Йепп Лоуренс. Властелин Призраков

   – Но не настолько долго, чтобы забыть, кто мой друг, а кто – враг. Подготовиться к встрече с семьей мне поможет мой преданный Байбил, – движением руки принц распорядился, чтобы остальные слуги удалились. Но те продолжали стоять как вкопанные, пока Раху ленивым кивком головы не отпустил их.
   Не дожидаясь дозволения покинуть апартаменты наследника трона, Раху повернулся к двери.
   – Я распоряжусь, чтобы вам принесли поднос с фруктами, – он пересек зал, прошел мимо лорда Бхима и удалился в коридор.
   Принц Викрам не сводил с него глаз.
   – Раху считает, что он, а не мой отец должен восседать на троне. Потому что мой прадед проявил неучтивость, избив его прадеда дубинкой, когда тот попытался заколоть моего прародителя, – принц задумчиво поджал губы. – По иронии судьбы из всех достойных кандидатов на должность главы протокольного отдела мой отец выбрал почему-то Раху.
   Лорд Бхима бесшумно закрыл дверь и пояснил:
   – У него не было выбора, Ваше Высочество. Слишком многие не одобряли перемен, которые принес в наш мир ваш отец, – лорд пренебрежительно фыркнул. – Например, он создал в своей провинции армию из тупоголовых крестьян.
   Принц нахмурился, исподлобья глянул на учителя.
   – Но войско «хаундов» тоже состояло из крестьян. И они отменно воевали во времена моего деда.
   – Да, но не забывайте, что ими руководили офицеры, избранные из верховной знати, – напомнил лорд Бхима. – А ваш отец вооружил этих невежд каким-то игрушечным оружием, привел к присяге, и теперь они расхаживают важные, как лорды, думая, что они ровня нам.
   – Понятно. Судя по-вашему, на Ангире только «достойные» имеют право устраивать кровопролитие, – иронично заключил Спок.
   – Таково веление звезд, – лорд Бхима одарил офицера-ученого презрительным взглядом.
   Не позволив ни учителю, ни Споку затеять спор, принц поспешно спросил:
   – На какие же уступки, по-вашему, должен пойти мой отец, чтобы сохранить мир и власть?
   Лорд Бхима порывисто повернулся к принцу.
   – Между прочим, гражданской войны вашему отцу удалось избежать лишь потому, что он согласился назначить на некоторые официальные должности представителей оппозиции. Но ходят настойчивые слухи, что вы вернулись на Ангиру, чтобы с помощью нового оружия вернуть ему всю полноту власти.
   Эти слова задели за живое наследника трона.
   – Отправляясь в путешествие по далеким мирам, я дал торжественную клятву не изучать никакие военные технологии.
   У лорда Бхима, казалось, гора упала с плеч. Он почувствовал такое облегчение, что забыл о необходимости держать язык за зубами.
   – Я же всем говорил, что не следует судить о вас, Ваше Высочество, по одним только легкомысленным манерам. Я не сомневался, в отличие от многих, в нерушимости данного вами слова, – разволновавшись, он схватил принца за руку. – Ведь лично я обучал вас всем нормам «Кодекса воина», когда отец отправлял вас в другие миры, я знал, что вы сумеете сохранить трезвый ум и не позволите себя одурачить. И с вашей помощью мы внесем порядок в хаос, созданный вашим отцом.
   Принц с удивлением разглядывал разгоряченного, полного надежд учителя. Затем печально покачав головой (ему видимо, не хотелось омрачать радость старика), возразил:
   – Все происходящее вокруг нас, лорд Бхима, только выглядит хаосом. Я изучил достаточно миров, чтобы понять: отмирание старого порядка, изжившего себя уклада жизни всегда сопровождается такой неразберихой и сумятицей. Возьмите, например, Землю. Когда Китай и Япония…
   Лорд Бхима внезапно выпустил руку принца и отшатнулся от него, как от прокаженного.
   – Эти названия навсегда останутся для нас лишь бессмысленными символами далеких миров. Могу твердо сказать: мы были намного счастливее, когда наше общество не допускало на Ангиру их посланцев.
   – Но ни одна живая душа не способна вырасти и повзрослеть, избежав боли, – мягко заметил принц, стараясь как можно меньше причинить страданий бывшему наставнику. – А вырасти и повзрослеть мы должны. На примере других миров я понял, что альтернативой росту является застой, деградация и даже гибель.
   – Смерти я боюсь меньше, чем перемен, творимых вашим отцом, – отрезал лорд Бхима, сурово сдвинув брови. – Пути, по которым пошли другие миры, для нас неприемлемы.
   Принц оглядел старого учителя изучающим взглядом. Казалось, только сейчас он заметил, как поседели его волосы, сколько морщин избороздило лицо. Возможно, впервые в жизни молодой наследник трона осознал, что лорд Бхима не так энергичен и мудр, как когда-то казалось. А осознав, расправил плечи, будто намеревался совершить не совсем приятный для него поступок.
   – При всем уважении к вам, лорд Бхима, не могу не сказать, что старые пути развития тоже неприемлемы.
   У старика перехватило дыхание, словно он получил сокрушительный удар в живот. Ослепленный яростью, он выпалил:
   – Так вот чему они вас там научили! Они похитили ваше сердце!
   – Нет, просто открыли мне глаза.
   Принц медленно поднял руку и с мольбой протянул ее старику:
   – Уверен, мы сможем работать вместе на благо нашего народа.
   Лорд Бхима неподвижно замер, как бы прислушиваясь к себе.
   Зулу, глядя на него, вспомнил гордый одинокий дуб, возвышавшийся на вершине холма. В тот день в воздухе чувствовалось приближение грозы, и могучее дерево, казалось, трепетало в ожидании бури.
   – Я никогда не соглашусь сотрудничать с человеком, задумавшим разрушить наш мир.
   Принц печально посмотрел на свою руку, уронил ее, потом прижал ладонью к груди.
   – Мне искренне жаль, что мы не на одной стороне, лорд Бхима.
   – Мне тоже, Ваше Высочество, – подчеркнуто сухо кивнув головой, старик удалился.
   – Бедный лорд Бхима! Должно быть, чудовищно тяжело оставаться героем, когда мифы предаются забвению, – неожиданно принц звонко хлопнул в ладоши. – Вам необходимо как можно скорее вернуться на корабль. Боюсь, у нас с вами ничего не получится. Не исключено, что отец, ради сохранения своего престижа в глазах Федерации, напустил вам туману, умолчав о трудностях и недостатках.
   Спок взялся за коммуникатор, но тот молчал. Похоже, «Энтерпрайз» отправился в путь строго по графику. Офицер-ученый начал изучать расположение окон и дверей на случай непредвиденной ситуации и, не удержавшись, спросил:
   – Не понимаю, почему ваш отец не ввел вас и курс дела, почему не рассказал о проблемах?
   – Для жителей Ангиры самое главное – это репутация. Возможно, они и не солгут вам, но и правды не скажут, – с досадой принц прикусил губу. – Сожалею, что вы не взяли с собой фазеры, сейчас вы практически беззащитны.
   Спок прикрепил коммуникатор к ремню.
   – Испокон веков люди использовали в качестве оружия руки и ноги. Мистер Зулу и я знакомы с приемами рукопашного боя.
   – Будем надеяться, что они вам не пригодятся, – вздохнул принц и отвернулся от двери. – Итак, Зулу, как ты себя чувствуешь, прыгнув из двадцать третьего века в семнадцатый? Теперь ты находишься в окружении коварных злодеев, плетущих сети дворцовых интриг.
   Зулу взобрался в высокое кресло, стоящее возле зеркала. Вся мебель была рассчитана на рост ангирийцев, и ноги землянина болтались в воздухе, не доставая до пола.
   – Похоже, спектакль уже начался. Я бы не отказался заглянуть в сценарий.
   – Не городи чепухи! Зачем тебе он? События не за горами, поверь моей интуиции, – принц пнул ногой скамеечку-подставку для ног, она, проскользив по полу, остановилась у ног Зулу.
   – Успокойтесь, – призвал Спок. – Ничего страшного еще не произошло.
   Но от внимания Зулу не ускользнуло, что, усаживаясь в кресло, старший офицер предусмотрительно повернулся лицом к двери.
   Принц громко зааплодировал:
   – Браво, мистер Спок. Вы, я вижу, все схватываете на лету.
   Зулу поставил ноги на скамеечку и отвалился на спинку кресла.
   – После вашего упоминания о дворцовых интригах я понял, что нерадивые ученики долго не живут.
   Когда Байбил услужливо подставил вторую скамеечку под ноги Спока, принц растянулся на длинном, широком диване.
   – М-да, наказания за неудачи бывают иногда слишком жестокими. – Он скрестил руки на груди. – Никогда бы не подумал, что бредовые идеи так возбуждают аппетит. Я настолько проголодался, что готов принимать пищу даже из рук Раху.
   Байбил нахмурился и недовольным голосом проворчал:
   – Зачем же облегчать задачу лорду Раху?
   – Я столько лет мечтал насладиться ангирийким мясом! А теперь должен отказать себе в еде? Это настоящая пытка! – пожаловался принц. – Уверен, один кусочек не повредит.
   – Разве вы не знаете, что в одном маленьком кусочке мяса может содержаться смертельная доза яда? Вы не должны брать в рот ни крошки. – Байбил вздернул подбородок вверх, всем своим видом демонстрируя, что не намерен продолжать бессмысленный спор.
   В это время раздался стук в дверь, и спустя несколько секунд женский голос объявил:
   – Завтрак для принца.
   Принц помрачнел и жестом подал знак слуге:
   – Распорядись отослать поднос обратно.
   – Не спешите. Еще не время наносить оскорбления Раху: мы не выяснили обстановку в стране и каково соотношение сил.
   Байбил подошел к двери и открыл ее. На пороге стояла женщина с огромным подносом на голове. Среди многообразия тарелок и чаш, испускающих соблазнительные ароматы, красовался кувшин и кубки из чистого золота.
   Принц прикрыл глаза ладонью и простонал:
   – Только бы хватило сил устоять!
   – Здесь все, что вам нужно, Ваше Высочество, – тихо произнесла женщина, семенящей походкой входя в помещение. На фоне узких скул и маленького аккуратного рта ее глаза казались громадными, двигалась она с легкостью и изяществом.
   – Давай помогу, малышка, – Байбил взялся за край подноса.
   – Нет, нет, я сама справлюсь, – заверила женщина и, приблизившись к столу, осторожно опустила на него поднос.
   Принц раздвинул пальцы, с любопытством поглядел сквозь них на яства.
   – О, вы только посмотрите! – он потянулся и взял в руку диковинную морскую ракушку в форме ромба, с тонкими, почти прозрачными стенками. Ее поверхность переливалась на свету всеми цветами радуги. – Значит, Раху помнит мои пристрастия и слабости.
   – Ваше Высочество! – Байбил устремил на хозяина строгий взгляд, предупреждая о возможной опасности.
   Тяжело вздохнув, принц неохотно расстался с ракушкой.
   – Все, у меня начинается предсмертная агония.
   – А вы ведете себя, как ребенок, Ваше Высочество, – смело заявила женщина.
   Принц от удивления сел, глаза его были прикованы к дерзкой особе.
   – Только один человек на Ангире смеет так разговаривать со мной. Урми, это ты?
   Женщина широко улыбнулась, подтверждающее кивнув головой:
   – Да, я состою при кухне. Быть племянницей знаменитого старого воина, – она посмотрела на Байбила, – выгодно.
   Принц обернулся к Зулу и пояснил:
   – Когда в старые добрые времена мы посещали родную деревню Байбила, это изобретательное и безжалостное существо делало мою жизнь совершенно невыносимой. Она постоянно устраивала мне какие-нибудь каверзы, – он снова лег. – Если бы она знала тогда, что досаждает не маленькому дворцовому служке, а наследному принцу.
   Урми лукаво улыбнулась:
   – О, я прекрасно знала это, Ваше Высочество, как и все вокруг.
   – Но я же держал это в тайне!
   – А мы, в свою очередь, делали вид, что не знаем вашей тайны.
   Раздосадованный принц рухнул на диван.
   – Какое горькое крушение! Какое постыдное разочарование! Ты лишила меня самого светлого воспоминания моего детства! Все эти годы я с гордостью вспоминал о чудесном спектакле, который я так искусно – на мой взгляд, разумеется! – разыгрывал перед вами.
   – Я считал своим долгом предупредить людей, – похлопав хозяина по плечу, Байбил подошел к Урми.
   – Как поживает семья? – не скрывая радости, старик обнял племянницу.
   – Давайте поговорим об этом позже, – тихо произнесла Урми.
   – О нет, пожалуйста! Ваша деревня стала для меня вторым домом, – воскликнул принц. – Мои самые яркие воспоминания связаны с праздниками после уборки урожая, на которые приводил меня Байбил.
   Урми воспользовалась моментом и поспешила сменить тему:
   – Несмотря даже на то, что почти во всех играх я у вас выигрывала?
   – Клянусь, она жульничала, – заявил принц, когда Зулу и Спок от души рассмеялись.
   – Но только потому, что вы постоянно изменяли правила в свою пользу, – фыркнула женщина. – Интересно, с представителями других миров вы тоже так поступали?
   Принц, приняв обиженный вид, пожаловался:
   – О, там среди множества царственных отпрысков я был всего лишь скромным, неприметным принцем.
   – Понятно. А что вы, Ваше Высочество, делали, встречаясь с другим принцем? Кто из вас первым переступал порог?
   Постукивая по полу то пятками, то носками, принц беззаботно ответил:
   – Это зависело от того, в каком поколении встреченный наследовал трон – в восьмом или в девятом.
   – Я слышала, – сказала Урми с легкой улыбкой, – что существуют миры, где власть принадлежит женщинам. Как с ними обстояло дело?
   – Да, было и такое, – расплылся в улыбке принц и добавил:
   – Но даже у принцесс я спрашивал об их месте в ряду наследников.
   – А если они оказывались вам ровней?
   Принц взмахнул рукой, бросая и ловя воображаемую монету:
   – Тогда мы бросали жребий.
   Урми покачала головой:
   – Как, видимо, трудно сознавать, что достоинство наследника престола зависит от слепого случая. Не удивительно, что вы вернулись домой. Должно быть, ваше чувство гордости сильно страдало.
   – Да, я частенько мечтал о том, чтобы попасть в заботливые руки родни и придворных, – с прежней беспечностью принц растянулся на диване. – Только не в руки Раху.
   – В таком случае, пользуйтесь моментом, не отказывайте себе в удовольствии. Я специально вызвалась принести поднос, чтобы убедить вас: еда безопасна.
   Опередив хозяина, Байбил взял с тарелки одну ракушку и со словами «Да здравствует Его Высочество!» запихнул себе в рот.
   Оскорбленная недоверием, Урми возмущенно поморщилась:
   – Дядя, неужели ты думаешь, что я хочу отравить принца?
   Байбил несколько мгновений хранил молчание, чутко прислушиваясь к своим ощущениям. Затем, с облегчением вздохнув, ласково похлопал женщину по плечу:
   – Конечно, ты – моя любимая племянница…
   – Вряд ли это можно воспринимать как комплимент, зная, что я – единственный оставшийся в живых ребенок твоего брата.
   – Позволь мне закончить, – старик сжал ей плечо. – Но в данной ситуации я бы не поверил даже своей покойной матушке.
   – Как тебе не стыдно! – проворчала Урми. – Бабушку все любили и все до единого, ей доверяли.
   – Именно поэтому она всегда первой пробовала еду. – Байбил удовлетворенно кивнул принцу. – Думаю, опасности нет, Ваше Высочество.
   – Наконец-то! – воскликнул принц, бросив на офицеров полный искреннего раскаяния взгляд. – Вы должны простить мне дурные манеры, джентльмены, – я долгие годы мечтал об этом мгновении. – Принц зачерпнул пригоршню ракушек и начал с жадностью запихивать их в рот. – О, они великолепны! Попробуйте их – не пожалеете.
   Спок вежливо отказался. Зато Зулу, не устоявший перед соблазном, обнаружил, что хрупкие стенки ракушки с легкостью растрескиваются, а их содержимое очень похоже на мясо креветок, с несколько сладковатым, пикантным привкусом.
   – Вкусно! – улыбнулся Зулу принцу.
   – Вот именно, – принц указал рукой на блюдо, наполненное крупными грибами оранжевого цвета. – Может попробуем теперь их, Байбил?
   Спок, сбитый с толку шутливым замечанием принца, недоуменно спросил:
   – Похоже, вы от души веселитесь. А ведь положение граничит с анархией. Или вы не хотите признавать это?
   – Вы просто еще не во всем разобрались. Ангира предстает единым миром только перед лицом потенциальной опасности. А в обычной действительности каждый человек прежде всего отождествляет себя со своим узким кланом, а уж потом со всей Ангирой в целом. – Принц пристально посмотрел на старого слугу. – Подобно Раху, они вспоминают о себе, как об ангирийцах, только при встрече с посланцами других миров.
   – Но это не объясняет вашу беспечность.
   – Поведение ангирийцев заранее предсказуемо, мистер Спок. Возможны две ситуации, – принц с трудом дождался, когда Байбил закончил жевать, и схватил с тарелки несколько аппетитных грибов. – Человек начинает относиться к зигзагам ангирийской политики с юмором, принимая ее как фатальную неизбежность, или становится отшельником, живущим на бесплодных землях, питаясь одними кореньями и кактусами. Впрочем, не стоит терять надежды на то, что в одно прекрасное утро мы проснемся и покончим с этим кошмаром. Возможно, мне даже уготована в этом деле какая-нибудь скромная роль.
   Спок склонил голову, словно соглашаясь с собеседником, но осведомился:
   – Вы так думаете? Но сколько может продлиться этот кошмар?
   Принц торопливо проглотил прожеванный кусок и потянулся за очередной порцией.
   – Несколько тысяч земных лет. Мы, ангирийцы, знаете ли, склонны к постоянству.
   Пока все присутствующие внимательно слушали принца, Зулу с неподдельным интересом разглядывал диковинные лакомства. Обведя взглядом все блюдо, он остановился на грибах. Они настолько заинтересовали молодого офицера, что он перевел взгляд на Урми, намереваясь расспросить ее о естественной среде обитания их. Но, глянув на женщину, Зулу онемел от удивления: его взору предстала совершенно другая, преображенная Урми.
   Губы ее продолжали изгибаться в учтивой улыбке, но глаза… глаза так жадно впились в принца, словно он был книгой, страницы которой женщина стремилась выучить наизусть. И, судя по выражению глаз, эта книга производила на нее очень благоприятное впечатление. Но как только принц начал снова поворачиваться к подносу, глаза ее приобрели выражение учтивой вежливости, а сама она стала прежней Урми.
   Принц жестом подозвал ее к себе.
   – Только прошу тебя, оставь эти церемонии. Они тебе не к лицу. Веди себя как раньше, в детстве.
   – Но тогда мы были несмышлеными детьми, – вежливо напомнила женщина.
   – Так давай вспомним детские причуды, – принц взял с подноса одну из тарелок и великодушно протянул ее Урми.
   – Благодарю, Ваше Высочество, – женщина отправила ракушку в рот.
   Неожиданно постучали в дверь.
   – Кто там? – спросил Байбил.
   Из-за двери донесся приглушенный голос:
   – Жрец пришел совершить обряд очищения над принцем. – Тут же послышался мелодичный перезвон колокольчика меча – ловушки для теней.
   – Не уверен, что вам повезет со мной, но тем не менее добро пожаловать, – движением руки принц приказал Байбилу открыть дверь.
   На пороге появился жрец, голову его покрывала большая, похожая на корзину, шляпа.
   – Итак, – принц торопливо вытер пальцы салфеткой. – Где мне надо встать?
   Когда жрец вошел в апартаменты, Зулу вытянув шею, наклонился вперед, стараясь получше разглядеть ловушку для теней.
   – Странно, мне помнится, вы говорили, что ловушки не имеют острого клинка, – нахмурившись, удивленно протянул он, оглядываясь на принца.
   Не успел он договорить, как лжежрец, подняв меч над головой, с криком: «Умри, предатель!» – бросился к принцу.

Глава 2

   Не тратя время на раздумье, Байбил схватил с подноса кувшин и метнул его в висок нападавшего. От удара кувшин весело зазвенел, окатив лжежреца с головы до ног вином, разбросав брызги во все стороны.
   Но радоваться было рано. Не успел первый убийца упасть на пол, как в зал ворвались, подбадривая себя воинственными кличами, три воина-синха.
   В мгновение ока Спок вскочил на ноги, схватил кресло, поднял его за спинку и, как толкатель ядра, лишь слегка размахнувшись, запустил его в одного из нападавших.
   Принц с высоты своего роста мягко упал на пол и, перекатившись несколько раз, добрался до меча лжежреца.
   Тем временем Зулу, вооружившись скамейкой для ног, раскрутил ее над собой как молот и что есть силы опустил на голову второго синха.
   – Зулу! – раздался предупреждающий крик Спока.
   Молодой офицер молниеносно развернулся и, словно щитом, загородился скамейкой. Меч третьего воина-наемника рассек шелковую подушку: пушистые перья фонтаном взлетели вверх. Ангириец снова размахнулся, но удар нанести но успел. Принц с подобранным мечом уже поднялся на колени. Колокольчики, привязанные к рукояти, зловеще зазвенели, когда он вонзил острие меча в спину незадачливого убийцы. Тот вскрикнул от боли и, выронив оружие, неестественно выгнулся, пытаясь дотянуться руками до торчащего в спине клинка.
   В это самое время Зулу с разворота нанес удар скамейкой четвертому наемнику, готовому вонзить свой меч прямо в сердце принца. А Спок, перепрыгнув через диван и схватив со стола вазу, швырнул ее в пятого нападавшего. Налетев на острый клинок, ваза разлетелась на мелкие кусочки. Победно ухмыльнувшись, убийца изготовился к выпаду, намереваясь снести Споку голову с плеч, но внезапно пошатнулся, издал тихий стон, на лице его застыло выражение удивления, меч выпал из ослабевших рук.
   – Урми, ты же знаешь, что простолюдинам запрещено проносить оружие во дворец! – воскликнул Байбил.
   Племянница, нарушившая закон, потрясла старого слугу больше предательского нападения целой группы воинов-синха.
   – Радуйся тому, что под рукой у меня оказалось это оружие, – ответила женщина, доставая из-за пояса соропа второй кинжал. В это время в зал ворвались еще два ангирийца. Резко шагнув в сторону, Урми сделала едва заметный жест рукой, и один из ворвавшихся захрипел, судорожно ухватился левой рукой за торчавшую из горла рукоятку и лицом вниз рухнул на пол.
   Принц, высвободивший меч из обмякшего тела противника, шагнул навстречу последнему оставшемуся в живых врагу.
   Тем временем Урми, подскочив к двери, закрыла ее. Спок и Байбил подтащили к порогу массивный туалетный столик и забаррикадировались.
   – Кто тебя послал? – требовательно спросил принц.
   Вместо ответа наемник со свирепой гримасой ринулся вперед, целясь в сердце. Принц с легкостью отразил удар, его меч скользнул по мечу противника и уперся острием в самую середину груди, где находилось сердце ангирийца.
   – Кто тебя послал?
   Но профессиональный убийца не дрогнул, его лицо выражало лишь ярость и отчаяние от осознания невыполненного долга.
   – Предатель! – закричал он, делая стремительный выпад. Принц Викрам, инстинктивно отразил удар и пронзил противника. – Пре… – синха не договорил, медленно сползая с клинка принца.
   Спок подобрал лежащий на полу меч, с отвращением оглядел его.
   – Меня удивляет, что они не удосужились даже предупредить вас.
   – О, ангирийцы крайне нетерпеливы. Поэтому предпочитают не разговоры-уговоры, а более эффективные средства убеждения. – Принц направился к двери. – Но во всяком случае, отца надо предупредить о паразитах, ползающих по коридорам. Мне кажется, дворец нуждается в основательной дезинфекции.
   Откуда-то издалека, из дворцовых переходов, донеслись приглушенные расстоянием и активными стенами крики.
   Байбил повернулся к хозяину:
   – Боюсь, мы опоздали. Видимо, ваша семья и ее друзья уже все знают. Во всяком случае, слышат.
   – Нет, Раху не посмеет устроить резню, – принц так пристально вглядывался в стену, словно надеялся увидеть, что происходит за ее пределами.
   – Почему нет? – Урми вытащила из окоченевшего трупа один из своих кинжалов и спрятала в складках одежды. – Он может воспользоваться благоприятным моментом, чтобы одним ударом покончить со всеми своими врагами сразу, уничтожив и вашу семью, и ее сторонников. Да и вас он надеялся застать врасплох. – Наклонившись, она взяла в руки меч.
   – Чрезмерное тщеславие никогда не давало покоя Раху, – тяжело вздохнул принц. – И наконец-то ему представилась возможность прославить свое имя. Вскоре придворные поэты и музыканты сложат песни о его «благородных деяниях».
   – Вы не должны сдаваться, Ваше Высочество. Не отказывайтесь раньше времени от трона, – вы по-прежнему остаетесь законным наследником, – напомнил Спок.
   – Ваше Высочество! – донесся чей-то голос из коридора. – Ваше Высочество!
   Вслед за выкриками послышался топот множества ног, гулко отозвавшийся под каменными сводами.
   – Похоже, к нам спешат новые посетители, – старый солдат, широко расставив ноги, с решительным видом замер перед дверью.
   Принц обратился к Урми:
   – Брось оружие и прикинься безобидной служанкой. Может, повезет, и тебя не тронут.
   – Благодарю за совет, – Урми присоединилась к дяде. – Но я лучше останусь в старой компании. Она пришлась мне по нраву.
   – Как тебе угодно. Ты вправе сама распоряжаться собственной судьбой, – принц склонил голову, изучающе разглядывая Спока и Зулу. – Я не успел предупредить вас, джентльмены, о том, что на Ангире люди редко умирают от скуки.
   – Мы пока живы и не собираемся умирать, – серьезно заверил Спок.
   – Не ожидал от вас такого бурного оптимизма, – горько усмехнувшись, принц бросил взгляд на дверь.