Страница:
«Как раз этим занимаюсь».
«Проверь все телефоны домочадцев».
«Как ты себе представляешь такую проверку? Мне взломать базу местного провайдера?»
«Это мысль».
Я действительно сообразил, что можно запросить через мастер-шефа центральную базу Академии. Быстренько подготовив запрос, я перегнал его прямо на коммуниктор Бегбедера.
— Ну что же они тянут? — не выдержал ожидания Валентин. — Уже время!
— Это входит в их задачу — заставить нас понервничать, — ответил я.
— У них получилось! Пойду на кухню, возьму пару сэндвичей, не могу успокоиться, — Валентин вышел из кабинета.
Неожиданно зазвонил телефон.
Жестом я попросил ответить Андрея Витальевича.
— Подгорный слушает.
— Вы подготовили деньги? — голос похитителя транслировался в режиме
— Да. Что с моей дочерью?
— С ней всё будет в порядке, если вы будете себя вести в строгом соответствии с моими инструкциями.
Меня пронзила мысль: «Он сказал — моими инструкциями!»
Выходило так, что похититель — один. Или нам звонит идейный вдохновитель, то есть, мы всё равно вышли на цель. Бросив взгляд на Ящерку — она покачала головой и на пальцах показала, что ей нужно ещё три минуты — я кивнул Андрею Витальевичу, мол, тяните время.
— Дайте мне с ней поговорить, — Подгорный понял мою мысль.
— Не сейчас. Слушайте меня внимательно. Деньги положите в две чёрных спортивных сумки. В машины вы должны быть один. Если мы увидим ещё кого-то — вы никогда не получите свою дочь.
— Я буду один, дайте мне с ней поговорить!
— Следуйте на своей машине на высоте ровно тридцать метров, не превышая разрешённой скорости вдоль коридора номер триста шестьдесят восемь. Через сто тридцать километров начинайте снижение к заброшенному хутору. Не опускаясь на землю, сбросьте сумки и продолжайте полёт вдоль коридора. Ещё через сорок километров вы увидите станцию монорельсовой дороги. На ней вас будет ждать дочь. Не пытайтесь сразу двигаться к станции — мы будем за вами следить. И ещё — всё, что я сказал, вы должны выполнить немедленно!
— Послушайте! — Андрей Витальевич не успел договорить, как звонивший отключился.
— Офра, — быстро спросил я, — удалось отследить звонок?
— Нет, — Ящерка разочарованно покачала головой. — Только успела определить, что это местный сотовый провайдер.
В этот момент в кабинет вошёл Валентин, с бутербродом в руках и завертел головой, недоумённо оглядывая поднявшуюся суету.
— Ничего, теперь это уже и не важно, — ответил я Ящерке. — Возьмём на месте. Офра, бери Масая, блокируйте ту самую станцию, где, якобы, будет Кристи. Валентин, мы с тобой последуем за твоим отцом на приличном расстоянии, чтобы не спровоцировать преступников. Причём, на двух машинах. Роман, ты летишь вслед за нами, будь наготове. Кажется, всё. По машинам!
Пока все хватали принесённое Романом оружие, я подошёл к Офре и, наклонившись к ней поближе, попросил один из её маячков. Она удивлённо глянула на меня, но молча протянула серебристую горошину.
Мы вышли во двор. За то, что преступники могут просматривать двор, я не беспокоился, всецело положившись на Масая, который тенью шнырял по округе. Быстро разобравшись с транспортом, мы стартовали. Первой ушла к горизонту машина с Офрой, подхватив с какой-то из крыш нашего японца, затем вылетел по маршруту Андрей Витальевич. Вслед за ним наступила и наша с Валентином очередь. Я пошёл к нему, успокаивающе похлопал по плечу, сказал несколько ободряющих слов.
Наконец, я взлетел. Местная разновидность транспорта была для меня внове, но в Академии нас научили управлять всем, что движется, так что пилотаж особых проблем не вызвал. Впрочем, меня не сильно заботило, насколько моё движение соответствует предписанному маршруту, гораздо важнее было не упустить из экранов обратного обзора машину Валентина. Поначалу он следовал строго за мной, потихоньку отставая, а потом, в какой-то момент, бросив взгляд на экран, я не увидел его машины. Всё шло по плану.
Я вызвал остальные машины.
— Офра, как дела?
— Порядок, Призрак. Скоро будем возле станции.
— Хорошо. Переходим на вторую частоту, — это был условный знак нашей группы, означавший, что наши переговоры слушают, и что нам следует перейти на заранее оговорённую частоту связи, вычисляемую в зависимости от даты и времени.
— Какого?.. — но всё равно Ящерка переключилась.
— Солнце моё, бросай станцию и следуй по пеленгу своего маячка!
— Почему? Где он?
— Всё поймёшь по месту. Без моей команды ничего не предпринимать!
— Романа ты предупредил или мне это сделать?
— Вот как раз Роману ничего говорить не нужно. Потом сама поймёшь, почему. Конец связи.
Я понимал её недоумение, мне было проще. Включив ориентир на пеленг маяка, я развернул машину и прибавил скорости. Буквально через полчаса полёта сигнал прекратил перемещаться и замер на месте. По моим расчётам, Офра должна быть рядом.
— Валентин, где ты? — я попытался вызвать младшего брата.
— Следую за тобой по маршруту, а что? — поступил немедленный ответ.
— Я не вижу тебя… — мне оставалось только играть до конца, одновременно выходя на цель практически скользя днищем машины по кустарнику.
Вот — одинокая хижина на берегу озерка в окружении небольших и тонких деревьев. Возле неё только коснулась земли машина Валентина. Не пытаясь скрыть своё присутствие, я прибавил скорости, сделал небольшую горку и ударил его машину сверху, вминая её в землю, так что сработала встроенная система фиксации пассажиров в салоне, которую у себя я благоразумно отключил.
Тем не менее, Валентин успел выпрыгнуть из салона, прокатился по земле, и поднял какое-то оружие, целясь в меня. В этот миг чёрная молния метнулась от хижины, и Валентин ткнулся лицом в траву от незаметного удара Масая. К упавшему телу подскочила Ящерка и начала обшаривать карманы, выудив два коммуникатора. Тут и я подошёл к месту событий.
— Вот почему ты не хотел, чтобы Роман летел сюда, — сказала Офра.
— Ну да. Кто знает, как он отреагировал бы на то, что его брат и есть похититель.
— Что теперь? Вызовем полицию?
— Зачем? Пусть семья разбирается. Кристина, думаю, где-то здесь, в доме. Забирайте её, вызывайте остальных, и летим домой. Мы же в отпуске, не забыли?
Часть 3
Глава 1
«Проверь все телефоны домочадцев».
«Как ты себе представляешь такую проверку? Мне взломать базу местного провайдера?»
«Это мысль».
Я действительно сообразил, что можно запросить через мастер-шефа центральную базу Академии. Быстренько подготовив запрос, я перегнал его прямо на коммуниктор Бегбедера.
— Ну что же они тянут? — не выдержал ожидания Валентин. — Уже время!
— Это входит в их задачу — заставить нас понервничать, — ответил я.
— У них получилось! Пойду на кухню, возьму пару сэндвичей, не могу успокоиться, — Валентин вышел из кабинета.
Неожиданно зазвонил телефон.
Жестом я попросил ответить Андрея Витальевича.
— Подгорный слушает.
— Вы подготовили деньги? — голос похитителя транслировался в режиме
— Да. Что с моей дочерью?
— С ней всё будет в порядке, если вы будете себя вести в строгом соответствии с моими инструкциями.
Меня пронзила мысль: «Он сказал — моими инструкциями!»
Выходило так, что похититель — один. Или нам звонит идейный вдохновитель, то есть, мы всё равно вышли на цель. Бросив взгляд на Ящерку — она покачала головой и на пальцах показала, что ей нужно ещё три минуты — я кивнул Андрею Витальевичу, мол, тяните время.
— Дайте мне с ней поговорить, — Подгорный понял мою мысль.
— Не сейчас. Слушайте меня внимательно. Деньги положите в две чёрных спортивных сумки. В машины вы должны быть один. Если мы увидим ещё кого-то — вы никогда не получите свою дочь.
— Я буду один, дайте мне с ней поговорить!
— Следуйте на своей машине на высоте ровно тридцать метров, не превышая разрешённой скорости вдоль коридора номер триста шестьдесят восемь. Через сто тридцать километров начинайте снижение к заброшенному хутору. Не опускаясь на землю, сбросьте сумки и продолжайте полёт вдоль коридора. Ещё через сорок километров вы увидите станцию монорельсовой дороги. На ней вас будет ждать дочь. Не пытайтесь сразу двигаться к станции — мы будем за вами следить. И ещё — всё, что я сказал, вы должны выполнить немедленно!
— Послушайте! — Андрей Витальевич не успел договорить, как звонивший отключился.
— Офра, — быстро спросил я, — удалось отследить звонок?
— Нет, — Ящерка разочарованно покачала головой. — Только успела определить, что это местный сотовый провайдер.
В этот момент в кабинет вошёл Валентин, с бутербродом в руках и завертел головой, недоумённо оглядывая поднявшуюся суету.
— Ничего, теперь это уже и не важно, — ответил я Ящерке. — Возьмём на месте. Офра, бери Масая, блокируйте ту самую станцию, где, якобы, будет Кристи. Валентин, мы с тобой последуем за твоим отцом на приличном расстоянии, чтобы не спровоцировать преступников. Причём, на двух машинах. Роман, ты летишь вслед за нами, будь наготове. Кажется, всё. По машинам!
Пока все хватали принесённое Романом оружие, я подошёл к Офре и, наклонившись к ней поближе, попросил один из её маячков. Она удивлённо глянула на меня, но молча протянула серебристую горошину.
Мы вышли во двор. За то, что преступники могут просматривать двор, я не беспокоился, всецело положившись на Масая, который тенью шнырял по округе. Быстро разобравшись с транспортом, мы стартовали. Первой ушла к горизонту машина с Офрой, подхватив с какой-то из крыш нашего японца, затем вылетел по маршруту Андрей Витальевич. Вслед за ним наступила и наша с Валентином очередь. Я пошёл к нему, успокаивающе похлопал по плечу, сказал несколько ободряющих слов.
Наконец, я взлетел. Местная разновидность транспорта была для меня внове, но в Академии нас научили управлять всем, что движется, так что пилотаж особых проблем не вызвал. Впрочем, меня не сильно заботило, насколько моё движение соответствует предписанному маршруту, гораздо важнее было не упустить из экранов обратного обзора машину Валентина. Поначалу он следовал строго за мной, потихоньку отставая, а потом, в какой-то момент, бросив взгляд на экран, я не увидел его машины. Всё шло по плану.
Я вызвал остальные машины.
— Офра, как дела?
— Порядок, Призрак. Скоро будем возле станции.
— Хорошо. Переходим на вторую частоту, — это был условный знак нашей группы, означавший, что наши переговоры слушают, и что нам следует перейти на заранее оговорённую частоту связи, вычисляемую в зависимости от даты и времени.
— Какого?.. — но всё равно Ящерка переключилась.
— Солнце моё, бросай станцию и следуй по пеленгу своего маячка!
— Почему? Где он?
— Всё поймёшь по месту. Без моей команды ничего не предпринимать!
— Романа ты предупредил или мне это сделать?
— Вот как раз Роману ничего говорить не нужно. Потом сама поймёшь, почему. Конец связи.
Я понимал её недоумение, мне было проще. Включив ориентир на пеленг маяка, я развернул машину и прибавил скорости. Буквально через полчаса полёта сигнал прекратил перемещаться и замер на месте. По моим расчётам, Офра должна быть рядом.
— Валентин, где ты? — я попытался вызвать младшего брата.
— Следую за тобой по маршруту, а что? — поступил немедленный ответ.
— Я не вижу тебя… — мне оставалось только играть до конца, одновременно выходя на цель практически скользя днищем машины по кустарнику.
Вот — одинокая хижина на берегу озерка в окружении небольших и тонких деревьев. Возле неё только коснулась земли машина Валентина. Не пытаясь скрыть своё присутствие, я прибавил скорости, сделал небольшую горку и ударил его машину сверху, вминая её в землю, так что сработала встроенная система фиксации пассажиров в салоне, которую у себя я благоразумно отключил.
Тем не менее, Валентин успел выпрыгнуть из салона, прокатился по земле, и поднял какое-то оружие, целясь в меня. В этот миг чёрная молния метнулась от хижины, и Валентин ткнулся лицом в траву от незаметного удара Масая. К упавшему телу подскочила Ящерка и начала обшаривать карманы, выудив два коммуникатора. Тут и я подошёл к месту событий.
— Вот почему ты не хотел, чтобы Роман летел сюда, — сказала Офра.
— Ну да. Кто знает, как он отреагировал бы на то, что его брат и есть похититель.
— Что теперь? Вызовем полицию?
— Зачем? Пусть семья разбирается. Кристина, думаю, где-то здесь, в доме. Забирайте её, вызывайте остальных, и летим домой. Мы же в отпуске, не забыли?
Часть 3
Глава 1
Клим
— Собственно, на этом расследование завершилось, господин директор. Как выяснил анализ, сделанный по запросу практиканта Стоянова, один из коммуникаторов, обнаруженных у задержанного, имел тот же номер, что Стоянов снял с аппарата в музыкальном магазине. Ну и дальнейшие показания похищенной девушки полностью подтвердили версию следствия. Должен заметить, что практикант Стоянов провел образцовую операцию, задействовав все находившиеся в его распоряжении возможности и не совершив ни одной ошибки, учитывая деликатность ситуации. Семья Подгорных решила не передавать дело в руки полиции, ограничившись изгнанием младшего брата из дома и лишением его всех юридических прав, связанных с его происхождением, — мастер-шеф убрал планшет, закончив доклад.
Директор Академии нахмурил брови и пожевал губами.
— Изгнание? Странный метод.
— Что поделать, господин директор, у них так принято. Русские аристократы…
— Что же подвигло молодого человека, Валентина, кажется, на такое преступление — похищение собственной сестры? Мне не приходилось сталкиваться с подобным за всё время моей юридической и следственной практики, — сидя на стуле с прямой спинкой перед директором я отчётливо увидел изумление на его лице.
— Видите ли, это связано с правами наследования, узаконенными на Пойме. Как правило, все дела и деньги главы семейства переходят к старшему брату, который, опять же традиционно, заканчивает одно из федеральных учебных заведений. Если в семье есть младшие братья, то им не достаётся ничего, зарабатывать на жизнь они вынуждены самостоятельно. Как я уже сказал, эти русские аристократы…
— Да, мотив очевиден. Ну а теперь вернёмся к нашему герою, — директор вновь обратил своё внимание на меня. — Не скрою, в необычной ситуации вы справились неплохо, вся ваша группа. Но, молодой человек, вы осознаёте, что, в сущности, ловили преступника, что называется, на живца?
— У меня не было выбора, господин директор. В условиях ограниченного времени невозможно разработать сложную комбинацию, — чётко ответил я.
— И всё же запомните, что подобные методы не в практике Бюро Расследований, и на будущее исключите из своего арсенала действия, которые могут повредить пострадавшей стороне.
— Слушаюсь, господин директор!
— Ну и хорошо. Вернёмся к насущным делам. Как вы знаете, в настоящее время все выпускники направляются на практику. Но в вашем случае, учитывая, в целом, удовлетворительно проведённую операцию, руководство Академии приняло решение засчитать вашей четвёрке удачное расследование, как полноценную практику.
— Благодарю вас, господин директор, — от неожиданности я чуть было не потерял дар речи.
— Случай редкостный, можно сказать, небывалый, — продолжил директор на фоне едва слышного фырканья мастер-шефа. — Думаю, вас ждёт блестящее будущее, молодой человек. Итак, позвольте вручить вам диплом выпускника Следственной Академии.
Директор встал из-за стола, протягивая мне небольшую книжку в кожаной обложке, украшенную красивым золотым тиснением. Я тоже торопливо вскочил.
— Примите мои искренние поздравления! — и директор пожал мне руку.
— Присоединяюсь, Клим. Поздравляю! — мастер-шеф тоже сжал мою ладонь.
Честно сказать, я довольно-таки растерялся и не нашёлся, что ответить, промычав что-то невразумительное. Потом, собравшись с силами, задал нужный вопрос.
— А как моя четвёрка?
— Разумеется, они тоже получат свои дипломы, только чуть позже, — улыбнулся директор. — Но это ещё не всё. Как наши лучшие выпускники, вы направляетесь на работу в федеральные службы по протекции Академии. Такое случается не часто, поскольку мы берём на себя серьёзную ответственность, но в вашем случае я чувствую себя спокойно. Детали и само направление получите у мастер-шефа.
— Моя четвёрка будет работать со мной? — я задохнулся от радости.
— Увы, нет. Принятая схема распределения не предполагает совместной работы членов одной группы. Это, в конечно итоге, для вашей же пользы. Занимаясь деятельностью в разных сферах, вы приобретаете различные связи и различный опыт, оставаясь партнёрами и друзьями, а в случае оперативной необходимости вас, конечно, сводят в одну команду. Понимаете всю выгоду от такого способа распределения?
— Понимаю, господин директор…. Но всё же… Мне их будет сильно не хватать.
— Что поделаешь, такова жизнь. Учитесь расставаться легко, а встречаться с радостью, детектив, — директор назвал моё официальное звание.
— Разрешите идти?
— Бросьте, теперь вы не курсант, а один из нас. Просто соблюдайте субординацию, этого будет достаточно, — с усмешкой сказал директор. — Надеюсь, мы ещё встретимся.
Я повернулся и вышел из кабинета вслед за Бегбедером.
— Ну что, Клим, иди, сообщи друзьям новости, а потом жду тебя в моём офисе, — мастер-шеф перешёл на ты.
Новости вызвали радость, щедро разбавленную горечью.
— Как же? Мы разъедемся? — Масай, самый впечатлительный из нас, казался по-настоящему расстроенным.
— Бедненький, некому будет тебя будить по утрам, — как всегда, пустила шпильку Ящерка, но я заметил блеск в её глазах.
— К сожалению… — я пытался их хоть чем-то утешить. — Но это не значит, что мы никогда не встретимся, наоборот, всё задумано так, чтобы мы продолжали поддерживать отношения, а в будущем вернулись к совместной работе.
— А ты кроме работы, типа, ни о чем и подумать не можешь, — вспыхнула Офра.
— Ящерка, не дави, ты же прекрасно понимаешь, что мне не меньше любого из нас хочется остаться вместе. А может, и больше, чем другим, — последнюю фразу я произнёс очень тихо, но Офра услышала.
— Ладно, прости, — она коснулась меня. — Это я не со зла.
— Да ладно, чего вы раскисаете, — Роман казался самым невозмутимым. — Мы же не в каменном веке живём, какая разница, где именно работать.
Роман никогда не нуждался в тесном личном контакте, ему хватало осознания, что он не один, что есть команда. Мне, впрочем, тоже не требовалось персонально изливать свою душу кому-либо, но Ящерка… Ящерка — это же совсем другое!
Потом мы условились вечером встретиться в баре Академии, и я отправился к Бегбедеру.
— Загрустили? — встретил он меня вопросом. — Ничего, это тоже необходимо. Ну что, приступим? Вот твоё официальное направление на первое настоящее задание.
Я принял от него несколько листов, покрытых мелким текстом и начал читать.
После первых казённых фраз последовало изложение самого задания. Мне предписывалось отправиться на планету Олива, явиться к комиссару столичного города Нафплио. Суть предстоящего расследования заключалась в выяснении причин и сопутствующих событий многочисленным исчезновениям людей на Оливе. Люди исчезали буквально сотнями, но никаких следов или мотивов полиция не могла обнаружить. Никто не возлагал на меня запредельных надежд, никто не ожидал раскрытия межпланетной сети похитителей людей, но, раз уж мне так повезло в случае похищения Кристи, почему бы не направить молодого сотрудника покрутиться и понюхать воздух в Нафплио? Отдельно оговаривалось, кто же меня «направлял». Неслыханное дело — мне присваивался статус независимого агента Всеобщего Бюро Расследований, с подчинением своему личному куратору, которым оказался, конечно же, Клод Бегбедер.
— Клод? — я поднял ироничный взгляд на мастер-шефа.
— Никому не говори. Не надо, — в тон ответил мне Бегбедер.
Я ухмыльнулся и продолжил чтение. Далее в документе сообщалось, что мне следует предпринять все меры к выяснению причин пропаж людей, отследить похитителей и разузнать цель исчезновений. Всё это — с оговорками «если будет возможно», «при удачном стечении обстоятельств» и так далее.
— Дохлое дело, — прокомментировал я документ.
— Отнюдь, — возразил Бегбедер. — Обрати внимание, по сути, ты можешь делать всё, что тебе захочется, ни перед кем особо не отчитываясь, и без ожиданий от тебя непременной поимки преступников. Понимаешь?
— Чёрт. Ловля на живца.
— Именно. И наживка — ты, — Бегбедер откинулся в кресле. — Взгляни-ка на пункт о твоих полномочиях.
Я вернулся взглядом к нужному месту. Да уж, полномочий хватало. Не в плане прав отдавать приказы, а в плане независимости, в том числе и финансовой.
— Только не советую покупать яхты… — хмыкнул Бегбедер. — То есть, не советую скрывать факт покупки. Ну и желательно, чтобы большие траты имели серьёзное обоснование. Наказывать никто не будет, но карьеру погасят враз.
— Просто тайная организация, это Бюро.
— Тайная и есть. Такова жизнь.
— Всё ясно. Когда я должен отправляться? — я приподнялся в кресле.
— Вчера. В крайнем случает сегодня вече… завтра утром, — поправился мастер-шеф, заметив моё огорчение.
В баре мы совсем не веселились. Практически молча сидели, наслаждаясь обществом друг друга перед долгим расставанием. Никто не обещал звонить и писать — это само собой подразумевалось, да и в другом крылась причина грусти. Всё же мы слишком много времени провели вместе и слишком много пережили за время обучения. Ну а я переживал, в основном, из-за Ящерки. Весь вечер она смотрела на меня тёплым взглядом, без всякого намёка на какие-то возможные последствия, просто взглядом самого родного человека.
Выпито было в тот вечер немало, только всё так, как за упокой, без тостов и напутствий. А ещё позже, когда Роман и Масай куда-то деликатно удалились, мы с Ящеркой сидели в нашей комнате, тесно прижавшись, и говорили друг другу много ласковых и бессмысленных слов. Бессмысленных, потому что и так было ясно, что мы просто не можем не быть вместе, не в плане сексуальных или каких-то ещё отношений, а просто — она и я живём не по отдельности, а вдвоём. Всегда и везде. За годы совместной жизни мне довелось видеть её в самых разных ситуациях, в том числе и самых интимных, но сделать шаг к соблазнению мне казалось неуместным. Что думала по этому поводу Офра, она не говорила. Ящерка была и будет самой прекрасной и желанной женщиной для меня, но конечно, никак не единственной, потому что жизнь широка и многогранна. Но жить проще и правильнее, когда знаешь, что у тебя есть она, а у неё есть ты. Всё кристально понятно… Так, сидевших, как замёрзшие сурки, нас и нашли вернувшиеся друзья. Роман только покачал головой и выдал загадочную фразу:
— Жениться тебе нужно, барин…
Я не особо понял, о чём он, а Офра запустила в Романа сложенным полотенцем. Потом обхватила меня за шею и поцеловала при всех, впервые отнюдь не сестринским поцелуем…
В лайнере я занял место рядом с тщательно одетым старичком весьма учёной наружности. Он лишь вежливо меня поприветствовал, вселив надежду, что полёт я смогу провести без утомительной болтовни ни о чём. Больше часа я сидел неподвижно, не обращая внимания на снующих официанток с подносами всяких деликатесов и напитков — я летел первым классом, как полагалось выпускнику Академии, отправлявшемуся к месту своего назначения. Всё это время я вертел в руках брелок, давным-давно подаренный мне Яреком на уже полузабытой родной планете, и думал о Ящерке. Хуже нет, когда девушка что-то для тебя значит. В любой другой ситуации я бы с радостью предпринял самые радикальные шаги для сближения с симпатичной и задорной девицей, но с Ящеркой такой вариант не проходил. С одной стороны, она отчётливо дала понять, что выбрала меня, но с другой, казалось, ждала от меня самых, как говорится, серьёзных намерений.
— Вы являетесь поклонником Бесполезных Богов? — я с ужасом понял, что старичок всё-таки решил пообщаться.
— Нет, — сухо буркнул я, — это просто подарок.
— Ну, всё верно. На то они и Бесполезные… Обычно подобные брелки используют только в качестве символического подарка. Среди молодёжи ББ становятся всё более популярны, — жаргонное сокращение старичок произнёс с явным удовольствием.
— А вы относитесь к этой религии серьёзно? — немного резко возразил я.
— Только с академической точки зрения. Происхождение этой молодой религии довольно любопытно.
— Да? — мне уже стало интересно.
— Вы, конечно, знаете, кто такие нишу? — старичок начал издалека.
— Какая-то развитая цивилизация, прекратившая с нами контакты много лет назад?
— И да, и нет. Да — цивилизация действительно весьма развитая, нет — контакты существуют.
— Ну да, секрет изготовления топлива… — я кое-что помнил из истории.
— В последнее время появилась информация, что не только это. Постепенно всплывают слухи, что контакты между человечеством и нишу не прекращались, только стали тайными и, так сказать, коммерческими. Говорят, что существует некая сила, стремящаяся как-то изменить эти отношения, поскольку, якобы, они наносят человечеству вред. Вы знаете, кто такие терроны, конечно?
— Да, приходилось изучать. В основном, это проблема планет Земной Оси, но в Федерации терроны имеют равные права с первами, это каждый знает.
— Разумеется, даже сами слова «перв» и «террон» считаются некорректными. Но проблема от этого не испаряется, — старичок очень ехидно хихикнул.
— Подождите, а причём тут Бесполезные Боги и нишу?
— Есть версия, что возникновение расслоения человечества — не результат катаклизма, а плод преднамеренного вмешательства.
— Нишу?
— Именно так. А Бесполезные Боги — всё, что осталось от попытки обожествить самих нишу, чтобы, так сказать, узаконить подчинённое положение человечества.
— Как же вы, старшее поколение, любите всё усложнять… Брелок-то мой каким образом сюда вписывается?
— Только опосредованно, — улыбнулся старичок. — Это всё, что осталось от большой задумки. Чисто символический подарок «на удачу».
— Ну что ж, символы имеют только ту силу, которую в них вкладывают те, кто в них верит…
— Очень верно сказано, — сказал мой попутчик и замолчал, откинувшись на спинку кресла.
Я тоже замолчал, продолжая вертеть в пальцах нагревшийся треугольник с вязью каких-то символов и тонкой риской посередине.
Лайнер, на котором я летел, не сбрасывал челноков в атмосферу Оливии, а пристыковался к одной из орбитальных станций, где мне пришлось пересаживаться на корабль местного сообщения и вновь проходить процедуру регистрации и проверки. После одиннадцатичасового перелёта это казалось кощунством. Но всё кончается, закончилось и это путешествие. В космопорту Нафплио меня ожидал наземный автомобиль, полёты над столицей разрешались только муниципальному и полицейскому транспорту, а весь трафик был упакован в тоннели или вынесен на многоэтажные эстакады. Увидев из окна это великолепие, я присвистнул, Олива явно не относилась к числу отсталых планет. Впрочем, особо технологически изощренных построек навстречу мне не попалось, только необходимый минимум, а так и кафе под открытым небом, и не очень ухоженные парки — всё оказалось на месте. «Будет интересно со всем этим знакомиться», — подумал я. А в том, что знакомиться с местной жизнью придётся изнутри, никаких сомнений не было, расследование предстояло не кабинетное.
Машина подвезла меня к тяжеловесному зданию, стены которого были сложены из разнокалиберных каменных блоков. Со стороны казалось, что всё здание — это одна большая и очень хитрая головоломка. Юмор архитектора мне понравился.
А вот комиссар — не очень. Он отчётливо дал мне понять, что моё присутствие здесь терпит только по приказу сверху, выдал мне карточку-допуск, сбросил на планшет материалы по делу и предложил выйти вон. Пришлось помахать в воздухе нужными печатями и пригрозить ненужными санкция. Сначала эффект показался обратным — комиссар полез в бутылку, демонстрируя независимость и самостоятельность, но потихоньку мне удалось подвести его к мысли, что помогать мне — в его интересах, если он не хочет и дальше позориться на всю Федерацию. Немного поломавшись для приличия, он вызвал одного из помощников и объявил ему, что тот поступает в полное моё распоряжение.
Когда мы вышли за дверь комиссарского кабинета, я чувствовал себя уставшим до полного изнеможения.
— Ну, что? Выпьем за знакомство? — спросил я нового напарника. — Моё имя Клим, Клим Стоянов.
— Очень приятно! Мартин Скорцелли к вашим услугам, — ответил детектив. Он был очень смугл, худощав, подвижен, а на интеркасте говорил с совершенно невероятным акцентом и очень быстро, я едва его понимал. Чёртов комиссар, подсунул-таки напарничка.
— Так что насчёт выпить? Впрочем, закусить я бы тоже не отказался, — я непроизвольно заговорил громче, как обычно делают, пытаясь почётче донести свою мысль до собеседника.
— Ага! Конечно! Я веду вас, — отреагировал Мартин и устремился вперёд. На улице он не стал вызывать машину, а бодро зашагал по тротуару вправо, поглядывая на меня через плечо с, как мне показалось, довольно хитрой улыбочкой. Буквально через сотню шагов он нырнул сквозь занавес, составленный из тонких коротких трубочек какого-то местного тростника, в прохладное и уютное помещение кафе. Причём проделал он это так стремительно, что я даже не успел заметить название. Внутри он повлёк меня к столику, удачно скрывавшемуся в зелени так, что сидевшим за ним людям открывался весь зал и входная дверь, а их разглядеть было сложно.
— Ну, как? — спросил он меня.
— Нормально. Очень удобно, — я кивнул в сторону двери.
— А! Это ещё не всё. Прямо за вашей спиной ход на кухню, откуда можно выйти на соседнюю улицу. Каково?
— Угу. Великолепно. А кормят здесь как?
— А! Сейчас!
Мартин замахал руками так, будто сигналил на противоположный берег реки, и к нам подошёл официант в белом переднике. Не спрашивая меня, Мартин сделал заказ, и через минуту перед нами появились тарелки с твёрдым солёным сыром, зеленью, тонкими ломтиками копчёного мяса, пышный хлеб, гору копчёных рёбер, разварной картофель и, разумеется, вино. Принёс всё это, очевидно, сам хозяин заведения, похоже, неплохо знавший Мартина, тучный мужчина с длинными кучерявыми волосами.
— Очень приятно видеть таких гостей, — запричитал он басом, — надеюсь, господа останутся всем довольны.
— Простите, — прервал его я, — мне не хотелось бы пить сейчас вино…
— Пиво? Могу предложить отличное домашнее нефильтрованное пиво!
— Нет, спасибо, я не пью пиво. А сидра у вас нет?
— У меня нет сидра! Вы слышите — у меня нет сидра! — завопил хозяин на весь зал. — Нет, уважаемый, вы понимаете — это у меня и нет сидра! Так я скажу — у меня таки есть сидр! — и он гордо удалился.
— Я что-то не так сказал? — спросил я Мартина, почувствовав себя немного смущённым.
— Нет, нет, Паподопулос всегда так говорит, если кто сомневается в его запасах. А! Вот, уже несут. Просто сидр на Оливе есть всегда и везде, — Мартин довольно улыбнулся.
Двое парней в белых халатах подтащили к столу небольшой бочонок, вкрутили в него краник, и подошедший хозяин налил мне в кружку золотистого напитка.
Выпив, я навалился на еду, обгрызая рёбра с азартом каннибала.
Директор Академии нахмурил брови и пожевал губами.
— Изгнание? Странный метод.
— Что поделать, господин директор, у них так принято. Русские аристократы…
— Что же подвигло молодого человека, Валентина, кажется, на такое преступление — похищение собственной сестры? Мне не приходилось сталкиваться с подобным за всё время моей юридической и следственной практики, — сидя на стуле с прямой спинкой перед директором я отчётливо увидел изумление на его лице.
— Видите ли, это связано с правами наследования, узаконенными на Пойме. Как правило, все дела и деньги главы семейства переходят к старшему брату, который, опять же традиционно, заканчивает одно из федеральных учебных заведений. Если в семье есть младшие братья, то им не достаётся ничего, зарабатывать на жизнь они вынуждены самостоятельно. Как я уже сказал, эти русские аристократы…
— Да, мотив очевиден. Ну а теперь вернёмся к нашему герою, — директор вновь обратил своё внимание на меня. — Не скрою, в необычной ситуации вы справились неплохо, вся ваша группа. Но, молодой человек, вы осознаёте, что, в сущности, ловили преступника, что называется, на живца?
— У меня не было выбора, господин директор. В условиях ограниченного времени невозможно разработать сложную комбинацию, — чётко ответил я.
— И всё же запомните, что подобные методы не в практике Бюро Расследований, и на будущее исключите из своего арсенала действия, которые могут повредить пострадавшей стороне.
— Слушаюсь, господин директор!
— Ну и хорошо. Вернёмся к насущным делам. Как вы знаете, в настоящее время все выпускники направляются на практику. Но в вашем случае, учитывая, в целом, удовлетворительно проведённую операцию, руководство Академии приняло решение засчитать вашей четвёрке удачное расследование, как полноценную практику.
— Благодарю вас, господин директор, — от неожиданности я чуть было не потерял дар речи.
— Случай редкостный, можно сказать, небывалый, — продолжил директор на фоне едва слышного фырканья мастер-шефа. — Думаю, вас ждёт блестящее будущее, молодой человек. Итак, позвольте вручить вам диплом выпускника Следственной Академии.
Директор встал из-за стола, протягивая мне небольшую книжку в кожаной обложке, украшенную красивым золотым тиснением. Я тоже торопливо вскочил.
— Примите мои искренние поздравления! — и директор пожал мне руку.
— Присоединяюсь, Клим. Поздравляю! — мастер-шеф тоже сжал мою ладонь.
Честно сказать, я довольно-таки растерялся и не нашёлся, что ответить, промычав что-то невразумительное. Потом, собравшись с силами, задал нужный вопрос.
— А как моя четвёрка?
— Разумеется, они тоже получат свои дипломы, только чуть позже, — улыбнулся директор. — Но это ещё не всё. Как наши лучшие выпускники, вы направляетесь на работу в федеральные службы по протекции Академии. Такое случается не часто, поскольку мы берём на себя серьёзную ответственность, но в вашем случае я чувствую себя спокойно. Детали и само направление получите у мастер-шефа.
— Моя четвёрка будет работать со мной? — я задохнулся от радости.
— Увы, нет. Принятая схема распределения не предполагает совместной работы членов одной группы. Это, в конечно итоге, для вашей же пользы. Занимаясь деятельностью в разных сферах, вы приобретаете различные связи и различный опыт, оставаясь партнёрами и друзьями, а в случае оперативной необходимости вас, конечно, сводят в одну команду. Понимаете всю выгоду от такого способа распределения?
— Понимаю, господин директор…. Но всё же… Мне их будет сильно не хватать.
— Что поделаешь, такова жизнь. Учитесь расставаться легко, а встречаться с радостью, детектив, — директор назвал моё официальное звание.
— Разрешите идти?
— Бросьте, теперь вы не курсант, а один из нас. Просто соблюдайте субординацию, этого будет достаточно, — с усмешкой сказал директор. — Надеюсь, мы ещё встретимся.
Я повернулся и вышел из кабинета вслед за Бегбедером.
— Ну что, Клим, иди, сообщи друзьям новости, а потом жду тебя в моём офисе, — мастер-шеф перешёл на ты.
Новости вызвали радость, щедро разбавленную горечью.
— Как же? Мы разъедемся? — Масай, самый впечатлительный из нас, казался по-настоящему расстроенным.
— Бедненький, некому будет тебя будить по утрам, — как всегда, пустила шпильку Ящерка, но я заметил блеск в её глазах.
— К сожалению… — я пытался их хоть чем-то утешить. — Но это не значит, что мы никогда не встретимся, наоборот, всё задумано так, чтобы мы продолжали поддерживать отношения, а в будущем вернулись к совместной работе.
— А ты кроме работы, типа, ни о чем и подумать не можешь, — вспыхнула Офра.
— Ящерка, не дави, ты же прекрасно понимаешь, что мне не меньше любого из нас хочется остаться вместе. А может, и больше, чем другим, — последнюю фразу я произнёс очень тихо, но Офра услышала.
— Ладно, прости, — она коснулась меня. — Это я не со зла.
— Да ладно, чего вы раскисаете, — Роман казался самым невозмутимым. — Мы же не в каменном веке живём, какая разница, где именно работать.
Роман никогда не нуждался в тесном личном контакте, ему хватало осознания, что он не один, что есть команда. Мне, впрочем, тоже не требовалось персонально изливать свою душу кому-либо, но Ящерка… Ящерка — это же совсем другое!
Потом мы условились вечером встретиться в баре Академии, и я отправился к Бегбедеру.
— Загрустили? — встретил он меня вопросом. — Ничего, это тоже необходимо. Ну что, приступим? Вот твоё официальное направление на первое настоящее задание.
Я принял от него несколько листов, покрытых мелким текстом и начал читать.
После первых казённых фраз последовало изложение самого задания. Мне предписывалось отправиться на планету Олива, явиться к комиссару столичного города Нафплио. Суть предстоящего расследования заключалась в выяснении причин и сопутствующих событий многочисленным исчезновениям людей на Оливе. Люди исчезали буквально сотнями, но никаких следов или мотивов полиция не могла обнаружить. Никто не возлагал на меня запредельных надежд, никто не ожидал раскрытия межпланетной сети похитителей людей, но, раз уж мне так повезло в случае похищения Кристи, почему бы не направить молодого сотрудника покрутиться и понюхать воздух в Нафплио? Отдельно оговаривалось, кто же меня «направлял». Неслыханное дело — мне присваивался статус независимого агента Всеобщего Бюро Расследований, с подчинением своему личному куратору, которым оказался, конечно же, Клод Бегбедер.
— Клод? — я поднял ироничный взгляд на мастер-шефа.
— Никому не говори. Не надо, — в тон ответил мне Бегбедер.
Я ухмыльнулся и продолжил чтение. Далее в документе сообщалось, что мне следует предпринять все меры к выяснению причин пропаж людей, отследить похитителей и разузнать цель исчезновений. Всё это — с оговорками «если будет возможно», «при удачном стечении обстоятельств» и так далее.
— Дохлое дело, — прокомментировал я документ.
— Отнюдь, — возразил Бегбедер. — Обрати внимание, по сути, ты можешь делать всё, что тебе захочется, ни перед кем особо не отчитываясь, и без ожиданий от тебя непременной поимки преступников. Понимаешь?
— Чёрт. Ловля на живца.
— Именно. И наживка — ты, — Бегбедер откинулся в кресле. — Взгляни-ка на пункт о твоих полномочиях.
Я вернулся взглядом к нужному месту. Да уж, полномочий хватало. Не в плане прав отдавать приказы, а в плане независимости, в том числе и финансовой.
— Только не советую покупать яхты… — хмыкнул Бегбедер. — То есть, не советую скрывать факт покупки. Ну и желательно, чтобы большие траты имели серьёзное обоснование. Наказывать никто не будет, но карьеру погасят враз.
— Просто тайная организация, это Бюро.
— Тайная и есть. Такова жизнь.
— Всё ясно. Когда я должен отправляться? — я приподнялся в кресле.
— Вчера. В крайнем случает сегодня вече… завтра утром, — поправился мастер-шеф, заметив моё огорчение.
В баре мы совсем не веселились. Практически молча сидели, наслаждаясь обществом друг друга перед долгим расставанием. Никто не обещал звонить и писать — это само собой подразумевалось, да и в другом крылась причина грусти. Всё же мы слишком много времени провели вместе и слишком много пережили за время обучения. Ну а я переживал, в основном, из-за Ящерки. Весь вечер она смотрела на меня тёплым взглядом, без всякого намёка на какие-то возможные последствия, просто взглядом самого родного человека.
Выпито было в тот вечер немало, только всё так, как за упокой, без тостов и напутствий. А ещё позже, когда Роман и Масай куда-то деликатно удалились, мы с Ящеркой сидели в нашей комнате, тесно прижавшись, и говорили друг другу много ласковых и бессмысленных слов. Бессмысленных, потому что и так было ясно, что мы просто не можем не быть вместе, не в плане сексуальных или каких-то ещё отношений, а просто — она и я живём не по отдельности, а вдвоём. Всегда и везде. За годы совместной жизни мне довелось видеть её в самых разных ситуациях, в том числе и самых интимных, но сделать шаг к соблазнению мне казалось неуместным. Что думала по этому поводу Офра, она не говорила. Ящерка была и будет самой прекрасной и желанной женщиной для меня, но конечно, никак не единственной, потому что жизнь широка и многогранна. Но жить проще и правильнее, когда знаешь, что у тебя есть она, а у неё есть ты. Всё кристально понятно… Так, сидевших, как замёрзшие сурки, нас и нашли вернувшиеся друзья. Роман только покачал головой и выдал загадочную фразу:
— Жениться тебе нужно, барин…
Я не особо понял, о чём он, а Офра запустила в Романа сложенным полотенцем. Потом обхватила меня за шею и поцеловала при всех, впервые отнюдь не сестринским поцелуем…
***
В лайнере я занял место рядом с тщательно одетым старичком весьма учёной наружности. Он лишь вежливо меня поприветствовал, вселив надежду, что полёт я смогу провести без утомительной болтовни ни о чём. Больше часа я сидел неподвижно, не обращая внимания на снующих официанток с подносами всяких деликатесов и напитков — я летел первым классом, как полагалось выпускнику Академии, отправлявшемуся к месту своего назначения. Всё это время я вертел в руках брелок, давным-давно подаренный мне Яреком на уже полузабытой родной планете, и думал о Ящерке. Хуже нет, когда девушка что-то для тебя значит. В любой другой ситуации я бы с радостью предпринял самые радикальные шаги для сближения с симпатичной и задорной девицей, но с Ящеркой такой вариант не проходил. С одной стороны, она отчётливо дала понять, что выбрала меня, но с другой, казалось, ждала от меня самых, как говорится, серьёзных намерений.
— Вы являетесь поклонником Бесполезных Богов? — я с ужасом понял, что старичок всё-таки решил пообщаться.
— Нет, — сухо буркнул я, — это просто подарок.
— Ну, всё верно. На то они и Бесполезные… Обычно подобные брелки используют только в качестве символического подарка. Среди молодёжи ББ становятся всё более популярны, — жаргонное сокращение старичок произнёс с явным удовольствием.
— А вы относитесь к этой религии серьёзно? — немного резко возразил я.
— Только с академической точки зрения. Происхождение этой молодой религии довольно любопытно.
— Да? — мне уже стало интересно.
— Вы, конечно, знаете, кто такие нишу? — старичок начал издалека.
— Какая-то развитая цивилизация, прекратившая с нами контакты много лет назад?
— И да, и нет. Да — цивилизация действительно весьма развитая, нет — контакты существуют.
— Ну да, секрет изготовления топлива… — я кое-что помнил из истории.
— В последнее время появилась информация, что не только это. Постепенно всплывают слухи, что контакты между человечеством и нишу не прекращались, только стали тайными и, так сказать, коммерческими. Говорят, что существует некая сила, стремящаяся как-то изменить эти отношения, поскольку, якобы, они наносят человечеству вред. Вы знаете, кто такие терроны, конечно?
— Да, приходилось изучать. В основном, это проблема планет Земной Оси, но в Федерации терроны имеют равные права с первами, это каждый знает.
— Разумеется, даже сами слова «перв» и «террон» считаются некорректными. Но проблема от этого не испаряется, — старичок очень ехидно хихикнул.
— Подождите, а причём тут Бесполезные Боги и нишу?
— Есть версия, что возникновение расслоения человечества — не результат катаклизма, а плод преднамеренного вмешательства.
— Нишу?
— Именно так. А Бесполезные Боги — всё, что осталось от попытки обожествить самих нишу, чтобы, так сказать, узаконить подчинённое положение человечества.
— Как же вы, старшее поколение, любите всё усложнять… Брелок-то мой каким образом сюда вписывается?
— Только опосредованно, — улыбнулся старичок. — Это всё, что осталось от большой задумки. Чисто символический подарок «на удачу».
— Ну что ж, символы имеют только ту силу, которую в них вкладывают те, кто в них верит…
— Очень верно сказано, — сказал мой попутчик и замолчал, откинувшись на спинку кресла.
Я тоже замолчал, продолжая вертеть в пальцах нагревшийся треугольник с вязью каких-то символов и тонкой риской посередине.
***
Лайнер, на котором я летел, не сбрасывал челноков в атмосферу Оливии, а пристыковался к одной из орбитальных станций, где мне пришлось пересаживаться на корабль местного сообщения и вновь проходить процедуру регистрации и проверки. После одиннадцатичасового перелёта это казалось кощунством. Но всё кончается, закончилось и это путешествие. В космопорту Нафплио меня ожидал наземный автомобиль, полёты над столицей разрешались только муниципальному и полицейскому транспорту, а весь трафик был упакован в тоннели или вынесен на многоэтажные эстакады. Увидев из окна это великолепие, я присвистнул, Олива явно не относилась к числу отсталых планет. Впрочем, особо технологически изощренных построек навстречу мне не попалось, только необходимый минимум, а так и кафе под открытым небом, и не очень ухоженные парки — всё оказалось на месте. «Будет интересно со всем этим знакомиться», — подумал я. А в том, что знакомиться с местной жизнью придётся изнутри, никаких сомнений не было, расследование предстояло не кабинетное.
Машина подвезла меня к тяжеловесному зданию, стены которого были сложены из разнокалиберных каменных блоков. Со стороны казалось, что всё здание — это одна большая и очень хитрая головоломка. Юмор архитектора мне понравился.
А вот комиссар — не очень. Он отчётливо дал мне понять, что моё присутствие здесь терпит только по приказу сверху, выдал мне карточку-допуск, сбросил на планшет материалы по делу и предложил выйти вон. Пришлось помахать в воздухе нужными печатями и пригрозить ненужными санкция. Сначала эффект показался обратным — комиссар полез в бутылку, демонстрируя независимость и самостоятельность, но потихоньку мне удалось подвести его к мысли, что помогать мне — в его интересах, если он не хочет и дальше позориться на всю Федерацию. Немного поломавшись для приличия, он вызвал одного из помощников и объявил ему, что тот поступает в полное моё распоряжение.
Когда мы вышли за дверь комиссарского кабинета, я чувствовал себя уставшим до полного изнеможения.
— Ну, что? Выпьем за знакомство? — спросил я нового напарника. — Моё имя Клим, Клим Стоянов.
— Очень приятно! Мартин Скорцелли к вашим услугам, — ответил детектив. Он был очень смугл, худощав, подвижен, а на интеркасте говорил с совершенно невероятным акцентом и очень быстро, я едва его понимал. Чёртов комиссар, подсунул-таки напарничка.
— Так что насчёт выпить? Впрочем, закусить я бы тоже не отказался, — я непроизвольно заговорил громче, как обычно делают, пытаясь почётче донести свою мысль до собеседника.
— Ага! Конечно! Я веду вас, — отреагировал Мартин и устремился вперёд. На улице он не стал вызывать машину, а бодро зашагал по тротуару вправо, поглядывая на меня через плечо с, как мне показалось, довольно хитрой улыбочкой. Буквально через сотню шагов он нырнул сквозь занавес, составленный из тонких коротких трубочек какого-то местного тростника, в прохладное и уютное помещение кафе. Причём проделал он это так стремительно, что я даже не успел заметить название. Внутри он повлёк меня к столику, удачно скрывавшемуся в зелени так, что сидевшим за ним людям открывался весь зал и входная дверь, а их разглядеть было сложно.
— Ну, как? — спросил он меня.
— Нормально. Очень удобно, — я кивнул в сторону двери.
— А! Это ещё не всё. Прямо за вашей спиной ход на кухню, откуда можно выйти на соседнюю улицу. Каково?
— Угу. Великолепно. А кормят здесь как?
— А! Сейчас!
Мартин замахал руками так, будто сигналил на противоположный берег реки, и к нам подошёл официант в белом переднике. Не спрашивая меня, Мартин сделал заказ, и через минуту перед нами появились тарелки с твёрдым солёным сыром, зеленью, тонкими ломтиками копчёного мяса, пышный хлеб, гору копчёных рёбер, разварной картофель и, разумеется, вино. Принёс всё это, очевидно, сам хозяин заведения, похоже, неплохо знавший Мартина, тучный мужчина с длинными кучерявыми волосами.
— Очень приятно видеть таких гостей, — запричитал он басом, — надеюсь, господа останутся всем довольны.
— Простите, — прервал его я, — мне не хотелось бы пить сейчас вино…
— Пиво? Могу предложить отличное домашнее нефильтрованное пиво!
— Нет, спасибо, я не пью пиво. А сидра у вас нет?
— У меня нет сидра! Вы слышите — у меня нет сидра! — завопил хозяин на весь зал. — Нет, уважаемый, вы понимаете — это у меня и нет сидра! Так я скажу — у меня таки есть сидр! — и он гордо удалился.
— Я что-то не так сказал? — спросил я Мартина, почувствовав себя немного смущённым.
— Нет, нет, Паподопулос всегда так говорит, если кто сомневается в его запасах. А! Вот, уже несут. Просто сидр на Оливе есть всегда и везде, — Мартин довольно улыбнулся.
Двое парней в белых халатах подтащили к столу небольшой бочонок, вкрутили в него краник, и подошедший хозяин налил мне в кружку золотистого напитка.
Выпив, я навалился на еду, обгрызая рёбра с азартом каннибала.