Уайлд Томас. Гонки по паутине

   — По-моему, тебе лучше проверить свой защитный комбинезон, малышка, — сказал Спидбол. — Кажется, мы падаем...
   — Отбой! Отбой! — кричал Джесс в уши Майку. — Полный отбой!
   Корабль несло на турбулентной волне, растрясывая до винтика и разгоняя в направлении края трека. На экране переднего обзора мельтешили электрические мошки. Интересно, далеко ли стена?
   — Отбой, Майк. Немедленно!
   Если Джесс отдавал Майку такую команду, значит, эту операцию не удалось провести из пита. Должно быть, компьютеры зависли. Майк потянулся к главному тормозу. Скачки напряжения в сети не повредили его, но ведь и другие системы были защищены предохранителями. Он колебался.
   — Давай, Майк! Полный отбой!
   — Нет.
   Майк развернул основные сопла и ощутил поворот корабля. В какую сторону он летел, когда померкли экраны? Он попытался выяснить это, но чертовы пространственные двигатели продолжали зажигаться, когда им вздумается, швыряя его назад при каждом включении. Это было очень неудобно.
   Единственным безопасным местом в трансфертом туннеле был грув, где эффект турбулентности исчезал. Возможно ли попасть обратно на центральную линию, управляя кораблем интуитивно?
   — Отбой! Черт возьми!
   — Нет! Если я задействую главный тормоз, то потеряю весь оставшийся заряд.
   Если он действительно направляется в стену, лишенное электричества судно будет не в состоянии маневрировать и сможет лишь продолжать двигаться по прямой.
   Майк поднял руку вверх и наугад отсоединил цепи реактивников. Основные двигатели продолжали работать с перебоями, но они были необходимы для управления кораблем. С их помощью он мог перемещаться только в одном направлении, и у него все еще оставался какой-никакой контроль над углом расположения дюз.
   Майк посмотрел на амортизирующие приспособления, отмечая, какие из них сжаты, а какие растянуты. Повернул дюзы вправо. Включились основные двигатели, поработали несколько секунд и заглохли. Какое-то время корабль находился в свободном полете, и часть амортизаторов вернулась в нормальное состояние. Остаточное давление, должно быть, создавалось турбулентным завихрением трека вследствие его естественного стремления скрутить любой физический объект до формы наименьшей сопротивляемости. Майку пришла в голову мысль.
   — Я собираюсь... а, забудь! — слишком сложно, чтобы объяснять в спешке.
   Он попробовал перейти на другую камеру, но изображение так и не прояснилось. Переключился на камеры бокового и заднего обзора, но то, что они показывали, походило на быстро вращающийся калейдоскоп. Вероятно, проблема заключалась в формировании изображения, а не в самих камерах.
   — Майк! Майк!
   — Оставь меня в покое! Я занят!
   — Ты отодвинулся от стены, — сообщил Джесс. Его голос пробивался через треск эфира и радиопомехи от вылетающих с трека на сверхсветовой скорости объектов — скорее всего это были продукты выхлопа корабля Майка.
   — Отодвинулся?
   — Разглядеть слишком сложно, — сказал Джесс. — Низкая разрешающая способность камеры.
   Снова включились основные двигатели, и Майк застонал от навалившегося на грудь ускорения. Если оно так увеличилось, значит, корабль стал легче, что свидетельствовало о том, что топлива осталось совсем мало. В тот момент он не мог решить, плохо это для него или хорошо. Майк отцентрировал дюзы двигателя, заметив, что вертикальные амортизаторы при этом сжались, и опустил рычаг управления вниз. Шипение амортизаторов стало громче, и они одним щелчком съехали до предельного положения.
   — О-па...
   Он поднял дюзы вверх, и амортизаторы расслабились. Продержал их под таким углом до тех пор, пока механизм опять не сработал, медленно сосчитал до пяти, затем поменял угол на противоположный, сосчитал до трех и снова отцентрировал их. Затем основные двигатели заглохли. Майк сделал глубокий вдох, инстинктивно глянул на индикатор топлива, но разобрать показания было совершенно невозможно.
   — Проклятье.
   Сколько топлива вмещает в себя это корыто?
   Майк включил передатчик.
   — Можешь вывести меня?
   — Нет, — сказал Джесс. — Видимость нечеткая. Еще заведу тебя в стену. Продолжай делать то же самое, пока тебя не выбросит обратно на трек.
   — Ладно, но мне надо тебе кое-что сказать.
   — Что?
   Основные двигатели снова отключились.
   — Твой новый корабль — дерьмо, — сказал Майк.
   «Паук» с визгом тяжело плюхнулся на землю. Майк соскочил с сиденья, направляясь к окну, — и едва не рухнул, когда на тефлоидные коленные сочленения надавила полная сила тяжести. Спидбол качнулся вперед, оперся о стену и прижался к стеклу своим ничего не выражающим стальным лицом. Марджи очутилась там чуть ли не раньше его. Скарфейс перебрался по спине на плечо Майка. И они все вместе нетерпеливо выглянули в окно.
   — О боже мой... — охнул Майк.
   Солнце садилось над местом, которое выглядело как величайшая свалка вселенной. Космические корабли, большие и маленькие, развалившиеся на части, с открытыми люками, проржавевшие, засыпанные землей и камнями, поросшие пурпурно-зеленоватыми ползучими растениями и кустарником, простирались, на сколько хватало глаз. По всей равнине были разбросаны огромные валуны из расплавленного железа с никелем, осколки сверкающего черного стекла и взрыхленные кучи темной земли.
   — Глаз не радует, — прокомментировал Спидбол.
   — А по мне, так это самый настоящий ад, — прокашляла рация из шлема Марджи.
   Неподалеку, подняв фонтан земляных брызг и блестящих обломков от обшивки какого-то старого корабля, врылась в почву погнутая металлическая бляха.
   — Что это было? — спросил Майк.
   В корпус «Паука» врезался какой-то камень, столкновение сопроводилось гулким звоном, и над кораблем поднялось облачко пыли.
   — Мне вдруг показалось, что это не безопасное место, — поделился идеей Спидбол и снова вернулся к приборам, пробуя убедить хоть что-нибудь заработать.
   — Напоминает слоновье кладбище, — сказала Марджи. — Старые корабли прилетают сюда, чтобы умирать.
   Еще несколько камней с глухим стуком ударилось о землю, «Паук» завибрировал.
   — Что-нибудь получается? — спросил Майк.
   — Приборы все еще бездействуют, но «Паук» жив.
   — Эй, вы чувствуете это?
   — Он дрожит, — сказала Марджи.
   — Может, нам выйти?
   — Майк, я не в силах сдвинуть этот чертов аппарат с места. Не хочешь ли ты попробовать?
   Майк подключился к гнезду — и торопливо отдернулся. Ему показалось, что в мозг не самым дружелюбным образом поспешили ворваться обрывки чужой информации.
   — Он поломался.
   — Верно, — согласился Спидбол. — И чем дольше мы здесь остаемся, тем больше вероятность того, что и нас прижмет более основательно.
   — Похоже, это конечный пункт подпространственного туннеля, Марджи.
   Я считаю, что нам лучше выйти.
   — Тебе легко говорить, — запротестовала она. — У меня осталось не так много воздуха. Что, если нам придется задержаться здесь надолго?
   — Это же не специальное судно, — сказал Спидбол. — У нас нет способа взять пробу наружного воздуха, кроме как прибегнуть к помощи твоего космокомбинезона. В нем есть датчики.
   — Он тестирует окружающую среду только на кислород, предупредила Марджи. — К тому же все мониторы токсичности находятся внутри.
   — Ничего, — сказал Спидбол. — Дай его мне. Я надену его шиворот-навыворот и передам тебе, что он показывает.
   Еще один камень шлепнулся на землю, чуть не зацепив «Паука». Внутри кабины все зазвенело.
   — Давай, детка, — поторопил Спидбол. — У нас не так много времени.
   — Ладно, ладно, — она неохотно подняла свой лицевой щиток, открутила и стащила с головы шлем. Затем перчатки. Марджи как раз трудилась над боковой застежкой, когда «Паук» издал пронзительный звук.
   — Что это?
   Затем борта «Паука» распались в разные стороны, словно разрезанные вдоль невидимых линий, и на месте кабины образовался зев, в который устремился вечерний воздух.
   Марджи потянулась за шлемом, но тот со звоном упал на землю. С широко вытаращенными глазами она обернулась к Спидболу, сдерживая дыхание и раздувая щеки.

Глава 12

   «Забияка» вдруг перестал подскакивать, и противоударные устройства, вздохнув, распрямились. Майк предположил, что, вероятно, он уже пересек финишную черту и трансферный туннель выбросил его обратно на главный трек.
   — Ну как, теперь отбой? — спросил Джесс. — Вокруг тебя движение.
   На экранах по-прежнему отражалась сплошная мешанина.
   — Я готов!
   Он только дотянулся до ручки главного тормоза над головой, когда заработали атомные двигатели. И тут же заглохли, а вместе с ними и все системы корабля. Некоторое время Майк летел в полной тишине. Без источника питания микрофоны, доносившие до него шумы кабины, умолкли. Где-то снаружи охладительные насосы дожимали воздух, и, работай приборы, он бы увидел, что температура в двигательном отсеке стремительно повышалась. Майк высвободился из ремней, безопасности и нырнул под запасную консоль, которая располагалась напротив кресла второго пилота. Включил фонарик на запястье, затем снял крышку и изолировал блок питания компьютера. В целом все выглядело нормально: никакого дыма или сожженных деталей — но это еще ничего не значило. Майк перебирал электрические цепи, пытаясь заметить признаки неполадок через покрытое пленочкой испарений стекло шлема.
   — Черт побери...
   Его здорово подташнивало. Финал решающей гонки в его жизни — и каков: он распластался под центральной консолью, голова засунута под приборную доску, руки наугад шарят среди невидимых переключателей. Ему в конце концов все-таки пришлось поднять запотевший лицевой щиток. Разность давления ощутимо ударила по ушам, и Майк приоткрыл рот, чтобы выровнять его. Корабль полнился зловещими скрипами, щелчками, в воздухе витали запахи раскаленного металла и плавящейся пластмассы. Охладительные насосы давно прекратили работу.
   — Припекает... — пробормотал Майк.
   Утер покрытое капельками пота лицо жесткой перчаткой и сморгнул соринку из глаза. Еще десять или пятнадцать бесконечных секунд потребовалось, чтобы найти нужный ряд кнопок на панели источника питания. Потом он перещелкнул последовательно расположенные крохотные тумблеры, отдельно обесточив тактический компьютер. Поднялся, опустил щиток и повторно потянул на себя основной тормоз.
   В наушники устремились беспорядочные шумы — грохот и уханье борющегося с сопротивлением корабля, урчание запускающихся насосов, звеняще-гудящие сирены, предупреждающие о грозящей катастрофе. Джесс и Энди одновременно кричали ему по разным линиям:
   — ...каких обстоятельствах не -...проведение еще нескольких... включай свои основные — на треке компьютерных проверок на надеж... желтый свет и появление... лидерность... телеметрических приборов...
   ...корабля ожидается в любую... из-за сбоя системы флуктуациями...
   — Я возвращаюсь, — заявил Майк, игнорируя обоих. Он в третий раз переключил камеру. Помехи на экране, темный фон. Наконец вид прояснился и показались дымящиеся сопла лоснящегося черно-белого корабля в десяти метрах от него. Это был корабль Тайлы «Скользкий Кот». Он быстро падал вниз, сотрясаемый турбулентной волной.
   Майк напрягся, пытаясь уклониться с помощью реактивников. «Забияка» отреагировал великолепно, как будто ничего не случилось. Майк проверил свое положение: еще полтора круга. Невероятно, он летел вторым.
   — У меня еще есть шанс!
   — Ответ отрицательный, — отозвался Джесс. — Они только что сняли тебя с дистанции из-за проблем с управлением.
   — Но все в порядке! Я отключил тактический компьютер. Из-за скачков напряжения в программе произошел сбой. Но сейчас...
   — Не имеет значения. Они...
   На связь вышел Центр Контроля Движения:
   — "Забияка", покиньте трек у следующего пит-лэйна. Оставайтесь в своем ангаре техобслуживания и ждите инспекционной проверки.
   — Но это займет...
   — Немедленно покиньте трек, «Забияка».
   Приближался пит-лэйн, но Майк не сделал никаких приготовлений, чтобы выйти с трека. Это было попросту несправедливо. После стольких перипетий, оставшись в живых в трансфертом туннеле... и теперь, когда гонка почти закончена. Времени пройти инспекционную проверку и успеть вернуться на трек почти не было. Как они могли поступить так с ним? Разве они не знали, как важно для него выиграть эту гонку?
   Вход в пит-лэйн остался позади. Майк включил передатчик:
   — Центр, это «Забияка». Будьте любезны, объясните, как...
   — "Забияка", вы дисквалифицированы. Немедленно покиньте трек, или ваш пит будет оштрафован.
   Майк не мог в это поверить. Он был так близко, и корабль сейчас находился просто в превосходной форме, и...
   — Брось, Майк, — сказал Джесс. — Поговорим об этом позже.
   — О, на это можешь рассчитывать. Он в бешенстве крутнул рычаг, и «Забияка» вывернул из грува в ироничном победном витке... Глаза Марджи полезли из орбит от напряжения.
   — Между прочим, уже можно дышать, — сказал Спидбол, высовываясь из «Паука».
   — Кажется, Скарфейсу здесь нравится, — заметил Майк. Марджи протестующе покачала головой.
   — Тогда он, должно быть, тоже сдерживает свое дыхание, — продолжал подтрунивать Майк. — Ждет, пока ты...
   Скарфейс громко заверещал, кивая своей маленькой рептильей головкой. Марджи, замычав от негодования, замахнулась на него. Наконец она сдалась, выдохнув остатки воздуха. Наполнив легкие в судорожном вдохе, она тут же сделала глубокий выдох, вся покраснев. Затем осторожно принюхалась.
   — Ну как? — спросил Спидбол.
   — Пахнет... ржавчиной... и кислятиной... как на самой настоящей свалке.
   — Она несколько раз глубоко вдохнула, медленно возвращаясь к нормальному дыханию. — Честно говоря, здесь воняет.
   — Договорились, — сказал Спидбол, — давайте выбираться отсюда.
   — Я никуда не пойду, — заявила Марджи. Спидбол подхватил ее и перебросил через борт.
   — Ишь ты, — бормотал он. — Давай, Майк, ты следующий. Вместе они перебрались через борт и соскочили на мягкую взрыхленную почву. Скарфейс замахал крылышками и опустился на плечо Майка. Спидбол почистил шлем Марджи и протянул ей.
   — Сгодится на что-нибудь.
   Она вырвала шлем из его рук и проверила, целы ли зажимающие скобы.
   — Если на нем сломались защелки...
   — Ты... ладно... — сказал Спидбол. Он, казалось, думал о чем-то своем.
   — Я еще не позеленела, ты хотел сказать. Спидбол пропустил ее слова мимо ушей. Он прошел несколько шагов вперед и остановился.
   — О, нет...
   — Что ты увидел? — спросил Майк.
   — О боже мой, — механический человек пустился бежать к свалке.
   — Что он делает? — спросила Марджи.
   — Не знаю, — бросил Майк, сопровождая Спидбола до ближайшего кратера, полного металлического лома. Что это? Они стояли над остовом разбившегося корабля, вглядываясь в останки. Наверху лежала погнутая металлическая пластина. Маленькими буквами на нем было написано «...04 Воздушный Акр...»
   — Это корабль Элис Никла, — произнес Спидбол. — То, что от него осталось.
   Он спустился в кратер и стал пристально рассматривать обломки. Скарфейс слетел вниз и завис над искореженной поверхностью, слегка дотрагиваясь до нее, обнюхивая и пробуя на язык. Он зарычал. Метрах в десяти от них просвистел камень, и Майк заколебался, а затем спустился к Спидболу, пытающемуся разобрать почерневший металл.
   — Что происходит? — спросила Марджи, подойдя к краешку кратера.
   — Один наш друг, — сказал Спидбол, не оглядываясь.
   Сервомоторы, приводящие в движение его руки, натужно гудели. — Я вижу кабину.
   — А Элис?..
   Спидбол перестал копать и сбросил Скарфейса с металлической поверхности.
   — Она здесь, как и была. Тебе лучше не смотреть. Но...
   — Я не шучу! — Спидбол схватил Майка за локоть и оттащил от обломков. Скарфейс, хныкая, носился над головой Майка.
   — Она ведь погибла, правда? — спросила Марджи.
   — Ей так и не удалось пройти через входной туннель, — сказал Спидбол. — К тому времени, когда ее корабль достиг основной трассы, от него остался лишь расплавленный кусок металла.
   — Но Гоночная Лига сообщила о голубой вспышке.
   — Должно быть, часть корабля начисто снесло и она дезинтегрировала при прохождении подпространственного барьера. То, что осталось, прилетело сюда.
   Еще один метеоритный дождь загрохотал по свалке. Спидбол посмотрел вверх.
   — Здесь небезопасно. — Он помог Майку подняться по отвесному склону. Майк оглянулся. — Забудь это, — сказал Спидбол. — Тут уж ничего не поделаешь.
   — Мы могли бы похоронить ее.
   — Ее скоро похоронят.
   Они присоединились к Марджи, стоящей у края кратера.
   — Темнеет, — сказала она. — Кто-нибудь захватил с собой сандвичи или еще что съестное?
   — Не-а, — отозвался Майк.
   — Ну, здорово, — возмутилась Марджи.
   Камни снова посыпались на равнину. Майк повернул голову и заметил, как из фиолетового вечернего неба, метрах в пятистах от земли, выползало пыльное облако.
   — Там выход в подпространство, — указал он.
   — Туда мы и направимся, — сказал Спидбол. Майк резко обернулся.
   «Паук» схлопнулся и подымался в воздух. Неожиданно он резко накренился к земле и исчез за чахлыми деревцами на краю свалки. Скарфейс заверещал и захлопал крыльями.
   — Когда он вернется? — спросила Марджи. Майк посмотрел на Спидбола, и тот сказал:
   — Она твоя маленькая подружка. Можешь сказать ей...
   После гонки Майк, как положено, явился в госпиталь Питфола и был направлен в приемную. Он прибыл как раз тогда, когда Розенберг, финишировавший вторым, исчезал в противоположной двери. В приемной находился и еще один человек, но Майк его не узнал.
   — Садись, — предложил мужчина. — Это ненадолго. Майк присел.
   — Это то, что я думаю?
   Малый энергично кивнул, затем откинул рукой упавшую на глаза длинную прядь рыжих волос. Майк поборол импульс дотронуться до своих скудных отростков. Вхождение в команду Бландо спасло-таки его от еще одной обязательной стрижки, но эффекта от этого пока видно не было. Рыжеволосый парень взглянул в сторону двери, затем наклонился к Майку.
   — Я пришел всего лишь пятым, так что, ты же понимаешь, это не имеет для меня никакого смысла. Черт, они даже не проинспектировали мой корабль. А ты как? Ты ведь не Мишима, нет?
   — Нет.
   Мишима вернулся на трек и финишировал третьим.
   — Я бы и не узнал, — сказал рыжий. — Я никогда с ним не встречался.
   — Он японец.
   — Как это?
   — Ну, знаешь, восточный человек. Внешне он совсем не такой, как я.
   — Наверное, волос у него побольше.
   — И это тоже. Ты что, не с Земли?
   — Нет. Я родился на корабле, который летел из одного места в какое-то другое. Японец, говоришь? Я никогда не изучал историю. Майк кивнул.
   — Так как ты? — повторил парень свой вопрос.
   — Меня дисквалифицировали.
   — И притащили сюда? Какого черта? Они же не всех проверяют?
   — Я не знал, что они вообще кого-то проверяют.
   — Да, в последнее время Питфол стал сущим адом. — Он обвел глазами комнату, проверяя углы на потолке, затем наклонился еще ближе к лицу Майка.
   — Эй, парень, я знаю способ все уладить с анализами. Чистые анализы, не важно какие: кровь, мозг, моча — анализы чисты. Ты сможешь прыгать, как...
   — Нет, спасибо.
   — Как скажешь. — Он оглядел Майка. — Тебя один раз уже прищучили, могут и второй раз.
   — Что ты хочешь сказать — прищучили? Я не употребляю наркотиков.
   — Но я же вижу, что ты в тюряге сидел. Майк похлопал по своему стриженому черепу.
   — Это не тюрьма, приятель, а муниципальная служба. Между гонками я должен был чем-то заниматься. Такой здесь закон.
   — Как скажешь.
   — Я никогда не употреблял хайп. Никогда.
   — Тогда почему ты здесь? Почему тебя дисквалифицировали?
   — Технические дела, приятель. Отключение системы безопасности.
   — Как скажешь.
   Внутренняя дверь с треском распахнулась, и оттуда появился Розенберг. Вид у него был такой, словно его только что хорошенько отделали. За его спиной Майк увидел аппарат из нержавеющей стали и противные пробирки с пробами мозга. Розенберг крутнулся и прокричал в комнату для анализов:
   — Жаль, что разочаровал вас, доктор. — Он повернулся и задержал взгляд на Майке. — Это оскорбительно!
   — Мне-то это хорошо известно, — отозвался рыжеволосый. В дверях появился доктор, обозревая комнату несколькими парами стебельковых глаз. Говорящее устройство, закрепленное на его шее, прошипело.
   — Следующее тело на обследование, пожалуйста. Майк откинулся в кресле и уставился в потолок. Наконец с места сдвинулся рыжий.
   — Похоже, это я...
   — Мне холодно, и я хочу есть, — заявила Марджи.
   — Не будь землянкой, — укорил ее Спидбол.
   — Не называй меня так!
   Кромешная тьма разлилась по склону холма. Они набрели на руины их окружали валуны из древнего гранита, скрепленные голубыми стальными прутьями. Это был старый, но отнюдь не первозданный ландшафт этой планеты.
   — Кто-то поработал над планетой, — произнес Спидбол.
   — Терраформирование? — спросил Майк.
   — Неужели?
   — Подумай сам, — сказал Спидбол. — Обитаемые планеты редко встречаются вокруг красных карликов, а эта не только обитаема, она еще и замечательно близкая копия Земли — гравитация, атмосфера, температура.
   — Здесь слишком холодно, — не согласилась Марджи.
   — Прекрати, — оборвал ее Майк. — Ты же не слышишь, чтобы Скарфейс жаловался.
   — Он уже спит, — сказала Марджи.
   — Еще одно, — продолжил Спидбол. — Эта планета совсем уж не так велика, как можно было бы ожидать, исходя из ее гравитационного поля. Из чего они сделали ее ядро — из платины?
   — Кто они? — спросил Майк.
   — Знаешь, что я думаю? — сказал Спидбол. — Те, кто поработал над этим местом, — те же самые, кто приложил руку к Энигме.
   — Над Энигмой никто не работал, — возразил Майк. — Ее нашли уже такой.
   — Верно, вместе с «Пауком». Ты считаешь, что эта тоже сформировалась естественным путем?
   — Ну...
   — Ладно, — перебила Марджи, — теперь я готова выслушать сказку на ночь.
   — Я правильно тебя понял? — спросил Майк.
   — Не знаю я никаких сказок, — отрезал Спидбол.
   — Ты что, никогда не был ребенком?
   — Был, но в моей памяти кто-то изрядно покопался. Как насчет твоей, Майк?
   — Боюсь даже заглядывать туда.
   До сих пор он управлял своим ПН, не думая о прошлом — он боялся, что какой-то части его не хватает. Что, если та неумеха сделала какую-нибудь ошибку при переписывании?
   — Рано или поздно тебе придется заглянуть туда, — сказал Спидбол. — Это подходящий случай проверить качество твоих пленок. Я хочу сказать: жалею, что я не уделил достаточно внимания своим пленкам.
   — Может быть, в другой раз.
   — Ну, давай, — попросила Марджи. — Всего одну сказочку.
   — Я не собираюсь копаться в своих мозгах, — запротестовал Майк, — А что, если это сделаю я? — спросил Спидбоя. — Я ничего не поврежу.
   — Это самое меньшее, что ты можешь сделать, — сказала Марджи. — Учитывая то, что вы вытащили меня сюда даже без куска хлеба с сыром.
   — Ну, не знаю... — замялся Майк.
   — О, пожааааалуйста... — проскулила она таким пронзительным голосом, от которого могла слезть ржавчина с сотни валяющихся на свалке кораблей. — Я очень прощу!
   — Ладно, ладно!
   — Все будет отлично, — заверил Спидбол. Он быстренько отворил дверцу на плече Майка.
   — Будь осторожен.
   — Я не буду ничего вытаскивать, — сказал Спидбол. — Ты даже не заметишь, что я в тебе.
   Майк съежился и почувствовал, как что-то теплое и влажное с запахом мяты омыло его тело. Он смутно различал слова Спидбола:
   — О, это должно быть здорово — маленькое приключение с рефрижераторам.
   — Это скучно.
   — Погоди минутку — не так уж и скучно. Я вижу, что тебе сделали предложение.
   — Да, ну...
   Майк услышал хриплый голос, произносящий: «Парди-парди?» Четыре руки высунулись из полосы неясного света.
   — Полосата, — сказал Майк. — Кажется, вспоминаю.
   — Ты отверг ее.
   — Эй, мне надо было позаботиться о рефрижераторе.
   — Конечно.
   — Ну как там со сказкой? — поинтересовалась Марджи.
   — Поищи что-нибудь другое, — сказал Майк.
   — Дай мне еще немножко посмотреть на это; может, там еще какие-нибудь цыпочки кувыркаются.
   — Я таких не помню.
   — Минутку, что за черт?
   — Что там? Еще цыпочки?
   — Ты знал, что за тобой кто-то следит?
   — В самом деле? Забавно. Я думал, может, это...
   — Это правда, и это не шутка. Посмотри сам. Майк «мигнул».
   Темнота ночи сменилась темнотой узкого коридора Питфола. Что-то, щекотнув, проехалось по уху, и он протянул руку, чтобы почесать его. Впереди раздался грохот от сильного столкновения.
   — Да, так что?
   — Надо немножко подкрутить, — сказал Спидбол. Сценка стала ярче и зернистее, и Спидбол воспроизвел ее снова. На этот раз Майк видел, как белый рефрижератор со вмятинами от ударов проплыл по коридору, снеся светильник. Что-то, прожужжав, опять щелкнуло его по уху.
   — Что это было, черт возьми?
   — Что было что? — спросила Марджи сонным голосочком. — Где моя сказка?