Сойер Мерил. Мужчина на одну ночь

   В спальне он был не один: Сет и Ванесса занимались любовью на той же кровати, совсем рядом с ним. Макс предпочел бы повеселиться с Сетом наедине, но после того, как эта сучка Клер унизила на приеме его адвоката, залив ему брюки шампанским, он решил сделать Сету небольшой подарок.
   Как раз перед тем, как разыгралась сцена с душем из шампанского, Ванесса предложила Максу профинансировать съемки какого-то дурацкого фильма, в котором она собиралась сыграть главную роль и которому, по ее словам, обеспечен успех. Макс не спешил с ответом, размышляя над тем, почему она обратилась именно к нему.
   Неужели эта красотка способна испытывать к старому толстяку хоть каплю симпатии? Черта с два! Ей просто нужны деньги, и ради них она готова пойти на все. Но он не настолько глуп, чтобы давать ей какие-либо обещания. Секс с насквозь фальшивой девицей не стоит таких денег. В тот момент, когда он уже приготовился послать актрису к черту, Клер устроила сцену.
   Должно быть, не было такого человека на приеме у Фостеров, который бы не слышал, как она обозвала Сета тряпкой и грязным лжецом. Сет же, как последний идиот, стоял в луже баснословно дорогого шампанского и испуганно таращился на нее. А эта сучка, царственно вздернув голову, словно принцесса, важно удалилась. Вся сцена была настолько уморительна, что гости после секундного оцепенения разразились громким смехом.
   Макс тоже смеялся до слез вместе со всеми, пока не увидел, насколько расстроен Сет. Он чувствовал себя таким униженным, что мог выкинуть какую-нибудь глупость, и Макс поспешил принять срочные меры. Он схватил Ванессу за руку и потащил ее за собой через весь огромный зал, рассудив, что сексапильная актриса с огромными грудями способна утешить несчастного адвоката. Его план сработал и на этот раз – вскоре они втроем ушли с приема.
   Макс сказал Ванессе, что Клер, эта злопамятная стерва, просто отомстила Сету за то, что он бросил ее. Затем он предложил отправиться к нему и в непринужденной, приятной обстановке немного развлечься и обсудить проект ее будущего фильма.
   – Что она сказала? «Тряпка»? – произнесла Ванесса, на секунду оторвавшись от Сета. – Да Клер просто не разбирается в мужчинах и не знает, что им нужно!
   Макс облизал кончик сигары, жадно наблюдая за тем, как Ванесса губами ласкает Сета. Он пришел к выводу, что эта женщина умна, бессердечна и опасна. Однако мужчины в первую очередь обращали внимание на ее эффектную внешность, которую она приобрела благодаря стараниям искусного пластического хирурга. Некоторые посмеивались над ней, но были и такие, кто находил кукольные формы ее тела весьма соблазнительными. Например – Сет. Он, как ребенок, которому предложили конфету в красивой обертке, сразу же оживился и забыл про свои обиды, когда Макс сказал, кто будет третьим участником их сегодняшней вечеринки.
   Он раскурил сигару, наблюдая за тем, как медленно тлеют скрученные табачные листья, а затем снова перевел взгляд на кровать. Груди Ванессы, словно резиновые шары, покачивались над лицом Сета. Макс глубоко затянулся, не сводя глаз с резвящейся перед ним пары. Его возбуждение нарастало. По правде сказать, он даже и не подозревал, что сегодняшняя вечеринка доставит ему столько удовольствия.
   Макс с улыбкой посмотрел на Сета и подумал, что нашел себе новую живую игрушку, с которой теперь позабавится в свое удовольствие. Как же он раньше не смог подобрать к нему ключика?
   Он уже давно наблюдал за Сетом и искал его слабые места, чтобы держать подле себя на коротком поводке. Но лишь совсем недавно Макс обнаружил, что Сет крайне честолюбив и вынашивает амбициозные планы. Сет Рэмси мечтал приобрести вес в глазах общественности и стать ни больше ни меньше, как сенатором! Одна беда: у него не было денег на проведение избирательной кампании. Чтобы их раздобыть, он с помощью лести втерся в доверие к Алексу Холту, но тут в игру вступил Макс.
   Как только сокровенные желания Сета перестали быть для него секретом, он сделал ему выгодное предложение. Макс едва не рассмеялся, вспомнив, что Сет потерял дар речи, когда он выписал ему чек на полмиллиона долларов.
   Теперь Сет был целиком в его власти! Макс не жалел о деньгах: для него какие-то пятьсот тысяч были сущим пустяком. Открыв дверцу сейфа, он показал Сету толстые пачки ценных бумаг на предъявителя, которые в любом банке мигом можно обернуть в наличные. А чтобы окончательно умаслить будущего сенатора, Макс пообещал регулярно выдавать ему две тысячи баксов на карманные расходы.
   Сделка была завершена – и с этого момента Сет Рэмси стал марионеткой Макса Бессинджера
   Ванесса на секунду отстранилась от Сета и томным голосом обратилась к Максу:
   – Дорогой, ты не хочешь развлечься с нами? – Она многозначительно посмотрела на его возбужденную плоть.
   – Мне и так весело, – с неприязнью ответил он, испытывая большое искушение послать к чертям Ванессу вместе с ее фильмом. Притворная угодливость и фальшивое раболепство силиконовой куклы начинали действовать ему на нервы. Эта изворотливая змея из кожи лезет вон, чтобы добиться своего!
   Макс повертел в пальцах сигару и принялся изучать свои инициалы на золотом ободке. Все это время он лежал на боку, подпирая голову рукой, и рука затекла. Макс попробовал сменить положение, но у него сразу же заломило плечо.
   Впрочем, он мгновенно забыл о боли, когда увидел, что в действии, которое разворачивалось у него перед глазами, произошли кое-какие изменения. Теперь актриса лежала, уткнувшись лицом в подушку, а Сет восседал на ней и покрывал жадными поцелуями ее тело. Ванесса, извиваясь под ним, стонала так неестественно громко, что Макс поморщился. «Плохая игра, – подумал он. – Она абсолютно бездарна. Надо быть полным идиотом, чтобы профинансировать ее фильм».
   Макс рывком подтянулся к изголовью кроватной швырнул в корзину для бумаг сигару, за которую уплатил пять сотен. «Чертово зелье!» – выругался он, почувствовав приступ тошноты, и несколько раз глубоко вздохнул. Это помогло избавиться от головокружения, но тянущая боль в плече заметно усилилась.
   «Не стоило так долго лежать на боку, – подумал Макс. – За этими двумя можно было понаблюдать и из кресла». Он поднял взгляд к зеркальному потолку и обнаружил, что шоу приближается к кульминационному моменту. Сет, намотав на кулак волосы Ванессы, с, какой-то яростной сладострастностью щипал другой рукой ее ягодицы. Каждый щипок сопровождался протяжным стоном актрисы, и Макс отметил, что на этот раз она стонет весьма натурально. А Сет, охваченный экстазом, наслаждался каждым мгновением жестокой сексуальной игры, нисколько не заботясь о том, что Ванесса действительно испытывает боль. В этот момент ему было на нее наплевать, главное – удовлетворить свою похоть.
   «Все-таки разврат – хорошая штука», – подумал Макс и прикрыл глаза. Он не заметил, как боль от плеча постепенно, дюйм за дюймом опустилась ниже по руке. Сейчас Макс думал о том, как будет развлекаться с Сетом, когда Ванесса наконец оставит их вдвоем. Сету придется заплатить ему сполна за полученное удовольствие! «А впрочем, кто сказал, что это разврат?» – усмехнулся Макс про себя. Развратом занимаются бедняки, а на языке таких, как он, толстосумов это называется эксцентричностью. Богачу положено быть эксцентричным, и…
   Внезапно Макс задохнулся от боли. Ему словно клещами сдавило грудь, а пальцы на руке онемели – он не мог ими даже пошевелить. Сердце! Что-то не так с сердцем! Макс бросил испуганный взгляд на часы. Они показывали начало первого ночи, и его сковал ужас. Вряд ли в таком захолустном городишке, как Таос, есть дежурное отделение в больнице. А если и есть, то успеет ли врач приехать к нему и вовремя оказать помощь?
   – Сет! – вместо отчаянного крика из его груди вырвался какой-то сдавленный хрип. Он даже не узнал свой голос.
   Сет повернул к нему голову и улыбнулся. Макс попытался крикнуть еще раз, но его парализованные болью губы не издали ни звука. Улыбка мгновенно исчезла с лица Сета. Уф, слава богу! Кажется, он понял, что с боссом творится что-то неладное…
   Макс протянул к нему руку, взывая о помощи, однако Сет тут же опустил взгляд на лежащую под ним Ванессу, которая не видела, что происходит на другой половине кровати. Похоже, она даже не подозревала, что с Максом плохо, поскольку продолжала издавать притворные чувственные стоны.
   – Сет, помоги мне!
   Максу казалось, что он кричит, но его губы лишь беззвучно шевелились. Сет раздвинул ягодицы Ванессы и вошел в нее. Его красивое лицо исказила судорога сладострастия. Он повернулся к Максу и послал ему воздушный поцелуй.
 
   Клер скосила глаза на электронные часы, стоящие на ночном столике в спальне Зака. Всю ночь они занимались любовью. Вчера вечером она пришла к Заку около десяти, а сейчас на часах было почти четыре утра…
   Клер лежала, боясь пошевелиться, ее взгляд был устремлен в темноту. Она знала, что стоит ей сделать хоть одно неосторожное движение, как Зак сразу же проснется и… При одной мысли о том, что произойдет потом, по ее телу пробежала приятная дрожь возбуждения. Эту ночь они посвятили сексу. Они любили друг друга, охваченные огнем бурной, неконтролируемой страсти. Секс, не ограниченный никакими условностями! Это было какое-то безумное, пьянящее торжество животного инстинкта над разумом…
   Клер не могла понять, зачем там, на лугу, затеяла с ним эту глупую игру в Царь Горы, исход которой был предрешен заранее. Быть может, она втайне хотела почувствовать его силу? Так или иначе, но это было единственное объяснение, которое Клер нашла своим действиям. Но в одном она была абсолютно уверена: заниматься любовью с Заком – все равно, что принимать наркотик. Ты говоришь себе, что все, это последний раз и что сейчас ты встанешь и уйдешь, хотя прекрасно понимаешь, что занимаешься самообманом. Его любовь, как наркотик, проникла в кровь и огнем пробежала по жилам, вызывая желание вновь и вновь испытывать это божественное удовольствие. Клер поняла, что он поймал ее в свои сети самым простым и примитивным способом, и не знала, сможет ли она избавиться от его чар.
   Долгое время она испытывала к нему противоречивые чувства: то мечтала о нем, то ненавидела его. Зак мог каким-нибудь грубым замечанием нарочно оскорбить ее, а она вместо того, чтобы оставить его слова без внимания, огрызалась в ответ. Поведение Зака иначе, как ребячеством, назвать было нельзя. Обычно таким банальным способом подростки пытаются самоутвердиться или наладить отношения с подружкой. Как же она не понимала этого раньше?..
   Клер украдкой бросила взгляд на Зака. «Он даже во сне не может расслабиться», – подумала она, глядя на его лицо, на которое падал рассеянный лунный свет, проникавший в спальню из окна. На прошлой неделе, когда он заснул у нее на диванчике, он тоже выглядел усталым, однако сейчас его черты еще больше заострились, а на лбу пролегла глубокая складка.
   Что тревожит его?
   Клер опустила глаза на его руку, которая покоилась у нее на груди. Загорелая бронзовая рука контрастно выделялась на фоне ее белой нежной кожи. Это обстоятельство почему-то очень понравилось Клер… Внезапно она поймала себя на мысли, что ей нравится в нем абсолютно все!
   Однако при этом Зак оставался для нее полной загадкой. Она даже не знала толком, какие чувства он испытывает к ней, чего он хочет от нее… Клер было ясно одно: отношения, построенные только на сексе, ее не устраивали. Она считала, что мужчину и женщину должно связывать не только физическое влечение друг к другу, но и родство душ, взаимопонимание.
   Неожиданно Клер вспомнила, как Анжела посоветовала ей избегать серьезных отношений с Заком. «Занимайся с ним сексом, но не позволяй ему завладеть твоим сердцем», – сказала она. Сама Анжела годами жила по этому принципу, но Клер пришла в ужас, когда подумала об этом. Такая перспектива показалась ей слишком мрачной и лишенной радости. Ей хотелось обычного женского счастья: любящий муж, который бы понимал и тонко чувствовал ее душу и был готов делить с ней радости и трудности семейной жизни, двое-трое детей, уютный дом… И обязательно собака и пара кошек!
   Клер протянула руку и провела пальцами по щеке Зака. Есть ли на свете такая женщина, которая смогла бы удержать его подле себя, приручить его так, чтобы он перестал бегать за юбками?
   Ее ладонь скользнула по его небритому подбородку, и от этого прикосновения Клер бросило в жар. Она словно наяву ощутила его губы на своей груди, вспомнила ласки, которыми он осыпал ее тело, и ей стало неловко. Боже, в тот момент на нее просто нашло какое-то наваждение!
   Зак, словно почувствовав перемену в настроении Клер, пошевелился и прижал ее к себе еще плотнее. Его теплое дыхание коснулось ее обнаженной груди. Слушая ровные удары его сердца, Клер представила себе; как, наверное, приятно просыпаться каждое утро в объятиях любимого. Эта мысль показалась ей необычайно привлекательной.
   Вздохнув, она положила голову ему на плечо, и в это мгновение Зак во сне прошептал ее имя. В его голосе
   было столько нежности, что Клер на секунду показалось, будто она ослышалась. Но нет, все это было наяву, а совсем недавно, в минуты любви Зак заставлял кричать ее от наслаждения и плакать от счастья. В эти ночи он дал ей все, чего так жаждало ее сердце! Клер, поняла, что долгие годы обманывала себя, но эта сказочная ночь все изменила, подарила ей новый мир – мир страстных чувств и сладостных ощущений, который стал частью ее жизни…
   Внезапно Клер охватила тревога. А Зак? Как он поведет себя, когда узнает, что она влюбилась в него?
   Она вздрогнула, когда тишину разрезал пронзительный звонок телефона. Зак рывком сел на кровати и потряс головой, не сводя изумленных глаз с Клер, будто она была ночным призраком. Он протянул к ней руку, но его пальцы застыли в дюйме от ее лица. Зак словно боялся, что от его прикосновения она навсегда растает в воздухе. Этот жест показался Клер необычайно милым и трогательным.
   Следующий звонок окончательно разбудил Зака. Он схватил трубку и недовольно рявкнул:
   – Это Коултер, слушаю вас.
   Когда он плечом прижал трубку к уху и потянулся к настольной лампе, чтобы включить свет, Клер натянула на себя простыню.
   – Черт знает что! – выругался он, швырнув трубку на аппарат, и соскочил с кровати. Не испытывая абсолютно никакого смущения от того, что Клер не сводит глаз с его обнаженного тела, он принялся собирать свою одежду, разбросанную на полу. – Макс Бессинджер скончался от сердечного приступа.
   – Какой ужас! – воскликнула Клер. – Но я видела его вечером на приеме у Фостеров, и он выглядел абсолютно здоровым! Говорили, что он жаловался на сердце, но врачи не опасались за его жизнь…
   Зак быстро натянул джинсы прямо на голое тело.
   – Твой приятель Сет Рэмси был вместе с ним, когда его хватил удар. Это он позвонил Хэммонду.
   – Хэммонду? А почему не тебе? Ведь вилла Бессинджера расположена за чертой города, на твоей территории.
   – Рэмси имеет на меня зуб, он ни за что не стал бы мне звонить, – объяснил Зак, застегивая рубашку.
   – Сет – тот еще подлец, – вздохнула Клер и, обернувшись простыней, встала с кровати. Она взяла звезду шерифа с ночного столика и приколола ее к нагрудному карману его рубашки. – Прошу тебя – не связывайся с Хэммондом. У меня плохое предчувствие.
   Зак внимательно посмотрел на нее, и Клер почувствовала страшное искушение не отпускать его. Сердце подсказывало ей, что смерть Макса Бессинджера принесет им всем большие неприятности.
   – Позвони, пожалуйста, Игеру в отель, принцесса. Он остановился в «Пуэбло». Скажи, что я буду его ждать на вилле Бессинджера.
   – Будь осторожен!
   Зак улыбнулся, и улыбка мгновенно преобразила его. Жесткие складки возле губ разгладились, в глазах засверкали озорные, ребяческие огоньки.
   – Не беспокойся, я скоро вернусь. Жди меня здесь, никуда не уходи.
   Клер позвонила Игеру и сообщила последние новости. Затем она решила осмотреть холостяцкое жилище Зака и принялась обходить все комнаты, включая везде свет. У входной двери ее встретили Лобо и Люси, которых тоже разбудил ночной звонок. Клер открыла им дверь, и они, выскочив наружу, мгновенно растворились в темноте.
   Поскольку она была у Зака впервые, ей все было интересно, внимание привлекала каждая мелочь. В гостиной она надолго задержалась, изучая ковер с индейским орнаментом, который покрывал полированный пол. Диван и кресло Зак, похоже, купил в Санта-Фе: подобную мебель Клер видела только там.
   Журнальный столик из дерева привел ее в восторг. И где только Зак умудрился его откопать? «Должно быть, привез с какого-нибудь ранчо», – предположила Клер, рассматривая огромную массивную столешницу, испещренную различными тавро. Из центра стола, как бы являясь продолжением его массивной ножки, вверх поднималась причудливая ветвь из бронзы, на которой как на насесте гордо восседала бронзовая сова. Стол и бронзовая птица органично сочетались друг с другом и, несомненно, являлись уникальным произведением искусства.
   Сова была выполнена настолько искусно, что ее можно было принять за живую. Заинтересованная столь необычной композицией, Клер склонилась к основанию ветви, чтобы найти инициалы автора, но ничего не обнаружила.

26

   Анжела и Пол вернулись с ранней верховой прогулки в начале восьмого и сразу же направились на кухню, откуда доносился аппетитный запах тортильи и жареного бекона.
   Анжела по-прежнему была уверена, что вскоре Полу захочется вернуться к живописи. Хоть он и помешан на лошадях, но через какое-то время это безумное увлечение ему наскучит. Рассудив так, Анжела тайно начала переоборудовать домик для гостей в художественную студию. Она выписала кисти из Флоренции, поручила своему человеку в Париже приобрести лучшие краски и заказала в Нью-Йорке картон и холсты. Она надеялась, что как только Пол войдет в свою новую студию и увидит там тысячи тюбиков с красками, он сразу же бросится к мольберту.
   – Какие у тебя планы на сегодня? – словно невзначай поинтересовалась Анжела, наблюдая за тем, как ее служанка Мария ставит на стол дымящийся омлет с ветчиной, приправленный красным острым перцем, и свежеиспеченные буррито – кукурузные лепешки, начиненные сыром. Это местное блюдо Анжела просто обожала.
   Анжела уже знала, что скажет Пол, поскольку с того самого дня, как он стал жить у нее, на этот вопрос она получала от него один и тот же ответ.
   – После завтрака я собираюсь в душ, чтобы смыть с себя дорожную пыль.
   Эти слова он неизменно сопровождал хитрой улыбкой, от которой у Анжелы невольно учащался пульс. В душ они всегда шли вдвоем. Там Пол намыливал ее,а затем под упругими струями воды они самозабвенно занимались любовью. Она еЩе не встречала мужчину, который был бы так неутомим в сексе, как Пол, – казалось, он постоянно испытывал сексуальный голод. Но главное, он дарил ей радость новых ощущений, будил в ней чувства, которые раньше она ни с кем не испытывала.
   Анжела всегда помнила отцовские слова о том, что любовникам нужно только ее богатство, но с Полом она почему-то забывала об этом строгом предупреждении. Хотя Пол не отказывался от подарков, которыми Анжела его заваливала, его нельзя было заподозрить в двуличности, поскольку он их принимал с искренней благодарностью и живым, непритворным восторгом.
   Анжела доедала очередной буррито, когда случайно бросила взгляд на телевизор, стоявший на кухонной, стойке, и увидела на экране фотографию Макса Бессинджера.
   – Мария, сделай погромче!
   Диктор канала Си-эн-эн, обычно ведущий программу новостей с заученной слащавой улыбкой, на этот раз принял траурный вид
   – С глубокой скорбью мы сообщаем о внезапной кончине нефтяного магната и финансового гения Макса Бессинджера. Он скончался прошлой ночью, лежа в своей постели, предположительно от сердечного приступа. Смерть настигла Макса Бессинджера на его вилле «Каса-дель-Соль», расположенной неподалеку от Таоса – живописного городка на юге Нью-Мексико, центра паломничества туристов и всех поклонников искусства. Любимый миллионами, Макс…
   – Миллионами?! – в негодовании воскликнула Анжела. – Да этот тип был самым настоящим подонком! Если бы не его деньги, то…
   – Извини, – перебил ее Пол. – Сейчас покажут его виллу.
   Диктор Си-эн-эн уже бодро, если не сказать жизнерадостно, начал рассказывать за кадром историю о том, как Макс в одночасье стал фантастически богатым, а на экране в это время крупным планом показывали виллу, которую в свое время Макс заново отстроил и превратил в настоящий дворец.
   – «Каса-дель-Соль» – «Дом солнца»! Кто только придумал такое название? – возмутилась Анжела. – Это место надо было назвать «Каса-дель-Муэрто» – то есть «Дом мертвых». Гасиенду строили индейцы-рабы. Ее первый владелец покупал индейцев прямо на центральной площади в Таосе – там тогда был невольничий рынок. Этот негодяй получил по заслугам: однажды во время прогулки его сбросила лошадь, и он свернул себе шею. С тех пор на этом месте лежит проклятие, и несчастья преследуют его новых владельцев. Индейцы говорят, что там живут души мертвых, и я с ними согласна. Это души тех несчастных, которые погибли от непосильного труда, жары и жажды при строительстве этой огромной гасиенды.
   – Интересно, как репортерам удалось так быстро добраться до этого места? – произнес Пол, когда объектив камеры заскользил по толпе, собравшейся перед воротами виллы.
   – Не знаю. – Анжела покачала головой. – Но я вижу, что туда приехали и Зак, и Олли Хэммонд. Меня интересует, что Олли там делает? «Каса-дель-Соль» на территории округа, а в округе за порядком следит шериф.
   На экране появился репортер, освещающий события с места происшествия. Он сообщил, что сейчас телезрители увидят близкую подругу Макса, известную актрису Ванессу Трент, которая была с ним в тот роковой момент, когда у него случился удар.
   Анжела невольно поставила Ванессе за ее игру пять баллов: она плакала так искусно, что слезы, ручьем катящиеся по ее щекам, абсолютно не сказывались на косметике. Однако Анжеле не понравилось то, что Ванесса надела чересчур открытое, совершенно неподходящее для такого случая платья.
   – Несчастный, несчастный Макс! – Ванесса всхлипнула и картинным жестом смахнула с щек слезы. – Он был без ума от меня и даже собирался профинансировать мой первый фильм…
   – Вы обсуждали с Максом финансирование фильма, когда с ним случился удар? – спросил репортер.
   Вопрос вызвал у Ванессы новый поток слез. Перед камерой появился Сет Рэмси, который взял ее под руку. Откуда-то из-за спины Ванессы вынырнул незнакомый Анжеле мужчина и поддержал актрису под локоть с другой стороны.
   – Она притворяется, – заметил Пол. В этот момент угол съемки изменился, и в объективе камеры появились Зак, Игер и Олли Хэммонд. – Я думаю, Зак тоже не купится на ее слезы.
   – Нет, мы говорили о моем фильме раньше. Максу стало плохо с сердцем, когда он… – Ванесса, словно ища поддержки, посмотрела на Рэмси, и тот ободряюще улыбнулся. – Видите ли, Макс вошел в комнату, где я и Сет… – Вновь возникла эффектная пауза. – Словом, он вошел в тот момент, когда мы занимались любовью. Макс вошел так тихо, что мы не заметили его присутствия.
   – Его сердце просто не выдержало такого удара, – вставил Рэмси, и камера повернулась в его сторону. – Макс замертво рухнул на кровать.
   – Стоп, стоп! – воскликнула Анжела. – Диктор сказал, что Макс умер ночью в своей постели. Я поняла, что он лежал в кровати, когда его хватил удар. Рэмси же говорит, что Макс рухнул на кровать замертво. А этот репортер сказал, что рядом с Максом в момент его смерти была Ванесса. Получается какая-то путаница!
   – Мне кажется, местный репортер просто не слышал, что сказал диктор Си-эн-эн из Атланты. А тот сам толком не знал, что случилось, – предположил Пол.
   – Может быть. Однако согласись, слова, которые мы слышали, можно истолковать по-разному. Что, если все трое правы?
   Пол нахмурился.
   – Ты хочешь сказать, что они втроем лежали в одной постели?
   – Не исключено.
   Анжела едва не рассмеялась, увидев, что Пол весьма озадачен. К тому времени, как она стала с ним встречаться, у нее уже накопился богатый сексуальный опыт, поэтому подобное предположение не казалось ей таким чудовищным, как Полу.
   Ванесса вновь зашлась в рыданиях, так что репортеру пришлось едва ли не кричать, чтобы телезрители его услышали.
   – Дорогие телезрители, напоминаем вам, что сейчас мы говорим со звездой экрана Ванессой Трент и кандидатом в сенаторы Сетом Рэмси. Они последними видели Макса Бессинджера живым.
   – Кандидатом в сенаторы? С каких это пор он им стал? – удивилась Анжела.
   – Думаю, с сегодняшнего утра. Ему представилась прекрасная возможность для саморекламы, даже не надо платить за эфирное время. Если только не докажут, что они занимались сексом втроем, Рэмси станет очень популярным.
   – Ты прав, – согласилась Анжела. – Американцев ничем уже не удивишь. Мы переизбирали на повторный срок даже президентов, которые неоднократно были замечены во внебрачных связях.
   – Мисс Трент, – лицо репортера, обратившегося к Ванессе, стало суровым, – почему вы позвонили в полицию только через два часа после смерти Макса Бессинджера, а не сразу же?
   – Классный вопрос! – оживилась Анжела. – За что люблю Си-эн-эн – они всегда узнают все первыми и всегда задают каверзные вопросы.