Страница:
оставив за собой его труп, а потом ко мне... Хорошо, что с моим трупом вышла
промашка, - усмехнулась она. - После второго твоего выхода на связь с
Серегой убийца - или убийцы - посетили Веню. Что с ним сделали, ты сам
видел...
В глазах ее стали опять накапливаться слезы, и Алексей поспешил
протянуть ей новый бокал вина, в надежде, что алкоголь расслабит ее и
успокоит.
- Сегодня ты снова звонил своему другу, - проговорила Майя, сделав
глоток. - Чего нам теперь ожидать? Может, твою дачу уже окружают? Может, нам
нужно бежать и прятаться в лесу до рассвета? Или мы уже безнадежно опоздали?
... Тихий треск ветки в саду прозвучал для Киса как выстрел. Сердце его
забилось - от страха, да от страха, что друзья могли предать. Он не мог в
это поверить, он не хотел в это верить! Но...
- Зайди в дом, - прошептал он.
Майя скользнула с веранды в комнату, и Алексей приблизился к стеклу,
зорко вглядываясь в темный сад. Треск повторился, - едва слышный, легкий, но
вполне отчетливый. Ничего не было видно, никого не было видно. Он, потрогав
пистолет в кармане, открыл дверь на улицу, постоял. Тихо.
Спустился с деревянного крыльца в четыре ступеньки. Тихо.
Сделал несколько осторожных шагов в ту сторону, откуда донесся звук.
Что-то зашуршало, засуетилось в кустах жасмина, и прямо на него выскочил
ежик и засеменил по дорожке.
Майя негромко засмеялась на крыльце. Кис с облегчением повернулся: "Вот
видишь, это всего лишь ежик!"
- Пока всего лишь ежик. Кто следующим в гости пожалует?
- Ложись спать, Майя. Никто не пожалует, уверяю тебя. Ложись.
Хотел бы он сам верить собственным словам...
Майя послушно ушла, а Алексей тщательно закрыл все ставни, проверил
замки, погасил везде свет: на случай, если кому взбредет в голову, что Кис
мог увезти беглянку на свою дачу, он решил придать своему пристанищу нежилой
вид. Он включил в темноте свой компьютер, установил с купленных дисков
программы и стал открывать одну видеозапись за другой.
Ни одно из увиденных им лиц ему ни о чем не говорило. На черно-белой
пленке, - скорей всего, с камеры наблюдения поста охраны (или встроенной
кем-то камеры-шпиона?), - были засняты сцены подписания и передачи каких-то
бумаг, денег, пожатия рук, обмена репликами. Камера была фиксированная, люди
выходили из кадра, входили, бумаги были видны издалека, многие напоминали
списки (женщин для отправки в бордели?), но при специальной технике их,
скорей всего, можно будет увеличить до читабельных размеров. Ясно, что все
заснятые лица и сцены имели отношение к одному общему делу, которое, тем не
менее, прямо нигде не было названо, - конспирация соблюдалась грамотно. По
всей видимости, эти физиономии должны соответствовать фамилиям в Борискиных
документах, и таким образом вместе они составляли вполне увесистый
компромат.
Потом в кадре возник вход в какое-то здание, на этот раз в цвете,
кто-то снимал ручной видеокамерой. Театр, пустой зрительный зал. Камера
двинулась за кулисы, миновала коридор с гримерными и "вошла" в дверь, за
которой оказались театральные склады. Дальше камера снимала из-за большого
фанерного ящика, на котором крупно и размыто была видна надпись "не
кантовать", и выхватила двух человек, вернее, полтора, потому что один
наполовину был скрыт ящиком. Они о чем-то говорили, - специалисты по звуку
смогли бы, наверное, расшифровать их диалог, но без техники разобрать слова
было невозможно. Затем оба двинулись к противоположной стене и принялись
переставлять ящики. Добравшись до нижнего, они его вскрыли. Из него были
извлечены довольно объемистые пакеты.
Тот, что справа, разрезал ножом веревки, вскрыл упаковку и вытащил из
пакета шахматные фигуры. Ножом он открыл низ коня и высыпал на подставленную
ладонь своего собеседника белый порошок. Тот лизнул кончиком языка и кивнул.
Далее происходила сцена передачи денег, в кадр задвинулась охрана, и
уже ничего нельзя было рассмотреть за их спинами. Впрочем, самое главное уже
было заснято...
Последняя запись зафиксировала ужин в ресторане, так же в цвете.
Некоторые лица уже были знакомы по предыдущим записям, были и новые. Одно из
них Кис узнал: это был его старый знакомец со времен, когда Алексей работал
на Петровке. "Знакомец" принадлежал к Солнцевской группировке, а
солнцевские, между прочим, давно и хорошо засветились в Европе и по
наркотикам, и проституции... Тосты за успех, объятия, поздравления, -
собравшиеся праздновали какую-то удачно завершенную сделку.
- Это Кузя, - раздался сзади Майин голос.
Положительно, она умела возникать в пространстве, будто
материализовалась из него прямо за его спиной. Кис обернулся.
- Кузя?
- Кузен мой, Лазарь. Вот он, смотри, - она ткнула ноготком в экран
компьютера. - Неужели ты его не узнаешь, он же известный актер!
Конечно, Кис его узнал. Актеров в последнее время развелось немыслимое
множество, и все они, едва появляясь на экране, оказывались уже каким-то
образом "известными", - во всяком случае, именно так их представляли в
бесконечных рекламных роликах и передачах. Если фамилия Кузи-Лазаря Алексею
ни о чем не говорила, то лицо он признал: не так давно этот актер играл в
длиннющем низкокачественном телесериале. Кис фильм не смотрел, но реклама с
физиономией этого сладенького брюнета успела набить оскомину.
- А вот эти двое, - Майя указала на другие два лица, - это те самые,
чей разговор я подслушала, когда они были у нас в гостях! Алеша, Лазарь -
единственный, кто может нам помочь! Он хорошо знаком с этими людьми, и
сможет узнать, кто меня заказал! Надо ехать к нему, слышишь! Только лучше
мне ехать одной... При тебе, боюсь, он ничего не скажет.
- Или за мою невинность опасаешься? - усмехнулся он, вспомнив вчерашний
разговор Майи с кузеном по телефону. - Я тебя одну никуда не могу отпустить,
и не мечтай.
Майя довольно улыбнулась, будто ей сделали комплимент.
- Так мы поедем к Кузе вместе?
- Поедем, раз ты считаешь, что он может нам дать информацию.
- Я ему позвоню сейчас.
- Полночь!
- Да у него только день начинается!
Кис включил сотовый и протянул Майе. Она набрала номер. Пьяный баритон
кузена отчетливо донесся до Алексея: "А, привет, хулиганка! Слушай, хорошо,
что ты позвонила! Я решил тебя моим имидж-мейкером сделать! Это же
гениальный ход! Как ты додумалась, сестренка? До сих пор успокоиться не
могу, что самому в голову не пришло! Такая реклама! Пойдешь ко мне работать?
А, слушай, я серьезно, ты же сама жаловалась, что надоело дома сидеть, так
давай..."
Майе с трудом удалось вставить несколько слов и договориться о встрече
назавтра. Она положила телефон на стол и взяла Алексея за руку.
- Скажи мне, все будет хорошо?
- Обязательно. - Он не убрал свою руку.
- А сейчас спать?
- Спать.
- Спокойной ночи, Алеша, - сказала она, все еще не выпуская его руки.
- Спокойной ночи...
Пауза. Майя смотрела на него, словно учуяла, что он хотел что-то
добавить.
- Ты... Ты не боишься спать одна? - выговорил Кис.
- Боюсь.
Пауза длилась. "Решись!" - говорили ее глаза.
Наконец, он с трудом произнес:
- Не бойся. Я буду рядом.
Она усмехнулась и ушла.
Он остался сидеть у компьютера. Ему было стыдно за свою слабость.
Только он никак не мог понять, в чем она, слабость: в том, что он хочет быть
с ней, - или в том, что он не смеет быть с ней...
Он слышал, как скрипнула кровать в другой комнате. Майя не спала. Ждала
его?
Кис встал со стула. Постоял и сел обратно. Зажал голову руками, пытаясь
отогнать мысли о Майе.
Снова скрип кровати, на этот раз более продолжительный. Майя встала.
Вот и тихие шаги босых ног. Голова его поплыла. Ему не хватало воздуха.
Сейчас она откроет дверь...
И он знал, что крепость будет сдана, и белый флаг уже выброшен, уже
покорно и позорно висит на виду, смиренно развеваясь навстречу
победительнице.
Дверь тихо открылась, и Майя безмолвно возникла на пороге, глядя на
него огромными, зовущими глазами.
Алексей встал и распахнул руки. Ему показалось, что она взлетела, роняя
плед, как ненужную шкурку, и впорхнула в его объятия.
И вот тогда, когда они плотно сомкнулись у нее на спине, когда он вжал
ее тело со всей силой в себя, - вот тогда-то он и зазвонил, их мобильный.
Номер которого они не давали никому.
Они замерли, не разнимая рук, словно звонок проткнул их, как бабочек в
коллекции, невидимым стержнем.
Кис вспомнил, что не выключил телефон после того, как Майя говорила с
кузеном.
Телефон затих.
Кис, выпустив Майю из мгновенно остывших объятий, подошел к столу, взял
сотовый в раздумье. Если у Кузи стоит определитель, это мог звонить он.
Телефон зазвонил в его руке с новой силой, будто звонивший точно знал, что
его непременно должны услышать.
Алексей решился и нажал на кнопку соединения. Молча прислушался.
- Кис? Кис, это ты? Не молчи! Кис, ответь!
Это был Серега.
- Я здесь.
- Ну, наконец-то! - выдохнул Серега.
- Откуда у тебя этот номер?
- Ну ты даешь! Совсем башку снесло, да? Ты же звонил Борису! Там же
этот номер зафиксировался! Мы же проверили, на кого он выдан! Подъехали к
мужичку, он объяснил, что оформил сотовый по просьбе Вениамина Смирнова, а
остальное дело не хитрое сообразить!
Алексей похолодел. Как он мог допустить такую оплошность! Не стереть
номер их мобильного с определителя! Он его не узнал, вот в чем дело! Он не
помнил номер их сотового, он его никогда не набирал...
- Да только ты, говнюк, телефон выключенным держишь! Хорошо, хоть
сейчас дозвонился до тебя. Кис, дело серьезно, слышишь? У нас тут
мобилизация полная! Щедринская с тобой?
Кис растерялся не на шутку. Впервые за много лет он боялся сказать
Сереге правду. Но соврать другу было выше его сил.
- Со мной.
- Вы где?
Он медлил, он искал подсказку в Майиных глазах, но они смотрели на него
с отчаянием тонущего, и подсказки в них не было.
- На моей даче.
- Не двигайтесь. Мы сейчас приедем. Нам Щедринская очень нужна. Кис,
слышь, не двигайтесь!
- Вы ее задержите?
- Не без того. А что ты хочешь, тут такая заваруха, мокряк на мокряке,
да и с ней до сих пор не понятно. А ты чего, у нее в заложниках или в
охранниках? Да не боись, ей у нас только спокойней будет. И нам тоже, а то
за этой малышкой кровавый хвост тянется. Ладно, при встрече поговорим. Жди,
мы минут через сорок подтянемся с Димычем!
Кис выключил телефон и посмотрел на Майю. Она одевалась.
Он тоже стал одеваться. Мысли путались. Серега едет на сюда. Серега,
старый друг Серега. Со старым другом Димкой.
Майя молча ждала его решения.
- Быстро, сказал Кис, - с вещами на выход.
Через пять минут он уже завел Москвич и они растворились в ночных
проселочных дорогах. На запертой двери осталась белеть записка:
"Приду сам, когда найду доказательства".
Он молчал, вглядываясь в темень. Он понимал, что сегодня сделал - не
хотел, не предполагал, но сделал! - выбор в пользу Майи. Между любимой
женщиной и Майей. Между другом и Майей. Между самим собой - и Майей...
Все, все его убеждения, все его принципы, все его представления рухнули
в этот вечер. Он изменил любимой женщине и заподозрил друга в измене. В эту
фразу можно было бы дважды вставить слово "почти", - но Алексей не хотел
прятаться за словом.
Прав ли он? Кис не знал. Но чувствовал, что Майя стала ему слишком
дорога, чтобы он мог пожертвовать ею.
Она молча курила, стряхивая пепел в окно.
- Я встану где-нибудь в лесу, поспим немного, - сказал Алексей.
- Поехали к Кузе. Прямо сейчас.
- Не поздно?
- Нет.
Майя назвала адрес, Кис развернулся и направился в сторону Москвы.
Дверь отворилась, и высокий лохматый брюнет с нежными коровьими глазами
выкинул навстречу Майе длинные руки в широких халатных рукавах:
- Дитя, сестра моя! Прошу в мои края!* - громогласно продекламировал
красавчик и распахнул свои объятия, вслед за коими распахнулись и полы
шелкового халата, обнаружив весьма кокетливые трусы бордового, в тон халату,
цвета, где на самом интересном месте было вышито золотом " Love me "* -
Сестренка! А кто это с тобой?
Кузя с недвусмысленным любопытством рассматривал Алексея.
- Алексей Андреевич Кисанов, частный детектив.
- Тот, которого ты выкрала из-под носа у Усачева? Браво, сестренка!
Проходите, Алексис, не стесняйтесь, здесь все свои!
- Не помешаю? - изощрился в вежливости Кис.
- Ну что вы, ну что вы, - кокетливо произнес Лазарь, - какие церемонии,
право! За счастие почту ваше присутствие!
Они вошли в белую гостиную - белые стены, белый рояль, белые шторы,
белая мебель. Кузя-Лазарь поспешил вперед - прикрыть дверь в соседнюю
комнату, где на необъятной фиолетовой постели просматривались два мужских
силуэта.
- Что стряслось, зайка моя? - Кузя уселся, закинув голую волосатую ногу
на ногу. Бордовый шелк его халата элегантно приземлился на белую кожу
кресла. - Что привело тебя ко мне посреди ночи?
Майя принялась сбивчиво рассказывать события последних дней. Кузя
слушал молча, один раз только встал, чтобы прикрикнуть на своих дружков,
слишком шумно резвившихся в соседней комнате.
- Так, все понял, - сообщил он, когда Майя умолкла. Он скрутил сигарету
из "травки" и затянулся, выпустив вонючий дым горящего сена. - И чего ты
хочешь от меня, дорогая? Что я могу для тебя сделать? Проси! - он выкинул
вперед руку с куцей самокруткой между пальцами жестом римского императора.
- Лазорик, ты можешь узнать, кто меня заказал? - Майя сложила
молитвенно руки. - Для меня единственное спасение - найти тех, кто убил
Марка и теперь охотится за мной!
- Девочка! - громогласно возопил Лазарь и, вскочив с кресла, крупно
зашагал по комнате, картинно воздев руки. - Де-воч-ка! Скажи, почему ты
пришла ко мне? - Драматически повысил он голос, заполнив комнату модуляциями
сочного баритона.
Кис порадовался, что не смотрел фильм с его участием.
Майя молчала, не понимая, к чему клонит двоюродный брат.
- Алексис! - воскликнул Лазарь, - Что вам сказало это дитя? - Он
крутанулся, всполошив шелк халата, в сторону Майи, чтобы направить на нее
указующий перст, - Что оно пролепетало, перед тем, как привезти вас ко мне?
- Что вы общаетесь со многими влиятельными людьми и сможете разузнать
интересующую нас информацию, - Кис едва сдерживал улыбку.
- Вот именно, Алексис, вот именно! С влиятельными, с влиятельнейшими
людьми! - Он воздел указательный палец к потолку. - И что из этого следует?
Какое умозаключение вы как детектив делаете?
- Простите?
- Да-да, какой логический вывод, я вас спрашиваю? Ну как же, вы же
детектив, у вас же должна быть дедукция-индукция... Ну?
- Не пойму, что вы хотите услышать. Вы знакомы с людьми, которые, как я
понял, располагают информацией. А нам эта информация нужна. Вот и вся
дедукция.
- Ошибаетесь, милейший Алексис, ошибаетесь, роднуля! Я не знаком, - я
дружу! Разницу чувствуете? Я дружу с сильными мира сего!
- Рад за вас. Что из этого следует?
- Не крути, Кузя! Ты можешь мне помочь, да или нет? - прошептала Майя.
В глазах у нее стояли слезы.
- Девочка, не плачь! Я не могу тебе помочь, - я тебе помогу прямо
сейчас! - провозгласил кузен. - А что этот твой детектив, какой-то
сомнительный, право! - неожиданно сменил он тон. - Ничего не сечет! - В
голосе актера слышалась обида.
Должно быть, Алексею следовало вывести какой-нибудь комплимент Лазарю
при помощи "дедукции", но последняя детектива явно подводила.
- Кузя! Ради бога, ты же не на сцене!
- Ну смотрите же, дети мои, это так просто! - смилостивился Лазарь. - Я
дружу, - я бы даже сказал, состою в близких, местами интимных, отношениях с
очень серьезными людьми...
Он выдержал паузу, выглядывая в лицах своих слушателей реакцию. Кис
изобразил на лице внимание - это все, на что он был способен, - Майя
устремила на него взгляд, полный надежды. Лазарь счел, что реакция
удовлетворительна, и продолжил:
- И эти люди ценят и любят меня... Они мной дорожат, понимаете? - он
рухнул в кресло и снова выставил голые волосатые ноги, зорко, меж тем,
вглядываясь в лица своей "публики" в виде кузины и детектива. "Публика"
изобразила почтение, у нее не было иного выхода, свите вменялось в
обязанность играть короля.
- Alors *, поймите, дети мои, что никто, никто... - Лазарь опять воздел
руки к потолку, - НИКТО НЕ МОГ ЗАКАЗАТЬ мою любимейшую кузинку, не спросив
меня!
Напрасно потраченное время. Самовлюбленный дебил, несет ахинею. Можно
уходить.
- Вы знаете, что значит для меня это дитя? - простонал Лазарь, прикрыв
глаза и указав на Майю слабым жестом умирающего. - Mon enfant, ma
sœur!* Это моя царица! Это мой идеал! Это в ней я черпаю свое
творческое вдохновение!
"Когда он переодевается в "драг-куин", - прошептала Майя, - он копирует
мои манеры. Во всяком случае, он так считает."
- И это всем известно! - Лазарь воскрес и снова вскочил с кресла. - Но
меня, - с нажимом произнес он, - меня никто не спросил! Что из этого
следует, господин частный сыщик? Ну не молчите же, Алексис, это же так
просто! Из этого следует, что ты, девочка, - и вы, Алексис, - вы напрасно
теряете время, в поисках заказчиков! ПОТОМУ ЧТО ИХ НЕТ! - Он громко щелкнул
пальцами, чтобы звуком подтвердить тщетность их хлопот. - Никто не мог
"заказать" - фи, слово-то какое вульгарное, - мою сестричку, не спросив
меня!
Зазвонил телефон, и Лазарь жестом фокусника вытащил из складок халата
крошечный серебряный мобильник. При первых же звуках голоса своего
собеседника, он вдруг посерьезнел и направился в соседнюю комнату, прикрыв
за собой дверь.
Майя неслышно подошла к двери и прислушалась. Алексей остался сидеть,
жалея о потраченном времени и пытаясь обдумать, какие еще ходы у них есть в
запасе.
За секунду до того, как дверь снова распахнулась, Майя влетела на
диван, словно и не двигалась с него.
- Вот что, детки. Мне надо отлучиться, дела... Я все сказал? Да, я
сказал самое главное: Майя, сестренка, кому ты нужна, зайка моя? Да кто же
тебя, деточка, всерьез воспринимает? Неужто ты и впрямь предположила, что
твое заявление на телевидении могло всполошить важных людей? Да у родимой
милиции на них всех досье давно покруче твоего заведены! Но только где она,
милиция? Сидит, миленькая, пузыри пускает! Куда им с такими людьми тягаться,
кишка у них, у ментов, тонка! А ты вот, глупенькая, решила, что эти славные,
солидные, достойные люди тебя испугались? Не знаю, радость моя, кто там
вокруг тебя чистит и зачем, но это какая-то шелупонь, несерьезные ребята. I
am sorry*. Ищите, Алексис, ищите ailleurs*. А сейчас, mes chers amis*, я
вынужден откланяться. Дела, мой друг, дела, покоя сердце просит, и каждый
день уносит частицу бытия, а мы с тобой вдвоем предполагаем жить, да глядь -
как раз помрем*!
Лазарь искусственно расхохотался и, раскинув руки, стал теснить их к
двери.
Кис ожидал увидеть на лице Майи совершенное разочарование, но она,
напротив, была почему-то весьма оживлена.
- Не будем тебе мешать, Кузя. Иди сюда, я тебя поцелую. Спасибо,
дорогой.
- Ну что ты, сестренка, ты же знаешь, что я за тебя в огонь и воду!
Лазарь охотно выпроводил их из квартиры и закрыл за ними дверь. На
лестнице Майя приложила палец к губам и потащила Киса вниз.
И только когда они оказались в машине, она рассказала ему содержание
подслушанного разговора.
Речь шла о встрече, которая, как заверил Лазарь неизвестного
собеседника, непременно состоится в назначенное время, а именно: в пять
часов утра в "театре".
Театр - уж не тот ли, что Кис видел в видеозаписи на компьютере? Да
только как же его вычислить? Кис посмотрел на часы: было начало четвертого.
- Я подозреваю, что это театр, где Кузька играл еще в студенческие
времена, - сказала Майя. - Он где-то в районе Тверских улиц. Дом культуры
какого-то предприятия, не помню уже. Тот зал, что на кассете, - он похож...
И к Белорусскому вокзалу близко, - удобно, оттуда поезда в Европу
уходят, - подумал Кис.
- Хотел бы я узнать, какую роль во всех этих делах играет твой кузен.
- Ну, ты же видел на кассете, - он с этой компанией хороводится.
- В качестве кого?
- Ой, ну Кузя - в каком качестве он может быть? Ты же сам видел, что
это за чудо-юдо! Наверное, его используют для связи, он же со всеми знаком!
Но сейчас, Алеша, - у нас сейчас появился шанс увидеть тех, кто за этим всем
стоит!
Прокрутившись в Тверских и Ямских с полчаса, они нашли довольно
скромный бывший дом культуры, а ныне "Творческий молодежный центр". Было
начало пятого. Кис обошел здание. Судя по всему, Центр располагал каким-то
кафе или баром, с обратной стороны здания окна с вытяжками и мусорные
контейнеры с пищевыми отходами свидетельствовали о наличии кухни.
Кис достал инструменты и вскоре замок черного хода со стороны кухни был
открыт. Они проникли в темный, душный коридор, пахший несвежим съестным.
Фонарик указал им путь, и вскоре они миновали кухню, затем стойку бара, ряд
пустых столиков с перевернутыми стульями в фойе.
Зал с простыми деревянными сиденьями был тем самым, с кассеты.
Высвечивая проход фонариком, они поднялись на сцену и прошли за кулисы.
Здесь Кис остановился, размышляя. В кулисах было легко спрятаться, но что из
них можно будет увидеть? Видеозапись указывала, что передача товар-деньги
происходит в помещении склада...
Они двинулись дальше. Коридор с гримерными, а вот и дверь, ведущая на
склад. Они вошли. Это было довольно просторное помещение. Большие
двери-ворота с улицы, - сюда вполне мог подать задом грузовик. Рядом
стеклянная будка со столом и телефоном, - в таких сидит какой-нибудь
администратор и подписывает накладные. Вдоль стен коробки и ящики разных
размеров. Стойки с костюмами. Пахнет пылью. Времени - без четверти пять.
Кис осмотрелся в поисках наиболее подходящего места для их убежища.
Несмотря на нагромождение коробок, прятаться особенно было негде. Возможно,
что тогда, когда неведомый любитель снимал свои бесценные кадры, коробки
стояли иначе и образовывали убежище, но сейчас они стояли впритык вдоль
стен... Отодвинуть и спрятаться за ними? А если именно эти коробки
понадобятся тем, кто сюда должен придти? За стойкой с костюмами? И это
рискованно, ее могут зачем-нибудь передвинуть. Вот только если...
- Майя, - сказал он, - вернись на сцену и спрячься в кулисах.
- А ты?
- Я останусь здесь.
- Не пойду.
Он молча ухватил ее за руку и потащил в коридор в направлении сцены.
Но в противоположном конце коридора, за поворотом, раздались голоса.
Вспыхнул свет.
Кис, крепко обхватив Майю за плечи, мгновенно втек обратно на склад.
Они влетели в будку. Здесь они были, скорее всего, в безопасности, но что
они отсюда услышат? И что они отсюда увидят? Кис собирался сделать несколько
снимков малюсеньким шпионским сверхчувствительным фотоаппаратом и записать
разговор на малюсенький сверхчувствительный диктофон, - эти подарки
французского друга и коллеги Реми* всегда были в его портфеле и Алексей
предусмотрительно прихватил их с собой... Но выбирать уже не приходилось, -
на складе вспыхнул свет и три человека вошли в дверь.
Кис с Майей замерли, пригнувшись. Было тихо. Алексей подождал и
осторожно приподнял голову. Двое остались стоять у дверей, один сидел на
ящике и курил. Ждут кого-то.
Майя подобралась к Алексею и тоже осторожно вытянула голову, чтобы
увидеть через стекло будки вошедших. Кис посмотрел на нее вопросительно, она
в ответ покачала головой: нет, никого не узнала. Кис жестом показал ей под
стол, - мол, забирайся туда. Майя не желала. Они бессловесно ссорились еще
некоторое время, пока дверь снова не открылась и не вошли еще трое, - вторая
сторона прибыла на переговоры.
Двое к дверям до кучи, - телохранители; один присоединялся к тому, что
сидел на ящике. Охрана лениво оббежала глазами помещение и все четверо
начали неслышно переговариваться о чем-то о своем, пока хозяева вели деловые
разговоры. Алексею показалось, что по крайней мере два лица из всех он видел
на кассете.
Слова до них не долетали, и Алексей ползком перебрался к проему будочки
- дверь в ней отсутствовала. Отсюда не было ничего не видно, зато слышно,
промашка, - усмехнулась она. - После второго твоего выхода на связь с
Серегой убийца - или убийцы - посетили Веню. Что с ним сделали, ты сам
видел...
В глазах ее стали опять накапливаться слезы, и Алексей поспешил
протянуть ей новый бокал вина, в надежде, что алкоголь расслабит ее и
успокоит.
- Сегодня ты снова звонил своему другу, - проговорила Майя, сделав
глоток. - Чего нам теперь ожидать? Может, твою дачу уже окружают? Может, нам
нужно бежать и прятаться в лесу до рассвета? Или мы уже безнадежно опоздали?
... Тихий треск ветки в саду прозвучал для Киса как выстрел. Сердце его
забилось - от страха, да от страха, что друзья могли предать. Он не мог в
это поверить, он не хотел в это верить! Но...
- Зайди в дом, - прошептал он.
Майя скользнула с веранды в комнату, и Алексей приблизился к стеклу,
зорко вглядываясь в темный сад. Треск повторился, - едва слышный, легкий, но
вполне отчетливый. Ничего не было видно, никого не было видно. Он, потрогав
пистолет в кармане, открыл дверь на улицу, постоял. Тихо.
Спустился с деревянного крыльца в четыре ступеньки. Тихо.
Сделал несколько осторожных шагов в ту сторону, откуда донесся звук.
Что-то зашуршало, засуетилось в кустах жасмина, и прямо на него выскочил
ежик и засеменил по дорожке.
Майя негромко засмеялась на крыльце. Кис с облегчением повернулся: "Вот
видишь, это всего лишь ежик!"
- Пока всего лишь ежик. Кто следующим в гости пожалует?
- Ложись спать, Майя. Никто не пожалует, уверяю тебя. Ложись.
Хотел бы он сам верить собственным словам...
Майя послушно ушла, а Алексей тщательно закрыл все ставни, проверил
замки, погасил везде свет: на случай, если кому взбредет в голову, что Кис
мог увезти беглянку на свою дачу, он решил придать своему пристанищу нежилой
вид. Он включил в темноте свой компьютер, установил с купленных дисков
программы и стал открывать одну видеозапись за другой.
Ни одно из увиденных им лиц ему ни о чем не говорило. На черно-белой
пленке, - скорей всего, с камеры наблюдения поста охраны (или встроенной
кем-то камеры-шпиона?), - были засняты сцены подписания и передачи каких-то
бумаг, денег, пожатия рук, обмена репликами. Камера была фиксированная, люди
выходили из кадра, входили, бумаги были видны издалека, многие напоминали
списки (женщин для отправки в бордели?), но при специальной технике их,
скорей всего, можно будет увеличить до читабельных размеров. Ясно, что все
заснятые лица и сцены имели отношение к одному общему делу, которое, тем не
менее, прямо нигде не было названо, - конспирация соблюдалась грамотно. По
всей видимости, эти физиономии должны соответствовать фамилиям в Борискиных
документах, и таким образом вместе они составляли вполне увесистый
компромат.
Потом в кадре возник вход в какое-то здание, на этот раз в цвете,
кто-то снимал ручной видеокамерой. Театр, пустой зрительный зал. Камера
двинулась за кулисы, миновала коридор с гримерными и "вошла" в дверь, за
которой оказались театральные склады. Дальше камера снимала из-за большого
фанерного ящика, на котором крупно и размыто была видна надпись "не
кантовать", и выхватила двух человек, вернее, полтора, потому что один
наполовину был скрыт ящиком. Они о чем-то говорили, - специалисты по звуку
смогли бы, наверное, расшифровать их диалог, но без техники разобрать слова
было невозможно. Затем оба двинулись к противоположной стене и принялись
переставлять ящики. Добравшись до нижнего, они его вскрыли. Из него были
извлечены довольно объемистые пакеты.
Тот, что справа, разрезал ножом веревки, вскрыл упаковку и вытащил из
пакета шахматные фигуры. Ножом он открыл низ коня и высыпал на подставленную
ладонь своего собеседника белый порошок. Тот лизнул кончиком языка и кивнул.
Далее происходила сцена передачи денег, в кадр задвинулась охрана, и
уже ничего нельзя было рассмотреть за их спинами. Впрочем, самое главное уже
было заснято...
Последняя запись зафиксировала ужин в ресторане, так же в цвете.
Некоторые лица уже были знакомы по предыдущим записям, были и новые. Одно из
них Кис узнал: это был его старый знакомец со времен, когда Алексей работал
на Петровке. "Знакомец" принадлежал к Солнцевской группировке, а
солнцевские, между прочим, давно и хорошо засветились в Европе и по
наркотикам, и проституции... Тосты за успех, объятия, поздравления, -
собравшиеся праздновали какую-то удачно завершенную сделку.
- Это Кузя, - раздался сзади Майин голос.
Положительно, она умела возникать в пространстве, будто
материализовалась из него прямо за его спиной. Кис обернулся.
- Кузя?
- Кузен мой, Лазарь. Вот он, смотри, - она ткнула ноготком в экран
компьютера. - Неужели ты его не узнаешь, он же известный актер!
Конечно, Кис его узнал. Актеров в последнее время развелось немыслимое
множество, и все они, едва появляясь на экране, оказывались уже каким-то
образом "известными", - во всяком случае, именно так их представляли в
бесконечных рекламных роликах и передачах. Если фамилия Кузи-Лазаря Алексею
ни о чем не говорила, то лицо он признал: не так давно этот актер играл в
длиннющем низкокачественном телесериале. Кис фильм не смотрел, но реклама с
физиономией этого сладенького брюнета успела набить оскомину.
- А вот эти двое, - Майя указала на другие два лица, - это те самые,
чей разговор я подслушала, когда они были у нас в гостях! Алеша, Лазарь -
единственный, кто может нам помочь! Он хорошо знаком с этими людьми, и
сможет узнать, кто меня заказал! Надо ехать к нему, слышишь! Только лучше
мне ехать одной... При тебе, боюсь, он ничего не скажет.
- Или за мою невинность опасаешься? - усмехнулся он, вспомнив вчерашний
разговор Майи с кузеном по телефону. - Я тебя одну никуда не могу отпустить,
и не мечтай.
Майя довольно улыбнулась, будто ей сделали комплимент.
- Так мы поедем к Кузе вместе?
- Поедем, раз ты считаешь, что он может нам дать информацию.
- Я ему позвоню сейчас.
- Полночь!
- Да у него только день начинается!
Кис включил сотовый и протянул Майе. Она набрала номер. Пьяный баритон
кузена отчетливо донесся до Алексея: "А, привет, хулиганка! Слушай, хорошо,
что ты позвонила! Я решил тебя моим имидж-мейкером сделать! Это же
гениальный ход! Как ты додумалась, сестренка? До сих пор успокоиться не
могу, что самому в голову не пришло! Такая реклама! Пойдешь ко мне работать?
А, слушай, я серьезно, ты же сама жаловалась, что надоело дома сидеть, так
давай..."
Майе с трудом удалось вставить несколько слов и договориться о встрече
назавтра. Она положила телефон на стол и взяла Алексея за руку.
- Скажи мне, все будет хорошо?
- Обязательно. - Он не убрал свою руку.
- А сейчас спать?
- Спать.
- Спокойной ночи, Алеша, - сказала она, все еще не выпуская его руки.
- Спокойной ночи...
Пауза. Майя смотрела на него, словно учуяла, что он хотел что-то
добавить.
- Ты... Ты не боишься спать одна? - выговорил Кис.
- Боюсь.
Пауза длилась. "Решись!" - говорили ее глаза.
Наконец, он с трудом произнес:
- Не бойся. Я буду рядом.
Она усмехнулась и ушла.
Он остался сидеть у компьютера. Ему было стыдно за свою слабость.
Только он никак не мог понять, в чем она, слабость: в том, что он хочет быть
с ней, - или в том, что он не смеет быть с ней...
Он слышал, как скрипнула кровать в другой комнате. Майя не спала. Ждала
его?
Кис встал со стула. Постоял и сел обратно. Зажал голову руками, пытаясь
отогнать мысли о Майе.
Снова скрип кровати, на этот раз более продолжительный. Майя встала.
Вот и тихие шаги босых ног. Голова его поплыла. Ему не хватало воздуха.
Сейчас она откроет дверь...
И он знал, что крепость будет сдана, и белый флаг уже выброшен, уже
покорно и позорно висит на виду, смиренно развеваясь навстречу
победительнице.
Дверь тихо открылась, и Майя безмолвно возникла на пороге, глядя на
него огромными, зовущими глазами.
Алексей встал и распахнул руки. Ему показалось, что она взлетела, роняя
плед, как ненужную шкурку, и впорхнула в его объятия.
И вот тогда, когда они плотно сомкнулись у нее на спине, когда он вжал
ее тело со всей силой в себя, - вот тогда-то он и зазвонил, их мобильный.
Номер которого они не давали никому.
Они замерли, не разнимая рук, словно звонок проткнул их, как бабочек в
коллекции, невидимым стержнем.
Кис вспомнил, что не выключил телефон после того, как Майя говорила с
кузеном.
Телефон затих.
Кис, выпустив Майю из мгновенно остывших объятий, подошел к столу, взял
сотовый в раздумье. Если у Кузи стоит определитель, это мог звонить он.
Телефон зазвонил в его руке с новой силой, будто звонивший точно знал, что
его непременно должны услышать.
Алексей решился и нажал на кнопку соединения. Молча прислушался.
- Кис? Кис, это ты? Не молчи! Кис, ответь!
Это был Серега.
- Я здесь.
- Ну, наконец-то! - выдохнул Серега.
- Откуда у тебя этот номер?
- Ну ты даешь! Совсем башку снесло, да? Ты же звонил Борису! Там же
этот номер зафиксировался! Мы же проверили, на кого он выдан! Подъехали к
мужичку, он объяснил, что оформил сотовый по просьбе Вениамина Смирнова, а
остальное дело не хитрое сообразить!
Алексей похолодел. Как он мог допустить такую оплошность! Не стереть
номер их мобильного с определителя! Он его не узнал, вот в чем дело! Он не
помнил номер их сотового, он его никогда не набирал...
- Да только ты, говнюк, телефон выключенным держишь! Хорошо, хоть
сейчас дозвонился до тебя. Кис, дело серьезно, слышишь? У нас тут
мобилизация полная! Щедринская с тобой?
Кис растерялся не на шутку. Впервые за много лет он боялся сказать
Сереге правду. Но соврать другу было выше его сил.
- Со мной.
- Вы где?
Он медлил, он искал подсказку в Майиных глазах, но они смотрели на него
с отчаянием тонущего, и подсказки в них не было.
- На моей даче.
- Не двигайтесь. Мы сейчас приедем. Нам Щедринская очень нужна. Кис,
слышь, не двигайтесь!
- Вы ее задержите?
- Не без того. А что ты хочешь, тут такая заваруха, мокряк на мокряке,
да и с ней до сих пор не понятно. А ты чего, у нее в заложниках или в
охранниках? Да не боись, ей у нас только спокойней будет. И нам тоже, а то
за этой малышкой кровавый хвост тянется. Ладно, при встрече поговорим. Жди,
мы минут через сорок подтянемся с Димычем!
Кис выключил телефон и посмотрел на Майю. Она одевалась.
Он тоже стал одеваться. Мысли путались. Серега едет на сюда. Серега,
старый друг Серега. Со старым другом Димкой.
Майя молча ждала его решения.
- Быстро, сказал Кис, - с вещами на выход.
Через пять минут он уже завел Москвич и они растворились в ночных
проселочных дорогах. На запертой двери осталась белеть записка:
"Приду сам, когда найду доказательства".
Он молчал, вглядываясь в темень. Он понимал, что сегодня сделал - не
хотел, не предполагал, но сделал! - выбор в пользу Майи. Между любимой
женщиной и Майей. Между другом и Майей. Между самим собой - и Майей...
Все, все его убеждения, все его принципы, все его представления рухнули
в этот вечер. Он изменил любимой женщине и заподозрил друга в измене. В эту
фразу можно было бы дважды вставить слово "почти", - но Алексей не хотел
прятаться за словом.
Прав ли он? Кис не знал. Но чувствовал, что Майя стала ему слишком
дорога, чтобы он мог пожертвовать ею.
Она молча курила, стряхивая пепел в окно.
- Я встану где-нибудь в лесу, поспим немного, - сказал Алексей.
- Поехали к Кузе. Прямо сейчас.
- Не поздно?
- Нет.
Майя назвала адрес, Кис развернулся и направился в сторону Москвы.
x x x
Дверь отворилась, и высокий лохматый брюнет с нежными коровьими глазами
выкинул навстречу Майе длинные руки в широких халатных рукавах:
- Дитя, сестра моя! Прошу в мои края!* - громогласно продекламировал
красавчик и распахнул свои объятия, вслед за коими распахнулись и полы
шелкового халата, обнаружив весьма кокетливые трусы бордового, в тон халату,
цвета, где на самом интересном месте было вышито золотом " Love me "* -
Сестренка! А кто это с тобой?
Кузя с недвусмысленным любопытством рассматривал Алексея.
- Алексей Андреевич Кисанов, частный детектив.
- Тот, которого ты выкрала из-под носа у Усачева? Браво, сестренка!
Проходите, Алексис, не стесняйтесь, здесь все свои!
- Не помешаю? - изощрился в вежливости Кис.
- Ну что вы, ну что вы, - кокетливо произнес Лазарь, - какие церемонии,
право! За счастие почту ваше присутствие!
Они вошли в белую гостиную - белые стены, белый рояль, белые шторы,
белая мебель. Кузя-Лазарь поспешил вперед - прикрыть дверь в соседнюю
комнату, где на необъятной фиолетовой постели просматривались два мужских
силуэта.
- Что стряслось, зайка моя? - Кузя уселся, закинув голую волосатую ногу
на ногу. Бордовый шелк его халата элегантно приземлился на белую кожу
кресла. - Что привело тебя ко мне посреди ночи?
Майя принялась сбивчиво рассказывать события последних дней. Кузя
слушал молча, один раз только встал, чтобы прикрикнуть на своих дружков,
слишком шумно резвившихся в соседней комнате.
- Так, все понял, - сообщил он, когда Майя умолкла. Он скрутил сигарету
из "травки" и затянулся, выпустив вонючий дым горящего сена. - И чего ты
хочешь от меня, дорогая? Что я могу для тебя сделать? Проси! - он выкинул
вперед руку с куцей самокруткой между пальцами жестом римского императора.
- Лазорик, ты можешь узнать, кто меня заказал? - Майя сложила
молитвенно руки. - Для меня единственное спасение - найти тех, кто убил
Марка и теперь охотится за мной!
- Девочка! - громогласно возопил Лазарь и, вскочив с кресла, крупно
зашагал по комнате, картинно воздев руки. - Де-воч-ка! Скажи, почему ты
пришла ко мне? - Драматически повысил он голос, заполнив комнату модуляциями
сочного баритона.
Кис порадовался, что не смотрел фильм с его участием.
Майя молчала, не понимая, к чему клонит двоюродный брат.
- Алексис! - воскликнул Лазарь, - Что вам сказало это дитя? - Он
крутанулся, всполошив шелк халата, в сторону Майи, чтобы направить на нее
указующий перст, - Что оно пролепетало, перед тем, как привезти вас ко мне?
- Что вы общаетесь со многими влиятельными людьми и сможете разузнать
интересующую нас информацию, - Кис едва сдерживал улыбку.
- Вот именно, Алексис, вот именно! С влиятельными, с влиятельнейшими
людьми! - Он воздел указательный палец к потолку. - И что из этого следует?
Какое умозаключение вы как детектив делаете?
- Простите?
- Да-да, какой логический вывод, я вас спрашиваю? Ну как же, вы же
детектив, у вас же должна быть дедукция-индукция... Ну?
- Не пойму, что вы хотите услышать. Вы знакомы с людьми, которые, как я
понял, располагают информацией. А нам эта информация нужна. Вот и вся
дедукция.
- Ошибаетесь, милейший Алексис, ошибаетесь, роднуля! Я не знаком, - я
дружу! Разницу чувствуете? Я дружу с сильными мира сего!
- Рад за вас. Что из этого следует?
- Не крути, Кузя! Ты можешь мне помочь, да или нет? - прошептала Майя.
В глазах у нее стояли слезы.
- Девочка, не плачь! Я не могу тебе помочь, - я тебе помогу прямо
сейчас! - провозгласил кузен. - А что этот твой детектив, какой-то
сомнительный, право! - неожиданно сменил он тон. - Ничего не сечет! - В
голосе актера слышалась обида.
Должно быть, Алексею следовало вывести какой-нибудь комплимент Лазарю
при помощи "дедукции", но последняя детектива явно подводила.
- Кузя! Ради бога, ты же не на сцене!
- Ну смотрите же, дети мои, это так просто! - смилостивился Лазарь. - Я
дружу, - я бы даже сказал, состою в близких, местами интимных, отношениях с
очень серьезными людьми...
Он выдержал паузу, выглядывая в лицах своих слушателей реакцию. Кис
изобразил на лице внимание - это все, на что он был способен, - Майя
устремила на него взгляд, полный надежды. Лазарь счел, что реакция
удовлетворительна, и продолжил:
- И эти люди ценят и любят меня... Они мной дорожат, понимаете? - он
рухнул в кресло и снова выставил голые волосатые ноги, зорко, меж тем,
вглядываясь в лица своей "публики" в виде кузины и детектива. "Публика"
изобразила почтение, у нее не было иного выхода, свите вменялось в
обязанность играть короля.
- Alors *, поймите, дети мои, что никто, никто... - Лазарь опять воздел
руки к потолку, - НИКТО НЕ МОГ ЗАКАЗАТЬ мою любимейшую кузинку, не спросив
меня!
Напрасно потраченное время. Самовлюбленный дебил, несет ахинею. Можно
уходить.
- Вы знаете, что значит для меня это дитя? - простонал Лазарь, прикрыв
глаза и указав на Майю слабым жестом умирающего. - Mon enfant, ma
sœur!* Это моя царица! Это мой идеал! Это в ней я черпаю свое
творческое вдохновение!
"Когда он переодевается в "драг-куин", - прошептала Майя, - он копирует
мои манеры. Во всяком случае, он так считает."
- И это всем известно! - Лазарь воскрес и снова вскочил с кресла. - Но
меня, - с нажимом произнес он, - меня никто не спросил! Что из этого
следует, господин частный сыщик? Ну не молчите же, Алексис, это же так
просто! Из этого следует, что ты, девочка, - и вы, Алексис, - вы напрасно
теряете время, в поисках заказчиков! ПОТОМУ ЧТО ИХ НЕТ! - Он громко щелкнул
пальцами, чтобы звуком подтвердить тщетность их хлопот. - Никто не мог
"заказать" - фи, слово-то какое вульгарное, - мою сестричку, не спросив
меня!
Зазвонил телефон, и Лазарь жестом фокусника вытащил из складок халата
крошечный серебряный мобильник. При первых же звуках голоса своего
собеседника, он вдруг посерьезнел и направился в соседнюю комнату, прикрыв
за собой дверь.
Майя неслышно подошла к двери и прислушалась. Алексей остался сидеть,
жалея о потраченном времени и пытаясь обдумать, какие еще ходы у них есть в
запасе.
За секунду до того, как дверь снова распахнулась, Майя влетела на
диван, словно и не двигалась с него.
- Вот что, детки. Мне надо отлучиться, дела... Я все сказал? Да, я
сказал самое главное: Майя, сестренка, кому ты нужна, зайка моя? Да кто же
тебя, деточка, всерьез воспринимает? Неужто ты и впрямь предположила, что
твое заявление на телевидении могло всполошить важных людей? Да у родимой
милиции на них всех досье давно покруче твоего заведены! Но только где она,
милиция? Сидит, миленькая, пузыри пускает! Куда им с такими людьми тягаться,
кишка у них, у ментов, тонка! А ты вот, глупенькая, решила, что эти славные,
солидные, достойные люди тебя испугались? Не знаю, радость моя, кто там
вокруг тебя чистит и зачем, но это какая-то шелупонь, несерьезные ребята. I
am sorry*. Ищите, Алексис, ищите ailleurs*. А сейчас, mes chers amis*, я
вынужден откланяться. Дела, мой друг, дела, покоя сердце просит, и каждый
день уносит частицу бытия, а мы с тобой вдвоем предполагаем жить, да глядь -
как раз помрем*!
Лазарь искусственно расхохотался и, раскинув руки, стал теснить их к
двери.
Кис ожидал увидеть на лице Майи совершенное разочарование, но она,
напротив, была почему-то весьма оживлена.
- Не будем тебе мешать, Кузя. Иди сюда, я тебя поцелую. Спасибо,
дорогой.
- Ну что ты, сестренка, ты же знаешь, что я за тебя в огонь и воду!
Лазарь охотно выпроводил их из квартиры и закрыл за ними дверь. На
лестнице Майя приложила палец к губам и потащила Киса вниз.
И только когда они оказались в машине, она рассказала ему содержание
подслушанного разговора.
Речь шла о встрече, которая, как заверил Лазарь неизвестного
собеседника, непременно состоится в назначенное время, а именно: в пять
часов утра в "театре".
Театр - уж не тот ли, что Кис видел в видеозаписи на компьютере? Да
только как же его вычислить? Кис посмотрел на часы: было начало четвертого.
- Я подозреваю, что это театр, где Кузька играл еще в студенческие
времена, - сказала Майя. - Он где-то в районе Тверских улиц. Дом культуры
какого-то предприятия, не помню уже. Тот зал, что на кассете, - он похож...
И к Белорусскому вокзалу близко, - удобно, оттуда поезда в Европу
уходят, - подумал Кис.
- Хотел бы я узнать, какую роль во всех этих делах играет твой кузен.
- Ну, ты же видел на кассете, - он с этой компанией хороводится.
- В качестве кого?
- Ой, ну Кузя - в каком качестве он может быть? Ты же сам видел, что
это за чудо-юдо! Наверное, его используют для связи, он же со всеми знаком!
Но сейчас, Алеша, - у нас сейчас появился шанс увидеть тех, кто за этим всем
стоит!
Прокрутившись в Тверских и Ямских с полчаса, они нашли довольно
скромный бывший дом культуры, а ныне "Творческий молодежный центр". Было
начало пятого. Кис обошел здание. Судя по всему, Центр располагал каким-то
кафе или баром, с обратной стороны здания окна с вытяжками и мусорные
контейнеры с пищевыми отходами свидетельствовали о наличии кухни.
Кис достал инструменты и вскоре замок черного хода со стороны кухни был
открыт. Они проникли в темный, душный коридор, пахший несвежим съестным.
Фонарик указал им путь, и вскоре они миновали кухню, затем стойку бара, ряд
пустых столиков с перевернутыми стульями в фойе.
Зал с простыми деревянными сиденьями был тем самым, с кассеты.
Высвечивая проход фонариком, они поднялись на сцену и прошли за кулисы.
Здесь Кис остановился, размышляя. В кулисах было легко спрятаться, но что из
них можно будет увидеть? Видеозапись указывала, что передача товар-деньги
происходит в помещении склада...
Они двинулись дальше. Коридор с гримерными, а вот и дверь, ведущая на
склад. Они вошли. Это было довольно просторное помещение. Большие
двери-ворота с улицы, - сюда вполне мог подать задом грузовик. Рядом
стеклянная будка со столом и телефоном, - в таких сидит какой-нибудь
администратор и подписывает накладные. Вдоль стен коробки и ящики разных
размеров. Стойки с костюмами. Пахнет пылью. Времени - без четверти пять.
Кис осмотрелся в поисках наиболее подходящего места для их убежища.
Несмотря на нагромождение коробок, прятаться особенно было негде. Возможно,
что тогда, когда неведомый любитель снимал свои бесценные кадры, коробки
стояли иначе и образовывали убежище, но сейчас они стояли впритык вдоль
стен... Отодвинуть и спрятаться за ними? А если именно эти коробки
понадобятся тем, кто сюда должен придти? За стойкой с костюмами? И это
рискованно, ее могут зачем-нибудь передвинуть. Вот только если...
- Майя, - сказал он, - вернись на сцену и спрячься в кулисах.
- А ты?
- Я останусь здесь.
- Не пойду.
Он молча ухватил ее за руку и потащил в коридор в направлении сцены.
Но в противоположном конце коридора, за поворотом, раздались голоса.
Вспыхнул свет.
Кис, крепко обхватив Майю за плечи, мгновенно втек обратно на склад.
Они влетели в будку. Здесь они были, скорее всего, в безопасности, но что
они отсюда услышат? И что они отсюда увидят? Кис собирался сделать несколько
снимков малюсеньким шпионским сверхчувствительным фотоаппаратом и записать
разговор на малюсенький сверхчувствительный диктофон, - эти подарки
французского друга и коллеги Реми* всегда были в его портфеле и Алексей
предусмотрительно прихватил их с собой... Но выбирать уже не приходилось, -
на складе вспыхнул свет и три человека вошли в дверь.
Кис с Майей замерли, пригнувшись. Было тихо. Алексей подождал и
осторожно приподнял голову. Двое остались стоять у дверей, один сидел на
ящике и курил. Ждут кого-то.
Майя подобралась к Алексею и тоже осторожно вытянула голову, чтобы
увидеть через стекло будки вошедших. Кис посмотрел на нее вопросительно, она
в ответ покачала головой: нет, никого не узнала. Кис жестом показал ей под
стол, - мол, забирайся туда. Майя не желала. Они бессловесно ссорились еще
некоторое время, пока дверь снова не открылась и не вошли еще трое, - вторая
сторона прибыла на переговоры.
Двое к дверям до кучи, - телохранители; один присоединялся к тому, что
сидел на ящике. Охрана лениво оббежала глазами помещение и все четверо
начали неслышно переговариваться о чем-то о своем, пока хозяева вели деловые
разговоры. Алексею показалось, что по крайней мере два лица из всех он видел
на кассете.
Слова до них не долетали, и Алексей ползком перебрался к проему будочки
- дверь в ней отсутствовала. Отсюда не было ничего не видно, зато слышно,