Страница:
Вероятность такой участи для каждого своего информатора, члена сети или помощника нелегал непременно высчитывает.
Захваченный с поличным предатель - это вражеский, даже в мирное время, агент, которого, как считается, следует обезвредить таким образом, чтобы у него не оставалось шансов на продолжение гнусной деятельности. Высшая мера наказания в форме смертной казни была и является общепринятой и вполне законной мерой, в особенности в условиях чрезвычайного положения, скажем, во время войны. Но она же может оказаться и в высшей мере нецелесообразной, политически неразумной и необоснованной в контексте сложного комплекса противоборств и сотрудничества разведывательных сообществ, правительственных и частных, как в отдельной стране, так и во всем мире. Некоторые предатели на самом деле слишком опасны, чтобы оставлять их живыми, и все же их жизни порою ценнее, чем уход в небытие.
Скажем, в случае раскаяния. Разумеется, не перед Всевышним. Предателю, если у него есть желание задержаться на грешной земле, предлагают покаяться отнюдь не перед священником или в церковной исповедальне. Он должен наполнить "покаяние" реальным содержанием, купить свою индульгенцию в камере для допросов. Раскаяние для шпиона по найму - сделка, которую новые властелины его судьбы предлагают ему совершить по выгодной и ему, и им коммерческой формуле: "Прибыль выше затрат". Маржа самого шпиона в этом случае и ничтожна, и огромна - замена смертной казни на пожизненное, а там, в зависимости от его "кредитоспособности", то есть практической значимости его "раскаяния" и на иной срок. Зависит от согласия работать против бывшего работодателя или подрядчика, во-первых, и от информационной и контактной "кредитоспособности" пленника или, другими словами, полезности для тех, кто захватил его, во-вторых.
Шпион, информатор или помощник которого ещё только может попасться, заранее взвешивает варианты возможного поведения этого человека после ареста. На что он решится, попав под допросы? Способен ли торговаться, выдерживать принуждение, включая пытки, и соблазны, насколько ослабнет его психика в тюрьме, когда тело будет "истекать временем" как кровью?
Это сложные и трудные вопросы, на которые ответы редко находятся. А в путанных и непредсказуемых по последствиям обстоятельствах ничего не остается, как прибегнуть к заповедям патриархов. В шпионском же пересказе библии их на одну больше. Одиннадцатая по счету и не очень вдохновляющая, она гласит: "Не попадись!"
Раздел Шестой "КУЛЬТУРНЫЙ ШОК"
1
На Алексеевских информационных курсах имени профессора А. В. Карташева мастер-класс "Терроризм как культурный шок" вел старичок Сирилл Клинско. Говорили, будто он последний из княжеской династии, ведущей происхождение от Калиты и владевшей подмосковным Клином. Кому и когда служил по своей нынешней специальности опростившийся владетельный потомок, трудно было сказать. Биографии, как и полагается международному агенту высокого класса, он, конечно, не имел.
Первое занятие князь начал с изречения и опроса. Воздел тряский от ветхости обрубок указательного пальца - остальные до косточек на ладонях были сожжены, судя по рубцам, кислотой, скорее всего, под пыткой - и изрек: "Лучшие из террористов - те, кто беззаветно, до смертного конца преданы святому делу справедливости и по велению совести мученически борются со скверной, разъедающей человеческие души". Затем попросил поднять руки считающих себя совестливыми, чтобы запомнить, как он сказал, в лицо, а имеющих склонность к мученическому искоренению скверны - покинуть мастер-класс и больше не появляться.
Никто не шелохнулся. Потом некоторые, как бы оправдываясь, говорили, что сделали это из лицемерия - князь ведь явно шутил. И до сих пор иногда приходит мысль: да так ли действительно?
По-русски Клинско говорил с акцентом, преподавал на французском, а национальность, как штрих личностной идентификации, я думаю, некогда отбросил преднамеренно и навсегда. Абсолютный агент, да ещё специалист по террору, диггер, спускающийся глубоко и далеко в путаные и страшные лабиринты потайных связей фанатиков, должен соответствовать формуле Маяковского - быть облаком в штанах.
Агент с княжеским титулом специализировался на опасных изысканиях по наследству. Его предки, начиная с прадеда, расследовали терракты в России, Европе и Америке. Дед, жандармский генерал, приходился родственником капитану Рудневу, командиру знаменитого "Варяга". Возможно, по этой причине "прэнс Сирилл" прибегал к флотской аналогии и при этом тихоокеанской. В разгромах русских при Цусиме и американцев в Перл-Харборе в ХХ веке Клинско усматривал кальку для массовых террактов XXI века - абсолютная беспомощность разведывательных структур, уничтожение или захват судов-гигантов, воздушных и морских, а также небоскребов, немыслимых в контексте гибели или попадания в трофеи, психологические шоки "масштаба Хиросимы и Чернобыля" у населения и легенды о могуществе и неуязвимости мистической личности, поражающей города, флоты и самолеты... Следующий шаг развития терроризма - ядерное, химическое или биологическое нападение регионального масштаба, план и организацию которого готовит Император Зла в эти минуты, именно сейчас, пока мы рассиживаемся в своей аудитории.
Мэтр теории и практики антитеррора утверждал, что следует различать "террор" и "терроризм". Первый - это право имеющих власть устрашать и подавлять политических и иных противников без суда всеми доступными силовыми методами. Второе - такая же реакция недовольных и угнетенных. А поскольку и то, и другое напрямую связано с политикой, ни один более или менее крупный террористический акт в конце XX и начале XXI веков, да и ранее, был бы невозможен без поддержки или попустительства спецслужб.
Практику институционального террора, то есть, открыто и силами правительственной спецслужбы, ввел Ленин. Еще в молодости он осудил метод своего старшего брата, террориста с более узким мышлением, из дремучих идеалистов, выдвигавшего на первый план необходимость уничтожения единичных деятелей, именно их и только их. Ленин предсказал: "Мы пойдем иным путем".
Что имел в виду революционер, тело которого, превращенное в мумию, уложено под пирамидой в середине кладбища, устроенного на территории бывшего рынка на Красной площади в Москве?
После Первой мировой войны в процессе развития и совершенствования терроризма наступил качественно новый этап в соответствии с программой, которую, как считал князь Клинско, Ленин изложил в книге "Государство и революция". Террор поднимался на правительственный уровень, стал оплачиваться из госбюджета, а террор индивидуальный или в составе банды перешел в разряд уголовных деяний. Хотя, конечно, уголовный терроризм перерождается при определенных условиях в отстрел не только криминальных, но и чиновных авторитетов... Как бы там ни было, рыба, говорил Клинско, ищет где глубже, и контингент, предрасположенный устанавливать справедливость быстро и силой, ринулся на госслужбу сначала в красной России, потом в черной Италии и затем коричневой Германии. Почин террора с помощью спецслужб был сделан. Его занесло даже в оплот демократии, США, во времена "охоты на коммунистов", затеянной сенатором Маккарти после Второй мировой войны.
Начиная с 1960-х авторитарные режимы в Европе и отчасти в Азии, Африке и Латинской Америке начали уходить в прошлое. К концу 1980-х демократия поставила политиков в большую зависимость от избирателей. Кровь этих избирателей обретала цену в расчетах практиков терроризма: терракт массового поражения мог привести к падению режима, не сумевшего защитить население, и, таким образом, становился эффективным политическим оружием.
Самой кошмарной "историей из будущего", как назывались у Клинско футуристические сценарии "террористических чернобылей XXI века", из всех услышанных от него был проект "Хиросима-2". Событию предстояло случиться "золотой осенью в Подмосковье". Дряхлый князь, мучимый, возможно, ностальгией - наследственной, конечно, поскольку никогда, во всяком случае, формально, не приезжал в Россию, для начала живописал "прекрасное бабье лето", повторяя, видимо, прочитанное в туристском путеводителе, "в районе Московского моря". 26 сентября 2008 года около 6 часов утра US Atomic Energy Detection System - американская система обнаружения атомных взрывов и катастроф - сообщает о зафиксированном на этом море, в 120 километров к северу от Москвы, взрыве ядерного устройства, оцениваемого в тротиловом эквиваленте в 12 килотонн. Примерно такой же мощности, как и бомба, сброшенная на Хиросиму в 1945 году.
Белый Дом немедленно связывается с Кремлем и своим посольством в Москве. Но и несколько часов спустя "советские" (занятие проводилось в 1980-х годах - В.С.) не в состоянии оценить обстановку и ущерб. Жесткие рамки информационной секретности блокировали источники. Ступор в Политбюро и ЦК КПСС, миллионы мечущихся беженцев, грабежи и побоища на бензоколонках, парализованные, с летящими под откос поездами железные дороги, хаотичные, беспорядочные взлеты сотен самолетов на аэродромах. Ветры разносят радиацию, превращая в опасные помойки стратегические запасы продовольствия.
За полчаса до взрыва в посольства и консульства США по всему миру поступили факсы и телеграммы, подписанные десятком или больше террористических объединений - французской "Аксьон директ", баскской ЭТА, ирландской ИРА, бретонской ФОБ, немецкой "Красной Армией", итальянскими "Красными бригадами", "Японской Красной Армией", ближневосточными "Хезболлах", "Братья-мусульмане", "Исламский Легион", а также "Пенджабскими львами". Текст: "Взрыв в Подмосковье - только показательный. Россия, где население равнодушно к судьбе правителей, а правители - к его судьбе, не цель. Произведенный взрыв - доказательство наличия атомных зарядов у Всемирной Лиги Борцов. Следующие взрывы, тройной мощности по сравнению с московским, будут произведены в Нью-Йорке, Глазго, Сингапуре, Тель-Авиве, Тулоне, Гибралтаре, Кельне и Дубае. Эти города - уже прямые цели. Последует крах политических, военных и финансовых структур многих стран, население которых, возмущенное беспомощностью своих правительств, призовет тех из нас..."
Сирилл Клинско не вдавался в подробности что именно и к какому сроку потребует Всемирная Лига Борцов от Вашингтона. Это не имело отношения к существу "игры" на основе предложенных князем чудовищных вводных. Курсантам предлагалось обсудить стратегию и тактику внедрения агентуры, как правительственной, так и частной, в террористические группировки и выше, до уровня тщательно законспирированной Всемирной Лиги Борцов с целью получения о ней полной информации, а также "упредительного нанесения удара изнутри". Исходить в решении задачи следовало из оценок, как говорил Клинско, террористических групп, "наиболее перспективных" с точки зрения проведения террактов "типа 2008 года", то есть таких, "за которыми будущее".
Преподаватель в качестве "перспективных" предлагал на выбор несколько группировок из стран Ближнего и Дальнего Востока, Сибири и Поволжья, а также Европы вроде албанских, боснийских, французских, немецких и шведских, охваченных поветрием "евроислама". Нелегалам, проникающим в группировки, ставились три задачи. Первая: получение и передача информации о направлении готовящихся террористических акций - страна, район, конкретный объект, источники получения и характеристика применяемых средств массового уничтожения, исполнители и так далее. Вторая: проникать в аппарат подрывных организаций, анализировать методы противника и выявлять "кротов", внедряемых террористами в правительственные спецслужбы. Третья: скрытно оказывать поддержку полицейским службам стран или районов, где базируется террористическая группировка-объект проникновения.
Сложность проникновения в террористические группы и вербовки внутри их агентуры, считал Сирилл Клинско, связана с тем, что главари групп в отличие от разведывательных организаций, где подчинение "вертикально", используют "горизонтальные" боевые порядки. Они не образуют объединенного командования или координационного центра, согласовывают действия только электронными средствами связи, а их боевики - "типа Клинекс", вроде одноразовых салфеток, выпускаемых фирмой с таким названием. Под "одноразовыми салфетками" Клинско имел в виду фанатиков, которых употребляют, скажем, для единственного взрыва и списывают в "герои-мученики". Конспирация доведена до такой степени, что о руководителях группировок ничего, даже имен, не известно бойцам в ячейках. Взаимная изоляция ячеек, а также между бойцами внутри - абсолютна. Лишний вопрос или взгляд грозит смертной казнью.
Предоперационная неуязвимость террориста объясняется тем, что он убивает не ради денег, то есть неподкупен. Терроризм на уровне исполнителей - удел молодых, готовых принять мученичество, стать символом героической жертвенности. Смертников вербуют по всему миру, где придется, среди идеалистов, обездоленных, впавших в отчаяние, и только таких, которые в силу недалекого ума или религиозной зашоренности не догадаются, какой кукловод дергает нитки, приводящие их в движение. Завербованные верят, что работают на благородную организацию и во имя святого дела, которые их командир или лидер воплощает в единственном лице "из соображений конспирации". Террорист, который "знает в лицо вождя", представляется человеком не в своем уме. Если он сподобился узреть духовного лидера, это значит одно - с этой минуты он абстракция, мертвец без имени и обличья.
В таком театре марионеток, считал Клинско, ставят пьесы и подбирают одноразовых актеров государственные спецслужбы, порою сразу несколько и независимо друг от друга. Они же манипулирует журналистами и запускает слухи. Правда, без всяких гарантий, что актеры, со своей стороны, не дурят "фирмы", а "использование салфеток" не пойдет однажды в ином, неожиданном направлении. Типичная ситуация, когда хвост вертит собакой.
"Клинокс"-террористы не дают показаний. Еще совершая преступление, они уже - трупы. После терракта с устройством взрыва не остается и их, только разорванные куски тела, которые практически невозможно идентифицировать. Если удается захватить террориста или внедрить в ячейку агента, проясняется не многое. В изолированной и разобщенной горстке людей каждый по отдельности и втайне от другого знает свою крохотную частичку правды, которая сама по себе, в отрыве от остальных частичек правды, не дает возможности хотя бы предположить, как готовился совершенный терракт или каков план следующей акции. Заполучить даже задним числом разрозненные детали, из которых можно выстроить последовательность в действиях заговорщиков - несбыточная мечта. "Прэнс Сирилл" попытался однажды дотянуться до таких кончиками пальцев, да еще, как он сказал, в кромешной тьме, и ему просто отожгли их до культей.
Главарь террористов в отличие от шефа шпионской сети не обволакивается тайной. Он всегда - человек из громкой легенды. Мистика вокруг мерзавца обязательная приправа к нарастающим слухам о его несокрушимости, прозорливости и неуловимости. Благодаря телевидению и газетам он изо дня в день на уме у каждого в качестве универсального страшилы. Могущество, богатство, убежденность в правоте и торжестве своего дела, а также сверхчеловеческие качества и святость "Террориста-номер-один" несоизмеримы с тем, какими неотесанными и коррумпированными пентюхами предстают в глазах общественности представители верхушки, да и низов разведывательных и силовых структур.
Менеджеры шоу-бизнеса гордятся своей профессиональной поговоркой: "Что бы ни случилось, представление продолжается!" Миф об Императоре Зла так же безостановочно раскручивается, звучит изо дня в день громче и громче, по нарастающей, на грани фола. Даже смерть чудовища, если такое случится, не оборвет легенды. Об этом предупреждают заранее. На снимках в прессе и на экранах телевизоров "на всякий случай" время от времени появляется нежное, одухотворенное лицо юноши, наследника, который поднимет автомат, если он выпадет из рук отца, деда, прадеда...
В начале 90-х прошлого тысячелетия, когда Сирилл Клинско вел свой мастер-класс на Алекссевских курсах, ещё только предстояло состояться точечным ударам террористов из "Братства Усама бен Мохаммед бен Авад бен Ладен" по посольствам США в Африке, Всемирному торговому центру в Нью-Йорке 26 февраля 1996 года и 11 сентября 2001 года, в поезде Парижского метро, базам США в Саудовской Аравии, в Косово, на Филиппинах, в Лондоне и в других местах. Но прототип лидера "Аль-Кайеда" (в переводе - "Организация", В.С.) существовал. Под именем Сабри Кхалил аль-Банна в 1976 году возникало уже нечто подобное: палестинец, известный также под кличкой "Абу Нидал", "слава" которого загремела с экранов телевизоров и на страницах прессы.
Действительно, говорил Клинско, спецслужбы располагали свидетельствами того, что человек по имени Сабри Кхалил аль-Банна существует, что он причастен к Организации Освобождения Палестины и что он имел от рождения второе имя - Абу Нидал. И все же, сами по себе, эти факты вряд ли были достаточны для подтверждения былей и небылиц, а также всевозможных догадок относительно "героя". Выложить надежную мозаику жизни Абу Нидала имевшиеся данные не позволяли. При сопоставлении и перепроверках они либо не согласовывались, либо противоречили друг другу. И уж никак не выводили на продолжение легенды о Сабри Кхалил аль-Банна под именем Абу Нидал. В сумеречной зоне этого разрыва все было возможно, любые предположения подходили, но слишком мало, если совсем ничего, прощупывалось такого, что можно было бы проверить или достоверно утверждать. Единственное, что, по мнению Сирилла Клинско считалось достоверным, так это наличие некоей личности, которая заявляет, что её зовут Абу Нидал и про которую говорят, что раньше эта личность носила имя Сабри Кхалил аль-Банна. Остальное же мрак догадок и предположений.
Спецслужбам и мировой прессе подсовывалось мастерски скроенное по тщательно разработанному дизайну пугало, про которого гадали: является ли настоящий Сабри аль-Банна настоящиим Абу Нидалом или первый давно умер, а второй - миф и, возможно, что и наоборот? И кого именно видели попеременно то в Дамаске, то в Триполи, то где-то ещё и куда затем этот "кто-то" под именем Абу Нидал направит свои стопы согласно сценарию, который для него пишется каким-то хозяином? Варианты других теорий о том, что Сабри аль-Банна погиб, сдался израильским властям и стал их агентом только усложняли мистификацию и подогревали, но не подтверждали десятки догадок.
Определенным и не вызывающим сомнения фактом было лишь то, что с именем Абу Нидал увязывались все терракты, совершавшиеся "клинексовыми" террористами. Но и увязка эта делалась как бы по наитию: объективных свидетельств о связи хотя бы одного из таких террористов с реально существующим, из плоти и крови Абу Нидалом или о том, что террористы получали приказы именно от него, не было. "Борцы за свободу", не ведая того, могли работать и на любое из мировых разведывательных агентств, вообще на кого угодно, имевшего веские причины создавать чудовищное пугало, скажем, с целью заполучить финансовую помощь или повод для воздушной бомбардировки.
Кто действительно руководил смертниками, известными как "группа Абу Нидала" так и оставалось загадкой. Впрочем, Сирилл Клинско допускал существование ответа и на нее. Разведывательные и подрывные агентства, говорил князь, проделывали то же самое, что и "группа" на заре существования организованного шпионажа. Лишь фигуранты, факты и методы менялись и меняются из века в век. Только главный вопрос, на который следует искать ответ, остается неизменным: "Кому это выгодно?"
Кошмар 11 сентября 2001 года назвали "культурным шоком" и провозгласили этот день концом ХХ века. Политики датировали им начало Третьей мировой войны, войны на этот раз против глобального терроризма...
Они сделали это с большим опозданием. Подобные кошмары, хотя и меньшего масштаба, начались раньше и в течение последнего десятилетия только набирали масштабность. Сирилл Клинско вызывал едва скрываемые улыбки, когда говорил в 1980-е годы, что террор инициирован отнюдь не бедными и обездоленными. Зачинщики - "новые" разбогатевшие на нефти и своем географическом положении страны, которые через собственные спецслужбы используют террористов в качестве повода для нового, постиндустриального передела мира. Взрывы - это "сопутствующий товар" глобализации, понимаемой на Востоке несколько иначе, чем на Западе.
В 1991 году знамя, выпавшее из рук пугала, именовавшегося Абу Нидал, подхватил новый "Террорист-номер-один", Усама бен Ладен, вернувшийся из Афганистана, где он сражался против Советской армии. Слова князя Клинско о том, что все в подпольном мире разведки и терроризма возвращается на круги своя, подтвердились в очередной раз. Стандартное использование "одноразовых" боевиков осталось неизменным, хотя появилось и нечто новое: "герой", Император Зла - уже не обездоленный палестинец, а богатейший человек и подданный самой защищаемой Западом страны - Саудовской Аравии.
Пророчество князя Клинско сбылось. Не все миллиардеры, в особенности из "новых", понимают глобализацию на один и тот же манер.
"Легион бен Ладена", как и группировка Абу Нидала в свое время, идет на гибель своих бойцов, никогда не стремится предотвратить её, а стало быть, у него нет необходимости вызволять пленных.
Это расходится с практикой других террористических групп на Среднем Востоке и в Европе, в частности в Ирландии. Их главари идут на все, чтобы сберечь боевиков или вызволить провалившихся товарищей. И отнюдь не из сентиментальных побуждений. Нежелание спасать коллег по подполью контрпродуктивно с оперативной точки зрения. Боевики, как и шпионы, сданные противнику, легко становятся двойниками.
Боевик, приписываемый группировке бен Ладена, отправляется на задание в первый и последний раз. Никто и никогда не подтвердит, что он знал "духовного лидера" или выполнял его приказ.
Человек, которого называют Усама бен Ладен пользуется "клинексовыми", то есть "одноразовыми" бойцами, видимо, не только по причине конспирации. Вернувшийся с задания или вырвавшийся из плена может задать "роковой" вопрос сначала себе, а потом командиру: зачем столько невинной крови, зачем убивать сотнями мирных людей? Или того хуже: кто вы такой на самом-то деле, на кого работаете, чего добиваетесь и где остальные лидеры "святого дела"?
Сообщения о том, что Усама бен Мохаммед бен Авад бен Ладен жив и здоров, а также продолжает руководить деятельностью своего "Легиона" то ли из Ирана, то ли из Чечни, с одной стороны, и информация, хотя и не проверенная, что он умер от болезни печени или от взрыва бомбы, с другой, являются в равной степени неубедительными и не выдерживают проверки. Чем и уравновешиваются. Специализированные частные источники молчат. Главный режиссер театра кукол, ставящий сериал под именем "бен Ладен", видимо, ещё не определился с его концовкой. Показывать ли "Террориста-номер-один" и дальше живым, угрожающим всему миру, или подстроить ему ужасную гибель, покрыв себя исторической славой?
Зависит от политической и иной конъюнктуры.
Шпиону по найму, который отправляется к террористам, советовал в свое время Сирилл Клинско, следует непременно заглянуть в толковый словарь, чтобы вполне уяснить смысловое значение этого термина.
2
Психологический эффект терракта, говорил Клинско, тем сильнее, чем плотнее людское скопление в месте его проведения. Это - первое условие воздействия нападения на толпу. Второе - акт терроризма должен наблюдаться, что называется, из ожидаемого будущего, выставлять военную, техническую, финансовую и иную мощь противника несомненно уязвимой и в последующие годы, ясно давать понять, что повторения неизбежны и неотвратимы. И третье условие: цель тем предпочтительнее, чем больше она связана в представлении людей с первенством их страны в международном сообществе. Гибель самого совершенного и надежного должна предстать как безвозвратное, невосполнимое попрание национальной гордости. Цель терракта - надругательство над чужой моралью и честью...
Люди в своей массе предрасположены к страху и панике, как следствию гнетущего чувства неопределенности. Они с надеждой взирают на выскочек, которых воспринимают в качестве лидеров, и верят или не верят их рассуждениям насчет того, как следует себя вести в тех или иных обстоятельствах, в том числе в случае террактов, чтобы, в конце концов, подчиниться выбору убогих вариантов, предлагаемых теми же выскочками. Человек совершает временное самоубийство, часами собирая "электронные сплетни" на мониторах компьютеров, с экранов телевизоров и из радиоприемников, поглощая субпродукты "поп" политики и такой же культуры. Поглощение информационного мусора занесено психологами в список вредных привычек вкупе с пьянством и наркотиками. Террористы, считал Клинско, и в "эту канализацию" закачивают "свои миазмы".
Бациллы тупого любопытства, сплетен и страха выползают из захламленных закоулков общественного сознания, в особенности тех, не поддающихся очистке гласностью, где гнездятся мифы о шпионаже и терроризме. Урон, который наносят преувеличение опасности, её нагнетание или психозы "внешней и внутренней угрозы", а также легенды о спецслужбах трудно переоценить.
Захваченный с поличным предатель - это вражеский, даже в мирное время, агент, которого, как считается, следует обезвредить таким образом, чтобы у него не оставалось шансов на продолжение гнусной деятельности. Высшая мера наказания в форме смертной казни была и является общепринятой и вполне законной мерой, в особенности в условиях чрезвычайного положения, скажем, во время войны. Но она же может оказаться и в высшей мере нецелесообразной, политически неразумной и необоснованной в контексте сложного комплекса противоборств и сотрудничества разведывательных сообществ, правительственных и частных, как в отдельной стране, так и во всем мире. Некоторые предатели на самом деле слишком опасны, чтобы оставлять их живыми, и все же их жизни порою ценнее, чем уход в небытие.
Скажем, в случае раскаяния. Разумеется, не перед Всевышним. Предателю, если у него есть желание задержаться на грешной земле, предлагают покаяться отнюдь не перед священником или в церковной исповедальне. Он должен наполнить "покаяние" реальным содержанием, купить свою индульгенцию в камере для допросов. Раскаяние для шпиона по найму - сделка, которую новые властелины его судьбы предлагают ему совершить по выгодной и ему, и им коммерческой формуле: "Прибыль выше затрат". Маржа самого шпиона в этом случае и ничтожна, и огромна - замена смертной казни на пожизненное, а там, в зависимости от его "кредитоспособности", то есть практической значимости его "раскаяния" и на иной срок. Зависит от согласия работать против бывшего работодателя или подрядчика, во-первых, и от информационной и контактной "кредитоспособности" пленника или, другими словами, полезности для тех, кто захватил его, во-вторых.
Шпион, информатор или помощник которого ещё только может попасться, заранее взвешивает варианты возможного поведения этого человека после ареста. На что он решится, попав под допросы? Способен ли торговаться, выдерживать принуждение, включая пытки, и соблазны, насколько ослабнет его психика в тюрьме, когда тело будет "истекать временем" как кровью?
Это сложные и трудные вопросы, на которые ответы редко находятся. А в путанных и непредсказуемых по последствиям обстоятельствах ничего не остается, как прибегнуть к заповедям патриархов. В шпионском же пересказе библии их на одну больше. Одиннадцатая по счету и не очень вдохновляющая, она гласит: "Не попадись!"
Раздел Шестой "КУЛЬТУРНЫЙ ШОК"
1
На Алексеевских информационных курсах имени профессора А. В. Карташева мастер-класс "Терроризм как культурный шок" вел старичок Сирилл Клинско. Говорили, будто он последний из княжеской династии, ведущей происхождение от Калиты и владевшей подмосковным Клином. Кому и когда служил по своей нынешней специальности опростившийся владетельный потомок, трудно было сказать. Биографии, как и полагается международному агенту высокого класса, он, конечно, не имел.
Первое занятие князь начал с изречения и опроса. Воздел тряский от ветхости обрубок указательного пальца - остальные до косточек на ладонях были сожжены, судя по рубцам, кислотой, скорее всего, под пыткой - и изрек: "Лучшие из террористов - те, кто беззаветно, до смертного конца преданы святому делу справедливости и по велению совести мученически борются со скверной, разъедающей человеческие души". Затем попросил поднять руки считающих себя совестливыми, чтобы запомнить, как он сказал, в лицо, а имеющих склонность к мученическому искоренению скверны - покинуть мастер-класс и больше не появляться.
Никто не шелохнулся. Потом некоторые, как бы оправдываясь, говорили, что сделали это из лицемерия - князь ведь явно шутил. И до сих пор иногда приходит мысль: да так ли действительно?
По-русски Клинско говорил с акцентом, преподавал на французском, а национальность, как штрих личностной идентификации, я думаю, некогда отбросил преднамеренно и навсегда. Абсолютный агент, да ещё специалист по террору, диггер, спускающийся глубоко и далеко в путаные и страшные лабиринты потайных связей фанатиков, должен соответствовать формуле Маяковского - быть облаком в штанах.
Агент с княжеским титулом специализировался на опасных изысканиях по наследству. Его предки, начиная с прадеда, расследовали терракты в России, Европе и Америке. Дед, жандармский генерал, приходился родственником капитану Рудневу, командиру знаменитого "Варяга". Возможно, по этой причине "прэнс Сирилл" прибегал к флотской аналогии и при этом тихоокеанской. В разгромах русских при Цусиме и американцев в Перл-Харборе в ХХ веке Клинско усматривал кальку для массовых террактов XXI века - абсолютная беспомощность разведывательных структур, уничтожение или захват судов-гигантов, воздушных и морских, а также небоскребов, немыслимых в контексте гибели или попадания в трофеи, психологические шоки "масштаба Хиросимы и Чернобыля" у населения и легенды о могуществе и неуязвимости мистической личности, поражающей города, флоты и самолеты... Следующий шаг развития терроризма - ядерное, химическое или биологическое нападение регионального масштаба, план и организацию которого готовит Император Зла в эти минуты, именно сейчас, пока мы рассиживаемся в своей аудитории.
Мэтр теории и практики антитеррора утверждал, что следует различать "террор" и "терроризм". Первый - это право имеющих власть устрашать и подавлять политических и иных противников без суда всеми доступными силовыми методами. Второе - такая же реакция недовольных и угнетенных. А поскольку и то, и другое напрямую связано с политикой, ни один более или менее крупный террористический акт в конце XX и начале XXI веков, да и ранее, был бы невозможен без поддержки или попустительства спецслужб.
Практику институционального террора, то есть, открыто и силами правительственной спецслужбы, ввел Ленин. Еще в молодости он осудил метод своего старшего брата, террориста с более узким мышлением, из дремучих идеалистов, выдвигавшего на первый план необходимость уничтожения единичных деятелей, именно их и только их. Ленин предсказал: "Мы пойдем иным путем".
Что имел в виду революционер, тело которого, превращенное в мумию, уложено под пирамидой в середине кладбища, устроенного на территории бывшего рынка на Красной площади в Москве?
После Первой мировой войны в процессе развития и совершенствования терроризма наступил качественно новый этап в соответствии с программой, которую, как считал князь Клинско, Ленин изложил в книге "Государство и революция". Террор поднимался на правительственный уровень, стал оплачиваться из госбюджета, а террор индивидуальный или в составе банды перешел в разряд уголовных деяний. Хотя, конечно, уголовный терроризм перерождается при определенных условиях в отстрел не только криминальных, но и чиновных авторитетов... Как бы там ни было, рыба, говорил Клинско, ищет где глубже, и контингент, предрасположенный устанавливать справедливость быстро и силой, ринулся на госслужбу сначала в красной России, потом в черной Италии и затем коричневой Германии. Почин террора с помощью спецслужб был сделан. Его занесло даже в оплот демократии, США, во времена "охоты на коммунистов", затеянной сенатором Маккарти после Второй мировой войны.
Начиная с 1960-х авторитарные режимы в Европе и отчасти в Азии, Африке и Латинской Америке начали уходить в прошлое. К концу 1980-х демократия поставила политиков в большую зависимость от избирателей. Кровь этих избирателей обретала цену в расчетах практиков терроризма: терракт массового поражения мог привести к падению режима, не сумевшего защитить население, и, таким образом, становился эффективным политическим оружием.
Самой кошмарной "историей из будущего", как назывались у Клинско футуристические сценарии "террористических чернобылей XXI века", из всех услышанных от него был проект "Хиросима-2". Событию предстояло случиться "золотой осенью в Подмосковье". Дряхлый князь, мучимый, возможно, ностальгией - наследственной, конечно, поскольку никогда, во всяком случае, формально, не приезжал в Россию, для начала живописал "прекрасное бабье лето", повторяя, видимо, прочитанное в туристском путеводителе, "в районе Московского моря". 26 сентября 2008 года около 6 часов утра US Atomic Energy Detection System - американская система обнаружения атомных взрывов и катастроф - сообщает о зафиксированном на этом море, в 120 километров к северу от Москвы, взрыве ядерного устройства, оцениваемого в тротиловом эквиваленте в 12 килотонн. Примерно такой же мощности, как и бомба, сброшенная на Хиросиму в 1945 году.
Белый Дом немедленно связывается с Кремлем и своим посольством в Москве. Но и несколько часов спустя "советские" (занятие проводилось в 1980-х годах - В.С.) не в состоянии оценить обстановку и ущерб. Жесткие рамки информационной секретности блокировали источники. Ступор в Политбюро и ЦК КПСС, миллионы мечущихся беженцев, грабежи и побоища на бензоколонках, парализованные, с летящими под откос поездами железные дороги, хаотичные, беспорядочные взлеты сотен самолетов на аэродромах. Ветры разносят радиацию, превращая в опасные помойки стратегические запасы продовольствия.
За полчаса до взрыва в посольства и консульства США по всему миру поступили факсы и телеграммы, подписанные десятком или больше террористических объединений - французской "Аксьон директ", баскской ЭТА, ирландской ИРА, бретонской ФОБ, немецкой "Красной Армией", итальянскими "Красными бригадами", "Японской Красной Армией", ближневосточными "Хезболлах", "Братья-мусульмане", "Исламский Легион", а также "Пенджабскими львами". Текст: "Взрыв в Подмосковье - только показательный. Россия, где население равнодушно к судьбе правителей, а правители - к его судьбе, не цель. Произведенный взрыв - доказательство наличия атомных зарядов у Всемирной Лиги Борцов. Следующие взрывы, тройной мощности по сравнению с московским, будут произведены в Нью-Йорке, Глазго, Сингапуре, Тель-Авиве, Тулоне, Гибралтаре, Кельне и Дубае. Эти города - уже прямые цели. Последует крах политических, военных и финансовых структур многих стран, население которых, возмущенное беспомощностью своих правительств, призовет тех из нас..."
Сирилл Клинско не вдавался в подробности что именно и к какому сроку потребует Всемирная Лига Борцов от Вашингтона. Это не имело отношения к существу "игры" на основе предложенных князем чудовищных вводных. Курсантам предлагалось обсудить стратегию и тактику внедрения агентуры, как правительственной, так и частной, в террористические группировки и выше, до уровня тщательно законспирированной Всемирной Лиги Борцов с целью получения о ней полной информации, а также "упредительного нанесения удара изнутри". Исходить в решении задачи следовало из оценок, как говорил Клинско, террористических групп, "наиболее перспективных" с точки зрения проведения террактов "типа 2008 года", то есть таких, "за которыми будущее".
Преподаватель в качестве "перспективных" предлагал на выбор несколько группировок из стран Ближнего и Дальнего Востока, Сибири и Поволжья, а также Европы вроде албанских, боснийских, французских, немецких и шведских, охваченных поветрием "евроислама". Нелегалам, проникающим в группировки, ставились три задачи. Первая: получение и передача информации о направлении готовящихся террористических акций - страна, район, конкретный объект, источники получения и характеристика применяемых средств массового уничтожения, исполнители и так далее. Вторая: проникать в аппарат подрывных организаций, анализировать методы противника и выявлять "кротов", внедряемых террористами в правительственные спецслужбы. Третья: скрытно оказывать поддержку полицейским службам стран или районов, где базируется террористическая группировка-объект проникновения.
Сложность проникновения в террористические группы и вербовки внутри их агентуры, считал Сирилл Клинско, связана с тем, что главари групп в отличие от разведывательных организаций, где подчинение "вертикально", используют "горизонтальные" боевые порядки. Они не образуют объединенного командования или координационного центра, согласовывают действия только электронными средствами связи, а их боевики - "типа Клинекс", вроде одноразовых салфеток, выпускаемых фирмой с таким названием. Под "одноразовыми салфетками" Клинско имел в виду фанатиков, которых употребляют, скажем, для единственного взрыва и списывают в "герои-мученики". Конспирация доведена до такой степени, что о руководителях группировок ничего, даже имен, не известно бойцам в ячейках. Взаимная изоляция ячеек, а также между бойцами внутри - абсолютна. Лишний вопрос или взгляд грозит смертной казнью.
Предоперационная неуязвимость террориста объясняется тем, что он убивает не ради денег, то есть неподкупен. Терроризм на уровне исполнителей - удел молодых, готовых принять мученичество, стать символом героической жертвенности. Смертников вербуют по всему миру, где придется, среди идеалистов, обездоленных, впавших в отчаяние, и только таких, которые в силу недалекого ума или религиозной зашоренности не догадаются, какой кукловод дергает нитки, приводящие их в движение. Завербованные верят, что работают на благородную организацию и во имя святого дела, которые их командир или лидер воплощает в единственном лице "из соображений конспирации". Террорист, который "знает в лицо вождя", представляется человеком не в своем уме. Если он сподобился узреть духовного лидера, это значит одно - с этой минуты он абстракция, мертвец без имени и обличья.
В таком театре марионеток, считал Клинско, ставят пьесы и подбирают одноразовых актеров государственные спецслужбы, порою сразу несколько и независимо друг от друга. Они же манипулирует журналистами и запускает слухи. Правда, без всяких гарантий, что актеры, со своей стороны, не дурят "фирмы", а "использование салфеток" не пойдет однажды в ином, неожиданном направлении. Типичная ситуация, когда хвост вертит собакой.
"Клинокс"-террористы не дают показаний. Еще совершая преступление, они уже - трупы. После терракта с устройством взрыва не остается и их, только разорванные куски тела, которые практически невозможно идентифицировать. Если удается захватить террориста или внедрить в ячейку агента, проясняется не многое. В изолированной и разобщенной горстке людей каждый по отдельности и втайне от другого знает свою крохотную частичку правды, которая сама по себе, в отрыве от остальных частичек правды, не дает возможности хотя бы предположить, как готовился совершенный терракт или каков план следующей акции. Заполучить даже задним числом разрозненные детали, из которых можно выстроить последовательность в действиях заговорщиков - несбыточная мечта. "Прэнс Сирилл" попытался однажды дотянуться до таких кончиками пальцев, да еще, как он сказал, в кромешной тьме, и ему просто отожгли их до культей.
Главарь террористов в отличие от шефа шпионской сети не обволакивается тайной. Он всегда - человек из громкой легенды. Мистика вокруг мерзавца обязательная приправа к нарастающим слухам о его несокрушимости, прозорливости и неуловимости. Благодаря телевидению и газетам он изо дня в день на уме у каждого в качестве универсального страшилы. Могущество, богатство, убежденность в правоте и торжестве своего дела, а также сверхчеловеческие качества и святость "Террориста-номер-один" несоизмеримы с тем, какими неотесанными и коррумпированными пентюхами предстают в глазах общественности представители верхушки, да и низов разведывательных и силовых структур.
Менеджеры шоу-бизнеса гордятся своей профессиональной поговоркой: "Что бы ни случилось, представление продолжается!" Миф об Императоре Зла так же безостановочно раскручивается, звучит изо дня в день громче и громче, по нарастающей, на грани фола. Даже смерть чудовища, если такое случится, не оборвет легенды. Об этом предупреждают заранее. На снимках в прессе и на экранах телевизоров "на всякий случай" время от времени появляется нежное, одухотворенное лицо юноши, наследника, который поднимет автомат, если он выпадет из рук отца, деда, прадеда...
В начале 90-х прошлого тысячелетия, когда Сирилл Клинско вел свой мастер-класс на Алекссевских курсах, ещё только предстояло состояться точечным ударам террористов из "Братства Усама бен Мохаммед бен Авад бен Ладен" по посольствам США в Африке, Всемирному торговому центру в Нью-Йорке 26 февраля 1996 года и 11 сентября 2001 года, в поезде Парижского метро, базам США в Саудовской Аравии, в Косово, на Филиппинах, в Лондоне и в других местах. Но прототип лидера "Аль-Кайеда" (в переводе - "Организация", В.С.) существовал. Под именем Сабри Кхалил аль-Банна в 1976 году возникало уже нечто подобное: палестинец, известный также под кличкой "Абу Нидал", "слава" которого загремела с экранов телевизоров и на страницах прессы.
Действительно, говорил Клинско, спецслужбы располагали свидетельствами того, что человек по имени Сабри Кхалил аль-Банна существует, что он причастен к Организации Освобождения Палестины и что он имел от рождения второе имя - Абу Нидал. И все же, сами по себе, эти факты вряд ли были достаточны для подтверждения былей и небылиц, а также всевозможных догадок относительно "героя". Выложить надежную мозаику жизни Абу Нидала имевшиеся данные не позволяли. При сопоставлении и перепроверках они либо не согласовывались, либо противоречили друг другу. И уж никак не выводили на продолжение легенды о Сабри Кхалил аль-Банна под именем Абу Нидал. В сумеречной зоне этого разрыва все было возможно, любые предположения подходили, но слишком мало, если совсем ничего, прощупывалось такого, что можно было бы проверить или достоверно утверждать. Единственное, что, по мнению Сирилла Клинско считалось достоверным, так это наличие некоей личности, которая заявляет, что её зовут Абу Нидал и про которую говорят, что раньше эта личность носила имя Сабри Кхалил аль-Банна. Остальное же мрак догадок и предположений.
Спецслужбам и мировой прессе подсовывалось мастерски скроенное по тщательно разработанному дизайну пугало, про которого гадали: является ли настоящий Сабри аль-Банна настоящиим Абу Нидалом или первый давно умер, а второй - миф и, возможно, что и наоборот? И кого именно видели попеременно то в Дамаске, то в Триполи, то где-то ещё и куда затем этот "кто-то" под именем Абу Нидал направит свои стопы согласно сценарию, который для него пишется каким-то хозяином? Варианты других теорий о том, что Сабри аль-Банна погиб, сдался израильским властям и стал их агентом только усложняли мистификацию и подогревали, но не подтверждали десятки догадок.
Определенным и не вызывающим сомнения фактом было лишь то, что с именем Абу Нидал увязывались все терракты, совершавшиеся "клинексовыми" террористами. Но и увязка эта делалась как бы по наитию: объективных свидетельств о связи хотя бы одного из таких террористов с реально существующим, из плоти и крови Абу Нидалом или о том, что террористы получали приказы именно от него, не было. "Борцы за свободу", не ведая того, могли работать и на любое из мировых разведывательных агентств, вообще на кого угодно, имевшего веские причины создавать чудовищное пугало, скажем, с целью заполучить финансовую помощь или повод для воздушной бомбардировки.
Кто действительно руководил смертниками, известными как "группа Абу Нидала" так и оставалось загадкой. Впрочем, Сирилл Клинско допускал существование ответа и на нее. Разведывательные и подрывные агентства, говорил князь, проделывали то же самое, что и "группа" на заре существования организованного шпионажа. Лишь фигуранты, факты и методы менялись и меняются из века в век. Только главный вопрос, на который следует искать ответ, остается неизменным: "Кому это выгодно?"
Кошмар 11 сентября 2001 года назвали "культурным шоком" и провозгласили этот день концом ХХ века. Политики датировали им начало Третьей мировой войны, войны на этот раз против глобального терроризма...
Они сделали это с большим опозданием. Подобные кошмары, хотя и меньшего масштаба, начались раньше и в течение последнего десятилетия только набирали масштабность. Сирилл Клинско вызывал едва скрываемые улыбки, когда говорил в 1980-е годы, что террор инициирован отнюдь не бедными и обездоленными. Зачинщики - "новые" разбогатевшие на нефти и своем географическом положении страны, которые через собственные спецслужбы используют террористов в качестве повода для нового, постиндустриального передела мира. Взрывы - это "сопутствующий товар" глобализации, понимаемой на Востоке несколько иначе, чем на Западе.
В 1991 году знамя, выпавшее из рук пугала, именовавшегося Абу Нидал, подхватил новый "Террорист-номер-один", Усама бен Ладен, вернувшийся из Афганистана, где он сражался против Советской армии. Слова князя Клинско о том, что все в подпольном мире разведки и терроризма возвращается на круги своя, подтвердились в очередной раз. Стандартное использование "одноразовых" боевиков осталось неизменным, хотя появилось и нечто новое: "герой", Император Зла - уже не обездоленный палестинец, а богатейший человек и подданный самой защищаемой Западом страны - Саудовской Аравии.
Пророчество князя Клинско сбылось. Не все миллиардеры, в особенности из "новых", понимают глобализацию на один и тот же манер.
"Легион бен Ладена", как и группировка Абу Нидала в свое время, идет на гибель своих бойцов, никогда не стремится предотвратить её, а стало быть, у него нет необходимости вызволять пленных.
Это расходится с практикой других террористических групп на Среднем Востоке и в Европе, в частности в Ирландии. Их главари идут на все, чтобы сберечь боевиков или вызволить провалившихся товарищей. И отнюдь не из сентиментальных побуждений. Нежелание спасать коллег по подполью контрпродуктивно с оперативной точки зрения. Боевики, как и шпионы, сданные противнику, легко становятся двойниками.
Боевик, приписываемый группировке бен Ладена, отправляется на задание в первый и последний раз. Никто и никогда не подтвердит, что он знал "духовного лидера" или выполнял его приказ.
Человек, которого называют Усама бен Ладен пользуется "клинексовыми", то есть "одноразовыми" бойцами, видимо, не только по причине конспирации. Вернувшийся с задания или вырвавшийся из плена может задать "роковой" вопрос сначала себе, а потом командиру: зачем столько невинной крови, зачем убивать сотнями мирных людей? Или того хуже: кто вы такой на самом-то деле, на кого работаете, чего добиваетесь и где остальные лидеры "святого дела"?
Сообщения о том, что Усама бен Мохаммед бен Авад бен Ладен жив и здоров, а также продолжает руководить деятельностью своего "Легиона" то ли из Ирана, то ли из Чечни, с одной стороны, и информация, хотя и не проверенная, что он умер от болезни печени или от взрыва бомбы, с другой, являются в равной степени неубедительными и не выдерживают проверки. Чем и уравновешиваются. Специализированные частные источники молчат. Главный режиссер театра кукол, ставящий сериал под именем "бен Ладен", видимо, ещё не определился с его концовкой. Показывать ли "Террориста-номер-один" и дальше живым, угрожающим всему миру, или подстроить ему ужасную гибель, покрыв себя исторической славой?
Зависит от политической и иной конъюнктуры.
Шпиону по найму, который отправляется к террористам, советовал в свое время Сирилл Клинско, следует непременно заглянуть в толковый словарь, чтобы вполне уяснить смысловое значение этого термина.
2
Психологический эффект терракта, говорил Клинско, тем сильнее, чем плотнее людское скопление в месте его проведения. Это - первое условие воздействия нападения на толпу. Второе - акт терроризма должен наблюдаться, что называется, из ожидаемого будущего, выставлять военную, техническую, финансовую и иную мощь противника несомненно уязвимой и в последующие годы, ясно давать понять, что повторения неизбежны и неотвратимы. И третье условие: цель тем предпочтительнее, чем больше она связана в представлении людей с первенством их страны в международном сообществе. Гибель самого совершенного и надежного должна предстать как безвозвратное, невосполнимое попрание национальной гордости. Цель терракта - надругательство над чужой моралью и честью...
Люди в своей массе предрасположены к страху и панике, как следствию гнетущего чувства неопределенности. Они с надеждой взирают на выскочек, которых воспринимают в качестве лидеров, и верят или не верят их рассуждениям насчет того, как следует себя вести в тех или иных обстоятельствах, в том числе в случае террактов, чтобы, в конце концов, подчиниться выбору убогих вариантов, предлагаемых теми же выскочками. Человек совершает временное самоубийство, часами собирая "электронные сплетни" на мониторах компьютеров, с экранов телевизоров и из радиоприемников, поглощая субпродукты "поп" политики и такой же культуры. Поглощение информационного мусора занесено психологами в список вредных привычек вкупе с пьянством и наркотиками. Террористы, считал Клинско, и в "эту канализацию" закачивают "свои миазмы".
Бациллы тупого любопытства, сплетен и страха выползают из захламленных закоулков общественного сознания, в особенности тех, не поддающихся очистке гласностью, где гнездятся мифы о шпионаже и терроризме. Урон, который наносят преувеличение опасности, её нагнетание или психозы "внешней и внутренней угрозы", а также легенды о спецслужбах трудно переоценить.