Устинова Анна. Тайна заброшенной часовни

   – Ах, при чем тут творог и какие-то деньги! – вознегодовала Евгения Францевна. – Речь идет о здоровье Павла Потаповича.
   – Так он, значит, не умер? – радостно воскликнул Дима.
   – Типун тебе на язык, – замахала руками Евгения Францевна.
   – А что же вы тогда говорили, что Павла Потаповича нет и больше не будет? – допытывался Терминатор.
   – Я имела в виду, что его сегодня нет, – строгим голосом произнесла Евгения Францевна. – И скорее всего, не будет всю ближайшую неделю.
   – А почему? – задал новый вопрос Дима.
   – Потому что сегодня утром Павла Потаповича отвезли в больницу, – скорбно покачала головой Евгения Францевна.
   – В Задоры? – выпалил Вова. – Вот хорошо! Я ему туда молочка с творогом отнесу! Такой дед хороший. Пусть отъедается.
   – Люди ранга моего Павла в Задорах не лечатся, – высокомерно отозвалась Евгения Францевна. – Его отвезли в ЦКБ. И там ему вашего творога и молока не нужно. В ЦКБ кормят на высшем уровне.
   – Что еще за ЦКБ? – не понял Вова.
   – Центральная клиническая больница, – перевел Петька. – Для особо привилегированных лиц.
   – Большому кораблю, конечно, большое плаванье, – с уважением произнес Саша.
   – Ой, Евгения Францевна! – спохватилась Маша. – А что с Павлом Потаповичем случилось?
   – Добегался, – ответила жена академика. – Сердечный приступ и высокое давление. Ах, знали бы вы, каких трудов мне стоило водворить Павла в «скорую помощь»! – стала делиться она с ребятами, видимо, за отсутствием других собеседников. – Упрямец сперва все кричал: «Убегу! Убегу!» Ему, видите ли, сегодня непременно требовалось повторить эксперимент по рецепту Парнасского. Нет уж, пусть Павла сперва подлечат, а уж потом может вновь приниматься за свои эксперименты.
   – Будете его навещать, – важно произнес Дима, – передайте огромный привет от всех нас.
   – Непременно, – с чопорным видом пообещала Евгения Францевна. – Кстати, – перевела она взгляд на Петьку, – Павел очень просил взять у тебя книгу Парнасского. Но я, с твоего позволения, скажу ему, что ты еще не дочитал. А то боюсь, если она у него появится, он не долежит в больнице. Когда возвратится, тогда и принесешь.
   – Договорились, Евгения Францевна. – Петьку такое решение очень устраивало.
   – А ты, мальчик, – обратилась к Вовке жена Павла Потаповича, – передай маме, что позже я сама зайду за творогом и молоком.
   Вова кивнул. Вся компания двинулась к воротам.
   – Вот и пойми ее, – сказал Вова. – То «при чем творог и деньги», а то вдруг сама придет.
   – А тебе-то какая разница? – сказал Саша. – Раз придет, значит, вам прибыль в дом.
   – Бедный наш «Вера-утопленница»! – Маша поцокала языком. – Не вынес общения с демонами.
   – Конкурент спекся, – радостно подхватил Дима.
   – Черствый ты человек, – осудила его Настя. – Мне, например, очень жалко Павла Потаповича.
   – А мне, думаешь, не жалко? – отозвался Терминатор. – Павлу Потаповичу для здоровья только полезно будет немного отдохнуть от всей этой беготни. И мы заодно сегодня выспимся.
   – А вдруг Степаныч один пойдет вызывать призрака? – предположила Маша. – Видели, как он тщательно чистил свою двустволку?
   – Один не пойдет, – усмехнулся Петька. – Он явно не разбирается в теориях Аполлона Парнасского.
   – Теперь ясно, почему он был таким мрачным! – весело поглядела на друзей Настя.
   – Ты бы на месте бывшего заслуженного тоже расстроилась, – заговорщически подмигнул ей Командор. – Только он навострился поговорить с князем Борским – как из-за Павла Потаповича все сорвалось.
   – И вместо интересного приключения, – подхватила Маша, – придется теперь Степанычу полоть сорняки на огороде под руководством верной супруги Надежды Денисовны.
   – Не трожь святое, – строго глянул на сестру Дима.
   – Значит, так, – сказал Петька. – Сегодня у нас день отдыха.
   – Главное, у нас сегодня ночь отдыха, – счел своим долгом уточнить Дима.
   – Этому только бы спать, – вновь принялся возмущаться Вова. – Ты о нас с матерью хоть подумал?
   – На мой взгляд, в последнее время мы о вас даже слишком много думаем, – буркнул Терминатор.
   – Да ты… ты… Как ты можешь? – захлебнулся от негодования Вова.
   – Прекратите! – вмешался Петька. – Между прочим, – посмотрел он на младшего мальчика, – я тебе уже объяснял. Судя по поведению призрака, ни тебе, ни твоей маме в ближайшее время ничего не угрожает.
   – Стал бы иначе Юрий Николаевич на автомобиле кататься! – была совершенно согласна с Командором Настя.
   – В общем так, – обратился к Саше и Вове Петька. – Вы все-таки держитесь вместе.
   – То безопасно, то вместе… – начал было Вова.
   – Пока мы все точно не установили, осторожность не помешает, – перебил его Командор. – Так что, Сашка, постарайся не спускать с Вовки глаз. Если тебе вдруг что-нибудь покажется подозрительным, сразу же бегите к нам.
   – Не, – возразил Вова. – Если что, мы к Шмелькову. Он взял два дня отгулов и теперь дома свой мотоцикл ремонтирует.
   – Разве же это мотоцикл? – покачал головой Дима.
   – Конечно, – подтвердил Саша. – И даже с коляской.
   – С коляской или без коляски, – усмехнулся Дима, – все равно это не мотоцикл, а утильсырье.
   Транспорт для участкового милиционера капитана Шмелькова был, по его собственному выражению, «самой больной и неразрешимой проблемой». Мотоцикл, на котором ездил Алексей Борисович, действительно приближался к состоянию утильсырья. Однако район на новый денег не выделял. Поэтому капитан все свободное время был вынужден латать тот, который у него был.
   – Раз Шмельков сегодня дома, конечно, лучше бегите к нему, – одобрил Вовино решение Петька.
   – Разумеется, – кивнул обстоятельный Саша. – Он живет всего через два дома от Вовки. А от меня, значит, через четыре.
   – Думаю, он вам сегодня все-таки не понадобится, – еще раз заверил мальчиков Петька.
   – Слушайте, нам обедать пора, – напомнил друзьям Дима.
   – Ой! – взглянул на часы Командор. – Меня же предок просил чем-то ему помочь. Бежим!
   И четверо членов тайного «Братства кленового листа» поспешили в Красные Горы.
   Вторую половину дня они провели крайне вяло. Петька из последних сил помогал отцу разбираться в гараже. Дима, Маша и Настя после обеда так крепко заснули, что их едва удалось растолкать только перед ужином. Анна Константиновна и Настины родители встревожились. Бабушка близнецов даже позвонила в город их родителям и сказала, что внуки, кажется, заболевают. Но старший Серебряков немедленно успокоил ее:
   – Вечно ты панику зря поднимаешь, мать. Просто сегодня магнитная буря. Я сам едва стою на ногах.
   Услыхав это, Анна Константиновна приободрилась и моментально сообщила весть о магнитной буре Настиным родителям. Это пришлось как нельзя кстати: отец Насти уже добрых полчаса уговаривал дочь поставить градусник.
   После ужина члены тайного «Братства» ненадолго встретились, но к десяти вечера снова пошли по домам. Как заявил Дима, «две ночи без сна – это выше человеческих возможностей».
   На следующее утро за завтраком близнецов ожидал неприятный сюрприз. Бабушка встретила их мрачнее тучи.
   – Уж и не знаю, что с вами этим летом творится, – тоном, не предвещающим ничего хорошего, начала она.
   – С нами, по-моему, все нормально, – кинул на бабушку ангельский взгляд Дима.
   – А что случилось? – осторожно спросила Маша.
   – Можно подумать, вы сами не знаете, – сурово произнесла Анна Константиновна.
   Близнецы знали чересчур много, чтобы вот так, с ходу, сообразить, чем именно в данный момент недовольна бабушка, а потому нестройным хором ответили:
   – Даже не представляем, что мы такого особенного могли сделать.
   – Ну, одним словом не скажешь, – строго свела брови пожилая ученая дама. – Во-первых, мне не нравится, что мои внуки стали врать.
   – Мы? – всплеснула руками Маша. – Врать?
   – Да никогда в жизни, бабушка! – воскликнул Дима.
   – Вот, например, мой муж, а ваш дедушка, ненавидел вранье, – с обличительным пафосом изрекла Анна Константиновна. – Никогда не забуду, как он при мне навсегда поссорился со своим другом детства из-за того, что тот сказал неправду.
   «Если про деда вспомнила, – пронеслось в голове у Димы, – значит, обнаружила, что мы сперли мантию. Ну сейчас нам с Машкой будет».
   Тем временем бабушка продолжала излагать какую-то очень длинную и поучительную историю про Дмитрия Александровича Серебрякова, который никогда, даже ради собственной выгоды, не мог погрешить против истины. Дима, делая вид, будто внимательно слушает, пытался жестами изобразить сестре мантию, но Маша, не поняв в чем дело, состроила ему зверскую рожу. Бабушка заметила и взорвалась:
   – Немедленно прекратите! Мало того, что вы зачем-то выманили у несчастной старухи Ковровой-Водкиной книгу Аполлона Парнасского, так вам еще, видите ли, и череп понадобился!
   – Ах, череп! – с облегчением сказал Дима. И с идиотской улыбкой добавил: – Ну да, бабушка! Он нам понадобился. – А про себя добавил: «Фу! Кажется, обошлось. Про мантию она, похоже, ничего не знает».
   – Ну и зачем вам понадобился череп? – стала допытываться Анна Константиновна.
   – Это не нам, а Петьке, – уже был готов ответ у внука. – Он с черепом медитирует.
   – И, конечно же, по совету тренера, – в точности, как Маша, скривила губы в усмешке бабушка.
   – Ну, – подтвердил внук.
   – Нет, это невыносимо! – воскликнула Анна Константиновна. – Убеждена, что тренер оказывает на Петра дурное влияние. Боюсь, мальчик попал в лапы какой-то секты.
   – Бабушка, а откуда тебе известно про череп? – решила выяснить Маша.
   – Я перед завтраком пошла в магазин, – отвечала Анна Константиновна. – И встретила там Филимоновну. Она на меня как накинется: «Где историческое наследие Водкина?» Я сперва вообще ничего не поняла. А когда Филимоновна объяснила, в чем дело, мне за вас стало стыдно. Я настоятельно требую, чтобы вы у Наташи Ковровой-Водкиной больше ничего не выклянчивали.
   – А мы и не собираемся, – не слишком уверенно отозвался Дима.
   – И потом, – продолжала бабушка, – что это за кретинизм с доением коровы?
   – Это не кретинизм, – поспешно ответила Маша. -Петька говорит, что именно таким способом человек приобщается к таинствам природы.
   – А так как у Вовки, верней, у его мамы, есть свои собственные коровы, – подхватил Дима, – то он согласился нас научить.
   – Что-то я раньше не замечала у вас большого интереса к сельскому хозяйству, – смерила внуков исполненным подозрительности взглядом бабушка.
   – Что ты! Доить корову так увлекательно! – с фальшивым восторгом воскликнула Маша.
   – Мне тоже понравилось, – кивнул Дима, который на самом деле боялся даже близко подойти к коровам.
   – Ну, знаете! – В глазах Анны Константиновны блеснула ярость. – Я иду сейчас же звонить родителям Петра. Еще не хватало, чтобы он и вас затянул в секту этого тренера.
   – И пожилая ученая дама энергичным шагом направилась к телефону.
   – По-моему, ты с Петькой немного погорячился, – не преминула заметить брату Маша.
   – Плевать, – отмахнулся тот. – Пусть хоть до завтра названивает. Предки-то его все равно уехали.
   – А завтра? – спросила Маша.
   – Не будем загадывать так надолго, – ответил ей брат. – Во-первых, бабушку, может, отвлечет что-нибудь более интересное, и она забудет про секту. А не забудет – Петька наверняка выкрутится.
   – Твоими бы устами, Димочка, да мед пить, – пожала плечами Маша.
   – Никто не подходит, – вернулась в это время в столовую бабушка. – Позвоню позже. А вы будьте любезны вести себя достойно. Я не хочу краснеть за своих внуков. Марш к Петру! Пусть он немедленно возвратит Ковровой-Водкиной ее череп.
   – Ее череп мы не брали, – ехидно заверил бабушку Дима.
   – Это череп из исторических раскопок, – подхватила Maша.
   Анна Константиновна, не выдержав, улыбнулась.
   – Нечего заговаривать мне зубы, – уже совсем другим тоном проговорила она. – Кому сказано, быстро идите к Петру!
   Этот приказ близнецы исполнили очень охотно. Именно к Петьке они сейчас и торопились.
   Вскоре Командор уже был предупрежден о нависшей над ним опасности, однако к сообщению близнецов отнесся на удивление спокойно.
   – Главное, – сказал он, – чтобы нам сегодня ничего не помешало. А если удастся войти в контакт с князем Борским, завтра же утром Коврова-Водкина получит свое историческое наследие в лучшем виде. И с предком своим я как-нибудь разберусь.
   Поразмыслив еще немного, Командор зазвал всю компанию к себе в дом, где они и дождались следующего звонка Анны Константиновны. Разумеется, Командор был с ней крайне предупредителен и сделал вид, будто очень расстроен, что не в силах немедленно позвать отца к телефону, а в заключение заверил бабушку Димы и Маши, что Валерий Петрович свяжется с ней сразу же после того, как вернется в Красные Горы.
   Анна Константиновна осталась очень довольна беседой с Мироновым-младшим. И даже невольно подумала, что, быть может, тренер его не так уж опасен, как ей дотоле казалось, «Просто-напросто, – пришла к выводу ученая дама, – сейчас даже приличные люди сдвинулись на всякой мистике». С этими мыслями она пошла в кабинет работать над очередной главой мемуаров.
   Вова и Саша весь этот день опять провели у Петьки. Так как он голодал, мальчики из Борков с удовольствием съели за него обед и ужин. Сам хозяин в это время, чтобы не искушать себя понапрасну, смотрел телевизор.
   К немалому удивлению Вовы, Петька, Настя и близнецы то и дело вроде как невзначай принимались расспрашивать его об отце. На исходе дня члены тайного «Братства» оказались детально проинформированы как о состоянии дел Захарова-старшего, так и о его здоровье. А главное, выяснили, что бритые парни на джипе больше к нему не наведывались. Это давало надежду, что до сегодняшней ночи с членами семьи кладовщика ничего не случится.
   После обеда небо внезапно заволокло свинцовыми тучами. Где-то далеко сверкали зарницы. Грозно урчал гром. Парило словно в бане.
   – Подходящая погодка для вызова призрака, – с тревогой глядел на небо Дима.
   – Откуда ты знаешь, вдруг князь грозу любит, – подначивала его сестра.
   – Он-то, может, и любит, – в свою очередь волновался Петька. – А нам что прикажешь делать, если заладит дождь?
   – Может, как-нибудь доберемся до усадьбы, – с надеждой говорила Настя.
   – Надо добраться, – вторил ей Вова. – Иначе нам никак нельзя.
   – Если начнется сильный ливень, мы даже свечу не сможем зажечь, – покачал головой Командор. – А без этого бесполезно. Эх, зря только весь день голодал! – в сердцах добавил он.
   – Да подожди, – тронула его за плечо Настя. – Может, гроза еще стороной пройдет.
   – Вряд ли, – спокойно изрек Саша. – Вон обложило-то как. К тому же дождь давно нужен для урожая.
   – Иди ты со своим урожаем! – разозлился Вова. – У меня вопрос жизни и смерти, а он…
   – Урожай, между прочим, тоже для кого-то вопрос жизни и смерти, – заспорил Саша.
   – Не для меня, – упорствовал Вова. – Мне князь Борский позарез нужен. А тут эти тучи.
   – Ладно, – вмешался Петька. – Может, Настя права, и до ночи еще разгуляется.
   Однако тучи не рассеивались. Зарницы сверкали все чаще. Гром то стихал, то раздавался вновь. Гроза, словно дразня ребят, кружила около Красных Гор.
   – Где-то рядом уже льет, – поминутно повторял Дима. – Лучше бы уж у нас началось и кончилось.
   – Пиши, пока не поздно, запрос в небесную канцелярию, – не выдержала наконец сестра. – Мол, войдите, дорогие ангелы, в наше положение. Нам нужен князь Борский.
   – Эх, – мечтательно произнес Вова. – Черкнуть бы сейчас письмишко – и прямиком туда, – указал он на небо. – А еще лучше – связаться по Интернету сразу с самим князем Борским.
   – Пока что нам остается гадать, будет гроза или не будет, – мрачно откликнулся Дима.
   – Первая капля дождя упала Терминатору на нос лишь в час ночи, когда ребята встретились возле дамбы.
   – Ну, началось, – проворчал Дима. – Надо было раньше собраться.
   – Ничего, – подбодрил всех Вова. – Если быстренько, то до ливня успеем.
   К тому времени как ребята достигли развалин, капало уже вовсю.
   – Скорей, скорей, Петька! – торопил Вова.
   Дима и Саша услужливо подали Командору грязную оксфордскую мантию.
   – Сперва круг очерчу, а потом надену, – нашарил в кармане кусок мела Петька.
   Наконец он облачился в мантию. Маша и Настя зажгли свечу, но на фитиль сразу же упала крупная капля дождя. Девочки вновь поднесли к свече зажигалку. Фитиль, треща, загорелся, но еле-еле.
   – Да шевелитесь вы! Шевелитесь! – подгонял ребят Вова.
   Петька с черепом и свечой в руках принялся бормотать заклинание, но огонь снова погас. Командор чертыхнулся.
   – Не надо, – посоветовал Саша. – Неровен час, еще кого-нибудь другого вызовешь.
   – Другой нам не нужен, – скороговоркой выпалил Вова. – Только князь Борский.
   – Заткнитесь и не мешайте, – скомандовал Петька. – А то сейчас как хлынет!
   Немалыми усилиями девочкам удалось снова разжечь свечу. Петька был вынужден повторить ритуал сначала. Свеча на сей раз не подвела, хотя дождь все усиливался. Командор закрыл глаза.
   – Ну, что ты там? – не выдержал Вова. – Опять не получается?
   Командор открыл глаза. Призрака не было.
   – Не вышло, – вздохнул Петька.
   – Почему? – грозно потребовал ответа Вова.
   – Кто его знает, – пожал плечами Командор. – Если, например, опасность миновала, он вообще может больше не появиться.
   – А вдруг мы его чем-нибудь обидели? – спросила Настя.
   – По правде сказать, я по отношению к нему повел себя не очень вежливо, – вынужден был признать Командор. – В особенности если князь хотел нам помочь.
   – Сыро становится, – проворчал Дима. – Пошли домой.
   Петька, который во время этого разговора нервно расхаживал взад-вперед, вдруг развернулся и, заорав: «Князь Борский! Где вы? Ответьте нам!» – изо всех сил ударил кулаком по стене.
   Сверкнула огромная молния. Раздался оглушительный раскат грома. Небо над головами ребят словно разверзлось. Дождь хлынул как из ведра.
   – Глядите! – крикнул Петька.
   Все посмотрели. Прямо перед тем местом, где стоял Петька, в стене образовался черный провал. Друзья остолбенели.
   – По-моему, князь Борский нас приглашает, – первой обрела дар речи Настя.
   – Вообще-то Парнасский про такие приглашения не писал, – отозвался Командор.
   – А может, он в другой книге писал, – мигом принялся спорить Дима.
   – Ну, прямо дорога в ад, – с опаской заглянул в провал Вова. – Вы что, и вправду собираетесь туда лезть?
   Вновь сверкнула молния. Шквальный ветр выл и стонал в бывших комнатах Борских. Казалось, множество поколений этой семьи вдруг явились в свое родное поместье на какую-то жуткую поминальную службу по былым временам.
   – Я т-туда н-не п-полезу, – стал заикаться Вова.
   – А ведь ты, кажется, очень хотел повстречаться с Борским, – сказала Маша.
   – Если не ошибаюсь, тебе нужно было выяснить у Борского что-то важное, – подхватил Дима. – И вообще там, по крайней мере, сухо, – добавил он и первым шагнул в проем.
   До ребят немедленно донесся шум, сменившийся воплем Терминатора.
   – Димочка! – закричала сестра. – Что с тобой?
   – Дай фонарик, – протянул руку Командор.
   Саша вручил ему фонарь.
   – Дима! Димочка! Где ты? – не переставая кричала Маша.
   – Я упал, – послышался откуда-то из глубины голос Терминатора. – Здесь лестница. Осторожней.
   Но Петьке уже и так все было ясно. Прямо за провалом вниз резко уходили узкие каменные ступеньки.
   Друзья с большими предосторожностями начали спускаться. Едва они добрались до Димы, как сверху донесся какой-то негромкий звук. Петька обернулся и посветил фонариком. Проема в стене как не бывало. Луч фонарика выхватывал из темноты ровную кирпичную кладку.

Глава X В ЗАПАДНЕ

   – Стойте и не двигайтесь, – приказал друзьям Командор.
   Освещая себе путь, он кинулся вверх по лестнице. Перед ним была сплошная кирпичная стена. Петька с недоумением смотрел на нее. Теперь даже трудно было себе представить, что они с ребятами только что преспокойно вошли внутрь. Ни намека на какой-нибудь лаз наружу! Площадка была очень узкая. Ноги едва помещались на ней. Тем не менее, изловчившись, Командор со всей силы толкнул плечом стену. Никакого результата. Петька предпринял еще несколько попыток, но с тем же успехом он мог толкать какую-нибудь гору. Кирпичи, плотно пригнанные друг к другу, даже не шелохнулись.
   Он вернулся к друзьям.
   – Только без паники. Мы, кажется, в западне. Девочки тихонько вскрикнули.
   – 3-значит, князь н-нас з-заманил, – стуча зубами и заикаясь, проговорил Вова.
   Ребят сковал леденящий ужас. Не в силах сделать ни шага, они вслушивались в могильную тишину подземелья. Снаружи сюда не доносилось ни звука. А ведь совсем рядом бушевала гроза и выл ветер! Но все это было уже не для шестерых друзей. Они попали в какой-то иной, пугающий мир, и его мертвенная тишина была страшней и ужасней любых катаклизмов там, наверху, где хоть что-то могло зависеть от них самих.
   – П-попались, – продолжал заикаться Вова. – Теперь м-мне в-все ясно. Эт-тот князь – в-вампир.
   – Заткнись, – шикнул Петька.
   Однако и он не знал, что делать. Память услужливо воскрешала жуткие истории о графе Дракуле и прочей нечисти, заманивавшей по ночам свои жертвы в старинные замки и подземелья. А судьба Павла Потаповича, преспокойно лежащего сейчас под наблюдением заботливых врачей в уютной отдельной палате Центральной клинической больницы, представлялась Командору завидной и желанной.
   – Павла Потаповича-то Бог упас, – словно прочла его мысли Настя.
   – Говорил же, надо домой возвращаться, – даже сейчас не удержался от упреков Дима.
   Кроме вполне понятного страха, он трясся еще и от холода: начавшийся наверху ливень успел промочить всех до нитки.
   – Я говорю: «Домой», – продолжал ворчать Терминатор, – а Петька: «Князь Борский, князь Борский». Вот и достукались. Теперь простужусь.
   – А кто первый в проем полез? – напомнила Maша. – И вообще, теперь все равно, простудишься ты или нет.
   – Дура! – несмотря на напряженность ситуации, окрысился брат.
   – Вы еще подрались бы перед… – Командор осекся, но всем и без того было ясно, что он хотел сказать.
   – Гибель казалась им неминуемой.
   – А у тебя мел остался? – глядя в упор на Петьку, вдруг прошептал Саша.
   – Зачем тебе? – удивился тот.
   – Ну, если дальше пойдем, – Саша указал на темневшую впереди галерею, – будем отмечать дорогу крестиками. – А то вдруг там какие-нибудь катакомбы. Заблудимся, нас никто и не найдет.
   – Нас, даже если и не заблудимся, никто не найдет, – мрачно проговорил Дима.
   – Все может быть, – пожал плечами Командор. – Но мы должны попытаться отсюда выйти. А значит, Саша прав: дорогу назад надо знать. И еще, давайте-ка снимем маски.
   Все с удовольствием последовали его совету.
   Собравшись с духом, Петька первым шагнул в глухую тьму галереи. Остальные потянулись за ним. Смелости у всей компании только и хватило, чтобы медленно продвигаться вперед по узкому коридору. В головы лезли мысли одна страшнее другой. Каждый из шестерых ожидал, что вот-вот они наткнутся на какой-нибудь черный гроб, из которого при их появлении поднимется князь Юрий Николаевич Борский.
   Некоторое время спустя коридор пошел под уклон и заметно расширился. Пройдя еще сотню шагов, ребята оказались в каком-то просторном помещении.
   Петька остановился и начал водить из стороны в сторону фонариком.
   – Ну, что там? – толкнул его в спину Дима.
   – Сам гляди, – немного посторонился Командор.
   Ребята, сгрудившись возле него, посмотрели.
   Луч фонарика выхватывал из темноты какие-то ящики, затем друзья увидели несколько широких столов, огромные металлические бочки и, наконец, электрическую лампочку, которая свисала на шнуре с потолка.
   – Что это? – с недоумением спросила Маша.
   – Пока не знаю, – откликнулся Петька, – но князем Борским тут и не пахнет.
   – Почему ты так думаешь? – не доходило до Вовы.
   – Ну, во-первых, во времена Юрия Николаевича пластиковых ящиков не существовало, – осветив высокий штабель, сказал Петька.
   – А там, между прочим, пустые бутылки, – за метил Дима.
   – Точно! – кивнул Петька.
   – Если есть лампочка, – вмешался Саша, – то, по идее, должен быть и выключатель.
   – Сейчас поищем. – Петька поводил фонариком вдоль стен. – Ага! – воскликнул он и кинулся куда-то в сторону.
   Миг – и ребята зажмурились. После кромешной тьмы подземелья и слабого лучика Сашкиного фонарика свет электрической лампочки показался им чуть ли не ярче солнца. Открыв глаза, ребята остолбенели. Вдоль стен подземного помещения от пола до потолка тянулись ровные штабеля одинаковых пластиковых ящиков. Одни были набиты пустыми бутылками, другие – полными.
   Петька наугад вытащил одну из бутылок.
   – «Столичная», – прочел он на этикетке.
   Дима тем временем извлек бутылку из соседнего ящика.
   – А вот и водка «Привет», – радостно сообщил он присутствующим. – Выпьешь, и привет здоровью.
   – Думаю, в этом ты, Димочка, прав! – Маша уже разглядывала этикетки и пробки, наваленные на одном из столов. – Богатый же у них ассортимент…