешивается с атмосферой, а сохраняет свой объем постоянным в пределах ограниченного участка пространства.
– Молодец! – У Строгова открылось второе дыхание. – Если перевести все это дерьмо на военный язык, мы получим гораздо более ценную информацию: какие-то газообразные твари пытаются добраться до наших друзей. Так?
– Так точно, господин лейтенант.
– Вот черт! – Николай тут же загрузил работой центральный слит. – Отобразить все химические аномалии атмосферы на всех экранах, включая виртуальный.
Реакция последовала незамедлительно. Цветная картинка, которую с таким успехом создавали приборы ночного видения, исчезла. Весь окружающий мир подернула голубая поволока, по которой пустились в пляс сотни красных бесформенных медуз.
– Ух ты, сколько работы нам привалило! – воскликнул из-за спины Строгова Намимото. – Стрелять не перестрелять!
– Уделаем всех! – кровожадно ухмыльнулся лейтенант. – Они атакуют только с одной стороны, превращаясь в легкие мишени для аннигилирующего залпа.
– Стойте! – Дюваль окриком остановил своего командира.
– Что случилось, Симон?
– Я понял! – От волнения слова застряли в глотке сержанта.
– Что ты понял?
– Это не атака! Это охота! Они загоняют ребят, как волков на травле!
Дюваль был прав. Тревожное ощущение, которое назойливой мухой жужжало в мозгу Николая, вырвалось наружу, превращаясь в малоприятный, но очевидный факт. Несмотря на свое численное превосходство, медузы не спешили атаковать. Скорость их наступления ни на йоту не превышала скорость отступающих транспортников «ММ». Бестелесные призраки невидимой стеной оттесняли «Головорезов» в глубь пустыни.
Немедленно атаковать! Это первое, что пришло в голову Строгову. Аннигилирующие излучатели превратят в пустоту не только этих жалких выродков, но и холмы, по которым они тащат свои мерзкие задницы! Но стоп! Прозрение яркой вспышкой осветило сознание Николая. Смерть притаилась совсем не здесь. Основной целью врага были не транспортники «ММ», а десять беззащитных шагоходов, которые уже далеко оторвались от группы прикрытия. Наверняка в это самое мгновение они шаг за шагом приближались к фатальной западне.
– Манзони! – забыв о возможности мысленных приказов, Строгов заорал в коммуникатор: – 51-й, экстренный вызов!
Оказавшись в ущелье Фарон, «Сахай» с бортовым номером 55 заметался, словно угорь на раскаленной сковородке. Сенсоры боевой машины безуспешно шарили по голым скалам, каждый раз натыкаясь на одно и то же: оплавленные, еще дымящиеся камни, груды изувеченного металла и пепел. Пепел, бывший когда-то живой плотью.
Его никто не ждал. Группа захвата уничтожена. Но кем и когда? Пытаясь понять это, двуногий гигант склонился над останками охотника. Туша поверженной биомашины была единственной возможностью докопаться до истины. Она сохранилась почти полностью. По следам ранений можно было судить о многом. Стараясь получше рассмотреть свою находку, «Сахай» поддел ее боевым манипулятором. Последствия этого действия повергли пилота в шок. Туша охотника развалилась на части, словно пропущенная сквозь овощерезку. В манипуляторе 55-го осталась лишь оплавленная когтистая лапа. Острое чувство опасности молнией пронзило все существо пилота. Обгорелые члены охотника принадлежали разным особям. А вместе они оказались лишь благодаря неведомым шутникам, которые сложили из них мертвое чучело.
Ловушка! «Сахай» отпрянул от трупа в отчаянной попытке спастись бегством. Но было уже поздно. Песок вокруг него вскипел, как бушующее море. Из него один за другим поднимались боевые машины, башни которых украшали золотые звезды. От них не было спасения. Они были повсюду. Окружающий мир взорвался скрипом металла, воем сервомоторов и отборной французской бранью, с которой жители подземного царства накинулись на своего бывшего собрата. Применять оружие было поздно. Два жалких выстрела, которые все-таки удалось произвести агенту, стали чем-то вроде гонга, оповестившего о начале остервенелой рукопашной схватки.