Страница:
Дальше к югу Фродо видел тусклые очертания гор, которые, казалось, преграждали тропу, избранную Товариществом. Слева от этого хребта поднимались три пика. Самый высокий и близкий возвышался, как зуб, усыпанный снегом, его голая северная вершина была еще в тени, но на склонах ее солнце отражалось красными отблесками.
Гэндальф стоял рядом с Фродо и глядел вперед из-под руки.
-- Неплохо, - сказал он. - Мы достигли границ местнос
218
ти, которую люди называют Холлин. Множество эльфов жило здесь в те счастливые дни, когда она называлась Эрегион. Мы прошли по прямой сорок пять лиг, хотя наши ноги проделали гораздо больший путь. Местность и погода теперь будут мягче, но, возможно, опаснее.
-- Опасность или нет, но я приветствую настоящий восход солнца, - сказал Фродо и отбросил капюшон, подставляя лицо свету утра.
-- Но горы перед нами, - сказал Пиппин. - Должно быть, ночью мы повернули на восток.
-- Нет, - возразил Гэндальф. - Просто в ясном утреннем свете видно далеко. За этими холмами хребет изгибается на юго-запад. В доме Элронда много карт, но я думаю, вы не позаботились взглянуть в них.
-- Я один раз смотрел, - сказал Пиппин, - но ничего не запомнил. У Фродо для таких вещей голова лучше.
-- Мне не нужна карта, - сказал Гимли, который пдошел с Леголасом и смотрел вперед со странным блеском в глубоко посаженых глазах. - Там земля, где в древности работали наши отцы, и мы изобразили эти горы во многих изделиях из металла и камня и во многих песнях и сказаниях. Они по прежнему высоки в наших снах: Бараз, Зирак, Шатур.
Только однажды видел я их издали, но я знаю их и знаю их названия, потому что под ними лежит Казад-Дум, обитель гномов, которую теперь называют Черной Ямой - Морией на языке эльфов. Вон там стоит Баразин Бар, Красный Рог, жестокий Карадрас, а за ним - Серебряный Зуб и Облачная Голова: Калебдил Белый и Фенуидел Серый, которые мы называем Зиракзигил и Вундаснатур.
Здесь Туманные Горы разделяются, и между их рукавами лежит затемненная долина, которую мы не можем забыть: Азанулбизар, Долина Димирилл, которую эльфы называют Нандугирион.
-- К долине Димирилл мы и направляемся, - сказал Гэндальф. - Если мы преодолеем переход, который называется Воротам Красного Рога, на дальнем склоне Карадраса, мы по лестнице ДЛимирилл спустимся в глубокую долину гномов. Там лежит Зеркальное озеро и там из ледяных ключей начинается река Силверлоуд.
-- Темна вода Калед-зарама, - сказал Гимли, - холодны потоки Кибал-нале. Сердце мое трепещет, когда я думаю, что смогу увидеть их вновь.
-- Пусть принесет радость их вид, мой добрый гном! сказал Гэндальф. - Но мы не сможем оставаться в этой долине. Мы должны будем идти вниз по течению Силверлоуд в таинственные леса и дальше к Великой Реке, а потом...
Он замолчал.
-- Да, и что же потом? - спросил Мерри.
-- К концу путешествия, - сказал Гэндальф ему. - Мы не можем слишком далеко заглядывать в будущее. Будем довольны тем, что первая часть пути прошла благополучно. Я думаю, мы отдохнем здесь, и не только днем, но и ночью.
Прекрасен воздух Холлина. Много зла должно обрушиться на страну, прежде чем она совсем забудет эльфов, если они когда-то жили в ней.
-- Это верно, - сказал Леголас. - Но эльфы в этой местности были чужды нам, лесному народу, и деревья и травы не помнят их. Я слышу лишь, кк камни оплакивают их:
Г л у б о к о о н и к о п а л и н а с,
219
п р е к р а с н о о н и о б р а б а т ы в а л и н а с, в ы с о к о о н и в о з д в и г а л и н а с, н о о н и и с ч е з л и. Они исчезли. Уже давно увидели они Серые Гавани.
Этим утром они разожгли костер в углублении, окруженными зарослями падуба, и их ужин-завтрак был веселее, чем все с момента их выхода. После еды они не торопились ложиться спать, потому что могли выспаться ночью. Они не собирались отправляться в путь до вечера следующего дня. Только Арагорн был молчалив и не знал отдыха. Через некоторое время он оставил остальных и взобрался на возвышение, там он стоял в тени дерева, глядя на юг и на запад и как будто прислушиваясь. Потом вернулся к краю углубления и посмотрел на своих смеющихся и разговаривающих товарищей.
-- В чем дело, Бродяжник? - окликнул его Мерри. - Что вы ищите? Вы потеряли восточный ветер?
-- Нет, - ответил он. - Но кое-что я потерял. Я много лет провел в стране Холлин. Здесь нет населения, но зато здесь жило множество других существ, особенно птиц. Теперь все молчит. Я ощущаю это. На мили вокруг не раздается ни звука, и лишь ваши голоса вызывают громкое эхо. Я не понимаю этого.
Гэндальф с внезапным интересом поднял голову.
-- Как вы думаете, в чем же причина? - спросил он. Может, просто удивление при виде четырех хоббитов, не говоря уж об остальных? Ведь здесь так редко бывали люди.
-- Надеюсь, что так, - ответил Арагорн. - Но у меня чувство ожидания чего-то, опасение перед чем-то, которое никогда не бывало здесь раньше.
-- Значит, мы должны быть более осторожны, - сказал Гэндальф. - Если берешь с собой Скитальца, обращай на него внимание, особенно если этот Скиталец - Арагорн. Мы должны перестать громко разговаривать, вести себя тихо и установить дежурство.
Первым очередь дежурить выпала Сэму, но Арагорн присоединился к нему. Остальные уснули. Наступила удивительная тишина, и даже Сэм почувствовал это. Отчетливо слышалось дыхание спящих. Шлепок хвоста пони и редкие движения его ног стали громкими звуками. Пошевелившись, Сэм услышал хруст собственных суставов. Вокруг него была мертвая тишина, над головой нависло ясное синее небо, на востоке поднималось солнце. Далеко на юге появилась черная точка, она росла и двигалась по воздуху к северу, как облако дыма по ветру.
-- Что это, Бродяжник? На облако непохоже что-то, - шепотом сказал Сэм Арагорну. Тот не ответил, внимательно глядя в небо. А вскоре Сэм и сам смог разглядеть, что это приближается. Стаи птиц, летящих с большой скоростью, кружили в воздухе, прочесывая всю местность, как будто отыскивая что-то. Они постепенно приближались.
-- Ложись и не двигайся! - шепнул Арагорн, увлекая Сэма под тень кроны падуба: большой отряд птиц, неожиданно отделившись от главного войска, низко летел над землей прямо к хребту, где укрылись путешественники. Сэм подумал, что птицы похожи на очень больших ворон. Когда он пролетали над головой такой густой стаей, что по земле за ними бежала сплошная тень, слышалось оглушительное хриплое карканье.
Арагорн встал лишь тогда, когда они растаяли в северном
220
и западном направлениях, и небо вновь стало чистым. Он разбудил Гэндальфа.
-- Войско Черных Ворон осматривает местность между Горами и Грейфлудом, - сказал он, - они пролетели над Холлином. Они не местные, это к р е б а й н ы из Фэнгорна и Дандонда. Не знаю, что им нужно: быть может, на юге что-то произошло, и они шпионят. К тому же высоко в небе я заметил множество ястребов. Я считаю, что мы должны сегодня вечером двигаться дальше. Холлин теперь опасен для нас, он охраняется.
-- В таком случае следят и за Воротами Красного Рога, сказал Гэндальф, - и я не могу представить себе, как мы проберемся, оставаясь незамеченными. Но подумаем об этом, кога придет время. А что касается необходимости двигаться побыстрее, боюсь, что вы правы.
-- К счастью, наш костер почти не дает дыма. Он почти погас перед появлением кребайнов, - сказал Арагорн. - Его нужно погасить и не зажигать вновь.
-- Ну разве не ерунда? Что за чума на нас! - заявил Пиппин.
Как только он проснулся после полудня, ему сообщили новости: никакого огня и поспешное движение по ночам.
-- И все из-за стаи ворон! А я-то надеялся как следует поесть сегодня вечером чего-нибудь горяченького, - возмущался он.
-- Это все может быть впереди, - успокоил Гэендальф. Тебя могут ожидать пиры. Что касается меня, то с меня довольно моей трубки и чтобы ноги были в тепле. Впрочем в одном мы можем быть уверены: чем дальше к югу, тем будет теплее.
-- Как бы не стало слишком тепло, - пробормотал Сэм, обращаясь к Фродо. - Я начинаю думать, что пора уж нам прийти к этой самой волшебной горе, пора, так сказать, увидеть конец дороги. Я впервые подумал об этом, увидев этот Красный Рог или как там его назвал Гимли. Ну что за названия у этих гномов! Язык сломаешь!
Карты ничего не значили для Сэма, и все расстояния в незнакомой местности казались такими огромными, что он сбился со счета.
Весь день отряд провел в укрытии. Несколько раз пролетали черные птицы, но когда красное солнце начало заходить, они улетели на юг. В темноте Товарищество выступило. Повернув слегка на восток, путники направились к Карадрасу, который еще краснел под последними лучами заходящего солнца. Небо темнело, и на нем одна за другой вспыхивали яркие звезды.
Ведомые Арагорном, они выбрались на хорошую тропу. Фродо она показалась остатками древней дороги, широкой и тщательно проложенной, которая когда-то вела из Холлина к горному переходу. Полная луна поднялась над горами и бросала бледный свет, в котором тени камней были черынми. Многие из этих камней казались обработанными руками, хотя теперь лежали в руинах в этой мрачной, пустынной земле.
Был предрассветный холодный час, луна стояла низко. Фродо взглянул на небо. Он внезапно увидел или почувствовал, как какая-то тень закрыла звезды. Они на мгновение потускнели, потом вспыхнули вновь. Он вздрогнул.
-- Вы видели: что-то пролетело над нами? - спросил он
221
шедшего впереди Гэндальфа.
-- Нет, но я почувствовал, - ответил он. - Может, это просто облако.
-- Оно двигалось быстро, - пробормотал Арагорн, - а ветра нет.
В эту ночь больше ничего не произошло... Следующее утро было даже ярче предыдущего. Но воздух вновь был холоден ветер повернул к востоку. Путники шли еще в течении двух ночей, постепенно поднимаясь, но продвигаясь вперед медленно, так как дорога извивалась меж холмами, а горы становились все ближе и ближе. На третье утро перед ними встал Карадрас - могучий пик, увенчанный, как серебром, снегом, с крутыми голыми склонами, тускло- красный, будто покрытый кровью.
Небо было пасмурным, солнце скрылось. И ветер дул к северо-востоку. Гэнадальф вдохнул воздух и помрачнел.
-- Нас догоняет зима, - спокойно сказал он Арагорну. Вершины на севере белее, чем раньше. Снег покрывает подходы к Воротам Красного Рога. Теперь нас легко разглядеть на узкой тропе. Может быть засада, но самым опасным врагом для нас может оказаться погода. Что вы думаете о дальнейшем направлении, Арагорн?
Фродо услышал эти слова и понял, что Гэндальф и Арагорн продолжают спор, начатый ими гораздо раньше. Он с беспокойством прислушался.
-- Я не считал этот путь хорошим с самого начала, как вы знаете, Гэндальф, - ответил Арагорн. - А известные и неизвестные опасности растут. Но мы должны продолжать путь, нам нельзя откладывать переход через горы. Южнее до самого Прохода Рохана, нет никаких троп через горы. Но тому пути я не доверяю, с тех пор как я услышал ваш рассказ о Сарумане. Кто знает, на чьей стороне теперь повелители коней?
-- В самом деле, кто знает? - сказал Гэндальф. - Но есть и другой путь, не через Карадрас, темный и тайный путь. Мы о нем уже говорили.
-- Давайте не говорить о нем больше! Пока не будем. Ничего не говорите остальным.
-- Но мы должны решить, прежде чем отправимся в путь, ответил Гэндальф.
-- Тогда обдумаем и взвесим все еще раз, пока остальные отдыхают и спят, - сказал Арагорн.
Во второй половине дня, пока остальные заканчивали еду, Гэндальф и Арагорн отошли в сторону и стояли, глядя на Карадрас. Его склоны были теперь темными и мрачными, а голова - в серых облаках. Фродо следил за ними, гадая, какой путь они выберут. Когда они вернулись, Гэндальф заговорил, и Фродо узнал, что решено попытаться справиться с непогодой и высокогорным проходом. Он почувствовал облегчение. Он не знал, что это за темный и тайный путь, но само упоминание о нем, казалось, наполнило Арагорна отвращением, и Фродо был рад, что этот путь был оставлен.
-- По многим признакам, - сказал Гэндальф собравшимся, - я боюсь, что за Воротами Красного Рога могут следить. Я опасаюсь также непогоды. Может выпасть снег. Мы должны идти со всей возможной скоростью. И так нам потребуется два дня, чтобы достичь высшей точки перехода. Темнота теперь наступает рано. Мы должны как можно быстрее подготовиться и выступить.
222
-- Если можно, я добавлю слово совета, - сказал Боромир. - Я родился в тени Белых Гор и кое-что знаю о путешествиях в горах. Мы встретим жгучий холод, прежде чем спустимся на ту сторону. Бессмысленно пытаться сохранить тайну, если мы замерзнем до смерти. Здесь есть несколько деревьев и кустов. Когда мы двинемся в путь, каждый должен будет нести с собой сухих веток и дров, сколько сможет.
-- А Билл сможет захватить и побольше, не правда ли, Билл? - сказал Сэм и печально посмотрел на пони.
-- Хорошо, - сказал Гэндальф. - Но мы постараемся не использовать дрова, пока не встанем перед выбором: огонь или смерть.
Отряд вновь пустился в путь и вначале продвигался быстро, но вскоре дорога стала крутой и трудной. Тропа во многих местах совсем исчезла или была перегорожена упавшими камнями. Под толстым слоем облаков ночь сделалась абсолютно темной. Резкий ветер свистел в скалах. К полуночи путники взобрались на подножье огромных гор. Узкая тропа отвернула от крутой скальной стены влево, над нею нависли мрачные склоны Карадраса, невидимые во тьме: справа была глубокая темная пропасть.
С трудом взобрались они на очередной крутой подВем и на мгновение остановились на его вершине. Фродо ощутил легкое прикосновение к своему лицу. Он поднял руку и увидел, как на рукав садятся белые снежинки.
Они двинулись дальше. Но вскоре снег пошел сильнее, заполнив весь воздух и закрыв видимость. Темные согнутые фигуры Гэндальфа и Арагорна всего в одном-двух шагах впереди были еле видны.
-- Мне это совсем не нравится, - пыхтел сзади Сэм. Снег - это хорошо прекрасным утром, но я люблю лежать в постели, когда он идет. Хотел бы я, чтобы этот снег выпал в Хоббитоне. Как все обрадовались бы.
За исключением высоких торфянников Северного Удела, сильный снегопад редок в Уделе и приветствуется там как случайность и повод для веселья. Ни один живущий хоббит, за исключением Бильбо, не мог помнить долгую зиму 1311 года, когда белые волки вторглись в Удел через замерзший Брендивайн.
Гэндальф остановился. Снег толстым слоем лежал на его плечах и капюшоне и до лодыжек поднимался у его ног.
-- Этого я и боялся, - сказал он. - Что вы скажете теперь, Арагорн?
-- Что я тоже боялся этого, - ответил Арагорн, - но я боялся меньше других опасностей. Я знаю, как опасен снег, хотя он редко выпадает так далеко к югу. Лишь высоко в горах. Но мы еще не поднялись высоко, мы находимся в местах, где дороги всю зиму открыты.
-- Я думаю, не затея ли это Врага, - сказал Боромир. В моей земле говорят, что он умеет управлять бурями в Горах Тени на границах Мордора. У него большая сила и множество союзников.
-- Его руки действительно протягиваются далеко, - сказал Гимли, - если он может перебросить снег с севера сюда, к нам, на три сотни лиг.
-- Его руки протягиваются далеко, - подтвердил Гэндальф.
Пока они стояли, ветер утих и снег пошел реже. Они вновь двинулись. Но не прошли они и четверти мили, как буря разразилась с новой яростью. Ветер свистел, а снег превра
223
тился в слепящий буран. Вскоре даже Боромиру стало трудно идти. Хоббиты, согнувшись почти вдвое, с трудом брели вслед за своими более высокими товарищами, но было ясно, что много они пройти так не смогут, если снегопад будет продолжаться. Ноги Фродо налились свинцом. Пиппин едва тащился за ним. Даже Гимли, сильный, как все гномы, с трудом передвигал ноги.
Отряд остановился внезапно, как будто все, не говоря ни слова, пришли к согласию. Они услышали в окружавшей их темноте странные сверхВестественные звуки. Это мог быть просто шум ветра в щелях и скальных провалах, но звуки напоминали им крики и дикие раскаты хохота. Со склонов горы начали падать камни, свистя над их головами, или разбивались о тропу рядом с ними. Вновь и вновь слышали они отдаленный грохот, как будто откуда-то сверху катился огромный булыжник.
-- Мы не можем идти дальше сегодня, - заметил Боромир. - Пусть тот, кто хочет, называет это ветром, но эти камни нацелены в нас.
-- Я назову это ветром, - сказал Арагорн, не согласившись. - Но это не делает ваши слова неправильными. В мире много злого и недружелюбного по отношению к тем, кто ходит на дврух ногах, но которые все же не в союзе с Сауроном, а имеет свои собственные цели. Кое-кто живет в этой земле дольше Саурона.
-- Карадрас называют жестоким, и это имя он носит давно, тогда еще и слухи о Сауроне не достигли этой земли, заметил Гимли.
-- Неважно, кто наш враг: все равно мы не можем отразить его нападения, - сказал Гэндальф.
-- Но что же нам делать? - жалостно воскликнул Пиппин. Он прислонился к Мерри и Фродо и дрожал.
-- Либо останавливаться, либо возвращаться, - сказал Гэндальф. - Идти дальше мы не можем. Если мне не изменяет память, то чуть выше тропа оставляет утес и идет по широкой полосе длинного и трудного подВема. Там нас ничто не защитит ни от снега, ни от камней, ни от чего другого.
-- Защита, - прошептал Сэм. - Если это защита, тогда одна стена безо всякой крыши - дом.
Путники как можно теснее прижались к утесу. Склон смотрел на юг и у самого подножья немного нависал, давая некоторую защиту от северного ветра и падающих камней. Но все же вихревые потоки воздуха ударяли их со всех сторон, а снег падал еще более густым потоком.
Они сгрудились, прижавшись спинами к скале. Пони терпеливо, но уныло стоял перед хоббитами и немного заслонял их от непогоды. Вскоре снег поднялся ему до колен и продолжал подниматься. Если бы не их товарищи большого роста, хоббиты скоро были бы погребены в снегу.
Страшная сонливость охватила Фродо: он почувствовал, как быстро погружается в теплую туманную дрему. Ему казалось, что костер согревает его ноги, откуда-то издалека послышался голос Бильбо: Я н е с л и ш к о м в ы с о к о г о м н е н и я о т в о е м д н е в н и к е. С н е ж н а я б у р я 1 2 я н в а р я: н е б ы л о н е о б х о д и м о с т и в о з в р а щ а т ь с я, ч т о б ы с о о б щ и т ь о б э т о м!
Н о я х о т е л о т д о х н у т ь и п о с п а т ь, Б и л ь б о, - ответил Фродо с усилием и почувствовал, что его трясут. Возвращение к реальности было болезненным. Боро
224
мир вытащил его из снежного гнезда и поднял над землей.
-- Невысоклики умрут здесь, Гэндальф, - сказал Боромир. - Бесполезно сидеть тут, пока снег не укроет нас с головой. Мы должны что-то сделать, чтобы спастись.
-- Дайте им это, - сказал Гэндальф, вынимая из своего мешка кожаную фляжку. - Только по одному глотку для всех нас. Это м и р у в е р - напиток из Имладриса. Элронд дал его мне при расставании. Пустите по кругу!
Как только Фродо проглотил немного теплой ароматной жидкости, он почувствовал прилив сил, тяжесть оставила его тело. Остальные тоже ожили и почувствовали новую надежду и энергию. Но снег не прекращался. Он падал еще гуще, а ветер завывал громче.
-- Что вы скажете о костре? - внезапно спросил Боромир. - Пожалуй, мы должны выбирать между смертью и костром, Гэндальф. Несомненно, когда снег накроет нас, мы спрячемся от всех недружелюбных глаз, но это нам не поможет.
-- Разожгите костер, если сможете, - ответил Гэндальф. - Если шпионы могут выдержать эту бурю, они все равно видят нас.
Но хотя они по совету Боромира принесли с собой сухих дров и растопку, искусство эльфа и даже гнома не помогло зажечь огонь в вихрях снега. Наконец сам Гэндальф неохотно принялся за дело. Произнеся повелительным тоном: н а у р а н э д р а и т а м м е н! Он сунул конец своего посоха в середину охапки дров. Немедленно показался большой язык зеленого и синего пламени, дерево затрещало в огне.
-- Если кто-нибудь видел это, мое присутствие здесь обнаружено, - сказал он. - Я написал: Г э н д а л ь ф з д е с ь письменами, которые могут быть прочтены от Раздола до устья Андуина.
Но Товарищество больше не заботилось о наблюдателях и о недружелюбных глазах. При виде огня путники оживились. Дерево весело трещало, и хотя вокруг продолжал идти снег и свистел ветер, они с радостью принялись отогревать руки у огня. Так они и стояли, окружив танцующие и раздувающие языки пламени. На их усталые беспокойные лица падал красный свет, за ними черной ночью стояла тьма.
Но дерево горело быстро, а снег продолжал идти.
Костер погасал, и в него подбросили последнуюю ветку, из последней вязанки.
-- Ночь кончается, - сказал Арагорн. - Уже скоро рассвет.
-- Если он сможет пробиться сквозь эти облака, - заметил Гимли.
Боромир вышел из круга и посмотрел в черноту.
-- Снег идет реже, - сказал он, - и ветер утихает.
Фродо устало взглянул на снежные хлопья, которые по-прежнему падали из тьмы, становясь белыми при свете умирающего костра и долгое время не замечал признаков их уменьшения. Потом внезапно, когда его вновь начала охватывать сонливость, он понял, что ветер действительно затихает, а снежные хлопья стали больше и реже. Очень медленно занимался тусклый рассвет. Наконец снег совершенно прекратился.
Когда рассвело, путники увидели молчаливую, закутанную в саван землю. Ниже их убежища были белые горбы, купола и просто бесформенные очертания, высоты над ними были по-прежнему окутаны тяжелыми облаками, грозившими новым снегопадом.
225
Гимли посмотрел вверх и нокачал головой.
-- Карадрас не пропустит нас, - сказал он им. - Если мы пойдем вперед, он пустит на нас еще больше снега. Чем скорее мы вернемся, тем лучше.
Все с ним согласились, но отступление было затруднительно. Оно могло оказаться и невозможным. Всего в нескольких шагах от пепла их костра снег лежал слоем во много футов глубиной, гораздо выше голов хоббитов. Местами ветер сгрудил его у стены в огромные сугробы.
-- Если Гэндальф пойдет впереди с горящим пламенем, он сможет растопить для нас тропу, - сказал Леголас. Буря мало беспокоила его, и он единственный из всего отряда сохранил хорошее настроение.
-- Если эльф сможет пролететь над горами, то он сможет привести сюда солнце, - ответил Гэндальф. - Но я не могу сжечь снег.
-- Что ж, - сказал Боромир, - когда отказывают головы, должны работать тела, как говорят у нас. Самые сильные из нас должны отыскать путь. Смотрите! Хотя все вокруг нас покрыто снегом, наша тропа, когда мы поднимались, повернула вон из-за того отрога. Именно в том месте и началась снежная буря. Если мы доберемся до той точки, возможно, дальше идти будет легче. Я думаю, до туда не более четверти мили.
-- Тогда попробуем добраться, вы и я, - сказал Арагорн.
Арагорн был самым высоким в отряде, но Боромир, почти такой же по росту, был гораздо шире в плечах и крепче по телосложению. Он пошел впереди, Арагорн следовал за ним. Они двигались медленно и пробивались с трудом. Местами снег был им по грудь, и Боромир часто казался плывущим или гребущим своими большими руками.
Леголас некоторое время с улыбкой следил за ними, потом повернулся к остальным.
-- Вы говорите, самые сильные отыщут путь? А я говорю: пусть пахарь пашет, пусть выдра плывет, а эльф легко пробежит по траве, по листве - и по снегу.
С этими словами он проворно прыгнул вперед, и Фродо впервые заметил, что на эльфе не сапоги, а легкие туфли, и ноги его почти не оставляют следов на снегу.
-- До свидания, - сказал он Гэндальфу. - Я иду искать солнце!
Затем быстро, как бегун на твердой дорожке, он полетел вперед и скоро обогнал с трудом пробивающихся людей, махнул им рукой и исчез за поворотом.
Остальные, прижавшись друг к другу, ждали. Боромир и Арагорн превратились в черные пятна на белоснежном фоне. Наконец и они исчезли из вида. Время тянулось медленно. Облака спустились ниже, и время от времени начинали падать снежинки.
Прошел, вероятно час, когда они увидели возвращавшегося Леголаса. В то же время из-за поворота появились Боромир с Арагорном и начали с трудом взбираться по склону.
-- Ну, - воскликнул Леголас, подбегая, - я не принес солнце. Оно бродит по синим полям юга, и прошечный завиток снега на этом холмике Красного Рога не беспокоит его. Но я принес надежду тем, кто вынужден идти пешком. Самый большой сугроб тянется с того поворота, и сильные люди уже пробили в нем проход. Они уже отчаялись, когда я вернулся и сказал им, что осталось совсем немного. На другой стороне снега почти совсем нет, его не хватит даже на то, чтобы охладить ноги
226
хоббитов.
-- Так я и думал, - пробурчал Гимли. - Это была не обычная буря. Это злая воля Карадраса. Он не любит эльфов и гномов, и вот снег должен был помешать нашему спасению.
-- К счастью, ваш Карадрас забыл, что с вами люди, сказал подошедший в этот момент Боромир. - И сильные люди, могу сказать. Мы пробили дорогу сквозь сугроб, и все, кто не может легко бежать по снегу, как эльф, должны быть благодарны нам.
-- Но как же проберемся мы, если даже вы и пробили проход? - спросил Пиппин, выразив мысль всех хоббитов.
-- Надейтесь! - сказал Боромир. - Я устал, но у меня еще осталась сила и у Арагорна тоже. Мы понесем маленький народец. Остальные, несомненно, смогут пройти за нами. Идемте, мастер Перегрин. Я начну с вас.
Он поднял хоббита.
-- Цепляйтесь за спину. Руки мне понадобятся, - сказал он и двинулся вперед.
Арагорн с Мерри шел за ним. Пиппин поражался силе Боромира, видя проход, пробитый только с помощью рук. Даже теперь, идя с грузом, он расширял проход для шедших сзади, отбрасывая снег в стороны.
Гэндальф стоял рядом с Фродо и глядел вперед из-под руки.
-- Неплохо, - сказал он. - Мы достигли границ местнос
218
ти, которую люди называют Холлин. Множество эльфов жило здесь в те счастливые дни, когда она называлась Эрегион. Мы прошли по прямой сорок пять лиг, хотя наши ноги проделали гораздо больший путь. Местность и погода теперь будут мягче, но, возможно, опаснее.
-- Опасность или нет, но я приветствую настоящий восход солнца, - сказал Фродо и отбросил капюшон, подставляя лицо свету утра.
-- Но горы перед нами, - сказал Пиппин. - Должно быть, ночью мы повернули на восток.
-- Нет, - возразил Гэндальф. - Просто в ясном утреннем свете видно далеко. За этими холмами хребет изгибается на юго-запад. В доме Элронда много карт, но я думаю, вы не позаботились взглянуть в них.
-- Я один раз смотрел, - сказал Пиппин, - но ничего не запомнил. У Фродо для таких вещей голова лучше.
-- Мне не нужна карта, - сказал Гимли, который пдошел с Леголасом и смотрел вперед со странным блеском в глубоко посаженых глазах. - Там земля, где в древности работали наши отцы, и мы изобразили эти горы во многих изделиях из металла и камня и во многих песнях и сказаниях. Они по прежнему высоки в наших снах: Бараз, Зирак, Шатур.
Только однажды видел я их издали, но я знаю их и знаю их названия, потому что под ними лежит Казад-Дум, обитель гномов, которую теперь называют Черной Ямой - Морией на языке эльфов. Вон там стоит Баразин Бар, Красный Рог, жестокий Карадрас, а за ним - Серебряный Зуб и Облачная Голова: Калебдил Белый и Фенуидел Серый, которые мы называем Зиракзигил и Вундаснатур.
Здесь Туманные Горы разделяются, и между их рукавами лежит затемненная долина, которую мы не можем забыть: Азанулбизар, Долина Димирилл, которую эльфы называют Нандугирион.
-- К долине Димирилл мы и направляемся, - сказал Гэндальф. - Если мы преодолеем переход, который называется Воротам Красного Рога, на дальнем склоне Карадраса, мы по лестнице ДЛимирилл спустимся в глубокую долину гномов. Там лежит Зеркальное озеро и там из ледяных ключей начинается река Силверлоуд.
-- Темна вода Калед-зарама, - сказал Гимли, - холодны потоки Кибал-нале. Сердце мое трепещет, когда я думаю, что смогу увидеть их вновь.
-- Пусть принесет радость их вид, мой добрый гном! сказал Гэндальф. - Но мы не сможем оставаться в этой долине. Мы должны будем идти вниз по течению Силверлоуд в таинственные леса и дальше к Великой Реке, а потом...
Он замолчал.
-- Да, и что же потом? - спросил Мерри.
-- К концу путешествия, - сказал Гэндальф ему. - Мы не можем слишком далеко заглядывать в будущее. Будем довольны тем, что первая часть пути прошла благополучно. Я думаю, мы отдохнем здесь, и не только днем, но и ночью.
Прекрасен воздух Холлина. Много зла должно обрушиться на страну, прежде чем она совсем забудет эльфов, если они когда-то жили в ней.
-- Это верно, - сказал Леголас. - Но эльфы в этой местности были чужды нам, лесному народу, и деревья и травы не помнят их. Я слышу лишь, кк камни оплакивают их:
Г л у б о к о о н и к о п а л и н а с,
219
п р е к р а с н о о н и о б р а б а т ы в а л и н а с, в ы с о к о о н и в о з д в и г а л и н а с, н о о н и и с ч е з л и. Они исчезли. Уже давно увидели они Серые Гавани.
Этим утром они разожгли костер в углублении, окруженными зарослями падуба, и их ужин-завтрак был веселее, чем все с момента их выхода. После еды они не торопились ложиться спать, потому что могли выспаться ночью. Они не собирались отправляться в путь до вечера следующего дня. Только Арагорн был молчалив и не знал отдыха. Через некоторое время он оставил остальных и взобрался на возвышение, там он стоял в тени дерева, глядя на юг и на запад и как будто прислушиваясь. Потом вернулся к краю углубления и посмотрел на своих смеющихся и разговаривающих товарищей.
-- В чем дело, Бродяжник? - окликнул его Мерри. - Что вы ищите? Вы потеряли восточный ветер?
-- Нет, - ответил он. - Но кое-что я потерял. Я много лет провел в стране Холлин. Здесь нет населения, но зато здесь жило множество других существ, особенно птиц. Теперь все молчит. Я ощущаю это. На мили вокруг не раздается ни звука, и лишь ваши голоса вызывают громкое эхо. Я не понимаю этого.
Гэндальф с внезапным интересом поднял голову.
-- Как вы думаете, в чем же причина? - спросил он. Может, просто удивление при виде четырех хоббитов, не говоря уж об остальных? Ведь здесь так редко бывали люди.
-- Надеюсь, что так, - ответил Арагорн. - Но у меня чувство ожидания чего-то, опасение перед чем-то, которое никогда не бывало здесь раньше.
-- Значит, мы должны быть более осторожны, - сказал Гэндальф. - Если берешь с собой Скитальца, обращай на него внимание, особенно если этот Скиталец - Арагорн. Мы должны перестать громко разговаривать, вести себя тихо и установить дежурство.
Первым очередь дежурить выпала Сэму, но Арагорн присоединился к нему. Остальные уснули. Наступила удивительная тишина, и даже Сэм почувствовал это. Отчетливо слышалось дыхание спящих. Шлепок хвоста пони и редкие движения его ног стали громкими звуками. Пошевелившись, Сэм услышал хруст собственных суставов. Вокруг него была мертвая тишина, над головой нависло ясное синее небо, на востоке поднималось солнце. Далеко на юге появилась черная точка, она росла и двигалась по воздуху к северу, как облако дыма по ветру.
-- Что это, Бродяжник? На облако непохоже что-то, - шепотом сказал Сэм Арагорну. Тот не ответил, внимательно глядя в небо. А вскоре Сэм и сам смог разглядеть, что это приближается. Стаи птиц, летящих с большой скоростью, кружили в воздухе, прочесывая всю местность, как будто отыскивая что-то. Они постепенно приближались.
-- Ложись и не двигайся! - шепнул Арагорн, увлекая Сэма под тень кроны падуба: большой отряд птиц, неожиданно отделившись от главного войска, низко летел над землей прямо к хребту, где укрылись путешественники. Сэм подумал, что птицы похожи на очень больших ворон. Когда он пролетали над головой такой густой стаей, что по земле за ними бежала сплошная тень, слышалось оглушительное хриплое карканье.
Арагорн встал лишь тогда, когда они растаяли в северном
220
и западном направлениях, и небо вновь стало чистым. Он разбудил Гэндальфа.
-- Войско Черных Ворон осматривает местность между Горами и Грейфлудом, - сказал он, - они пролетели над Холлином. Они не местные, это к р е б а й н ы из Фэнгорна и Дандонда. Не знаю, что им нужно: быть может, на юге что-то произошло, и они шпионят. К тому же высоко в небе я заметил множество ястребов. Я считаю, что мы должны сегодня вечером двигаться дальше. Холлин теперь опасен для нас, он охраняется.
-- В таком случае следят и за Воротами Красного Рога, сказал Гэндальф, - и я не могу представить себе, как мы проберемся, оставаясь незамеченными. Но подумаем об этом, кога придет время. А что касается необходимости двигаться побыстрее, боюсь, что вы правы.
-- К счастью, наш костер почти не дает дыма. Он почти погас перед появлением кребайнов, - сказал Арагорн. - Его нужно погасить и не зажигать вновь.
-- Ну разве не ерунда? Что за чума на нас! - заявил Пиппин.
Как только он проснулся после полудня, ему сообщили новости: никакого огня и поспешное движение по ночам.
-- И все из-за стаи ворон! А я-то надеялся как следует поесть сегодня вечером чего-нибудь горяченького, - возмущался он.
-- Это все может быть впереди, - успокоил Гэендальф. Тебя могут ожидать пиры. Что касается меня, то с меня довольно моей трубки и чтобы ноги были в тепле. Впрочем в одном мы можем быть уверены: чем дальше к югу, тем будет теплее.
-- Как бы не стало слишком тепло, - пробормотал Сэм, обращаясь к Фродо. - Я начинаю думать, что пора уж нам прийти к этой самой волшебной горе, пора, так сказать, увидеть конец дороги. Я впервые подумал об этом, увидев этот Красный Рог или как там его назвал Гимли. Ну что за названия у этих гномов! Язык сломаешь!
Карты ничего не значили для Сэма, и все расстояния в незнакомой местности казались такими огромными, что он сбился со счета.
Весь день отряд провел в укрытии. Несколько раз пролетали черные птицы, но когда красное солнце начало заходить, они улетели на юг. В темноте Товарищество выступило. Повернув слегка на восток, путники направились к Карадрасу, который еще краснел под последними лучами заходящего солнца. Небо темнело, и на нем одна за другой вспыхивали яркие звезды.
Ведомые Арагорном, они выбрались на хорошую тропу. Фродо она показалась остатками древней дороги, широкой и тщательно проложенной, которая когда-то вела из Холлина к горному переходу. Полная луна поднялась над горами и бросала бледный свет, в котором тени камней были черынми. Многие из этих камней казались обработанными руками, хотя теперь лежали в руинах в этой мрачной, пустынной земле.
Был предрассветный холодный час, луна стояла низко. Фродо взглянул на небо. Он внезапно увидел или почувствовал, как какая-то тень закрыла звезды. Они на мгновение потускнели, потом вспыхнули вновь. Он вздрогнул.
-- Вы видели: что-то пролетело над нами? - спросил он
221
шедшего впереди Гэндальфа.
-- Нет, но я почувствовал, - ответил он. - Может, это просто облако.
-- Оно двигалось быстро, - пробормотал Арагорн, - а ветра нет.
В эту ночь больше ничего не произошло... Следующее утро было даже ярче предыдущего. Но воздух вновь был холоден ветер повернул к востоку. Путники шли еще в течении двух ночей, постепенно поднимаясь, но продвигаясь вперед медленно, так как дорога извивалась меж холмами, а горы становились все ближе и ближе. На третье утро перед ними встал Карадрас - могучий пик, увенчанный, как серебром, снегом, с крутыми голыми склонами, тускло- красный, будто покрытый кровью.
Небо было пасмурным, солнце скрылось. И ветер дул к северо-востоку. Гэнадальф вдохнул воздух и помрачнел.
-- Нас догоняет зима, - спокойно сказал он Арагорну. Вершины на севере белее, чем раньше. Снег покрывает подходы к Воротам Красного Рога. Теперь нас легко разглядеть на узкой тропе. Может быть засада, но самым опасным врагом для нас может оказаться погода. Что вы думаете о дальнейшем направлении, Арагорн?
Фродо услышал эти слова и понял, что Гэндальф и Арагорн продолжают спор, начатый ими гораздо раньше. Он с беспокойством прислушался.
-- Я не считал этот путь хорошим с самого начала, как вы знаете, Гэндальф, - ответил Арагорн. - А известные и неизвестные опасности растут. Но мы должны продолжать путь, нам нельзя откладывать переход через горы. Южнее до самого Прохода Рохана, нет никаких троп через горы. Но тому пути я не доверяю, с тех пор как я услышал ваш рассказ о Сарумане. Кто знает, на чьей стороне теперь повелители коней?
-- В самом деле, кто знает? - сказал Гэндальф. - Но есть и другой путь, не через Карадрас, темный и тайный путь. Мы о нем уже говорили.
-- Давайте не говорить о нем больше! Пока не будем. Ничего не говорите остальным.
-- Но мы должны решить, прежде чем отправимся в путь, ответил Гэндальф.
-- Тогда обдумаем и взвесим все еще раз, пока остальные отдыхают и спят, - сказал Арагорн.
Во второй половине дня, пока остальные заканчивали еду, Гэндальф и Арагорн отошли в сторону и стояли, глядя на Карадрас. Его склоны были теперь темными и мрачными, а голова - в серых облаках. Фродо следил за ними, гадая, какой путь они выберут. Когда они вернулись, Гэндальф заговорил, и Фродо узнал, что решено попытаться справиться с непогодой и высокогорным проходом. Он почувствовал облегчение. Он не знал, что это за темный и тайный путь, но само упоминание о нем, казалось, наполнило Арагорна отвращением, и Фродо был рад, что этот путь был оставлен.
-- По многим признакам, - сказал Гэндальф собравшимся, - я боюсь, что за Воротами Красного Рога могут следить. Я опасаюсь также непогоды. Может выпасть снег. Мы должны идти со всей возможной скоростью. И так нам потребуется два дня, чтобы достичь высшей точки перехода. Темнота теперь наступает рано. Мы должны как можно быстрее подготовиться и выступить.
222
-- Если можно, я добавлю слово совета, - сказал Боромир. - Я родился в тени Белых Гор и кое-что знаю о путешествиях в горах. Мы встретим жгучий холод, прежде чем спустимся на ту сторону. Бессмысленно пытаться сохранить тайну, если мы замерзнем до смерти. Здесь есть несколько деревьев и кустов. Когда мы двинемся в путь, каждый должен будет нести с собой сухих веток и дров, сколько сможет.
-- А Билл сможет захватить и побольше, не правда ли, Билл? - сказал Сэм и печально посмотрел на пони.
-- Хорошо, - сказал Гэндальф. - Но мы постараемся не использовать дрова, пока не встанем перед выбором: огонь или смерть.
Отряд вновь пустился в путь и вначале продвигался быстро, но вскоре дорога стала крутой и трудной. Тропа во многих местах совсем исчезла или была перегорожена упавшими камнями. Под толстым слоем облаков ночь сделалась абсолютно темной. Резкий ветер свистел в скалах. К полуночи путники взобрались на подножье огромных гор. Узкая тропа отвернула от крутой скальной стены влево, над нею нависли мрачные склоны Карадраса, невидимые во тьме: справа была глубокая темная пропасть.
С трудом взобрались они на очередной крутой подВем и на мгновение остановились на его вершине. Фродо ощутил легкое прикосновение к своему лицу. Он поднял руку и увидел, как на рукав садятся белые снежинки.
Они двинулись дальше. Но вскоре снег пошел сильнее, заполнив весь воздух и закрыв видимость. Темные согнутые фигуры Гэндальфа и Арагорна всего в одном-двух шагах впереди были еле видны.
-- Мне это совсем не нравится, - пыхтел сзади Сэм. Снег - это хорошо прекрасным утром, но я люблю лежать в постели, когда он идет. Хотел бы я, чтобы этот снег выпал в Хоббитоне. Как все обрадовались бы.
За исключением высоких торфянников Северного Удела, сильный снегопад редок в Уделе и приветствуется там как случайность и повод для веселья. Ни один живущий хоббит, за исключением Бильбо, не мог помнить долгую зиму 1311 года, когда белые волки вторглись в Удел через замерзший Брендивайн.
Гэндальф остановился. Снег толстым слоем лежал на его плечах и капюшоне и до лодыжек поднимался у его ног.
-- Этого я и боялся, - сказал он. - Что вы скажете теперь, Арагорн?
-- Что я тоже боялся этого, - ответил Арагорн, - но я боялся меньше других опасностей. Я знаю, как опасен снег, хотя он редко выпадает так далеко к югу. Лишь высоко в горах. Но мы еще не поднялись высоко, мы находимся в местах, где дороги всю зиму открыты.
-- Я думаю, не затея ли это Врага, - сказал Боромир. В моей земле говорят, что он умеет управлять бурями в Горах Тени на границах Мордора. У него большая сила и множество союзников.
-- Его руки действительно протягиваются далеко, - сказал Гимли, - если он может перебросить снег с севера сюда, к нам, на три сотни лиг.
-- Его руки протягиваются далеко, - подтвердил Гэндальф.
Пока они стояли, ветер утих и снег пошел реже. Они вновь двинулись. Но не прошли они и четверти мили, как буря разразилась с новой яростью. Ветер свистел, а снег превра
223
тился в слепящий буран. Вскоре даже Боромиру стало трудно идти. Хоббиты, согнувшись почти вдвое, с трудом брели вслед за своими более высокими товарищами, но было ясно, что много они пройти так не смогут, если снегопад будет продолжаться. Ноги Фродо налились свинцом. Пиппин едва тащился за ним. Даже Гимли, сильный, как все гномы, с трудом передвигал ноги.
Отряд остановился внезапно, как будто все, не говоря ни слова, пришли к согласию. Они услышали в окружавшей их темноте странные сверхВестественные звуки. Это мог быть просто шум ветра в щелях и скальных провалах, но звуки напоминали им крики и дикие раскаты хохота. Со склонов горы начали падать камни, свистя над их головами, или разбивались о тропу рядом с ними. Вновь и вновь слышали они отдаленный грохот, как будто откуда-то сверху катился огромный булыжник.
-- Мы не можем идти дальше сегодня, - заметил Боромир. - Пусть тот, кто хочет, называет это ветром, но эти камни нацелены в нас.
-- Я назову это ветром, - сказал Арагорн, не согласившись. - Но это не делает ваши слова неправильными. В мире много злого и недружелюбного по отношению к тем, кто ходит на дврух ногах, но которые все же не в союзе с Сауроном, а имеет свои собственные цели. Кое-кто живет в этой земле дольше Саурона.
-- Карадрас называют жестоким, и это имя он носит давно, тогда еще и слухи о Сауроне не достигли этой земли, заметил Гимли.
-- Неважно, кто наш враг: все равно мы не можем отразить его нападения, - сказал Гэндальф.
-- Но что же нам делать? - жалостно воскликнул Пиппин. Он прислонился к Мерри и Фродо и дрожал.
-- Либо останавливаться, либо возвращаться, - сказал Гэндальф. - Идти дальше мы не можем. Если мне не изменяет память, то чуть выше тропа оставляет утес и идет по широкой полосе длинного и трудного подВема. Там нас ничто не защитит ни от снега, ни от камней, ни от чего другого.
-- Защита, - прошептал Сэм. - Если это защита, тогда одна стена безо всякой крыши - дом.
Путники как можно теснее прижались к утесу. Склон смотрел на юг и у самого подножья немного нависал, давая некоторую защиту от северного ветра и падающих камней. Но все же вихревые потоки воздуха ударяли их со всех сторон, а снег падал еще более густым потоком.
Они сгрудились, прижавшись спинами к скале. Пони терпеливо, но уныло стоял перед хоббитами и немного заслонял их от непогоды. Вскоре снег поднялся ему до колен и продолжал подниматься. Если бы не их товарищи большого роста, хоббиты скоро были бы погребены в снегу.
Страшная сонливость охватила Фродо: он почувствовал, как быстро погружается в теплую туманную дрему. Ему казалось, что костер согревает его ноги, откуда-то издалека послышался голос Бильбо: Я н е с л и ш к о м в ы с о к о г о м н е н и я о т в о е м д н е в н и к е. С н е ж н а я б у р я 1 2 я н в а р я: н е б ы л о н е о б х о д и м о с т и в о з в р а щ а т ь с я, ч т о б ы с о о б щ и т ь о б э т о м!
Н о я х о т е л о т д о х н у т ь и п о с п а т ь, Б и л ь б о, - ответил Фродо с усилием и почувствовал, что его трясут. Возвращение к реальности было болезненным. Боро
224
мир вытащил его из снежного гнезда и поднял над землей.
-- Невысоклики умрут здесь, Гэндальф, - сказал Боромир. - Бесполезно сидеть тут, пока снег не укроет нас с головой. Мы должны что-то сделать, чтобы спастись.
-- Дайте им это, - сказал Гэндальф, вынимая из своего мешка кожаную фляжку. - Только по одному глотку для всех нас. Это м и р у в е р - напиток из Имладриса. Элронд дал его мне при расставании. Пустите по кругу!
Как только Фродо проглотил немного теплой ароматной жидкости, он почувствовал прилив сил, тяжесть оставила его тело. Остальные тоже ожили и почувствовали новую надежду и энергию. Но снег не прекращался. Он падал еще гуще, а ветер завывал громче.
-- Что вы скажете о костре? - внезапно спросил Боромир. - Пожалуй, мы должны выбирать между смертью и костром, Гэндальф. Несомненно, когда снег накроет нас, мы спрячемся от всех недружелюбных глаз, но это нам не поможет.
-- Разожгите костер, если сможете, - ответил Гэндальф. - Если шпионы могут выдержать эту бурю, они все равно видят нас.
Но хотя они по совету Боромира принесли с собой сухих дров и растопку, искусство эльфа и даже гнома не помогло зажечь огонь в вихрях снега. Наконец сам Гэндальф неохотно принялся за дело. Произнеся повелительным тоном: н а у р а н э д р а и т а м м е н! Он сунул конец своего посоха в середину охапки дров. Немедленно показался большой язык зеленого и синего пламени, дерево затрещало в огне.
-- Если кто-нибудь видел это, мое присутствие здесь обнаружено, - сказал он. - Я написал: Г э н д а л ь ф з д е с ь письменами, которые могут быть прочтены от Раздола до устья Андуина.
Но Товарищество больше не заботилось о наблюдателях и о недружелюбных глазах. При виде огня путники оживились. Дерево весело трещало, и хотя вокруг продолжал идти снег и свистел ветер, они с радостью принялись отогревать руки у огня. Так они и стояли, окружив танцующие и раздувающие языки пламени. На их усталые беспокойные лица падал красный свет, за ними черной ночью стояла тьма.
Но дерево горело быстро, а снег продолжал идти.
Костер погасал, и в него подбросили последнуюю ветку, из последней вязанки.
-- Ночь кончается, - сказал Арагорн. - Уже скоро рассвет.
-- Если он сможет пробиться сквозь эти облака, - заметил Гимли.
Боромир вышел из круга и посмотрел в черноту.
-- Снег идет реже, - сказал он, - и ветер утихает.
Фродо устало взглянул на снежные хлопья, которые по-прежнему падали из тьмы, становясь белыми при свете умирающего костра и долгое время не замечал признаков их уменьшения. Потом внезапно, когда его вновь начала охватывать сонливость, он понял, что ветер действительно затихает, а снежные хлопья стали больше и реже. Очень медленно занимался тусклый рассвет. Наконец снег совершенно прекратился.
Когда рассвело, путники увидели молчаливую, закутанную в саван землю. Ниже их убежища были белые горбы, купола и просто бесформенные очертания, высоты над ними были по-прежнему окутаны тяжелыми облаками, грозившими новым снегопадом.
225
Гимли посмотрел вверх и нокачал головой.
-- Карадрас не пропустит нас, - сказал он им. - Если мы пойдем вперед, он пустит на нас еще больше снега. Чем скорее мы вернемся, тем лучше.
Все с ним согласились, но отступление было затруднительно. Оно могло оказаться и невозможным. Всего в нескольких шагах от пепла их костра снег лежал слоем во много футов глубиной, гораздо выше голов хоббитов. Местами ветер сгрудил его у стены в огромные сугробы.
-- Если Гэндальф пойдет впереди с горящим пламенем, он сможет растопить для нас тропу, - сказал Леголас. Буря мало беспокоила его, и он единственный из всего отряда сохранил хорошее настроение.
-- Если эльф сможет пролететь над горами, то он сможет привести сюда солнце, - ответил Гэндальф. - Но я не могу сжечь снег.
-- Что ж, - сказал Боромир, - когда отказывают головы, должны работать тела, как говорят у нас. Самые сильные из нас должны отыскать путь. Смотрите! Хотя все вокруг нас покрыто снегом, наша тропа, когда мы поднимались, повернула вон из-за того отрога. Именно в том месте и началась снежная буря. Если мы доберемся до той точки, возможно, дальше идти будет легче. Я думаю, до туда не более четверти мили.
-- Тогда попробуем добраться, вы и я, - сказал Арагорн.
Арагорн был самым высоким в отряде, но Боромир, почти такой же по росту, был гораздо шире в плечах и крепче по телосложению. Он пошел впереди, Арагорн следовал за ним. Они двигались медленно и пробивались с трудом. Местами снег был им по грудь, и Боромир часто казался плывущим или гребущим своими большими руками.
Леголас некоторое время с улыбкой следил за ними, потом повернулся к остальным.
-- Вы говорите, самые сильные отыщут путь? А я говорю: пусть пахарь пашет, пусть выдра плывет, а эльф легко пробежит по траве, по листве - и по снегу.
С этими словами он проворно прыгнул вперед, и Фродо впервые заметил, что на эльфе не сапоги, а легкие туфли, и ноги его почти не оставляют следов на снегу.
-- До свидания, - сказал он Гэндальфу. - Я иду искать солнце!
Затем быстро, как бегун на твердой дорожке, он полетел вперед и скоро обогнал с трудом пробивающихся людей, махнул им рукой и исчез за поворотом.
Остальные, прижавшись друг к другу, ждали. Боромир и Арагорн превратились в черные пятна на белоснежном фоне. Наконец и они исчезли из вида. Время тянулось медленно. Облака спустились ниже, и время от времени начинали падать снежинки.
Прошел, вероятно час, когда они увидели возвращавшегося Леголаса. В то же время из-за поворота появились Боромир с Арагорном и начали с трудом взбираться по склону.
-- Ну, - воскликнул Леголас, подбегая, - я не принес солнце. Оно бродит по синим полям юга, и прошечный завиток снега на этом холмике Красного Рога не беспокоит его. Но я принес надежду тем, кто вынужден идти пешком. Самый большой сугроб тянется с того поворота, и сильные люди уже пробили в нем проход. Они уже отчаялись, когда я вернулся и сказал им, что осталось совсем немного. На другой стороне снега почти совсем нет, его не хватит даже на то, чтобы охладить ноги
226
хоббитов.
-- Так я и думал, - пробурчал Гимли. - Это была не обычная буря. Это злая воля Карадраса. Он не любит эльфов и гномов, и вот снег должен был помешать нашему спасению.
-- К счастью, ваш Карадрас забыл, что с вами люди, сказал подошедший в этот момент Боромир. - И сильные люди, могу сказать. Мы пробили дорогу сквозь сугроб, и все, кто не может легко бежать по снегу, как эльф, должны быть благодарны нам.
-- Но как же проберемся мы, если даже вы и пробили проход? - спросил Пиппин, выразив мысль всех хоббитов.
-- Надейтесь! - сказал Боромир. - Я устал, но у меня еще осталась сила и у Арагорна тоже. Мы понесем маленький народец. Остальные, несомненно, смогут пройти за нами. Идемте, мастер Перегрин. Я начну с вас.
Он поднял хоббита.
-- Цепляйтесь за спину. Руки мне понадобятся, - сказал он и двинулся вперед.
Арагорн с Мерри шел за ним. Пиппин поражался силе Боромира, видя проход, пробитый только с помощью рук. Даже теперь, идя с грузом, он расширял проход для шедших сзади, отбрасывая снег в стороны.