– Убейте сначала Стивена де Лассе, – инструктировал своих людей Алексей. – А остальные разбегутся. Я с женщиной направлюсь на побережье, а оттуда в гавань.
– Алексей, – обратилась к нему Юлиана, руки ее были крепко привязаны к ее талии, – умоляю тебя, не убивай моего мужа.
Раздался неприятный лающий смех.
– Романова и просит? Ты еще не потеряла надежду?
– Ты трус, – закричала она. – Украл женщину, как казак, а сражаться оставляешь своих холопов.
Алексей крутанулся в седле.
– Ты еще пожалеешь о сказанном, моя дорогая. У меня хорошая память и ужасный характер.
Он снова обратился к своему заместителю.
– Делай, как я приказал. И не разрешай никому следовать за нами.
Когда Алексей пришпорил лошадь, Юлиана бросила отчаянный взгляд назад. То, что она увидела, поразило ее. Стивен галопом скакал на Каприи, лошадь и всадник казались сказочными на фоне серого зимнего леса. За ним скакали Кит, Джонатан, Элджернон и цыгане.
Картину завершала Джилли, коса ее развевалась на ветру.
– Нет! – вскрикнула Юлиана, но свист арбалетных стрел и топот копыт заглушили ее.
– Только трое из них выпустили стрелы, – крикнул Джонатан Стивену. Они остановились и укрылись за деревьями.
– Значит, еще шесть человек зарядили арбалеты и стоят наготове, – ответил Стивен. Он набрал в грудь воздуха и поблагодарил Бога, что Юлиана жива. Но тут же испугался, подумав, что она скакала на одной лошади с Алексеем, а это было самым опасным.
– Кто со мной? – громко спросил Стивен. – Люди боярина – профессиональные убийцы. О вас не подумают плохо, если вы повернете сейчас назад.
Никто, включая Элджернона, на испугался, и впервые Стивен испытал желание простить его.
– А как насчет женщины? – Ласло с сомнением посмотрел на Джилли, на ее лошадь, на впопыхах прихваченные ею грязные грабли в качестве оружия.
– Думаю, ей нужно подождать нас здесь, – ответил Стивен.
– Вы говорили то же самое в Хэмптон-корте, и все же я здесь. – Джилли смело взглянула на него. – Поберегите лучше свою задницу, хозяин, пока я ее не отдубасила.
– Можешь ты держать в руках свою женщину? – Обратился Стивен к Родиону.
– Не больше, чем вы свою, – отпарировал Родион.
Не желая тратить время на споры, Стивен вывел лошадь из укрытия.
– Выезжаем быстро, пригнитесь пониже, – предупредил он.
И почти сразу же смертельные стрелы нашли свою цель. Стивен услышал конское ржание и увидел, как цыганская лошадь отпрянула назад и встала на дыбы. Толстая стрела торчала из лошадиного бока. Всадник, темноволосый молодой цыган, так быстро спрыгнул с седла на землю, словно это был запланированный трюк. Испуганное животное быстро ускакало прочь.
Стрела со зловещим жужжанием пронеслась рядом с головой Стивена. Одержимый ясной целью, он не испытывал никакого страха за свою жизнь и только ниже пригнулся к шее коня, заставляя его скакать все быстрее.
Через мгновение он уже был среди них – девяти одетых в меха русских со странными квадратной формы бородами и бесстрастным выражением на лицах.
Стивен услышал звон стали, поскольку они убрали арбалеты и вынули из ножен мечи.
Он натянул поводья, скорее чувствуя, чем видя, что за спиной у него стоят несколько человек. Глаза его были прикованы к удаляющемуся всаднику с женщиной позади него. Между ним и Юлианой возникла стена из хладнокровных убийц.
– Ты дурак, – заявил главарь на плохом английском. – Только трусливый глупец мог привести с собой цыган и женщин на поле боя. Мы ничего вам не сделаем, если вы повернете и отправитесь домой.
Стивен и Джонатан обменялись взглядами. Если они хотели убедить их, то это им не удалось.
Их доводы не подействовали даже на Элджернона. Он взял с перевязи короткий острый кинжал. В руках русского блеснул меч.
– Что вы собираетесь с этим делать?
– Вот что, – Элджернон метнул кинжал, он пролетел по воздуху и попал в руку русскому. Человек вскрикнул и выронил поводья. Лошадь попятилась и сбросила на землю свою беспомощную ношу. Русский схватился за руку, корчась от боли.
Стивен тут же решил, что Хэвлок искупил свои грехи. Элджернон вытащил второй кинжал.
– Есть еще вопросы?
Вожак отдал команду и выступил вперед. Стивен встретил его на полпути. Управляя Каприей одними коленями, он вытащил меч.
Мечи скрестились и запели, когда сталь коснулась стали. Рука Стивена задрожала после удара. Краем глаза он увидел, как Родион, спешившись, столкнулся с другим вооруженным русским. Увернувшись от меча, он схватил противника за запястье и прижал его к земле. Джилли Игэн нанесла удар граблями по голове русского.
Оценив обстановку, Кит поскакал на левый фланг русских. Вспомнив уроки Стивена на турнирной арене, он нанес сильный и точный удар и поразил противника.
Скрестив свой меч с мечом чужеземца, Стивен увидел, как Юлиана и Алексей скрылись за холмом. С новой силой атаковал он противника. Стивен поднял меч и нанес удар. Ругательство сорвалось с губ противника, и он был вынужден отступить все дальше назад, пока, наконец, не упал с седла. Со стороны цыган раздался победный крик.
– Поезжай за ней, Стивен, – закричал Джонатан. – Мы позаботимся об остальных.
Стивен направил свою лошадь прямо на русских. Он почувствовал, как из одной руки у него течет кровь, ощутил укол брошенного в плечо кинжала. Но боль для него ничего не значила. Прокричав имя Юлианы, словно боевой клич, он пробился через заслон противника и направился по тропе к побережью.
* * *
– Будь он проклят, – вырвалось у Алексея. – Я приказал Дмитрию убить этого ублюдка. – И он с силой пришпорил коня. Животное заржало и помчалось еще быстрее и наконец они достигли покрытого галькой морского берега. Местность была совершенно безлюдной, высокие пенистые волны накатывали на берег. Эфес шпаги Алексея, покрытый бриллиантами, натирал руки Юлианы. Пальцы ее почти онемели от тугой веревки.Гнедой конь Алексея не выдерживал никакого сравнения с Каприей. В считанные секунды Стивен поравнялся с ним и извлек меч из ножен. Его золотые волосы развевались на ветру, вид у него был непреклонный.
– Ради всего святого, молю вас отпустить ее, – обратился он к Алексею. – Пусть бой произойдет между нами.
В этот момент Юлиана почувствовала всю глубину любви Стивена, и сердце ее защемило от горечи. Со Стивеном она испытала моменты незабываемого наслаждения, и, что бы ни случилось с ней сейчас, никто не может забрать у нее воспоминания.
Алексей схватился за меч. Когда он вынимал его из ножен, Юлиана подставила свои руки и лезвие разрезало веревки. Юлиана почувствовала, как струйка крови потекла по руке, но не обратила на это внимания. Руки ее освободились, она сжала кулаки и забарабанила ими по спине Алексея.
– Проклятая сука! – он взмахнул мечом, у него вырвался победный крик. Его удар разбил меч Стивена.
Алексей развернул лошадь, готовясь убить Стивена. Юлиана ухватилась за стремя, надеясь столкнуть Алексея с седла, но он только рассмеялся и снова пришпорил гнедого. Затем он поднял меч и нацелил его в живот Каприи.
– Ты всегда был трусом, – проговорила Юлиана сквозь зубы. Она выхватила кинжал из своей броши. Время, казалось, остановилось, и она снова увидела свою семью – истекающего кровью отца, падающего на снег Бориса, убитого пулей в грудь. Разметавшиеся волосы ее матери, когда та кричала от ужаса. Рыдания Миши, умоляющего о пощаде, и кривой кинжал, заставивший его замолчать.
Юлиана была Романовой. Этого момента она ждала уже давно.
Она замахнулась ножом, готовясь нанести удар Алексею в спину.
И остановилась. Разве его смерть вернет ей семью? Избавит ли новое кровопролитие от ночных кошмаров?
Стивен прокричал что-то, но Юлиана не поняла. Она уже опускала кинжал, когда Алексей ударил ее по руке. Кинжал прошел через попону и вонзился в гнедого.
Стивен снова что-то закричал.
Лошадь вздыбилась. Хотя инстинкт подсказывал Юлиане держаться крепче за Алексея, она заставила себя соскользнуть через заднюю луку седла, затем вниз под крестец взбесившейся от боли лошади. Ей хорошо был известен этот трюк. Она делала его бессчетное количество раз перед восхищенной публикой, бросавшей ей монетки.
Когда Юлиана нащупала ногами землю, она почувствовала себя свободной и с удовольствием опустилась на влажный песок. Дрожащей рукой она убрала кинжал.
Стивен бросил на нее удивленный взгляд. Алексей выругался, натягивая поводья, его раненый конь заржал от боли.
Потом конь резко отбросил голову назад, ударив Алексея в лицо. Обезумевшее животное помчалось вдоль покрытого галькой берега к небольшому болотцу. Коричневая грязь брызнула из-под копыт гнедого, и он резко остановился.
Алексей не удержался в седле и полетел вперед. Словно подхваченный зимним ветром, он с ужасным звуком тяжело упал на землю и остался лежать неподвижно.
Конь помчался дальше, высоко подбрасывая задние ноги, задрав голову.
Стивен соскочил с Каприи, подбежал к Юлиане и обнял ее.
– Любимая, – Юлиана чувствовала его учащенное дыхание, – с тобой все в порядке?
Она кивнула и прижалась к его груди.
– Как ты?
– Пустячная рана, не больше, – Стивен коснулся ее окровавленного запястья. – Рана неглубокая. Как Алексей?
Стивен подхватил ее под руку. Юлиане было так приятно чувствовать его силу: сама она не могла стоять, ноги у нее подкашивались.
Стивен медленно направился к Алексею. Она заставила себя посмотреть на лежащую на земле фигуру.
Алексей Шуйский, убийца, лежал мертвый, глаза его были широко раскрыты, на лице застыло недоумение.
– Он сломал себе шею, – сказал Стивен.
Юлиана содрогнулась.
– Это он убил мою семью.
– Я знаю.
Волны набегали на берег. Юлиана подняла лицо к Стивену.
– Ты знал?
– Я узнал только сегодня утром. Ласло рассказал нам правду.
Юлиана крепко обняла мужа за шею.
– Я хотела его смерти. Я убила его, Стивен?
Губы его прижались к виску Юлианы.
– Он сам себя убил. С того момента, как Алексей со своими людьми напал на твою семью, он уничтожил в себе все, что было в нем хорошего. С тех пор он шел к своей судьбе.
– Судьба падает как камень в спокойную воду. – Юлиана вспомнила гадание Зары, вооруженных людей, огонь, бросающий кровавые тени на снег. В ту ночь, она потеряла все: дом, семью, – все, что делало ее Романовой.
И все же глаза ее были полны слез. Ей уже не хотелось мстить и, если бы было возможно, она бы изменила все. Этот мужчина, явившийся к ней из темноты, его любовь, их собственная жизнь...
Стивен странно посмотрел на жену.
– Судьба падает...
Холодный ветер дул с моря.
– Эти слова я слышала давным-давно. Гадание цыганки. Я еще не уверена, что все поняла, но, мне кажется, что Заре что-то было известно. Да, она знала.
Юлиана в последний раз взглянула на Алексея.
– Интересно, могла ли я предотвратить его смерть. Если бы я не вытащила нож и не попала бы им в коня...
– Тогда мне пришлось бы его убить. И я бы сделал это недрогнувшей рукой. – Он повернулся и пошел прочь от Алексея Шуйского. Когда они подошли к Каприи, Стивен взял лицо Юлианы в свои руки.
– Юлиана, ты для меня – весь мир. Я говорил тебе об этом прошлой ночью. Почему ты ушла от меня?
– Я не хотела, чтобы ты снова вызвал на поединок Алексея. – Она коснулась его раненой щеки, и ее охватила нежность.
Плечи Стивена задрожали.
– Это моя вина. Я не дал тебе основания доверять мне. Я не могу тебя винить за то, что ты ничего не рассказала мне об Алексее. И о ребенке.
От удивления и страха у нее перехватило дыхание.
– Тебе об этом известно?
– Да. Ах, Юлиана, если бы я мог взять свои слова назад. Ребенок – это дар божий, которого нужно любить, независимо от того, здоров он или болен. Я буду любить нашего ребенка, как я научился любить Оливера. Ты научила меня любить сына.
Она услышала, как дрогнул голос Стивена.
– Стивен? Как чувствует себя Оливер?
– У него был приступ. Очень тяжелый. Кажется, ему стало легче, когда я пообещал найти тебя. После этого он стал спокойнее.
– Тогда нам нужно спешить к нему.
Отдаленный крик послышался с берега. Юлиана оглянулась. На высоком берегу стояли Ласло и Джонатан и остальные цыгане. Выстроенные в ряд, связанные за шеи толстой веревкой стояли побежденные русские.
Цыгане подняли вверх кулаки и издали победный крик. Родион горячо обнял Джилли. Юлиана улыбнулась мужу.
– Наконец наши приключения закончились. – Он поцеловал ее в соленые от морского воздуха губы, и она почувствовала, как любовь волной нахлынула на нее и щемящая нежность наполнила ее сердце.
Стивен оторвался от губ Юлианы, просунул руку под ее плащ и коснулся места, где согреваемая ею росла новая жизнь.
– Нет, моя любовь, – прошептал он, – они только начинаются.
Эпилог
Лето, 1548 год
– Помилуй нас, Господи, он снова что-то натворил, – запыхавшись, Нэнси Харбут ворвалась в сад. Когда-то скрытый в лесу за лабиринтом дорог коттедж и двор теперь были открыты для всех.
– Кто и что натворил? – Стивен направился к Нэнси, ведя старшую дочь за руку и держа еще одну малышку на плечах. Он прошел мимо двух сыновей-близнецов Симона и Себастьяна, пускавших кораблики в пруду. Девять лет назад король Генрих назначил Стивена главой делегации для переговоров о торговле с Московией.
Экономка обмахивала фартуком разгоряченное лицо.
– Его снова выгнали из Кэмбриджа. Он приехал и привез с собой целую компанию хулиганов! Разве я не говорила вам, мой господин, что вы хлебнете горя с этим мальчишкой? Перевернули все вверх дном...
– Нэнси, – Стивен еле сдерживал улыбку.
– Ухлестывают за девушками, хотя им еще рано, об этом думать...
– Нэнси!
Она вздернула подбородок, платок на ее голове сбился набок. Наталия, сидевшая на плечах Стивена, засмеялась.
– Да, мой господин? – спросила экономка.
– Думай, когда говоришь в присутствии девочек.
Нэнси дрожала от возмущения.
– Может, это и грубо, но правда. Святая Мария, Боже праведный, куда катится мир. На троне сидит неразумный ребенок. Анабаптисты[33] насмехаются над нашими святынями. Неудивительно, что ваш дурно воспитанный сын понятия не имеет ни о какой морали...
– Оливер! – вскрикнула Белинда, старшая дочь, и помчалась по лужайке. За ней по пятам бежали Симон и Себастьян. Наталия съехала вниз с плеч Стивена и присоединилась к братьям и сестре.
Ругаясь на чем свет стоит, Нэнси гордо прошествовала вслед за детьми.
Стивен прислонился к чаше фонтана и ждал. Он обернулся на какой-то необъяснимый импульс и посмотрел на коттедж, из которого в это время вышли Юлиана и Ласло. Старый цыган отказался от бродячей жизни и поселился в уютном доме. За ними бежали четыре великолепных борзых – все от Павло и его подруги, привезенной в Англию Стивеном из своих путешествий в Россию.
Цвели розы. В арке, созданной розовыми кустами, появилась одетая в шелковое платье Юлиана. После рождения детей талия ее немного пополнела, но Стивен продолжал любить каждую клеточку ее тела.
– Боже, – сказал он, протягивая руку жене, – ты затмеваешь красоту роз, любовь моя.
Юлиана улыбнулась, когда Стивен притянул ее к себе. Фонтан тихо журчал в ароматной тишине, теплый ветерок шелестел в листве плюща, обвившего причудливых зверей, которых Стивен сделал много лет назад для мальчика-затворника.
От воспоминаний об этом у него перехватило дыхание. А сейчас он смотрел на Оливера. Высокий, золотоволосый, как юный бог, он выскочил из цыганской повозки и радостно приветствовал своих сводных братьев и сестер.
Из второй повозки высыпали, словно армия муравьев, дети Джилли и Родиона и присоединились к шумной толпе.
– Что на этот раз натворил твой сын? – спросила Юлиана.
– Мой сын? – Стивен взглянул на нее с шутливым возмущением. – Почему когда что-то случается он всегда мой сын?
– Я уверена, он унаследовал склонность к озорству от тебя.
– В самом деле? А мне кажется, проявляется его воспитание цыганкой, воровкой лошадей, которая отказывалась мыться...
– Пока ты не окунул меня в бурный ручей, – напомнила она ему.
Стивен засмеялся и прижался губами к шелковым нагретым солнцем волосам Юлианы.
– Мы оба виноваты. Парень испорчен, как прошлогодний сидр.
Но когда они наблюдали, как Оливер прыгал с младшими детьми на пыльной дороге, никто из них двоих не сожалел, что они снисходительны к нему.
Оливер пережил ужасную болезнь, а потом, когда стал взрослеть и у него начала расти борода, приступы астмы почти прекратились. И сейчас болезнь очень редко проявляла себя.
Юлиана провела рукой по воде.
– Тебе нужно узнать, что он натворил на этот раз, и придумать подходящее наказание. Интересно, что он еще выкинул? Надеюсь, на этот раз здесь не замешана жена ректора.
– И речь не идет о хищении статуи из королевского колледжа.
– Или распевании непристойных песен в часовне.
Они оба старались вызвать в себе гнев, которого на самом деле не испытывали. Оливер стоял на четвереньках, окруженный орущими детьми и лающими собаками.
– Ах, моя любовь, – сказал Стивен, детский смех музыкой звучал в его ушах. – Возможно, ему просто нужна хорошая женщина, которая сумеет укротить его.
Юлиана улыбнулась, стряхнула воду с руки и обняла Стивена за шею.
– Возможно, – прошептала она. – Тебе это помогло.
Когда он наклонился, чтобы поцеловать Юлиану, ветерок принес лепестки роз в чашу фонтана. Стивен увидел в воде свое отражение с женой – дрожащий образ в чистой воде, освещенный солнцем. Постоянно расширяющаяся зыбь на воде принимала их в круг вечности.
– Помилуй нас, Господи, он снова что-то натворил, – запыхавшись, Нэнси Харбут ворвалась в сад. Когда-то скрытый в лесу за лабиринтом дорог коттедж и двор теперь были открыты для всех.
– Кто и что натворил? – Стивен направился к Нэнси, ведя старшую дочь за руку и держа еще одну малышку на плечах. Он прошел мимо двух сыновей-близнецов Симона и Себастьяна, пускавших кораблики в пруду. Девять лет назад король Генрих назначил Стивена главой делегации для переговоров о торговле с Московией.
Экономка обмахивала фартуком разгоряченное лицо.
– Его снова выгнали из Кэмбриджа. Он приехал и привез с собой целую компанию хулиганов! Разве я не говорила вам, мой господин, что вы хлебнете горя с этим мальчишкой? Перевернули все вверх дном...
– Нэнси, – Стивен еле сдерживал улыбку.
– Ухлестывают за девушками, хотя им еще рано, об этом думать...
– Нэнси!
Она вздернула подбородок, платок на ее голове сбился набок. Наталия, сидевшая на плечах Стивена, засмеялась.
– Да, мой господин? – спросила экономка.
– Думай, когда говоришь в присутствии девочек.
Нэнси дрожала от возмущения.
– Может, это и грубо, но правда. Святая Мария, Боже праведный, куда катится мир. На троне сидит неразумный ребенок. Анабаптисты[33] насмехаются над нашими святынями. Неудивительно, что ваш дурно воспитанный сын понятия не имеет ни о какой морали...
– Оливер! – вскрикнула Белинда, старшая дочь, и помчалась по лужайке. За ней по пятам бежали Симон и Себастьян. Наталия съехала вниз с плеч Стивена и присоединилась к братьям и сестре.
Ругаясь на чем свет стоит, Нэнси гордо прошествовала вслед за детьми.
Стивен прислонился к чаше фонтана и ждал. Он обернулся на какой-то необъяснимый импульс и посмотрел на коттедж, из которого в это время вышли Юлиана и Ласло. Старый цыган отказался от бродячей жизни и поселился в уютном доме. За ними бежали четыре великолепных борзых – все от Павло и его подруги, привезенной в Англию Стивеном из своих путешествий в Россию.
Цвели розы. В арке, созданной розовыми кустами, появилась одетая в шелковое платье Юлиана. После рождения детей талия ее немного пополнела, но Стивен продолжал любить каждую клеточку ее тела.
– Боже, – сказал он, протягивая руку жене, – ты затмеваешь красоту роз, любовь моя.
Юлиана улыбнулась, когда Стивен притянул ее к себе. Фонтан тихо журчал в ароматной тишине, теплый ветерок шелестел в листве плюща, обвившего причудливых зверей, которых Стивен сделал много лет назад для мальчика-затворника.
От воспоминаний об этом у него перехватило дыхание. А сейчас он смотрел на Оливера. Высокий, золотоволосый, как юный бог, он выскочил из цыганской повозки и радостно приветствовал своих сводных братьев и сестер.
Из второй повозки высыпали, словно армия муравьев, дети Джилли и Родиона и присоединились к шумной толпе.
– Что на этот раз натворил твой сын? – спросила Юлиана.
– Мой сын? – Стивен взглянул на нее с шутливым возмущением. – Почему когда что-то случается он всегда мой сын?
– Я уверена, он унаследовал склонность к озорству от тебя.
– В самом деле? А мне кажется, проявляется его воспитание цыганкой, воровкой лошадей, которая отказывалась мыться...
– Пока ты не окунул меня в бурный ручей, – напомнила она ему.
Стивен засмеялся и прижался губами к шелковым нагретым солнцем волосам Юлианы.
– Мы оба виноваты. Парень испорчен, как прошлогодний сидр.
Но когда они наблюдали, как Оливер прыгал с младшими детьми на пыльной дороге, никто из них двоих не сожалел, что они снисходительны к нему.
Оливер пережил ужасную болезнь, а потом, когда стал взрослеть и у него начала расти борода, приступы астмы почти прекратились. И сейчас болезнь очень редко проявляла себя.
Юлиана провела рукой по воде.
– Тебе нужно узнать, что он натворил на этот раз, и придумать подходящее наказание. Интересно, что он еще выкинул? Надеюсь, на этот раз здесь не замешана жена ректора.
– И речь не идет о хищении статуи из королевского колледжа.
– Или распевании непристойных песен в часовне.
Они оба старались вызвать в себе гнев, которого на самом деле не испытывали. Оливер стоял на четвереньках, окруженный орущими детьми и лающими собаками.
– Ах, моя любовь, – сказал Стивен, детский смех музыкой звучал в его ушах. – Возможно, ему просто нужна хорошая женщина, которая сумеет укротить его.
Юлиана улыбнулась, стряхнула воду с руки и обняла Стивена за шею.
– Возможно, – прошептала она. – Тебе это помогло.
Когда он наклонился, чтобы поцеловать Юлиану, ветерок принес лепестки роз в чашу фонтана. Стивен увидел в воде свое отражение с женой – дрожащий образ в чистой воде, освещенный солнцем. Постоянно расширяющаяся зыбь на воде принимала их в круг вечности.