***
Тем временем в переполненном зале события развивались по-своему. Майк и Штурман были не из тех, кто мог спокойно усидеть возле запотевшего пузыря водяры. Не прошло и пяти минут, как пустая бутылка стояла под столом, а друзья наперебой махали официанту, требуя продолжения.
За новой поллитровкой дело не стало. Здесь, "как в лучших домах", никто не требовал денег до тех пор, пока клиенты не вставали из-за стола. Начались, как водится между байкерами, оживленные обсуждения технических вопросов и воспоминания о пройденных маршрутах. На трезвую голову каждый имел терпение выслушать собеседника, но после первой, стремительно оприходованной бутылки они уже перебивали друг друга, спорили из-за каждого слова. Тут с другого конца зала еще подсел владелец "Судзуки", заслышав родные термины.
- ..А я тебе говорю, что генератор - самое слабое место на "Урале", ахиллесова пята...
- Лучше вспомни, из-за чего он тогда выл.
Реле-регулятор надо было менять. А ты болт забил: вот и спалил статорную обмотку...
- ..Помните, какая грязюка была на прошлом фестивале?
- Еще бы, когда сто моцилей тягаются туда-сюда на таком вот кусочке земли...
За столиками все говорили громко, стараясь перекричать соседей справа и слева. Но компания байкеров выделялась даже в этом гаме.
- Эй вы там, может, сбавите немного? Оглохнешь с вами.
- Это ты кому?
- Тебе-тебе. Если туго доходит, намордник нацепим.
Майк со Штурманом переглянулись. Благоразумной осторожности их состояние уже не предполагало. Новый знакомый тоже ни минуты не колебался встать за своих или нет?
- Больше не тявкай. А то вернешься в конуру.
Здоровенный дальнобойщик в майке с глубоким вырезом снял темные очки и поднялся с места. Словесная перепалка была исчерпана, настало время для непосредственного контакта. Трое его соседей тоже встали - каждый из них был в полтора раза шире любого из байкеров.
Отлетели в сторону опрокинутые столы и стулья, зазвенело бьющееся стекло. Когда Терпухин вошел, чтобы забрать своих попутчиков, они уже получили первые ощутимые удары. Майку рассекли скулу - под узкой пижонской бакенбардой проступила кровь. Штурман заработал по свернутому набок носу с обещанием выправить дефект. Хозяину "Судзуки" ударили по зубам массивной бутылкой из-под шампанского, потом добавили ногой в солнечное сплетение.
"На пять минут оставил, - сплюнул с досадой Атаман. - Надо было ехать одному, не связываться с этими раздолбаями".
В любом случае драку надо останавливать, иначе доблестных байкеров придется транспортировать в больницу. Одного, в крайнем случае двух Атаман, пожалуй, смог бы успокоить по-хорошему. Но тут кулаками махали четверо жлобов.
В любой компании важно сразу определить "старшего", того, чье слово всего весомее. Ухватив чуть ниже запястья занесенную руку, Атаман взглянул в глаза коренастому мужику с короткой мощной шеей и крестиком на тонкой золотистой цепочке.
- Может, хватит? Или так уж обидели?
- Да меня ни одна сука здесь не обидит! - огрызнулся мужик.
И все-таки короткая пауза, взятая для ответа, немного остудила голову. Он стал оттаскивать друзей одного за другим. Но тут рассвирепевший от суровой взбучки Штурман прорвался вперед и достал его правой по корпусу. Драка снова возобновилась, и теперь уже уговоры не имели никаких шансов.
Атаман не видел начала драки, не мог знать, кто прав, кто виноват, и не было у него настроения ломать кости. Просто обхватил ближайшего к себе незнакомца за пояс и отбросил подальше.
Потом второго тем же макаром. Третий уже не дался, пришлось уворачиваться от здоровенного рыжеволосого кулака.
Увернулся Терпухин благополучно, но выброшенный первым на периферию уже поспел обратно и нанес удар сзади. На этот раз Атаман ответил в полную силу. Удара исподтишка вполне ему хватило, чтобы ощутить настоящую злость.
С четверкой он справился бы без больших проблем: все-таки был единственным абсолютно трезвым среди всей кучи народу. Но как только дальнобойщики стали сдавать позиции, у остальных разбросанных по залу коллег взыграло чувство солидарности. Полтора десятка человек поспешили на спасение профессиональной чести.
На сторону Атамана встал только один из присутствующих - тоже в камуфляжной куртке. С первого взгляда Терпухин оценил, что это не просто "оперенье" - человек тоже понюхал пороху, отслужил немалый срок.
- Отобьемся? - усмехнулся этот незнакомец, приглаживая волосы, перед тем как влезть в гущу событий.
- Должны, - коротко бросил Атаман.
- Тогда спина к спине.
Со всех сторон слышалось пыхтение, сопение.
Одни дрались, другие пытались протиснуться к месту событий, чтобы внести свою лепту. Третьи выползали в обратном направлении на карачках, трясли головой, пытаясь избавиться от звона в ушах.
Резко пахла разлитая выпивка, кто-то терял равновесие, поскальзываясь раз за разом на разлитом остром соусе, кто-то методично матерился. Хозяевам заведения такой концерт явно не должен был понравиться, а значит, и "крыше" тоже. Скоро плотную кучу дерущихся окатила холодная вода из пожарного шланга.
Теперь разом выматерилось полтора десятка глоток. Но страсти быстро улеглись - все разом поняли, с кем имеют дело: с людьми, которые не задумаются пустить в ход оружие. Среди представителей "крыши" Терпухин узнал и парня в пестрых шортах, недавно бравшего на хранение "пушку".
Позвали одного из официантов в грязно-белом халате, спросили, кто начал первым. Тот указал на компанию дальнобойщиков, объяснил, как заварилась каша.
- Придется вам, ребята, все здесь вылизать, - представитель крыши показал на перевернутые столы и загаженный пол. - И второе: никто отсюда не должен уйти недовольным. Если кому что сломали, платите отступные. Нет денег сейчас - посадим на счетчик. В следующий раз неповадно будет.
- Да тут чисто по пьянке: слово за слово, - попытался объяснить протрезвевший дальнобойщик с разбитой в кровь губой и заплывшим глазом.
- Не колышет.
Атаман тем временем поставил на ноги своих - кости вроде бы целы. Он еще не остыл от кулачного боя, но чувствовал, что возлагать вину целиком на одну сторону было бы не совсем справедливо.
- Когда народ под градусом, начала и концы искать без толку. Скажу за всех своих: претензий нету. Порядок вместе наведем за пять, минут - без вопросов.
Народ молчанием изъявил согласие. Присутствующие, даже те, кто близко не принимал участие в конфликте, быстро расставили столы и стулья, за пару минут вытерли пол тряпками.
Глава 7
СТАЯ
Еще со времен спецназа Терпухин помнил, что втык по горячим следам дело бесполезное. Провинившийся должен очухаться, протрезветь, а потом уже получить свое. Сейчас важно было выяснить: кто из двоих байкеров в лучшей кондиции, кто в состоянии удерживать руль хотя бы на скорости в шестьдесят километров. Не вилять вправо-влево, нарываясь на повышенное внимание блюстителей порядка, не "упахаться" на обочине.
Осмотр ничего хорошего не принес: вид у обоих был совершенно нетоварный. Побитые физиономии, разодранная одежда. Да и доза алкоголя не успела выветриться. И все-таки надо уезжать, не стоит здесь задерживаться. Тем более что предложений не поступало.
Отыскав трос в багаже, Терпухин взял "Урал-Вояж" на буксир. Еще не доехав до трассы, понял, что кто-то вот-вот свалится. Или Штурман, уткнувшийся лицом ему в спину, или буксируемый Майк, чья голова болталась из стороны в сторону, а руки висели как плети. Пришлось привязать того и другого веревками.
Атаман не собирался долго путешествовать таким образом. Рассчитывал поставить палатку по другую сторону от трассы. Но прежняя мысль о том, что сотрудникам ГИБДД неплохо бы притаиться на повороте к "Караван-сараю", неожиданно реализовалась.
Вначале он разглядел палку, потом человека в форме, выступившего из сумерек, потом машину, задвинутую в кусты. Довольный уловом ГИБДДшник махнул дважды: вначале Терпухину, потом второму, взятому на буксир мотоциклу.
"Когда фуру тормозит, прицепу, наверное, отдельно машет", - со злостью подумал Терпухин.
Злой он был прежде всего на себя: надо же было связаться с такой несерьезной, неперебесившейся братией. Сейчас объясняйся с ГИБДДшником, потом устрой этим деятелям ночлег, чтобы проспались как следует. А Гоблин сейчас где-нибудь в районе Элисты или Гурьева, они отстают от него все больше, вместе того чтобы нагонять.
Попытался доказать сержанту, что человек на буксируемом мотоцикле фактически не водитель, а пассажир, поэтому имеет право быть пьяным и побитым. Но ГИБДДшника это только развлекло, в своих требованиях он остался непреклонен.
- От тебя самого несет, если хочешь знать.
- Давай проверим, - спокойно согласился Терпухин.
Трубка необъяснимым образом показала градус. Атаман понять ничего не мог: то ли он пропитался за время драки чужими "ароматами", то ли прибор среагировал на мощное "поле" Штурмана.
Байкер равнодушно, не мигая, глядел в одну точку, и несло от него так, будто чувака отмачивали в спирте как минимум неделю.
- По дружбе соткой обойдемся, - предложил сержант.
После расчета в "Караван-сарае" у Терпухина оставалось всего сто пятьдесят. Но отрываться с "багажом" нечего было и думать. Пришлось раскошелиться.
- Пристрой их где-нибудь очухаться, а то скоро пост, - получил Атаман ценный совет.
***
Десяток жалких домишек на берегу Каспия нельзя было назвать деревней. Все здесь насквозь пропахло рыбой: стены, одежда и сам воздух. Другого заработка, кроме рыбной ловли, у людей давно уже не было, и с каждым годом он давал все меньший доход.
Во-первых, реже попадались осетры и другие ценные породы, во-вторых, падали расценки оптовиков. Спорить с оптовиками смысла не имело. Двое рыбаков как-то отказались отдавать улов по дешевке, тогда у них забрали рыбу вообще бесплатно, да еще и сети порезали вдобавок.
На черной поверхности моря едва заметно колыхалась лунная дорожка, похожая на маслянистый след из пробитого трюма. На нескольких вбитых в землю шестах была развешана для ремонта прохудившаяся сеть. Занималась заря, расчерченная в клеточку.
Гоблин притормозил, но мотоцикл все еще продолжал тарахтеть. В одной из хибар зажегся свет, и в окне показалась чья-то голова. Из другого дома вылез хозяин в резиновых шлепанцах на босу ногу.
- Заглуши мотор, и так уже всех поднял.
Почетный эскорт? А Коля где с прицепом?
- Принеси пожрать.
Тут рыбак просек, что бородатый всадник прибыл в одиночку и не имеет отношения к оптовикам.
- А хлеб-соль не желаете? - издевательски поинтересовался он.
Из той хибары, где зажегся свет, тоже выбралась неясная в темноте фигура. Рыбак в шлепанцах чувствовал за спиной поддержку полутора десятков человек - на первый же призыв о помощи все бы откликнулись быстро.
Бородач заглушил мотор и перекинул ногу, слезая с мотоцикла. Он не сделал никаких угрожающих движений, не произнес ни слова. Но тут подоспевший сосед зажег фонарик, и гость предстал во всей красе, со всеми подробностями татуировок.
- Расценки знаешь? - пошел на попятный первый рыбак.
- Рыбу с икрой, - заявил гость. - Икру из брюха надо есть, а не с тарелочки, правда?
- Конечно.
Минуты через три Гоблину приволокли большого осетра, вытащенного при последнем осмотре сетей.
- Повезло тебе. Такие теперь редко попадаются.
Присев на траву, Гоблин достал нож, вспорол рыбину и просунул пальцы внутрь. Здоровой рукой зачерпнул горсть икры. Человек с фонариком услужливо подсолил темную слипшуюся массу, в которой отдельные зернышки трудно было различить.
Осетрины Гоблин не захотел ни в сыром, ни в другом виде. Пришлось тащить еще одну "брюхатую" рыбу. Желудок у владельца "Харлея" работал в особенном режиме. Дня два-три мог мириться с полным отсутствием пищи, потом вдруг просыпался неуемный голод.
Перед тем как уехать, Гоблин швырнул на траву ком слипшихся мятых бумажек. Рыбаки не посмели пересчитывать деньги при нем.
Атаман не дал своим попутчикам вдоволь отоспаться. Через два часа открыл Майку рот, влил туда воды из канистры. Пока парень откашливался и отфыркивался с вытаращенными глазами, Терпухин проделал ту же операцию со Штурманом.
- Теперь отжиматься, иначе будет хуже.
Штурман осилил раза три. Его товарищ просто упал лицом на землю и не смог отклеиться от сбрызнутой росой травы.
- Мы где, на круизе с увеселительной программой? Если пришлось в заведение заехать, значит, все, расслабуха? Дел у меня больше нет, кроме как вас проветривать!
- Прости, начальник, больше не повторится.
Пятнадцать минут - и мы как огурчики.
- Ну-ну, дерзайте. Если получится, патент надо будет оформить.
- Это не наше ноу-хау. Дома, в Ростове, кореш есть, йогой увлекается. Показал кое-что.
Штурман поджал под себя ноги, набрал полную грудь воздуха и напрягся, проталкивая его дальше вниз, в живот. Потом резко выдохнул и глубоко втянул живот - только майка, казалось, мешала увидеть позвоночник. Неуверенными пальцами Майк убрал с лица длинную прядь и занялся тем же самым. Терпухин засек время и скептически наблюдал за обоими.
Однако упражнение действительно возымело эффект. Что самое удивительное - исчез без остатка даже запах. Скоро "Уралы" уже летели по трассе, пронизывая туман. Этим утром он висел не сплошной пеленой, а разорванными клочьями и быстро таял.
Если в первый день пути охотники за Гоблином неслись на юг, то теперь, в свете новых данных, направление пришлось изменить на восточное. Поэтому пришлось съехать с трассы федерального значения на шоссе гораздо более худшего качества.
Мотоциклы все чаще подбрасывало на выбоинах. Лететь с прежней скоростью было чревато лишними неприятностями, в лучшем случае мелким ремонтом или регулировкой.
Пейзаж менялся на глазах. Зелени становилось все меньше, растительность как будто пригибалась к земле. Сперва исчезли деревья, потом высокий кустарник, потом остались только пятна травы, уже сплошь выгоревшей. Потом пропала и трава, осталась только закаменевшая без дождя желтовато-серая поверхность по обе стороны дороги.
- Хорошую новость хочешь? - крикнул Штурман Терпухину. - Километров через сорок говнистая дорога кончается. Есть, правда, плохая новость: дальше не дорога, а полный отстой.
Штурман знал, что говорит, прозвище он заслужил недаром. Первую глубокую ямищу они заранее заметили, сориентировавшись по черному тормозному следу кого-то из предшественников. Дальше ямы испещряли асфальт, как будто после бомбежки. Чтобы вырулить между ними, пришлось сбрасывать скорость чуть ли не до шестидесяти.
- Может, на обочину лучше съедем? - предложил Майк.
Как ни странно, двигаться по обочине оказалось гораздо удобней. Резких провалов здесь не попадалось и почва немногим уступала в твердости асфальту. Важно было только держаться бок о бок: каждый из мотоциклов оставлял густой шлейф пыли, и тому, кто шел бы в хвосте, пришлось бы несладко.
"В Калмыкию уже заехали, - оценил Атаман. - Лишь бы этот гад не погнал дальше на восток".
Вдруг в треске одного из мотоциклов послышалось что-то новое. Ездок с узкими бакенбардами поднял руку, сигналя об остановке.
- Чего там у тебя? Снова клина ловит? - с досадой поинтересовался Штурман.
- Генератор воет. Пощупай, какой горячий.
Надо релюху менять, иначе спалю на хер статорную обмотку.
К счастью реле-регулятор имелось в комплекте запчастей.
- Знаешь, какие у мотоцикла преимущества перед женщиной? - спросил у Юрия Штурман. - Мотоцикл требует новые цепочки, ремни и прочее, только когда старые натурально износились.
- И не ругается с тобой, если ты не совсем аккуратно ездишь, - добавил Майк. - Развинтился - можно гайки подтянуть, расшумелся - поставить глушак.
- Вообще куча плюсов. Как-нибудь сядем на привале, вспомним еще.
После короткой технической остановки "Уралы" снова рванули с места на предельной скорости, какая только была возможна на обочине.
Но проблемы не закончились. Скоро впереди показались будто клубы дыма. Это не был пожар, потому что клубы перемещались как-то странно, рывками.
- Птицы? - предположил Штурман.
- Блин... - ругнулся Майк.
- Что опять не так?
- Да стекла на очках замазало какой-то дрянью.
На ходу он снял их, чтобы протереть о рукав.
- Приехали! Саранча это!
Штурману с Терпухиным тут же пришлось убедиться в его правоте. В воздухе стали мелькать крылатые существа, пока еще небольшими стайками. На одежде и корпусе мотоцикла появились желтоватые пятна от расплющенных во встречном движении насекомых.
- Прорвемся? - спросил сам себя байкер.
Клубы дыма приближались, вырастали. Стало заметно, что состоят они из крошечных черных точек.
- Какого черта сюда поперли? - удивился Атаман. - Здесь им жрать нечего.
- Нагуляют аппетит и как раз доберутся до зелени.
- Не слышу! Да ладно, неважно!
Раньше общаться в дороге мешал вихрь скорости, врывающийся в открытый рот, - его приходилось прикрывать ладонью. Теперь этот вихрь норовил накормить саранчой. Прижимая ладонь к губам, было уже непросто докричаться друг до друга.
Мотоциклы влетели в "плотные слои атмосферы". Скорость не уменьшилась, но нагрузка на машины возросла. Именно "Уралам" угрожала большая опасность, чем людям: трупики саранчи быстро забивали мельчайшие щели, и это могло привести к самым худшим последствиям.
Майк сорвал с себя куртку, попытался размахивать ею, как флагом, разгоняя насекомых. Никакого толку. От мельтешения крылатых существ рябило в глазах. Дорога почти не просматривалась, только на слух можно было бы различить встречную машину. Слава богу, товарищи по несчастью пока не попадались.
На колеса налипла желтая каша из саранчи, мотоциклы раз за разом пробуксовывали. Многомиллионным полчищам пока не было видно конца, и продолжать движение становилось все опаснее.
Пришлось остановиться и ждать, с отвращением ощущая легкие тычки и шелестящие прикосновения. Давненько Атаман не чувствовал себя таким беспомощным.
Глава 8
ДОСМОТР
На подъезде к Астрахани курсировала одна из трех машин с дагестанскими снайперами.
По своим каналам прокурор Рагимов получил те же сведения, что и Атаман. И тоже скорректировал маршрут, только сделал это, не покидая пределов своей махачкалинской дачи.
Три машины разъехались на приличное расстояние: одной предстояло дежурить севернее того места, где Гоблин проявил себя в последний раз, другой восточное и третьей западнее. Южнее расстилалась голубая равнина Каспия, но вряд ли Гоблин захочет грузиться на судно.
Атаман вместе с байкерами двигался с запада, ближе всего к ним находился западный сторож.
Возил его шофер со славянской внешностью, и номера у "Нивы" были ставропольские, чтобы меньше цеплялись со всякими проверками.
Большую часть времени Самир - так звали стрелка - покуривал самокрутку с анашой.
Сперва водитель удивлялся про себя: неужели в таком состоянии - с красными вытаращенными глазами и беспричинной улыбкой - этот человек надеется выполнить свою миссию? Но речь Самира была спокойной и разумной. Любая мелочь интересовала его, будь то убогое строение или арбузная бахча. При появлении на горизонте движущегося силуэта, хотя бы отдаленно похожего на мотоцикл, он тут же реагировал, прикладывался к биноклю.
Их было два: один обычный, другой ночного видения. Будучи обнаруженными при досмотре, бинокли могли вызвать много вопросов. По этой причине они тоже легко прятались в тайник и легко извлекались.
Дважды в день "Нива" отстаивалась в неприметном по возможности месте: водитель нуждался в отдыхе. Иногда засыпал на заднем сиденье Самир. Спали всегда днем: их предупредили, что шансы встретить бородача гораздо выше в темное время суток.
Сейчас, в девятом часу утра, солнце уже стояло высоко и водитель подыскивал место, чтобы вырубиться, перебравшись назад. Самир в преддверии одиночного бодрствования бережно высыпал "планчик" в бумагу.
- У буржуев человек, наверное, неделю готовится, - не выдержал водила. - Неделю ни капли в рот не берет, прежде чем за такое задание взяться. У нас народ покруче будет. Хоть поддатый, хоть обкуренный, но выследит и замочит. Правда?
Самир кивнул и стал сворачивать самокрутку.
- Или анаша у тебя особая - лайт?
- Не понял.
- Ну, знаешь, сигареты бывают лайт, легкие то есть. Может, анаша тоже бывает легкая, чтобы сильно не расслабляла?
- Хороший "план", - обиделся Самир. - Я же тебе предлагал: пробуй. Пробуй, потом скажи.
" - Спасибо, только не за рулем.
- Правильно. Это я привык, без плана злой становлюсь.
- Твою мать... ДПС.
- Чью мать, ты кому сказал? - Самир быстро выкинул в открытое окно целую, еще не прикуренную мастырку.
- Да не тебе, успокойся. Глянь - все в порядке?
- А кому еще? Себе, что ли? - продолжал выяснять Самир.
- - Фортуне. Есть такая дама, которая жопой любит поворачиваться. - Ты мне не рассказывай, бляди здесь ни при чем. , - Очень даже при чем, готовь документы. Самих бы на шишку не натянули.
- Ладно, не ерзай. Не первый раз.
Подождав, пока машина остановится, сотрудник нагнулся к открытому окошку. Представился.
- Чего это у вас пассажир сзади?
- Ночью ехали. Лег спать человек, только проснулся.
- С добрым утром. Документики... И ваши тоже. Выходим из машины.
Подошел человек в камуфляже с овчаркой.
Чуть отпустил поводок, позволив собаке влезть в открытую дверь. Встав передними лапами на сиденье, она просунула морду далеко в пустой салон.
"Учует сейчас травку", - у водителя вспотела поясница.
- Она же мне чехлы когтями поцарапает!
Никто не обратил внимания на его недовольство.
- Багажник открывайте... Что в канистрах?
- Бензин.
- Куда вам столько? Понаделали заправок и все равно с собой возят.
- Три канистры всего.
Собака не проявила энтузиазма; Очевидно, нюх ей натренировали на более существенный товар, вроде героина. Теперь настал черед человека внимательно осмотреть внутреннюю обшивку, пощупать сиденья.
"Навел кто-то?" - продолжал нервничать водитель. Зато Самир стоял спокойно-безучастно, глядя под ноги.
- Откуда путь держим?
- Из Ставрополя.
- А пассажир чего молчит?
- Я не молчу, - поднял голову Самир. - Спрашивайте, отвечать буду.
- Вид у вас, гражданин, странный какой-то.
- Извините, не выспался. И побриться с утра не успел.
- Цель поездки?
"Как будто в посольстве визу выдают", - возмущался про себя водитель.
- К сестре двоюродной в гости. Друга взял с собой.
- Прописка у него махачкалинская.
"Наверное, интерес к машине не специальный.
Похоже, всех так шмонают на этом посту".
- Ну так что? У меня и с тель-авивской пропиской есть друзья, и с нью-йоркской.
- Мотоциклиста, случаем, не видели?
- Какого? - водителю "Нивы" стоило большого труда задать этот естественный вопрос.
- Отморозка одного, - сотрудник ДПС довольно точно обрисовал внешний вид Гоблина.
- Такой не попадался. А что, начудил?
- Попадется на глаза, лучше сразу съезжай на обочину. И в милицию сообщи с ближайшего автомата.
Уже несколько машин ждали очереди на досмотр, и сотрудник со вздохом отпустил "Ниву".
- Есть же такие, - отъехав от поста, покачал головой водитель, - Дай ему волю, он бы до вечера нас перетряхивал и допрашивал. Другие напускают на себя, чисто чтоб бабки сорвать.
А ему просто в кайф. Ты как? Только честно - перетрухал?
- Зачем? Мастырку только жалко, крутил-крутил и бросать пришлось.
- Хочешь вернуться забрать?
Аварец принял предложение всерьез и гордо ответил:
- Самир никогда с полу не подбирает.
- Молодец. А что бы ты делал, если б они тайник узрели? Драпать бесполезно, видал, какой у них зверь?
- Постарался бы.
- То есть как?
В руке у Самира блеснуло лезвие безопасной бритвы.
- По горлу. Автомат мой. Дальше...
- Да ты не лучше этого Гоблина! - прервал водитель. - Тоже смурной! Какого хера при себе холодное оружие? Нашли бы сейчас - мало б не показалось!
- Бритва за холодное не считается, - Самир взялся заново скручивать бумажку для курева.
- Много ты знаешь, герой!
- Ты, друг, не выступай. Ради дела раз-два могу терпеть. Потом извинения не помогут.
***
Черную тучу унесло дальше в сторону лесов, полей и садов. Солнце снова светило без помех.
Его бесстрастные лучи освещали трех спутников, занятых ликвидацией последствий стихийного бедствия. Байкеры, вооружившись предусмотрительно взятой в дорогу ветошью, очищали технику. Еще недавно оба "Урала" сверкали переплетением хромированных труб. Теперь все покрывал липкий желтоватый налет, в котором тут и там угадывались крылышки и сухие ножки. Некоторые узлы настолько забились внутри, что их пришлось разбирать.
Работали ребята в одних плавках. Свое и чужое шмотье Юрий расстелил на земле, под жарким солнцем останки насекомых подсохли почти мгновенно. Теперь можно было счищать грязь, вооружившись небольшой щеткой из багажа Майка.
Конечно, стирки это заменить не могло. Но, по словам Штурмана, до волжской дельты оставалось еще порядочно, а раньше по дороге воды ожидать не стоило.
- Дали бы мне противогаз и распылитель, - размечтался Майк, выковыривая из щелей между ребрами цилиндров спекшиеся от температуры останки саранчи. С каким бы удовольствием я их травил. Бесплатно бы работал, честное слово.
- Лишь бы там, дальше, подготовились, - Терпухин уже беспокоился о родном крае. - Помню, малым еще бегал, когда соседнюю станицу обгрызли дочиста. Ни колоска не осталось в поле.
Тем временем в переполненном зале события развивались по-своему. Майк и Штурман были не из тех, кто мог спокойно усидеть возле запотевшего пузыря водяры. Не прошло и пяти минут, как пустая бутылка стояла под столом, а друзья наперебой махали официанту, требуя продолжения.
За новой поллитровкой дело не стало. Здесь, "как в лучших домах", никто не требовал денег до тех пор, пока клиенты не вставали из-за стола. Начались, как водится между байкерами, оживленные обсуждения технических вопросов и воспоминания о пройденных маршрутах. На трезвую голову каждый имел терпение выслушать собеседника, но после первой, стремительно оприходованной бутылки они уже перебивали друг друга, спорили из-за каждого слова. Тут с другого конца зала еще подсел владелец "Судзуки", заслышав родные термины.
- ..А я тебе говорю, что генератор - самое слабое место на "Урале", ахиллесова пята...
- Лучше вспомни, из-за чего он тогда выл.
Реле-регулятор надо было менять. А ты болт забил: вот и спалил статорную обмотку...
- ..Помните, какая грязюка была на прошлом фестивале?
- Еще бы, когда сто моцилей тягаются туда-сюда на таком вот кусочке земли...
За столиками все говорили громко, стараясь перекричать соседей справа и слева. Но компания байкеров выделялась даже в этом гаме.
- Эй вы там, может, сбавите немного? Оглохнешь с вами.
- Это ты кому?
- Тебе-тебе. Если туго доходит, намордник нацепим.
Майк со Штурманом переглянулись. Благоразумной осторожности их состояние уже не предполагало. Новый знакомый тоже ни минуты не колебался встать за своих или нет?
- Больше не тявкай. А то вернешься в конуру.
Здоровенный дальнобойщик в майке с глубоким вырезом снял темные очки и поднялся с места. Словесная перепалка была исчерпана, настало время для непосредственного контакта. Трое его соседей тоже встали - каждый из них был в полтора раза шире любого из байкеров.
Отлетели в сторону опрокинутые столы и стулья, зазвенело бьющееся стекло. Когда Терпухин вошел, чтобы забрать своих попутчиков, они уже получили первые ощутимые удары. Майку рассекли скулу - под узкой пижонской бакенбардой проступила кровь. Штурман заработал по свернутому набок носу с обещанием выправить дефект. Хозяину "Судзуки" ударили по зубам массивной бутылкой из-под шампанского, потом добавили ногой в солнечное сплетение.
"На пять минут оставил, - сплюнул с досадой Атаман. - Надо было ехать одному, не связываться с этими раздолбаями".
В любом случае драку надо останавливать, иначе доблестных байкеров придется транспортировать в больницу. Одного, в крайнем случае двух Атаман, пожалуй, смог бы успокоить по-хорошему. Но тут кулаками махали четверо жлобов.
В любой компании важно сразу определить "старшего", того, чье слово всего весомее. Ухватив чуть ниже запястья занесенную руку, Атаман взглянул в глаза коренастому мужику с короткой мощной шеей и крестиком на тонкой золотистой цепочке.
- Может, хватит? Или так уж обидели?
- Да меня ни одна сука здесь не обидит! - огрызнулся мужик.
И все-таки короткая пауза, взятая для ответа, немного остудила голову. Он стал оттаскивать друзей одного за другим. Но тут рассвирепевший от суровой взбучки Штурман прорвался вперед и достал его правой по корпусу. Драка снова возобновилась, и теперь уже уговоры не имели никаких шансов.
Атаман не видел начала драки, не мог знать, кто прав, кто виноват, и не было у него настроения ломать кости. Просто обхватил ближайшего к себе незнакомца за пояс и отбросил подальше.
Потом второго тем же макаром. Третий уже не дался, пришлось уворачиваться от здоровенного рыжеволосого кулака.
Увернулся Терпухин благополучно, но выброшенный первым на периферию уже поспел обратно и нанес удар сзади. На этот раз Атаман ответил в полную силу. Удара исподтишка вполне ему хватило, чтобы ощутить настоящую злость.
С четверкой он справился бы без больших проблем: все-таки был единственным абсолютно трезвым среди всей кучи народу. Но как только дальнобойщики стали сдавать позиции, у остальных разбросанных по залу коллег взыграло чувство солидарности. Полтора десятка человек поспешили на спасение профессиональной чести.
На сторону Атамана встал только один из присутствующих - тоже в камуфляжной куртке. С первого взгляда Терпухин оценил, что это не просто "оперенье" - человек тоже понюхал пороху, отслужил немалый срок.
- Отобьемся? - усмехнулся этот незнакомец, приглаживая волосы, перед тем как влезть в гущу событий.
- Должны, - коротко бросил Атаман.
- Тогда спина к спине.
Со всех сторон слышалось пыхтение, сопение.
Одни дрались, другие пытались протиснуться к месту событий, чтобы внести свою лепту. Третьи выползали в обратном направлении на карачках, трясли головой, пытаясь избавиться от звона в ушах.
Резко пахла разлитая выпивка, кто-то терял равновесие, поскальзываясь раз за разом на разлитом остром соусе, кто-то методично матерился. Хозяевам заведения такой концерт явно не должен был понравиться, а значит, и "крыше" тоже. Скоро плотную кучу дерущихся окатила холодная вода из пожарного шланга.
Теперь разом выматерилось полтора десятка глоток. Но страсти быстро улеглись - все разом поняли, с кем имеют дело: с людьми, которые не задумаются пустить в ход оружие. Среди представителей "крыши" Терпухин узнал и парня в пестрых шортах, недавно бравшего на хранение "пушку".
Позвали одного из официантов в грязно-белом халате, спросили, кто начал первым. Тот указал на компанию дальнобойщиков, объяснил, как заварилась каша.
- Придется вам, ребята, все здесь вылизать, - представитель крыши показал на перевернутые столы и загаженный пол. - И второе: никто отсюда не должен уйти недовольным. Если кому что сломали, платите отступные. Нет денег сейчас - посадим на счетчик. В следующий раз неповадно будет.
- Да тут чисто по пьянке: слово за слово, - попытался объяснить протрезвевший дальнобойщик с разбитой в кровь губой и заплывшим глазом.
- Не колышет.
Атаман тем временем поставил на ноги своих - кости вроде бы целы. Он еще не остыл от кулачного боя, но чувствовал, что возлагать вину целиком на одну сторону было бы не совсем справедливо.
- Когда народ под градусом, начала и концы искать без толку. Скажу за всех своих: претензий нету. Порядок вместе наведем за пять, минут - без вопросов.
Народ молчанием изъявил согласие. Присутствующие, даже те, кто близко не принимал участие в конфликте, быстро расставили столы и стулья, за пару минут вытерли пол тряпками.
Глава 7
СТАЯ
Еще со времен спецназа Терпухин помнил, что втык по горячим следам дело бесполезное. Провинившийся должен очухаться, протрезветь, а потом уже получить свое. Сейчас важно было выяснить: кто из двоих байкеров в лучшей кондиции, кто в состоянии удерживать руль хотя бы на скорости в шестьдесят километров. Не вилять вправо-влево, нарываясь на повышенное внимание блюстителей порядка, не "упахаться" на обочине.
Осмотр ничего хорошего не принес: вид у обоих был совершенно нетоварный. Побитые физиономии, разодранная одежда. Да и доза алкоголя не успела выветриться. И все-таки надо уезжать, не стоит здесь задерживаться. Тем более что предложений не поступало.
Отыскав трос в багаже, Терпухин взял "Урал-Вояж" на буксир. Еще не доехав до трассы, понял, что кто-то вот-вот свалится. Или Штурман, уткнувшийся лицом ему в спину, или буксируемый Майк, чья голова болталась из стороны в сторону, а руки висели как плети. Пришлось привязать того и другого веревками.
Атаман не собирался долго путешествовать таким образом. Рассчитывал поставить палатку по другую сторону от трассы. Но прежняя мысль о том, что сотрудникам ГИБДД неплохо бы притаиться на повороте к "Караван-сараю", неожиданно реализовалась.
Вначале он разглядел палку, потом человека в форме, выступившего из сумерек, потом машину, задвинутую в кусты. Довольный уловом ГИБДДшник махнул дважды: вначале Терпухину, потом второму, взятому на буксир мотоциклу.
"Когда фуру тормозит, прицепу, наверное, отдельно машет", - со злостью подумал Терпухин.
Злой он был прежде всего на себя: надо же было связаться с такой несерьезной, неперебесившейся братией. Сейчас объясняйся с ГИБДДшником, потом устрой этим деятелям ночлег, чтобы проспались как следует. А Гоблин сейчас где-нибудь в районе Элисты или Гурьева, они отстают от него все больше, вместе того чтобы нагонять.
Попытался доказать сержанту, что человек на буксируемом мотоцикле фактически не водитель, а пассажир, поэтому имеет право быть пьяным и побитым. Но ГИБДДшника это только развлекло, в своих требованиях он остался непреклонен.
- От тебя самого несет, если хочешь знать.
- Давай проверим, - спокойно согласился Терпухин.
Трубка необъяснимым образом показала градус. Атаман понять ничего не мог: то ли он пропитался за время драки чужими "ароматами", то ли прибор среагировал на мощное "поле" Штурмана.
Байкер равнодушно, не мигая, глядел в одну точку, и несло от него так, будто чувака отмачивали в спирте как минимум неделю.
- По дружбе соткой обойдемся, - предложил сержант.
После расчета в "Караван-сарае" у Терпухина оставалось всего сто пятьдесят. Но отрываться с "багажом" нечего было и думать. Пришлось раскошелиться.
- Пристрой их где-нибудь очухаться, а то скоро пост, - получил Атаман ценный совет.
***
Десяток жалких домишек на берегу Каспия нельзя было назвать деревней. Все здесь насквозь пропахло рыбой: стены, одежда и сам воздух. Другого заработка, кроме рыбной ловли, у людей давно уже не было, и с каждым годом он давал все меньший доход.
Во-первых, реже попадались осетры и другие ценные породы, во-вторых, падали расценки оптовиков. Спорить с оптовиками смысла не имело. Двое рыбаков как-то отказались отдавать улов по дешевке, тогда у них забрали рыбу вообще бесплатно, да еще и сети порезали вдобавок.
На черной поверхности моря едва заметно колыхалась лунная дорожка, похожая на маслянистый след из пробитого трюма. На нескольких вбитых в землю шестах была развешана для ремонта прохудившаяся сеть. Занималась заря, расчерченная в клеточку.
Гоблин притормозил, но мотоцикл все еще продолжал тарахтеть. В одной из хибар зажегся свет, и в окне показалась чья-то голова. Из другого дома вылез хозяин в резиновых шлепанцах на босу ногу.
- Заглуши мотор, и так уже всех поднял.
Почетный эскорт? А Коля где с прицепом?
- Принеси пожрать.
Тут рыбак просек, что бородатый всадник прибыл в одиночку и не имеет отношения к оптовикам.
- А хлеб-соль не желаете? - издевательски поинтересовался он.
Из той хибары, где зажегся свет, тоже выбралась неясная в темноте фигура. Рыбак в шлепанцах чувствовал за спиной поддержку полутора десятков человек - на первый же призыв о помощи все бы откликнулись быстро.
Бородач заглушил мотор и перекинул ногу, слезая с мотоцикла. Он не сделал никаких угрожающих движений, не произнес ни слова. Но тут подоспевший сосед зажег фонарик, и гость предстал во всей красе, со всеми подробностями татуировок.
- Расценки знаешь? - пошел на попятный первый рыбак.
- Рыбу с икрой, - заявил гость. - Икру из брюха надо есть, а не с тарелочки, правда?
- Конечно.
Минуты через три Гоблину приволокли большого осетра, вытащенного при последнем осмотре сетей.
- Повезло тебе. Такие теперь редко попадаются.
Присев на траву, Гоблин достал нож, вспорол рыбину и просунул пальцы внутрь. Здоровой рукой зачерпнул горсть икры. Человек с фонариком услужливо подсолил темную слипшуюся массу, в которой отдельные зернышки трудно было различить.
Осетрины Гоблин не захотел ни в сыром, ни в другом виде. Пришлось тащить еще одну "брюхатую" рыбу. Желудок у владельца "Харлея" работал в особенном режиме. Дня два-три мог мириться с полным отсутствием пищи, потом вдруг просыпался неуемный голод.
Перед тем как уехать, Гоблин швырнул на траву ком слипшихся мятых бумажек. Рыбаки не посмели пересчитывать деньги при нем.
Атаман не дал своим попутчикам вдоволь отоспаться. Через два часа открыл Майку рот, влил туда воды из канистры. Пока парень откашливался и отфыркивался с вытаращенными глазами, Терпухин проделал ту же операцию со Штурманом.
- Теперь отжиматься, иначе будет хуже.
Штурман осилил раза три. Его товарищ просто упал лицом на землю и не смог отклеиться от сбрызнутой росой травы.
- Мы где, на круизе с увеселительной программой? Если пришлось в заведение заехать, значит, все, расслабуха? Дел у меня больше нет, кроме как вас проветривать!
- Прости, начальник, больше не повторится.
Пятнадцать минут - и мы как огурчики.
- Ну-ну, дерзайте. Если получится, патент надо будет оформить.
- Это не наше ноу-хау. Дома, в Ростове, кореш есть, йогой увлекается. Показал кое-что.
Штурман поджал под себя ноги, набрал полную грудь воздуха и напрягся, проталкивая его дальше вниз, в живот. Потом резко выдохнул и глубоко втянул живот - только майка, казалось, мешала увидеть позвоночник. Неуверенными пальцами Майк убрал с лица длинную прядь и занялся тем же самым. Терпухин засек время и скептически наблюдал за обоими.
Однако упражнение действительно возымело эффект. Что самое удивительное - исчез без остатка даже запах. Скоро "Уралы" уже летели по трассе, пронизывая туман. Этим утром он висел не сплошной пеленой, а разорванными клочьями и быстро таял.
Если в первый день пути охотники за Гоблином неслись на юг, то теперь, в свете новых данных, направление пришлось изменить на восточное. Поэтому пришлось съехать с трассы федерального значения на шоссе гораздо более худшего качества.
Мотоциклы все чаще подбрасывало на выбоинах. Лететь с прежней скоростью было чревато лишними неприятностями, в лучшем случае мелким ремонтом или регулировкой.
Пейзаж менялся на глазах. Зелени становилось все меньше, растительность как будто пригибалась к земле. Сперва исчезли деревья, потом высокий кустарник, потом остались только пятна травы, уже сплошь выгоревшей. Потом пропала и трава, осталась только закаменевшая без дождя желтовато-серая поверхность по обе стороны дороги.
- Хорошую новость хочешь? - крикнул Штурман Терпухину. - Километров через сорок говнистая дорога кончается. Есть, правда, плохая новость: дальше не дорога, а полный отстой.
Штурман знал, что говорит, прозвище он заслужил недаром. Первую глубокую ямищу они заранее заметили, сориентировавшись по черному тормозному следу кого-то из предшественников. Дальше ямы испещряли асфальт, как будто после бомбежки. Чтобы вырулить между ними, пришлось сбрасывать скорость чуть ли не до шестидесяти.
- Может, на обочину лучше съедем? - предложил Майк.
Как ни странно, двигаться по обочине оказалось гораздо удобней. Резких провалов здесь не попадалось и почва немногим уступала в твердости асфальту. Важно было только держаться бок о бок: каждый из мотоциклов оставлял густой шлейф пыли, и тому, кто шел бы в хвосте, пришлось бы несладко.
"В Калмыкию уже заехали, - оценил Атаман. - Лишь бы этот гад не погнал дальше на восток".
Вдруг в треске одного из мотоциклов послышалось что-то новое. Ездок с узкими бакенбардами поднял руку, сигналя об остановке.
- Чего там у тебя? Снова клина ловит? - с досадой поинтересовался Штурман.
- Генератор воет. Пощупай, какой горячий.
Надо релюху менять, иначе спалю на хер статорную обмотку.
К счастью реле-регулятор имелось в комплекте запчастей.
- Знаешь, какие у мотоцикла преимущества перед женщиной? - спросил у Юрия Штурман. - Мотоцикл требует новые цепочки, ремни и прочее, только когда старые натурально износились.
- И не ругается с тобой, если ты не совсем аккуратно ездишь, - добавил Майк. - Развинтился - можно гайки подтянуть, расшумелся - поставить глушак.
- Вообще куча плюсов. Как-нибудь сядем на привале, вспомним еще.
После короткой технической остановки "Уралы" снова рванули с места на предельной скорости, какая только была возможна на обочине.
Но проблемы не закончились. Скоро впереди показались будто клубы дыма. Это не был пожар, потому что клубы перемещались как-то странно, рывками.
- Птицы? - предположил Штурман.
- Блин... - ругнулся Майк.
- Что опять не так?
- Да стекла на очках замазало какой-то дрянью.
На ходу он снял их, чтобы протереть о рукав.
- Приехали! Саранча это!
Штурману с Терпухиным тут же пришлось убедиться в его правоте. В воздухе стали мелькать крылатые существа, пока еще небольшими стайками. На одежде и корпусе мотоцикла появились желтоватые пятна от расплющенных во встречном движении насекомых.
- Прорвемся? - спросил сам себя байкер.
Клубы дыма приближались, вырастали. Стало заметно, что состоят они из крошечных черных точек.
- Какого черта сюда поперли? - удивился Атаман. - Здесь им жрать нечего.
- Нагуляют аппетит и как раз доберутся до зелени.
- Не слышу! Да ладно, неважно!
Раньше общаться в дороге мешал вихрь скорости, врывающийся в открытый рот, - его приходилось прикрывать ладонью. Теперь этот вихрь норовил накормить саранчой. Прижимая ладонь к губам, было уже непросто докричаться друг до друга.
Мотоциклы влетели в "плотные слои атмосферы". Скорость не уменьшилась, но нагрузка на машины возросла. Именно "Уралам" угрожала большая опасность, чем людям: трупики саранчи быстро забивали мельчайшие щели, и это могло привести к самым худшим последствиям.
Майк сорвал с себя куртку, попытался размахивать ею, как флагом, разгоняя насекомых. Никакого толку. От мельтешения крылатых существ рябило в глазах. Дорога почти не просматривалась, только на слух можно было бы различить встречную машину. Слава богу, товарищи по несчастью пока не попадались.
На колеса налипла желтая каша из саранчи, мотоциклы раз за разом пробуксовывали. Многомиллионным полчищам пока не было видно конца, и продолжать движение становилось все опаснее.
Пришлось остановиться и ждать, с отвращением ощущая легкие тычки и шелестящие прикосновения. Давненько Атаман не чувствовал себя таким беспомощным.
Глава 8
ДОСМОТР
На подъезде к Астрахани курсировала одна из трех машин с дагестанскими снайперами.
По своим каналам прокурор Рагимов получил те же сведения, что и Атаман. И тоже скорректировал маршрут, только сделал это, не покидая пределов своей махачкалинской дачи.
Три машины разъехались на приличное расстояние: одной предстояло дежурить севернее того места, где Гоблин проявил себя в последний раз, другой восточное и третьей западнее. Южнее расстилалась голубая равнина Каспия, но вряд ли Гоблин захочет грузиться на судно.
Атаман вместе с байкерами двигался с запада, ближе всего к ним находился западный сторож.
Возил его шофер со славянской внешностью, и номера у "Нивы" были ставропольские, чтобы меньше цеплялись со всякими проверками.
Большую часть времени Самир - так звали стрелка - покуривал самокрутку с анашой.
Сперва водитель удивлялся про себя: неужели в таком состоянии - с красными вытаращенными глазами и беспричинной улыбкой - этот человек надеется выполнить свою миссию? Но речь Самира была спокойной и разумной. Любая мелочь интересовала его, будь то убогое строение или арбузная бахча. При появлении на горизонте движущегося силуэта, хотя бы отдаленно похожего на мотоцикл, он тут же реагировал, прикладывался к биноклю.
Их было два: один обычный, другой ночного видения. Будучи обнаруженными при досмотре, бинокли могли вызвать много вопросов. По этой причине они тоже легко прятались в тайник и легко извлекались.
Дважды в день "Нива" отстаивалась в неприметном по возможности месте: водитель нуждался в отдыхе. Иногда засыпал на заднем сиденье Самир. Спали всегда днем: их предупредили, что шансы встретить бородача гораздо выше в темное время суток.
Сейчас, в девятом часу утра, солнце уже стояло высоко и водитель подыскивал место, чтобы вырубиться, перебравшись назад. Самир в преддверии одиночного бодрствования бережно высыпал "планчик" в бумагу.
- У буржуев человек, наверное, неделю готовится, - не выдержал водила. - Неделю ни капли в рот не берет, прежде чем за такое задание взяться. У нас народ покруче будет. Хоть поддатый, хоть обкуренный, но выследит и замочит. Правда?
Самир кивнул и стал сворачивать самокрутку.
- Или анаша у тебя особая - лайт?
- Не понял.
- Ну, знаешь, сигареты бывают лайт, легкие то есть. Может, анаша тоже бывает легкая, чтобы сильно не расслабляла?
- Хороший "план", - обиделся Самир. - Я же тебе предлагал: пробуй. Пробуй, потом скажи.
" - Спасибо, только не за рулем.
- Правильно. Это я привык, без плана злой становлюсь.
- Твою мать... ДПС.
- Чью мать, ты кому сказал? - Самир быстро выкинул в открытое окно целую, еще не прикуренную мастырку.
- Да не тебе, успокойся. Глянь - все в порядке?
- А кому еще? Себе, что ли? - продолжал выяснять Самир.
- - Фортуне. Есть такая дама, которая жопой любит поворачиваться. - Ты мне не рассказывай, бляди здесь ни при чем. , - Очень даже при чем, готовь документы. Самих бы на шишку не натянули.
- Ладно, не ерзай. Не первый раз.
Подождав, пока машина остановится, сотрудник нагнулся к открытому окошку. Представился.
- Чего это у вас пассажир сзади?
- Ночью ехали. Лег спать человек, только проснулся.
- С добрым утром. Документики... И ваши тоже. Выходим из машины.
Подошел человек в камуфляже с овчаркой.
Чуть отпустил поводок, позволив собаке влезть в открытую дверь. Встав передними лапами на сиденье, она просунула морду далеко в пустой салон.
"Учует сейчас травку", - у водителя вспотела поясница.
- Она же мне чехлы когтями поцарапает!
Никто не обратил внимания на его недовольство.
- Багажник открывайте... Что в канистрах?
- Бензин.
- Куда вам столько? Понаделали заправок и все равно с собой возят.
- Три канистры всего.
Собака не проявила энтузиазма; Очевидно, нюх ей натренировали на более существенный товар, вроде героина. Теперь настал черед человека внимательно осмотреть внутреннюю обшивку, пощупать сиденья.
"Навел кто-то?" - продолжал нервничать водитель. Зато Самир стоял спокойно-безучастно, глядя под ноги.
- Откуда путь держим?
- Из Ставрополя.
- А пассажир чего молчит?
- Я не молчу, - поднял голову Самир. - Спрашивайте, отвечать буду.
- Вид у вас, гражданин, странный какой-то.
- Извините, не выспался. И побриться с утра не успел.
- Цель поездки?
"Как будто в посольстве визу выдают", - возмущался про себя водитель.
- К сестре двоюродной в гости. Друга взял с собой.
- Прописка у него махачкалинская.
"Наверное, интерес к машине не специальный.
Похоже, всех так шмонают на этом посту".
- Ну так что? У меня и с тель-авивской пропиской есть друзья, и с нью-йоркской.
- Мотоциклиста, случаем, не видели?
- Какого? - водителю "Нивы" стоило большого труда задать этот естественный вопрос.
- Отморозка одного, - сотрудник ДПС довольно точно обрисовал внешний вид Гоблина.
- Такой не попадался. А что, начудил?
- Попадется на глаза, лучше сразу съезжай на обочину. И в милицию сообщи с ближайшего автомата.
Уже несколько машин ждали очереди на досмотр, и сотрудник со вздохом отпустил "Ниву".
- Есть же такие, - отъехав от поста, покачал головой водитель, - Дай ему волю, он бы до вечера нас перетряхивал и допрашивал. Другие напускают на себя, чисто чтоб бабки сорвать.
А ему просто в кайф. Ты как? Только честно - перетрухал?
- Зачем? Мастырку только жалко, крутил-крутил и бросать пришлось.
- Хочешь вернуться забрать?
Аварец принял предложение всерьез и гордо ответил:
- Самир никогда с полу не подбирает.
- Молодец. А что бы ты делал, если б они тайник узрели? Драпать бесполезно, видал, какой у них зверь?
- Постарался бы.
- То есть как?
В руке у Самира блеснуло лезвие безопасной бритвы.
- По горлу. Автомат мой. Дальше...
- Да ты не лучше этого Гоблина! - прервал водитель. - Тоже смурной! Какого хера при себе холодное оружие? Нашли бы сейчас - мало б не показалось!
- Бритва за холодное не считается, - Самир взялся заново скручивать бумажку для курева.
- Много ты знаешь, герой!
- Ты, друг, не выступай. Ради дела раз-два могу терпеть. Потом извинения не помогут.
***
Черную тучу унесло дальше в сторону лесов, полей и садов. Солнце снова светило без помех.
Его бесстрастные лучи освещали трех спутников, занятых ликвидацией последствий стихийного бедствия. Байкеры, вооружившись предусмотрительно взятой в дорогу ветошью, очищали технику. Еще недавно оба "Урала" сверкали переплетением хромированных труб. Теперь все покрывал липкий желтоватый налет, в котором тут и там угадывались крылышки и сухие ножки. Некоторые узлы настолько забились внутри, что их пришлось разбирать.
Работали ребята в одних плавках. Свое и чужое шмотье Юрий расстелил на земле, под жарким солнцем останки насекомых подсохли почти мгновенно. Теперь можно было счищать грязь, вооружившись небольшой щеткой из багажа Майка.
Конечно, стирки это заменить не могло. Но, по словам Штурмана, до волжской дельты оставалось еще порядочно, а раньше по дороге воды ожидать не стоило.
- Дали бы мне противогаз и распылитель, - размечтался Майк, выковыривая из щелей между ребрами цилиндров спекшиеся от температуры останки саранчи. С каким бы удовольствием я их травил. Бесплатно бы работал, честное слово.
- Лишь бы там, дальше, подготовились, - Терпухин уже беспокоился о родном крае. - Помню, малым еще бегал, когда соседнюю станицу обгрызли дочиста. Ни колоска не осталось в поле.