Вудивисс Кэтлин. Нерешительный поклонник

   — Ну, крови он потерял не так уж много, а лишился сознания от слабости и боли. Но все обойдется, если рана не загноится, а я сделал все возможное, чтобы это предотвратить. Пуля не задела важных органов, и он скоро поправится. Кстати, что это за разговоры насчет сегодняшней свадьбы?
   — Видите ли, — пробормотала Адриана, — сэр Гай пообещал прислать своего отца — священника с брачной лицензией от его преосвященства. Но я не уверена, что он сдержит слово.
   Доктор Крофт покачал головой.
   — Вот что я вам скажу, миледи: в любом случае постарайтесь удержать парня в постели, особенно если не собираетесь выходить за него сегод…
   Стук в дверь заглушил его слова. Калеб побежал открывать. На крыльце стоял высокий человек в черном одеянии с белым воротничком.
   — Я преподобный Уильям Далтон. Меня прислал сын со специальным разрешением на брак. Какую-то пару потребовалось срочно обвенчать.
   Узнав доброго доктора, священник слегка покраснел и неловко пробормотал:
   — Добрый вечер, Франклин. Искренне надеюсь, что я не слишком запоздал. Ребенок уже родился?
   Доктор Крофт, весело смеясь, пригласил преподобного Далтона войти.
   — Успокойтесь, Уильям. Меня вызывали сюда осмотреть тяжело раненного мужчину. Никаких рожениц тут нет. По-моему, пара, решившая обвенчаться, была обручена целых шестнадцать лет. Не находишь, что это слишком долго и что им давно пора пожениться?
   — Вы вполне правы, — облегченно вздохнул священник. — В таком случае, может, начнем церемонию? Моя жена просила как можно скорее вернуться в зал для приемов. Она не слишком любит развлекать важных гостей в мое отсутствие.
   — Боюсь, вам придется проводить церемонию наверху. Я запретил пациенту покидать постель следующие несколько дней, а лучше всего неделю. И хотя нас никто не представил друг другу официально, думаю, это и есть невеста. Леди Адриана.
   — Что же… — задумчиво протянул священник, — может, лучше отложить свадьбу, пока жених не поправится? Вряд ли пристойно проводить церемонию, когда один из брачующихся лежит в постели.
   Доктор Крофт покачал головой.
   — Его светлость настаивает на том, чтобы их повенчали именно сегодня. И на вашем месте, Уильям, я бы не стал противоречить. Нрав у него горячий, и кто знает, на что он отважится, если пойти против его воли. Должно быть, схватки с французами сильно расширили его словарный запас. Ни один порядочный английский джентльмен не знает подобных слов!
   — Понятно, — встревожено вдохнул священник. — Что же, ничего не попишешь.
   Очевидно, к тому времени, когда остальные вошли в спальню, терпение Колтона подходило к концу, ибо он свирепо хмурился, как разгневанный тиран. Простыня, которой его прикрыли, незаметно сползла, обнажив пупок и тонкую линию волос, исчезающих внизу живота.
   Его преподобие покраснел как рак при виде подобного неприличия и надулся еще больше, когда невеста поспешила к кровати и сжала протянутую ей загорелую руку.
   — Не можете ли вы найти какое-нибудь покрывало, чтобы укрыть раненого? Не забывайте, здесь леди! Перси тихонько хмыкнул.
   — Одна из них его сестра, ваше преподобие, а другая вот-вот станет женой. Не вижу, какой тут смысл.
   — Вряд ли пристойно проводить свадебную церемонию в подобных обстоятельствах, — окончательно вышел из себя Далтон. Мало того, что его светлость почти голый, так еще и ведет себя по отношению к невесте как дикарь!
   Развеселившийся Перси внял умоляющим взглядам жены и, пожалев багрового священника, прикрыл одеялом жениха. Колтон ничего не замечал. Все его внимание поглощала невеста.
   — А твои родители? — прошептал он. — Они еще не приехали?
   — Остались в зале для приемов вместе с дядей Алистером и тетей Тилли. Им скажут, что я вернулась домой, но ничего более.
   — Не будет ли это для них слишком большим сюрпризом? — усмехнулся Колтон.
   Адриана неожиданно принюхалась. Сильный запах спиртного подтвердил ее подозрения.
   — Ты достаточно трезв, чтобы знать, что делаешь, любовь моя? Не желаю, чтобы позже ты жаловался на обман. Может, стоит отложить свадьбу, пока ты не освободишься от действия бренди и снова встанешь на ноги?
   — Ни за что! Не хочу тебя потерять, — объявил Колтон, бросая взгляд на Райордана. Тот держался молодцом, хотя глаза заметно потухли. — И потом у меня сильные соперники. Так что нельзя медлить ни минуты.
   Уверенная в том, что поступает правильно, как велит ей сердце, Адриана, стоя у постели, с повлажневшими глазами, повторяла брачные обеты. За руку ее держал тот, которому она была обещана много лет назад, и, хотя лорда Седжуика уже не было в живых, девушка всегда будет помнить, что только его прозорливость помогла заключить этот союз. Если бы не контракт, Адриана наверняка забыла бы о Колтоне и приняла бы предложение Райордана. Но была бы она так счастлива, как теперь? Кто знает?
   Когда священник попросил кольцо, среди собравшихся началась суматоха, поскольку об этой мелочи все благополучно забыли. К счастью, на мизинце у Колтона был перстень с фамильной печаткой, хоть и оказавшийся чересчур большим для тонкого пальчика невесты. Но Колтон все же надел его, повторяя за священником:
   — Этим кольцом обручаюсь я тебе… Слезы струились по лицу Саманты. Дождавшись конца церемонии, она крепко прижала к себе новобрачную.
   — Наконец-то мы стали настоящими сестрами! Среди поздравлений прозвучал только один серьезный голос:
   — Милорд, я прошу вас быть осторожнее и не покидать постели. У вас двоих еще будет время… э… познакомиться поближе.
   Перси, не выдержав, разразился хохотом.
   — И что вы предлагаете ему, доктор Крофт? Оттолкнуть собственную жену, после того как получил законное разрешение уложить ее в постель? Даже святой на такое не отважится, особенно если дама так же красива, как его невеста! А ведь, пусть мой зять не слишком обидится на откровенные слова, до святого ему ой, как далеко!
   — Перси, хоть раз в жизни веди себя прилично, — упрекнула Саманта, краснея. — Ты даже меня смутил, не говоря уже об Адриане!
   Адриана в самом деле поспешно отвернулась, но Колтон радостно заулыбался, вполне согласный с такой оценкой своего характера. Да, святым он никогда не был, но если учесть, что теперь его сердце полностью принадлежит одной женщине, существует полная возможность, что святость еще осенит его своим крылом.
   А пока что он притянул к себе Адриану и припал к ее губам горячим долгим поцелуем. Когда она отстранилась, Райордана в комнате уже не было.
   — Постараюсь, не слишком переутомляться, доктор, — с ухмылкой пообещал Колтон, — но и только.
   Врач сокрушенно развел руками, поняв, что спорить с его светлостью смысла нет. Да и не стоит. Перси прав: красота девушки кого угодно сведет с ума.
   — Тем не менее будьте осторожны. Насколько мне известно, в битвах с Наполеоном вы показали себя настоящим героем, но теперь слабы, как новорожденный ребенок. Я оставлю порошки и расскажу Ходжу, как смешивать их с водой и накладывать на рану. Лучше всего делать это четыре раза в день, чтобы предотвратить нагноение. Завтра я вернусь для осмотра и, если вам станет хуже, отошлю вашу жену подальше отсюда, чтобы никто не мешал вам поправляться.
   — Я буду следовать всем вашим указаниям, сэр, — поклялся Колтон, — поскольку не перенесу разлуки с женой.
   Наконец новобрачные остались одни, но Адриана, приняв совет доктора близко к сердцу, решила:
   — Я переночую внизу, чтобы тебе было спокойнее.
   — Ну уж нет, мадам, — многозначительно улыбнулся Колтон, — мы муж и жена и будем спать в одной постели, и если я не найду способа любить вас, не растревожив рану, значит, просто буду всю ночь держать свою любовь в объятиях. И не трудись раздеваться где-то в другом месте или накидывать ночную сорочку, иначе мне придется отправиться на поиски или самому снимать проклятую тряпку. Представляешь, жена, что тогда поднимется? Я слишком долго ждал, чтобы удостовериться, действительно ли видение, представшее передо мной в старой ванной комнате, настоящее или всего лишь плод моего воображения. Если последнее верно, я благодарен Богу за то совершенство, которое мысленно создал. Если же ты существуешь на самом деле, я стану держать прекрасное видение в объятиях, как жаждал с самого своего возвращения домой.
   — Как хотите, милорд, — пробормотала Адриана, счастливая тем, что они наконец вместе.
   Эти сияющие теплом и нежностью глаза неотрывно смотрели на нее пока Адриана расстегивала ожерелье. Но замочек не поддавался.
   — Помоги мне, — попросила она, встав на колени перед кроватью. Но Колтон приподнял ее подбородок и погладил по голове.
   — Забудь про ожерелье, любимая, и поцелуй меня. Я так давно мечтал об этом, но боялся, что ласки заведут нас слишком далеко. И вот теперь можно не опасаться, что ты забеременеешь. Я изголодался по вкусу твоих сладких губ.
   У Адрианы закружилась голова при воспоминании о том поцелуе в ночь осеннего бала. С тех пор он изредка прикасался губами к ее щеке или лбу. И ничего больше. Поднявшись, она медленно сбросила туфли. Колтон откинул покрывало и призывно похлопал по краю кровати. Подчинившись его молчаливому приглашению, она присела. Он поднял подол ее платья и жадным взором уставился на темные шелковые чулочки, кокетливо подвязанные черными кружевными подвязками.
   — Разве мать не говорила тебе, что нельзя подглядывать за дамами?
   Вместо ответа Колтон провел рукой по ее бедру.
   — Ничего не могу поделать. Меня слишком тянет к тебе. Ах, дорогая, я в жизни не встречал такого совершенства!
   Адриана, улыбаясь, пробежала пальчиками по темным завиткам, покрывавшим его грудь.
   — Поверьте, сэр, вы и сами недалеки от совершенства.
   Повинуясь безмолвному приказу, она перекинула через него стройную ножку и уселась верхом. Скоро их губы слились в страстном поцелуе. Колтон требовал, опалял жаром, наслаждался нежной сладостью, пока Адриана не ослабела от ласк. Но он не отступал, продолжая осыпать ее поцелуями.
   Наконец Адриана с трепетным вздохом отстранилась.
   — От твоих поцелуев голова кружится, а сердце вот-вот выскочит из груди.
   Его рука скользнула по ее груди, и Адриана задохнулась от острого наслаждения. Он медленно перекатывал ее сосок между пальцами, и она выгнула спину, с силой налегая на его ладонь, и дрожа от предвкушения.
   — Ты прекрасна, любовь моя, — хрипло пробормотал Кол-тон, оставляя на ее шее дорожку поцелуев, — но на тебе слишком много одежды.
   — Зато на тебе — нет, — дразняще улыбнулась она, жадно разглядывая широкие плечи бугрящиеся мускулы, а когда стала целовать, Колтон тихо вздохнул, пораженный ее нежностью.
   Адриана, приподнявшись на локте, посмотрела ему в глаза со всей годами сдерживаемой, почти безумной страстью.
   — Я люблю тебя, Колтон Уиндем. Всегда любила и буду любить. В детстве ты был моим идолом. И теперь, когда стал мужем, хочу быть едина с тобой, стать частью тебя, узнать так, как никогда не знала раньше.
   Вместо ответа Колтон притянул ее лицо к своему, и скоро оба снова потерялись в поцелуях. Его ладонь легла чуть выше того места, где чернела узорчатая подвязка.
   — Мадам, — пораженно прошептал он, — на вас нет панталон!
   Адриана вспыхнула, боясь, что он сочтет ее безнравственной.
   — Юбка была такой узкой, что панталоны некрасиво под ней бугрились, поэтому пришлось их снять. Я просто не думала, что это обнаружат. Я выгляжу распутницей в ваших глазах, сэр?
   — Оставьте такие мысли, мадам, — хмыкнул Колтон. — Я одобряю ваше решение. Это облегчит мне предстоящее дело.
   — Какое именно, милорд? — кокетливо осведомилась она.
   — И вы еще спрашиваете? Прежде всего раздеть вас. А потом сделать наконец своей. Чем скорее мы перейдем к последнему, тем я стану счастливее.
   Его пальцы ловко пробежали по бесчисленным пуговкам на спинке платья, и девушка, поспешно освободившись от шелкового плена, бросила платье на стул. Белая атласная сорочка упрямо льнула к спелым грудям, кружева кокетливо прикрывали соблазнительные розовые вершинки.
   — Вам никто не говорил, как вы прекрасны без одежды, мадам?
   — Только вы, милорд, — улыбнулась Адриана.
   — Поверьте, дорогая жена, я успел стать вашим самым преданным обожателем, — прошептал Колтон, спуская кружевные бретельки с округлых плеч. Скользкий атлас с тихим шорохом лег на ковер. Сильные руки подхватили Адриану. Губы завладели ее губами. Еще секунда, и Колтон вжался лицом в ложбинку между белоснежными холмиками и блаженно прикрыл глаза, благодаря Бога за то, что жив и женат наконец на женщине, завладевшей ее мыслями и сердцем.
   — Я рада, что ты до сих пор не решался показать, как приятно лежать нагой в твоих объятиях, — промурлыкала Адриана. — Иначе я, возможно, сдалась бы с самого начала.
   — Лучшее еще впереди, дорогая, и теперь, когда ты моя жена, все будет куда чудеснее, — выдохнул он, гладя бархатистый живот. Его пальцы нырнули во влажную женственную мягкость, заставляя Адриану извиваться в экстазе. Ее бедра словно по собственной воле медленно разошлись, и, когда новые ощущения обрушились на нее, девушка задохнулась, не зная, что с ней творится. Теперь уже не только щеки, а все тело запылало.
   — То, что ты делаешь, не может быть приличным, — прошептала она, — и если не прекратишь, я просто растаю.
   — Для мужа вполне позволительно знать все тайные местечки, которые прятала до сих пор жена, сердечко мое. Разве тебе не нравится?
   — Очень, — едва слышно пролепетала она.
   То, что на ней одни лишь чулки, а остальное тело открыто его взглядам, казалось немного смешным, и поэтому Адриана попыталась снять чулки. Но Колтон мягко остановил ее.
   — Оставь, любовь моя. Я хочу чувствовать твое тело.
   Он отбросил простыню, безмолвно повелевая Адриане прижаться к нему, но она потрясение уставилась на доказательство его мужественности, гордо поднимавшееся из поросли темных волос.
   — Это творится со мной всегда, стоит лишь увидеть тебя, любимая. В таком состоянии я был с самого осеннего бала, и не будь наших спутников, я бы делал с тобой все, что пожелаю, каждый раз, когда мы оказывались бы наедине… в экипаже или в любом другом месте.
   Адриана оторопела.
   — Но я думала, что ты специально брал с собой Саманту и Перси в доказательство своего джентльменского поведения… чтобы потом с чистой совестью разорвать наши отношения.
   Колтон с тихим смехом покачал головой.
   — Мне было невероятно трудно смотреть на тебя и не дотрагиваться. А застать наедине было бы несомненным несчастьем. Я уже представлял, как мы стоим перед алтарем, после того как твой живот набух нашим ребенком.
   — Но я считала, что ты не хочешь меня! — выпалила Адриана.
   Колтон взял ее ладонь и сомкнул на своей пульсирующей твердости, чем вызвал испуганный вскрик жены.
   — Разве это не доказательство моего желания, дорогая? Я же сказал, что в этом состоянии пребывал с самого начала ухаживаний за тобой. И стал уже побаиваться, что превращусь в евнуха!
   — Но твоя рана! Как же ты…
   — Не думай об этом, любимая. Я мог бы стоять одной ногой в могиле и по-прежнему желать тебя.
   — Тебе следовало бы послушать совета доктора, — предупредила она, когда Колтон прижался к ней.
   — Тебе придется проделать всю работу и позволить мне пожинать наслаждение, — уговаривал он с лукавой улыбкой.
   Адриана, улыбаясь, провела пальцем по его губам.
   — Но тогда ты должен показать мне, что делать! Он стащил с нее подвязку с чулком, и Адриана приподняла стройную ножку, чтобы ему было удобнее.
   — Обязательно, любимая, но сначала я должен тебя подготовить.
   — Хочешь, чтобы я сняла второй чулок?
   — Угу, — пробормотал он, расстегивая ее колье. — И серьги тоже. Умираю от желания прикусить твое ушко.
   Адриана, хихикнув, убрала серьги, и его ладонь снова легла на ее грудь.
   — У тебя ужасно странные капризы, Колтон Уиндем.
   — А у тебя впереди целая жизнь, чтобы с ними познакомиться. Но сейчас впереди нас ждут истинные удовольствия.
   — А именно?
   Она ловко подняла ножку и, стащив второй чулок, подбросила в воздух.
   — Собираюсь пересечь последний мостик, прежде чем мы соединимся, любимая.
   Адриана притихла, наслаждаясь каждым блаженным трепетом, каждым ослепительным восторгом, которые дарил ей муж. Но когда он накрыл губами ее грудь и принялся сосать, она едва не лишилась чувств от экстаза и принялась робко ласкать его вздыбленную плоть. Колтон тихо застонал.
   — Пожалуйста, милый… я больше не вынесу. Не нужно больше ждать, умоляю.
   — Я не буду ждать, дорогая. Теперь ты готова для меня, — прошептал он. Капельки росы на его пальцах служили тому подтверждением.
   Откинувшись на подушки, он смело встретил ее вопросительный взгляд и хитро улыбнулся.
   — Я слышал, дорогая, что иногда ты ездишь на Улиссе без седла. У меня есть лука, но седла тоже нет. Ты достаточно храбра, чтобы попробовать? В первый раз это больно.
   — Но отказаться я не могу. Никогда не чувствовала себя такой… распутной.
   — Между мужем и женой нет ничего запретного, дорогая. Это честное желание, и я хочу тебя больше всего на свете. Адриана поднялась на колени и оседлала его.
   — Боготворю тебя телом своим, — прошептала она.
   Не сводя с нее жадных глаз, он медленно вводил свой меч в узкие ножны. Адриана дрожала как в лихорадке, но, набравшись храбрости, одним решительным движением вобрала его в себя. Оба одновременно вскрикнули. Поглощенный ее женским теплом, Колтон опустил веки, наслаждаясь радостью единения с любимой женщиной. Он хотел подождать, дать боли от вторжения время улечься, но она уже пустилась вскачь, как на своем Улиссе, забыв обо всем, и он тоже не смог сдержаться. Волны слепящего блаженства сначала накрыли их с головой, а потом вознесли к самым звездам.
   Гораздо позже, когда Адриана уже дремала, припав к мужу, он вдруг тихо прошептал:
   — Как вы, мадам? Все еще не оправились от боли? Или уже обо всем забыли?
   Адриана, засмеявшись, прижалась попкой к его мужской твердости.
   — А у вас есть причина спрашивать, сэр?
   Он прикусил изящное ушко и сжал податливый холмик.
   — Да, я, как завзятый распутник, хочу того же, и ты единственный лакомый кусочек, которого я жажду.
   — Что же, причина вполне веская, — согласилась Адриана, обнимая мужа. Пальцы скользнули по его груди, опустились ниже… и Колтон задохнулся. Ощутив всю меру его желания, она поднялась над ним, осыпая лихорадочными поцелуями, которые вели их дальше, дальше и дальше…
 
   Если верить тихому тиканью часов на камине, был уже час ночи, когда новобрачных грубо пробудили ото сна. Кто-то сунул лампу прямо им в лица, и по комнате пронесся разъяренный рев. Молодые люди одновременно подскочили, но Колтон тут же со стоном опустился на матрац, пронзенный острой болью. Мучительно морщась, он заслонился рукой от яркого света, но все же успел увидеть искаженное яростью лицо Джайлза Саттона.
   — Я пригласил тебя в Бат, чтобы ты смог выпросить прощения у моей дочери! Не для того, чтобы валяться с ней в постели! — вопил он. — Немедленно вставай, ты, растлитель детей, и дерись, как мужчина.
   Пока Колтон подыскивал ответ, успевшая опомниться Адриана выбросила вперед руку.
   — Папа нет! Все хорошо!
   Глаза Джайлза недобро блеснули при виде дочери. Проследив за его взглядом, Адриана охнула и поспешно натянула простыню на обнаженные груди. Поздно. Лицо отца приобрело кирпичный оттенок, что яснее ясного говорило о степени его ярости.
   Кристина, застывшая в дверях, в ужасе схватилась за голову. Бедняжка в жизни не предполагала, что застанет младшую дочь в постели с бессовестным распутником!
   Рев Джайлза угрожал обрушить потолок над их головами. Обуреваемый праведным гневом, он потряс сжатым кулаком и прогремел еще громче:
   — Так вот как ты отплатил мне за то, что пытался тебе помочь! Негодяй! Подлый вор! Украл добродетель моей дочери за моей же спиной! Да я тебе все кишки выпущу!
   — Папа, мы поженились! — выпалила Адриана.
   — Ч-что? — недоуменно пробормотал Джайлз.
   — Сегодня вечером нас обвенчал отец Гая Далтона. Сам архиепископ выдал лицензию на брак.
   — Но… но почему вы не могли подождать… обвенчаться в церкви…
   — На карету Колтона напали. Ему выстрелили в спину. Мы хотели быть вместе, и поэтому… Папа, свидетелями были Саманта, Перси, лорд Харкорт и доктор Крофт, так что все совершенно законно.
   Джайлз, спотыкаясь, отступил, вытер со лба пот, все еще не в силах поверить происходящему.
   — Вам следовало бы пожениться в церкви, в присутствии обеих семей, — упрямо твердил он.
   — Но какая теперь разница? Преподобный Далтон велел нам подписать все документы. Он может подтвердить, что все сделано по правилам.
   — Это моя вина, — вмешался Колтон, пытаясь утихомирить тестя, ибо понимал, что в подобных обстоятельствах разгневался бы не меньше. — Я боялся потерять вашу дочь, сэр, и не хотел рисковать. Это я уговорил ее стать моей женой сегодня.
   — А сэр Гай все устроил, — вторила Адриана, умоляюще глядя на отца. — Пойми, папа, я тоже не желала ждать. Потому что люблю Колтона и хочу быть с ним до конца жизни.
   Джайлз откашлялся и глянул на облегченно улыбающуюся жену.
   — Ну, что скажешь, дорогая?
   — Думаю, что они действительно женаты и нам остается только… пожелать им спокойной ночи.
   Джайлз немного смутился, вспоминая, какими эпитетами награждал своего зятя.
   — Ты, права, дорогая… только, к сожалению, мы уже успели разбудить весь дом.
   — А где же вы были до сих пор, папа? — удивилась Адриана. — Мы послали сэра Гая, передать, что возвращаемся домой обработать рану Колтона. Почему же вы сразу не приехали?
   — Мне было сказано, что ты уехала с Самантой и Перси, и я… предположил, что ты снова расстроилась из-за Роджера, — проворчал отец. — Но тут Алистер вывихнул ногу, и пришлось посылать за врачом. Тилли боялась перелома. Но ее доктора не было дома, а пока искали другого, прошло много времени.
   Он задумчиво погладил подбородок и вдруг вскрикнул:
   — Кажется, понимаю! Ведь это Алистер говорил с сэром Гаем! Похоже он просто притворялся, чтобы подольше задержать нас! Эти двое сговорились! Нехорошо… нехорошо, особенно со стороны Алистера!
   — Пойдем, дорогой, — нежно позвала Кристина. — Придумываешь бог знает что о бедном Алистере! Его нога действительно распухла, и вряд ли он повредил ее только для того, чтобы сбить тебя с толку! А теперь дай Адриане и Колтону немного поспать! Бедняжки, они, должно быть, перепугались до смерти!
   Смех, донесшийся с кровати, немедленно опроверг ее слова.
   — По-моему, дорогая, они вовсе не так уж боятся. Кристина, улыбнувшись, взяла его под руку.
   — Вспомни, каким бесстыдником ты был в молодости, дорогой! И как часто мне приходилось бить тебя по рукам, чтобы охладить твой пыл до свадьбы!
   Его рука властно легла на ее попку.
   — У тебя и сейчас самый миленький задик, который мне когда-либо приходилось видеть, дорогая.
   Заметив знакомую плотоядную улыбку на красивом лице мужа, Кристина шутливо нахмурилась.
   — Надеюсь, он же и единственный, который тебе приходилось видеть за все эти годы, иначе я задушу тебя собственными руками! Есть вещи, которые я ни с кем не желаю делить, и одна из них — ты.
   Утренний свет, пробившийся сквозь тюлевые занавеси, упал на постель. Колтон лениво приоткрыл глаза. Если не считать боли, снова напомнившей о ране в спине, он чувствовал себя куда более отдохнувшим и спокойным, чем за три предыдущих месяца. И всему причиной сегодняшняя божественная ночь! Трудно поверить, чтобы невинная девушка могла с таким пылом отвечать на ласки! Но она сгорала в пламени любви и увлекала его за собой.
   Колтон, усмехаясь, слегка повернул голову и пригладил волосы. Какое счастье, что он жив… и наконец женат!
   Его жена с готовностью отвечала на каждое его прикосновение. За холостяцкие годы Колтону в голову не приходило, что жена оседлает его в первую же ночь! Совсем недавно он думал, что не может любить ее еще больше, чем уже любит, но то, что испытывал теперь, свидетельствовало: дороже этой женщины для него на свете ничего нет!
   Откинув длинную темную прядь волос, он нежно поцеловал Адриану в лоб, коснулся мягкой груди и сжал сосок.
   — Пора просыпаться, моя милая соня! Адриана недовольно покачала головой и теснее прижалась к мужу.
   — Нельзя ли остаться здесь навсегда?
   — Мне нужна ванна, и тебе придется меня искупать. Если, разумеется, не хочешь, чтобы я ослушался приказа доктора!
   — Я еще ни разу не купала мужчину, — промямлила она. — Даже не знаю, с чего начать…
   — А откуда ты хочешь начать? — поинтересовался он.
   Адриана широко открыла глаза, но не посмела ответить из страха, что он посчитает ее бесстыдной. — Если хочешь, я мог бы кое-что предложить, — объявил Колтон.
   Адриана поежилась под его горящим взором.
   — Что именно, сэр?
   Он сжал ее руку и потянул вниз, к восставшей плоти.
   — Вот это нуждается в серьезном внимании.
   — До или после ванны?
   — До, разумеется. Мне не терпится снова испробовать тебя на вкус.
   — Ты ненасытен, — шутливо упрекнула она.
   — Потому что изголодался по вас, дорогая, — выдохнул он, проводя губами по ее щеке. — Кстати, никто не говорил, что у вас очень милый задик?
   — Никогда.
   — Похоже, вы не меньше меня наслаждаетесь восторгами брачного ложа, мадам. Нет ничего приятнее этого маленького рая, — прошептал он, входя в нее. Адриана со вздохом сдалась. Странно, как быстро он пробудил в ней сладострастие, ведь всего минуту назад она так хотела спать!