Страница:
— Мы здесь в безопасности?
— Насколько возможно. Пока индейцы еще не гонятся за нами, есть время спрятаться. Мы должны продержаться, пока не подоспеет помощь.
— Так вы уверены, что они вернутся? — В голосе ее зазвучал страх.
— Скоро узнаем. Смотрите под ноги, подъем довольно крутой.
Повинуясь уверенным рукам Бренда, жеребец бесстрашно взбирался по тропинке.
Разведчик первым проскользнул в темное отверстие пещеры, потом обернулся и протянул руку девушке. Притянув ее к себе, Бренд помедлил, чтобы она немного привыкла к темноте.
— Вы в порядке?
Шери улыбнулась ему дрожащей улыбкой:
— Немного не по себе, но это пустяки. Я чем-нибудь могу помочь?
Бренд заглянул в самую глубину ее глаз и увидел страх, который она отважно пыталась скрыть. И снова почувствовал жгучее желание защитить ее.
— Просто сидите тихо, — резко бросил он. — Стемнеет еще не скоро, стало быть, нам нужно быть как можно осторожнее. Устройтесь где-нибудь в уголке и молчите, пока я отпущу коня.
— Вы собираетесь отпустить вашу лошадь?
— Надо спутать следы — на тот случай, если они вернутся за нами.
— О! — Мысль остаться в горах без лошади ошеломила ее, но она верила: разведчик знает, что делает. Кивнув, она поискала глазами, где сесть, и снова повернулась к нему: — Бренд?
Он нахмурился, гадая, что случилось.
— Спасибо вам, — просто сказала она.
Бренд недоумевающе уставился на Шери. Ему пришло в голову, что впервые она предстала перед ним слабой и беззащитной. И вновь он с трудом удержался, чтобы не прижать ее к груди, успокоить и поддержать. Но боль от потери Бекки была еще свежа. Тогда он поклялся, что никогда в жизни не позволит себе привязаться к кому-то. И эту клятву сдержит. К тому же Шери не для него. А сейчас надо думать только о том, как бы выбраться отсюда. И у него нет времени успокаивать эту девицу.
— Все будет в порядке.
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
— Лучше не мешайте. — Он намеренно сказал это ледяным тоном, чтобы подчеркнуть дистанцию между ними.
Услышав непонятную суровость в его голосе, Шери вздрогнула и молча отвернулась. Вину за случившееся Бренд, видимо, возложил на нее. Эта поездка, столь необходимая для писательницы, для разведчика — блажь и ненужная обуза. Вспомнив, с какой неприязнью он всегда относился к ней, Шери почувствовала себя несчастной. Если бы только знать, как помочь Бренду? Но единственное, что она могла в подобной ситуации, — подчиняться и ждать.
А Бренд между тем встал на страже у входа в пещеру. Пока все было тихо, но он щелкнул затвором винтовки и приготовился… День обещал быть долгим.
Выстрелы застали О'Тула врасплох. У них едва хватило времени вскочить в седла и пустить лошадей галопом. Чарлз немного задержался, чтобы помочь Морин. Не успел он подсадить ее в седло, как прогремел выстрел, и Бреннана отбросило в сторону.
— Чарлз! — в ужасе закричала Морин, увидев на его рубашке расплывающееся багровое пятно.
Она попыталась соскочить на землю, чтобы помочь юноше, но О'Тул уже был рядом. Приподняв обмякшее тело Чарлза, он усадил его в седло.
— Вы можете ехать?
— Должен, иначе все мы погибли, — пробормотал Чарлз сквозь стиснутые зубы. — Увезите меня отсюда…
О'Тул схватил под уздцы его коня, и через мгновение они уже во весь дух неслись назад к форту.
— А что с Шери? — воскликнула Морин.
— Она с Брендом, — прокричал О'Тул, нахлестывая лошадь плетью.
Апачи с воинственным кличем гнались по пятам. Сержант, прикрывая остальных, немного отстал. К его радости, Чарлз, несмотря на рану, держался в седле. Лейтенант, скакавший рядом с Морин, вдруг оглянулся и придержал свою лошадь, присоединившись к О'Тулу. Сомкнувшись, они разом открыли огонь.
Четверо индейцев покатились под ноги лошадям. Краснокожие сбились в кучу, потом снова кинулись в погоню, но следующий залп заставил их смешаться. Когда дым рассеялся, сержант с Лонгом уже галопом неслись прочь, догоняя Морин и Чарлза, укрывшихся за скалами.
— Я всегда слышал, что ни один меч не устоит против пера, но о винтовках этого не скажешь. — Чарлз сделал попытку рассмеяться, но сморщился от боли, которая пульсировала в плече, не отпуская ни на минуту. Видимо, пуля проникла глубоко. Ничего, в форте ее несложно будет извлечь.
Морин пыталась остановить кровь, перевязав плечо своим платком, но кровотечение было слишком сильным.
— Вот, держите. — О'Тул протянул ей свой платок. — Надо поскорее довезти его до Макдауэлла.
— А что, если они вернутся? — с тревогой спросила Морин.
— Об этом мы позаботимся, — уверенно бросил Филип. — Индейцы потеряли по меньшей мере пятерых. Думаю, они не решатся.
Морин кивнула, чувствуя себя в безопасности под защитой сержанта. Неудивительно, что ей с самого начала было не по себе. Кто знает, как долго эти краснокожие следили за ними?
— А как же Шери и Бренд? Может быть, им потребуется помощь?
Сержант взглянул на нее и хмуро улыбнулся:
— Если и есть человек, способный ускользнуть от апачей, — так это Бренд. Держу пари, что они еще появятся в форте раньше нас!
Морин так хотелось ему верить!..
— Пора ехать. Чем быстрее мы вернемся в форт, тем лучше для него. — Обменявшись понимающим взглядом с лейтенантом, О'Тул подсадил Чарлза в седло: — Как вы думаете, сил у вас хватит?
Побелевший от боли, Чарлз молча кивнул. Он заметил, что сержант взял под уздцы его лошадь, но не сказал ни слова.
— Вот и хорошо. На всякий случай мы будем держаться по бокам. А теперь в путь.
Казалось, дороге не будет конца. Страх, который Морин пережила в дилижансе по дороге в Финикс, когда подумала, что на них напали индейцы, не шел ни в какое сравнение с тем, что она чувствовала сейчас. Ей не приходилось в своей жизни видеть убитых и раненых. Нет, она не опозорит ни себя, ни Шери. Она будет храброй — хотя бы ради Чарлза!
Глава 7
— Насколько возможно. Пока индейцы еще не гонятся за нами, есть время спрятаться. Мы должны продержаться, пока не подоспеет помощь.
— Так вы уверены, что они вернутся? — В голосе ее зазвучал страх.
— Скоро узнаем. Смотрите под ноги, подъем довольно крутой.
Повинуясь уверенным рукам Бренда, жеребец бесстрашно взбирался по тропинке.
Разведчик первым проскользнул в темное отверстие пещеры, потом обернулся и протянул руку девушке. Притянув ее к себе, Бренд помедлил, чтобы она немного привыкла к темноте.
— Вы в порядке?
Шери улыбнулась ему дрожащей улыбкой:
— Немного не по себе, но это пустяки. Я чем-нибудь могу помочь?
Бренд заглянул в самую глубину ее глаз и увидел страх, который она отважно пыталась скрыть. И снова почувствовал жгучее желание защитить ее.
— Просто сидите тихо, — резко бросил он. — Стемнеет еще не скоро, стало быть, нам нужно быть как можно осторожнее. Устройтесь где-нибудь в уголке и молчите, пока я отпущу коня.
— Вы собираетесь отпустить вашу лошадь?
— Надо спутать следы — на тот случай, если они вернутся за нами.
— О! — Мысль остаться в горах без лошади ошеломила ее, но она верила: разведчик знает, что делает. Кивнув, она поискала глазами, где сесть, и снова повернулась к нему: — Бренд?
Он нахмурился, гадая, что случилось.
— Спасибо вам, — просто сказала она.
Бренд недоумевающе уставился на Шери. Ему пришло в голову, что впервые она предстала перед ним слабой и беззащитной. И вновь он с трудом удержался, чтобы не прижать ее к груди, успокоить и поддержать. Но боль от потери Бекки была еще свежа. Тогда он поклялся, что никогда в жизни не позволит себе привязаться к кому-то. И эту клятву сдержит. К тому же Шери не для него. А сейчас надо думать только о том, как бы выбраться отсюда. И у него нет времени успокаивать эту девицу.
— Все будет в порядке.
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
— Лучше не мешайте. — Он намеренно сказал это ледяным тоном, чтобы подчеркнуть дистанцию между ними.
Услышав непонятную суровость в его голосе, Шери вздрогнула и молча отвернулась. Вину за случившееся Бренд, видимо, возложил на нее. Эта поездка, столь необходимая для писательницы, для разведчика — блажь и ненужная обуза. Вспомнив, с какой неприязнью он всегда относился к ней, Шери почувствовала себя несчастной. Если бы только знать, как помочь Бренду? Но единственное, что она могла в подобной ситуации, — подчиняться и ждать.
А Бренд между тем встал на страже у входа в пещеру. Пока все было тихо, но он щелкнул затвором винтовки и приготовился… День обещал быть долгим.
Выстрелы застали О'Тула врасплох. У них едва хватило времени вскочить в седла и пустить лошадей галопом. Чарлз немного задержался, чтобы помочь Морин. Не успел он подсадить ее в седло, как прогремел выстрел, и Бреннана отбросило в сторону.
— Чарлз! — в ужасе закричала Морин, увидев на его рубашке расплывающееся багровое пятно.
Она попыталась соскочить на землю, чтобы помочь юноше, но О'Тул уже был рядом. Приподняв обмякшее тело Чарлза, он усадил его в седло.
— Вы можете ехать?
— Должен, иначе все мы погибли, — пробормотал Чарлз сквозь стиснутые зубы. — Увезите меня отсюда…
О'Тул схватил под уздцы его коня, и через мгновение они уже во весь дух неслись назад к форту.
— А что с Шери? — воскликнула Морин.
— Она с Брендом, — прокричал О'Тул, нахлестывая лошадь плетью.
Апачи с воинственным кличем гнались по пятам. Сержант, прикрывая остальных, немного отстал. К его радости, Чарлз, несмотря на рану, держался в седле. Лейтенант, скакавший рядом с Морин, вдруг оглянулся и придержал свою лошадь, присоединившись к О'Тулу. Сомкнувшись, они разом открыли огонь.
Четверо индейцев покатились под ноги лошадям. Краснокожие сбились в кучу, потом снова кинулись в погоню, но следующий залп заставил их смешаться. Когда дым рассеялся, сержант с Лонгом уже галопом неслись прочь, догоняя Морин и Чарлза, укрывшихся за скалами.
— Я всегда слышал, что ни один меч не устоит против пера, но о винтовках этого не скажешь. — Чарлз сделал попытку рассмеяться, но сморщился от боли, которая пульсировала в плече, не отпуская ни на минуту. Видимо, пуля проникла глубоко. Ничего, в форте ее несложно будет извлечь.
Морин пыталась остановить кровь, перевязав плечо своим платком, но кровотечение было слишком сильным.
— Вот, держите. — О'Тул протянул ей свой платок. — Надо поскорее довезти его до Макдауэлла.
— А что, если они вернутся? — с тревогой спросила Морин.
— Об этом мы позаботимся, — уверенно бросил Филип. — Индейцы потеряли по меньшей мере пятерых. Думаю, они не решатся.
Морин кивнула, чувствуя себя в безопасности под защитой сержанта. Неудивительно, что ей с самого начала было не по себе. Кто знает, как долго эти краснокожие следили за ними?
— А как же Шери и Бренд? Может быть, им потребуется помощь?
Сержант взглянул на нее и хмуро улыбнулся:
— Если и есть человек, способный ускользнуть от апачей, — так это Бренд. Держу пари, что они еще появятся в форте раньше нас!
Морин так хотелось ему верить!..
— Пора ехать. Чем быстрее мы вернемся в форт, тем лучше для него. — Обменявшись понимающим взглядом с лейтенантом, О'Тул подсадил Чарлза в седло: — Как вы думаете, сил у вас хватит?
Побелевший от боли, Чарлз молча кивнул. Он заметил, что сержант взял под уздцы его лошадь, но не сказал ни слова.
— Вот и хорошо. На всякий случай мы будем держаться по бокам. А теперь в путь.
Казалось, дороге не будет конца. Страх, который Морин пережила в дилижансе по дороге в Финикс, когда подумала, что на них напали индейцы, не шел ни в какое сравнение с тем, что она чувствовала сейчас. Ей не приходилось в своей жизни видеть убитых и раненых. Нет, она не опозорит ни себя, ни Шери. Она будет храброй — хотя бы ради Чарлза!
Глава 7
Из романа Шеридан Септ-Джон «Бренд. Разведчик-метис, или Путь изменника»
На землю спустились сумерки. Только тогда Бренд позволил себе отдохнуть. Где-то вдалеке едва слышно трещали выстрелы, но сколько он ни вглядывался, ничто не говорило о возвращении краснокожих. И все же следопыт был уверен, что успокаиваться еще рано. Придется ждать. К рассвету станет ясно, смогут ли они покинуть свое убежище, чтобы вернуться в форт.
Бренд надеялся, что О'Тулу и остальным удалось ускользнуть. Но на душе у него было тяжело. Все, что он успел услышать, это грохот выстрелов да испуганный крик Морин, когда индейцы появились как из-под земли. Разумеется, он не собирался делиться своими опасениями с Шери. Еще не известно, что она выкинет, узнав, что ее кузина убита или попала в лапы краснокожих.
Бренд поискал ее глазами… Она сжалась в комочек в темном углу, крепко прижимая к груди сумочку. С того самого момента, когда он велел ей не путаться под ногами, девушка не проронила ни слова. И он в глубине души был даже рад. Сейчас ничто не должно было отвлекать его, а Шери и так занимала слишком большое место в его мыслях. Дьявольщина, она сама во всем виновата! Если бы она не приставала к нему со своей болтовней, он бы вовремя почуял опасность и индейцы не застали бы их врасплох!
— С вами все в порядке? — резко спросил разведчик.
— Да… все хорошо, — пробормотала она. — Кажется, все тихо. Не пора ли ехать?
— Нет. Надо подождать, по крайней мере до рассвета. А может, и больше.
— Вы хотите сказать, нам придется провести здесь ночь? — растерялась Шери. Почему-то она была уверена, что индейцев и след простыл и они могут без опаски вернуться в форт. То, что случилось, было в ее глазах лишь досадным недоразумением — временным препятствием, которое легко устранить.
— Да, — сурово буркнул Бренд. Идея провести ночь в подобном месте нравилась ему не больше, чем ей.
— О!
— Похоже, вам это не по вкусу. А мне-то казалось, вы будете в восторге. — В голосе его звучала насмешка.
— Почему?
— По вашим же словам, нашей вылазке не хватает подлинности.
— Но я же своими ушами слышала, как накануне вы сами говорили лейтенанту, что для нашей вылазки выбрали самый простой маршрут. Только туда и обратно, чтобы к вечеру вернуться. Разве не так?
— Все верно. Так оно и было бы, если бы вы своими дурацкими вопросами постоянно не отвлекали меня. Вот и случилось то, что я прозевал опасность.
— Если бы я вас не отвлекала? — вне себя от бешенства повторила Шери. — Это вы мне? А вы не забыли, кто увидел след?! — Глаза ее загорелись гневом, даже страх куда-то исчез. — И вместо благодарности за спасение вашей же собственной шкуры вы попрекаете меня тем, что я, дескать, задавала вам вопросы?!
— А если бы не вы, ни о каком спасении вообще не было бы и речи! — рявкнул он. — Если бы не вы, я бы сейчас уже вернулся в форт, поужинал и отправился отдыхать! И не сидел бы в этой пещере, да еще вместе с вами, когда вокруг полным-полно апачей, готовых в любую минуту содрать с вас скальп!
Взгляды их скрестились, точно стальные клинки. Ни один не желал сдаваться.
— Никакой вы не герой! — бросила она.
— И слава Богу! — фыркнул Бренд. — Ведь это ваша собственная выдумка, и сейчас самое время выкинуть из головы всю эту дурь! Это жизнь, милая моя, а не волшебная сказка, черт возьми! И не надейтесь, что из-за моря прискачет принц на белом коне, чтобы освободить принцессу! Вы в ловушке посреди дикой прерии, а вокруг бродят индейцы, которые, не задумываясь, сдерут с вас скальп, попадись вы к ним в лапы!
Повисло долгое молчание, которое в конце концов прервал Бренд:
— Вы умеете обращаться с винтовкой?
— Дома я немного практиковалась в охотничьем клубе. А почему вы спрашиваете?
Он окинул Шери скептическим взглядом и со вздохом протянул ей свой револьвер:
— Ладно, взгляните сюда… просто на всякий случай. Он заряжен. Если меня убьют, возьмете его, но не раньше. Все понятно?
Глаза ее расширились. Волна ужаса поднималась в Шери, грозя захлестнуть ее с головой.
— Если вас убьют? — тупо уставившись на него, переспросила девушка.
— Да.
— Вы и вправду думаете, что нам суждено погибнуть? — Что-то вдруг дрогнуло в ее голосе.
— Знаете, мне пора на мой пост…
— Индейцы — самые настоящие дикари, правда? Убивать вот так, ни за что…
Эти слова вдруг воскресили в памяти Бренда далекое детство, которое он провел среди соплеменников отца, и он досадливо поморщился.
— У них на это есть причины, — жестко перебил он. — В конце концов, индейцы жили в этих местах еще с незапамятных времен, когда о белых никто и не слышал! Они считают, что бледнолицые украли у них то, что они привыкли по праву считать своим.
— Как вы можете защищать… этих кровожадных дикарей?!
— Не забывайте, во мне течет их кровь! — Голос его охрип, внезапно стал низким, угрожающим.
— Но вы вовсе не такой, как они! — запротестовала она.
— А вы уверены?
Бренд медленно надвигался на Шери, и вот наконец его исполинская фигура нависла над ней грозовой тучей.
Шери не шелохнулась. Ничуть не испугавшись, она смотрела ему прямо в лицо, будто ребенок, доверчиво и невинно.
— Девочка моя дорогая, вы живете в мире грез. Вам кажется, что вы меня знаете, но нет. Я докажу вам, что в моих жилах течет кровь свирепых краснокожих… — Бренд вдруг изменился, как по волшебству. Теперь это был неукротимый воин, о котором когда-то рассказывал Чарлз. И когда он рывком привлек ее к себе и яростным поцелуем впился в губы, она и не подумала сопротивляться.
Бренд с трудом понимал, что заставило его поцеловать девушку. Он хотел наказать ее, заставить понять, что Бренд ее мечты — просто выдумка.
С силой прижав ее к груди, он наклонился, и жесткие губы смяли ее рот. Поцелуй Бренда был поцелуем дикаря — яростным и ненасытным.
И тогда вдруг на него словно снизошло откровение. И Бренд замер, остро ощутив ее женственность… Присущий только ей аромат, затвердевшие соски манящей груди, трепет ее тела в его руках. Она не сопротивлялась, не пыталась вырваться, и Бренд вдруг отчетливо понял, что Шери вовсе не считает его поцелуй наказанием или чем-то ужасным. Внезапно испугавшись ее хрупкости, Бренд ослабил железное кольцо своих рук.
Однако этому безумию следовало положить конец.
Собрав все свои силы, он отстранился, заставив себя оторваться от Шери. Даже для пущей верности отошел на несколько шагов.
Ошеломленная, Шери смотрела на него широко распахнутыми от удивления глазами. В душе ее бушевали новые чувства, и Бренд понимал, что всему виной его объятия. Сердца их бешено колотились. Шери отчаянно захотелось снова прильнуть к его груди.
— Мне надо занять свой пост, — чужим голосом произнес Бренд и вышел.
Возвращение в форт длилось целую вечность, так казалось Морин. Чарлз совсем ослабел, и О'Тулу приходилось поддерживать его в седле. Мужчины все время были начеку, беспокойно озираясь по сторонам, каждую минуту ожидая краснокожих. А Морин то и дело оглядывалась, надеясь увидеть Шери или Бренда.
Но вокруг стояла зловещая тишина. С каждой милей беспокойство Морин все росло.
— Мне кажется, я предаю ее… — Лицо Морин исказилось гримасой боли.
О'Тул видел ее отчаяние. Хотелось бы ему успокоить ее, пообещать, что все будет хорошо. Но до тех пор пока они не будут в безопасности за стенами форта, ни в чем нельзя быть уверенным.
— Как только окажемся в Макдауэлле, тут же пошлю солдат на поиски, — шепнул ей сержант.
— Я сам поеду с ними, — откликнулся Филип.
Конечно, тревога ее не улеглась, но Морин сейчас была благодарна за любую помощь.
— Уже темнеет. Что, если она нуждается в помощи? Может, что-то случилось с Брендом и Шери осталась одна? — Морин затравленным взглядом обвела безжизненную прерию, по которой скакал их маленький отряд.
— Даже если бы нам сейчас и не грозила никакая опасность, было бы бесполезно разыскивать их на ночь глядя. У Морин вырвался сдавленный вздох.
— Знаю. Вы правы. Именно поэтому я и чувствую себя такой, беспомощной.
— Бренд позаботится о ней, — вмешался Чарлз. — Ведь, в конце концов, он ее герой!
Морин невольно улыбнулась. Если уж Чарлз, несмотря на терзающую его боль, находит в себе силы шутить, то все обойдется. Морин замолчала, молясь в душе, чтобы они скорее оказались в форте. Но прошло еще несколько часов, прежде чем они достигли Макдауэлла.
Филип поскакал вперед, чтобы предупредить об их возвращении. Когда они подъехали, он уже ждал их в окружении своих солдат. Солдаты осторожно сняли Чарлза с лошади и перенесли в лазарет, к доктору.
— Теперь он в надежных руках, — уверенно произнес Филип, помогая Морин спешиться.
— Надеюсь. — Она покачнулась: после стольких часов в седле ноги не держали ее.
Заметив это, Филип поддержал девушку:
— С вами все в порядке?
— Обо мне не волнуйтесь. Идите и делайте свое дело. А я позабочусь о Чарлзе и буду молиться о моей кузине и Бренде.
— Мы очень скоро отправимся на их поиски. Я уже отдал приказ. Вы позволите проводить вас?
— Спасибо, но я лучше побуду с Чарлзом. Хочу посмотреть, как он там.
— Если хотите, я распоряжусь, чтобы кто-нибудь из моих людей сделал это за вас, — предложил он, пытаясь отговорить Морин.
— Нет. Это ведь все случилось по моей вине. Он ввязался в это дело только лишь для того, чтобы помочь нам.
— В лазарете есть маленькая приемная. Думаю, доктор Олдридж не станет возражать, если вы побудете там.
Она кивнула и последовала за О'Тулом. Морин сама не понимала, что с ней происходит. Противоречивые чувства раздирали ее — жалость к раненому Чарлзу смешивалась со жгучей тревогой за кузину. Впереди ждала долгая ночь.
А в это время Шери не сводила глаз с застывшей фигуры Бренда у входа в пещеру. Мягкий лунный свет заливал серебристым сиянием его высокую, мощную фигуру, широкие плечи, и она поежилась, вспомнив себя в могучих объятиях метиса. Непонятное чувство охватило ее. В тот короткий момент, когда губы их слились, жгучее чувство близости огнем опалило ее существо. А теперь… Шери не знала, что и думать. Он избегал даже смотреть в ее сторону, и от этого она чувствовала неловкость, странное смущение и… гнев.
— Я могу чем-нибудь помочь? — наконец не выдержала Шери. — Может быть, сменить вас?
— Нет. Оставайтесь, где сидите! Там вы в безопасности, — буркнул Бренд. Меньше всего ему хотелось бы, чтобы Шери сейчас оказалась рядом с ним. Резкость его тона повергла Шери в уныние. За всю жизнь она целовалась всего несколько раз, но те поцелуи как-то стерлись в памяти. Поцелуй Бренда, его объятия… Она, казалось, ждала их всю свою жизнь. Такой мир открылся для девушки, а он ушел… Шери не знала, плакать или стукнуть его хорошенько. Похоже, она для него ничего не значила. И поэтому романистка стоически сидела в темноте, мрачно размышляя, как же ее угораздило попасть в такую историю, и тоскливо гадала, суждено ли им дожить до рассвета.
А Бренд вглядывался в темноту, стараясь сосредоточиться на опасности, которая грозила со всех сторон. Он старался делать вид, что не замечает притихшей девушки. Теперь он уже жалел, что дал себе волю. Не надо было этого делать. По правде говоря, вначале он намеревался просто попугать ее. Но стоило только коснуться губами ее губ, и поцелуй всколыхнул в нем давным-давно похороненные чувства, и сейчас он сам испугался их силе.
Как здорово было бы доставить Шери в форт и сегодня же избавиться от нее! Да, чем быстрее, тем лучше! Пусть уезжает, пусть пишет свой проклятый роман, а его оставит в покое! Одиночество! Он привык к одиночеству. Как замечательно — не тревожиться ни о ком, кроме себя самого.
Он покосился в ее сторону, и задремавшее было желание острыми когтями царапнуло душу. Опасность грозила со всех сторон, и только он мог защитить ее. Когда-то ему не удалось спасти Бекки. Но теперь нельзя позволить ужасу повториться.
Бренд с тоской вспомнил, что уже успел дважды совершить оплошность: когда пропустил след апачи и позже — когда потерял голову и поцеловал Шери. С него довольно. Больше такого не случится.
Шери с опаской покосилась на револьвер, лежащий возле нее на земле, и зябко поежилась. Один его вид напомнил ей, что все это не сон, не страница из романа, которую писательница может порвать в любой момент. Ее авантюра оказалась опасной, и некого винить, кроме себя.
Со вздохом она откинулась назад, стараясь устроиться поудобнее. Поскольку Бренд недвусмысленно дал ей понять, чтобы она не путалась под ногами, что ж, тем лучше. Она поспит, а утром проснется свежей, полной сил, чтобы помочь ему — если он позволит помочь. Собственная беспомощность бесила Шери. Она не хотела держаться в стороне. Привыкнув распоряжаться собой и собственной жизнью, Шери злилась, потому что как раз сейчас именно этого и не требовалось.
Она с досадой вытянулась на жестком полу пещеры и заворочалась на мелких камнях. Придвинув поближе револьвер Бренда и сумочку с блокнотом, Шери закрыла глаза.
Доктор занимался раненым Чарлзом, поэтому время текло бесконечно. Морин терпеливо ждала. Лишь однажды ей удалось перехватить мрачный взгляд доктора, и девушка переполошилась, решив, что рана Чарлза куда опаснее, чем ей казалось. Конечно, она видела, сколько он потерял крови, но ей и в голову не приходило, что это угрожает его жизни. И теперь страх и отчаяние терзали ее сердце.
— Как он? — Голос О'Тула пробудил ее от мрачных мыслей. Он незаметно вошел в приемную и сейчас с тревогой смотрел на нее.
— Пока не знаю. Доктор еще не выходил, — едва слышно отозвалась Морин, с опаской покосившись на дверь, за которой был Чарлз.
— Кажется, мы привезли его вовремя, По правде говоря, я не думаю, чтобы рана была так уж серьезна, но мало ли что…
— Надеюсь, с ним все будет хорошо… — Глубокое уныние внезапно охватило Морин. Все с самого начала пошло совсем не так, как она думала. Их авантюра грозила превратиться в трагедию. Если Чарлз умрет… Мурашки поползли у нее по спине. Морин была нестерпима сама мысль о том, что она может потерять его.
— Я пришел сказать, что наши люди готовы ехать. Мы тронемся в путь, едва рассветет. — О'Тул пытался унять свой рокочущий бас.
— Спасибо вам.
— Успокойтесь, мы сделаем все, что в наших силах.
— Я надеюсь. — Морин слабо улыбнулась.
Шери наверняка в восторге. Еще бы, такое приключение! Настоящая находка для ее романа. Вы только представьте: чуть не попасть в лапы краснокожих, ускользнуть только благодаря своему герою — что может быть интереснее! И сейчас кавалерия форта мчится ей на выручку! Морин взмолилась, чтобы эта история кончилась хорошо.
— Сержант!
Обернувшись, он увидел искаженное тревогой лицо девушки.
— Успеха вам!
С угрюмым видом он кивнул и исчез за дверью.
Морин снова принялась ждать. Через некоторое время ее бдение было прервано вошедшим доктором.
— Мисс?
— Да, сэр. — Она вздрогнула, боясь поднять на него глаза, холодея при мысли, что он скажет. — Как Чарлз? С ним все будет в порядке?
— Вы — родственница мистера Бреннана? — спросил он, гадая, кем же она приходится молодому человеку.
— Нет, — поколебавшись, ответила Морин.
— Ну тогда… — Он запнулся, колеблясь, стоит ли продолжать.
— Что с ним? — Глаза ее расширились от страха.
— Дорогая моя, обычно считается, что такое говорят только членам семьи.
— Я могла солгать и заявить, что я его сестра, — вспыхнула Морин, — но я предпочла сказать правду. Чарлз — мой друг, и это из-за меня он был сегодня ранен. Так что можете сказать мне правду. Как он?
— Пулю я вытащил…
Это непроницаемое выражение лица, эта отвратительная манера цедить слова! Морин потеряла терпение. Вдруг ей пришло в голову, что Чарлз мертв…
— Он… он умер? — пролепетала она с трудом.
Доктор Олдридж озадаченно заморгал:
— Умер?! Нет, просто потерял довольно много крови. Придется ему полежать, но очень скоро он будет как новенький.
— Правда?! — Казалось, гора спала с плеч.
— Конечно, — кивнул он, улыбнувшись при виде ее просветлевшего лица.
— Слава Богу! Я… мне надо его увидеть. — Морин попыталась бочком протиснуться мимо.
— Мисс, это верх неприличия, — попытался было он возразить, но тут же пожалел об этом.
Позже Морин сама удивлялась, что за бес в нее вселился, но в тот момент она с такой яростью полоснула его взглядом, что бедный доктор даже попятился.
— Неужели вы думаете, что после всего, что нам вместе пришлось пережить, я буду обращать внимание на все эти светские пустяки? Тогда вы просто глупы, мой милый!
Потрясенный вспышкой дурного тона, столь неожиданной для молодой леди, онемевший эскулап шарахнулся в сторону:
— Ну… что ж… хорошо, моя дорогая. Давайте я провожу вас к нему.
— Благодарю вас, — буркнула Морин и последовала за доктором.
Лазарет был совсем крохотным. В небольшой палате теснились шесть коек, но единственным пациентом в тот день оказался Чарлз. Бледность заливала лицо журналиста. Морин показалось, что он в обмороке. Затаив дыхание, девушка на цыпочках приблизилась к кровати, несколько секунд смотрела на него, затем с решительным видом повернулась к доктору:
— Я побуду с ним.
— Но, мисс Кливер… это невозможно! — Олдридж с расстроенным видом покачал головой и вдруг заметил уже знакомый ему огонек, загоревшийся в глазах Морин.
— Его ранили из-за меня. — В ее тоне слышались металлические нотки. — Прикажите принести мне стул. Этот человек чуть не поплатился жизнью из-за того, что вызвался сопровождать меня и кузину. Если бы мы остались в Нью-Йорке, если бы я не позволила ей уговорить меня отправиться в эту чертову поездку, да еще в это Богом проклятое место, ничего бы не случилось! Чарлз жил бы спокойно, занимался своим делом, и все было бы чудесно. И теперь самое малое, что я могу для него сделать, — это побыть с ним, когда ему плохо!
Доктор только махнул рукой. Ничего не сказав, он отправился на поиски стула.
Морин устало поникла. Столь необычный для нее взрыв чувств, казалось, отнял у девушки последние силы. Но когда доктор услужливо предложил ей стул, она опустилась на него с изяществом истинной леди из восточных штатов.
— Благодарю вас.
Рейчел и Мерси постепенно впали в какое-то оцепенение. С той самой минуты, как их вытащили из дилижанса, несчастные женщины не знали покоя. Правда, их пока не мучили, но обе они понимали, что это лишь временная отсрочка.
— Надо попытаться бежать, — шепнула Рейчел на ухо Мерси.
— Бежать?! — Мерси подняла расширившиеся от ужаса глаза. — От этих краснокожих дьяволов, исчадий ада?
— Потише, — предостерегающе шепнула Рейчел.
И хотя она ничуть не сомневалась, что их похитители не поймут ни слова, но тем не менее опасалась выдать себя выражением лица или жестом. Тело Мерси сотрясала крупная дрожь, слезы застилали глаза.
— Господи, почему это должно было случиться именно со мной? Они убьют меня! Убьют, я знаю!
— Нет, если нам удастся ускользнуть! — зашикала Рейчел.
Ну уж нет! Не для того она ждала столько лет, чтобы сейчас, когда мечта почти сбылась, вдруг дать безропотно себя убить! Нет, она выйдет замуж, у нее будет муж, будут дети! Ей приходилось и раньше испытывать страх, но она была уверена, что выход всегда найдется. Найдется и сейчас! Обязательно найдется…
На землю спустились сумерки. Только тогда Бренд позволил себе отдохнуть. Где-то вдалеке едва слышно трещали выстрелы, но сколько он ни вглядывался, ничто не говорило о возвращении краснокожих. И все же следопыт был уверен, что успокаиваться еще рано. Придется ждать. К рассвету станет ясно, смогут ли они покинуть свое убежище, чтобы вернуться в форт.
Бренд надеялся, что О'Тулу и остальным удалось ускользнуть. Но на душе у него было тяжело. Все, что он успел услышать, это грохот выстрелов да испуганный крик Морин, когда индейцы появились как из-под земли. Разумеется, он не собирался делиться своими опасениями с Шери. Еще не известно, что она выкинет, узнав, что ее кузина убита или попала в лапы краснокожих.
Бренд поискал ее глазами… Она сжалась в комочек в темном углу, крепко прижимая к груди сумочку. С того самого момента, когда он велел ей не путаться под ногами, девушка не проронила ни слова. И он в глубине души был даже рад. Сейчас ничто не должно было отвлекать его, а Шери и так занимала слишком большое место в его мыслях. Дьявольщина, она сама во всем виновата! Если бы она не приставала к нему со своей болтовней, он бы вовремя почуял опасность и индейцы не застали бы их врасплох!
— С вами все в порядке? — резко спросил разведчик.
— Да… все хорошо, — пробормотала она. — Кажется, все тихо. Не пора ли ехать?
— Нет. Надо подождать, по крайней мере до рассвета. А может, и больше.
— Вы хотите сказать, нам придется провести здесь ночь? — растерялась Шери. Почему-то она была уверена, что индейцев и след простыл и они могут без опаски вернуться в форт. То, что случилось, было в ее глазах лишь досадным недоразумением — временным препятствием, которое легко устранить.
— Да, — сурово буркнул Бренд. Идея провести ночь в подобном месте нравилась ему не больше, чем ей.
— О!
— Похоже, вам это не по вкусу. А мне-то казалось, вы будете в восторге. — В голосе его звучала насмешка.
— Почему?
— По вашим же словам, нашей вылазке не хватает подлинности.
— Но я же своими ушами слышала, как накануне вы сами говорили лейтенанту, что для нашей вылазки выбрали самый простой маршрут. Только туда и обратно, чтобы к вечеру вернуться. Разве не так?
— Все верно. Так оно и было бы, если бы вы своими дурацкими вопросами постоянно не отвлекали меня. Вот и случилось то, что я прозевал опасность.
— Если бы я вас не отвлекала? — вне себя от бешенства повторила Шери. — Это вы мне? А вы не забыли, кто увидел след?! — Глаза ее загорелись гневом, даже страх куда-то исчез. — И вместо благодарности за спасение вашей же собственной шкуры вы попрекаете меня тем, что я, дескать, задавала вам вопросы?!
— А если бы не вы, ни о каком спасении вообще не было бы и речи! — рявкнул он. — Если бы не вы, я бы сейчас уже вернулся в форт, поужинал и отправился отдыхать! И не сидел бы в этой пещере, да еще вместе с вами, когда вокруг полным-полно апачей, готовых в любую минуту содрать с вас скальп!
Взгляды их скрестились, точно стальные клинки. Ни один не желал сдаваться.
— Никакой вы не герой! — бросила она.
— И слава Богу! — фыркнул Бренд. — Ведь это ваша собственная выдумка, и сейчас самое время выкинуть из головы всю эту дурь! Это жизнь, милая моя, а не волшебная сказка, черт возьми! И не надейтесь, что из-за моря прискачет принц на белом коне, чтобы освободить принцессу! Вы в ловушке посреди дикой прерии, а вокруг бродят индейцы, которые, не задумываясь, сдерут с вас скальп, попадись вы к ним в лапы!
Повисло долгое молчание, которое в конце концов прервал Бренд:
— Вы умеете обращаться с винтовкой?
— Дома я немного практиковалась в охотничьем клубе. А почему вы спрашиваете?
Он окинул Шери скептическим взглядом и со вздохом протянул ей свой револьвер:
— Ладно, взгляните сюда… просто на всякий случай. Он заряжен. Если меня убьют, возьмете его, но не раньше. Все понятно?
Глаза ее расширились. Волна ужаса поднималась в Шери, грозя захлестнуть ее с головой.
— Если вас убьют? — тупо уставившись на него, переспросила девушка.
— Да.
— Вы и вправду думаете, что нам суждено погибнуть? — Что-то вдруг дрогнуло в ее голосе.
— Знаете, мне пора на мой пост…
— Индейцы — самые настоящие дикари, правда? Убивать вот так, ни за что…
Эти слова вдруг воскресили в памяти Бренда далекое детство, которое он провел среди соплеменников отца, и он досадливо поморщился.
— У них на это есть причины, — жестко перебил он. — В конце концов, индейцы жили в этих местах еще с незапамятных времен, когда о белых никто и не слышал! Они считают, что бледнолицые украли у них то, что они привыкли по праву считать своим.
— Как вы можете защищать… этих кровожадных дикарей?!
— Не забывайте, во мне течет их кровь! — Голос его охрип, внезапно стал низким, угрожающим.
— Но вы вовсе не такой, как они! — запротестовала она.
— А вы уверены?
Бренд медленно надвигался на Шери, и вот наконец его исполинская фигура нависла над ней грозовой тучей.
Шери не шелохнулась. Ничуть не испугавшись, она смотрела ему прямо в лицо, будто ребенок, доверчиво и невинно.
— Девочка моя дорогая, вы живете в мире грез. Вам кажется, что вы меня знаете, но нет. Я докажу вам, что в моих жилах течет кровь свирепых краснокожих… — Бренд вдруг изменился, как по волшебству. Теперь это был неукротимый воин, о котором когда-то рассказывал Чарлз. И когда он рывком привлек ее к себе и яростным поцелуем впился в губы, она и не подумала сопротивляться.
Бренд с трудом понимал, что заставило его поцеловать девушку. Он хотел наказать ее, заставить понять, что Бренд ее мечты — просто выдумка.
С силой прижав ее к груди, он наклонился, и жесткие губы смяли ее рот. Поцелуй Бренда был поцелуем дикаря — яростным и ненасытным.
И тогда вдруг на него словно снизошло откровение. И Бренд замер, остро ощутив ее женственность… Присущий только ей аромат, затвердевшие соски манящей груди, трепет ее тела в его руках. Она не сопротивлялась, не пыталась вырваться, и Бренд вдруг отчетливо понял, что Шери вовсе не считает его поцелуй наказанием или чем-то ужасным. Внезапно испугавшись ее хрупкости, Бренд ослабил железное кольцо своих рук.
Однако этому безумию следовало положить конец.
Собрав все свои силы, он отстранился, заставив себя оторваться от Шери. Даже для пущей верности отошел на несколько шагов.
Ошеломленная, Шери смотрела на него широко распахнутыми от удивления глазами. В душе ее бушевали новые чувства, и Бренд понимал, что всему виной его объятия. Сердца их бешено колотились. Шери отчаянно захотелось снова прильнуть к его груди.
— Мне надо занять свой пост, — чужим голосом произнес Бренд и вышел.
Возвращение в форт длилось целую вечность, так казалось Морин. Чарлз совсем ослабел, и О'Тулу приходилось поддерживать его в седле. Мужчины все время были начеку, беспокойно озираясь по сторонам, каждую минуту ожидая краснокожих. А Морин то и дело оглядывалась, надеясь увидеть Шери или Бренда.
Но вокруг стояла зловещая тишина. С каждой милей беспокойство Морин все росло.
— Мне кажется, я предаю ее… — Лицо Морин исказилось гримасой боли.
О'Тул видел ее отчаяние. Хотелось бы ему успокоить ее, пообещать, что все будет хорошо. Но до тех пор пока они не будут в безопасности за стенами форта, ни в чем нельзя быть уверенным.
— Как только окажемся в Макдауэлле, тут же пошлю солдат на поиски, — шепнул ей сержант.
— Я сам поеду с ними, — откликнулся Филип.
Конечно, тревога ее не улеглась, но Морин сейчас была благодарна за любую помощь.
— Уже темнеет. Что, если она нуждается в помощи? Может, что-то случилось с Брендом и Шери осталась одна? — Морин затравленным взглядом обвела безжизненную прерию, по которой скакал их маленький отряд.
— Даже если бы нам сейчас и не грозила никакая опасность, было бы бесполезно разыскивать их на ночь глядя. У Морин вырвался сдавленный вздох.
— Знаю. Вы правы. Именно поэтому я и чувствую себя такой, беспомощной.
— Бренд позаботится о ней, — вмешался Чарлз. — Ведь, в конце концов, он ее герой!
Морин невольно улыбнулась. Если уж Чарлз, несмотря на терзающую его боль, находит в себе силы шутить, то все обойдется. Морин замолчала, молясь в душе, чтобы они скорее оказались в форте. Но прошло еще несколько часов, прежде чем они достигли Макдауэлла.
Филип поскакал вперед, чтобы предупредить об их возвращении. Когда они подъехали, он уже ждал их в окружении своих солдат. Солдаты осторожно сняли Чарлза с лошади и перенесли в лазарет, к доктору.
— Теперь он в надежных руках, — уверенно произнес Филип, помогая Морин спешиться.
— Надеюсь. — Она покачнулась: после стольких часов в седле ноги не держали ее.
Заметив это, Филип поддержал девушку:
— С вами все в порядке?
— Обо мне не волнуйтесь. Идите и делайте свое дело. А я позабочусь о Чарлзе и буду молиться о моей кузине и Бренде.
— Мы очень скоро отправимся на их поиски. Я уже отдал приказ. Вы позволите проводить вас?
— Спасибо, но я лучше побуду с Чарлзом. Хочу посмотреть, как он там.
— Если хотите, я распоряжусь, чтобы кто-нибудь из моих людей сделал это за вас, — предложил он, пытаясь отговорить Морин.
— Нет. Это ведь все случилось по моей вине. Он ввязался в это дело только лишь для того, чтобы помочь нам.
— В лазарете есть маленькая приемная. Думаю, доктор Олдридж не станет возражать, если вы побудете там.
Она кивнула и последовала за О'Тулом. Морин сама не понимала, что с ней происходит. Противоречивые чувства раздирали ее — жалость к раненому Чарлзу смешивалась со жгучей тревогой за кузину. Впереди ждала долгая ночь.
А в это время Шери не сводила глаз с застывшей фигуры Бренда у входа в пещеру. Мягкий лунный свет заливал серебристым сиянием его высокую, мощную фигуру, широкие плечи, и она поежилась, вспомнив себя в могучих объятиях метиса. Непонятное чувство охватило ее. В тот короткий момент, когда губы их слились, жгучее чувство близости огнем опалило ее существо. А теперь… Шери не знала, что и думать. Он избегал даже смотреть в ее сторону, и от этого она чувствовала неловкость, странное смущение и… гнев.
— Я могу чем-нибудь помочь? — наконец не выдержала Шери. — Может быть, сменить вас?
— Нет. Оставайтесь, где сидите! Там вы в безопасности, — буркнул Бренд. Меньше всего ему хотелось бы, чтобы Шери сейчас оказалась рядом с ним. Резкость его тона повергла Шери в уныние. За всю жизнь она целовалась всего несколько раз, но те поцелуи как-то стерлись в памяти. Поцелуй Бренда, его объятия… Она, казалось, ждала их всю свою жизнь. Такой мир открылся для девушки, а он ушел… Шери не знала, плакать или стукнуть его хорошенько. Похоже, она для него ничего не значила. И поэтому романистка стоически сидела в темноте, мрачно размышляя, как же ее угораздило попасть в такую историю, и тоскливо гадала, суждено ли им дожить до рассвета.
А Бренд вглядывался в темноту, стараясь сосредоточиться на опасности, которая грозила со всех сторон. Он старался делать вид, что не замечает притихшей девушки. Теперь он уже жалел, что дал себе волю. Не надо было этого делать. По правде говоря, вначале он намеревался просто попугать ее. Но стоило только коснуться губами ее губ, и поцелуй всколыхнул в нем давным-давно похороненные чувства, и сейчас он сам испугался их силе.
Как здорово было бы доставить Шери в форт и сегодня же избавиться от нее! Да, чем быстрее, тем лучше! Пусть уезжает, пусть пишет свой проклятый роман, а его оставит в покое! Одиночество! Он привык к одиночеству. Как замечательно — не тревожиться ни о ком, кроме себя самого.
Он покосился в ее сторону, и задремавшее было желание острыми когтями царапнуло душу. Опасность грозила со всех сторон, и только он мог защитить ее. Когда-то ему не удалось спасти Бекки. Но теперь нельзя позволить ужасу повториться.
Бренд с тоской вспомнил, что уже успел дважды совершить оплошность: когда пропустил след апачи и позже — когда потерял голову и поцеловал Шери. С него довольно. Больше такого не случится.
Шери с опаской покосилась на револьвер, лежащий возле нее на земле, и зябко поежилась. Один его вид напомнил ей, что все это не сон, не страница из романа, которую писательница может порвать в любой момент. Ее авантюра оказалась опасной, и некого винить, кроме себя.
Со вздохом она откинулась назад, стараясь устроиться поудобнее. Поскольку Бренд недвусмысленно дал ей понять, чтобы она не путалась под ногами, что ж, тем лучше. Она поспит, а утром проснется свежей, полной сил, чтобы помочь ему — если он позволит помочь. Собственная беспомощность бесила Шери. Она не хотела держаться в стороне. Привыкнув распоряжаться собой и собственной жизнью, Шери злилась, потому что как раз сейчас именно этого и не требовалось.
Она с досадой вытянулась на жестком полу пещеры и заворочалась на мелких камнях. Придвинув поближе револьвер Бренда и сумочку с блокнотом, Шери закрыла глаза.
Доктор занимался раненым Чарлзом, поэтому время текло бесконечно. Морин терпеливо ждала. Лишь однажды ей удалось перехватить мрачный взгляд доктора, и девушка переполошилась, решив, что рана Чарлза куда опаснее, чем ей казалось. Конечно, она видела, сколько он потерял крови, но ей и в голову не приходило, что это угрожает его жизни. И теперь страх и отчаяние терзали ее сердце.
— Как он? — Голос О'Тула пробудил ее от мрачных мыслей. Он незаметно вошел в приемную и сейчас с тревогой смотрел на нее.
— Пока не знаю. Доктор еще не выходил, — едва слышно отозвалась Морин, с опаской покосившись на дверь, за которой был Чарлз.
— Кажется, мы привезли его вовремя, По правде говоря, я не думаю, чтобы рана была так уж серьезна, но мало ли что…
— Надеюсь, с ним все будет хорошо… — Глубокое уныние внезапно охватило Морин. Все с самого начала пошло совсем не так, как она думала. Их авантюра грозила превратиться в трагедию. Если Чарлз умрет… Мурашки поползли у нее по спине. Морин была нестерпима сама мысль о том, что она может потерять его.
— Я пришел сказать, что наши люди готовы ехать. Мы тронемся в путь, едва рассветет. — О'Тул пытался унять свой рокочущий бас.
— Спасибо вам.
— Успокойтесь, мы сделаем все, что в наших силах.
— Я надеюсь. — Морин слабо улыбнулась.
Шери наверняка в восторге. Еще бы, такое приключение! Настоящая находка для ее романа. Вы только представьте: чуть не попасть в лапы краснокожих, ускользнуть только благодаря своему герою — что может быть интереснее! И сейчас кавалерия форта мчится ей на выручку! Морин взмолилась, чтобы эта история кончилась хорошо.
— Сержант!
Обернувшись, он увидел искаженное тревогой лицо девушки.
— Успеха вам!
С угрюмым видом он кивнул и исчез за дверью.
Морин снова принялась ждать. Через некоторое время ее бдение было прервано вошедшим доктором.
— Мисс?
— Да, сэр. — Она вздрогнула, боясь поднять на него глаза, холодея при мысли, что он скажет. — Как Чарлз? С ним все будет в порядке?
— Вы — родственница мистера Бреннана? — спросил он, гадая, кем же она приходится молодому человеку.
— Нет, — поколебавшись, ответила Морин.
— Ну тогда… — Он запнулся, колеблясь, стоит ли продолжать.
— Что с ним? — Глаза ее расширились от страха.
— Дорогая моя, обычно считается, что такое говорят только членам семьи.
— Я могла солгать и заявить, что я его сестра, — вспыхнула Морин, — но я предпочла сказать правду. Чарлз — мой друг, и это из-за меня он был сегодня ранен. Так что можете сказать мне правду. Как он?
— Пулю я вытащил…
Это непроницаемое выражение лица, эта отвратительная манера цедить слова! Морин потеряла терпение. Вдруг ей пришло в голову, что Чарлз мертв…
— Он… он умер? — пролепетала она с трудом.
Доктор Олдридж озадаченно заморгал:
— Умер?! Нет, просто потерял довольно много крови. Придется ему полежать, но очень скоро он будет как новенький.
— Правда?! — Казалось, гора спала с плеч.
— Конечно, — кивнул он, улыбнувшись при виде ее просветлевшего лица.
— Слава Богу! Я… мне надо его увидеть. — Морин попыталась бочком протиснуться мимо.
— Мисс, это верх неприличия, — попытался было он возразить, но тут же пожалел об этом.
Позже Морин сама удивлялась, что за бес в нее вселился, но в тот момент она с такой яростью полоснула его взглядом, что бедный доктор даже попятился.
— Неужели вы думаете, что после всего, что нам вместе пришлось пережить, я буду обращать внимание на все эти светские пустяки? Тогда вы просто глупы, мой милый!
Потрясенный вспышкой дурного тона, столь неожиданной для молодой леди, онемевший эскулап шарахнулся в сторону:
— Ну… что ж… хорошо, моя дорогая. Давайте я провожу вас к нему.
— Благодарю вас, — буркнула Морин и последовала за доктором.
Лазарет был совсем крохотным. В небольшой палате теснились шесть коек, но единственным пациентом в тот день оказался Чарлз. Бледность заливала лицо журналиста. Морин показалось, что он в обмороке. Затаив дыхание, девушка на цыпочках приблизилась к кровати, несколько секунд смотрела на него, затем с решительным видом повернулась к доктору:
— Я побуду с ним.
— Но, мисс Кливер… это невозможно! — Олдридж с расстроенным видом покачал головой и вдруг заметил уже знакомый ему огонек, загоревшийся в глазах Морин.
— Его ранили из-за меня. — В ее тоне слышались металлические нотки. — Прикажите принести мне стул. Этот человек чуть не поплатился жизнью из-за того, что вызвался сопровождать меня и кузину. Если бы мы остались в Нью-Йорке, если бы я не позволила ей уговорить меня отправиться в эту чертову поездку, да еще в это Богом проклятое место, ничего бы не случилось! Чарлз жил бы спокойно, занимался своим делом, и все было бы чудесно. И теперь самое малое, что я могу для него сделать, — это побыть с ним, когда ему плохо!
Доктор только махнул рукой. Ничего не сказав, он отправился на поиски стула.
Морин устало поникла. Столь необычный для нее взрыв чувств, казалось, отнял у девушки последние силы. Но когда доктор услужливо предложил ей стул, она опустилась на него с изяществом истинной леди из восточных штатов.
— Благодарю вас.