Стародымов Николай. Гений Умирает Дважды

   - Тут был наш человек, - Ингибаров схватил медика за плечо. - Где он?
   Тот выдернул плечо из его пальцев.
   - Не знаю... Иди ты!..
   - Вон он... - сказал кто-то у Ингибарова за спиной.
   От ближайшего корпуса к ним потерянно брел Вострецов. Встрепанный, в порванной рубашке, со ссадиной на подбородке, с расцарапанной шеей, с раздавленной рацией в руке... Со следами слез на расстроенном лице.
   Начальник бросился к нему, схватил за грудки:
   - Что тут произошло?
   - Я ничего не мог сделать, - не оправдываясь, а просто констатируя факт, тоскливо проговорил Вадим. - Я ничего не мог сделать... Их было много и они с автоматами, а у меня даже пистолета...
   Ингибаров встряхнул его, пытаясь привести в чувство.
   - Быстро и четко: что тут произошло?
   - С полчаса назад на территорию сел вертолет... - отрешенно начал рассказывать Вадим.
   - Какой? - быстро перебил Сергей Реисович.
   - Номера у него не было... А может, и был, да только его не было видно. Со звездой... Похоже, военный... Кажется, Ми-8..
   "Может... Похоже... Кажется..." - с закипающим раздражением подумал начальник.
   - Ты быстрее говорить можешь?
   - В меня стреляли, чуть не убили... А у меня даже пистолета не было... - с отчанием пошел по второму кругу Вострецов. - Я ничего не мог сделать...
   - А девушка?! Что с ней?- уже не сдерживаясь, рявкнул Ингибаров.
   - Ты на него не ори! - неожиданно вмешался все тот же пожилой желчный медик. - Начальник гребаный... Не видишь - шок у парнишки... Ты у меня спроси, что надо...
   - Сюда сегодня привезли девушку, - не обращая внимания на ругательство, круто повернулся к нему Ингибаров. - Где она?
   - Сюда сегодня привезли двух девушек и вот ее, - кивнул мужчина на убитую. - Одна с манией величия, ее они почему-то увезли, другая с потерей памяти...
   Мания величия... Потеря памяти... А-а, в райотделе ведь говорили, что та, которая вышла из леса, ничего не помнила...
   - Где та, у которой память? - цепко спросил Ингибаров.
   - Здесь она, в шестнадцатой... А вторую эти гады, что на вертолете, с собой увезли.
   Это было непонятно. Это не вписывалось ни в какие рамки. Что вообще происходит?..
   - Зачем?
   Желчный медик пожал плечами.
   - Тут уж тебе виднее, начальник, - сказал он. - Но только они эту Жанну д'Арк забрали с собой. И доктора нашего, Жору Иукуридзе.
   Жанна д'Арк, доктор с грузинской фамилией... "Господи, неужели тут параллельно еще какая-то глобальная бандитская разборка происходит?"- с отчанием подумал Ингибаров. С одной бы как-нибудь расхлебаться...
   Он обернулся. На Вадима, которого, несмотря на жаркий день, колотила крупная дрожь, уже накинули теплую куртку кого-то из вертолетчиков, а прилетевший с ними врач прятал в свой кофр использованный шприц.
   - Ты их разглядел? Узнаешь?
   - Только старшего, - стуча зубами, отозвался Вострецов. - Остальные какие-то без лиц... А его - из сотен...
   И то ладно.
   - Девушку мы забираем с собой, - опять повернулся Ингибаров к медику.
   - Не положено! - твердо отозвался тот.
   - Ну уж это ты вот с ним решай...
   Прилетевший врач уже доставал из кейса какие-то бумаги. Именно их оформление и задержало прилет группы, именно из-за этих бюрократических проволочек погибла эта несчастная и отправились в неизвестность доктор Жора Иукуридзе и девушка, мечтавшая спасти Францию.
   Похоже, бандиты пошли ва-банк, подумал Ингибаров. Они решили форсировать события. А значит, они вполне могут начать отстреливать всех, кто хотя бы в малейшей степени причастен к этому делу...
   Сергей оглянулся, поймал взглядом одного из подчиненных.
   - Женя, срочно свяжись с ГУВД Москвы, пусть на всякий случай дадут команду по райотделам, чтобы там взяли под охрану родственников Штихельмахера и Карины Туманян, - без особой уверенности в правильности принимаемого решения распорядился он. - Хрен его знает, что у этих отморозков в голове...
   ПОДМОСКОВЬЕ, МОЖАЙСКИЙ РАЙОН, ОДИН ИЗ ЛЕСНЫХ СЪЕЗДОВ С ТРАССЫ РУЗА - МОЖАЙСК
   "Ушастый" старичок-"Запорожец", громко тарахтя двигателем, начал притормаживать издалека. В конце концов он почти остановился и медленно, на тормозах и выжатом сцеплении, скатился с насыпи на разбитую лесную дорогу. Едва не завяз в грязи, но потом толчками, готовый вот-вот заглохнуть, вкатился в лес.
   - Ну и водила из тебя! - засмеялась сидевшая рядом с водителем молоденькая девушка.
   Юноша ничего не ответил. Он был бледен, на лбу выступили меленькие бисеринки пота. Но это не только от жары. Юноша сейчас и сам не знал, чего больше боится: того ли, что без спроса, не имея на то никаких документов, взял отцовскую машину и уехал на ней так далеко; того ли, что и в самом деле водит очень плохо и не был уверен, что не врежется сейчас во что-нибудь; или же того, зачем собственно они сюда приехали.
   Девушка так и поняла его молчание. Она и сама волновалась. У обоих ЭТО должно было произойти впервые, однако так уж повелось, что девушки к ЭТОМУ обычно оказываются подготовлены лучше. Парни больше хорохорятся, больше хвастаются своими "подвигами" друг перед другом, хотя на самом деле они куда более ранимы и беззащитны в вопросе "первого раза". И фиаско терпят куда чаще, чем о том рассказывают; да что там чаще - юноши как раз обычно и терпят фиаско в "первый раз", если только не нарвутся на умелую бабу, которая сумеет помочь неопытному партнеру. Есть такие зрелые женщины, которые любят посвящать мальчиков в мужчины... Девушка читала в журнале "Ах...", что в России средний возраст начала "жизни" составляет 18 лет, в отличие, скажем, от Штатов, где ЭТО впервые происходит в 16,3 года... Правда, наших парней послушать, так можно подумать, что все они начали "жить" едва ли не в детском садике... Ну а девушек к первому акту (дефлорации, прободению девственной плевры - господи, хоть бы одно мало-мальски удобоваримое название придумали для определения момента превращения девушки в женщину!) готовят и матери, и женские консультации и - особенно! - более опытные подруги...
   А потому именно девушка положила свою ладошку на судорожно сжимавшую тонкий обруч руля руку юноши. От неожиданности он сильнее нужного вдавил педаль газа, "запорожец" вновь взбрыкнул, ткнулся бампером в дерево, которое совсем некстати оказалось на пути, и заглох.
   - Вот черт! - вырвалось с досадой у горе-водителя. - Что за невезуха!..
   - Успокойся, - девушка не убирала ладони с его руки. - Все обойдется!
   В самом деле, всегда хочется верить, что все как-то обойдется само собой. К тому же юноша даже не представлял, каким образом он сможет вывести отсюда машину... Впрочем, это должно произойти позже, после того, как случится то, ради чего они сюда приехали.
   - Пошли!
   Юноша послушно распахнул дверцу, выбрался наружу. Первым делом, стараясь показать себя опытным, знающим мужчиной, зашел спереди, посмотрел, сильно ли помят бампер. Если окажется, что сильно, еще неведомо, какую разборку устроит отец... Оказалось, что тот практически вообще не пострадал, даже номерной знак не помялся - тонкое деревце отогнулось под напором автомобиля. И парень от этого неожиданно повеселел, расхрабрился.
   - Ну что, бэби, пошли водки пьянствовать!.. - сказал он, алчно потирая руки.
   Эти фраза и жест он перенял у своего отца. Правда, в юношеском исполнении они выглядели несколько фальшиво и наигранно, а потому подруге не понравились. Они оба нервничали... Какое-то время ничего не говорили. Молча достали из салона кусок брезента, не сговариваясь, в четыре руки расстелили его в стороне от машины, на небольшой полянке, очень кстати обнаруженной в зарослях кустов, снесли туда привезенные продукты и бутылки. Немного поколебавшись, юноша приволок и широкий надувной матрас, небрежно бросил его рядом с брезентом.
   ...Как красиво и просто все выглядит в кино, особенно по "видику"! Стоит героям только посмотреть друг на друга (на экране - крупным планом его страстные глаза и ее губы, по которым она призывно проводит язычком), как они вдруг оказываются в отдельной квартире на широченной кровати, где действуют просто и умело, а потом оба в восторге от происшедшего... А вот как быть тут?.. И он прячет глаза, страшась того, что должен будет сейчас делать (целоваться - ладно, и раньше целовались, а вот раздеваться самому и подругу раздевать, да еще самому снимать с нее тот предмет белья, к которому и прикасаться-то страшно... Кошмар!) И она не глядит призывно, обещая взглядом неземные ласки... Правы были индусы, когда по достижении определенного возраста сдавали юношей на обучение к опытным старухам, чтобы подготовить будущих мужчин к браку, а те в свою очередь могли бы обучить своих жен всем премудростям плотской любви... И юношам наука, и старухам утеха...
   Впрочем, парень сейчас не хотел старуху. Он хотел эту девушку. Только не знал, с чего надо начинать.
   Даже совсем маленькая девочка - уже немного женщина, самый взрослый мужчина всегда остается немного мальчишкой... Девушка поняла, что инициативу так или иначе придется брать в свои руки. Она твердо решила для себя, что именно сегодня лишится того, что бабушки со своей архаичной психологией именовали девичей честью, что пора для этого уже пришла, что она к этому таинству уже готова. Она считала, что уже созрела для начала половой жизни.
   Вот только ее спутник активности не проявлял... Она не осуждала его за это. Просто была бы рада, чтобы он ее именно соблазнял. Чтобы даже как будто бы чуть-чуть проявил насилие... Она бы, конечно, ему поддалась, но только чтобы инициатива шла от него... Это правильно: мужчина должен думать, что это именно он соблазнил женщину, нередко не подозревая, что он просто выполнил волю женщины, которая сама этого желает.
   "Лишь тех мы женщин выбираем, что нас уж выбрали давно..."
   Она сама откупорила бутылку полынного вермута, щедро, почти до краев, наполнила белые мягкие пластмассовые стаканчики.
   - Иди сюда!
   Юноша сразу понял, что пришла пора действовать... Он еще больше, насколько это, конечно, было возможно, побледнел, и опустился возле нее на колени. Девушка протянула ему стаканчик. Они молча выпили...
   - Поцелуй меня! - попросила она, закрыв глаза...
   Она видела - так делают в кино.
   Он поцеловал - просто коротко ткнулся в ее губы. А потом вдруг резко, решительно навалился на нее... Они упали на небрежно сваленную на брезенте закуску, уронили плохо закупоренную бутылку вермута... Юноша не знал, ЧТО и КАК делать, девушка, по большому счету, тоже, а потому они старались что-то делать, торопились, пытались помогать, но только мешали друг другу...
   И вдруг...
   Жерар Моисеев заметил уткнувшийся в деревце "запорожец", едва вошел в лес. С трассы он разглядел свежие следы на размытой обочине дороги и решил проверить, что за автомобиль их оставил. Правда, увидев столь древнюю "иномарку", понял, что бандиты не могли ею воспользоваться для бегства с места преступления. И решил пройти дальше только из добросовестности - коль уж остановились, нужно довести дело до конца. Жерар обернулся к машине, на которой подъехал, успокаивающе махнул спутникам рукой и углубился в лес.
   Он оказался свидетелем маленькой житейской трагикомедии в самый пикантный момент. Девушка с задранным подолом, раскинув слегка согнутые ноги, с закрытыми глазами лежала на брезенте. Юноша со спущенными на стоптанные кроссовки джинсами, с бледыми, не знающими солнца, оголенными ягодицами расслабленно лежал на ней и, пряча лицо в ее густых волосах, плакал.
   - Прости меня, - громко говорил он. - Я уже... Я не сумел... Я не успел...
   Она не отвечала; правда, успокаивающе поглаживала его по коротко остриженным волосам, однако делала это неискренне, отвлеченно, думая о своем...
   Того, ради чего она сюда приехала, к чему она внутренне готовилась, не свершилось. И никакой романтики, никакой красоты, ничего такого, от чего голова пошла бы кругом... Права, сто раз права была Алька - для первого раза нужно было иметь дело с опытным мужиком, для которого не существовало бы комплекса "первого раза". Который сделал бы все как надо, да при этом еще и пожалел бы ее за перенесенную боль, приголубил... Ну а потом... Потом можно было бы заниматься любовью и с таким вот сосунком, у которого ничего не получилось в первый раз... Так нет же, захотелось быть у него первой!..
   Впрочем, что могло бы быть у нее с этим парнем в дальнейшем, сейчас ей рисовалось уже не столь радужно, как до этого момента. Он скользко потеет, а потому неприятно воняет, этот тяжело навалившийся на нее несостоявшийся мужчина. Он раньше времени извергнул из себя застоявшееся мужское естество, стыдился этого и стеснялся теперь подняться, понимая, насколько жалко будет выглядеть... В самом деле, какой из него мужчина... Может быть, когда-нибудь, со временем...
   Ей вдруг представилось, как он завтра в вонючей мужской уборной со скабрезными рисунками и надписями на стенах станет, роняя слюни на поросший редкими мягкими волосками подбородок, рассказывать гогочущим приятелям, как он ее накануне в лесу трахал. Осознавать это было неприятно, причем неприятно вдвойне: потому что будет рассказывать, и потому что на самом деле не трахал...
   Вдруг она увидела, что из кустов на них напряженно смотрит молодой, широкоплечий, явно сильный, мужчина. Девушка представила, как они сейчас выглядят со стороны... Видок, конечно, далеко от эстетичный... Но в то же время под этим взглядом у нее вдруг что-то нестерпимо волнующе сжалось в низу живота... Слишком многого она ждала от сегодняшнего дня, он не может завершиться ничем... Ей вдруг стало приятно, что на нее смотрят, что она выглядит именно так - пусть бесстыдно, зато сексуально, даже похотливо. Она уже где-то читала, что женщины от природы любят раздеваться и красоваться перед мужчинами обнаженными. Правда, тут был не совсем такой случай, ну да это неважно...
   Она решительно выбралась из-под жалобно всхлипывающего приятеля. Тот не удерживал, сполз с нее да так и остался лежать, стыдливо уткнувшись лицом в грубый брезент. Девушка поднялась, смущенно и в то же время кокетливо оправила сарафан, пальчиками босой ножки подчеркнуто отбросила в сторону свои валявшиеся среди измятой закуски трусики, коротко взглянула в сторону наблюдавшего за ними мужчины и чуть заметно качнула головой в глубь леса. Затем сунула крохотные ступни в шлепанцы и пошла по тропинке сквозь кустарник.
   Какой мужчина, особенно молодой, может перед этим устоять?.. Даже если будет знать, что его ждут товарищи... Нет, наверное, кто-то и устоял бы. Может, даже многие, не исключено, что и большинство... Жерар к ним не относился. Он последовал за ней, правда, не напрямую, а обогнув пятачок кустарника. Девушку он нагнал быстро - она его откровенно поджидала.
   - Ну, а у тебя я тоже первая? - с напряженным вызовом спросила она.
   Жерар сразу все понял. Вернее, получил подтверждение своей догадке.
   - Что ты, далеко не первая, - лихо соврал он - не выкладывать же ей, что до сих пор он близко знал только двух женщин.
   - Ну так чего же ты стоишь?.. - едва не в экстазе воскликнула девушка.
   В кино или в книгах сыщик в подобных сдучаях говорит что-то типа "я другому отдана и буду век ему верна" или "я на службе"... В общем, "русо туристо - облико морале!"... В жизни даже самый преданный своему делу человек в подобной ситуации остается просто обыкновенным человеком. Жерар знал, что за подобное безжалостно наказывают, вплоть до увольнения из органов. Но только, как в свое время писал незаслуженно малоизвестный поэт Андрей Матях,
   Природа, все-таки, слаба.
   Мы, длинношеие, как цапли,
   Хлебаем литрами раба,
   Выдавливая лишь по капле...
   Причем, подумал про себя Жерар, раба из духа, из сути, из природы своей выдавливать куда сложнее, чем научиться внешне не демонстрировать свое внутреннее рабство.
   - Пошли, - он потянул девушку подальше в заросли.
   Она пошла не просто охотно - сама увлекла его с нескрываемым вожделением.
   ...Они тут же натолкнулись на пустой, по всем приметам брошенный, стоявший с чуть приоткрытыми дверцами автомобиль. Старая черная 24-я "волжанка".
   Будь Жерар не так распален неожиданной перспективой любовного приключения, он, не исключено, был бы более осторожным. А тут - расслабился...
   Моисеев решительно подошел к машине и рванул на себя дверцу.
   И тут же прогремел взрыв. Сначала рванула тротиловая шашка, через мгновение сдетонировал бензобак. Жерара отбросило к дереву и, уже и без того изуродованного, переломило о ствол. Девушке же буквально срезало голову сорванным куском корпуса машины. Она так и упала - без головы, которую отшвырнуло далеко в сторону от тела, которое так и не познало столь желанного сладостного плотского греха.
   МОСКВА. КВАРТИРА ПОКОЙНОГО АРОНА ШТИХЕЛЬМАХЕРА
   Борис прямо в кроссовках развалился на диване. Закурил, выпустив в потолок тонкую, растекшуюся мелкими завитками струйку дыма. Потом, приподнявшись на локте, громко хлюпая горлом, выглотал стакан вина. Вместо закуски глубоко затянулся горячим сигаретным дымом, стряхнул на ковер серую колбаску пепла... Представил себе, как бы на все это отреагировал покойный дед. Да ну его на хрен, этого деда, который... Нет-нет, что ж это я, суеверно остановил себя Борис, дед, слава тебе, Боженька, помер, пухом ему земля, упокой его душу, Господи...
   Ладно, деда и в самом деле не будем вспоминать всуе. Тем более что на него грех обижаться. Он сделал в своей жизни самое главное - завещал вот эту свою фатеру внуку. Не просто какому-то абстрактному внуку - а лично ему, Борису! А значит, и все, что тут, в квартире, имеется, принадлежит лично ему!
   Сейчас бы сюда какую-нибудь шлюшку зазвать... Или кого-то из друзей с парочкой-тройкой пузырей чего покрепче... Ну да ладно, это всегда успеется. Тем более, что уже и без того подшофе... Лучше сейчас посмотрим что-нибудь по "видику". Что-нибудь такое, как кто-то из кино говорил, чтобы душа развернулась...
   Борис крепко, до хруста в челюстях, зевнул. В самом деле, не заумное же сейчас что-нибудь смотреть... Полегче и попроще... И не "порнуху", а то, глядишь, на "подвиги" потянет, а сейчас лучше не стоит... Впрочем, у деда "порнухи" или "ужастиков" изначально быть не могло. Даже если учесть, что видеотеку здесь формировал в основном Борис, при жизни деда что-нибудь эдакое он бы принести не посмел. Дед иногда бывал очень суровым...
   Наследник квартиры нехотя поднялся, по пути еще хлебнул винца, дотянулся, качнувшись и едва не упав и от этого хохотнув, до тумбочки с "видиком", достал из кассетницы первую попавшуюся кассету, долго всматривался в надпись, пытаясь понять, что ему попалось в руки. Какие-то "Драгоценности", "двухтомник"... Как говорится, сон, то бишь кассета, в руку - только что стало известно о сногсшибательном завещании деда, а тут, даже если и не имеется бриллиантов или этих, как их, сапфиров каких-нибудь, сама по себе квартира по нынешним временам представляет собой немалую ценность... "Драгоценности"... Лишь бы не оказалась какая-нибудь лабуда, скрывающаяся под броским названием. А то сейчас это модно...
   Ладно, посмотрим...
   Борис вставил кассету в гнездо "видика". И попытался смотреть... Сначала какие-то люди о чем-то говорили, что-то как будто вспоминали, кто-то что-то у кого-то скупал... На экране сверкали камни и золото...
   А потом Борис вдруг проснулся, услышав голос, который никак не мог звучать в квартире... Еще даже не открыв глаза, он успел испугаться. Потому что это был столь знакомый скрипучий голос... покойного деда.
   Наконец юноша осмелился приоткрыть глаза и скосил их в сторону голоса.
   Оказалось, что покойный дед говорил с экрана телевизора. Правда, боковым зрением заметил Борис, это была запись с видеомагнитофона, на панели которого ярко горела зеленая точка, свидетельствующая, что аппарат работает на трансляцию.
   -...рано или поздно кто-нибудь досмотрит эту нудную кассету до конца. А потому прошу доставить кассету в милицию или в прокуратуру, - говорил дед Арон. - Там разберутся, куда ее дальше... При моем сердце я не уверен, что не помру в один прекрасный день, почему и решил на всякий случай сделать эту запись. Итак. Суть моего изобретения - должен признаться, пока не до конца воплощенного в жизнь, вернее, воплощенного, но не доведенного до совершенства - состоит в следующем.
   Борис глядел на экран во все глаза. Арон Штихельмахер передохнул, отпил из стакана чего-то, похоже, воды.
   - Простите... Итак, изобретение... Правда, оратор из меня никуда, да только тут уж никуда не попишешь, кому надо, тот дослушает... Итак, начинаю, - он сделал многозначительную паузу, внимательно посмотрел, казалось, прямо в глаза Борису. Тот даже приподнялся, спустив ноги в кроссовках с дивана. - Такая болезнь, как сахарный диабет, известна с древних времен. Во всяком случае, скажем, в Древнем Китае эту болезнь знают уже пять тысяч лет. Впервые достаточно полно ее симптомы описаны, насколько я знаю, еще в Древнем Египте, на папирусе, под названием "синдром обильной мочи", и это было пять с половиной тысяч лет назад... Раньше человек, которого постиг этот недуг, умирал приблизительно в течение месяца. Поэтому столетиями люди искали причины возникновения заболевания и пути борьбы с ним. Но только в 1921 году в Университете Торонто ученые Бантинг и Бест сумели докопаться до причины возникновения диабета. И уже в следующем году первый пациент, четырнадцатилетний юноша Леонард Томпсон, начал получать лечение инсулином... Впрочем, это так, история, к слову... Итак. Суть заболевания состоит в следующем. У человека, помимо остальных органов, имеется поджелудочная железа. Она состоит из нескольких, так сказать, отделов. Отдел бета-клеток, разбросанных в так называемых островках Лангерганса, вырабатывает инсулин, который является своего рода ключиком, открывающим клеточки тела для проникновения сквозь их мембраны молекул глюкозы. Причина возникновения такого положения до конца еще не выяснена, но это для меня и неважно. Беда в другом. Заболевший вынужден ежедневно получать уколы, до пяти, а то и больше уколов инсулина в сутки. Прекратятся уколы - глюкоза станет просто выводиться из организма с мочой, в то время как организм будет умирать от недостатка глюкозы и обезвоживания. Итак. Само слово "диабет" означает "проходить сквозь" - имеется в виду, что вода и сахар попросту проходят сквозь организм, не задерживаясь в нем... При этом от гипогликемии особенно страдает головной мозг. Если говорить попросту, мозг может попросту умереть от голода, причем в течение пятнадцати минут. Всякий раз, когда человеку вводится не та доза, которая нужна организму, всякий раз, когда в результате того или иного фактора в крови оказывается больше или меньше необходимого количество глюкозы, всякий раз человек, образно говоря, "получает по мозгам".
   Борис ничего не понимал. Он взял со столика пульт дистанционного управления, нажал на кнопку "пауза". Лицо деда замерло, чуть подергиваясь, с приоткрытым ртом. Юноша взял стакан, налил в него вина, отхлебнул...
   Что это такое? Зачем дед записал весь этот бред? Кому это нужно?..
   Он взял телефонную трубку, быстро набрал знакомый номер. Отозвался Вовик, нынешний мамкин ухажер, который сам был чуть старше Бориса... Чем старше становилась мамка, тем больше она любила молоденьких...
   - Вовик, дай мамку!
   - Она... - Вовик замялся. - Она сейчас на может, перезвони попозже...
   - Подмывается после тебя, что ли?.. - ухмыльнулся Борис и, не выдержав, рявкнул: - Срочно ее к телефону!
   Мембрана донесла приглушенное невнятное бормотание. Если бы не таинственная запись на кассете, Борис сейчас блаженствовал бы. Потому что дед оформил квартиру именно на него, а значит у мамки со всеми ее, так сказать, мимолетными удовлетворителями остается ее однокомнатная "хрущевка"... Молоток, дед!
   - Ну и чего тебе? - голос мамки был откровенно недовольным.
   - Слышь, ик, тут я что-то не пойму, - игнорируя ее тон, начал рассказывать Борис .- Я сейчас тут, ик, начал смотреть "видик"...
   - Ты что, выпил? - опытно распознала мать его не слишком внятное произношение.
   - Да погоди ты! - повысил голос сын. - Слушай лучше! Я тебе говорю: включил я тут "видик", поставил кассету "Дргаго...", "Дргаценнсти"... В общем, включил "видик". А там дед...
   Договорить он не успел.
   - Это у тебя с перепою! - взвизгнула мать. - Ты скоро вообще до чертиков допьешься...
   - Только трубу не бросай! - испугался ее реакции Борис. Если бросит, то потом не возьмет и даже к телефону не подойдет. - Ты помолчи и выслушай. Дед записан на кассете и что-то про диабет трепется. Вон он, с экрана "итакает", что он что-то такое открыл... В общем, я не понял...
   - Чего? - уже другим тоном, напряженно, спросила мамка. - Еще раз повтори!..
   Ага, дошло, наконец!..
   - Дед, говорю, говорит с "видика", что что-то открыл...
   На том конце провода возникла пауза.
   - Ах, вот оно в чем дело... - наконец медленно проговорила мать. - Открыл, говоришь... Значит, не зря... Значит, так! - после еще одной паузы сказала она решительно: - Со мной тут... Короче, со мной беседовали... Будь пока дома, я сейчас перезвоню кому нужно и за этой кассетой приедут. Только ты, главное, никуда не уходи и отдай кассету человеку, который за ней придет! Все, пока!
   В трубке загудел зуммер отбоя. Борис опустил трубку на место и задумался. От полученной информации он даже вроде как протрезвел...
   Интересно-интересно, кто это и о чем с мамкой беседовал? О дедовой кассете?.. А кто и что о ней может знать? Что вообще все это значит?
   Борис сразу, когда только начались все эти заморочки, почувствовал, что тут что-то не так.
   То, что дед вдруг загнулся, неудивительно - он на сердце давно жаловался, все время нитроглицерин в кармане таскал, а оперироваться боялся; впрочем, врачи на операции тоже не особенно настаивали, годы, что ни говори... Но почему в квартире был такой бардак, когда Борис пришел сюда впервые после смерти деда? Почему сосед - откровенный антисемит-алкаш - как-то спьяну ляпнул, что деда специально в гроб вогнали? И опять же, кто и зачем с мамкой беседовал? Значит, этот кто-то знал, что в квартире может оказаться нечто такое, что этому кому-то интересно? И почему кассету нужно вот так кому-то отдавать, а не везти ее куда-нибудь, в ту же Академию медицинских наук, например? Или в прокуратуру, о чем говорил дед на записи? И почему вдруг всех сотрудников деда какие-то бандиты расстреляли практически одновременно с тем, как дед загнулся, в то время как сосед считает, что деда самого едва ли не убили?..