Сойер Мерил. Мужчина на одну ночь

   Клер передала ему чашку кофе, и они уселись за стол. С тех пор, как они пришли на кухню, никто из них не произнес ни слова.
   – Значит, ты утверждаешь, что после первого бокала опьянела? – Зак насмешливо посмотрел на нее.
   – Да, я почувствовала головокружение, слабость, как будто выпила очень много, – резко сказала Клер. Его тон действовал ей на нервы, хотя она понимала, что у него были причины не верить ей. – А в ушах появился шум.
   – Что ты пила?
   Клер помедлила с ответом:
   – «Сок тарантула».
   – Да это свалит с ног кого угодно! Убойный коктейль заведения Стегнера: текила, ром и лаймовый сок. Один черт знает, что еще они туда добавляют. Неудивительно, что тебе стало плохо.
   – Обычно я пью белое вино, но в ночном клубе не подают вина.
   – Да, там не та публика. – Зак, прищурившись, рассматривал ее, и под его взглядом Клер вдруг почувствовала себя обнаженной.
   – Я подумала, что потанцую и все пройдет. Однако после танца мне стало еще хуже – я едва могла говорить. Тогда я решила пойти в туалетную комнату и умыться холодной водой. Сет проводил меня и сказал, что подождет.
   – Когда это было?
   – В три минуты первого. Я отчетливо помню, потому что как раз в тот момент посмотрела на часы и подумала: «Каддафи уже на свободе». – Клер вздохнула. – Я умылась, но заметных перемен в моем самочувствии не произошло.
   – Где был Сет, когда ты вышла?
   – В том-то и дело, что поблизости его не было. Я немного подождала – думала, что он в мужской комнате, – но потом поняла, что так можно прождать и до утра.
   – Интересно, кто из вас лжет? – Зак поднял бровь. – Сет утверждает, что ждал тебя, а ты исчезла.
   Клер вспомнила телефонное послание Сета и пожала плечами.
   – Я вышла на улицу посмотреть, не там ли он, и увидела, что Сет идет к мотелю.
   – В тот вечер в клубе было много народа. Ты уверена, что это был Сет Рэмси?
   Клер кивнула.
   – Да. Он обернулся, и в этот момент на него упал лунный свет. Я узнала его.
   Зак промолчал. Поверил ли он ей? Интересно, что он скажет, когда выслушает ее историю до конца?
   – Ты не позвала его?
   – Я хотела, но почему-то не смогла. Честно, я не могла произнести ни слова и поэтому продолжала идти за ним. К тому времени мне стало ужасно плохо, и я уже мечтала только об одном, чтобы он отвез меня домой. Потом я увидела, как Сет вошел в бунгало.
   – Номер не запомнила?
   Клер снова пожала плечами и, отпив кофе, поставила кружку на стол.
   – Там невозможно было ничего разглядеть; кроме того, у меня кружилась голова. Он просто растворился в темноте. Потом я услышала, как меня позвали, и подумала, что это Сет.
   Клер запнулась. Как рассказать ему обо всем, что произошло в бунгало? Она бы отдала что угодно, лишь бы не говорить Коултеру, какую глупость совершила.
   Зак не торопил ее. Он потягивал свой кофе, устремив на нее пристальный взгляд.
   – Я вошла в номер. Внутри было темно, как в склепе, – с каждым словом ее голос становился тише. – Я ничего не видела, нащупала выключатель, но свет не зажегся.
   – Я был в той комнате – там действительно нет лампочек, а окна занавешены черными портьерами, – сообщил Зак.
   Клер отвела глаза. Как же, оказывается, трудно признаться в собственной глупости! «Ну, не медли, – поторопила она себя. – Расскажи ему остальное, и пусть думает, что хочет. Тебе не все ли равно?»
   – В комнате был какой-то мужчина. Он обнял меня и поцеловал, – будничным голосом произнесла она. – Я ничего не соображала и даже не сразу поняла, что целуюсь не с Сетом….
   Зак насмешливо посмотрел на нее.
   – Продолжай.
   Клер проглотила комок в горле. Прошлой ночью эти поцелуи казались ей абсолютно естественными и очень эротичными, но обсуждать это с Заком она не хотела.
   – У меня сильно кружилась голова. Я решила оттолкнуть его, но не смогла пошевелить даже пальцем. – Клер говорила спокойным голосом, но Зак видел, что она ужасно нервничает. – Я хотела его остановить, но не смогла! А дальше все развивалось по нарастающей. Один поцелуй, потом второй, третий, и…
   – И? – Зак усмехнулся.
   – Ну, ты знаешь…
   – Нет, не знаю. – Он широко улыбнулся, вокруг его глаз собрались морщинки. – Я понятия не имею!
   Клер не хотелось рассказывать подробности: она видела, что Зак смеется над ней.
   – Следующее, что я помню, – наступило утро.
   – О, ты провела с ним всю ночь! – Он заговорщически усмехнулся и подмигнул. Клер едва не врезала ему по физиономии. – И кто же этот счастливчик?
   – Не знаю, – с глубоким вздохом ответила она. На его губах снова заиграла ухмылка, раздражающая и наглая.
   – Ты хочешь сказать, что ты – мисс Невинность – спала с совершенно незнакомым человеком?
   – Я была пьяна, иначе никогда не сделала бы ничего подобного! – Клер посмотрела ему в глаза и поняла, что Зак в этом сомневается.
   – Ты даже не спросила на следующее утро, как его зовут?
   Клер покачала головой.
   – Его уже не было, когда я проснулась.
   – Постарайся вспомнить, как он выглядел. Ведь он – твое алиби.
   Клер наморщила лоб, честно пытаясь хоть что-нибудь вспомнить: она понимала, что в этом ее единственное спасение.
   – У него был очень большой… инструмент! – наконец выпалила она. – Необыкновенно большой.
   – Инструмент? – повторил Зак, поднимая бровь. На его лице появилась улыбка, а через секунду он уже гоготал как сумасшедший. Собаки одновременно подняли свои морды и уставились на него. Он пытался остановиться, но его тело продолжало сотрясаться от хохота.
   Только сейчас Клер поняла, что она сказала, и ей захотелось умереть от стыда.
   – Это действительно был крупный, высокий, сильный мужчина. Настоящий великан! Наконец Зак успокоился.
   – Золотце, кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что важен не столько размер волшебной палочки, сколько сам волшебник?
   Клер обдало жаром, кровь бросилась ей в лицо, и от этого она рассердилась на него еще больше. А Зак невозмутимо продолжал:
   – Тебе не кажется, что трудно будет найти человека только по этой примете?
   – Очень смешно! Разговор идет об убийстве, а ты постоянно возвращаешься к…
   – К большому члену, как единственной особой примете незнакомца, которую ты запомнила, – с ухмылкой закончил Зак. – Но ты ведь сама подняла эту тему. Можешь себе представить, как я расхаживаю по городу с рулеткой в руках?
   Клер вскочила.
   – Ты просто негодяй! Если бы я вспомнила что-то другое, я бы сказала. Неужели ты думаешь, что мне нравится ходить в подозреваемых?
   – Успокойся и постарайся вспомнить что-нибудь еще. Хотя в комнате была тьма кромешная, у тебя должны были остаться в памяти какие-то впечатления, ощущения… – Он задумчиво посмотрел на Клер. – Это важно, поскольку у тебя нет алиби.
   Она нахмурилась, а затем внезапно воскликнула:
   – Вспомнила! Ну конечно… У него была борода!
   – Это уже что-то. Какая борода? Клинышком или какая-то другая?
   Клер подумала минуту-другую, пытаясь сосредоточиться на образе таинственного незнакомца, и почувствовала, что краснеет, вновь вспомнив о ласках, которыми он ее осыпал.
   – Нет, не подстриженная бородка, а густая и довольно длинная.
   – Это хорошо. В городе не так много мужчин, которые носят бороду. – Он замолчал, устремив взгляд на собак, лежащих носами друг к другу. – Я быстро найду его, если…
   – Продолжай.
   – Если он местный. К сожалению, в тот вечер в ночном клубе было много приезжих. Не исключено, что он уже в Санта-Фе или в Фениксе. А может, это был один из тех платных любовников, которые обслуживают клиенток в заведении Стегнера.
   У Клер остались лишь смутные воспоминания о внешности незнакомца, она даже не помнила, о чем он говорил. Однако у нее почему-то создалось впечатление, что это был вполне приличный человек, добрый и нежный. А на свою интуицию Клер всегда полагалась.
   – Нет, я так не думаю.
   – Хорошо, тогда давай снова поговорим о его внешности, – сказал Зак и встал из-за стола. – Подойди ко мне.
   Клер подозрительно посмотрела на него и нерешительно приблизилась.
   – Закрой глаза.
   – Зачем?
   – Не бойся. Я хочу найти твоего… твое алиби.
   Клер закрыла глаза – у нее не оставалось выбора, как только довериться ему, – и Зак положил руки ей на плечи. Через тонкий свитер она ощутила тепло его ладоней, и ее охватило странное, тревожное чувство.
   – Не открывай глаза. – Его дыхание коснулось ее уха. – А теперь обними меня.
   Клер не пошевелилась. Она старалась не замечать, как по телу разливается теплая волна, и говорила себе, что Зак поможет ей, что самое плохое уже позади. Но когда он прижал ее к себе, она невольно отстранилась.
   – Обними меня, – повторил Зак.
   Знал ли он, о чем просил? Догадывался ли о том, какие чувства пробуждали в ней его прикосновения? Клер заколебалась, но все-таки обняла его за плечи. Сразу вспомнились их полудетские объятия и нежные поцелуи, и у нее перехватило дыхание.
   – Тот мужчина выше меня? – спросил Зак, не испытывая, казалось, ни малейшего стеснения.
   Клер плотнее зажмурила глаза, пытаясь контролировать свои чувства, но каждый удар сердца напоминал ей о том, что она находится в его объятиях, что его руки обвивают ее талию.
   – Выше, намного выше.
   Она открыла глаза и увидела перед собой губы Зака. Он стоял так близко, что если бы она сделала хоть какое-то движение, то их губы соприкоснулись бы. Ей даже показалось, что она слышит, как бьется его сердце.
   – Мой рост – метр девяносто пять, – заметил он и отошел в сторону. – В городе только несколько человек выше, чем я.
   – Он, должно быть, один из них, – уверенно заявила Клер. – Он выше тебя и сильнее.
   Зак нахмурился, плотно сжал губы, и его лицо сразу стало суровым. Какое-то мгновение он испытующе смотрел на нее, а затем молча пересек кухню, вошел в гостиную и остановился у широкого окна. Отсюда открывался величественный вид на отвесные скалы, но в этот час на фоне лунного неба, усеянного мерцающими звездами, были видны лишь черные силуэты остроконечных пиков.
   Клер с тревогой посмотрела на него. Почему он молчит? О чем он думает? Теперь Зак знал ее тайну, но поможет ли это найти незнакомца?
   Клер почему-то думала, что, если бы тот человек знал, в какой она беде и как ей нужно алиби, он непременно вернулся бы. Ночь была такой необычной, такой прекрасной. Ей хотелось верить в то, что он хороший человек, но это было не более чем чувство, основанное на интуиции.
   Тишину нарушил голос Зака:
   – Скажи мне, ты действительно ничего больше не помнишь? Давай еще раз попытаемся восстановить события. – Он как-то странно посмотрел на нее. – Начнем все сначала.
   Клер недовольно покосилась на него. Да он просто извращенец, получающий удовольствие, выслушивая подробности чужой сексуальной жизни!
   – Я рассказала тебе все. Не вижу смысла в повторении.
   – Когда ты сняла свои трусики?
   Трусики? Все, что она помнила, так это то, что, проснувшись утром, обнаружила себя абсолютно голой, а ее трусики были вообще неизвестно где.
   – Я их не снимала… то есть я не помню, когда это случилось.
   Зак пожал плечами и вновь повернулся к окну.
   – Я действительно почти ничего не помню, – настаивала Клер. – А что помню, я тебе уже рассказала.
   – Провал памяти, как у спившегося алкоголика? Ты держалась на ногах, твой мозг не был затуманен наркотиком, но при этом ты ничего не можешь вспомнить.
   – Постой-постой… – Клер, почувствовала, как ее охватывает паника. – Тебе не кажется, что все это напоминает фильм с Джейн Фонда о женщине, которая проснулась рядом с мертвым телом и не могла вспомнить, она убила или нет? Не пытайся повесить убийство Дункана Моррела на меня! Я не убивала его…
   – Я и не обвиняю тебя в убийстве. – Зак положил тяжелую руку ей на плечо. – Давай вернемся к тому моменту, когда ты заказала коктейль. Ты видела, кто…
   – Я не заказывала. Анжела Уитмор посоветовала нам попробовать «Сок тарантула». Сказала, что он понравился ей, и заказала еще два для нас. Я не видела, кто их делал.
   – А где был Стегнер в этот момент? – спросил Зак.
   – На эстраде, крутился около музыкантов. Но он видел, как я пришла.
   – Кто заказал тебе второй бокал?
   – Я не знаю. Это было сразу же после того, как мы вернулись за столик после танца. Я сделала всего один глоток, но к этому времени мне уже было плохо.
   Зак взял ее за руку, усадил на диван и сам сел рядом.
   – Скажи мне, ты когда-нибудь слышала о рогипноле? Его еще называют «руфи».
   Клер покачала головой.
   – Это совсем новый препарат. У нас в Штатах он пока не одобрен, и поэтому врачи его не выписывают. Но любой может привезти это лекарство для личного пользования из какой-нибудь другой страны.
   – И как оно действует? – поинтересовалась Клер, не понимая, к чему он клонит.
   – Препарат валит с ног, как будто вместо одной порции виски выпита дюжина. Сама таблетка крошечная, ее легко незаметно положить в бокал. Она быстро растворяется и не имеет вкуса.
   Клер уставилась на Зака, отказываясь верить его словам. Ее сердце билось в сумасшедшем ритме, она готова была пасть на колени и произнести благодарственную молитву. Слава богу, ее рискованное приключение с незнакомцем нашло свое объяснение! Однако затем ее охватил страх. Кто мог сыграть с ней такую скверную шутку?
   – Ты думаешь, кто-то подложил мне таблетку в бокал?
   Он кивнул:
   – Полиция Флориды называет это лекарство средством для «изнасилования на свидании» – они получают массу жалоб на парней, которые подбрасывают таблетки в коктейли своим подружкам. После «руфи» человека немного пошатывает, и со стороны кажется, что он просто выпил лишку. Только на следующий день люди приходят в себя и жалуются, что абсолютно не помнят, что случилось с ними накануне. А то, что помнят, все видят в искаженном свете.
   – Ты думаешь, мое описание незнакомца не соответствует действительности?
   – Возможно. В темноте все представляется в преувеличенном виде. Незнакомец мог быть и ростом меньше, и не таким сильным, как тебе показалось.
   Клер нахмурилась.
   – Как бы то не было, бороду я помню точно. – Внезапно вспомнив еще одну подробность, она начала краснеть. – Да, борода у него была. Интересно, почему эту таблетку подсунули именно мне?
   – Если бы знать причину, я бы быстро распутал это дело. – Он бросил взгляд в угол комнаты, где мирно спали собаки. – Кстати, насчет таблетки я ничего не могу утверждать наверняка. У меня не было ни одной жалобы на то, что в заведении Стегнера кто-то балуется «руфи».
   – Может быть, женщины просто стеснялись признаться в этом? – Клер опустила глаза.
   – Он изнасиловал тебя, Клер? – взгляд Зака мгновенно стал твердым.
   – Нет. – Она покачала головой, решив, что бессмысленно скрывать от него правду. Клер вспомнила газетные сообщения о женщинах, пострадавших из-за «руфи», и поняла, что легко отделалась. – Я почти ничего не помню, но точно знаю, что незнакомец ни к чему не принуждал меня. После его поцелуя… в общем, я не хотела, чтобы он останавливался. Я получала удовольствие от его ласк, – призналась Клер, причем ее
   голос упал до шепота, и она не была уверена, что Зак что-то расслышал.
   – В самом деле? Тебе понравился этот пижон? – Он с любопытством посмотрел на Клер и, не дождавшись ответа, серьезно произнес: – Скажи мне, кто-нибудь знал, что ты собираешься в ночной клуб?
   – Многие… Но я даже представить себе не могу, кому понадобилось давать мне наркотик.
   – Скорее всего это сделал убийца, чтобы подставить тебя.

6

   Клер устремила взгляд в темноту, царящую за окном, и подумала, что Зак прав. Целый день она боялась в этом признаться себе, но мучительный страх не оставлял ее, прячась в уголках сознания.
   Остерегайся койота!
   Придя в клуб Бэма Стегнера, она сама затянула на своей шее петлю.
   – Ну, и что мне теперь делать? – спросила Клер.
   – Я знаю, что ты любишь совать свой нос куда не следует, и требую, чтобы ты держала рот на замке. Ни слова отцу, ни слова Сету Рэмси. Чем меньше люди знают, тем больше шансов, что убийца сделает неверный ход. Если же ты всем расскажешь о «руфи» и таинственном незнакомце, то спугнешь его.
   Клер сжала зубы, чтобы не сказать ему какую-нибудь гадость. Его тон раздражал ее, хотя она понимала, что Зак абсолютно прав. Убийца мог затаиться и, улучив момент, сфабриковать против нее новые улики.
   – Послушай, а почему, собственно, ты помогаешь мне?
   – Ты действительно думаешь, что мне наплевать на то, что случилось с тобой? – спросил Зак. – Я же шериф и должен следить за соблюдением закона.
   – Тем более что на будущий год перевыборы, – выпалила она, прежде чем сообразила, что не стоило это говорить.
   Зак нахмурился. Его глаза стали серо-голубыми, в них появился стальной оттенок.
   – Клер, я найду убийцу, потому что должен это сделать!
   Он резко повернулся и подошел к собакам. Лобо мгновенно вскочил, а Зак присел перед ним на корточки.
   – Ты останешься здесь, – сказал он, глядя псу прямо в глаза. – Я хочу, чтобы ты…
   – Зачем?! – воскликнула Клер. Зак не обратил на нее никакого внимания, продолжая разговаривать с собакой.
   – Позаботься о Люси и Клер. Я вернусь за тобой. – Он выпрямился и бросил на Клер мрачный взгляд. – У тебя есть враги, например – Стегнер. Кроме того, кто-то хочет обвинить тебя в убийстве.
   – У меня в доме есть сигнализация и пистолет, – защищалась Клер.
   – Ты плохо знаешь Стегнера. Сегодня утром этот подонок отступил, но он не успокоится и будет ждать своего часа, чтобы отомстить тебе. Многие считают, что бунт в тюрьме Аттики – самое жестокое преступление в истории Соединенных Штатов, но они ошибаются. Гораздо больше погибло во время бунта в исправительной тюрьме около Санта-Фе. Знаешь, кто стоял за этим?
   – Стегнер?
   – Совершенно верно. Во время этого бунта он уничтожил всех своих врагов – и из числа охранников, и из числа заключенных. Но он настолько хитер, что никто не смог обвинить его в этом преступлении. У него всегда есть алиби. В тюрьму он возвращаться не хочет и научился выходить сухим из воды. Он нанесет свой удар исподтишка, поверь мне.
   – И все-таки лучше забери Лобо. Я боюсь его – он какой-то дикий и непредсказуемый.
   – Ерунда. Разговаривай с ним, как со своей собственной собакой, отдавай обычные команды, и он будет тебя слушаться. Но обращай внимание на его сигналы. Лобо залает, если к тебе приблизится кто-нибудь чу-1 жой, а если он почувствует настоящую опасность, то зарычит.
   Клер боялась, что будет привлекать к себе излишнее внимание, когда появится на улицах города с Лобо, и могла только догадываться, что скажет отец, увидев ее с собакой Коултера. Если Алекс Холт заподозрит, что она встречается с Заком – какая бы ни была для этого причина, – он почувствует себя таким же оскорбленным, как и в тот день, когда весь город узнал, что его жена сбежала с Джеком Коултером.
   – Спасибо, но…
   – Дорогая, у тебя нет выбора. Нравится тебе это или нет, но я должен позаботиться о тебе.
   Клер вздернула подбородок и посмотрела ему в глаза. Хотя ей было нелегко выдержать его циничный взгляд, она справилась с этим.
   – По-моему, тебе всегда было наплевать на то, что происходит со мной. Теперь ты почему-то решил позаботиться обо мне. Странно, не так ли?
   Ее язвительный тон подействовал на Зака как красная тряпка на быка. Он усмехнулся с таким высокомерием, что Клер пришла в негодование. Она не могла выносить его оценивающего взгляда. А когда Зак нахально уставился на ее губы, Клер поняла: если не выставить его сию минуту за порог, то он полезет к ней целоваться. Мысль об этом заставила ее пульс биться в бешеном темпе. Что с ней происходит? Клер взяла себя в руки и приказала ему:
   – Забирай своего пса и убирайся отсюда!
   Зак рассмеялся.
   – Ты не в том положении, чтобы приказывать мне. И выгнать меня ты не можешь: я все равно навсегда останусь в твоей жизни. Вот увидишь!
   Клер попятилась назад, с ужасом поняв, что ее влечет к нему вопреки здравому рассудку. Ей было хорошо в его объятиях, и она мечтала вновь в них очутиться.
   – Ошибаешься! Тебе нет места в моей жизни. Как только ты найдешь убийцу…
   Зак внезапно положил руки ей на плечи и притянул ее к себе. По телу Клер мгновенно разлилась волна возбуждения. Она изогнулась и уперлась ему в грудь, но Зак только крепче сжал ее в объятиях.
   – Мы начнем с того, что вспомним прошлое, – произнес он со странной хрипотцой. – Я ведь прекрасно помню, как ты сходила по мне с ума.
   Его слова возмутили Клер. Несколько лет назад она едва не отдалась Заку, и только страшная катастрофа, унесшая жизни их обоих родителей, положила конец отношениям.
   – Негодяй! – Клер вновь попыталась оттолкнуть его, но у нее ничего не получалось.
   – Ты злишься, потому что знаешь, что я прав. Вот почему ты всегда спешишь перейти на другую сторону улицы, когда видишь меня. Тебе просто не хватает духа признаться самой себе, что ты без ума от меня. Так же, как твоя мать была без ума от моего отца.
   Клер задохнулась от ярости. Да как он смеет?! Она начала бешено вырываться, но очень скоро поняла, что перевес сил на его стороне. В полном отчаянии, не отдавая себе отчета в том, что делает, Клер наклонилась и укусила его в предплечье.
   На какой-то миг его хватка ослабла, затем Зак ее сгреб и прижал к двери, прежде чем она смогла перевести дыхание. Он улыбался, но его глаза сверкали, а ноздри расширились, выдавая гнев.
   – Дорогая, иногда укусы по-настоящему заводят. Может быть, пойдем в спальню, и там…
   – Размечтался! – Она сама удивилась, как убедительно у нее это прозвучало. Но растущее чувство тревоги предупредило ее, что Зак всерьез рассчитывает на… На что он может рассчитывать? На роман? Или на связь на одну ночь? Наверное, на последнее, и, похоже, он не собирается отступать.
   Его улыбка внезапно исчезла, уступив место ледяному презрению, и у Клер пробежал по спине неприятный холодок. Она понимала, что перечить Заку опасно, но сдаваться тоже не собиралась. Клер продолжала смотреть в его голубые глаза, решив не отворачиваться. Пусть видит, что она не боится его!
   Молчание затянулось. Наверное, оно продолжалось всего несколько секунд, но Клер показалось, что прошли часы. Воздух вокруг них наэлектризовался, как будто они были в эпицентре одного из летних ураганов, пронесшихся по горам.
   Клер уже собралась сказать что-то язвительное, но в этот момент в его глазах она прочла холодную решимость и поняла, что Зак не шутит. Кроме решимости, в его глазах горела неутоленная страсть, и ей стало по-настоящему страшно. «О боже! – взмолилась она. – Не позволяй этому случиться! Только не с ним!»
   Зак неожиданно погладил ее по щеке, затем провел пальцами по роскошным русым волосам, а потом «тал массировать ей затылок. Тепло начало медленно растекаться по ее телу.
   «Что же делать? – лихорадочно соображала Клер. – Почему я покорно стою и терплю все это? Нужно выгнать его, прежде чем он поцелует меня!»
   – Я клянусь, ты пожалеешь об этом, – твердо сказала она.
   – Напугала до смерти! – усмехнулся Зак. Его сильные пальцы мягко скользили по ее волосам. Его прикосновения были нежными и ласкающими, хотя его тело было напряжено, как натянутая струна. Клер, почувствовав, как упругие мускулы волнами перекатываются у него на груди, отвела взгляд от его глаз и принялась смотреть на ямочку на его открытой шее, где на загорелой коже отчетливо была видна пульсирующая жилка.
   Она считала удары пульса, заставляя себя не думать о Заке и его нежных прикосновениях. Когда Клер окончательно сдалась и вновь встретилась с его взглядом, она увидела, что его зрачки были расширены и голубые глаза стали почти черными. Ее сердце учащенно забилось, и Клер подумала, что, должно быть, удары ее сердца слышны и Заку. На его губах появилась чувственная улыбка, которая вызвала у нее прилив сильного желания.
   – Не делай этого, – пробормотала она.
   – Чего?
   – Не целуй меня…
   Она ненавидела себя за то, что ее голос прозвучал неуверенно, за то, что не отвернулась, когда он потянулся к ней, а, закрыв глаза, стала ждать его поцелуя. Зак припал к ее губам, обняв одной рукой за талию, а другой сминая в кулак ее волосы.
   Только один мужчина имел такую абсолютную власть над ней! Клер вспомнила лето, которое тщетно пыталась забыть. Но тогда Зак был совсем юным, более нежным, не таким решительным и нетерпеливым…
   «Оттолкни его!» – требовал внутренний голос, но тело не могло сопротивляться соблазну. Зак коснулся ее губ кончиком языка, и Клер, шокированная собственной страстной реакцией, мгновенно ответила на его поцелуй.
   – Черт побери, Клер! – пробормотал он, на мгновение прервав поцелуй.
   Клер знала: она очень скоро пожалеет, что уступила Заку, – она уже жалела об этом – однако спорить со своими чувствами не могла.
   – Это все, что ты хочешь сказать? – сумела прошептать она.
   – Мы уже поговорили, детка.
   Он вновь прильнул к ее губам, и она ответила на era поцелуй, потеряв ощущение реальности. Внешние звуки словно откуда-то издалека проникали в ее сознание – были слышны одинокое уханье совы, стрекот сверчков и тиканье часов в холле. В теплом вечернем воздухе плыл аромат кофе и сладкое благоухание цветов. Прикосновения его рук, его ласки наполняли ее тело огнем, и Клер думала только о том, какое неземное наслаждение они дарят ей.