Трускиновская Далия. Как вы мне все надоели !

   - Смотри ты, какое солнце красное! И здоровенное! - крикнул Жилло, не в силах бороться с воздушным потоком. - К непогоде!
   - А когда солнце закатится и ночь настанет, что мы делать будем? спросил Дедуля. - Из замка-то мы ушли, но надо же где-то и приземлиться!
   - Летим вдоль берега, - решил Жилло. - Может, удастся опуститься на дюны.
   Но это им не удалось. А солнце погружалось в воду с такой скоростью, какой Жилло отродясь ни разу и не видывал. Еще какое-то время после заката было видно друг друга. А потом небо резко помрачнело - откуда-то с севера шел шторм.
   Ветер метался, как будто его норовили загнать в угол. И Жилло с братцами-воришками еле удерживали неумелыми крыльями высоту. Кроме того, они, все трое, перестали понимать, где берег.
   - Нас несет в открытое море! - завопил Дедуля.
   - Тоже неплохо, - бодро отозвался Жилло. - Может, вынесет к островам!
   - Не донесет нас до островов, ой, не донесет!.. - заскулил Малыш, загребая крыльями по очереди, каким-то не птичьим, а вовсе собачьим стилем.
   - Донесет! - рявкнул Жилло. Он вертел головой - но ни Дедули, ни Малыша уже не видел.
   - Больно нужно было всякую дрянь хлебать! - упрекнул Малыш откуда-то снизу.
   - Тебе, видно, в Коронном замке понравилось! По мне, так уж на дне морском лучше, - блеснул оптимизмом Жилло.
   - Эй! Смотрите! Корабль! - обрадовался Дедуля. - Да вот же, прямо под нами! Спускаемся, ребята!
   - А если сторожевой? - с сомнением спросил Жилло. - Как раз прямо в лапы и спустимся.
   - Нет, это торговый. Все паруса убрал и болтается себе посреди залива. Спускаемся, - не унимался хлебнувший страху Дедуля. - Хуже не будет!
   Жилло с сомнением покосился на него. И был прав - опуститься в бурю на гуляющую палубу судна, не имея рук, а лишь пернатые махалки, было делом, мягко говоря, интересным. Но махалки здорово устали.
   В какую-то минуту, опустившись довольно низко, вся троица поняла, что не знает, как быть дальше. Малыш изловчился и обнял ногами мачту где-то возле самого топа, Дедуля зацепился крылом за рею. Но до палубы оставалось еще добрых пятьдесят футов. Не кидаться же вниз, сложив крылышки...
   - Надо зайти с кормы! - заорал Жилло. - Пусть нас ветром на нее накинет! Главное - ногами вперед лететь, а как коснемся палубы - сразу падать набок! Поняли?
   Чтобы внушить Дедуле с Малышом бодрость, он первым залетел сзади - и порыв ветра, пронеся его над кормой, чуть не вмазал в бизань-мачту. Жилло немедленно взмыл вверх.
   - Вот-вот, нахлебались всякой дряни, - вспомнил свою бурчалку Малыш, - а как выпутываться - не знаем!
   И внезапно изменившийся ветер вдруг разнес их чуть ли не на разные концы залива.
   - Эй, Малыш! Дедуля! Вы где?! - завопил Жилло. - Машите сюда!
   - Мы-то здесь! - отвечал откуда-то сверху Дедуля. - А корабль пропал.
   - Чует мое сердце, это сторожевой корабль был. Какой нормальный капитан в такую бурю по заливу мотаться станет? - спросил сам себя Жилло и вдруг сообразил, что знает такого ненормального капитана!
   Он завертелся в воздухе, пытаясь углядеть парусник. И увидел внизу игрушечную лодочку с почти невидимыми пустыми мачтами.
   - Спускаемся! - велел он. - Если это "Золотая Маргарита", то все в порядке!
   Братцы-воришки переглянулись.
   - Если это "Золотая Маргарита", то нам там и вовсе делать нечего, загадочно сказал Дедуля. Жилло понял, что братцы и тут наследили.
   - Ну и болтайтесь между небом и землей! - в ярости крикнул он. - А я постараюсь на нее опуститься!
   Теперь ветер дул кораблю в нос. Опустившись как можно ниже, Жилло убедился - да, действительно, деревянная девица с невероятной грудью украшала нос шхуны, и по обе стороны широкого лица лепились крутые золоченые завитки деревянных волос. Ветром его кинуло прямо на эту необъятную грудь, крепко к ней приложило, а поскольку порыв стих, Жилло сполз по животу деревянной девицы вниз и въехал ногами в какую-то дыру. Высокая волна подхлестнула его и он, совершенно мокрый, еле успев прижать крылья, оказался в темной конуре.
   Конура была до того узка, что одному человеку - и то еле повернуться. Как раз против дыры имелась дверь - через нее Жилло и вывалился в какой-то коридор.
   И первое, что случилось - он вопль услышал.
   - Помогите! Черт морской! - заорал, столкнувшись с ним нос к носу, какой-то бравый мореход. И, поскольку его угораздило шарахнуться от Жилло, когда судно переваливалось через волну, мореход шлепнулся аккурат на задницу. При этом он выронил фонарь и свечка в нем погасла.
   - Чего орешь?! - напустился на него Жилло. - Какой я тебе морской черт? Немедленно веди меня к капитану!
   - Черт! А кто ж ты еще можешь быть? - уверенно возразил моряк. Ребята! Черт!!!
   Невзирая на шум бури, вопль услышали. Еще двое появились в коридорчике. И чего уж скрывать - не заметив в темноте, что мокрый гость лишен рук и снабжен крыльями, его скрутили, запеленали в парусину и повлекли на корму - показывать капитану. Впрочем, Жилло и не сопротивлялся особенно. Крыльями много не навоюешь.
   Капитан Шмель сидел в своей каюте и развлекался бутылкой рома.
   - Вот! - доложили моряки, ворвавшись и установив перед собой Жилло. Нечисть поймали!
   - Откуда он такой взялся? - оторвавшись от кружки, недоуменно спросил капитан.
   - Из гальюна! - доложили моряки. И описали, как Дик-Самопал шел себе тихонько в гальюн ради малой надобности, как дверь распахнулась и как морской черт сбил с ног бедолагу Дика.
   - А надобность-то справил? - осведомился у пострадавшего капитан.
   - Нет еще, - признался тот. - Не до нее же было!
   - Ну так и лети мухой справлять! - гаркнул капитан. - И вы туда же! А с нечистью я сам разберусь.
   Моряки выпустили из железных лап Жилло и на всякий случай отскочили подальше. Чтобы не пугать их своим нечеловеческим видом, Жилло стоял, не двигаясь, крылья волей-неволей по швам.
   - Ну?! - грозно рявкнул капитан, вставая. - Мне повторять?
   Моряки выпихнулись за дверь. Капитан подошел к Жилло. Видно, при всей своей отваге он тоже ощутил некоторую неуверенность. Протянув руку, он потрогал Жилло за плечо и понюхал пальцы. Потом взял за край намокшую парусину.
   - А ну-ка, поворачивайся! - приказал.
   Жилло, вертясь, высвободился. Мокрые темные крылья, свисая вдоль боков, очевидно, имели вид мокрого темного плаща.
   - Серой ты вроде не пахнешь. Рожу подними, морской черт, - велел капитан. - И волосню мокрую с рожи убери. Дай взгляну. Впервые вижу, чтобы в бурю гости на шхуну через гальюн жаловали.
   - Не могу, - сказал Жилло. - Нечем.
   Капитан удивился, но подошел и сам пятерней освободил физиономию гостя от волос.
   - Чуяло мое сердце, студиозус! - воскликнул он. - Что с руками-то? Отнялись, что ли?
   Жилло молча развел крылья.
   - Ого! - сказал капитан, но комментировать не стал. - Однако!.. Гонец мой до тебя добрался?
   - Добрался. И передал, что велено.
   - Испугался я, - честно признался капитан. - Ты сам видишь, от морского черта я не шарахнулся. Надо же иногда показывать этим бездельникам, что такое капитан. А вот что "Золотую Маргариту" отнять могут... Пусть уж у тебя этот бархат побудет. Не мог я ее за борт, понимаешь? И без "Золотой Маргариты" я помру. Она мне как дитя родное, понимаешь?
   Тут порывом ветра шхуну так качнуло, что мокрый Жилло лег грудью на капитана и обхватил его крыльями.
   - Лихо это ты... - проворчал капитан. - Хочешь - оставайся. Будешь заместо Дублона сидеть на рее и ругаться.
   - Я бы охотно, - признался Жилло. - Так я от всех похождений устал, так вымотался, что с радостью бы пошел служить попугаем на приличную шхуну. Но не судьба - понимаешь, капитан, у меня там еще два морских черта между небом и землей болтаются.
   - Мой гальюн - к их услугам! - развеселился капитан Шмель. - Открыт днем и ночью! Добро пожаловать! Выйдем на палубу, покричим им - пусть залетают.
   - Нет, капитан, - вздохнул Жилло, - такое только раз в жизни удается. Да и не захотят они опускаться. С чего-то они решили, что их на твоей шхуне плохо примут. А теперь слушай меня - помнишь, просил ты меня узнать и про бархатную орифламму, и про цветы на ней? Кое-что мне выяснить удалось. И залезь-ка ты ко мне в карманы!
   Когда капитан понемногу выгреб на стол всю ювелирову коллекцию, с него и хмель сошел.
   - Студиозус! - гудит. - Это же уму непостижимо! Кто ты такой, студиозус? Откуда ты на мою голову свалился?
   - Откуда свалился - ты и сам знаешь. А кто я такой... - Жилло задумался. - Вот видишь ли, удалось мне узнать кое-что о судьбе старого короля и его детей...
   - Так ты что же, принц?.. - изумился капитан. - Так это за тобой гоняются?!
   - Да какой я принц... - усмехнулся Жилло. - Я этот, как его... ну, бастард!
   - Да где ты слово-то такое взял?
   - В библиотеке графской, - охотно объяснил Жилло. - Знаешь, странное словечко. Означает - незаконный сын, или внук, или вообще правнук какого-нибудь благородного лица, короля, к примеру. И что любопытно - для одних это кличка была ругательная, а для тех, кто чем-то отличился - вроде звания.
   - Тебя на рынке, что ли, бастардом обозвали? - попытался понять капитан.
   - Да нет... - Жилло пожал плечами. И пропел тихонько:
   Мы - бойцы, мы - бастарды, мы услышали весть,
   мы примчимся издалека!
   Нам досталась от бабок потаенная честь
   королевского перстенька!..
   - Так! - сказал капитан. - Стало быть, в тебе, студиозус, вдруг королевская кровь проснулась!
   - Ты сам не знаешь, насколько ты, капитан, прав...
   И рассказал ему Жилло, как получил от тетки Тиберии пернатое зелье для красавицы Неды, как она ему про заклятье поведала, и как это все совпало с песней, которую он в лесу то ли сочинил, а то ли вспомнил...
   Рассказывал он, а капитанские глаза под мохнатыми бровями все подозрительнее делались. И сопел капитан Шмель, и перебивать пытался, и мычал от еле сдерживаемой ярости. Еле Жилло довел до конца свою историю.
   - Вот оно что... - пробормотал капитан, да вдруг как треснет кулаком по столу! - А слушай! Вообрази, что действительно в королевских детях и вообще во всех королевских родственниках кровь проснется! Ну, скажем, кто-то где-то заклинание прочитает - и готово! Ведь тогда они явятся в Кульдиг власть себе возвращать!
   - А ведь явятся! - уже догадываясь, к чему клонит капитан, воскликнул Жилло.
   - И клич ведь кинут - ну-ка, подданные, кому Равноправная Дума осточертела, давайте-ка к нам!
   - И клич кинут! - зачарованно повторил Жилло.
   - Так надо же к этому дню подготовиться! Народишко местный совсем от равноправия обалдел, но на островах есть еще настоящие мужчины. И не набрать ли мне там отряд - всадников, скажем, на полсотни? Переправить их несложно - ты же знаешь, как у меня трюмы оборудованы.
   - На какие деньги ты отряд снарядишь? - полюбопытствовал Жилло, опускаясь с небес на землю.
   - А вот! - крепким перстом капитан ткнул в золотые побрякушки.
   - Это ты не тронь, - отвел его руку Жилло. - Это - коллекция.
   - Что-о?
   И пришлось рассказать в трех словах, как Жилло за это недолгое время успел стать наследником ювелира.
   Капитан Шмель только руками развел.
   - Нельзя тебя в Кульдиг пускать было, - говорит. - Так там без тебя тихо и мирно жилось!.. Однако клятву твою несложно обойти. Если ты, конечно, не против. На островах у нас тоже богатые ростовщики имеются. Я бы коллекцию заложил, всю целиком, отряд снарядил, а потом бы мы победу одержали, до сундуков Коронного замка добрались и коллекцию выкупили.
   - А если наоборот? Если Равноправная Дума нас одолеет?
   - Так все равно клятва соблюдена. Коллекция так и останется у ростовщика в закромах. Кому он ее продавать станет! На такие вещи покупателей нет. Вот разве что твой сумасшедший ювелир. И чего он за этими побрякушками гонялся?
   - Вот и я об этом думал... - признался Жилло. - Он мне про искусство давних мастеров толковал. А может, не только в этом дело?
   Очень не хотелось Жилло поверить в то, что в предателе и кляузнике Гае Балоде тоже капелька королевской крови текла...
   Очевидно, пока Жилло с капитаном совещались, шторм поутих. И моряки в свете полной луны заметили, что на двух мачтах шхуны сверху угнездились два каких-то чудища. Конечно же, был поднят гвалт. Тем более, что капитан как заперся в каюте с морским чертом, так признаков жизни и не подавал.
   Пришлось капитану на мокрую палубу выходить, команду успокаивать.
   - Никакие это не морские черти, а просто лихие ребята из Кульдига, объяснил он. - Учатся летать алхимическим научным способом. Вы, чем галдеть, лучше бы их вниз позвали. Такое знакомство нам, морякам, в будущем пригодится. Вообразите - как бы оно было здорово, если бы среди нас на борту такие летуны имелись! Слетал наверх - все доложил, где патрульное судно болтается, откуда шторм надвигается...
   Такой практический подход к делу действительно команду в разум привел. Стали Дедулю с Малышом на палубу зазывать. Соблазняли старым добрым ромом и крепкими наливками с островов. Но те как уцепились ногами, так словно приросли к мачтам.
   - Ну, студиозус, видно, придется тебе их оттудова стряхивать, сказал капитан. - Мы паруса ставить будем, а там в снастях два дурака путаются. Давай, лети... Заодно поглядим, как это делается.
   Расправил Жилло подсохшие крылья - команду вокруг него как ветром сдуло. Взмахнул дважды - и пошел вверх.
   - Значит, договорились? - задрав бороду, прокричал снизу капитан.
   - Договорились! - набирая высоту, отвечал Жилло. - Постой, а пароль? На крайний случай?
   - Какой там у тебя пароль с той девицей назначен? - крикнул снизу капитан. - Вот он пусть и будет!
   - Собирается вместе королевская кровь! - поравнявшись с топом грот-мачты, на весь залив завопил Жилло, уже подхваченный ветром.
   На том и расстались.
   - Наконец-то! - встретили его продрогшие братцы.
   - Хороший у капитана ром, - сказал им на это Жилло. - Здорово согревает. Что ж вы не спустились? И вам бы налили.
   Братцы промолчали - и Жилло догадывался, по какой причине. Поэтому он без лишних слов забрался еще повыше и взял курс на Полосатый мыс. Не потому, что так уж ему этот мыс полюбился, а просто до него ближе всего оказалось. Сам Жилло отдохнул и мог лететь хоть до Кульдига, но вот братцы-воришки вызывали жалость - рожи побитые, зуб на зуб не попадает...
   Добравшись до мыса, все трое опустились на первую же дюну и растянулись на сыром песке.
   - Что делать будем, вожак? - спросил Дедуля. - Ведь надо же от этого безобразия избавляться...
   - Это безобразие тебя от смерти спасло, - буркнул Жилло. - В Кульдиг пробираться надо. Гляди ты, куда нас штормом затащило... Нужно, пока ночь, взять курс на восток. Увидим башни Коронного замка - отклонимся к северу, обогнем гавань и с севера войдем в Кульдиг.
   - И сколько же на это времени уйдет? - спросил сообразительный Малыш.
   - Да часа, пожалуй, четыре, - прикинул Жилло. - Если над сушей лететь. Над морем мне что-то неохота...
   - И нам неохота, - согласился Дедуля. - Хлебнули страха... Однако придется. Потому что утро близко. Мы ведь при дневном свете в небе над Кульдигом мельтешить не должны, так?
   - Так, - согласился Жилло, припоминая, как тетка Тиберия что-то говорила про тайный звон, издаваемый магическими заклинаниями и зельями. Насчет пернатого зелья она беспокоилась, что Озарук звон услышит... Не вышло бы так, что подлетят все трое к Кульдигу - а Озарук услышит и примет какие-нибудь колдовские меры. И опять же, не нужно никакой магии, чтобы любой стражник с мушкетом, увидев в утреннем небе трех летящих демонов, засадил в них с перепугу три пули...
   - Поесть бы чего... - вздохнул Малыш.
   И тут такое началось - посторонний человек, наблюдая, животик бы надорвал со смеху.
   Данный теткой Тиберией большой пирог Жилло сунул за пазуху. И достать его не мог - крылья не позволяли. Дедуля с Малышом тоже не могли его оттуда просто так вытащить - только зубами... Как Малыш, взяв в зубы полу кафтана Жилло, в сторону ее отводил, как Дедуля головой за пазуху лез и пирог извлекал - это даже их самих, голодных и продрогших, развеселило.
   Питались тоже нечеловеческим образом. Сперва Жилло пирог в зубах держал, боясь уронить на песок, а братцы откусывали. Потом - Дедуля, а Жилло ел.
   Хотя обычно голодный человек соображает шустрее, чем сытый, на сей раз наоборот вышло. Перекусив, Жилло понял, как быть.
   - Хуторок тут лесной имеется, - сообщил он. - Уж не знаю, как мы его сверху обнаружим, но попытаться надо. Жила там старушка, но померла. Думаю, мы на этом хуторке могли бы поспать днем, а вечером в Кульдиг вылететь. Как раз ночью бы и прибыли.
   - А поесть там найдется? - с подозрением спросил Дедуля.
   - Поищем, - отвечал Жилло. Откровенно говоря, он на волков рассчитывал. Тем более, что крыльями - ни каши сварить, ни репы на огороде надергать.
   Хмыкнул Дедуля, но спорить не стал. Краем крыла Жилло начертил на песке дорогу от Полосатого мыса мимо поселка переселенцев к Кульдигу, и как он нее тропка в лес уходит.
   Малыш в это время печально смотрел на кончики своих крыльев.
   - Надо же... - сам себе сказал он. - Как же это руки сами выделывают? Что в них такое сидит?
   - Полетели, - велел Жилло. - Сказал бы я тебе, что в тебе сидит...
   Сперва они нашли поселок. Поселок спал, окна не светились, но сверху его все же можно было разглядеть. Потом взяли курс на Кульдиг, понеслись над лесом. И, наконец, глазастый Малыш заметил точку света.
   - А на хуторке-то люди есть! - огорченно сказал он Жилло.
   Тот буркнул невразумительное. Скорее всего, там опять околачивался Виго. Полюбилось ему в лесу с волками жить! Жилло понимал, что волки и сами мальчишке вреда не причинят, и другим не позволят, и все же, все же... Очевидно, всем родителям, сколько их на свете имеется, в первую очередь положено волноваться - и по этому признаку Жилло окончательно признал себя родителем...
   Три летуна опустились на огороде.
   Жилло пошел к домику первым - все-таки Виго и волки его знали. Вошел - и остолбенел.
   Печь топилась, на столе стояли миски и плошки, ложки были аккуратно разложены, вкусной едой пахло, но не было ни души...
   - Чудеса! - сказал он, выходя к братцам. - Кто-то тут большой пир устраивает. Надо думать, мы незваными гостями окажемся. Ну-ка, подождем хозяев.
   И тут он увидел Виго.
   Мальчик шел с фонарем дальним краем огорода. Дошел до опушки и двинулся в лес.
   - Ну-ка, ждите меня здесь... - и Жилло, сведя крылья за спиной, чтобы не мешали на бегу, быстренько отправился за сыном.
   Мелькающий между ветвями огонек остановился. Виго пришел на поляну. Поставив фонарь в траву, он опустился на корточки. У его ног в земляничнике торчали в ряд из земли рукоятки двенадцати ножей.
   Мальчик вынул поочередно все двенадцать, вытер их тряпкой, сунул на место. И замер, прислушиваясь.
   Жилло тоже уловил легкий топот.
   К поляне приближалась волчья стая.
   Первым к мальчику выбежал Тармо - самый крупный, с серебряной цепью на шее. Мальчик запустил руки в густую шерсть на зверином загривке.
   - Ну, давай, а я тебе помогу, - сказал он волку.
   И действительно - трудно было такому крупному и тяжелому зверю одному перекувырнуться в воздухе над дюжиной ножей. Виго вовремя подпихнул его, волк коснулся земли... но это был уже не волк. Его морда и тело как бы заколебались в свете фонаря, исказились, затуманились - и на земле вместо волка уже лежал мужчина в домотканом кафтане и с тяжелой серебряной цепью на шее.
   Встал он, выпрямился во весь богатырский рост. И понял Жилло, что таких красавцев еще поискать - и плечи широченные, и грива - светлыми кольцами, и глаза огненные, и стан тонок, вот еще курчавую бородку красавцу расчесать да подстричь не мешало бы...
   - Теперь ты, Ирма, - обратился Виго к волчице и руки протянул помочь ей. Волчица взлетела в воздух, перевернулась над ножами - и обернулась девушкой в стародавнем народном платье - полосатой юбке, желтой с лазоревым, расшитой сорочке, с низаным из бисера венчиком на голове. Первым делом она одернула, вставая, юбку и огладила распущенные волосы. А Виго уже принимал третьего волка. И четвертого... Всего волков, как и ножей, оказалась дюжина, парней было девять и три девушки.
   Тармо дождался, пока перекинется последний волк, обнял Виго и по плечу его похлопал. Так они и пошли в обнимку к дому - мальчик и волк-оборотень. На ними - Ирма с фонарем, за Ирмой - остальная стая.
   Вожак стаи и Виго молчали, зато прочие как загалдели, как затараторили - у Жилло уши заложило. Оно и понятно - волчьей пастью много не выскажешь...
   Молодые ноги - быстрые, к тому же шла стая прямиком через огород и оказалась у домика единым духом. А там остановилась, замолчала и стала окружать домик. Сообразил Жилло, в чем дело - Дедулю с Малышом учуяли. Надо же, шкуры волки сбросили, а нюх остался!
   Поспешил тогда Жилло к домику. Услышав его шаги, оборотни повернулись и, не сговариваясь, двинулись гостя в кольцо брать. Но Тармо, отстранив Виго, мотнул головой - мол, стойте, я сам разберусь.
   Взяв у Виго фонарь, подошел он к Жилло, осветил ему лицо.
   - А ведь я сегодня эту страшную рожу уже видел, - говорит. - Как бы сквозь ветки померещилась...
   - После обеда, ближе к вечеру, - напоминает Жилло. - И не только...
   - Ага, - согласился Тармо. - А ну-ка, если ты и впрямь ты, то покажи, что я тебе дал... Изуродовать-то всякого можно, по себе знаю.
   - Достань-ка у меня из левого кармана, - попросил Жилло, - мне, сам видишь, несподручно...
   - Не то что несподручно, а вовсе безручно, - сказал кто-то из оборотней на всякий случай придержал Жилло, пока Тармо у него в кармане шарил.
   Достал красавец-волк из кармана медальон с зеркальцем.
   - Ну, вот и сбылось, - усмехнулся Тармо. - Когда мне та носатая девка цепь надевала, то так и сказала - однажды она мне крепко пригодится. Вот сегодня и был от зеркальца прок...
   - Еще не раз будет, - пообещал Жилло. - Я бы его Неде оставил, но она побоялась - зеркальце-то магическое, не учуял бы хозяин Коронного замка...
   - Какой еще хозяин Коронного замка? - удивился Тармо. - Равноправная Дума, что ли? Так с чего бы ей колдовство чуять?
   Тут он заметил, что стая перешептывается, и повернулся к ней.
   - Вот этот человек Неду отыскал, - сказал. - Так что поклон всем от нее.
   - Сладко ли ей живется в Коронном замке? - язвительно спросила Ирма. - Пальчики от иглы не болят? Много ли мотыг вышила? Шелком ли их шьет или простыми нитками?
   Видит Жилло - Тармо помрачнел, стая что-то развеселилась от этих слов.
   Стало быть, нужно выручать волка.
   - Сладко ей живется в Коронном замке, - отвечает Жилло Ирме. Пальчики от иглы не болят, потому что в свободное время она тайком славное королевское знамя вышила - орифламму с золотыми розами! И я сам эту орифламму из Коронного замка вынес. А мотыги ей вышивать, думаю, уже не доверят, потому что она побег принцессы Аморы устроить хотела. И сидит теперь в одиночном заключении под самой крышей Девичьей башни. Так что вопрос насчет шелка и простых ниток сам собой отпадает...
   - Правильно Неда поступила, - веско сказал Тармо. - Не могла она Амору бросить. Кто же знал, что они в ловушку попадутся?
   Ничего Жилло не понял, но спрашивать не стал. Тем более, что стая про Дедулю с Малышом вспомнила.
   - А ведь тут, Тармо, не только этот гость с твоим зеркальцем. Тут еще кто-то, мы у дома совсем другой запах поймали, - сказал один оборотень.
   - Конского запаха не было? - насторожился Тармо.
   - Ты что, вожак? Мы бы сразу тревогу подняли!
   - Ты не поверишь, Тармо, но запах был какой-то птичий, - вмешалась кудрявая девушка-оборотень.
   - Ничего удивительного, - и Жилло, выйдя в круг, раскинул крылья. Вот от них и запах. Причем тут со мной еще два таких же, пернатых... Вы уж их, ребята, не загрызите ненароком.
   Тармо потрогал крылья и расхохотался.
   - А я-то думаю, как ты в Коронный замок пробрался! Сверху, выходит!
   - Пробрался-то я снизу, а вот удирал сверху, - объяснил Жилло. - Ну, хозяин, пойдем, что ли, поужинаем, там еда в горшках перестоит...
   Вошла стая в дом - и обнаружил Жилло, что Виго там полный хозяин, а прочие его за это уважают. Неразговорчивый мальчик разлил по мискам похлебку и роздал миски по старшинству - сперва Тармо, потом Ирме, и так далее...
   - Ты своих-то, пернатых, веди сюда, пусть поедят, - велел Тармо.
   - Ты лучше скажи, чем они поедят? - и Жилло предъявил крылья. - Как мы выпили этого пернатого зелья, так ложку разве что пальцами ног взять можем. Видел бы ты, как мы сегодня пирог ели...
   Живо представив себе эту картину, Тармо опять расхохотался, а стая за ним.
   - Ты не обижайся, - сказал он Жилло. - Мы ведь только раз в месяц, в полнолуние, человеческий вид себе возвращаем. Вот и пользуемся случаем горячую пищу едим, веселимся... Что-то ты такое про пернатое зелье сказал, а?
   - Сейчас растолкую, - пообещал Жилло, - только приятелей моих приведу...
   Он долго звал Дедулю с Малышом, пока они боязливо не высунулись из-за угла.
   - С кем это ты там, вожак? - спросил Дедуля. - Откуда вся эта толпа взялась?
   - Прибежала, - отвечал Жилло. - К столу вас просят. Пошли!
   И было же развлечение волчьей стае - с рук кормить Дедулю и Малыша! Конечно, занимались этим девушки, а уж что они бедным братцам-воришкам наговорили - так это не всякий язык повернется повторить. Языкастые волчцы попались, Дедуля с Малышом и отбиваться не успевали. Парни же отнеслись к этим шалостям философски.
   - На словах пусть балуются, а лапать крыльями у них все равно не получится.
   Виго, как бы не замечая всей этой возни, спокойно и неторопливо занимался посудой и едой - что-то убирал, что-то приносил. Жилло поглядывал на него и покачивал головой - надо же, что за странный парень уродился... Насчет неудачного Эрна, конечно, погорячилась, но то, что у них чудной какой-то сын получился - сразу видно. Как он из поселка сюда бегать ухитряется? С чего эта дружба началась?