Страница:
– Так зачем же им нужен я, если у них есть ты?
– Дружище, я знаю только то, что положено, и говорю лишь то, что позволено. Но, скорее всего, ты лично Департаменту совершенно ни к чему – нужно лишь твое доброе имя как знамя, как символ. Лучше отведай вот это. – Бакс пододвинул к нему небольшое блюдо с кусками розового мяса, политыми разноцветными соусами и посыпанными зеленью. – Ящерица тугуруку, тушеная в соке маранди – самая вкуснятина из местных блюд.
Зеро наколол кусочек поменьше на двузубую костяную вилку, понюхал и осторожно положил в рот. Да, после котлет из целлюлозы это, конечно, еда, хоть и ящерица…
Савел наладился было хихикнуть, глядя, как меняется выражение лица Зеро – сиарские специи требовали привычки – но тут мелодично запел телефон.
– Эксперт-советник Савел Бакс слушает, – сообщил он в трубку и, услышав ответ, начал застегивать свободной рукой воротничок, а на лице его нарисовалось сосредоточенное выражение. И до тех пор, как в трубке послышались короткие гудки, он не проронил ни слова.
– Случилось что? – поинтересовался Зеро, поскольку Савел продолжал молчать, даже повесив трубку.
– Может быть, для тебя это даже к лучшему, но от рома нам, пожалуй, сегодня придется отказаться. Ты знаешь, у дженти Гресса очень плотный график, и завтра рано утром он отбывает в Вальпо на встречу с резедентурой, а оттуда сразу в Эвери, так что он назначил тебе аудиенцию через сорок минут.
– А ром здесь причем?
– На дух не переносит. Ты же не хочешь произвести не лучшее впечатление на работодателя. Дела-то твои в последнее время идут не слишком хорошо – никаких тебе шумных кампаний, акций протеста, разоблачений…
– Да, конечно… Был бы я при деле – не было бы меня здесь.
– И называй его – шеф.
15 августа 16 ч. 25 м.
Дженти Гресс оказался совсем не похож на того добренького, на вид, толстячка, каким Зеро его представлял себе, пока добирался в такую даль. Серый Кардинал оказался сухим, жилистым, совершенно седым и без малейших признаков лысины. Когда Зеро вошел, он как раз втыкал в огромную карту Сиара какие-то флажки, как будто насаживал на шпильки целую страну, чтобы высушить для коллекции. Несколько секунд Зеро нерешительно стоял в дверях, а потом негромко кашлянул, привлекая к себе внимание, но к нему по-прежнему был обращен седой затылок.
– Вызывали, шеф? – Зеро появился минута в минуту и счел, что это дает ему право первым начать разговор.
– Третий стул справа, – сказал затылок. – Договор на столе, контракт тоже.
Зеро послушно сел напротив разложенных на столе бумажек. Это был действительно договор, а рядом лежал контракт. Договор заключался между Движением за Свободу и Процветание Сиара и частным экспертным агентством Зеро Валлахо, лицензия номер такой-то. Текст был длинным, на два десятка листов, и Зеро лишь заглянул в итоговую сумму, которая составляла обычный гонорар за двухнедельную работу в полевых условиях. Зато контракт поражал краткостью: "Департамент Безопасности Конфедерации Эвери в лице заместителя начальника Департамента по политическим и оперативным вопросам Гресса Вико (вербовщик) и гражданин Конфедерации Эвери Зеро Валлахо (агент) принимают на себя следующие взаимные обязательства: 1. Гражданин Зеро Валлахо обязуется в течение трех месяцев выполнять спецзадание Департамента, предусмотренное секретным протоколом N35678432/2, 2. Департамент безопасности обязуется выплатить гражданину Зеро Валлахо 10 000 000 (десять миллионов) фунтов Конфедерации Эвери, из них одну треть авансом и две трети после выполнения спецзадания. Оплата производится перечислением в любой банк за пределами Конфедерации на личный счет гражданина Зеро Валлахо. Департамент берет на себя обеспечение тайны вклада и освобождение от налогообложения указанной суммы. Вербовщик ></emphasis> Зеро Валлахо".
– Ознакомились? Подписывайте. – Вико уже протягивал ему через стол роскошное перо, и Зеро ничего не оставалось, кроме как взять его.
– Осмелюсь спросить…
– … что именно предусмотрено секретным протоколом, – закончил за него Вико. – Это секретная информация, которую я могу сообщить только после подписания контракта.
– Но я…
– Прибыв сюда, вы уже тем самым дали согласие сотрудничать.
– Но почему именно я?
– Дженти Зеро, вы – очень порядочный, почти бескорыстный человек. Немногие могут похвастаться подобной репутацией. Как эксперт вы не раз давали заключения, которые совершенно не устраивали заказчиков, и общественное мнение всегда было на вашей стороне. Не раз с вашей подачи происходили общественные движения, я бы даже сказал – беспорядки. Но, кроме этих известных всем достоинств, у вас есть и другие, о которых знают немногие: вы бываете сговорчивы, если уверены, что об этом никогда не узнают ваши почитатели. – Вико говорил неторопливо и спокойно, и только теперь до Зеро окончательно дошло, что подпишет он и контракт, и договор, и вообще любую бумажку, которую ему здесь подсунут.
Почему-то он даже почувствовал некоторое облегчение. Рука сама вывела две привычные загогулины, тут же из боковой двери торопливо вышел какой-то порученец, забрал бумаги и так же быстро удалился.
– А теперь, шеф, выкладывайте ваш секретный протокол. Мне его тоже подписать? – Зеро уже вернул себе самообладание, и теперь его разбирало любопытство.
– Его пока составляют, завтра подпишите. – Чувствовалось, что Гресс Вико, Серый Кардинал, вполне доволен и собой и своим агентом. Пока. – Знаете, что это такое? – он протянул Зеро серебристый цилиндрик, и тот отдернул протянутую было руку.
– Знаю, – почти мрачно ответил агент. – Точнее, догадываюсь. Тартарриновый стержень в оболочке. Вам не страшно держать это в руках?
– Не бойтесь, он не активирован. Вам, конечно, известно, что эта маленькая штучка, если она в хороших руках, может решить большинство современных мировых проблем.
– Не надо перечислять, я в курсе, шеф. Но ведь и вы прекрасно знаете, что года три эта штучка дает море контролируемой энергии, а потом несколько секунд такое же море неконтролируемой, и ведь выбросить ее некуда, тем более, если их будет сотни, тысячи, сотни тысяч…
– Вот за этим и понадобился Движению за Свободу и Процветание Сиара независимый эксперт Зеро Валлахо – чтобы подтвердить или опровергнуть мнение Департамента Безопасности, что на территории Сиара есть такое место, где отходы новой технологии можно безопасно захоронить. – Вико достал из ящика стола пачку фотографий и положил перед Зеро. – А вот и оно – это место.
На первом снимке был густо поросший зеленью склон, в котором зияла черная пасть провала. У Зеро даже холодок по спине пробежал от этой черноты, ему на мгновение показалось, что если он не оторвет от нее взгляда, она поглотит его вместе с дженти Грессом, Башней и окрестными джунглями. Далее последовали виды самого каменного чрева, извилистые тоннели, залы, поросшие сталактитами, и, наконец, грандиозный провал, поглощающий без остатка свет прожекторов.
– Насколько я понял, это Каркуситантха, Царица пещер, обитель духов, священное место маси-урду и ватаху-урду, будущий туристский рай…
– Не будет там никакого рая, – прервал его дженти Гресс, – и быть не может. Уже в пяти милях от пещеры всем жутковато становится, а на тех, кто углубляется в нее дальше трех миль, нападает панический ужас. Вероятно, какие-то инфразвуковые колебания. Ну, с этим мы тоже разберемся.
– Глубина пещеры? – Зеро тут же перешел к делу.
– А вот в том-то и дело, что нет у нее дна. Мы туда запускали зонд, и он бесследно исчез на семнадцатой миле…
– Мне все-таки хотелось бы осмотреть объект. Хочу, чтобы мое заключение было максимально близко к истине.
– Возможно, вам и вовсе не придется кривить душой. На размерах вознаграждения это не отразится. Все необходимое вы получите – и людей, и транспорт, и аппаратуру. Только придется подождать несколько дней – пещера в девяти милях от Хавли, а там мятеж. Я попрошу Гальмаро, чтобы он поторопился с подавлением.
– Кстати, Гальмаро… Хоть это и не мое дело, но хотелось бы узнать, почему вы ставите на Гальмаро, а не на директорию в Вальпо? И почему он должен соглашаться с превращением Сиара в мировую помойку?
– Гальмаро хоть и деспот, но не садист, как многие из членов директории. Для деятеля такого рода это уже немалое достоинство. К тому же, он понимает, что если не накормит народ после победы, через год война начнется снова, но народным героем станет кто-нибудь другой. Мы собираемся арендовать у него территорию в радиусе пятисот миль от Каркуситантхи, и плата за эту аренду покроет и долги Гальмаро за последние десять лет, и будущие бюджетные расходы Сиара.
– И еще… Скажите, шеф, пещера потребуется навсегда или на какое-то время? Насколько я знаю, был проект выброса стержней в космос…
– Вы дотошный человек, Зеро. Это мне нравится. Вам наверняка известно, что пока у нас каждая десятая ракета взрывается на старте, и ни о каком выбросе тартаррина в космос не может быть и речи, даже если будет взрываться каждая сотая. Абсолютно надежная техника у нас появится, по прогнозам, лет через двадцать-тридцать, вот на этот срок и рассчитывайте. И еще учтите, что подписанием заключения ваше задание не ограничится. Вы поможете нам сформировать благоприятное общественное мнение и обеспечить поддержку или хотя бы нейтралитет «зеленых» движений, партий и активистов. Используя тартарриновую технологию, мы в ближайшие двадцать лет раз в десять-двенадцать сократим площадь промышленных зон в Эвери, устраним кучу вредных выбросов и так далее. Ну, здесь не мне вас учить.
Зеро слегка кивнул – вторая часть спецзадания ему понравилась гораздо больше, чем первая.
– Меня еще одно смущает… – Зеро слегка замялся, но все же решил договорить. – Ведь кого-нибудь наверняка очень сильно удивит мое внезапное разбогатение.
– Валлахо, вы мне все больше нравитесь… Я вижу, что не ошибся, выбрав именно ваше досье из семнадцати предложенных. Потом, через пару лет, когда страсти улягутся, вы должны исчезнуть.
– Как?!
– Ежегодно у нас падает два-три аэробуса, тонет десяток судов, изредка горят отели… Нам не трудно сделать так, чтобы ваше имя оказалось в списке пассажиров или постояльцев, или жертв землетрясения. А вам сделают быструю и безболезненную пластическую операцию, получите документы гражданина любого государства от Сиара до Гардарики и доступ к своему богатству.
– А Роза…
– Только не надо меня убеждать, что расставание с ней вас огорчит.
ОТРАЖЕНИЕ ПЕРВОЕ
ГЛАВА 2
17 августа 14 ч. 22 м.
– Нет, ты мне все-таки объясни, зачем тебе это все понадобилось! Перебьют же вас, как кроликов. И меня заодно. – Сандра дю Гальмаро была не то чтобы сердита, но ее раздражало, что Лопо держит ее тут за дурочку, и когда она пытается спросить о чем-то действительно серьезном, старается отшутиться. – Не из-за меня же, в самом деле, ты окрысился на моего папочку.
– Нет, конечно… – Бывший полковник Движения за Свободу и Процветание Сиара Лопо да Пальпа обнял ее чуть крепче, чем она хотела. – Из-за тебя, радость моя, я бы согласился рискнуть только собственной жизнью, а нас тут целый гарнизон, и уж ребятам на тебя точно наплевать.
– Так в чем же дело?
– Просто скоро, даже очень скоро Сезар въедет в Вальпо на белом коне, и под ним окажется весь Сиар. И он уже теперь топчет всех, кто хоть полслова поперек. Просто мы, не я один, решили дать ему повод задуматься, что случится, если он будет продолжать в том же духе. Да, Сиару нужна твердая рука, но если к ней будет приставлена всего одна голова, да еще и глухая, то нам через год не миновать такой резни, какой за все четыре сиарских революции не случалось. Народ тут вспыльчивый…
– Они зашевелились, команданте! – Лейтенант ввалился в бункер без стука, и это означало, что дело действительно дрянь. – Там не меньше восьми батальонов, и, похоже, с ними иностранный спецназ. И еще тридцать шесть танков, ракетные балки…
– Хватит! Все ясно. – Лопо стряхнул с колен Сандру, поднялся с дивана и одернул френч.
– Пока я здесь, они не посмеют. – Сандра попыталась улыбнуться и придать голосу небрежно-уверенную интонацию, но то и другое получилось неважно.
– Еще как посмеют. – Лопо втиснулся в портупею и стряхнул с плеча нитку, оставшуюся после погон. – А впереди пойдет сводный отряд кавалеров « Свободы и Сандры»…
– Часов шесть продержимся, – сообщил лейтенант. – Кровью умоются!
– Без тебя знаю! – оборвал его Пальпа. Лейтенант был совсем мальчишкой, и предстоящая стычка все еще оставалась для него игрой в войну, той самой игрой, из которой он не выходил никогда, и сам не заметил, как вместо деревянного автомата в его руках оказалось боевое оружие. – Бери два взвода и начинай палить джунгли.
– Сыро сегодня, – попытался возразить лейтенант.
– А ты напалмом не пробовал?
– Есть, команданте! – Лейтенант исчез так же стремительно, как и появился.
– А «сводный отряд» я тебе припомню… – пообещала Сандра, вытаскивая из пирамиды снайперскую винтовку.
– Как?! Труп мой каблуками топтать будешь? Топчи – мне все равно… Ты куда это собралась?
– Да туда же, куда и… – Она не успела договорить – он вырвал у нее винтовку и разломал ее об угол железного стола.
– Тут сидеть будешь, пока все не кончится. А когда снаружи все стихнет, пойдешь к папочке.
– Шел бы ты сам… к папочке! Вместе со своими вояками! – Она метнулась к выходу, но Пальпа успел схватить ее за руку, рванул к себе, крепко зажал в объятиях и держал, пока Сандра не перестала вырываться.
– Прощай. – Он ткнулся носом в ее лоб, толкнул ее в глубокое кресло и вышел. Дверь за ним со стоном закрылась, а потом заскрежетал наружный засов.
Все. Через несколько часов сюда ворвутся гвардейцы и начнут поздравлять ее со счастливым избавлением, пригласят присутствовать при расстреле уцелевших мятежников, а потом прилетит вертолет из Лос-Гальмаро…
Один за другим раздалось несколько разрывов, и последним бункер ощутимо тряхнуло. Вовнутрь ввалилась вентиляционная решетка, люстра с грохотом упала на стол, и замигало аварийное освещение. Нет, так, пожалуй, и до вертолета не доживешь… Но в следующий раз грохнуло уже где-то дальше, и Сандра решила расслабиться – в конце концов, будь что будет.
Где-то вдалеке разорвалось еще несколько снарядов, а Сандра обошла стол, заглянула в развороченный бар и обнаружила там единственную уцелевшую бутылку, в которой оставалось на три пальца рома. Она сделала из горлышка пару глотков, вернулась в кресло и откинулась на спинку, стараясь ни о чем не думать. Но мысли продолжали копошиться в голове, подгоняя друг друга в такт миганию лампочки над железной дверью. Наверное, Лопо уже убит… Все… Хватит Сиара… Первым же рейсом —в Эвери, там хоть есть, чем заняться и кем… И черт с ними, с наскальными рисунками, пусть сами маси разбираются со своими предками, хотя, зачем им это надо, они сами – как предки… Пока война не кончится, сюда больше ни ногой… Хотя, папа и после войны найдет себе забаву какую-нибудь – еще похлеще… Свободу и процветание… Нет, надо бежать… Бежать отсюда…
Она делала по глотку после каждого разрыва, и вскоре бутылка опустела. Сандра швырнула ее, не глядя, в самый темный угол, и одновременно грохнуло совсем близко. Из вентиляционной шахты, в которую угодила бутылка, полетели бетонные обломки и каменная крошка, а откуда-то сверху пробился лучик света. Спотыкаясь о разрушенную мебель, она двинулась туда и с некоторой опаской просунула голову в шахту. Там обнаружился висящий на пучке арматуры обломок плиты, а за ним голубело небо. Это был выход, но Сандра еще некоторое время думала, а надо ли ей туда. Снаружи сквозь треск автоматных очередей, доносилось кваканье минометов, были слышны чьи-то крики, тянуло пороховой гарью и паленым мясом… С другой стороны, и оставаться не было смысла – ром кончился, а последние сигареты вообще остались у Лопо в кармане френча. Кстати, и поэтому тоже стоит его там поискать… Сандра протиснулась в узкую щель, и в ее колени впились мелкие камушки. Она мысленно сказала «прощай» своим колготкам и мельком подумала, что надо было сменить форму одежды перед тем, как началась заваруха. Потом ей показалось, что она застряла и останется здесь навеки – там снаружи все друг друга перебьют, и за ней просто некому будет прийти… Приступ страха частично выгнал хмель из головы, и дальше она пробиралась уже более уверенно.
Пролома как раз хватило, чтобы просунуть голову, а где пролезла голова, там и остальное… Но сначала она еще раз прислушалась к тому, что происходило вокруг. Бой сместился в сторону от бункера, где-то поблизости гудело и трещало пламя – видимо, полыхали подожженные лейтенантом джунгли, но до них было четверть мили, и сюда огонь не доберется… Только бы не приспичило какой-нибудь шальной пуле… Сандра знала, что если ее разглядят, то стрелять не будут ни с той, ни с другой стороны, а ну как не успеют… Нет, хватит с нее приключений… Больше – ни-ни! Никогда.
Она осторожно выглянула наружу. Из четырех дзотов, прикрывавших подходы к бункеру со стороны дороги, три были разворочены, а четвертого просто не было, от минометного дивизиона тоже остались только дымящиеся обломки. Трупов, правда, почти не валялось, но земля вокруг была так перепахана снарядами, что было ясно: их заодно и похоронили. На фоне пылающих джунглей замерли черные силуэты дымящихся танков, которые явно отсюда уже никуда не уедут. Часов шесть… Кровью умоются… Лейтенанта того, наверное, уже нет, и Лопо нет, и никого нет…
– Дружище, я знаю только то, что положено, и говорю лишь то, что позволено. Но, скорее всего, ты лично Департаменту совершенно ни к чему – нужно лишь твое доброе имя как знамя, как символ. Лучше отведай вот это. – Бакс пододвинул к нему небольшое блюдо с кусками розового мяса, политыми разноцветными соусами и посыпанными зеленью. – Ящерица тугуруку, тушеная в соке маранди – самая вкуснятина из местных блюд.
Зеро наколол кусочек поменьше на двузубую костяную вилку, понюхал и осторожно положил в рот. Да, после котлет из целлюлозы это, конечно, еда, хоть и ящерица…
Савел наладился было хихикнуть, глядя, как меняется выражение лица Зеро – сиарские специи требовали привычки – но тут мелодично запел телефон.
– Эксперт-советник Савел Бакс слушает, – сообщил он в трубку и, услышав ответ, начал застегивать свободной рукой воротничок, а на лице его нарисовалось сосредоточенное выражение. И до тех пор, как в трубке послышались короткие гудки, он не проронил ни слова.
– Случилось что? – поинтересовался Зеро, поскольку Савел продолжал молчать, даже повесив трубку.
– Может быть, для тебя это даже к лучшему, но от рома нам, пожалуй, сегодня придется отказаться. Ты знаешь, у дженти Гресса очень плотный график, и завтра рано утром он отбывает в Вальпо на встречу с резедентурой, а оттуда сразу в Эвери, так что он назначил тебе аудиенцию через сорок минут.
– А ром здесь причем?
– На дух не переносит. Ты же не хочешь произвести не лучшее впечатление на работодателя. Дела-то твои в последнее время идут не слишком хорошо – никаких тебе шумных кампаний, акций протеста, разоблачений…
– Да, конечно… Был бы я при деле – не было бы меня здесь.
– И называй его – шеф.
15 августа 16 ч. 25 м.
Дженти Гресс оказался совсем не похож на того добренького, на вид, толстячка, каким Зеро его представлял себе, пока добирался в такую даль. Серый Кардинал оказался сухим, жилистым, совершенно седым и без малейших признаков лысины. Когда Зеро вошел, он как раз втыкал в огромную карту Сиара какие-то флажки, как будто насаживал на шпильки целую страну, чтобы высушить для коллекции. Несколько секунд Зеро нерешительно стоял в дверях, а потом негромко кашлянул, привлекая к себе внимание, но к нему по-прежнему был обращен седой затылок.
– Вызывали, шеф? – Зеро появился минута в минуту и счел, что это дает ему право первым начать разговор.
– Третий стул справа, – сказал затылок. – Договор на столе, контракт тоже.
Зеро послушно сел напротив разложенных на столе бумажек. Это был действительно договор, а рядом лежал контракт. Договор заключался между Движением за Свободу и Процветание Сиара и частным экспертным агентством Зеро Валлахо, лицензия номер такой-то. Текст был длинным, на два десятка листов, и Зеро лишь заглянул в итоговую сумму, которая составляла обычный гонорар за двухнедельную работу в полевых условиях. Зато контракт поражал краткостью: "Департамент Безопасности Конфедерации Эвери в лице заместителя начальника Департамента по политическим и оперативным вопросам Гресса Вико (вербовщик) и гражданин Конфедерации Эвери Зеро Валлахо (агент) принимают на себя следующие взаимные обязательства: 1. Гражданин Зеро Валлахо обязуется в течение трех месяцев выполнять спецзадание Департамента, предусмотренное секретным протоколом N35678432/2, 2. Департамент безопасности обязуется выплатить гражданину Зеро Валлахо 10 000 000 (десять миллионов) фунтов Конфедерации Эвери, из них одну треть авансом и две трети после выполнения спецзадания. Оплата производится перечислением в любой банк за пределами Конфедерации на личный счет гражданина Зеро Валлахо. Департамент берет на себя обеспечение тайны вклада и освобождение от налогообложения указанной суммы. Вербовщик ></emphasis> Зеро Валлахо".
– Ознакомились? Подписывайте. – Вико уже протягивал ему через стол роскошное перо, и Зеро ничего не оставалось, кроме как взять его.
– Осмелюсь спросить…
– … что именно предусмотрено секретным протоколом, – закончил за него Вико. – Это секретная информация, которую я могу сообщить только после подписания контракта.
– Но я…
– Прибыв сюда, вы уже тем самым дали согласие сотрудничать.
– Но почему именно я?
– Дженти Зеро, вы – очень порядочный, почти бескорыстный человек. Немногие могут похвастаться подобной репутацией. Как эксперт вы не раз давали заключения, которые совершенно не устраивали заказчиков, и общественное мнение всегда было на вашей стороне. Не раз с вашей подачи происходили общественные движения, я бы даже сказал – беспорядки. Но, кроме этих известных всем достоинств, у вас есть и другие, о которых знают немногие: вы бываете сговорчивы, если уверены, что об этом никогда не узнают ваши почитатели. – Вико говорил неторопливо и спокойно, и только теперь до Зеро окончательно дошло, что подпишет он и контракт, и договор, и вообще любую бумажку, которую ему здесь подсунут.
Почему-то он даже почувствовал некоторое облегчение. Рука сама вывела две привычные загогулины, тут же из боковой двери торопливо вышел какой-то порученец, забрал бумаги и так же быстро удалился.
– А теперь, шеф, выкладывайте ваш секретный протокол. Мне его тоже подписать? – Зеро уже вернул себе самообладание, и теперь его разбирало любопытство.
– Его пока составляют, завтра подпишите. – Чувствовалось, что Гресс Вико, Серый Кардинал, вполне доволен и собой и своим агентом. Пока. – Знаете, что это такое? – он протянул Зеро серебристый цилиндрик, и тот отдернул протянутую было руку.
– Знаю, – почти мрачно ответил агент. – Точнее, догадываюсь. Тартарриновый стержень в оболочке. Вам не страшно держать это в руках?
– Не бойтесь, он не активирован. Вам, конечно, известно, что эта маленькая штучка, если она в хороших руках, может решить большинство современных мировых проблем.
– Не надо перечислять, я в курсе, шеф. Но ведь и вы прекрасно знаете, что года три эта штучка дает море контролируемой энергии, а потом несколько секунд такое же море неконтролируемой, и ведь выбросить ее некуда, тем более, если их будет сотни, тысячи, сотни тысяч…
– Вот за этим и понадобился Движению за Свободу и Процветание Сиара независимый эксперт Зеро Валлахо – чтобы подтвердить или опровергнуть мнение Департамента Безопасности, что на территории Сиара есть такое место, где отходы новой технологии можно безопасно захоронить. – Вико достал из ящика стола пачку фотографий и положил перед Зеро. – А вот и оно – это место.
На первом снимке был густо поросший зеленью склон, в котором зияла черная пасть провала. У Зеро даже холодок по спине пробежал от этой черноты, ему на мгновение показалось, что если он не оторвет от нее взгляда, она поглотит его вместе с дженти Грессом, Башней и окрестными джунглями. Далее последовали виды самого каменного чрева, извилистые тоннели, залы, поросшие сталактитами, и, наконец, грандиозный провал, поглощающий без остатка свет прожекторов.
– Насколько я понял, это Каркуситантха, Царица пещер, обитель духов, священное место маси-урду и ватаху-урду, будущий туристский рай…
– Не будет там никакого рая, – прервал его дженти Гресс, – и быть не может. Уже в пяти милях от пещеры всем жутковато становится, а на тех, кто углубляется в нее дальше трех миль, нападает панический ужас. Вероятно, какие-то инфразвуковые колебания. Ну, с этим мы тоже разберемся.
– Глубина пещеры? – Зеро тут же перешел к делу.
– А вот в том-то и дело, что нет у нее дна. Мы туда запускали зонд, и он бесследно исчез на семнадцатой миле…
– Мне все-таки хотелось бы осмотреть объект. Хочу, чтобы мое заключение было максимально близко к истине.
– Возможно, вам и вовсе не придется кривить душой. На размерах вознаграждения это не отразится. Все необходимое вы получите – и людей, и транспорт, и аппаратуру. Только придется подождать несколько дней – пещера в девяти милях от Хавли, а там мятеж. Я попрошу Гальмаро, чтобы он поторопился с подавлением.
– Кстати, Гальмаро… Хоть это и не мое дело, но хотелось бы узнать, почему вы ставите на Гальмаро, а не на директорию в Вальпо? И почему он должен соглашаться с превращением Сиара в мировую помойку?
– Гальмаро хоть и деспот, но не садист, как многие из членов директории. Для деятеля такого рода это уже немалое достоинство. К тому же, он понимает, что если не накормит народ после победы, через год война начнется снова, но народным героем станет кто-нибудь другой. Мы собираемся арендовать у него территорию в радиусе пятисот миль от Каркуситантхи, и плата за эту аренду покроет и долги Гальмаро за последние десять лет, и будущие бюджетные расходы Сиара.
– И еще… Скажите, шеф, пещера потребуется навсегда или на какое-то время? Насколько я знаю, был проект выброса стержней в космос…
– Вы дотошный человек, Зеро. Это мне нравится. Вам наверняка известно, что пока у нас каждая десятая ракета взрывается на старте, и ни о каком выбросе тартаррина в космос не может быть и речи, даже если будет взрываться каждая сотая. Абсолютно надежная техника у нас появится, по прогнозам, лет через двадцать-тридцать, вот на этот срок и рассчитывайте. И еще учтите, что подписанием заключения ваше задание не ограничится. Вы поможете нам сформировать благоприятное общественное мнение и обеспечить поддержку или хотя бы нейтралитет «зеленых» движений, партий и активистов. Используя тартарриновую технологию, мы в ближайшие двадцать лет раз в десять-двенадцать сократим площадь промышленных зон в Эвери, устраним кучу вредных выбросов и так далее. Ну, здесь не мне вас учить.
Зеро слегка кивнул – вторая часть спецзадания ему понравилась гораздо больше, чем первая.
– Меня еще одно смущает… – Зеро слегка замялся, но все же решил договорить. – Ведь кого-нибудь наверняка очень сильно удивит мое внезапное разбогатение.
– Валлахо, вы мне все больше нравитесь… Я вижу, что не ошибся, выбрав именно ваше досье из семнадцати предложенных. Потом, через пару лет, когда страсти улягутся, вы должны исчезнуть.
– Как?!
– Ежегодно у нас падает два-три аэробуса, тонет десяток судов, изредка горят отели… Нам не трудно сделать так, чтобы ваше имя оказалось в списке пассажиров или постояльцев, или жертв землетрясения. А вам сделают быструю и безболезненную пластическую операцию, получите документы гражданина любого государства от Сиара до Гардарики и доступ к своему богатству.
– А Роза…
– Только не надо меня убеждать, что расставание с ней вас огорчит.
ОТРАЖЕНИЕ ПЕРВОЕ
– И вновь с Бертолийских гор спустился Родонагрон, владыка могучих тланов и воинственных тигетов, повелитель одного из двенадцати ветров, леденящего Каббибороя, носитель Жезла, слуга Источника. Каждый из его воинов, коих не счесть, покидая Варлагор, прикоснулся к Жезлу и пил влагу Источника с ладоней владыки. Но ни одна травинка долины Ирольна не склонилась перед ним, пока не была повергнута в прах золотыми подковами его коней, ни один из мужей рода Ольдора не выпустил из рук меча, покуда тело его не перемололи жернова битвы, ни одна из жен, вошедших в род Ольдора, не отказалась от объятий пламени, принеся себя в жертву во имя возрождения. Лишь об одном просил тебя вождь поверженных, но непобежденных, храбросердый Уго: принять отроков, дев и младенцев рода Ольдора в землях славного Велизора, хранимого девятью ветрами, силой Короны, доблестью воинства и мудростью светлой басилеи Эленги, к стопам коей я припадаю в мольбе своей.
Посланник распластался серой кляксой на беломраморном полу и замер в ожидании ответа, стражники уподобились каменным изваяниям и даже ветры, умерив свое любопытство, притихли под сводом возле открытого портала. Он был стар, этот посланник, невозможно было представить, что в долине Ирольна можно было дожить до столь преклонных лет. Эленга припомнила, что и в прошлый раз, три десятка лет назад, у ее ног лежал этот же человек, моля взять под защиту других отроков, тех, что пали вчера в битве, для которой и берегли себя все эти годы. И тогда он тоже был стар, и его наготу прикрывал тот же серый балахон, и речь свою он повторил в точности, ничего не опустив, но ничего и не добавив, разве что, имя вождя было иным.
– Я беру под защиту род Ольдора, пока долина Ирольна остается под пятой Родонагрона! – торжественно произнесла басилея и поднялась с трона – точно так же, как тридцать лет назад. И посланник, подобрав полы хламиды, кланяясь, попятился к выходу, ветры со свистом разлетелись по своим делам, и стражники, обнажив клинки, приветствовали ее решение.
Басилея окинула взглядом отроков и дев, столпившихся в дальнем конце зала, замерших в поклоне, и молча удалилась в свои покои, лишь какой-то не в меру игривый ветерок колыхнул ее мантию и испуганно умчался прятаться за низкие рваные облака.
Все повторялось бессчетное множество раз – трижды в столетие владыка Варлагора уничтожал жителей долины, стремясь закрепиться там и воздвигнуть свои твердыни, и трижды в столетие неведомый мор начинал истреблять завоевателей. Люди Родонагрона отступали за горы, и подросшие потомки рода Ольдора возвращались из Велизора в Ирольн, который расцветал, приветствуя своих истинных хозяев… Если бы дети Ольдора хоть раз обратились к ней за помощью накануне битвы, а не после нее, судьба Ирольна складывалась бы иначе, но они шли на битву, как на праздник, погибали с улыбкой в глазах и с песней на устах, ибо Глас Еги-Хранительницы обещал каждому, кто падет в битве, странствие по бесчисленным мирам и право остановить свой выбор на лучшем из них. Надеждой увидеть, что скрыто за гранью жизни, обладали лишь смертные, для которых вечный круговорот событий был лишь частью жизни, или их жизнь была лишь крохотным изгибом спирали вечности.
У входа в Розовый зал ее ожидал Данан, обняв девятиструнную лиру, такой же сгорбленный и старый, как и посланник из Ирольна. Скоро он умрет, и его место займет юноша, который стремительно и незаметно станет старцем.
Приближался час, когда басилея слушала Песнь Начала, в которой изредка еще открывались ей новые грани, хотя она повторялась слово в слово уже многие столетия. Песнь Начала была древней Эленги и даже древней Родонагрона, и стоило узловатым пальцам Данана вплестись в струны, как оживало предвечное небытие, рождался свет, отделенный от тьмы, возникали мировые сферы, и каждая вмещала в себя бесконечность. Белостенный Акрон, Город-Где-Пятится-Время, вырастал посреди небес, но путь туда знали только смертные… Они уходили, но никто из них не возвращался назад. Песнь Начала… Эленга знала, что и Родонагрон, если при вторжении в Ирольн ему удавалось захватить какого-нибудь лирника, внимает ей, когда молчат его боевые трубы, силясь поймать намек на нечто скрытое ото всех, хотя, за пределами Твердыни Варлагора за одно лишь упоминание о ней Милосердные Слуги тащили на правеж любого, будь ты тигет-воин или самый ничтожный из Просящих.
– Пой, Данан, – сказала басилея, привычно располагаясь на ложе.
Данан присел на каменный пол, пробежал пальцами по струнам, и вскоре мгновение песни иссякло.
– Ты скоро умрешь, Данан, – произнесла она, глядя в его потускневшие глаза.
– Да, Светлая, я скоро умру, – согласился Данан.
– Был ли ты счастлив, Данан?
– Мое счастье – сидеть возле твоего ложа, Светлая, и петь тебе Песнь Начала.
– А хочешь ли ты смерти?
– Нет. Но смерть хочет меня.
– Не хочешь ли ты, умерев, подать мне весть из-за Предела?
– Сейчас я хотел бы, но, переступив Предел, я забуду тебя, Светлая.
– Почему никто не слагает новых песен?
– Ничто не сравнится с Песней Начала, разве что – Песня Конца, которой мне не суждено ни спеть, ни услышать. Но до тебя она когда-нибудь донесется под звон осколков небес…
Посланник распластался серой кляксой на беломраморном полу и замер в ожидании ответа, стражники уподобились каменным изваяниям и даже ветры, умерив свое любопытство, притихли под сводом возле открытого портала. Он был стар, этот посланник, невозможно было представить, что в долине Ирольна можно было дожить до столь преклонных лет. Эленга припомнила, что и в прошлый раз, три десятка лет назад, у ее ног лежал этот же человек, моля взять под защиту других отроков, тех, что пали вчера в битве, для которой и берегли себя все эти годы. И тогда он тоже был стар, и его наготу прикрывал тот же серый балахон, и речь свою он повторил в точности, ничего не опустив, но ничего и не добавив, разве что, имя вождя было иным.
– Я беру под защиту род Ольдора, пока долина Ирольна остается под пятой Родонагрона! – торжественно произнесла басилея и поднялась с трона – точно так же, как тридцать лет назад. И посланник, подобрав полы хламиды, кланяясь, попятился к выходу, ветры со свистом разлетелись по своим делам, и стражники, обнажив клинки, приветствовали ее решение.
Басилея окинула взглядом отроков и дев, столпившихся в дальнем конце зала, замерших в поклоне, и молча удалилась в свои покои, лишь какой-то не в меру игривый ветерок колыхнул ее мантию и испуганно умчался прятаться за низкие рваные облака.
Все повторялось бессчетное множество раз – трижды в столетие владыка Варлагора уничтожал жителей долины, стремясь закрепиться там и воздвигнуть свои твердыни, и трижды в столетие неведомый мор начинал истреблять завоевателей. Люди Родонагрона отступали за горы, и подросшие потомки рода Ольдора возвращались из Велизора в Ирольн, который расцветал, приветствуя своих истинных хозяев… Если бы дети Ольдора хоть раз обратились к ней за помощью накануне битвы, а не после нее, судьба Ирольна складывалась бы иначе, но они шли на битву, как на праздник, погибали с улыбкой в глазах и с песней на устах, ибо Глас Еги-Хранительницы обещал каждому, кто падет в битве, странствие по бесчисленным мирам и право остановить свой выбор на лучшем из них. Надеждой увидеть, что скрыто за гранью жизни, обладали лишь смертные, для которых вечный круговорот событий был лишь частью жизни, или их жизнь была лишь крохотным изгибом спирали вечности.
У входа в Розовый зал ее ожидал Данан, обняв девятиструнную лиру, такой же сгорбленный и старый, как и посланник из Ирольна. Скоро он умрет, и его место займет юноша, который стремительно и незаметно станет старцем.
Приближался час, когда басилея слушала Песнь Начала, в которой изредка еще открывались ей новые грани, хотя она повторялась слово в слово уже многие столетия. Песнь Начала была древней Эленги и даже древней Родонагрона, и стоило узловатым пальцам Данана вплестись в струны, как оживало предвечное небытие, рождался свет, отделенный от тьмы, возникали мировые сферы, и каждая вмещала в себя бесконечность. Белостенный Акрон, Город-Где-Пятится-Время, вырастал посреди небес, но путь туда знали только смертные… Они уходили, но никто из них не возвращался назад. Песнь Начала… Эленга знала, что и Родонагрон, если при вторжении в Ирольн ему удавалось захватить какого-нибудь лирника, внимает ей, когда молчат его боевые трубы, силясь поймать намек на нечто скрытое ото всех, хотя, за пределами Твердыни Варлагора за одно лишь упоминание о ней Милосердные Слуги тащили на правеж любого, будь ты тигет-воин или самый ничтожный из Просящих.
– Пой, Данан, – сказала басилея, привычно располагаясь на ложе.
Данан присел на каменный пол, пробежал пальцами по струнам, и вскоре мгновение песни иссякло.
– Ты скоро умрешь, Данан, – произнесла она, глядя в его потускневшие глаза.
– Да, Светлая, я скоро умру, – согласился Данан.
– Был ли ты счастлив, Данан?
– Мое счастье – сидеть возле твоего ложа, Светлая, и петь тебе Песнь Начала.
– А хочешь ли ты смерти?
– Нет. Но смерть хочет меня.
– Не хочешь ли ты, умерев, подать мне весть из-за Предела?
– Сейчас я хотел бы, но, переступив Предел, я забуду тебя, Светлая.
– Почему никто не слагает новых песен?
– Ничто не сравнится с Песней Начала, разве что – Песня Конца, которой мне не суждено ни спеть, ни услышать. Но до тебя она когда-нибудь донесется под звон осколков небес…
ГЛАВА 2
"Дискуссия о том, кто первым открыл Южную Лемуриду, Роб Эвери из Альби или ромейский адмирал Виттор да Сиар, не имеет под собой реальных исторических оснований, поскольку ответ очевиден. Несомненно, Роб Эвери совершил свою первую экспедицию в Новый Свет на шесть лет раньше своего соперника, и 13-го августа 2146 года его галеот «Толстый Пит» бросил якорь у берегов Северной Лемуриды. После первой же стычки с местными племенами, произошедшей 17 августа, Эвери вынужден был покинуть негостеприимный берег и отправиться назад, поскольку запасов продовольствия едва хватало на обратный путь. Через 6 дней на горизонте вновь показалась земля. Мореплаватель установил на прибрежной возвышенности штандарт верховного вождя альбйцев и сакидов Гордена II, после чего, не задерживаясь, взял курс на Альби. Попытки альбийских историков доказать, что эта земля была северной оконечностью Южной Лемуриды, нельзя считать состоятельными, поскольку ширина океанского пролива, разделяющего Южную и Северную Лемуриды, в самом узком месте составляет 1320 морских миль, и галеот Эвери, который, по оценкам специалистов, был способен развивать скорость не более 5,5 узлов при попутном ветре, не мог преодолеть это расстояние за шесть дней. Очевидно, что земля, им обнаруженная, могла быть только островом Бандоро-Ико.
Следует также учесть существовавшее в тот период экономическое и политическое положение Ромейской Республики и Альби, который, по сути, еще оставался племенным союзом с весьма слабыми признаками централизации. Ромейская Империя испытывала тогда значительные центробежные тенденции, переживала период упадка, но, тем не менее, оставалась крупнейшей мировой державой с гигантскими людскими и финансовыми ресурсам. Альбийцам лишь за сотню лет до означенных событий удалось отвоевать у варягов свою независимость, и они на тот период имели лишь зачатки государственности. Земли, открытые Робом Эвери, более двухсот лет оставались лишь формально владениями альбийской короны.
Экспедиция Виттора да Сиара была событием совершенно иного масштаба, это был, по сути, завоевательный поход. На борту 50-ти каравелл, помимо экипажей, находилось более 1800 солдат преторианской гвардии и провинциальных когорт, сразу же был заложен форт Вальпо и началось планомерное истребление и порабощение местного населения…"
Эрик Кобур «Спорные вопросы в истории великих географических открытий» стр. 164. Гельсингхомм – 2951 г.
* * *
«Ни в коем случае нельзя связывать понятия „война“ и „уничтожение людей“. На войне нет людей – есть лишь солдаты и население».
Кай Морци, ромейский полководец, дважды консул, трижды военный трибун, прокуратор провинции Иверия. 1132-1194 г.г.
17 августа 14 ч. 22 м.
– Нет, ты мне все-таки объясни, зачем тебе это все понадобилось! Перебьют же вас, как кроликов. И меня заодно. – Сандра дю Гальмаро была не то чтобы сердита, но ее раздражало, что Лопо держит ее тут за дурочку, и когда она пытается спросить о чем-то действительно серьезном, старается отшутиться. – Не из-за меня же, в самом деле, ты окрысился на моего папочку.
– Нет, конечно… – Бывший полковник Движения за Свободу и Процветание Сиара Лопо да Пальпа обнял ее чуть крепче, чем она хотела. – Из-за тебя, радость моя, я бы согласился рискнуть только собственной жизнью, а нас тут целый гарнизон, и уж ребятам на тебя точно наплевать.
– Так в чем же дело?
– Просто скоро, даже очень скоро Сезар въедет в Вальпо на белом коне, и под ним окажется весь Сиар. И он уже теперь топчет всех, кто хоть полслова поперек. Просто мы, не я один, решили дать ему повод задуматься, что случится, если он будет продолжать в том же духе. Да, Сиару нужна твердая рука, но если к ней будет приставлена всего одна голова, да еще и глухая, то нам через год не миновать такой резни, какой за все четыре сиарских революции не случалось. Народ тут вспыльчивый…
– Они зашевелились, команданте! – Лейтенант ввалился в бункер без стука, и это означало, что дело действительно дрянь. – Там не меньше восьми батальонов, и, похоже, с ними иностранный спецназ. И еще тридцать шесть танков, ракетные балки…
– Хватит! Все ясно. – Лопо стряхнул с колен Сандру, поднялся с дивана и одернул френч.
– Пока я здесь, они не посмеют. – Сандра попыталась улыбнуться и придать голосу небрежно-уверенную интонацию, но то и другое получилось неважно.
– Еще как посмеют. – Лопо втиснулся в портупею и стряхнул с плеча нитку, оставшуюся после погон. – А впереди пойдет сводный отряд кавалеров « Свободы и Сандры»…
– Часов шесть продержимся, – сообщил лейтенант. – Кровью умоются!
– Без тебя знаю! – оборвал его Пальпа. Лейтенант был совсем мальчишкой, и предстоящая стычка все еще оставалась для него игрой в войну, той самой игрой, из которой он не выходил никогда, и сам не заметил, как вместо деревянного автомата в его руках оказалось боевое оружие. – Бери два взвода и начинай палить джунгли.
– Сыро сегодня, – попытался возразить лейтенант.
– А ты напалмом не пробовал?
– Есть, команданте! – Лейтенант исчез так же стремительно, как и появился.
– А «сводный отряд» я тебе припомню… – пообещала Сандра, вытаскивая из пирамиды снайперскую винтовку.
– Как?! Труп мой каблуками топтать будешь? Топчи – мне все равно… Ты куда это собралась?
– Да туда же, куда и… – Она не успела договорить – он вырвал у нее винтовку и разломал ее об угол железного стола.
– Тут сидеть будешь, пока все не кончится. А когда снаружи все стихнет, пойдешь к папочке.
– Шел бы ты сам… к папочке! Вместе со своими вояками! – Она метнулась к выходу, но Пальпа успел схватить ее за руку, рванул к себе, крепко зажал в объятиях и держал, пока Сандра не перестала вырываться.
– Прощай. – Он ткнулся носом в ее лоб, толкнул ее в глубокое кресло и вышел. Дверь за ним со стоном закрылась, а потом заскрежетал наружный засов.
Все. Через несколько часов сюда ворвутся гвардейцы и начнут поздравлять ее со счастливым избавлением, пригласят присутствовать при расстреле уцелевших мятежников, а потом прилетит вертолет из Лос-Гальмаро…
Один за другим раздалось несколько разрывов, и последним бункер ощутимо тряхнуло. Вовнутрь ввалилась вентиляционная решетка, люстра с грохотом упала на стол, и замигало аварийное освещение. Нет, так, пожалуй, и до вертолета не доживешь… Но в следующий раз грохнуло уже где-то дальше, и Сандра решила расслабиться – в конце концов, будь что будет.
Где-то вдалеке разорвалось еще несколько снарядов, а Сандра обошла стол, заглянула в развороченный бар и обнаружила там единственную уцелевшую бутылку, в которой оставалось на три пальца рома. Она сделала из горлышка пару глотков, вернулась в кресло и откинулась на спинку, стараясь ни о чем не думать. Но мысли продолжали копошиться в голове, подгоняя друг друга в такт миганию лампочки над железной дверью. Наверное, Лопо уже убит… Все… Хватит Сиара… Первым же рейсом —в Эвери, там хоть есть, чем заняться и кем… И черт с ними, с наскальными рисунками, пусть сами маси разбираются со своими предками, хотя, зачем им это надо, они сами – как предки… Пока война не кончится, сюда больше ни ногой… Хотя, папа и после войны найдет себе забаву какую-нибудь – еще похлеще… Свободу и процветание… Нет, надо бежать… Бежать отсюда…
Она делала по глотку после каждого разрыва, и вскоре бутылка опустела. Сандра швырнула ее, не глядя, в самый темный угол, и одновременно грохнуло совсем близко. Из вентиляционной шахты, в которую угодила бутылка, полетели бетонные обломки и каменная крошка, а откуда-то сверху пробился лучик света. Спотыкаясь о разрушенную мебель, она двинулась туда и с некоторой опаской просунула голову в шахту. Там обнаружился висящий на пучке арматуры обломок плиты, а за ним голубело небо. Это был выход, но Сандра еще некоторое время думала, а надо ли ей туда. Снаружи сквозь треск автоматных очередей, доносилось кваканье минометов, были слышны чьи-то крики, тянуло пороховой гарью и паленым мясом… С другой стороны, и оставаться не было смысла – ром кончился, а последние сигареты вообще остались у Лопо в кармане френча. Кстати, и поэтому тоже стоит его там поискать… Сандра протиснулась в узкую щель, и в ее колени впились мелкие камушки. Она мысленно сказала «прощай» своим колготкам и мельком подумала, что надо было сменить форму одежды перед тем, как началась заваруха. Потом ей показалось, что она застряла и останется здесь навеки – там снаружи все друг друга перебьют, и за ней просто некому будет прийти… Приступ страха частично выгнал хмель из головы, и дальше она пробиралась уже более уверенно.
Пролома как раз хватило, чтобы просунуть голову, а где пролезла голова, там и остальное… Но сначала она еще раз прислушалась к тому, что происходило вокруг. Бой сместился в сторону от бункера, где-то поблизости гудело и трещало пламя – видимо, полыхали подожженные лейтенантом джунгли, но до них было четверть мили, и сюда огонь не доберется… Только бы не приспичило какой-нибудь шальной пуле… Сандра знала, что если ее разглядят, то стрелять не будут ни с той, ни с другой стороны, а ну как не успеют… Нет, хватит с нее приключений… Больше – ни-ни! Никогда.
Она осторожно выглянула наружу. Из четырех дзотов, прикрывавших подходы к бункеру со стороны дороги, три были разворочены, а четвертого просто не было, от минометного дивизиона тоже остались только дымящиеся обломки. Трупов, правда, почти не валялось, но земля вокруг была так перепахана снарядами, что было ясно: их заодно и похоронили. На фоне пылающих джунглей замерли черные силуэты дымящихся танков, которые явно отсюда уже никуда не уедут. Часов шесть… Кровью умоются… Лейтенанта того, наверное, уже нет, и Лопо нет, и никого нет…