Страница:
– Он построен еще при Старой Республике, – пожала плечами Мара. – Технология устарела минимум на полсотни лет. Можно сказать, "Сверхдальний" представляет только историческую ценность.
– Это только мы трое так считаем, – возразил Фел. – Многие культуры в этой части космоса находятся еще на куда более примитивном уровне развития. Они бы многому научились, будь у них несколько дредноутов даже в самом жалком состоянии. Рискну предположить, что даже чисские военные могли бы узнать кое-что новое, если бы успели разобрать их на части и изучить.
– Или, быть может, джеруны думают, что они смогут выгодно продать эти остатки, построив себе на вырученные деньги новый дом. – Люк покачал головой. – Жаль, что мы почти ничего не знаем о "Сверхдальнем".
– На самом деле мы знаем многое, – озадаченно произнес Фел. – Точнее, я знаю.
– Что ты знаешь? – удивленно спросил Люк – Перед нашим отбытием адмирал Парк просмотрел записи Трауна по "Сверхдальнему перелету". Похоже, у того была копия официального плана проекта.
– Полный план проекта? – переспросил Люк, нахмурившись.
– Да, полный, – подтвердил Фел. – Четыре инфокарты с данными по персоналу и оборудованию, техническими характеристиками, руководствами по техобслуживанию, ведомостями предполетной проверки, процедурами, чертежами – всем. Хотите взглянуть?
– Что же ты раньше не сказал? – сухо сказала Мара. – Пошли.
Имперский челнок стоял в таком же ангаре с приемной, как и "Меч Джейд", только на противоположной стороне корабля. Штурмовики уже находились внутри: они снимали доспехи, проверяли повреждения после тушения огня и тихо делились мнениями о произошедшем.
– Знаешь, я еще ни разу не видел ни одного штурмовика без доспехов, – признался Люк, пока Фел вел их в рубку по узкому коридору. – В смысле, живого.
– Иногда они их снимают, – улыбнулся Фел. – Но, разумеется, никогда не делают этого при посторонних.
– Неплохо, но почему штурмовики? – спросила Мара. – Почему вы не создали свои собственные элитные войска, если вам такое было нужно?
– Потому что тогда мы бы лишались психологического преимущества, – пожал плечами Фел. – Траун переправил в Империю Руки несколько легионов штурмовиков и весьма действенно их использовал против самых разных источников неприятностей. Когда потенциальные враги научились уважать людей в доспехах штурмовиков, штурм-броня начала окупаться.
– Даже если под доспехами уже вовсе не люди? – уточнил Люк.
– Да, – улыбнулся Фел. – Су-мил, известный под боевым прозвищем Крюк.
– У ваших штурмовиков есть имена? – спросила Мара. – Я думала, им дают только номера.
– У некоторых штурмовиков Палпатина тоже были имена, – сказал Фел. – А у нас – у всех есть имена. Если вам интересно, в отделение "Аурек-7" входят Крюк, Страж, Смерч и Призрак.
– Поэтично, – отметила Мара. – Надеюсь, ты не будешь требовать, чтобы мы так и называли их при всех?
– Особенно если учесть, что имена не значатся у них на шлемах, – добавил Люк.
– И не должны значиться, – сказал Фел. – Мы не наносим опознавательных знаков на доспехи штурмовиков. Таким образом, никто не сможет определить, новобранец перед ним или элитный боец Империи Руки. Поэтому наши враги и воздерживаются от безрассудных поступков.
– Сородичи Су-мила тоже среди таких врагов? – спросила Мара.
– Вовсе нет, – заверил ее Фел. – Су-мил – эйкари, этот народ одним из последних присоединился к Империи Руки. Это были лишь разрозненные племена, пока сравнительно немногочисленная горстка наших воинов не помогла им освободиться от тирании одного вождя.
– Помогли? Каким же образом? – поинтересовалась Мара. – Вышвырнули вон и заняли его место?
– Не совсем, – ответил Фел. – Эйкари оказались очень хорошими воинами. Просто они привыкли враждовать между собой, и тот вождь этим пользовался. Мы помогли им сплотиться и снабдили оружием. Все остальное они сделали сами.
– И как только они освободились от вождя, тут же решили присоединиться к вам? – спросил Люк.
– Мы же не Империя Палпатина, мастер Скайуокер, – сказал Фел. – Мы больше похожи на конфедерацию, чем на полноценную империю: мы не покоряем народы, а заключаем союзы. А название у нас такое больше по историческим причинам.
– И для психологического преимущества, несомненно, – пробормотала Мара.
– Конечно, – согласился Фел. – Если ты уже свыкся с мыслью, что Империя Руки непобедима, то сдашься еще до того, как звездный разрушитель появится над твоей планетой или отряд штурмовиков прорубит дыру в твоем защитном периметре. Если честно, мы считаем, что самая лучшая битва – та, в которой противник сдается без боя.
– И все же ты не производишь впечатления офицера штурмовых войск, – признался Люк. – А что отец думает о твоем выборе?
– Вообще-то, если хотите знать, я служу во флоте, – пожал плечами Фел. – И обычно командую звеном "когтекрылов". – Он опять усмехнулся. – А отец мной очень гордится.
Они вышли из коридора на пустую командную палубу.
– Никого на дежурстве? – удивился Люк, озираясь.
– А на вашем корабле что, кто-то несет вахту? – вопросом на вопрос ответил Фел и подошел к главной панели датчиков. Он указал гостям на пару кресел у близлежащих блоков управления. – Вообще-то у нас нет отдельного летного экипажа. Такие корабли создавались, чтобы любой в подразделении штурмовиков мог ими управлять, во всяком случае, по стандартным процедурам. Это снижает нагрузку на летные кадры.
– То есть, у вас не хватает квалифицированных кадров? – спросила Мара, усаживаясь рядом с Люком.
– Опытных пилотов не хватает всем, – сказал Фел, тоже усевшись и повернувшись в кресле к стопке карт данных. – Сомневаюсь, чтобы в Новой Республике было по-другому. Но пока у нас все хорошо. В Империи есть минимум два народа, которые проявляют большие способности к летному делу…
Он не закончил. Люк заметил, что в голове Фела промелькнули какие-то мрачные мысли.
– Что такое? – спросил он.
Фел медленно развернулся к нему.
– Ну, – его голос был подчеркнуто беспечным. – Кажется, я теперь знаю, почему возник пожар. Кто бы это ни был, он точно знал, что 501-ый легион бросится на помощь, даже ценой собственной безопасности.
– О чем ты? – спросила Мара.
Фел показал на стеллаж с инфокартами.
– План проекта "Сверхдальний перелет". Он пропал.
ГЛАВА 7
– Это только мы трое так считаем, – возразил Фел. – Многие культуры в этой части космоса находятся еще на куда более примитивном уровне развития. Они бы многому научились, будь у них несколько дредноутов даже в самом жалком состоянии. Рискну предположить, что даже чисские военные могли бы узнать кое-что новое, если бы успели разобрать их на части и изучить.
– Или, быть может, джеруны думают, что они смогут выгодно продать эти остатки, построив себе на вырученные деньги новый дом. – Люк покачал головой. – Жаль, что мы почти ничего не знаем о "Сверхдальнем".
– На самом деле мы знаем многое, – озадаченно произнес Фел. – Точнее, я знаю.
– Что ты знаешь? – удивленно спросил Люк – Перед нашим отбытием адмирал Парк просмотрел записи Трауна по "Сверхдальнему перелету". Похоже, у того была копия официального плана проекта.
– Полный план проекта? – переспросил Люк, нахмурившись.
– Да, полный, – подтвердил Фел. – Четыре инфокарты с данными по персоналу и оборудованию, техническими характеристиками, руководствами по техобслуживанию, ведомостями предполетной проверки, процедурами, чертежами – всем. Хотите взглянуть?
– Что же ты раньше не сказал? – сухо сказала Мара. – Пошли.
Имперский челнок стоял в таком же ангаре с приемной, как и "Меч Джейд", только на противоположной стороне корабля. Штурмовики уже находились внутри: они снимали доспехи, проверяли повреждения после тушения огня и тихо делились мнениями о произошедшем.
– Знаешь, я еще ни разу не видел ни одного штурмовика без доспехов, – признался Люк, пока Фел вел их в рубку по узкому коридору. – В смысле, живого.
– Иногда они их снимают, – улыбнулся Фел. – Но, разумеется, никогда не делают этого при посторонних.
– Неплохо, но почему штурмовики? – спросила Мара. – Почему вы не создали свои собственные элитные войска, если вам такое было нужно?
– Потому что тогда мы бы лишались психологического преимущества, – пожал плечами Фел. – Траун переправил в Империю Руки несколько легионов штурмовиков и весьма действенно их использовал против самых разных источников неприятностей. Когда потенциальные враги научились уважать людей в доспехах штурмовиков, штурм-броня начала окупаться.
– Даже если под доспехами уже вовсе не люди? – уточнил Люк.
– Да, – улыбнулся Фел. – Су-мил, известный под боевым прозвищем Крюк.
– У ваших штурмовиков есть имена? – спросила Мара. – Я думала, им дают только номера.
– У некоторых штурмовиков Палпатина тоже были имена, – сказал Фел. – А у нас – у всех есть имена. Если вам интересно, в отделение "Аурек-7" входят Крюк, Страж, Смерч и Призрак.
– Поэтично, – отметила Мара. – Надеюсь, ты не будешь требовать, чтобы мы так и называли их при всех?
– Особенно если учесть, что имена не значатся у них на шлемах, – добавил Люк.
– И не должны значиться, – сказал Фел. – Мы не наносим опознавательных знаков на доспехи штурмовиков. Таким образом, никто не сможет определить, новобранец перед ним или элитный боец Империи Руки. Поэтому наши враги и воздерживаются от безрассудных поступков.
– Сородичи Су-мила тоже среди таких врагов? – спросила Мара.
– Вовсе нет, – заверил ее Фел. – Су-мил – эйкари, этот народ одним из последних присоединился к Империи Руки. Это были лишь разрозненные племена, пока сравнительно немногочисленная горстка наших воинов не помогла им освободиться от тирании одного вождя.
– Помогли? Каким же образом? – поинтересовалась Мара. – Вышвырнули вон и заняли его место?
– Не совсем, – ответил Фел. – Эйкари оказались очень хорошими воинами. Просто они привыкли враждовать между собой, и тот вождь этим пользовался. Мы помогли им сплотиться и снабдили оружием. Все остальное они сделали сами.
– И как только они освободились от вождя, тут же решили присоединиться к вам? – спросил Люк.
– Мы же не Империя Палпатина, мастер Скайуокер, – сказал Фел. – Мы больше похожи на конфедерацию, чем на полноценную империю: мы не покоряем народы, а заключаем союзы. А название у нас такое больше по историческим причинам.
– И для психологического преимущества, несомненно, – пробормотала Мара.
– Конечно, – согласился Фел. – Если ты уже свыкся с мыслью, что Империя Руки непобедима, то сдашься еще до того, как звездный разрушитель появится над твоей планетой или отряд штурмовиков прорубит дыру в твоем защитном периметре. Если честно, мы считаем, что самая лучшая битва – та, в которой противник сдается без боя.
– И все же ты не производишь впечатления офицера штурмовых войск, – признался Люк. – А что отец думает о твоем выборе?
– Вообще-то, если хотите знать, я служу во флоте, – пожал плечами Фел. – И обычно командую звеном "когтекрылов". – Он опять усмехнулся. – А отец мной очень гордится.
Они вышли из коридора на пустую командную палубу.
– Никого на дежурстве? – удивился Люк, озираясь.
– А на вашем корабле что, кто-то несет вахту? – вопросом на вопрос ответил Фел и подошел к главной панели датчиков. Он указал гостям на пару кресел у близлежащих блоков управления. – Вообще-то у нас нет отдельного летного экипажа. Такие корабли создавались, чтобы любой в подразделении штурмовиков мог ими управлять, во всяком случае, по стандартным процедурам. Это снижает нагрузку на летные кадры.
– То есть, у вас не хватает квалифицированных кадров? – спросила Мара, усаживаясь рядом с Люком.
– Опытных пилотов не хватает всем, – сказал Фел, тоже усевшись и повернувшись в кресле к стопке карт данных. – Сомневаюсь, чтобы в Новой Республике было по-другому. Но пока у нас все хорошо. В Империи есть минимум два народа, которые проявляют большие способности к летному делу…
Он не закончил. Люк заметил, что в голове Фела промелькнули какие-то мрачные мысли.
– Что такое? – спросил он.
Фел медленно развернулся к нему.
– Ну, – его голос был подчеркнуто беспечным. – Кажется, я теперь знаю, почему возник пожар. Кто бы это ни был, он точно знал, что 501-ый легион бросится на помощь, даже ценой собственной безопасности.
– О чем ты? – спросила Мара.
Фел показал на стеллаж с инфокартами.
– План проекта "Сверхдальний перелет". Он пропал.
ГЛАВА 7
Мара уставилась на Люка. Тот тоже смотрел на нее с немым вопросом в глазах.
– В самом деле? – произнесла она, переводя взгляд на Фела. – Ловко.
– Действительно, – вымолвил Фел. Говорил он так же тихо, но лицо вдруг словно постарело и посуровело. Теперь это уже не был играющий в войну ребенок, которым он показался Маре в минуту знакомства. – Можно сказать и так.
– Насколько понимаю, других копий нет? – предположил Люк.
– Это и была копия, – ответил Фел. – Оригинал находится на Нирауане.
– Конечно. Я лишь хотел сказать…
– Мне и так ясно, что ты хотел сказать. – Фел провел рукой по лицу. Когда он опустил руку, его взгляд немного смягчился. – Извините. Я просто… сел в лужу. Терпеть не могу садиться в лужи!
– Добро пожаловать в наш клуб, – сказала Мара, ощущая себя немного странно. Интересно, за все то время, пока она служила Империи, слышала ли хоть раз, чтобы имперский офицер признавался в совершении ошибки? – Ладно, не будем тыкать пальцем в провинившихся, а давай лучше подумаем, кто это мог сделать. Сколько народу на борту?
– Не очень много, – уже более спокойно ответил Фел. – Судя по размерам корабля, здесь должно быть от тридцати до тридцати-пяти членов экипажа. Сюда можно добавить почетный караул из двух отделений по шесть воинов в каждом. У посла должно быть не больше двух десятков слуг, плюс сам Формби – итого шестьдесят восемь чиссов. Это максимум.
– Еще пять джерунов, ты с четверкой штурмовиков, Джинзлер и мы, – добавил Люк. – Если, конечно, здесь нет еще кого-то, о ком нам неизвестно.
– Верно, – кивнул Фел.
– Подожди-ка. – Мара задумчиво нахмурилась, вспоминая. – Ты сказал, что у Формби два десятка слуг?
– Я сказал, столько их обычно бывает у посла, – поправил Фел. – Лично я их не считал.
– И, полагаю, большинство из них – родственники Формби, – предположила Мара. – Причем все они должны носить желтое.
– Да, это родовые цвета семьи Чаф, – подтвердил Фел. – А что?
– А то, что сегодня за обедом я видела всего четверых в желтом: Формби, Фису и еще двоих. Все остальные были одеты в черное.
– Она права, – согласился Люк. – Какая семья одевается в черное?
– Никакая, – нахмурился Фел. – Это цвет Флота Обороны. Черный – это слияние всех цветов, так как в вооруженных силах состоят члены всех до единой семей.
– А почетный караул? – спросила Мара. – Они же из его семьи?
– Все солдаты почетного караула тоже одеваются в черную военную униформу, – покачал головой Фел. – Ха! Так где же остальные его помощники?
– Может, он и не брал их с собой, – предположил Люк. – Девять семей вряд ли потерпят, чтобы какая-то одна из них преобладала в экспедиции такой важности.
– Да, разумное предположение, – медленно произнес Фел. – Семьям каким-то чудом удается сохранять баланс сил.
– Можно будет подсчитать присутствующих утром, – предложила Мара. – Продолжим. Скольким из всех перечисленных может быть известно, что у тебя есть планы проекта?
– Это не поможет сузить круг подозреваемых, – поморщился Фел. – Вечером перед обедом я сказал о них послу Джинзлеру, когда мы с ним разговаривали в коридоре.
– Ты рассказал о них Джинзлеру? – выпалила Мара.
– Да. – Фел нахмурился, удивившись ее реакции. – Я спросил у него, не привез ли он с собой каких-либо записей, чтобы их можно было сравнить с нашими. А что? Не следовало этого делать?
Мара раздраженно махнула рукой. Конечно же, откуда Фелу знать, что Джинзлер не тот, за кого себя выдает?
– Не будем сейчас об этом, – сказала она. – Что он ответил?
– Насчет записей… – Фел покачал головой. – Нет. Он сказал, что все записи Новой Республики утеряны или уничтожены.
– Очень похоже на правду, – пробормотал Люк. – Кто-то мог вас подслушать?
– Лучше поставить вопрос по-другому: кто не мог нас подслушать. – Фел глубоко вздохнул. – Перед обедом в коридоре толпились все приглашенные.
– Да, но не все же из них вас слушали, – возразил Люк. – Ты кого-нибудь заметил?
Фел нахмурился, копаясь в памяти.
– Для начала, разумеется, там были несколько чиссов, – медленно произнес он. – Помню, мимо меня прошла Фиса… Кажется, как раз вас она и привела. Потом там был…
– Подожди-ка. – Люк слегка выпрямился в кресле. – Мы уже были там?
– Да, но вы стояли дальше по коридору и разговаривали с Формби. Кажется.
– Я не об этом. – Люк посмотрел на Мару. – Что думаешь?
– Стоит попробовать, – согласилась она. – Фел, прибереги свои мысли. Мы сейчас к ним вернемся.
Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и открылась Силе. Техника реконструкции воспоминаний, которой ее когда-то обучил сам Император, работала только с недавними событиями. Произошедшее в коридоре, однако, было вполне свежим. Она как будто прокручивала перед мысленным взором пленку: пожар, обед, разговор перед обедом…
Вот оно: Формби выходит, чтобы поприветствовать их и Фису. Они с Люком говорят с ним, заверяют, что их каюта просто восхитительна и все в том же духе; нет, им почти ничего не известно о "Сверхдальнем перелете", но очень хочется отправиться в путешествие.
Где-то дальше по коридору оживленно беседуют Фел и Джинзлер.
Мара остановила картинку и принялась внимательно ее изучать. Очень медленно она включила "воспроизведение", осматривая все и всех вокруг.
Скоро ответ появился сам. Она вздохнула, вышла из транса и посмотрела на Люка.
Тот тоже закончил сеанс реконструкции воспоминаний.
– Что думаешь? – спросил он.
– Он прав, – раздраженно бросила Мара. – Легче вычислить, кто не знал о планах. Я видела, по крайней мере, двух джерунов, которые стояли достаточно близко, чтобы слышать их разговор, несколько чиссов из экипажа, а также двух офицеров командного состава.
– Включая генерала Драска, – согласился Люк. – Получается, что не могли знать только мы и Формби.
– И, разумеется, Фиса работает на Формби, – напомнила ему Мара. – Она могла в любой момент ему обо всем рассказать.
Люк хлопнул ладонью по бедру.
– Остаемся только мы с тобой. Тупик.
– Не совсем. – Маре вдруг пришла в голову одна мысль. – Ладно, карты с планами проекта у них. Но им еще нужен планшет, чтобы их прочитать. Круг сужается до Джинзлера.
– И джерунов, – добавил Люк. – Когда произошел взрыв, я разговаривал с ними. И я оставил свой планшет в их челноке.
– Простите, но это тоже тупик. – Фел указал на другую стопку на панели управления. – Кто взял карты, прихватил и наш планшет. – Он вдруг оживился. – Это не Джинзлер и не джеруны. Им бы он не понадобился.
– Если, конечно, они не взяли его намеренно, чтобы сбить нас со следа, – негромко заметил Люк.
Взгляд Фела опять померк.
– Понятно. – Он что-то пробурчал сквозь зубы. – Простите. Я плохо разбираюсь в таких вещах.
– Мы тоже не совсем знатоки, – успокоил его Люк. – Не беспокойся, мы вычислим вора. Если нужно, всегда можно попросить Формби устроить на корабле обыск.
– Что ты имеешь в виду под "если нужно"? – нахмурился Фел. – Разве вы не собираетесь потребовать этого в любом случае?
Люк пожал плечами.
– На этом корабле полно мест, где можно спрятать такую мелочь, как, например, четыре инфокарты, – заметил он. – Вор мог также с легкостью скопировать их куда-то, например, в память дроида, и избавиться от оригиналов.
– Чиссы не используют дроидов, – напомнил Фел. – Но идею я понял.
– С другой стороны, – продолжал Люк, – если не поднимать шума, вор будет думать, что они нам были не нужны. И это может дать нам преимущество.
– Может быть. – Фела явно не убедили его слова.
– Поверь, – сказал Люк. – Знание – сила, как любит говорить Тэлон Каррд.
– А гранд-адмирал Траун обожал подтверждать это на практике, – добавил Фел.
– Не надо напоминать нам об этом, – с печалью в голосе остановил его Люк. – На этом корабле есть транспортники или челноки, способные выходить в гиперпространство?
– Обычно на кораблях такого класса они есть. – Фел сосредоточенно наморщил лоб. – Командирский глайдер, например. Хотя, раз мы на дипломатическом корабле, глайдер принадлежит Формби, а не капитану Тальшибу. А что?
– Наверное, ты все же прав: некий неизвестный диверсант действительно пытается задержать нас и получить фору, – пояснил Люк. – Особенно сейчас, когда у него есть рабочий план "Сверхдальнего". И после того, как он вывел "Посланник" из строя, диверсанту понадобится на чем-то улететь. И это значит, что он будет выбирать между нашим "Мечом", кораблем Формби и твоим челноком.
– Еще есть челнок джерунов и… уж не знаю, на чем там прилетел Джинзлер, – добавила Мара.
– Про челнок джерунов можно забыть. – Люк покачал головой. – Вряд ли на нем можно далеко улететь от "Посланника Чафа".
– Неужели он совсем никакой? – удивилась Мара.
– Мой старый Т-16 и тот выглядит лучше, – мрачно пояснил Люк. – В любом случае вряд ли на нем стоит гипердвигатель.
– Ладно, остается только корабль Джинзлера, – подытожила Мара. – Фел, тебе известно, какой у него корабль?
– Вряд ли у него вообще есть корабль, – сообщил Фел. – Я не видел, как он прилетел: Джинзлер прибыл сюда раньше нас. Но, кажется, Формби как-то обмолвился, что Джинзлера кто-то подвез.
– Кто-то подвез? – Люк не верил своим ушам. – Прямо сюда?
– Так сказал Формби, – пожал плечами Фел. – Может быть, посол связывался с Нирауаном, и адмирал Парк предоставил ему транспорт.
– Может быть. – Мара ни на йоту в это не поверила, но спорить не собиралась. – Что будем делать дальше?
– Дальше мы разойдемся по своим каютам, – твердо сказал Люк. – Не знаю, как вы, а я слегка обгорел и хотел бы полечиться.
– Ой, извините. – Фел быстро встал и направился к настенной аптечке, висевшей рядом с аварийными кислородными баллонами. – Совсем забыл.
– Нет, нет, все в порядке, – поспешно заверил его Люк. – Медицинской помощи мне не требуется. К утру после сеанса лечебного транса я буду как с иголочки.
– О. – Фел замер. Мара почувствовала его смущение. – Прости. Наверное, я знаю о джедаях меньше, чем думал.
– Ты не встречался с джедаями раньше? – спросила Мара.
– Ну, нет, – признался Фел. – Но я много о них читал. То есть, о вас. То есть…
– Я понял. – Люк улыбнулся. – Не беспокойся. – Он встал. – Мара?
– Увидимся завтра, коммандер, – Мара тоже встала.
– Ладно, – сказал Фел. – Я провожу вас.
– Не нужно, – поблагодарил Люк. – Мы найдем дорогу сами. Лучше позаботься о своих людях.
– Да, попробуй обсудить с ними новые меры безопасности, – добавила Мара.
Фел скривился.
– Намек понял. Доброй ночи.
Штурмовиков в прихожей уже не было. Их доспехи аккуратно висели в настенных шкафах.
– Знаешь, последние твои слова были совершенно лишними, – сказал Люк, когда они с Марой шли по коридору к своей каюте. – Наверняка он и так предпринимает меры безопасности.
– Поэтому я и сказала, что нужны новые меры, – возразила Мара. – Старые не сработали.
– Хм, может быть. А может, и нет.
Мара искоса поглядела на мужа.
– У тебя по этому поводу есть мысли?
Люк оглянулся и пожал плечами.
– Не знаю, приходило ли тебе в голову, но пока что мы исходим в наших размышлениях только из слов Фела, что у него были инфокарты.
– И что он упоминал о них в разговоре с Джинзлером перед обедом, – согласилась Мара. – Он может просто пускать пыль в глаза, бросая тень подозрения на всех пассажиров "Посланника" кроме самого себя. Не стоит ли перед сном нанести визит Джинзлеру?
– Не стоит, – помотал головой Люк. – Мы обязательно поговорим с ним – и непременно раньше, чем доберемся до "Сверхдальнего", но сейчас я в первую очередь хочу вылечиться. Кроме того, даже если Фел действительно разговаривал с ним о "Сверхдальнем перелете", это ничего не доказывает. По словам самого Фела, он лишь хотел выяснить, что об этой экспедиции известно Джинзлеру. Если у Джинзлера не было никаких данных, но он сказал, что хочет ознакомиться с записями Фела…
– Которых у Фела не было, – пробормотала Мара.
– Правильно, с записями, которых у него не было, тогда Фелу все равно пришлось бы заявить о мнимом похищении. Разыграть перед нами представление о якобы случившейся пропаже всегда легче, чем ждать, пока придет Джинзлер.
– Вот только мы могли поймать его на лжи, – заметила Мара.
– Ты забываешь последовательность реплик в нашем разговоре, – напомнил ей Люк. – Пока мы не признались, что не всегда можем уличить лжецов, он ни словом не обмолвился, что у него были планы проекта.
Мара проиграла этот момент в памяти. К ее удивлению, Люк оказался прав.
– Ты меня ставишь в неловкое положение, – проворчала она. – Мне казалось, из нас двоих только я обладаю навыками следственной работы.
– Рядом с Корраном Хорном и не такого нахватаешься, – сухо ответил Люк. – К тому же у тебя на уме явно совсем другое.
Мара почувствовала, как напряглись ее мускулы.
– Ты о чем? – осторожно поинтересовалась она.
– Думал, ты сама скажешь. – Люк невозмутимо пожал плечами. – В твоих зеленых глазах еще горит огонек.
Мара еле слышно фыркнула.
– О, уже и лесть пошла в ход? Это значит, что ты исчерпал разумные доводы и средства убеждения.
– Или же это свидетельство моей искренности и стремления и впредь обеспечивать твое душевное спокойствие, женушка моя и спутница, – парировал Люк.
– Даже так? Что ж, я не против, – одобрительно сказала Мара. – Стремление обеспечивать душевное спокойствие… Скажи мне эти слова как-нибудь еще раз.
– Ладно, – пообещал Люк. Затем он перестал улыбаться и уже серьезно сказал: – Ты же знаешь, что я всегда готов тебя выслушать.
Мара взяла его за руку.
– Знаю, – заверила его она. – И это не пустяки. Совсем не пустяки. Мне просто нужно сначала кое-что обдумать, вот и все.
– Ладно, – ответил Люк. Она почувствовала, что его напряжение спало, но не исчезло насовсем. – Между прочим, нельзя забывать и еще одно обстоятельство. Отделение штурмовиков Фела неоднородно по составу.
– Ты о том чужаке Су-миле? – нахмурилась Мара.
– Именно. Нам ведь ничего не известно о его народе. Вполне возможно, что он тоже себе на уме.
– Возможно, но маловероятно. – Мара покачала головой. – 501-й легион – это тебе не мальчики на побегушках. Он был элитой среди элиты. Вряд ли Парку удалось бы возродить его, если бы он не держал марку.
– Я не сказал, что это обязательно так, – мягко напомнил ей Люк. – И я сильно надеюсь, что Фел не выбирал подчиненных в эту экспедицию, просто бросая игральные кости. Я только отмечаю, что и об этой возможности забывать не стоит.
На обратном пути они осмотрели "Меч Джейд" и убедились, что корабль надежно закрыт от взломщиков. После такого откровенно язвительного замечания Фелу Мара сгорела бы от стыда, если бы кто-то вломился на ее собственный корабль. Уже в каюте, готовясь ко сну, они прослушали официальное сообщение Формби по корабельной системе оповещения о том, что последствия пожара ликвидированы и экспедиция продолжается по плану. Аристократ не упомянул ни о том, что чиссам помогли справиться с огнем, ни о том, что могло стать причиной взрыва, повлекшего за собой пожар.
Уже позже, когда Мара лежала в темноте рядом с Люком, уставившись в потолок, она задалась вопросом: что происходит у нее в душе?
Почти мгновенно пришло тихое ощущение вины, которое вдруг овладело ею, словно мягко берущая за горло рука. Неожиданно все, что она совершила в бытность агентом Палпатина, стаей призраков прошлого пронеслось перед ее мысленным взором: предвзятые расследования, "случайное" пренебрежение теми немногими правами, которые еще существовали в Империи, быстрые расправы…
Быстрые расправы.
Но разве она не задвинула все эти события в дальний угол памяти? В конце концов, она же не была истинной последовательницей темной стороны… Люк сам об этом сказал три года назад. Она служила Палпатину и Империи со всей искренностью и усердием, на какие только была способна, основываясь при этом на исходящей от Императора подложной информации. А раз сейчас она стала джедаем, значит, вовсе не была безнадежно пропащей.
Почему вдруг прошлое опять нахлынуло на нее? Из-за Фела и штурмовиков как наиболее заметных и характерных символов правления Империи вместе с ее бесчинствами? Из-за самой экспедиции как постоянного напоминания о том, что уничтожение "Сверхдальнего перелета" было одним из первых учиненных Палпатином зверств?
Или тут было что-то другое, более тонкое? В конце концов, Палпатин сполна получил по заслугам, как и Дарт Вейдер, и Таркин и все остальные гранд-моффы. Даже Трауна, которого она считала куда более благородной личностью, чем все остальные вместе взятые, уже давно не было в живых. Осталась только она, Мара Джейд, Рука Императора.
Почему?
Она недовольно перевернулась на другой бок, переводя взгляд с темного потолка на не менее темный угол каюты. Комплекс вины уцелевшего – кажется, так это называется. Неужели его появление вызвали Фел и "Сверхдальний перелет"? Если так, то это уже глупо, и особенно сейчас, по прошествии стольких лет.
Если, конечно, намеки, которые Люк отпускал чуть ранее, не имели под собой почву. И она действительно все еще немного скучала по Империи.
Мара сделала глубокий вдох и тихо выдохнула. Люк еще не спал. Она знала, что он наблюдает за вихрем ее эмоций и готов поддержать ее в этой схватке, стоит только попросить.
Она потянулась и нащупала его руку.
– Разве мы не должны уже сладко спать в лечебном трансе? – прошептала она.
Люк понял намек.
– Правильно, – произнес он. – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю, – сказала она. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Мара закрыла глаза, поудобнее положила голову на подушку и открылась Силе. В конце концов, Люк же принял ее, несмотря на ее темное прошлое. Если ему это удалось, то получится и у нее самой.
Дыхание Мары замедлилось, чувства улеглись. Она погрузилась в лечебный транс. Люк с любовью смотрел, как она затихает, затем мягко отпустил ее руку и отвернулся к переборке. День был длинным и суматошным, а ему надо залечить свои ожоги. И сейчас самое время этим заняться.
Но спокойствие и сосредоточенность, необходимые для лечебного транса, никак не приходили. На корабле что-то происходило, что-то неясное и недоброе. Кто-то на борту – может быть, даже не один – направлялся к "Сверхдальнему перелету" вовсе не из чувства долга или раскаяния.
Люк неуютно поворочался под тяжелыми одеялами. Но если уж быть до конца откровенным, разве у него самого не было для прибытия сюда собственных скрытых мотивов?
Конечно же, были. "Сверхдальний перелет" засвидетельствовал последние, бурные дни Старой Республики; его существование и хранившиеся на нем записи позволяли заполнить некоторые пробелы в истории того периода. Но, что еще важнее, – они позволяли подробнее рассмотреть образ мыслей последнего поколения джедаев и организацию Ордена. Бортовые записи могли помочь заполнить пробелы и в его собственных знаниях и понятиях, показать, что он делает правильно.
– В самом деле? – произнесла она, переводя взгляд на Фела. – Ловко.
– Действительно, – вымолвил Фел. Говорил он так же тихо, но лицо вдруг словно постарело и посуровело. Теперь это уже не был играющий в войну ребенок, которым он показался Маре в минуту знакомства. – Можно сказать и так.
– Насколько понимаю, других копий нет? – предположил Люк.
– Это и была копия, – ответил Фел. – Оригинал находится на Нирауане.
– Конечно. Я лишь хотел сказать…
– Мне и так ясно, что ты хотел сказать. – Фел провел рукой по лицу. Когда он опустил руку, его взгляд немного смягчился. – Извините. Я просто… сел в лужу. Терпеть не могу садиться в лужи!
– Добро пожаловать в наш клуб, – сказала Мара, ощущая себя немного странно. Интересно, за все то время, пока она служила Империи, слышала ли хоть раз, чтобы имперский офицер признавался в совершении ошибки? – Ладно, не будем тыкать пальцем в провинившихся, а давай лучше подумаем, кто это мог сделать. Сколько народу на борту?
– Не очень много, – уже более спокойно ответил Фел. – Судя по размерам корабля, здесь должно быть от тридцати до тридцати-пяти членов экипажа. Сюда можно добавить почетный караул из двух отделений по шесть воинов в каждом. У посла должно быть не больше двух десятков слуг, плюс сам Формби – итого шестьдесят восемь чиссов. Это максимум.
– Еще пять джерунов, ты с четверкой штурмовиков, Джинзлер и мы, – добавил Люк. – Если, конечно, здесь нет еще кого-то, о ком нам неизвестно.
– Верно, – кивнул Фел.
– Подожди-ка. – Мара задумчиво нахмурилась, вспоминая. – Ты сказал, что у Формби два десятка слуг?
– Я сказал, столько их обычно бывает у посла, – поправил Фел. – Лично я их не считал.
– И, полагаю, большинство из них – родственники Формби, – предположила Мара. – Причем все они должны носить желтое.
– Да, это родовые цвета семьи Чаф, – подтвердил Фел. – А что?
– А то, что сегодня за обедом я видела всего четверых в желтом: Формби, Фису и еще двоих. Все остальные были одеты в черное.
– Она права, – согласился Люк. – Какая семья одевается в черное?
– Никакая, – нахмурился Фел. – Это цвет Флота Обороны. Черный – это слияние всех цветов, так как в вооруженных силах состоят члены всех до единой семей.
– А почетный караул? – спросила Мара. – Они же из его семьи?
– Все солдаты почетного караула тоже одеваются в черную военную униформу, – покачал головой Фел. – Ха! Так где же остальные его помощники?
– Может, он и не брал их с собой, – предположил Люк. – Девять семей вряд ли потерпят, чтобы какая-то одна из них преобладала в экспедиции такой важности.
– Да, разумное предположение, – медленно произнес Фел. – Семьям каким-то чудом удается сохранять баланс сил.
– Можно будет подсчитать присутствующих утром, – предложила Мара. – Продолжим. Скольким из всех перечисленных может быть известно, что у тебя есть планы проекта?
– Это не поможет сузить круг подозреваемых, – поморщился Фел. – Вечером перед обедом я сказал о них послу Джинзлеру, когда мы с ним разговаривали в коридоре.
– Ты рассказал о них Джинзлеру? – выпалила Мара.
– Да. – Фел нахмурился, удивившись ее реакции. – Я спросил у него, не привез ли он с собой каких-либо записей, чтобы их можно было сравнить с нашими. А что? Не следовало этого делать?
Мара раздраженно махнула рукой. Конечно же, откуда Фелу знать, что Джинзлер не тот, за кого себя выдает?
– Не будем сейчас об этом, – сказала она. – Что он ответил?
– Насчет записей… – Фел покачал головой. – Нет. Он сказал, что все записи Новой Республики утеряны или уничтожены.
– Очень похоже на правду, – пробормотал Люк. – Кто-то мог вас подслушать?
– Лучше поставить вопрос по-другому: кто не мог нас подслушать. – Фел глубоко вздохнул. – Перед обедом в коридоре толпились все приглашенные.
– Да, но не все же из них вас слушали, – возразил Люк. – Ты кого-нибудь заметил?
Фел нахмурился, копаясь в памяти.
– Для начала, разумеется, там были несколько чиссов, – медленно произнес он. – Помню, мимо меня прошла Фиса… Кажется, как раз вас она и привела. Потом там был…
– Подожди-ка. – Люк слегка выпрямился в кресле. – Мы уже были там?
– Да, но вы стояли дальше по коридору и разговаривали с Формби. Кажется.
– Я не об этом. – Люк посмотрел на Мару. – Что думаешь?
– Стоит попробовать, – согласилась она. – Фел, прибереги свои мысли. Мы сейчас к ним вернемся.
Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и открылась Силе. Техника реконструкции воспоминаний, которой ее когда-то обучил сам Император, работала только с недавними событиями. Произошедшее в коридоре, однако, было вполне свежим. Она как будто прокручивала перед мысленным взором пленку: пожар, обед, разговор перед обедом…
Вот оно: Формби выходит, чтобы поприветствовать их и Фису. Они с Люком говорят с ним, заверяют, что их каюта просто восхитительна и все в том же духе; нет, им почти ничего не известно о "Сверхдальнем перелете", но очень хочется отправиться в путешествие.
Где-то дальше по коридору оживленно беседуют Фел и Джинзлер.
Мара остановила картинку и принялась внимательно ее изучать. Очень медленно она включила "воспроизведение", осматривая все и всех вокруг.
Скоро ответ появился сам. Она вздохнула, вышла из транса и посмотрела на Люка.
Тот тоже закончил сеанс реконструкции воспоминаний.
– Что думаешь? – спросил он.
– Он прав, – раздраженно бросила Мара. – Легче вычислить, кто не знал о планах. Я видела, по крайней мере, двух джерунов, которые стояли достаточно близко, чтобы слышать их разговор, несколько чиссов из экипажа, а также двух офицеров командного состава.
– Включая генерала Драска, – согласился Люк. – Получается, что не могли знать только мы и Формби.
– И, разумеется, Фиса работает на Формби, – напомнила ему Мара. – Она могла в любой момент ему обо всем рассказать.
Люк хлопнул ладонью по бедру.
– Остаемся только мы с тобой. Тупик.
– Не совсем. – Маре вдруг пришла в голову одна мысль. – Ладно, карты с планами проекта у них. Но им еще нужен планшет, чтобы их прочитать. Круг сужается до Джинзлера.
– И джерунов, – добавил Люк. – Когда произошел взрыв, я разговаривал с ними. И я оставил свой планшет в их челноке.
– Простите, но это тоже тупик. – Фел указал на другую стопку на панели управления. – Кто взял карты, прихватил и наш планшет. – Он вдруг оживился. – Это не Джинзлер и не джеруны. Им бы он не понадобился.
– Если, конечно, они не взяли его намеренно, чтобы сбить нас со следа, – негромко заметил Люк.
Взгляд Фела опять померк.
– Понятно. – Он что-то пробурчал сквозь зубы. – Простите. Я плохо разбираюсь в таких вещах.
– Мы тоже не совсем знатоки, – успокоил его Люк. – Не беспокойся, мы вычислим вора. Если нужно, всегда можно попросить Формби устроить на корабле обыск.
– Что ты имеешь в виду под "если нужно"? – нахмурился Фел. – Разве вы не собираетесь потребовать этого в любом случае?
Люк пожал плечами.
– На этом корабле полно мест, где можно спрятать такую мелочь, как, например, четыре инфокарты, – заметил он. – Вор мог также с легкостью скопировать их куда-то, например, в память дроида, и избавиться от оригиналов.
– Чиссы не используют дроидов, – напомнил Фел. – Но идею я понял.
– С другой стороны, – продолжал Люк, – если не поднимать шума, вор будет думать, что они нам были не нужны. И это может дать нам преимущество.
– Может быть. – Фела явно не убедили его слова.
– Поверь, – сказал Люк. – Знание – сила, как любит говорить Тэлон Каррд.
– А гранд-адмирал Траун обожал подтверждать это на практике, – добавил Фел.
– Не надо напоминать нам об этом, – с печалью в голосе остановил его Люк. – На этом корабле есть транспортники или челноки, способные выходить в гиперпространство?
– Обычно на кораблях такого класса они есть. – Фел сосредоточенно наморщил лоб. – Командирский глайдер, например. Хотя, раз мы на дипломатическом корабле, глайдер принадлежит Формби, а не капитану Тальшибу. А что?
– Наверное, ты все же прав: некий неизвестный диверсант действительно пытается задержать нас и получить фору, – пояснил Люк. – Особенно сейчас, когда у него есть рабочий план "Сверхдальнего". И после того, как он вывел "Посланник" из строя, диверсанту понадобится на чем-то улететь. И это значит, что он будет выбирать между нашим "Мечом", кораблем Формби и твоим челноком.
– Еще есть челнок джерунов и… уж не знаю, на чем там прилетел Джинзлер, – добавила Мара.
– Про челнок джерунов можно забыть. – Люк покачал головой. – Вряд ли на нем можно далеко улететь от "Посланника Чафа".
– Неужели он совсем никакой? – удивилась Мара.
– Мой старый Т-16 и тот выглядит лучше, – мрачно пояснил Люк. – В любом случае вряд ли на нем стоит гипердвигатель.
– Ладно, остается только корабль Джинзлера, – подытожила Мара. – Фел, тебе известно, какой у него корабль?
– Вряд ли у него вообще есть корабль, – сообщил Фел. – Я не видел, как он прилетел: Джинзлер прибыл сюда раньше нас. Но, кажется, Формби как-то обмолвился, что Джинзлера кто-то подвез.
– Кто-то подвез? – Люк не верил своим ушам. – Прямо сюда?
– Так сказал Формби, – пожал плечами Фел. – Может быть, посол связывался с Нирауаном, и адмирал Парк предоставил ему транспорт.
– Может быть. – Мара ни на йоту в это не поверила, но спорить не собиралась. – Что будем делать дальше?
– Дальше мы разойдемся по своим каютам, – твердо сказал Люк. – Не знаю, как вы, а я слегка обгорел и хотел бы полечиться.
– Ой, извините. – Фел быстро встал и направился к настенной аптечке, висевшей рядом с аварийными кислородными баллонами. – Совсем забыл.
– Нет, нет, все в порядке, – поспешно заверил его Люк. – Медицинской помощи мне не требуется. К утру после сеанса лечебного транса я буду как с иголочки.
– О. – Фел замер. Мара почувствовала его смущение. – Прости. Наверное, я знаю о джедаях меньше, чем думал.
– Ты не встречался с джедаями раньше? – спросила Мара.
– Ну, нет, – признался Фел. – Но я много о них читал. То есть, о вас. То есть…
– Я понял. – Люк улыбнулся. – Не беспокойся. – Он встал. – Мара?
– Увидимся завтра, коммандер, – Мара тоже встала.
– Ладно, – сказал Фел. – Я провожу вас.
– Не нужно, – поблагодарил Люк. – Мы найдем дорогу сами. Лучше позаботься о своих людях.
– Да, попробуй обсудить с ними новые меры безопасности, – добавила Мара.
Фел скривился.
– Намек понял. Доброй ночи.
Штурмовиков в прихожей уже не было. Их доспехи аккуратно висели в настенных шкафах.
– Знаешь, последние твои слова были совершенно лишними, – сказал Люк, когда они с Марой шли по коридору к своей каюте. – Наверняка он и так предпринимает меры безопасности.
– Поэтому я и сказала, что нужны новые меры, – возразила Мара. – Старые не сработали.
– Хм, может быть. А может, и нет.
Мара искоса поглядела на мужа.
– У тебя по этому поводу есть мысли?
Люк оглянулся и пожал плечами.
– Не знаю, приходило ли тебе в голову, но пока что мы исходим в наших размышлениях только из слов Фела, что у него были инфокарты.
– И что он упоминал о них в разговоре с Джинзлером перед обедом, – согласилась Мара. – Он может просто пускать пыль в глаза, бросая тень подозрения на всех пассажиров "Посланника" кроме самого себя. Не стоит ли перед сном нанести визит Джинзлеру?
– Не стоит, – помотал головой Люк. – Мы обязательно поговорим с ним – и непременно раньше, чем доберемся до "Сверхдальнего", но сейчас я в первую очередь хочу вылечиться. Кроме того, даже если Фел действительно разговаривал с ним о "Сверхдальнем перелете", это ничего не доказывает. По словам самого Фела, он лишь хотел выяснить, что об этой экспедиции известно Джинзлеру. Если у Джинзлера не было никаких данных, но он сказал, что хочет ознакомиться с записями Фела…
– Которых у Фела не было, – пробормотала Мара.
– Правильно, с записями, которых у него не было, тогда Фелу все равно пришлось бы заявить о мнимом похищении. Разыграть перед нами представление о якобы случившейся пропаже всегда легче, чем ждать, пока придет Джинзлер.
– Вот только мы могли поймать его на лжи, – заметила Мара.
– Ты забываешь последовательность реплик в нашем разговоре, – напомнил ей Люк. – Пока мы не признались, что не всегда можем уличить лжецов, он ни словом не обмолвился, что у него были планы проекта.
Мара проиграла этот момент в памяти. К ее удивлению, Люк оказался прав.
– Ты меня ставишь в неловкое положение, – проворчала она. – Мне казалось, из нас двоих только я обладаю навыками следственной работы.
– Рядом с Корраном Хорном и не такого нахватаешься, – сухо ответил Люк. – К тому же у тебя на уме явно совсем другое.
Мара почувствовала, как напряглись ее мускулы.
– Ты о чем? – осторожно поинтересовалась она.
– Думал, ты сама скажешь. – Люк невозмутимо пожал плечами. – В твоих зеленых глазах еще горит огонек.
Мара еле слышно фыркнула.
– О, уже и лесть пошла в ход? Это значит, что ты исчерпал разумные доводы и средства убеждения.
– Или же это свидетельство моей искренности и стремления и впредь обеспечивать твое душевное спокойствие, женушка моя и спутница, – парировал Люк.
– Даже так? Что ж, я не против, – одобрительно сказала Мара. – Стремление обеспечивать душевное спокойствие… Скажи мне эти слова как-нибудь еще раз.
– Ладно, – пообещал Люк. Затем он перестал улыбаться и уже серьезно сказал: – Ты же знаешь, что я всегда готов тебя выслушать.
Мара взяла его за руку.
– Знаю, – заверила его она. – И это не пустяки. Совсем не пустяки. Мне просто нужно сначала кое-что обдумать, вот и все.
– Ладно, – ответил Люк. Она почувствовала, что его напряжение спало, но не исчезло насовсем. – Между прочим, нельзя забывать и еще одно обстоятельство. Отделение штурмовиков Фела неоднородно по составу.
– Ты о том чужаке Су-миле? – нахмурилась Мара.
– Именно. Нам ведь ничего не известно о его народе. Вполне возможно, что он тоже себе на уме.
– Возможно, но маловероятно. – Мара покачала головой. – 501-й легион – это тебе не мальчики на побегушках. Он был элитой среди элиты. Вряд ли Парку удалось бы возродить его, если бы он не держал марку.
– Я не сказал, что это обязательно так, – мягко напомнил ей Люк. – И я сильно надеюсь, что Фел не выбирал подчиненных в эту экспедицию, просто бросая игральные кости. Я только отмечаю, что и об этой возможности забывать не стоит.
***
На обратном пути они осмотрели "Меч Джейд" и убедились, что корабль надежно закрыт от взломщиков. После такого откровенно язвительного замечания Фелу Мара сгорела бы от стыда, если бы кто-то вломился на ее собственный корабль. Уже в каюте, готовясь ко сну, они прослушали официальное сообщение Формби по корабельной системе оповещения о том, что последствия пожара ликвидированы и экспедиция продолжается по плану. Аристократ не упомянул ни о том, что чиссам помогли справиться с огнем, ни о том, что могло стать причиной взрыва, повлекшего за собой пожар.
Уже позже, когда Мара лежала в темноте рядом с Люком, уставившись в потолок, она задалась вопросом: что происходит у нее в душе?
Почти мгновенно пришло тихое ощущение вины, которое вдруг овладело ею, словно мягко берущая за горло рука. Неожиданно все, что она совершила в бытность агентом Палпатина, стаей призраков прошлого пронеслось перед ее мысленным взором: предвзятые расследования, "случайное" пренебрежение теми немногими правами, которые еще существовали в Империи, быстрые расправы…
Быстрые расправы.
Но разве она не задвинула все эти события в дальний угол памяти? В конце концов, она же не была истинной последовательницей темной стороны… Люк сам об этом сказал три года назад. Она служила Палпатину и Империи со всей искренностью и усердием, на какие только была способна, основываясь при этом на исходящей от Императора подложной информации. А раз сейчас она стала джедаем, значит, вовсе не была безнадежно пропащей.
Почему вдруг прошлое опять нахлынуло на нее? Из-за Фела и штурмовиков как наиболее заметных и характерных символов правления Империи вместе с ее бесчинствами? Из-за самой экспедиции как постоянного напоминания о том, что уничтожение "Сверхдальнего перелета" было одним из первых учиненных Палпатином зверств?
Или тут было что-то другое, более тонкое? В конце концов, Палпатин сполна получил по заслугам, как и Дарт Вейдер, и Таркин и все остальные гранд-моффы. Даже Трауна, которого она считала куда более благородной личностью, чем все остальные вместе взятые, уже давно не было в живых. Осталась только она, Мара Джейд, Рука Императора.
Почему?
Она недовольно перевернулась на другой бок, переводя взгляд с темного потолка на не менее темный угол каюты. Комплекс вины уцелевшего – кажется, так это называется. Неужели его появление вызвали Фел и "Сверхдальний перелет"? Если так, то это уже глупо, и особенно сейчас, по прошествии стольких лет.
Если, конечно, намеки, которые Люк отпускал чуть ранее, не имели под собой почву. И она действительно все еще немного скучала по Империи.
Мара сделала глубокий вдох и тихо выдохнула. Люк еще не спал. Она знала, что он наблюдает за вихрем ее эмоций и готов поддержать ее в этой схватке, стоит только попросить.
Она потянулась и нащупала его руку.
– Разве мы не должны уже сладко спать в лечебном трансе? – прошептала она.
Люк понял намек.
– Правильно, – произнес он. – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю, – сказала она. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Мара закрыла глаза, поудобнее положила голову на подушку и открылась Силе. В конце концов, Люк же принял ее, несмотря на ее темное прошлое. Если ему это удалось, то получится и у нее самой.
***
Дыхание Мары замедлилось, чувства улеглись. Она погрузилась в лечебный транс. Люк с любовью смотрел, как она затихает, затем мягко отпустил ее руку и отвернулся к переборке. День был длинным и суматошным, а ему надо залечить свои ожоги. И сейчас самое время этим заняться.
Но спокойствие и сосредоточенность, необходимые для лечебного транса, никак не приходили. На корабле что-то происходило, что-то неясное и недоброе. Кто-то на борту – может быть, даже не один – направлялся к "Сверхдальнему перелету" вовсе не из чувства долга или раскаяния.
Люк неуютно поворочался под тяжелыми одеялами. Но если уж быть до конца откровенным, разве у него самого не было для прибытия сюда собственных скрытых мотивов?
Конечно же, были. "Сверхдальний перелет" засвидетельствовал последние, бурные дни Старой Республики; его существование и хранившиеся на нем записи позволяли заполнить некоторые пробелы в истории того периода. Но, что еще важнее, – они позволяли подробнее рассмотреть образ мыслей последнего поколения джедаев и организацию Ордена. Бортовые записи могли помочь заполнить пробелы и в его собственных знаниях и понятиях, показать, что он делает правильно.