Сойер Мерил. Бывший любовник

   Джейк хмыкнул. Трой не так долго прожил в Новом Орлеане, но он быстро схватывал. Любое событие здесь становилось поводом для торжественных манифестаций.
   – Через пять месяцев Феб родила мальчика.
   – Что же с ним случилось? У Дювалей нет детей.
   – Это самое странное. Ребенок находился в детском отделении больницы, и Алиса пришла его навестить. Когда через несколько минут после ее ухода сестра зашла в палату, мальчика там не было.
   – Ты хочешь сказать…
   – Очень странное дело. Все решили, что Алиса украла маленького Патрика, раз ее видели возле него последней.
   – Что же с ним случилось?
   – Полиция перевернула вверх ногами весь город, но не нашла никаких следов ребенка.
   – Но не мог же беспомощный младенец просто взять и раствориться в воздухе.
   – Феб заявила, что Алиса ревновала к ней Клая, поэтому украла ребенка и бросила его в реку, а там его съели крокодилы.
   – Сука! – не выдержал Джейк.
   Алиса показалась ему замкнутой и скрытной, но невозможно было даже представить, что она убила ребенка.
   – А что по этому поводу думал Клай?
   – Я не знаю, в отчете об этом ничего нет. Какого черта Клай Дюваль купил «Росси дизайн»?
   Во всем этом не было абсолютно никакого смысла. «Я потребую у Дюваля объяснений, как только вернусь в Новый Орлеан», – решил Джейк.
   – Алису арестовали, – между тем продолжал Шевалье, – но вскоре отпустили из-за отсутствия улик. Весь город повернулся к ней спиной. Из Флоренции прилетела ее тетка, Теодора Росси Канали, и забрала ее в Италию.
   – И теперь Алиса возвращается в клетку со львами. Зачем?

ГЛАВА 4

Новый Орлеан

   – Зачем ты хотела меня видеть? – спросил Клай Дюваль, не поворачиваясь к жене.
   – Это очень важно, – ответила Феб с придыханием. Он знал, что этот рассчитанный и заученный прием усиливал ее сексуальную привлекательность. Трюк безотказно действовал на большинство мужчин. Когда-то это возбуждало и Клая, теперь только раздражало.
   Он стоял у окна в своем кабинете и следил за водоворотом уличного движения далеко внизу. На секунду Клай забыл, что его офис переехал из старинного особняка в стеклянный небоскреб, и с удивлением смотрел на широкую желтовато-коричневую ленту Миссисипи.
   – Почему же ты не поговорила со мной до того, как я ушел из дома? – спросил он, прекрасно зная, что раньше одиннадцати утра Феб никогда не отрывала от подушки свою прекрасную головку.
   – Я хотела посмотреть твой новый офис.
   Феб подошла к нему, но Клай так и не обернулся.
   – Здесь совсем другая атмосфера, не то что в особняке на площади Лафайетт, правда? – проворковала она.
   – Но «ТриТех» – слишком крупная корпорация, ее главный офис не поместится ни в одну из этих старых развалюх.
   Контора Дювалей находилась на площади Лафайетт с 1805 года. Адам Роллинс был среди первых американцев, приплывших сюда по Миссисипи, после того как Штаты удвоили свою территорию, выкупив у Наполеона французские колонии, в том числе и солнечную Луизиану.
   В те времена Новый Орлеан состоял из Французского квартала, там жили знатные креольские семьи, а приезжие селились в пригороде Сен-Мари. Роллинс основал экспортную компанию и выдал свою единственную дочь за Клода Дюваля, богатого человека из высших кругов местного общества.
   – Ты продал семейную фирму деревенщине, – заявила Феб, повторяя слова, которые постоянно твердили его родители.
   При этом Мари-Клер и Нелсон Дюваль не отказались от своей части денег, да и Феб расправлялась со своей долей с космической скоростью. Совсем недавно она вернулась из Парижа, и Клай с содроганием ожидал очередного банковского баланса.
   – Сделка с «ТриТех» – большая удача для нас, – спокойно ответил Клай. – Новый век требует новых решений. Нельзя жить прошлым.
   Он наконец повернулся к ней лидом.
   – Я знаю, ты хотел сделать как лучше, – сказала Феб, жалобно глядя на него широко открытыми голубыми глазами.
   Но Клай не собирался ее утешать. Он знал все ее приемы наизусть.
   – Ты ведь пришла сюда не для того, чтобы посмотреть мой новый кабинет? Чего ты хочешь?
   В особняке на площади Лафайетт в его кабинете стояла солидная антикварная мебель, служившая многим поколениям Дювалей. Здесь же царил суперсовременный стиль: стекло, сталь, черная кожа.
   – Это касается Максимилиана, – прошептала Феб. Клай холодно взглянул на нее. Феб была, как всегда, неотразима в персиковом облегающем кашемировом костюме. На нем красовался жемчуг, стоивший целое состояние. Этот жемчуг отец подарил ей, когда ее выбрали королевой знаменитого ежегодного карнавала Марди Гра.
   Красивая, сексуальная, стильная, она пользовалась огромным успехом у мужчин, но Клая больше не привлекала. Он мечтал о другой женщине, поразительно похожей на Феб.
   – И что Макс?
   Клай не собирался называть Макса Уильямса Максимилианом, словно тот родился в семье римского императора, а не белых батраков с землей под ногтями. Для Клая он всегда будет просто Максом, грузчиком, которому повезло.
   – Сегодня в крузе «Орион» будут выбирать короля. И среди кандидатов – Максимилиан.
   В городе полным ходом шла подготовка к Марди Гра. В крузах – специальных местных комитетах, занимающихся подготовкой к карнавалам, – работы было невпроворот.
   – Ну и что? – равнодушно спросил Клай, думая об Алисе. Она, наверное, уже прилетела и будет жить в доме своей тетки, во Французском квартале.
   – Я же предупреждала тебя, что, если ты дашь ему рекомендацию в клуб «Мейфер», Макс станет заправлять всем в своем крузе, – продолжала Феб.
   – Главный в крузе – капитан, и ты это прекрасно знаешь, – буркнул Клай.
   Капитан руководит всей подготовкой, дает поручения, решает, кто поедет по улицам на главной платформе круза, и вообще обладает огромным влиянием. Но самая главная миссия капитана – провозглашение короля круза.
   Выборы проходят заранее, но формально король объявляется за день до карнавала.
   – Ну и что, если Макса выберут королем? Какая тебе разница?
   Клай отвернулся от лица, которое снилось ему по ночам. Как неприятно, что Феб так похожа на Алису. Они такие разные, как можно принять одну за другую?
   – Макс в «Мейфере» меньше пяти лет. Не волнуйся. Так быстро по социальной лестнице не поднимаются. Особенно если приходится начинать с самой нижней ступеньки.
   Клубы «Мейфер», «Пиквик» и «Бостон» финансировали крузы или филиалы, которые должны были осуществлять всю подготовку ежегодного парада. «Мейфер» располагался в старинном особняке с рестораном, где его члены обедали и обсуждали подготовку к Марди Гра.
   – Макс в прошлом году с легкостью выбросил пятьдесят тысяч, чтобы участвовать в королевском шествии, – недовольно произнес Клай.
   – Да, я знаю, – кивнула Феб.
   Корабль и костюмы обходились членам круза с каждым годом все дороже. И, конечно, круз поощрял тех, кто жертвовал больше. В прошлом году Макс Уильямс вложил столько денег, что у круза не оставалось выбора – его сделали герцогом.
   – Удивительно, что его не выбрали королем при таких затратах.
   – Чего же ты хочешь? Если бы столько денег дал кто-нибудь другой, его бы обязательно выбрали королем.
   – Теперь Макс дает вдвое больше, чтобы добиться этого.
   – Что ты говоришь!
   Клай не собирался спрашивать у Феб, откуда она узнала об этом. Как и ее мать, Хетти Лекруа, Феб жила карнавальными интригами. В восемнадцать лет благодаря связям Хетти она стала самой юной королевой Марди Гра и с тех пор подкармливала свою былую славу, манипулируя членами клуба «Мейфер» и его крузом наподобие Лукреции Борджиа.
   Пусть вертит кем угодно, только не им. Один раз она сделала из него дурака, и он твердо запомнил урок.
   – Если Макс получит много белых шаров, его могут выбрать королем, правда? – спросила Феб.
   – Результаты голосования держатся в секрете несколько месяцев. До объявления короля мы ничего не узнаем.
   Она подошла к нему мелкими шажками, покачивая бедрами. Еще один хорошо усвоенный трюк. Клай вспомнил стремительную походку Алисы.
   – Положи ему черный шар, – почти шепотом попросила Феб.
   – Черный шар? Зачем?
   – Положи! Никто никогда не узнает.
   Это правда. Круз был создан больше ста лет тому назад, когда Юг начал оживать после Гражданской войны. Под фасадом филантропии скрывалась насквозь политизированная организация, в которую допускались только представители из высших слоев новоорлеанского общества. Все серьезные решения городской администрации принимались с участием клуба «Мейфер» и его круза.
   На сегодняшнем заседании Клаю должны были выдать черные и белые камешки. Если при голосовании кандидат получал хотя бы один черный камешек, он уже не мог стать королем.
   – Но зачем мне это? – спросил Клай. – Я продал Максу семейную фирму. Это все равно что проголосовать против самого себя.
   Феб опустила глаза. Клаю показалось, что она не хотела, чтобы он прочел ее мысли.
   – Понимаешь, у Макса непомерные политические амбиции.
   – Да он этого и не скрывает, – признал Клай.
   Каждый, кто хоть раз сидел за обедом рядом с Максом, знал об этом. Макс входил во всевозможные комитеты и возглавлял все списки пожертвований на благотворительные организации – набирал очки. Он собирался баллотироваться в сенаторы. Клаю это было только на руку – чем меньше времени старик будет топтаться в «ТриТех», тем лучше.
   У Клая были свои планы, связанные с корпорацией. «ТриТех» – как многоголовая гидра. Она может умертвить своим дыханием, но если ее перехитрить, можно открыть дверь в сокровищницу.
   Макс – прирожденный бизнесмен. Без связей, без образования и даже без начального капитала он ухитрился сотворить чудо – создал гигантскую корпорацию.
   Джейк Уильямс – это совсем другое дело. Макс нашел его где-то на побережье, среди рыбаков и неизвестно зачем притащил сюда. До этого они много лет не общались друг с другом. Потом Макс полжизни положил на то, чтобы научить его вести дела.
   Но «ТриТех» слишком сложный конгломерат. Нужно уметь обсчитывать кучу проектов в сжатые сроки, ловить ветер перемен, на ходу менять приоритеты и много чего другого. Даже такой образованный и опытный специалист, как Трои Шевалье, и тот не смог как следует натаскать Джейка.
   Клай рассчитывал на свободный стиль руководства. Он получит то, что ему нужно, и никто ничего не узнает. Главное, занять Макса. Пусть играет в политику и ни во что не вмешивается, »
   – Я ничуть не против, Феб. Все знают, что Макс хочет быть сенатором. Что с того? Ему почти шестьдесят. Может, он и станет в конце концов сенатором, но дальше этого не пойдет. Почему ты так расстроена?
   – Да пусть хоть в президенты баллотируется, мне все равно. Я просто думала… Ну, ты понимаешь, он не нашего круга.
   Клай не поверил, что именно это беспокоит его милую женушку. Она вообще странно себя вела после возвращения из Парижа. Наверное, у нее новый любовник, который хочет получить место при дворе карнавального короля, а Макс ему мешает.
   – Если тебе так не нравится Макс, ты можешь с ним не общаться.
   – Все не так просто! – Феб повернулась к Клаю лицом, в глазах почему-то был страх. – Он преследует меня.
   Клай проглотил смешок. Преследует ее! Как же! Да Феб бегает за каждым мужиком, появившимся в поле ее зрения, как сука в течке. И как только она его получает, тут же переключается на новую цель.
   Макс Уильямс и Феб? И Клай как любящий муженек должен защитить свою женушку? Она что, считает его полным идиотом?
   – Пусть убирается в свои трущобы! Чтобы его и близко не было! – воскликнула вдруг Феб.
   Клай не собирался выяснять причину такой горячности. Феб вечно по уши в клубных интригах. Он не знал – да и не хотел знать, что она имеет против Макса.
   У него на столе зазвонил телефон – его личная линия. Это мог быть детектив с новостями об Алисе.
   – Положишь ему черный камешек? – Если он ей откажет, Феб не поверит, она же неотразимая красавица. – Ты должен сделать это для меня.
   – Посмотрим, как получится, – пообещал Клай, чтобы побыстрее отделаться от нее.
   Когда Феб ушла, Клай пометил в ежедневнике, что нужно обзвонить нескольких близких друзей, чтобы обеспечить Максу как можно больше голосов. Меньше всего ему нужно, чтобы Макс проиграл и вернулся в «ТриТех».
 
   Джейк швырнул трубку на рычаг. У Клая никто не отвечал. Где он шатается? Секретарша сказала, что он на месте.
   Джейк выскочил из кабинета и, перепрыгивая через ступеньки, спустился по лестнице на один этаж. Именно здесь Клай выбрал для себя угловой кабинет с видом на Миссисипи.
   Джейк его не понимал. Вода в реке всегда была темно-желтой или бурой – какое удовольствие от такого вида?
   Он прошел мимо белокурой секретарши с высокой грудью и тонкой талией. Пожалуй, из всего курса делопроизводства она усвоила только, как поднимать телефонную трубку.
   – Дюваль на месте?
   – Д-да. Позвольте я доложу.
   Не дослушав ее, Джейк рывком распахнул дверь.
   – Это ты мне только что звонил? – спросил Клай.
   – Мне надоело ждать, когда ты соизволишь поднять трубку.
   Джейк не собирался тратить время на вежливые разговоры вокруг да около.
   – Какого черта ты купил «Росси дизайн»?
   Клай, казалось, совсем не смутился:
   – Это мелкая сделка. Капля в море.
   – Почему ты не дождался моего возвращения?
   Клай улыбнулся – уверенной открытой улыбкой, которая завоевала столько сердец.
   – Были и другие претенденты, я не хотел, чтобы эту фирму увели у нас из-под носа.
   Джейк не видел никаких признаков того, что кто-то еще интересовался «Росси дизайн», хотя, возможно, кто-то интересовался хозяйкой фирмы. Но он удержался от комментариев. Сначала Джейк хотел услышать, что скажет об Алисе Клай.
   – Ты считаешь «Росси дизайн» выгодным приобретением? – спросил он, хотя заранее знал, что услышит в ответ.
   – Конечно. Объемы продаж у них каждый год удваиваются. А теперь, после такого денежного вливания, дела пойдут еще лучше.
   – Хорошее руководство?
   – Росси далеко пойдет. Это победитель. Как Армани и Гуччи.
   Что этот хлыщ о себе воображает? Делает вид, что Росси – мужчина.
   – Значит, Росси – дизайнер, а не бизнесмен, – невинно заметил Джейк.
   Дюваль бросил на него злобный взгляд. Джейк видел, что охотнее всего Клай его бы задушил, и сдерживается только потому, что не видит в этом пользы для своей карьеры. Дюваль снова выдал свою фирменную открытую улыбку и спокойно объяснил:
   – Алиса Росси основала эту фирму. Она и художник, и бизнес-леди.
   Уж это точно! Сестры-урсулинки, нанизывающие бисер на шелковую нить и завязывающие узелки между бусинами. Очень современно!
   – Алиса – уникальный человек, – добавил Клай, не дождавшись ответа Джейка.
   Джейк не спешил выдавать себя: сначала он хотел услышать, что Клай расскажет о своих отношениях с Алисой.
   – Ты с ней знаком?
   – Я организовал тщательную проверку, – уклонился от прямого ответа Клай. – Я был слишком занят – Рождество и все такое – и не мог сам полететь во Флоренцию. А потом началась суета вокруг Марди Гра. Ну ты сам понимаешь, как это бывает.
   – Да, я знаю. Именно поэтому я и уехал в Анды и предоставил Максу наслаждаться делами карнавала.
   – Теперь все позади, и круз планирует шествие будущего года. – Клай слишком быстро и охотно сменил тему. – Ты должен все-таки вступить в «Мейфер». Деньги, которые мы собираем, идут на благотворительность.
   Красивые слова! Почти все оседает в карманах местных чиновников. Только малая толика тратится на карнавальное шествие.
   – Пусть этим занимается Макс.
   – Ты не прав. Если ты передумаешь, то… Кажется, Клай считал, что разговор об Алисе закончен. Но Джейк не собирался отпускать его с крючка.
   – Значит, сам ты с Алисой Росси не встречался.
   Как Джейк и предполагал, Клай не решился на явную ложь, которая обязательно вскроется.
   – Мы встречались много лет назад.
   Ну и наглец! Это прозвучало так, словно их представили друг другу на одном из бесчисленных балов с котильоном, которые устраивались, чтобы выбрать королеву Марди Гра. Так, одна из дебютанток в белом платье, всех и не вспомнишь.
   – Кончай морочить мне голову. «Встречались» не совсем правильно описывает ситуацию. Я прав?
   Клай едва заметно побледнел, но сохранил спокойствие:
   – Что ты имеешь в виду?
   – Я разговаривал с Алисой, когда летал во Флоренцию на прошлой неделе.
   Клай слегка дернулся, едва заметно. Наступила тишина.
   – Ты говорил Алисе обо мне?
   Что за черт? Он что, хочет сказать, что Алиса не знала, кто стоит за этой сделкой? Не знала, что Клай – один из партнеров «ТриТех»?
   – Я приобрел эту фирму, потому что счел ее прибыльной, уверяю тебя. Мои отношения с Алисой никак на это не влияли. Я работал через посредника и даже фамилия моя не была названа.
   – Почему такая скрытность?
   – Не хотел, чтобы нас опередили.
   – Боялся, что у нас уведут «Росси дизайн»? Да никто и не слышал об этой фирме!
   – В секторе высокой моды это обычное дело.
   – Не говори ерунды! Конечно, «ТриТех» охватывает разные направления, но ты отлично знаешь, что тряпками и прочей ерундой мы не занимаемся.
   – И совершенно напрасно. – В первый раз за весь разговор Клай повысил голос. – Пока на этой планете есть женщины, модельеры будут грести деньги лопатой.
   – В этом я с тобой согласен.
   У Джейка на поясе ожил пейджер, настроенный на виброрежим. Он взглянул на экран: Трою нужно было срочно переговорить с ним.
   – Разреши, я позвоню, – сказал Джейк и схватил трубку.
   Трои ответил сразу же:
   – У меня Санчес. Ему нужно немедленно тебя видеть. Это касается Алисы Росси.
   Джейк взглянул на Клая, который с деланным безразличием перебирал бумаги на огромном столе с прозрачной стеклянной крышкой.
   – Я сейчас приду, – ответил Джейк и отключился.
   – Проблемы? – спросил Клай.
   – Ничего особенного. В «ТриТех» всегда где-нибудь горит.
   Джейк поборол искушение рассказать Клаю о сделке со швейцарцами. Чутье подсказывало ему, что Дювалю не следует открывать все коммерческие секреты. Вместо этого Джейк спросил:
   – И все-таки почему перед тем, как приобрести «Росси дизайн», ты дождался, пока я улечу в Анды, и из всех модных фирмочек ты выбрал ту, которой владеет женщина, обвинявшаяся в похищении твоего сына?
   Клай непроизвольно вскочил на ноги с той легкостью и грацией, которые не вырабатываются тренировкой. Макс говорил про это «настоящий класс», а мать Джейка – упокой, господи, ее душу, – называла воспитанием.
   Джейк считал, что все дело в деньгах. Клайтон Дюваль родился с серебряной ложкой во рту. Он всегда получал то, что хотел, еще до того, как понимал, что хочет. Его желания не просто исполнялись, они угадывались.
   Добавить к этому его выигрышную внешность и природный ум – и становилось понятно, почему Клай всегда оказывался на солнечной стороне улицы.
   – Я ни секунды не верил, что Алиса способна украсть маленького Патрика, – сказал Клай. – Ее подставили, и ей пришлось уехать из родного города. Она заслуживает второй попытки.
   Нормальные, вполне естественные фразы, тем не менее звучало это как-то странно. Слишком эмоционально прозвучало имя Алисы и абсолютно равнодушно – имя сына.
   – Разве тебе безразлично, что случилось с твоим ребенком?
   – Нет, конечно, – неожиданно резко ответил Клай. – Мы истратили на частных детективов целое состояние.
   – И что они выяснили?
   Джейк и сам знал, что они выяснили, но хотел послушать, как именно Клай об этом расскажет.
   – Ненамного больше, чем полиция. Они считают, что у похитителей Патрика были сообщники внутри больницы.
   – А Алиса Росси замешана в этом?
   – Они не смогли ни доказать это, ни опровергнуть. Ребенок просто исчез. – Клай пожал плечами. – Детективы решили, что его похитили и продали для нелегального усыновления. Белый ребенок с хорошим генофондом стоит целое состояние.
   Белый ребенок с хорошим генофондом?! Кто же говорит так о собственном сыне?

ГЛАВА 5

   Джейк ушел от Дюваля и поднялся по лестнице на свой этаж. Он старался не пользоваться лифтом, чтобы оставаться в форме.
   – Зачем он пытался скормить мне это дерьмо? – бормотал Джейк. – Прибыльная фирма? Отличное вложение капитала? Он что, за идиота меня держит? Или просто не желает со мной считаться?
   У себя на этаже Джейк подошел к Спенсеру – секретарю, которого Трои нашел по его указанию. Зачем держать в приемной красотку, которая будет отвлекать от дел?
   – Мистер Санчес в моем кабинете? – спросил Джейк.
   – Да, вместе с мистером Шевалье.
   Дверь в кабинет была закрыта. Это означало, что информация серьезная и Трои не хочет, чтобы их подслушали. Джейк вошел в кабинет и пожал руку Санчесу.
   – Ну, что случилось?
   Джейк откатил вертящееся кресло и устроился между Санчесом и Шевалье. Он не хотел, чтобы его отделял от посетителей огромный стол, доставшийся ему в наследство от Макса.
   – Прошлой ночью была убита Грейси Харпер, – доложил Санчес.
   Джейку потребовалось время, чтобы вспомнить, о ком идет речь.
   – Это медсестра, которая дежурила в тот вечер, когда похитили сына Дюваля?
   Санчес нахмурился:
   – Вот именно. Видимо, задавая вопросы, я заставил кое-кого забеспокоиться.
   – И поэтому этот кто-то начал убивать?
   Джейк познакомился с Санчесом еще в Мобиле, незадолго до появления в его жизни Макса. Фэбээровец как раз вышел на пенсию и открыл частное агентство в Новом Орлеане. Тогда Санчес работал на одного из тех парней, которые приобретают яхту за миллионы и при этом ничего не смыслят ни в мореплавании, ни в рыбалке. Несмотря на солидную разницу в возрасте, между Санчесом и Джейком сразу же возникло взаимопонимание.
   После того как больше восьми лет назад в Мобил приехал Макс и убедил сына перейти на работу в «ТриТех», Джейк переехал в Новый Орлеан и стал обращаться к Санчесу во всех случаях, когда требовалось провести неофициальное расследование.
   Так же, как Джейк и Трои, детектив был против покупки «Дюваль Энтерпрайзис» без тщательной аудиторской проверки. Но Макс настоял на своем. Связь с такой семьей, как Дювали, открывала ему широкие политические перспективы.
   Санчес провел рукой по густым, но начинающим седеть волосам.
   – Думаю, все-таки мои вопросы послужили косвенной причиной ее смерти. Я развил бурную деятельность и задавал слишком много вопросов.
   – Но разве ты не держал свое расследование в секрете? – удивился Трой.
   – Конечно, я не делал объявления по радио, но я общался со старыми приятелями из полиции, просил их поднять дело и посмотреть кое-что. Потом поговорил с сотрудниками больницы, которые работали в ту ночь, когда пропал ребенок. Грейси показалась мне очень расстроенной.
   – А что она рассказала о той ночи? – спросил Джейк.
   – Когда она проводила Алису Росси в детское отделение, было уже за полночь. Она решила, что Алиса – сестра Феб, так они были похожи. Грейс оставила Алису в отсеке для гостей – за стеклом – и ушла, потому что ее вызвал кто-то из пациенток. Когда она вернулась, Алисы уже не было.
   – А сколько времени после этого прошло до того момента, когда она обнаружила исчезновение мальчика?
   Санчес пожал плечами:
   – Грейси точно не знает. В полиции она заявила, что прошла пара минут. Потом они превратились в десять минут. Она сказала, что заходила к пациентке, а потом пошла в столовую и выкурила сигарету.
   – Оставив младенцев одних? – удивился Трои.
   – Они спали. Она не нарушила правил. Но мне она призналась, что могла отсутствовать дольше, чем сообщила полиции.
   – Как ты думаешь, сколько времени детская оставалась без присмотра?
   – По полицейскому отчету – меньше пяти минут. А по словам Грейси, это могло быть и полчаса.
   – Достаточно времени, чтобы Алиса ушла, а кто-то другой вошел и забрал ребенка. – Джейк отказывался верить, что это сделала Алиса. – А как была убита сестра?
   – У себя дома, выстрелом в затылок. Похоже на ограбление, но ничего не пропало.
   – Может быть, это все-таки совпадение? – засомневался Трои.
   – И я бы так считал, если бы не одно обстоятельство. Грейси позвонила ко мне в бюро, сказала, что должна кое-что сообщить. Она назначила мне встречу в большом супермаркете на площади Джексона, чтобы нас никто не выследил. Она не появилась, и я поехал к ней домой. Там уже работали ребята из убойного отдела. Соседка услышала выстрел и позвонила им.
   – А она видела кого-нибудь, эта соседка?
   – Нет. И у полиции мало шансов раскрыть это дело – никаких улик.
 
   – Иди домой, уже поздно, – сказала Алиса своей ближайшей помощнице и подруге. – Отдохни, мы завтра это добьем.
   – Добьем? – не поняла Оливия.
   Подруга охотно согласилась переехать в Новый Орлеан. И хотя она прекрасно говорила по-английски, но с удовольствием осваивала местные словечки и сленг.
   – Это значит довести дело до конца.
   Оливия понимающе кивнула. До конца было еще далеко: они целый день распаковывали коробки, но из подвала «ТриТех» тут же приносили новые, и куча казалась все такой же огромной.
   – Тогда до завтра, – сказала Оливия, выходя из кабинета.
   – Чао, – отозвалась Алиса, вытаскивая папки из следующей коробки и поворачиваясь спиной к двери, чтобы переложить их в ящик шкафа с надписью «Ресурсы».
   Алиса пересмотрела старые папки. На некоторых стоял год создания фирмы. Тогда она только начинала. Алиса достала давний список поставщиков, к которым она хотела бы обратиться, если у нее появятся деньги. Теперь деньги у нее были, но вот время поджимает. Надо срочно осваиваться на новом месте.