Томпсон Джон. Расследование убийства (Книга 1) (Твин Пикс)

   Доктор Уильям Хайвер, придя из мэрии домой, был очень возбужден. Небрежно бросив на диван пальто, он я к камину и, протянув к нему ноги, обернулся на вошедшую жену.
   -Просто ужас какой-то... Никогда бы не подумал, что в нашем городе возможны такие страшные вещи...
   Эйлин аккуратно повесив пальто, подсела рядом.
   -Не говори, - поддержала она Уильяма, - действительно, сколько живу в Твин Пиксе... - она сделала короткую паузу.- Ну, что там в мэрии?
   Вильям махнул рукой.
   -Наш мэр не нашел ничего лучшего, как объявить комендантский час для всех, кто не достиг полного совершеннолетия, то есть двадцати одного года... Не знаю, может быть, он и прав...
   -А что полиция?..
   Уильям скривился.
   -Что полиция? Ну, как всегда - "примет необходимые меры", "передаст преступника в руки правосудия", - принялся передразнивать он интонации Милтона, - что она может, эта полиция?..
   Миссис Хайвер посмотрела на темную лестницу, ведущую на второй этаж - там находились комнаты детей, семнадцатилетней Донны и четырнадцатилетней Гарриет.
   -Я думаю...
   Уильям прекрасно понял, что хочет сказать его жена - за девятнадцать лет совместной жизни они научились понимать друг друга с полуслова.
   -Да, - медленно ответил Уильям, - да, я понимаю... - закатав манжетку, он посмотрел на часы, - уже восемь вечера. Надеюсь, дети дома?..
   Та кивнула.
   -Дома... Где им еще быть?
   -Да, - согласился Уильям, - действительно... Мне кажется, они так напуганы...
   Миссис Хайвер согласно закивала головой.
   - Еще бы... Я сама напугана. Да, ты ничего не знаешь о том, как проходит следствие?..
   В это время Уильяму послышался скрип ступенек на лестнице.
   -Кто там? - Окрикнул он. - Ты, Донна?..
   -Это тебе показалось, - произнесла его жена, - там никого нет. Месяц назад ты распорядился поменять некоторые половицы, наиболее стертые... Дерево сырое, рассыхается...
   Что ты спросила?..
   Миссис Хайвер наклонилась к мужу.
   -Я говорю - тебе ничего не известно о том, как проходит следствие?..
   Уильям закивал.
   -По дороге домой подвез секретаршу шерифа Люси, она рассказала мне о половинке какого-то золотого сердечка-медальона, найденного этим всезнайкой, агентом Федерального Бюро Расследований Дэйлом Купером где-то в старом пакгаузе.
   Ступеньки лестницы вновь заскрипели, но Уильям не обратил на это никакого внимания.
   -Да?
   -Люси считает, что вторая половинка сейчас непременно находится у убийцы. - Уильям ухмыльнулся. - Тоже мне, великий следователь... Люси говорит, что это - главное вещественное доказательство...
   Поднявшись, миссис Хайвер прошла на кухню ставить чайник. Спустя несколько минут оттуда послышался ее голос:
   -Вилли, тебе какой чай - с молоком или обыкновенный?..
   Донна, стараясь не шуметь, осторожно поднялась по лестнице в свою комнату - стоя на темной лестнице, она прекрасно слышала разговор родителей.
   Несмотря на то, что коттедж, занимаемый семьей Хайверов, был достаточно просторный, Донна продолжала жить в одной комнате со своей младшей сестрой Гарриет. Сестры, как и положено среди близких людей, довольно часто ругались по всяким пустякам, но очень быстро мирились.
   Донну более всего раздражало в Гарриет, что та, ничего толком не зная о сексе, пыталась писать эротическую прозу. В тот вечер Гарри, полулежа в постели, тоже писала, то и дело шевеля губами, словно подыскивая нужные выражения...
   Войдя в комнату, Донна осторожно закрыла за собой двери. Гарриет подняла голову.
   -Послушай, - произнесла она и просительно посмотрела на Донну.
   - Ну, чего тебе... Опять хочешь получить консультацию?..
   Та кивнула.
   - Да...
   Донна присела на краешек кровати и, посмотрев на часы - было около девяти вечера, произнесла:
   -Ну ладно...
   Усевшись поудобнее и подложив под голову подушку, Гарриет спросила:
   -Как лучше: "При виде моих обнаженных бедер у него привстал", или: "При виде моих обнаженных бедер у него приподнялся"?
   Донна подняла на сестру глаза.
   -Это о чем?..
   Та непонимающе заморгала.
   -Неужели не понимаешь?.. О члене...
   Донна заулыбалась.
   -О члене надо писать не так. Лучше - "У него стоял, как телеграфный столб", или что-то вроде того... И вообще, Гарриет, я как-то вычитала у одного автора, что писать следует только о том, в чем хорошо разбираешься... То, что пережил сам.
   Гарриет ловко парировала:
   -Но ведь некоторые пишут исторические романы... Антоний и Клеопатра, Каллигула, Тиберий Гракх... Неужели писатели переживали их эмоции?..
   Донна запнулась - она не ожидала, что ее сестра так ловко ответит.
   -И все-таки, Гарри, писать следует только о том, что хорошо знаешь... Ты ведь никогда не жила с мужчиной, правда?..
   Гарриет вздохнула.
   -Увы, пока нет...
   Донна поспешила успокоить ее:
   -Ты еще молодая, не то, что я... Не бойся, у тебя все еще впереди... - Сделав небольшую паузу, она продолжила: - Так вот, если автор пишет о том, чего не знает, и тем более... - Донна несколько секунд подбирала нужное слово, - м-м-м... так, как бы это выразиться поточнее... безответственно, это называется графоманией... Понятно?..
   Гарриет слегка обиженно ответила.
   -Понятно... Хорошо, Дон, но если я записываю твои рассказы, то, что чувствовала и переживала ты - это как называется?..
   Донна наклонилась к сестре, пытаясь заглянуть в ее тетрадку.
   -А что ты там написала?..
   Гарриет положила тетрадь себе на колени.
   -"Я никогда не испытывала ничего, более божественного, чем это..."
   Донна внимательно посмотрела на Гарриет.
   -О чем это ты?..
   Гарриет, ничего не ответив, продолжала чтение:
   -"Он медленно прикоснулся к моим грудям... Я задрожала от страсти и желания... Взяв в рот мой сосок, он принялся ласкать его языком..."
   Глаза у Гарриет блестели.
   -Ну, как? - она обернулась к Донне.
   Та, изобразив на лице неопределенность, ответила:
   -Так, ничего... - посмотрев на часы, она тут же спохватилась: Ну, мне пора...
   -Куда это?.. - Не поняла Гарриет. - Ты что, не знаешь, что в Твин Пиксе объявлен комендантский час для всех, кому не исполнилось двадцати одного года?.. Донна отмахнулась.
   -Знаю, знаю... Но мне сегодня необходимо встретиться с одним человеком...
   Обшарпанный белый "сеат" остановился у коттеджа Хайверов. Дверцы машины открылись, из нее вышел Майкл. Сидящий за рулем Бобби крикнул ему:
   - Скажи, что это очень важно... Можешь намекнуть, что мне кое-что известно об этом любителе "Харлей-Дэвидсона", и вообще, в случае чего - я всегда смогу набить ему морду...
   Майкл махнул рукой.
   -Хорошо, хорошо...
   Поднявшись на крыльцо, Чарлтон позвонил в двери.
   -Кто там? - послышалось из-за дверей.
   -Это я, Майкл Чарлтон...
   Двери открылись.
   -Майкл? - Лицо Уильяма Харвея выражало удивление. - В такое время? Ты что, не знаешь о комендантском часе для тех, кому не исполнилось двадцати
   одного года?..
   Майкл, стараясь не дышать в сторону отца Донны - он с Бобби выпил на двоих галлон виски перед этой автомобильной прогулкой ответил:
   -Знаю, док... Просто мне необходимо...
   Уильям перебил его:
   -Ты что, пьян?..
   Чарлтон опустил глаза.
   -Да, док, мы с... с приятелем немножко вмазали сегодня вечером... Такое ужасное убийство... - добавил он в качестве оправдания, - такое невероятное... Страшное... Словом, я решил, что необходимо расслабиться...
   Уильям посмотрел за спину Чарлтона - рядом с коттеджем стоял его разбитый "сеат".
   -Майкл, - произнес доктор укоризненно, - как можно пить за рулем?.. От тебя несет, как из винной бочки... Езжай лучше домой...
   -Извините, - прервал его Чарлтон, - извините, но мне необходимо поговорить с Донной...
   Уильям удивленно поднял брови.
   -С Донной? Для чего?..
   Майкл принялся нести какую-то чушь.
   -Вот что, - строго прервал его Уильям, - отправляйся спать.
   -А как же Донна?..
   -Отправляйся домой, Майкл, - Уильям насупил брови, - и, пожалуйста, будь осторожен... Алкоголь только первое время действует возбуждающе и успокоительно... Затем может наступить депрессия... Это я говорю тебе, как врач... Всего хорошего, Майкл... - с этими словами Уильям захлопнул двери.
   Чарлтон, вернувшись к "сеату", плюхнулся на переднее сидение.
   - Ну, что? - Вопросительно посмотрел на него Таундеш.
   Тот махнул рукой.
   - Этот ее папаша прочел мне лекцию о вреде алкоголя и приказал отправляться домой. - Майкл громко хлопнул дверкой. - Ну, что будем делать?..
   Таундеш на мгновение задумался.
   - Мне кажется, нам следует отправиться в "Дом у дороги", произнес он, - возможно, Донна сегодня будет именно там...
   Через несколько секунд "сеат", описав небольшой полукруг, развернулся и на полной скорости направился в сторону единственного увеселительного заведения Твин Пикса...
   Донна вновь нервно посмотрела на часы.
   -Послушай, Гарриет, - обратилась она к сестре, - послушай, тут такое дело...
   Гарриет внимательно посмотрела на Донну, прекрасно понимая, что сейчас с ее стороны последует какая-то просьба; младшая в семье Хайверов со свойственной ей расчетливостью принялась соображать, какие выгоды она сможет извлечь, согласившись помочь Донне.
   -Дело в том, - продолжала Донна, - что мне необходимо встретиться с одним человеком... Это очень и очень важно...
   Гарриет заулыбалась.
   -Ну, а чем я смогу тебе в этом помочь?..
   -Я вылезу через окно - тут не очень высоко... Мне надо через полчаса быть в "Доме у дороги"...
   -Да...
   -Так вот - могу ли я взять твой велосипед...
   -Хорошо, - ответила та, - хорошо... Только... - Гарриет принялась соображать, о чем бы попросить Донну, - только... Донна, тогда подкачай мне заднее колесо - мне кажется, оно чуть-чуть приспущено...
   -Сделаю, - ответила Донна. - И еще: ничего не говори родителям...
   Спустя пять минут фигурка велосипедистки растворилась в ночной темноте...
   Как и во многих семьях Твин Пикса, в доме Харвеев было заведено: каждый вечер отец, заходя к детям, целовал их на ночь, желая спокойной ночи.
   Двери детской раскрылись.
   -Гарриет?..
   Та подняла глаза на папу и поспешно спрятала под подушку свои записи.
   -Да...
   -Я пришел пожелать тебе спокойной ночи...
   -Спасибо, па... Тебе того же...
   Уильям внимательно осмотрел комнату.
   - А где Донна?..
   Гарриет осеклась, размышляя, сказать отцу про ее побег через окно или же нет. Уильям повторил вопрос:
   -Я спрашиваю тебя - где Донна?
   Гарриет приподнялась с кровати и, поправив съехавшую из-под подушки тетрадь, произнесла:
   -Папа, я ничего не хочу тебе сказать... Вот это окно, - она коротко указала в сторону окна,- а вот кровать Донны... Делай выводы сам.
   Уильям подался вперед.
   -То есть как?..
   Гарриет покачала головой.
   -Папа, Донна не велела тебе ничего говорить... Она просила, чтобы я не выдавала ее... Но ведь я не хочу ничего сказать, не правда ли?.. Еще раз: вот это, - она кивнула в сторону койки, кровать, Донны, а вот это,
   кивок в сторону окна, - сам видишь...
   Держась за сердце, Уильям спустился вниз. Добравшись до полочки с телефоном, он быстро набрал нужный номер и прокричал:
   - Алло, шериф Трумен?..
   С того конца провода послышалось:
   -Да...
   -С вами говорит Уильям Харвей... Только что исчезла моя дочь Донна...
   Бенжамин вернулся домой в мрачном расположении духа. После скандальной выходки Одри он выпил полбутылки "Джонни Уокера"; в результате ярость сменилась отупением и каким-то полным безразличием ко всему.
   Усевшись на диване, он машинально включил телевизор - не потому, что хотел что-нибудь посмотреть, а, видимо, из-за желания как-то отвлечься...
   В комнату неслышными шагами вошла Одри.
   -Папочка?..
   Тот устало поднял на дочь глаза.
   -Да... Ну, что ты еще хочешь?..
   Усевшись рядом с Бенжамином, Одри нежно приобняла его.
   -Па...
   Тот скривился.
   -Чего тебе...
   -Ты что, очень обиделся на меня?..
   Бенжамин поймал себя на мысли, что ему очень хочется грязно выругаться, но в самый последний момент усилием воли подавил в себе это желание.
   -Еще бы... Эти скандинавские алкоголики сидели у меня на шее несколько недель, пили и ели за мой счет... А ты... Ты, просто так, для собственного удовольствия нас... взяла и все испортила...
   -Папочка... Ничего, выпишешь себе других норвежцев...
   Бенжамин резко обернулся.
   -А ты знаешь, каких денег это будет стоить?..
   Одри заулыбалась.
   -Ничего, папочка, ничего страшного, ведь ты
   самый богатый человек в Твин Пиксе!
   Одри достаточно хорошо изучила своего отца - она прекрасно знала, как льстило его самолюбию напоминание о богатстве...
   -Ну, и что с того?.. Да, мы действительно не бедствуем... Но если бы не твоя идиотская выходка, мы могли бы стать еще богаче... Через несколько лет...
   Внезапно откуда-то сверху послышался истошный крик:
   -Индейцы!.. Индейцы!..
   Одри улыбнулась, глядя отцу в глаза.
   -Это Джонни, как ты догадался... Он тоже радуется твоему богатству, па... И еще как радуется!.. - вспомнив что-то смешное, Одри заулыбалась, - папочка, - сказала она после небольшой паузы, папочка, скажи, а когда ты будешь богат, как Национальный Банк, ты купишь Джонни настоящий головной убор вождя краснокожих?
   Бенжамин тяжело вздохнул.
   Идиот-сын, дочь, которая, как последнее время казалось ему, ненавидит и отца, и мать Джулию...
   "И для кого я работаю? - с горечью подумалось Бенжамину, - кому я оставлю все эти сбережения?"
   Сверху послышались мощные удары, время от времени прерываемые истошным воем:
   -Индейцы!.. Индейцы!..
   Видимо, Джонни изображал налет племени, вождем которого был, на форт бледнолицых. Бенжамин твердо посмотрел на Одри. Послушай, произнес он.
   -Да...
   -Я давно хотел поговорить с тобой, Одри...
   Дочь изобразила на лице внимание.
   -Говори...
   Бенжамин выпрямился.
   -Одри, скажи мне - за что ты так ненавидишь нас с мамой? Неужели мы заслужили...
   Одри замахала руками.
   -Мамочка, ну зачем же так думать... Неужели мы с Джонни ненавидим вас...
   Выключив телевизор, Бенжамин направился на кухню и открыв холодильник, он взял небольшую бутыль виски и там же, откупорив ее, сделал несколько глотков прямо из горлышка...
   Глава 6
   "Дом у дороги". - Бармен Жак Рено. - Драка. - Поиски Донны Хайвер. - Погоня за "Харлей-Дэвидсоном". - Встреча Донны Хайвер с Джозефом Хэрвэем. - Вновь погоня. - Арест Бобби Таундеша, Майкла Чарлтона и Джозефа Хэрвэя.
   "Дом у дороги" находился недалеко за городом, приблизительно в трех милях. Это было довольно-таки мрачноватое двухэтажное сооружение, переоборудованное из старой казармы морских пехотинцев, построенное в 1943 году - во времена Второй мировой войны. Генеральный штаб, напуганный дерзким обстрелом Сан-Франциско с японской подводной лодки, распорядился на всякий случай расквартировать морских пехотинцев вдоль всего Тихоокеанского побережья.
   Вскоре после окончания войны части морской пехоты были переведены в другое место, и здание некоторое время пустовало, служа пристанищем для бродяг и влюбленных парочек, иногда заезжавших туда на ночь. В 1949 году строения были за бесценок куплены каким-то приезжим бизнесменом из Огайо, который намеревался использовать его под дорожную гостиницу - трасса, ведущая к канадской границе, всегда отличалась оживленностью движения. Однако бизнесмен просчитался водители предпочитали проехать еще двенадцать миль, чтобы, заплатив в полтора-два раза дешевле, остановиться на ночлег в соседней Канаде. Дорожная гостиница всегда на девять десятых пустовала, и вскоре по причине нерентабельности закрылась. Бизнесмен, сложив чемоданы и закрыв счет в отделении местного федерального банка, быстро уехал в родной Кливленд, предварительно избавившись от гостиницы - она была продана городу за полторы тысячи долларов тогда, в 1954 году приблизительно за такую сумму можно было купить автомобиль среднего класса.
   Тогдашние власти Твин Пикса долго не могли найти применения этой покупке - бывшие казармы пустовали аж до 1959 года; кстати, одной из причин переизбрания тогдашнего мэра на новый срок была именно эта неудачная, на взгляд многих жителей города, покупка тогдашнего главу городской администрации обвинили в разбазаривании денег.
   Наконец, в 1963 году обветшавшее здание приобрела одна канадская фирма - канадцы решили оборудовать тут автомастерскую и бензоколонку. Однако у них что-то не получилось, и они также поспешили избавиться от "Дома у дороги"...
   До 1982 года "Дом у дороги", постепенно ветшая, пустовал, пока его за совершенно символическую плату не приобрел Жак Рено, выходец из франкоязычной части Канады.
   Жак Рено, совершенно справедливо посчитав, что в Твин Пиксе не хватает какого-нибудь веселого заведения, в краткий срок оборудовал бывшие казармы морских пехотинцев в нечто среднее между ночным клубом, кемпингом и баром с правом продажи горячительных напитков. Дела у Рено быстро пошли в гору.
   Впрочем, в городе это заведение пользовалось не самой лучшей репутацией - так же как и сам владелец.
   В Твин Пиксе, как и повсюду в провинции, не очень-то жаловали приезжих, которые, появившись в городе без гроша за душой, в короткий срок сколачивали себе состояние.
   Жак Рено - низенький, вечно потный, с жилистыми волосатыми руками, с лицом, которое чем-то напоминало грушу - стоя за стойкой бара (он сам отпускал клиентам, не доверяя никому из местных; видимо, боялся, что они по знакомству начнут продавать виски в долг) казался многим горожанам персонофицированным злом. Никто в городе не знал истинных источников его капиталов, причем, даже налоговая полиция, не могла достоверно говорить о количестве денег Жака.
   Синий "сеат", скрипнув тормозами, остановился у изукрашенного неоновым светом входа. Выйдя из машины, Майкл и Бобби почти одновременно .миули дверями.
   -Ну что, думаешь, она тут? - С сомнением поинтересовался у своего приятеля Майк.
   Он взялся за ручку входных дверей.
   -А где же ей еще быть?
   Майк пожал плечами.
   -Не знаю... Может быть, она теперь дома... Не исключаю, что этот старый хрыч Уильям просто не захотел позвать ее...
   Пройдя через небольшой вестибюль, Бобби со своим товарищем оказались в главном зале. Небольшие кабинки, отгороженные друг от друга оббитыми полуистертой материей деревом, освещались неярким электрическим светом от настольных ламп - хозяин Жак Рено не раз объяснял посетителям, что яркий свет не способствует отдыху и расслаблению.
   Майк, пройдя к одной из них, уселся на единственное свободное место; Бобби отправился к стойке чего-нибудь заказать.
   Подойдя к бару, Бобби обнаружил сидящего там на высоком крутящемся стуле Эда Малкастера - тот неспешно тянул пиво из высокого полупрозрачного бокала.
   -Привет! - Поздоровался Бобби с Жаком, - ну, как у тебя дела?..
   Подобная фамильярность - обращение к хозяину на "ты" позволялась лишь постоянным клиентам "Дома у дороги".
   Тот устало кивнул.
   -Ничего...
   Таундеш, стараясь не замечать хозяина бензоколонки - он всегда недолюбливал его и в этом отношении пользовался взаимностью произнес:
   -Жак, дай мне чего-нибудь покрепче...
   Рено, внимательно посмотрев на юношу, словно оценивая, сколько тот уже выпил за сегодня, произнес:
   -Может быть, больше не стоит пить?..
   Бобби нахмурился.
   -Не твое дело, Жак...
   -Но мне кажется, - начал было бармен, но Бобби тут же оборвал его на полуслове:
   -Послушай, тебе кажется, а я - точно знаю... Значит, так, Жак, два виски...
   Жак поднял брови.
   -Два? А кто второй?..
   Бобби коротким кивком указал в сторону сидевшего поодаль Майка.
   -Хорошо, - равнодушно ответил тот, - как хочешь... Я тебя предупредил...
   Сидящий рядом Эд Малкастер, бывший невольным свидетелем этого разговора почему-то подумал, что в голосе бармена прозвучала скрытая угроза. Ему даже показалось, что слова "я тебя предупредил" могут иметь отношение не только к количеству выпитого алкоголя...
   Налив в стеклянную мерку с делениями виски, Жак аккуратно разлил его по стаканам. Взяв алкоголь, Бобби нетвердой походкой направился в сторону своего друга. Дойдя до середины, Таундеш едва не выронил стаканы - он заметил сидящего неподалеку Джозефа Хэрвэя.
   -Одну минутку, - подойдя к Майку, Бобби поставил стаканы на столик, - обожди, приятель, не начинай тут без меня... Я сейчас хотел бы поговорить с одним мотоциклистом...
   После этих слов Бобби нетвердой походкой направился к столику Джозефа. Подойдя, он произнес совершенно вызывающим голосом:
   -Ну, привет, дерьма кусок!..
   Джозеф поднял глаза на Таундеша.
   -Привет... Послушай, проваливай-ка отсюда, иначе я сейчас с тобой...
   Джозеф не успел договорить - Бобби со всего размаха заехал ему в переносицу, однако удар получился очень неточным - Хэрвэй наклонил голову и кулак, соскользнув по прическе, ударился в перегородку.
   В отличие от Боба, Джозеф был абсолютно трезв - вскочив со своего места, он одним ударом кулака сбил его с ног и, бросившись на обидчика, принялся с остервенением душить его.
   Майкл, заметив, что Бобби повержен, вскочил из-за столика и бросился к дерущимся.
   Эд Малкастер, оставив бокал с недопитым пивом, резко обернулся.
   -Что там происходит?
   Быстро вскочив, он бросился на Майка. Завязалась драка. Наконец подоспевший Жак разнял драчунов и, повернув к Бобу потное лицо, произнес:
   -Вон отсюда!.. - Он коротким жестом указал в сторону дверей, сейчас же убирайтесь, козлы вонючие, иначе через пять минут тут будут полицейские!..
   Таундеш и Чарлтон послушно направились к дверям. Жак резко обернулся к Джозефу.
   -И ты тоже проваливай... Нечего тебе тут делать...
   -Послушай, приятель, - заступился за племянника Эд, - а он-то тут при чем?.. На него напали, он был вынужден защищаться...