Страница:
13. Утром пошел в Сити[55], чтобы повидать мистера Стрэтфорда[56], гамбургского негоцианта, старинного моего школьного товарища, но по пути, на Ладгейт-хилл[57], меня поймал Булль[58]; он затащил меня к себе домой в Хэмпстед[59], где я и пообедал в довольно-таки малопочтенной компании. Среди прочих там был мистер Ходли[60], священник-виг, прославившийся своими нападками на Сэчверела[61]. Завтра я снова попытаюсь увидеться со Стрэтфордом. Я все же рад, что побывал в Хэмпстеде, потому что встретил там леди Люси[62] и Молль Стэнхоп[63]. Мне сообщили чрезвычайно горестные известия о миссис Лонг[64]: она будто бы рассорилась со своей приятельницей[65], окончательно разорилась и уехала в провинцию. Буду крайне опечален, если все это окажется правдой.
14. Повидался нынче с Пэтти Ролт[66], прослышавшей, что я в Лондоне, и пообедал со Стрэтфордом у одного купца в Сити, где впервые в жизни отведал токайского; оно восхитительно, хотя, признаюсь, я ожидал большего. У Стрэтфорда стотысячный капитал, и он теперь ссужает правительству сорок тысяч, а когда-то мы с ним вместе учились и в школе и в университете. Говорят, что канцлер неожиданно смещен[67] и что его преемником будет назначен сэр Симон Харкур[68]. Идти в кофейню мне не хотелось, и я рано вернулся домой.
15. Сегодня мистер Аддисон, полковник Фрейнд[69] и я отправились в Гилдхолл[70] поглядеть на розыгрыш лотерей[71] в миллион фунтов. Развязные мальчуганы в голубых камзольчиках с напускной важностью вытаскивали билетики и демонстрировали почтеннейшей публике свои невинные ладошки, дабы мы убедились, что все происходит без обмана. Пообедали мы в загородном домике близ Челси[72], куда мистер Аддисон нередко уединяется, а вечером в кофейне узнали о назначении сэра Симона Харкура лордом-хранителем большой печати, так что теперь мы в любую минуту ожидаем роспуска парламента. Впрочем, я забыл, что это письмо будет отправлено только через три-четыре дня и мои новости устареют, а посему — я стану отныне помещать их в самом конце. Отправить ли мне это письмо до того, как я получу что-нибудь от МД, или задержать, пусть оно будет подлиннее? Матушку Стеллы я еще не видел, потому что не хочу встречаться с леди Джиффард, но как-нибудь улучу момент и навещу ее, когда леди Джиффард не будет дома. Я забыл пронумеровать предыдущие письма, однако помню, что это — уже третье, а от МД еще не было ни одного; надеюсь что-нибудь получить от вас к понедельнику и по моим расчетам это будет ровно через две недели после получения вами моего первого. Я вознамерился привезти отсюда много фарфора[73]. То, что я видел сегодня, мне чрезвычайно приглянулось. Любопытно, что же я привезу?
16. Утро. Сэр Джон Холлэнд[74], смотритель придворных служб, изъявил желание познакомиться со мной, однако же я намерен ответить отказом — ведь он виг и будет, полагаю, смещен в числе прочих, хотя, следует признать, он человек достойный и образованный. Скажите, по душе ли вам такие письма на манер дневника? Или, быть может, они скучны и утомительны?
Вечер. Обедал сегодня с кузеном, типографом[75], у которого квартирует Пэтти Ролт, и потом после одного-двух визитов вернулся домой; это был очень унылый день. Вести о бедственном положении миссис Лонг подтвердились: к ней в дом явились судебные исполнители, и ей пришлось сперва укрыться в другом месте, а потом уехать в провинцию, и где она теперь обретается, никто не знает; друзья оставляют ей письма в каком-то трактире, а уж оттуда их пересылают ей; в своих ответах она не указывает обратного адреса. Клянусь, я до глубины души опечален ее судьбой.
17. Обедал в шести милях от города с Уиллом Пейтом[76], он торгует сукном, но человек весьма ученый. Со мной поехал мистер Стрэтфорд. Шесть миль здесь не расстояние; мы попрощались с Пейтом после захода солнца, и еще до наступления сумерек я успел вернуться домой. Письмо отправлю во вторник, независимо от того, получу ли я что-нибудь от МД или нет. Чувствую себя по-прежнему вполне сносно. Бога ради, пусть Стелла напишет мне подробный отчет о своем здоровье. Надеюсь, вы теперь уже в Триме[77] или вскоре собираетесь туда. Сегодня вечером меня постигло разочарование: слуга вручил мне письмо, и я ожидал увидеть мелкий почерк МД, но оказалось, что это всего лишь приглашение на пирог с олениной, так что я еще и пирог прозевал. Чума на этих вельмож, которым грозит опала! Мистер Бриджес[78], главный казначей военного ведомства, тоже выражает в письме желание познакомиться со мной; впрочем, королева, как мне говорили, заверила его через герцога Шрусбери[79], что за ним будет сохранена его должность; он обещает оказать мне содействие в деле с первинами. Как хотите, а я непременно должен перевернуть эту страницу нынче вечером, хотя на ней легко могла бы уместиться еще одна строка, прошу вас, однако, принять в соображение, что я уже исписал ее сверху донизу и что на ней уместилась уйма строк, и вы должны быть довольны тем, что утомились, читая их, но больше я так делать не стану. Сэр Симон Харкур назначен не лордом хранителем большой печати, а королевским прокурором.
18. Обедал с мистером Стрэтфордом у мистера Аддисона в его уединенном жилище близ Челси, затем вернулся в город, пришел домой рано и начал письмо для «Тэтлера»[80] об упадке слога и писательства. Не имея вестей от вас, я решил отправить это письмо нынче вечером. Герцог Девоншир[81] с чрезвычайной поспешностью послал за лордом Уортоном; у них, видимо, возник какой-то план, но это им не поможет, потому что мы с часу на час ожидаем решительных перемен и роспуска парламента. Если увидите Джо, скажите ему, что лорд Уортон слишком занят сейчас, чтобы вникать в его дела, но я постараюсь, насколько это в моих силах, воспользоваться любезностью мистера Аддисона и кроме того напишу нынче мистеру Пратту; одним словом, пусть Джо не падает духом, я убежден, что он получит причитающиеся ему деньги при любом правительстве, но ему следует запастись терпением.
19. Все утро был занят бумагомаранием и потому едва ли успею заполнить нынче эту страницу, а отправлю сколько получится, и этого будет вполне достаточно для капризных девчонок, не желающих писать порядочным людям и даже такому пай-мальчику, как Престо. Я намеревался отправить это послание вечером, но не успел, потому что меня задержали в одной компании, а вернее сказать, решил дождаться еще одной почты, а вдруг в ней обнаружится письмо от МД. Вчера днем скончался граф Энглси[82], могучая опора ториев, так что должность вице-казначея Ирландии снова вакантна. Мы были с ним большими друзьями, и едва ли какая потеря опечалила бы меня сильнее. В тот же день преставился епископ Дарэмский[83]. Дочь герцога Ормонда[84] в качестве дружеского жеста[85] первая нанесла мне нынче визит, правда, не на моей квартире, и мне, стало быть, следует отдать ей визит завтра. Я получил письмо от леди Беркли, в котором она как об одолжении просит меня навестить их в замке Беркли и развлечь милорда[86] (Prose works, X, 279), он поддерживал отношения с ним и его семьей, а с его дочерью Элизабет (1680—1769), по мужу леди Джермейн, Свифта долгие годы связывали дружеские отношения.], страдающего водянкой; но я не смогу туда поехать и вынужден завтра послать ей свои извинения. Мне сказали, что с часу на час еще несколько должностных лиц получат отставку.
20. Нанес сегодня ответный визит дочерям герцога[87]. Приветствуя меня, эти бесстыдницы чуть ли не целоваться со мной лезли. Позднее я узнал, что слухи об отставках подтвердились; лорд-президент Сомерс, лорд-камергер герцог Девоншир и государственный секретарь мистер Бойл[88] — все сегодня смещены. На моей памяти еще не случалось, чтобы двор предпринимал когда-либо столь решительные шаги, и я поражен этим, хотя нисколько бы не огорчился, если бы их всех отправили на виселицу. Странно только, почему парламент до сих пор не распустили и почему столь важное дело откладывают до последней минуты. Судя по всему, нас ожидает здесь весьма необычная зима с беспрерывными происками коварной, озлобленной, отстраненной партии и триумфами другой, пришедшей к власти, в то время как я пребуду равнодушным зрителем и, как только выполню свою роль, мирно возвращусь в Ирландию, независимо от того, увенчается она успехом или нет. Завтра я съеду с квартиры на Пел-Мел[89] и поселюсь в другой, на Бери-стрит[90], где и предполагаю прожить до конца своего пребывания в Лондоне. Если завтра что-нибудь произойдет, я сделаю приписку. — Кофейня Робина[91]. Важные новости из Испании: взят Мадрид и Памплона[92]. Меня здесь беспрестанно отвлекают.
21. Только что получил ваше письмо, на которое однако не стану сейчас отвечать. Благодарение господу, у вас все благополучно. Как вижу, мое второе письмо до вас еще не дошло. Я получил письмо от Парвисола, он сообщает, что вручил миссис Уоллс вексель на двадцать фунтов, предназначенных мне с тем, чтобы она передала его вам, но вы его почему-то мне не прислали. Сегодя вечером распущен парламент; из Испании приходят радостные вести: король Карл[93] и Стэнхоп[94] — в Мадриде, а граф Штаремберг[95] взял Памплону. Прощайте. Я написал все это в Сент-Джеймской кофейне, а нынче вечером примусь отвечать на ваше письмо, но отправлять свой ответ на этой неделе не стану. Напишите, пожалуйста, нравятся ли вам такие письма, на манер дневника? — Мне не по душе ваши доводы против поездки в Трим. Парвисол пишет мне, что он мог бы продать вашу лошадь; чума его побери! Скажите ему, пусть лучше продаст свою душу. Как? Продать животину, которой Стелла дорожит и на которой порой гарцует! Лошадь принадлежит Стелле, и пусть она делает с ней что хочет. Так и передайте Парвисолу при первой же возможности. Пускай лучше продаст моего серого, этот висельник.
Письмо IV
14. Повидался нынче с Пэтти Ролт[66], прослышавшей, что я в Лондоне, и пообедал со Стрэтфордом у одного купца в Сити, где впервые в жизни отведал токайского; оно восхитительно, хотя, признаюсь, я ожидал большего. У Стрэтфорда стотысячный капитал, и он теперь ссужает правительству сорок тысяч, а когда-то мы с ним вместе учились и в школе и в университете. Говорят, что канцлер неожиданно смещен[67] и что его преемником будет назначен сэр Симон Харкур[68]. Идти в кофейню мне не хотелось, и я рано вернулся домой.
15. Сегодня мистер Аддисон, полковник Фрейнд[69] и я отправились в Гилдхолл[70] поглядеть на розыгрыш лотерей[71] в миллион фунтов. Развязные мальчуганы в голубых камзольчиках с напускной важностью вытаскивали билетики и демонстрировали почтеннейшей публике свои невинные ладошки, дабы мы убедились, что все происходит без обмана. Пообедали мы в загородном домике близ Челси[72], куда мистер Аддисон нередко уединяется, а вечером в кофейне узнали о назначении сэра Симона Харкура лордом-хранителем большой печати, так что теперь мы в любую минуту ожидаем роспуска парламента. Впрочем, я забыл, что это письмо будет отправлено только через три-четыре дня и мои новости устареют, а посему — я стану отныне помещать их в самом конце. Отправить ли мне это письмо до того, как я получу что-нибудь от МД, или задержать, пусть оно будет подлиннее? Матушку Стеллы я еще не видел, потому что не хочу встречаться с леди Джиффард, но как-нибудь улучу момент и навещу ее, когда леди Джиффард не будет дома. Я забыл пронумеровать предыдущие письма, однако помню, что это — уже третье, а от МД еще не было ни одного; надеюсь что-нибудь получить от вас к понедельнику и по моим расчетам это будет ровно через две недели после получения вами моего первого. Я вознамерился привезти отсюда много фарфора[73]. То, что я видел сегодня, мне чрезвычайно приглянулось. Любопытно, что же я привезу?
16. Утро. Сэр Джон Холлэнд[74], смотритель придворных служб, изъявил желание познакомиться со мной, однако же я намерен ответить отказом — ведь он виг и будет, полагаю, смещен в числе прочих, хотя, следует признать, он человек достойный и образованный. Скажите, по душе ли вам такие письма на манер дневника? Или, быть может, они скучны и утомительны?
Вечер. Обедал сегодня с кузеном, типографом[75], у которого квартирует Пэтти Ролт, и потом после одного-двух визитов вернулся домой; это был очень унылый день. Вести о бедственном положении миссис Лонг подтвердились: к ней в дом явились судебные исполнители, и ей пришлось сперва укрыться в другом месте, а потом уехать в провинцию, и где она теперь обретается, никто не знает; друзья оставляют ей письма в каком-то трактире, а уж оттуда их пересылают ей; в своих ответах она не указывает обратного адреса. Клянусь, я до глубины души опечален ее судьбой.
17. Обедал в шести милях от города с Уиллом Пейтом[76], он торгует сукном, но человек весьма ученый. Со мной поехал мистер Стрэтфорд. Шесть миль здесь не расстояние; мы попрощались с Пейтом после захода солнца, и еще до наступления сумерек я успел вернуться домой. Письмо отправлю во вторник, независимо от того, получу ли я что-нибудь от МД или нет. Чувствую себя по-прежнему вполне сносно. Бога ради, пусть Стелла напишет мне подробный отчет о своем здоровье. Надеюсь, вы теперь уже в Триме[77] или вскоре собираетесь туда. Сегодня вечером меня постигло разочарование: слуга вручил мне письмо, и я ожидал увидеть мелкий почерк МД, но оказалось, что это всего лишь приглашение на пирог с олениной, так что я еще и пирог прозевал. Чума на этих вельмож, которым грозит опала! Мистер Бриджес[78], главный казначей военного ведомства, тоже выражает в письме желание познакомиться со мной; впрочем, королева, как мне говорили, заверила его через герцога Шрусбери[79], что за ним будет сохранена его должность; он обещает оказать мне содействие в деле с первинами. Как хотите, а я непременно должен перевернуть эту страницу нынче вечером, хотя на ней легко могла бы уместиться еще одна строка, прошу вас, однако, принять в соображение, что я уже исписал ее сверху донизу и что на ней уместилась уйма строк, и вы должны быть довольны тем, что утомились, читая их, но больше я так делать не стану. Сэр Симон Харкур назначен не лордом хранителем большой печати, а королевским прокурором.
18. Обедал с мистером Стрэтфордом у мистера Аддисона в его уединенном жилище близ Челси, затем вернулся в город, пришел домой рано и начал письмо для «Тэтлера»[80] об упадке слога и писательства. Не имея вестей от вас, я решил отправить это письмо нынче вечером. Герцог Девоншир[81] с чрезвычайной поспешностью послал за лордом Уортоном; у них, видимо, возник какой-то план, но это им не поможет, потому что мы с часу на час ожидаем решительных перемен и роспуска парламента. Если увидите Джо, скажите ему, что лорд Уортон слишком занят сейчас, чтобы вникать в его дела, но я постараюсь, насколько это в моих силах, воспользоваться любезностью мистера Аддисона и кроме того напишу нынче мистеру Пратту; одним словом, пусть Джо не падает духом, я убежден, что он получит причитающиеся ему деньги при любом правительстве, но ему следует запастись терпением.
19. Все утро был занят бумагомаранием и потому едва ли успею заполнить нынче эту страницу, а отправлю сколько получится, и этого будет вполне достаточно для капризных девчонок, не желающих писать порядочным людям и даже такому пай-мальчику, как Престо. Я намеревался отправить это послание вечером, но не успел, потому что меня задержали в одной компании, а вернее сказать, решил дождаться еще одной почты, а вдруг в ней обнаружится письмо от МД. Вчера днем скончался граф Энглси[82], могучая опора ториев, так что должность вице-казначея Ирландии снова вакантна. Мы были с ним большими друзьями, и едва ли какая потеря опечалила бы меня сильнее. В тот же день преставился епископ Дарэмский[83]. Дочь герцога Ормонда[84] в качестве дружеского жеста[85] первая нанесла мне нынче визит, правда, не на моей квартире, и мне, стало быть, следует отдать ей визит завтра. Я получил письмо от леди Беркли, в котором она как об одолжении просит меня навестить их в замке Беркли и развлечь милорда[86] (Prose works, X, 279), он поддерживал отношения с ним и его семьей, а с его дочерью Элизабет (1680—1769), по мужу леди Джермейн, Свифта долгие годы связывали дружеские отношения.], страдающего водянкой; но я не смогу туда поехать и вынужден завтра послать ей свои извинения. Мне сказали, что с часу на час еще несколько должностных лиц получат отставку.
20. Нанес сегодня ответный визит дочерям герцога[87]. Приветствуя меня, эти бесстыдницы чуть ли не целоваться со мной лезли. Позднее я узнал, что слухи об отставках подтвердились; лорд-президент Сомерс, лорд-камергер герцог Девоншир и государственный секретарь мистер Бойл[88] — все сегодня смещены. На моей памяти еще не случалось, чтобы двор предпринимал когда-либо столь решительные шаги, и я поражен этим, хотя нисколько бы не огорчился, если бы их всех отправили на виселицу. Странно только, почему парламент до сих пор не распустили и почему столь важное дело откладывают до последней минуты. Судя по всему, нас ожидает здесь весьма необычная зима с беспрерывными происками коварной, озлобленной, отстраненной партии и триумфами другой, пришедшей к власти, в то время как я пребуду равнодушным зрителем и, как только выполню свою роль, мирно возвращусь в Ирландию, независимо от того, увенчается она успехом или нет. Завтра я съеду с квартиры на Пел-Мел[89] и поселюсь в другой, на Бери-стрит[90], где и предполагаю прожить до конца своего пребывания в Лондоне. Если завтра что-нибудь произойдет, я сделаю приписку. — Кофейня Робина[91]. Важные новости из Испании: взят Мадрид и Памплона[92]. Меня здесь беспрестанно отвлекают.
21. Только что получил ваше письмо, на которое однако не стану сейчас отвечать. Благодарение господу, у вас все благополучно. Как вижу, мое второе письмо до вас еще не дошло. Я получил письмо от Парвисола, он сообщает, что вручил миссис Уоллс вексель на двадцать фунтов, предназначенных мне с тем, чтобы она передала его вам, но вы его почему-то мне не прислали. Сегодя вечером распущен парламент; из Испании приходят радостные вести: король Карл[93] и Стэнхоп[94] — в Мадриде, а граф Штаремберг[95] взял Памплону. Прощайте. Я написал все это в Сент-Джеймской кофейне, а нынче вечером примусь отвечать на ваше письмо, но отправлять свой ответ на этой неделе не стану. Напишите, пожалуйста, нравятся ли вам такие письма, на манер дневника? — Мне не по душе ваши доводы против поездки в Трим. Парвисол пишет мне, что он мог бы продать вашу лошадь; чума его побери! Скажите ему, пусть лучше продаст свою душу. Как? Продать животину, которой Стелла дорожит и на которой порой гарцует! Лошадь принадлежит Стелле, и пусть она делает с ней что хочет. Так и передайте Парвисолу при первой же возможности. Пускай лучше продаст моего серого, этот висельник.
Письмо IV
Лондон, 21 сентября 1710.
[четверг]
Придется мне начать новое письмо на целом листе, а то как бы маленькие плутовки МД, возомнив о себе слишком много, не посчитали бы, что листочек слишком мал. В своем только что законченном письме я уведомил вас о получении нынче вечером вашего письма, но не стал больше ничего писать, потому что, милые болтушки, намерен ответить на него в этом послании. Полагаю, я уже сообщил вам, где обедал сегодня, а завтра я намерен уехать из города на два дня и буду обедать в том же обществе, что и в прошлое воскресенье: с нашим послом во Флоренции Моулсвортом[96], со Стрэтфордом и еще кое с кем. Мне сказали, что какая-то женщина из дома леди Джиффард справлялась обо мне в кофейне. Полагаю, это была матушка Стеллы. Завтра я отправлю ей с пенни-почтой[97] письмо и придумаю, как ее повидать, не рискуя в то же время столкнуться с леди Джиффард, которую я не желаю знать, покуда она не извинится передо мной.
22. Обедал у леди Люси в Хэмпстеде, а возвратясь домой, застал письмо от Джо[98], с вложенным в него прошением на имя лорда Уортона, которое я не премину переслать его милости и поддержу просьбу Джо, насколько это в моих силах. Но ходатайствовать перед королевой было бы по меньшей мере смешно. Все пребывают здесь сейчас в таком смятении, что мне покамест не советуют соваться даже с делом, ради которого я приехал, хотя оно касается духовного сословия целого королевства, так неужели же он думает, что кто-нибудь станет беспокоить королеву ради какого-то Джо? Я попробую заручиться рекомендательным письмом лорда-лейтенанта[99] к попечителям полотняной мануфактуры и, надеюсь, что этого будет вполне достаточно; на днях я напишу Джо, пусть наберется терпения. Это и есть отчасти ответ на ваше и на его письмо. Я спутал: за город я поеду не сегодня, а завтра, но отвечать дальше на ваше письмо пока не стану.
23. Положительно, с нашими маленькими МД хлопот не оберешься. Я должен писать им каждый вечер, я не могу лечь в постель, не перемолвясь с ними словечком, и не могу погасить свечу, не пожелав им покойной ночи. О господи, о господи! Да, я впервые обедал сегодня с Уиллом Фрэнклендом и его сокровищем: она не такая уж красавица. Не говорил ли я вам, что уеду сегодня за город? Однако я терпеть не могу ночевать вне дома и все связанные с этим треволнения, а посему выеду отсюда завтра в карете Фрэнкленда и к вечеру возвращусь домой. Леди Беркли пригласила меня в замок Беркли, а леди Бетти Джермейн — в Драйтон в Нортхемптоншире, но я не поеду ни туда, ни сюда. Оставьте меня в покое, мне надобно закончить свой памфлет[100]. Я отправил большое письмо Бикерстафу, и пусть епископ Клогерский догадается, если сумеет, какой из номеров журнала написан мною. Конечно, я напишу епископу Киллалайскому, но вам следовало растолковать ему, сколь неожиданным и поспешным был мой отъезд. Какой черт толкнул на это леди С.; насколько я знаю Д — и[101], так это скуластый, некрасивый малый и, сдается мне, не такой уж молодой, как вы говорите. Она жертвует двумя тысячами фунтов годовых и остается при шестистах. Отчет о том, как я, сойдя на сушу, добирался до Лондона, вы получите в моем втором письме, так что довольно об этом. Итак, вы, стало быть, перебрались в квартиру Престо; что ж, очень славно! Вот уже две недели, как у нас стоит восхитительнейшая погода, и я надеюсь, вы наилучшим образом воспользовались ею. Если только миссис Эш выполнит свое обещание, то лучше Баллигала[102] — места для прогулок не сыщешь. У Стеллы почерк прямо-таки императорский. Боюсь только, что вашим глазкам вредно так много писать; берегите их, очень, очень прошу вас, миссис Стелла. Разве вы не вправе поступать со своей собственной лошадью как вам заблагорассудится? Прошу вас, не позволяйте этому пустозвону Парвисолу продавать ее. Патрик напивается трижды в неделю, и я терпеливо сношу это; он, право же, сел мне на шею, но на-днях я непременно прогоню его на все четыре стороны, если только никто из вас за него не заступится. — Что за вздор! — Как я могу пристроить ее муженька в Чартер-хауз[103]? пристроить …… в Чартер-хауз. — Пишите регулярно! Позвольте, сударыня, разве я не пишу маленьким МД ежедневно и даже два раза в день? Ну вот, на письмо ваше я ответил полностью, а все прочее пусть будет, как будет. Пришлите мне мой вексель и передайте миссис Брент то, что я сказал насчет Чартер-хауз. Что ж, на сегодня, пожалуй, хватит, а засим до свидания, до завтрашнего утра.
[четверг]
Придется мне начать новое письмо на целом листе, а то как бы маленькие плутовки МД, возомнив о себе слишком много, не посчитали бы, что листочек слишком мал. В своем только что законченном письме я уведомил вас о получении нынче вечером вашего письма, но не стал больше ничего писать, потому что, милые болтушки, намерен ответить на него в этом послании. Полагаю, я уже сообщил вам, где обедал сегодня, а завтра я намерен уехать из города на два дня и буду обедать в том же обществе, что и в прошлое воскресенье: с нашим послом во Флоренции Моулсвортом[96], со Стрэтфордом и еще кое с кем. Мне сказали, что какая-то женщина из дома леди Джиффард справлялась обо мне в кофейне. Полагаю, это была матушка Стеллы. Завтра я отправлю ей с пенни-почтой[97] письмо и придумаю, как ее повидать, не рискуя в то же время столкнуться с леди Джиффард, которую я не желаю знать, покуда она не извинится передо мной.
22. Обедал у леди Люси в Хэмпстеде, а возвратясь домой, застал письмо от Джо[98], с вложенным в него прошением на имя лорда Уортона, которое я не премину переслать его милости и поддержу просьбу Джо, насколько это в моих силах. Но ходатайствовать перед королевой было бы по меньшей мере смешно. Все пребывают здесь сейчас в таком смятении, что мне покамест не советуют соваться даже с делом, ради которого я приехал, хотя оно касается духовного сословия целого королевства, так неужели же он думает, что кто-нибудь станет беспокоить королеву ради какого-то Джо? Я попробую заручиться рекомендательным письмом лорда-лейтенанта[99] к попечителям полотняной мануфактуры и, надеюсь, что этого будет вполне достаточно; на днях я напишу Джо, пусть наберется терпения. Это и есть отчасти ответ на ваше и на его письмо. Я спутал: за город я поеду не сегодня, а завтра, но отвечать дальше на ваше письмо пока не стану.
23. Положительно, с нашими маленькими МД хлопот не оберешься. Я должен писать им каждый вечер, я не могу лечь в постель, не перемолвясь с ними словечком, и не могу погасить свечу, не пожелав им покойной ночи. О господи, о господи! Да, я впервые обедал сегодня с Уиллом Фрэнклендом и его сокровищем: она не такая уж красавица. Не говорил ли я вам, что уеду сегодня за город? Однако я терпеть не могу ночевать вне дома и все связанные с этим треволнения, а посему выеду отсюда завтра в карете Фрэнкленда и к вечеру возвращусь домой. Леди Беркли пригласила меня в замок Беркли, а леди Бетти Джермейн — в Драйтон в Нортхемптоншире, но я не поеду ни туда, ни сюда. Оставьте меня в покое, мне надобно закончить свой памфлет[100]. Я отправил большое письмо Бикерстафу, и пусть епископ Клогерский догадается, если сумеет, какой из номеров журнала написан мною. Конечно, я напишу епископу Киллалайскому, но вам следовало растолковать ему, сколь неожиданным и поспешным был мой отъезд. Какой черт толкнул на это леди С.; насколько я знаю Д — и[101], так это скуластый, некрасивый малый и, сдается мне, не такой уж молодой, как вы говорите. Она жертвует двумя тысячами фунтов годовых и остается при шестистах. Отчет о том, как я, сойдя на сушу, добирался до Лондона, вы получите в моем втором письме, так что довольно об этом. Итак, вы, стало быть, перебрались в квартиру Престо; что ж, очень славно! Вот уже две недели, как у нас стоит восхитительнейшая погода, и я надеюсь, вы наилучшим образом воспользовались ею. Если только миссис Эш выполнит свое обещание, то лучше Баллигала[102] — места для прогулок не сыщешь. У Стеллы почерк прямо-таки императорский. Боюсь только, что вашим глазкам вредно так много писать; берегите их, очень, очень прошу вас, миссис Стелла. Разве вы не вправе поступать со своей собственной лошадью как вам заблагорассудится? Прошу вас, не позволяйте этому пустозвону Парвисолу продавать ее. Патрик напивается трижды в неделю, и я терпеливо сношу это; он, право же, сел мне на шею, но на-днях я непременно прогоню его на все четыре стороны, если только никто из вас за него не заступится. — Что за вздор! — Как я могу пристроить ее муженька в Чартер-хауз[103]? пристроить …… в Чартер-хауз. — Пишите регулярно! Позвольте, сударыня, разве я не пишу маленьким МД ежедневно и даже два раза в день? Ну вот, на письмо ваше я ответил полностью, а все прочее пусть будет, как будет. Пришлите мне мой вексель и передайте миссис Брент то, что я сказал насчет Чартер-хауз. Что ж, на сегодня, пожалуй, хватит, а засим до свидания, до завтрашнего утра.