Шалук рассмеялась.
— Самое главное, Риалто, вы смогли рассмешить меня. Риалто вздохнул и отвернулся.
— А теперь нам надо возвращаться к Ошерлу. Подозреваю, что он может спеться с моими врагами. Вряд ли я потерплю такое положение вещей. Сейчас мы полетим прямо в шатре через Горы Мэг над Сантунским морем — Ошерл ждёт нас там. На месте и обсудим дальнейшие планы.
Риалто произнёс заклинание переноса вещей, чтобы отправить шатёр в нужном направлении к тому самому месту, где упал флантик. Ошерл для своего удобства принял форму буйка, раскрашенного красным и чёрным, согласно морским правилам. Человеческая голова из ковкой стали высовывалась из буя, увенчанная навигационным огнём.
— Риалто, ты вернулся! Не слишком-то быстро! У меня вовсе нет желания поселиться тут навеки! — зазвучал металлический голос Ошерла.
— У меня тоже, представь себе. Как только мы найдём Персиплекс, можно будет возвращаться в Бумергарф.
Ошерл издал резкий металлический звук, похожий на крик морской птицы.
— Разве я плохо объяснил тебе, что Персиплекс затерялся в глубин ах? Выброси из головы безумную мысль достать недостижимое!
— Не я, а ты должен достать недостижимое. Пока я не буду держать призму в руках, ты будешь качаться на морских волнах, — заявил Риалто.
Ошерл зазвенел предупредительным колокольчиком.
— Почему ты не воспользуешься своей магией и не передвинешь море? Тогда поиски заметно упростятся. — Я больше не властен над подобными заклинаниями; лучшие из них украл Эйч-Монкур и его товарищи. И все же ты подал неплохую идею… Как называется это море? — Что за бессмысленный вопрос?
— Вовсе не бессмысленный! Я никогда не задаю глупых вопросов, к твоему сведению.
Ошерл ненадолго задумался, потом ответил:
— В настоящую эпоху оно является частью Аккического Океана: Сантунским морем. Во времена Семнадцатого Эона на него наступала суша, море постепенно пересыхало, а потом и вовсе исчезло. В последнюю эпоху Семнадцатого Эона старое морское ложе было известно как Тчаксматарская Степь. Во вторую эпоху Восемнадцатого Эона Балтанк с Высокими Башнями поднимается в пяти милях от того места, где мы сейчас нахо-димся. Он просуществовал до тех пор, пока не был завоёван демоном Изил Скилтом. Позднее, в том же Эоне, море возродилось. Надеюсь, твоё любопытство относительно средневековой географин удовлетворено?
— Вполне. Теперь слушай мои указания — ты выполнишь все н точности, как я скажу. Без всяких пререканий ты перенесёшь меня и Шалук в подходящую эпоху Семнадцатого Эона, когда морское долее уже высохло и ничто не препятствует поискам Персиплекса. Ты же останешься точно на этом месте и не будешь вступать в переговоры с любыми посланниками Эйч-Монкура, в особенности с Сарсемом.
Ошерд издал странный звук, но Риалто не обратил на него внимания.
— В данный момент Персиплекс находится прямо у тебя под вогами. Если мы не принесём его с собой из Семнадцатого Эона, то виноват будешь ты. Так что охраняй его как следует, со всем старинием. Не позволяй ни Сарсему, ни Эйч-Монкуру, ни кому-либо ещё отвлечь себя от задания. А теперь мы готовы отправиться в Семнадцатый Эон. Смотри не ошибись! Нахождение настоящего Персиплекса и наше возвращение на твоей совести. Кстати, ты, вероятно, заработаешь много очков… А теперь в Семнадцатый Эон!
— Самое главное, Риалто, вы смогли рассмешить меня. Риалто вздохнул и отвернулся.
— А теперь нам надо возвращаться к Ошерлу. Подозреваю, что он может спеться с моими врагами. Вряд ли я потерплю такое положение вещей. Сейчас мы полетим прямо в шатре через Горы Мэг над Сантунским морем — Ошерл ждёт нас там. На месте и обсудим дальнейшие планы.
Риалто произнёс заклинание переноса вещей, чтобы отправить шатёр в нужном направлении к тому самому месту, где упал флантик. Ошерл для своего удобства принял форму буйка, раскрашенного красным и чёрным, согласно морским правилам. Человеческая голова из ковкой стали высовывалась из буя, увенчанная навигационным огнём.
— Риалто, ты вернулся! Не слишком-то быстро! У меня вовсе нет желания поселиться тут навеки! — зазвучал металлический голос Ошерла.
— У меня тоже, представь себе. Как только мы найдём Персиплекс, можно будет возвращаться в Бумергарф.
Ошерл издал резкий металлический звук, похожий на крик морской птицы.
— Разве я плохо объяснил тебе, что Персиплекс затерялся в глубин ах? Выброси из головы безумную мысль достать недостижимое!
— Не я, а ты должен достать недостижимое. Пока я не буду держать призму в руках, ты будешь качаться на морских волнах, — заявил Риалто.
Ошерл зазвенел предупредительным колокольчиком.
— Почему ты не воспользуешься своей магией и не передвинешь море? Тогда поиски заметно упростятся. — Я больше не властен над подобными заклинаниями; лучшие из них украл Эйч-Монкур и его товарищи. И все же ты подал неплохую идею… Как называется это море? — Что за бессмысленный вопрос?
— Вовсе не бессмысленный! Я никогда не задаю глупых вопросов, к твоему сведению.
Ошерл ненадолго задумался, потом ответил:
— В настоящую эпоху оно является частью Аккического Океана: Сантунским морем. Во времена Семнадцатого Эона на него наступала суша, море постепенно пересыхало, а потом и вовсе исчезло. В последнюю эпоху Семнадцатого Эона старое морское ложе было известно как Тчаксматарская Степь. Во вторую эпоху Восемнадцатого Эона Балтанк с Высокими Башнями поднимается в пяти милях от того места, где мы сейчас нахо-димся. Он просуществовал до тех пор, пока не был завоёван демоном Изил Скилтом. Позднее, в том же Эоне, море возродилось. Надеюсь, твоё любопытство относительно средневековой географин удовлетворено?
— Вполне. Теперь слушай мои указания — ты выполнишь все н точности, как я скажу. Без всяких пререканий ты перенесёшь меня и Шалук в подходящую эпоху Семнадцатого Эона, когда морское долее уже высохло и ничто не препятствует поискам Персиплекса. Ты же останешься точно на этом месте и не будешь вступать в переговоры с любыми посланниками Эйч-Монкура, в особенности с Сарсемом.
Ошерд издал странный звук, но Риалто не обратил на него внимания.
— В данный момент Персиплекс находится прямо у тебя под вогами. Если мы не принесём его с собой из Семнадцатого Эона, то виноват будешь ты. Так что охраняй его как следует, со всем старинием. Не позволяй ни Сарсему, ни Эйч-Монкуру, ни кому-либо ещё отвлечь себя от задания. А теперь мы готовы отправиться в Семнадцатый Эон. Смотри не ошибись! Нахождение настоящего Персиплекса и наше возвращение на твоей совести. Кстати, ты, вероятно, заработаешь много очков… А теперь в Семнадцатый Эон!
Глава пятнадцатая
Внезапно шатёр оказался залит розовым светом. На небе не было ни одного облака до самого горизонта; тёплый сухой воздух хранил аромат душистых чёрных лишайников, росших под ногами. На западе ещё виднелась кромка Сантунского моря, или того, что от него осталось. На берегу располагалась деревушка, состоящая из побелённых домиков, окружённых низкими деревьями. В остальных направлениях кругом виднелась лишь бескрайняя степь.
Футах в ста от шатра стоял маленький белый домик, возле которого росло массивное шайрское дерево. На пороге сидел Ошерл в обличье бродяги из низших сословий. Слезящиеся глаза, выгоревшие волосы, верхние зубы по-дурацки торчали изо рта — таков был его теперешний облик. Из одежды Ошерл выбрал грязно-белое тряпьё и шляпу с низкими полями.
Заметив Риалто, он вяло помахал ему рукой.
— А, Риалто! После столь продолжительного одиночества приятно видеть даже твоё лицо…
Риалто довольно холодно ответил на приветствие Слуги и осмотрел домик.
— Похоже, ты тут с комфортом устроился. Надеюсь, заботясь об удобствах, ты не забывал присматривать за Персиплексом?
Ошерл спокойно ответил:
— Мой «комфорт», как ты это называешь, довольно примитивен. Большую часть времени приходится защищаться от грабителей и проходимцев. У меня нет ни шёлковых подушек, ни хорошеньких наложниц.
— А Персиплекс?
Ошерл указал грязным пальцем на железный столб в пятидесяти ярдах от дома.
— Прямо под ним на неизвестной глубине лежит Персиплекс. Риалто, оглядывая окрестности, заметил возле коттеджа огромную кучу пустых канистр.
— Ошерл, я не имею намерений посмеяться над тобой или оскорбить, но разве ты способен принять внутрь такое количество жидкости?
— А если и так? Что тут такого? Моё уединение слишком затянулось, и чтобы скрасить одиночество, я смешивал тоники разных вкусов и продавал их жителям деревни, — проворчал Ошерл.
— А почему ты не начал копать тоннель в поисках Персиплекса?
— Разве тебе не понятно? Я побоялся, что если не смогу найти его, ты обвинишь меня в очередном преступлении, и не стал проявлять инициативу.
— А как насчёт ваших конкурентов?
— Мне никто не мешал.
Чуткое ухо Риалто уловило своеобразие ответа, и маг резко произнёс:
— Сарсем или Эйч-Монкур появлялись здесь?
— Если и появлялись, то незаметно. Они понимают всю важность нашего дела и не собираются препятствовать.
— Хорошо. А не могут они вырыть тоннель, скажем, в десяти милях отсюда и сделать подкоп к Персиплексу без твоего ведома? — Это невозможно. Меня не так просто одурачить. Я соорудил предупреждающие об опасности незаконного вторжения сети. Теперь никто без моего ведома не способен приблизиться к кристаллу даже с помощью заклинаний.
— Замечательно. Можешь начинать копать. Но Ошерл лишь поудобнее устроился в кресле.
— Не так быстро! Эта земля принадлежит некоему Ум-Фоду, который проживает в деревне Аз-Кхав, которую ты можешь увидеть отсюда. Его следует предупредить до того, как хотя бы один камень будет сдвинут с места. Я предлагаю тебе посетить его и все устроить, Но для начала оденься так же, как я, чтобы не выглядеть глупо.
Одевшись в соответствии с рекомендациями Ошерла, Риалто и Шалук отправились в Аз-Кхав.
Их взглядам предстала аккуратная деревушка, состоящая из белых домиков, тонувших в зарослях гигантских красных подсолнухов, Риалто навёл справки и отыскал дом с окнами из голубого стекла, покрытий голубой черепицей. Стоя на улице, маг принялся выкрикивать имя хозяина, пока Ум-Фод не вышел на порог. Он оказался маленьким человечком с седыми волосами. проницательным взглядом и огромными усами, который ворчливо спросил прибывших:
— Кто там зовёт Ум-Фода и зачем? Может, он дома, а может, и нет.
— Меня зовут Риалто. Я изучаю древности. А это моя помощница Шалук. Быть может, вы выйдете к нам, или мы подойдём ближе, чтобы не кричать на всю улицу?
— Можете кричать, сколько захотите. Я и отсюда послушаю. Риалто заговорил спокойным голосом:
— Я хочу поговорить о деньгах. Ум-Фод, покачиваясь, подошёл ближе.
— Говорите громче, сэр! Вы упомянули деньги?
— Вы не ослышались. Я хочу вырыть яму в вашей земле.
— В таком случае, сколько я получу за это?
— Ближе к делу: сколько вы нам заплатите? Мы собираемсяотыскать здесь клад, — заявил Риалто.
Ум-Фод презрительно усмехнулся.
— Чтобы я вышел ночью, упал в яму и сломал шею? Если вы собираетесь копать — платите. А часть денег я хочу получить прямо сейчас за разрешение. Таково моё первое условие.
— А второе?
Ум-Фод улыбнулся и потёр кончик носа.
— Вы что, считаете меня дураком? Я отлично знаю, что в моей земле полно сокровищ. Все, что вы найдёте — принадлежит мне. Если вы копаете, то получаете право только на дыру.
— Это абсурд! Есть ещё и третье условие?
— Конечно! Контракт на раскопки должен быть заключён с моим братом Ум-Зуйком. Я лично буду наблюдать за процессом. Кроме того, все выплаты должны производиться в золотых зик-ко или монетах последнего выпуска.
Риалто попытался возражать, но Ум-Фод оказался торговцем со стажем и не собирался упустить выгоды йи в чем. Когда маг и Шалук вернулись в шатёр, девушка сказала:
— Ты очень щедр и благороден, так мне кажется. Ум-Фод ужасно жаден.
Риалто согласился с ней.
— Когда дело касается денег, Ум-Фод становится похож на голодную акулу. Хотя почему бы не доставить человеку малую толику удовольствия? Ведь не сложно пообещать хоть сотню, хоть две золотых зикко.
— Риалто, ты очень добр, — повторила девушка. Ум-Фод вместе с братом Ум-Зуйком привели к хижине Ошерла группу работников, собранных для раскопок. Предполагалось вырыть яму пятидесяти футов 8 диаметре вокруг точки, указанной Ошерлом. Выносимая на поверхность грязь и камни тщательно просеивались под наблюдением Ошерла, Риалто и Ум-Фода.
Дюйм за дюймом, фут за футом дыра разрасталась на месте морского ложа, но Риалто раздражала медлительность рабочих. Наконец, не выдержав, он спросил:
— Что с твоей рабочей силой? Они болтаются туда-сюда, смотрят по сторонам. Тот старик еле шевелится — я уже начал опасаться за его жизнь.
Ум-Фод бесхитростно ответил:
— Спокойно, Риалто! Не стоит ворчать по пустякам. Люди получают почасовую оплату и поэтому вовсе не торопятся заканчивать работу. А тот старик — мой дядя Йя-Йимп, и его мучают ужасные боли в спине, а ещё он туговат на ухо. Стоит ли винить старика? Пусть заработает немного денег.
Риалто пожал плечами.
— Как тебе будет угодно. Наш контракт предусматривает и такое…
— Ты это о чем?
— Вот об этом пункте: «Риалто по своему усмотрению может оплачивать работы относительно количеству земли, выкопанной на ямы. Сумма будет зависеть от скорости, с которой Риал-то, стоя возле кучи с землёй, сможет с помощью крепкой лопаты перенести десять кубических футов земли в другую кучу».
Ум-Фод вскрикнул от неожиданности и уставился в контракт. — Я не припомню такого условия!
— Я добавил его позднее. Вероятно, ты не заметил, — спокойно ответил маг.
Ум-Фод побежал торопить работников. С непостижимой энергией они принялись копать, и даже старый Йя-Йимп время от времени передвигался с места на место.
Чем глубже становились яма, тем большее количество разнообразных предметов извлекалось оттуда. Каждый из предметов Ум-Фод пропускал через свои руки, а потом пытался продать Риалто.
— Посмотри-ка сюда, Риалто! Да это же настоящее сокровище! Отличный глиняный кувшин! Подумаешь, ручка отвалилась — таких больше не сыщешь днём с огнём.
Риалто согласился.
— Хороший кувшин. Он украсит интерьер твоего дома и принесёт тебе немало счастливых минут.
Ум-Фод возбуждённо цокал языком.
— Значит, ты ищешь что-то другое?
— Да. Но все же положи кувшин вместе с остальными находками, и быть может, когда-нибудь я куплю его у тебя.
— Будь так любезен, опиши мне то, что хочешь найти. Если мы будем знать это наверняка, то поиски заметно облегчатся, — медовым голосом попросил Ум-Фод.
— А ты тогда назначишь огромную цену на этот предмет? — с усмешкой спросил маг.
Ум-Фод хищно улыбнулся и заявил:
— Есть и другой выход. Я назначу высокие цены на все, что ты найдёшь.
Риалто подумал с минуту и ответил:
— В таком случае, я тоже изменю тактику.
Во время полуденного перерыва маг обратился к работникам.
— Мне очень приятно видеть, что яма углубляется на глазах. Предмет, который мне нужен, должен вот-вот появиться на поверхности, и настало время разъяснить вам, что он из себя представляет. Смотрите внимательно: тот, кто найдёт интересующий меня предмет, получит дополнительно десять золотых зикко, помимо платы за работу.
Ум-Фод вставил небольшое замечание:
— Золотые зикко, само собой, заплатит сам Риалто.
— Естественно. Итак, слушайте! Вы готовы?
Маг осмотрел всю группу копателей — казалось, даже глухой Йя-Йимп осознает важность происходящего.
— Мы разыскиваем Священный Фонарь, некогда украшавший прогулочную лодку Короля Туч. Во время ужасного шторма фонарь был сбит дротиком из голубого хрусталя и затонул в море. Итак, тому, кто найдёт фонарь, — десять золотых зикко! Тому, кто найдёт фрагмент, осколок или хотя бы маленькую призму голубого хрусталя, я заплачу один зикко настоящей монетой, ибо он укажет, что Священный Фонарь где-то рядом. Этот фрагмент, или осколок, или призма отличаются ярким голубым цветом, их надо немедленно принести мне для осмотра. Итак, за работу, и не прозевайте голубой хрусталь — он укажет, что наша цель близка!
Ум-Фод подал работникам сигнал возобновить раскопки.
— Все за лопаты! Шевелитесь! Да не забудьте указания Риалто! Через несколько минут Ум-Фод отвёл Риалто в сторонку и сказал:
— Поскольку мы выяснили, что именно тебя интересует, не мог бы ты уплатить мне очередной взнос в десять золотых зикко, согласно сегодняшним расценкам, и ещё пять зикко за работу смотрителя? Всего двадцать зикко, скажем так.
— По-моему, — пяти вполне достаточно.
В конце концов, Ум-Фод согласился взять предложенные монеты.
— Я озадачен одной твоей фразой. Ты сказал рабочим, что заплатишь «один зикко настоящей монетой». Что ты имел в виду под словом «настоящей»?
Риалто сделал небрежный жест рукой.
— Это всего лишь манера говорить, своего рода гипербола, если хочешь, чтобы усилить значимость платы.
— Любопытная манера. Тем не менее очень доходчиво… Что такое? Что это там за старик прогуливается по моей земле словно Пулулиас, Друг Дубовой Рощи?
Риалто повернул голову и увидел высокого красивого мужчину с вьющимися волосами орехового цвета, который внимательно наблюдал за раскопками со стороны. Риалто коротко ответил:
— Похоже, я знаю этого джентльмена. Возможно, он зашёл выразить нам своё уважение. Эйч-Монкур! Не далеко ли ты зашёл от своих владений?
— В некоторой степени, — Эйч-Монкур отвлёкся от наблюдений и приблизился к Риалто.
— Дружище Сарсем упомянул, что ты развлекаешься, разыскивая древности в этих краях, а поскольку у меня на сегодня не запланировано никаких серьёзных дел, я решил выразить тебе своё почтение. Я смотрю, ты вырыл неплохую яму! Только вот не пойму, украшает ли она здешний ландшафт?
Ум-Фод ворчливо заметил:
— Риалто — знаменитый учёный и занимается древностями. Что же до ландшафта, то все они принадлежат мне.
— Тогда простите мне невольное вторжение. Я по-хорошему завидую вашему богатству! А Риалто и в самом деле известный учёный… Что ж, я, пожалуй, пойду. Приятно было побеседовать с вами обоими.
Эйч-Монкур обогнул домик Ошерла и исчез из вида.
— Что за странный тип! Уж конечно, он не входит в число твоих друзей? — поинтересовался Ум-Фод.
— Просто знакомый.
Из-за деревьев, окружавших дом Ошерла, вдруг поднялся почти невидимый пузырь. Риалто, нахмурившись, наблюдал, как пузырь плавно приблизился к яме и завис над ней.
— И все же Эйч-Монкур — человек, тонко чувствующий и обладающий многими талантами, — пробормотал Риалто.
— Быстро же он исчез! А я только хотел потребовать плату за проход через свои владения. Что там у нас? — один из рабочих подошёл к ним с глиняной чашей.
— Риалто, вот твой фонарь! А я требую своё вознаграждение. Риалто внимательно осмотрел предмет.
— Это не фонарь, а детская плошка для каши. Должно быть, её смыло волной во время шторма. Обратите внимание на причудливые картинки, изображённые на плошке. Зажав в когтях маленькую девочку, по небу летит флантик. Да… А хозяйку этой чашки, должно быть, сожрало морское чудовище. А вот лангомир рвёт на части другого ребёнка прямо на борту корабля. Любопытная находка, но это не фонарь, не голубой хрусталь.
Риалто вручил чашку Ум-Фоду, а затем, подняв взгляд, заметил, что пузырь завис прямо над его головой.
Через час после захода солнца, когда вечерняя заря цвета спелой хурмы ещё освещала темнеющее небо, Риалто отвёл Ошерла в сторону.
— Кто там наблюдает за нами из летающего пузыря? Это Сарсем?
— Всего лишь мэдлинг, который переносит изображение происходящего Эйч-Монкуру, чтобы он мог быть в курсе наших дел.
— Поймай пузырь в сеть и помести в банку — пусть Эйч-Монкур поспит спокойно.
— Как скажешь… Все готово.
— А кто теперь наблюдает за нами и слушает наш разговор?
— Никого. Мы совсем одни.
— Ошерл, почему ты упорствуешь в своём обмане? Ошерл испуганно спросил:
— Что на этот раз?
— Сегодня в яме нашли глиняную чашку. Её уронили в Сантунское море эпохой раньше Персиплекса. Я узнал это по строению изображённого на ней корабля, оснастке и анималистическим сюжетам. Это значит, что напластование, в котором должен находиться Персиплекс, уже пройдено, а призмы у нас до сих пор нет! Как ты объяснишь происходящее?
— Странно… Согласен с тобой. Давай-ка заглянем в яму, — предложил Ошерл.
— Принеси фонарь.
Ошерл и Риалто подошли к месту раскопок и уставились вниз, освещая фонарями днище ямы. Ошерл произнёс:
— Видишь, вон там? — он указал лучом света на сектор ямы возле самого края, который был выкопан на два фута глубже, чем центральная часть. — В этом секторе нашли чашку. Теперь ты доволен?
— Пока нет. Если этот уровень предшествует Персиплексу, а другие уровни не принесут плодов, то Священная реликвия должна находиться где-то в районе вон той кучки грязи, в самом центре ямы.
— Посмотрим.
— Чего ты ждёшь, Ошерл? Спускайся в яму, бери лопату и копай. А я пока подержу фонарь.
Внезапно из темноты возникла фигура человека.
— Ошерл? Риалто? Чего это вы светите своими фонарями в мою яму? Разве это включено в наш контракт? Почему именно в эту ночь вы решили придти сюда?
— Одна ночь всегда похожа на другую. А тебе что, жалко нескольких глотков свежего воздуха?
— Конечно, нет! А почему это вы вооружились такими яркими фонарями?
— Как почему? Да на твоей земле все кругом раскопано — тут недолго и шею свернуть. Вот фонари и пригодятся. Будь осторожнее, Ошерл! Свети перед собой! Там поблизости здоровая кочка.
— Осторожность никогда не бывает излишней. Риалто, ты достаточно подышал свежим воздухом?
— Вполне. Спокойной ночи, Ум-Фод.
— Одну минутку! Я хочу получить ещё один взнос.
— Ум-Фод, ты всегда так жаден? Вот, возьми. Тут ещё пять золотых зикко. Только успокойся.
С утра пораньше Риалто отправился на раскопки и внимательно рассматривал каждую пригоршню поднимаемой из ямы земли. Ум-Фод, заметив, что Риалто стал слишком придирчив, тоже боялся упустить свой гонорар, и когда рабочие доставали очередной предмет, отталкивал Риалто от ямы, чтобы взглянуть первым. Работники, отметив раздражительность Ум-Фода, стали копать все медленнее, и партии грязи доставлялись на поверхность все реже… Ум-Фод, не выдержав, подбежал к краю ямы и хорошенько отругал копателей за нерадивость. Но рабочие уже отчаялись найти что-либо. Йа-Йимп, жалуясь на озноб и боли в спине, вылез из ямы и отправился в деревню, отказавшись работать на скупого Риалто.
Через некоторое время из деревни прибежал молодой человек и обратился к Риалто:
— Йа-Йимп туговат на ухо и не слышал, что вы обещали золотой зикко за голубой хрусталь. А сегодня он как раз нашёл хрустальную призму. Можете отдать вознаграждение мне, его внуку. Йа-Йимп слишком устал, чтобы идти сюда самому, да к тому же занят устройством пира, — внук старика широко улыбнулся и протянул руку. Риалто строго ответил: — Я должен осмотреть этот предмет, чтобы удостовериться в его подлинности. Отведи меня к Йа-Йимпу.
— Вряд ли он захочет разговаривать с вами. Дайте мне монету, я отнесу её деду.
— Ни слова больше! Немедленно в деревню!
Молодой человек неохотно привёл Риалто к дому Йа-Йимпа, где подготовка к пиру в честь вознаграждения шла полным ходом. Куски мяса поджаривались над огнём, на столах стояли кувшины с вином. В стороне, на особой платформе, шесть музыкантов играли разнообразные мелодии, развлекая гостей.
Когда Риалто приблизился к дому, Йа-Иимп, одетый лишь в узкие брюки, как раз собрался танцевать. Гости зааплодировали, и музыканты начали играть квикстеп. Йа-Йимп вышел вперёд и принялся танцевать салтареллу, исполняя головокружительные прыжки вперёд и назад. В пылу старик запрыгнул на стол к принялся играть на волынке, весело подпрыгивая. На шее у него, обвязанный кожаным ремешком, висел Персиплекс.
Внезапно Йа-Йимп заметил Риалто и спрыгнул на землю.
Риалто вежливо обратился к старику:
— Я рад, что ваша спина больше не болит.
— Ваша правда! А теперь дайте мне двадцать золотых зикко!
— Обязательно. Позвольте мне сначала осмотреть призму. Откуда ни возьмись появился Эйч-Монкур.
— Одну минутку! Лучше я возьму этот предмет себе. Вот, сэр, ваши двадцать золотых зикко, — Эйч-Монкур сунул Йа-Йимпу в руки монеты и сорвал у него с шеи Персиплекс, тут же отскочив в сторону.
Риалто собрался погнаться за ним, но маг оставовился и воскликнул:
— Стой на месте, Риалто! Я должен удостовериться в подлинности этого объекта! — он поднёс призму глазам и заявил:
— Так я и знал: грубая подделка! Риалто, нас опять обманули! — Эйч-Монкур бросил призму на землю и указал на неё своим пальцем; призма разлетелась на сотню голубых осколков…
Риалто в оцепенении уставился на обожжённую землю. Эйч-Монкур мягко произнёс:
— Ищи хорошенько, Риалто! У тебя неплохо получается! Если найдёшь ещё одну подделку, обращайся ко мне за советом. Всего хорошего.
На этом Эйч-Монкур исчез так же внезапно, как появился, оставив Йа-Йимпа и его гостей охать от удивления.
Риалто медленно вернулся к раскопкам. Ошерл стоял возле своей хижины, задумчиво глядя на небо. Шалук, скрестив ноги, сидела на коврике возле шатра, поедая виноград. Ум-Фод вприпрыжку бежал к магу.
— Риалто, что там за слухи?
— У меня нет времени на слухи. И все же можешь прекращать работы, — ответил маг.
— Так быстро? А как же Священный Фонарь?
— Я начинаю думать, что это всего лишь миф. Пора возвращаться к серьёзным делам.
— В таком случае, я требую полной оплаты.
— Конечно же. Где твой счёт? — ответил Риалто.
— Я не приготовил специального документа. Но всего получается пятьдесят два золотых зикко.
— Что-то слишком много. Ты, часом, не обсчитался?
— Я включил в оплату возможности наслаждаться красотами моей земли днём и ночью; зарплату рабочим за копку и сортировку земли; изменение ландшафта; мой гонорар как наблюдателя и консультанта; а ещё…
Риалто поднял руку, прося слова.
— Ты уже сказал достаточно. Со своей стороны я прошу лишь плошку для каши в качестве сувенира.
Мускулы Ум-Фода напряглись.
— Что за шутки? Это же ценный антикварный предмет, и стоит он, по крайней мере, десять золотых зикко!
— Ну, как скажешь.
Ум-Фод разыскал чашку и отдал её Риалто.
— А теперь давай мои деньги, да не ошибись.
Риалто достал из рюкзака деньги и передал их Ум-Фоду, который с удовлетворением пересчитал монеты и ссыпал в свой кошель. Поднявшись на ноги, он строго спросил:
— Я понимаю, ты готов освободить помещение и покинуть мою землю?
— Почти немедленно.
— Что ж, прощай, — Ум-Фод подал знак рабочим, и все они отправились в деревню.
Ярко-красное солнце плавно заходило на западе. Когда работы прекратились, земля вокруг казалась опустошённой. Риалто молча созерцал пейзаж. Шалук Выжившая лениво растянулась на кушетке возле шатра. Ошерл стоял на пороге своего жилища, апатично глядя куда-то вдаль.
Риалто глубоко вздохнул и повернулся к Слуге.
— Итак, я жду. Что ты можешь мне сказать? Глаза Ошерла приобрели осмысленное выражение.
— Ах, да… Я рад, что Йа-Йимп больше не мучается от болей в спине.
— И это все? Я говорю абсолютно серьёзно. Тебе что, нечего сказать о Персиплексе?
Ошерл почесал подбородок.
— Разве ты не пришёл к соглашению с Йа-Йимпом?
— Какая тебе разница, если он нашёл подделку?
— В самом деле? Откуда ты узнал, что призма не настоящая, если даже не держал её в руках?
Риалто печально покачал головой.
— Мой дорогой друг, ты сам косвенно назвал её подделкой, когда позволил рабочим найти её в том же пласте, что и чашку для каши.
— Вовсе нет! Ты же видел, что сектор, в котором нашли чашку, находится на два фута глубже, чем центральная часть ямы, в которой потом отыскали Персиплекс.
— Точно. Это тот же уровень, потому что разные уровни имеют разницу в шесть футов.
— Хм-м. Ты где-то ошибся. Нельзя же, в самом деле, строить теории на одной только чашке.
— Вы с Сарсемом допустили небольшую неточность, хотя я уверен, что вы получили массу удовольствия от своих трюков, посмеиваясь над простачком Риалто и предвкушая его огорчение.
Ошерл, уязвлённый, воскликнул:
— Ты снова ошибаешься! Все приготовления совершались, как положено. Чаша могла долго храниться у кого-нибудь, и одновременно с Персиплексом упасть в море. Как ты докажешь мою вину?
Футах в ста от шатра стоял маленький белый домик, возле которого росло массивное шайрское дерево. На пороге сидел Ошерл в обличье бродяги из низших сословий. Слезящиеся глаза, выгоревшие волосы, верхние зубы по-дурацки торчали изо рта — таков был его теперешний облик. Из одежды Ошерл выбрал грязно-белое тряпьё и шляпу с низкими полями.
Заметив Риалто, он вяло помахал ему рукой.
— А, Риалто! После столь продолжительного одиночества приятно видеть даже твоё лицо…
Риалто довольно холодно ответил на приветствие Слуги и осмотрел домик.
— Похоже, ты тут с комфортом устроился. Надеюсь, заботясь об удобствах, ты не забывал присматривать за Персиплексом?
Ошерл спокойно ответил:
— Мой «комфорт», как ты это называешь, довольно примитивен. Большую часть времени приходится защищаться от грабителей и проходимцев. У меня нет ни шёлковых подушек, ни хорошеньких наложниц.
— А Персиплекс?
Ошерл указал грязным пальцем на железный столб в пятидесяти ярдах от дома.
— Прямо под ним на неизвестной глубине лежит Персиплекс. Риалто, оглядывая окрестности, заметил возле коттеджа огромную кучу пустых канистр.
— Ошерл, я не имею намерений посмеяться над тобой или оскорбить, но разве ты способен принять внутрь такое количество жидкости?
— А если и так? Что тут такого? Моё уединение слишком затянулось, и чтобы скрасить одиночество, я смешивал тоники разных вкусов и продавал их жителям деревни, — проворчал Ошерл.
— А почему ты не начал копать тоннель в поисках Персиплекса?
— Разве тебе не понятно? Я побоялся, что если не смогу найти его, ты обвинишь меня в очередном преступлении, и не стал проявлять инициативу.
— А как насчёт ваших конкурентов?
— Мне никто не мешал.
Чуткое ухо Риалто уловило своеобразие ответа, и маг резко произнёс:
— Сарсем или Эйч-Монкур появлялись здесь?
— Если и появлялись, то незаметно. Они понимают всю важность нашего дела и не собираются препятствовать.
— Хорошо. А не могут они вырыть тоннель, скажем, в десяти милях отсюда и сделать подкоп к Персиплексу без твоего ведома? — Это невозможно. Меня не так просто одурачить. Я соорудил предупреждающие об опасности незаконного вторжения сети. Теперь никто без моего ведома не способен приблизиться к кристаллу даже с помощью заклинаний.
— Замечательно. Можешь начинать копать. Но Ошерл лишь поудобнее устроился в кресле.
— Не так быстро! Эта земля принадлежит некоему Ум-Фоду, который проживает в деревне Аз-Кхав, которую ты можешь увидеть отсюда. Его следует предупредить до того, как хотя бы один камень будет сдвинут с места. Я предлагаю тебе посетить его и все устроить, Но для начала оденься так же, как я, чтобы не выглядеть глупо.
Одевшись в соответствии с рекомендациями Ошерла, Риалто и Шалук отправились в Аз-Кхав.
Их взглядам предстала аккуратная деревушка, состоящая из белых домиков, тонувших в зарослях гигантских красных подсолнухов, Риалто навёл справки и отыскал дом с окнами из голубого стекла, покрытий голубой черепицей. Стоя на улице, маг принялся выкрикивать имя хозяина, пока Ум-Фод не вышел на порог. Он оказался маленьким человечком с седыми волосами. проницательным взглядом и огромными усами, который ворчливо спросил прибывших:
— Кто там зовёт Ум-Фода и зачем? Может, он дома, а может, и нет.
— Меня зовут Риалто. Я изучаю древности. А это моя помощница Шалук. Быть может, вы выйдете к нам, или мы подойдём ближе, чтобы не кричать на всю улицу?
— Можете кричать, сколько захотите. Я и отсюда послушаю. Риалто заговорил спокойным голосом:
— Я хочу поговорить о деньгах. Ум-Фод, покачиваясь, подошёл ближе.
— Говорите громче, сэр! Вы упомянули деньги?
— Вы не ослышались. Я хочу вырыть яму в вашей земле.
— В таком случае, сколько я получу за это?
— Ближе к делу: сколько вы нам заплатите? Мы собираемсяотыскать здесь клад, — заявил Риалто.
Ум-Фод презрительно усмехнулся.
— Чтобы я вышел ночью, упал в яму и сломал шею? Если вы собираетесь копать — платите. А часть денег я хочу получить прямо сейчас за разрешение. Таково моё первое условие.
— А второе?
Ум-Фод улыбнулся и потёр кончик носа.
— Вы что, считаете меня дураком? Я отлично знаю, что в моей земле полно сокровищ. Все, что вы найдёте — принадлежит мне. Если вы копаете, то получаете право только на дыру.
— Это абсурд! Есть ещё и третье условие?
— Конечно! Контракт на раскопки должен быть заключён с моим братом Ум-Зуйком. Я лично буду наблюдать за процессом. Кроме того, все выплаты должны производиться в золотых зик-ко или монетах последнего выпуска.
Риалто попытался возражать, но Ум-Фод оказался торговцем со стажем и не собирался упустить выгоды йи в чем. Когда маг и Шалук вернулись в шатёр, девушка сказала:
— Ты очень щедр и благороден, так мне кажется. Ум-Фод ужасно жаден.
Риалто согласился с ней.
— Когда дело касается денег, Ум-Фод становится похож на голодную акулу. Хотя почему бы не доставить человеку малую толику удовольствия? Ведь не сложно пообещать хоть сотню, хоть две золотых зикко.
— Риалто, ты очень добр, — повторила девушка. Ум-Фод вместе с братом Ум-Зуйком привели к хижине Ошерла группу работников, собранных для раскопок. Предполагалось вырыть яму пятидесяти футов 8 диаметре вокруг точки, указанной Ошерлом. Выносимая на поверхность грязь и камни тщательно просеивались под наблюдением Ошерла, Риалто и Ум-Фода.
Дюйм за дюймом, фут за футом дыра разрасталась на месте морского ложа, но Риалто раздражала медлительность рабочих. Наконец, не выдержав, он спросил:
— Что с твоей рабочей силой? Они болтаются туда-сюда, смотрят по сторонам. Тот старик еле шевелится — я уже начал опасаться за его жизнь.
Ум-Фод бесхитростно ответил:
— Спокойно, Риалто! Не стоит ворчать по пустякам. Люди получают почасовую оплату и поэтому вовсе не торопятся заканчивать работу. А тот старик — мой дядя Йя-Йимп, и его мучают ужасные боли в спине, а ещё он туговат на ухо. Стоит ли винить старика? Пусть заработает немного денег.
Риалто пожал плечами.
— Как тебе будет угодно. Наш контракт предусматривает и такое…
— Ты это о чем?
— Вот об этом пункте: «Риалто по своему усмотрению может оплачивать работы относительно количеству земли, выкопанной на ямы. Сумма будет зависеть от скорости, с которой Риал-то, стоя возле кучи с землёй, сможет с помощью крепкой лопаты перенести десять кубических футов земли в другую кучу».
Ум-Фод вскрикнул от неожиданности и уставился в контракт. — Я не припомню такого условия!
— Я добавил его позднее. Вероятно, ты не заметил, — спокойно ответил маг.
Ум-Фод побежал торопить работников. С непостижимой энергией они принялись копать, и даже старый Йя-Йимп время от времени передвигался с места на место.
Чем глубже становились яма, тем большее количество разнообразных предметов извлекалось оттуда. Каждый из предметов Ум-Фод пропускал через свои руки, а потом пытался продать Риалто.
— Посмотри-ка сюда, Риалто! Да это же настоящее сокровище! Отличный глиняный кувшин! Подумаешь, ручка отвалилась — таких больше не сыщешь днём с огнём.
Риалто согласился.
— Хороший кувшин. Он украсит интерьер твоего дома и принесёт тебе немало счастливых минут.
Ум-Фод возбуждённо цокал языком.
— Значит, ты ищешь что-то другое?
— Да. Но все же положи кувшин вместе с остальными находками, и быть может, когда-нибудь я куплю его у тебя.
— Будь так любезен, опиши мне то, что хочешь найти. Если мы будем знать это наверняка, то поиски заметно облегчатся, — медовым голосом попросил Ум-Фод.
— А ты тогда назначишь огромную цену на этот предмет? — с усмешкой спросил маг.
Ум-Фод хищно улыбнулся и заявил:
— Есть и другой выход. Я назначу высокие цены на все, что ты найдёшь.
Риалто подумал с минуту и ответил:
— В таком случае, я тоже изменю тактику.
Во время полуденного перерыва маг обратился к работникам.
— Мне очень приятно видеть, что яма углубляется на глазах. Предмет, который мне нужен, должен вот-вот появиться на поверхности, и настало время разъяснить вам, что он из себя представляет. Смотрите внимательно: тот, кто найдёт интересующий меня предмет, получит дополнительно десять золотых зикко, помимо платы за работу.
Ум-Фод вставил небольшое замечание:
— Золотые зикко, само собой, заплатит сам Риалто.
— Естественно. Итак, слушайте! Вы готовы?
Маг осмотрел всю группу копателей — казалось, даже глухой Йя-Йимп осознает важность происходящего.
— Мы разыскиваем Священный Фонарь, некогда украшавший прогулочную лодку Короля Туч. Во время ужасного шторма фонарь был сбит дротиком из голубого хрусталя и затонул в море. Итак, тому, кто найдёт фонарь, — десять золотых зикко! Тому, кто найдёт фрагмент, осколок или хотя бы маленькую призму голубого хрусталя, я заплачу один зикко настоящей монетой, ибо он укажет, что Священный Фонарь где-то рядом. Этот фрагмент, или осколок, или призма отличаются ярким голубым цветом, их надо немедленно принести мне для осмотра. Итак, за работу, и не прозевайте голубой хрусталь — он укажет, что наша цель близка!
Ум-Фод подал работникам сигнал возобновить раскопки.
— Все за лопаты! Шевелитесь! Да не забудьте указания Риалто! Через несколько минут Ум-Фод отвёл Риалто в сторонку и сказал:
— Поскольку мы выяснили, что именно тебя интересует, не мог бы ты уплатить мне очередной взнос в десять золотых зикко, согласно сегодняшним расценкам, и ещё пять зикко за работу смотрителя? Всего двадцать зикко, скажем так.
— По-моему, — пяти вполне достаточно.
В конце концов, Ум-Фод согласился взять предложенные монеты.
— Я озадачен одной твоей фразой. Ты сказал рабочим, что заплатишь «один зикко настоящей монетой». Что ты имел в виду под словом «настоящей»?
Риалто сделал небрежный жест рукой.
— Это всего лишь манера говорить, своего рода гипербола, если хочешь, чтобы усилить значимость платы.
— Любопытная манера. Тем не менее очень доходчиво… Что такое? Что это там за старик прогуливается по моей земле словно Пулулиас, Друг Дубовой Рощи?
Риалто повернул голову и увидел высокого красивого мужчину с вьющимися волосами орехового цвета, который внимательно наблюдал за раскопками со стороны. Риалто коротко ответил:
— Похоже, я знаю этого джентльмена. Возможно, он зашёл выразить нам своё уважение. Эйч-Монкур! Не далеко ли ты зашёл от своих владений?
— В некоторой степени, — Эйч-Монкур отвлёкся от наблюдений и приблизился к Риалто.
— Дружище Сарсем упомянул, что ты развлекаешься, разыскивая древности в этих краях, а поскольку у меня на сегодня не запланировано никаких серьёзных дел, я решил выразить тебе своё почтение. Я смотрю, ты вырыл неплохую яму! Только вот не пойму, украшает ли она здешний ландшафт?
Ум-Фод ворчливо заметил:
— Риалто — знаменитый учёный и занимается древностями. Что же до ландшафта, то все они принадлежат мне.
— Тогда простите мне невольное вторжение. Я по-хорошему завидую вашему богатству! А Риалто и в самом деле известный учёный… Что ж, я, пожалуй, пойду. Приятно было побеседовать с вами обоими.
Эйч-Монкур обогнул домик Ошерла и исчез из вида.
— Что за странный тип! Уж конечно, он не входит в число твоих друзей? — поинтересовался Ум-Фод.
— Просто знакомый.
Из-за деревьев, окружавших дом Ошерла, вдруг поднялся почти невидимый пузырь. Риалто, нахмурившись, наблюдал, как пузырь плавно приблизился к яме и завис над ней.
— И все же Эйч-Монкур — человек, тонко чувствующий и обладающий многими талантами, — пробормотал Риалто.
— Быстро же он исчез! А я только хотел потребовать плату за проход через свои владения. Что там у нас? — один из рабочих подошёл к ним с глиняной чашей.
— Риалто, вот твой фонарь! А я требую своё вознаграждение. Риалто внимательно осмотрел предмет.
— Это не фонарь, а детская плошка для каши. Должно быть, её смыло волной во время шторма. Обратите внимание на причудливые картинки, изображённые на плошке. Зажав в когтях маленькую девочку, по небу летит флантик. Да… А хозяйку этой чашки, должно быть, сожрало морское чудовище. А вот лангомир рвёт на части другого ребёнка прямо на борту корабля. Любопытная находка, но это не фонарь, не голубой хрусталь.
Риалто вручил чашку Ум-Фоду, а затем, подняв взгляд, заметил, что пузырь завис прямо над его головой.
Через час после захода солнца, когда вечерняя заря цвета спелой хурмы ещё освещала темнеющее небо, Риалто отвёл Ошерла в сторону.
— Кто там наблюдает за нами из летающего пузыря? Это Сарсем?
— Всего лишь мэдлинг, который переносит изображение происходящего Эйч-Монкуру, чтобы он мог быть в курсе наших дел.
— Поймай пузырь в сеть и помести в банку — пусть Эйч-Монкур поспит спокойно.
— Как скажешь… Все готово.
— А кто теперь наблюдает за нами и слушает наш разговор?
— Никого. Мы совсем одни.
— Ошерл, почему ты упорствуешь в своём обмане? Ошерл испуганно спросил:
— Что на этот раз?
— Сегодня в яме нашли глиняную чашку. Её уронили в Сантунское море эпохой раньше Персиплекса. Я узнал это по строению изображённого на ней корабля, оснастке и анималистическим сюжетам. Это значит, что напластование, в котором должен находиться Персиплекс, уже пройдено, а призмы у нас до сих пор нет! Как ты объяснишь происходящее?
— Странно… Согласен с тобой. Давай-ка заглянем в яму, — предложил Ошерл.
— Принеси фонарь.
Ошерл и Риалто подошли к месту раскопок и уставились вниз, освещая фонарями днище ямы. Ошерл произнёс:
— Видишь, вон там? — он указал лучом света на сектор ямы возле самого края, который был выкопан на два фута глубже, чем центральная часть. — В этом секторе нашли чашку. Теперь ты доволен?
— Пока нет. Если этот уровень предшествует Персиплексу, а другие уровни не принесут плодов, то Священная реликвия должна находиться где-то в районе вон той кучки грязи, в самом центре ямы.
— Посмотрим.
— Чего ты ждёшь, Ошерл? Спускайся в яму, бери лопату и копай. А я пока подержу фонарь.
Внезапно из темноты возникла фигура человека.
— Ошерл? Риалто? Чего это вы светите своими фонарями в мою яму? Разве это включено в наш контракт? Почему именно в эту ночь вы решили придти сюда?
— Одна ночь всегда похожа на другую. А тебе что, жалко нескольких глотков свежего воздуха?
— Конечно, нет! А почему это вы вооружились такими яркими фонарями?
— Как почему? Да на твоей земле все кругом раскопано — тут недолго и шею свернуть. Вот фонари и пригодятся. Будь осторожнее, Ошерл! Свети перед собой! Там поблизости здоровая кочка.
— Осторожность никогда не бывает излишней. Риалто, ты достаточно подышал свежим воздухом?
— Вполне. Спокойной ночи, Ум-Фод.
— Одну минутку! Я хочу получить ещё один взнос.
— Ум-Фод, ты всегда так жаден? Вот, возьми. Тут ещё пять золотых зикко. Только успокойся.
С утра пораньше Риалто отправился на раскопки и внимательно рассматривал каждую пригоршню поднимаемой из ямы земли. Ум-Фод, заметив, что Риалто стал слишком придирчив, тоже боялся упустить свой гонорар, и когда рабочие доставали очередной предмет, отталкивал Риалто от ямы, чтобы взглянуть первым. Работники, отметив раздражительность Ум-Фода, стали копать все медленнее, и партии грязи доставлялись на поверхность все реже… Ум-Фод, не выдержав, подбежал к краю ямы и хорошенько отругал копателей за нерадивость. Но рабочие уже отчаялись найти что-либо. Йа-Йимп, жалуясь на озноб и боли в спине, вылез из ямы и отправился в деревню, отказавшись работать на скупого Риалто.
Через некоторое время из деревни прибежал молодой человек и обратился к Риалто:
— Йа-Йимп туговат на ухо и не слышал, что вы обещали золотой зикко за голубой хрусталь. А сегодня он как раз нашёл хрустальную призму. Можете отдать вознаграждение мне, его внуку. Йа-Йимп слишком устал, чтобы идти сюда самому, да к тому же занят устройством пира, — внук старика широко улыбнулся и протянул руку. Риалто строго ответил: — Я должен осмотреть этот предмет, чтобы удостовериться в его подлинности. Отведи меня к Йа-Йимпу.
— Вряд ли он захочет разговаривать с вами. Дайте мне монету, я отнесу её деду.
— Ни слова больше! Немедленно в деревню!
Молодой человек неохотно привёл Риалто к дому Йа-Йимпа, где подготовка к пиру в честь вознаграждения шла полным ходом. Куски мяса поджаривались над огнём, на столах стояли кувшины с вином. В стороне, на особой платформе, шесть музыкантов играли разнообразные мелодии, развлекая гостей.
Когда Риалто приблизился к дому, Йа-Иимп, одетый лишь в узкие брюки, как раз собрался танцевать. Гости зааплодировали, и музыканты начали играть квикстеп. Йа-Йимп вышел вперёд и принялся танцевать салтареллу, исполняя головокружительные прыжки вперёд и назад. В пылу старик запрыгнул на стол к принялся играть на волынке, весело подпрыгивая. На шее у него, обвязанный кожаным ремешком, висел Персиплекс.
Внезапно Йа-Йимп заметил Риалто и спрыгнул на землю.
Риалто вежливо обратился к старику:
— Я рад, что ваша спина больше не болит.
— Ваша правда! А теперь дайте мне двадцать золотых зикко!
— Обязательно. Позвольте мне сначала осмотреть призму. Откуда ни возьмись появился Эйч-Монкур.
— Одну минутку! Лучше я возьму этот предмет себе. Вот, сэр, ваши двадцать золотых зикко, — Эйч-Монкур сунул Йа-Йимпу в руки монеты и сорвал у него с шеи Персиплекс, тут же отскочив в сторону.
Риалто собрался погнаться за ним, но маг оставовился и воскликнул:
— Стой на месте, Риалто! Я должен удостовериться в подлинности этого объекта! — он поднёс призму глазам и заявил:
— Так я и знал: грубая подделка! Риалто, нас опять обманули! — Эйч-Монкур бросил призму на землю и указал на неё своим пальцем; призма разлетелась на сотню голубых осколков…
Риалто в оцепенении уставился на обожжённую землю. Эйч-Монкур мягко произнёс:
— Ищи хорошенько, Риалто! У тебя неплохо получается! Если найдёшь ещё одну подделку, обращайся ко мне за советом. Всего хорошего.
На этом Эйч-Монкур исчез так же внезапно, как появился, оставив Йа-Йимпа и его гостей охать от удивления.
Риалто медленно вернулся к раскопкам. Ошерл стоял возле своей хижины, задумчиво глядя на небо. Шалук, скрестив ноги, сидела на коврике возле шатра, поедая виноград. Ум-Фод вприпрыжку бежал к магу.
— Риалто, что там за слухи?
— У меня нет времени на слухи. И все же можешь прекращать работы, — ответил маг.
— Так быстро? А как же Священный Фонарь?
— Я начинаю думать, что это всего лишь миф. Пора возвращаться к серьёзным делам.
— В таком случае, я требую полной оплаты.
— Конечно же. Где твой счёт? — ответил Риалто.
— Я не приготовил специального документа. Но всего получается пятьдесят два золотых зикко.
— Что-то слишком много. Ты, часом, не обсчитался?
— Я включил в оплату возможности наслаждаться красотами моей земли днём и ночью; зарплату рабочим за копку и сортировку земли; изменение ландшафта; мой гонорар как наблюдателя и консультанта; а ещё…
Риалто поднял руку, прося слова.
— Ты уже сказал достаточно. Со своей стороны я прошу лишь плошку для каши в качестве сувенира.
Мускулы Ум-Фода напряглись.
— Что за шутки? Это же ценный антикварный предмет, и стоит он, по крайней мере, десять золотых зикко!
— Ну, как скажешь.
Ум-Фод разыскал чашку и отдал её Риалто.
— А теперь давай мои деньги, да не ошибись.
Риалто достал из рюкзака деньги и передал их Ум-Фоду, который с удовлетворением пересчитал монеты и ссыпал в свой кошель. Поднявшись на ноги, он строго спросил:
— Я понимаю, ты готов освободить помещение и покинуть мою землю?
— Почти немедленно.
— Что ж, прощай, — Ум-Фод подал знак рабочим, и все они отправились в деревню.
Ярко-красное солнце плавно заходило на западе. Когда работы прекратились, земля вокруг казалась опустошённой. Риалто молча созерцал пейзаж. Шалук Выжившая лениво растянулась на кушетке возле шатра. Ошерл стоял на пороге своего жилища, апатично глядя куда-то вдаль.
Риалто глубоко вздохнул и повернулся к Слуге.
— Итак, я жду. Что ты можешь мне сказать? Глаза Ошерла приобрели осмысленное выражение.
— Ах, да… Я рад, что Йа-Йимп больше не мучается от болей в спине.
— И это все? Я говорю абсолютно серьёзно. Тебе что, нечего сказать о Персиплексе?
Ошерл почесал подбородок.
— Разве ты не пришёл к соглашению с Йа-Йимпом?
— Какая тебе разница, если он нашёл подделку?
— В самом деле? Откуда ты узнал, что призма не настоящая, если даже не держал её в руках?
Риалто печально покачал головой.
— Мой дорогой друг, ты сам косвенно назвал её подделкой, когда позволил рабочим найти её в том же пласте, что и чашку для каши.
— Вовсе нет! Ты же видел, что сектор, в котором нашли чашку, находится на два фута глубже, чем центральная часть ямы, в которой потом отыскали Персиплекс.
— Точно. Это тот же уровень, потому что разные уровни имеют разницу в шесть футов.
— Хм-м. Ты где-то ошибся. Нельзя же, в самом деле, строить теории на одной только чашке.
— Вы с Сарсемом допустили небольшую неточность, хотя я уверен, что вы получили массу удовольствия от своих трюков, посмеиваясь над простачком Риалто и предвкушая его огорчение.
Ошерл, уязвлённый, воскликнул:
— Ты снова ошибаешься! Все приготовления совершались, как положено. Чаша могла долго храниться у кого-нибудь, и одновременно с Персиплексом упасть в море. Как ты докажешь мою вину?