Уоллер Лесли. Банкир

   — Интересно. Нам, наверно, тогда придется установить вам двойной оклад для того, чтобы вы остались на нашей стороне. Мисс Клэри раскрыла свою сумочку и пошарила в ней. — А что вы называете «нашей стороной»?
   — Сигарету? — предложил Палмер, и она утвердительно кивнула. — Это просто образное выражение, не больше…
   — Нет, это больше, чем просто образное выражение, — возразила она, прикуривая от его зажигалки. — Мистер Бэркхардт придает словам «на нашей стороне» такой смысл, будто мы находимся с кем-то в состоянии войны.
   — Если вы имеете в виду сберегательные банки, тогда, пожалуй, так оно и есть.
   — Однако согласитесь, это же бессмыслица. Все равно все это банки. Некоторые из руководителей сберегательных банков значатся в составе нашей дирекции, и наоборот. Сберегательные банки прибегают к услугам нашего банка как банка-корреспондента. Мы продаем им закладные. Да и вообще все мы занимаемся одними и теми же банковскими операциями. И вдруг оказывается, что существует две стороны: наша и их. Почему так получилось?
   — А вам известно, в чем разница между коммерческим и сберегательным банком?
   Мисс Клэри молча кивнула головой, выпустила изо рта колечко дыма и деловито отогнала его рукой, как бы отметая тем самым вопрос Палмера. — Они не могут предоставлять кредитов коммерческим предприятиям.
   — Это лишь косвенный результат другого, более существенного отличия.
   — А именно?
   — Придется сделать экскурс в далекое прошлое. Началось это еще в первые десятилетия девятнадцатого века. В те времена у бедняков было только две возможности: либо прятать свои сбережения под матрасом, либо тратить их. Так как первое было очень ненадежно, они предпочитали тратить свои несчастные медяки на виски, чтобы хоть на время забыть о нужде.
   — Ах, я хорошо знаю это чувство!
   — Святые отцы, опекающие бедняков, пришли в ужас: началось поголовное пьянство, — продолжал Палмер. — Вот тогда и решили воспользоваться идеей, возникшей у шотландских школьных учителей, священников, проповедников и реформаторов… принялись организовывать сберегательные банки, чтобы принимать на хранение любые денежные вклады бедняков.
   — Какое коварство!
   — Просто ужасно. Обычно банки того времени имели дело только со вкладами крупных предприятий или с недвижимым имуществом состоятельных людей. А сберегательные банки не гнушались даже каким-нибудь центом в неделю и принимали любую сумму, какую мог отложить бедняк из своего заработка. Но самое коварное заключалось в том, что эти медяки пускались в оборот, а вкладчикам в качестве поощрения выплачивались проценты.
   — Преступление!
   — Подождите, самое худшее еще впереди.
   — Что может быть хуже?
   — А вот что: сберегательные банки превратились в общества взаимного кредита. Никаких держателей акций. Банки стали собственностью вкладчиков. Вся прибыль с оборота доставалась непосредственно тем самым людям, которые вкладывали туда свои медяки.
   — Ну, это уже почти социализм!
   — Так оно и есть, — подтвердил Палмер. — Только дело в том, что Карлу Марксу исполнилось всего восемь лет, когда шотландскому священнику пришла в голову эта дикая мысль.
   — О-о!
   — Во всяком случае, банковские деятели из системы сберегательных банков действовали весьма последовательно. Обычно они помещали вклады своих клиентов в государственные акции. Очень патриотично и к тому же вполне надежно. Почти все эти банки избежали банкротства, чего никак нельзя сказать о… ну, словом, время шло, а все оставалось по-прежнему.
   — И так продолжалось целое столетие?
   — Больше чем столетие. Затем у работающих по найму появились всякие новшества: профессиональные союзы, страхование на случай болезней или по старости, страхование жизни, пособия по безработице, пенсии, — словом, все эти штуки. Тут уж коммерческие банки перестали чваниться. Они решили принимать любые сбережения рабочего. Он стал желанным гостем банка независимо от того, работает он или нет, здоров или болен, а если он умирал, семья его также пользовалась услугами банка.
   — А какое это имеет отношение к сберегательным банкам?
   — В том-то и дело, что никакого. Сберегательные банки изжили себя. Теперь они больше никому не нужны.
   — Ах, как грустно, — усмехнулась мисс Клэри. — Неужели это так?
   — Серьезно. Что они могут предоставить клиенту такого, чего он не может получить из перечисленных выше источников?
   — Но это так прискорбно! Что же теперь делать святым отцам и благодетелям?
   — Я не стал бы всего этого вам рассказывать, если б знал, что вы снова начнете подшучивать.
   — Нет, нет, я больше не буду, — сказала она. — Видите, вот я уже и исправилась. Скажите, кто-нибудь говорил об этом с представителями сберегательных банков? Ведь они все еще уверены, что делают полезное дело. Палмер криво усмехнулся:— В том-то вся загвоздка.
   — Значит, никто с ними серьезно не говорил?
   — Послушайте, что произошло, — сказал Палмер. — Эти святые отцы бросили в почву семя. Из него выросло большое дерево, но оно уже никому не нужно, хоть и продолжает расти. Сберегательные банки дают работу десяткам тысяч банковских служащих, начиная от директоров и кончая простыми клерками. Правда, держателей акций по-прежнему нет, но весь этот могучий бюрократический аппарат заинтересован в том, чтобы система сберегательных банков продолжала существовать и процветала.
   — Ну а почему бы, собственно говоря, не оставить их в покое? Ведь многим людям нравится хранить свои деньги в сберегательных банках, — заметила мисс Клэри.
   — Я объясню вам почему, — сказал Палмер. — Дерево это все растет и крепнет, оно пустило глубокие корни, эти корни широко разветвляются во все стороны и поглощают питательные соки из почвы, на которой произрастаем мы. Теперь вам ясно?
   — Да. Сразу все стало ясно, — ответила мисс Клэри. Она погасила свою сигарету и откинулась на спинку кресла. Затем, устало глядя на него из-под полуопущенных длинных ресниц, спросила:— Что же вы теперь намерены делать с этим деревом?
   Палмер посмотрел на стол и ответил:— Срубить его… под корень. Оттянув немного рукав на левом запястье, Вирджиния Клэри посмотрела на свои часики и очень спокойным, вежливым тоном проговорила:— Не позвонить ли вам сейчас Маку Бернсу?
   Палмер удивленно наморщил лоб:— Я… а разве так поздно? — Взглянув на свои часы, он обнаружил, что уже десятый час, и сказал:— Да, вы правы. Они еще немного посидели молча за столиком, глядя друг на друга. Палмер пытался вспомнить, что именно из того, что он сказал, могло вызвать такое охлаждение. Однако время шло, он ведь должен еще повидать Бернса. И потом, в конце концов, какое ему дело до того, как воспримет Вирджиния Клэри его объяснения?

Глава пятнадцатая

   Эдис Палмер откинула длинный широкий рукав голубого пеньюара и взглянула на свои часики на левом запястье. Что-то в ее движении привлекло внимание Палмера. Отставив чашку с кофе, он стал следить за игрой утренних солнечных лучей, золотивших тонкие волоски на руке Эдис, но тут же, поняв, почему его внимание привлек этот жест жены, Палмер откашлялся и спросил:
   — Уже восемь тридцать?
   — Да, почти. Слушай, Вудс, удели мне, пожалуйста, пять или десять минут.
   — А машина уже ждет?
   — Ждет, конечно. Ну опоздаешь на пять или десять минут. — Она глянула на него с плохо скрытым раздражением. — Или, наконец, можешь сказать шоферу, чтобы он ехал побыстрей.
   Палмер допил кофе и поднес к губам салфетку. — А если нас оштрафуют за превышение скорости, — сказал он, подражая ее манере говорить, но так, чтобы она этого не заметила, — то Мак Бернс все для меня уладит.
   Эдис нахмурилась,
   — Всего каких-нибудь пять или десять минут, — упрямо повторила она.
   — Ладно.
   Эдис встала и повела его в комнату, служившую то ли библиотекой, то ли рабочим кабинетом, специально отведенным для них администрацией гостиницы. Сейчас комната была заставлена упакованными картинами и деревянными ящиками, в которых находилась коллекция редких книг, собранная еще его отцом. Как всегда, Палмер поморщился при виде беспорядка, напоминавшего о неудобствах их временного жилья.
   — Ну, что?
   — Вот взгляни. — Эдис подошла к письменному столу, стоявшему боком у окна, и стала разворачивать чертеж. Калька торжественно зашуршала, как пергаментный свиток. — Мне надо обсудить с тобой проект третьего этажа.
   — Что ж тут обсуждать? Я голосую за.
   Эдис на мгновение прикрыла глаза.
   — Вудс, пожалуйста, не начинай с утра свои шутки.
   Ее длинный указательный палец с розовым отполированным ногтем коснулся той части чертежа, где было написано: кабинет, и она взглянула на мужа.
   — Это кабинет для тебя, — сказала она. — Мне важно знать, где ты хотел бы поставить письменный стол, книжные полки и все остальное. Глядя на чертеж через плечо жены, Палмер довольно легко определил, что помещение квадратное и одна стена длиною примерно 14 футов целиком отведена под книжные полки. — А письменный стол надо поставить у противоположной стены, — сказал он.
   — Как бы ты хотел сидеть за столом, когда будешь работать, спиной к стене или наоборот? — спросила Эдис.
   — А чем, собственно, я буду здесь заниматься?
   Эдис пожала плечами:— Не имею ни малейшего представления, дорогой. Знаю только, что в Чикаго у тебя был кабинет, и могу поклясться, он будет у тебя и в Нью-Йорке.
   — Эдис, какую роль я должен буду играть здесь? Добродушного старого банкира в семейном окружении? Или энергичного молодого финансового магната?
   — Вся беда в том, — прервала его Эдис, — что если мы вмонтируем его с той стороны, то не получится освещения, нужного тебе для работы. Свет из окон будет бить тебе прямо в глаза.
   — Эдис, — резко возразил Палмер. — Едва ли это имеет значение. Сначала следует ответить на вопрос, зачем мне вообще этот кабинет? Может быть, я буду сидеть здесь лишь иногда, и то по вечерам.
   — Да, правильно, — ответила она и повернулась в его сторону. — Ну, так как же?
   — Ты снова спрашиваешь меня? Мне казалось, что это я задал тебе вопрос.
   Несколько мгновений она молча наблюдала за ним с присущим ей видом, будто знала не только то, что у него на уме, но и вообще все, что делается на свете.
   — Разумеется, — проговорила она наконец, — дети тоже время от времени будут пользоваться этой комнатой. Ведь все справочники будут здесь.
   — Ну вот, теперь мы уже сделали какой-то шаг вперед. Это мой кабинет, но и дети будут пользоваться им время от времени.
   — Может быть, даже каждый день. Не забывай, что здесь у нас будут энциклопедии, словари, все книги по экономическим вопросам и банковскому делу и…— Она замолчала и снова посмотрела на него. — Что еще хотел бы ты поставить сюда? Справочник Поулка? Биографический справочник? Сборник цитат? Бартлетта?
   Палмер смахнул с чертежа пыль и присел на край стола. — О господи, для чего мне вдруг понадобился Бартлетт? — недоуменно спросил он.
   — Для твоих выступлений, к которым ты теперь должен готовиться.
   — Я сам их не готовлю.
   Некоторое время она стояла, опустив глаза, словно разглядывая паркет. Потом медленно подняла голову и в упор посмотрела своими светло-карими глазами в глаза Палмеру. На этот раз ее взгляд был не всеведущим, а удивленным.
   — Как, разве ты не сам их пишешь?
   — Целый отряд писак работает над ними.
   — Кто же? — удивилась Эдис.
   — Кто? — словно эхо повторил Палмер. — Ну, служащие банка, сотрудники Бернса. Многих из них я даже не знаю.
   Почувствовав в своем признании что-то неладное, Палмер встал и направился к двери, бросив на ходу:— Твои пять или десять минут истекли, Эдис.
   — Да, я знаю. — Она продолжала пристально глядеть на него. — Вудс!
   — Да?
   — Скажи мне: если ты сам не пишешь свои речи, то что же ты делаешь в банке целыми днями?
   Палмер сделал нетерпеливый жест и сам был поражен тем, как открыто прорвалось у него раздражение и желание опередить ее и самому нанести первый удар, чувствуя, что она готовится к нападению…
   — Ну, что за дурацкий вопрос, — проговорил он.
   — Да, конечно. Но ты взял за правило почти ничего не говорить мне, и это ставит меня в дурацкое положение.
   — Я не заставлял тебя…
   — Вот как с этим кабинетом, — быстро продолжала она. — Получилось довольно глупо, не правда ли? Но будь на моем месте архитектор или декоратор, ты бы счел своим долгом все им объяснить. Может быть, для тебя будет лучше, если я устранюсь от дел, связанных с перестройкой и отделкой дома, и всем этим займутся специалисты? Может быть, для них ты найдешь время, которого не можешь выкроить для меня, и дашь им необходимые указания. Затем я смогу выспросить обо всем у них. Так по крайней мере я буду знать, что ты…— Она внезапно умолкла, закусив нижнюю губу словно для того, чтобы не прорвались еще какие-то слова.
   В следующее мгновение она снова склонилась над чертежом.
   — Машина ждет тебя внизу, — сказала она своим обычным спокойным тоном. — Уже без двадцати девять.
   — Да, — ответил он, не двигаясь с места. — Послушай, мне, право, жаль, что я огорчил тебя. Но твой вопрос действительно был каким-то чересчур уж наивным, черт побери.
   — Какой вопрос?
   — Относительно того, чем я занят весь день в банке.
   — Я не сомневаюсь, что ты много работаешь, — сказала она все тем же спокойным и рассудительным голосом. — Мне не следовало задавать тебе такой вопрос, это несправедливо.
   — О нет, вполне справедливо, — ответил он с оттенком горечи и повернулся к двери. — Я позвоню тебе после ленча и сообщу, что у меня намечено на сегодня.
   — Не забудь, что мы обедаем у Грэмов, — напомнила она ему, когда он уже выходил из комнаты.
   — Хорошо.
   — Вудс! — крикнула она ему вдогонку.
   — Да? — Он остановился у порога.
   — Когда надумаешь, объясни мне все-таки, что ты делаешь в банке. Палмер хлопнул дверью. Не так громко, как ему хотелось бы, чтобы не привлечь внимание персонала гостиницы. Но достаточно громко для того, чтобы Эдис поняла, что на этот раз она попала не в бровь, а в глаз.

Глава шестнадцатая

   Стоя у огромного окна своего кабинета, Палмер смотрел на бурые и красные листья на деревьях Сентрал-парка. Перемена произошла в самые последние дни, еще совсем недавно сочная зеленая листва, трепетно сиявшая под солнечными лучами, за одну ночь вдруг померкла, будто покрылась слоем серой пыли. Казалось, что сам город — его духота, дым и копоть — одержал верх над буйной природой, которой пришлось отступить после упорной борьбы, продолжавшейся все лето.
   Раздался приглушенный сигнал интеркома, и Палмер обернулся к столу, находящемуся в противоположном углу огромного кабинета. Неохотно отходя от окна, Палмер в отместку нарушителям его покоя очень медленно подошел к столу, чтобы нажать горевшую зеленым огоньком кнопку «скртр».
   — Да?
   — Мисс Клэри хотела бы видеть вас, мистер Палмер.
   — Хорошо, пусть войдет.
   Палмер присел на край стола. Мисс Клэри переступила порог его кабинета, как обычно оставив за собой непритворенную дверь. Сегодня на ней было темно-красное платье из мягкого джерси, подчеркивающее ее тонкую талию и линию бедер.
   — Я принесла материал, который вы хотели получить, — сказала мисс Клэри. Лицо у нее будто застыло под его испытующим взглядом. Он продолжал внимательно смотреть на нее.
   — Доброе утро, — проговорил он, не сразу вспомнив, о чем идет речь. — Какой материал? Ах да.
   Палмер встал, подошел к двери и решительно закрыл ее.
   — Вы проделали это без огласки? — спросил он ее, возвращаясь к столу и садясь в кресло.
   — Разумеется. Мне помог достать этот материал один мой старый приятель из редакции «Стар».
   Мисс Клэри передала Палмеру папку, затем села и хотела было положить ногу на ногу, но передумала и решительно погрузила каблуки в густой ворс ковра.
   Палмер перелистал содержимое папки и нашел в ней солидную пачку электростатических отпечатков; черные странички охватывали по крайней мере лет пятьдесят из жизни и деятельности Джо Лумиса. — А вы сами просматривали эти материалы? — спросил Палмер.
   — Я проверяла их хронологическую последовательность, — ответила она. Палмер слегка приподнял брови. Мисс Клэри вела себя сегодня подчеркнуто официально, словно хотела искупить вину за их вчерашний неофициальный обед.
   — Читали что-нибудь из этого? — снова спросил Палмер.
   — Только материалы, касающиеся его деловых связей, — ответила она, сопровождая свой ответ скупым движением руки в отличие от свойственной ей непринужденной жестикуляции. — Я обобщила все это и отпечатала на листке, который подколот к папке.
   — Отлично.
   — Компании, помеченные звездочками, — это предприятия, в которых Лумис более не заинтересован, и фирмы, которые обанкротились или слились с другими, а также те фирмы, в которых он отказался занимать активный руководящий пост.
   — Очень хорошо, — ответил Палмер.
   — Если вы просмотрите этот листок, то убедитесь, что в настоящее время Лумис очень пассивен, хотя это вовсе несвойственно ему. У него сейчас всего лишь около дюжины серьезных деловых обязательств.
   — А он одинаково активно участвует в деятельности всех двенадцати? — спросил Палмер.
   Мисс Клэри отрицательно покачала головой. — Насколько известно моему приятелю, и я это проверила по другим источникам, мистер Лумис в основном сосредоточил свое внимание на деятельности «Джет-Тех интернешнл».
   Палмер понимающе кивнул головой:
   — Посвятить себя «Джет-Тех» — это все равно что играть в ручной мяч с осьминогом.
   Вирджиния Клэри слегка подняла подбородок, как бы указывая на лежащие перед Палмером документы.
   — Если вы просмотрите второй листок, то найдете в нем полный список всех ее филиалов, отделений, дочерних и связанных с ней предприятий, а также фирм, в которых «Джет-Тех» имеет пакет акций.
   Палмер положил папку перед собой на стол и, глядя внимательно на Вирджинию Клэри, сказал:
   — Должен признаться, что я только теперь по-настоящему оценил подлинное значение слова «компетентность».
   — Благодарю, — коротко отозвалась мисс Клэри.
   — В конце концов это даже не входит в круг ваших непосредственных обязанностей, — продолжал Палмер, — я имею в виду, что подготовленный вами материал мне следовало бы запросить через наш отдел кредитов.
   — Да, если вы предпочтете потратить на это месяца полтора, — заметила она.
   Впервые за все утро они улыбнулись друг другу. — Но я должен позвонить Лумису сегодня, а не через полтора месяца, — сказал Палмер и стал просматривать лежащий у него на столе отпечатанный на машинке перечень фирм.
   — Некоторые из них мне совсем не известны.
   — Я тоже не все знаю, но…
   Палмер читал про себя названия фирм.
   — Уилмингтонская корпорация «Джет-Тех индастриз» — это и есть их центр?
   — Насколько я могу судить, да.
   — Следовательно, «Джет-Тех интернешнл» — это ответвление, которое полностью принадлежит ей…— размышлял вслух Палмер. — Так что же, оно само контролирует корпорацию «Хай траст мэнюфэкчеринг», то есть компанию по изготовлению ракетных двигателей? А компания «Консолидэйтед энерджи»? Что они изготовляют?
   — Высокооктановые смеси, — пояснила мисс Клэри. — Твердое горючее, жидкий кислород, батареи. Есть также продукция, рассчитанная на широкого потребителя: батарейки для фонариков и автомобильные аккумуляторы.
   — Милое сочетание, — сказал Палмер, — «Консолидэйтед» дает горючее ракетам «Хай траст». И тут еще одно ответвление, изготовляющее микрореле. А что еще они производят?
   — Транзисторы, диоды, выпрямители, конденсаторы, сопротивления и печатные схемы.
   — Еще одно хорошенькое сочетание, — сказал Палмер. — Они ведь сотрудничают с концерном по автоматике. Мне приходилось вести дела с ними. У них широкий объем производства вычислительных машин и испытательного оборудования.
   Палмер продолжал просматривать список. — А вот этот филиал, — сказал он, — производит пишущие и счетные машины. У них также сильные позиции в заграничных фирмах — в Германии и Италии, производящих электронновычислительную аппаратуру.
   — Им принадлежит примерно сорок пять процентов акций компании, производящей торговые автоматы, которая в настоящее время приступила к производству автоматического оборудования для атомных реакторов.
   — Вот мы и добрались до фирмы, которая занимается только атомными делами, — подхватил Палмер. — Деятельностью этой фирмы руководят уже непосредственно из Уилмингтона. Скажите, они что-нибудь делают сейчас в Оук Ридже?
   Мисс Клэри отрицательно покачала головой.
   — Нет, там работает фирма «Юнион карбайд».
   — Значит, они что-то делают сейчас в штате Вашингтон или НьюМексико. — Палмер слегка наморщил лоб и стал снова перечитывать список:— Какие же тут еще фирмы? По производству ракет и оборудования для наземных опорных точек. А вот и предприятия по производству алюминия, компании, владеющие акциями на разработках цинка и меди в Чили и Перу. Бокситы в районе Карибского моря. Уран. Нефть. Производство серы в Луизиане. Инструментальный завод в Алкуппе. Каучук в Кантоне. Завод транзисторных приборов в Бёрбанке, лесозаготовки в Такоме. А это что такое? Неужели велосипеды?
   — Почему вас это удивляет?
   — Велосипеды, — задумчиво повторил он. — Однако что же, черт возьми, скрывается под названием «Координэйтед уэстерн энд юнайтед компани»? Мисс Клэри на мгновение задумалась. — Думаю, — сказала она, — что они пытаются скоординировать и объединить производство всяких товаров, предназначенных для западных штатов.
   Палмер понимающе кивнул и с удовлетворением захлопнул досье.
   — Ну, хорошо, мисс Клэри, — сказал он, — надеюсь, вы уже готовы пасть ниц?
   — Я просто лишилась дара речи.
   — Вы понимаете, что перед нами исключительное в своем роде явление: небывалое по масштабам и типичное по существу? Короче, перед нами последнее чудо — новый американский бизнес.
   — Я преисполнена благоговейного трепета.
   — Сколько времени им потребовалось на то, чтобы составить эту хитроумную шараду?
   Мисс Клэри пожала плечами:— Все это продукт послевоенного времени. Точнее, продукт 1952 года, когда группа Лумиса после скрытой борьбы исподволь захватила власть в свои руки…
   — Вы упускаете из виду еще кое-какие события 1952 года, — заметил Палмер. — Такие незначительные факты, как война в Корее и избрание Эйзенхауэра президентом, — Палмер снова открыл папку и принялся изучать отпечатанную на машинке информацию. — Я хотел бы знать, — сказал он, — какая часть этой империи числится лишь на бумаге. Не появились ли на свет некоторые из этих объединений лишь с целью избежать уплаты налогов? А может быть, впоследствии их все же запустили в работу? Существует ли вообще «Джет-Тех индастриз»?
   — Да, уж пусть бы она лучше существовала, — сказала Вирджиния Клэри. — У нас такое количество акций этой компании, что ими можно устлать путь отсюда до Марса.
   — Это действительно так? — призадумался Палмер. — Не унаследовали ли мы эти акции при объединении с «Хадсон траст»?
   — Я точно не знаю, — ответила мисс Клэри. — Могу только сообщить, что бумагами одной лишь фирмы «Джет-Тех» вынуждены заниматься в главном управлении помощник вице-президента и два клерка. Палмер посмотрел на нее и с удовольствием отметил, что теперь она сидит непринужденно и чувствует себя не так скованно, как вначале.
   — Может быть вы и не очень хорошо разбираетесь в банковском деле, — сказал он, — но зато отлично подмечаете очень важные детали.
   — Как я уже говорила раньше, не обязательно быть кошкой, чтобы суметь нарисовать ее,-повторила мисс Клэри.
   Палмер утвердительно кивнул ей и сказал:— Я, пожалуй куплю у вас этот маленький девиз, если вы наберётесь терпения и будете достаточно часто повторять мне его.
   Вирджиния взглянула на Палмера, затем, опустив глаза, сказала:— Долго же вас надо убеждать, прежде чем продашь вам что-нибудь!
   — Это зависит от того, кто продает и что продается, — ответил Палмер.
   — Мне думается, что вас вообще нелегко заставить купить, — сказала она, не глядя на него, и затем добавила:— Независимо от того, что и у кого. Палмеру нравилось наблюдать за тем, как она избегает его взгляда. Ее большие глаза с полуопущенными веками внимательно изучали подол юбки, а затем скользнули вдоль мягкого изгиба колен. Палмер взглянул на ее стройные ноги с округленными икрами, плавно переходившими в тонкие лодыжки. Колени были плотно сдвинуты. Палмер увидел, что на ворсе ковра появился чуть заметный волнистый узор там, где каблучки ее туфель погружались в пушистую ткань и приминали ее.
   — Меня знают как человека решительного…— Палмер остановился и попытался сосредоточить взгляд на лежащей перед ним папке, но тут же вспомнил, что надо закончить фразу,-…и быстрого в решениях, — проговорил он и как-то неуверенно добавил:— Когда это нужно. Сказав это, Палмер тут же удивился, зачем ему понадобилось уточнение, да еще эта дурацкая оговорка.
   Вирджиния Клэри встала. Казалось, что она неожиданно стала выше, чем была на самом деле. Палмер также поднялся, не совсем понимая, для чего он это делает: из вежливости или в стремлении померяться с ней ростом.