После полудня они вышли на берег болота Мору. Маленький болотный
крокодил соскользнул в воду, и по неподвижной, черной глади побежала рябь,
над которой парили и метались блестящие, будто стеклянные стрекозы.
- Странно, - произнес Джориан, с хмурым видом изучая карту. - Похоже,
это средний залив северного ответвления болота Кадвана. Но мы должны
находиться гораздо южнее, примерно здесь. - Он ткнул пальцем в карту. -
Мне казалось, что я знаю эти места, как ладонь собственной руки... великий
Зеватас! Я понял, в чем дело! Твое запутывающее заклинание сбило с толку и
меня!
Карадур развел руками.
- А чего ты ожидал, сын мой? У меня нет способов оградить тебя от его
действия.
- А на тебя оно тоже влияет?
- В общем-то, нет, поскольку я никогда не знал эти места так же хорошо,
как ты, когда был королем; заклинание не может сбить меня с толку, потому
что сбивать не с чего.
Джориан пожал плечами.
- Тогда нам остается только двигаться дальше. Идем!
Он направился в обход болот, продираясь сквозь густые заросли
кустарника и увязая в мокрых тропинках. Усталость Карадура заставляла их
все чаще останавливаться на отдых. Джориан то и дело проверял направление
по солнцу, но очень скоро обнаруживал, что в какой-то момент развернулся и
идет в противоположную сторону. На закате они по-прежнему блуждали по
лесу.
- Я думал, что к этому времени мы уже должны выкопать корону и
вернуться к повозке, - проворчал Джориан. - Могу хотя бы
засвидетельствовать, что твое заклинание удалось на славу. Если бы знал
заранее, то взял бы с собой еду и одеяла. Нет смысла бродить по лесу в
темноте.
- Неужели придется провести ночь на голой земле? - спросил Карадур.
- Похоже, да. Будем надеяться, что тигр, которого я видел на горе
Аравия, не добрался до этих мест. Расстояние для него вовсе не
непреодолимое.
Джориан соорудил небольшой костер и провел неуютную ночь, прислонясь
спиной к дереву, засыпая урывками и не понимая, означают ли доносящиеся до
него звуки приближение хищного зверя или просто бурчит его пустой живот.
Карадур устроился получше: усевшись на землю со скрещенными ногами, он
погрузился в мистический транс и с рассветом проснулся явно в лучшей
форме.
Они брели все утро, пока ночная прохлада не уступила место душной
полуденной жаре.
Наконец Джориан сказал:
- Должно быть, мы близко от цели. Вид этой местности кажется мне
знакомым, если только твое заклинание не перепутало все мои воспоминания.
Нет ли у тебя ясновидящего заклинания, чтобы узнать, где лежит корона?
- Нет, это специальность Гоянии. Сейчас подумаю... мы закопали корону
под бревном, не так ли?
- Да. Вон лежит бревно. Может быть, то самое?
Но он был неправ, и следующие шесть осмотренных ими бревен тоже
оказались не теми.
Джориан сказал:
- Теперь мне будут сниться кошмары, как я копаю под одним бревном,
потом под другим, и так до бесконечности. Ага, вон то кажется знакомым!
Через несколько минут Джориан завопил от радости, и они вытащили
сверток сгнивших тряпок, в которые был закутан тяжелый предмет. Тряпки эти
были остатками платья, которое Джориан сменил, когда встретился здесь с
Карадуром во время бегства из Ксилара. Внутри ветоши лежала корона
Ксилара, яркая и блестящая.
Джориан поднял ее, чтобы полюбоваться блеском утреннего солнца на
алмазах вокруг ободка, которые переливались алым, лазурным и зеленым
цветами.
- Ну, на этот раз я оказался прав! Хоть какое-то удовлетворение... А
это еще что такое?!
Его ушей достиг звук передвижения тяжелого тела. Джориан вскочил на
ноги, осматриваясь. Шелест раздвигаемых ветвей и тяжелые шаги раздавались
все ближе.
Джориан закричал:
- Это паалуанский дракон! На дерево, живо!
Через кустарники пробирался чудовищный ящер длиной более тридцати
локтей. Джориан запрыгнул на ближайшее большое дерево, старый
серебристо-серый бук, на котором хватало низких веток, облегчавших подъем.
Вскарабкавшись повыше, он посмотрел, что делает его спутник.
Но Карадур вместо того, чтобы лезть на дерево, развязал опоясывавшую
его веревку, уложил ее кольцом перед собой и произносил над ней
заклинание. Верхний конец веревки взмыл вверх, как голова рассерженной
кобры. Когда он поднялся на высоту человеческого роста, Карадур схватился
за него обеими руками и обхватил веревку своими костлявыми ногами. Веревка
продолжала подниматься, пока не вытянулась почти во всю длину, подняв
волшебника на три фатома над землей.
Дракон устремился к подножью дерева, на которое залез Джориан.
Прижавшись передними лапами к стволу, он стал подниматься, извиваясь между
ветвей и выстреливая длинным раздвоенным языком. Джориан поднялся еще
выше, где дракон не мог его достать.
Дракон, отвернувшись от дерева, обратил свое внимание на Карадура,
скорчившегося на конце веревки. Покачав головой, ящер приблизился к
веревке и нерешительно прикоснулся к ней кончиком языка.
Джориан сообразил, что даже крошечных мозгов рептилии хватит, чтобы
догадаться ухватить веревку клыкастыми челюстями и потрясти ее, пока
Карадур не сорвется со своего ненадежного насеста. Не тратя времени на
размышления, Джориан торопливо спустился и, вытаскивая на ходу меч,
подбежал к ящеру, все еще исследующему веревку. Он прицелился в хвост
дракона и сумел проткнуть толстую, чешуйчатую шкуру.
С хриплым ревом дракон повернул свою громадную голову, чтобы взглянуть,
кто его ужалил. Джориан, готовый к этому, убрал меч в ножны и побежал,
дракон - следом за ним.
Джориан бежал не так быстро, как мог бы, зная, что если он споткнется и
упадет, дракон проглотит его прежде, чем он встанет на ноги. Поэтому он
бежал осторожно, замечая корни и упавшие ветки. За его спиной топал
дракон. Судя по звукам, ящер нагонял Джориана, но тот не увеличил
скорости.
Джориан все бежал и бежал. Сердце колотилось в его груди, рот ловил
воздух. Наконец ему показалось, что звуки погони перестали приближаться.
Затем, несмотря на всю осторожность, он угодил ногой в яму, скрытую под
опавшими листьями, и растянулся на земле. Он тут же вскочил на ноги,
ожидая, что в любой момент на его теле сомкнутся зубастые челюсти. Но
взгляд через плечо сказал ему, что его еще отделяют несколько фатомов от
дракона, и он помчался дальше.
Когда его натруженные легкие уже готовы были разорваться, Джориан
заметил, что дракон тоже замедляет ход. Он рискнул оглянуться. Чудовище
еще гналось за ним, но все медленнее и медленнее, как игрушка, у которой
кончается завод.
Джориан перестал спешить, стараясь не слишком отрываться от дракона,
чтобы совсем не потерять его из вида. Один ученый в Иразе объяснил ему,
что у хладнокровных организмов - например, ящеров - менее совершенное
сердце, чем у птиц и млекопитающих, и поэтому они не выдерживают
продолжительных физических нагрузок. Так оно и вышло.
Дракон совсем остановился, опустив свое огромное тело на землю и
замерев, - только его грудная клетка вздымалась, да из пасти высовывался
раздвоенный язык. Тяжело дыша, Джориан следил за ним издалека. Через
некоторое время ящер поднялся на свои короткие лапы и зашагал прочь.
Джориан боялся, что тот может вернуться к Карадуру; но чудовище
направилось под прямым углом к своему прежнему курсу. Когда его не стало
видно и слышно, Джориан вернулся к тому месту, где была закопана корона.
Карадур по-прежнему висел на вершине шеста.
- Я могу спуститься? - спросил он дрожащим голосом.
- Да, пока дракон далеко. Разве ты не сообразил, что он мог схватить
твою веревку зубами и сбросить тебя на землю?
- Ох, я подумал об этом. Но в моем возрасте взобраться на дерево
невозможно, а лестниц, как в парке Великого Герцога тут нет. Пришлось
воспользоваться заклинанием, которое своей силой подняло веревку вместе со
мной. - И Карадур соскользнул на землю. По его приказу веревка потеряла
жесткость и свалилась грудой к его ногам. Он подобрал ее и снова обвязал
вокруг пояса. - Спасибо, что спас меня, рискуя жизнью. Какими бы ни были
твои изъяны, сын мой, ты - настоящий герой.
- Да ну, чепуха! - смущенно ответил Джориан. - Если бы я хоть на
секунду задумался, я бы наверняка побоялся делать что-либо подобное.
- Джориан! - сурово сказал Карадур. - Что я тебе говорил по поводу
самоуничижения?
- Прости. Я не бегал так с тех пор, как отец Эстрильдис гнался за мной
с косой, когда я в первый раз пришел к нему на ферму, чтобы приволокнуться
за его дочкой. - Джориан подобрал с земли корону. - Больше всего я боялся,
что дракон ее проглотит. Тогда мне пришлось бы убить чудище, вспороть ему
брюхо и достать корону, а у меня нет ни малейшего понятия, как бы я это
сделал. Идем, пока нас не учуял новый ящер.
- Нам они не попадались, когда мы с тобой встречались здесь в прошлый
раз. Откуда они взялись?
- Это был дракон из Паалуа, страны, лежащей за Западным океаном. Прежде
паалуанцы устраивали набеги на другие страны, захватывая пленников,
которых потом съедали, - ибо они придерживались этого недружелюбного
обычая, хотя в иных отношениях были цивилизованным народом. Несколько
поколений назад они высадились на берегу Ира, надеясь пополнить свои
кладовые узниками-новарианцами. С собой они привезли несколько таких
ящеров, используя их для верховой езды: каждый дракон нес на себе
полдюжины солдат. Когда паалуанцев разбили, некоторые драконы удрали на
юг, в болота, где они выжили и размножились. До меня доходили слухи о них,
но сегодня я увидел их впервые.
Тщательно следя за картой и за местностью, они сумели вернуться к
фургону, несмотря на запутывающее заклинание, которое несколько раз
сбивало их с пути. Джориан обнаружил, что проще всего нести корону
Ксилара, надев ее на голову.
Когда они приблизились к поляне, на которой Джориан оставил повозку, их
заставил насторожиться звук голосов. Джориан бесшумно двинулся вперед,
жестами приказывая Карадуру держаться позади и не шуметь.
Едва между деревьев показалась повозка, Джориан увидел рядом с ней
движущиеся фигуры. Подойдя еще ближе, он обнаружил, что это двое мужчин в
лохмотьях, схвативших за руки вырывающуюся Маргалит. Третий человек
вытаскивал из фургона вещи, - Джориану была видна только его нижняя
половина. Рядом лошадь и мул мирно щипали траву.
Джориан, вынимая меч из ножен, скрылся за деревом, чтобы блеск солнца
на клинке не вспугнул разбойников. Карадур шептал за его спиной
заклинание.
Джориан оттолкнулся обеими ногами от земли и бросился в стремительную и
бесшумную атаку. Он преодолел половину расстояния до повозки, когда один
из грабителей заметил его и закричал:
- Эй! Альдол, берегись!
Третий грабитель, потрошивший фургон, обернулся. Он был ниже Джориана,
но шустрым и юрким. Прежде чем Джориан успел поразить его мечом, Альдол
вытащил свой меч - охотничий клинок с двойным лезвием.
Джориан бежал слишком быстро, чтобы остановиться и парировать удар, и
его клинок погрузился в грудь Альдола на половину своей длины. В тот же
самый момент разбойник обрушил свой короткий меч на голову Джориана.
Клинок с лязгом ударил по ксиларской короне.
Слегка пошатнувшись, Джориан попытался вытащить свой меч, но он крепко
застрял в хребте Альдола. Пока Джориан тянул за рукоятку, его противник
нанес удар справа, целясь Джориану в щеку. Джориан вскинул левую руку,
почувствовав, как лезвие разрезает кожу и вонзается в мясо. Затем Альдол
зашатался, его колени подогнулись, и он рухнул, увлекая с собой меч
Джориана.
Разбойники, державшие Маргалит, отпустили ее и схватились за оружие.
Все еще стараясь освободить меч, Джориан подумал: "Это конец. Они сделают
из меня отбивную, прежде чем я вытащу свой клинок".
Но, к удивлению Джориана, на лицах приближающихся разбойников появилось
выражение ужаса. Не нападая, они повернулись и побежали по колее в сторону
главной дороги. Вскоре они пропали из вида.
Джориан, наконец, освободил свой меч. Проткнутый им грабитель шевелился
и стонал. Джориан приставил кончик клинка к его сердцу и, надавив на меч,
оборвал его мучения.
- Джориан! - воскликнула Маргалит, обнимая его. - Ты пришел вовремя!
Они как раз хвастались, сколько раз меня изнасилуют, прежде чем перережут
мне горло!
- Аккуратнее, ты выпачкаешься в крови.
- Ты ранен?
- Только царапина. Что тут произошло?
Он стянул куртку и рубашку. Локтевая кость остановила меч Альдола, но
на предплечье зияла кровоточащая рана глубиной в ширину пальца. Обмывая и
перевязывая рану, Маргалит поведала свою историю:
- Я умывалась в ручье, когда эти подонки набросились на меня. Арбалет
был бесполезен - ведь я не могла им воспользоваться. Кажется, одному я
подбила глаз. - Она опустила глаза, увидела, что ее рубашка разорвана
почти пополам, и стянула разодранные края. - Но что я увидела потом, когда
ты бросился на главного разбойника? Мне показалось, будто на нас мчатся
трое или четверо Джорианов, все с обнаженными мечами и в золотых коронах.
Это было потрясающее зрелище!
- Всего лишь небольшая иллюзия, - отозвался Карадур. - Ее хватило,
чтобы остальные двое негодяев обратились в бегство. Леди Маргалит, одно я
скажу наверняка: если вы станете проводить много времени в компании
Джориана, скучать вам не придется. Жизнь по соседству с ним - цепочка
опасностей, одна страшнее другой.
- Не знаю, почему так, - сказал Джориан жалобным тоном. - Я миролюбивый
человек, который не просит от судьбы ничего, кроме возможности честно
зарабатывать на жизнь.
- Может быть, - предположил Карадур, - ты родился в день, посвященный
новарианскому богу войны, - как его зовут?..
- Херике, но я был рожден не в его день. - Джориан снял корону, на
которой меч Альдола оставил глубокую зазубрину. - Эта штуковина спасла мой
котелок, точь-в-точь, как давеча твой тюрбан. Не думаю, что зарубка сильно
уменьшит ее ценность.
Маргалит восхищенно воскликнула, глядя на корону:
- Джориан, ты уверен, что хочешь расстаться с ней в обмен на
Эстрильдис?!
- Разумеется, уверен! - фыркнул Джориан. - Именно это я говорил, разве
не так? - Он взглянул на мертвого разбойника. - Надо бы оттащить этого
негодяя подальше, чтобы на труп не слетелись стервятники. Все равно от
жары он скоро завоняет.
- Джориан! - сказал Карадур. - Прежде чем ты утащишь тело, не следует
ли сообщить об убийстве надлежащим властям?
- Кому именно? - спросил Джориан.
- Мы сейчас в Отомэ или в Ксиларе?
Джориан пожал плечами.
- Здесь, на юге, граница никогда не была точно проведена. Будучи
королем Ксилара, я пытался убедить отомийцев создать совместную
пограничную комиссию. Но они заподозрили какое-то жульничество и ссылались
на столько затруднений, что я сдался. По правде говоря, эти места никому
не принадлежат, а следовательно, и властей здесь нет.
Он отобрал у покойника кошелек и оружие, поднял его на плечи и отнес
назад по тропе на десятую долю лиги, где бросил тело, и вернулся к
фургону.
В течение этого дня и всего следующего фургон был раскрашен яркими
цветами и астрологическими символами. Джориан побрился, и они с Маргалит
выкрасились в темный цвет.
Когда настал черед Маргалит краситься, она сказала:
- Джориан, прошу тебя, уходи куда-нибудь и поохоться. Я не хочу, чтобы
ты смотрел на меня, пока отец Карадур будет красить мое тело.
Джориан усмехнулся.
- Ну, если ты настаиваешь... Хотя он тоже мужчина.
- Он слишком стар, чтобы мне стыдиться его так, как тебя. Ты же знаешь
волшебников; вероятно, ему не одна сотня лет.
- Люди любят преувеличивать! - проворчал Карадур. - Верно, я несколько
увеличил срок своей жизни аскетизмом и оккультными искусствами; но ста лет
мне еще не исполнилось.
- Не знаю, живут ли волшебники много веков, - произнес Джориан, - но,
без сомнения, их жизнь, лишенная развлечений, кажется очень долгой.
Поздравляю, доктор! Ты в девяносто с лишним лет выглядишь на какие-нибудь
семьдесят!
- Не дразни меня, дерзкий мальчишка! - сказал Карадур. - А теперь бери
арбалет и подстрели зайца или что-нибудь, пока я буду преображать облик
леди.
На следующее утро они выехали на главную дорогу из Отомэ в Ксилар.
Карадур принял имя Мабахандулы, которым он пользовался раньше. Он хотел
дать Джориану какое-нибудь похожее многосложное имя, но Джориан отказался,
заявив:
- Я и твое-то имя с трудом запоминаю. Не получится ли глупо, если меня
спросят мое имя, а я забуду?
Поэтому Джориан стал называться Сутру, а Маргалит получила имя Акшми.
Джориан носил тюрбан, красную куртку со множеством стеклянных пуговиц и
мешковатые штаны, собранные на лодыжках - все это было куплено у
Хенвина-костюмера. Мульванийский наряд Маргалит состоял из широкого куска
тонкой ткани в двадцать локтей длиной, сложным образом многократно
обернутого вокруг ее тела.
Они неспешно ехали по Ксилару, то и дело останавливаясь, чтобы
заработать несколько грошей предсказанием будущего, фокусами и танцами.
Маргалит, звеня бубном, исполняла танцы, которым научили ее Джориан с
Карадуром, пока Карадур стучал в барабан, а Джориан дудел во флейту. Его
рана воспалилась, и левой рукой стало больно шевелить.
Джориан играл те музыкальные фрагменты, которые помнил по путешествию в
Мульван, повторяя их снова и снова. Хотя Карадур бормотал, что многие
поколения мульванийских музыкантов встанут из могил, разъяренные тем, что
Джориан делает с их искусством, крестьяне не находили в музыке никаких
изъянов. Как верно указывал Джориан, им было не с чем сравнивать.
Благодаря практике труппа совершенствовала мастерство, и если результат
нельзя было назвать подлинным мульванийским искусством, зрелище все же
получалось неплохим.
Однажды в пасмурный день Карадур спросил:
- Далеко ли до ближайшей деревни, сын мой?
Джориан нахмурился.
- Должно быть, впереди Ганареф, если я правильно помню. По моим
расчетам, мы доберемся туда после темноты. Я мог бы пришпорить Кадвиля, но
Филоман что-то прихрамывает. Его нужно подковать заново; кузнец в Отомэ
оказался халтурщиком.
- Придется снова разбить лагерь? - спросила Маргалит.
- Вряд ли. Где-то здесь отходит дорога на замок Лорк, и мы сможем
переночевать в замке. - Он взглянул на небо. - Если не ошибаюсь, может
начаться дождь.
Карадур сказал:
- Кажется, ты говорил мне, Джориан, что в замке барона Лорка живут
привидения?
- Так утверждают слухи; я никогда не выяснял. Я обращаю мало внимания
на подобные легенды.
- Иногда - слишком мало внимания, - проворчал Карадур.
Загрохотал гром.
Маргалит и Карадур заговорили одновременно. Мульваниец требовал
немедленно свернуть с дороги и натянуть палатку; девушка настаивала на
том, чтобы добраться до Ганарефа. Они все еще спорили, когда Джориан
сказал:
- Кажется, вот дорога на замок Лорк.
Маргалит выглянула из фургона.
- Она заросла травой. Ей никто не пользуется?
- Видимо, нет. Дождь начинается! - воскликнул он, когда несколько
крупных капель упало на брезентовый верх фургона. - Решено: мы проведем
ночь в замке. Кто-нибудь, дайте мне плащ. - И, закутавшись в плащ, он
повернул коня на заброшенную дорогу.
- Я вовсе не жажду встретиться с призраком своего предка, - сказала
Маргалит.
- Ты - наследница барона Лорка?
- Да.
- Тогда, если там окажется привидение, оно примет нас по-дружески.
Вперед!
Пробираясь через заросли и огибая молодые деревца, кое-где выросшие
прямо на дороге, они ехали через лес по длинному и пологому подъему. Дождь
разошелся всерьез. Вскоре Джориан настолько промок, что уже не было смысла
прятаться в фургон.
На вершине холма лес уступил место низкому, разреженному подлеску,
завладевшему широким заброшенным пространством вокруг замка. За маленькими
тонкими деревцами маячили разрушенные стены замка, черные на фоне туч.
Сквозь главные ворота, развалившиеся на куски, они попали во двор. Он
не только зарос травой и молодыми деревцами, укоренившимися между
булыжниками, но и был испещрен рукотворными ямами, которых путники
избегали с немалым трудом.
- Здесь побывали охотники за сокровищами, - сказал Джориан. - Да и
жители Ганарефа наведываются. Они сняли подъемную решетку и множество
обвалившихся камней для своих надобностей. Интересно, найдем ли мы целый
кусок крыши, под которым сможем спрятаться от дождя? Подождите здесь, пока
я посмотрю.
Джориан спешился, передал поводья Маргалит и направился в замок, двери
которого осели на сломанных петлях. Внутри ему приходилось карабкаться
через кучи обломков, там, где часть кровли обрушилась. Он передвигался
осторожно.
Наконец он вернулся, сказав:
- Я нашел вполне целую комнату. Привяжите животных к статуям у фонтана
и идите за мной.
Джориан вытащил из фургона одеяла и прочий багаж и самые тяжелые
предметы взгромоздил себе на плечи. Не успели он и его спутники
устроиться, как дождь кончился. Заходящее солнце окрашивало брюхо уходящим
тучам в алый и малиновый оттенки.
- Проклятье! - выругался Джориан, чихнув. - Хотелось бы мне посушиться.
Похоже, что в одном из этих каминов еще сохранилась тяга. К счастью для
нас, во времена Лорка дымоход уже был изобретен.
Джориан вернулся к повозке, достал топор и уже в сумерках появился с
охапкой нарубленных веток.
- Дрова мокрые и зеленые, - сказал он. - Придется тебе снова вызвать
огонь заклинанием, доктор.
Они все еще пытались разжечь огонь, когда Джориан вздрогнул, услышав
снаружи звуки.
- Посетители, - пробормотал он, вставая и на цыпочках подходя к двери.
Вернувшись, он прошептал:
- Семь или восемь, верхом; либо грабители, либо кладоискатели. В
сумерках я не мог сказать наверняка, но двое похожи на тех, что убежали от
нас около болот Мору. Маргалит, передай мне меч. Он в комнате, вместе с
нашим багажом.
- Какой смысл в одном мече против восьмерых негодяев? - спросил
Карадур. - Ты можешь погибнуть геройской смертью, но что это нам даст?
- Надо же что-то делать! Сейчас они стоят вокруг повозки и вскоре
отправятся на поиски нас. Даже если им не удастся нас найти, они увезут
фургон с животными.
- Вот твой меч, - сказала Маргалит.
Карадур произнес:
- Мне кажется, следует напугать их. Леди Маргалит, пожалуйста,
принесите одеяло... Вот так! - Он набросил одеяло Джориану на плечи. -
Когда они войдут, изображай призрак барона. Маргалит, вернемся в комнату.
Вскоре в разрушенном холле столпились несколько вооруженных людей. Они
нервно оглядывались на обвалившийся потолок и галерею под потолком,
окружавшую зал.
Завернувшись в одеяло, Джориан спустился по лестнице. Когда он
появился, его было почти не видно в сгущающейся тьме. Он произнес глухим,
замогильным голосом:
- Кто беспокоит покой барона Лорка?
Открыв рот, он ухватился за эфес меча, спрятанного под одеялом. Если
разбойники распознают в нем смертного человека, то он не окажется
беспомощным. На лестнице на него не смогут напасть более чем двое
одновременно.
Семеро пришельцев, шумно вздохнув, стали оглядываться. Один тихо
вскрикнул.
- Кто вторгается во владения барона Лорка? - простонал Джориан,
приближаясь на шаг.
Передний человек отшатнулся. Другой повернулся и бросился к двери с
криком: "Бегите!" Он споткнулся о случайный камень, свалился и снова
вскочил на ноги.
Через мгновение оставшиеся шестеро тоже побежали, спотыкаясь и падая.
Джориан медленно приближался на тот случай, если кто-нибудь из них
оглянется. Со двора донеслись крики людей, садящихся на коней, и
удаляющийся стук копыт. Когда Джориан подошел к дверям, двор был пуст,
если не считать его лошади, мула и повозки.
Джориан сдернул с себя одеяло и вытер запястьем вспотевший лоб.
- Выходите! Они сбежали!
- Поздравляю тебя, юный сэр, - раздался голос за спиной Джориана.
Волосы на голове Джориана встали дыбом, потому что голос этот не был ни
высоким, гнусавым воем Карадура, ни ясным контральто Маргалит. Хотя и едва
слышный, он был таким же низким, как у самого Джориана. Тот обернулся,
вытаскивая меч.
В нескольких шагах от него маячила туманная, прозрачная фигура. Она
превратилась в полупрозрачный силуэт коренастого, низкорослого, немолодого
мужчины, одетого в платье столь же древнее, как и его речь.
Джориан ужасно дрожал; его язык как будто присох к небу. Наконец он
прохрипел:
- Вы... вы - барон Лорк? Я х-хочу сказать, его призрак?
- Да, да, поистине я и тот, и другой. Ты проявил великую доблесть,
обратив в бегство шайку воров и защитив мое имущество. Если бы я не...
Призрак замолчал, когда из-под лестницы вышли Карадур и Маргалит.
Джориан услышал, как у Маргалит перехватило дыхание. Слегка восстановив
самообладание, Джориан вспомнил, кого он нынче представляет, и, имитируя
мульванийский акцент, сказал:
- Досточтимый сэр, это мои странствующие друзья, танцовщица Акшми и
доктор Маха... Мабахандула из Мульвана. Я же - Сутру из Мульвана. А это -
баорн Лорк.
Всматриваясь во тьму, Маргалит безмолвно изобразила реверанс. Призрак
улыбнулся.
- Ты хочешь обмануть меня, представляя вас мульванийцами. Но я наблюдал
за вами с того момента, как вы вошли в мое разрушенное жилище, и знаю, что
вы говорите по-новариански, как те, кто рожден в земле Двенадцати Наций.
Поистине вы - всего лишь новарианцы в восточном наряде. Но к чему такое
самозванство?
Джориан вздохнул.
- Ну что ж, не получилось. Мы зарабатываем на жизнь как чужестранные
актеры. Позвольте мне представить вам леди Маргалит Тотенскую, которая
говорила мне, что является вашей наследницей, и доктора Карадура, в самом
деле мульванийца.
Призрак поклонился, сказав:
- Для меня великая радость - встретиться с родственницей. Я не могу
крокодил соскользнул в воду, и по неподвижной, черной глади побежала рябь,
над которой парили и метались блестящие, будто стеклянные стрекозы.
- Странно, - произнес Джориан, с хмурым видом изучая карту. - Похоже,
это средний залив северного ответвления болота Кадвана. Но мы должны
находиться гораздо южнее, примерно здесь. - Он ткнул пальцем в карту. -
Мне казалось, что я знаю эти места, как ладонь собственной руки... великий
Зеватас! Я понял, в чем дело! Твое запутывающее заклинание сбило с толку и
меня!
Карадур развел руками.
- А чего ты ожидал, сын мой? У меня нет способов оградить тебя от его
действия.
- А на тебя оно тоже влияет?
- В общем-то, нет, поскольку я никогда не знал эти места так же хорошо,
как ты, когда был королем; заклинание не может сбить меня с толку, потому
что сбивать не с чего.
Джориан пожал плечами.
- Тогда нам остается только двигаться дальше. Идем!
Он направился в обход болот, продираясь сквозь густые заросли
кустарника и увязая в мокрых тропинках. Усталость Карадура заставляла их
все чаще останавливаться на отдых. Джориан то и дело проверял направление
по солнцу, но очень скоро обнаруживал, что в какой-то момент развернулся и
идет в противоположную сторону. На закате они по-прежнему блуждали по
лесу.
- Я думал, что к этому времени мы уже должны выкопать корону и
вернуться к повозке, - проворчал Джориан. - Могу хотя бы
засвидетельствовать, что твое заклинание удалось на славу. Если бы знал
заранее, то взял бы с собой еду и одеяла. Нет смысла бродить по лесу в
темноте.
- Неужели придется провести ночь на голой земле? - спросил Карадур.
- Похоже, да. Будем надеяться, что тигр, которого я видел на горе
Аравия, не добрался до этих мест. Расстояние для него вовсе не
непреодолимое.
Джориан соорудил небольшой костер и провел неуютную ночь, прислонясь
спиной к дереву, засыпая урывками и не понимая, означают ли доносящиеся до
него звуки приближение хищного зверя или просто бурчит его пустой живот.
Карадур устроился получше: усевшись на землю со скрещенными ногами, он
погрузился в мистический транс и с рассветом проснулся явно в лучшей
форме.
Они брели все утро, пока ночная прохлада не уступила место душной
полуденной жаре.
Наконец Джориан сказал:
- Должно быть, мы близко от цели. Вид этой местности кажется мне
знакомым, если только твое заклинание не перепутало все мои воспоминания.
Нет ли у тебя ясновидящего заклинания, чтобы узнать, где лежит корона?
- Нет, это специальность Гоянии. Сейчас подумаю... мы закопали корону
под бревном, не так ли?
- Да. Вон лежит бревно. Может быть, то самое?
Но он был неправ, и следующие шесть осмотренных ими бревен тоже
оказались не теми.
Джориан сказал:
- Теперь мне будут сниться кошмары, как я копаю под одним бревном,
потом под другим, и так до бесконечности. Ага, вон то кажется знакомым!
Через несколько минут Джориан завопил от радости, и они вытащили
сверток сгнивших тряпок, в которые был закутан тяжелый предмет. Тряпки эти
были остатками платья, которое Джориан сменил, когда встретился здесь с
Карадуром во время бегства из Ксилара. Внутри ветоши лежала корона
Ксилара, яркая и блестящая.
Джориан поднял ее, чтобы полюбоваться блеском утреннего солнца на
алмазах вокруг ободка, которые переливались алым, лазурным и зеленым
цветами.
- Ну, на этот раз я оказался прав! Хоть какое-то удовлетворение... А
это еще что такое?!
Его ушей достиг звук передвижения тяжелого тела. Джориан вскочил на
ноги, осматриваясь. Шелест раздвигаемых ветвей и тяжелые шаги раздавались
все ближе.
Джориан закричал:
- Это паалуанский дракон! На дерево, живо!
Через кустарники пробирался чудовищный ящер длиной более тридцати
локтей. Джориан запрыгнул на ближайшее большое дерево, старый
серебристо-серый бук, на котором хватало низких веток, облегчавших подъем.
Вскарабкавшись повыше, он посмотрел, что делает его спутник.
Но Карадур вместо того, чтобы лезть на дерево, развязал опоясывавшую
его веревку, уложил ее кольцом перед собой и произносил над ней
заклинание. Верхний конец веревки взмыл вверх, как голова рассерженной
кобры. Когда он поднялся на высоту человеческого роста, Карадур схватился
за него обеими руками и обхватил веревку своими костлявыми ногами. Веревка
продолжала подниматься, пока не вытянулась почти во всю длину, подняв
волшебника на три фатома над землей.
Дракон устремился к подножью дерева, на которое залез Джориан.
Прижавшись передними лапами к стволу, он стал подниматься, извиваясь между
ветвей и выстреливая длинным раздвоенным языком. Джориан поднялся еще
выше, где дракон не мог его достать.
Дракон, отвернувшись от дерева, обратил свое внимание на Карадура,
скорчившегося на конце веревки. Покачав головой, ящер приблизился к
веревке и нерешительно прикоснулся к ней кончиком языка.
Джориан сообразил, что даже крошечных мозгов рептилии хватит, чтобы
догадаться ухватить веревку клыкастыми челюстями и потрясти ее, пока
Карадур не сорвется со своего ненадежного насеста. Не тратя времени на
размышления, Джориан торопливо спустился и, вытаскивая на ходу меч,
подбежал к ящеру, все еще исследующему веревку. Он прицелился в хвост
дракона и сумел проткнуть толстую, чешуйчатую шкуру.
С хриплым ревом дракон повернул свою громадную голову, чтобы взглянуть,
кто его ужалил. Джориан, готовый к этому, убрал меч в ножны и побежал,
дракон - следом за ним.
Джориан бежал не так быстро, как мог бы, зная, что если он споткнется и
упадет, дракон проглотит его прежде, чем он встанет на ноги. Поэтому он
бежал осторожно, замечая корни и упавшие ветки. За его спиной топал
дракон. Судя по звукам, ящер нагонял Джориана, но тот не увеличил
скорости.
Джориан все бежал и бежал. Сердце колотилось в его груди, рот ловил
воздух. Наконец ему показалось, что звуки погони перестали приближаться.
Затем, несмотря на всю осторожность, он угодил ногой в яму, скрытую под
опавшими листьями, и растянулся на земле. Он тут же вскочил на ноги,
ожидая, что в любой момент на его теле сомкнутся зубастые челюсти. Но
взгляд через плечо сказал ему, что его еще отделяют несколько фатомов от
дракона, и он помчался дальше.
Когда его натруженные легкие уже готовы были разорваться, Джориан
заметил, что дракон тоже замедляет ход. Он рискнул оглянуться. Чудовище
еще гналось за ним, но все медленнее и медленнее, как игрушка, у которой
кончается завод.
Джориан перестал спешить, стараясь не слишком отрываться от дракона,
чтобы совсем не потерять его из вида. Один ученый в Иразе объяснил ему,
что у хладнокровных организмов - например, ящеров - менее совершенное
сердце, чем у птиц и млекопитающих, и поэтому они не выдерживают
продолжительных физических нагрузок. Так оно и вышло.
Дракон совсем остановился, опустив свое огромное тело на землю и
замерев, - только его грудная клетка вздымалась, да из пасти высовывался
раздвоенный язык. Тяжело дыша, Джориан следил за ним издалека. Через
некоторое время ящер поднялся на свои короткие лапы и зашагал прочь.
Джориан боялся, что тот может вернуться к Карадуру; но чудовище
направилось под прямым углом к своему прежнему курсу. Когда его не стало
видно и слышно, Джориан вернулся к тому месту, где была закопана корона.
Карадур по-прежнему висел на вершине шеста.
- Я могу спуститься? - спросил он дрожащим голосом.
- Да, пока дракон далеко. Разве ты не сообразил, что он мог схватить
твою веревку зубами и сбросить тебя на землю?
- Ох, я подумал об этом. Но в моем возрасте взобраться на дерево
невозможно, а лестниц, как в парке Великого Герцога тут нет. Пришлось
воспользоваться заклинанием, которое своей силой подняло веревку вместе со
мной. - И Карадур соскользнул на землю. По его приказу веревка потеряла
жесткость и свалилась грудой к его ногам. Он подобрал ее и снова обвязал
вокруг пояса. - Спасибо, что спас меня, рискуя жизнью. Какими бы ни были
твои изъяны, сын мой, ты - настоящий герой.
- Да ну, чепуха! - смущенно ответил Джориан. - Если бы я хоть на
секунду задумался, я бы наверняка побоялся делать что-либо подобное.
- Джориан! - сурово сказал Карадур. - Что я тебе говорил по поводу
самоуничижения?
- Прости. Я не бегал так с тех пор, как отец Эстрильдис гнался за мной
с косой, когда я в первый раз пришел к нему на ферму, чтобы приволокнуться
за его дочкой. - Джориан подобрал с земли корону. - Больше всего я боялся,
что дракон ее проглотит. Тогда мне пришлось бы убить чудище, вспороть ему
брюхо и достать корону, а у меня нет ни малейшего понятия, как бы я это
сделал. Идем, пока нас не учуял новый ящер.
- Нам они не попадались, когда мы с тобой встречались здесь в прошлый
раз. Откуда они взялись?
- Это был дракон из Паалуа, страны, лежащей за Западным океаном. Прежде
паалуанцы устраивали набеги на другие страны, захватывая пленников,
которых потом съедали, - ибо они придерживались этого недружелюбного
обычая, хотя в иных отношениях были цивилизованным народом. Несколько
поколений назад они высадились на берегу Ира, надеясь пополнить свои
кладовые узниками-новарианцами. С собой они привезли несколько таких
ящеров, используя их для верховой езды: каждый дракон нес на себе
полдюжины солдат. Когда паалуанцев разбили, некоторые драконы удрали на
юг, в болота, где они выжили и размножились. До меня доходили слухи о них,
но сегодня я увидел их впервые.
Тщательно следя за картой и за местностью, они сумели вернуться к
фургону, несмотря на запутывающее заклинание, которое несколько раз
сбивало их с пути. Джориан обнаружил, что проще всего нести корону
Ксилара, надев ее на голову.
Когда они приблизились к поляне, на которой Джориан оставил повозку, их
заставил насторожиться звук голосов. Джориан бесшумно двинулся вперед,
жестами приказывая Карадуру держаться позади и не шуметь.
Едва между деревьев показалась повозка, Джориан увидел рядом с ней
движущиеся фигуры. Подойдя еще ближе, он обнаружил, что это двое мужчин в
лохмотьях, схвативших за руки вырывающуюся Маргалит. Третий человек
вытаскивал из фургона вещи, - Джориану была видна только его нижняя
половина. Рядом лошадь и мул мирно щипали траву.
Джориан, вынимая меч из ножен, скрылся за деревом, чтобы блеск солнца
на клинке не вспугнул разбойников. Карадур шептал за его спиной
заклинание.
Джориан оттолкнулся обеими ногами от земли и бросился в стремительную и
бесшумную атаку. Он преодолел половину расстояния до повозки, когда один
из грабителей заметил его и закричал:
- Эй! Альдол, берегись!
Третий грабитель, потрошивший фургон, обернулся. Он был ниже Джориана,
но шустрым и юрким. Прежде чем Джориан успел поразить его мечом, Альдол
вытащил свой меч - охотничий клинок с двойным лезвием.
Джориан бежал слишком быстро, чтобы остановиться и парировать удар, и
его клинок погрузился в грудь Альдола на половину своей длины. В тот же
самый момент разбойник обрушил свой короткий меч на голову Джориана.
Клинок с лязгом ударил по ксиларской короне.
Слегка пошатнувшись, Джориан попытался вытащить свой меч, но он крепко
застрял в хребте Альдола. Пока Джориан тянул за рукоятку, его противник
нанес удар справа, целясь Джориану в щеку. Джориан вскинул левую руку,
почувствовав, как лезвие разрезает кожу и вонзается в мясо. Затем Альдол
зашатался, его колени подогнулись, и он рухнул, увлекая с собой меч
Джориана.
Разбойники, державшие Маргалит, отпустили ее и схватились за оружие.
Все еще стараясь освободить меч, Джориан подумал: "Это конец. Они сделают
из меня отбивную, прежде чем я вытащу свой клинок".
Но, к удивлению Джориана, на лицах приближающихся разбойников появилось
выражение ужаса. Не нападая, они повернулись и побежали по колее в сторону
главной дороги. Вскоре они пропали из вида.
Джориан, наконец, освободил свой меч. Проткнутый им грабитель шевелился
и стонал. Джориан приставил кончик клинка к его сердцу и, надавив на меч,
оборвал его мучения.
- Джориан! - воскликнула Маргалит, обнимая его. - Ты пришел вовремя!
Они как раз хвастались, сколько раз меня изнасилуют, прежде чем перережут
мне горло!
- Аккуратнее, ты выпачкаешься в крови.
- Ты ранен?
- Только царапина. Что тут произошло?
Он стянул куртку и рубашку. Локтевая кость остановила меч Альдола, но
на предплечье зияла кровоточащая рана глубиной в ширину пальца. Обмывая и
перевязывая рану, Маргалит поведала свою историю:
- Я умывалась в ручье, когда эти подонки набросились на меня. Арбалет
был бесполезен - ведь я не могла им воспользоваться. Кажется, одному я
подбила глаз. - Она опустила глаза, увидела, что ее рубашка разорвана
почти пополам, и стянула разодранные края. - Но что я увидела потом, когда
ты бросился на главного разбойника? Мне показалось, будто на нас мчатся
трое или четверо Джорианов, все с обнаженными мечами и в золотых коронах.
Это было потрясающее зрелище!
- Всего лишь небольшая иллюзия, - отозвался Карадур. - Ее хватило,
чтобы остальные двое негодяев обратились в бегство. Леди Маргалит, одно я
скажу наверняка: если вы станете проводить много времени в компании
Джориана, скучать вам не придется. Жизнь по соседству с ним - цепочка
опасностей, одна страшнее другой.
- Не знаю, почему так, - сказал Джориан жалобным тоном. - Я миролюбивый
человек, который не просит от судьбы ничего, кроме возможности честно
зарабатывать на жизнь.
- Может быть, - предположил Карадур, - ты родился в день, посвященный
новарианскому богу войны, - как его зовут?..
- Херике, но я был рожден не в его день. - Джориан снял корону, на
которой меч Альдола оставил глубокую зазубрину. - Эта штуковина спасла мой
котелок, точь-в-точь, как давеча твой тюрбан. Не думаю, что зарубка сильно
уменьшит ее ценность.
Маргалит восхищенно воскликнула, глядя на корону:
- Джориан, ты уверен, что хочешь расстаться с ней в обмен на
Эстрильдис?!
- Разумеется, уверен! - фыркнул Джориан. - Именно это я говорил, разве
не так? - Он взглянул на мертвого разбойника. - Надо бы оттащить этого
негодяя подальше, чтобы на труп не слетелись стервятники. Все равно от
жары он скоро завоняет.
- Джориан! - сказал Карадур. - Прежде чем ты утащишь тело, не следует
ли сообщить об убийстве надлежащим властям?
- Кому именно? - спросил Джориан.
- Мы сейчас в Отомэ или в Ксиларе?
Джориан пожал плечами.
- Здесь, на юге, граница никогда не была точно проведена. Будучи
королем Ксилара, я пытался убедить отомийцев создать совместную
пограничную комиссию. Но они заподозрили какое-то жульничество и ссылались
на столько затруднений, что я сдался. По правде говоря, эти места никому
не принадлежат, а следовательно, и властей здесь нет.
Он отобрал у покойника кошелек и оружие, поднял его на плечи и отнес
назад по тропе на десятую долю лиги, где бросил тело, и вернулся к
фургону.
В течение этого дня и всего следующего фургон был раскрашен яркими
цветами и астрологическими символами. Джориан побрился, и они с Маргалит
выкрасились в темный цвет.
Когда настал черед Маргалит краситься, она сказала:
- Джориан, прошу тебя, уходи куда-нибудь и поохоться. Я не хочу, чтобы
ты смотрел на меня, пока отец Карадур будет красить мое тело.
Джориан усмехнулся.
- Ну, если ты настаиваешь... Хотя он тоже мужчина.
- Он слишком стар, чтобы мне стыдиться его так, как тебя. Ты же знаешь
волшебников; вероятно, ему не одна сотня лет.
- Люди любят преувеличивать! - проворчал Карадур. - Верно, я несколько
увеличил срок своей жизни аскетизмом и оккультными искусствами; но ста лет
мне еще не исполнилось.
- Не знаю, живут ли волшебники много веков, - произнес Джориан, - но,
без сомнения, их жизнь, лишенная развлечений, кажется очень долгой.
Поздравляю, доктор! Ты в девяносто с лишним лет выглядишь на какие-нибудь
семьдесят!
- Не дразни меня, дерзкий мальчишка! - сказал Карадур. - А теперь бери
арбалет и подстрели зайца или что-нибудь, пока я буду преображать облик
леди.
На следующее утро они выехали на главную дорогу из Отомэ в Ксилар.
Карадур принял имя Мабахандулы, которым он пользовался раньше. Он хотел
дать Джориану какое-нибудь похожее многосложное имя, но Джориан отказался,
заявив:
- Я и твое-то имя с трудом запоминаю. Не получится ли глупо, если меня
спросят мое имя, а я забуду?
Поэтому Джориан стал называться Сутру, а Маргалит получила имя Акшми.
Джориан носил тюрбан, красную куртку со множеством стеклянных пуговиц и
мешковатые штаны, собранные на лодыжках - все это было куплено у
Хенвина-костюмера. Мульванийский наряд Маргалит состоял из широкого куска
тонкой ткани в двадцать локтей длиной, сложным образом многократно
обернутого вокруг ее тела.
Они неспешно ехали по Ксилару, то и дело останавливаясь, чтобы
заработать несколько грошей предсказанием будущего, фокусами и танцами.
Маргалит, звеня бубном, исполняла танцы, которым научили ее Джориан с
Карадуром, пока Карадур стучал в барабан, а Джориан дудел во флейту. Его
рана воспалилась, и левой рукой стало больно шевелить.
Джориан играл те музыкальные фрагменты, которые помнил по путешествию в
Мульван, повторяя их снова и снова. Хотя Карадур бормотал, что многие
поколения мульванийских музыкантов встанут из могил, разъяренные тем, что
Джориан делает с их искусством, крестьяне не находили в музыке никаких
изъянов. Как верно указывал Джориан, им было не с чем сравнивать.
Благодаря практике труппа совершенствовала мастерство, и если результат
нельзя было назвать подлинным мульванийским искусством, зрелище все же
получалось неплохим.
Однажды в пасмурный день Карадур спросил:
- Далеко ли до ближайшей деревни, сын мой?
Джориан нахмурился.
- Должно быть, впереди Ганареф, если я правильно помню. По моим
расчетам, мы доберемся туда после темноты. Я мог бы пришпорить Кадвиля, но
Филоман что-то прихрамывает. Его нужно подковать заново; кузнец в Отомэ
оказался халтурщиком.
- Придется снова разбить лагерь? - спросила Маргалит.
- Вряд ли. Где-то здесь отходит дорога на замок Лорк, и мы сможем
переночевать в замке. - Он взглянул на небо. - Если не ошибаюсь, может
начаться дождь.
Карадур сказал:
- Кажется, ты говорил мне, Джориан, что в замке барона Лорка живут
привидения?
- Так утверждают слухи; я никогда не выяснял. Я обращаю мало внимания
на подобные легенды.
- Иногда - слишком мало внимания, - проворчал Карадур.
Загрохотал гром.
Маргалит и Карадур заговорили одновременно. Мульваниец требовал
немедленно свернуть с дороги и натянуть палатку; девушка настаивала на
том, чтобы добраться до Ганарефа. Они все еще спорили, когда Джориан
сказал:
- Кажется, вот дорога на замок Лорк.
Маргалит выглянула из фургона.
- Она заросла травой. Ей никто не пользуется?
- Видимо, нет. Дождь начинается! - воскликнул он, когда несколько
крупных капель упало на брезентовый верх фургона. - Решено: мы проведем
ночь в замке. Кто-нибудь, дайте мне плащ. - И, закутавшись в плащ, он
повернул коня на заброшенную дорогу.
- Я вовсе не жажду встретиться с призраком своего предка, - сказала
Маргалит.
- Ты - наследница барона Лорка?
- Да.
- Тогда, если там окажется привидение, оно примет нас по-дружески.
Вперед!
Пробираясь через заросли и огибая молодые деревца, кое-где выросшие
прямо на дороге, они ехали через лес по длинному и пологому подъему. Дождь
разошелся всерьез. Вскоре Джориан настолько промок, что уже не было смысла
прятаться в фургон.
На вершине холма лес уступил место низкому, разреженному подлеску,
завладевшему широким заброшенным пространством вокруг замка. За маленькими
тонкими деревцами маячили разрушенные стены замка, черные на фоне туч.
Сквозь главные ворота, развалившиеся на куски, они попали во двор. Он
не только зарос травой и молодыми деревцами, укоренившимися между
булыжниками, но и был испещрен рукотворными ямами, которых путники
избегали с немалым трудом.
- Здесь побывали охотники за сокровищами, - сказал Джориан. - Да и
жители Ганарефа наведываются. Они сняли подъемную решетку и множество
обвалившихся камней для своих надобностей. Интересно, найдем ли мы целый
кусок крыши, под которым сможем спрятаться от дождя? Подождите здесь, пока
я посмотрю.
Джориан спешился, передал поводья Маргалит и направился в замок, двери
которого осели на сломанных петлях. Внутри ему приходилось карабкаться
через кучи обломков, там, где часть кровли обрушилась. Он передвигался
осторожно.
Наконец он вернулся, сказав:
- Я нашел вполне целую комнату. Привяжите животных к статуям у фонтана
и идите за мной.
Джориан вытащил из фургона одеяла и прочий багаж и самые тяжелые
предметы взгромоздил себе на плечи. Не успели он и его спутники
устроиться, как дождь кончился. Заходящее солнце окрашивало брюхо уходящим
тучам в алый и малиновый оттенки.
- Проклятье! - выругался Джориан, чихнув. - Хотелось бы мне посушиться.
Похоже, что в одном из этих каминов еще сохранилась тяга. К счастью для
нас, во времена Лорка дымоход уже был изобретен.
Джориан вернулся к повозке, достал топор и уже в сумерках появился с
охапкой нарубленных веток.
- Дрова мокрые и зеленые, - сказал он. - Придется тебе снова вызвать
огонь заклинанием, доктор.
Они все еще пытались разжечь огонь, когда Джориан вздрогнул, услышав
снаружи звуки.
- Посетители, - пробормотал он, вставая и на цыпочках подходя к двери.
Вернувшись, он прошептал:
- Семь или восемь, верхом; либо грабители, либо кладоискатели. В
сумерках я не мог сказать наверняка, но двое похожи на тех, что убежали от
нас около болот Мору. Маргалит, передай мне меч. Он в комнате, вместе с
нашим багажом.
- Какой смысл в одном мече против восьмерых негодяев? - спросил
Карадур. - Ты можешь погибнуть геройской смертью, но что это нам даст?
- Надо же что-то делать! Сейчас они стоят вокруг повозки и вскоре
отправятся на поиски нас. Даже если им не удастся нас найти, они увезут
фургон с животными.
- Вот твой меч, - сказала Маргалит.
Карадур произнес:
- Мне кажется, следует напугать их. Леди Маргалит, пожалуйста,
принесите одеяло... Вот так! - Он набросил одеяло Джориану на плечи. -
Когда они войдут, изображай призрак барона. Маргалит, вернемся в комнату.
Вскоре в разрушенном холле столпились несколько вооруженных людей. Они
нервно оглядывались на обвалившийся потолок и галерею под потолком,
окружавшую зал.
Завернувшись в одеяло, Джориан спустился по лестнице. Когда он
появился, его было почти не видно в сгущающейся тьме. Он произнес глухим,
замогильным голосом:
- Кто беспокоит покой барона Лорка?
Открыв рот, он ухватился за эфес меча, спрятанного под одеялом. Если
разбойники распознают в нем смертного человека, то он не окажется
беспомощным. На лестнице на него не смогут напасть более чем двое
одновременно.
Семеро пришельцев, шумно вздохнув, стали оглядываться. Один тихо
вскрикнул.
- Кто вторгается во владения барона Лорка? - простонал Джориан,
приближаясь на шаг.
Передний человек отшатнулся. Другой повернулся и бросился к двери с
криком: "Бегите!" Он споткнулся о случайный камень, свалился и снова
вскочил на ноги.
Через мгновение оставшиеся шестеро тоже побежали, спотыкаясь и падая.
Джориан медленно приближался на тот случай, если кто-нибудь из них
оглянется. Со двора донеслись крики людей, садящихся на коней, и
удаляющийся стук копыт. Когда Джориан подошел к дверям, двор был пуст,
если не считать его лошади, мула и повозки.
Джориан сдернул с себя одеяло и вытер запястьем вспотевший лоб.
- Выходите! Они сбежали!
- Поздравляю тебя, юный сэр, - раздался голос за спиной Джориана.
Волосы на голове Джориана встали дыбом, потому что голос этот не был ни
высоким, гнусавым воем Карадура, ни ясным контральто Маргалит. Хотя и едва
слышный, он был таким же низким, как у самого Джориана. Тот обернулся,
вытаскивая меч.
В нескольких шагах от него маячила туманная, прозрачная фигура. Она
превратилась в полупрозрачный силуэт коренастого, низкорослого, немолодого
мужчины, одетого в платье столь же древнее, как и его речь.
Джориан ужасно дрожал; его язык как будто присох к небу. Наконец он
прохрипел:
- Вы... вы - барон Лорк? Я х-хочу сказать, его призрак?
- Да, да, поистине я и тот, и другой. Ты проявил великую доблесть,
обратив в бегство шайку воров и защитив мое имущество. Если бы я не...
Призрак замолчал, когда из-под лестницы вышли Карадур и Маргалит.
Джориан услышал, как у Маргалит перехватило дыхание. Слегка восстановив
самообладание, Джориан вспомнил, кого он нынче представляет, и, имитируя
мульванийский акцент, сказал:
- Досточтимый сэр, это мои странствующие друзья, танцовщица Акшми и
доктор Маха... Мабахандула из Мульвана. Я же - Сутру из Мульвана. А это -
баорн Лорк.
Всматриваясь во тьму, Маргалит безмолвно изобразила реверанс. Призрак
улыбнулся.
- Ты хочешь обмануть меня, представляя вас мульванийцами. Но я наблюдал
за вами с того момента, как вы вошли в мое разрушенное жилище, и знаю, что
вы говорите по-новариански, как те, кто рожден в земле Двенадцати Наций.
Поистине вы - всего лишь новарианцы в восточном наряде. Но к чему такое
самозванство?
Джориан вздохнул.
- Ну что ж, не получилось. Мы зарабатываем на жизнь как чужестранные
актеры. Позвольте мне представить вам леди Маргалит Тотенскую, которая
говорила мне, что является вашей наследницей, и доктора Карадура, в самом
деле мульванийца.
Призрак поклонился, сказав:
- Для меня великая радость - встретиться с родственницей. Я не могу