— Госпожа Саэка, прошу вас, уберите ножи.
   — Действительно, госпожа Хитоми, — согласилась я с охранником, — не стоит отравлять такое прекрасное лезвие столь грязной кровью.
   Пексинка презрительно фыркнула как бы говоря, что ради такого она и десяти клинков не пожалеет, но ножи спрятала.
   — Поднимите советника и проводите домой, — приказал полуэльф двум стражам (видать, начальник караула).- Я сам обо всем доложу Его Величеству?
   — Папочка!…- послышалось из толпы, и вперед вылетела пепельноволосая эльфийка.
   — Госпожа Тоал'Элени, позвольте вашего отца выведут из комнаты, — сказал стражник.
   Та всхлипнула и посторонилась, пропуская группу, транспортирующую ее побитого отца. Потом посмотрела на нас и скривила губы.
   — Вам это с рук не сойдет!
   — Осчастливь нас своим отсутствием, — устало махнула я рукой, все-таки стоит помнить, что здоровье не казенное и его нужно беречь. — Выйди вон! — «любезно» пояснила я, так как та и не двинулась
   — Ты!!!- подскочила вдруг она ко мне. — Это ты виновата!
   Удар ладони ожег мне щеку. Никто не ожидал от нее такой прыти, потому ни я, ни мои соседки не успели среагировать.
   — Гадина!… А-а-а!…- взвыла та, отлетая, потому как я не придворная дама, а боевой маг. Когда даю сдачу, то не пощечиной, а, как ранее упоминалось, справа в челюсть кулаком.
   — Алузалия!… Где твои манеры?!- воскликнула госпожа Зельфиль (это под каким арестом она находится?!), которая немного вернула уверенность после посрамления своего обидчика. — Выведите ее кто-нибудь отсюда.
   Подскочил один из придворных и, подхватив завывающую эльфийку под локоть, повел из комнаты.
   — Надо будет непременно рассказать принцессе Эловейн о таком вопиющем поведении ее фрейлины.
   — И что ты ей скажешь? — огрызнулась Алузалия. — Что из-за отца у меня произошел нервный срыв?!
   — А что это ты такая нервная? — полюбопытствовала я. — Лазаол давно не посещал?
   — Так он к тебе ходит?!!- взвизгнула эльфийка.
   — Та-а-ак… — прозвучал уверенный голос за толпой, и народ моментально раздвинулся на две стороны. К нам шел Владыка. — Значит вы, Алузалия Тоал'Элени, не отрицаете, что знакомы с демоном Лазаолом? Прошу уважаемого магистра это запротоколировать.
   — Лазаол — демон?!- ахнула та, после чего закатила глаза и осела на руки придворного. Оррригинально, оррригинально… Мы почти тебе поверили.
   — Унесите ее, — приказал Владыка. — Но куда-то в комнату во дворце, и у дверей поставить стражу. Остальные… Господа вам нечем заняться?
   Толпа начала редеть и вскоре пропала.
   — Ни одно безобразие без тебя не обходится, — посетовал Вирдирион, заходя в комнату. — Дамы, мое почтение, — поприветствовал он присутствующих, но, как мне показалось, без меня. То ли я не дама, то ли почтения не заслужила?
   — Как ты себя чувствуешь? — осмотрел меня alfiвзглядом обывателя присматривающегося к покупаемой кобыле.
   — Не дождетесь! — ответила я и даже попыталась упереть руки в бока, но рана напомнила, что пока зарываться не стоит.
   — Сейчас магистр осмотрит твою рану. Потом, будь так любезна, просмотри вот эти данные. Если заметишь не состыковки или опознаешь кого-то на портретах, дашь мнезнать, — тон у него был очень деловой и холодный, что меня лично сильно задело.
   — Нет в тебе рома-а-антики… Даже элементарного участия нет, — пожаловалась я, напустив в глаза побольше грусти. — Оссолоэт мне цветы принес, госпожа Хитоми фрукты, госпожа Зельфиль красивое платье… И только ты какие-то скучные бумажки.
   — Это потому что никого из выше перечисленных не волнует, хотя Оссолоэта должен бы, завтрашний суд, если это посмешище можно так назвать.
   — Какой суд? — округлила я глаза.
   — Вот прочитаешь эти "скучные бумажки" и поймешь. Мне пора. Магистр Арвисиан, как осмотрите Иллию, я вас жду у себя.
   — И это все, что ты хотел мне сказать? — помимо воли возмутилась я, поражаясь его равнодушию
   Он уже почти дошел до двери, замер и, полуобернувшись, возразил:
   — Нет не все… Но сейчас не время и не место.
   "Странный он какой-то в последнее время", — мелькала у меня в голове мысль, пока тот покидал комнату.
   Следом за ним ушли и Хитоми с прислужницей, а за тем и Зельфиль со своей племянницей. У последней был задумчиво-восхищенный взгляд, видно, пыталась представить, что она расскажет подружкам о Владыке Старших и его отношениях с человеком.
   Маг осмотрел меня, хоть это было и необязательно, восхищенно поцокал языком над ранами и удалился, посоветовав напоследок все же больше уделить внимание своему здоровью, а не папке, которую принес Владыка.
   Возможно, он был и прав, но слово «суд» не давало мне покоя особенно из-за тех интонаций, в которых говорил о нем Вирдирион. Если уж даже эльф остался недоволен от предстоящего действа, то уж я-то, наверное, и подавно.
   Я как раз изучала показания одной из предательниц (кстати, из тех, что свидетельствовали против меня), когда в дверь вновь постучали.
   — Войдите, — отозвалась я, не поворачиваясь, увлеченно читая исповедь "о соблазнении и обмане", которая могла выбить слезу и из тролля.
   — Госпожа Иллия, вам еще цветы! — окликнул меня жизнерадостный голосок Кариль.
   — Угу… От кого? — спросила я без особого энтузиазма.
   — Я не знаю. Мне их Астерия передала, а ей какой-то мужчина в синем шелковом плаще. Говорит краса-а-авчик!
    В синем шелковом плаще?!!
   Я судорожно вздохнула, боясь оказаться правой, и осторожно повернулась к подарку.
   — Вот! — продолжала улыбаться Кариль и водрузила передо мною очередную корзину.
   Невысокая с изогнутыми краями корзинка была элегантна и изящна, по длинной выгнутой ручке вилась темно-синяя шелковая лента, а в нутрии… Я постаралась подавить в себе первую, животную, волну страха. Лазурика или лазоревый вестник, очень красивый, очень лечебный и очень редкий цветок. Растет он около демонический дыр, но, конечно, не в таких количествах. Десять — двенадцать цветков уже предел, а здесь не меньше пятидесяти. Но в основном лазурика растет только… в Бездне.
   — Ах, да, он еще просил передать, — продолжала трещать Кариль, не замечая моего состояния, — что скоро вас навестит.

Глава 8 Маски сорваны.

   Ах, до чего порой обидно, что хозяина не видно,
   Вверх и в темноту уходит нить,
   А куклы так ему послушны, и мы верим простодушно
   В то, что куклы могут говорить.
Гр. "Машина времени".

   — Я вся в восторгах и предвкушении! — отозвалась я на последнее высказывание Кариль, держа небесно-голубой цветок двумя пальцами как червя и поглядывая как на гадюку.
   Значит, этот гад уже успел выбраться. Быстро… А я надеялась, что у меня будет хотя бы месяц для подготовки. Остается только надеяться, что не только моя персона была причиной такой спешки. Не нужно мне такое внимание, как-нибудь перебьюсь.
   — Госпожа Иллия, я что-то не так сделала? — испуганно спросила эльфийка, видимо, разглядев мою вытянутую физиономию.
   — Нет, Кариль, ты здесь не при чем, — поспешила я ее успокоить. — Сделай, пожалуйста, мне еще одно одолжение: попроси Владыку Вирдириона или принца Оссолоэта зайти ко мне. Скажи, что это срочно.
   Гонять короля у меня как-то совесть не позволила. Ну, а Владыка другое дело, он моложе… и вообще, должен мне как земля некромантам.
   Эльфийка кивнула и, проникнувшись ответственностью к полученному заданию, выбежала из комнаты.
   Я поставила в спальне несколько щитов и развернула «Щупальца»… Так посмотрим, кто вблизи меня не любит?…
   Ого! У меня возникло ощущение, что единственный негодяй здесь — я! Столько в мою сторону было направленно негативных чувств, что в пору было от стыда удавиться.
   Послышался стук в дверь, я напряглась, хотя и понимала, что онстучать не будет.
   — Войдите.
   — Говорят, ты меня вызывала? — усмехнулся Вирдирион, прикрывая за собой дверь. Эмоции еще не успели полностью уйти с моего лица и, заметив их, веселье у него исчезло. — Что случилось?
   — Мне тут цветы прислали, — кивнула я на злополучную корзинку.
   — Рад за тебя, — сухо отозвался Владыка.
   — Не узнаешь цветочки?
   — Я что похож на цветовода-любителя?
   — Очень редкий вид.
   — Надеюсь, твой обожатель не разорился?
   — Вирд, ты что, издеваешься? — наконец, заметила я его странную реакцию на мое повествование. — Это лазурика!
   Выражение его лица осталось совершенно равнодушным, что убедило меня в его полной невежественности в отношении сведений о противнике.
   Мою комнату вновь кто-то собрался осчастливить своей персоной, о чем возвестила очередная дробь в дверь.
   — Я занят! — откликнулся Владыка.
   — Вообще-то, это моя комната, — осторожно напомнила я ему, тот раздраженно отвернулся.
   Дверь приоткрылась.
   — Я чего-то не понял? Мне передали, что я срочно здесь нужен.
   Видимо, Кариль слишком серьезно отнеслась к своему поручению, иначе как объяснить появление у моей двери еще и Оссолоэта.
   — Заходи, — приглашающим жестом позвала его я, — может хоть ты не такой неуч. Знаешь, что это? — и продемонстрировала ему лазурику.
   — Цветок, — блеснул гениальностью принц.
   — Мальчики, я прямо-таки завидую вашему блаженному неведенью! — умильно всплеснула я руками.
   — Иллия, не умничай! — одернул меня Вирд.
   — Лазурика или лазоревый вестник. Семейство: сложноцветные, время цветения: поздняя весна, характеризуется загнутыми голубыми лепестками, длинным сочным стеблем…
   — Подожди я за свитком сбегаю, чтобы записать такие полезные сведенья, так необходимые в жизни любого эльфа! — ехидно перебил меня Лэт.
   — …И светло-зеленым окрасом листьев, — неумолимо продолжила я, проигнорировав его насмешку. — Применяется при кровотечениях и ушибах, а также как противоядие ко многим ядам. Среда обитания… Бездна.
   Возникла пауза, в течение которой эльфы сначала переглянулись, а потом уставились на злосчастную корзинку как на таракана в своем супе.
   — Демон! — высказал их общую мысль Владыка.
   — Браво! Чудеса дедукции! — «восторженно» зааплодировала я им.
   — Кто доставил? — спросил Лэт, с опаской оглядываясь по сторонам.
   — Кариль, а ей какая-то другая эльфийка. Только они его не распознали, увидев лишь "краса-а-авчика в синем шелковом плаще".
   — Значит он уже во дворце… А ведь нам неслыханно повезло!
   — То-то я сама себе завидую, — сухо заметила я, не понимавшая его восторгов.
   — Послушайте, он мог объявиться на окраине города и здорово успеть напакостить, прежде чем мы его нашли. А тут он под боком! К тому же здесь один из объектов мести… Так что далеко не уйдет! Эй, Иллия, потише, оставишь Бэл'Лион без наследника!… Сейчас надо предупредить деда и поднимать всю охрану на уши.
   — Заодно и заговорщиков предупредите, — посоветовала язвительно я, все-таки ставя корзину с апельсинами, которую хотела запустить в принца, обратно на стол.
   — Не учи эльфа из лука стрелять! Все будет конфиденциально.
   — Батюшки, какие длинные слова ты знаешь!
   — Я вообще умный!
   — А сразу не скажешь.
   — Успокойтесь! — раздраженно бросил Вирд. — Нашли время!… Оссолоэт, ты стрелой летишь к деду, я за… Гвардией и магами. Иллия, ты сидишь в комнате! — с нажимом закончил он.
   — Думаешь, усидит? — насмешливо поинтересовался принц.
   — Уважаемая княжна Лацская, у меня к вам огромная просьба… — официально начал Вирдирион, но надолго его сдержанности не хватило и дальше в голосе послышались угрожающие ноты:- Хотя бы сутки посиди в комнате, ни во что не вляпываясь и никому не мешая! Иначе я тебе сам шею сверну, чтобы не мучилась!
   Пока мы с Лэтом раскрывали в удивлении рты, пытаясь переварить услышанное, он подхватил корзину с лазуриками и вышел.
   — Верни цветы! — крикнула я в закрывающуюся дверь. Кто бы сомневался, что мне не ответят!
   — Ты произвела на него впечатление! — удовлетворенно хмыкнул Лэт. — Правда, я еще не понял какое. Ладно, я побежал по поручениям. Как горько быть самым младшим!
   — Лэт, чуть не забыла, а где мои магистры?
   — Отбыли за подмогой.
   — В смысле?…
   — Ну когда они узнали об участии демона, то предложили помощь своего коллеги-тифлинга, который уж о жителях Бездны знает больше любого демонолога.
   — Если речь идет о магистре Рэмме, то — да! Он профессионал высшего качества!
   — Никто и не ждал, что ты будешь хаять собственных учителей.
   — Потому что не за что! А у меня на родине знают, что со мной случилось?
   Он покривился, как от зубной боли, но все-таки ответил:
   — Нет.
   — Ага, поэтому вы магистров и выслали.
   — Мы их не высылали. И вообще, у нас с твоей Академией сейчас мир, дружба и сотрудничество!
   — Потому как припекло вас сильно, — не удержалась-таки я от ядовитого замечания.
   — Кто бы говорил?!- отплатил мне такой же монетой Оссолоэт. — Сама вся в дырках как арицский сыр! Перессорилась со всеми от дроу до демонов! И еще чего-то возникает!
   — Перессорилась я со всеми по вашей вине. А так характер у меня очень покладистый…
   — Угу!… Покладистый — это в смысле: "Да поклала я на всех!…"?
   — Не цените вы своего счастья в моем лице, — сделала я заключение.
   — Почему?… Мы ценим. Только, боюсь, столько счастья нам без сердечных капель не перенести!
   Он ушел, а я опять осталась одна, если не считать невеселых дум о приближающейся схватке с демоном. А она будет, Лазаол не той расы, чтобы простить свой проигрыш.
 
   Если день начался паршиво, с чего бы ему закончиться хорошо! Ближе к вечеру ко мне пришла группа незнакомых эльфов в судейских мантиях, их сопровождали Исиан и еще три телохранителя короля.
   Судейские с важным видом расселись у стола, достали из принесенных папок какие-то записи и принялись задавать каверзные и тупые вопросы, например: на основании чего вы сделали выводы, что орден угрожал правящей династии? Почему вы решили, что за покушениями на Владыку стоят эльфы? Откуда вы получили сведенья о составе ордена?…
   Я смотрела на них как на идиотов, они на меня как на закоренелого шпиона на допросах. После пятнадцати таких вопросов, до меня начало доходить, что эти законодатели пытаются обелить преступников, перевесив все их грехи на меня и на тех покойников-заговорщиков, которые уже в оправдании не нуждаются. Когда это понимание полностью сформировалось в моей голове, я наградила их презрительно-насмешливым взглядом и сказала:
   — Мужики, вы можете, как угодно изгаляться над своими законами и пытаться переиначить случившееся, но вряд ли вам удаться убедить меня, что смерть была бы крайне полезна для моего здоровья! Я так же сомневаюсь, что вам удаться убедить в этом короля и Владыку… Господа, не смею вас больше задерживать, — я сделала очень красноречивый жест в сторону двери.
   Эльфы убрали все бумаги и вышли, у некоторых при этом был чрезвычайно довольный и торжествующий вид. Ну как же иначе: заставили-таки человеческую гадину нервничать!
   — Господин Исиан, — окликнула я капитана телохранителей, — вы не могли бы остаться? Я бы хотела сказать вам пару слов.
   Исиан пораженно замер, услышав от меня настолько вежливое обращение, повернулся ответить что-то формальное, например: давайте поговорим попозже, но потом заметил мой взгляд и… Я клянусь вам — он, вздрогнул, будто смерч перед собой увидел, потом слегка кивнул одному из своих подчиненных и тот плотно закрыл дверь за "законниками".
   — Что это сейчас было? — «Смерч» начал движение к эльфу.
   — Представители суда пришли задать вам несколько вопросов, чтобы иметь полное представление о ситуации, сложившейся во время процветания ордена "Тень грифона", а также суметь предоставить Его Величеству полный отчет о…
   — Исиан!… В трех словах… Этот высокий слог оставь для завтрашнего… суда.
   — В трех словах?!… Ты в дерьме! — коротко бросил он мне. Я подумала, что эльф припомнил мое поведение в особняке госпожи Хитоми, но в его голосе не было злорадства или удовольствия, просто констатация факта. — Завтра на суде будет объявлено, что орден соблюдал интересы Бэл'Лиона и стремился только к возвышению и защите эльфийской расы, а, следовательно, не представлял угрозы ни для правящей династии, ни для государства в целом. — Он взял со стола перо для письма, забытое делегацией и начал вертеть его в руках. — Правда и в его рядах встречались некоторые индивиды, которые слишком утрировали высказывания и речи Пророка и решили пойти своими, отвергаемые остальным орденом, путями в достижении цели… Например: убить короля, — перо сломалось в руках эльфа и осколок вонзился палец, потекла кровь, но тот не обратил на это внимание, — так как полагали, что молодой наследник более подвержен влиянию новых идей, или Владыку, чтобы alfilahntsстали более зависимы и посговорчивее, или выкрасть «внушителя», чтобы исследовать ее и помочь эльфам развить ментальные способности… Конечно, такие отступники заслуживают порицания и тех, кто еще не понес наказания, ждет ссылка, но… ведь все их помыслы были о благе эльфов. Суд, конечно, им это зачтет!… Правда при этом пострадали невинные, — перо клочками осыпалось на пол, — так идеалы требуют жертв. А вот то, что человек чуть не спровоцировал гражданскую войну в Бэл'Лионе, будет разбираться на Межрасовом совете, и виновная должна быть по всей строгости наказана.
   — Я надеюсь, вы сейчас пошутили? — тупо спросила я, глядя эльфу в глаза. Тот горько усмехнулся, давая понять, что тоже этого бы хотел. — Та-а-ак… — спокойно Иллия, спокойно. — Значит, орден мы причислим к лику святых, Дорисия с Фамирэтом и Ясариэтом — зарвавшиеся активисты, а я — провокатор гражданской войны?… Прелестно! А куда мы запишем погибших друидов, эльфов-телохранителей и прочих случайных лиц? В жертвы идеалов?!… А ваши идеалы не треснут от таких даров?!!
   — Это не наши идеалы, — качнул головой Исиан. — Вам уже не раз говорили, княжна, не гребите всех под одну гребенку. Не всем эльфам по нраву то, что творит Совет! Поэтому у нас есть «монархисты» — те, кто всегда поддерживают политику короля и «советники» — те, кто выступают за Совет… и таких немало, а у нас, увы, не абсолютная монархия. А Совет, в данном случае, поддерживает некоторые пункты того проклятого ордена.
   — А повлиять на Совет никак нельзя?
   — Повлиять на восемь представителей старейших аристократических семей Бэл'Лиона?… Вы как себе это представляете?… Нам уже повезло, что новым председателем Совета стал Навирэнн Тоолис, а он во многом солидарен с королем. Но один голос против восьми, это глас вопиющего в пустыне.
   — Исиан, а сколько вам лет? — задала я не совсем корректный вопрос, но он, в конце концов, не барышня, а меня отвлеченные темы немного успокоят чтоб, наконец, смогла собраться с мыслями и понять бездействие "монархистов"…
   — Зачем вам это?… Триста восемьдесят, я вхожу в личную свиту короля.
   А-а-а, даже так!… Значит, у эльфов тоже присутствует такая традиция. Когда член королевской семьи (сыновья, дочери правителя) достигает совершеннолетия, он может набрать собственную свиту. Обычно туда попадают друзья детства, а также те, кто может быть полезен при дворе. Для наследников такой выбор может оказаться фатальным. Например: если бы моя тетя Вифиния в свое восемнадцатилетие сделала неверный выбор, то королем Такории стал бы ее умственно-отсталый брат Викентий. Да, не удивляйтесь у тети и бабушки есть, то есть был старший брат, сын от первого брака моего прадеда.
   Я всегда говорила, что браки по расчету счастливыми быть не могут! С чего мой предок решил, что если женится на Евгении Ирмской, дочери того самого князя, который пытался убить прадеда и узурпировать власть, то сможет остановить все волнения в государстве и сделать всех довольными?
   Доченька оказалась вся в папеньку. Дедуля пережил три покушения, на четвертом королева попалась, так как сама дала мужу отравленное вино.
   И чего не хватало бабе?! Стала королевой, получила молодого красивого мужа, который относился к ней с уважением, даже фавориток не заводил… официальных. Нет, полезла в большую политику и получила… развод и монастырь. Это еще прадед был добрый, вон его отец, король Иоанн, четырех жен под топор палача отправил!
   Ребенок, рожденный от этого брака, тоже счастья многострадальной стране не принес, так как его воспитатели начали замечать, что мальчик, мягко говоря, очень неадекватно себя ведет. Когда стало понятно, в чем дело магистр Юниан стал давить на воспитанника, чтобы тот женился во второй раз. Искандер тогда не соглашался, спорил… Кто ж признается, что породил потомство с изъяном? А потом познакомился с младшей сестрой короля Литии, Цецилией…
   Любил ли прадед прабабушку, я не знаю, но то, что дочки у них были одна лучше другой, это точно. Была еще и средняя дочь Эсфирь (в честь бабушки), но она умерла от родов, когда моему отцу было только три года, поэтому про нее мне мало что известно, знаю только, что ни в чем не уступала сестрам, ни умом, ни внешностью.
   Когда скончался Искандер, та чаша с ядом не осталась без последствий, встал вопрос: кто будет следующим правителем Такории? Конечно, у Ирмских и их приспешников такой вопрос не возникал, ведь у покойного короля остался сын, но Золотой Конвент постановил, что король-шизофреник — это бедствие для народа. Поэтому была коронована моя тетя, так как две старшие сестры были уже замужем и не могли наследовать трон. Правда пришлось пойти на уступки, тетя не могла выйти замуж и иметь детей (опять-таки официально) и сыновьяВикентия значились бы первыми наследниками. Но у того родилось только две дочери (не знаю, как уж его родственникам удалось тому втолковать, как и что нужно делать?), поэтому тетя Вифиния с чистым сердцем и с полного одобрения Золотого Конвента провозгласила своим приемником моего отца… А что, я вам этого раньше не рассказывала?… Нет?!… Если бы мой папа не умер, я действительно могла бы стать принцессой Такории.
   Данная утрата меня не сильно волнует, меня волнует то, что тетя мне начинает задавать пугающие вопросы: каким я вижу будущее своей страны? Что я думаю о новых реформах? Какие поправки я бы хотела сделать? Не помогу ли я составить бюджет на следующий год?… Меня терзают смутные сомнения…
   Хотя есть и два основных претендента, это внуки принца Викентия, но уж слишком дальняя родня получается… И многие (например: Магический Конвент в полном составе) могли бы поддержать мою кандидатуру, хотя в разговорах с моей августейшей тетушкой я не раз подчеркивала, что не стремлюсь к престолонаследию. Но факт остается фактом, короля творит свита, и я не могу поверить, что бы трехсотлетний эльф об этом не знал.
   — Исиан, король у власти уже больше двухсот лет, неужели он не смог найти способа приструнить Совет или посадить в него своих людей… то есть эльфов?
   Командир телохранителей усмехнулся и тряхнул головой, будто прогоняя наваждение:
   — Всех позже в Совет пришел председатель Тоолис, сто восемьдесят лет назад, остальные советники около трехсот лет занимают кресла в Совете и заменить их невозможно.
   Я села на стул и достала из сумки сигареты, мужественно игнорируя удивленные взгляды присутствующих. А, пусть идут куда подальше, мне нужно нервы успокоить, я вот сейчас еще и коньяка напьюсь, чтоб забыть о завтрашнем издевательстве.
   — Исиан, в вашем возрасте вы должны бы уже знать, — заговорила я спокойным и равнодушным голосом, — что не заменимых людей или эльфов не бывает и бессмертны в нашем мире только боги.
   — Я не понимаю вас… И понимать не хочу! — чересчур поспешно ответил тот и отвернулся от меня.
   Я окинула беглым взглядом остальных потупившихся телохранителей и вернулась к их командиру, нервно мнущему дверную ручку.
   — Не сумели? — высказала я предположение.
   Эльф повернулся ко мне вполоборота и сквозь зубы заученно процедил:
   — Не понимаю о чем вы!
   Да, не сумели… Поодиночке убирать Совет нет смысла, а всех разом — очень сложно.
   — У вас появился такой случай, — недоуменно пожала я плечами, — члены Совета замешаны в заговоре против короля. Действуйте!
   — У нас нет доказательств.
   — Ну, так сделайте их! — взорвалась я. — Они подтасовывают факты и события и обходят вас как младенцев, а вы сидите и сопли на кулак наматываете!
   — С возвращением, госпожа Лацская! А я все думал, когда вы очнетесь? — шутливо поаплодировал мне Исиан и совершенно другим, очень серьезным, тоном добавил:- Если вы сможете сместить Совет или хотя бы очернить его, я первый преклоню перед вами колено… — Вдруг он умолк и, указав рукой на своих подчиненных, исправился:- Мы все преклоним.
   Глядя в спины уходящих эльфов, я чувствовала, как помимо воли начинаю улыбаться от предвкушений:
   — Вас никто за язык не тянул!
 
   Сказать было легче, чем сделать. У моих противников были очень убедительные доводы, а у меня лишь собственные показание, которые, конечно же, суд пропустит мимо ушей.
   Ну не любят эльфы людей!
   Все документы, добытые мною: дневник целительницы, отчет гнома-шпиона, записи из лаборатории находились у короля. Нет, я, конечно, доверяла ему, но сейчас у него на руках висит гирей доченька, и у меня нет и тени сомнения, что если потребуется ее выгородить, все бумаги исчезнут.