Стародымов Николай. Гений Умирает Дважды

   Трое бандитов Аргуна, естественно, тоже не интересовали.
   - Ну, я не знаю... - под видом того, что стушевался, мафиози постарался скрыть свою радость. - Просители-посетители какие-нибудь... Или кто в "обезьяннике" сидел...
   - Все наши. В камере никого не было, да и так...
   Опытным оком бывалого сыщика он уловил, что вопрос задан неспроста. Однако акцентировать внимание на этом факте не стал - сейчас есть дела поважнее. Просто сделал зарубку в памяти, чтобы потом обдумать. Да и Аргун снова поторопился перевести разговор в другое русло.
   - Теперь второй вопрос, - заговорил он деловито. - Сам Ваха в акции участие, как вы понимаете, не принимал. Не тот уровень... Акцией непосредственно руководил некто Самурай. Русский. Больше я о нем ничего не знаю. Даже имени-фамилии... Поймаете его - он всех остальных знает и сдаст без зазрения совести, я в этом уверен. С совестью у него напряженка... Ну а как его найти, тут уж, я думаю, вы и сами справитесь - Самурай, насколько я знаю, в своих кругах личность достаточно известная... Группа боевиков, насколько я знаю, скрывается в дачном поселке километрах в десяти на запад от Рузы... У меня все, Андрей Васильевич.
   - Погоди, - остановил его милиционер. - У меня, сам понимаешь, не может не возникнуть вопроса: все, что ты рассказал, это правда или ты "липу" гонишь, чтобы следствие пустить по ложному следу?
   Аргун усмехнулся холодно и высокомерно.
   - Ты даже не представляешь, подполковник, с кем рядом ты сейчас сидишь, - обронил он. - Поверь: если человек моего уровня снисходит до того, чтобы лично дать информацию начальнику заштатного райотдела... Нет, все это чистейшая правда. Просто мы не хотим начинать разборки. Тем более с милицией. Неужели это непонятно?.. И давай заканчивать!
   Он совершенно неожиданно распахнул дверцу и, оказавшись на улице, захлопнул ее за собой. Андрей Васильевич тоже попытался открыть свою, но тут выяснилось, что с его стороны на дверце отсутствует ручка. Пока он перебирался на другую сторону салона, его собеседник и оба охранника торопливо уселись во вторую машину и та сорвалась с места, тут же свернув за угол. Начальнику райотдела ничего не оставалось, как только проводить ее глазами.
   Рядом безмятежно стояли его подчиненные. Они оба, наблюдая за начальником и видя, что тому ничего не грозит, не подумали, что нужно попытаться задержать Аргуна или кого-то из его подручных. Впрочем, тут же осознал Андрей Васильевич, это им и не удалось бы, так что хорошо, что не попытались... Нужно срочно дать команду, чтобы эту машину на трассе остановили и проверили документы у "крутого". Даже если документы окажутся "липовыми", что вполне вероятно, будет уже хоть какой-то зацепкой.
   Откуда ж ему было знать, что за городом Аргун бросит и эту машину и улетит на вертолете?
   ...В этот момент в кармане подполковника вновь запищал сотовый телефон. Думая о только что завершившемся разговоре, милиционер достал аппарат и включил его.
   - Да! - сказал он, не сообразив, что отозвался на вызов не своего телефона.
   Голос в трубке был незнакомым. И звучал он спокойно, что совсем не вязалось с тем, о чем он говорил.
   - Слушай, Коля, мне тут полный звездец. Дача горит, выбраться из нее я не могу. Вокруг дым и огонь... Так что передай моим, чтобы к ужину меня не ждали, - не выдержав тона, чуть истерично хохотнул голос. А потом закончил: - Ты, Колян, всегда был дерьмом, но хоть теперь сделай, о чем прошу. И деньги, которые мне должен, моим верни... Прощай, не поминай, как говорится!..
   - Кто это говорит? - закричал милиционер.
   Столько событий, столько информации... Переварить такое количество не в силах ни одна, даже самая мудрая и седая, голова.
   - Так это не Колян?.. Так какого же... - и связь прервалась.
   Начальник опустил руку с аппаратом. Где-то еще что-то горит, а он не знает, что и где...
   - Чей это аппарат? - спросил он у подчиненных.
   И по тому, как вильнули глаза одного из них, понял чей.
   - Быстро: где и какая дача горит? - надвинулся он на подчиненного.
   - Какая дача? - похоже, тот и в самом деле не понял, о чем речь.
   - Кто-то только что позвонил и сказал, что где-то горит дача и он не может из нее выйти... Кто бы это мог быть?
   По мере того, как говорил начальник, подчиненный наливался смертельной бледностью.
   - Можно взглянуть? - похоже, он уже понял, о чем речь, однако, на что-то надеясь, пытался еще немного оттянуть время.
   Андрей Васильевич протянул ему аппарат. Тот взял, взглянул на высветившийся номер.
   - Ну?! - рявкнул подполковник.
   - Это дача Султанова, - вздрогнув, обреченно отозвался тот.
   Султанова... Дача, о которой только что говорил "крутой"... Значит, мафия и в самом деле заметает следы, понял начальник.
   Что же за всем этим стоит? Из-за чего вся эта кровь, эти расстрелы и поджоги? Причем тут та девчонка из леса? Или все это именно из-за нее? И не ее ли судьбой интересовался этот мафиози?
   Что вообще происходит?!
   - Ну, а теперь давай все по порядку! - потребовал начальник у подчиненного. - Только коротко и четко! Ты что, на них работаешь?.. И давно?..
   ПОДМОСКОВЬЕ, ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ БОЛЬНИЦА N...
   Главный врач больницы, Георгий Шалвович Иукуридзе, встретил Вадима Вострецова на проходной. Невысокого роста, рыжеватый, с носом-картошкой, он никак не походил на потомка подданных любвеобильной царицы Тамары или царя-строителя Давида из рода Багратиони. Да и говорил он по-русски без малейшего акцента. Обрусел... А может, и мамаша его никогда не проживала на Кавказе, ограничившись лишь кратковременным романом с неким заезжим жгучим брюнетом...
   Заблаговременно предупрежденный о визитере по телефону, Георгий Шалвович лишь мельком взглянул на удостоверение, которое ему показал Вострецов, и протянул для приветствия руку.
   - Прошу вас, - указал он в сторону светлого здания, к которому напрямую, в стороне от официальной аллейки, тянулась протоптанная в траве тропинка. - Как вас звать-величать?
   - Вадим Сергеевич.
   - Очень приятно, - вежливо кивнул врач и, закончив протокольную часть беседы, сразу заговорил о деле. - Скажу откровенно: у нас такие пациенты, как эта девушка, - большая редкость.
   - Могу представить...
   Вадим перешагнул порожек обшарпанной проходной и ступил на территорию "психушки" с невольным внутренним трепетом. Как ни говори, а общаться с душевнобольными... Нет, это работенка не для каждого. Перед внутренним взором вставали картины, некогда виденные в фильмах: люди, жующие траву, пытающиеся вычерпать реку кружкой, совершающие еще что-то, столь же нелепое...
   На деле все оказалось далеко не так. На территории царили покой и уют, всюду виднелись небольшие беседки, в круглую чашу фонтана тихо стекала вода, на клумбах росли анютины глазки и еще какие-то цветы, вдоль аллей тянулись ровненько подстриженные кусты... По чистеньким аккуратным дорожкам степенно прогуливались одетые в больничные пижамы люди. Правда, между собой они почти не разговаривали - единственный признак, по которому можно было догадаться, что это не совсем обычные больные.
   - Это что, и есть ваши пациенты? - не удержался, спросил Вадим.
   Иукуридзе понимающе ухмыльнулся через плечо.
   - А вы, конечно, думали, что здесь все должны ходить в смирительных рубашках?
   - Ну, может, и не в рубашках... - замялся следователь. - Но все-таки...
   У здания, к которому они приближались, все окна оказались забранными решетками из толстых стальных прутьев, поверх которых была еще натянута мелкая ржавая металлическая сетка. Очевидно, чтобы ничего нельзя было передать через окно... Еще обращали на себя внимание проявления острого недостатка средств, отпускаемых на больницу - стены облупились, кое-где даже кирпичная кладка обнажилась, крыльцо растрескалось...
   - Помните, о чем пел Высоцкий? "Настоящих буйных мало..." - продолжая разговор, перебил его тираду врач. - А большинство из тех, кого вы видите, перенесли нервный срыв. Им просто надо, скажем, успокоиться, подлечить нервы. Я убежден, к слову, что нынче каждый человек должен время от времени проходить такой "успокоительный" курс - хвойно-кислородные ванны попринимать, валерьяночкой подышать, лечебной гимнастикой позаниматься... Сами знаете, какое сейчас время, все на нервах, вот и не выдерживает психика... Знаете, только в Москве добровольно обращаются за помощью к психиатру сорок тысяч человек в год. А по стране под "присмотром" психиатров находится три с половиной миллиона человек - и это без учета наркоманов и алкашей. Между прочим, на одного психиатра у нас приходится примерно 250 больных. Представляете себе нагрузочку?.. А в мире примерно каждый пятый человек страдает неврозом... Не так давно сюда поместили, скажем, подлечиться некую женщину, должен признаться, весьма богатую, так она мне сказала, что после того, как побывала здесь, поняла, что ее личные проблемы - это ничто по сравнению с теми, что обрушивается на других... После курса лечения почти все, кого вы видите, смогут преспокойно вернуться домой. Даже те, у кого в результате полученных травм головы или, скажем, ранений происходит так называемое изменение личности. Даже им чаще всего не возбраняется жить в семье - любовь и ласка близких, как это ни банально звучит, и в самом деле могут творить чудеса...
   Собеседники поднялись по выщербленным ступенькам крыльца. Однако входная дверь в корпус оказалась без ручки. Эту ручку достал из кармана Георгий Шалвович, вставил квадратный стержень в отверстие, повернул.
   - Прошу вас! - опять приглашающе показал рукой.
   - А это так положено? - поинтересовался Вострецов, проходя в здание и кивнув на ручку, которую врач вынул из гнезда.
   - Да, они есть только у работников лечебницы, больные не могут выходить, скажем, когда им вздумается.
   Кабинет Иукуридзе находился на первом этаже, прямо у входа. Врач его тоже открыл все тем же "карманным" инструментом.
   - Заходите и подождите немного, - попросил он. - Сейчас приведут вашу девушку... Честно говорю: я это не слишком вероятно, но я очень надеюсь на то, что информация, которую вы мне сообщили, поможет ей вернуть память. Хотя бы частично. А может, скажем, память и полностью восстановится. Такое бывает...
   Вадим Карину Туманян знал только по фотографии. Однако надеялся, что узнает девушку - если только здесь и в самом деле находится похищенная бендитами и чудесным образом исчезнувшая помощница Штихельмахера, в чем полной уверенности у него не было.
   Когда две дюжие санитарки ввели в кабинет девушку, Вострецов в первое мгновение решил, что и в самом деле произошла ошибка и что эта больная никакого отношения к разыскиваемой не имеет. Вместо веселой озорной кокетливо одетой смугляночки, которая глядела на него с фотографии, сделанной всего лишь три недели назад, он увидел какое-то бледное бесполое существо в просторной хламиде, с пустыми, ни на что не реагирующими глазами. И только потом разглядел в этом существе знакомые черты. Это была Карина. Но как же она изменилась!..
   Всего лишь несколько дней назад на глазах у Вадима умер ее руководитель, старик-изобретатель. Что именно он открыл, кому понадобилось его убивать, если, конечно, рабочая версия верна, еще предстояло узнать. Помочь в этом деле, скорее всего, могла только Карина. И этот факт сильно угнетал Вадима. Потому что он боялся опять сделать что-то не то, из-за чего вновь могло произойти непоправимое...
   - Карина! - громко обратился к ней Георгий Шалвович.
   Вадиму показалось или действительно у нее в глазах что-то дрогнуло, появилась какая-то осмысленность?.. Нет, наверное, только показалось. Или все-таки нет?..
   - Вас зовут Карина Туманян, - пристально вглядываясь в ее глаза, продолжал врач. - Вы работаете лаборанткой в лаборатории электромагнитных полей биологического происхождения вместе с Ароном Абрамовичем Штихельмахером... Помните - Арон?.. Арон Штихельмахер... Вашу маму зовут Асмик... Асмик... - медленно, размеренно выдавал Иукуридзе информацию, которую получил от Вадима. - Вы меня слышите? Вы меня понимаете?..
   Она по-прежнему была безучастной, никак не реагируя на слова врача. Смотрела прямо перед собой, просто в пространство. Иукуридзе вздохнул и откинулся на спинку кресла. Кивнул санитаркам. Те бережно подхватили девушку под руки и вывели в коридор. Карина им безропотно повиновалась.
   - Увы, простым наскоком тут, как я понял, к сожалению, не обойтись, - повернулся он к Вадиму. - Что же ей пришлось перенести, что вот так, скажем, напрочь отказала память?..
   Вострецов вспомнил фотографии, которые были сделаны в лаборатории, расстрелянной бандитами. Лежащие вповалку трупы, широко растекшиеся потоки крови, изрешеченные пулями стены... Такое и в самом деле не забудешь... Кроме того, неизвестно, что с ней произошло потом, до того, как она оказалась одна в лесу, кто и при каких обстоятельствах ее изнасиловал...
   - Но шансы есть? - не отвечая на вопрос, спросил он. - Я имею в виду, память у нее может восстановиться? Нам просто необходимо получить у нее нужную информацию...
   Вадим не закончил фразы, осекся. В самом деле, тут у человека голова не в порядке, а он ведет речь об информации...
   - Пока трудно сказать что-либо определенное, - не акцентируя внимания на бестактности собеседника, пожал плечами Иукуридзе. - Психика - скажем, самая ранимая и непредсказуемая человеческая материя... Даже не материя, а, как бы это сказать, некая субстанция, находящаяся на границе, на стыке материи и духа... У человека может мгновенно восстановиться память, скажем, от одного только какого-то запаха, который у него ассоциируется с неким воспоминанием. Сейчас был шанс, что девушка может среагировать на свое имя... Как видите, не вышло. Ну а так... Будем надеяться, молодой человек, будем надеяться!.. У нас есть, скажем, определенные наработки, опытные специалисты... Простите, если это не секрет, а в связи с чем к ней такой интерес у вашего, скажем, ведомства? - не выдержав, второй раз спросил он.
   Говорить - не говорить? Пришла пора или пока еще рановато?.. В конце концов, "вертушка", скорее всего, уже в воздухе... Ребята будут тут максимум в течение часа - во всяком случае, так планировалось, когда Вострецов сюда спешно выезжал.
   - Видите ли, - Вострецов счел возможным слегка приоткрыть карты. - У нас есть основания предполагать, что эта девушка принимала участие в разработке какого-то уникального прибора. А за этим прибором идет большая криминальная охота. Наверное, все эти беды на нее и свалились из-за этого...
   Напрасно он это сказал! Потому что реакция доктора... м-м-м... как бы это сказать... оказалась, мягко говоря, неадекватна информации.
   - Но ведь тогда... - направление мыслей врача мгновенно изменилось. - Но ведь тогда бандиты, скажем, могут и здесь до нее добраться...
   - В принципе, наверное, могут, - не стал отрицать Вострецов. - Но, во-первых, бандиты не знают, не могут знать, где находится девушка. - Откуда ж было знать Вадиму, что работавший на мафию милиционер уже сообщил Аргуну, куда отправили Карину. - Во-вторых, даже если бы они это и узнали, добраться до вашей клиники они никак не успеют, потому что сюда уже должен вылететь вертолет, который заберет Карину и перебросит ее в закрытую клинику, где она будет под надежной защитой...
   Словно в подтверждение его слов, откуда-то издалека послышался звук приближающегося вертолета.
   - Оперативно, - хмыкнул Вадим. И пробормотал: - И чего-то без извещения...
   Иукуридзе тоже прислушался.
   - Они что же, собираются прямо на территории больницы приземлиться? - всполошился врач.
   - Да не должны бы...
   Вострецов отозвался с некоторым сомнением, однако поднялся с места и подошел к окну. Вертолет грязно-зеленой расцветки, с тусклой звездой и закопченным номером, и в самом деле уже завис над лужайкой, раскинувшейся посреди территории больницы. Он, медленно развернувшись вокруг своей оси, начал аккуратно опускаться на землю. По лужайке волнами потекли серебристо-зеленые волны пригибаемой потоком воздуха травы. Еще недавно мирно прогуливавшиеся по дорожкам люди в пижамах в панике разбегались в разные стороны.
   - Здесь же больные! - воскликнул Георгий Шалвович, срываясь с места. - Что же вы делаете, менты тупорылые!..
   Вадим тоже ничего не понимал. Он смотрел на происходящее сквозь могучую решетку и мелкую металлическую сетку, которые двойной преградой закрывали оконный проем. За его спиной громко хлопнула дверь.
   Между тем грузная машина коснулась травы, овальная дверь на грязно-зеленом боку раскрылась и в проем, не дожидаясь пока выбросят трап, на траву один за другим спрыгнули несколько вооруженных человек в камуфляже. К ним навстречу бежал врач.
   И тут Вадим понял, что происходит. Бандиты-таки отыскали следы Карины и прилетели. За ней! Сейчас они захватят рыжего врача, заставят его указать, где находится девушка, и увезут их обоих. И тогда уж точно никто и никогда не увидит ни одного из них. Во всяком случае, живыми.
   Вадим бросился к двери. Но ведь здесь нет дверной ручки! Выбить ее? Вострецов попытался налечь на дверь плечом, потом ударил ее обутой в кроссовку ногой... Дверь не поддавалась - сделана на совесть. И открывается она внутрь... К тому же он не оперативник, он следователь, он не умеет вышибать двери ногой... И пистолета с собой нет!.. И в зарешеченное окно не вылезешь...
   Вострецов выхватил из кармана коробочку своей слабенькой рации.
   - Эй, кто-нибудь, кто меня слышит! - заорал он в нее. - На психбольницу номер ... совершено вооруженное нападение. Срочно, кто слышит, на помощь!..
   Следователь еще продолжал кричать, когда из рации раздался громкий треск. Вадим не сразу понял, что это где-то поблизости - да что там гадать, где именно: на вертолете - включили "глушилку". Он подскочил к окну иувидел, как двое громил держат врача под руки, а перед ним стоит человек и хлещет его наотмашь ладонью по лицу. Ошеломленный происходящим, Георгий Шалвович, конечно же, не выдержит и тут же все выложит своим мучителям.
   Увидел Вадим и другое - в сторону корпуса, в котором он находится, бегут еще двое боевиков с автоматами. Наверное, уже поняли, что кто-то пытался вызвать подмогу именно из этого здания. Что же делать?.. Врачу не поможешь. Карине - тоже. Было бы в руках хоть какое-нибудь оружие, можно было бы принять бой, выиграть время, в конце концов попытаться выстрелить в вертолет, подбить его - с такого расстояния это сделать, наверное, было бы не так уж сложно... А руки пустые - только трещит бесполезная рация.
   На столе, да и вообще в помещении, нет ничего острого или чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия - сказывалась специфика учреждения. Почему-то подумалось, что у врача в столе может оказаться если не скальпель, то хотя бы какой-нибудь плохонький ножик, которым он режет хлеб или, скажем, колбасу на закуску. Но все ящики оказались запертыми. Вадим схватил стол и с грохотом опрокинул его на пол. Столешница удар выдержала, не отлетела, но зато откуда-то из недр стола посыпались различные предметы - монеты, значки, шариковые ручки, использованные стержни... Ножа среди не было, но среди предметов оказался старинный тяжелый дырокол. Хоть что-то, что можно использовать как оружие... Вострецов схватил его за массивную скобу, наподобие кастета, и прижался к стене возле двери. Если повезет, первого ворвавшегося можно будет огреть этой железкой по черепу, схватить автомат, а там - как получится. В любом случае это будет по-мужски...
   Он не знал, почему обернулся. Но только увидел, как с улицы в окно на него смотрит какой-то человек. Причем смотрит поверх ствола автомата, который уже направил на следователя.
   Вадим рухнул на пол, извиваясь, попытался отползти под окно, оказаться в "мертвом пространстве". Автоматная очередь, грохот которой смешался со звоном осыпающегося разбитого стекла, прошла над его головой. Одна из пуль сбила со стола жалобно звякнувший телефонный аппарат.
   - Гранатой бы его, да сетка мешает, - услышал он голос с улицы.
   - Ну его в задницу! - отозвался второй. - Главное, что он теперь без связи... Пошли... - и дальше Вадим уже ничего не слышал.
   Он лежал на полу под окном и чувствовал, как по щекам текут слезы бессилия. С ними он поделать ничего не мог. На его глазах, в его присутствии совершается грандиозное преступление, а он, человек, призванный стоять на страже законности, никак не мог его предотвратить.
   МОСКОВСКАЯ КОЛЬЦЕВАЯ АВТОДОРОГА, АВТОСТОЯНКА НЕПОДАЛЕКУ ОТ ПЕРЕСЕЧЕНИЯ С ОСТАШКОВСКИМ ШОССЕ
   - Ты что, бросаешь меня?
   Самурай смотрел на женщину задумчиво. До этого момента он и в самом деле хотел ее бросить, просто уехать и больше никогда сюда не возвращаться. Его мозги, не слишком приспособленные к абстрактному мышлению, интуитивно чувствовали, что при его образе жизни время от времени просто необходимо обрывать подобные затянувшиеся связи. Да и вообще нужно менять круг общения. Кроме рабочего, разумеется - только бытовой, чтобы у соседей не возникало лишних вопросов и не было оснований, чтобы "капнуть" на него "куда следует"... Теперь же, после вопроса подруги, Самурай вдруг подумал, что в данном случае можно бы сделать исключение. В самом деле, коль он собирается на какое-то время исчезнуть из города и залечь на дно, то почему бы не прихватить с собой и подружку? Там ведь придется кого-нибудь искать - не поститься же, в самом деле...
   - Но я уезжаю, - уже не так уверенно ответил он. - Вообще из города уезжаю. И не знаю, на сколько времени.
   - Так и я с тобой...
   - Ну что ж...
   Женщина довольно улыбнулась, просунула руку внутрь салона, отщелкнула кнопку запора, распахнула дверцу и торопливо, пока он не передумал, забралась на заднее сиденье.
   Ну да ладно, раз уж так получилось, то так тому и быть, решил Самурай. Нечасто женщина настолько откровенно навязывается ему. Даже не просто нечасто - такое в его жизни произошло вообще впервые!
   Знал бы он, о чем она, эта его подруга, сейчас думает! Людмиле на Самурая было плевать с высокой колокольни.
   Тупое похотливое животное, которое желает только пожрать да потрахаться. К тому же ему абсолютно все равно, получает ли при этом удовольствие женщина - о том, что существуют ласки, любовные игры, нежные слова, стремление не только удовлетворить себя, но и ублажить подругу, другие подобные интимные мелочи, за которые мужчину можно по-настоящему полюбить, - обо всем этом он даже не подозревал. Правда, он платил, платил хорошо. А когда какое-то время жил у нее, вообще обеспечивал всем необходимым... Да ведь только за это можно лишь отдаваться, оставляя душу недоступной для "партнера". Впрочем, на ее душу Самурай не претендовал.
   Однако теперь было не до жиру - у Людмилы накопились проблемы. У нее образовался грандиозный долг, причем в валюте, который неизвестно, как и чем отдавать, а тут еще курс доллара в очередной раз скакнул... Такой долг, что даже своим неплохим и при этом отнюдь не брезгливым телом отработать его она уже не могла бы. Ее поставили "на счетчик". До сегодняшнего дня она надеялась, что Самурай, за машиной которого она приглядывала, когда-нибудь появится и сумеет разобраться с Красавчиком. А тут выясняется, что Самурай и сам собирается смываться. То, что Самурай именно смывается, у нее сомнений не было. Ну а от чего или от кого, ее мало волновало. Значит, так надо...
   Нет, оставаться наедине со своими проблемами женщина не желала. Коль Самурай уезжает, лучше рвануть вместе с ним. Ну а там видно будет. Может, все еще как-то образуется...
   Самурай вырулил со стоянки, осторожно проехал мимо контрольного поста милиции, после этого прибавил скорость и влился в автомобильный поток, бесконечно текущий по кольцевой дороге.
   Все, теперь, похоже, можно и расслабиться! Самурай почувствовал, как его только сейчас начало отпускать нервное напряжение. Все-таки провернуть такую акцию, да к тому же потеряв всего одного человека... Хотя нет, троих... Ну да это не так и важно. В любом случае, это непросто. Но теперь-то все! Он сидел за рулем своей новенькой "Тойоты", которую лишь недавно приобрел и о существовании которой не знал Ваха, и теперь был уверен, что все его следы оборваны.
   - Слышь, Сеня, а куда мы едем? - наклонилась к нему с заднего сиденья повеселевшая Людмила.
   - Не лезь! - грубовато ответил Самурай. - Я думаю.
   - А ты умеешь? - не сдержалась Людмила и тут же прикусила язык - за такие шуточки можно и по морде схлопотать. За Самураем не заржавеет.
   ...- За такие шуточки можно и по морде схлопотать, - заметил Струшников. - Как думаешь, Олег?
   Поспелов согласно кивнул:
   - Запросто. Если только Самурай действительно умеет думать хоть иногда.
   Однако из динамика слышался только негромкий гул двигателя...
   Самурай ее реплику попросту проигнорировал. Вырвался - вот что главное!
   Едва он подумал об этом, как увидел гаишника, который выхватил глазами из общего потока именно его иномарку и взмахнул жезлом, указывая на обочину. Черт, накаркал!.. Впрочем, даже эта заминка не в силах была испортить ему настроение. Сейчас только сунуть этому менту зелененькую - и можно двигать дальше!
   - Ты чего останавливаешься? - не успокаивалась Людмила.
   - ГАИ, - коротко пояснил Самурай.
   ...- Всем внимание! - буднично произнес в микрофон Струшников...
   Что-то в приближающемся постовом Самураю не понравилось.
   В его движении не было той привычной ленивой небрежности, подчеркнутой уверенности в своем всесилии и всевластии, столь характерных для сотрудников нынешнего ГИБДД (черт, придумала же какая-то заумная голова название, язык сломаешь, пока выговоришь - хотя водители уже сумели по-своему расшифровать ее: "гони инспектору "бабки" - двигай дальше"), которые успешно переняли от своих предшественников из ГАИ. Этот приближался, внимательно наблюдая за водителем, который не торопился покидать автомобиль. И жезл держал не так, как его держат обычно - на правом запястье на ремешке, а в левой, причем так, что мог легко отбросить его...