Страница:
Заметьте, ведь ислам – это двойная религия, для народа, и для его элиты. Это даже сильнее выражено, чем в христианстве. В христианстве иерархи жрут халву крадучись. Заметьте, речь–то у Ренана идет о временах не только домагометских, но и дохристианских. И только недалекие люди или хитрецы не видят, описывая историю, того, что им по должности историка должно быть видно.
Помня, где мы находимся на исторической шкале, цитирую Ренана дальше «про иудеев»: «Законодательство, вытекающее из таких предпосылок, естественно, не проникнуто терпимостью. Мероприятия, предпринятые для того, чтобы утверждать ягвеистический монотеизм, носят на себе отпечаток крайней суровости. В этом отношении Второзаконие мало отличается от кодекса доминиканской инквизиции XII и XIV веков. Истребление неверных, запрещение всяких сношений с ними, в особенности смешенных браков, исходя из того взгляда, что религиозные ереси возникают вследствие женских соблазнов, немилосердное уничтожение всех предметов идолопоклонства и абсолютное иконоборство. «Вы должны истреблять зло среди вас» – такова кровавая формула, которой мотивированы эти поведения».
Но это же прямой ислам, а вовсе не иудаизм, хотя он и написан как бы в иудейских книгах. Сами книги–то все эти с Востока. На котором ислам якобы еще не зародился. Насчет «Второзакония», которое отныне употребляет Ренан, скажу, что это просто подделка. Второзаконие – это просто декалог, формула, получаемая после длительных жизненных вычислений. И если кто–то хочет употребить понравившееся слово при обозначении совсем другого понятия, то это похоже на спрятанный в рукаве дополнительный козырный туз, за что можно схлопотать канделябром по голове.
Надо ли говорить, что приведенный Ренаном пример насчет «доминиканской инквизиции» тут и рядом не лежит. У меня есть еще одно неопровержимое доказательство того, что формула «Вы должны истреблять зло среди вас» предназначена не для элиты, а для одурманенного народа. Притом чисто восточного происхождения, а не «инквизиторского», предпочитающего костер. Я долго не мог понять истинной сущности метода казни «побивания камнями». В попавшейся мне на глаза литературе по этому поводу нагорожена сплошная чушь. Между тем это очень неудобный и неэффективный вид казни, на которую – затрачивают слишком много сил, КПД которых приближается к нулю. Одна только что упомянутая фраза открывает глаза на солидарное убийство, которое неэффективно в исполнении, зато сверх эффективно в объединении народа «во злобе», в направленной ловкой рукой злобе.
Но это же тоже чистый ислам. Точно так же как и очень многозначительные слова: не бросит камень в мою сторону. Или пусть попробует бросить. То есть пойдет против всех. В таких не «как–один–умрем» тоже следует кидать камни оптом. Но и это еще не все. Ренан пишет: «Можно содрогнуться при мысли, что в этих своего рода расследованиях достаточно лишь оговора двух или трех свидетелей, — с такой иллюзорной гарантией правильности их обвинения, как обязательство, что свидетели должны бросить первый камень(выделено мной). Два лица, согласившись между собой, могут погубить человека безвозвратно». Правило «первого камня» как и всех остальных камней, использовали не только на Востоке, но и сталинизм, и фашизм, и нацизм. То есть принудительные религии, религии страха.И неужели у Ренана не хватает ума это понять? Скорее, — совести. Ведь он такого высокого мнения о евреях, «давших миру Христа». Это, конечно, намного ниже, чем я о них думаю. Но все равно, высокоразвитым торговлей и общением евреям было бы слишком глупо приписывать изобретение насильственной религии для себя. Для иудаизма истинного Второзакония. Иудаизм в высшей степени доброволен, вот в чем его красота и долголетие. А для ислама и христианства – религии безграмотных дураков – это в самый раз. Так что, сам не зная того, Ренан пишет не об иудаизме, а зарождающемся в его недрах исламе.
Здесь я должен сделать отступление. Я везде криком кричу, что ненавижу хронологию. Она настолько запутана, что ни одной дате верить абсолютно и безусловно нельзя. Можно только говорить о том, что данное событие произошло ранее, а другое – позднее. Притом ни в коем случае это мнение нельзя обосновывать датами, а только – анализом, что другое событие не может произойти, не будь первого. В связи с этим я хочу немного расхолодить тех людей, которые верят, что все эти премудрости, например, выдал Соломон, или Моисей. Безусловно, как Первозаконие, так и Второзаконие создавались наощупь, многими людьми и постепенно, апробируя их и подправляя. Поэтому факт, что евреи заранее приписали себе первенство в мире, которое действительно давно уже существует, — обман. Они это делали так же постепенно, но вписывая эти мысли задним числом в «старые» книги тогда, когда эти мысли уже подтвердились практикой. Вот у них и вышло, что они все знали заранее, особенно это касается всяких там пророков. И это просто метод убеждения молодежи, которая на примере этого метода видит, что пророки не врут. А, значит надо делать так, как говорит рабе или ребе, я уже забыл, как он правильно называется. Поэтому такая убедительная религия не нуждается в насилии при внедрении в головы. Все же остальные религии, включая ислам, это религии для рабов, поденщиков и слуг. И они требуют принуждения, «охраны», «чистоты» и всяких там дополнительных штук в виде эсэсовцев, гэбэшников и «стражей ислама».
Ислам в сердце Израиля
Соломон умер, другие цари поцарствовали немного. И вот: «…несмотря на то, что север (Израиль – мое) не имел храма (он остался на юге, в Иудее – мое), подобного иерусалимскому, часто, когда заходит речь о религиозных делах этой местности, говорится о «доме Ягве», находящемся в Бетэле или Силоме. Обычай приносить туда первосборные плоды, уплачивать там десятину и являться три раза в год праздновать hag - мало–помалу становится регулярным».
Я это выписал единственно ради слова hag, которое кроме как «хадж» прочитать нельзя. И который «праздновался очень торжественно», «паломничество вообще было во вкусе колен израильских». Добавить больше здесь нечего.
Внедренное только что, приписывается вечности
Разделив первоначальный иудаизм на религию для рабов и на религию их хозяев, Ренан делает вид, что такое положение вещей было вечно. Оно, конечно, бывает так, что одни народы имеют одни склонности, а другие народы – другие склонности. Но не до такой же степени, чтобы вообще половина народов смотрела на жизнь как на раннее детство, а на смерть во славу Аллаха как на вечное блаженство «потом», а вторая половина смотрела на смерть как на окончательный расчет, после которого «ничего нет». И все, что положено, надо получить при «этой» жизни. И, если бы ислам создался сам собой, как говорится, из ничего, то это было бы понятно. Но в том то и дело, что я цитирую Ренана не про ислам, о котором в этой книге он ни слова не говорит, а об иудаизме, именно о его развитии на хронологической шкале. И чем ближе к нашим дням, тем иудаизм в той части, которая предназначена не для избранников Яхве, все более становится похожим на ислам. Но я об этом уже достаточно написал.
И вдруг, в конце «вавилонского», перехваченного «персидским», пленением, в главе «Будущий Иерусалим» Ренан словами еврейского «Великого Анонима» проповедует: «Ариец, допускающий с самого начала, что боги несправедливы, не питает такого страстного желания добиться мирских благ. Он не принимает так всерьез утехи жизни. Увлеченный своей химерой загробной жизни (только такая химера может продвинуть на великие дела), ариец строит свой дом для вечности, семит же хочет, чтобы дом простоял, пока он жив». Чего же еще «хочет» семит? А вот: «Великий Аноним эпохи пленения, несомненно, один из героев истории человечества. Он упоен справедливостью. Его изображение служителя Ягве показывает нам картину самоотречения, доведенного до мученичества, и, вместе с тем, он видит верх благополучия в богатой жизни и долголетии. Его город, построенный из золота и драгоценных камней, господствует над всем миром и эксплуатирует его в свою пользу. Самому наслаждаться построенным домом, посаженным деревом, — вот к какому идеалу приходит этот гуманист». Как резюме Ренан пишет формулу: «Семит слишком верит в Бога; ариец слишком верит в вечного человека». Он понимает, что городит чушь, так как ему неизвестно, что думал «ариец». Ему известно, что думает, вернее, обязан думать исламист. Он это уже сообщил нам, смотри предыдущий параграф. Поэтому к «формуле» он представляет пояснение: «Обе концепции были необходимы для того, чтобы создать цивилизацию. Семит дал Бога; ариец дал бессмертие души. До сих пор еще не придумано средств обойтись без этих постулатов».
Самое главное, на что я хочу обратить внимание, это приписка «дум» семита, почти преобразованного в исламита, древнемуарийцу. Ведь если бы это было так, то чем бы тогда объяснил Ренан те же самые чувства презрения к смерти во блага загробной жизни, например, у исламитов алжирца, египтянина, эфиопа и так далее, которые даже близко рядом не сидели с арийцами? (За арийцев, напоминаю, Ренан считает афганцев). И когда афганские талибы громили из пушек древние арийские божества в 2001 году, они этим самым доказали, что об арийской нравственности они даже не помнят. И вся их «загробная жизнь» целиком и полностью исламского происхождения. Поэтому Ренан, используя «арийцев» тем самым как бы совершает прямой подлог.
Второе. Это не ариец «не питает страстного желания мирских благ, утех жизни, увлеченный загробной жизнью», а именно мусульманин. И именно ислам продвинул их на такие «великие дела» как уничтожение небоскребов в Нью–Йорке. Но «приписывать себе что–либо является самым страшным преступлением» – цитирую я вновь делящийся на две половинки иудаизм, который уже почти ислам. «Приписывать себе что–либо является самым страшным преступлением». «Немилосердное уничтожение всех предметов идолопоклонства и абсолютное иконоборство», с помощью пушек, добавлю я. Какой же это древний «аризм»? Это пока иудаизм, ибо «тот, кто говорит: благодаря моей собственной силе я доставил себе все это, тот как бы обкрадывает частицу славы Ягве». Но уже сильно проросший исламом.
И уж если говорить начистоту, то Ренан врет, что «семит слишком верит в Бога». Мусульманин верит в него гораздо больше. И врет Ренан, что «ариец слишком верит в вечного человека». Он верит, что в «той» жизни будет букашкой, или камнем, или аленьким цветочком, но никак не вечным человечком. Разница – большая.
И уж «картину самоотречения, доведенного до мученичества» у истинных евреев, не мусульман, никак нельзя сопоставить, как продолжение, с «верхом благополучия в богатой жизни и долголетии», с «городом, построенным из золота и драгоценных камней», «господством над всем миром и эксплуатацией его в свою пользу». Но Ренан же это делает, соединяет «огнь и пламя» с водой.
Наконец лозунг «Семит дал Бога; ариец дал бессмертие души. До сих пор еще не придумано средств обойтись без этих постулатов» — самый империалистический, самый гадкий и мерзкий из всех лозунгов, когда–либо звучавших или красовавшихся на стене. Семит действительно дал нам бога, воспользовавшись нашим детством, вложив в детскую игрушку – тротил или, вернее, мутагенный препарат, а попросту – плутоний, полураспад которого 40 тысяч лет. Полураспад!
Единого Яхве они придумали себе по необходимости, для содержания в кулаке разбросанные по миру пальцы. А нам он зачем, толкающимся вечно в очередях, спотыкающимся друг о друга, запирающимся друг от друга в своей избе, нагородившим кремлевских стен? Как ведь было хорошо, когда воровать идешь, молясь одному богу, а защищаешься от воровства с помощью другого. Идя на свидание, просишь Афродиту, возвращаясь со свидания, берешь в руки кувалду Гефеста. Собираешь виноград вместе с Артемидой, а «гуляешь» в компании с Вакхом или Сатиром. Еще лучше было, когда, идя на рыбалку, запираешь жену в вигваме, идя на охоту – моешься. Если хочешь насолить соседу, не стреляешь в него из лука, а всего–навсего подкидываешь в его огород свой выпавший зуб, или пописаешь на его ограду. Говорили, помогает. Так что самые лучшие времена были даже не при многобожии, а еще при магии.
Единого бога дали нам, действительно, евреи. Но с определенной, далеко идущей целью: создать империю на всей земле под управлением очередного дурака, действиями которого они бы управляли, невидимо и неслышимо для остальных дураков, то есть нас с вами. Но, подравшись между собой из–за сфер влияния на главного дурака Земли, вынуждены были все–таки пойти на ряд вер под водительством в каждой вере единого, но с разными именами бога. И хвалить именно за это евреев, я думаю, не надо. У них очень много других вещей, например, буквенная письменность, науки, искусства, за изобретение которых их действительно хвалить надо.
Единый бог евреям был просто необходим, и он у них прижился. А нам он не нужен, в нем нет необходимости, он насильно нам врученный. Доказать? Элементарно. Верующих у нас немного, и даже те, которые есть, верят и в бога и в магию одновременно, в магию даже больше. Идет такой верующий в церковь, а кошелек дома забыл, свечки покупать не на что. Так он воротиться боится, а воротится, так в зеркало глянет перед вторым выходом из дома, чтобы возвращение не подействовало плохо на цель, с которой он выходил в первый раз. А если ненароком встретит еще кошку черную поперек дороги перебежавшую, так он и в церковь не пойдет, так как твердо знает, что это бесполезно: удачи не будет. Возвращаясь же из церкви, забежит еще к колдунье, любимого приворожить, спину радикулитную поправить, «порчу» какую–нибудь снять. А цыганки в людных местах еще с голоду не перемерли, ворожить нам едва успевают. А уж рождество христово придет, и на валенки гадают, и на воск, и на кофейную гущу, и на записочки под подушку, и еще черт знает на что. А ведь все это – магия! Куда уж до нее Христу, хоть он ныне и под защитой чиновников государства Российского. А нам долдонят, дескать, «пережитки прошлого». Так эти пережитки уже Христа пережили, коммунистов пережили, и демократию переживут. Не знаем ведь, что завтра с нами в целом, и с каждым в отдельности, будет, а знать очень хочется, просто необходимо заглянуть в завтра.
Теперь о смерти и «той» жизни. Даже австралийские аборигены, американские индейцы, дальневосточные айны и так далее, все верят в том или ином виде в загробную жизнь, почитайте Фрэзера. И как это они догадались без арийцев до этой высшей математики? А евреи по Ренану не верят. Да быть этого не может. Мне просто лень копаться, а то бы я это и цитатами из других авторов доказал. Правда, может быть, меньше. Они умнее, поэтому хотят и на этом свете хорошо пожить, и на том не с хлеба на квас перебиваться. Вот Ренан и подумал, что евреи совсем в загробную жизнь не верят, тут все хотят получить. А я подумал как следует над этой проблемой, притом без всяких там «пассионарностей», «торсионных сил, помноженных «иные» поля» и прочих высокоумных штучек, и решил, что загробная жизнь выдумана для острастки. Как видели, в единого бога народ не очень озаботился верить. Вот и дадена ему убойная сила распоряжаться нами после гибели мозга. Доказать–то ни «за», ни «против» ничего невозможно, а страх, как говорится, он – всегда с нами. И нет никакой иной причины.
Вот тут–то единый бог и соединился со смертью, но и ему ее не миновать. Когда–нибудь.
Первый национал–социализм, который Ренан
принял за социализм
Израильтяне, которых Ренан, всех до единого, отправил на свалку истории, на самом деле мирно соседствовали с иудеями, и делали для себя совместными усилиями все лучше и лучше жизнь. И тут Ренан впервые почувствовал, что суп и мухи в одной тарелке – это не совсем то, что надо. Вот как он это выразил: «Ошибочно ли, или справедливо, но мы желаем, чтобы государство не вмешивалось в моральные, социальные и религиозные вопросы нашей жизни. Любовь к ближнему и право кажутся нам совершенно различными вещами. Быть может, на самом деле лучше, чтобы они в настоящее время были строго отделены друг от друга, но несомненно, что их соединение было некогда плодотворно».
Терпеть не могу, когда кто–то, исключая элиту евреев, смеет думать, что живет среди сплошных дураков. Особенно, если за таковых считают, например, австралийских аборигенов, северные народы, индейцев и прочих людей, искони избравших для себя несколько другой образ жизни. Прошлые поколения даже всей кучи нобелевских лауреатов тоже нельзя считать за дураков. А Ренан считает. И это огромный его минус. Он и привел его в национал–социализм. Ну, как можно говорить, что для тех дураков, которые жили 1000 лет назад, божественную литургию и юриспруденцию можно смешать так, чтобы был сплошной произвол, а вот во времена Ренана этого делать уже нельзя. Вот поэтому он и умер, так и не поняв всей красоты истинного Второзакония, подкрепленного «эпохой судей», именно поэтому он городил несусветную чушь, которая так меня обозлила.
Глава, из которой я только что привел цитату, называется «Первое появление социализма», у иудеев, разумеется. В подтверждение своей апологии «про социализм», до которого сами евреи не догадались, Ренан цитирует самого Ягве: «Не будет больше бедных среди вас, ибо Ягве будет вас благословлять, если только вы будете слушать его. Вы будете давать взаймы многим народам, а сами не будете испытывать потребности брать взаймы у других, вы будете господствовать над многими народами, а над вами никто не будет господствовать. Если же среди васокажется нищий из братьев ваших, в одном из городов вашихили в одной из ваших деревень, то не ожесточайте вашего сердца, не зажимайте ваших рук для вашегобедного брата. Но откройте ему руки ваши и давайте ему взаймы, в чем он нуждается, столько, сколько ему нужно. Остерегайтесь иметь в вашем сердце непристойную мысль: «Седьмой год (год прощения долгов) приближается» и взирать недоброжелательно на вашегобедного брата и не давать ему ничего – из опасения, чтобы он не воззвал к Ягве на вас, и чтобы вы не совершили грех. Лучше давайте ему взаймы, и пусть ваше сердце не скорбит об этом, ибо за это Ягве, ваш Господь, будет вас благословлять в трудах ваших и всех ваших предприятиях. Ибо бедные всегда будут в стране. Поэтому и я повелеваю вам: «Откройте ваши руки для ваших бедных и убогих в стране вашей».
Если это социализм, то, что тогда национал–социализм? Конечно, Ренан не дожил до национал–социализма Гитлера, но это абсолютно ничего не значит. Социалисты настоящие давно обосновались у Ренана на родине, еще до его рождения. И они–то как раз и говорили, что все нации должны быть равны, как и каждый человек в отдельности среди этих наций. Но не это главное, хотя Гитлер мог им гордиться. Главное состоит в том, что как Ренан не мог заметить, что этот отрывок – шедевр изящнейшей современной Ренануречи? Тут же так сильно пахнет современностью, что не почувствовать этого нельзя. И пусть хоть трижды прячут эту фразу в самый древний «папирус», она все равно будет торчать оттуда как шило из мешка. Другими словами, это та самая ретроспективная вставка для молодежи, о которой я немного выше говорил. И уж совершенно самое главное заключается в том, что евреи обнаглели. Тут нет никаких «всходов ислама в недрах иудаизма». Тут иудаизм чистейшей воды. Притом, иудаизм, проверенный опытом, колоссальными достижениями на ниве «жития за чужой счет», наглый и неприкрытый иудаизм, как знамя несущий свою наглость. И совсем недавний, так как я не люблю конкретных дат.
За это иудаизм по мере «совершенствования» цитаты получил свои многочисленные «изгнания», все более тяжкие, еврейские гетто, и как терновый венец – «холокост». Именно поэтому Гитлер уничтожал евреев, что они, будь они живы, никогда не дали бы ему воспользоваться их приведенной идеологией. Как говорится, что посеешь, то и пожнешь. Взявши меч, от меча и погибнет. И до сих пор евреи вздрагивают, особенно в печати и на TV, как только услышат о неонацизме.
Но я об этом не для евреев пишу, а для нынешних американцев. У них, конечно, далеко не еврейская идеология, которую я только что представил цитатой из Ренана, даже близко она не подходит к ней. Но вот что касается самоуверенности решать мировые проблемы палкой, то я это как раз и имел в виду. Поскромнее, мальчики. Вы так молоды еще. Хотя переустраиваете мир, по–моему, верно.
«Конец Израиля случайно совпадет
с моментом самого высшего расцвета Греции»
Введение
Эти слова взяты мной у Ренана, из его «Истории израильского народа» (с.592). Я уже сбился со счета, под кем только не были евреи. Предыдущая статья закончилась у меня на персидском владычестве, оно было десятым. Греки, значит, одиннадцатые, а впереди еще римляне. Не дают бедным евреям пожить в одиночку. Персов Ренан очень хвалит, шибко они дали большую волю своим рабам–израильтянам, такую волю, что стали писать по–еврейски, правда, это называлось по–арамейски. Вот как это описано им: «Эзра и Нехемия жили в век Перикла; они современники Геродота, Эсхила, Сократа и Гиппократа. В то время, как Израиль с радостью несет иго ахеменидов, в то время, как Ягве всецело поглощен заботой обратить сердце великого царя на благо своего народа, в то время, как еврей гордится званием виночерпия, лакея или шпиона персидского царя, — Греция ведет борьбу не на живот, а на смерть, разбивает Дария, Ксеркса и Артаксеркса и спасает цивилизацию.
Все это – сплошное словоблудие. И не только у Ренана, вообще словоблудие официальной истории, которую мы с детства выучили и теперь никак не можем расстаться. Как с собственной кожей, любимым напитком, героином или какой другой чертовщиной.
Я всегда говорил, что история не должна изучать войны, лучше изучать народы, их быт, нравы, торговлю. Но этого история не изучает, например, в торговле изучают только пряности, меха и шелка, тогда как основной предмет торговли соль, лес и рабы. Но я начал с войн. Вот и скажите мне, чтобы такая фигушка как Греция, причем не нынешняя по площади, а несколько островков и Пелопоннес, завоевала все вплоть до Индии. Реально ли это, будь у нее даже атомная бомба? Поэтому я о войнах больше даже не вспомню в этой статье.
У меня двигателем истории является торговля и евреи, ее выдумавшие. И не думайте, что торговлю легко выдумать. Вы, может быть, думаете, что и буквенную письменность придумать легко? К торговле у большинства народов, не считая входящих в них евреев, генетическое отвращение. Вы же чуть ли не каждый день слышите, дескать, лучше помру с голоду, чем пойду продавать. А чтобы торговать, надо очень хорошо знать язык и, главное, уметь им пользоваться. И желательно не один, если ты живешь, например, в Дагестане, в котором – за сорок языков. Без письменности можно все: охотиться, рыбачить, выращивать что–нибудь, даже в любви объясняться, одними глазами. Но в торговле без письменности нельзя, абсолютно. А так как торговлю выдумали евреи, то и буквенная письменность тоже их изобретение. И это изобретение так велико, что даже дважды ее не изобретешь, не говоря уже о каждом народе.
Изобретя торговлю и буквенную письменность (иероглифы придумали все, но это не письменность), евреи двинулись сквозь народы по берегу Аравийского моря в разные стороны, на восток и на запад. Долго ли, коротко, но эти два колена израилевы оказались друг напротив друга, даже не узнав друг друга вначале. Одни в Персии, которую я рассмотрел в статье «Две стороны медали», другие – на Босфоре. К этим приступаю в настоящей статье. И все, что я тут сказал без всяких доказательств, на самом деле доказано, но надо почитать другие мои работы. Доказательств – такая куча, что я даже не знаю, куда ее деть. За двадцать мегабайтов сплошного текста, даже без картинок, которые в основном мегабайты и жрут.
Однако надо рассказать свою версию этой истории, ибо она в корне отличается от общепринятой. Итак, Восточное колено евреев оказалось в Персии по своим торговым делам, и разделилось следующим образом. Одна часть во главе со своим Яхве и истинным Второзаконием, разругавшись с другой частью, пошло торговать дальше на север и организовывать Хазарский каганат, а оставшаяся в Персии часть с целью проникновения в персидскую власть подправила свою религию, и получился ислам. На этом исламе они перемешались с аборигенами и стали персами, нацией с очень высокой древней культурой.
Западное колено евреев прошествовало через Эфиопию и Египет до Александрии, от Александрии растеклось в обе стороны южного берега Средиземного моря. Особенностью этого колена, как, впрочем, и Восточного, было деление на иудеев и израильтян. Иудеи не меняли религию и с помощью Яхве все двигались и двигались вперед, впитываясь в поры народов и торгуя. Израильтяне же старались проникнуть в местную аборигенскую власть, подстраивая свою религию под требования власти над населением, чтоб оно было послушно и работало бесплатно на власть. В конце концов, ислам Восточного колена проник до Гибралтара, так как разделение у них на иудеев и израильтян произошло позднее. А авангард западных иудеев добрался, наконец, до Босфора. Восточные иудеи, как я говорил, приступили к созданию Хазарского каганата на добыче и транзите соли, а западные иудеи, оставив позади себя ислам израильтян, обосновались на Босфоре.
Через Босфор шел поток соли, леса и рабов в средиземноморскую Европу, все это было из будущей России. Ну, естественно, и немного других товаров, по мелочи – шелка, фарфор и прочие экзотические товары для богатых. Первое, что сделали евреи на Босфоре – это выстроили тройные высоченные стены, протянули железную цепь через Босфор, а конец ее намотали на ворот, спрятанный за этими тройными стенами. И перед каждым судном, проходящем пролив, эту цепь поднимали, перегораживая путь, и требовали денег или часть товара. Как вы понимаете, на весь Византий (город так и назывался, и никакой империи Византии не было) требовалось человек десять рабочих, крутить ворот. Все остальные пользовались этим трудом, вернее, его последствиями в виде пошлин, которые назначались прямо с потолка. Не хочешь платить, будешь стоять перед поднятой цепью вечно. Евреи – вечно при воде, хотя и вышли из пустыни, спустившись с безжизненного плато в прибрежную низину Аравийского моря.
Помня, где мы находимся на исторической шкале, цитирую Ренана дальше «про иудеев»: «Законодательство, вытекающее из таких предпосылок, естественно, не проникнуто терпимостью. Мероприятия, предпринятые для того, чтобы утверждать ягвеистический монотеизм, носят на себе отпечаток крайней суровости. В этом отношении Второзаконие мало отличается от кодекса доминиканской инквизиции XII и XIV веков. Истребление неверных, запрещение всяких сношений с ними, в особенности смешенных браков, исходя из того взгляда, что религиозные ереси возникают вследствие женских соблазнов, немилосердное уничтожение всех предметов идолопоклонства и абсолютное иконоборство. «Вы должны истреблять зло среди вас» – такова кровавая формула, которой мотивированы эти поведения».
Но это же прямой ислам, а вовсе не иудаизм, хотя он и написан как бы в иудейских книгах. Сами книги–то все эти с Востока. На котором ислам якобы еще не зародился. Насчет «Второзакония», которое отныне употребляет Ренан, скажу, что это просто подделка. Второзаконие – это просто декалог, формула, получаемая после длительных жизненных вычислений. И если кто–то хочет употребить понравившееся слово при обозначении совсем другого понятия, то это похоже на спрятанный в рукаве дополнительный козырный туз, за что можно схлопотать канделябром по голове.
Надо ли говорить, что приведенный Ренаном пример насчет «доминиканской инквизиции» тут и рядом не лежит. У меня есть еще одно неопровержимое доказательство того, что формула «Вы должны истреблять зло среди вас» предназначена не для элиты, а для одурманенного народа. Притом чисто восточного происхождения, а не «инквизиторского», предпочитающего костер. Я долго не мог понять истинной сущности метода казни «побивания камнями». В попавшейся мне на глаза литературе по этому поводу нагорожена сплошная чушь. Между тем это очень неудобный и неэффективный вид казни, на которую – затрачивают слишком много сил, КПД которых приближается к нулю. Одна только что упомянутая фраза открывает глаза на солидарное убийство, которое неэффективно в исполнении, зато сверх эффективно в объединении народа «во злобе», в направленной ловкой рукой злобе.
Но это же тоже чистый ислам. Точно так же как и очень многозначительные слова: не бросит камень в мою сторону. Или пусть попробует бросить. То есть пойдет против всех. В таких не «как–один–умрем» тоже следует кидать камни оптом. Но и это еще не все. Ренан пишет: «Можно содрогнуться при мысли, что в этих своего рода расследованиях достаточно лишь оговора двух или трех свидетелей, — с такой иллюзорной гарантией правильности их обвинения, как обязательство, что свидетели должны бросить первый камень(выделено мной). Два лица, согласившись между собой, могут погубить человека безвозвратно». Правило «первого камня» как и всех остальных камней, использовали не только на Востоке, но и сталинизм, и фашизм, и нацизм. То есть принудительные религии, религии страха.И неужели у Ренана не хватает ума это понять? Скорее, — совести. Ведь он такого высокого мнения о евреях, «давших миру Христа». Это, конечно, намного ниже, чем я о них думаю. Но все равно, высокоразвитым торговлей и общением евреям было бы слишком глупо приписывать изобретение насильственной религии для себя. Для иудаизма истинного Второзакония. Иудаизм в высшей степени доброволен, вот в чем его красота и долголетие. А для ислама и христианства – религии безграмотных дураков – это в самый раз. Так что, сам не зная того, Ренан пишет не об иудаизме, а зарождающемся в его недрах исламе.
Здесь я должен сделать отступление. Я везде криком кричу, что ненавижу хронологию. Она настолько запутана, что ни одной дате верить абсолютно и безусловно нельзя. Можно только говорить о том, что данное событие произошло ранее, а другое – позднее. Притом ни в коем случае это мнение нельзя обосновывать датами, а только – анализом, что другое событие не может произойти, не будь первого. В связи с этим я хочу немного расхолодить тех людей, которые верят, что все эти премудрости, например, выдал Соломон, или Моисей. Безусловно, как Первозаконие, так и Второзаконие создавались наощупь, многими людьми и постепенно, апробируя их и подправляя. Поэтому факт, что евреи заранее приписали себе первенство в мире, которое действительно давно уже существует, — обман. Они это делали так же постепенно, но вписывая эти мысли задним числом в «старые» книги тогда, когда эти мысли уже подтвердились практикой. Вот у них и вышло, что они все знали заранее, особенно это касается всяких там пророков. И это просто метод убеждения молодежи, которая на примере этого метода видит, что пророки не врут. А, значит надо делать так, как говорит рабе или ребе, я уже забыл, как он правильно называется. Поэтому такая убедительная религия не нуждается в насилии при внедрении в головы. Все же остальные религии, включая ислам, это религии для рабов, поденщиков и слуг. И они требуют принуждения, «охраны», «чистоты» и всяких там дополнительных штук в виде эсэсовцев, гэбэшников и «стражей ислама».
Ислам в сердце Израиля
Соломон умер, другие цари поцарствовали немного. И вот: «…несмотря на то, что север (Израиль – мое) не имел храма (он остался на юге, в Иудее – мое), подобного иерусалимскому, часто, когда заходит речь о религиозных делах этой местности, говорится о «доме Ягве», находящемся в Бетэле или Силоме. Обычай приносить туда первосборные плоды, уплачивать там десятину и являться три раза в год праздновать hag - мало–помалу становится регулярным».
Я это выписал единственно ради слова hag, которое кроме как «хадж» прочитать нельзя. И который «праздновался очень торжественно», «паломничество вообще было во вкусе колен израильских». Добавить больше здесь нечего.
Внедренное только что, приписывается вечности
Разделив первоначальный иудаизм на религию для рабов и на религию их хозяев, Ренан делает вид, что такое положение вещей было вечно. Оно, конечно, бывает так, что одни народы имеют одни склонности, а другие народы – другие склонности. Но не до такой же степени, чтобы вообще половина народов смотрела на жизнь как на раннее детство, а на смерть во славу Аллаха как на вечное блаженство «потом», а вторая половина смотрела на смерть как на окончательный расчет, после которого «ничего нет». И все, что положено, надо получить при «этой» жизни. И, если бы ислам создался сам собой, как говорится, из ничего, то это было бы понятно. Но в том то и дело, что я цитирую Ренана не про ислам, о котором в этой книге он ни слова не говорит, а об иудаизме, именно о его развитии на хронологической шкале. И чем ближе к нашим дням, тем иудаизм в той части, которая предназначена не для избранников Яхве, все более становится похожим на ислам. Но я об этом уже достаточно написал.
И вдруг, в конце «вавилонского», перехваченного «персидским», пленением, в главе «Будущий Иерусалим» Ренан словами еврейского «Великого Анонима» проповедует: «Ариец, допускающий с самого начала, что боги несправедливы, не питает такого страстного желания добиться мирских благ. Он не принимает так всерьез утехи жизни. Увлеченный своей химерой загробной жизни (только такая химера может продвинуть на великие дела), ариец строит свой дом для вечности, семит же хочет, чтобы дом простоял, пока он жив». Чего же еще «хочет» семит? А вот: «Великий Аноним эпохи пленения, несомненно, один из героев истории человечества. Он упоен справедливостью. Его изображение служителя Ягве показывает нам картину самоотречения, доведенного до мученичества, и, вместе с тем, он видит верх благополучия в богатой жизни и долголетии. Его город, построенный из золота и драгоценных камней, господствует над всем миром и эксплуатирует его в свою пользу. Самому наслаждаться построенным домом, посаженным деревом, — вот к какому идеалу приходит этот гуманист». Как резюме Ренан пишет формулу: «Семит слишком верит в Бога; ариец слишком верит в вечного человека». Он понимает, что городит чушь, так как ему неизвестно, что думал «ариец». Ему известно, что думает, вернее, обязан думать исламист. Он это уже сообщил нам, смотри предыдущий параграф. Поэтому к «формуле» он представляет пояснение: «Обе концепции были необходимы для того, чтобы создать цивилизацию. Семит дал Бога; ариец дал бессмертие души. До сих пор еще не придумано средств обойтись без этих постулатов».
Самое главное, на что я хочу обратить внимание, это приписка «дум» семита, почти преобразованного в исламита, древнемуарийцу. Ведь если бы это было так, то чем бы тогда объяснил Ренан те же самые чувства презрения к смерти во блага загробной жизни, например, у исламитов алжирца, египтянина, эфиопа и так далее, которые даже близко рядом не сидели с арийцами? (За арийцев, напоминаю, Ренан считает афганцев). И когда афганские талибы громили из пушек древние арийские божества в 2001 году, они этим самым доказали, что об арийской нравственности они даже не помнят. И вся их «загробная жизнь» целиком и полностью исламского происхождения. Поэтому Ренан, используя «арийцев» тем самым как бы совершает прямой подлог.
Второе. Это не ариец «не питает страстного желания мирских благ, утех жизни, увлеченный загробной жизнью», а именно мусульманин. И именно ислам продвинул их на такие «великие дела» как уничтожение небоскребов в Нью–Йорке. Но «приписывать себе что–либо является самым страшным преступлением» – цитирую я вновь делящийся на две половинки иудаизм, который уже почти ислам. «Приписывать себе что–либо является самым страшным преступлением». «Немилосердное уничтожение всех предметов идолопоклонства и абсолютное иконоборство», с помощью пушек, добавлю я. Какой же это древний «аризм»? Это пока иудаизм, ибо «тот, кто говорит: благодаря моей собственной силе я доставил себе все это, тот как бы обкрадывает частицу славы Ягве». Но уже сильно проросший исламом.
И уж если говорить начистоту, то Ренан врет, что «семит слишком верит в Бога». Мусульманин верит в него гораздо больше. И врет Ренан, что «ариец слишком верит в вечного человека». Он верит, что в «той» жизни будет букашкой, или камнем, или аленьким цветочком, но никак не вечным человечком. Разница – большая.
И уж «картину самоотречения, доведенного до мученичества» у истинных евреев, не мусульман, никак нельзя сопоставить, как продолжение, с «верхом благополучия в богатой жизни и долголетии», с «городом, построенным из золота и драгоценных камней», «господством над всем миром и эксплуатацией его в свою пользу». Но Ренан же это делает, соединяет «огнь и пламя» с водой.
Наконец лозунг «Семит дал Бога; ариец дал бессмертие души. До сих пор еще не придумано средств обойтись без этих постулатов» — самый империалистический, самый гадкий и мерзкий из всех лозунгов, когда–либо звучавших или красовавшихся на стене. Семит действительно дал нам бога, воспользовавшись нашим детством, вложив в детскую игрушку – тротил или, вернее, мутагенный препарат, а попросту – плутоний, полураспад которого 40 тысяч лет. Полураспад!
Единого Яхве они придумали себе по необходимости, для содержания в кулаке разбросанные по миру пальцы. А нам он зачем, толкающимся вечно в очередях, спотыкающимся друг о друга, запирающимся друг от друга в своей избе, нагородившим кремлевских стен? Как ведь было хорошо, когда воровать идешь, молясь одному богу, а защищаешься от воровства с помощью другого. Идя на свидание, просишь Афродиту, возвращаясь со свидания, берешь в руки кувалду Гефеста. Собираешь виноград вместе с Артемидой, а «гуляешь» в компании с Вакхом или Сатиром. Еще лучше было, когда, идя на рыбалку, запираешь жену в вигваме, идя на охоту – моешься. Если хочешь насолить соседу, не стреляешь в него из лука, а всего–навсего подкидываешь в его огород свой выпавший зуб, или пописаешь на его ограду. Говорили, помогает. Так что самые лучшие времена были даже не при многобожии, а еще при магии.
Единого бога дали нам, действительно, евреи. Но с определенной, далеко идущей целью: создать империю на всей земле под управлением очередного дурака, действиями которого они бы управляли, невидимо и неслышимо для остальных дураков, то есть нас с вами. Но, подравшись между собой из–за сфер влияния на главного дурака Земли, вынуждены были все–таки пойти на ряд вер под водительством в каждой вере единого, но с разными именами бога. И хвалить именно за это евреев, я думаю, не надо. У них очень много других вещей, например, буквенная письменность, науки, искусства, за изобретение которых их действительно хвалить надо.
Единый бог евреям был просто необходим, и он у них прижился. А нам он не нужен, в нем нет необходимости, он насильно нам врученный. Доказать? Элементарно. Верующих у нас немного, и даже те, которые есть, верят и в бога и в магию одновременно, в магию даже больше. Идет такой верующий в церковь, а кошелек дома забыл, свечки покупать не на что. Так он воротиться боится, а воротится, так в зеркало глянет перед вторым выходом из дома, чтобы возвращение не подействовало плохо на цель, с которой он выходил в первый раз. А если ненароком встретит еще кошку черную поперек дороги перебежавшую, так он и в церковь не пойдет, так как твердо знает, что это бесполезно: удачи не будет. Возвращаясь же из церкви, забежит еще к колдунье, любимого приворожить, спину радикулитную поправить, «порчу» какую–нибудь снять. А цыганки в людных местах еще с голоду не перемерли, ворожить нам едва успевают. А уж рождество христово придет, и на валенки гадают, и на воск, и на кофейную гущу, и на записочки под подушку, и еще черт знает на что. А ведь все это – магия! Куда уж до нее Христу, хоть он ныне и под защитой чиновников государства Российского. А нам долдонят, дескать, «пережитки прошлого». Так эти пережитки уже Христа пережили, коммунистов пережили, и демократию переживут. Не знаем ведь, что завтра с нами в целом, и с каждым в отдельности, будет, а знать очень хочется, просто необходимо заглянуть в завтра.
Теперь о смерти и «той» жизни. Даже австралийские аборигены, американские индейцы, дальневосточные айны и так далее, все верят в том или ином виде в загробную жизнь, почитайте Фрэзера. И как это они догадались без арийцев до этой высшей математики? А евреи по Ренану не верят. Да быть этого не может. Мне просто лень копаться, а то бы я это и цитатами из других авторов доказал. Правда, может быть, меньше. Они умнее, поэтому хотят и на этом свете хорошо пожить, и на том не с хлеба на квас перебиваться. Вот Ренан и подумал, что евреи совсем в загробную жизнь не верят, тут все хотят получить. А я подумал как следует над этой проблемой, притом без всяких там «пассионарностей», «торсионных сил, помноженных «иные» поля» и прочих высокоумных штучек, и решил, что загробная жизнь выдумана для острастки. Как видели, в единого бога народ не очень озаботился верить. Вот и дадена ему убойная сила распоряжаться нами после гибели мозга. Доказать–то ни «за», ни «против» ничего невозможно, а страх, как говорится, он – всегда с нами. И нет никакой иной причины.
Вот тут–то единый бог и соединился со смертью, но и ему ее не миновать. Когда–нибудь.
Первый национал–социализм, который Ренан
принял за социализм
Израильтяне, которых Ренан, всех до единого, отправил на свалку истории, на самом деле мирно соседствовали с иудеями, и делали для себя совместными усилиями все лучше и лучше жизнь. И тут Ренан впервые почувствовал, что суп и мухи в одной тарелке – это не совсем то, что надо. Вот как он это выразил: «Ошибочно ли, или справедливо, но мы желаем, чтобы государство не вмешивалось в моральные, социальные и религиозные вопросы нашей жизни. Любовь к ближнему и право кажутся нам совершенно различными вещами. Быть может, на самом деле лучше, чтобы они в настоящее время были строго отделены друг от друга, но несомненно, что их соединение было некогда плодотворно».
Терпеть не могу, когда кто–то, исключая элиту евреев, смеет думать, что живет среди сплошных дураков. Особенно, если за таковых считают, например, австралийских аборигенов, северные народы, индейцев и прочих людей, искони избравших для себя несколько другой образ жизни. Прошлые поколения даже всей кучи нобелевских лауреатов тоже нельзя считать за дураков. А Ренан считает. И это огромный его минус. Он и привел его в национал–социализм. Ну, как можно говорить, что для тех дураков, которые жили 1000 лет назад, божественную литургию и юриспруденцию можно смешать так, чтобы был сплошной произвол, а вот во времена Ренана этого делать уже нельзя. Вот поэтому он и умер, так и не поняв всей красоты истинного Второзакония, подкрепленного «эпохой судей», именно поэтому он городил несусветную чушь, которая так меня обозлила.
Глава, из которой я только что привел цитату, называется «Первое появление социализма», у иудеев, разумеется. В подтверждение своей апологии «про социализм», до которого сами евреи не догадались, Ренан цитирует самого Ягве: «Не будет больше бедных среди вас, ибо Ягве будет вас благословлять, если только вы будете слушать его. Вы будете давать взаймы многим народам, а сами не будете испытывать потребности брать взаймы у других, вы будете господствовать над многими народами, а над вами никто не будет господствовать. Если же среди васокажется нищий из братьев ваших, в одном из городов вашихили в одной из ваших деревень, то не ожесточайте вашего сердца, не зажимайте ваших рук для вашегобедного брата. Но откройте ему руки ваши и давайте ему взаймы, в чем он нуждается, столько, сколько ему нужно. Остерегайтесь иметь в вашем сердце непристойную мысль: «Седьмой год (год прощения долгов) приближается» и взирать недоброжелательно на вашегобедного брата и не давать ему ничего – из опасения, чтобы он не воззвал к Ягве на вас, и чтобы вы не совершили грех. Лучше давайте ему взаймы, и пусть ваше сердце не скорбит об этом, ибо за это Ягве, ваш Господь, будет вас благословлять в трудах ваших и всех ваших предприятиях. Ибо бедные всегда будут в стране. Поэтому и я повелеваю вам: «Откройте ваши руки для ваших бедных и убогих в стране вашей».
Если это социализм, то, что тогда национал–социализм? Конечно, Ренан не дожил до национал–социализма Гитлера, но это абсолютно ничего не значит. Социалисты настоящие давно обосновались у Ренана на родине, еще до его рождения. И они–то как раз и говорили, что все нации должны быть равны, как и каждый человек в отдельности среди этих наций. Но не это главное, хотя Гитлер мог им гордиться. Главное состоит в том, что как Ренан не мог заметить, что этот отрывок – шедевр изящнейшей современной Ренануречи? Тут же так сильно пахнет современностью, что не почувствовать этого нельзя. И пусть хоть трижды прячут эту фразу в самый древний «папирус», она все равно будет торчать оттуда как шило из мешка. Другими словами, это та самая ретроспективная вставка для молодежи, о которой я немного выше говорил. И уж совершенно самое главное заключается в том, что евреи обнаглели. Тут нет никаких «всходов ислама в недрах иудаизма». Тут иудаизм чистейшей воды. Притом, иудаизм, проверенный опытом, колоссальными достижениями на ниве «жития за чужой счет», наглый и неприкрытый иудаизм, как знамя несущий свою наглость. И совсем недавний, так как я не люблю конкретных дат.
За это иудаизм по мере «совершенствования» цитаты получил свои многочисленные «изгнания», все более тяжкие, еврейские гетто, и как терновый венец – «холокост». Именно поэтому Гитлер уничтожал евреев, что они, будь они живы, никогда не дали бы ему воспользоваться их приведенной идеологией. Как говорится, что посеешь, то и пожнешь. Взявши меч, от меча и погибнет. И до сих пор евреи вздрагивают, особенно в печати и на TV, как только услышат о неонацизме.
Но я об этом не для евреев пишу, а для нынешних американцев. У них, конечно, далеко не еврейская идеология, которую я только что представил цитатой из Ренана, даже близко она не подходит к ней. Но вот что касается самоуверенности решать мировые проблемы палкой, то я это как раз и имел в виду. Поскромнее, мальчики. Вы так молоды еще. Хотя переустраиваете мир, по–моему, верно.
«Конец Израиля случайно совпадет
с моментом самого высшего расцвета Греции»
Введение
Эти слова взяты мной у Ренана, из его «Истории израильского народа» (с.592). Я уже сбился со счета, под кем только не были евреи. Предыдущая статья закончилась у меня на персидском владычестве, оно было десятым. Греки, значит, одиннадцатые, а впереди еще римляне. Не дают бедным евреям пожить в одиночку. Персов Ренан очень хвалит, шибко они дали большую волю своим рабам–израильтянам, такую волю, что стали писать по–еврейски, правда, это называлось по–арамейски. Вот как это описано им: «Эзра и Нехемия жили в век Перикла; они современники Геродота, Эсхила, Сократа и Гиппократа. В то время, как Израиль с радостью несет иго ахеменидов, в то время, как Ягве всецело поглощен заботой обратить сердце великого царя на благо своего народа, в то время, как еврей гордится званием виночерпия, лакея или шпиона персидского царя, — Греция ведет борьбу не на живот, а на смерть, разбивает Дария, Ксеркса и Артаксеркса и спасает цивилизацию.
Все это – сплошное словоблудие. И не только у Ренана, вообще словоблудие официальной истории, которую мы с детства выучили и теперь никак не можем расстаться. Как с собственной кожей, любимым напитком, героином или какой другой чертовщиной.
Я всегда говорил, что история не должна изучать войны, лучше изучать народы, их быт, нравы, торговлю. Но этого история не изучает, например, в торговле изучают только пряности, меха и шелка, тогда как основной предмет торговли соль, лес и рабы. Но я начал с войн. Вот и скажите мне, чтобы такая фигушка как Греция, причем не нынешняя по площади, а несколько островков и Пелопоннес, завоевала все вплоть до Индии. Реально ли это, будь у нее даже атомная бомба? Поэтому я о войнах больше даже не вспомню в этой статье.
У меня двигателем истории является торговля и евреи, ее выдумавшие. И не думайте, что торговлю легко выдумать. Вы, может быть, думаете, что и буквенную письменность придумать легко? К торговле у большинства народов, не считая входящих в них евреев, генетическое отвращение. Вы же чуть ли не каждый день слышите, дескать, лучше помру с голоду, чем пойду продавать. А чтобы торговать, надо очень хорошо знать язык и, главное, уметь им пользоваться. И желательно не один, если ты живешь, например, в Дагестане, в котором – за сорок языков. Без письменности можно все: охотиться, рыбачить, выращивать что–нибудь, даже в любви объясняться, одними глазами. Но в торговле без письменности нельзя, абсолютно. А так как торговлю выдумали евреи, то и буквенная письменность тоже их изобретение. И это изобретение так велико, что даже дважды ее не изобретешь, не говоря уже о каждом народе.
Изобретя торговлю и буквенную письменность (иероглифы придумали все, но это не письменность), евреи двинулись сквозь народы по берегу Аравийского моря в разные стороны, на восток и на запад. Долго ли, коротко, но эти два колена израилевы оказались друг напротив друга, даже не узнав друг друга вначале. Одни в Персии, которую я рассмотрел в статье «Две стороны медали», другие – на Босфоре. К этим приступаю в настоящей статье. И все, что я тут сказал без всяких доказательств, на самом деле доказано, но надо почитать другие мои работы. Доказательств – такая куча, что я даже не знаю, куда ее деть. За двадцать мегабайтов сплошного текста, даже без картинок, которые в основном мегабайты и жрут.
Однако надо рассказать свою версию этой истории, ибо она в корне отличается от общепринятой. Итак, Восточное колено евреев оказалось в Персии по своим торговым делам, и разделилось следующим образом. Одна часть во главе со своим Яхве и истинным Второзаконием, разругавшись с другой частью, пошло торговать дальше на север и организовывать Хазарский каганат, а оставшаяся в Персии часть с целью проникновения в персидскую власть подправила свою религию, и получился ислам. На этом исламе они перемешались с аборигенами и стали персами, нацией с очень высокой древней культурой.
Западное колено евреев прошествовало через Эфиопию и Египет до Александрии, от Александрии растеклось в обе стороны южного берега Средиземного моря. Особенностью этого колена, как, впрочем, и Восточного, было деление на иудеев и израильтян. Иудеи не меняли религию и с помощью Яхве все двигались и двигались вперед, впитываясь в поры народов и торгуя. Израильтяне же старались проникнуть в местную аборигенскую власть, подстраивая свою религию под требования власти над населением, чтоб оно было послушно и работало бесплатно на власть. В конце концов, ислам Восточного колена проник до Гибралтара, так как разделение у них на иудеев и израильтян произошло позднее. А авангард западных иудеев добрался, наконец, до Босфора. Восточные иудеи, как я говорил, приступили к созданию Хазарского каганата на добыче и транзите соли, а западные иудеи, оставив позади себя ислам израильтян, обосновались на Босфоре.
Через Босфор шел поток соли, леса и рабов в средиземноморскую Европу, все это было из будущей России. Ну, естественно, и немного других товаров, по мелочи – шелка, фарфор и прочие экзотические товары для богатых. Первое, что сделали евреи на Босфоре – это выстроили тройные высоченные стены, протянули железную цепь через Босфор, а конец ее намотали на ворот, спрятанный за этими тройными стенами. И перед каждым судном, проходящем пролив, эту цепь поднимали, перегораживая путь, и требовали денег или часть товара. Как вы понимаете, на весь Византий (город так и назывался, и никакой империи Византии не было) требовалось человек десять рабочих, крутить ворот. Все остальные пользовались этим трудом, вернее, его последствиями в виде пошлин, которые назначались прямо с потолка. Не хочешь платить, будешь стоять перед поднятой цепью вечно. Евреи – вечно при воде, хотя и вышли из пустыни, спустившись с безжизненного плато в прибрежную низину Аравийского моря.