Страница:
Ничто больше не действовало, ничто не могло снять глубокую скуку и апатию, навалившуюся на нее, словно бетонная плита. Даже великая любовь ее жизни – кулинария – больше не интересовала ее, а горячий секс с молодыми любовниками, которыми она была когда-то одержима, теперь только раздражал.
Карлтон так старался ублажить ее, что это действовало ей на нервы. Она бы, пожалуй, попробовала что-нибудь новое, какой-нибудь секс с изюминкой. Но натирание тела розовым маслом на известковом полу кладовой между мешками риса и гирляндами сушеного чеснока абсолютно не совпадало с ее представлением о таком сексе…
Она сама не знала, чего хотела!
Кроме искусства, ничто больше не интересовало Анжелу. У нее уже была большая коллекция картин известных художников юго-западных штатов, но она собиралась расширить ее, пополнив новыми работами. В конце концов она поняла, что ее хобби приносит ей гораздо больше удовлетворения, чем секс с парнями, годящимися ей в сыновья. Анжела надеялась, что искусство излечит ее от хандры, в которую она впала.
– Как тебе хочется заняться этим, милая? – спросил Карлтон, о котором Анжела уже забыла.
Вообще-то, она предпочла бы вибратор, но не стала говорить об этом: с той ночи, когда был убит Дункан Моррел, Карлтон стал очень раздражительным. Конечно, его можно было понять: со смертью Моррела он потерял все свои сбережения, которые вложил в липовые гравюры. Анжела предупреждала его, что покупать можно только оригиналы, но, конечно же, Карлтон ее не послушал.
– Мне все равно, – ответила она и, не переворачиваясь на спину, подтянула под себя колени.
У нее не было желания смотреть на Карлтона, и сейчас Анжела хотела одного: чтобы он поскорее навсегда исчез из ее жизни, как и многие другие жеребцы, с которыми она занималась сексом. У нее не хватило духа выставить его на прошлой неделе, поскольку он внезапно узнал, что потерял все свои деньги до последнего цента.
Анжела мысленно поблагодарила бога за то, что все закончилось в считанные секунды. Карлтон помог ей подняться, а затем заботливо завернул ее в шелковый халат, брошенный им до этого на мешок с рисом. Из кладовой они прошли через холл в музыкальную комнату, и там он тут же нажал кнопку, включив свой любимый компакт-диск.
«О, господи! – подумала Анжела. – И не надоела ему эта музыка? Неужели ей придется снова слушать эту песню Чарли Дэниэлса?» От затейливой игры на скрипке и строки «горы в огне, спасайся, приятель, беги» ее просто бросало в дрожь.
Вспомнив последний куплет песни, в котором говорилось о том, что дьявол пришел в дом восходящего солнца, она нахмурилась: эти слова напоминали ей о салоне Клер Холт. Клер сейчас приходилось нелегко – ее салон подавал большие надежды, но Невада внезапно ушел от нее к Дункану Моррелу. Правда, у Клер есть несколько великолепных ювелирных изделий Дэвида Тзуни и керамика, изготовленная в индейском поселке, но все равно она отчаянно нуждается в новых картинах.
Анжеле очень хотелось помочь Клер деньгами, но она знала, что ее подруга – гордая женщина и не возьмет денег даже в долг. Ведь отказалась же она взять деньги у собственного отца. «Впрочем, это было мудрое решение», – подумала Анжела, вспомнив властный характер своего отца, который в свое время заставил ее расстаться со всеми кавалерами, которые просили ее руки. Он говорил, что ни один из них не достоин его дочери.
Теперь, когда отец умер, у Анжелы было больше денег, чем она могла потратить за свою жизнь, но она все еще помнила его зловещее предостережение: всех твоих вздыхателей интересуют только твои деньги. Наблюдая за Карлтоном, отбивающим босой ногой музыкальный ритм, она ни на минуту не сомневалась, что отец был прав.
Обнаженный, он был прекрасен, как итальянская статуя, но он, увы, безнадежно туп. Завтра она выгонит его, а затем навестит Клер. Может, она действительно остро нуждается в деньгах?
Открывая плечом дверь в участок, Зак все еще отказывался верить, что ему так ужасно не повезло.
– Так что там стряслось, черт побери? – спросил он у ночного диспетчера.
Тоби Клементс работал по ночам в участке уже тридцать лет. Он пережил пятерых шерифов и бесчисленное множество помощников. Его лысина блеснула в свете электрической лампы, когда он кивком указал на дверь кабинета. Зак проследил за его взглядом и увидел человека с сильной проседью в волосах, сидящего за его столом. Ноги этого типа лежали на лотке для входящих бумаг.
– ФБР, – тихо сказал Тоби.
– Это что-то новенькое!
В штате существовало несколько отделений ФБР – на его взгляд, больше, чем нужно. Любое уголовное преступление, совершенное в индейской резервации, автоматически становилось федеральным, и тогда к расследованию подключалось ФБР. Однако оно координировало свои действия с полицией племени, но не с шерифом.
– Это не рядовой сотрудник ФБР, – добавил Тоби. – Он – специальный агент из Гэллапа.
– Черт!
Почему убийство Дункана Моррела стало причиной появления в Таосе специального агента ФБР. Как бы то ни было, у Зака появилось тревожное чувство, что у Клер Холт будет гораздо больше неприятностей, чем он мог себе вообразить.
10
11
Карлтон так старался ублажить ее, что это действовало ей на нервы. Она бы, пожалуй, попробовала что-нибудь новое, какой-нибудь секс с изюминкой. Но натирание тела розовым маслом на известковом полу кладовой между мешками риса и гирляндами сушеного чеснока абсолютно не совпадало с ее представлением о таком сексе…
Она сама не знала, чего хотела!
Кроме искусства, ничто больше не интересовало Анжелу. У нее уже была большая коллекция картин известных художников юго-западных штатов, но она собиралась расширить ее, пополнив новыми работами. В конце концов она поняла, что ее хобби приносит ей гораздо больше удовлетворения, чем секс с парнями, годящимися ей в сыновья. Анжела надеялась, что искусство излечит ее от хандры, в которую она впала.
– Как тебе хочется заняться этим, милая? – спросил Карлтон, о котором Анжела уже забыла.
Вообще-то, она предпочла бы вибратор, но не стала говорить об этом: с той ночи, когда был убит Дункан Моррел, Карлтон стал очень раздражительным. Конечно, его можно было понять: со смертью Моррела он потерял все свои сбережения, которые вложил в липовые гравюры. Анжела предупреждала его, что покупать можно только оригиналы, но, конечно же, Карлтон ее не послушал.
– Мне все равно, – ответила она и, не переворачиваясь на спину, подтянула под себя колени.
У нее не было желания смотреть на Карлтона, и сейчас Анжела хотела одного: чтобы он поскорее навсегда исчез из ее жизни, как и многие другие жеребцы, с которыми она занималась сексом. У нее не хватило духа выставить его на прошлой неделе, поскольку он внезапно узнал, что потерял все свои деньги до последнего цента.
Анжела мысленно поблагодарила бога за то, что все закончилось в считанные секунды. Карлтон помог ей подняться, а затем заботливо завернул ее в шелковый халат, брошенный им до этого на мешок с рисом. Из кладовой они прошли через холл в музыкальную комнату, и там он тут же нажал кнопку, включив свой любимый компакт-диск.
«О, господи! – подумала Анжела. – И не надоела ему эта музыка? Неужели ей придется снова слушать эту песню Чарли Дэниэлса?» От затейливой игры на скрипке и строки «горы в огне, спасайся, приятель, беги» ее просто бросало в дрожь.
Вспомнив последний куплет песни, в котором говорилось о том, что дьявол пришел в дом восходящего солнца, она нахмурилась: эти слова напоминали ей о салоне Клер Холт. Клер сейчас приходилось нелегко – ее салон подавал большие надежды, но Невада внезапно ушел от нее к Дункану Моррелу. Правда, у Клер есть несколько великолепных ювелирных изделий Дэвида Тзуни и керамика, изготовленная в индейском поселке, но все равно она отчаянно нуждается в новых картинах.
Анжеле очень хотелось помочь Клер деньгами, но она знала, что ее подруга – гордая женщина и не возьмет денег даже в долг. Ведь отказалась же она взять деньги у собственного отца. «Впрочем, это было мудрое решение», – подумала Анжела, вспомнив властный характер своего отца, который в свое время заставил ее расстаться со всеми кавалерами, которые просили ее руки. Он говорил, что ни один из них не достоин его дочери.
Теперь, когда отец умер, у Анжелы было больше денег, чем она могла потратить за свою жизнь, но она все еще помнила его зловещее предостережение: всех твоих вздыхателей интересуют только твои деньги. Наблюдая за Карлтоном, отбивающим босой ногой музыкальный ритм, она ни на минуту не сомневалась, что отец был прав.
Обнаженный, он был прекрасен, как итальянская статуя, но он, увы, безнадежно туп. Завтра она выгонит его, а затем навестит Клер. Может, она действительно остро нуждается в деньгах?
Открывая плечом дверь в участок, Зак все еще отказывался верить, что ему так ужасно не повезло.
– Так что там стряслось, черт побери? – спросил он у ночного диспетчера.
Тоби Клементс работал по ночам в участке уже тридцать лет. Он пережил пятерых шерифов и бесчисленное множество помощников. Его лысина блеснула в свете электрической лампы, когда он кивком указал на дверь кабинета. Зак проследил за его взглядом и увидел человека с сильной проседью в волосах, сидящего за его столом. Ноги этого типа лежали на лотке для входящих бумаг.
– ФБР, – тихо сказал Тоби.
– Это что-то новенькое!
В штате существовало несколько отделений ФБР – на его взгляд, больше, чем нужно. Любое уголовное преступление, совершенное в индейской резервации, автоматически становилось федеральным, и тогда к расследованию подключалось ФБР. Однако оно координировало свои действия с полицией племени, но не с шерифом.
– Это не рядовой сотрудник ФБР, – добавил Тоби. – Он – специальный агент из Гэллапа.
– Черт!
Почему убийство Дункана Моррела стало причиной появления в Таосе специального агента ФБР. Как бы то ни было, у Зака появилось тревожное чувство, что у Клер Холт будет гораздо больше неприятностей, чем он мог себе вообразить.
10
– Вы сидите в моем кресле, – заявил Зак фэбээровцу, войдя в кабинет.
– Извините, – агент встал с кресла. – Позвольте представиться. Брэд Игер, ФБР, отделение в Гэллапе.
– Кому вы перешли дорогу в управлении, если вас сослали в резервацию?
Игер рассмеялся. Обычно в резервацию назначались новички, которые там тупели от скуки и бездействия несколько лет, и лишь затем у них появлялся шанс получить какую-нибудь более интересную работу. В резервациях совершалось не так много преступлений. Когда что-то случалось, дело, как правило, расследовалось полицией племени, которая формировалась из коренных американцев, а фэбээровцам оставалось только перебирать бумаги.
– Я тут прочел ваш отчет об убийстве Дункана Моррела. – Игер сел в кресло, стоящее с другой стороны стола. – Должен сказать, он мне понравился. Обычно шерифы маленьких городков не знают, как правильно вести расследование. Вы, наверное, служили раньше в отделе по расследованию убийств?
Зак разозлился, но старался этого не показывать. Он всегда держал дела на столе – так ему было удобнее, – но он не предполагал, что когда-нибудь агент ФБР беспрепятственно войдет в кабинет и прочтет их. Впрочем, что можно ждать от сотрудника этого ведомства? Он работал пару раз с ФБР и из собственного опыта знал, что это совершенно бесцеремонные люди.
– Да, я работал в уголовном отделе в полиции Сан-Франциско. Что вас интересует в деле Моррела?
– Бюро уже давно занималось Моррелом в связи с мошенничеством: он незаконно тиражировал репродукции. Теперь он покойник. Вполне возможно, что его убил один из членов преступной группировки, в которую он входил.
– ФБР будет официально вести это дело? Зак очень надеялся услышать «нет», поскольку если ФБР вмешается, он уже не сможет защитить Клер. Игер сдержанно улыбнулся.
– Пока неофициально. Видите ли, художники и владельцы галерей теряют миллионы из-за подобных преступлений. Нам бы хотелось вывести из игры всю группировку – так зачем предупреждать их, сообщая, что ФБР заинтересовалось этим делом?
Зак облегченно кивнул. Игер пододвинул Стул ближе к столу и наклонился к нему.
– Буду с вами откровенным. Я понимаю, что вам не нравится наше вмешательство, но давайте помогать друг другу. Я служу уже более пятнадцати лет… – Игер улыбнулся. – Вы правы: у меня возник конфликт с начальством, поэтому я и оказался в резервации. Но я хочу уехать из Гэллапа, а это дело – мой шанс. Если мы будем работать вместе, то быстро накроем всю шайку.
От такого предложения Зак не мог отказаться. У него был только неопытный помощник и кое-какие связи в криминалистической лаборатории Санта-Фе. Если Игер ему будет помогать, то шансы на успех увеличатся.
– По рукам! Мне как раз требуется помощь.
– Что тебе подсказывает интуиция? – спросил Игер, сразу перейдя на «ты». – Кто убил Моррела? Эта женщина по фамилии Холт?
У Зака засосало под ложечкой.
– Нет, она не убивала Дункана Моррела, – поспешно и категорично заявил он. Игер изумленно поднял брови:
– Оскорбленная женщина запросто может застрелить человека, а Моррел увел у нее первоклассного художника. Судя по твоим записям, она в двух шагах от банкротства. Можно предположить, что она убила конкурента, чтобы художник вернулся к ней.
– Невада уже приходил сегодня к Клер Холт, но она отказала ему. – Зак был рад, что Клер рассказала ему о визите Невады.
– В самом деле? Ну что ж… И все-таки это не исключает ее из числа подозреваемых. Из твоего отчета я узнал, что в номере, где был убит Моррел, почти ничего не нашли, а в соседнем помещении вы обнаружили кошелек Холт.
– Да, это так. Вероятно, у нее там было свидание с каким-нибудь парнем.
Ему показалось, что его слова не убедили Игера, но он не стал развивать эту тему. Зак не собирался сообщать больше того, что уже сказал.
Игер снял пиджак и закатал рукава рубашки до локтей.
– Может, начнем с медведя? Его похищение было первым преступлением, совершенным той ночью. Ты думаешь, они связаны между собой?
– Нет, – отрезал Зак.
Игер удивленно поднял брови.
– Как я понимаю, медведь был местной знаменитостью и находился под защитой Клер Холт?
– Да, она подняла большую шумиху вокруг медведя. Но не похищала его.
– Ты, что, знаешь, кто это сделал?
– Скажем так, кое-кто мне намекнул, где сейчас может быть Каддафи, – уклонился от ответа Зак. Он еще недостаточно доверял Игеру, чтобы изложить ему всю правду. Нет ничего опаснее, чем агент, пытающийся восстановить свою карьеру.
– И где же медведь?
– Там, где никто не сможет прикоснуться к нему, не вызвав большой политический скандал.
Игер хмыкнул.
– Ясно, он где-то в резервации. Там его действительно никто не найдет: индейцы не позволят чужакам разгуливать по их территории.
– Никто в Таосе не хочет, чтобы медведя нашли я возвратили Бэму Стегнеру.
– Послушай, я и не собирался искать его! – Игер поднял руки, как будто сдавался. – ФБР не нужна критика в прессе, и меня совершенно не волнует вопрос о возвращении беззубого замученного медведя бывшему заключенному, который издевался над ним. Так и надо этому сукину сыну. Ему повезет, если он сам исчезнет куда-нибудь, подобно своему медведю.
– Верно, – пробормотал Зак. Он уже составил в голове хитроумный план, чтобы отомстить этому подонку, который подложил гремучую змею в почтовый ящик Клер.
– Ладно, забудем о медведе. Давай подумаем о мотивах убийства. Кто хотел смерти Моррела?
– Сложный вопрос. – Зак прошелся пятерней по волосам. – У половины города были причины желать ему смерти: нечестные сделки по недвижимости, вздутые цены на предметы искусства, махинации с картинами… Он многих обманул.
– А как насчет его жены? В твоем отчете говорится, что они находятся в процессе мучительного развода.
– Я проверил ее алиби. Просто не успел еще сделать запись.
Игер задумался.
– Статистика говорит, что убийства совершаются либо из ревности, либо в корыстных целях. Если мы исключаем жену и мисс Холт, тогда остается только корыстный интерес. Скорее всего, Моррела убили из-за денег. Его мог отправить на тот свет или один из партнеров, или кто-то, кому он всучил липовые гравюры.
– Согласен, но ты забыл о Неваде Мерфи. Он разрешил Моррелу сделать определенное количество репродукций с его картин. Очевидно, Моррел отпечатал их громадным тиражом, поскольку недавно цены на картины Невады стремительно упали.
– Он тоже в числе подозреваемых, – согласился Игер. – Но в отчете говорится, что у него алиби: он провел ночь в обществе двух женщин.
Зак пожал плечами.
– Да, это так, если они не лгут.
– В лаборатории ФБР проверили несколько гравюр и картин Невады, – сообщил Игер. – У мошенников были поддельные свидетельства и факсимиле художника, сделанные на очень точном лазерном оборудовании. Кстати, ты не указал в отчете, нашли ли это оборудование, когда обыскивали дом Моррела.
– Нет. И его жена заявила, что ничего не знает об этом.
– Ладно, а как насчет других подозреваемых?
– Я начал проверять алиби у тех, кто был в клубе тем вечером. Например, Анжела Уитмор. Она богатая женщина, коллекционирует предметы искусства, живет с молодыми любовниками. Ее последний любовник – Карлтон Коул – недавно купил у Моррела фальшивые гравюры. Я проверю его через базу данных в Калифорнии. Ты можешь помочь, если займешься им немедленно.
Игер достал из кармана пиджака небольшую записную книжку и сделал там пометку.
– Другой подозреваемый – Сет Рэмси. Его рассказ о том, что произошло в ночь убийства, не совпадает с версией Клер Холт. У меня возникло подозрение, что Рэмси лжет. Кроме того, у него нет алиби.
Клер уставилась в бланк ведомости. «Расслабься!» – приказала она себе, решив не думать о Заке и о том, что произошло в джипе прошлым вечером. Она ломала голову, прикидывая, что можно достать из запасников, чтобы заинтересовать покупателей в пятницу вечером, когда все салоны города откроют свои залы. Ковбои, приехавшие из всех юго-западных штатов для участия в родео, привлекли в Таос толпы туристов. Воспользовавшись случаем, художественные салоны решили устроить фестиваль искусств. В пятницу придется не закрывать магазин допоздна и организовать подачу напитков.
Клер уже заказала разнообразные закуски в «Тортилья Флэтс» и наняла бармена смешивать коктейли. Но если с угощениями у нее был полный порядок, то с новыми картинами – просто беда…
«Может быть, не стоило тешить свою гордость?» – подумала она, жалея о том, что не согласилась на предложение Невады. Но было поздно: ее решением тут же воспользовался Ловелл Хопкинс, владелец салона «Ним– фа», к которому обратился молодой художник.
У Клер была превосходная коллекция ювелирных изделий в стиле «олд пон» – индейцы изготовляли такие в начале века. Когда наступили тяжелые времена, племя заложило драгоценности в банке, но затем их так и не выкупили. Из-за искусного орнамента, выполненного по серебру с мелкой бирюзой, эти старинные украшения ценились больше, чем большинство современных ювелирных изделий.
Однако Клер никогда не переставала искать новые свежие таланты. Она решила, что сегодня же вечером выставит в салоне украшения, сделанные Давидом Тзуни. Он был хорошим мастером, она не сомневалась, что в один прекрасный день его ювелирными изделиями будут любоваться так же, как и изделиями «олд пон».
Клер вновь перечитала список статуэток и масок, которые она тоже решила выставить на продажу. Эти деревянные изделия индейцев хопи изображали различных духов и лишь недавно стали предметом коллекционирования. Обычно сувенирные магазины продавали подобные статуэтки всего за несколько долларов, но Клер отобрала самые лучшие, чтобы запросить за них подороже. Все они были вырезаны из цельного корня и раскрашены вручную.
Клер просмотрела еще раз список ковров и одеял, изготовленных индейцами навахо, и пришла к убеждению, что у нее есть достаточно экспонатов, которые могут заинтересовать покупателей. Когда она покончила с этим списком, в кабинет заглянула Сюзи. Ее помощница плохо разбиралась в искусстве, но была энергичной и жизнерадостной девушкой, которая быстро всему училась.
– Тебя спрашивает какой-то мужчина, – прошептала Сюзи. – Говорит, что его прислал Квентин Рейнольдс. Я о таком первый раз слышу, а ты?
– Квентин был моим преподавателем в университете Арканзаса. Это очень интересный человек, – сказала Клер, вставая из-за стола.
Она прошла в главный зал галереи и внезапно так резко остановилась, что Сюзи налетела на нее. Невероятно! «Дикого Коня» рассматривал мужчина с большой густой бородой. Незнакомец так увлекся созерцанием красивой статуи, что не заметил Клер. Он был очень высоким – никак не ниже Зака Коултера, – хотя и не таким накачанным суперменом, каким она запомнила незнакомца из «Приюта беглеца». Впрочем, возможно, в ту ночь из-за «руфи» у нее просто разыгралось воображение. Но его бороду Клер хорошо запомнила. Этот человек носил точно такую же бороду.
– Позвони шерифу, – прошептала Клер Сюзи. – Скажи ему, что бородатый мужчина появился в салоне Клер Холт. Он знает, о чем идет речь.
Сюзи была озадачена, но вопросов задавать не стала и отправилась в кабинет.
Между тем бородатый мужчина рассматривал индейский барабан из Кохити. Он постучал по грубой коже, туго натянутой на пустотелую колоду, и прислушался.
– Прекрасный звук, не правда ли? – Клер подошла к нему. – Поистине завораживающий. Я сразу вспоминаю индейский праздник, посвященный сбору сои в поселке Кохити. Я Клер Холт, владелица салона. Как я понимаю, вы друг Квентина Рейнольдса?
– Пол Уинфри, – он пожал ей руку.
Вблизи Клер увидела, что у него темно-карие глаза, а борода почти черная. Он показался ей довольно привлекательным.
– Я посещал семинар Квентина Рейнольдса. Когда я сказал ему, что хотел бы поселиться в Таосе, он посоветовал обратиться к вам.
– Вы художник? – Клер сложила руки на груди, стараясь унять дрожь. Всю неделю она молилась, чтобы у нее в салоне появился хоть один художник и предложил ей свои работы. – Когда вы приехали в город?
– На прошлой неделе в четверг вечером, – ответил Пол.
Выходило, что он был в городе в ту ночь, когда она посетила ночной клуб…
– Мне понадобилось время, чтобы найти жилье по карману. В конце концов снял трейлер в «Золотых пальмах».
Клер опустила глаза. Она мгновенно представила себе пыльную, грязную стоянку трейлеров, единственным украшением которой была высокая сосна. Зак Коултер вырос в старом, покрытом ржавчиной трейлере, стоявшем в дальнем углу «Золотых пальм»…
– А где сейчас Квентин? – спросила Клер. – Я давно не получала никаких вестей от него. – Ей хотелось бы поговорить со своим старым другом и узнать, что собой представляет Пол Уинфри.
– Не знаю. Думаю, читает где-нибудь лекции начинающим художникам. Он постоянно переезжает с места на место.
Клер тяжело вздохнула. Квентин Рейнольдс был одаренным педагогом с уникальной способностью распознавать талантливых художников. К сожалению, несколько лет назад он пристрастился к спиртному и потерпел поражение в битве с бутылкой. Она слышала, что последние годы он скитался по округе в поисках работы, перебиваясь случайными заработками.
– Мисс Холт, для вас сообщение. – Сузи протянула ей записку.
Клер быстро пробежала глазами по строчкам и кивнула помощнице. В записке Сюзи сообщила, что шериф скоро приедет.
Был ли Пол Уинфри тем таинственным незнакомцем, или его появление в городе – простое совпадение? Он сказал, что некоторое время искал жилье, – значит, ночевал в дешевых номерах. А дешевле «Приюта беглеца» не найти… Клер не исключала, что именно с ним она провела ночь в мотеле. А то, что он явно не узнал ее, не удивительно: в номере было темно, как в подземелье.
Клер так хотела поскорее забыть ту ночь, что даже под страшной пыткой не стала бы расспрашивать Пола, был ли он в мотеле. Она не сомневалась, что теперь до конца своих дней будет со стыдом вспоминать свой поступок. Впрочем, ей еще повезло: Клер читала, какие ужасные потрясения женщины переживали после приема «руфи».
– Вы не хотите взглянуть на мои работы? – Он озадаченно посмотрел на Клер и нервным движением отбросил волосы со лба. Видимо, его смутило ее молчание, и у нее создалось впечатление, что Пол Уинфри очень гордый человек.
– О, извините! Конечно, ужасно хочу. Я просто немного задумалась, вспомнив Квентина. Он помог многим людям, и хотелось бы верить, что кто-то поможет ему.
– Вы правы, он хороший человек. Квентин полностью изменил мою жизнь.
Клер улыбнулась, услышав, с какой непритворной искренностью он произнес эти слова. Между тем ее охватило какое-то непонятное волнение. Она интуитивно почувствовала, что Квентин прислал ей художника, которого она мечтала найти.
– Давайте посмотрим ваши картины.
– Они в моей машине. Я сейчас принесу.
Клер видела в окно, как он торопливо подошел к пыльному голубому пикапу, который больше напоминал груду ржавого металлолома. Передний бампер был прикреплен к решетке радиатора проволокой.
Пол вернулся в магазин с двумя свернутыми в рулон холстами под мышкой.
– Две? Только и всего? – не удержавшись, разочарованно воскликнула Клер.
– Ну, видите ли, я начинающий художник…
Он развернул один холст и разложил на стеклянной витрине, в которой Клер держала ювелирные украшения, а затем быстро раскатал второй и положил рядом.
Клер уставилась на свои расшитые серебром сапоги, предупреждая себя о том, что не стоит ждать от картин слишком многого. Квентин мог утратить чутье, если алкоголь успел отравить его мозг. Да и двух работ, чтобы раскрутить художника, абсолютно недостаточно. Вот если бы он выставил десять полотен, то можно было бы на что-то надеяться…
Наконец Клер подняла глаза и посмотрела на ближайшее полотно.
На картине был изображен сидящий на коне ковбой в шляпе, слегка сдвинутой назад: ковбои считали, что невежливо прятать глаза, разговаривая с дамой. Этот человек протягивал букет красных полевых цветов женщине на пегой лошади с белой гривой. Он смотрел на женщину с такой надеждой и грустью, что у Клер защемило сердце.
Это была очень эмоциональная картина, в которой крылась тайна. Женщина сидела на лошади спиной к зрителю, и о том, какие чувства она испытывает, можно было только догадываться. Так же трудно было понять, возвратился ли ковбой после долгого отсутствия и дарит цветы в знак своей любви или же навсегда прощается с этой женщиной.
Не менее трогательным оказалось и второе полотно, написанное маслом. Изображенные на нем мужчина и женщина шли. по горному лугу. Яркое голубое небо куполом возвышалось над ними, а осины, одетые в осенний золотой убор, покрывали холмы. В этой картине тоже была загадка, поскольку сюжет можно было трактовать и как расставание, и как встречу влюбленных.
«Не волнуйся, – приказала себе Клер. – У этого художника всего лишь две работы». Однако она не могла не признать, что картины уникальны и их с полным правом можно назвать шедеврами.
Теперь уже пришла очередь Пола смущенно смотреть в пол – Клер знала, что он с трепетом ожидает ее решения. И она не стала испытывать его терпения.
– А Ваши работы поразительны, просто поразительны! Неужели вы никогда раньше не выставляли свои работы?
– Нет.
– И не разрешали никому делать с них репродукции?
– Нет.
Она мысленно поблагодарила Квентина, а вслух произнесла:
– Я выставляю ваши картины!
Клер была счастлива. Она понимала, что возможность работать с художником такого уровня выпадает раз в жизни.
– Извините, – агент встал с кресла. – Позвольте представиться. Брэд Игер, ФБР, отделение в Гэллапе.
– Кому вы перешли дорогу в управлении, если вас сослали в резервацию?
Игер рассмеялся. Обычно в резервацию назначались новички, которые там тупели от скуки и бездействия несколько лет, и лишь затем у них появлялся шанс получить какую-нибудь более интересную работу. В резервациях совершалось не так много преступлений. Когда что-то случалось, дело, как правило, расследовалось полицией племени, которая формировалась из коренных американцев, а фэбээровцам оставалось только перебирать бумаги.
– Я тут прочел ваш отчет об убийстве Дункана Моррела. – Игер сел в кресло, стоящее с другой стороны стола. – Должен сказать, он мне понравился. Обычно шерифы маленьких городков не знают, как правильно вести расследование. Вы, наверное, служили раньше в отделе по расследованию убийств?
Зак разозлился, но старался этого не показывать. Он всегда держал дела на столе – так ему было удобнее, – но он не предполагал, что когда-нибудь агент ФБР беспрепятственно войдет в кабинет и прочтет их. Впрочем, что можно ждать от сотрудника этого ведомства? Он работал пару раз с ФБР и из собственного опыта знал, что это совершенно бесцеремонные люди.
– Да, я работал в уголовном отделе в полиции Сан-Франциско. Что вас интересует в деле Моррела?
– Бюро уже давно занималось Моррелом в связи с мошенничеством: он незаконно тиражировал репродукции. Теперь он покойник. Вполне возможно, что его убил один из членов преступной группировки, в которую он входил.
– ФБР будет официально вести это дело? Зак очень надеялся услышать «нет», поскольку если ФБР вмешается, он уже не сможет защитить Клер. Игер сдержанно улыбнулся.
– Пока неофициально. Видите ли, художники и владельцы галерей теряют миллионы из-за подобных преступлений. Нам бы хотелось вывести из игры всю группировку – так зачем предупреждать их, сообщая, что ФБР заинтересовалось этим делом?
Зак облегченно кивнул. Игер пододвинул Стул ближе к столу и наклонился к нему.
– Буду с вами откровенным. Я понимаю, что вам не нравится наше вмешательство, но давайте помогать друг другу. Я служу уже более пятнадцати лет… – Игер улыбнулся. – Вы правы: у меня возник конфликт с начальством, поэтому я и оказался в резервации. Но я хочу уехать из Гэллапа, а это дело – мой шанс. Если мы будем работать вместе, то быстро накроем всю шайку.
От такого предложения Зак не мог отказаться. У него был только неопытный помощник и кое-какие связи в криминалистической лаборатории Санта-Фе. Если Игер ему будет помогать, то шансы на успех увеличатся.
– По рукам! Мне как раз требуется помощь.
– Что тебе подсказывает интуиция? – спросил Игер, сразу перейдя на «ты». – Кто убил Моррела? Эта женщина по фамилии Холт?
У Зака засосало под ложечкой.
– Нет, она не убивала Дункана Моррела, – поспешно и категорично заявил он. Игер изумленно поднял брови:
– Оскорбленная женщина запросто может застрелить человека, а Моррел увел у нее первоклассного художника. Судя по твоим записям, она в двух шагах от банкротства. Можно предположить, что она убила конкурента, чтобы художник вернулся к ней.
– Невада уже приходил сегодня к Клер Холт, но она отказала ему. – Зак был рад, что Клер рассказала ему о визите Невады.
– В самом деле? Ну что ж… И все-таки это не исключает ее из числа подозреваемых. Из твоего отчета я узнал, что в номере, где был убит Моррел, почти ничего не нашли, а в соседнем помещении вы обнаружили кошелек Холт.
– Да, это так. Вероятно, у нее там было свидание с каким-нибудь парнем.
Ему показалось, что его слова не убедили Игера, но он не стал развивать эту тему. Зак не собирался сообщать больше того, что уже сказал.
Игер снял пиджак и закатал рукава рубашки до локтей.
– Может, начнем с медведя? Его похищение было первым преступлением, совершенным той ночью. Ты думаешь, они связаны между собой?
– Нет, – отрезал Зак.
Игер удивленно поднял брови.
– Как я понимаю, медведь был местной знаменитостью и находился под защитой Клер Холт?
– Да, она подняла большую шумиху вокруг медведя. Но не похищала его.
– Ты, что, знаешь, кто это сделал?
– Скажем так, кое-кто мне намекнул, где сейчас может быть Каддафи, – уклонился от ответа Зак. Он еще недостаточно доверял Игеру, чтобы изложить ему всю правду. Нет ничего опаснее, чем агент, пытающийся восстановить свою карьеру.
– И где же медведь?
– Там, где никто не сможет прикоснуться к нему, не вызвав большой политический скандал.
Игер хмыкнул.
– Ясно, он где-то в резервации. Там его действительно никто не найдет: индейцы не позволят чужакам разгуливать по их территории.
– Никто в Таосе не хочет, чтобы медведя нашли я возвратили Бэму Стегнеру.
– Послушай, я и не собирался искать его! – Игер поднял руки, как будто сдавался. – ФБР не нужна критика в прессе, и меня совершенно не волнует вопрос о возвращении беззубого замученного медведя бывшему заключенному, который издевался над ним. Так и надо этому сукину сыну. Ему повезет, если он сам исчезнет куда-нибудь, подобно своему медведю.
– Верно, – пробормотал Зак. Он уже составил в голове хитроумный план, чтобы отомстить этому подонку, который подложил гремучую змею в почтовый ящик Клер.
– Ладно, забудем о медведе. Давай подумаем о мотивах убийства. Кто хотел смерти Моррела?
– Сложный вопрос. – Зак прошелся пятерней по волосам. – У половины города были причины желать ему смерти: нечестные сделки по недвижимости, вздутые цены на предметы искусства, махинации с картинами… Он многих обманул.
– А как насчет его жены? В твоем отчете говорится, что они находятся в процессе мучительного развода.
– Я проверил ее алиби. Просто не успел еще сделать запись.
Игер задумался.
– Статистика говорит, что убийства совершаются либо из ревности, либо в корыстных целях. Если мы исключаем жену и мисс Холт, тогда остается только корыстный интерес. Скорее всего, Моррела убили из-за денег. Его мог отправить на тот свет или один из партнеров, или кто-то, кому он всучил липовые гравюры.
– Согласен, но ты забыл о Неваде Мерфи. Он разрешил Моррелу сделать определенное количество репродукций с его картин. Очевидно, Моррел отпечатал их громадным тиражом, поскольку недавно цены на картины Невады стремительно упали.
– Он тоже в числе подозреваемых, – согласился Игер. – Но в отчете говорится, что у него алиби: он провел ночь в обществе двух женщин.
Зак пожал плечами.
– Да, это так, если они не лгут.
– В лаборатории ФБР проверили несколько гравюр и картин Невады, – сообщил Игер. – У мошенников были поддельные свидетельства и факсимиле художника, сделанные на очень точном лазерном оборудовании. Кстати, ты не указал в отчете, нашли ли это оборудование, когда обыскивали дом Моррела.
– Нет. И его жена заявила, что ничего не знает об этом.
– Ладно, а как насчет других подозреваемых?
– Я начал проверять алиби у тех, кто был в клубе тем вечером. Например, Анжела Уитмор. Она богатая женщина, коллекционирует предметы искусства, живет с молодыми любовниками. Ее последний любовник – Карлтон Коул – недавно купил у Моррела фальшивые гравюры. Я проверю его через базу данных в Калифорнии. Ты можешь помочь, если займешься им немедленно.
Игер достал из кармана пиджака небольшую записную книжку и сделал там пометку.
– Другой подозреваемый – Сет Рэмси. Его рассказ о том, что произошло в ночь убийства, не совпадает с версией Клер Холт. У меня возникло подозрение, что Рэмси лжет. Кроме того, у него нет алиби.
Клер уставилась в бланк ведомости. «Расслабься!» – приказала она себе, решив не думать о Заке и о том, что произошло в джипе прошлым вечером. Она ломала голову, прикидывая, что можно достать из запасников, чтобы заинтересовать покупателей в пятницу вечером, когда все салоны города откроют свои залы. Ковбои, приехавшие из всех юго-западных штатов для участия в родео, привлекли в Таос толпы туристов. Воспользовавшись случаем, художественные салоны решили устроить фестиваль искусств. В пятницу придется не закрывать магазин допоздна и организовать подачу напитков.
Клер уже заказала разнообразные закуски в «Тортилья Флэтс» и наняла бармена смешивать коктейли. Но если с угощениями у нее был полный порядок, то с новыми картинами – просто беда…
«Может быть, не стоило тешить свою гордость?» – подумала она, жалея о том, что не согласилась на предложение Невады. Но было поздно: ее решением тут же воспользовался Ловелл Хопкинс, владелец салона «Ним– фа», к которому обратился молодой художник.
У Клер была превосходная коллекция ювелирных изделий в стиле «олд пон» – индейцы изготовляли такие в начале века. Когда наступили тяжелые времена, племя заложило драгоценности в банке, но затем их так и не выкупили. Из-за искусного орнамента, выполненного по серебру с мелкой бирюзой, эти старинные украшения ценились больше, чем большинство современных ювелирных изделий.
Однако Клер никогда не переставала искать новые свежие таланты. Она решила, что сегодня же вечером выставит в салоне украшения, сделанные Давидом Тзуни. Он был хорошим мастером, она не сомневалась, что в один прекрасный день его ювелирными изделиями будут любоваться так же, как и изделиями «олд пон».
Клер вновь перечитала список статуэток и масок, которые она тоже решила выставить на продажу. Эти деревянные изделия индейцев хопи изображали различных духов и лишь недавно стали предметом коллекционирования. Обычно сувенирные магазины продавали подобные статуэтки всего за несколько долларов, но Клер отобрала самые лучшие, чтобы запросить за них подороже. Все они были вырезаны из цельного корня и раскрашены вручную.
Клер просмотрела еще раз список ковров и одеял, изготовленных индейцами навахо, и пришла к убеждению, что у нее есть достаточно экспонатов, которые могут заинтересовать покупателей. Когда она покончила с этим списком, в кабинет заглянула Сюзи. Ее помощница плохо разбиралась в искусстве, но была энергичной и жизнерадостной девушкой, которая быстро всему училась.
– Тебя спрашивает какой-то мужчина, – прошептала Сюзи. – Говорит, что его прислал Квентин Рейнольдс. Я о таком первый раз слышу, а ты?
– Квентин был моим преподавателем в университете Арканзаса. Это очень интересный человек, – сказала Клер, вставая из-за стола.
Она прошла в главный зал галереи и внезапно так резко остановилась, что Сюзи налетела на нее. Невероятно! «Дикого Коня» рассматривал мужчина с большой густой бородой. Незнакомец так увлекся созерцанием красивой статуи, что не заметил Клер. Он был очень высоким – никак не ниже Зака Коултера, – хотя и не таким накачанным суперменом, каким она запомнила незнакомца из «Приюта беглеца». Впрочем, возможно, в ту ночь из-за «руфи» у нее просто разыгралось воображение. Но его бороду Клер хорошо запомнила. Этот человек носил точно такую же бороду.
– Позвони шерифу, – прошептала Клер Сюзи. – Скажи ему, что бородатый мужчина появился в салоне Клер Холт. Он знает, о чем идет речь.
Сюзи была озадачена, но вопросов задавать не стала и отправилась в кабинет.
Между тем бородатый мужчина рассматривал индейский барабан из Кохити. Он постучал по грубой коже, туго натянутой на пустотелую колоду, и прислушался.
– Прекрасный звук, не правда ли? – Клер подошла к нему. – Поистине завораживающий. Я сразу вспоминаю индейский праздник, посвященный сбору сои в поселке Кохити. Я Клер Холт, владелица салона. Как я понимаю, вы друг Квентина Рейнольдса?
– Пол Уинфри, – он пожал ей руку.
Вблизи Клер увидела, что у него темно-карие глаза, а борода почти черная. Он показался ей довольно привлекательным.
– Я посещал семинар Квентина Рейнольдса. Когда я сказал ему, что хотел бы поселиться в Таосе, он посоветовал обратиться к вам.
– Вы художник? – Клер сложила руки на груди, стараясь унять дрожь. Всю неделю она молилась, чтобы у нее в салоне появился хоть один художник и предложил ей свои работы. – Когда вы приехали в город?
– На прошлой неделе в четверг вечером, – ответил Пол.
Выходило, что он был в городе в ту ночь, когда она посетила ночной клуб…
– Мне понадобилось время, чтобы найти жилье по карману. В конце концов снял трейлер в «Золотых пальмах».
Клер опустила глаза. Она мгновенно представила себе пыльную, грязную стоянку трейлеров, единственным украшением которой была высокая сосна. Зак Коултер вырос в старом, покрытом ржавчиной трейлере, стоявшем в дальнем углу «Золотых пальм»…
– А где сейчас Квентин? – спросила Клер. – Я давно не получала никаких вестей от него. – Ей хотелось бы поговорить со своим старым другом и узнать, что собой представляет Пол Уинфри.
– Не знаю. Думаю, читает где-нибудь лекции начинающим художникам. Он постоянно переезжает с места на место.
Клер тяжело вздохнула. Квентин Рейнольдс был одаренным педагогом с уникальной способностью распознавать талантливых художников. К сожалению, несколько лет назад он пристрастился к спиртному и потерпел поражение в битве с бутылкой. Она слышала, что последние годы он скитался по округе в поисках работы, перебиваясь случайными заработками.
– Мисс Холт, для вас сообщение. – Сузи протянула ей записку.
Клер быстро пробежала глазами по строчкам и кивнула помощнице. В записке Сюзи сообщила, что шериф скоро приедет.
Был ли Пол Уинфри тем таинственным незнакомцем, или его появление в городе – простое совпадение? Он сказал, что некоторое время искал жилье, – значит, ночевал в дешевых номерах. А дешевле «Приюта беглеца» не найти… Клер не исключала, что именно с ним она провела ночь в мотеле. А то, что он явно не узнал ее, не удивительно: в номере было темно, как в подземелье.
Клер так хотела поскорее забыть ту ночь, что даже под страшной пыткой не стала бы расспрашивать Пола, был ли он в мотеле. Она не сомневалась, что теперь до конца своих дней будет со стыдом вспоминать свой поступок. Впрочем, ей еще повезло: Клер читала, какие ужасные потрясения женщины переживали после приема «руфи».
– Вы не хотите взглянуть на мои работы? – Он озадаченно посмотрел на Клер и нервным движением отбросил волосы со лба. Видимо, его смутило ее молчание, и у нее создалось впечатление, что Пол Уинфри очень гордый человек.
– О, извините! Конечно, ужасно хочу. Я просто немного задумалась, вспомнив Квентина. Он помог многим людям, и хотелось бы верить, что кто-то поможет ему.
– Вы правы, он хороший человек. Квентин полностью изменил мою жизнь.
Клер улыбнулась, услышав, с какой непритворной искренностью он произнес эти слова. Между тем ее охватило какое-то непонятное волнение. Она интуитивно почувствовала, что Квентин прислал ей художника, которого она мечтала найти.
– Давайте посмотрим ваши картины.
– Они в моей машине. Я сейчас принесу.
Клер видела в окно, как он торопливо подошел к пыльному голубому пикапу, который больше напоминал груду ржавого металлолома. Передний бампер был прикреплен к решетке радиатора проволокой.
Пол вернулся в магазин с двумя свернутыми в рулон холстами под мышкой.
– Две? Только и всего? – не удержавшись, разочарованно воскликнула Клер.
– Ну, видите ли, я начинающий художник…
Он развернул один холст и разложил на стеклянной витрине, в которой Клер держала ювелирные украшения, а затем быстро раскатал второй и положил рядом.
Клер уставилась на свои расшитые серебром сапоги, предупреждая себя о том, что не стоит ждать от картин слишком многого. Квентин мог утратить чутье, если алкоголь успел отравить его мозг. Да и двух работ, чтобы раскрутить художника, абсолютно недостаточно. Вот если бы он выставил десять полотен, то можно было бы на что-то надеяться…
Наконец Клер подняла глаза и посмотрела на ближайшее полотно.
На картине был изображен сидящий на коне ковбой в шляпе, слегка сдвинутой назад: ковбои считали, что невежливо прятать глаза, разговаривая с дамой. Этот человек протягивал букет красных полевых цветов женщине на пегой лошади с белой гривой. Он смотрел на женщину с такой надеждой и грустью, что у Клер защемило сердце.
Это была очень эмоциональная картина, в которой крылась тайна. Женщина сидела на лошади спиной к зрителю, и о том, какие чувства она испытывает, можно было только догадываться. Так же трудно было понять, возвратился ли ковбой после долгого отсутствия и дарит цветы в знак своей любви или же навсегда прощается с этой женщиной.
Не менее трогательным оказалось и второе полотно, написанное маслом. Изображенные на нем мужчина и женщина шли. по горному лугу. Яркое голубое небо куполом возвышалось над ними, а осины, одетые в осенний золотой убор, покрывали холмы. В этой картине тоже была загадка, поскольку сюжет можно было трактовать и как расставание, и как встречу влюбленных.
«Не волнуйся, – приказала себе Клер. – У этого художника всего лишь две работы». Однако она не могла не признать, что картины уникальны и их с полным правом можно назвать шедеврами.
Теперь уже пришла очередь Пола смущенно смотреть в пол – Клер знала, что он с трепетом ожидает ее решения. И она не стала испытывать его терпения.
– А Ваши работы поразительны, просто поразительны! Неужели вы никогда раньше не выставляли свои работы?
– Нет.
– И не разрешали никому делать с них репродукции?
– Нет.
Она мысленно поблагодарила Квентина, а вслух произнесла:
– Я выставляю ваши картины!
Клер была счастлива. Она понимала, что возможность работать с художником такого уровня выпадает раз в жизни.
11
Не прошло десяти минут после ухода Пола, как в салон вбежала Ванесса Трент. Она перекрасила волосы, превратившись в блондинку, и выглядела просто великолепно. Глядя на ее лучезарную улыбку, невозможно было поверить, что совсем недавно Ванессу так потрясло известие о смерти Моррела.
– Класс! Твой салон выглядит совсем по-другому. Ты, должно быть, переоформила зал к фестивалю искусств? – выпалила Ванесса на одной дыхании.
– Да, на завтрашний вечер я возлагаю большие надежды. Надеюсь, ты придешь?
Клер знала, что сегодня ей снова придется задержаться в салоне до позднего вечера: нужно было разместить картины Пола так, чтобы они выигрышно смотрелись. Но это ее не печалило, поскольку о таком художнике, как Пол, она мечтала всю жизнь.
– Непременно. Я ни за что не пропущу такое событие, – заверила ее Ванесса. – Но знаешь, мне не по себе. Я ужасно нервничаю.
– А что случилось? – довольно равнодушно поинтересовалась Клер, зная склонности Ванессы к драматизации событий.
– Ты что, ничего не слышала? Во-первых, бандитские разборки в Лас-Вегасе, во-вторых, шайка головорезов напала на Бэма Стегнера и избила его… Они могут устроить драку во время праздника!
Клер удивленно взглянула на нее.
– Шайка головорезов? Ты имеешь в виду уличных хулиганов?
Ванесса картинно заморгала и повела плечами.
– Какая разница? Я знаю только, что Стегнера схватили, избили, а затем бросили в овраг около индейского поселка.
– Он в порядке?
– Да. Сейчас он в больнице, в резервации. – Ванесса поежилась. – Просто жуть! Первое, что я сделала, узнав об этом, позвонила шерифу. Я живу одна на большой вилле и нуждаюсь в защите. Эти бандиты могут забраться и ко мне.
Клер неожиданно почувствовала укол ревности. Ванесса нашла предлог, чтобы привлечь к себе внимание Зака Коултера. Впрочем, кто же из мужчин сможет устоять против ее чар, после того как видел ее пышное тело по телевизору?
«Ну и прекрасно, пусть Ванесса развлекается с Заком, – подумала Клер. – Может быть, он перестанет приставать ко мне». Однако она почему-то не пришла в восторг от этой мысли, и ее радостное настроение, в которое она пришла после разговора с Полом, мгновенно улетучилось.
– На твоем месте я бы не стала нервничать, – спокойно заметила Клер. – У нас тихий, спокойный город, и я уверена, что тебе ничто не угрожает. Думаю, что хулиганы, если они и есть, не решатся сорвать праздник.
– Класс! Твой салон выглядит совсем по-другому. Ты, должно быть, переоформила зал к фестивалю искусств? – выпалила Ванесса на одной дыхании.
– Да, на завтрашний вечер я возлагаю большие надежды. Надеюсь, ты придешь?
Клер знала, что сегодня ей снова придется задержаться в салоне до позднего вечера: нужно было разместить картины Пола так, чтобы они выигрышно смотрелись. Но это ее не печалило, поскольку о таком художнике, как Пол, она мечтала всю жизнь.
– Непременно. Я ни за что не пропущу такое событие, – заверила ее Ванесса. – Но знаешь, мне не по себе. Я ужасно нервничаю.
– А что случилось? – довольно равнодушно поинтересовалась Клер, зная склонности Ванессы к драматизации событий.
– Ты что, ничего не слышала? Во-первых, бандитские разборки в Лас-Вегасе, во-вторых, шайка головорезов напала на Бэма Стегнера и избила его… Они могут устроить драку во время праздника!
Клер удивленно взглянула на нее.
– Шайка головорезов? Ты имеешь в виду уличных хулиганов?
Ванесса картинно заморгала и повела плечами.
– Какая разница? Я знаю только, что Стегнера схватили, избили, а затем бросили в овраг около индейского поселка.
– Он в порядке?
– Да. Сейчас он в больнице, в резервации. – Ванесса поежилась. – Просто жуть! Первое, что я сделала, узнав об этом, позвонила шерифу. Я живу одна на большой вилле и нуждаюсь в защите. Эти бандиты могут забраться и ко мне.
Клер неожиданно почувствовала укол ревности. Ванесса нашла предлог, чтобы привлечь к себе внимание Зака Коултера. Впрочем, кто же из мужчин сможет устоять против ее чар, после того как видел ее пышное тело по телевизору?
«Ну и прекрасно, пусть Ванесса развлекается с Заком, – подумала Клер. – Может быть, он перестанет приставать ко мне». Однако она почему-то не пришла в восторг от этой мысли, и ее радостное настроение, в которое она пришла после разговора с Полом, мгновенно улетучилось.
– На твоем месте я бы не стала нервничать, – спокойно заметила Клер. – У нас тихий, спокойный город, и я уверена, что тебе ничто не угрожает. Думаю, что хулиганы, если они и есть, не решатся сорвать праздник.