Страница:
Прошло ещё полчаса томительного ожидания. Антон периодически скупо сообщал о манёврах чужого звездолёта. Тот целенаправленно шёл к их скорлупке. При желании, Чужие давно могли уничтожить подававший слабые признаки жизни обломок. А раз они до сих пор этого не сделали, значит, у людей есть шанс выжить. Вот только неясно, какую цену придётся заплатить за спасение.
Рубку ощутимо тряхнуло.
— Всё нормально… — поспешил прокомментировать ситуацию Антон. — Похоже на гравитационный захват…
В следующее мгновение ему пришлось покрепче ухватиться за поручень. Навалилась небольшая перегрузка. Спасательный модуль с рубкой «Счастливчика» отправился в свой последний путь.
— Поехали… — угрюмо произнёс Даллас.
— Боже… — в третий раз повторила Сьюзен.
Пожалуй, тут действительно было от чего прийти в отчаяние. Их, как консервную банку на верёвочке, тащили неизвестно куда и не понятно зачем.
Почти сутки они болтались на гравитационном поводке, послушно следуя за кораблём Чужих. Мужчины, сменяя друг друга, дежурили у иллюминатора. Вряд ли в этом имелась какая-то реальная необходимость, но так почему-то было спокойнее.
Когда началось торможение, все спали, специально приняв сильные дозы снотворного. Сознание с радостью воспользовалось предоставленной ему возможностью побыть в беспамятстве.
Бодрствовал только Даллас. Он мучил остатки бортового компьютера вялой шахматной партией — это позволяло отвлечься — и лишь периодически поглядывал в иллюминатор. Почувствовав, что параметры движения меняются, Ник посмотрел в ту сторону, где в чёрном стеклянном блюдце привык видеть переплетение неизвестных ему созвездий. На этот раз сквозь бронестекло просвечивало нечто совсем иное. Бросив шахматы, Даллас приблизился к иллюминатору. То, что он увидел, поразило его воображение. Космическая станция, по самым грубым прикидкам, величиной никак не меньше Фобоса, ощетинившись антеннами, стыковочными узлами и ещё Бог знает чем, продолжала стремительно надвигаться на жалкий обломок земной цивилизации.
— Эй! — громко позвал Ник, не в силах оторвать взгляд от этого грандиозного сооружения. — Подъём!
Никого не потребовалось уговаривать дважды. Сталкиваясь головами, люди обеспокоено взирали на достижения враждебной техники. Космический монстр уже не умещался в круглом глазке иллюминатора. Сомнений не оставалось — это и есть конечный пункт их путешествия.
— По местам! — скомандовал Олег. — Сейчас кантовать будут!
Экипаж развалился в креслах. Олег занял своё ложе последним, успев скользнуть взглядом по лицам товарищей. Даллас имел сосредоточенный и суровый вид. Антон был хмур и озабочен. Лицо Сьюзен белело, как хорошо выстиранная простынка. Олег поймал себя на мысли, что беспокоится не только о себе, но и о ней, вернее о том — не скажутся ли подобные нервные перегрузки на здоровье будущего ребёнка. В очередной раз удивившись своему отношению к этой женщине, он щёлкнул замком ремней безопасности.
Долго ждать не пришлось, рубка мелко затряслась, затем последовал мощный толчок. Несколько минут затишья показались целой вечностью, и снова низкочастотная вибрация попыталась довести людей до зубовного скрежета.
Наконец всё стихло. Неожиданно появившаяся сила тяжести внесла дополнительный дискомфорт. Они оказались висящими вверх ногами. Иллюминатор был залит красноватым свечением, но разглядеть, что творится снаружи, не покидая кресел, было решительно невозможно.
Однако больше ничего не происходило. Когда от прилившей к голове крови стало совсем муторно, Олег разрешил покинуть кресла. Судорожно щёлкая замками ремней, люди повалились вниз. Благо падать было недалеко.
Первым, подобравшись к стеклянному кругляшу, Даллас не увидел за бортом ничего ободряющего. Модуль лежал таким образом, что через иллюминатор просматривалась только ближайшая часть пола. Она представляла собой грубую ребристую поверхность и ничем не выдавала намерений захватчиков.
— Ладно, подождём, — сказал Ник, присаживаясь возле иллюминатора.
Остальные тоже расселись кто где, стараясь слишком бойко не топтаться по оказавшемуся под ногами пульту управления.
В тревожном молчании прошло часа полтора.
— А здесь вообще выход-то есть? — жалобно спросила Сьюзен.
— Имеется аварийный люк, — Антон ткнул пальцем в прикрывавшую сей агрегат фальшпанель.
— Может быть, они ждут, когда мы выйдем? — предположила Сьюзен.
— Сомневаюсь… — Олег подёргал себя за кончик носа. — И потом, приличные гуманоиды должны проявлять хоть какие-то признаки гостеприимства. Ну, хотя бы по обшивке постучали или в окошко бы заглянули — всё веселее…
Сьюзен подумала, что он над ней издевается, и обиженно отвернулась.
— Выходить без какого-либо сигнала снаружи — нельзя, — пояснил ей Антон. — Неизвестно, что нас там ждёт… Атмосфера, температура, давление, радиация — из оставшегося в нашем распоряжении «обрубка» ничего этого мы проконтролировать не в состоянии…
Сьюзен вздохнула.
— Ну а сидеть вот так до бесконечности — тоже не дело! — резко сказала она.
— Смени позу… — хмуро посоветовал ей Олег.
Она бросила на него испепеляющий взгляд, хотела огрызнуться, но промолчала.
«И чего я к ней цепляюсь? — подумал Коваленко. — Ну не терпится девчонке сделать аборт, и что в этом плохого? Её право, в конце концов…»
Ник резко вскинул руку. Все затаили дыхание.
— Нет, — с досадой сказал он. — Проскользнула какая-то тень…
Снаружи донеслось приглушенное завывание. Учитывая звукоизоляцию рубки, вне её стен этот вой, надо полагать, был весьма силён.
— Начинается… — пробормотал Антон.
— Что? — встрепенулась Сьюзен.
— Сейчас узнаем…
Вой начал менять тембр и, достигнув пронзительности комариного писка, оборвался. Тишина показалась ещё более гнетущей.
Олег неожиданно вспомнил, что в одной из ячеек командирского сейфа у него хранятся два лучевых пистолета. По сценарию любого уважающего себя боевика, они с Антоном должны были бы вооружиться этими довольно опасными игрушками и, кубарем вывалившись из аварийного люка, взять «языка». После чего захват всёй станции был бы делом решённым…
Такая мысль немного позабавила Олега. Он отвлёкся, и не сразу заметил, что светлая пластиковая панель, расположенная по правую руку от него, вдруг потемнела. А когда заметил, та уже слегка дымилась. Отпрянув, он едва не упал, зацепившись ногой за консоль монитора технической группы. Его поспешность была оправдана — из-под панели показались языки пламени.
Даллас лениво покосился на разгорающийся костёр. У Сьюзен округлились глаза. Антон, словно фокусник, извлёк откуда-то огнетушитель и с ядовитым шипением набросился на быстро расползающиеся невинные жёлто-розовые побеги. Запахло озоном, палёной изоляцией и ещё какой-то гадостью. Не успевший набрать силу огонь был придушен на корню, а атмосфера в рубке безвозвратно испорчена.
Антон стоял возле стены и молча разглядывал результаты своей противопожарной деятельности. Даллас вновь уставился в иллюминатор.
— По-моему, эти идиоты решили прорезать в нашей скорлупке дыру… — потирая ушибленное колено, сказал Олег. — Мы так сгорим на фиг! Здесь же кругом коммуникации…
Сёмин наклонился к повреждённой панели, прислушиваясь и принюхиваясь.
— Чем так воняет? — пробормотал он.
Ему в ответ из-за панели опять повалил дым. Антон отпрянул. Ослепительная дуга, сопровождаемая гарью и треском лопающегося пластика, появилась на долю секунды и снова исчезла.
Дышать стало совсем тяжко.
— Плазменный резак, что ли? — закашлялся Антон.
— Открываем аварийный люк! — крикнул Олег. — Всё равно герметичность нарушена.
Слава Богу, механизм люка сработал чётко. Даллас, проворно отстранив всех, высунулся наружу. Для этого ему пришлось встать на колени. Секунд тридцать из люка торчала только его филейная часть, потом вновь показалась голова.
— Никого не видно, — сказал он, — но кислород присутствует и температура приемлемая… в остальном — не знаю… Выходим?
Вопрос был чисто риторическим. Таким образом, Даллас как бы подчёркивал, что главным здесь остаётся командир корабля.
— Выходим! — подтвердил Олег.
Ник уполз в люк. Следом за ним отправили Сьюзен, потом полез Антон и уж последним, как водится, остатки корабля покинул капитан.
Снаружи клубился красноватый полумрак, и было довольно прохладно. Они стояли в центре круглого ангара, имевшего весьма внушительные размеры. Чёрный ребристый пол немного пружинил, толком разглядеть фактуру стен и потолка не удавалось. С той стороны, с которой они вылезли из спасательного модуля «Счастливчика», ангар был абсолютно пуст. Чтобы увидеть, какая сволочь их чуть не сожгла, следовало обойти модуль кругом. Чем-то довольно омерзительно пахло.
Пока все затравленно озирались и крутили носами, Олег, взяв Ника за локоть, прошептал ему в ухо:
— Если это окажутся рептилии, не подавай вида, что ты знаешь их язык и тому подобное…
Даллас утвердительно кивнул.
Собравшись с духом, люди осторожно двинулись вокруг модуля. Притаившаяся с той стороны неизвестность не издавала никаких звуков и вообще, казалось, была абсолютно безразлична к выкуренным из обгоревшей железяки представителям иного разума.
Первым из-за оплавленного края стабилизатора выглянул Антон. Остальные тяжело и нетерпеливо дышали ему в затылок. Складывалось впечатление, что вонища усилилась. Сёмин оглянулся и тихо сказал:
— Это что-то автоматическое… Я выйду, посмотрим, как оно отреагирует…
С этими словами он шагнул на открытое пространство…
Ничего не произошло.
— Точно… робот, — чуть повернув голову, бросил Антон. — Округлый корпус, манипулятор, восемь опор… на меня — ноль внимания…
Едва закончив фразу, он вдруг провёл рукой по глазам и резко наклонился вперёд, будто увидел под ногами нечто интересное, да так и рухнул ничком на пол.
Люди за углом отпрянули.
— Черт! — ругнулся Олег.
Сьюзен опёрлась рукой на обшивку модуля, казалось она, тоже вот-вот потеряет сознание.
— Надо его вытащить! — посуровел Ник. — Я быстро, туда и назад… ты будь начеку…
— Давай, — согласился Олег.
Пригнувшись, словно под обстрелом, Даллас сделал два шага в сторону поверженного Антона. Пристально следивший за ним Олег неожиданно осознал, что теряет над собой контроль. Его ноги подкосились и, падая, прежде чем окончательно отключиться, он успел заметить, что Даллас уже лежит без движения…
Как, медленно, по стеночке, сползла Сьюзен, не видел никто…
3
4
Рубку ощутимо тряхнуло.
— Всё нормально… — поспешил прокомментировать ситуацию Антон. — Похоже на гравитационный захват…
В следующее мгновение ему пришлось покрепче ухватиться за поручень. Навалилась небольшая перегрузка. Спасательный модуль с рубкой «Счастливчика» отправился в свой последний путь.
— Поехали… — угрюмо произнёс Даллас.
— Боже… — в третий раз повторила Сьюзен.
Пожалуй, тут действительно было от чего прийти в отчаяние. Их, как консервную банку на верёвочке, тащили неизвестно куда и не понятно зачем.
Почти сутки они болтались на гравитационном поводке, послушно следуя за кораблём Чужих. Мужчины, сменяя друг друга, дежурили у иллюминатора. Вряд ли в этом имелась какая-то реальная необходимость, но так почему-то было спокойнее.
Когда началось торможение, все спали, специально приняв сильные дозы снотворного. Сознание с радостью воспользовалось предоставленной ему возможностью побыть в беспамятстве.
Бодрствовал только Даллас. Он мучил остатки бортового компьютера вялой шахматной партией — это позволяло отвлечься — и лишь периодически поглядывал в иллюминатор. Почувствовав, что параметры движения меняются, Ник посмотрел в ту сторону, где в чёрном стеклянном блюдце привык видеть переплетение неизвестных ему созвездий. На этот раз сквозь бронестекло просвечивало нечто совсем иное. Бросив шахматы, Даллас приблизился к иллюминатору. То, что он увидел, поразило его воображение. Космическая станция, по самым грубым прикидкам, величиной никак не меньше Фобоса, ощетинившись антеннами, стыковочными узлами и ещё Бог знает чем, продолжала стремительно надвигаться на жалкий обломок земной цивилизации.
— Эй! — громко позвал Ник, не в силах оторвать взгляд от этого грандиозного сооружения. — Подъём!
Никого не потребовалось уговаривать дважды. Сталкиваясь головами, люди обеспокоено взирали на достижения враждебной техники. Космический монстр уже не умещался в круглом глазке иллюминатора. Сомнений не оставалось — это и есть конечный пункт их путешествия.
— По местам! — скомандовал Олег. — Сейчас кантовать будут!
Экипаж развалился в креслах. Олег занял своё ложе последним, успев скользнуть взглядом по лицам товарищей. Даллас имел сосредоточенный и суровый вид. Антон был хмур и озабочен. Лицо Сьюзен белело, как хорошо выстиранная простынка. Олег поймал себя на мысли, что беспокоится не только о себе, но и о ней, вернее о том — не скажутся ли подобные нервные перегрузки на здоровье будущего ребёнка. В очередной раз удивившись своему отношению к этой женщине, он щёлкнул замком ремней безопасности.
Долго ждать не пришлось, рубка мелко затряслась, затем последовал мощный толчок. Несколько минут затишья показались целой вечностью, и снова низкочастотная вибрация попыталась довести людей до зубовного скрежета.
Наконец всё стихло. Неожиданно появившаяся сила тяжести внесла дополнительный дискомфорт. Они оказались висящими вверх ногами. Иллюминатор был залит красноватым свечением, но разглядеть, что творится снаружи, не покидая кресел, было решительно невозможно.
Однако больше ничего не происходило. Когда от прилившей к голове крови стало совсем муторно, Олег разрешил покинуть кресла. Судорожно щёлкая замками ремней, люди повалились вниз. Благо падать было недалеко.
Первым, подобравшись к стеклянному кругляшу, Даллас не увидел за бортом ничего ободряющего. Модуль лежал таким образом, что через иллюминатор просматривалась только ближайшая часть пола. Она представляла собой грубую ребристую поверхность и ничем не выдавала намерений захватчиков.
— Ладно, подождём, — сказал Ник, присаживаясь возле иллюминатора.
Остальные тоже расселись кто где, стараясь слишком бойко не топтаться по оказавшемуся под ногами пульту управления.
В тревожном молчании прошло часа полтора.
— А здесь вообще выход-то есть? — жалобно спросила Сьюзен.
— Имеется аварийный люк, — Антон ткнул пальцем в прикрывавшую сей агрегат фальшпанель.
— Может быть, они ждут, когда мы выйдем? — предположила Сьюзен.
— Сомневаюсь… — Олег подёргал себя за кончик носа. — И потом, приличные гуманоиды должны проявлять хоть какие-то признаки гостеприимства. Ну, хотя бы по обшивке постучали или в окошко бы заглянули — всё веселее…
Сьюзен подумала, что он над ней издевается, и обиженно отвернулась.
— Выходить без какого-либо сигнала снаружи — нельзя, — пояснил ей Антон. — Неизвестно, что нас там ждёт… Атмосфера, температура, давление, радиация — из оставшегося в нашем распоряжении «обрубка» ничего этого мы проконтролировать не в состоянии…
Сьюзен вздохнула.
— Ну а сидеть вот так до бесконечности — тоже не дело! — резко сказала она.
— Смени позу… — хмуро посоветовал ей Олег.
Она бросила на него испепеляющий взгляд, хотела огрызнуться, но промолчала.
«И чего я к ней цепляюсь? — подумал Коваленко. — Ну не терпится девчонке сделать аборт, и что в этом плохого? Её право, в конце концов…»
Ник резко вскинул руку. Все затаили дыхание.
— Нет, — с досадой сказал он. — Проскользнула какая-то тень…
Снаружи донеслось приглушенное завывание. Учитывая звукоизоляцию рубки, вне её стен этот вой, надо полагать, был весьма силён.
— Начинается… — пробормотал Антон.
— Что? — встрепенулась Сьюзен.
— Сейчас узнаем…
Вой начал менять тембр и, достигнув пронзительности комариного писка, оборвался. Тишина показалась ещё более гнетущей.
Олег неожиданно вспомнил, что в одной из ячеек командирского сейфа у него хранятся два лучевых пистолета. По сценарию любого уважающего себя боевика, они с Антоном должны были бы вооружиться этими довольно опасными игрушками и, кубарем вывалившись из аварийного люка, взять «языка». После чего захват всёй станции был бы делом решённым…
Такая мысль немного позабавила Олега. Он отвлёкся, и не сразу заметил, что светлая пластиковая панель, расположенная по правую руку от него, вдруг потемнела. А когда заметил, та уже слегка дымилась. Отпрянув, он едва не упал, зацепившись ногой за консоль монитора технической группы. Его поспешность была оправдана — из-под панели показались языки пламени.
Даллас лениво покосился на разгорающийся костёр. У Сьюзен округлились глаза. Антон, словно фокусник, извлёк откуда-то огнетушитель и с ядовитым шипением набросился на быстро расползающиеся невинные жёлто-розовые побеги. Запахло озоном, палёной изоляцией и ещё какой-то гадостью. Не успевший набрать силу огонь был придушен на корню, а атмосфера в рубке безвозвратно испорчена.
Антон стоял возле стены и молча разглядывал результаты своей противопожарной деятельности. Даллас вновь уставился в иллюминатор.
— По-моему, эти идиоты решили прорезать в нашей скорлупке дыру… — потирая ушибленное колено, сказал Олег. — Мы так сгорим на фиг! Здесь же кругом коммуникации…
Сёмин наклонился к повреждённой панели, прислушиваясь и принюхиваясь.
— Чем так воняет? — пробормотал он.
Ему в ответ из-за панели опять повалил дым. Антон отпрянул. Ослепительная дуга, сопровождаемая гарью и треском лопающегося пластика, появилась на долю секунды и снова исчезла.
Дышать стало совсем тяжко.
— Плазменный резак, что ли? — закашлялся Антон.
— Открываем аварийный люк! — крикнул Олег. — Всё равно герметичность нарушена.
Слава Богу, механизм люка сработал чётко. Даллас, проворно отстранив всех, высунулся наружу. Для этого ему пришлось встать на колени. Секунд тридцать из люка торчала только его филейная часть, потом вновь показалась голова.
— Никого не видно, — сказал он, — но кислород присутствует и температура приемлемая… в остальном — не знаю… Выходим?
Вопрос был чисто риторическим. Таким образом, Даллас как бы подчёркивал, что главным здесь остаётся командир корабля.
— Выходим! — подтвердил Олег.
Ник уполз в люк. Следом за ним отправили Сьюзен, потом полез Антон и уж последним, как водится, остатки корабля покинул капитан.
Снаружи клубился красноватый полумрак, и было довольно прохладно. Они стояли в центре круглого ангара, имевшего весьма внушительные размеры. Чёрный ребристый пол немного пружинил, толком разглядеть фактуру стен и потолка не удавалось. С той стороны, с которой они вылезли из спасательного модуля «Счастливчика», ангар был абсолютно пуст. Чтобы увидеть, какая сволочь их чуть не сожгла, следовало обойти модуль кругом. Чем-то довольно омерзительно пахло.
Пока все затравленно озирались и крутили носами, Олег, взяв Ника за локоть, прошептал ему в ухо:
— Если это окажутся рептилии, не подавай вида, что ты знаешь их язык и тому подобное…
Даллас утвердительно кивнул.
Собравшись с духом, люди осторожно двинулись вокруг модуля. Притаившаяся с той стороны неизвестность не издавала никаких звуков и вообще, казалось, была абсолютно безразлична к выкуренным из обгоревшей железяки представителям иного разума.
Первым из-за оплавленного края стабилизатора выглянул Антон. Остальные тяжело и нетерпеливо дышали ему в затылок. Складывалось впечатление, что вонища усилилась. Сёмин оглянулся и тихо сказал:
— Это что-то автоматическое… Я выйду, посмотрим, как оно отреагирует…
С этими словами он шагнул на открытое пространство…
Ничего не произошло.
— Точно… робот, — чуть повернув голову, бросил Антон. — Округлый корпус, манипулятор, восемь опор… на меня — ноль внимания…
Едва закончив фразу, он вдруг провёл рукой по глазам и резко наклонился вперёд, будто увидел под ногами нечто интересное, да так и рухнул ничком на пол.
Люди за углом отпрянули.
— Черт! — ругнулся Олег.
Сьюзен опёрлась рукой на обшивку модуля, казалось она, тоже вот-вот потеряет сознание.
— Надо его вытащить! — посуровел Ник. — Я быстро, туда и назад… ты будь начеку…
— Давай, — согласился Олег.
Пригнувшись, словно под обстрелом, Даллас сделал два шага в сторону поверженного Антона. Пристально следивший за ним Олег неожиданно осознал, что теряет над собой контроль. Его ноги подкосились и, падая, прежде чем окончательно отключиться, он успел заметить, что Даллас уже лежит без движения…
Как, медленно, по стеночке, сползла Сьюзен, не видел никто…
3
Когда-то, в детстве, Олег бредил морем. Начитавшись книг о первооткрывателях новых земель, путешественниках, пиратах и сокровищах, он страшно жалел, что ему для жизни выпало совсем не интересное и не романтическое время. По его мнению, даже полёты в космос к чужим, неизведанным мирам, по степени загадочности, не шли ни в какое сравнение с первым путешествием через океан. Действительно, сейчас человек слишком хорошо знает доступное его пониманию устройство Вселенной, чтобы ожидать от очередного космического рейда чего-то из ряда вон выходящего. Кругом похожие звёзды, однообразные планеты, и так до бесконечности. Попадающаяся кое-где жизнь в основном толчётся вокруг одних и тех же принципов существования. Да и самим людям настолько всё это приелось, стало обыденным и безликим, что по-настоящему удивить их чем-то, а тем более шокировать каким-либо внеземельным существом или событием стало чрезвычайно сложно.
Другое дело — три-четыре сотни лет назад. Тогда отправляющиеся за море смельчаки терялись в догадках — что откроется их взору, если они рискнут заплыть слишком далеко? Это мог быть и край Земли, за которым они увидят могучую спину гигантского кита; и пасть огнедышащего дракона, каждое утро изрыгавшего из себя Солнце; и неведомые острова с живущими на них загадочными цивилизациями.
Одним словом, было от чего прийти в восторг и «потеряв голову» рисковать жизнью.
Детство быстро кончилось, несбыточные мечты и попытки изобрести машину времени забылись, однако стремление к неизведанному и вера в то, что некое великое открытие специально притаилось в ожидании Олега Коваленко, жила в подсознании и управляла им независимо от его воли.
Поэтому, оказавшись вдруг на мостике деревянной шхуны, Олег ничуть не удивился, а скорее воспринял это как должное. Ветер бодро надувал огромные белые паруса. Солёные брызги изредка смачивали измученную знойным тропическим солнцем кожу лица. Рядом с бортом весело резвились дельфины. Они то отставали, то, специально обогнав шхуну, становились на хвост и, добродушно улыбаясь, махали плавниками, будто слегка ругали людей за их любознательность. На палубе матросы, вяло переругиваясь, распутывали сеть.
Очередной порыв ветра принёс с собой столько влаги, что Олег невольно заморгал глазами. Это не избавило его от острой рези, и он попытался протереть их рукой, но почему-то не смог. Пришлось терпеть. Когда зрение восстановилось, он увидел перед собой очаровательную девушку. Из её глаз тоже текли слёзы. «Какая солёная здесь вода, — подумал Олег. — От неё все плачут…» Он попытался вспомнить, как зовут его прекрасную спутницу, и не смог. Зато в памяти всплыло другое — присутствие женщины на корабле, да ещё в подобном путешествии, грозило неминуемой бедой. Олегу показалось, что именно по этому поводу выражали своё недовольство копошащиеся на палубе моряки. Он вновь глянул на них, но там уже никого не было, как, впрочем, не было и самой палубы.
Вместо струганых досок и крепких ажурных перил он увидел скелет огромной рыбины, причём получалось так, что смотрит он из того места, где у неё должен быть желудок. Как только Олег это понял, голубое небо, белые паруса, свист дельфинов, — всё исчезло. Осталась лишь заплаканная девушка и два мужских голоса, что-то доказывающие друг другу…
Не выдержав такой гнусной метаморфозы, Олег застонал. Голоса приблизились.
«Очнулся?»
«Вроде…»
«Ну, не трогай его пока…»
«Хорошо».
«Дурдом…»
«Логику, логику надо искать!»
«Да какая тут „логика“! Бред собачий!»
Олег вновь сфокусировал зрение на девушке и тут же узнал её. Сам он лежал на чём-то жестком и тёплом. Попытался сесть. Получилось, правда, как-то тяжеловато.
— Осторожно! — предостерегла его Сьюзен. — Перегрузка…
— Ага! — изрёк сидящий прямо на полу Антон. — С новосельецем вас!
Коваленко поймал озабоченный взгляд стоявшего чуть поодаль Далласа и теперь уже осмысленно огляделся.
То место, где они находились, трудно было назвать комнатой или помещением. Скорее, это была некая полость. Немного выгнутые стены и потолок имели тёмно-красный оттенок и в совокупности с равномерно покрывавшими их матово-белыми полосами действительно ассоциировались с внутренностями живого организма. Пол представлял собой довольно ровную плоскость, хотя возле стен закруглялся, а кое-где даже вспучивался непонятными наростами. Вообще здесь не было ни одного угла, все поверхности плавно перетекали одна в другую, отчего гнетущее сходство с гигантским желудком только усиливалось. Олег сидел на обширном подиуме, отличавшемся от пола количеством белёсых вкраплений. С трудом подавив накатившую волну брезгливости, он спросил:
— Где это мы?
Сразу ему никто не ответил, а когда пауза неприлично затянулась, Антон вспылил:
— Ну, скажи, скажи, чего тянешь!
Даллас, словно очнувшись от каких-то своих мыслей, рассеянно посмотрел на Олега и задумчиво произнёс:
— Это образование… — он развёл руки в стороны, — несомненно, принадлежит цивилизации рептилий…
— Откуда ты знаешь? — нахмурился Олег.
— Знаю! — веско заверил его Ник.
— И что теперь?
— Ничего… Можно было бы предположить, что мы находимся на той самой станции, в недра которой притащили наш модуль. Но тогда ощущаемую нами повышенную силу тяжести следует считать для рептилий нормальной, что маловероятно…
— Следовательно, нас куда-то везут, и корабль находится в режиме разгона! — закончил его мысль Олег.
— Совершенно справедливо, — подтвердил Даллас. — Отсюда и перегрузка.
Сьюзен обречённо вздохнула. Антон встал с пола, подошёл и уселся рядом с Олегом. Потом кивнул Далласу, тот тоже приблизился.
— Ник говорит, что может открыть дверь… — заговорщическим шепотом сообщил Антон и, прочитав недоумение во взгляде Олега, указал на оплывший участок стены, больше похожий на замороженный водопад. — Я думаю, стоит попробовать…
Даллас сомнительно хмыкнул.
— Пора брать ситуацию под свой контроль! — прошипел Антон. — Мне надоело ждать милости от чужих дядей, тем более если они дальние родственники тиранозавров…
Олег вопросительно глянул на Ника.
— Не факт, что я смогу быстро разобраться с управлением кораблём, — ответил тот. — Если это вообще корабль… И потом, кто вам сказал, что мы справимся с экипажем, охраной и другими подобными «мелочами»?
— На нашей стороне будет внезапность, — заметил Антон.
Даллас смерил его снисходительным взглядом, но промолчал.
Олег задумался. В лице Ника они имели единственный козырь, и конечно хотелось использовать его с наибольшей эффективностью, но как определить нужный момент? Ведь своим бездействием можно так усложнить положение, что никакие козыри не помогут… Их новые тюремщики не слишком-то заботились о жизненных потребностях пленников. Олег глянул на часы. С того момента, как обломок «Счастливчика» поглотила космическая станция рептилий, прошло уже более суток. Сильно хотелось пить и есть.
— А как она открывается? — Олег повёл подбородком в сторону так называемой двери.
— Там справа есть три углубления, необходимо вставить в них пальцы и потянуть на себя, — доложил Ник.
— Так примитивно… — почему-то огорчился Олег. — А если она заперта?
— Нет, не заперта, — уверенно сказал Даллас. — Запертая дверь имеет другой оттенок.
— Какой? — встрял Антон.
— Когда нас здесь запрут, сам увидишь, — огрызнулся Ник.
— Я, между прочим, не из праздного любопытства спрашиваю, — оскорбился Сёмин. — Тебе, вообще, следовало бы нас проинструктировать по поводу того, с чем мы можем столкнуться за этими стенами…
— Ха, если бы я знал!
— Следовательно, — оживился Коваленко, — мы можем сделать вид, что открыли дверь случайно!
— Ну, в принципе — да, — согласился Ник.
— Тогда надо попробовать, — предложил Олег.
Они с Антоном уставились на Далласа, тот неопределённо пожал плечами.
— Как скажете… — пробормотал он, — только хочу предупредить, что я понятия не имею о том, чем может закончиться эта вылазка…
— Мы это уже уяснили, — заверил его Антон и, подойдя к двери, стал внимательно рассматривать углубления, про которые говорил Ник.
Олег слез с подиума и помог сделать это Сьюзен. Когда их руки соприкоснулись, он ощутил лёгкий трепет, но ситуация не позволяла отвлекаться на чувства. Люди столпились возле предполагаемого выхода. Антон перекрестился и, сунув три пальца в стену, дёрнул на себя…
Никто толком не понял, что произошло, однако, «замёрзший водопад» исчез, явив взорам аккуратный проём в форме эллипса, за которым тускло мерцала синеватая кишка коридора. Сходство с органическим образованием ей придавали тянущиеся по потолку подобия кровеносных сосудов. Вообще зрелище было очень неприятное. Если бы не крайняя необходимость, Олег никогда не полез бы в подобную клоаку, но сейчас медлительность могла обойтись им слишком дорого.
— Давай, давай, — подтолкнул он замершего на пороге Антона. Следом за Антоном выскочил Даллас. Потом Олег вытолкнул Сьюзен. Он боялся, что дверь вот-вот закроется, должна же здесь присутствовать какая-то система слежения, поэтому, когда сам оказался в коридоре — облегченно перевёл дух.
Интуитивно выбрав направление, они гуськом побежали вперёд. На стенах то и дело возникали подобные двери, но Ник не отвлекался по мелочам. Предстояло найти главную транспортную систему. Как она должна выглядеть, он себе примерно представлял.
Пробежав километра полтора, они поравнялись с боковой нишей, на полу которой лежали три полуметровых блина. Распространяемое ими яркое голубоватое свечение казалось, проникало сюда из другого, светлого и чистого мира.
Даллас остановился, пару секунд подумал, потом, обращаясь к Антону, сказал:
— Забирайся ко мне на спину…
Антон не заставил себя упрашивать. Ник сдавленно крякнул и пояснил:
— Попробую попасть в центр управления. Ждите здесь.
С этими словами он, чуть сгорбившись под весом Антона, шагнул на один из крайних блинов. Их фигуры тут же обрели нереальную прозрачность, а потом и вовсе исчезли. Олег и Сьюзен остались одни. Только сейчас Коваленко по-настоящему понял, какое огромное значение для их компании имел Даллас. С ним они чувствовали себя гораздо спокойнее, причём так было ещё до того, как он признался в том, кто он есть на самом деле. Вероятно, Сьюзен ощутила нечто подобное. Обхватив руку Олега, она приникла к его плечу и замерла в жертвенном оцепенении. Он же, непроизвольно поглаживая её волосы, постоянно вертел головой, ожидая появления охраны или ещё каких-нибудь неприятностей. Его удивляло то, что до сих пор никто из хозяев корабля не обеспокоился их выходкой и не предпринял никаких действий для водворения беглецов на место.
Прошло десять минут. В голубоватом свечении возник призрачный силуэт. Олегу показалось, что он видит мерзкую морду рептилии. В его руку впились ногти Сьюзен. Сошедший с блина телепортёра Даллас тревожно огляделся.
— Что с вами? — спросил он.
— Ничего… — тяжело дыша, сказал Олег. — Померещилось…
— Мне удалось найти рубку, — скороговоркой сообщил Ник. — Это действительно корабль и он летит по программе…
— То есть? — не понял Олег.
— На автопилоте… — нетерпеливо пояснил Ник. — Экипажа на борту нет!
— И куда он летит?
— Пока не знаю… прыжок состоится через пару часов, а в выходных координатах забита какая-то чушь, короче надо успеть понять и скорректировать…
Даллас шагнул к Сьюзен и повернулся спиной.
— Залазь! — скомандовал он.
Девушка как-то странно посмотрела на Олега, словно спрашивала разрешения, и только дождавшись его кивка, взгромоздилась Нику на закорки.
— Нашли извозчика… — пробурчал тот и исчез в голубой вспышке.
Коваленко остался один, но теперь, после известия о том, что на корабле нет экипажа, он немного приободрился. Причина их видимой свободы стала ясна, но это не уменьшало, а скорее даже увеличивало количество необъяснимых пока событий, в которых людям отводилась не первая, но и далеко не последняя роль. И каждый раз, оказавшись в шаге от спасения, они, помимо их желания, вовлекались во что-то ещё более загадочное. Вот и сейчас… чушь какая-то. Впрочем если Ник действительно сможет разобраться с управлением данной инопланетной посудины, то у них есть шанс…
Олег отогнал эту мысль, испугавшись запустить в сердце даже слабый лучик преждевременной надежды.
Другое дело — три-четыре сотни лет назад. Тогда отправляющиеся за море смельчаки терялись в догадках — что откроется их взору, если они рискнут заплыть слишком далеко? Это мог быть и край Земли, за которым они увидят могучую спину гигантского кита; и пасть огнедышащего дракона, каждое утро изрыгавшего из себя Солнце; и неведомые острова с живущими на них загадочными цивилизациями.
Одним словом, было от чего прийти в восторг и «потеряв голову» рисковать жизнью.
Детство быстро кончилось, несбыточные мечты и попытки изобрести машину времени забылись, однако стремление к неизведанному и вера в то, что некое великое открытие специально притаилось в ожидании Олега Коваленко, жила в подсознании и управляла им независимо от его воли.
Поэтому, оказавшись вдруг на мостике деревянной шхуны, Олег ничуть не удивился, а скорее воспринял это как должное. Ветер бодро надувал огромные белые паруса. Солёные брызги изредка смачивали измученную знойным тропическим солнцем кожу лица. Рядом с бортом весело резвились дельфины. Они то отставали, то, специально обогнав шхуну, становились на хвост и, добродушно улыбаясь, махали плавниками, будто слегка ругали людей за их любознательность. На палубе матросы, вяло переругиваясь, распутывали сеть.
Очередной порыв ветра принёс с собой столько влаги, что Олег невольно заморгал глазами. Это не избавило его от острой рези, и он попытался протереть их рукой, но почему-то не смог. Пришлось терпеть. Когда зрение восстановилось, он увидел перед собой очаровательную девушку. Из её глаз тоже текли слёзы. «Какая солёная здесь вода, — подумал Олег. — От неё все плачут…» Он попытался вспомнить, как зовут его прекрасную спутницу, и не смог. Зато в памяти всплыло другое — присутствие женщины на корабле, да ещё в подобном путешествии, грозило неминуемой бедой. Олегу показалось, что именно по этому поводу выражали своё недовольство копошащиеся на палубе моряки. Он вновь глянул на них, но там уже никого не было, как, впрочем, не было и самой палубы.
Вместо струганых досок и крепких ажурных перил он увидел скелет огромной рыбины, причём получалось так, что смотрит он из того места, где у неё должен быть желудок. Как только Олег это понял, голубое небо, белые паруса, свист дельфинов, — всё исчезло. Осталась лишь заплаканная девушка и два мужских голоса, что-то доказывающие друг другу…
Не выдержав такой гнусной метаморфозы, Олег застонал. Голоса приблизились.
«Очнулся?»
«Вроде…»
«Ну, не трогай его пока…»
«Хорошо».
«Дурдом…»
«Логику, логику надо искать!»
«Да какая тут „логика“! Бред собачий!»
Олег вновь сфокусировал зрение на девушке и тут же узнал её. Сам он лежал на чём-то жестком и тёплом. Попытался сесть. Получилось, правда, как-то тяжеловато.
— Осторожно! — предостерегла его Сьюзен. — Перегрузка…
— Ага! — изрёк сидящий прямо на полу Антон. — С новосельецем вас!
Коваленко поймал озабоченный взгляд стоявшего чуть поодаль Далласа и теперь уже осмысленно огляделся.
То место, где они находились, трудно было назвать комнатой или помещением. Скорее, это была некая полость. Немного выгнутые стены и потолок имели тёмно-красный оттенок и в совокупности с равномерно покрывавшими их матово-белыми полосами действительно ассоциировались с внутренностями живого организма. Пол представлял собой довольно ровную плоскость, хотя возле стен закруглялся, а кое-где даже вспучивался непонятными наростами. Вообще здесь не было ни одного угла, все поверхности плавно перетекали одна в другую, отчего гнетущее сходство с гигантским желудком только усиливалось. Олег сидел на обширном подиуме, отличавшемся от пола количеством белёсых вкраплений. С трудом подавив накатившую волну брезгливости, он спросил:
— Где это мы?
Сразу ему никто не ответил, а когда пауза неприлично затянулась, Антон вспылил:
— Ну, скажи, скажи, чего тянешь!
Даллас, словно очнувшись от каких-то своих мыслей, рассеянно посмотрел на Олега и задумчиво произнёс:
— Это образование… — он развёл руки в стороны, — несомненно, принадлежит цивилизации рептилий…
— Откуда ты знаешь? — нахмурился Олег.
— Знаю! — веско заверил его Ник.
— И что теперь?
— Ничего… Можно было бы предположить, что мы находимся на той самой станции, в недра которой притащили наш модуль. Но тогда ощущаемую нами повышенную силу тяжести следует считать для рептилий нормальной, что маловероятно…
— Следовательно, нас куда-то везут, и корабль находится в режиме разгона! — закончил его мысль Олег.
— Совершенно справедливо, — подтвердил Даллас. — Отсюда и перегрузка.
Сьюзен обречённо вздохнула. Антон встал с пола, подошёл и уселся рядом с Олегом. Потом кивнул Далласу, тот тоже приблизился.
— Ник говорит, что может открыть дверь… — заговорщическим шепотом сообщил Антон и, прочитав недоумение во взгляде Олега, указал на оплывший участок стены, больше похожий на замороженный водопад. — Я думаю, стоит попробовать…
Даллас сомнительно хмыкнул.
— Пора брать ситуацию под свой контроль! — прошипел Антон. — Мне надоело ждать милости от чужих дядей, тем более если они дальние родственники тиранозавров…
Олег вопросительно глянул на Ника.
— Не факт, что я смогу быстро разобраться с управлением кораблём, — ответил тот. — Если это вообще корабль… И потом, кто вам сказал, что мы справимся с экипажем, охраной и другими подобными «мелочами»?
— На нашей стороне будет внезапность, — заметил Антон.
Даллас смерил его снисходительным взглядом, но промолчал.
Олег задумался. В лице Ника они имели единственный козырь, и конечно хотелось использовать его с наибольшей эффективностью, но как определить нужный момент? Ведь своим бездействием можно так усложнить положение, что никакие козыри не помогут… Их новые тюремщики не слишком-то заботились о жизненных потребностях пленников. Олег глянул на часы. С того момента, как обломок «Счастливчика» поглотила космическая станция рептилий, прошло уже более суток. Сильно хотелось пить и есть.
— А как она открывается? — Олег повёл подбородком в сторону так называемой двери.
— Там справа есть три углубления, необходимо вставить в них пальцы и потянуть на себя, — доложил Ник.
— Так примитивно… — почему-то огорчился Олег. — А если она заперта?
— Нет, не заперта, — уверенно сказал Даллас. — Запертая дверь имеет другой оттенок.
— Какой? — встрял Антон.
— Когда нас здесь запрут, сам увидишь, — огрызнулся Ник.
— Я, между прочим, не из праздного любопытства спрашиваю, — оскорбился Сёмин. — Тебе, вообще, следовало бы нас проинструктировать по поводу того, с чем мы можем столкнуться за этими стенами…
— Ха, если бы я знал!
— Следовательно, — оживился Коваленко, — мы можем сделать вид, что открыли дверь случайно!
— Ну, в принципе — да, — согласился Ник.
— Тогда надо попробовать, — предложил Олег.
Они с Антоном уставились на Далласа, тот неопределённо пожал плечами.
— Как скажете… — пробормотал он, — только хочу предупредить, что я понятия не имею о том, чем может закончиться эта вылазка…
— Мы это уже уяснили, — заверил его Антон и, подойдя к двери, стал внимательно рассматривать углубления, про которые говорил Ник.
Олег слез с подиума и помог сделать это Сьюзен. Когда их руки соприкоснулись, он ощутил лёгкий трепет, но ситуация не позволяла отвлекаться на чувства. Люди столпились возле предполагаемого выхода. Антон перекрестился и, сунув три пальца в стену, дёрнул на себя…
Никто толком не понял, что произошло, однако, «замёрзший водопад» исчез, явив взорам аккуратный проём в форме эллипса, за которым тускло мерцала синеватая кишка коридора. Сходство с органическим образованием ей придавали тянущиеся по потолку подобия кровеносных сосудов. Вообще зрелище было очень неприятное. Если бы не крайняя необходимость, Олег никогда не полез бы в подобную клоаку, но сейчас медлительность могла обойтись им слишком дорого.
— Давай, давай, — подтолкнул он замершего на пороге Антона. Следом за Антоном выскочил Даллас. Потом Олег вытолкнул Сьюзен. Он боялся, что дверь вот-вот закроется, должна же здесь присутствовать какая-то система слежения, поэтому, когда сам оказался в коридоре — облегченно перевёл дух.
Интуитивно выбрав направление, они гуськом побежали вперёд. На стенах то и дело возникали подобные двери, но Ник не отвлекался по мелочам. Предстояло найти главную транспортную систему. Как она должна выглядеть, он себе примерно представлял.
Пробежав километра полтора, они поравнялись с боковой нишей, на полу которой лежали три полуметровых блина. Распространяемое ими яркое голубоватое свечение казалось, проникало сюда из другого, светлого и чистого мира.
Даллас остановился, пару секунд подумал, потом, обращаясь к Антону, сказал:
— Забирайся ко мне на спину…
Антон не заставил себя упрашивать. Ник сдавленно крякнул и пояснил:
— Попробую попасть в центр управления. Ждите здесь.
С этими словами он, чуть сгорбившись под весом Антона, шагнул на один из крайних блинов. Их фигуры тут же обрели нереальную прозрачность, а потом и вовсе исчезли. Олег и Сьюзен остались одни. Только сейчас Коваленко по-настоящему понял, какое огромное значение для их компании имел Даллас. С ним они чувствовали себя гораздо спокойнее, причём так было ещё до того, как он признался в том, кто он есть на самом деле. Вероятно, Сьюзен ощутила нечто подобное. Обхватив руку Олега, она приникла к его плечу и замерла в жертвенном оцепенении. Он же, непроизвольно поглаживая её волосы, постоянно вертел головой, ожидая появления охраны или ещё каких-нибудь неприятностей. Его удивляло то, что до сих пор никто из хозяев корабля не обеспокоился их выходкой и не предпринял никаких действий для водворения беглецов на место.
Прошло десять минут. В голубоватом свечении возник призрачный силуэт. Олегу показалось, что он видит мерзкую морду рептилии. В его руку впились ногти Сьюзен. Сошедший с блина телепортёра Даллас тревожно огляделся.
— Что с вами? — спросил он.
— Ничего… — тяжело дыша, сказал Олег. — Померещилось…
— Мне удалось найти рубку, — скороговоркой сообщил Ник. — Это действительно корабль и он летит по программе…
— То есть? — не понял Олег.
— На автопилоте… — нетерпеливо пояснил Ник. — Экипажа на борту нет!
— И куда он летит?
— Пока не знаю… прыжок состоится через пару часов, а в выходных координатах забита какая-то чушь, короче надо успеть понять и скорректировать…
Даллас шагнул к Сьюзен и повернулся спиной.
— Залазь! — скомандовал он.
Девушка как-то странно посмотрела на Олега, словно спрашивала разрешения, и только дождавшись его кивка, взгромоздилась Нику на закорки.
— Нашли извозчика… — пробурчал тот и исчез в голубой вспышке.
Коваленко остался один, но теперь, после известия о том, что на корабле нет экипажа, он немного приободрился. Причина их видимой свободы стала ясна, но это не уменьшало, а скорее даже увеличивало количество необъяснимых пока событий, в которых людям отводилась не первая, но и далеко не последняя роль. И каждый раз, оказавшись в шаге от спасения, они, помимо их желания, вовлекались во что-то ещё более загадочное. Вот и сейчас… чушь какая-то. Впрочем если Ник действительно сможет разобраться с управлением данной инопланетной посудины, то у них есть шанс…
Олег отогнал эту мысль, испугавшись запустить в сердце даже слабый лучик преждевременной надежды.
4
Почему неприятности происходят всегда в самый неподходящий момент? И что характерно, чем неприятности крупнее, тем более неподходящий момент они выбирают.
О том, что в пределы Солнечной вломился чужой звездолёт, Литвинов узнал, будучи в состоянии сильного алкогольного опьянения по причине празднования собственного юбилея. За последние пять лет он впервые позволил себе так расслабиться, и вот, нате вам! Поначалу он даже решил, что его разыгрывают, но, получив код подтверждения, понял, что если это и розыгрыш, то затеяли его высшие, неподвластные простому смертному, силы. Мероприятие пришлось скомканно завершить. Извинившись перед гостями, Литвинов спешно покинул уютный загородный ресторанчик.
Благодаря проверенным средствам народной медицины, Начальник СКБ довольно быстро привёл себя в норму и прибыл на командный пункт. Вероятно, сослуживцы слишком хорошо понимали состояние шефа. Их доклады были на удивление лаконичны, а действия своевременны и слаженны. Желание Литвинова отыграться на подчинённых как-то само собой рассосалось, а недовольство и гнев сконцентрировались на непрошенном госте. Генерал хмуро наблюдал за происходящим, лишь изредка скупо матерясь себе под нос.
Чужак вышел из канала между орбитами Юпитера и Сатурна. Его появление сопровождалось мощным искривлением метрики пространства, которое и было зафиксировано следящими станциями Марса и Нептуна. Очевидно, для перемещения на дальние расстояния он использовал принципы, аналогичные тем, которые позволяли кораблям Союза Разумных Систем в считанные дни покрывать десятки тысяч световых лет. В противном случае, чужака вообще никто не заметил бы до тех пор, пока он не преодолел бы пояс астероидов.
Военно-космические силы Земли были приведены в состояние полной боевой готовности. Траектории движения автоматических ракетных станций, разбросанных по орбите Марса, срочно корректировались в целях создания ударной группы на наиболее опасном направлении.
Все с содроганием ждали, что из канала вот-вот повалят новые корабли. Военная эскадра, базировавшаяся на одном из спутников Урана, немедленно выдвинулась в район вторжения. Ближайший патруль, получив самые широкие полномочия, пошёл на перехват.
О том, что в пределы Солнечной вломился чужой звездолёт, Литвинов узнал, будучи в состоянии сильного алкогольного опьянения по причине празднования собственного юбилея. За последние пять лет он впервые позволил себе так расслабиться, и вот, нате вам! Поначалу он даже решил, что его разыгрывают, но, получив код подтверждения, понял, что если это и розыгрыш, то затеяли его высшие, неподвластные простому смертному, силы. Мероприятие пришлось скомканно завершить. Извинившись перед гостями, Литвинов спешно покинул уютный загородный ресторанчик.
Благодаря проверенным средствам народной медицины, Начальник СКБ довольно быстро привёл себя в норму и прибыл на командный пункт. Вероятно, сослуживцы слишком хорошо понимали состояние шефа. Их доклады были на удивление лаконичны, а действия своевременны и слаженны. Желание Литвинова отыграться на подчинённых как-то само собой рассосалось, а недовольство и гнев сконцентрировались на непрошенном госте. Генерал хмуро наблюдал за происходящим, лишь изредка скупо матерясь себе под нос.
Чужак вышел из канала между орбитами Юпитера и Сатурна. Его появление сопровождалось мощным искривлением метрики пространства, которое и было зафиксировано следящими станциями Марса и Нептуна. Очевидно, для перемещения на дальние расстояния он использовал принципы, аналогичные тем, которые позволяли кораблям Союза Разумных Систем в считанные дни покрывать десятки тысяч световых лет. В противном случае, чужака вообще никто не заметил бы до тех пор, пока он не преодолел бы пояс астероидов.
Военно-космические силы Земли были приведены в состояние полной боевой готовности. Траектории движения автоматических ракетных станций, разбросанных по орбите Марса, срочно корректировались в целях создания ударной группы на наиболее опасном направлении.
Все с содроганием ждали, что из канала вот-вот повалят новые корабли. Военная эскадра, базировавшаяся на одном из спутников Урана, немедленно выдвинулась в район вторжения. Ближайший патруль, получив самые широкие полномочия, пошёл на перехват.