Сойер Мерил. Бывший любовник

   – Ну да. Алиса намного круче, чем кажется. Я жил с ней под одной крышей, так что знаю. Если ее не сломала Хетти, то мало что может ее напугать.
   – Знаешь, – заметил Джейк, – что-то слишком много хлопот. Неужели все из-за того, чтобы Клай не узнал правду, о которой давно догадывался.
   – В начале Феб волновало, что думает Клай, но их брак оказался несчастливым. Ей надо было давно с ним развестись, но Феб нравилось быть миссис Дюваль. Она сама в этом признавалась.
   – Но зачем тогда Феб обвиняла Алису в том, что она хочет отнять Клая?
   – Моя сестра была очень хитрой. Никто не должен был знать, что Феб разводится с Клаем и уезжает с Троем в Париж. Особенно мама. Она бы ее убила. Для Хетти развод был делом немыслимым. Особенно развод с сыном Дювалей.
   – Конечно, – согласился Джейк.
   – После того как Феб съездила в Париж, она просто бредила той жизнью.
   – Я был в гостях у родителей Троя. Представляю, какое впечатление это могло произвести на Феб.
   – Тогда ты понимаешь, почему она так боялась, что семья Шевалье может узнать правду о ее ребенке и запретить Трою жениться на ней.
   На секунду Джейк лишился дара речи.
   – Значит, все это было сделано только для того, чтобы скрыть правду от родителей Троя?
   – Ну да, и от самого Троя, конечно. Моя сестра, когда нужно, могла быть очень решительной.
   Уж это точно.
   – Вообще-то Феб жалела, что ей пришлось так подставить Алису. Она даже гордилась сестрой на свой лад.
   – И обвинила Алису в том, что та бегает за Клаем перед целой толпой дам, а Равель переврала это так, словно Алиса угрожала убить Феб.
   Уайт нервно провел рукой по волосам и продолжил:
   – Пойми, Феб нужно было, чтобы мама не узнала о ее отъезде до самого конца. Потом Феб собиралась поговорить с Алисой и извиниться.
   – Она поговорила, и через несколько минут ее убили. Кто это сделал?
   – Я понятия не имею, – ответил Уайт. – Но только не Алиса. Я очень хочу, чтобы убийцу нашли.
   – Но кто тебе первый приходит в голову, когда ты думаешь об этом?
   – Я вижу две возможности. Во-первых, Клай не хотел развода. Он не любил Феб, и у него уже год эта женщина – Мари Уинстон. Феб нанимала детективов, чтобы следить за ним. Развод дорого обошелся бы Клаю, он бы остался практически без ничего.
   Клай? Вполне возможно. Хотя у него кишка тонка, чтобы убить, но есть этот негр и связи в криминальном мире.
   – Феб в свое время отдала Клаю все, что имела, чтобы спасти «Дюваль Энтерпрайзис». Она хотела получить свои деньги обратно, а компания Клая до сих пор висит на волоске. Именно поэтому мы затеяли возню с подделкой счетов.
   Джейк молча поздравил себя. С самого начала он чувствовал, что с этой компанией дело нечисто.
   – Мы боялись, что ты все раскроешь, и «Дюваль Энтерпрайзис» ничего не будет стоить, поэтому Феб уговорила Троя пойти на подлог. Ей нужно было выиграть время. Когда Клай понял, что сестра серьезно хочет развода и может разорить его, он ее просто убил.
   – Это логично. Ну а вторая возможность?
   – Тебе это не понравится.
   – Макс?
   Уайт серьезно кивнул:
   – Он много лет любил Феб. Он всегда был рядом, готовый помочь. Феб сказала ему о разводе накануне бала. Он был в бешенстве.
   Черт! Значит, Макс опять солгал. Но он не может быть убийцей, только не это! Хотя, если следовать логике, вероятность этого велика.
 
   Около одиннадцати вечера Алиса позвонила в дверь дома, который снимала Мари Уинстон. Изнутри доносились оживленные голоса и громкая музыка. Дверь открыла Мари.
   – Алиса! – Темные глаза Мари сузились, как у кошки.
   Напрасно она испугалась, пусть берет Клая себе, Алисе он совсем не нужен.
   – Извини, что так поздно, но мне нужно поговорить с Клаем.
   – Я здесь, – весело отозвался из гостиной Клай.
   Алиса вошла в небольшую комнату и увидела на диване огромного негра. Его кожа была такой черной, что даже отливала синевой.
   – Привет, выпей с нами детка. – Клай протянул Алисе бокал с золотистой жидкостью.
   – Мне лучше мерло, – улыбнулась Алиса.
   – Она что, думает, что пришла в бар? – обиделась Мари.
   – Не ссорьтесь, – сказал негр. – У нас есть белое Шардоне.
   – Замечательно, – с готовностью согласилась Алиса.
   – Ты не хочешь узнать, как она тебя нашла? – не успокаивалась Мари.
   – На балу Феб рассказала мне, что следила за тобой, – присочинила Алиса. – И что у тебя роман с Мари. Дома тебя не было, вот я и подумала, что ты можешь быть здесь.
   Не говорить же им, что Санчес следил за Клаем.
   – Молодец, что приехала.
   Клай усадил Алису на диван между собой и негром.
   – Это мой друг Данте.
   Данте показал крупные белые зубы, Алиса попыталась улыбнуться в ответ. Этот человек пугал ее. Что общего у него с Клаем?
   – Мари, принеси Алисе вино, ты что, забыла?
   – Как ты оказалась на свободе? – спросил Данте. Алиса посмотрела на Клая.
   – Ты же не думаешь, что это я убила Феб? – спросила она.
   Клай нежно улыбнулся, напомнив Алисе то время, когда от такой улыбки ее сердце начинало биться сильнее.
   – Мне очень жаль Феб, – продолжала Алиса. – Мы не очень хорошо ладили между собой, но мне ее жаль.
   Клай равнодушно кивнул. Он совсем не казался расстроенным. Впрочем, чего она ожидала? Ведь он здесь, у своей любовницы, а не вместе с семьей.
   Мари вернулась с бокалом вина на подносе.
   – Тебя выпустили под залог? – спросила она. Алиса покачала головой, продолжая смотреть на Клая.
   – Нет. Мне даже не предъявили обвинения. Понимаете, убийца сделал какую-то серьезную ошибку.
   – Ошибку? – заинтересовался Данте. – Какую ошибку?
   Алиса заставила себя посмотреть ему в глаза. Теперь он выглядел заинтересованным.
   – Дело в том, что Феб убита из пистолета 22-го калибра. Такие маленькие пули деформируются и не пригодны для баллистической экспертизы. Поэтому невозможно связать пулю с оружием, из которого она выпущена.
   – Значит, тебя отпустили за недостаточностью улик? – спросил Клай.
   Алиса торжествующе улыбнулась:
   – А вот и нет! Меня отпустили, потому что поняли, что я не виновна в убийстве.
   Она заметила, что Мари нахмурилась.
   – Есть улики, которые меня полностью оправдывают.
   – Какие улики? – снова спросил Данте.
   – Я точно не знаю. Может быть, это капли крови или волосы. У меня брали волос для экспертизы. Теперь по обрезку ногтя могут идентифицировать человека.
   – Это замечательно, детка, – пьяным голосом сказал Клай, облапил ее и поцеловал в губы.
   Алиса постаралась не выдать своего отвращения – надо было играть до конца.
   – Так что я больше не подозреваемая. Давайте праздновать!
   Она подняла свой бокал.
   – Ура! – поддержал ее Клай.
 
   На следующее утро Джейка разбудил телефонный звонок. Он с закрытыми глазами пошарил на тумбочке. Это был Санчес.
   – Думаю, тебе нужно об этом знать, – сказал детектив. – Вчера в одиннадцать часов вечера Алиса Росси подъехала к дому Мари Уинстон. В доме, кроме хозяйки, находились Клай Дюваль и Данте Бенот. Она пробыла там до часа ночи.
   Значит, Алиса поехала к Клаю почти сразу после того, как Джейк ушел от нее?
   – Ты же говорил, что снимешь слежку с Клая, чтобы заняться Троем? – спросил Джейк.
   – Говорил. Но мне подвернулся другой оперативник. Я послал его наблюдать за Шевалье.
   – Ясно, – пробормотал Джейк.
   Он хорошо помнил, что сказал Алисе: «Слежка за Клаем отменяется». Зачем она туда ездила?
   Бенсон прыгнул ему на грудь и одним быстрым движением облизал лицо. Обычно это смешило Джейка. Но сейчас ему было не до смеха. Алиса явно затеяла собственное расследование и подвергается смертельной опасности.

ГЛАВА 36

   Проснувшись на следующее утро, Алиса задумалась о вчерашнем разговоре с Клаем. Он принял ее приход как должное и сразу поверил, что она по-прежнему любит его. Мари, кажется, тоже: она изнывала от ревности и не могла дождаться, когда же Алиса уйдет.
   Присутствие Данте поставило Алису в тупик. Сидеть с негром за одним столом? На самом деле Клай, как многие южане, остался таким же расистом, какими были их предки в девятнадцатом веке. В чем же дело?
   В результате Алиса не узнала ничего нового. Клай мог убить Феб, а мог нанять кого-нибудь. Например, Данте. Она попыталась восстановить в памяти облик человека в костюме дьявола. Высокий, широкоплечий. Это вполне мог быть Данте.
   Что ж, у нее осталось еще два дня.
   Внизу, в кухне, Шон кормил тетю Тео завтраком.
   – Доброе утро, – поздоровалась Алиса и поцеловала Теодору. – Как ты себя чувствуешь?
   – Как новенькая, – ответила тетя Тео. Она держала перед собой раскрытую газету. – Кстати, ты больше не гвоздь программы, Алиса. Во всей газете о тебе нет ни одного упоминания. Макс Уильямс затмил тебя полностью.
   Алиса увидела крупный заголовок: «Уильямс похитил ребенка». Автором статьи был Зейн Уэлш. Джейк рассказал ей о визите этого журналиста к нему в «ТриТех». «Обиделся репортер или нет, но статью он написал честную», – решила Алиса, пробежав глазами газетную полосу.
   – Ты знала об этом? – спросила ее Теодора.
   – Да. Мне все рассказал Джейк.
   – Вы обе пропустили вчера вечерние новости, – сказал Шон. – Равель изложила только половину истории, на то, что Макс – отец ребенка, в передаче не было даже намека. Она села в лужу с этим материалом.
   Алиса хотела бы рассмеяться, но у нее было слишком тяжело на душе. Журналисты взяли свежий след, но над ней по-прежнему висело обвинение в убийстве. Надо было что-то делать. Алиса решила встретиться с Гордоном. Она знала, что он каждый день обедает в клубе «Мейфер». Туда-то она и отправится.
   – На второй линии Алиса Росси, – сообщил Джейку Спенсер.
   – Как спалось? – спросил ее Джейк, переключившись.
   – После тюремного люкса – просто отлично. Джейк хотел, чтобы она сама рассказала ему о визите к Мари и о разговоре с Клаем.
   – Джейк, – начала Алиса, – мне нужно тебе кое-что сказать.
   Джейк стиснул в кулаке телефонную трубку.
   – Я должна поблагодарить тебя за все, что ты сделал для меня. Если случится худшее, – ее голос дрогнул, – ты должен знать, я тебе очень благодарна.
   Благодарна? Так не отвечают на признание в любви. Джейк не знал, что сказать.
   – Надеюсь, что время, когда я смогу располагать своей жизнью, скоро наступит, – тихо добавила Алиса.
   Джейк не успел ничего ей ответить: в кабинете появился Спенсер и положил перед ним записку: «Здесь ваш отец. Он очень расстроен».
   – Извини, я не могу больше разговаривать, – сказал Джейк, жестом показывая Спенсеру, чтобы он пригласил Макса в кабинет. – Я буду занят до восьми, потом заеду к вам, хорошо?
   Он повесил трубку и встал, чтобы встретить отца. Макс был в ужасном состоянии: его глаза лихорадочно блестели, он нервно сжимал и разжимал кулаки.
   – Что случилось? – спросил Джейк.
   – Ты же читал газеты и смотрел телевизор, – с горечью ответил Макс. – Теперь я узнаю, кто мои настоящие друзья.
   – Могу я чем-то помочь?
   – Пообедай со мной в «Мейфере».
   – Отлично, – согласился Джейк, хотя в его напряженном расписании не было предусмотрено времени на обед.
   Джейк взглянул на часы.
   – Я пролистаю еще несколько документов, и мы поедем, – предложил он.
   – Это не все, – неуверенно сказал Макс. Что, черт побери, еще произошло? В этот момент дверь в кабинет снова открылась, и Спенсер доложил:
   – К вам Дункан Томас. Он говорит, что это срочно. «Как раз, когда думаешь, что хуже некуда, ситуация меняется к худшему», – вздохнул про себя Джейк. Он взглянул на отца: Макс чуть-чуть приподнял левую бровь, как делал всегда, когда сосредоточивался на работе.
   Дункан Томас, симпатичный толстяк лет тридцати, возглавлял в «ТриТех» отдел международных операций. Он вошел в кабинет и, не здороваясь, мрачно сообщил:
   – Одно из судов «Дюваль Энтерпрайзис» задержано в Сингапурском порту с грузом наркотиков на борту.
   Джейк кинулся к Максу. Они обнялись и расхохотались.
   Томас растерянно наблюдал за ними круглыми от удивления глазами. Он принес страшную новость. Сингапурские власти были известны своей строгостью по отношению к наркодельцам. Не говоря уже о том, что спасти команду и выкупить судно будет стоить целое состояние, страдает репутация всей корпорации. Наконец Джейк сжалился над ним:
   – Мы радуемся, потому что «Дюваль Энтерпрайзис» не имеет больше никакого отношения к «ТриТех». Пусть сингапурцы делают с этим судном что хотят, это абсолютно нас не касается.
   – Понятно, – неуверенно сказал Томас.
   – Мы обнаружили махинации с бухгалтерскими книгами «Дюваль Энтерпрайзис», включая подложные счета на закупку импортируемых товаров, – объяснил Джейк, – и отделались от этой компании пару дней тому назад.
   – Так быстро? Разве это возможно? – удивился Томас.
   – Я оформил отказ от прав собственности, – сказал Макс. – Это делается в одностороннем порядке. После того как документы были подписаны, велел Дювалю выехать из нашего офиса.
   – Потрясающая предусмотрительность, – пробормотал Дункан.
 
   – Что-то пошло не так, приятель.
   – Не так? – Клая бесило спокойствие Дантн. – Это судно я уже никогда не получу обратно. А чтобы спасти команду от тюрьмы, нужно выложить кучу денег. Ты же убеждал меня, что твой план абсолютно надежен!
   Они сидели в маленьком кабинете, который Уайт выделил Клаю, пока он не найдет место под офис. Данте ухмыльнулся:
   – Это твой капитан во всем виноват. Мы попробуем еще.
   – Нет!
   Данте поднялся во весь свой гигантский рост и как котенка поднял Клая из кресла.
   – Не смей говорить мне «нет»! Я хозяин.
   Клай попытался вырваться из сильных рук негра, но у него ничего не вышло.
   – Данте, все кончено. Я больше на это не пойду. Но гигант только расхохотался в ответ. Его трясло от смеха, и Клай трясся в его руках.
   – Ты мне принадлежишь со всеми потрохами. – Данте неожиданно опустил руку и схватил Клая за пенис. – Понял? – Негр снова рассмеялся. – Мы поставили камеру в спальне Мари. У меня пленки. Как бы вы сказали? Для страховки, да. Там записано, как мы с тобой трахаемся.
   – Ты блефуешь, – прошептал Клай побелевшими губами.
   – Проверь, приятель. Давай проверь. – Данте отпустил его, толкнул обратно в кресло и молча вышел из кабинета.
   «Это была всего лишь любовь втроем, – повторял себе Клай. – Кто бы отказался попробовать? Но если эти пленки кто-нибудь увидит, станут говорить, что он и Данте… Этого ему не простят».
   Что же делать?
   Если он не найдет выход, то превратится в марионетку грязного негра. Одно дело надувать налоговую инспекцию, и совсем другое – перевозить наркотики. Он сделал ужасную ошибку, но он все исправит.
   Надо, отделаться от Данте. Убить его, а потом порвать с Мари. Если представить убийство как несчастный случай, то Мари ничего не заподозрит.
   Клай встал и пошел по длинному коридору к кабинет Уайта, но по пути передумал. Он не должен посвяшать в это дело Уайта. Он все сделает сам. Надо просто подстеречь Данте в каком-нибудь безлюдном месте и застрелить.
   Клай с благодарностью подумал об отце, который, будучи поборником традиций, с детства заставлял сына охотиться. Клай отлично стрелял. Теперь это пригодится.
   Что ж, все решено. Можно было спокойно отправляться на обед в «Мейфер», где он встречался с отцом. Потом они должны были ехать к Хетти, чтобы помочь ей с похоронами. Клай не представлял, что там еще: нужно делать, но его отец был джентльменом до мозга костей. Леди всегда нуждаются в помощи сильных мужчин.
   Алиса вошла в обеденный зал «Мейфера» и осмотрелась. Народу было много, но Гордона она не видела. Скорее всего, он остался дома с Хетти. Она заметила в углу Клая с отцом и поспешила уйти, пока Клай не подошел к ней.
   На улице Алису ослепил солнечный свет. У самого выхода она чуть не столкнулась с каким-то мужчиной.
   – Алиса! – окликнул он.
   Это оказался Гордон. Одетый в серый деловой костюм и белую накрахмаленную рубашку, он, похоже, не чувствовал жары, но был чем-то озабочен.
   – Я узнал в полиции, что тебя освободили. Как ты?
   На секунду Алисе захотелось рассказать ему правду, ведь не он же застрелил Феб. Но, кто знает, убийцей мог быть человек из близкого окружения Гордона. Сейчас лучше продолжать лгать.
   – Все отлично, у них нет никаких улик, поэтому меня отпустили.
   – Я не сомневался, – ответил он, но голос звучал безрадостно. – Ты собиралась здесь с кем-то встретиться?
   – Нет. Если честно, я как раз искала тебя.
   – А! Значит, ты уже знаешь.
   Что еще стряслось? Алиса проглотила комок в горле и испуганно спросила:
   – Ты о чем?
   – Равель пронюхала о показаниях, которые я дал в полиции. Она позвонила Хетти, чтобы предупредить, что все это выйдет в пятичасовых новостях. Равель объявит, что ты моя дочь.
   Алиса взяла его за руку. Ей захотелось защитить отца.
   – Хетти, наверное, взбесилась? Кинулась на тебя с кулаками?
   – Она попыталась, но я ушел из дома. С меня хваТит. Гордон решительно сжал челюсти. – Ты со мной пообедаешь?
   – Конечно.
   Им пришлось немного подождать, пока освободится столик. На этот раз Клай заметил ее и подошел.
   – Не хотите присоединиться к нам? – предложил он. Алиса мысленно вздохнула, пытаясь найти подходящий предлог для отказа. Весь зал следил за ними.
   – Спасибо, – сказал Гордон. – Но нам нужно поговорить.
   – Понятно. Мы с отцом появимся у вас, но попозже, – ответил Клай, не сводя глаз с Алисы.
   Улыбаясь и приветствуя знакомых, он вернулся за свой столик.
   – Мне он никогда не нравился, – неожиданно сказал Гордон. – Это Хетти стремилась породниться с Дювалями.
   – Как ты думаешь, – осторожно начала Алиса, – может быть, это Клай застрелил Феб?
   – Вполне вероятно. Держись от него подальше, слышишь?
   – Есть, сэр, – засмеялась Алиса. Несмотря ни на что, Гордон ей нравился.
   Наконец официант проводил их за столик.
   – Я подам на развод сразу же после похорон, – сказал Гордон. – Хетти становится совершенно невыносимой. Она ходит к психоаналитику, но толку никакого. Так жить невозможно. Я просто больше не выдержу.
   – Ты еще встретишь женщину, которая полюбит тебя по-настоящему, – попыталась успокоить его Алиса. – Ты еще молод. Ты можешь быть очень счастлив.
   – Как ты с Джейком?
   Не было смысла скрывать это от Гордона.
   – Я люблю Джейка, – призналась Алиса. – Знаешь, теперь я не понимаю, как мне мог нравиться Клай.

ГЛАВА 37

   Джейк вошел в клуб вместе с отцом. После того как выяснилось, что судно Клая было задержано с грузом героина, настроение у них обоих улучшилось. Макс гордился, что не потерял чутье, а Джейк получил подтверждение, что его плохое отношение к Дювалю диктовалось не ревностью и не завистью, оно было вполне оправданно. Джейк остановился в холле перед обеденным залом.
   – Ты пошел ради меня на большую жертву, – сказал он отцу. – Я этого никогда не забуду. Я знаю, чего это тебе стоило.
   Макс пожал плечами:
   – Я сам виноват. Глупый старик, влюбленный в эгоистичную фальшивую женщину. Когда я забрал своего ребенка из больницы, я должен был открыто сказать об этом. Надеюсь, что твоя Алиса простит меня когда-нибудь.
   Его Алиса! Если бы это было так!
   – Но я должен еще кое в чем тебе признаться, – сказал Макс.
   «Судя по тому, что он снова начал сжимать кулаки, новости ожидаются не из приятных», – подумал Джейк.
   – Это я заходил в кабинет в ту ночь, когда убили Феб. Это меня видела Алиса.
   Джейк вскипел. Сколько можно лгать! Жизнь, полная лжи и обмана. Разве можно иметь дело с таким человеком?!
   – Зачем ты солгал? – устало спросил Джейк.
   – Ну, я ведь тебя не обманывал. Я только умолчал. Мне не хотелось рассказывать, что Феб разводится с Клаем, но не выходит за меня. Она сказала мне как раз накануне бала, я пытался ее переубедить.
   – А расплачиваться за все должна опять Алиса, – сквозь зубы процедил Джейк, стараясь не привлекать к ним внимания.
   – Нет. Я все рассказал в полиции. Я только не мог заставить себя сказать тебе. Я всегда выполнял все просьбы Феб. Я заставил тебя купить «Дюваль Энтерпрайзис», хотя знал, что компания ничего не стоит. И она так отплатила мне за все.
   Что ж, любовь слепа. Оставалось только посочувствовать Максу.
   – Ладно. Главное, что в полиции знают правду, все остальное неважно.
   – Я хотел бы, чтобы мы… Я понимаю, что был плохим отцом, но теперь ты мне нужен. Ничего не должно стоять между нами. Никакой лжи.
   Джейк кивнул, соглашаясь. Ему всегда трудно было говорить о своих чувствах. На его поясе завибрировал пейджер. Джейк озабоченно прочел сообщение. Оно было от Санчеса.
   – Извини, мне надо позвбнить, – сказал он отцу. Он быстро набрал знакомый номер.
   – Я получил информацию об этом экстрасенсе, Данте Беноте, – сказал Санчес. – Он только играет роль шамана, это прикрытие, на самом деле он занимается контрабандой наркотиков. Он крупная фигура, связан с Венецио и его ребятами.
   Джейк отошел к окну, чтобы никто не мог услышать его рассказ об аресте судна в Сингапуре.
   – Пусти за ним «хвост», – сказал Джейк Санчесу. – И еще одно. Можешь не искать больше второго человека, который был на балу в костюме дьявола. Это мой отец заходил к Феб.
   Санчес немного помолчал, затем спросил:
   – Ты думаешь Макс мог…
   Джейка самого давно мучила это мысль.
   – Нет, я не верю, что он застрелил Феб. Он, конечно, натворил дел, но он не убийца. Это невероятно.
   – Иногда случается и невероятное.
   – Что может быть менее вероятным, чем эта паутина, в которой мы все бьемся?
   Санчес ехидно хмыкнул:
   – Вот тебе свежий пример. Трой Шевалье пришел к Лекруа выразить соболезнования, а Хетти накинулась на него с кулаками и назвала французским геем, соблазнившим ее невинную девочку.
   – Все знают, что Трой не голубой.
   – Странность в том, что Феб не собиралась ни о чем сообщать родителям, пока не окажется в Париже.
   Джейк задумался.
   – Это Клай сказал Хетти, – решил он. – Он хотел заручиться ее поддержкой, развод был ему невыгоден. Ты все еще следишь за ним?
   – Еще как.
   – Это хорошо. Скажи своим парням, пусть смотрят в оба.
   Они попрощались, и Джейк с отцом наконец вошли в зал ресторана. Метрдотель взглянул на Макса сверху вниз и заявил, что свободных столов нет.
   Джейк оглядел зал и заметил Клая, обедающего со своим отцом. Оттуда помощи ждать не приходилось. С десяток приятелей Макса с энтузиазмом ели, не поднимая глаз от тарелок. В дальнем конце зала сидели Алиса и Гордон – просто День отца, да и только. К Алисе тоже лучше не подходить, вряд ли Лекруа в восторге от того, что Макс – отец его внука. Между тем Гордон тоже их заметил, он поднялся и пошел к ним через весь зал.
   Джейк вздохнул в ожидании неприятной сцены. Не хватало только драки в клубе для избранных. Все разговоры смолкли, и все глаза уставились на них.
   – Макс, Джейк, и вы здесь, – сказал Гордон, протягивая руку. – Присаживайтесь к нам.
   Он повел их к своему столику, поддерживая светский разговор о небывалой для этого времени года жаре. Казалось, Гордон не замечает ни необычной тишины в зале, ни напряженного внимания окружающих.
   Макс сел рядом с Алисой, а Джейк – рядом с Гордоном, который продолжал улыбаться, словно рекламировал зубную пасту. Ну что ж, по крайней мере, Макс вздохнул с облегчением. Кроме того, если Гордон принял его, то другим, похоже, нет смысла его отвергать.
   Гордон нагнулся к Джейку и шепнул:
   – Алиса сказала мне, что любит тебя. И я понимаю почему. Ты такой же, как твой отец. У тебя есть мужество.
   Джейк вежливо улыбнулся. Алиса любит его? Почему же она сказала об этом отцу, а не ему? И вдруг он понял: чтобы не связывать его, если ее все-таки обвинят в убийстве.
 
   Клай наблюдал за Алисой, сидящей за столиком с тремя мужчинами. Почему у них такие довольные лица? Ведь Алиса вчера пришла к нему, а не к Джейку.
   – Тебя не удивляет поведение Гордона Лекруа? – обратился к нему отец. – Нам он сказал, что ему нужно поговорить с этой… этой женщиной, а сам пригласил к столу человека, который украл его внука.
   – Макс – отец ребенка, – не удержался Клай. – Может, ты помнишь, когда Феб заявила, что беременна, я говорил тебе, что это не мой ребенок.
   – Ну да, – Дюваль растерянно улыбнулся. – Думаю, нам пора навестить Хетти. Она, наверное, очень расстроится, когда узнает об этом.
   Пока отец подписывал чек, Клай обдумывал, как разделаться с Данте. Сегодняшний вечер – вечер накануне похорон Феб – идеально подходил для этого. Все будут считать, что он сидит дома и горюет. У него будут ночевать родственники Феб. Он сделает вид, что идет спать, а сам незаметно выскользнет из дома.
   Надо придумать предлог, чтобы выманить Данте в джаз-клуб, где он часто бывает. Поставить машину на темной стороне улицы и застрелить его у входа. Просто и гениально.
   Одно плохо: его «Мазератти» слишком бросается в глаза. Лучше взять у Мари ее неприметную черную «Тойоту».
   – Ты идешь? – вернул его к реальности отец. Клай не заметил, что отец уже встал из-за стола. По дороге к выходу Нелсон Дюваль здоровался с друзьями, но Гордона обошел стороной. «Свет жесток, – подумал Клай. – Эти люди отвернутся от него в мгновение ока, если узнают о его похождениях».
   По дороге к Лекруа отец говорил о гольфе, о втором доме, построенном в Сарасоте, и о будущей поездке в Тоскань. Клай мог бы поделиться с ним проблемами «Дюваль Энтерпрайзис», но это было бесполезно. В свое время Нелсон довел фирму почти до банкротства, и если бы не приданое Феб, ее не удалось бы спасти.