Смит Бобби. Лестное предложение

 
   Шери смотрела в окно дилижанса до тех пор, пока форт Макдауэлл не скрылся за горизонтом. Бренд так и не появился, чтобы попрощаться. Она устало откинулась на сиденье, изо всех сил стараясь не выдать своего разочарования.
   — Мы на пути к цивилизации, — пошутила Морин. — Будешь скучать по форту?
   — Ну, если и буду, то не скоро. Особенно после прошлой ночи, — отозвалась Шери, еще не забывшая злобные сплетни офицерских жен. — А здорово снова оказаться в городе! — Она взглянула на Чарлза, уже почти оправившегося от раны: — Держу пари, вы тоже счастливы вернуться к себе в редакцию!
   — Во всяком случае, можно не сомневаться, что там я буду в большей безопасности! — улыбаясь, откликнулся журналист.
   — Вам ведь уже лучше, правда? — заботливо спросила Шери.
   — Плечо все еще ноет. Думаю, это надолго, но в остальном я здоров как бык.
   — Вот и отлично. — Она лукаво улыбнулась. — Ловлю вас на слове! Так, значит, с вас сорокацентовая экскурсия по городу!
   — Можем начать прямо завтра. А сегодня вечером я приглашаю вас обеих поужинать со мной, если, конечно, вы согласитесь оказать мне эту честь.
   — Ах, Чарлз, как это мило с вашей стороны!
   — Мы будем очень рады, — не колеблясь, ответила Морин за них обеих.
   Наступила тишина, прерываемая лишь негромким смехом и ворчанием, когда дилижанс подбрасывало на ухабах.
   Шери бездумно смотрела в окно. Перед ее мысленным взором то и дело проносились картины минувшей недели. Бренд, каким он предстал перед ней в тот самый первый раз — в облике краснокожего воина. Она вспомнила, какое удивление было написано на его лице, когда она указала ему на след ноги индейца. Снова и снова она вспоминала ночь, проведенную в пещере, то, как он, до утра не сомкнув глаз, охранял ее сон.
   Шери была уверена, что до своего смертного часа будет помнить перекошенные яростью лица дикарей и то, как грохнула в ее руках винтовка, когда она, в свою очередь, спасала жизнь Бренду. А потом еще одна ночь в пещере… его нежность и страстные поцелуи. Шери закусила губу. Проживи она хоть сто лет, таким Бренд и останется в ее памяти. Конечно, теперь ей известно, что он вовсе не идеальный герой Шеридан Сент-Джон. Она оставила все свои иллюзии там, в прерии, и возвращалась в город изменившейся.
   Шери настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила одинокого всадника. А он, словно изваяние, замер на вершине холма, провожая долгим взглядом громыхающий дилижанс. Это был Бренд.
 
   В Финиксе жизнь била ключом. Чарлз вместе с Шери и Морин, добравшись до города, радостно окунулись в нее с головой. У журналиста еще немного побаливало раненое плечо. Проводив дам до гостиницы и убедившись, что обе они благополучно поднялись к себе в номер, Бреннан отправился к себе. Прежде чем браться за статью для газеты, ему необходимо было хоть немного отдохнуть.
   Ближе к вечеру он зашел за девушками и повел их ужинать. Шери уже собиралась ложиться, когда на пороге ее комнаты появилась Морин. Почувствовав, что с кузиной творится неладное, девушка решила помочь.
   — Наверное, ты будешь скучать по Бренду? — с присущей ей проницательностью заметила Морин.
   — Я была уверена, что ты уже у себя.
   — Пойду, когда буду совершенно уверена, что с тобой все в порядке.
   — Можешь быть уверена: со мной все в порядке.
   — Точно?
   — Конечно. Почему ты спрашиваешь?
   — Когда ты была с Брендом, мне часто казалось, что это не так.
   — Просто он не совсем обычный человек. Разве я когда-нибудь встречала таких? Благородный, смелый…
   — Ты влюблена в него?
   По лицу Шери было заметно, что этот вопрос застал ее врасплох.
   — Даже если так, что с того? У него своя жизнь. — В голосе ее звучала усталая покорность судьбе. — А что Чарлз? Как у вас с ним?
   — Мы ведь сейчас говорим о тебе.
   — А что тут говорить? Вот вернусь домой, закончу своего «Бренда. Разведчика-метиса…» и буду жить долго и счастливо, как героини моих романов.
   — А твой роман будет иметь сногсшибательный успех! Такой, что еще и не снился «Кэрроллу и Кондону»!
   — Спасибо. Ты всегда знаешь, как меня утешить.
   — Просто я люблю видеть тебя счастливой.
   Шери подняла на кузину глаза, в которых сразу заблестели слезы:
   — Не знаю, буду ли я когда-нибудь счастлива…
   — Конечно, будешь, дорогая! Вот увидишь! — И Морин порывисто обняла ее.
   — Надеюсь… хотя мне порой кажется, что счастье для меня уже невозможно.
 
   Морин неохотно вернулась к себе. А Шери, вместо того чтобы лечь, достала свои листки и работала почти до рассвета, вкладывая в книгу все муки своего наболевшего сердца. И если она несчастна, но ее роману это поможет стать лучше, она готова страдать. Ее чувство создаст героя, и его образ войдет в каждое сердце. Это будет книга о Бренде. Их неосуществившаяся любовь будет жить на страницах романа.
   На следующий день Чарлз зашел за ними, чтобы повести обеих в редакцию «Солт-Ривер геральд». Потом познакомил с издателем Джереми Дэвисом. Джереми, пожилой, седовласый джентльмен, был совершенно очарован Шери. Они втроем бродили по улицам Финикса, заглянули в кузницу и лавки и под конец зашли в салун, где Шери смогла почувствовать атмосферу крохотного городка на самом краю Дикого Запада. Даже висевшая над баром картина, изображавшая обнаженную пышнотелую красотку, не испортила впечатления. Шери то и дело что-то торопливо строчила в своем блокноте, уверенная, что все эти незамысловатые детали найдут свое место в книге. День уже клонился к вечеру, когда все трое остановились перед зданием суда. Чарлз собирался познакомить их с шерифом.
   — Шериф Уоррен, могу я представить вам мисс Шеридан Сент-Джон и мисс Морин Кливер из Нью-Йорка? Мисс Сент-Джон — известная писательница, приехала в наш город собрать материал для своей новой книги, — сообщил Чарлз, как только они переступили порог.
   — Слышал, слышал, что вы появились в наших краях! — прогудел шериф, вставая из-за стола и приветствуя дам. — Хотите увидеть тюрьму?
   — Если вы не против, — обрадовалась Шери. Мысль об этом пришлась ей весьма по вкусу.
   Шериф был польщен. Он провел их в служебный кабинет, показал, где хранятся оружие, патроны, ключи от камер, а потом — небольшое помещение позади кабинета, служившее тюрьмой. В нем было две камеры, в каждой — один-единственный довольно непривлекательного вида топчан. И больше ничего — красноречивое подтверждение, как суров закон к тем, кто стремится преступить его. В конце коридора виднелась дверь, запертая на два тяжелых замка.
   Шери облегченно вздохнула, когда они снова оказались на улице.
   — И часто у вас здесь совершают преступления?
   — Не так чтобы очень, мисс Сент-Джон, — заверил шериф, — но мы готовы ко всему.
   Поблагодарив, Шери распрощалась, и они собрались уходить, но тут шериф окликнул Чарлза.
   — Послушай, приятель, а что это с твоим плечом? — полюбопытствовал он. От острого взгляда шерифа не ускользнула некоторая скованность Чарлза.
   — Небольшая стычка с краснокожими неподалеку от форта, — усмехнулся тот.
   — Сильно ранили?
   — В общем-то было невесело. Но доктор уверяет, что буду жить!
   — Рад это слышать, старина!
   Они направились к гостинице.
   — Хотите посмотреть что-нибудь еще? — спросил Чарлз.
   Тут Шери, уже давно как-то странно притихшая, удивила его.
   — Есть одно место, куда бы я хотела попасть… Правда, не знаю, возможно ли это.
   — Вам стоит только сказать.
   — Вы как-то рассказывали, что жену Бренда убили на их ранчо. Не могли бы мы съездить туда?
   — Если вам угодно…
   — А это далеко?
   — Час или два езды, так что сегодня уже поздно. Почему бы не съездить завтра утром? Тогда у нас весь день будет свободен.
   — А вы уверены, что у вас уже достаточно сил? — встревожилась Морин.
   — Все будет в порядке, — со смехом уверил он. — О лошадях я позабочусь. Предлагаю встретиться в конюшне в восемь тридцать. Тогда у вас останется достаточно времени, чтобы собраться.
   — Отлично.
   — Не позволите ли пригласить вас поужинать со мной?
   — Я собиралась поработать, но вот Морин… — Шери вопросительно взглянула на кузину.
   — С удовольствием, — кокетливо улыбнулась Морин.
   — Тогда увидимся позже.
   Морин и Чарлз провели вместе весь вечер. Ужин прошел в молчании. С каждой минутой Чарлз все больше и больше подпадал под очарование этой девушки и все же никак не мог заставить себя сказать ей о своей любви. В конце концов, они так мало знали друг друга, что Чарлз считал себя не вправе смутить признанием ее покой.
   Однако пройдет день-два, и Морин уедет… Уедет, так и не узнав о его чувствах. Этого Чарлз не мог допустить. Он дождется подходящего момента и скажет ей обо всем… если сможет. Чарлза терзали сомнения. Она ведь с самой первой минуты их знакомства не скрывала, как тоскует по родному Нью-Йорку, как стремится поскорее вернуться домой, к привычной жизни. И тут появляется он, репортер какой-то заштатной газетенки в захолустье Дикого Запада. Платят ему гроши, но если бы любовь можно было измерить деньгами, Морин оказалась бы самой богатой женщиной в мире.
   Поцеловав девушку на прощание, Чарлз украдкой проводил ее взглядом, пока она поднималась по лестнице в свой номер. На мгновение он представил, каково это было бы — привести ее к себе домой, и даже зажмурился от сладкого томления.
 
   На следующее утро они встретились в конюшне, чтобы отправиться верхом на давно заброшенное ранчо Бренда. Было тепло, но не жарко. По дороге Чарлз развлекал своих дам рассказами о местных традициях.
   — Мы почти приехали, — объявил он, когда лошади неторопливой рысцой стали взбираться по пологому склону холма. — Ранчо как раз по ту сторону.
   Добравшись до вершины, Шери бросила взгляд вниз и от неожиданности рывком натянула поводья. От того, что составляло жизнь Бренда и его жены, остался лишь обгорелый остов дома. Ей казалось, что она вдруг перенеслась в тот страшный день, будто душа ее на мгновение вселилась в тело давно погибшей женщины. Воинственные кличи краснокожих и треск горящих бревен, ужас и боль, отчаяние и смерть…
   Шери обвела взглядом окрестности — прерия, одна безжизненная прерия. Некого позвать, и некому прийти на помощь! Она с трудом перевела дыхание и пришпорила коня. Морин и Чарлз последовали за ней. Сойдя с лошади, Шери медленно подошла к руинам. Она попыталась представить, что должен был пережить Бренд, вернувшись и обнаружив, что та счастливая жизнь, которую он создал своими руками, разбита. Погрузившись в молчание, Шери слушала, как уныло свистит ветер. Она твердила про себя, что старается лишь собрать побольше деталей, чтобы образ ее Бренда в книге стал близким и выпуклым. Но что толку лукавить? Девушка прекрасно знала, что пришла сюда не за этим. Просто ей хотелось понять, какой же он, истинный Бренд!
   Пробираясь через пепелище, Шери случайно наткнулась на одинокую могилу и испуганно отпрянула в сторону. Ей и в голову не приходило, что Бренд мог похоронить Бекки на этом самом месте. Но чем другим мог бы быть этот холм из камней, если не могилой?
   — Морин… Чарлз… — позвала Шери внезапно охрипшим голосом.
   Они бросились к ней.
   — Должно быть, тут он и похоронил Бекки. Господи, представить только, что ему пришлось пережить! Вернуться и найти дом сожженным, а жену убитой!
   — А вы знаете, что она была беременна? — спросил Чарлз.
   — Нет… О Господи! — Шери чуть не разрыдалась. Она смотрела на одинокую могилу, зная, что никогда ей не вычеркнуть из памяти эту трагедию.
   Чарлз и Морин отошли в сторону. А Шери, застыв возле могилы, задумалась о горе человека, который много лет назад потерял свое счастье. Она почти завидовала Бекки, которой он до сих пор был предан душой и телом.
   Повинуясь какому-то неосознанному чувству, Шери опустилась на колени возле могилы и коснулась рукой холодных обломков скал в изголовье. Она молилась о том, чтобы Бекки обрела покой в том мире, где сейчас пребывает ее душа, и чтобы Бренд все же когда-нибудь обрел счастье. Поднявшись на ноги, она вернулась туда, где была привязана ее лошадь.
   — Вы готовы? — позвал Чарлз.
   — Да.
   Вскочив в седло, они двинулись обратно.
 
   Бренд твердил себе, что сошел с ума. Он повторял себе, что смешон и напрашивается на неприятности, но ничего не мог с собой поделать. Образ Шери преследовал его. Ее глаза… запах ее тела… поцелуй мокрых от слез губ. Одевшись по-европейски, он оседлал коня и поскакал в Финикс, твердо решив увидеть ее в последний раз.
   Дорога тянулась бесконечно. Миля за милей оставались позади. Когда разведчик добрался до города — стемнело.
   Привязав лошадь у входа, Бренд направился в гостиницу, надеясь встретить Шери. Но слуха его коснулась веселая музыка, доносившаяся из салуна «Золотая гора», через дорогу, и он передумал. Ему вдруг нестерпимо захотелось выпить, поэтому, поколебавшись немного, он перешел дорогу и толкнул дверь бара.
   Он был одет, как все, но в его жилах текла кровь краснокожих. И никто из них никогда не позволит ему забыть об этом.
   — Виски, — сказал он, подойдя к стойке бара.
   Бренд кинул на стойку несколько монет, и бармен поставил перед ним стакан. Сделав небольшой глоток, он подержал во рту обжигающий напиток и одним духом допил остальное. Желудок обожгло, но сейчас Бренд был даже рад. Он надеялся, что виски прибавит ему храбрости.
   — Еще? — спросил бармен, заметив, как быстро опустел стакан.
   Бренд кивнул. Он молча следил глазами, как льется золотистая жидкость, твердя про себя, что самое лучшее, что он может сейчас сделать, это немедленно убраться из города. Для чего ему видеть Шери? Да, она красавица и его отчаянно влечет к ней. Но если эта женщина и в самом деле дорога ему, то лучше бежать отсюда, не оглядываясь.
   Бренд, поднеся стакан к губам, сделал большой глоток. Застывшим взглядом он смотрел прямо перед собой, не видя и не слыша ничего вокруг. Она была так близко… так невыносимо близко от него! Достаточно сделать только несколько шагов, и он увидит Шери. Что будет потом, он не думал. Осушив стакан, Бренд сделал знак бармену налить еще.
   Потребовались еще четверть часа и еще пара стаканов, чтобы несколько пьяных голосов, выделившихся из нестройного гомона толпы, наполнявшей бар, вдруг коснулось его слуха.
   — Говорю тебе, это он. Тот самый, из форта!
   — Заткнись, Хэйл.
   — И не подумаю! Кто-то же должен показать этому ублюдку его место!
   — Я пришел пропустить стаканчик, Хэйл. А не ввязываться в драку.
   — Ну и черт с тобой! А я вот ему в лицо скажу, что я о нем думаю!
   Верзила по имени Хэйл отделился от кучки подвыпивших завсегдатаев в уголке бара и нетвердыми шагами направился в сторону Бренда. В его маленьких свиных глазках сверкала злоба.
   — Стало быть, ты и есть тот самый разведчик-полукровка? — с пьяной ухмылкой спросил он, остановившись в двух шагах от Бренда.
   Бренд давно уже слышал их пьяную перебранку, но не собирался обращать внимание. Его мысли были заняты другим… К тому же ему наплевать, нравится он им или нет. Эти люди ничего не значили в его жизни. Найти Шери — вот о чем он думал сейчас.
   — Эй ты, полукровка! Я с тобой разговариваю! — прорычал Хэйл.
   Бренд лениво повернул голову и взглянул на него в упор, стараясь держать себя в руках.
   — Вам что-нибудь нужно, мистер? — ледяным тоном процедил он в надежде отвязаться от пьяного скандалиста.
   — Ага, нужно! Ты ведь из форта, верно? Твое имя Бренд или я ошибаюсь?
   — Да.
   Бросив торжествующий взгляд в сторону затаивших дыхание приятелей, Хэйл пьяно ухмыльнулся:
   — Говорю же, это он! Тот самый ублюдок, что делает из наших женщин шлюх…
   Бренд оцепенел. Если бы взгляд мог убивать, то негодяй в одно мгновение распростился бы с жизнью.
   — Что, краснокожий? Язык проглотил? Не нравится слышать правду? — ощерился тот, оглядываясь на приятелей. — Конечно, что же тебе сказать? Сам знаешь, что так оно и есть! Что, нравятся белые женщины? Белое мясцо… свежатинка! Сначала обрюхатил полковничью дочку, а теперь сделал шлюхой эту девицу с востока…
   Договорить ему не удалось.
   — Я прикончу тебя, сукин сын! — рявкнул Бренд.
   Винные пары затуманили ему голову, заставив забыть о своем обычном хладнокровии. В одно мгновение Бренд заломил Хэйлу руки за спину.
   Поднялся дикий шум. Все повскакали с мест. Пьянчуга оказался сильным бойцом, но Бренд был сильнее. Кровь ударила ему в голову. Он убьет его голыми руками, раздавит, как червя… пусть жизнью своей заплатит за то, что произнес его мерзкий язык!
   — Бренд! Немедленно прекратите! — крикнул Филип, проталкиваясь к ним. Он с полковником Хэнкоком схватили его за плечи и оттащили в сторону.
   — Вышвырните его отсюда! — рявкнул Хэнкок в бешенстве.
   Вдвоем они вытащили все еще упиравшегося Бренда из салуна.
   — Бренд! Возьмите же себя в руки, дьявол вас забери! — приказал Хэнкок.
   Филип знал, каким неукротимым бойцом может быть Бренд, но до этой минуты и не догадывался, какая исполинская сила таится в его теле. Вряд ли ему одному удалось бы успокоить разбушевавшегося разведчика. Как винить в происшедшем Бренда, когда он и сам был в ярости!
   Протрезвев на свежем воздухе, Бренд наконец перестал вырываться. Успокоившись, он выпрямился и сбросил с себя их руки. Они молча смотрели друг на друга. Наконец Бренд повернулся и побрел прочь.
   — Слава Богу, мы поспели вовремя. Честно говоря, я уже испугался, что он прикончит этого молодчика. — Филип перевел дух.
   — М-да… по-моему, мы заслужили по стаканчику!
   И они вернулись в салун.
   Спустя немного времени Хэйл на заплетающихся ногах вывалился из бара — пьяный и злой как черт. Всему виной была стычка с проклятым метисом.
   — Не ввяжись эти двое, я бы хорошенько проучил этого ублюдка. Им не следовало… я бы его и сам прикончил… Бегает за нашими женщинами! Да ведь все они шлюхи, только это ничего не значит… эти проклятые полукровки не должны даже смотреть на наших женщин!
   Никто не слышал его пьяное бормотание. Улица была пуста. Покачиваясь на неверных ногах и то и дело икая, Хэйл заковылял к дому. Добравшись до поворота, он немного постоял, а затем решил свернуть в темную аллею. Так было короче, а он мечтал поскорее добраться до постели.
   Чья-то темная фигура отделилась от дерева и бесшумно двинулась за ним по пятам. Луч луны на мгновение выхватил из темноты сверкнувшее лезвие тяжелого ножа. Одним бесшумным прыжком метнувшийся к Хэйлу человек всадил в него нож. Все произошло мгновенно. Ни звука, ни крика, лишь безжизненное тело с легким стуком распростерлось на земле.
   Не мешкая, убийца вытер окровавленное лезвие о рубашку трупа и, шагнув в сторону, бесшумно растворился в темноте, не оставив после себя никаких улик.

Глава 14

   Из романа Шеридан Сент-Джон «Бренд. Разведчик-метис, или Путь изменника»

   Услышав выстрел, Мерси пустила лошадь галопом. Она нахлестывала несчастное животное, забыв обо всем, кроме одного: надо бежать. Когда тишина окутала землю, только тогда несчастная Мерси вспомнила о тех, кто остался позади. Что бы там ни было, она не может бросить их на произвол судьбы. В конце концов, этот человек пришел сюда, чтобы спасти ее, а женщина осталась с ним, чтобы сражаться, и Мерси никогда этого не забудет. Она решительно повернула назад. Может быть, она подписывала себе смертный приговор, но сейчас это уже ничего не значило. Надо было спешить на помощь.
   Осторожно пробираясь вперед, Мерси приблизилась к тому месту, где на них напали. Натянув поводья, она спешилась, отвела лошадь в кусты и там привязала, а сама двинулась вперед уже пешком. Она не хотела, чтобы ее заметили. Вокруг царила непроглядная тьма. Мерси бесшумной тенью скользила по каменистой тропе, стараясь не зацепиться за колючки кактусов, изо всех сил вглядываясь вперед, чтобы обнаружить хоть что-нибудь, что могло бы ей подсказать судьбу, постигшую ее спутников.

 
   К великой досаде Шери, работа сегодня не спорилась. До сих пор книга писалась на одном дыхании, карандаш сам летал по бумаге, и до кульминации было рукой подать. А теперь Шери приходилось каждый раз ломать голову, придумывая, что будет дальше. Наконец она раздраженно отшвырнула в сторону блокнот и карандаш. Шери устала, но скорее душой, чем телом. Поездка на ранчо Бренда оставила ее совсем без сил…
   Бренд…
   И словно тонкая игла вонзилась ей в сердце. Образ любимого встал перед глазами, и Шери чуть слышно простонала. Скоро она уедет из Финикса, и они больше никогда не встретятся. Он тоже уйдет из ее жизни, как ушел Бак Маккейд. Беда только в том, что Бак — плод ее фантазии, а Бренд — живой, настоящий…
   Шери подошла к окну, надеясь, что прохладный ночной ветерок охладит ее разгоряченное лицо. Вокруг царила тишина — ни шороха, ни дуновения. Она отдернула портьеру и вгляделась в темноту… и тут же увидела его — смутный силуэт в темноте. Он не сводил глаз с ее окна.
   — Бренд… — выдохнула она. Это душа ее звала его. Он здесь…
   Выпустив из рук портьеру, Шери отшатнулась, не зная, что делать дальше. Она собиралась ложиться. И на ней не было ничего, кроме легкого пеньюара. Но если Бренд внизу, надо быстро накинуть что-нибудь и спуститься. Она бросилась к сундуку и принялась лихорадочно рыться в нем, выбирая подходящее платье. Шерп уже поднесла руки к застежке пеньюара, когда внезапно почувствовала, что не одна. Руки у нее опустились. Порывисто обернувшись, она замерла: возле окна стоял Бренд.
   — Вы… — изумленно прошептала она. Казалось, его присутствие заполнило комнату.
   — Мне необходимо было увидеть вас снова… — Это вырвалось у него с такой мукой, что она задрожала.
   Его горящий взгляд жег ее огнем. Лампа, стоявшая на столике позади нее, так освещала силуэт Шери, что под тонким шелком пеньюара тело девушки казалось волшебным видением. Сладостная и мучительная боль охватила его.
   Выпустив из рук застежку, Шери протянула к нему руки.
   — Я рада, — тихо прошептала она. И вдруг заметила запекшуюся кровь у него под глазом. Шагнув к нему, она осторожно коснулась царапины пальцем. — Вы ранены… Что это?
   — Пустяки. Это не важно. — Он взял Шери за руку и нежно привлек к себе, не в силах оторвать от нее взгляд. Горячая и целомудренная, она сводила его с ума. Эта женщина была достойна его, она отважно сокрушила стены, в которые он заточил свою душу, стремясь избавить ее от новых страданий. Он знал, что не следовало приходить сюда. Но сердце подсказывало Бренду, что он прав, а больше ничего не имело значения.
   — А что важно? — беззвучно спросила Шери, подняв глаза и встретив его обжигающий взгляд. Но больше всего девушку пугало пламя, разгоревшееся в ней самой.
   — Вот это…
   Его губы прижались к ее губам в томительном и сладком поцелуе. Он так долго мечтал об этой минуте. Так хотел ее…
   Застонав, Бренд прижал ее к себе.
   — Шери… — Голос его был хриплым от страсти. Бренд отодвинулся и сжал руками ее плечи, пожирая ее жадным взглядом. — Если ты хочешь, чтобы я ушел, только скажи…
   — Останься. — Ее заветное желание вырвалось наружу.
   Этого было достаточно. Самообладание Бренда рассеялось как дым. Он прижал ее к сердцу, и губы их встретились.
   Шери тонкими руками обвила его шею и прижалась к нему дрожащим телом. Никогда она не знала такого блаженства. Тот поцелуй в пещере был полон нежности, но сейчас она чувствовала, как в Бренде разгорается пламя страсти, от которой у нее дух захватывало. Ей и прежде не раз приходилось описывать в романах поцелуи любовников, и каждый раз Шери бездумно называла их «страстными», не понимая истинного значения этого слова. И только теперь сама испытала то неодолимое желание, которое заставляет забыть обо всем. Она хотела Бренда… хотела с той самой минуты, когда его рука в пещере впервые коснулась ее тела… Но теперь в ней бушевало неутолимое голодное пламя, которое жадно требовало выхода. Тепло его тела… тяжесть его…
   А Бренд, в восторге от покорности Шери, осыпал ее поцелуями. Еще в темноте аллеи, любуясь силуэтом в светящемся окне, он страдал от недоступности этого волшебного видения. А теперь… Женщина распустила на ночь волосы, и светлые локоны шелковым плащом окутали ее плечи. Бренд протянул руку и осторожно поднес к губам волнистую прядь, вдыхая ее нежный аромат. Он уже не сомневался, что отныне ему не жить без нее. Его огрубевшие руки легко скользнули по округлостям ее полной груди и легли на упругие ягодицы. Намеренно грубо сжав их, он прижал ее гибкое тело к своему.
   Шери испуганно вздрогнула, когда нечто напряженное и пульсирующее вжалось в ее тело.
   — Ты уверена, что хочешь этого? — задохнулся Бренд, осыпая поцелуями ее шею.
   — Я хочу тебя, Бренд Остальное не важно.
   Подхватив ее на руки, Бренд отнес ее к постели, мягко опустил на подушки, вытянувшись рядом, чтобы любоваться ее совершенным телом. Вдруг яркая краска залила щеки Шери.
   — Куда… на что ты смотришь? — прошептала она, немного смущенная тем, что он так откровенно разглядывает ее тело.
   — На тебя, — шепнул он в ответ и со стоном припал к ее губам.
   Тело ее затрепетало в его руках, и он услышал низкий, мелодичный звук, похожий на воркование горлинки весной. Испуганная, смущенная, трепещущая от наслаждения, Шери едва ли сознавала, что происходит. Никогда до этого она не лежала в постели с мужчиной. И пусть затуманенное сознание подсказывало ей, что она должна прогнать его, пока еще не поздно, пока она еще может спасти себя. Шери и не думала об этом. Да и к чему ей искать спасения? Ведь именно его она ждала так долго, именно этому человеку мечтала отдать свою любовь! Бренд буквально осыпал ее плечи огненными поцелуями. И вот руки Шери робко одну за другой расстегнули пуговицы на его рубашке, и ее ладони скользнули внутрь, погладив чуть влажную грудь. Вздрогнув, он слегка отодвинулся и принялся лихорадочно развязывать ленты ее пеньюара, в бешеном нетерпении отрывая пуговицы, и наконец спустил его с плеч. Легкая ткань серебристым ручейком скользнула на пол, и Шери заалела, смущаясь под его жадным взглядом.