Страница:
— Дядя, из карабина.
— А шкуру сняли? Привезли? Большая?
— Сняли. Большая… Подарили эвенку.
Потом он расскажет все подробно, а сейчас больно говорить, и голос пропал, еле шепчет. А куда они шли? О чем так громко спорили? Пусть расскажут, а ему трудно говорить. Уловка удалась. Оказывается, мальчики шли в «Индийскую гробницу» готовить «Устин журнал» к предстоящей конференции. «Индийской гробницей» они называли Планетарий. Устей звали контролершу в Планетарии, маленькую пожилую женщину, острословку. К конференции надо было выпустить устную газету с уголком юмора. По пути они обсуждали, как правильнее было бы ответить на некоторые вопросы, предлагавшиеся на астрономической олимпиаде.
Боб почти не слушал, он смотрел, не идет ли Пашка.
Юзик стал доказывать, что Гарик неправильно решил задачу с кометой Галлея, упомянутой Жюлем Верном.
Теперь спор увлек Боба. — Ведь это он сам, Боб Троицкий, хоть и «лунатик», а не «кометчик», задал вопрос руководителю о жюльверновской комете Галлея, а теперь его вопрос превратился в задачу на московской астрономической викторине! Вот здорово!
Задача, как объяснил Гарик, была изложена так: в романе Жюля Верна «Гектор Сервадак» говорится о комете Галлея с периодом обращения в два года. Могла ли быть такая комета?
— Такой кометы, — вмешался Боб, — быть не могло.
Надо исходить из третьего закона Кеплера, чтобы определить величину большой оси… Боб увлекся и заговорил громко, совсем забыв о "болезни горла».
— Ну и врун же ты, Бобка! Так бы и признался нам, что доклада не успел приготовить, — вдруг хмуро сказал Женя Хлебников.
— Как это не успел, — вскипел Боб, — если доклад написан!
— Так чего же ты крутишь? «Болен, горло, медведи…» Ты такой же больной, как и я. Вот как голос прорезался! Беги за докладом и вместе пойдем в Планетарий.
— Дела у меня…— пробормотал Боб. — Да ведь докладывает Борис Алексеевич.
Я только содокладчик. Он и без меня справится.
— Так он же болен гриппом.
— Неужели болен?
— Пошли, пошли, а то сорвешь доклад!
Друзья подхватили его и потащили с собой. Боб мысленно послал Пашку к черту и сразу повеселел.
Но тут раздался Пашкин голос:
— Ты, Вундербоб, куда?
— Кто это? Что за тип? — спросил Женя, ученик не их школы.
— Пашка, учился в нашем классе…
— Зубрилы-бомбилы-прохиндеи! — презрительно бросил Пашка и сплюнул сквозь зубы.
— Ну ты, потише! — оборвал его Женя Хлебников и позвал: — Пошли, Боб!
— Кто куда, а я в сберкассу, — презрительно отозвался Пашка.—Вундербоб, ко мне!
— Неужели останешься? — озабоченно спросил вихрастый Юзик, переводя взгляд с Пашки на Боба и обратно. Он не мог понять, почему Пашка командует.
— Я бы очень хотел пойти с вами…— начал Боб.
— Да брось ты этого типа! — возмутился Гарик.
— Брось… А если не бросается? — Лицо Боба исказилось мучительной усмешкой.
— За мной, Вундербоб! — повторил Пашка и, волоча ноги, медленно побрел в сторону Арбатской площади.
Ой, как хотелось Бобу остаться с друзьями! Как он не хотел идти с Пашкой!
«А ну его к черту, Пашку, —вдруг решил Боб.—Пойду с ребятами, и все. А ему отдам завтра».
— Так позвонить твоему папахену? — крикнул Пашка и показал кулак. — Или им, приятелям твоим, рассказать?
Разоблачения Боб боялся больше всего. Ему бы сто рублей, только сто рублей. Он их швырнет Пашке в лицо и этим заткнет ему рот.
— Ребята, я обязательно приду, — прошептал Боб, затем крикнул: — Подожди! — и побежал к Пашке.
— Что это с Бобом? — спросил Юзик.
— Я узнал этого хулигана, —сказал Женя Хлебников. — Он чуть не разбил телескоп в парке, дрался со мной.
— Так это был он? — удивился Гарик и посмотрел вслед Бобу, а потом сказал: — Идите, я скоро приду, — и пошел за Бобом.
— Я за компанию, — предложил Женя догоняя.
Юзик повернул за ними, но Гарик запротестовал:
— Надо выследить. Тут что-то неладно. Боб и Пашка сразу заметят, если нас будет трое.
Гарик и Боб, хорошо знали друг друга. Они дружили давно. В последнее время с Бобом что-то случилось, он изменился. Гарик старался, но не мог понять — почему?
Гарик жил совсем не так, как Боб. Его отец был техником на авиазаводе, мать работала в отделе технического контроля. Гарику приходилось много помогать по дому — убирать квартиру, покупать продукты, относить белье в прачечную, оплачивать квартирные счета. А Женя был шестым ребенком в семье шофера. В доме была на строгом счету каждая копейка. И Женя и Гарик бывали у Боба Дома, вместе увлекались астрономией, обменивались книгами, засиживались над звездными картами. В кружке юных астрономов Женя и Боб соперничали: оба играли роль «лидеров», и каждый из них надеялся поехать в Крым наблюдать метеоритные потоки. Боб был соперником Жени, но злого чувства к нему Женя не испытывал. «Кто победит, тот и победит», — решил он.
Летом, в парке культуры, Женя был ошарашен поведением Боба. После того случая Боб стал избегать старых друзей. А теперь даже перестал ходить в Планетарий и вот срывает доклад… И какой-то он взъерошенный, странный. Кто-то из ребят видел его пьяный… Он исчезал из дому… А сегодня этот Пашка командовал им, как болванчиком. Да, надо разузнать, в чем дело, и помочь Бобу.
Встречные одноклассники спрашивали Женю и Гарика, куда они шагают, но мальчики отвечали с видом заговорщиков: «Секрет!» Об истинной цели Гарик, не замедляя шага, рассказал лишь Мечику Колосовскому из их школы, известному заводиле. Тот сразу же, несмотря на протесты, присоединился к ним, но затем сказал: «Шагайте, я сейчас», — и убежал.
Боб с Пашкой вошли во двор дома. Когда Гарик и Женя подбежали к воротам, то увидели только спины, мелькнувшие в дверях черного хода. В какую квартиру они направились? Гарик и Женя медленно поднимались вслед за ними по лестнице. Они дошли до самого верхнего этажа и, посовещавшись, решили, что Боб в какой-то из квартир, как вдруг сверху донесся взрыв смеха. Из-за открытой двери чердака доносились громкие, возбужденные голоса и ругань, самая грубая, скверная ругань. Но, может быть, на чердаке и нет Боба? Гарик дал знак Жене подождать, а сам поднялся по крутым ступенькам чердачной лестницы и заглянул.
На чердаке, вокруг доски, положенной на кирпичи, сгрудилось человек десять. Одни полулежали на газетах, другие сидели на продавленном диване, на толстых балках. Лампа, ввинченная в автомобильный переносный патрон, ярко освещала это сборище. Боб стоял в стороне и, размахивая руками, просил о чем-то высокого длинноволосого молодого человека. Гарик знаком подозвал Женю, они стали наблюдать вдвоем.
— Я сбегаю за Володей, — предложил Женя. Он вспомнил, что пионервожатый Володя предупреждал его, что к Бобу надо относиться внимательно.
— А где его искать?
— Ну, если нет Володи, позову домоуправа. Кажется, здесь те самые, которые хулиганили на астрономической площадке в парке.
Женя ушел. Гарик остался на лестнице. Время шло.
Кто-то мягко, но крепко взял Гарика сзади за шею.
— За кем следишь? — услышал он негромкий насмешливый голос.
Гарик рванулся и не мог вырваться. Его свели вниз. У подножия чердачной лестницы, на площадке, пальцы разжались. Гарик обернулся и увидел перед собой рослого юношу с резкими чертами лица. Рядом с ним стоял Мечик.
— Это кто? — Юноша кивнул на Гарика.
— Из нашей школы, Гарик Моров, — ответил Мечик. — Это я от него узнал, что Пашка увел Боба сюда.
— Ты, Гарик, знаешь тех, кто наверху? — спросил юноша. — Бывал здесь?
— Первый раз. Сейчас посмотрю еще разок.
Он поднялся по ступенькам и заглянул в чердачную дверь. Внизу, на первом этаже, раздались шаги и голоса.
Юноша решительно сказал:
— Пошли все наверх! Ты, Гарик, со мной ничего не бойся. Меня зовут Анатолий.
Анатолий поднялся на чердак вместе с мальчиками и направился к компании. Увлеченные игрой, парни даже не посмотрели на них. Анатолий присел позади всех в тени. Он присвистнул от удивления, увидев в кругу играющих Милича из вечерней школы.
В карты играли азартно. Милич метал банк. Против него играл Пашка. Он раз за разом выиграл пять, десять и двадцать рублей.
— А теперь, Вундербоб, — сказал Пашка, — дуй дальше. Выиграешь у Руди — гони мне мои сто. Не выиграешь— отработаешь книгами на Арбате.
«Только не это», — сказал про себя Боб. Он решительно опустился на колени против Руди и требовательно протянул руку.
— Эх, была не была! — крикнул он. — Давай!
— На сколько?
— На все!
Он взял одну карту, вторую, третью… согнул их по длине, приблизив к правому глазу. Набралось восемнадцать очков.
— А теперь бери себе.
Рудя эффектно подбросил вверх три карты. У него оказалось двадцать очков.
— Все, — сказал Рудя. — Выигрыш мой. Ну как? — И он щелкнул колодой. — Продолжение следует?
— Дай, — решительно потребовал Боб.
И на этот раз выиграл Рудя. Послышались смешки.
Мечик шепотом называл Анатолию игроков. Банкомет— Рудя Милич, рыжеватый паренек в «лондонке» рядом — Пашка Лопухов. Мужчина возле бутылки с водкой — Хозяин, а с ним рядом Генка Клоп, он бросил учиться, болтается на улице. Остальных Мечик не знал.
Анатолий с интересом всматривался в Пашку.
— Итак, — заявил Рудя, — за тобой, Вундербоб, уже триста. Налейте ему еще.
Боб взял кружку, хлебнул и мучительно закашлялся.
— Метнем еще? — нерешительно предложил он, и губы его задрожали. Дрожали и пальцы, он весь трясся, словно в лихорадке. На этот раз Боб выиграл сто.
Рудя играл с ним, как с мышонком. Когда проигрыш Боба достиг тысячи, Рудя сказал:
— Хватит!
Боб, красный и потный, растерянный, умолял продолжать игру, а потом стал требовать, плакать.
— А теперь кто? — спросил Рудя, обводя присутствующих взглядом и не обращая внимания на хныканье Боба.
Анатолий еще в начале игры подметил, как банкомет жульничает. Он заметил также, что Боб писал расписку Руде на тысячу рублей и тот сунул ее в карман.
— Метнем? — предложил Анатолий, подходя к Миличу.
Рудя ошалело посмотрел на Русакова и сказал:
— Ты ведь из вечерней школы, забыл твою фамилию…
— Метнем?
— А что же, метнем, — вызывающе отозвался Милич. — Вот уж не думал тебя здесь встретить… Здесь живешь, что ли?
— Поблизости.
Они сели под лампу. Банк держал Анатолий. Хозяин, узнав Анатолия, уставился на него, а потом поднялся и тихо ушел. Боб испугался, увидев Анатолия, но юноша только мельком взглянул на него, дав этим понять, что говорить с ним не намерен. Боб облегченно вздохнул.
Анатолий метал, стоя на правом колене. Он решил проучить мошенника Милича его же приемами и демонстративно обращался с колодой так же, как Милич. Рудя проигрывал и злился.
— Ты не мельтеши картами, — требовал он.
— А ты сам? — насмешливо спрашивал Анатолий.
Милич уже не улыбался. Он проиграл полторы тысячи, но денег не отдал.
— Плати, — потребовал Анатолий.
Рудя нагло засмеялся:
— Если ты не требовал «на кон», то я играл с тем, что уплачу потом. Придется, сэр, обождать.
— Тебе этот типчик проиграл тысячу? — спросил Анатолий, кивая на Боба.
— Ну и что?
— Засчитываю в счет твоего проигрыша. Давай расписку.
— Это еще что? — Рудя встал.
— А то! Долги надо платить! — Анатолий шагнул к нему и протянул руку.—Гони расписку!
— Иди ты!.. — Рудя оттолкнул руку.
Вот когда пригодились уроки Юрки Кубышкина. Анатолий схватил Рудю за левую руку, быстро завернул за спину, и не успел тот пикнуть, как Анатолий выхватил у него из кармана расписку и отпустил руку.
— Глядите! — Анатолий показал присутствующим, как Рудя мошенничал, чтобы выиграть.
Проигравшие, угрожая и ругаясь, окружили Рудю, требуя вернуть обратно деньги.
Рудя отскочил и закричал:
— Да кто ты такой, чтобы наводить тут порядки!
— Это Мамона! — раздался голос у входа, и Анатолий узнал Цыгана, вора, который удрал из машины Троицких. С ним был Хозяин и еще два парня.
— Уходите, — шепнул Анатолий мальчикам.
Мечик дернул Гарика за рукав, тот тронул Боба и кивнул на выход. Боб качнул головой — «нет».
— Сыграем в буру? — улыбаясь, спросил Цыган.
— Сыграем, — тем же тоном ответил Анатолий.
— Пятьсот хочешь?
— Деньги на кон, — потребовал Анатолий.
— Значит, «завязал», «перековался», а нам поперек дороги выходишь? —уже без улыбки, с угрозой спросил Цыган. Он двинулся к Анатолию. От него несло водкой. — Значит, поручено передать тебе такое: или ты снова будешь с Леней Авторитетным, или катись и под ногами у нас не путайся, или… пожалеешь, да поздно. За такие номера, как с машиной на Пятницкой, знаешь что бывает?
Анатолий оглядел помещение. Был только один лестничный выход. Его загораживал Цыган с дружками.
— Вот, товарищ участковый…— раздался голос. — Каждый вечер так.
На чердак поднялся лейтенант милиции, дворник и управдом.
— Это что за сборище? — строго спросил участковый.
— «Клуб подкидных дураков», товарищ начальник, — угодливо улыбаясь, отозвался Хозяин. — Красного уголка нет, вот и занимаемся самодеятельностью.
— А ну, марш отсюда!
— Смотаемся, дорогой товарищ участковый, — с готовностью согласился Хозяин. — Для нас в каждом дворе стоит стол для игры в подкидного.
В дверях появились еще трое. Это были бригадмильцы Роман Панин, Изя Шербрук и Ася Ларионова.
— Вы зачем пришли? — спросил участковый.
— Вот он вызвал. — Роман кивнул на Анатолия.
— Я уже разогнал это сборище, —не без гордости заявил участковый.
— Но этого мало, — с возмущением сказала Ася, — надо выяснить, кто здесь заправила, кто участвует?
Ни бригадмильцы, ни участковый не ожидали от незнакомого им Цыгана такой прыти. Он, как тайфун, ринулся вперед, проскочил между Асёй и Шербруком и загремел вниз по лестнице. За ним с той же быстротой умчался Пашка. Хозяин тоже рванулся за ними. Анатолий подставил ногу, и тот растянулся на полу.
— Ты чего? — закричал Хозяин, вставая.
— А ты чего? — тем же тоном спросил Анатолий. И негромко добавил:—Мы же с тобой условились, чтобы ты ребят не втягивал.
— Так я ж не трогал пацанов с нашего двора, это ж другие!
— Ты его знаешь? — спросил Роман Панин.
— Он сам о себе скажет, — ответил Анатолий.
— Чего вы цепляетесь? Что я, украл или ограбил? В карты играть никому не запрещено.
И все же ему и двум парням с Красной Пресни пришлось назвать себя и обещать, что в карты на деньги, да еще с ребятами, они играть не будут.
Бригадмильцы переписали ребят, сказали, что в школу пока об этом не сообщат, но родителям скажут. И предупредили: если еще раз их увидят с картами, то разговор будет другой. «Вас обжуливают, проигрыш надо отдавать, денег нет, тут недолго и воришкой стать».
Пока бригадмильцы беседовали, Хозяин прошептал:
— Ну и паскуда ты, Мамона!
— А ты зачем привел сюда Цыгана? Думаешь, я не понимаю? Опять становишься на моей дороге? А я-то, дурак, поверил тебе, — так же тихо сказал Анатолий.
— Да разве я сам… Ведь убьет…— с мукой в голосе прошептал Хозяин.
— Хочешь, помогу уйти от него? — предложил Анатолий.
Хозяин вздохнул так, что в горле у него заклокотало, и ничего не ответил.
Когда уходили с чердака, Анатолий цепко взял за руку Боба. Тот рванулся, но Анатолий негромко сказал:
— Не бойся. Отдам расписку. У тебя приводы в милицию были? — спросил он Боба, когда они пошли дальше.
— Нет, — поспешно ответил Боб.
— Врешь. А ведь твои не знают, что у тебя был привод в милицию.
— Ну пожалуйста, ну прошу, не говорите им, — начал просить Боб.
— Это зависит от тебя. Расскажешь все начистоту, расписку тебе верну и родителям — ни слова. Пойдем ко мне домой.
Анатолий провел Боба в свою комнату, усадил на стул, а сам присел на подоконник.
— Ну, как там твои дела? — спросил Анатолий. — Что слышно на Марсе? Мой товарищ Юрка по радио поймал космическую музыку с планет. Он записал ее на пленку и зовет послушать. Хочешь, пойдем вместе?
Боб досадливо махнул рукой. Он бросал вокруг короткие настороженные взгляды, в глаза не смотрел, — Что же случилось теперь? Почему ты опять с Пашкой? Только не ври!
— Вот, посмотрите…
Боб, кряхтя от боли, стащил с себя верхнюю и нижнюю рубашки.
— Кто это тебя так разукрасил? — сочувственно спросил Анатолий.
— Пашка…
— А мама видела? Знает?
— Что я, дурак? Пристанет — «расскажи», а что я скажу? Не могу же я ей про Пашку говорить…
— Ты что, так боишься Пашки? — с сомнением спросил Анатолий. Не верилось, чтобы мальчишка сумел так избить Боба.
— А вы будете ловить Цыгана? Или, если я заявлю в милицию, Цыгана поймают? — неожиданно выпалил Боб.
В голосе его слышались новые нотки. Анатолий было обрадовался: парень хочет действовать смело, это хороший признак…
— А ты молодчага, Лунатик! — сказал он. — Правильно думаешь! Читал про крепостное право? Вот тебя Цыган с компанией тоже хочет закрепостить. Не поддавайся! Ну, а где ловить Цыгана? Ты знаешь, где он?
Боб промолчал. Глаза его потухли. Он сидел, уставившись в пол. Очень ему хотелось, чтобы поймали и Цыгана, и Пашку, и Рудю, но только без его участия… Он сидел ссутулившись, нервно постукивая кулаком о кулак.
— Боб, ты всерьез говорил о полетах в космос, о том, что мечтаешь лететь на Луну. А что для этого требуется?
— Знания.
— Не только. Нужны еще и мужество, воля, характер…
Боб слушал без всякого интереса.
— Знаю! Нам об этом уже говорили-говорили… Да и папа любит поговорить об этом…
— Думаешь, это пустые разговорчики, для деток? Где уж тебе лететь, если ты перед жуликом сдрейфил, чуть не подвел Лику..
— То другое дело, — запальчиво возразил Боб. — Когда надо будет, я проявлю такое мужество и такой героизм, что все ахнут.
— Ты и сейчас можешь проявить героизм. Найди в себе мужество вступить в борьбу с таким вот Цыганом. Докажи, что ты действительно парень выдающийся. Знаешь, оказаться в блатной компании стоит рубль, а выйти — сто рублей. Дай руку, мужчина!
Боб страшно смутился, покраснел и даже спрятал руку за спину, потом, не глядя Анатолию в глаза, вяло протянул ладошку.
— Да научись же ты мужскому пожатию! — с досадой заметил Анатолий, выпуская безвольные пальцы мальчика. —. В тот вечер, когда воры собирались обчистить квартиру, кто был с Цыганом? — спросил он.
— Вы их не знаете, — торопливо ответил Боб.
— А почему ты думаешь, что не знаю? Назови.
Боб покраснел и пролепетал:
— Я не знаком с ними…
— Почему ты не хочешь говорить? — как мог строже спросил Анатолий. — Если не отделаешься от Цыгана, то будешь век ишачить на него, станешь вором. Знаешь, как живет вор-рецидивист? Полгода ворует, пять лет сидит. Хочешь отделаться от Цыгана, говори правду.
— «Говори-говори»… Что мне говорить, если я случайно с ними, я ведь думал, что только лодочный мотор на время возьмем.
Анатолий взял Боба за плечи и сказал сдавленным голосом:
— Врешь, подлец!
— Что вы…
— Признавайся!
Боб вырвался и отбежал на середину комнаты. Анатолий схватил его.
— Если не расскажешь правду, плохо тебе будет!
Боб истолковал это по-своему, как угрозу кулачной расправы. Он упал на кровать и закричал:
— Не бейте! Все расскажу! Только не бейте!
Так Анатолий узнал о «музыкальном заведении» Милича, записывающего блатную и джазовую музыку на рентгеновские пленки, которые Пашка помогает сбывать. Узнал о том, как Боб прятался у Цыгана, об Огурце и краже бумажника у рабочего.
Страшная картина вымогательства, запугивания и развращения подростка предстала перед Анатолием. О, если бы Цыган ему сейчас попался в руки!
— Вот тебе сто рублей. Немедленно отдай Пашке и сегодня же обо всем расскажи отцу.
— Но вы же обещали, что все останется между нами! — завопил Боб.
— Обещал. Я и не буду говорить. Но ты сам должен все рассказать отцу. Дело гораздо серьезнее, чем я думал. Ты глубоко увяз и без помощи отца не вылезешь. Пропадешь, если не скажешь ему обо всем.
— Не могу! Не могу! Не заставляйте меня! — Боб бился головой о стол.
— Если откроешься начистоту, то Пашкины угрозы не страшны больше. А если будешь скрывать, погибнешь. Они от тебя добром не отстанут. Убьют, изувечат, рабом сделают. Понял?
— Лучше я маме скажу, — простонал Боб.
Анатолий спросил, не давал ли Боб кому-либо ключ от «Победы». Сначала Боб отрицал, а потом «вдруг вспомнил».
— Да, я дал один раз Руде…
— Зачем?
— Так… Он просил… Он покатался… А потом сделали секретный замок к рулю. За машину можно не бояться.
— Я за тебя боюсь. Ключа от секретного замка ты не давал?
— Нет, нет!
Теперь стало понятно, почему Рудя не смог тогда включить мотор.
Нет, нельзя было верить Бобу до конца. Слабохарактерность сделала его лживым. Хорошо еще, что он панически боится опозориться. От Милича и Пашки легко отделаться. Сложнее с Цыганом. Тот снова может запугать мальчишку. Поэтому Анатолий предупредил:
— Если встретишься с Цыганом или Хозяином и они будут грозить, требовать, — звони мне.
Глава XX
Боб привел себя в порядок, попрощался с Анатолием и вприпрыжку примчался домой. Сейчас он захватит дома свой доклад и отправится в «Индийскую гробницу», чтобы поспеть на «Устин журнал».
Боб забежал домой, сунул доклад и фотографии в портфель, чмокнул мать в щеку, а она сунула ему в портфель два бутерброда.
В «Индийской гробнице» он был через десять минут. Ребята, «лунатики», «солнечники» и «переменщики», обступили Боба и начали расспрашивать, как и где дядин самолет потерпел аварию.
Какой самолет? Какую аварию? Оказывается, Юзик всем разболтал… Пришлось опять врать. Но к ребятам подошли взрослые, и Боб сразу замолчал: от них можно было ожидать каверзных вопросов.
Боб решил уединиться в верхнем фойе, где расположена астрономическая выставка, и там еще раз перечитать написанное и отметить в докладе, после какой фразы нажимать кнопку звонка, чтобы сменялись фотографии.
Сюда же зашли Гарик, Женя и юноша в спортивном костюме, который очень внимательно вглядывался в Боба, потом подошел к нему, протянул руку, назвался:
— Владимир Попов. Забыл меня?
— Не помню.
— Из парка культуры вез тебя…
Боб испуганно оглянулся по сторонам.
— Что у тебя сегодня произошло? Мне Гарик и Женя рассказывали, а я толком не понял. Я ведь не просто любопытствую. Если надо, помогу.
— Мне Анатолий уже помог, так что спасибо, не надо.
Все же пришлось рассказать, кто такие Пашка и Рудя, кто такой Анатолий.
— А в Арктику ты действительно летал?—спросил Володя.
Боб поморщился. Раздался звонок, и он обрадовано схватил свой портфель и побежал в аудиторию. За ним пошли Володя, Гарик и Женя.
Большой зал был почти полон. Сначала сообщили об итогах астрономической викторины. В числе лучших назвали Женю Хлебникова, Гарика Морова, Бориса Троицкого.
, Боб выступал шестым. Он очень волновался, даже сбивался, хотя читал по написанному.
…Возле Планетария было людно и весело. Кружковцы и их гости — научные работники, студенты — не расходились, говорили о своих планах, дневниках наблюдений, о туристских походах и рыбной ловле.
С тополевой аллейки, ведущей на Садовую улицу, донеслись возбужденные голоса. Бобу почудился голос Пашки. Действительно, Женя и Гарик выталкивали Пашку на улицу. Тот ругался, пробовал «давать сдачу» и медленно отступал.
— Отдаю долг! — крикнул Боб, подбегая, и протянул Пашке сторублевку Анатолия. — Бери!
Пашка шмыгнул носом и растерянно уставился на деньги.
— Ты не заснул, крокодил? — не без злорадства повторил Боб слова Пашки и ударил сторублевкой по его носу.
Пашка сердито выхватил деньги, выругался и пошел прочь, волоча ноги.
— Значит, этот типчик не врал про долг? — заметил Женя, глядя на Боба.
Из Планетария Боб возвращался в расчудесном настроении. Теперь он не боялся разоблачений Пашки. Руди он тоже не боялся, ведь Анатолий порвал расписку. Теперь он, Боб, никому ничего не должен. Все окончилось благополучно. Боб запрыгал на одной ноге и потом тихонько начал декламировать:
Есть ли у него своя звезда? В старину люди верили, что у каждого есть своя звезда. В какую чепуху люди верили тогда! Нет, он, Боб, станет настоящим астрономом. Правда, в последнее время ему не повезло. Он струсил… Не то чтобы струсил, а просто не считал нужным раздувать мелочи до скандала. Он готовит себя для больших дел. Настоящие свершения впереди. И тогда он будет Борисом Павловичем, крупнейшим ученым, а не Бобкой-Вундербобом. Правда, Вундербобом еще вчера помыкали Цыган и Пашка… На минуту Бобу стало очень стыдно, но только на минуту, не больше. Он умел успокаивать себя, всегда находя оправдание своим поступкам. Ничуть он не струсил, просто он не хотел растрачивать свои силы на борьбу с этими типами. Он применил гибкую тактику, и в конце концов они остались с носом. Боб бежал по парадной лестнице и на узком подоконнике большого окна второго этажа увидел Рудю. Тот молчал и не двигался, ожидая, пока подросток поравняется с ним. Боб остановился в нерешительности. Встреча была не просто неприятной: Боб почувствовал острый страх. Наконец он собрался с духом и, не глядя на Рудю, двинулся наверх.
— А шкуру сняли? Привезли? Большая?
— Сняли. Большая… Подарили эвенку.
Потом он расскажет все подробно, а сейчас больно говорить, и голос пропал, еле шепчет. А куда они шли? О чем так громко спорили? Пусть расскажут, а ему трудно говорить. Уловка удалась. Оказывается, мальчики шли в «Индийскую гробницу» готовить «Устин журнал» к предстоящей конференции. «Индийской гробницей» они называли Планетарий. Устей звали контролершу в Планетарии, маленькую пожилую женщину, острословку. К конференции надо было выпустить устную газету с уголком юмора. По пути они обсуждали, как правильнее было бы ответить на некоторые вопросы, предлагавшиеся на астрономической олимпиаде.
Боб почти не слушал, он смотрел, не идет ли Пашка.
Юзик стал доказывать, что Гарик неправильно решил задачу с кометой Галлея, упомянутой Жюлем Верном.
Теперь спор увлек Боба. — Ведь это он сам, Боб Троицкий, хоть и «лунатик», а не «кометчик», задал вопрос руководителю о жюльверновской комете Галлея, а теперь его вопрос превратился в задачу на московской астрономической викторине! Вот здорово!
Задача, как объяснил Гарик, была изложена так: в романе Жюля Верна «Гектор Сервадак» говорится о комете Галлея с периодом обращения в два года. Могла ли быть такая комета?
— Такой кометы, — вмешался Боб, — быть не могло.
Надо исходить из третьего закона Кеплера, чтобы определить величину большой оси… Боб увлекся и заговорил громко, совсем забыв о "болезни горла».
— Ну и врун же ты, Бобка! Так бы и признался нам, что доклада не успел приготовить, — вдруг хмуро сказал Женя Хлебников.
— Как это не успел, — вскипел Боб, — если доклад написан!
— Так чего же ты крутишь? «Болен, горло, медведи…» Ты такой же больной, как и я. Вот как голос прорезался! Беги за докладом и вместе пойдем в Планетарий.
— Дела у меня…— пробормотал Боб. — Да ведь докладывает Борис Алексеевич.
Я только содокладчик. Он и без меня справится.
— Так он же болен гриппом.
— Неужели болен?
— Пошли, пошли, а то сорвешь доклад!
Друзья подхватили его и потащили с собой. Боб мысленно послал Пашку к черту и сразу повеселел.
Но тут раздался Пашкин голос:
— Ты, Вундербоб, куда?
— Кто это? Что за тип? — спросил Женя, ученик не их школы.
— Пашка, учился в нашем классе…
— Зубрилы-бомбилы-прохиндеи! — презрительно бросил Пашка и сплюнул сквозь зубы.
— Ну ты, потише! — оборвал его Женя Хлебников и позвал: — Пошли, Боб!
— Кто куда, а я в сберкассу, — презрительно отозвался Пашка.—Вундербоб, ко мне!
— Неужели останешься? — озабоченно спросил вихрастый Юзик, переводя взгляд с Пашки на Боба и обратно. Он не мог понять, почему Пашка командует.
— Я бы очень хотел пойти с вами…— начал Боб.
— Да брось ты этого типа! — возмутился Гарик.
— Брось… А если не бросается? — Лицо Боба исказилось мучительной усмешкой.
— За мной, Вундербоб! — повторил Пашка и, волоча ноги, медленно побрел в сторону Арбатской площади.
Ой, как хотелось Бобу остаться с друзьями! Как он не хотел идти с Пашкой!
«А ну его к черту, Пашку, —вдруг решил Боб.—Пойду с ребятами, и все. А ему отдам завтра».
— Так позвонить твоему папахену? — крикнул Пашка и показал кулак. — Или им, приятелям твоим, рассказать?
Разоблачения Боб боялся больше всего. Ему бы сто рублей, только сто рублей. Он их швырнет Пашке в лицо и этим заткнет ему рот.
— Ребята, я обязательно приду, — прошептал Боб, затем крикнул: — Подожди! — и побежал к Пашке.
2
— Что это с Бобом? — спросил Юзик.
— Я узнал этого хулигана, —сказал Женя Хлебников. — Он чуть не разбил телескоп в парке, дрался со мной.
— Так это был он? — удивился Гарик и посмотрел вслед Бобу, а потом сказал: — Идите, я скоро приду, — и пошел за Бобом.
— Я за компанию, — предложил Женя догоняя.
Юзик повернул за ними, но Гарик запротестовал:
— Надо выследить. Тут что-то неладно. Боб и Пашка сразу заметят, если нас будет трое.
Гарик и Боб, хорошо знали друг друга. Они дружили давно. В последнее время с Бобом что-то случилось, он изменился. Гарик старался, но не мог понять — почему?
Гарик жил совсем не так, как Боб. Его отец был техником на авиазаводе, мать работала в отделе технического контроля. Гарику приходилось много помогать по дому — убирать квартиру, покупать продукты, относить белье в прачечную, оплачивать квартирные счета. А Женя был шестым ребенком в семье шофера. В доме была на строгом счету каждая копейка. И Женя и Гарик бывали у Боба Дома, вместе увлекались астрономией, обменивались книгами, засиживались над звездными картами. В кружке юных астрономов Женя и Боб соперничали: оба играли роль «лидеров», и каждый из них надеялся поехать в Крым наблюдать метеоритные потоки. Боб был соперником Жени, но злого чувства к нему Женя не испытывал. «Кто победит, тот и победит», — решил он.
Летом, в парке культуры, Женя был ошарашен поведением Боба. После того случая Боб стал избегать старых друзей. А теперь даже перестал ходить в Планетарий и вот срывает доклад… И какой-то он взъерошенный, странный. Кто-то из ребят видел его пьяный… Он исчезал из дому… А сегодня этот Пашка командовал им, как болванчиком. Да, надо разузнать, в чем дело, и помочь Бобу.
Встречные одноклассники спрашивали Женю и Гарика, куда они шагают, но мальчики отвечали с видом заговорщиков: «Секрет!» Об истинной цели Гарик, не замедляя шага, рассказал лишь Мечику Колосовскому из их школы, известному заводиле. Тот сразу же, несмотря на протесты, присоединился к ним, но затем сказал: «Шагайте, я сейчас», — и убежал.
Боб с Пашкой вошли во двор дома. Когда Гарик и Женя подбежали к воротам, то увидели только спины, мелькнувшие в дверях черного хода. В какую квартиру они направились? Гарик и Женя медленно поднимались вслед за ними по лестнице. Они дошли до самого верхнего этажа и, посовещавшись, решили, что Боб в какой-то из квартир, как вдруг сверху донесся взрыв смеха. Из-за открытой двери чердака доносились громкие, возбужденные голоса и ругань, самая грубая, скверная ругань. Но, может быть, на чердаке и нет Боба? Гарик дал знак Жене подождать, а сам поднялся по крутым ступенькам чердачной лестницы и заглянул.
На чердаке, вокруг доски, положенной на кирпичи, сгрудилось человек десять. Одни полулежали на газетах, другие сидели на продавленном диване, на толстых балках. Лампа, ввинченная в автомобильный переносный патрон, ярко освещала это сборище. Боб стоял в стороне и, размахивая руками, просил о чем-то высокого длинноволосого молодого человека. Гарик знаком подозвал Женю, они стали наблюдать вдвоем.
— Я сбегаю за Володей, — предложил Женя. Он вспомнил, что пионервожатый Володя предупреждал его, что к Бобу надо относиться внимательно.
— А где его искать?
— Ну, если нет Володи, позову домоуправа. Кажется, здесь те самые, которые хулиганили на астрономической площадке в парке.
Женя ушел. Гарик остался на лестнице. Время шло.
Кто-то мягко, но крепко взял Гарика сзади за шею.
— За кем следишь? — услышал он негромкий насмешливый голос.
Гарик рванулся и не мог вырваться. Его свели вниз. У подножия чердачной лестницы, на площадке, пальцы разжались. Гарик обернулся и увидел перед собой рослого юношу с резкими чертами лица. Рядом с ним стоял Мечик.
— Это кто? — Юноша кивнул на Гарика.
— Из нашей школы, Гарик Моров, — ответил Мечик. — Это я от него узнал, что Пашка увел Боба сюда.
— Ты, Гарик, знаешь тех, кто наверху? — спросил юноша. — Бывал здесь?
— Первый раз. Сейчас посмотрю еще разок.
Он поднялся по ступенькам и заглянул в чердачную дверь. Внизу, на первом этаже, раздались шаги и голоса.
Юноша решительно сказал:
— Пошли все наверх! Ты, Гарик, со мной ничего не бойся. Меня зовут Анатолий.
Анатолий поднялся на чердак вместе с мальчиками и направился к компании. Увлеченные игрой, парни даже не посмотрели на них. Анатолий присел позади всех в тени. Он присвистнул от удивления, увидев в кругу играющих Милича из вечерней школы.
В карты играли азартно. Милич метал банк. Против него играл Пашка. Он раз за разом выиграл пять, десять и двадцать рублей.
— А теперь, Вундербоб, — сказал Пашка, — дуй дальше. Выиграешь у Руди — гони мне мои сто. Не выиграешь— отработаешь книгами на Арбате.
«Только не это», — сказал про себя Боб. Он решительно опустился на колени против Руди и требовательно протянул руку.
— Эх, была не была! — крикнул он. — Давай!
— На сколько?
— На все!
Он взял одну карту, вторую, третью… согнул их по длине, приблизив к правому глазу. Набралось восемнадцать очков.
— А теперь бери себе.
Рудя эффектно подбросил вверх три карты. У него оказалось двадцать очков.
— Все, — сказал Рудя. — Выигрыш мой. Ну как? — И он щелкнул колодой. — Продолжение следует?
— Дай, — решительно потребовал Боб.
И на этот раз выиграл Рудя. Послышались смешки.
3
Мечик шепотом называл Анатолию игроков. Банкомет— Рудя Милич, рыжеватый паренек в «лондонке» рядом — Пашка Лопухов. Мужчина возле бутылки с водкой — Хозяин, а с ним рядом Генка Клоп, он бросил учиться, болтается на улице. Остальных Мечик не знал.
Анатолий с интересом всматривался в Пашку.
— Итак, — заявил Рудя, — за тобой, Вундербоб, уже триста. Налейте ему еще.
Боб взял кружку, хлебнул и мучительно закашлялся.
— Метнем еще? — нерешительно предложил он, и губы его задрожали. Дрожали и пальцы, он весь трясся, словно в лихорадке. На этот раз Боб выиграл сто.
Рудя играл с ним, как с мышонком. Когда проигрыш Боба достиг тысячи, Рудя сказал:
— Хватит!
Боб, красный и потный, растерянный, умолял продолжать игру, а потом стал требовать, плакать.
— А теперь кто? — спросил Рудя, обводя присутствующих взглядом и не обращая внимания на хныканье Боба.
Анатолий еще в начале игры подметил, как банкомет жульничает. Он заметил также, что Боб писал расписку Руде на тысячу рублей и тот сунул ее в карман.
— Метнем? — предложил Анатолий, подходя к Миличу.
Рудя ошалело посмотрел на Русакова и сказал:
— Ты ведь из вечерней школы, забыл твою фамилию…
— Метнем?
— А что же, метнем, — вызывающе отозвался Милич. — Вот уж не думал тебя здесь встретить… Здесь живешь, что ли?
— Поблизости.
Они сели под лампу. Банк держал Анатолий. Хозяин, узнав Анатолия, уставился на него, а потом поднялся и тихо ушел. Боб испугался, увидев Анатолия, но юноша только мельком взглянул на него, дав этим понять, что говорить с ним не намерен. Боб облегченно вздохнул.
Анатолий метал, стоя на правом колене. Он решил проучить мошенника Милича его же приемами и демонстративно обращался с колодой так же, как Милич. Рудя проигрывал и злился.
— А ты сам? — насмешливо спрашивал Анатолий.
Милич уже не улыбался. Он проиграл полторы тысячи, но денег не отдал.
— Плати, — потребовал Анатолий.
Рудя нагло засмеялся:
— Если ты не требовал «на кон», то я играл с тем, что уплачу потом. Придется, сэр, обождать.
— Тебе этот типчик проиграл тысячу? — спросил Анатолий, кивая на Боба.
— Ну и что?
— Засчитываю в счет твоего проигрыша. Давай расписку.
— Это еще что? — Рудя встал.
— А то! Долги надо платить! — Анатолий шагнул к нему и протянул руку.—Гони расписку!
— Иди ты!.. — Рудя оттолкнул руку.
Вот когда пригодились уроки Юрки Кубышкина. Анатолий схватил Рудю за левую руку, быстро завернул за спину, и не успел тот пикнуть, как Анатолий выхватил у него из кармана расписку и отпустил руку.
— Глядите! — Анатолий показал присутствующим, как Рудя мошенничал, чтобы выиграть.
Проигравшие, угрожая и ругаясь, окружили Рудю, требуя вернуть обратно деньги.
Рудя отскочил и закричал:
— Да кто ты такой, чтобы наводить тут порядки!
— Это Мамона! — раздался голос у входа, и Анатолий узнал Цыгана, вора, который удрал из машины Троицких. С ним был Хозяин и еще два парня.
— Уходите, — шепнул Анатолий мальчикам.
Мечик дернул Гарика за рукав, тот тронул Боба и кивнул на выход. Боб качнул головой — «нет».
— Сыграем в буру? — улыбаясь, спросил Цыган.
— Сыграем, — тем же тоном ответил Анатолий.
— Пятьсот хочешь?
— Деньги на кон, — потребовал Анатолий.
— Значит, «завязал», «перековался», а нам поперек дороги выходишь? —уже без улыбки, с угрозой спросил Цыган. Он двинулся к Анатолию. От него несло водкой. — Значит, поручено передать тебе такое: или ты снова будешь с Леней Авторитетным, или катись и под ногами у нас не путайся, или… пожалеешь, да поздно. За такие номера, как с машиной на Пятницкой, знаешь что бывает?
Анатолий оглядел помещение. Был только один лестничный выход. Его загораживал Цыган с дружками.
— Вот, товарищ участковый…— раздался голос. — Каждый вечер так.
На чердак поднялся лейтенант милиции, дворник и управдом.
— Это что за сборище? — строго спросил участковый.
— «Клуб подкидных дураков», товарищ начальник, — угодливо улыбаясь, отозвался Хозяин. — Красного уголка нет, вот и занимаемся самодеятельностью.
— А ну, марш отсюда!
— Смотаемся, дорогой товарищ участковый, — с готовностью согласился Хозяин. — Для нас в каждом дворе стоит стол для игры в подкидного.
В дверях появились еще трое. Это были бригадмильцы Роман Панин, Изя Шербрук и Ася Ларионова.
— Вы зачем пришли? — спросил участковый.
— Вот он вызвал. — Роман кивнул на Анатолия.
— Я уже разогнал это сборище, —не без гордости заявил участковый.
— Но этого мало, — с возмущением сказала Ася, — надо выяснить, кто здесь заправила, кто участвует?
Ни бригадмильцы, ни участковый не ожидали от незнакомого им Цыгана такой прыти. Он, как тайфун, ринулся вперед, проскочил между Асёй и Шербруком и загремел вниз по лестнице. За ним с той же быстротой умчался Пашка. Хозяин тоже рванулся за ними. Анатолий подставил ногу, и тот растянулся на полу.
— Ты чего? — закричал Хозяин, вставая.
— А ты чего? — тем же тоном спросил Анатолий. И негромко добавил:—Мы же с тобой условились, чтобы ты ребят не втягивал.
— Так я ж не трогал пацанов с нашего двора, это ж другие!
— Ты его знаешь? — спросил Роман Панин.
— Он сам о себе скажет, — ответил Анатолий.
— Чего вы цепляетесь? Что я, украл или ограбил? В карты играть никому не запрещено.
И все же ему и двум парням с Красной Пресни пришлось назвать себя и обещать, что в карты на деньги, да еще с ребятами, они играть не будут.
Бригадмильцы переписали ребят, сказали, что в школу пока об этом не сообщат, но родителям скажут. И предупредили: если еще раз их увидят с картами, то разговор будет другой. «Вас обжуливают, проигрыш надо отдавать, денег нет, тут недолго и воришкой стать».
Пока бригадмильцы беседовали, Хозяин прошептал:
— Ну и паскуда ты, Мамона!
— А ты зачем привел сюда Цыгана? Думаешь, я не понимаю? Опять становишься на моей дороге? А я-то, дурак, поверил тебе, — так же тихо сказал Анатолий.
— Да разве я сам… Ведь убьет…— с мукой в голосе прошептал Хозяин.
— Хочешь, помогу уйти от него? — предложил Анатолий.
Хозяин вздохнул так, что в горле у него заклокотало, и ничего не ответил.
4
Когда уходили с чердака, Анатолий цепко взял за руку Боба. Тот рванулся, но Анатолий негромко сказал:
— Не бойся. Отдам расписку. У тебя приводы в милицию были? — спросил он Боба, когда они пошли дальше.
— Нет, — поспешно ответил Боб.
— Врешь. А ведь твои не знают, что у тебя был привод в милицию.
— Ну пожалуйста, ну прошу, не говорите им, — начал просить Боб.
— Это зависит от тебя. Расскажешь все начистоту, расписку тебе верну и родителям — ни слова. Пойдем ко мне домой.
Анатолий провел Боба в свою комнату, усадил на стул, а сам присел на подоконник.
— Ну, как там твои дела? — спросил Анатолий. — Что слышно на Марсе? Мой товарищ Юрка по радио поймал космическую музыку с планет. Он записал ее на пленку и зовет послушать. Хочешь, пойдем вместе?
Боб досадливо махнул рукой. Он бросал вокруг короткие настороженные взгляды, в глаза не смотрел, — Что же случилось теперь? Почему ты опять с Пашкой? Только не ври!
— Вот, посмотрите…
Боб, кряхтя от боли, стащил с себя верхнюю и нижнюю рубашки.
— Кто это тебя так разукрасил? — сочувственно спросил Анатолий.
— Пашка…
— А мама видела? Знает?
— Что я, дурак? Пристанет — «расскажи», а что я скажу? Не могу же я ей про Пашку говорить…
— Ты что, так боишься Пашки? — с сомнением спросил Анатолий. Не верилось, чтобы мальчишка сумел так избить Боба.
— А вы будете ловить Цыгана? Или, если я заявлю в милицию, Цыгана поймают? — неожиданно выпалил Боб.
В голосе его слышались новые нотки. Анатолий было обрадовался: парень хочет действовать смело, это хороший признак…
— А ты молодчага, Лунатик! — сказал он. — Правильно думаешь! Читал про крепостное право? Вот тебя Цыган с компанией тоже хочет закрепостить. Не поддавайся! Ну, а где ловить Цыгана? Ты знаешь, где он?
Боб промолчал. Глаза его потухли. Он сидел, уставившись в пол. Очень ему хотелось, чтобы поймали и Цыгана, и Пашку, и Рудю, но только без его участия… Он сидел ссутулившись, нервно постукивая кулаком о кулак.
— Боб, ты всерьез говорил о полетах в космос, о том, что мечтаешь лететь на Луну. А что для этого требуется?
— Знания.
— Не только. Нужны еще и мужество, воля, характер…
Боб слушал без всякого интереса.
— Знаю! Нам об этом уже говорили-говорили… Да и папа любит поговорить об этом…
— Думаешь, это пустые разговорчики, для деток? Где уж тебе лететь, если ты перед жуликом сдрейфил, чуть не подвел Лику..
— То другое дело, — запальчиво возразил Боб. — Когда надо будет, я проявлю такое мужество и такой героизм, что все ахнут.
— Ты и сейчас можешь проявить героизм. Найди в себе мужество вступить в борьбу с таким вот Цыганом. Докажи, что ты действительно парень выдающийся. Знаешь, оказаться в блатной компании стоит рубль, а выйти — сто рублей. Дай руку, мужчина!
Боб страшно смутился, покраснел и даже спрятал руку за спину, потом, не глядя Анатолию в глаза, вяло протянул ладошку.
— Да научись же ты мужскому пожатию! — с досадой заметил Анатолий, выпуская безвольные пальцы мальчика. —. В тот вечер, когда воры собирались обчистить квартиру, кто был с Цыганом? — спросил он.
— Вы их не знаете, — торопливо ответил Боб.
— А почему ты думаешь, что не знаю? Назови.
Боб покраснел и пролепетал:
— Я не знаком с ними…
— Почему ты не хочешь говорить? — как мог строже спросил Анатолий. — Если не отделаешься от Цыгана, то будешь век ишачить на него, станешь вором. Знаешь, как живет вор-рецидивист? Полгода ворует, пять лет сидит. Хочешь отделаться от Цыгана, говори правду.
— «Говори-говори»… Что мне говорить, если я случайно с ними, я ведь думал, что только лодочный мотор на время возьмем.
Анатолий взял Боба за плечи и сказал сдавленным голосом:
— Врешь, подлец!
— Что вы…
— Признавайся!
Боб вырвался и отбежал на середину комнаты. Анатолий схватил его.
— Если не расскажешь правду, плохо тебе будет!
Боб истолковал это по-своему, как угрозу кулачной расправы. Он упал на кровать и закричал:
— Не бейте! Все расскажу! Только не бейте!
Так Анатолий узнал о «музыкальном заведении» Милича, записывающего блатную и джазовую музыку на рентгеновские пленки, которые Пашка помогает сбывать. Узнал о том, как Боб прятался у Цыгана, об Огурце и краже бумажника у рабочего.
Страшная картина вымогательства, запугивания и развращения подростка предстала перед Анатолием. О, если бы Цыган ему сейчас попался в руки!
— Вот тебе сто рублей. Немедленно отдай Пашке и сегодня же обо всем расскажи отцу.
— Но вы же обещали, что все останется между нами! — завопил Боб.
— Обещал. Я и не буду говорить. Но ты сам должен все рассказать отцу. Дело гораздо серьезнее, чем я думал. Ты глубоко увяз и без помощи отца не вылезешь. Пропадешь, если не скажешь ему обо всем.
— Не могу! Не могу! Не заставляйте меня! — Боб бился головой о стол.
— Если откроешься начистоту, то Пашкины угрозы не страшны больше. А если будешь скрывать, погибнешь. Они от тебя добром не отстанут. Убьют, изувечат, рабом сделают. Понял?
— Лучше я маме скажу, — простонал Боб.
Анатолий спросил, не давал ли Боб кому-либо ключ от «Победы». Сначала Боб отрицал, а потом «вдруг вспомнил».
— Да, я дал один раз Руде…
— Зачем?
— Так… Он просил… Он покатался… А потом сделали секретный замок к рулю. За машину можно не бояться.
— Я за тебя боюсь. Ключа от секретного замка ты не давал?
— Нет, нет!
Теперь стало понятно, почему Рудя не смог тогда включить мотор.
Нет, нельзя было верить Бобу до конца. Слабохарактерность сделала его лживым. Хорошо еще, что он панически боится опозориться. От Милича и Пашки легко отделаться. Сложнее с Цыганом. Тот снова может запугать мальчишку. Поэтому Анатолий предупредил:
— Если встретишься с Цыганом или Хозяином и они будут грозить, требовать, — звони мне.
Глава XX
«ИНДИЙСКАЯ ГРОБНИЦА»
1
Боб привел себя в порядок, попрощался с Анатолием и вприпрыжку примчался домой. Сейчас он захватит дома свой доклад и отправится в «Индийскую гробницу», чтобы поспеть на «Устин журнал».
Боб забежал домой, сунул доклад и фотографии в портфель, чмокнул мать в щеку, а она сунула ему в портфель два бутерброда.
В «Индийской гробнице» он был через десять минут. Ребята, «лунатики», «солнечники» и «переменщики», обступили Боба и начали расспрашивать, как и где дядин самолет потерпел аварию.
Какой самолет? Какую аварию? Оказывается, Юзик всем разболтал… Пришлось опять врать. Но к ребятам подошли взрослые, и Боб сразу замолчал: от них можно было ожидать каверзных вопросов.
Боб решил уединиться в верхнем фойе, где расположена астрономическая выставка, и там еще раз перечитать написанное и отметить в докладе, после какой фразы нажимать кнопку звонка, чтобы сменялись фотографии.
Сюда же зашли Гарик, Женя и юноша в спортивном костюме, который очень внимательно вглядывался в Боба, потом подошел к нему, протянул руку, назвался:
— Владимир Попов. Забыл меня?
— Не помню.
— Из парка культуры вез тебя…
Боб испуганно оглянулся по сторонам.
— Что у тебя сегодня произошло? Мне Гарик и Женя рассказывали, а я толком не понял. Я ведь не просто любопытствую. Если надо, помогу.
— Мне Анатолий уже помог, так что спасибо, не надо.
Все же пришлось рассказать, кто такие Пашка и Рудя, кто такой Анатолий.
— А в Арктику ты действительно летал?—спросил Володя.
Боб поморщился. Раздался звонок, и он обрадовано схватил свой портфель и побежал в аудиторию. За ним пошли Володя, Гарик и Женя.
Большой зал был почти полон. Сначала сообщили об итогах астрономической викторины. В числе лучших назвали Женю Хлебникова, Гарика Морова, Бориса Троицкого.
, Боб выступал шестым. Он очень волновался, даже сбивался, хотя читал по написанному.
…Возле Планетария было людно и весело. Кружковцы и их гости — научные работники, студенты — не расходились, говорили о своих планах, дневниках наблюдений, о туристских походах и рыбной ловле.
С тополевой аллейки, ведущей на Садовую улицу, донеслись возбужденные голоса. Бобу почудился голос Пашки. Действительно, Женя и Гарик выталкивали Пашку на улицу. Тот ругался, пробовал «давать сдачу» и медленно отступал.
— Отдаю долг! — крикнул Боб, подбегая, и протянул Пашке сторублевку Анатолия. — Бери!
Пашка шмыгнул носом и растерянно уставился на деньги.
— Ты не заснул, крокодил? — не без злорадства повторил Боб слова Пашки и ударил сторублевкой по его носу.
Пашка сердито выхватил деньги, выругался и пошел прочь, волоча ноги.
— Значит, этот типчик не врал про долг? — заметил Женя, глядя на Боба.
2
Из Планетария Боб возвращался в расчудесном настроении. Теперь он не боялся разоблачений Пашки. Руди он тоже не боялся, ведь Анатолий порвал расписку. Теперь он, Боб, никому ничего не должен. Все окончилось благополучно. Боб запрыгал на одной ноге и потом тихонько начал декламировать:
О звезды! Вы — цари эфира!
У нас у всех желанье есть
В сверканье звезд судьбину мира,
Народов будущность прочесть.
И люди верили всегда,
Что есть у них своя звезда.
Есть ли у него своя звезда? В старину люди верили, что у каждого есть своя звезда. В какую чепуху люди верили тогда! Нет, он, Боб, станет настоящим астрономом. Правда, в последнее время ему не повезло. Он струсил… Не то чтобы струсил, а просто не считал нужным раздувать мелочи до скандала. Он готовит себя для больших дел. Настоящие свершения впереди. И тогда он будет Борисом Павловичем, крупнейшим ученым, а не Бобкой-Вундербобом. Правда, Вундербобом еще вчера помыкали Цыган и Пашка… На минуту Бобу стало очень стыдно, но только на минуту, не больше. Он умел успокаивать себя, всегда находя оправдание своим поступкам. Ничуть он не струсил, просто он не хотел растрачивать свои силы на борьбу с этими типами. Он применил гибкую тактику, и в конце концов они остались с носом. Боб бежал по парадной лестнице и на узком подоконнике большого окна второго этажа увидел Рудю. Тот молчал и не двигался, ожидая, пока подросток поравняется с ним. Боб остановился в нерешительности. Встреча была не просто неприятной: Боб почувствовал острый страх. Наконец он собрался с духом и, не глядя на Рудю, двинулся наверх.