Устинова Анна. Тайна заброшенной часовни

   – Ну, конечно же, Вера-утопленница, – фыркнула Маша. – До нашего Димочки наконец дошло.
   – Никакая не Вера-утопленница, – возразил ей брат. – Я лично вообще не пойму, зачем она появлялась.
   – Прудик рядом. Нырни и спроси, – предложила Маша. – А потом нам расскажешь, как выглядит царство русалок.
   – Отстань, – буркнул Дима. – С Вовой дело об стоит гораздо проще и одновременно гораздо сложнее.
   – То есть? – спросила Настя.
   Друзья поглядели на Диму.
   – А вы хорошо помните, что Вовка рассказывал нам про своего отца? – спросил Терминатор.
   – Да ничего интересного, – отозвалась Настя. – Он у них какой-то кладовщик.
   – Ничего интересного! – возмутился Дима. – Тебе бы, Настасья, только и думать о погибших князьях. А все дело как раз в Вовкином отце!
   – Да при чем тут он? – не понимала она.
   – А при том, – продолжал Дима, – что заурядному кладовщику фирма просто так, за красивые глазки, компьютер не отдаст.
   – А она и не отдавала, – уточнила Настя. – Вовкин отец сам этот компьютер взял. Вместо зарплаты.
   – Ох и наивный же ты человек, Настасья! – покачал головой Дима. – Любую лапшу тебе на уши можно повесить, а ты и поверишь. Значит, по-твоему, Вовкин отец спер компьютер, а хозяева фирмы обрадовались?
   – Но они же были должны ему много денег, – сказала Настя.
   – Это еще не повод разбрасываться компьютерами, – возразил Дима.
   – Между прочим, Димочка, – вмешалась Маша, – сейчас многие предприятия расплачиваются с сотрудниками вместо денег вещами.
   – Весь вопрос в том, какими вещами, – не смутился брат. – Если бы, например, Вовкиному отцу в счет долга предложили контейнер отечественных эмалированных чайников или кастрюль, или там банные полотенца, или уж, на худой конец, три мешка сахарного песку, то я бы еще поверил. Но компьютер!… – И Терминатор выдержал вырази тельную паузу.
   – А в Димкиной версии что-то есть, – задумчиво проговорил Командор.
   – Не что-то, – откликнулся тот, – а полная разгадка. – Вот. Сами прикиньте. Вовкин отец устраивается кладовщиком на какую-то крупную фирму.
   – Которая, например, именно компьютерами и торгует, – добавил Петька.
   – Почти уверен, что именно таков ее профиль, – кивнул Дима. – Вовкин отец огляделся и потихоньку начал сплавлять компьютеры на сторону. Заодно и себя не забыл. А когда почувствовал, что запахло жареным, быстренько уволился и перешел на другую работу.
   – Но Вовка ведь говорил… – начала было Настя.
   – Во-овка, – отмахнулся Дима. – Он и сам наверняка ничего толком не знает. Будет Вовкин отец о своих темных делишках семье докладывать.
   – Бедный, – посочувствовала мальчику Настя.
   – Он даже куда больше бедный, чем тебе кажется, – заявил Дима. – Потому что хозяева фирмы наверняка вычислили Вовкиного отца и теперь вышибают из него долги. А это обычно знаете, как делается?
   – Послушайте, послушайте Димочку, – не удержалась от очередного выпада Маша. – Он у нас почти каждый день из кого-нибудь крупный долг вышибает. А иногда и два.
   Но брата сейчас охватило такое волнение, что он даже не отреагировал на ее слова.
   – Обычно ведь как, – продолжал он. – Сперва предупреждают. А если клиент не реагирует, то нанимают крутых ребят, для которых все средства хороши. Вот и представьте. Бандиты наезжают на Вовкиного отца. Мол, отдавай ворованное. А он возвратить не может, потому что деньги уже на что-нибудь потратил. Ему дают какой-то срок, по истечении которого…
   – …могут совершенно спокойно разделаться с его женой или сыном, – подхватил Петька. – Такие гады еще и не на то способны.
   – Что же делать? – Настя до того расстроилась, что у нее на глаза навернулись слезы.
   – Да успокойся ты, – тронул ее за плечо Командор. – Это ведь пока только версия. Может, в действительности все еще и не так.
   Впрочем, голос его прозвучал не слишком уверенно.
   – Сам ведь знаешь, что скорей всего так и есть, – видимо, почувствовала его состояние девочка.
   – Боюсь, что да, – вынужден был признать Командор.
   Друзья молча проследовали дальше. Таинственные происшествия последних двух дней, как нарочно, сходились к Вовкиному отцу, и эта догадка приводила членов тайного «Братства» в ужас. А главное, беду можно было ожидать в любой момент.
   – Я только одного не пойму, – поглядела Маша на Петьку. – При чем тут призрак Борского? Дались ему разборки с каким-то кладовщиком?
   – С этим как раз, по-моему, более или менее ясно, – ответил Командор. – Помните, Вовка рассказывал, что его прабабушка и прадедушка даже во время революции сохранили верность князю?
   – Ну да! – подтвердила Настя. – А он теперь как бы в благодарность хочет уберечь Вовку и его маму от опасности.
   – У Парнасского, кстати, описано довольно много таких случаев, – сказал Петька. – И в той книге, которую я вам показывал, тоже.
   – И ведь Василию князь явился, – добавила Настя. – А он друг Вовкиной семьи.
   – Вот именно, – кивнул Петька. – Призрак ведет себя очень логично. Он является людям, чтобы предупредить их о беде, но люди его боятся, и у него ничего не выходит. Но уж теперь мы у него все выспросим.
   – Если с Вовкой раньше ничего не произойдет, – не оставляла тревога Настю.
   – А мы постараемся, чтобы ни его, ни Сашки в деревне не было, – ответил Петька. – Не пойдут же эти бандиты искать Вовку к нам в Красные Горы.
   – А если они украдут его маму? – спросил Дима.
   – Все может быть, но сомневаюсь, – покачал головой Командор. – Обычно в таких случаях предпочитают красть детей. Это вернее. С женами ведь у мужей разные отношения складываются. Кстати, – хлопнул он себя по лбу, – надо, как только Вовка и Сашка завтра у нас возникнут, разузнать, не наведывались ли к ним в последнее время какие-нибудь подозрительные типы.
   – Так прямо и спросить? – посмотрела на Петьку Маша.
   – Да нет, – усмехнулся он. – Просто я узнаю, кто приезжал. А уж подозрительные они или нет, догадаюсь как-нибудь сам.
   Впереди показался шлагбаум.
   – Дальнейшее обсуждение переносим на утро, – с опаской косясь на распахнутые окна сторожки Степаныча, сказал Петька. – Утром, пожалуйста, долго не дрыхните, – продолжал он. – Чем раньше соберемся, тем лучше.
   – Вот именно, – согласился Дима. – И предки тогда ничего не заподозрят.
   – Посмотрим, как ты запоешь завтра утром, – сказала Маша: уж ей-то было хорошо известно, как нелегко поднять брата с постели, если он не выспался.
   – Когда дело требует, я могу встать во сколько угодно, – с чувством собственного достоинства заявил Терминатор.
   – Цыплят по осени считают, – иронично сощурилась Маша.
   – Ладно, – остановился возле своих ворот Петька. – Вы-то спать пойдете, а мне еще с черепом возиться.
   – Оставь до утра, – посоветовала Маша. – А то еще прилепишь ему кусок не в то место.
   – И впрямь, Петька, утро вечера мудренее, – сладко зевнул Дима.
   – Без тебя разберусь, – сказал Командор и скрылся за калиткой.
   Близнецы проводили Настю и отправились спать. Родной дом встретил их тишиной и покоем.
   – Все-таки, Машка, удачно, что наша бабушка принимает снотворное! – не преминул заметить Дима.
   – Чем про снотворное разглагольствовать, лучше поставь будильник, – отозвалась сестра.
   – Учи ученого, – уже входя в свою комнату, от махнулся он.
   Стаскивая с себя одежду, Дима изо всех сил пытался не забыть про будильник.
   «Вот сейчас только окончательно доразденусь, – думал он, – и сразу поставлю. На десять утра. Или даже на девять. А может, лучше на половину одиннадцатого? – заколебался он. – И Петька наверняка раньше не проснется. Ему еще череп ремонтировать надо…» На этой мысли Дима заснул.
   Разбудил его голос сестры:
   – Вставай!
   – Рано еще, – не открывая глаз, пробормотал брат. – Будильник ведь не звонил…
   – И никогда не зазвонит, – отрезала Маша. – Ты его вчера даже не поставил. Ничего тебе нельзя доверить!
   – Отстань, – Дима вновь устроился поудобнее на подушке.
   В этот момент в комнату вошла Анна Константиновна.
   – Дмитрий, почему не встаешь? – заботливо склонилась она над внуком. – И бледный какой!
   Часом не заболел?
   – Ни часом и ни двумя часами! – С Димы мигом слетели остатки сна.
   – Тогда марш умываться и завтракать, – приказала бабушка.
   Дима вскочил с постели. Он уже спустился вниз и вошел в ванную комнату, когда раздалось несколько настойчивых звонков в дверь. Бабушка открыла. Дима выглянул из ванной. В прихожую, едва не сбив хозяйку дома с ног, ворвался Павел Потапович. За ним степенно следовала его чопорная жена Евгения Францевна.
   – Анна Константиновна! – закричал почтенный академик. – Вы не повегите! Я видев пгизгака!

Глава VII НОВЫЕ ДЕТАЛИ

   – Видели? Призрака? – поглядела на него, как на помешанного, Анна Константиновна. – И, разумеется, это был сам князь Борский.
   – Точно не газгвядев, – развел руками действительный и почетный член множества академий мира.
   – Как же вы так? – усмехнулась бабушка близнецов.
   – Дево в том, Анна Константиновна, мивая, что он появився пготив всяких законов, – продолжал вещать Павел Потапович.
   – Вот уж не думала, что у призраков существуют какие-то законы, – с изрядной долей сарказма произнесла Анна Константиновна.
   – Я пытався вызвать пгизгака согвасно книге Пагнасского, – начал объяснять Павел Потапович.
   – Ну и ну! – всплеснула руками бабушка Димы и Маши. – Павел Потапович, вы же серьезный ученый. По-моему, это маразм – заниматься какими-то призраками.
   – Вы еще скажите, стагческий магазм! – приосанился Павел Потапович.
   – Между прочим, – подала голос дотоле молчавшая Евгения Францевна, – многие очень серьезные и достойные ученые в наше время самым тщательным образом исследуют паранормальные явления.
   – Ах, догогая! – посмотрел Павел Потапович на Анну Константиновну. – Пгигвасите же нас поскогее в дом, и я вам все гасскажу по погядку. Увегяю вас, вы пгосто обавдеете.
 
   – Павел Потапович! – нахмурилась Евгения Францевна. – Опять этот ваш жаргон.
   – Мой жаггон подчегкивает мои эмоции, – немедленно ответил муж.
   – Павел Потапович. – Из ванной комнаты вдруг показался Дима. – А где вы видели призрак?
   – На подходе к газвавинам усадьбы, – с готовностью принялся объяснять академик. – Поэтому у меня есть все основания повагать, что это бывший князь Богский.
   – А он был один? – задал новый вопрос Терминатор.
   – Дима! – вмешалась бабушка. – Что за манера встревать в разговоры взрослых? А вы, Павел Потапович, – перевела она взгляд на гостя, – перестаньте забивать детям головы всякой чушью.
   – Нет, – заартачился почтенный ученый. – Пусть моводежь посвушает! Им повезно.
   – Да, бабушка! Нам полезно! – подоспела сверху Маша.
   – Анна Константиновна, догогая! – игриво подмигнул Павел Потапович бабушке Димы и Маши. – Не вишайте моводежь инфогмации! Это, в конце концов, недемокгатично!
   – Не знаю, не знаю… – У Анны Константиновны были на этот счет свои взгляды.
   – Павел Потапович! Евгения Францевна! – воскликнула Маша. – Мы сейчас собираемся завтракать! Присоединяйтесь к нам.
   – С удововьствием! – немедленно откликнулся на ее предложение академик. – Я, видимо, от волнения хочу жгать, как собака!
   – Павел Потапович! – топнула от возмущения ножкой Евгения Францевна. – Опять жаргон? Здесь же дети!
   – Ах, эти дети тебя еще и не таким выгажениям научат, – заявил Павел Потапович.
   – Пойдемте же, пойдемте завтракать! – И, взяв почтенного академика под руку, Маша потащила его в столовую.
   – Ну, как мы смотгимся вместе? – вновь игриво подмигнул Павел Потапович бабушке близнецов.
   – Очень мило, – выдавила из себя Анна Константиновна. – Пойду принесу кофе, – направилась она на кухню.
   – Молодец, Машка, – отдал должное находчивости сестры Дима.
   Анна Константиновна принесла кофейник. Едва все сели за стол, как Павел Потапович быстренько сделал себе четыре бутерброда, а потом еще наложил полную тарелку овсяной каши.
   – Павел Потапович! Вы что, из голодающей губернии? – строго взглянула на него Евгения Францевна.
   – Я уже тебе говогив, – отозвался ученый супруг. – У меня негвный стгесс, и я на этой почве жутко хочу жгать.
   Евгения Францевна хотела прочесть Павлу Потаповичу очередную нотацию по поводу жаргона, но ей помешал Дима:
   – Павел Потапович! Мы очень хотим узнать, что с вами случилось!
   – Сейчас узнаете, – отозвался тот с полным ртом. – Только кашу доем.
   Насытившись, Павел Потапович взмахнул пухленькими руками и принялся обстоятельно рассказывать обо всем, что произошло с ним минувшей ночью. Лишенный возможности прочитать том Парнасского, который находился в данный момент у Петьки, почтенный академик взял у Ковровой-Водкиной самую раннюю книгу Аполлинария. В ней Парнасский, не успевший еще посетить перуанских индейцев, излагал способ вызова призраков, почерпнутый из трудов одного шотландского средневекового отшельника.
   В своей книге Аполлинарий честно предупреждал, что метод отшельника не всегда срабатывает. А если и срабатывает, то часто с неожиданными результатами. Тем не менее, по уверениям Парнасского, ему все-таки удалось вызвать призраки Нострадамуса, Шекспира, Клеопатры, Марии Медичи, древнеримского императора Нерона, а также российских самодержцев – Петра Первого и Екатерины Второй. Причем, как писал Аполлинарий, со всеми этими личностями он вел крайне интересные и содержательные беседы.
   Прочитав это, Павел Потапович Верещинский решил: уж если духи подобных людей откликались на метод шотландского отшельника, то князь Борский тем более отзовется. Перед тем как обратиться к смелому эксперименту, действительный и почетный член множества академий мира заручился свидетелем, который, в случае удачи, должен был подтвердить успешное проведение опыта. Таким свидетелем после некоторых уговоров согласился стать Степаныч.
   Павел Потапович досконально выполнил все рекомендации Аполлона Парнасского. Во-первых, он начисто отказался от ужина, чем поверг в немалое беспокойство Евгению Францевну. Правда, он тут же заверил жену, что просто решил устроить себе «разгрузочный вечер». Та, несколько успокоившись, легла спать. Дождавшись ночи, Павел Потапович похитил из комода новенькую голландскую простыню и наволочку. В центре простыни он прорезал дыру для головы. Затем, поколдовав английскими булавками, соорудил себе нечто вроде длинного балахона до пят. Облачившись в него и посмотрев на себя в зеркало, академик остался очень доволен. Белоснежная наволочка из тончайшего голландского полотна была тоже безжалостно продырявлена. Из нее получился великолепный колпак с прорезями для глаз наподобие ку-клукс-клановского.
   Захватив с собой эти белые одежды, а также, как требовал Аполлон Парнасский, серебряную чашу, фляжку с родниковой водой, кусок черствого хлеба, кольцо с рубином, позаимствованное у Евгении Францевны, и свою собственную трость, Павел Потапович направился под покровом ночи к воротам, где, согласно предварительной договоренности, его поджидал доблестный Степаныч с неизменной двустволкой.
   На подходе к развалинам Павел Потапович и Степаныч остановились. Руководитель эксперимента, облачившись в белое одеяние, уже нагнулся за сумкой, где лежали все необходимые атрибуты для вызова князя, когда вдруг издали раздались истошные крики и шумный топот. Академик прислушался. Топот стал громче. Павел Потапович выглянул из-за кустов, чтобы понять, в чем дело. Прямо на него несся черный призрак с мертвенно-бледным лицом и дырой посредине лба.
   Павел Потапович от изумления замер. По словам Парнасского, привидение должно было возникнуть не раньше, чем медиум опустит в серебряную чашу с водой перстень, положит перед ней кусок черствого хлеба, а затем, произнеся специальное заклинание, трижды ударит по земле тростью.
   Тем не менее призрак остановился как вкопанный прямо перед Павлом Потаповичем. Мало того, позади стояли еще какие-то потусторонние личности с черными лицами.
   На этом месте своего рассказа академик Верещинский всплеснул руками и с пафосом произнес:
   – Анна Константиновна, мивая! Вы уж повегьте! Это быви демоны! Самые настоящие демоны!
   – Эти демоны стоили мне чаши из фамильного сервиза. Павел Потапович раздавил ее ногой, – со скорбным видом объявила Евгения Францевна.
   – Ах, Женечка! – воскликнул муж. – Пги чем тут какая-то вшивая чаша, когда я спасався от демонов!
   – Она не вшивая, а моей прабабушки, – обиделась Евгения Францевна.
   – И вообще, Павел Потапович, если вы будете спать по ночам дома, думаю, вам перестанут являться демоны и прочая нечисть, – усмехнулась Анна Константиновна.
   – Ах, вы по-пгежнему мне не вегите! – воскликнул академик Верещинский. – И очень згя. Один из этих демонов как заогет! И говос, знаете, такой жуткий. Пгямо как из пгеисподней. Ну, я, честно сказать, не выдегжав и побежав.
   – А Иван Степанович что делал? – с большим интересом спросила Маша.
   Выяснилось, что Степаныч сначала стоял с двустволкой на изготовку. Так продолжалось, пока на него не налетел Павел Потапович. Бывший заслуженный работник органов правопорядка рухнул на землю и в падении спустил курок. Раздался выстрел, после чего оба смелых экспериментатора опрометью кинулись почему-то в сторону небезызвестного поселка архитекторов.
   Пришли в себя достойные мужи лишь возле въезда в поселок. Там они отдышались, а затем кружным путем, чтобы и близко не подходить к развалинам усадьбы, вернулись в Красные Горы.
   На этом месте рассказа почтенного академика Дима и Маша, которых давно уже душил смех, не удержались и фыркнули.
   – Я, кажется, не сказав ничего смешного, – оби делся Павел Потапович.
   – Да мы по другому поводу, – спешно начал оправдываться Дима.
   Анна Константиновна окинула внука и внучку ласковым взглядом. «Все-таки я дала им совершенно правильное воспитание, – с удовольствием отметила она про себя. – И они, слава богу, не принимают всерьез всей этой модной мистической чуши».
   Павел Потапович и Евгения Францевна стали прощаться.
   – Ничего, – подмигнул академик бабушке Димы и Маши. – Вот отдохну денек, а потом поставвю повтогный экспегимент. Тогда даже вам пгидется повегить.
   И он, увлекая за собой чопорную Евгению Францевну, резво сбежал с крыльца.
   – Стареет наше поколение, – проводила его грустным взглядом Анна Константиновна. – Какой был светлый ум! Какой крупный ученый!
   – Был да сплыл! – бестактно расхохотался Дима.
   – Между прочим, мой муж, а твой дедушка, от носился к Павлу Потаповичу с очень большим уважением, – нахмурилась Анна Константиновна. – Конечно, за последние годы он здорово сдал, постарел и у него появились чудачества…
   – Зато бегает, как молодой, – снова не удержался Дима.
   – Слушай, мой милый, не раздражай меня, – готова была впасть в праведный гнев бабушка.
   – А мы сейчас к Петьке уходим, – успокоил ее Дима, и они с сестрой выбежали из дому.
   Зайдя, как обычно, за Настей, близнецы с удивлением узнали, что ей уже звонил Петька.
   – А вам не звонил? – полюбопытствовала рыжеволосая девочка.
   – Наверное, мы к этому времени ушли, – ответила Маша. – Между прочим, у нас есть новости.
   – Интересные? – спросила Настя.
   – Весьма, – с важностью откликнулся Дима, но, не сдержавшись, захохотал. – Ладно, понеслись к Петьке. Там все и расскажем.
   Командора они нашли в шалаше. Он сидел в обществе Вовы и Саши. Вид у всех троих был крайне измученный.
   – Что это с вами? – удивилась Настя.
   – Некоторые из нас, может быть, сегодня хоть несколько часов спали, – с укором посмотрел на нее Петька. – Но я не из их числа.
   – Кто же тебе мешал? – поинтересовался Дима.
   – Череп, – был краток Командор. – Сперва мне пришлось его склеивать. Потом шлифовать. А потом еще и тонировать. Он после шлифовки посветлел, и Филимоновна это обязательно заметила бы. Ну, а как только я справился с черепом, пожаловали Вовка с Сашкой.
   Саша, нервно потерев бок, почти с ненавистью поглядел на Машу:
   – Спасибо тебе за идею с веревочкой!
   – А что такое? – не поняла та. – Неужели не помогло?
   – С какой стороны посмотреть, – столь же неласково продолжал Саша. – Я, значит, сплю, а этому, – кивнул он на Вову, – вдруг приспичило. Он и встал, а я кубарем с раскладушки. А она меня сверху накрыла. Как жив остался, не знаю. Ну, Вовка сбегал себе куда надо. Потом возвращается и говорит:
   «Надо, Сашок, снова связаться, как ребята учили». Я, дурак, послушался. А поутру Вовкина мать является. Сперва удивилась, что я вместе с койкой к ним в сад перебрался. А потом говорит: «Вставайте завтракать!» Ну, мы спросонья и встали…
   – Вовкина мама-то как? Жива? – встревожилась Настя.
   – Если в целом, то да. А в частностях, не совсем, – сказал обстоятельный Саша. – Короче, Вовке побалде врезали. А заодно и мне досталось.
   – Ну, извини, – развела руками Маша.
   – Думать в другой раз надо, – все еще кипел от обиды Саша.
   – А мы зато Веру-утопленницу только что видели, – похвасталась Маша.
   – Ой! Опять вам явилась? – затараторил Вовка. – Где? Когда? Говорите!
   – Да прямо у нас на даче, – неторопливо начал Дима. – Мы, знаете, вместе завтракали.
   – Разве призраки едят? – поразился Саша.
   – Едят, – кивнул Дима. – И овсянку. И кофе. И бутерброды.
   – Иди врать, – разинул рот Вова. – Они же это… как… бестелесные, – наконец вспомнил он нужное слово.
   – Видно, не все, – усмехнулась Маша.
   – Вера-утопленница, например, очень даже телесная, – подхватил брат.
   – Вообще-то ее на самом деле зовут Павел Потапович, – не выдержала Маша.
   – Да вы что, совсем от бессонной ночи рехнулись? – заорал на близнецов Командор.
   – Сперва выслушай, а потом говори, – откликнулся Дима.
   Они с сестрой быстро поведали остальным историю похождений двух великих экспериментаторов. Шалаш сотрясался от хохота. Даже Вова, которого не оставляла тревога за собственную судьбу, впал в бурное веселье.
   Выждав, когда все несколько успокоились, Маша добавила:
   – Кстати, Павел Потапович собирается вызвать Борского еще раз.
   – Когда? – заволновался Петька.
   – Он сказал, что сперва денек отдохнет, – внес ясность Дима. – Значит, сегодня ночью нам точно никто не помешает.
   – А до завтра ждать нельзя, – напомнил Вова.
   – Мы и не собираемся, – успокоил его Петька. – Самое жуткое, – вздохнул он, – что мне снова придется до самой ночи голодать. И предки скоро вернутся.
   – Ты уж поголодай, – взмолился Вова. – Тут дело такое…
   – Тогда будете с Сашкой мне помогать. – У Командора мигом созрел план.
   – И поможем! – пылко заверил Вова.
   – Так как, Вовка, тебе лучше сегодня находиться не в деревне, – принялся объяснять Петька, – то вы с Сашкой останетесь у меня обедать и ужинать. А я, чтобы мои предки не возникли, буду тихонько перекладывать все со своей тарелки вам.
   – Идет, – кивнул Вова. – Только дома надо предупредить.
   – Мне тоже, – откликнулся Саша.
   – Тогда давайте скажем вашим, будто мы до вечера уходим в поход вместе с моими родителями, – проинструктировал мальчиков Петька.
   Те согласились.
   – В Борки, на всякий пожарный, идем вместе, – продолжал Командор.
   – Это правильно, – поддержал Вова. – А то мать у меня сильно утром разозлилась из-за этих веревок. В крайнем случае, если меня отпускать не будут, вы ее уговорите.
   – Постараемся, – сказал Дима.
   – Уж если мой брат постарается, то тебя наверняка никуда не пустят, – усмехнулась Маша.
   – Тогда пусть лучше Петька, – на полном серьезе заявил Вова.
   – А отец-то у тебя на работе? – словно бы невзначай спросил Командор.
   – У него сегодня выходной, – пояснил Вова. – Он в этой новой фирме через день работает. Но сегодня за ним заехали двое ребят на синем джипе. Вроде бы что-то там с напарником произошло. Короче, они увезли отца на работу.
   – Я тоже видел, – подтвердил Саша. – Такие два бритых парня.
   – Какие еще «такие»? – решил уточнить Дима.
   – Да обыкновенные, – пожал плечами Саша. – Какие обычно на джипах ездят.
   Члены «Братства кленового листа» переглянулись. Учитывая сложившуюся ситуацию, появление парней на джипе показалось им подозрительным. Петьке очень хотелось расспросить Вову подробнее об утренних визитерах якобы с отцовской новой работы, однако он быстро сообразил, что тот вряд ли добавит что-нибудь существенное, а пугать его лишний раз не следовало. Вова и так уже пребывал в состоянии, близком к панике. Мало ли какие глупости взбредут ему в голову.
   Вскоре выяснилось, что Вовкина мама против похода ничего не имеет. И Сашина тетя – тоже. Поэтому вся компания поспешила обратно в шалаш. Выходя из деревни, ребята столкнулись с Павлом Потаповичем, тащившим огромный бидон. Увидев Вову, почтенный академик ласково потрепал его по макушке и осведомился:
   – Мама дома?
   – Дома, – подтвердил мальчик.
   – А то я сегодня опоздав, – пояснил Павел Потапович. – Такие дева! Такие дева! Ну, гебятки тебе гасскажут.
   И он, гремя пустым бидоном, припустил рысью к Вовиному дому.
   – Сейчас твоя мама наслушается, – сказал Дима. – И про призрака с дырой во лбу, и про демонов.