Страница:
Тот лишь покачал головой.
– Боже мой! – воскликнула женщина, повернувшись к своему спутнику.
Тот в ответ молча развел руками.
– Могу я спросить, откуда вы обо мне знаете? – сила Хонор.
– Как раз перед тем, как «черноногие» сослали меня в «Геенну», в мой прошлый лагерь доставили пару дюжин пленных манти, и они много рассказывали нам о Харрингтон – если вы и впрямь та самая Харрингтон. Говорили, будто еще до начала войны вы ухитрились подбить линейный крейсер хевов на тяжелом, а потом задали им перцу в какой-то дыре под названием Ханкок. А еще, – взгляд ее переместился к Нимицу, – толковали, будто вы всегда держите при себе какого-то чудного домашнего зверька. Это все про вас?
– Ну, – рассмеялась Хонор, – все обо мне, хотя, конечно, не без преувеличений. Сражением у Ханкока командовал адмирал Сарнов, я служила при нем флаг-капитаном. В деле с линейным крейсером мне здорово помогли, а Нимиц – уж точно не домашнее животное. Но так или иначе – да. Думаю, я та, кого вы имеете в виду.
– Проклятье! – сказала женщина с холодным ожесточением. – Значит, эти ублюдки зацапали и вас.
– И да, и нет, – ответила Хонор. – Как вы, возможно, заметили, мы оснащены несколько лучше, чем вы.
Лафолле подошел к ней, и Хонор, передав ему Нимица, взяла копье, осмотрела и демонстративно похлопала по кобуре своего пистолета.
Реакция женщины оказалась совершенно неожиданной.
– Боже, неужто вы его сбили! ? – в ужасе вскричала она.
– Кого сбили? – не поняла Хонор.
– Шаттл, который доставляет продовольствие, – хриплым от страха голосом пояснила женщина.
– Нет, никаких продовольственных шаттлов мы не сбивали.
– Ага! А ваши пушки висели в лесу на ветках!
– Нет, – спокойно ответила Хонор, – пушки мы забрали у хевов. Как и многое другое. Но мы разжились всем этим добром еще до входа в атмосферу планеты.
Пленные вытаращились на нее, как на сумасшедшую, и живая сторона ее рта искривилась в мрачной усмешке.
– Может быть, кто-нибудь из вас видел вот там, – она указала направление примерно, поскольку небо было не видно за кронами, – огромную вспышку? Примерно пять стандартных месяцев назад?
– Да, – медленно ответила блондинка, и глаза ее сузились. – Что-то такое было. Что же?
– Это как раз мы прилетели, – пояснила Хонор. Через Нимица мгновенно накатило острое недовольство Эндрю: телохранитель не хотел, чтобы она с ходу выкладывала все секреты. Однако Хонор лишь улыбнулась, коснувшись его плеча. Если она решит, что эти двое не заслуживают доверия, то они отправятся к шаттлам вместе со всей компанией – если понадобится, то под дулом пульсера, – но прямо сейчас ей было необходимо убедить их в своей искренности. Ибо в противном случае они никогда не доверятся ей, а она – соответственно – не сможет доверять им.
– Вы? – недоверчиво сдвинув брови, спросила женщина, и Хонор кивнула.
– Мы. Мы попали в плен к хевам в системе Адлера. Нас передали в ведение БГБ и отправили сюда. Вообще-то, по прибытии на место меня собирались вздернуть, но у некоторых моих людей возникли более интересные... идеи.
– Вот как?
– Да. Один из моих старшин здорово разбирается в компьютерах. Он нашел доступ к корабельной сети и обрушил систему целиком, а когда на борту поднялась сумятица, моим друзьям удалось выдернуть меня из одиночного заключения, – (при мысли о том, чего это стоило, сердце ее сжалось), – они захватили причальный отсек, угнали пару шаттлов, а корабль взорвали вскоре после отлета.
– Взорвали корабль? – В голосе женщины слышалось явное недоверие. – Вот так взяли и взорвали? Каким, хотелось бы знать, способом?
– Мы продемонстрировали хевам, что происходит, если запустить импеллер бота прямо в шлюпочном отсеке.
Несколько мгновений собеседница ошарашено молчала, потом содрогнулась, словно от удара в живот.
– Господи! – прошептана она. – Но это значит...
– Да, – закончила за нее Хонор. – Погибли все до единого. Поэтому о нашем бегстве и спасении ни одна сволочь даже не подозревает. И поэтому, как я уже сказала, мы экипированы несколько лучше, чем можете позволить себе вы.
– Но откуда вы знаете...
Мужчина в первый раз подал голос, и его говор оказался еще невнятнее, чем у женщины. Хонор напрягла слух.
– Откуда вы знаете, что они о вас ничего не знают? – повторил он, стараясь четче выговаривать каждое слово.
– Скажем так, мы проверяем их почту, – ответила Хонор.
– Но это значит... – Женщина заморгала и обернулась к своему спутнику. – Анри, у них есть бот! Боже правый, у них есть бот!
– Но...
Анри осекся. Мужчина и женщина уставились друг на друга с совершенно ошалелым видом. Потом они снова повернулись к Хонор, и она ощутила, как их недоверие и страх сменяются ликованием.
– У вас правда есть бот, да? – спросила женщина. – Бот... Господи, на нем же должно быть компьютерное оснащение!
– Что-то в этом роде, – ответила Хонор, глядя на собеседницу с уважением и удивлением.
Убраться с корабля они могли и в спасательных шлюпках, но упоминание о перехвате коммуникаций тут же позволило собеседнице свести все воедино и сделать правильный вывод. Слишком быстро, как показалось Хонор – возможно, из-за странного акцента, заставлявшего заподозрить в собеседнице уроженку отсталой планеты, где в школах даже не учат правильному английскому.
– Но зачем вам... – почти рассеянно, как бы размышляя вслух, произнесла блондинка и тут же сообразила: – Ну конечно. Конечно, вам нужны люди. Вы подыскиваете союзников и рассчитываете найти их здесь, в «Геенне». Так?
– Примерно так, – признала Хонор, стараясь не выдать своего удивления сообразительностью собеседницы. Она не знала, долго ли пробыла эта женщина в плену, но заточение никак не сказалось на ее умственных способностях.
В следующий миг женщина устремилась вперед. Эндрю дернулся было наперехват, однако его вмешательства не потребовалось. Пленница пылко протянула руку, и Хонор, пожав ее, ощутила поток почти маниакального восторга.
– Рада знакомству с вами, коммодор Харрингтон! Меня зовут Бенсон, Гарриет Бенсон, а это, – она указала на своего лысого спутника, – Анри Десуи. В прошлой жизни я была капитаном флота системы Пегаса, а Анри – лейтенантом Гастонской морской пехоты. Я торчу на этой дерьмовой планете уже шестьдесят пять чертовых стандартных лет, и за все это поганое время ни разу не была так рада новому знакомству!
Глава 13
Глава 14
– Боже мой! – воскликнула женщина, повернувшись к своему спутнику.
Тот в ответ молча развел руками.
– Могу я спросить, откуда вы обо мне знаете? – сила Хонор.
– Как раз перед тем, как «черноногие» сослали меня в «Геенну», в мой прошлый лагерь доставили пару дюжин пленных манти, и они много рассказывали нам о Харрингтон – если вы и впрямь та самая Харрингтон. Говорили, будто еще до начала войны вы ухитрились подбить линейный крейсер хевов на тяжелом, а потом задали им перцу в какой-то дыре под названием Ханкок. А еще, – взгляд ее переместился к Нимицу, – толковали, будто вы всегда держите при себе какого-то чудного домашнего зверька. Это все про вас?
– Ну, – рассмеялась Хонор, – все обо мне, хотя, конечно, не без преувеличений. Сражением у Ханкока командовал адмирал Сарнов, я служила при нем флаг-капитаном. В деле с линейным крейсером мне здорово помогли, а Нимиц – уж точно не домашнее животное. Но так или иначе – да. Думаю, я та, кого вы имеете в виду.
– Проклятье! – сказала женщина с холодным ожесточением. – Значит, эти ублюдки зацапали и вас.
– И да, и нет, – ответила Хонор. – Как вы, возможно, заметили, мы оснащены несколько лучше, чем вы.
Лафолле подошел к ней, и Хонор, передав ему Нимица, взяла копье, осмотрела и демонстративно похлопала по кобуре своего пистолета.
Реакция женщины оказалась совершенно неожиданной.
– Боже, неужто вы его сбили! ? – в ужасе вскричала она.
– Кого сбили? – не поняла Хонор.
– Шаттл, который доставляет продовольствие, – хриплым от страха голосом пояснила женщина.
– Нет, никаких продовольственных шаттлов мы не сбивали.
– Ага! А ваши пушки висели в лесу на ветках!
– Нет, – спокойно ответила Хонор, – пушки мы забрали у хевов. Как и многое другое. Но мы разжились всем этим добром еще до входа в атмосферу планеты.
Пленные вытаращились на нее, как на сумасшедшую, и живая сторона ее рта искривилась в мрачной усмешке.
– Может быть, кто-нибудь из вас видел вот там, – она указала направление примерно, поскольку небо было не видно за кронами, – огромную вспышку? Примерно пять стандартных месяцев назад?
– Да, – медленно ответила блондинка, и глаза ее сузились. – Что-то такое было. Что же?
– Это как раз мы прилетели, – пояснила Хонор. Через Нимица мгновенно накатило острое недовольство Эндрю: телохранитель не хотел, чтобы она с ходу выкладывала все секреты. Однако Хонор лишь улыбнулась, коснувшись его плеча. Если она решит, что эти двое не заслуживают доверия, то они отправятся к шаттлам вместе со всей компанией – если понадобится, то под дулом пульсера, – но прямо сейчас ей было необходимо убедить их в своей искренности. Ибо в противном случае они никогда не доверятся ей, а она – соответственно – не сможет доверять им.
– Вы? – недоверчиво сдвинув брови, спросила женщина, и Хонор кивнула.
– Мы. Мы попали в плен к хевам в системе Адлера. Нас передали в ведение БГБ и отправили сюда. Вообще-то, по прибытии на место меня собирались вздернуть, но у некоторых моих людей возникли более интересные... идеи.
– Вот как?
– Да. Один из моих старшин здорово разбирается в компьютерах. Он нашел доступ к корабельной сети и обрушил систему целиком, а когда на борту поднялась сумятица, моим друзьям удалось выдернуть меня из одиночного заключения, – (при мысли о том, чего это стоило, сердце ее сжалось), – они захватили причальный отсек, угнали пару шаттлов, а корабль взорвали вскоре после отлета.
– Взорвали корабль? – В голосе женщины слышалось явное недоверие. – Вот так взяли и взорвали? Каким, хотелось бы знать, способом?
– Мы продемонстрировали хевам, что происходит, если запустить импеллер бота прямо в шлюпочном отсеке.
Несколько мгновений собеседница ошарашено молчала, потом содрогнулась, словно от удара в живот.
– Господи! – прошептана она. – Но это значит...
– Да, – закончила за нее Хонор. – Погибли все до единого. Поэтому о нашем бегстве и спасении ни одна сволочь даже не подозревает. И поэтому, как я уже сказала, мы экипированы несколько лучше, чем можете позволить себе вы.
– Но откуда вы знаете...
Мужчина в первый раз подал голос, и его говор оказался еще невнятнее, чем у женщины. Хонор напрягла слух.
– Откуда вы знаете, что они о вас ничего не знают? – повторил он, стараясь четче выговаривать каждое слово.
– Скажем так, мы проверяем их почту, – ответила Хонор.
– Но это значит... – Женщина заморгала и обернулась к своему спутнику. – Анри, у них есть бот! Боже правый, у них есть бот!
– Но...
Анри осекся. Мужчина и женщина уставились друг на друга с совершенно ошалелым видом. Потом они снова повернулись к Хонор, и она ощутила, как их недоверие и страх сменяются ликованием.
– У вас правда есть бот, да? – спросила женщина. – Бот... Господи, на нем же должно быть компьютерное оснащение!
– Что-то в этом роде, – ответила Хонор, глядя на собеседницу с уважением и удивлением.
Убраться с корабля они могли и в спасательных шлюпках, но упоминание о перехвате коммуникаций тут же позволило собеседнице свести все воедино и сделать правильный вывод. Слишком быстро, как показалось Хонор – возможно, из-за странного акцента, заставлявшего заподозрить в собеседнице уроженку отсталой планеты, где в школах даже не учат правильному английскому.
– Но зачем вам... – почти рассеянно, как бы размышляя вслух, произнесла блондинка и тут же сообразила: – Ну конечно. Конечно, вам нужны люди. Вы подыскиваете союзников и рассчитываете найти их здесь, в «Геенне». Так?
– Примерно так, – признала Хонор, стараясь не выдать своего удивления сообразительностью собеседницы. Она не знала, долго ли пробыла эта женщина в плену, но заточение никак не сказалось на ее умственных способностях.
В следующий миг женщина устремилась вперед. Эндрю дернулся было наперехват, однако его вмешательства не потребовалось. Пленница пылко протянула руку, и Хонор, пожав ее, ощутила поток почти маниакального восторга.
– Рада знакомству с вами, коммодор Харрингтон! Меня зовут Бенсон, Гарриет Бенсон, а это, – она указала на своего лысого спутника, – Анри Десуи. В прошлой жизни я была капитаном флота системы Пегаса, а Анри – лейтенантом Гастонской морской пехоты. Я торчу на этой дерьмовой планете уже шестьдесят пять чертовых стандартных лет, и за все это поганое время ни разу не была так рада новому знакомству!
Глава 13
– Ну вот, в общем, и все, – сказала Бенсон пятнадцать минут спустя.
К этому времени все уже перезнакомились, и двое заключенных сидели, скрестив ноги, под деревом вместе с Хонор. Лафолле, все так же настороженно, маячил за плечом землевладельца, Мэйхью с Клинкскейлсом несли караул.
– Я была молоденькой дурочкой: сразу после оккупации меня угораздило вступить в группу сопротивления, и Внутренняя безопасность в два счета запихала всю нашу группу сюда. – Бенсон скривилась. – Знай я, что никто не сможет противостоять их чертову флоту целые полвека, так, наверное, предпочла бы сидеть тихонько и не высовываться.
Хонор кивнула. Координаты системы Пегаса она представляла себе смутно, но догадывалась, что это совсем рядом с системой Хевена... а значит, Пегас стал одной из первых жертв экспансии Народной Республики. Ну а характер Гарриет Бенсон заставлял Хонор думать, что капитан попыталась бы оказать сопротивление хевам, даже зная, что ее ждет.
– А вы, лейтенант? – Хонор взглянула на Десуи.
– Анри угодил сюда десятью годами позже меня, – ответила за него Гарриет.
Хонор несколько удивилась, но Десуи воспринял вмешательство женщины как должное и лишь кивнул в знак подтверждения. Возможно, он стеснялся говорить сам из-за акцента, гораздо более сильного, чем у Бенсон.
– Откуда?
– С Тулона, в системе Гастона, – ответила Гарриет. – Когда хевы обрушились на Тулон, Гастонский флот сумел задать им более основательную трепку, чем мы на Пегасе. Правда, – она скривилась, – у них было время подготовиться. А первым предупреждением которое получили мыбыло появление передовой оперативной группы этих ублюдков. Анри служил в морской пехоте на одном из их кораблей....
– На «Даге», – вставил Десуи.
– Да, на «Даге», – кивнула Бенсон. – Так вот, когда правительство системы капитулировало, капитан «Даги» отказался подчиниться приказу о прекращении огня и на свой страх и риск занялся каперством. Более года он перехватывал транспорты хевов, но в конце концов его загнали в угол. Корабль превратился в груду обломков, всех старших офицеров расстреляли за «пиратство», а младших отправили на Ад, где они уже никого не могли побеспокоить. Когда это было, Анри, лет десять назад? Тогда мы и познакомились.
– Около того, – кивнул Десуи. – Меня перевели в твой лагерь, чтобы отделить от моих подчиненных.
– Ну, а в «Геенну»-то вы как попали? – осведомилась Хонор.
– О, я всегда была завзятой смутьянкой, коммодор, – ответила Бенсон с горькой усмешкой. – А вот Анри пострадал из-за меня.
– Прекрати! – решительно возразил Десуи. – Твоей вины в этом нет, дорогая. Я принял решение сам. Как и все мы.
– А подтолкнула вас к этому я, – настаивала Бенсон. Спустя мгновение она вздохнула. – Впрочем, и мой Анри по-своему прав. Он у меня упрямец.
– Можно подумать, ты не такая! – фыркнул Десуи.
– Ну уж, не тебе чета! – заключила со смехом Бенсон и снова обернулась к Хонор. – Так вам хотелось узнать, как мы сюда попали? Ответ прост – безобразен и прост. Видите ли, ни безопасники Законодателей, ни нынешние «черноногие» совершенно не беспокоились насчет такой мелочи, как Денебские соглашения. Мы для них не пленные – мы собственность. С любым из нас можно вытворять что угодно, начальство и глазом не моргнет. Так что, если ты недурна собой и какой-нибудь «черноногий» положил на тебя глаз...
Она умолкла, и лицо Хонор окаменело.
– Короче говоря, – продолжила Гарриет, – в том лагере, куда я попала сначала, я оказалась старшим офицером и стала кем-то вроде старосты. А помогали мне близнецы, брат и сестра. Они были не военнопленными, а политзаключенными, кажется с самого Хевена. Сами на сей счет помалкивали, видимо понимали, что и в Аду есть чего бояться. Оба они были хороши собой, тем более что прошли пролонг второго поколения.
Гарриет рассеянно провела рукой по своей светлой косе: на таком близком расстоянии Хонор видела вплетенные в золото седые пряди, да и загорелое лицо Бенсон выдавало больший возраст, чем могло показаться на первый взгляд. Видимо, она, как и Хэмиш Александер, была пролонгом первого поколения.
«С чего это я в такое время вспомнила о нем?» – мимолетно удивилась Хонор и вернула свое внимание собеседнице.
– Короче говоря, лет шесть – так, Анри? – Десуи кивнул, и Гарриет продолжила: – Лет шесть назад один из этих «черноногих» ублюдков положил глаз на сестру. Он был бортинженером на шаттле, доставляющем продовольствие... ну и когда собрался лететь на Стикс, велел ей залезать в этот чертов шаттл.
Хонор чуть изменила позу, брови ее дернулись, и Бенсон, умолкнув, подняла на нее вопросительный взгляд.
– Я не хотела вас прерывать, – сказала Хонор, – просто... Просто мне казалось, что пленных на Стикс не допускают.
– Пленных не допускают, а рабов– сколько угодно! – резко ответила Бенсон. – Да и вообще, эти ублюдки считают, что им все позволено. Считают – и делают все, что им вздумается. Почему бы им не заставить рабов выполнять за них на Стиксе всю грязную работу... да еще и ублажать их в постели?
– Понимаю, – холодно произнесла Хонор.
– Надеюсь, – отозвалась Бенсон, с горечью скривив губы. – В общем, этот сукин сын велел Эми забираться в свой долбанный шаттл, и она впала в панику. Со Стикса еще никто не возвращался. Она бросилась бежать, тот сукин сын погнался за ней, а Адам набросился на него с кулаками. Наверное это было глупо, но он любил сестру. Ему даже удалось сбить хева с ног, но тут из шаттла выбрался пилот и разнес беднягу в клочья из пульсера.
Она снова умолкла.
– Я хотела перебить всю эту сволочь, – проговорила она через некоторое время. – Вытряхнуть их из их поганого шаттла и разорвать на куски голыми руками. Мы могли это сделать, коммодор. На этой поганой планете такое случалось, даже дважды. Но у хевов на сей счет хитрая политика. Вот почему я испугалась, подумав, что вы захватили один из транспортников: в лагерь, где было совершено нападение на шаттл, другой уже не прилетит. Точка. Этот лагерь просто списывают со счетов... А без поставок продовольствия...
Она умолкла и пожала плечами.
– Мы знали это, а потому не тронули шаттл. Но я просто не могла позволить им заполучить Эми, особенно после того, как за нее погиб Адам. Поэтому, когда «черноногий» снова погнался за ней, я задержала его.
– Задержала?
Десуи хрипло рассмеялся.
– Она просто встала у этих подонков на пути, – с яростной гордостью пояснил он. – Встала – и ни с места. Они могли пристрелить ее, но она не шелохнулась.
– А Анри встал рядом, – продолжила Бенсон, – потом к нему присоединились двое, за ними последовала дюжина, и наконец нас собралось сотни две-три. Нас били прикладами, но никто из нас не поднял на врага руку. Мы просто стояли плотной стеной и не пропускали их. В конце концов они плюнули и ушли.
Она снова замолчала, вспоминая момент, когда за ее спиной сплотились сотни людей, и гордость в ее чувствах мешалась с горечью.
– Но они поквитались с нами, прервав поставки продовольствия, – продолжила она с глубоким вздохом. – Вы заметили, какой у нас с Анри выговор?
– Ну, в общем, да, – смущенно ответила Хонор. Бенсон невесело рассмеялась.
– Это не природный акцент, а дефект речи. Вы здесь недавно и, наверное, не знаете, что на самом деле здесь есть одно растение, которое, с известными допущениями, можно признать съедобным. Мы называем его «псевдокартофелем»... Каков этот картофель на вкус, вам лучше не знать, да и нам хотелось бы забыть. Но так или иначе, наша пищеварительная система в состоянии частично его усваивать. Какое-то время на этом овоще можно продержаться, но он, к сожалению, содержит токсин, который аккумулируется в мозгу и поражает речевые центры. Докторов у нас не было, и о долгосрочных последствиях этой «диеты» мы не знали, но когда поставки прервались, нам оставалось жрать либо псевдокартофель... либо друг друга. А к такому мы еще не были готовы.
– В двух других лагерях, которые Tiges-Noires [5]бросили умирать от голода, дошло и до такого, – тихонько сказал Анри, и Бенсон кивнула.
– Да, это правда. Хевы сами позаботились, чтобы мы обо всем узнали, их психологи записывали все, а потом продемонстрировали нам. Для наглядности урока.
– Боже Всемилостивый! – прошептал стоявший позади Лафолле.
Желудок Хонор сжался в комок. Однако она укротила подступившую тошноту и лишь выжидающе смотрела на Бенсон.
– Мы продержались, – продолжила наконец та. – Каждый месяц над нами зависал шаттл, и все мы прекрасно знали: стоит выдать им Эми, и поставки возобновятся. Не скрою, такие предложения звучали, но большинство не желало уступать шантажу. Более того, мы не позволили ей сдаться самой, поскольку прекрасно понимали, что ждет ее на Стиксе.
Она снова умолкла, погрузившись в холодный яд старых воспоминаний.
– Наверное, мы все были малость не в себе, – сказала она. – Про себя-то я точно знаю. Трудно представить, чтобы две тысячи человек морили себя голодом – или травили проклятущим псевдокартофелем – ради одной-единственной женщины. Но мы пошли на это... наверное, из принципа. Мы просто не могли пойти на предательство и продолжать считать себя людьми. Но положение было безвыходным, и выход нашла сама бедняжка Эми. Когда чертов шаттл снова завис над нами, она, обманув всех нас, выскочила на посадочную площадку, так чтобы ее было хорошо видно, а как только шаттл приземлился... – Голос Бенсон упал. – Она выхватила кинжал, – Гарриет указала подбородком на белые клинки, все еще заткнутые за пояс Лафолле, – и полоснула себя по горлу у всех на глазах.
Эндрю резко вздохнул, и Хонор накрыла хлынувшая от него волна ярости и потрясения. Лафолле был грейсонцем, на его планете женщин (порой даже против их желания) с яростным фанатизмом оберегали уже тысячу лет. Неудивительно, что рассказ Бенсон поразил его, как удар молота.
– Они улетели, – безжизненным голосом продолжила женщина. – Просто поднялись и улетели, бросив ее там, словно падаль. И не прилетали еще месяц, заставив нас думать, будто она умерла зря. Одиннадцать из нас умерли как раз в этот, последний месяц, перед тем как они возобновили поставки. А еще пятнадцать покончили с собой, потому что не верили, что эти проклятые поставки возобновятся. Вот чего добились эти кровожадные ублюдки!
– Doucement, ma petit [6], – нежно произнес Анри и крепко сжал ее руку.
Бенсон закусила губу, сердито пожала плечами.
– Короче говоря, леди Хонор, по этой причине мы с Анри и оказались здесь. Как зачинщики мы, в назидание прочим, получили пожизненный срок с отбыванием в «Геенне».
– Понимаю, – тихо сказала Хонор.
– Полагаю, коммодор, вы действительно понимаете.
Несколько мгновений две женщины пристально смотрели друг на друга, затем Хонор решила несколько снизить накал разговора.
– Как вы понимаете, у меня к вам много вопросов, – сказала Хонор, стараясь, чтобы ее голос, насколько позволяли наполовину парализованные мышцы, звучал естественно.
«Не много ли нас тут собралось, покалеченных и обиженных? – с мрачным юмором спросила она себя. – Бенсон и Десуи с их псевдокартофелем, я со своими пережженными нервами... Боже, неудивительно, что мы так легко сговорились!» Нимиц, с любопытством следивший за ее умозаключениями, расчирикался от смеха, и она встряхнулась.
– Как я уже сказала, – продолжила она уже спокойнее, – вопросов у меня множество, но на один я хотела бы получить ответ прямо сейчас.
– Слушаю, – сказала Бенсон.
– Чем вы с лейтенантом Десуи занимались, когда мои люди, хм, пригласили вас побеседовать со мной.
– Занимались? – не поняла Бенсон.
– Да. Нам понятно, что делали люди там, – Хонор махнула рукой в направлении лагеря, – но вы с лейтенантом, признаюсь, поставили нас в тупик.
– А, это! – Выражение лица Бенсон прояснилось, и она не без смущения, улыбнулась. – Мы... ну, скажем, наблюдали за птицами.
– За птицами? – изумилась Хонор, и Бенсон пожала плечами.
– Конечно, это не птицы, настоящих птиц здесь нет Но они похожи на птиц, и такие забавные. – Она снова пожала плечами. – Это наше общее с Анри хобби. Вчера и сегодня у нас с ним выходной, вот мы и решили присмотреть ту парочку, которая рыскала в меч-траве всю последнюю неделю. Вы ведь знаете, да, что вся фауна Ада трисексуальна? – Глаза женщины зажглись неподдельным интересом. – Вообще-то у них четыре пола, но четвертый, насколько нам удалось выяснить, репродуктивной функции не выполняет. Его роль сводится к выхаживанию потомства и добыче пищи. Ну, а сочетание появляющихся на свет полов, видимо, регулируется неким биологическим механизмом, который...
Она осеклась и залилась румянцем. На суровом загорелом лице капитана смущение выглядело потрясающе. Десуи восторженно рассмеялся.
– Видите, леди Хонор, – сказал он, – некоторые люди ухитряются даже в Аду обзавестись хобби.
– Вижу, – отозвалась Хонор со своей полуулыбкой и, снова откинувшись на ствол дерева, задумалась.
Нимиц урчал, прижавшись подбородком к ее колену. Он все время следил за эмоциями заключенных, но теперь, когда они успокоились, кот тоже позволил себе расслабиться.
Хонор поняла, что ему комфортно с этими людьми. По правде говоря, она тоже неплохо чувствовала себя в их обществе. Она улавливала смягчившуюся сейчас, но затаившуюся в душе Бенсон ярость берсерка, однако понимала, что капитан научилась держать свои чувства под железным контролем. В противном случае за долгие годы пребывания в этом кошмарном месте она просто лишилась бы рассудка.
И главное, благодаря Нимицу Хонор знала, что каждое услышанное ею слово было правдой. Более того, она ощущала их сдерживаемое желание обрушить на нее поток вопросов и мрачную, жгучую надежду на то, что ее появление в их жизни что-то... означает. Они не знали – пока не знали, – что именно, но страстно надеялись, что у них появился шанс, пусть призрачный, посчитаться с тюремщиками. И Хонор после рассказа Бенсон прекрасно их понимала.
– А здесь, в «Геенне», вы тоже старший офицер? – спросила Хонор у Бенсон.
– Нет, – ответила та.
Хонор мысленно пожала плечами. Ну конечно, всегда надеешься на лучшее, но заполучить с первого раза старшего из командиров лагеря было бы слишком большой удачей.
– В каком-то смысле я тоже старший офицер, – сказала, поразмыслив, Бенсон. – Я была во втором потоке отправленных в Ад и, с этой точки зрения, «старше» чуть ли не всех на этой проклятой планете. Но старшим пожизненником здесь, в «Геенне», видимо, следует считать коммодора с Сан-Мартина, по фамилии Рамирес. Черт побери, – добавила она с усмешкой, – иногда мне кажется, что эту поганую дыру, «Геенну», выстроили специально для него. Он задал хевам шороху, когда они захватывали звезду Тревора, до последнего удерживал терминал сети, пока уходили спасавшиеся корабли, да и здесь, в Аду, доставил им больше хлопот, чем мы с Анри вместе взятые.
– Впечатляющий портрет, – задумчиво произнесла Хонор и, склонив голову набок, устремила взгляд на своих гостей. – А не согласились бы вы послужить в качестве... хм... моих посланников к этому достойному офицеру?
– Бенсон с Десуи переглянулись, пожали плечами и снова повернулись к Хонор.
– Что именно вы имеете в виду? – с ноткой осторожности спросила Бенсон.
– Судя по вашему рассказу, хевы едва ли держат в «Геенне» своих шпионов, – ответила Хонор. – Лично я на месте здешнего начальства непременно напичкала бы лагерь жучками, но у меня сложилось впечатление, что здешнюю Госбезопасность вопросы настоящей безопасности волнуют не слишком.
– И да, и нет, леди Хонор. Да, насчет соглядатаев вы правы, и я не думаю, чтобы в «Геенне» имелись подслушивающие устройства, но о собственной безопасности эти поганцы очень даже заботятся. Они и двух секунд не поколеблются, чтобы пристрелить любого, кто покажется им хоть малейшей угрозой. Видите эти ножи и копья? Мы носим их для защиты от местных хищников, которые никак не запомнят, что сожрать любого из нас они могут, а вот переварить – ни в какую. Но если «черноногие» увидят хотя бы одного человека с копьем ближе чем в ста метрах от посадочной площадки, они откроют огонь без предупреждения и не сядут, пока не перебьют всех пленных внутри посадочной зоны. – Она пожала плечами. – Как я уже говорила, «черноногим» можно все, а до нас никому нет дела.
– Я это учту, – мрачно отозвалась Хонор, – И возможно, кто-то из «черноногих» скоро пожалеет о беспределе. Но сейчас важно вот что: мы полагаем, что «Геенна» не находится под наблюдением, но полной уверенности у нас нет. Рисковать я не вправе, но мне позарез нужно потолковать с коммодором Рамиресом. Надеюсь, вы попросите его прийти сюда сегодня вечером, чтобы мы могли поговорить? И попросите его сделать это незаметно, на тот случай, если жучки в «Геенне» все же имеются?
– Да – на оба вопроса! – с готовностью ответила Бенсон.
– Прекрасно!
Хонор крепко пожала руку пегасского капитана, и все трое поднялись на ноги.
– Эндрю, – с улыбкой сказала Хонор, обращаясь к Лафолле, – верни нашим новым знакомым их оружие. Думаю, они на нашей стороне.
С учтивым поклоном телохранитель вручил пленным копья и ножи, после чего с убежденностью, проистекавшей из неколебимой веры в способность его землевладельца читать в сердцах и мыслях людских, произнес:
– Я искренне рад видеть таких людей друзьями, а не врагами.
К этому времени все уже перезнакомились, и двое заключенных сидели, скрестив ноги, под деревом вместе с Хонор. Лафолле, все так же настороженно, маячил за плечом землевладельца, Мэйхью с Клинкскейлсом несли караул.
– Я была молоденькой дурочкой: сразу после оккупации меня угораздило вступить в группу сопротивления, и Внутренняя безопасность в два счета запихала всю нашу группу сюда. – Бенсон скривилась. – Знай я, что никто не сможет противостоять их чертову флоту целые полвека, так, наверное, предпочла бы сидеть тихонько и не высовываться.
Хонор кивнула. Координаты системы Пегаса она представляла себе смутно, но догадывалась, что это совсем рядом с системой Хевена... а значит, Пегас стал одной из первых жертв экспансии Народной Республики. Ну а характер Гарриет Бенсон заставлял Хонор думать, что капитан попыталась бы оказать сопротивление хевам, даже зная, что ее ждет.
– А вы, лейтенант? – Хонор взглянула на Десуи.
– Анри угодил сюда десятью годами позже меня, – ответила за него Гарриет.
Хонор несколько удивилась, но Десуи воспринял вмешательство женщины как должное и лишь кивнул в знак подтверждения. Возможно, он стеснялся говорить сам из-за акцента, гораздо более сильного, чем у Бенсон.
– Откуда?
– С Тулона, в системе Гастона, – ответила Гарриет. – Когда хевы обрушились на Тулон, Гастонский флот сумел задать им более основательную трепку, чем мы на Пегасе. Правда, – она скривилась, – у них было время подготовиться. А первым предупреждением которое получили мыбыло появление передовой оперативной группы этих ублюдков. Анри служил в морской пехоте на одном из их кораблей....
– На «Даге», – вставил Десуи.
– Да, на «Даге», – кивнула Бенсон. – Так вот, когда правительство системы капитулировало, капитан «Даги» отказался подчиниться приказу о прекращении огня и на свой страх и риск занялся каперством. Более года он перехватывал транспорты хевов, но в конце концов его загнали в угол. Корабль превратился в груду обломков, всех старших офицеров расстреляли за «пиратство», а младших отправили на Ад, где они уже никого не могли побеспокоить. Когда это было, Анри, лет десять назад? Тогда мы и познакомились.
– Около того, – кивнул Десуи. – Меня перевели в твой лагерь, чтобы отделить от моих подчиненных.
– Ну, а в «Геенну»-то вы как попали? – осведомилась Хонор.
– О, я всегда была завзятой смутьянкой, коммодор, – ответила Бенсон с горькой усмешкой. – А вот Анри пострадал из-за меня.
– Прекрати! – решительно возразил Десуи. – Твоей вины в этом нет, дорогая. Я принял решение сам. Как и все мы.
– А подтолкнула вас к этому я, – настаивала Бенсон. Спустя мгновение она вздохнула. – Впрочем, и мой Анри по-своему прав. Он у меня упрямец.
– Можно подумать, ты не такая! – фыркнул Десуи.
– Ну уж, не тебе чета! – заключила со смехом Бенсон и снова обернулась к Хонор. – Так вам хотелось узнать, как мы сюда попали? Ответ прост – безобразен и прост. Видите ли, ни безопасники Законодателей, ни нынешние «черноногие» совершенно не беспокоились насчет такой мелочи, как Денебские соглашения. Мы для них не пленные – мы собственность. С любым из нас можно вытворять что угодно, начальство и глазом не моргнет. Так что, если ты недурна собой и какой-нибудь «черноногий» положил на тебя глаз...
Она умолкла, и лицо Хонор окаменело.
– Короче говоря, – продолжила Гарриет, – в том лагере, куда я попала сначала, я оказалась старшим офицером и стала кем-то вроде старосты. А помогали мне близнецы, брат и сестра. Они были не военнопленными, а политзаключенными, кажется с самого Хевена. Сами на сей счет помалкивали, видимо понимали, что и в Аду есть чего бояться. Оба они были хороши собой, тем более что прошли пролонг второго поколения.
Гарриет рассеянно провела рукой по своей светлой косе: на таком близком расстоянии Хонор видела вплетенные в золото седые пряди, да и загорелое лицо Бенсон выдавало больший возраст, чем могло показаться на первый взгляд. Видимо, она, как и Хэмиш Александер, была пролонгом первого поколения.
«С чего это я в такое время вспомнила о нем?» – мимолетно удивилась Хонор и вернула свое внимание собеседнице.
– Короче говоря, лет шесть – так, Анри? – Десуи кивнул, и Гарриет продолжила: – Лет шесть назад один из этих «черноногих» ублюдков положил глаз на сестру. Он был бортинженером на шаттле, доставляющем продовольствие... ну и когда собрался лететь на Стикс, велел ей залезать в этот чертов шаттл.
Хонор чуть изменила позу, брови ее дернулись, и Бенсон, умолкнув, подняла на нее вопросительный взгляд.
– Я не хотела вас прерывать, – сказала Хонор, – просто... Просто мне казалось, что пленных на Стикс не допускают.
– Пленных не допускают, а рабов– сколько угодно! – резко ответила Бенсон. – Да и вообще, эти ублюдки считают, что им все позволено. Считают – и делают все, что им вздумается. Почему бы им не заставить рабов выполнять за них на Стиксе всю грязную работу... да еще и ублажать их в постели?
– Понимаю, – холодно произнесла Хонор.
– Надеюсь, – отозвалась Бенсон, с горечью скривив губы. – В общем, этот сукин сын велел Эми забираться в свой долбанный шаттл, и она впала в панику. Со Стикса еще никто не возвращался. Она бросилась бежать, тот сукин сын погнался за ней, а Адам набросился на него с кулаками. Наверное это было глупо, но он любил сестру. Ему даже удалось сбить хева с ног, но тут из шаттла выбрался пилот и разнес беднягу в клочья из пульсера.
Она снова умолкла.
– Я хотела перебить всю эту сволочь, – проговорила она через некоторое время. – Вытряхнуть их из их поганого шаттла и разорвать на куски голыми руками. Мы могли это сделать, коммодор. На этой поганой планете такое случалось, даже дважды. Но у хевов на сей счет хитрая политика. Вот почему я испугалась, подумав, что вы захватили один из транспортников: в лагерь, где было совершено нападение на шаттл, другой уже не прилетит. Точка. Этот лагерь просто списывают со счетов... А без поставок продовольствия...
Она умолкла и пожала плечами.
– Мы знали это, а потому не тронули шаттл. Но я просто не могла позволить им заполучить Эми, особенно после того, как за нее погиб Адам. Поэтому, когда «черноногий» снова погнался за ней, я задержала его.
– Задержала?
Десуи хрипло рассмеялся.
– Она просто встала у этих подонков на пути, – с яростной гордостью пояснил он. – Встала – и ни с места. Они могли пристрелить ее, но она не шелохнулась.
– А Анри встал рядом, – продолжила Бенсон, – потом к нему присоединились двое, за ними последовала дюжина, и наконец нас собралось сотни две-три. Нас били прикладами, но никто из нас не поднял на врага руку. Мы просто стояли плотной стеной и не пропускали их. В конце концов они плюнули и ушли.
Она снова замолчала, вспоминая момент, когда за ее спиной сплотились сотни людей, и гордость в ее чувствах мешалась с горечью.
– Но они поквитались с нами, прервав поставки продовольствия, – продолжила она с глубоким вздохом. – Вы заметили, какой у нас с Анри выговор?
– Ну, в общем, да, – смущенно ответила Хонор. Бенсон невесело рассмеялась.
– Это не природный акцент, а дефект речи. Вы здесь недавно и, наверное, не знаете, что на самом деле здесь есть одно растение, которое, с известными допущениями, можно признать съедобным. Мы называем его «псевдокартофелем»... Каков этот картофель на вкус, вам лучше не знать, да и нам хотелось бы забыть. Но так или иначе, наша пищеварительная система в состоянии частично его усваивать. Какое-то время на этом овоще можно продержаться, но он, к сожалению, содержит токсин, который аккумулируется в мозгу и поражает речевые центры. Докторов у нас не было, и о долгосрочных последствиях этой «диеты» мы не знали, но когда поставки прервались, нам оставалось жрать либо псевдокартофель... либо друг друга. А к такому мы еще не были готовы.
– В двух других лагерях, которые Tiges-Noires [5]бросили умирать от голода, дошло и до такого, – тихонько сказал Анри, и Бенсон кивнула.
– Да, это правда. Хевы сами позаботились, чтобы мы обо всем узнали, их психологи записывали все, а потом продемонстрировали нам. Для наглядности урока.
– Боже Всемилостивый! – прошептал стоявший позади Лафолле.
Желудок Хонор сжался в комок. Однако она укротила подступившую тошноту и лишь выжидающе смотрела на Бенсон.
– Мы продержались, – продолжила наконец та. – Каждый месяц над нами зависал шаттл, и все мы прекрасно знали: стоит выдать им Эми, и поставки возобновятся. Не скрою, такие предложения звучали, но большинство не желало уступать шантажу. Более того, мы не позволили ей сдаться самой, поскольку прекрасно понимали, что ждет ее на Стиксе.
Она снова умолкла, погрузившись в холодный яд старых воспоминаний.
– Наверное, мы все были малость не в себе, – сказала она. – Про себя-то я точно знаю. Трудно представить, чтобы две тысячи человек морили себя голодом – или травили проклятущим псевдокартофелем – ради одной-единственной женщины. Но мы пошли на это... наверное, из принципа. Мы просто не могли пойти на предательство и продолжать считать себя людьми. Но положение было безвыходным, и выход нашла сама бедняжка Эми. Когда чертов шаттл снова завис над нами, она, обманув всех нас, выскочила на посадочную площадку, так чтобы ее было хорошо видно, а как только шаттл приземлился... – Голос Бенсон упал. – Она выхватила кинжал, – Гарриет указала подбородком на белые клинки, все еще заткнутые за пояс Лафолле, – и полоснула себя по горлу у всех на глазах.
Эндрю резко вздохнул, и Хонор накрыла хлынувшая от него волна ярости и потрясения. Лафолле был грейсонцем, на его планете женщин (порой даже против их желания) с яростным фанатизмом оберегали уже тысячу лет. Неудивительно, что рассказ Бенсон поразил его, как удар молота.
– Они улетели, – безжизненным голосом продолжила женщина. – Просто поднялись и улетели, бросив ее там, словно падаль. И не прилетали еще месяц, заставив нас думать, будто она умерла зря. Одиннадцать из нас умерли как раз в этот, последний месяц, перед тем как они возобновили поставки. А еще пятнадцать покончили с собой, потому что не верили, что эти проклятые поставки возобновятся. Вот чего добились эти кровожадные ублюдки!
– Doucement, ma petit [6], – нежно произнес Анри и крепко сжал ее руку.
Бенсон закусила губу, сердито пожала плечами.
– Короче говоря, леди Хонор, по этой причине мы с Анри и оказались здесь. Как зачинщики мы, в назидание прочим, получили пожизненный срок с отбыванием в «Геенне».
– Понимаю, – тихо сказала Хонор.
– Полагаю, коммодор, вы действительно понимаете.
Несколько мгновений две женщины пристально смотрели друг на друга, затем Хонор решила несколько снизить накал разговора.
– Как вы понимаете, у меня к вам много вопросов, – сказала Хонор, стараясь, чтобы ее голос, насколько позволяли наполовину парализованные мышцы, звучал естественно.
«Не много ли нас тут собралось, покалеченных и обиженных? – с мрачным юмором спросила она себя. – Бенсон и Десуи с их псевдокартофелем, я со своими пережженными нервами... Боже, неудивительно, что мы так легко сговорились!» Нимиц, с любопытством следивший за ее умозаключениями, расчирикался от смеха, и она встряхнулась.
– Как я уже сказала, – продолжила она уже спокойнее, – вопросов у меня множество, но на один я хотела бы получить ответ прямо сейчас.
– Слушаю, – сказала Бенсон.
– Чем вы с лейтенантом Десуи занимались, когда мои люди, хм, пригласили вас побеседовать со мной.
– Занимались? – не поняла Бенсон.
– Да. Нам понятно, что делали люди там, – Хонор махнула рукой в направлении лагеря, – но вы с лейтенантом, признаюсь, поставили нас в тупик.
– А, это! – Выражение лица Бенсон прояснилось, и она не без смущения, улыбнулась. – Мы... ну, скажем, наблюдали за птицами.
– За птицами? – изумилась Хонор, и Бенсон пожала плечами.
– Конечно, это не птицы, настоящих птиц здесь нет Но они похожи на птиц, и такие забавные. – Она снова пожала плечами. – Это наше общее с Анри хобби. Вчера и сегодня у нас с ним выходной, вот мы и решили присмотреть ту парочку, которая рыскала в меч-траве всю последнюю неделю. Вы ведь знаете, да, что вся фауна Ада трисексуальна? – Глаза женщины зажглись неподдельным интересом. – Вообще-то у них четыре пола, но четвертый, насколько нам удалось выяснить, репродуктивной функции не выполняет. Его роль сводится к выхаживанию потомства и добыче пищи. Ну, а сочетание появляющихся на свет полов, видимо, регулируется неким биологическим механизмом, который...
Она осеклась и залилась румянцем. На суровом загорелом лице капитана смущение выглядело потрясающе. Десуи восторженно рассмеялся.
– Видите, леди Хонор, – сказал он, – некоторые люди ухитряются даже в Аду обзавестись хобби.
– Вижу, – отозвалась Хонор со своей полуулыбкой и, снова откинувшись на ствол дерева, задумалась.
Нимиц урчал, прижавшись подбородком к ее колену. Он все время следил за эмоциями заключенных, но теперь, когда они успокоились, кот тоже позволил себе расслабиться.
Хонор поняла, что ему комфортно с этими людьми. По правде говоря, она тоже неплохо чувствовала себя в их обществе. Она улавливала смягчившуюся сейчас, но затаившуюся в душе Бенсон ярость берсерка, однако понимала, что капитан научилась держать свои чувства под железным контролем. В противном случае за долгие годы пребывания в этом кошмарном месте она просто лишилась бы рассудка.
И главное, благодаря Нимицу Хонор знала, что каждое услышанное ею слово было правдой. Более того, она ощущала их сдерживаемое желание обрушить на нее поток вопросов и мрачную, жгучую надежду на то, что ее появление в их жизни что-то... означает. Они не знали – пока не знали, – что именно, но страстно надеялись, что у них появился шанс, пусть призрачный, посчитаться с тюремщиками. И Хонор после рассказа Бенсон прекрасно их понимала.
– А здесь, в «Геенне», вы тоже старший офицер? – спросила Хонор у Бенсон.
– Нет, – ответила та.
Хонор мысленно пожала плечами. Ну конечно, всегда надеешься на лучшее, но заполучить с первого раза старшего из командиров лагеря было бы слишком большой удачей.
– В каком-то смысле я тоже старший офицер, – сказала, поразмыслив, Бенсон. – Я была во втором потоке отправленных в Ад и, с этой точки зрения, «старше» чуть ли не всех на этой проклятой планете. Но старшим пожизненником здесь, в «Геенне», видимо, следует считать коммодора с Сан-Мартина, по фамилии Рамирес. Черт побери, – добавила она с усмешкой, – иногда мне кажется, что эту поганую дыру, «Геенну», выстроили специально для него. Он задал хевам шороху, когда они захватывали звезду Тревора, до последнего удерживал терминал сети, пока уходили спасавшиеся корабли, да и здесь, в Аду, доставил им больше хлопот, чем мы с Анри вместе взятые.
– Впечатляющий портрет, – задумчиво произнесла Хонор и, склонив голову набок, устремила взгляд на своих гостей. – А не согласились бы вы послужить в качестве... хм... моих посланников к этому достойному офицеру?
– Бенсон с Десуи переглянулись, пожали плечами и снова повернулись к Хонор.
– Что именно вы имеете в виду? – с ноткой осторожности спросила Бенсон.
– Судя по вашему рассказу, хевы едва ли держат в «Геенне» своих шпионов, – ответила Хонор. – Лично я на месте здешнего начальства непременно напичкала бы лагерь жучками, но у меня сложилось впечатление, что здешнюю Госбезопасность вопросы настоящей безопасности волнуют не слишком.
– И да, и нет, леди Хонор. Да, насчет соглядатаев вы правы, и я не думаю, чтобы в «Геенне» имелись подслушивающие устройства, но о собственной безопасности эти поганцы очень даже заботятся. Они и двух секунд не поколеблются, чтобы пристрелить любого, кто покажется им хоть малейшей угрозой. Видите эти ножи и копья? Мы носим их для защиты от местных хищников, которые никак не запомнят, что сожрать любого из нас они могут, а вот переварить – ни в какую. Но если «черноногие» увидят хотя бы одного человека с копьем ближе чем в ста метрах от посадочной площадки, они откроют огонь без предупреждения и не сядут, пока не перебьют всех пленных внутри посадочной зоны. – Она пожала плечами. – Как я уже говорила, «черноногим» можно все, а до нас никому нет дела.
– Я это учту, – мрачно отозвалась Хонор, – И возможно, кто-то из «черноногих» скоро пожалеет о беспределе. Но сейчас важно вот что: мы полагаем, что «Геенна» не находится под наблюдением, но полной уверенности у нас нет. Рисковать я не вправе, но мне позарез нужно потолковать с коммодором Рамиресом. Надеюсь, вы попросите его прийти сюда сегодня вечером, чтобы мы могли поговорить? И попросите его сделать это незаметно, на тот случай, если жучки в «Геенне» все же имеются?
– Да – на оба вопроса! – с готовностью ответила Бенсон.
– Прекрасно!
Хонор крепко пожала руку пегасского капитана, и все трое поднялись на ноги.
– Эндрю, – с улыбкой сказала Хонор, обращаясь к Лафолле, – верни нашим новым знакомым их оружие. Думаю, они на нашей стороне.
С учтивым поклоном телохранитель вручил пленным копья и ножи, после чего с убежденностью, проистекавшей из неколебимой веры в способность его землевладельца читать в сердцах и мыслях людских, произнес:
– Я искренне рад видеть таких людей друзьями, а не врагами.
Глава 14
Сказать, что мужчина, шагавший следом за Бенсон и Десуи по освещенному закатным солнцем склону, был здоровенным, значило не сказать ничего. Поначалу Хонор казалось, что это игра света и тени делает его похожим на тролля или великана из детской сказки, но, когда он подошел поближе, ей пришлось изменить свое мнение. Пришедший обогнал ее в росте на пять сантиметров, но не это делало его настоящим гигантом. Из всех заселенных людьми миров Сан-Мартин обладал самой высокой гравитацией. Даже такие люди, как Хонор, генетически приспособленные для жизни на планетах с высокой силой тяжести, на Сан-Мартине бы не выжили. Помимо чудовищного тяготения, этот мир отличался чрезвычайно плотной атмосферой, насыщенной парами углекислого газа и даже кислород содержавшей в опасных концентрациях. Жизнь на уровне моря была невозможна даже для генетически модифицированных людей, так что населению пришлось обосноваться на высоких горных плато. Ну а телосложение уроженцев Сан-Мартина отражало особенности их сурового мира, и прежде всего – немыслимую силу тяжести.
Таков был и мужчина, поднявшийся на вершину холма и остановившийся при виде Хонор. Благодаря Нимицу она ощутила его легкое удивление и сдерживаемое любопытство.
Хонор не знала, что рассказали ему Бенсон и Анри, – очевидно, не все, иначе удивлению не было бы места, – однако в этом человеке угадывалась гибкость мышления, которой Хонор могла лишь позавидовать.
Таков был и мужчина, поднявшийся на вершину холма и остановившийся при виде Хонор. Благодаря Нимицу она ощутила его легкое удивление и сдерживаемое любопытство.
Хонор не знала, что рассказали ему Бенсон и Анри, – очевидно, не все, иначе удивлению не было бы места, – однако в этом человеке угадывалась гибкость мышления, которой Хонор могла лишь позавидовать.