Страница:
Журналистка на ощупь, не дыша и закрыв глаза подхватила рюкзак и выскочила из хижины. Оттуда доносились крики и грохот переворачиваемого стола. Из двери пополз жёлтый дым. Варя кинулась в кусты и бежала в сторону от хижины минут пять. Еле дыша упала на траву. Сердце колотилось готовое выскочить из груди. Лежала, лежала... Стала успокаиваться. В воздухе висела тишина. Цикады, и те почему-то молчали. Вдалеке, на горизонте появился знакомый звук. Варя прислушалась. Тихо, но ясно был слышен звук приближающегося самолёта. «Это же взлётно-посадочная полоса!» — мелькнула в голове догадка. И в этот момент земля дрогнула.
Глава 19. Поражение под Берлином
Глава 20. Падение системы
Глава 19. Поражение под Берлином
— Ну и что же было дальше?
— Дальше? Дальше он отпустил её. Открыл окно и она выпрыгнула в кусты.
— Майн гот! Я тебе не верю!
— Воистину так. Леся до сих пор ходит как бешенная лисица.
"... Неожиданно в голове резидента появились какие точки... Сужающееся пространство... Расширяющееся пространство... Поле тюльпанов... Морская волна, бьющая о берег неистово и безответно... Песочные дюны... Пустынная песня одинокого охотника — бедуина... Яркая луна посреди мерцающих звёзд... И непостижимая ясность всего, что происходит вокруг пронзила его душу. Он впился взглядом в глаза киллерши. Та молча смотрела на него. И там в этом взгляде было всё, что у него в душе.
— Дорогу найдёшь?
Она молча кивнула головой. Араб открыл окно и негромко проговорил:
— Беги..."
— Выходит, он сдал нас всех. Всю группу. Это чудо, что мы выбрались из того леса живыми. Та, которую отпустил резидент, могла привести отряд.
— Возможно; возможно. Нам, скорее всего, повезло. Но чем всё закончилось? Наша команда расформирована, а мы с тобой, — в наши-то годы! — на пенсии. Скажи, Мойша, сколько тебе лет?
— Сорок два.
— Ты ощущаешь себя пенсионером?
— Я прикончил бы этого резидента чтобы всё вернуть назад. Не надо было с ним иметь дел. На какой чёрт мне пенсия в сорок два года? Я не могу говорить об этом своей родне. Мне стыдно.
— И мне, Мойша, стыдно. Я ближайшие десять лет в Стамбуле не появлюсь. Мне нельзя врать своему отцу, матери, сестре и братьям. Они скажут что меня просто выгнали из разведки. В Турции на пенсию разведчик уходит в 80 лет. Ну, может чуть помоложе. — Аттар затянулся из длинной трубки и пустил клуб дыма. Он и Мойша сидели в крошечном гаштете на окраине Нойенхагена, родного города Мойшы. Аттар приехал на день в гости к бывшему подчинённому обговорить ситуацию, из-за которой оба выпали за борт корабля большой разведки. Они сидели за столиком, напротив бара. Прямо перед ними, над барменом, старинный телевизор марки «Грюндиг». Он транслировал круглосуточный канал новостей.
— Ты не знаешь, что с Кимами? — спросил Мойша.
— Знаю. Один в Пекине, другой в Пхеньяне. Они остались при деле. А тебе в Израиль работать резидентом не предложили?
— Ох, Аттар. И так тошно, а шутки у тебя всё те же. Выслушай лучше новость. Или, может, это для тебя и не новость. Тот старинный кинжал, который мы упустили, я всё же нашёл.
Аттар с удивлением посмотрел на негра.
— Это новость! Впервые слышу.
— Да ты же без памяти был два дня, когда основные события происходили. Откуда же тебе помнить. Я этот кинжал, из-за которого мы оба стали пенсионерами; этот клинок еврейскими неграми, наверняка, сделанный, я его просто купил. Купил за сто тысяч евро. Мне повезло, я случайно нашёл продавца. — и наше задание оказалось выполненным. Но всё закончилось не так, как в кино.
— Он тебе подсунул украинскую туфту?
Мойша помолчал. Ответил:
— Если бы туфту. Нет, он мне принёс настоящий клинок, тот что ты держал в руках и который проверяли в лаборатории. А ведь ты знал, исламский хорёк, о настоящей цели задания!
— Аттар потупил глаза, не обиделся на «хорька» и молча потянул из трубки. Ответил:
— Да, Мойша знал. Лучше бы мне память отшибло. Получили бы по выговору за невыполнение задания, а сейчас работали бы где нибудь, например, в Белоруссии.
Мойша взял громадный полуторалитровый бокал с пивом и стал пить. Отпил половину, откинулся в кресле и сказал:
— Как только я доложил в центр, что раритет у меня в руках, тогда я и получил этот странный приказ.
— Да, я догадываюсь, Мойша.
— Но я не мог его выполнить!
— Я твой брат до конца своих дней.
— Мне дали группу поддержки из трёх человек. Я должен был вместе с ними уничтожить вас всех на той даче в течении шести часов. Ты представляешь, Аттар! Это они такое предложили профессионалу! За кого же они нас принимают? Я убил этих людей. Двоих задушил и выкинул в Днепр. Третий умер от страха. Раритета у меня уже не было. Связной пришёл за ним через двадцать минут после моего сообщения, что я купил клинок. Ты же знаешь рыжего Ганса? Он мне тогда сообщил на мой запрос, что с нами работает группа из Ватикана. Она следила за нами и ждали результатов нашей работы. Киллеры — мотоциклисты люди из той-же команды. У них была была ошибочная информация, что клинок у нас или резидента. Ахмед, я прикончил людей из Ватикана! Но не жалею об этом. Они были готовы порубить всех саблями. Странная бригада. Если честно — на Ватикан совсем не похоже. Нет, не похоже...
— А где резидент и Леся? — спросил турок.
— Хусейн давно уже во Франции. У него там бизнес и он там спрятался. А Леся бродит по Киеву. Ищет проблем. Её уволили из консульского отдела за то, что упустила ситуацию из под контроля; и уволили из разведки. Она была агент СБУ.
— Агент СБУ?
— Да. Хорошо, что не МОССАД. СБУ тоже сто-то знал о раритете. Они хотели заполучить его. Я слышал, что вас здорово потрепали в следственном изоляторе. Я то туда не попал. Потрепали по поводу Секретной конфессии, так кажется она зовётся, эта банда?
— Да. Нас арестовали, но предъявить ничего не смогли. — Аттар поморщился. — Странные у них тюрьмы. В прошлый раз чуть не убили, а сейчас предлагали деньги. Это надо же... Я бы и взял... Да сказать было нечего.
Телевизор, висящий над барменом, передал сводку погоды по всему миру и переключился на Новую Зеландию, где разгорался политический конфликт.
— Ты вообще посмотри, что творится в мире с тех пор как мы на пенсии! Какой-то «Славянский Бизон» задушил «Майкрософт». Это надо же? И опять напряженнка. Ты слышал что в Бундестаге готовят постановление о частичной мобилизации? — мрачно проговорил Аттар.
Мойша кивнул головой и хмуро проговорил:
— Мы то пенсионеры. Нас и в резерв не возьмут. А я бы пошёл! Только неясно, кто с кем собирается воевать. Балканы стали делить — а это нехорошая примета. -Мойша вздохнул. — С русскими я воевать не хочу. У меня там друзья.
— Да у меня там друзья и дети есть. Что-то в Совете Европы лепят не ту фигуру. Перекрыты границы Шенгейской зоны. Русские! Да не верю я в эту чушь. Там вроде бы и не русские. По моему индийцы.
— Кто?
— Ну, вроде как индийцы...
— Мойша, я ослышался? Ты имеешь в виду Индию?
— Ну... да... По крайней мере что-то там связано с Гангом на границе Непала. Мне рыжий Ганс сбросил на сервер новостишку. Говорит, отряд сербских танков продвигается по территории дельты Ганга.
— Это рыжий так шутит?
— Нет, Аттар. Ты же знаешь рыжего. Он не шутит. Может быть, что -то путает. И ты знаешь, что он мой должник по жизни и всегда из уважения лично по мне, держал и держит в курсе событий на нашей прежней работе. Он уважает нашу группу. Я уверен, он и с Кимами связь поддерживает. Ганс — умный парень. Он уяснил, что такие как мы по настоящему нужны только таким же как мы.
По телевизору делал сообщение в прямом эфире оператор из Новой Зеландии транслируя поединок снайперов в горах...
— Ты смотри, — кивнул Аттар. — В такой дыре и то нашли повод подраться!
— Да там тоже что-то русские влезли. Ущемние прав русскоязычного населения. Там большая диаспора собралась. Документы секретные нашли о продаже Новой Зеландии России Великобританией в конце девятнадцатого века. Ты знаешь, — вздохнул Мойша, — мне кажется крупная бойня может начаться. В Китае стоят в боевой боевой готовности двести танковых армий. Ты можешь себе представить столько китайцев и все на танках?
— Нет, Мойша, не могу. Я вообще думал, что танковых армий нет в природе.
— Да их и не было. Срочно сформировали опять. Ганс говорит, что все ждут ядерной провокации.
— Ну, эти сплетни уже не новость.
— Это не сплетни. По информации разведывательного управления Германии, несколько десятков боевых ракет с ядерными боеголовками находятся под контролем повстанцев.
— Каких таких повстанцев?
— Ну, этих... Из Секретной конфессии. Они могут сделать пуск в любую минуту. В любую минуту.
— Брехня.
— Ганс врать не будет. Он баптист.
На экране телевизора появился небритый журналист в чёрных очках и стал скороговоркой давать информацию на фоне ночного Манхеттена:
"Ситуация меняется каждый час. После известия об открытии управляемого холодного ядерного синтеза стало ясно, что русские в считанные недели разработают сверхмощный лазер без ограничения длительности импульса. Эта противоракетная установка сможет сбивать любые цели в любом месте около земного пространства с вероятностью поражения 100 %. Пентагон не дает ни каких комментариев и ушел в глубокое информационное подполье.
Все ждут официальной реакции Вашингтона..."
— Ха! — усмехнулся Мойша. — Достали таки русские дадю Сэма. Не надо было их выводить из утробного состояния. Это уже не те хлопцы, что в восьмидесятых годах голубей на флагах рисовали. Холодный синтез... Вот дают!
— Чему ты радуешься, чернокожий? Ты же немец.
— Наполовину.
— Я всегда это подозревал.
Стали молча пить пиво. Аттар перезарядил свою трубку и оглядел гаштет. Кроме бармена и их, в баре не было никого. Бармен протирал бокалы и смотрел телевизор.
— Слушай, — спросил Аттар. — А как это ядерные ракеты под контролем повстанцев? Я не понимаю, они что — захватили ракеты и контролируют их?
— Эх, Аттар. Сейчас всё делается по другому. Сейчас никто своими руками никуда не лезет. Это делает компьютер. Изменили коды запуска ракет, а каких именно — никто не знает. И, — повстанцы. Это слово не к месту. Я бы сказал — тотальный масонский заговор. Никто не знает, что это такое — Секретная конфессия. Более того — никто, почти, и не верит. Но тут дело сложилось как со снежным человеком. Никто не видел — а слух идёт. Они, правда, сделали показательный запуск.
— Что? Какой запуск?
— Баллистической ракетой из шахты в штате Невада. Через тридцать секунд ликвидировали её, — для этого тоже нужен код! — и посоветовала всем членам ядерного клуба хорошенько подумать и не трогать руками свои ядерные комплексы, то есть не перекодировать ракеты, стоящие на боевом дежурстве. Это секретная информация. Ганс сам в шоке. Всё это было прошедшей ночью. Ты понял теперь к чему идёт дело?
— Они пригрозили сделать пуск в случае поиска левыхракет?
— Ну конечно. И президенты наложили в штаны. А Новой Зеландии наплевать. На неё никто не нацелен.
— Да, делишки. Гансу можно верить. Рыжий, наверное, там в бункере рехнётся от бешенства. Германия разработала и ядерное оружие и носители к нему, а сейчас пялится как баран на происходящие события и только кричит: «Яволь!» Ты же знаешь, кто был Гансов дед? Мюллер! Тот самый Мюллер и есть дед Ганса. Ганс за Германию съест свою шляпу. Он ненавидит всех канцлеров ФРГ за последние тридцать лет. Тряпки говорит, а не канцлеры. Моего деда бы сюда на неделю — и Германия возглавляла бы ООН. Тот ещё чернорубашечник. Но — баптист.
Телевизор стал показывать холмы вокруг Сараево и передвижение тяжёлой бронетехники. «Дизельное топливо в Европе выросло в цене на порядок, что не мешает ведущим странам увеличивать количество своей бронетехники обходя нормы НАТО в лимите на вооружение», — комментировала телепередачу из Сараево девица в джинсах и в платке вокруг бюста.
— Ты знаешь, почему они все припали на танки? — спросил Мойша.
— Ну, расскажи, — стал выбивать трубку Аттар.
— Военные доктрины поменялись. На авиацию и спутники уже никто не рассчитывает. Они сильно зависят от компьютера и выводятся из строя очень легко. Тем более на горизонте русский лазер... Ну, а что произошло с ядерным арсеналом, это вообще непостижимо. Похоже, к нему сейчас просто боятся прикасаться. Ганс слышал секретные переговоры русского президента и американца.
— Он сумел туда влезть?
— Да Ганс влезет куда угодно. Так вот, русский и американец ждут ультиматума. Но его пока нет. Это раз. А во вторых, ты умрёшь со смеха, — они собрали все подводные ракетоносцы в одну кучу, где-то в районе мыса Горн, чтобы они контролировали друг друга от провокационного запуска ракеты. Что творится?
— Да просто рехнулись от власти, — беззлобно сказал Аттар. — Они то не на пенсии.
На телевизоре появилась заставка: Журнал «Мир зверей НОМО» представляет прямую передачу из дельты Ганга.
— Ха, и здесь Ганг, ты посмотри. Ганг, Ганс, Гаагский трибунал... Мне кажется у всего этого один корень, — проговорил Аттар.
На экране телевизора поплыла картинка с местными джунглями.
— Так я вот что тебе хочу сказать, — продолжил Мойша. — Ганс может снять в Генеральном компьютере блокировку с наших досье. И перерисовать дело так, что мы находимся в длительном отпуске с официальным прикрытием. Есть шанс вернуться в разведку. Там почти все шефы поменялись из-за последних событий. А о нашей операции никто ничего толком не знает.
«Вы мне разрешите вас сфотографировать?» — прозвучало из телевизора.
— А тебе не кажется это бредом? — спросил Аттар. — Я не верю, что можно все концы в компьютере стереть. А бумага?
— Да, бумага — это проблема.
Оба уставились в телевизор. Там рыжая журналистка в шортах и очках договорила скороговоркой свой текст, очевидно держа видеокамеру у себя в руках, работая без оператора. Развернула объектив: Среди зарослей тропического леса виднелось что-то вроде широкой бетонной дороги на которой задним планом просматривался самолёт. Камера сместилась и на весь экран появилось лицо женщины. Она улыбалась. Проговорила: «Прекратите съемку, вы просили десять секунд».
— Пресвятая богородица, — проговорил Мойша. — Аттар, гляди, кто это!
С экрана улыбаясь глядела Мерилин Монро. Оба немца онемело пялились на Мерилин.
— Да, — проговорил Мойша. — Теперь её не достанешь. Слышал, что про неё Ганс рассказывал?
— Слышал, — пробурчал Аттар. — Но мы с ней немного близки. Она была нашей целью.
— И охраны не видно, — продолжил Мойша. — Собралась куда-то лететь, — вон, «Дельта» стоит. Знакомый самолёт? Их всего три штуки в мире. Теперь есть и у неё. «Мир зверей НОМО». Знаю я этот журнальчик. Как он до неё добрался? Любопытно.
Мерилин изчезла с экрана и пошли очередные новости.
— Ты знаешь, давай брат Аттар выпьем, — сказал задумчиво Мойша и они вцепились в свои бокалы.
— Нас выкинули за борт, — повторил горестно Аттар.
— Но мы вернёмся, брат, — сказал Мойша. — Посмотри на эту девку — снайпершу. Сколько людей её ловили, а она улыбается. Она вернулась, Аттар! Чтобы вернуться не обязательно иметь документы внешней разведки. Верь мне.
— Да, я верю, верю. Что же тогда будем делать?
— Будем ждать, когда мимо дверей этого гаштета пронесут труп нашего врага.
Аттар несколько секунд помолчал, рассмеялся и сказал:
— Ну, тогда выпьем за наше возвращение. Ты прав, мы будем ждать.
— Дальше? Дальше он отпустил её. Открыл окно и она выпрыгнула в кусты.
— Майн гот! Я тебе не верю!
— Воистину так. Леся до сих пор ходит как бешенная лисица.
"... Неожиданно в голове резидента появились какие точки... Сужающееся пространство... Расширяющееся пространство... Поле тюльпанов... Морская волна, бьющая о берег неистово и безответно... Песочные дюны... Пустынная песня одинокого охотника — бедуина... Яркая луна посреди мерцающих звёзд... И непостижимая ясность всего, что происходит вокруг пронзила его душу. Он впился взглядом в глаза киллерши. Та молча смотрела на него. И там в этом взгляде было всё, что у него в душе.
— Дорогу найдёшь?
Она молча кивнула головой. Араб открыл окно и негромко проговорил:
— Беги..."
— Выходит, он сдал нас всех. Всю группу. Это чудо, что мы выбрались из того леса живыми. Та, которую отпустил резидент, могла привести отряд.
— Возможно; возможно. Нам, скорее всего, повезло. Но чем всё закончилось? Наша команда расформирована, а мы с тобой, — в наши-то годы! — на пенсии. Скажи, Мойша, сколько тебе лет?
— Сорок два.
— Ты ощущаешь себя пенсионером?
— Я прикончил бы этого резидента чтобы всё вернуть назад. Не надо было с ним иметь дел. На какой чёрт мне пенсия в сорок два года? Я не могу говорить об этом своей родне. Мне стыдно.
— И мне, Мойша, стыдно. Я ближайшие десять лет в Стамбуле не появлюсь. Мне нельзя врать своему отцу, матери, сестре и братьям. Они скажут что меня просто выгнали из разведки. В Турции на пенсию разведчик уходит в 80 лет. Ну, может чуть помоложе. — Аттар затянулся из длинной трубки и пустил клуб дыма. Он и Мойша сидели в крошечном гаштете на окраине Нойенхагена, родного города Мойшы. Аттар приехал на день в гости к бывшему подчинённому обговорить ситуацию, из-за которой оба выпали за борт корабля большой разведки. Они сидели за столиком, напротив бара. Прямо перед ними, над барменом, старинный телевизор марки «Грюндиг». Он транслировал круглосуточный канал новостей.
— Ты не знаешь, что с Кимами? — спросил Мойша.
— Знаю. Один в Пекине, другой в Пхеньяне. Они остались при деле. А тебе в Израиль работать резидентом не предложили?
— Ох, Аттар. И так тошно, а шутки у тебя всё те же. Выслушай лучше новость. Или, может, это для тебя и не новость. Тот старинный кинжал, который мы упустили, я всё же нашёл.
Аттар с удивлением посмотрел на негра.
— Это новость! Впервые слышу.
— Да ты же без памяти был два дня, когда основные события происходили. Откуда же тебе помнить. Я этот кинжал, из-за которого мы оба стали пенсионерами; этот клинок еврейскими неграми, наверняка, сделанный, я его просто купил. Купил за сто тысяч евро. Мне повезло, я случайно нашёл продавца. — и наше задание оказалось выполненным. Но всё закончилось не так, как в кино.
— Он тебе подсунул украинскую туфту?
Мойша помолчал. Ответил:
— Если бы туфту. Нет, он мне принёс настоящий клинок, тот что ты держал в руках и который проверяли в лаборатории. А ведь ты знал, исламский хорёк, о настоящей цели задания!
— Аттар потупил глаза, не обиделся на «хорька» и молча потянул из трубки. Ответил:
— Да, Мойша знал. Лучше бы мне память отшибло. Получили бы по выговору за невыполнение задания, а сейчас работали бы где нибудь, например, в Белоруссии.
Мойша взял громадный полуторалитровый бокал с пивом и стал пить. Отпил половину, откинулся в кресле и сказал:
— Как только я доложил в центр, что раритет у меня в руках, тогда я и получил этот странный приказ.
— Да, я догадываюсь, Мойша.
— Но я не мог его выполнить!
— Я твой брат до конца своих дней.
— Мне дали группу поддержки из трёх человек. Я должен был вместе с ними уничтожить вас всех на той даче в течении шести часов. Ты представляешь, Аттар! Это они такое предложили профессионалу! За кого же они нас принимают? Я убил этих людей. Двоих задушил и выкинул в Днепр. Третий умер от страха. Раритета у меня уже не было. Связной пришёл за ним через двадцать минут после моего сообщения, что я купил клинок. Ты же знаешь рыжего Ганса? Он мне тогда сообщил на мой запрос, что с нами работает группа из Ватикана. Она следила за нами и ждали результатов нашей работы. Киллеры — мотоциклисты люди из той-же команды. У них была была ошибочная информация, что клинок у нас или резидента. Ахмед, я прикончил людей из Ватикана! Но не жалею об этом. Они были готовы порубить всех саблями. Странная бригада. Если честно — на Ватикан совсем не похоже. Нет, не похоже...
— А где резидент и Леся? — спросил турок.
— Хусейн давно уже во Франции. У него там бизнес и он там спрятался. А Леся бродит по Киеву. Ищет проблем. Её уволили из консульского отдела за то, что упустила ситуацию из под контроля; и уволили из разведки. Она была агент СБУ.
— Агент СБУ?
— Да. Хорошо, что не МОССАД. СБУ тоже сто-то знал о раритете. Они хотели заполучить его. Я слышал, что вас здорово потрепали в следственном изоляторе. Я то туда не попал. Потрепали по поводу Секретной конфессии, так кажется она зовётся, эта банда?
— Да. Нас арестовали, но предъявить ничего не смогли. — Аттар поморщился. — Странные у них тюрьмы. В прошлый раз чуть не убили, а сейчас предлагали деньги. Это надо же... Я бы и взял... Да сказать было нечего.
Телевизор, висящий над барменом, передал сводку погоды по всему миру и переключился на Новую Зеландию, где разгорался политический конфликт.
— Ты вообще посмотри, что творится в мире с тех пор как мы на пенсии! Какой-то «Славянский Бизон» задушил «Майкрософт». Это надо же? И опять напряженнка. Ты слышал что в Бундестаге готовят постановление о частичной мобилизации? — мрачно проговорил Аттар.
Мойша кивнул головой и хмуро проговорил:
— Мы то пенсионеры. Нас и в резерв не возьмут. А я бы пошёл! Только неясно, кто с кем собирается воевать. Балканы стали делить — а это нехорошая примета. -Мойша вздохнул. — С русскими я воевать не хочу. У меня там друзья.
— Да у меня там друзья и дети есть. Что-то в Совете Европы лепят не ту фигуру. Перекрыты границы Шенгейской зоны. Русские! Да не верю я в эту чушь. Там вроде бы и не русские. По моему индийцы.
— Кто?
— Ну, вроде как индийцы...
— Мойша, я ослышался? Ты имеешь в виду Индию?
— Ну... да... По крайней мере что-то там связано с Гангом на границе Непала. Мне рыжий Ганс сбросил на сервер новостишку. Говорит, отряд сербских танков продвигается по территории дельты Ганга.
— Это рыжий так шутит?
— Нет, Аттар. Ты же знаешь рыжего. Он не шутит. Может быть, что -то путает. И ты знаешь, что он мой должник по жизни и всегда из уважения лично по мне, держал и держит в курсе событий на нашей прежней работе. Он уважает нашу группу. Я уверен, он и с Кимами связь поддерживает. Ганс — умный парень. Он уяснил, что такие как мы по настоящему нужны только таким же как мы.
По телевизору делал сообщение в прямом эфире оператор из Новой Зеландии транслируя поединок снайперов в горах...
— Ты смотри, — кивнул Аттар. — В такой дыре и то нашли повод подраться!
— Да там тоже что-то русские влезли. Ущемние прав русскоязычного населения. Там большая диаспора собралась. Документы секретные нашли о продаже Новой Зеландии России Великобританией в конце девятнадцатого века. Ты знаешь, — вздохнул Мойша, — мне кажется крупная бойня может начаться. В Китае стоят в боевой боевой готовности двести танковых армий. Ты можешь себе представить столько китайцев и все на танках?
— Нет, Мойша, не могу. Я вообще думал, что танковых армий нет в природе.
— Да их и не было. Срочно сформировали опять. Ганс говорит, что все ждут ядерной провокации.
— Ну, эти сплетни уже не новость.
— Это не сплетни. По информации разведывательного управления Германии, несколько десятков боевых ракет с ядерными боеголовками находятся под контролем повстанцев.
— Каких таких повстанцев?
— Ну, этих... Из Секретной конфессии. Они могут сделать пуск в любую минуту. В любую минуту.
— Брехня.
— Ганс врать не будет. Он баптист.
На экране телевизора появился небритый журналист в чёрных очках и стал скороговоркой давать информацию на фоне ночного Манхеттена:
"Ситуация меняется каждый час. После известия об открытии управляемого холодного ядерного синтеза стало ясно, что русские в считанные недели разработают сверхмощный лазер без ограничения длительности импульса. Эта противоракетная установка сможет сбивать любые цели в любом месте около земного пространства с вероятностью поражения 100 %. Пентагон не дает ни каких комментариев и ушел в глубокое информационное подполье.
Все ждут официальной реакции Вашингтона..."
— Ха! — усмехнулся Мойша. — Достали таки русские дадю Сэма. Не надо было их выводить из утробного состояния. Это уже не те хлопцы, что в восьмидесятых годах голубей на флагах рисовали. Холодный синтез... Вот дают!
— Чему ты радуешься, чернокожий? Ты же немец.
— Наполовину.
— Я всегда это подозревал.
Стали молча пить пиво. Аттар перезарядил свою трубку и оглядел гаштет. Кроме бармена и их, в баре не было никого. Бармен протирал бокалы и смотрел телевизор.
— Слушай, — спросил Аттар. — А как это ядерные ракеты под контролем повстанцев? Я не понимаю, они что — захватили ракеты и контролируют их?
— Эх, Аттар. Сейчас всё делается по другому. Сейчас никто своими руками никуда не лезет. Это делает компьютер. Изменили коды запуска ракет, а каких именно — никто не знает. И, — повстанцы. Это слово не к месту. Я бы сказал — тотальный масонский заговор. Никто не знает, что это такое — Секретная конфессия. Более того — никто, почти, и не верит. Но тут дело сложилось как со снежным человеком. Никто не видел — а слух идёт. Они, правда, сделали показательный запуск.
— Что? Какой запуск?
— Баллистической ракетой из шахты в штате Невада. Через тридцать секунд ликвидировали её, — для этого тоже нужен код! — и посоветовала всем членам ядерного клуба хорошенько подумать и не трогать руками свои ядерные комплексы, то есть не перекодировать ракеты, стоящие на боевом дежурстве. Это секретная информация. Ганс сам в шоке. Всё это было прошедшей ночью. Ты понял теперь к чему идёт дело?
— Они пригрозили сделать пуск в случае поиска левыхракет?
— Ну конечно. И президенты наложили в штаны. А Новой Зеландии наплевать. На неё никто не нацелен.
— Да, делишки. Гансу можно верить. Рыжий, наверное, там в бункере рехнётся от бешенства. Германия разработала и ядерное оружие и носители к нему, а сейчас пялится как баран на происходящие события и только кричит: «Яволь!» Ты же знаешь, кто был Гансов дед? Мюллер! Тот самый Мюллер и есть дед Ганса. Ганс за Германию съест свою шляпу. Он ненавидит всех канцлеров ФРГ за последние тридцать лет. Тряпки говорит, а не канцлеры. Моего деда бы сюда на неделю — и Германия возглавляла бы ООН. Тот ещё чернорубашечник. Но — баптист.
Телевизор стал показывать холмы вокруг Сараево и передвижение тяжёлой бронетехники. «Дизельное топливо в Европе выросло в цене на порядок, что не мешает ведущим странам увеличивать количество своей бронетехники обходя нормы НАТО в лимите на вооружение», — комментировала телепередачу из Сараево девица в джинсах и в платке вокруг бюста.
— Ты знаешь, почему они все припали на танки? — спросил Мойша.
— Ну, расскажи, — стал выбивать трубку Аттар.
— Военные доктрины поменялись. На авиацию и спутники уже никто не рассчитывает. Они сильно зависят от компьютера и выводятся из строя очень легко. Тем более на горизонте русский лазер... Ну, а что произошло с ядерным арсеналом, это вообще непостижимо. Похоже, к нему сейчас просто боятся прикасаться. Ганс слышал секретные переговоры русского президента и американца.
— Он сумел туда влезть?
— Да Ганс влезет куда угодно. Так вот, русский и американец ждут ультиматума. Но его пока нет. Это раз. А во вторых, ты умрёшь со смеха, — они собрали все подводные ракетоносцы в одну кучу, где-то в районе мыса Горн, чтобы они контролировали друг друга от провокационного запуска ракеты. Что творится?
— Да просто рехнулись от власти, — беззлобно сказал Аттар. — Они то не на пенсии.
На телевизоре появилась заставка: Журнал «Мир зверей НОМО» представляет прямую передачу из дельты Ганга.
— Ха, и здесь Ганг, ты посмотри. Ганг, Ганс, Гаагский трибунал... Мне кажется у всего этого один корень, — проговорил Аттар.
На экране телевизора поплыла картинка с местными джунглями.
— Так я вот что тебе хочу сказать, — продолжил Мойша. — Ганс может снять в Генеральном компьютере блокировку с наших досье. И перерисовать дело так, что мы находимся в длительном отпуске с официальным прикрытием. Есть шанс вернуться в разведку. Там почти все шефы поменялись из-за последних событий. А о нашей операции никто ничего толком не знает.
«Вы мне разрешите вас сфотографировать?» — прозвучало из телевизора.
— А тебе не кажется это бредом? — спросил Аттар. — Я не верю, что можно все концы в компьютере стереть. А бумага?
— Да, бумага — это проблема.
Оба уставились в телевизор. Там рыжая журналистка в шортах и очках договорила скороговоркой свой текст, очевидно держа видеокамеру у себя в руках, работая без оператора. Развернула объектив: Среди зарослей тропического леса виднелось что-то вроде широкой бетонной дороги на которой задним планом просматривался самолёт. Камера сместилась и на весь экран появилось лицо женщины. Она улыбалась. Проговорила: «Прекратите съемку, вы просили десять секунд».
— Пресвятая богородица, — проговорил Мойша. — Аттар, гляди, кто это!
С экрана улыбаясь глядела Мерилин Монро. Оба немца онемело пялились на Мерилин.
— Да, — проговорил Мойша. — Теперь её не достанешь. Слышал, что про неё Ганс рассказывал?
— Слышал, — пробурчал Аттар. — Но мы с ней немного близки. Она была нашей целью.
— И охраны не видно, — продолжил Мойша. — Собралась куда-то лететь, — вон, «Дельта» стоит. Знакомый самолёт? Их всего три штуки в мире. Теперь есть и у неё. «Мир зверей НОМО». Знаю я этот журнальчик. Как он до неё добрался? Любопытно.
Мерилин изчезла с экрана и пошли очередные новости.
— Ты знаешь, давай брат Аттар выпьем, — сказал задумчиво Мойша и они вцепились в свои бокалы.
— Нас выкинули за борт, — повторил горестно Аттар.
— Но мы вернёмся, брат, — сказал Мойша. — Посмотри на эту девку — снайпершу. Сколько людей её ловили, а она улыбается. Она вернулась, Аттар! Чтобы вернуться не обязательно иметь документы внешней разведки. Верь мне.
— Да, я верю, верю. Что же тогда будем делать?
— Будем ждать, когда мимо дверей этого гаштета пронесут труп нашего врага.
Аттар несколько секунд помолчал, рассмеялся и сказал:
— Ну, тогда выпьем за наше возвращение. Ты прав, мы будем ждать.
Глава 20. Падение системы
Махарашвили положил свои чётки в карман и обратился к Маргарите:
— Марго, а что случилось с Граалеми Системой мегалитов? По моему у вас там какие-то неполадки.
Маргарита сидела за столом, сервированным серебром пятнадцатого века. Она была в гостях у Махарашвили. Пила кофе.
— А почему вы считаете, что в системе неполадки? — невинно спросила она.
— А потому, что ваши Меровингипо всему свету собирают оккультных магов и инженеров квантовых полей. Или я ошибаюсь? Мы рассчитываем на вашу систему. Мы подключены к ней благодаря вам, Марго. И Магистр это ценит. Наши двери всегда открыты для вас в любое, самое ненастное время. Но если Система вышла из строя, нам необходимо знать об этом.
Марго помолчала и сказала:
— Да, вы правы. — Слегка вздохнула. — Система не в порядке. Никто не знает, что случилось, но все объекты коммуникации, всеобъекты, каким-то образом потеряли энергетику и теперь необходимо некоторое время, чтобы она восстановилась.
— Какое время?
— Ну... достаточное для восстановления.
— Какое время, конкретно, нужно чтобы пирамида в Гизе и Стоунхендж — восстановились.
— Ммм... Как бы это сказать.
— Марго, говорите.
— Около двух тысяч лет.
Махарашвили упал в кресло и недоверчиво уставился на Маргариту.
— Я не ослышался? Две тысячи лет?
— Для вас с Магистром это не много.
— А Фудзияма, остров Пасхи, килимонджаро, Индийский железный столб, Южно-Американские пирамиды?..
— Аналогично. Выведены из строя все элементы системы. — Маргарита отхлебнула кофе. — А что вы так волнуетесь? Наша система, конечно, помогала вам, но силы Магистра достаточно велики, чтобы обойтись без неё. Её 50000 лет и она, скорее всего, давно устарела. Посмотрите, какие мощные и красивые компьютеры сейчас выпускают американцы. А что Система? Одна кнопка в Африке, другая в Индии, третья в Японии. Наверное Граальперегрелся от сведения всех этих данных, и Систему заклинило. Как вы думаете?
— Марго, не лезте туда, где не соображаете. Прошу прощения, конечно. Систему нельзя заменить компьютером. Система, не компьютер.
Грузин замолчал и ушёл в себя. Восстановление «альфа — ДНК» напрямую связанно с планетарной Системой геомагнитных полей. Если геомагнитные поля притерпели изменения, то может измениться и срок восстановления «альфа — ДНК». Хорошо, если в плюс. А если в минус?
— Извените, Марго. Я на минуту.
Он вышел из комнаты и спустился на лифте в лабораторию. Лёг в тамограф. Сделал анализ крови. Снял кардиограмму. Затем стал изучать на компьютере итоги тестирования. Нажал клавишу «альфа — ДНК». Вспыхнула картинка на мониторе. На экране была молекула ДНК Махарашвили. Витая цепочка молекулы из зелёной превратилась в ярко красную. И только внизу самый хвостик был ещё зелёным. Грузин нажал клавишу «Время ликвидации». Высветились цифры: «98 часов 34 минуты». Махарашвили побледнел и не мог оторвать взгляд от экрана. Что происходит? Может быть неисправен компьютер? Грузин проделал все манипуляции ещё раз. Высветилось: «98 часов 21 минута».
Необходимо срочно реанимировать ДНК. А ведь прошло только семь лет! Это будет удар для Магистра. Сколько людей его отряда имеют цикличную молекулу? Много. И всех надо успеть реанимировать в дельте Ганга. Ой-ой-ой! Не успеем! Всех не успеем реанимировать.
Грузин поднялся на лифте и снова присоединился к Марго.
Маргарита происходила из семейства Меровингов, наследственной линии Иисуса Христа от брака с Марией Магдаленой, бывшей при Христе тринадцатым апостолом. Маргарита являлась потомком Иисуса; она была даже очень внешне похожа на Марию. У Магистра были секретные фотографии свадьбы в Кане. Он сам их сделал.
Марго, в своё время, не признали прямым потомком Иисуса, в результате политической борьбы внутри многочисленного клана, и запретили принимать участие в обрядах единения семейства. Ей было очень больно и обидно. Она осталась одна. Её матери и отца давно не было в живых — оба погибли при неясных обстоятельствах (Борьба за власть. Отец претендовал на Верховного Меровинга, главу клана) Через некоторое время Маргариту реабилитировали (снова сменилась власть), запрет сняли и просили прощения на коленях. Она зла не держала. Но уже общалась с Магистром, который спас её от смертельного одиночества и у которого она нашла духовное равновесие. Меровинги не знали о связи Марго с Магистром.
В своё время, Магистр предложил ей изменить ДНК, но Маргарита отказалась.
Махарашвили снова вытащил чётки.
— Вы знаете, Марго. У вас добрая душа.
— Спасибо, Сосо.
— Вы не представляете, какую важную новость сообщили мне. А ведь я знаю, вам нельзя говорить о таких вещах!
— Да, нельзя, — простодушно сказала Маргарита и улыбнулась. — Но я ваш друг.
— Скажите, Маргарита, как выяснилось, что объекты соединённые линиями лейразмагнитились. И давно это произошло?
— Позавчера. Дело в том, что Граальвесь опутан датчиками. Хранитель мой друг. Он сказал мне, что все стрелки датчиков упали на "0". Наш клан собрал экстренное совещание. Это катастрофа для Меровингов. Без глобальной Системы мы не можем воздействовать на ноосферу и регулировать отногшения в мире.
— Это печально, но скажите, есть ли шанс восстановить Систему?
Марго взяла розовое печение, откусила кусочек и посмотрела на Махарашвили спокойным взглядом.
— Нет.
— Как нет? Почему нет? Неужели уже отказались от ремонта? Марго, у вас верная информация?
— Я присутствовала на совещании наших технических экспертов. Мегалиты и культовые памятники, стоящие на геомагнитных точках, потеряли энергетику. Они не могут связаться друг с другом. Цепь разорвана. Она восстановится, конечно. Через две тысячи лет. Эти рассчёты подтверждены десятью источниками.
— А Грааль?
— Отключён и помещён в хранилище. Мне это всё равно. Я не хранитель Грааля. Ваш Магистр должен больше знать. Он когда-то работал и с Меровингами и с Граалем.
— Я не представляю даже, как Магистр среагирует на эту новость, — тихо проговорил Махарашвили. Он всем телом чувствовал, как убывают минуты. А потом пойдут и часы. 98... 97... 96... 95... Посмотрел в глаза Марго. Добавил — Но думаю без оптимизма. — Помолчал. Сказал:
— Вы можете сделать одолжение? Позвоните сейчас хранителю Грааля и уточните — может всё уладиться?
Маргарита улыбнулась.
— Хорошо, Сосо. Я сделаю это для вас.
Она вытащила мобильный телефон и нажала одну кнопку. Ей ответили. Марго стала говорить на древнешумерском наречии. Махарашвили ничего не мог понять и вникал только в эмоциональные оттенки. Маргарита выключила телефон и сказала:
— Грааль мёртв, как это не печально. Кто-то нанёс энергетические удары по всем объектам Системы. Такой вывод сделала нашы экспертная комиссия. Я даже не представляю, кто это мог сделать и как. Подстанции, — усилители регулирования ноосферы, — расположены по всей планете. Даже в Антарктике! А всё произошло за одни сутки. Сколько же это людей было задействовано, Сосо? Мне жаль, у нас есть очень серьёзные враги. И Грааль мёртв. На две тысячи лет Система закрыта.
Махарашвили нервно отхлебнул коньяк из длинной рюмки.
— Спасибо, Марго. Без вас мы могли бы всё этоузнать слишком поздно.
Маргарита глядела на него.
— Да ладно, не переживайте. Далась вам эта Система.
— Да уж... кхм (закашлялся)... Не говорите. Далась почему-то... Вы извините, пейте кофе, а я пойду свяжусь с Магистром. Надо сообщить ему эти весёлые новости. Эти последние известия.
***
— Бросай всё, лети сюда.
Махарашвили извинился перед Марго, проводил её и через час был в кабинете Магистра.
— Выкладывай, что знаешь ты. — Магистр мрачно смотрел на грузина. Тот схватился за чётки. Несколько минут рассказывал всё, что узнал от Марго.
— Лично мне осталось жить 97 часов, — добавил спокойным голосом, спрятавшись в бороде.
— Не расстраивайся. У нас удивительная синхронизация. Мне осталось столько же. И я думаю всем носителям «альфа — ДНК» отведено одно время. Частично изменилось геомагнитное поле Земли — это и есть причина. Подобное было в шестом веке, после гиперактивной вспышки под мантией Земли. Тогда до Ганга сумели добраться только я и Сен-Жермен. Спасибо ему, он прочувствовал ситуацию и убедил меня. Тамографов тогда не было.
— Непонятное и странное явление. Марго говорит о такой-то диверсии, но она вечно всё путает. Может быть метеоритный дождь? Или солнце какую-то пакость выкинуло?
— Какое Солнце? Эту пакость выкинула международная космическая станция «Альфа». Мы не сумели сбить её. Погибли наши люди на «Дискавери», космическом челноке. Марго права. Это глобальная диверсия. У нас произошла серьёзная утечка информации. Один единственный человек сумел силой своего разума уничтожить пятидесятитысячелетнюю Систему управления психическим полем человечества.
— Кто?
— Философ.
— Марго, а что случилось с Граалеми Системой мегалитов? По моему у вас там какие-то неполадки.
Маргарита сидела за столом, сервированным серебром пятнадцатого века. Она была в гостях у Махарашвили. Пила кофе.
— А почему вы считаете, что в системе неполадки? — невинно спросила она.
— А потому, что ваши Меровингипо всему свету собирают оккультных магов и инженеров квантовых полей. Или я ошибаюсь? Мы рассчитываем на вашу систему. Мы подключены к ней благодаря вам, Марго. И Магистр это ценит. Наши двери всегда открыты для вас в любое, самое ненастное время. Но если Система вышла из строя, нам необходимо знать об этом.
Марго помолчала и сказала:
— Да, вы правы. — Слегка вздохнула. — Система не в порядке. Никто не знает, что случилось, но все объекты коммуникации, всеобъекты, каким-то образом потеряли энергетику и теперь необходимо некоторое время, чтобы она восстановилась.
— Какое время?
— Ну... достаточное для восстановления.
— Какое время, конкретно, нужно чтобы пирамида в Гизе и Стоунхендж — восстановились.
— Ммм... Как бы это сказать.
— Марго, говорите.
— Около двух тысяч лет.
Махарашвили упал в кресло и недоверчиво уставился на Маргариту.
— Я не ослышался? Две тысячи лет?
— Для вас с Магистром это не много.
— А Фудзияма, остров Пасхи, килимонджаро, Индийский железный столб, Южно-Американские пирамиды?..
— Аналогично. Выведены из строя все элементы системы. — Маргарита отхлебнула кофе. — А что вы так волнуетесь? Наша система, конечно, помогала вам, но силы Магистра достаточно велики, чтобы обойтись без неё. Её 50000 лет и она, скорее всего, давно устарела. Посмотрите, какие мощные и красивые компьютеры сейчас выпускают американцы. А что Система? Одна кнопка в Африке, другая в Индии, третья в Японии. Наверное Граальперегрелся от сведения всех этих данных, и Систему заклинило. Как вы думаете?
— Марго, не лезте туда, где не соображаете. Прошу прощения, конечно. Систему нельзя заменить компьютером. Система, не компьютер.
Грузин замолчал и ушёл в себя. Восстановление «альфа — ДНК» напрямую связанно с планетарной Системой геомагнитных полей. Если геомагнитные поля притерпели изменения, то может измениться и срок восстановления «альфа — ДНК». Хорошо, если в плюс. А если в минус?
— Извените, Марго. Я на минуту.
Он вышел из комнаты и спустился на лифте в лабораторию. Лёг в тамограф. Сделал анализ крови. Снял кардиограмму. Затем стал изучать на компьютере итоги тестирования. Нажал клавишу «альфа — ДНК». Вспыхнула картинка на мониторе. На экране была молекула ДНК Махарашвили. Витая цепочка молекулы из зелёной превратилась в ярко красную. И только внизу самый хвостик был ещё зелёным. Грузин нажал клавишу «Время ликвидации». Высветились цифры: «98 часов 34 минуты». Махарашвили побледнел и не мог оторвать взгляд от экрана. Что происходит? Может быть неисправен компьютер? Грузин проделал все манипуляции ещё раз. Высветилось: «98 часов 21 минута».
Необходимо срочно реанимировать ДНК. А ведь прошло только семь лет! Это будет удар для Магистра. Сколько людей его отряда имеют цикличную молекулу? Много. И всех надо успеть реанимировать в дельте Ганга. Ой-ой-ой! Не успеем! Всех не успеем реанимировать.
Грузин поднялся на лифте и снова присоединился к Марго.
Маргарита происходила из семейства Меровингов, наследственной линии Иисуса Христа от брака с Марией Магдаленой, бывшей при Христе тринадцатым апостолом. Маргарита являлась потомком Иисуса; она была даже очень внешне похожа на Марию. У Магистра были секретные фотографии свадьбы в Кане. Он сам их сделал.
Марго, в своё время, не признали прямым потомком Иисуса, в результате политической борьбы внутри многочисленного клана, и запретили принимать участие в обрядах единения семейства. Ей было очень больно и обидно. Она осталась одна. Её матери и отца давно не было в живых — оба погибли при неясных обстоятельствах (Борьба за власть. Отец претендовал на Верховного Меровинга, главу клана) Через некоторое время Маргариту реабилитировали (снова сменилась власть), запрет сняли и просили прощения на коленях. Она зла не держала. Но уже общалась с Магистром, который спас её от смертельного одиночества и у которого она нашла духовное равновесие. Меровинги не знали о связи Марго с Магистром.
В своё время, Магистр предложил ей изменить ДНК, но Маргарита отказалась.
Махарашвили снова вытащил чётки.
— Вы знаете, Марго. У вас добрая душа.
— Спасибо, Сосо.
— Вы не представляете, какую важную новость сообщили мне. А ведь я знаю, вам нельзя говорить о таких вещах!
— Да, нельзя, — простодушно сказала Маргарита и улыбнулась. — Но я ваш друг.
— Скажите, Маргарита, как выяснилось, что объекты соединённые линиями лейразмагнитились. И давно это произошло?
— Позавчера. Дело в том, что Граальвесь опутан датчиками. Хранитель мой друг. Он сказал мне, что все стрелки датчиков упали на "0". Наш клан собрал экстренное совещание. Это катастрофа для Меровингов. Без глобальной Системы мы не можем воздействовать на ноосферу и регулировать отногшения в мире.
— Это печально, но скажите, есть ли шанс восстановить Систему?
Марго взяла розовое печение, откусила кусочек и посмотрела на Махарашвили спокойным взглядом.
— Нет.
— Как нет? Почему нет? Неужели уже отказались от ремонта? Марго, у вас верная информация?
— Я присутствовала на совещании наших технических экспертов. Мегалиты и культовые памятники, стоящие на геомагнитных точках, потеряли энергетику. Они не могут связаться друг с другом. Цепь разорвана. Она восстановится, конечно. Через две тысячи лет. Эти рассчёты подтверждены десятью источниками.
— А Грааль?
— Отключён и помещён в хранилище. Мне это всё равно. Я не хранитель Грааля. Ваш Магистр должен больше знать. Он когда-то работал и с Меровингами и с Граалем.
— Я не представляю даже, как Магистр среагирует на эту новость, — тихо проговорил Махарашвили. Он всем телом чувствовал, как убывают минуты. А потом пойдут и часы. 98... 97... 96... 95... Посмотрел в глаза Марго. Добавил — Но думаю без оптимизма. — Помолчал. Сказал:
— Вы можете сделать одолжение? Позвоните сейчас хранителю Грааля и уточните — может всё уладиться?
Маргарита улыбнулась.
— Хорошо, Сосо. Я сделаю это для вас.
Она вытащила мобильный телефон и нажала одну кнопку. Ей ответили. Марго стала говорить на древнешумерском наречии. Махарашвили ничего не мог понять и вникал только в эмоциональные оттенки. Маргарита выключила телефон и сказала:
— Грааль мёртв, как это не печально. Кто-то нанёс энергетические удары по всем объектам Системы. Такой вывод сделала нашы экспертная комиссия. Я даже не представляю, кто это мог сделать и как. Подстанции, — усилители регулирования ноосферы, — расположены по всей планете. Даже в Антарктике! А всё произошло за одни сутки. Сколько же это людей было задействовано, Сосо? Мне жаль, у нас есть очень серьёзные враги. И Грааль мёртв. На две тысячи лет Система закрыта.
Махарашвили нервно отхлебнул коньяк из длинной рюмки.
— Спасибо, Марго. Без вас мы могли бы всё этоузнать слишком поздно.
Маргарита глядела на него.
— Да ладно, не переживайте. Далась вам эта Система.
— Да уж... кхм (закашлялся)... Не говорите. Далась почему-то... Вы извините, пейте кофе, а я пойду свяжусь с Магистром. Надо сообщить ему эти весёлые новости. Эти последние известия.
***
— Бросай всё, лети сюда.
Махарашвили извинился перед Марго, проводил её и через час был в кабинете Магистра.
— Выкладывай, что знаешь ты. — Магистр мрачно смотрел на грузина. Тот схватился за чётки. Несколько минут рассказывал всё, что узнал от Марго.
— Лично мне осталось жить 97 часов, — добавил спокойным голосом, спрятавшись в бороде.
— Не расстраивайся. У нас удивительная синхронизация. Мне осталось столько же. И я думаю всем носителям «альфа — ДНК» отведено одно время. Частично изменилось геомагнитное поле Земли — это и есть причина. Подобное было в шестом веке, после гиперактивной вспышки под мантией Земли. Тогда до Ганга сумели добраться только я и Сен-Жермен. Спасибо ему, он прочувствовал ситуацию и убедил меня. Тамографов тогда не было.
— Непонятное и странное явление. Марго говорит о такой-то диверсии, но она вечно всё путает. Может быть метеоритный дождь? Или солнце какую-то пакость выкинуло?
— Какое Солнце? Эту пакость выкинула международная космическая станция «Альфа». Мы не сумели сбить её. Погибли наши люди на «Дискавери», космическом челноке. Марго права. Это глобальная диверсия. У нас произошла серьёзная утечка информации. Один единственный человек сумел силой своего разума уничтожить пятидесятитысячелетнюю Систему управления психическим полем человечества.
— Кто?
— Философ.